 |
|
Популярные авторы:: Joyce James :: БСЭ :: Дансени Лорд :: Родари Джанни :: Уилсон Жаклин :: Лондон Джек :: Власова Елена :: Ломер Кит :: Азимов Айзек :: Чехов Антон Павлович Популярные книги:: The Boarding House :: Уроки любви :: Камо :: Самый яркий свет :: Притчи :: Влюбленный опекун :: Справочник по реестру Windows XP :: Господство женщин :: Рыцарь Золотого Сокола :: Полюбить никогда не поздно |
Флетч (№10) - Сын ФлетчаModernLib.Net / Детективы / Макдональд Грегори / Сын Флетча - Чтение (стр. 2)
– Наверное, она что-то увидела и во мне. – Что именно? – Кто знает? – Ты хочешь сказать, она хотела, чтобы ты стал отцом ее ребенка? Она тебя использовала? – Я мог бы устоять. – Только не ты. – Я вел себя излишне беззаботно. – Она проникла в твою постель, воспользовавшись тем, что ты выпил лишнего? – Она вывалилась из моей ванны. И упала на меня. – Ага. Эти женщины вечно стараются подмять мужчин под себя. – А я все гадал, почему столько лет она не давала о себе знать. – По закону… – На закон-то мне плевать. – Для тебя это обычное дело. Где плод греха? – Здесь. – Где? – На ферме. – Он запер тебя в коптильне в проливной дождь? – Не совсем. – И на кого он похож? – Я его как следует не разглядел. Он такой грязный… – То есть весь в грязи? – Он шел под дождем, преодолевая все преграды. Леса, болота, бурные реки. – А как у него с головой? Флетч задумался: – Кажется, он знает, что такое партеногенез. – Просвети меня, что означает это слово? – Мир без адвокатов. – Флетч, этот парень чего-то от тебя хочет? – Его намерения мне пока не ясны. – Потому что, помимо календарного срока между зачатием ребенка и его рождением, есть такие мелочи, как анализ ДНК… – Не думаю, что можно сомневаться в словах Кристел. Она не городская потаскушка. – Полагаю, что нет. – Теперь-то я понимаю, что Кристел пошла на это сознательно. – Дабы заполучить твою сперму? – Да… Трахнулись-то всего один раз, Олстон. – Везет же некоторым. Тут поневоле задумаешься. А сколько у тебя детей. Флетч? Возможно, ты дал жизнь половине молодых, что бегают сейчас по улицам. Господи, да они ведут себя точь-в-точь как ты. А если я представлю себе, о чем они думают, так вообще жить не хочется. – Пожалуйста, не сердись на меня. – Почему? – Потому что у меня к тебе две просьбы. Ситуация тут довольно сложная. – Подогретая тушеная утка не так уж вкусна, – намекнул Олстон на то, что его ждут к обеду. – В доме телефон не работает. Видишь ли, мне пришлось связываться с тобой по спутниковой связи. – Из коптильни. Под проливным дождем. Ты уверен, что парнишка не выгнал тебя из дому? – Я не смогу позвонить кому-то еще. Нет времени. Могу я положиться на тебя, Олстон? – В чем? – Во-первых, необходимо выяснить, где сейчас Кристел Фаони. Диктую фамилию по буквам – эф-а-о-эн-и. – Хочешь послать букет цветов? Поздновато. – Адрес. И телефон. – Разве ты не можешь узнать их у сына? – Ты это сделаешь? – Только после того, как расправлюсь с уткой. Замуж она не выходила? – Скорее всего нет. – Где она была, когда ты в последний раз слышал о ней? – В Бостоне. – Когда? – Двадцать лет тому назад. Двадцать с небольшим. – Великолепно. Да теперь она может быть мужчиной с фамилией Макджилликадди. – И второе. Сегодня утром или вчера ночью совершен побег из федеральной тюрьмы Томастон, штат Кентукки. – От тебя это не очень и далеко. – Не очень. Бежали четверо. – И что тебя интересует? – Все! – А что