– Надеюсь, вы тоже догадываетесь, что этот номер у вас не пройдет, – резко ответил ему Деннисон.

– Номер с чем, мистер Деннисон? Ваша дочь пришла к нам сама по себе. И как только пожелает, может вернуться домой в любое время. Но она пока не очень-то хочет. Пока не получит четких гарантий, что мистера Морроу не оставят в покое. А мы, к сожалению, не в состоянии их предоставить до тех пор, пока вы, мистер Деннисон, не окажете нам одну, всего одну маленькую услугу.

– Уйти в отставку?

– Нет, нам этого совершенно не хочется. Вы нужны нашему городу, мистер Деннисон, и мы полностью поддерживаем и вас, и ваши начинания. Вот только не стоит иногда перебарщивать. Другого от вас и не требуется. Просто продолжайте, как говорят, честно и достойно служить нашему городу, только и всего.

– Ну а что требуется от меня в данном случае?

Вейс медленно, подчеркнуто медленно вынул из правого кармана два аккуратно сложенных листка бумаги, встал со стула, торжественно передал их Деннисону, вернулся и снова сел на стул.

– От вас требуется всего-навсего переписать этот текст своим почерком, датировать его тем же числом, только прошлого месяца, и подписать. Все. Согласитесь, это достаточно просто.

Пауэл быстро пробежал листки глазами. Выражение его лица не изменилось. Ни на йоту. Как будто это была сводка погоды. Затем протянул листки Тиду. Первый из них был адресован мэру Карбою.

"Дорогой Марк!

Во время нашего разговора вчера вечером ты разъяснил мне принцип, на основе которого можно уладить все наши проблемы. Внимательно все обдумав, я пришел к выводу, что предлагаемая сумма не представляется нам удовлетворительной. Пожалуйста, передай соответствующему лицу, что таковая должна быть по меньшей мере удвоена. Хотя сама схема решения вопроса меня вполне устраивает. Ты должен понимать всю деликатность моего положения: чтобы выглядеть предельно чистым, мне надо иметь определенную степень свободы. Особенно учитывая мою полную готовность дать вам требуемые гарантии в виде неких предварительных шагов с моей стороны. Более того, если мы хотим использовать Фел, ей следует давать запечатанные конверты для передачи их М.".

Второе письмо, датированное ровно через три дня после первого, было адресовано судье Кеннелти.

"Уважаемый господин судья!

Судя по всему, Марк полностью одобрил мои предложения, хотя, несмотря на его заверения относительно ее абсолютной надежности, определенные сомнения у меня все еще остаются.

М. вполне можно доверять, поэтому он должен передать ей упомянутый Вами перечень, чтобы своевременно решить, какие именно проекты следует отменить или задержать. Как я сообщил Марку, нам нужна определенная форма отчетности, в силу чего некоторыми членами Вашей группы, боюсь, придется пожертвовать, хотя кем именно, само собой разумеется, решать Вам, и только Вам самим".

Незамысловатая хитрость этого дьявольского замысла была видна с первого взгляда: как только эти письма будут переписаны, подписаны и переданы кому надо, главу администрации неподкупного мистера Пауэла Деннисона можно будет уже не бояться. Совсем не бояться! Он станет самой простой шестеркой, только и всего. Будет с должным рвением продолжать свое дело, может быть даже искренне веря, что служит людям, но... при этом всегда будет помнить и знать – как только он попытается, хотя бы только попытается, куснуть Раваля и его «семью», то эти письма немедленно предадут гласности, и тогда ему конец! Полный и окончательный... Он станет самым банальным взяточником, который за хорошие, очень хорошие деньги так же хорошо поет под дудку отпетых мерзавцев, а соответствующие инструкции и отчеты передавал своему личному курьеру Тиду Морроу через убиенную жену мэра Фелисию Карбой, которую они только для этого и использовали. Для нее, вполне возможно, даже совершенно вслепую. Кроме того, «привязывание» к делу женщины, которая уже не в состоянии отрицать свое участие, давало прекрасный повод для обоснованного подозрения в наличии мотива преступления.

