Универмаг Гришема, где я работала продавцом в отделе женской одежды, три дня в неделю открыт до девяти вечера. Когда мне предложили по четвергам и пятницам выходить во вторую смену, я задумалась. Я живу с родителями за городом, и дорога занимает почти час. С другой стороны, мне светили прибавка к жалованью и две выходные субботы в месяц. Так что, сверившись с расписанием автобусов и выяснив, что один из них отправляется в пять минут десятого, я согласилась.
      В первую пятницу вместе со мной в автобус набились и последние покупатели, но многие из них вышли, прежде чем мы выехали из города. И когда автобус свернул на узкую дорогу, огибающую Сосновый каньон, в салоне остались всего шесть пассажиров. Я сидела рядом с миссис Райн, что готовила салаты в кафетерии нашего магазина. Мы обе слишком устали для праздного трепа, поэтому я просто смотрела на дорогу, когда автобус вписался в крутой поворот.
      Внезапно фары выхватили из темноты маленькую девочку на велосипеде. Лет восьми или девяти, в шортах и футболке, со светлыми волосами, заплетенными в две косички, ярко-красным бантом. В то мгновение, когда я увидела ее, она пересекала дорогу перед автобусом. Я схватилась за спинку переднего сиденья, ожидая визга тормозов и резкой остановки. Но автобус только увеличил скорость. Я приподнялась, чтобы предупредить водителя, но тут рука миссис Райн потянула меня вниз.
      — Успокойся, милочка, — прошептала она. — Это всего лишь призрак.
      — Что? Как вы… — запротестовала я, но автобус уже миновал то место, где я видела девочку, и миссис Райн убрала руку. Я повернулась, вглядываясь в темноту, но никого не увидела.
      — Да не тревожься ты так, — проворковала миссис Райн. — Это же дочь Барлоу. Ты, должно быть, слышала об этом происшествии. Она погибла на этом самом месте прошлым летом.
      — Вы хотите сказать, что теперь по дороге разъезжает ее призрак? Это же бред. — Я оглядела салон. Мужчина по другую сторону прохода читал газету. Парочка на переднем сиденье оживленно обсуждала цены. Сидевшая позади мисс Уайли вязала свитер. — Почему все так спокойны? Или ее видели только мы с вами?
      — Нет, милочка. Мы все ее видели, только остальные к ней привыкли. Она появляется каждую пятницу. Мы делаем вид, что ничего не заметили. Ради мистера Джонсона. — Взглядом женщина указала на водителя. — Ему так нелегко, бедняжке. Видишь ли, он сидел за рулем, когда это случилось.
      Миссис Райн сошла на следующей остановке, так что больше в тот вечер я ничего не узнала, но наутро за завтраком спросила родителей, известно ли им о маленькой велосипедистке, которую сбил автобус.
      — Да, — кивнула мама. — Такая печальная история. Ты не можешь ее не помнить, Сис. Все только об этом и говорили.
      — Должно быть, это случилось, когда я уезжала в отпуск.
      — Совершенно верно, — подтвердил отец. — Ты вернулась в сентябре, а автобус сбил ее в середине августа.
      — Ее звали Джейни Барлоу… или Дженни? Девять лет, и такая милашка, если судить по фото в газете.
      — Со светлыми косичками и бантом?
      — Ну, насчет банта не помню… — Мама нахмурилась, вспоминая. — Да, светлые волосы, заплетенные в косички. Ее семья поселилась здесь недавно. Купили дом в новом поселке над каньоном. Дома там чересчур дорогие, но зато на природе. Покупают их в основном молодые пары с детьми. Эти Барлоу все еще живут там, не так ли, Фрэнк?
      — Насколько я знаю, да. У жены был нервный срыв, и она на какое-то время уезжала.
      — В столкновении обвинили водителя?
      — Отнюдь, — покачал головой отец. — Разумеется, состоялся суд, где его полностью оправдали. Свидетелями проходили пассажиры автобуса. Все как один показали, что девочка выскочила с боковой дороги прямо под колеса автобуса, когда он появился из-за поворота. Водитель сразу же дал по тормозам, но это не помогло. Девочку сбросило с велосипеда, и она ударилась головой о камень. По заключению коронера, смерть наступила мгновенно.