тебе известно? – Преступления, за которые их посадили. Убийство, покушение на убийство, похищение людей и торговля наркотиками. – Веселенькая компания. – Я знаю их фамилии. – Но не собираешься назвать их мне. – Лири, Морено и Крайгель. – Я насчитал только троих. – Джон Флетчер Фаони. – Кто? – Повторяю по буквам – эф-а-о-эн-и. – Святой боже. Бедняга. А я-то мгновение тому назад завидовал тебе. Ты узнаешь, что у тебя есть сын… радуешься… и тут выясняется, что он сбежал из федеральной тюрьмы… За что его посадили? – Он говорит, что его специализация – покушения на убийство. – Так он хотел кого-то убить! – Истины познать нам не дано. Во всяком случае, на текущий момент. Но кое-что выяснить в наших силах. – Флетч, эти парни неподалеку от твоей фермы? Все четверо? А где Кэрри? – Наверху. В постели. Мирно спит. – Я знаком с генеральным прокурором… – Пожалуйста, Олстон, позвони, куда я тебя прошу. Полицейские тоже здесь. Просто их слишком много, и я не успеваю одновременно заниматься ими и сбором информации. – Да уж. Не много ли ты на себя берешь? Черт, у меня даже поднялось давление. Видишь, до чего ты меня довел. Сидишь на богом забытой ферме, в миллионе миль от цивилизации, в ревущем урагане, в окружении сбежавших преступников, да еще Кэрри храпит в своей кроватке… – Кэрри не храпит. И никогда не храпела. Когда она спит, ее совершенно не слышно. – У тебя не работает телефон. Эти парни перерезали провода? – Именно так. – Если в следующий раз я спрошу тебя, почему ты звонишь в дождь из коптильни, ты дашь мне точный ответ? – Я тебе его дал. Просто хотел ввести тебя в курс дела. – Флетч увидел Джека, который перемахнул через забор и, понурив голову, направился к дому. – Я уверен, что один из этих парней мой сын, Олстон. Я уверен, что он сознательно привел их ко мне. Я хочу знать, почему. Понятно? Так что, пожалуйста, узнай все, о чем я тебя попросил. И не старайся дозвониться мне. При первой возможности я позвоню сам. Наслаждайся уткой. – Спасибо, – отозвался Олстон. – Не пропадай. * * *
– Эй, мистер Флетчер. – Помощник шерифа Уилл Сэнборн всунулся в дверь черного хода. Его измазанные глиной ноги остались снаружи. – Привет, Уилл. – На кухне Флетч наполнял кофе две кружки. – Похоже, вы были не таким мокрым, даже когда родились. – Что это за мужик ходит по вашей библиотеке? – Мужиков там нет. – Юноша. – А, вы про Джека? Вам с молоком или с сахаром? – Черный, пожалуйста. – Это мой сын, Джек. Уилл наморщил лоб. – Ваш сын, Джек? – Вы еще не встречались с Джеком? – Даже не знал, что у вас есть сын. – Неужели? Наверное, это моя вина. Я думал, все знают, что у меня есть сын и зовут его Джек. Кто с вами? – Майкл. – Идите сюда, Майкл. – А где Кэрри? – Наверху, в постели. – Есть здесь кто-либо еще? Флетч протянул Уиллу полную кружку. – Значит, вы осмотрели ферму, прежде чем постучать в дверь? Молодцы. Заходите. – Мы испачкаем пол. – Он каменный. И легко моется. В маленьком, темном холле оба помощника шерифа, в дождевиках и шляпах, казались особенно массивными. Не снимая дождевиков, они повесили мокрые шляпы на крючки. Без сапог они напоминали двух медведей, пришедших на первый урок танцев. – Ой, – воскликнул Уилл, расплескав кофе. Они прошли на кухню в серых шерстяных носках. Флетч протянул кружку с кофе и Майклу. – Благодарю. – Вы пришли за джипом. – В голосе Флетча не слышалось вопросительной интонации. – Да. – Уилл подул на