– Только не рассчитывайте на то, что сможете наделать копии этих писем, вызубрить их наизусть, чтобы потом категорически от них отречься, – мягко предупредил их Вейс. – Мы уже предупредили вашу дочь, мистер Деннисон, что если только она не откажется от всего этого, то ее друга Тида будут продолжать выжимать, словно половую тряпку. И уверяю вас: мало никому не покажется!

– Мы же тоже можем сказать ей, что вы кормите ее чистой дезой, – заметил Тид. – Ведь дела-то против меня у вас никакого нет.

На лице Вейса промелькнула широченная голливудская улыбка и тут же исчезла. Он сунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил оттуда небольшую, четыре на шесть, но глянцевую, великолепно выполненную фотографию.

– Мы показали ей вот это, мистер Морроу, и она, поверьте, чуть не потеряла сознание. Вот смотрите сами.

Тид взял протянутое ему фото, и то, что он там увидел, было хуже чем кошмарный сон: он сидит, прислонившись спиной к стене своей ванной комнаты и уронив подбородок на грудь, рядом на полу почти пустая бутылка джина, на которой можно отчетливо рассмотреть надпись на этикетке, а в левом нижнем углу... всего в нескольких дюймах от его голой ступни – обезображенное от ужаса лицо мертвой Фелисии!

– Почему же вы не использовали это раньше? – спросил он. Причем на этот раз его голос прозвучал совсем как чужой.

– Такие снимки иногда заставляют судью поинтересоваться, кто и зачем их сделал. Кроме того, Морроу, вы для нас слишком мелкая рыбешка. Нам нужен ваш хозяин, ну а вы лишь средство его достать. Надеюсь, понимаете, что я имею в виду? У каждого есть скрытая кнопочка, которую надо найти и вовремя нажать. В случае с вами, мистер Деннисон, времени потребовалось чуть больше, чем предполагалось сначала, но в конечном итоге мы все-таки нашли, как заставить вас прыгать через горящий обруч. По нашей команде.

– А Фелис Карбой вы, значит, запланировали убрать в любом случае, так? – поинтересовался Тид.

– К сожалению, она слишком быстро вырастала из коротких штанишек. – Вейс бросил на него быстрый взгляд. – Если, конечно, именно это вы имели в виду.

– Ну а зачем же тогда делать этот снимок, если Севарду всю требуемую информацию уже слили?

Вейс пожал плечами:

– На тот случай, если он вам вдруг поверит и решит прикрыть... А вы здорово все придумали, Тид. Особенно с ее трупом на городской свалке. Кстати, можете оставить этот снимок себе. А на ночь кладите прямо под подушку. Спать, думаю, будет намного спокойнее.

– Значит, вы ожидаете, что я перепишу эти письма собственной рукой и поставлю на них свою подпись, так? – произнес Пауэл.

Густые брови Вейса взлетели высоко вверх.

– А что еще, черт побери, вам остается делать?

– Ну а если я откажусь?

Вейс громко рассмеялся:

– Нет, нет, Деннисон, такое совершенно исключено. Ведь ваша доченька от Морроу просто без ума. Предложи мы ей ради его спасения броситься под колеса грузовика, и она сделает это немедленно, даже не раздумывая. – В его голосе зазвучали жесткие, угрожающие нотки. – Она сделает все, абсолютно все что мы ей прикажем! Вам это понятно?

Тид бросил взгляд на Марсию: пепельно-серое лицо, капельки пота на лбу и над верхней губой...

– Она сделает это, – прошептала Марсия.

