Зубы Сюзанны выбивали громкую дробь. В голове стучали не повинующиеся разуму кастаньеты. В первый раз ей было так холодно в этом доме. Прежде они бывали тут в сентябре, когда осень еще только вступала в свои права, к тому же вечером можно было включить газ. Да и Томас был рядом. А сейчас Томаса нет. И стоит сырой холодный ноябрь. Похоже, ее похититель не собирается ради ее удобства тратиться на газ.

По всему телу у Сюзанны выступила гусиная кожа, но не столько от холода, сколько от мучительного страха.

Ей было так страшно, что, наверное, и в тропиках у нее тоже была бы гусиная кожа. Она работала над месячным отчетом, когда в дверь постучали. Выглянув в окно, Сюзанна увидела незнакомый белый фургон, однако стоявший за дверью мужчина с пакетом был в привычной курьерской униформе ее компании.

В тот день она не ждала никаких документов из головной конторы. Да и время для курьера показалось ей неурочным. Наверное, что-то срочное, решила Сюзанна. Неужели закончили с брантингемским договором? В утреннем e-mail Фил упомянул, что дело движется к завершению. Сюзанна открыла дверь и улыбнулась курьеру.

Она так и не узнала, чем ее ударили.

В следующее мгновение Сюзанна ощутила нестерпимую боль. Потом поняла, что лежит в темноте и ее куда-то везут. Услышала негромкий шум мотора. Она лежала на боку, и изо рта у нее сочилась смешанная с кровью слюна. Очень медленно, словно с перепоя, Сюзанна определила источник боли. Голова. Это было похоже на ужасную мигрень с той только разницей, что болел затылок.

Еще болели плечи, скорее всего потому, что руки были слишком сильно стянуты сзади. Это был вопль мышц, посылавших Сюзанне информацию. Она попыталась выпрямиться, но тут новой волной боли дали знать о себе ноги. Насколько она могла понять, связанные ноги были притянуты к связанным запястьям. У американцев это, кажется, называется «связать свинью».

Сюзанна замерла, и боль стала понемногу стихать. Она все еще оставалась невыносимой, однако Сюзанна пришла в себя настолько, что могла подумать о своем положении. Темнота. Движение. Под щекой жесткий коврик. Значит, она в автомобиле.

Вот тут-то на нее и напал страх.

У нее не было ни малейшего представления о том, как долго она едет. И ни малейшего представления о том, сколько времени ее мучает боль.

Наконец машина остановилась. Кто-то выключил мотор. Сюзанна напряглась, но больше ничего не произошло. Через некоторое время дверь распахнулась настежь, и от неожиданности боль в голове опять стала нестерпимой. Но глаза понемногу привыкли к сумраку, и она увидела темный силуэт на фоне ночного неба.

Сюзанна закричала. Но мужчина лишь рассмеялся в ответ.

– Здесь тебя никто не услышит, крошка.

По крайней мере, теперь ей было известно, что у мужчины шотландский акцент.

Он наклонился и вытащил ее из машины, а потом куда-то понес, чуть согнувшись под ее тяжестью. Сюзанна не видела, куда он идет, однако воздух стал другим, и она поняла, что они вошли в дом. Несколько ступенек, поворот направо, и мужчина бросил ее на пол в ярко освещенной комнате. Сюзанна закричала, больно ударившись. И опять по ее голове стукнули чем-то холодным и твердым.

Когда в следующий раз Сюзанна пришла в себя, то обнаружила, что сидит голая на толчке в туалете, причем ее правую руку удерживают наручники, другим концом прикрепленные к перекладине для полотенец, накрепко вделанной в стену. Не в силах прояснить мозги, затуманенные болью и отчаянием, Сюзанна все же поняла, что ноги у нее тоже связаны цепью, которая уходит куда-то вглубь и не позволяет ей подняться.

Однако теперь она по крайней мере знала, где находится. Чтобы отметить первую годовщину их свадьбы, Томас снял этот дом в корнуоллской глубинке, и они провели тут неделю, карабкаясь по скалам, наблюдая за птицами, готовя простую еду и каждую ночь любя друг друга. Это была идиллия.

А теперь был кошмар.

И чем дальше, тем Сюзанне становилось страшнее.

Она закричала, и мужчина пришел. Высокий, широкоплечий, с мускулами человека, привыкшего к физическому труду, он был коротко пострижен, и у него было до странности знакомое лицо. Вот только Сюзанна не могла вспомнить, где видела его. Впрочем, в нем не было ничего примечательного. Ничего особенного. И если бы Сюзанна описала его, то ее описание подошло бы тысячам мужчин. Темные брови, голубые глаза, бледные щеки, прямой нос, обыкновенный рот и немного срезанный подбородок. Единственное, что ее поразило, так это его белый врачебный халат и стетоскоп, висевший на шее, как у настоящих врачей. Он остановился в дверях, оценивающе оглядывая ее.

– Зачем вы это делаете?