кофе, прежде чем пригубить его. – Шериф сказал, что сначала мы должны осмотреть ферму. – Эти типы где-то неподалеку, – добавил Майкл. – Наверняка. – Мокрая трава очень скользкая. Резко не поворачивайте, особенно если включен привод всех четырех колес, и на большой скорости. И не пытайтесь лезть на слишком крутой склон. – Вы говорите прямо как мой отец, – улыбнулся Майкл. В двадцать один год он только демобилизовался из армии. И рассчитывал двадцать лет проработать в полиции, как и его отец. – Это плохо? – спросил Флетч. – Нет. – Майкл прыснул в кружку с кофе. – Извините. – Вы могли бы заглянуть в сараи. – Мы туда уже заглянули, – ответил Уилл. У обоих из правого кармана дождевика торчала рукоять мощного, на шесть батареек, фонаря. Уилл выразительно смотрел на пистолет, засунутый за пояс джинсов Флетча. – Их четверо? – спросил Флетч. – Трое, – ответил Майкл. – Трое? А шериф говорил, что четверо. Майкл пожал плечами: – Возможно. – Когда они сбежали? – Прошлой ночью, – ответил Уилл. – Возможно, ближе к утру. – Кто-нибудь пострадал? – Вроде бы нет. – Как им удалось сбежать? – Никто не знает. Это же тюрьма особого режима. – Уилл посмотрел на Майкла. – Да, – кивнул тот. – Эти парни – убийцы. – Вот-вот. – Уилл заглянул в уже опустевшую кружку. – Нам приказано стрелять без предупреждения. – Тяжелое дело. Будьте осторожны. – Шериф велел нам осмотреть все комнаты в вашем доме, мистер Флетчер, – продолжил Уилл. – Даже ту, где спит мисс Кэрри. – Он вновь глянул на пистолет Флетча. – Он опасается, что они могут держать мисс Кэрри заложницей, пока вы заговариваете нам зубы. – Я? Заговариваю зубы? – Флетч широко улыбнулся. – Я его понимаю. – Один из нас останется внизу, а второй поднимется с вами наверх. – Уилл помыл кружку в раковине. – Разумеется. – Последний раз я был здесь, – Уилл огляделся, – когда мы смотрели матч Атланты с Сан-Франциско[6] на вашем большом телевизоре. – А я у вас никогда не был, – вставил Майкл. – У вас есть картины Тарпа,[7] мистер Флетчер? – Нет. Полагаю, благодаря моим стараниям цена на его картины взлетела слишком высоко. – Пока шла игра, шериф съел две большие пиццы, – вздохнул Уилл. – Фантастика. Скажи мне кто об этом, я бы не поверил. – Он нервничал, – пояснил Флетч. – Потому что поставил на Сан-Франциско. Майкл изобразил на лице ужас. – Как, вы играете в азартные игры? – Ничего страшного, Майкл, – успокоил его Флетч. – Мы же играли по маленькой. Ставки устанавливала Кэрри. Вы же знаете, какая она дипломатичная. Так что проиграл только шериф. – Он вернул свое пиццей, – хохотнул Уилл. Включая и выключая свет, Флетч провел их по комнатам первого этажа. Помощники шерифа заглянули во все чуланы и ванные. Флетч услышал звуки настраиваемой гитары. Они вошли в кабинет. В ярком свете люстры на большом кожаном диване сидел Джон Флетчер Фаони. Аккуратно причесанный, волосы уже высохли, свежевыбритый. Чистенький, как кусок мыла, с которого только что сняли обертку. Босиком, в шортах и футболке. Загорелый. Он оторвался от гитары, посмотрел на них. Помощники шерифа, вошедшие в кабинет следом за Флетчем, улыбались. – Черт побери, для лягушки ты слишком уж чистый, – пробормотал Флетч. – Может, могут летать и хрюшки. – И добавил уже громче: – Это мой сын, Джек Флетчер. Помощники шерифа, Уилл Сэнборн и Майкл Джексон, Джек. Отложив гитару, Джек поднялся, пожал руки обоим: – Как идут дела? – О мой бог, – сказал себе