– Мне совсем не хотелось бы рисовать вам страшные картинки и выглядеть эдаким крутым, не знающим пощады парнем, – по-прежнему жестким тоном произнес Вейс. – Но если вы не будете играть по нашим правилам, то вашей девочке придется совсем не сладко. Ей будет настолько стыдно, что не захочется возвращаться домой. Никогда! Например, мы можем подбросить в ее школу несколько студийных фотографий определенного рода. Надеюсь, вы меня понимаете, мистер Деннисон? – Вейс быстрым движением языка облизнул нижнюю губу, наклонился вперед. – Мы вас и сломим, и сломаем. Заупрямитесь – тут же получите несколько таких картинок, чтобы лично убедиться в их конечном предназначении. Причем учтите, принуждать ее к этому никто не будет. Все будет делаться исключительно добровольно. Будете продолжать упрямиться – пришлем целую пачку кадров из фильмов еще более откровенного содержания, ну а если не поможет и это, отправим ее на улицу. И даже если вам рано или поздно удастся ее найти, она пошлет вас к чертовой матери, потому что к тому времени ее, мягко, очень мягко говоря, уже нельзя будет назвать девушкой, а у вас начнут появляться мысли, что мы найдем способ проделать то же самое с вашей старшей доченькой. И тоже на совершенно добровольной основе. – От рисуемых им картинок Вейс настолько распалился, что стал буквально выплевывать слова. – Знаете, ваше тупоголовое упрямство меня просто смешит. Вы считаете, что закон – это Господь Бог, который все сверху видит и внимательно следит, чтобы все делалось по справедливости? Проснитесь, Деннисон! Откройте ваши подслеповатые глаза. В этом городе закон – это мы! Причем с каждым днем мы становимся все сильнее и сильнее, нас боятся и уважают все больше и больше... И никакому упрямому правдолюбцу вроде вас не под силу нас остановить. Никогда и ни за что! Готовы ради этого выкинуть вашу любимую доченьку на улицу, где ее будет пользовать любой немытый бродяга или обкуренный панк, у которого в кармане найдется пара лишних баксов? Что ж, давайте, но ведь, учтите, нам это не помеха... Так что принимайте решение, мистер Деннисон, только немедленно. И не делайте из всего этого жуткую трагедию. Ведь это не более чем самое обычное деловое соглашение, просто сделка. Так что давайте переписывайте, подписывайте, и уже через полчаса ваша любимая доченька будет дома. – Вейс откинулся назад, достал из внутреннего кармана пиджака аккуратно сложенный носовой платок, вытер мокрые губы.

Пауэл сидел, уставившись немигающим взглядом в пол, себе под ноги, держа крепко стиснутые кулаки на коленях. Затем встал.

– Передай мне эти письма, Тид, – бесцветным тоном попросил он, взял их и шаркающей походкой прошел к себе в кабинет.

В наступившей гробовой тишине до них доносилось сначала шуршание бумаги, а затем легкое поскрипывание пера...

– Символическое сопротивление – так, кажется, это называется, – цинично ухмыльнувшись, заметил Вейс. – Чтобы не потерять лицо.

– Подонок ты. Грязный говнюк и подонок, – даже не глядя на него, произнес Тид ровным тоном, будто просто констатировал очевидный и не подлежащий никакому сомнению факт.

Вейс прикурил еще одну сигарету.

– Здесь присутствует дама, мистер Морроу... Кстати, вы дама, милашка?

– Он подаст в отставку. Вы же знаете, другого выхода у него нет, – по-прежнему почти шепотом сказала Марсия.

– Ничего страшного, золотце, у нас есть кого поставить на его место. Пусть только не откладывает дела в долгий ящик. Иначе вам всем будет хуже.

Марсия посмотрела ему прямо в глаза. И не без едва заметной нотки искреннего удивления спросила:

– Скажите, что способно превратить человеческое существо в такую мерзкую вещь, как вы, мистер Вейс?

Вейс, как ни странно, заметно покраснел:

– Я ничем не отличаюсь от миллионов других парней, но единственным настоящим другом на всем белом свете, куколка, являются деньги, и только деньги. Лично против вас мы ничего не имеем. Это всего лишь бизнес, не более того. Совсем скоро ваша сестричка будет дома. Живая и невредимая. Я доеду на машине до... До того места, где она находится в настоящее время, и привезу ее сюда. Дайте ей снотворное, уложите в постель, и уже завтра утром она будет снова в полном порядке, будет хотеть жить, хотеть любить...

Ему не дал договорить Пауэл Деннисон, вернувшийся из своего кабинета с письмами в руке. Пустое, абсолютно безразличное лицо, никаких признаков злости и гнева. Вейс быстро проглядел их, аккуратно сложил и засунул во внутренний карман пиджака.

