Глава 15

— Нет, я его не знаю, — улыбнулся Карр. — Я думал, он — ваш приятель.

На танцплощадке отеля «Шейд» Джума участвовал то ли в репетиции, то ли в первом представлении артистов. Танцевали они брейк. Вечер только начался, так что столики в основном пустовали. Артисты показывали Джуме одни элементы танца, он им — другие. Громко играл магнитофон.

— Он просто залез в кабину вместе с нами, — пояснила Барбара. Они сидели за маленьким деревянным столиком под зонтом. — Сначала сказал, что его зовут Джеймс. Потом добавил, что мы можем звать его Джума.

— Наверное, ему надо попасть в Найроби.

Карр уже заказал обед. Официантка принесла три высоких стакана с пивом.

— Я спросил, сколько ему лет, и он ответил: тридцать семь, — вставил Флетч.

— Ему тридцать семь, — кивнул Карр.

Они смотрели, как Джума волчком крутится на левом плече.

— Каждый год здесь два сезона дождей, — продолжил Карр. — Короткий и длинный. Спросите любого, сколько ему лет, и он ответит, сколько сезонов дождей миновало со дня его рождения. У Джумы, вот, тридцать семь. То есть ему восемнадцать с половиной.

— О, я вижу, — выдохнул Флетч. Ассимилировался он быстро.

По пути из усадьбы колдуньи в отель «Шейд» Карр устроил им небольшую экскурсию. Они побывали в бывшем поместье Карен Бликсен[12], известной так же, как Асек Дайнесен. Большинство туристических агентств еще не включило поместье в свои маршруты, и в невысоком каменном доме, окруженном несколькими акрами деревьев, лужаек и цветочных клумб, размещалась школа бизнеса. Они вышли из «лендровера» и походили вокруг — под решетками для вьющихся растений, меж деревьев с толстенными стволами на заднем дворе.

Барбара и Флетч посидели на каменных скамьях у двери черного хода, где Карен Бликсен принимала гостей и, возможно, писала о них свои книги.

— Дайнесен, Хемингуэй, Роарк, — проговорил Карр. — То было миллионы световых лет тому назад, по африканскому времени.

— Время, пространство, — Джума двинулся к «лендроверу». — От Африки они всегда в миллионах световых лет.

В сгущающихся сумерках, за столиком во дворе отеля «Шейд» Карр прочитал им небольшую лекцию.

— Вы должны знать, как понимают здесь время. Вы на экваторе. Солнце каждый день встает примерно в семь часов утра и заходит примерно в семь часов вечера. Восход, естественно, начало дня, а заход, соответственно, начало ночи. Так что, если кто-то говорит, что встретится с вами завтра в три, он имеет в виду десять часов утра. Завтра в десять означает пять часов пополудни. В пять вечера — в полночь.

— О, я вижу, — откликнулся Флетч.

— Именно из-за подобных мелочей возникают серьезные проблемы.

Официантка принесла большую тарелку с вареным мясом и миску с рисом. Поставила на стол три бумажные тарелки.

Карр взял рукой кусок мяса. Зачерпнул им, как ложкой, немного риса, отправил то и другое в рот.

— Может, следует спросить Джуму, не хочет ли он поесть? — полюбопытствовала Барбара.

— Сейчас он есть не хочет, — уверенно ответил Карр.

Брови Барбары взлетели вверх.

— Почему, bwana?

— Местные жители по традиции едят один раз в день, в девять или десять вечера, после того как спадет жара. Пища обычно очень калорийна, насыщена белком. Они уверены, что те, кто ест в дневную жару, болеют, толстеют, становятся ленивыми, — Карр оглядел столики, за которыми по-прежнему сидело лишь несколько человек. — Некоторые, переселившись в город и надев одежду из полиэстера, начинают есть три раза в день и очень скоро полнотой и одутловатостью уже не отличаются от среднего нью-йоркца.

Барбара наблюдала, как танцует Джума.

— Он не полный и не одутловатый.