Флетч. – Вот он уже и принц. – Как получилось, что мы незнакомы? – спросил Майкл. – Мы же одного возраста. – Ходил в школу в другом месте, – ответил Джек. – И я тебя не знаю, – добавил Уилл. – Никогда тебя не видел. Джек подтянул шорты. – Все потому, что папаша немного меня стыдился. – При слове «папаша» Флетча словно ударило током. – Он прикидывался, что и не знает о моем рождении, а потому, пока я рос, не подпускал меня к себе, переводя из одной частной школы в другую. – Его воспитывала мать, – пояснил Флетч. – Однако… – начал Майкл. – А кто твоя мать? – Вопрос задавался не от подозрительности, но из любопытства. За ним можно было ожидать следующего: «Есть у нее родственники в этих краях?» – Ее зовут Кристел, – ответил Джек. – Она занимается радиобизнесом на севере. Джек вывернулся ловко. Его мать американка. И зовут ее Кристел. – Она – деловая женщина, – ввернул Флетч. – Он остался под опекой матери? – спросил Уилл. – Да, – кивнул Флетч. Уилл печально покачал головой. Флетч вспомнил, что при разводе Уиллу не удалось добиться опеки над двумя своими детьми. Его жена доказала, что она обеспечит им лучшую заботу, поскольку профессия Уилла сопряжена с риском для жизни, он носит пистолет и работает по ночам. – Долго ты здесь пробудешь? – спросил Майкл. – Приобрети лицензию, и я покажу тебе места, где рыба сама лезет на крючок. – Завтра утром я должен отвезти его в университет Северной Алабамы. Джек коротко глянул на Флетча. – Ясно. Но ты приезжай на уик-энды. Мы что-нибудь придумаем. Только предварительно позвони мне. Твой отец знает моего. – Он оценивающе посмотрел на узкую талию Джека, его плоский живот. – Ты пьешь пиво? – Нравится ли рыбе вода? – Какое тебе нравится? – Мокрое и холодное, – рассмеялся Джек. Майкл вновь пожал ему руку: – Мы что-нибудь придумаем. – Я останусь внизу, а вы двое осмотрите комнаты наверху, – распорядился Уилл. – Где-то неподалеку могут быть сбежавшие из тюрьмы преступники, – добавил Майкл специально для Джека. – Я знаю, – рассмеялся Джек. – Поначалу я подумал, что папа достал пистолет, потому что я слишком часто залезал в холодильник. – Он только что приехал, – заметил Флетч. – Голодный. Поднимаясь с Майклом по лестнице, Флетч услышал слова Уилла: «Я никогда не видел в доме твоих фотографий» – Видите ли, – ответил Джек, – мои отец и мать долго не поддерживали никаких отношений. Такое случается. Она хотела, чтобы я принадлежал только ей. Флетч ждал в холле, пока Майкл заглянет на чердак, в кладовую, во вторую спальню. – Мисс Кэрри здесь? – прошептал он, указывая на закрытую дверь. – Да. – Я только загляну в щелочку. – Он приоткрыл дверь в большую спальню. Улыбаясь, закрыл ее. – Она не умерла? – Она спит очень тихо. – А она дышит? – По-другому у нее не получается. – Все в порядке? – спросил Уилл, когда они спустились на кухню. – Тишина и покой, – ответил Майкл. На прощание Джек пожал руку обоим помощникам шерифа. – Удачной вам охоты. Флетч проводил полицейских в прихожую. Когда они натянули сапоги, Уилл повернулся к Флетчу: – Мистер Флетчер, если они где-то здесь и следят за фермой, то знают, что мы побывали у вас. Если мы наткнемся на них, они могут броситься в дом. Вы понимаете, к чему это может привести? – Да. – Возможно, наш приезд только усугубил ваше положение. – Я понимаю. Майкл открыл дверь. Дождь не утихал. – При необходимости стреляйте без колебания. Флетч думал об