– Хорошо. Просто отлично. Вот так бы сразу. Благодарю вас мистер Деннисон.

– Не за что, – также равнодушно ответил Пауэл.

При виде его у Тида больно сжалось сердце. Это было поражение, полный и окончательный отказ бороться! Пауэл даже снял со спинки стула пальто Вейса и терпеливо держал, пока тот просовывал свои руки в рукава и поправлял воротник. Совсем как лакей или гардеробщик. Застегивая пуговицы, Вейс довольно ухмыльнулся и сказал:

– Не принимайте это слишком близко к сердцу. Мы скоро соберемся все вместе и что-нибудь придумаем. Не вижу никаких причин, чтобы не поработать на общее дело.

– Да, никаких причин, – тупо согласился Пауэл.

– Равно как и для того, чтобы жить на гроши, Деннисон. Когда все делается как надо, Лонни становится весьма щедрым.

– Хорошо, буду рад поговорить с ним.

Они все пошли с ним к выходу из дома. Марсия чуть позади.

Выйдя на крыльцо, Вейс повернулся и еще раз одарил всех широкой, но моментальной и совершенно бессмысленной голливудской улыбкой. Большой черный автомобиль у обочины отражал тусклый свет уличных фонарей...

Когда Вейс поднял ногу, чтобы спуститься со ступенек, тишину ночи вдруг разорвал оглушительный грохот выстрела. Откуда-то с правой стороны от крыльца.

Первое невольное впечатление было такое, будто Вейса с размаху изо всех сил шандарахнули в плечо здоровенной кувалдой: он ударился о левое перило, перелетел через него и с отвратительным треском рухнул вниз, на узенькую, покрытую зеленой травой лужайку. Резко обернувшись, Тид заметил смутный силуэт дородного мужчины, который, низко пригнувшись, молча побежал по траве к тому месту, где упал Вейс.

Добежав, также молча наклонился, бросил на тело быстрый взгляд и выстрелил еще раз. На этот раз в упор... Затем выпрямился, повернулся – в тусклом свете уличного фонаря Тид успел заметить вытянутое массивное лицо мэра Марка Карбоя – и быстро зашагал вниз по слегка наклонной улице. Причем не побежал, а именно зашагал твердой, уверенной походкой ничего не боящегося человека. Человека, который поставил перед собой сложную задачу и намерен выполнить ее полностью и до конца!

Пауэл медленно вытянул руку и тяжело оперся о дверную раму. Марсия даже не шелохнулась, и выражение ее лица было таким, будто она до сих пор пытается определить, что собой представляют эти ужасные и загадочные звуки. Откуда они? Тид легко сбежал вниз по ступенькам, наклонился над безжизненно лежащим на траве телом.

Откуда-то из темноты до них донесся хрипловатый, тягучий венский голос:

– Джордж! Говорю же тебе, это были выстрелы. Надо срочно звонить в полицию. Джордж, слышишь, Джордж?

Раздраженный мужской голос что-то невнятно пробормотал ей в ответ, и дверь с треском захлопнулась.

Тид присел на пятки, прикоснулся рукой к телу, лежавшему на животе лицом вниз, брезгливо ее отдернул... Второй выстрел в упор пришелся в самое основание шеи и чуть не снес жертве голову.

– Полиция скоро будет здесь, Тид, – тихо произнес Деннисон. – Думаю, наши соседи уже туда звонят.

– И что мне надо сделать?

– Вынь те письма у него из внутреннего кармана. Я позвоню Равалю и сообщу, что он в любое время может их забрать.

– И скажешь ему, что сюда неожиданно заявился Карбой и пристрелил Вейса? Неужели надеешься, он в это поверит?

– Достань, пожалуйста, письма!

Тид просунул руки под труп, перевернул его на спину, расстегнул сначала пуговицы пальто, затем пиджака, сунул руку внутрь, почувствовал ледяной холод металла, вытащил из кобуры небольшой автоматический пистолет, поставил на предохранитель, аккуратно протер с обеих сторон о траву и положил в боковой карман своей куртки. Затем, также не менее тщательно, вытер кончики пальцев правой руки носовым платком и достал из внутреннего кармана письма. Они оказались неповрежденными. Пауэл уже ушел в дом. В два часа ночи улица была темной и тихой. Только самый обычный светофор на перекрестке в двух кварталах отсюда – бездушный, регулирующий автомобильное движение в городе механический робот – бесшумно переключился с красного света сначала на желтый, а потом на зеленый...