      — Мистер Барлоу, естественно, во всем винил водителя, — добавила мама. — В газете написали, что во время судебного заседания он публично назвал его убийцей. Что ж, его чувства можно понять — единственная дочь.
      — Не следовало разрешать ребенку кататься на велосипеде в столь поздний час, — вставил отец. — И уж родители должны были строго-настрого наказать ей не выезжать на шоссе.
      — Сказать-то легко, — вздохнула мама. — Разве нынешние дети кого-то слушают? — Она покачала голо-вой. — Не водить же их на поводке. Я помню, какой ты была в этом возрасте, Сис. Сущий дьяволенок.
      Они принялись в сотый раз обсуждать мое бедовое детство и о дочери Барлоу больше не вспоминали. Я подумала было рассказать им о призраке, которого видела на дороге, но при свете дня мне самой не очень-то в него верилось. Может, мне все приснилось: и призрак на дороге, и разговор с миссис Райн?
      В следующий четверг я вновь уехала девятичасовым автобусом. Обошлось без приключений. И я почти убедила себя, что велосипедистка-призрак мне приснилась.
      В пятницу я сидела рядом с припозднившимся покупателем, который сошел до того, как мы свернули на дорогу у каньона. Миссис Райн немедленно плюхнулась на освободившееся место.
      — Скоро мы ее увидим, — прошептала она. — Постарайся сохранять спокойствие.
      — Увидим кого?
      — Дочь Барлоу. Ты же видела ее на прошлой неделе, помнишь? Она всегда появляется здесь по пятницам. Жаль, что ее душа никак не может обрести покой.
      — Я не верю в призраков, миссис Райн, — твердо заявила я.
      — Да что ты, милочка? — снисходительно усмехнулась она. — Тогда тебе лучше закрыть глаза перед следующим поворотом. Трудно, знаешь ли, не верить тому, что видишь.
      Конечно же, глаза я не закрыла. Сказала себе, что девочка-велосипедистка, которую я видела на прошлой неделе, совсем не призрак, в чем убеждала меня миссис Райн, а оптическая иллюзия, результат отражения света фар от окружающих дорогу скал. А потом автобус миновал поворот… и появилась она. Маленькая девочка, склонившаяся над рулем, бешено работающая ногами, с летящими на ветру косичками. Она изо всех сил спешила пересечь узкую полоску асфальта. Вновь я почувствовала, как возросла скорость автобуса, и едва подавила рванувшийся из груди крик. Миссис Райн похлопала меня по руке.
      — Несчастная душа… — пробормотала она.
      Я не ответила и облегченно вздохнула, когда женщина сошла на следующей остановке.
      ак только автобус тронулся с места, ко мне подсела мисс Уайли.
      — Надеюсь, ты не поверила в эту чепуху про призраков.
      — Но я что-то такое видела, — с неохотой признала я. — Вроде бы девочку на велосипеде, и автобус проехал сквозь нее. Миссис Райн говорит, что такое повторяется каждую неделю.
      — Истинная правда, — согласилась она. — Ты, несомненно, знаешь о происшествии.
      — До прошлого уик-энда не знала… Родители рассказали, что в прошлом августе на этом повороте автобус сшиб ребенка, но вины водителя нет. Если это правда, я не понимаю, почему его преследует призрак.
      — Это не призрак, — пренебрежительно усмехнулась мисс Уайли. — Во всяком случае, суеверия тут ни при чем.
      — Тогда что же мы все видели?
      — Я была на суде. Все, кто ехал в автобусе в тот вечер, давали показания. Отец Дженни Барлоу весь процесс просидел, не отрывая глаз от водителя. Когда судья объявил происшедшее несчастным случаем и оправдал водителя, он обезумел. Кричал, что его дочь убили и убийца должен за это ответить. Двое мужчин схватили его за руки, а не то он бы набросился на Джонсона прямо в зале суда.
      — Я его понимаю. Вы думаете, он имеет какое-то отношение к этим… видениям?
      — Он профессиональный фотограф, — разъяснила мисс Уайли. — До переезда сюда он работал в Голливуде, участвовал в съемках рекламных роликов и документальных фильмов. Говорят, у него дома съемочная площадка и проявочная лаборатория. Если ты ходишь в кино, то наверняка знаешь, какие нынче спецэффекты.