– Не твое дело, – сказал он и достал вторые наручники. – Не крутись, а то будет больнее.

Сюзанна попыталась ударить его свободной рукой, однако он опередил ее и защелкнул наручники на втором запястье, прикрепив их другим концом к трубе. Потом, взяв рулон лейкопластыря, приклеил ее руку к стене, лишив ее всякой возможности двигаться.

Не веря собственным глазам, Сюзанна в ужасе смотрела, как он стягивает ей руку манжеткой. Потом он вышел, но немного погодя вернулся с аппаратом, который она не могла не узнать, так как много лет сдавала кровь.

– Что вы делаете?

Тем временем он нашел вену и ввел в нее иглу.

– Беру кровь, – спокойно отозвался мужчина, в голосе которого звучала та же уверенность, что у сестер в донорском центре.

Ничего не понимая, Сюзанна смотрела, как ее кровь течет по трубке и заполняет кувшин.

– Вы сумасшедший!

– Нет. Я просто другой, – отозвался мужчина, усаживаясь в ожидании на край ванны.

Сюзанна перевела на него испуганный взгляд.

– Что вы собираетесь со мной сделать?

– Собираюсь вдоволь кормить и поить тебя, чтобы у тебя было много крови.

Он встал и направился к выходу из ванной комнаты.

– Вы вампир? – еле слышно спросила Сюзанна.

Мужчина обернулся, улыбаясь. Больше всего ее до сих пор пугала его кажущаяся нормальность.

– Нет. Я художник.

Вернулся он, неся самые разные кисти – от немыслимо тоненькой, похожей на те, которыми китайцы выводят свои иероглифы, до чуть ли не в дюйм толщиной. С удовольствием убедившись, что у него есть около пинты крови, он вынул иглу и, положив на ранку вату, заклеил ее лейкопластырем, чтобы прекратить кровотечение. Потом он снял с Сюзанны наручники и быстро отступил, чтобы избежать возможного удара.

– Ну, крошка, теперь меньше болит?

Поставив кувшин с кровью в раковину, мужчина опять ушел и быстро вернулся с кружкой лечебного питья и одноразовой тарелкой, на которой лежали сэндвичи с паштетом и шоколадные бисквиты. И то, и другое он поставил на пол так, чтобы Сюзанна могла дотянуться до них свободной рукой.

– Поешь, и не будет кружиться голова. Кровь отчасти восстановится.

С этими словами он повернулся к ней спиной, словно она перестала интересовать его, взял кувшин и сунул кисти в карман. После этого он шагнул в ванну и внимательно осмотрел стену. Поверх двух рядов плитки примерно шесть квадратных дюймов стены были выкрашены белой краской. Мужчина выбрал средних размеров кисть и опустил ее в кувшин.

Потом он начал рисовать.

А Сюзанна заплакала.

Глава 36

Берясь за вторую чашку кофе, Стив подумал, уж не впал ли он накануне в маниакально-депрессивное состояние. Еще часа не прошло, как он проснулся, а уже бог знает сколько раз его шарахает от нетерпеливого предчувствия удачи до глубокой депрессии.

Всего лишь накануне он разговаривал с Фионой, и если бы у него не было причин для волнений, то он подумал бы, что сходит с ума. Однако у Стива были причины и для радости, и для опасений. Оптимизм, хотя и с некоторыми оговорками, пробуждали в нем воспоминания. Терри Фаулер. Если Фиона права насчет ее деловых качеств и если Джоанн правильно подобрала дела, то расследование убийства Сьюзан Бланчард наконец-то, впервые за долгое время, сдвинется с мертвой точки. Это уже само по себе прекрасно. А ведь ему еще предстоит сегодня вечером обед с Терри Фаулер. Стив не мог припомнить, когда в последний раз с таким нетерпением ждал свидания. Пожалуй, пора подумать о ресторане. Не стоит замахиваться на самые дорогие. Там всегда чувствуешь себя неловко. Но и, конечно же, забегаловки тоже не подойдут. Ему вдруг захотелось, чтобы она поняла серьезность его намерений. Обычно Стив звонил Киту и спрашивал совета. Но сегодня это было невозможно.

Для оптимизма и пессимизма Стиву хватило проблем на работе и вне работы. Никуда не денешься от того, что он нанес серьезный урон старой дружбе. Фиона потребовала от него больше, чем он мог дать, однако она не могла не думать, будто он предал ее. И ее, и Кита. Вечером Стив несколько раз звонил, однако у них был включен автоответчик. Несомненно, Фиона решила отслеживать звонки и включила Стива в черный список.

Самое неприятное было то, что эмоционально и морально она имела на это право. Однако с практической точки зрения прав был Стив. Но как это совместить? Всю свою взрослую жизнь Стив радовался тому, что работа, которую он любил, никогда не мешала его личной жизни и не угрожала разрушить то, что он считал для себя важным. Ему ли не знать, как это происходило с его коллегами – браки распадались, дети становились врагами, друзья предавали – он видел это, но, к счастью, только на примере своих приятелей.