Тид крепко схватил безжизненное тело Вейса обеими руками за лодыжки и потащил по траве через всю лужайку, через асфальтовую подъездную дорожку к черному седану, на котором тот сюда приехал. Пальто завернулось вокруг плеч, голова откинулась назад, руки с почему-то вывернутыми наверх ладонями, будто тряпичные, бесшумно ударялись о выпуклости поверхности.

Открыв заднюю дверь машины со стороны обочины, Тид затолкнул Вейса как можно дальше внутрь, торопливо обошел вокруг открыл заднюю дверцу с другой стороны, снова крепко схватил Вейса за лодыжки и уже полностью втащил на сиденье. Маленькая лампочка на потолке салона автоматически горела, не выключаясь, поскольку дверцы были открыты. Закончив первое дело, Тид прислонился к борту машины, чуть передохнул и заглянул через стекло передней дверцы. Да, ключи, как и положено, висели в прорези замка зажигания...

Свет на крыльце дома погас, туда бесшумно вышла Марсия, не отрывая взгляда, повернула голову в сторону двух стоявших практически рядом машин. Тид тут же подошел к ней:

– Возвращайся в дом, Марси, и выключи свет. Я положил его в машину, на которой он сюда приехал.

Пауэл сидел за столом в своем кабинете, сгорбившись над телефонным аппаратом, и тихим низким голосом говорил в трубку:

– Да, повторяю: ваши письма у нас. И полностью готовы... – Затем, выслушав ответ, отнял трубку от телефона и бросил на Тида почему-то отчаянный, совершенно беспомощный взгляд.

Тид взял трубку из его ставшей безвольной руки.

– Кто это? – требовательным тоном спросил он.

– Это мисс Троубридж, личный секретарь мистера Раваля, – тут же прозвучал в ответ раздраженный сонный голос. – И мне, простите, совершенно непонятно, чего вы хотите и о чем вообще идет речь... Особенно в такое время! Кстати, кто вы?

– Я Тид Морроу. Совсем недавно мы с вами встречались. Когда Лонни «угостил» вас ударом мячика для гольфа по голове. И мне надо срочно с ним поговорить, Алиса.

– Да, но ему не нравится, когда...

– Это очень важно. И для меня, и для него! Да разбуди же его, черт тебя побери!

В трубке отчетливо послышалось, как она громко и непритворно зевает.

– Ну ладно, ладно, не вешай трубку, сейчас позову. Хотя лично мне об этих письмах вообще ничего не известно.

Тид устало прислонился к стене. Вытащил сигарету из уже начатой пачки. Услышав легкий звук шагов и чуть скосив глаза вправо, увидел, как к нему с зажигалкой в руках подходит Марсия. Невольно проследив за ее взглядом, он опустил глаза – оказывается, его правая ладонь была измазана кровью, к которой прилипли кусочки травы. Хотя ее рука, когда она поднесла к его сигарете горящую зажигалку, как ни странно, совсем не дрожала.

– Кто это, черт побери, звонит?.. Тид Морроу?.. Ну и чего тебе, интересно, надо? В такое-то время...

– Послушайте, Раваль, позвольте мне вам кое-что рассказать. Сегодня поздно вечером Вейс сделал Пауэлу Деннисону некое деловое предложение... Нет, нет, только не надо делать вид, будто ничего об этом не знаете. И даже не имеете ни малейшего понятия!

– В общем-то да, не имею. Ну и что дальше? В чем дело?

– В том, что Деннисон согласился и сделал все, что от него потребовал ваш Вейс. Но теперь ему надо, чтобы другая сторона тоже выполнила свои условия сделки.

– Значит, все дело в каком-то мистере Вейсе? Но у меня с ним ничего общего, Тид. Этого парня я практически не знаю. Так, встречались пару раз, только и всего.