— Совершенно верно. И сейчас есть он не хочет.

Флетч взял кусок мяса и, зачерпнув им риса, отправил в рот.

Прожевав, обратился к Карру.

— А что вы ищете?

— Простите?

— Что вы ищете? Или мне не следовало об этом спрашивать? В Тика Джума переводил нам ваш разговор с колдуньей. Вы сказали ей, что ищете какое-то место. И спросили, где оно находится.

— А, вы об этом, — протянул Карр.

— Может, это никого не касается, — одернула мужа Барбара.

Флетч пожал плечами.

— На мой вопрос можно и не отвечать.

— Вопрос можно и не задавать.

— Я репортер.

— Сейчас ты не на работе.

— Факел свободной прессы никогда не должен гаснуть.

В свете керосинового фонаря лицо Карра казалось куда более красным, чем обычно.

— Встречи с колдуньей мне не забыть до конца дней, — продолжала Барбара. — Я так рада, что вы взяли нас с собой. Вы говорили…

— Я ищу римский город, — прервал ее Карр.

— Что? — изумился Флетч.

— Как хорошо! — воскликнула Барбара. — Наконец-то ответ на один из твоих назойливых вопросов заставил тебя проглотить язык.

— Здесь?

Карр кивнул.

— В Восточной Африке.

— Чертовски далеко идти, — заметил Флетч. — Через Египет, Судан, Эфиопию… А как они могли преодолеть тысячи миль пустыни?

— Арабы могли, — напомнила ему Барбара. — Не везде там пустыня.

— По Красному морю, — пояснил Карр. — Обогнув Африканский Рог.

— На кораблях?

— Сомневались в этом лишь по одной причине: в Аденском заливе ветры и течения препятствуют продвижению в нужном направлении.

— Разве этого мало?

— Они шли на веслах.

— Долго же им пришлось грести.

— Долго. Признаю, задача перед ними стояла трудная. Но римляне не боялись трудностей и умели их преодолевать.

— А что влекло их сюда? — спросила Барбара.

— Пряности. Минералы. Драгоценные камни.

— Римляне покорили весь известный мир, — упорствовал Флетч. — Этот мир в то время еще не нанесли на карту.

— Справедливо, — согласился Карр. — По господствующему сейчас мнению считается, что нога римлянина не ступала в пределы Кении.

— Римский город в Кении, — Барбара покачала головой.

— От Рима до Кении не ближе, чем до Нью-Йорка, — не уступал Флетч.

— Римляне побывали в Америке, — напомнила ему Барбара.

— Но не строили там городов.

— Нет, — кивнула Барбара. — Они наелись лобстеров, а потом то ли умерли, то ли отправились домой. Типичные туристы.

— Я не думаю, что римляне стремились добраться до Америки, — вмешался Карр. — Их могло занести туда по ошибке, волей ветра и волн. А вот в Восточную Африку никто из европейцев не попадал по ошибке. Я думаю, римляне пришли сюда, обосновались здесь и жили довольно долгое время.

— Надеюсь, Барбара простит мне еще один назойливый вопрос. На чем основана ваша гипотеза?

— Честно говоря, здесь поговаривали о том, что в Лондоне нашли документальное подтверждение существования римского города на побережье Восточной Африки к югу от экватора. Это все, что мне доподлинно известно: ходят такие разговоры. Но я верил в это всегда, задолго до того, как услышал об этом лондонском документе.

— Почему?

— Масаи, — Карр откинулся на спинку стула. — Как можно, глядя на масаев, не верить, что римляне побывали в Кении?

Флетч потряс головой, показывая, что упустил мысль собеседника.