очаровательном, обаятельном молодом человеке, что остался в его кабинете. – Будьте уверены. – Спасибо за кофе, – поблагодарил Майкл. – Всегда рад вас видеть. Приходите еще. Глава 4 – Красиво у вас тут. – Джек убрал с кофейного столика альбомы, когда Флетч внес поднос. – Я мог бы пойти на кухню. Флетч опустил поднос на столик. Он принес сандвичи с тунцом, стакан и бутылку молока. – Я часто ем здесь. – Сколько ему лет? – Сандвичу с тунцом? Десять, от силы двенадцать. – Я про дом. – Сто пятьдесят, не меньше. – То есть его построили после революции, но до Гражданской войны, так? – Братоубийственной войны, – поправил Флетч. – Войны между штатами. – Он сел в кресло-качалку. – Ты-то должен знать. Ты же изображал настоящего южанина. Пожалуй, с такими данными тебя могли взять на должность окружного собаколова. – Я к ней не стремился. – Джек понюхал сандвичи, молоко. – Просто старался очаровать ваших друзей. – Он улыбнулся. – Его папаша знаком с моим. Вновь при слове «папаша» Флетча словно ударило током, на этот раз даже сильнее. – А теперь скажи мне, кто едва не стал твоей жертвой? – Коп. – О господи. – Не Бог, всего лишь полицейский. – Сукин сын. – Не стоит называть так Кристел. – Просто удивительно, что у тебя еще целы руки и ноги. – Я же не убил ее. – Так это была женщина? – Я не уточнял, хотя она была в юбке. – Ты просто попытался ее убить? – Попытался. – А что обусловило твои противозаконные действия? – Она пристала к моему приятелю. – И где это произошло? – В Луисвилле, штат Кентукки. – А что вы делали в Луисвилле, штат Кентукки? – Ехали на юг. – На юг? Уж не сюда ли? – Возможно. А уж в Нашвилл[8] наверняка. Флетч взглянул на гитару, которую Джек нашел в комнате для гостей. Ее оставил знаменитый исполнитель фольклорных песен, как-то проведший на ферме пару недель. Гитару украшал его автограф. После его отъезда к ней никто не прикасался, и она пылилась на стене. – Ты музыкант? Джек пожал плечами: – Мы хотели это выяснить. – Кто это «мы»? – Мой приятель и я. Он играет на ударных. – И где он теперь? – В тюрьме штата Кентукки. – А с чего это женщина-полицейский пристала к твоему приятелю? – Из-за машины, за рулем которой он сидел. – А почему ее заинтересовала машина? – Мы же ее украли. – Джек улыбнулся. – Розовый «Кадиллак» с откидным верхом. Старая модель. – Потрясающе! – Флетч покачал головой. – Вы умыкнули «Кадиллак» до того, как приехали в Нашвилл. – Конечно. Мы хотели, чтобы нас приняли как королей. – Хорошенькие из вас вышли короли. Так что произошло? – Я в нее выстрелил. Не хотел, чтобы она арестовала его. Арестовала моего друга. Я мог бы ничего не делать. В тот момент я даже не сидел в машине. Я мог исчезнуть и спас бы собственную шкуру. Я же не знал, что она не одна. Другие копы оказались у меня за спиной. Меня стукнули по голове дубинкой. Мерзавцы! А потом посадили в тюрьму за покушение на убийство полицейского. Можете вы в это поверить? – Могу. – Люди сейчас не ценят верность. – У полицейских были основания остановить тебя. – Конечно. Короче, вот так все и произошло. Наверное, в иной ситуации я бы такого себе не позволил. – Так из чего ты стрелял? – Из пистолета. Тридцать второго калибра. – Зачем вам вообще понадобился пистолет? – Мы купили его. На всякий случай. Мы же путешествовали. Собирались ночевать на природе. – Ты не сидел в машине, но пистолет был при тебе. – Я засунул его под рубашку. Я заходил в магазин. – Ты