– Послушай, Лонни, наш разговор не записывается. Я же знаю, что его послал именно ты!

– У тебя что, крыша поехала?

– Лонни, совершенно неожиданно кое-что изменилось! То, за чем приезжал ваш мистер Вейс, по-прежнему у нас... Ну и кому теперь нам это передать?

– Ну а почему бы вам в таком случае не отдать их самому мистеру Вейсу? Насколько мне известно, он умеет держать свое слово, и, если у него перед вами определенные обязательства, не сомневаюсь, он полностью их выполнит.

– Потому что Вейс мертв, Лонни.

Тид отчетливо услышал удивленное хмыканье. Затем сердитый голос:

– Да, приятель, хороший вы выбрали метод вести деловые переговоры, ничего не скажешь.

– Но послушай! Деннисон не...

– Заткнись, Тид! Сначала вы делаете выбор, принимаете решение, а потом вдруг меняете условия? Нет, этот номер у вас не пройдет. Так дела не делаются, нет, не делаются! – В голосе Раваля прозвучали нотки благородного негодования. Возможно, даже искреннего.

– Но сначала дай же мне договорить! Дай...

– Передай своему ублюдку Деннисону, что у него был выбор. Честный и справедливый выбор! Теперь время честных деловых переговоров закончилось, теперь все это стало личным, теперь правила игры становятся совсем иными, теперь он может засунуть эти письма себе...

– Да послушай же меня! Сначала хотя бы позволь кое-что объяснить! Все вышло совсем не так...

– Тогда иди и подавай жалобу в суд, придурок. Самую жалобную жалобу в мире!

– Раваль, Раваль, это сделал Карбон!.. Алло, Раваль... – Но в трубке раздался сначала громкий щелчок, а потом прерывистые звуки разъединившейся связи. Тид тоже, поморщившись, медленно повесил свою трубку. И пробормотал: – Вот сволочь. Бросил трубку. Не хочет ничего даже слушать! Уверен, это мы убили его Вейса. Дико разозлился и теперь наверняка будет отыгрываться на Джейк.

– Нет! Нет! – с ужасом прошептала Марсия, широко раскрыв глаза и поднося тыльную сторону правой руки к губам.

– Перезвони ему, Тид, перезвони! – хрипло попросил Пауэл. – Его номер там, в телефонной книжке.

Тид нашел нужную страницу, набрал номер. Он оказался занят. И занят был довольно долго. Впрочем, минут через шесть в трубке все-таки прозвучал недовольный голос мисс Троубридж.

– Будьте любезны, мисс. Мне надо еще раз поговорить с мистером Равалем. Попросите его подойти к телефону.

– Простите, но мистер Раваль уже уехал. – И она, не затрудняя себя объяснениями, решительно бросила трубку.

– Сволочи!.. Ладно, пойду куда-нибудь отгоню ту машину, – сказал Тид. – А ты, Марси, пожалуйста, выключи свет во всем доме. Везде. Вы спите. Нам нужно выиграть время. Если приедет полиция и вызовет нас для допроса, мы не...

– Где ты собираешься оставить его машину? – спросила Марсия.

– Пока толком еще не знаю. Что-нибудь придумаю.

– Тид, давай я поеду за тобой на твоей машине и, когда все закончишь, привезу тебя обратно.

– Отличная мысль. Спасибо, Марси... Пауэл, ну а ты, пока нас не будет, постарайся связаться с капитаном Лейтоном. Пусть немедленно сюда приезжает. Только один!

Передав Марсии ключи от своей машины, он сел в седан Вейса, включил двигатель, развернулся и медленно, не форсируя звук мотора, выехал на дорогу. В зеркало заднего вида было отчетливо видно, что Марсия следует сзади, практически сразу же за ним. Внутри машины Вейса, как ему казалось, чувствовался отвратительный, тошнотворный запах, поэтому Тид, несмотря на холодный ветер, опустил все окна, чтобы свежий воздух как можно сильнее обдувал лицо.