— Да, да, — покивал Карр. — Здесь есть племя, называющееся масаи. Ближайшие родственники банту, кузены самбуру. Масаи проживают на юге, по обе стороны кенийско-танзанийской границы, самбуру — на севере. Масаи — воинственное племя. Вооружены копьями. Щитами. Они носят тоги. С давних пор молодые юноши-масаи проходят курс интенсивной боевой подготовки, чтобы стать мораном, воином. В эту подготовку включены и специальные проверки на храбрость. Доподлинно известно, что боевая тактика маеаев находилась на очень высоком уровне, а их армия была прекрасно организована. Потому-то масаи с их луками и стрелами до начала двадцатого века успешно противостояли продвижению белых в глубь материка. Отступить их заставили лишь пулеметы и железные дороги. На побережье хозяйничали завоеватели. Лами, Малинди, Момбаса переходили из рук в руки. Были тут арабы, португальцы, еще бог знает кто. Но никто не решался углубляться в саванны Восточной Африки. Такой ужас наводили на всех масаи.

— Разве масаи не могли сами разработать боевую тактику? — спросила Барбара.

— Конечно, могли, — признал Карр. — Но некоторые боевые построения масаев пригодны только для городов. Здесь никогда не было городов, для действий в которых они могли бы их разработать. И почему все эти боевые приемы масаев плюс одежда так похожи на римские?

— Послушайте, а зачем африканскому племени перенимать военную дисциплину, принесенную другой культурой более двух тысяч лет тому назад? — спросил Флетч.

— Из-за своей конституции, — ответил Карр. — Масаи очень высокие. Очень худощавые. Традиционно их пищу составляют мясо, молоко и кровь.

— Святой боже, — выдохнула Барбара.

Карр ей улыбнулся.

— Их пот обладает удивительным запахом.

— Что?

— Да, да. Густой, терпкий запах, который можно расфасовывать по флаконам и продавать в вашем бутике.

— Духи «Пот масаи», — Барбара покачала головой. — Едва ли они будут пользоваться спросом.

— Масаи такие хрупкие, что не могут победить в рукопашной схватке. Как только их исконные враги кикуйю проникали в боевые порядки масаев, пускали в дело ноги и кулаки, масаи терпели поражение. Только римское боевое искусство позволило им пережить эти две тысячи лет.

На танцплощадке громыхала музыка.

— У женщин масаи такие узкие бедра, что они с трудом могут рожать детей, — продолжал аргументировать свою гипотезу Карр. — Им всегда требовались женщины других племен. И их военная доктрина ориентировалась не на оборону, а на нападение. Этому необычно высокому, худощавому народу приходилось вести войны, чтобы сохранить себя.

— Ух, — Флетч вновь потряс головой. — Колдунья. Римский город. Карр, вы удивительный человек.

Карр пожал плечами.

— Это мое хобби. Если что-нибудь получится, я, возможно, прославлюсь. Идея настолько безумная, что я не прочь проконсультироваться у местной колдуньи. А вдруг народная мудрость да поможет.

— И вы действительно тратите время и деньги на поиски этого мифического города? — спросила Барбара.

— И время, и деньги, — подтвердил Карр. — Я разбил поисковый лагерь. Шейла сейчас там.

— Шейла — ваша жена?

— Можно сказать, да. Мы вместе уже много лет.

Барбара застенчиво посмотрела на Карра.

— У кого-то из вас есть диплом по археологии или истории цивилизаций древности?

— Разумеется, нет. Мы едва кончили школу. Но уж поверьте мне, я не пропущу что-то необычное.

Флетч улыбнулся.

— Ваш лагерь на юге, среди холмов, у реки?

Карр кивнул.

— Именно так. Я решил, что римляне могли разбить город там, где не слишком жарко, есть источники чистой воды и река, по которой можно выйти в море.

Флетч отодвинулся от стола.

— Мы никому ничего не скажем.

Впрочем, он не мог предугадать, как отнесется Френк Джефф к этой истории. Лавины, оползни, землетрясения, авиакатастрофы, крушения поездов, массовые убийства, терроризм, взрывы бомб в аэропортах… Обязательно позвони, если встретишь что-то особенное…

Привет, Френк. Я тут ищу римский город, затерянный в джунглях на побережье Восточной Африки. Один из моих источников информации — колдунья из Тика…

Э, Френк…

— Говорите кому угодно, — возразил Карр. — Harambee. Пока это всего лишь забава. И более интересная, чем контрабандный вывоз слоновьих бивней.