собирался ограбить магазин? – Нет. Кому охота грабить супермаркет? – Тогда почему ты захватил с собой пистолет? – Он придавал мне уверенности. – Сынок, у тебе нелады с потенцией? Брови Джека взлетели вверх. – Да нет, вроде бы все у меня в порядке. – Тогда я не понимаю, зачем тебе понадобился пистолет. – Так и у вас пистолет засунут за пояс. Прямо сейчас. – По приказу шерифа. – Флетч встал, подошел к стеклянной двери. – Я окружен сбежавшими преступниками. По крайней мере один из них, возможно, и ты – убийца. – Он стоял спиной к Джеку. – Если хорошенько подумать, вы все убийцы. Похищение людей, торговля наркотиками: вы все укорачиваете нам жизнь. Сквозь пелену дождя Флетч видел фары джипа у самой вершины холма, далеко от оврага. Рассекал темноту и мощный фонарь в руках полицейского, сидевшего рядом с водителем. – Вы не боитесь стоять у освещенного окна? – спросил Джек. – С учетом сложившихся обстоятельств? – Нет. – Флетч обернулся к нему. Джек сидел на диване, привалившись к спинке, расслабившись. – У тебя кожа матери. – Не везде. – Джек потянулся. – А почему ты такой загорелый? – спросил Флетч. – Сколько ты просидел в тюрьме? – Пять недель. А до того меня выпустили под залог. Вот и болтался без дела, загорал. На работу выпущенных под залог берут неохотно. Тем более обвиняемых в покушении на убийство. – Почему ты не приехал сюда? – Не хотел вас стеснять. И потом, я дал подписку о невыезде за пределы штата. – Ты сбежал из федеральной тюрьмы особого режима, пробыв в ней всего пять недель? – Мне там не понравилось. Шумно. Еда оставляет желать лучшего. Я прочел все книги в библиотеке. – Ты владеешь карате? – Есть немного. – Джек вновь удивленно взглянул на Флетча. – А! Вы выходили из дома. Видели, как я уговаривал моих приятелей идти к оврагу. – Как фамилия здоровяка, которого ты огрел сначала ногой, а потом ладонью? – Лири. Он сумасшедший. – А который из них Крайгель? – Низкорослый, лысый, в очках. Его зовут Крис Крайгель. Значит, вы следили за мной. – Джек взглянул на кроссовки Флетча, джинсы. – Как вам удалось не промокнуть? – Где Кристел? – Флетч сменил тему разговора. – Вообще или в данный конкретный момент? – Вообще. И в данный момент. – В Индиане. – Она по-прежнему работает журналистом? – В некотором роде. Нет. – Джек наклонился вперед. – Ей принадлежат пять радиостанций. – Какая она, однако, молодец. – Она называет их денежными машинами. Мы живем, жили около Блумингтона. – Он налил себе молока. – В данный момент она проходит регулярный двухнедельный курс голодания. В специальной клинике. Она уезжает туда каждые полгода. В эти две недели разыскать ее невозможно. Все ее мысли должны быть связаны с потерей веса. Для нее это жизненно важный вопрос. Не похудев, она не может ходить. – По выражению лица Джека чувствовалось, что он очень любит мать. – Ноги не выдержат ее веса. Ее вены… сердце… Джек съел все, что было на подносе. – Принести еще? – спросил Флетч. Парень откинулся на спинку дивана: – Нет. Благодарю. Может, попозже. Флетч сел за стол. – Как ты узнал, где я живу? – Время от времени о вас пишут газеты. С тех пор как вы опубликовали книгу «Пегая лошадь: биография Эдгара Артура Тарпа-младшего». Она имела большой успех? – Ты ее прочел? – спросил Флетч. – Да. Флетч ждал продолжения, а когда пауза слишком затянулась, заговорил сам: – Полагаю, ее хвалили более чем достаточно. – Отличная книга. – Она отняла у