      — Вы хотите сказать, что мы видели какой-то фотографический трюк?
      — Он специалист. — Она пожала плечами. — И у него наверняка много фотографий дочери. Можно ли найти лучший способ отомстить человеку, которого он винит в ее смерти?
      — Как это жестоко! — Я посмотрела на мистера Джонсона. Роковой поворот остался позади, он откинулся на спинку сиденья, но его плечи были по-прежнему напряжены. — Я могу понять состояние мистера Барлоу после смерти дочери. Но прошло несколько месяцев. Разве можно так терзать человека? Почему его никто не остановит?
      — Попробуй еще докажи, что это его рук дело, — ответила мисс Уайли. — Да, полиция посылала к нему кого-то, и автобусная компания провела собственное расследование. Но если мистер Барлоу и установил какой-то прибор, он хорошо запрятан и управляется дистанционно. А поскольку нет закона, запрещающего показывать картинки на местной дороге, власти спустили это дело на тормозах.
      — А почему мистер Джонсон не переходит на другой маршрут? — недоумевала я. — Или он мог бы не ездить здесь в пятницу вечером, раз уж девочка появляется только в это время.
      — Я уверена, что компания пошла бы ему навстречу. Но никто и подумать не мог, что отец девочки будет так долго упорствовать. А теперь, похоже, дело пошло на принцип. Джонсон знает, что он невиновен, и, попросившись на другой маршрут, позволит Барлоу взять верх, косвенно признает свою вину. Называй это гордостью, упрямством или как-то еще, но ни один из мужчин не хочет уступать.
      — Но это же кошмар для обоих.
      — Ты сказала родителям, что видела призрак девочки?
      — Нет, решила, что глупо говорить об этом.
      Мисс Уайли одобрительно кивнула:
      — Лучше об этом не упоминать. Даже миссис Райн понимает, что распространение подобных слухов может принести только вред, особенно мистеру Джонсону. Этим рейсом ездят лишь несколько человек, и все помалкивают. Надеюсь, ты поступишь так же.
      — Конечно, — пообещала я.
      После этого разговора я по пятницам брала на работу книгу и читала ее по дороге домой. Тем не менее, даже увлекшись сюжетом, всякий раз чувствовала, как автобус прибавлял скорость, выходя из этого чертова поворота, и знала, не отрывая глаз от книги, что мы вновь столкнулись со странным явлением.
      Неделя проходила за неделей, и я, как и мои попутчики, к этому привыкла. Но я не могла выкинуть из головы двоих мужчин, не желавших уступать. Отца, возможно, потерявшего рассудок после смерти дочери, сидящего где-то в холмах и прислушивающегося к шуму автобуса, чтобы в нужный момент нажать кнопку и привести в действие таинственный механизм, дабы вновь поиграть на нервах человека, которого он считал убийцей дочери. И водителя, ставшего, пусть и не по своей вине, причиной смерти ребенка, каждую неделю приближавшегося к повороту, зная, что ждет его впереди, отчего руки его сильнее сжимали руль, а нога вдавливала в пол педаль газа, чтобы побыстрее покончить с этим кошмаром. Но не может же это длиться вечно? Когда-нибудь мистер Барлоу размонтирует свое оборудование и даст им обоим возможность все забыть.
      Как-то вечером я, как обычно, поднялась в салон и села в первых рядах. Стояла весна, аромат цветов пропитал воздух. Сидевшая рядом женщина обложилась пакетами и сияла от счастья: очень уж удачными получились покупки. Начало трехдневной распродажи вызвало небывалый наплыв покупателей, и я совершенно вымоталась. Я облегченно откинулась на спинку сиденья. Назавтра предстоял не менее трудный день, а о субботе не хотелось и думать.
      Я подняла руку, чтобы прикрыть зевок, в тот самый момент, когда автобус проходил, как я его теперь называла, Барлоуский поворот. Фары, как обычно, выхватили из темноты ребенка на велосипеде. И опять же, как обычно, автобус увеличил скорость.
      Да только на этом сходство и закончилось. Светлые косички уступили место черным, коротко стриженным волосам. И сегодня, осознала я за мгновение до скрежещущего удара и звона разбитого стекла, четверг. Другой день. Другой ребенок.