— Отправляемся на поиски.

Карр улыбнулся Барбаре.

— Я думаю, козлятина понравилась вам больше говядины.

— Какая козлятина?

Карр встал.

— Если у вас будет возможность выбирать, всегда берите козлятину.

Барбара смотрела на пустые тарелки.

— Я ела козлятину?

— Козлятина гораздо нежнее говядины. И вкуснее.

— Я ела козлятину? Я съела козлика Билли?

Лицо Барбары внезапно скривилось, словно ее начало мутить.

На дорожке у отеля «Норфолк» Джума стоял, сложив руки на груди, широко расставив ноги. Карр только что уехал в «лендровере».

— В усадьбе в Тика ты сказал, что мои друзья пьяны, — обращался он к Флетчу.

— Извини, я не собирался обижать твоих друзей. Но мне показалось, что они крепко выпили.

— Почему ты решил, что они мои друзья?

— Пьянство — их личное дело и меня не касается.

— Как ты узнаешь, кто твой друг? И надо ли это знать?

— Что? — переспросила Барбара.

— Как ты определяешь, что кто-то — твой друг, а кто-то — нет?

— Что-то я тебя не понимаю, — ответил Флетч.

— Ты же решаешь, кто твой враг? Или дело обстоит иначе?

— О, я вижу.

— Когда вы пришли, я был с этими парнями. Пьяными. Я не знаю, друзья они мне или нет. Может, они мои враги. Как ты мог это определить?

Барбара замотала головой.

— Я очень, очень устала. Не нужно мне ничего определять.

Джума схватил ее за руку.

— И правильно!

— Барбара высказала правильную мысль?

Джума огляделся.

— Постоянно принимать такие решения очень трудно.

Джума повернулся и зашагал по улице.

— Хорошего отдыха! — крикнул он на прощание.

Барбара проводила его долгим взглядом.

— О каком отдыхе идет речь? Том, что у нас еще впереди?

— …или он имел в виду тот отдых, что мы уже вкусили? — докончил Флетч.

— Ответа у меня нет, — Барбара взяла Флетча под руку и они зашагали к отелю. — Но он понимает, что Флетч — твой отец, и…

— …ему меня жаль.

Глава 16

Флетч хотел начать разговор с подготовленной заранее фразы, пусть и использованной ранее, но с губ автоматически сорвалось стандартное: «Слушаю?».

— Как спалось?

— Неплохо, — тут Флетч решил воспользоваться домашней заготовкой. — А говорю я тоже с мистером Флетчером?

— Боюсь, что нет. Вас беспокоит Карр.

— О, — Флетч наконец приподнял голову с подушки и перекатился на живот. — Когда мы вернулись вчера вечером, нас ждала записка от моего отца. Он приезжал в отель во второй половине дня.

— Я знал, что он обязательно подъедет.

— И он обещал позвонить нам этим утром.

— Он, несомненно, намеревался позвонить.

— Уже утро, — за окном стоял серый полумрак. Лежащая рядом с ним Барбара еще не открыла глаз.

— Почти восемь часов, по местному времени. К моему удивлению, я внизу и собираюсь позавтракать. У меня лишь час свободного времени.

— Как мило с вашей стороны…

— Не хотелось будить вас, учитывая, что вы только с дороги, но ваш отец позвонил мне пару часов тому назад. Произошло непредвиденное. Если вы сможете окончательно проснуться и спуститесь вниз, я уеду с чувством честно выполненного долга.

— Что-то случилось с моим отцом?

— Да.

— Иду к вам.

— Кенийский кофе очень приятен на вкус, но вы, при желании, можете добавить молока или горячей воды.

Официант наполнил чашку Флетча черным кофе. Карр уже доканчивал фруктовый салат.

— Здешние ананасы, наверное, лучшие в мире.

— Барбара сейчас спустится.

— Это хорошо.