меня немало сил. Джек глубоко вдохнул: – Почему вы, белый человек, решили написать и издать книгу о коренных американцах – индейцах? – А почему Эдгар Артур Тарп-младший решил рисовать коренных американцев – индейцев? Создавать статуи по их образу и подобию? Он тоже был белый человек. – Совершенно верно. Он рисовал и ваял их в целостном единстве с их лошадьми. Вы сами так сказали. В вашей книге. Вы писали: «Тарп рисовал и оттенял обнаженные мышцы индейцев-наездников точно так же, как и мышцы лошадей, на которых они скакали». Я прав? – Прав. – «Он рисовал беременных женщин, женщин с детьми на спине, и контур их тел совпадал с контуром холмов, видневшихся за ними». – Вижу, ты читал эту книгу. – Я же сказал, что читал. – И тебя интересует, что побудило меня взяться за нее? – Интересует. – Ясно, – вздохнул и Флетч. – Скажи, пожалуйста, что побудило американского еврея, окончившего Гарвард, сочинить «Вестсайдскую историю» о молодых пуэрториканцах, живущих в трущобах Нью-Йорка, взяв за основу пьесу о молодых итальянцах из Вероны, известную под названием «Ромео и Джульетта», написанную белым мужчиной, англичанином Уильямом Шекспиром, который никогда не был в Италии? Джек заулыбался: – Похоже, мой вопрос не застал вас врасплох? – Да, раз или два мне уже приходилось отвечать на него. И меня удивило столь предубежденное отношение к моей работе. – Так что вы ответили? – Во-первых, такие мысли вообще не приходили мне в голову. Я знал, какой я есть. И знал, каким быть не могу. В отличие от некоторых я полностью отдавал себе отчет, что не могу встать на место другого и смотреть на мир его глазами. При этом я всегда верил в сопереживание, в то, что все люди способны испытывать одни и те же чувства. Мы не можем до конца понять других. Но попытаться-то в наших силах. Да, у коренных американцев было и есть великое культурное наследие. Но Тарп видел их, а также ковбоев, паровозы, лошадей, буйволов, поселенцев совсем не такими, как представлялись они себе. Тарп увековечивал память о них с любовью к ним. Без его картин и скульптур мы бы меньше знали о нашем прошлом, меньше бы понимали его. И я попытался с любовью увековечить память о нем. – Вы читаете мне лекцию. – Ты задал вопрос, я на него ответил. – Вы верите в прямые линии? – Природа не любит прямых линий. Человеку не остается ничего иного, как подчиниться ее законам. – Человеку? – В широком смысле этого слова. – Это каламбур? – Похоже, тебя нельзя кормить досыта. Джек сложил руки на груди. – Моя мать один раз пыталась написать книгу. Осилила восемьдесят страниц. На половине речь шла о вас. Ей нравится рассказывать истории, в которых вам отводится центральное место. – Она и раньше шокировала людей историями обо мне. – Они правдивые? – Едва ли. – А как насчет того случая, когда вы попали в Бразилию и вас приняли за человека, убитого до вашего рождения? Вам действительно пришлось найти убийцу, чтобы не сойти с ума? – Кристел рассказала тебе эту историю? – Она соответствует действительности? – История с привидением. – Моя мать любила вас. И сейчас любит. И в сексуальном плане тоже, знаете ли. – Вот об этом я не подозревал. – Вы женились на принцессе? Я читал об этом в газетах. – Да, я был женат на принцессе. – Ее убили? – Застрелили. – Почему? – Центральная Европа. Политика. Этнические группы. – Разве принадлежность к той или иной этнической группе – политика? – О да. Несколько людей