Старательно избегая главных улиц, он удачно проехал через ближайшие, относительно мало освещенные жилые районы, нашел пустую в это время дня бензозаправку с автостоянкой за ней, тихо втиснул седан в небольшое свободное пространство между двумя другими машинами. Своим носовым платком тщательно протер рулевое колесо, кнопку стартера, ручки двери и боковых окон. Увидел, что Марсия припарковалась через улицу, напротив бензозаправки, и выключила фары, но мотор продолжал тихо урчать...

Когда Тид открыл дверцу своей машины со стороны водителя, она все поняла и сразу же передвинулась на соседнее место, пустив его за руль. Тронувшись с места, Тид, не отрывая взгляда от дороги, протянул руку к бардачку, пошарил там, достал две нераспечатанные пачки сигарет, бросил ей на колени.

– Если, когда мы вернемся, там уже будет полиция, скажем им, что ездили за сигаретами.

– Как нам найти Джейк, Тид? Как узнать, где ее искать? Думаешь, это возможно?

– Спросим Лейтона. Пусть попробует узнать. Во всяком случае, будем надеяться, ему это удастся.

– А если не удастся? Если мы не сможем ее найти?

– Давай лучше об этом не думать. Найдем. Так или иначе, мы ее найдем, Марси!

Он сделал последний поворот. Перед домом была припаркована какая-то машина. Тид остановился прямо за ней, и они с Марсией вышли. Поднявшись на крыльцо и заглянув через стеклянную дверь, Тид увидел, что внутри дома с Пауэлом беседуют двое мужчин – Бойд, с белой нашлепкой на переносице, и Пилчер, в потрепанной шляпе, сдвинутой на затылок, и неизменной изжеванной спичкой в зубах...

Тид успел схватить Марсию за руку и не дать ей войти внутрь.

– Мне туда нельзя, Марси. Я исчезаю. Когда сюда приедет Лейтон, постарайся пошептаться с ним. Скажи ему, что Рогаль будет точно знать, где и как со мной можно связаться. Я позвоню Рогалю сразу же, как только доберусь до одного надежного места с телефоном.

Он легко сбежал по ступенькам крыльца и, срезая угол, побежал через двор, инстинктивно огибая место, где еще совсем недавно лежало бездыханное тело застреленного Вейса.

Дверца полицейской машины вдруг открылась, и оттуда послышался громкий голос:

– Эй, эй, стойте!

Тид сразу же узнал высокого молодого полицейского, которого видел в то самое утро, когда ходил в центральный участок проверить слухи о Фелис Карбой. Но как его зовут, не запомнил.

– Подойдите сюда! Куда это вы направляетесь? Да еще бегом.

– А в чем дело, командир?

– Тут ведется полицейское расследование, сэр, – с важным видом пояснил тот. – Совсем недавно кто-то слышал здесь выстрелы... Постойте, постойте, вы же, кажется, Морроу, так ведь? Скажите, вам не надоело вечно высовываться там, где не надо?.. Ладно, идите в дом...

– Командир, сначала мне хотелось бы вам кое-что показать. Там, во дворе, под сломанными перилами крыльца, вполне может быть кровь.

– Кровь, говорите? – удивленно произнес полицейский, выходя из машины. – Что ж, пойдемте посмотрим.

Подведя полицейского к крыльцу, Тид левой рукой ткнул в место, где лежало тело Вейса:

– Вот здесь, командир.

Когда тот, сначала внимательно вглядевшись в темноту, а потом низко наклонившись, вытянул правую руку, очевидно, чтобы ощупать траву, Тид вытащил из своего бокового кармана пистолет и тыльной стороной рукоятки резко ударил склонившегося полицейского по голове – прямо над левым ухом, с отвратительным хрустом. Тот с болезненным стоном медленно опустился на колени и рухнул на траву... Тид со всех ног припустился к своей машине, на бегу засовывая пистолет в боковой карман куртки, включил мотор, еще не успев закрыть дверцу, и машина, громко взвизгнув колесами на сухом асфальте, понеслась к выезду на основную дорогу.

Страх за возможные последствия нападения на полицейского, находящегося при исполнении своих обязанностей, в тот момент казался ему мелочью по сравнению со страхом за Джейк Деннисон.