Середину столовой лорда Деламера занимал огромный круглый стол, уставленный разнообразными блюдами.

— Так что случилось?

— Старший Флетч позвонил мне примерно в половине шестого утра. Похоже, у него неприятности.

Кофе такой крепости пить Флетчу еще не доводилось. Так что пришлось последовать совету Карра и добавить горячей воды.

— Что за неприятности?

— По всему получается, что вчера в ожидании вашего прибытия старший Флетч перенервничал, — по-моему, это естественно — и уделил слишком много внимания местным напиткам.

— Он набрался?

— И потерял чувство времени и пространства.

— Так вот почему он не приехал.

— А днем, он не припомнит в котором часу, затеял ссору в кафе «Терновник». Кто-то, по его словам, оскорбил королеву.

— Какую королеву?

— Королеву Англии. Елизавету Вторую.

— А какое ему дело до королевы Англии? Он же родился и вырос в Монтане.

— Нам всем очень дорога королева Англии, старина. И она любит Кению. Посетила ее дважды.

Карр разрезал ножом яичницу, принесенную ему официантом.

— В общем, он начал махать кулаками. Вроде бы врезал двум или трем мужчинам, вроде бы слышал звон бьющейся посуды, вроде бы видел, как перевернулся один из столиков. А потом, у него, во всяком случае, сложилось такое впечатление, набросился на пытающегося успокоить его аскари. Почему бы вам не взять фруктов?

— Кто такой аскари?

— Охранник. Возможно, полицейский. Впрочем, при судебном разбирательстве это очень важная деталь.

— Он учинил драку.

— Так он говорит.

— Моя мать говорит, что точно так же он вел себя и в пятнадцать лет.

— Я бы мог процитировать вам четверостишие о том, что в каждом мужчине живет мальчишка, но я не столь большой знаток Вордсворта.[13]

— И где он сейчас, в тюрьме?

— Еще нет. Он, как говорится, «лег на дно», чтобы прийти в себя и обдумать ситуацию. Я не стал спрашивать, откуда он звонит. Рано или поздно ему придется предстать перед судом. Найроби не Нью-Йорк или Лондон. Все знают, кто такой Флетчер. С другой стороны, люди не воспринимают подобные потасовки очень серьезно.

— Мама предупреждала, что ему свойственно исчезать в критические моменты.

— Правда? Так она и сказала? Какая она у вас умница. Понимает человеческую душу.

— Так почему он пригласил меня сюда, если мой приезд так взволновал его?

— Знать бы, где упадешь, подстелил бы соломку.

— Это тоже из Вордсворта?

— Возможно. Очень важно, кем был аскари, которого он ударил, частным охранником или полицейским.

— Вчера вы говорили, что закон здесь очень суров.

— Очень. И начисто лишен чувства юмора.

— Послушайте, Карр…

— Почему бы вам не позавтракать? Яичницу надо заказывать у официанта.

— Вы, вероятно, знаете, где сейчас мой отец.

— Вероятно.

— Почему бы мне не поехать к нему прямо сейчас? Может, я в чем-то помогу ему.

— У меня более интересное предложение. Почему бы вам не слетать со мной на озеро Туркана?[14] Мне нужно доставить туда одного ученого. Потом мы сразу же вернемся в Найроби. Вы поплаваете. Мы перекусим на пляже. Места там изумительные.

— Мой отец…

— Поставьте себя на его место, Флетч. У него жуткое похмелье. Возможно, разбитый нос. Его могут арестовать. В создавшейся ситуации у него, естественно, нет ни малейшего желания видеться с отличным парнем, на лице которого написано, что он никогда в жизни не совершал ничего предосудительного. Тем более, что этот парень придет к нему, предлагая свою помощь, и будет звать его папа.

— Я много чего совершал.

— Рад это слышать.

Флетч оглядел стол.

— Пожалуй, я позавтракаю.

— Завтрак — это единственное убежище, оставшееся у современного мужчины.

Наполняя тарелку, Флетч увидел вошедшую в столовую Барбару. Она поцеловала Карра в щеку и села за столик.