хотят подгрести под себя как можно больше власти. Вот и вся политика. – Вы были с вашей женой, когда… когда ее застрелили? – Я сидел в той же машине позади нее. Энни-Мэгги не думала о политике. Она думала о еде. О фруктах, сырах, соусах, картофеле, котлетах. – Она была толстой? – Нет. – И на ферме вы теперь один? – Я намерен извиниться перед тобой за все мои вопросы. – О, мне известно, что вы знаете, как задавать вопросы. – Так ты ожидал моих вопросов? – Вы же были репортером. – А теперь уже нет? Джек оглядел стены кабинета. – По-моему, репортеры так не живут. Почему у вас нет картин Эдгара Артура Тарпа? – Да кто может их купить? Кроме того, я работал над его биографией долгие годы. А в любом деле принято ставить точку. Флетч выдвинул ящик стола. Достал из него пистолет. Из другого, запертого, ящика вытащил обойму и коробку с патронами. – Все сведения обо мне ты узнал от матери и из газет, верно? Флетч пересек кабинет и бросил пистолет Джеку. Обойму и коробку с патронами положил на кофейный столик рядом с подносом. – Что это? – спросил Джек. – Пистолет. Парень подался вперед, пистолет лежал на его шортах. – Это я знаю. Я спрашиваю о другом. Что вы делаете? – Даю тебе пистолет. – Зачем? – Джек не решался коснуться пистолета руками. – Вы опять хотите провести меня? – Разве я на такое способен? – Да. Думаю, что да. – Тебя не было со мной в джипе, когда меня остановили на шоссе. Часом позже помощники шерифа нашли тебя в моей компании. Как ты попал сюда? Где твоя машина? Откровенно говоря, здешние жители не верят, что в сильный дождь лягушки падают с неба. У полицейских должны быть твои приметы. Я хочу вооружить тебя. Если эти парни вернутся, зная, кто ты такой, я попрошу тебя сказать им, что держал меня и… меня в заложниках. Заряди пистолет. Джек открыл коробку с патронами. – Но у вас тоже есть пистолет. – Я позабочусь о том, чтобы он исчез как по мановению волшебной палочки. Джек уже вставлял патроны в обойму. – Закон запрещает помогать сбежавшему преступнику, – добавил Флетч. – Так к чему вооружать меня? – Ты все равно никого не пристрелишь. – Вы уверены? – Абсолютно. Джек вставил в обойму пять патронов. Положил ее на диван. – Обойму надобно вставить в пистолет, – напомнил Флетч. Джек взял пистолет в руки, покрутил его, наконец вложил обойму в рукоять. – Ты не собираешься дослать патрон в патронник? – Потом. – И Джек положил пистолет на то место, где лежала обойма. Во входную дверь постучали. Раз, другой, третий. Флетч улыбнулся: – Вот и гости. Он вытащил из джинсов рубашку, чтобы прикрыть рукоять пистолета. На крыльце стоял низкорослый лысеющий толстячок в тюремной одежде. С головы до ног вымазанный грязью и навозом. Он щурился на Флетча сквозь грязные, мокрые стекла очков. – Вы Крис Крайгель, сбежавший убийца? – осведомился Флетч. – Да. – Идите к черному ходу. И Флетч захлопнул дверь перед носом толстяка. Вернувшись в кабинет, Флетч первым делом отметил, что пистолет, который он дал Джеку, исчез с дивана. – К тебе гость. Я послал его к черному ходу. Если уж мы не можем не впускать в дом мразь, попытаемся избавиться от грязи. Грязь копы обязательно заметят. Глава 5 Кэрри сидела на кровати в той самой позиции, в какой они и кончили. – Я могу сидеть так целую вечность, ощущая в себе твой игрунчик. И что ты будешь делать, если я не слезу с тебя? 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11 |
|||||||||