На тарелку Флетч положил несколько ломтиков ананаса, два вареных яйца, сосиски, ветчину и гренок.

Он также взял высокий стакан с апельсиновым соком.

— Я как раз объясняю вашей жене, что сегодня Флетча-старшего задержало серьезное дело, связанное с юриспруденцией. А потому я предлагаю вам обоим слетать со мной на озеро Туркана.

— Как мило с вашей стороны… — Барбара вопросительно посмотрела на Флетча.

— Полет займет два с половиной часа. И столько же обратно. Очень интересное озеро. Иногда его зовут Нефритовым морем. Места в самолете предостаточно. Он рассчитан на восемь пассажиров, а летит только один ученый. Доктор Маккой. Он не будет возражать против вашего присутствия.

— Мне так обрыдли самолеты… — начала Барбара. Карр глянул на часы.

— Дело в том, что мне пора. Я обещал доктору Маккою, что мы вылетим ровно в десять.

— Лети один, Флетч, — приняла решение Барбара. — Мне нужен день отдыха. Тут есть бассейн. Я еще не осмотрела вольеры с райскими птицами.

— Ты не боишься оставаться одна? — Флетч быстро очищал тарелку.

— Если мне станет скучно, я схожу в мечеть. Благо, она рядом с отелем. Я никогда не была в мечети.

— Я пошел за машиной. Пяти минут вам хватит, Флетч.

— Конечно.

После ухода Карра Барбара повернулась к мужу.

— Флетч, дорогой, тебе не кажется, что все, связанное с твоим отцом, идет наперекосяк?

Флетч допил кофе.

— Мы знали это до прибытия в Кению.

Глава 17

Барбара оттолкнула Флетча от зеркала в ванной.

— Неужели наша совместная жизнь всегда будет такой?

Флетч чистил зубы.

— О чем ты?

Барбара выдавила пасту на свою зубную щетку.

— Ты всегда будешь убегать от меня? И появляться черт знает где?

Она уже надела купальник.

— Карр приглашал нас обоих. Ты сказала, что не хочешь лететь. Тебе, мол, обрыдли самолеты и ты желаешь отдохнуть, проведя день у бассейна.

— Потрясающе, — фыркнула Барбара — Ты притаскиваешь меня в Восточную Африку, до смерти перепугав мою мать, а потом улетаешь черт знает куда, оставляя меня в каком-то отеле…

— Я согласился слетать на это озеро. Я думал, ты составишь мне компанию.

— Я сказала, что хочу остаться в отеле. И подумала, что ты присоединишься ко мне.

— Дай мне прополоскать рот. Пожалуйста. Барбара чуть-чуть подвинулась.

— Мы поженились. Знаменательное событие в жизни каждого человека. Облетели полсвета, абсолютно не подготовившись к такому путешествию. Удивительное событие. Только для того, чтобы повидаться с твоим отцом. Тоже важное событие, только он почему-то никак не выкроит для него время. Вчера ты видел, как кого-то зарезали в туалете. Кровавое событие! А сегодня ты улетаешь от меня на озеро, о котором мы никогда не слышали, с человеком, которого мы практически не знаем!

— Ты теряешь чувство юмора?

— Когда ты угомонишься? Неужели ты не можешь хоть минуту посидеть спокойно?

— Ладно, я спущусь вниз и скажу Карру, что я не лечу. Мы посидим у бассейна.

Она навернула колпачок на тюбик с пастой, аккуратно положила тюбик на полочку. Повернулась к Флетчу.

— Нет. Ты полетишь, — и внезапно, сжав пальцы в кулачок, со всего маху ударила Флетча в живот, рядом с правой бедренной костью. — А это возьмешь с собой.

Флетч побагровел.

— Никто не бил меня в это место.

— Многое случается с нами впервые.

Флетч вышел из ванной.

— Теперь я не могу остаться.

— Прекрасный предлог.

— Другого нет. Увидимся за обедом.

Глава 18