Теперь вот и его самого коснулось. Фиона не желает с ним разговаривать, а Киту грозит серьезная опасность, и он ничего не может с этим поделать. Все, что ему было известно о расследовании, исходило от Сары Дюваль и благодаря ее симпатии к нему, но Стив слишком давно начал свою полицейскую карьеру, чтобы не знать, как трудны подобные дела. Нет ничего более сложного, чем поймать убийцу, который как будто не имеет ничего общего со своей жертвой, который опирается на только ему одному понятную логику, который не оставляет следов и достаточно умен, чтобы на несколько шагов опережать своих преследователей. Если таких убийц и ловят, то чаще всего случайно. Или соседи жалуются на вонь; или проверка автомобильного номера показывает, что он принадлежит совсем другой машине; или полицейский останавливает водителя за превышение скорости.

К сожалению, сейчас жизнь Кита куда больше зависела от стечения никому не ведомых обстоятельств, чем Стиву хотелось думать. А каково Фионе, которая уже один раз пережила трагическую потерю! И вот теперь, когда Стив должен быть с ней рядом, поддерживать их обоих, он стал им почти чужим.

Взяв чашку с недопитым кофе, Стив отправился в спальню, чтобы подумать о костюме. Вряд ли у него выдастся минута заехать домой и переодеться перед свиданием. Его выбор пал на легкий шерстяной костюм синего цвета, который почти не мялся, белую рубашку и синий галстук, а на вечер он отобрал и аккуратно сложил темно-серую рубашку и красный галстук, когда-то подаренный ему Фионой. Удивительно, но галстук был в точности того же оттенка, что губная помада Терри. Даже в едва наметившихся отношениях с нею переплелись две линии его жизни.

Переодевшись, Стив постарался забыть обо всем личном. Впереди несколько важных дел, и ему нужна ясная голова. Однако у него ничего не вышло, и, идя к машине, он думал, что, даже если удастся сдвинуть дело Сьюзан Бланчард с мертвой точки, ему не будет покоя, пока он не узнает, какие шаги предприняла Сара Дюваль.

А Сара Дюваль как раз в это время размышляла о том, с чего это она вообразила, будто агенты и редакторы в состоянии рассказать ей что-либо стоящее о письмах с угрозами, которые получили Кит Мартин, Джорджия Лестер и еще три писателя.

Пять человек, собравшихся за завтраком, напряженно ждали, когда она заговорит. Потом взорвали самую тихую бомбу из всех возможных.

– Мы получаем за год более трех тысяч рукописей, – сказал один из агентов. – Из них интересных не больше трех. Это означает, что вокруг нас живет огромное количество несчастных людей, и, честно говоря, детектив-суперинтендант Дюваль, если бы вы их почитали, то поняли бы, как много среди нас людей с неуравновешенной психикой.

– Я постоянно получаю оскорбительные письма, – продолжил тему редактор. – Обычно их пишут люди, рукописи которых мне пришлось отвергнуть, но раз или два были авторы, которым мы отказали, потому что их романы плохо раскупались. Эти люди всё принимают близко к сердцу, такова уж наша работа. Но дальше писем дело обычно не идет. Они выпускают пар, включают вас в мысленный список врагов, ругают вас на всех углах, но и всё.

Передавая из рук в руки предложенные Дюваль письма, они отметили лишь, что их тон, пожалуй, враждебнее обыкновенного. Тем не менее ни один не сказал, что пошел бы с таким письмом в полицию или даже в службу безопасности собственной компании.

– У нас очень эмоциональный бизнес, – заметил еще один агент. – Эмоции иногда зашкаливают. Но ведь мы имеем дело с людьми, которые считают слова самым страшным оружием.

Все же Дюваль уговорила их взять копии писем и сравнить их с теми, которые сохранились у них в архивах, может быть, это чем-нибудь поможет следователям. Однако на скорый результат рассчитывать не приходилось. Хорошо, если будет хоть какой-то результат, подумала Сара Дюваль.

Итак, день начался с разочарования. Дай бог, чтобы продолжение было удачнее. Ей вовсе не хотелось, чтобы ее забросали яйцами в результате операции на Смитфилдском рынке.

Ей ни на секунду не пришло в голову, что подсознательно она была уверена в убийстве Джорджии Лестер.

Терри Фаулер вела себя так же непринужденно, как накануне. На ней был тонкий черный кардиган поверх белой блузки и как будто те же черные джинсы, которые Стив уже видел. Она подвинула ближний к себе стул, чтобы Стив мог смотреть на экран.

– Интересные получились результаты, – сказала она, трогая пальцами клавиши, и только тут Стив обратил внимание на ее большие руки и сильные пальцы с коротко обрезанными ногтями, словно она боролась с искушением грызть их. На среднем пальце правой руки Стив увидел массивный серебряный перстень. – Я использовала кое-какие параметры, которые Фиона определила для серийных убийств. Надо было только внести небольшие изменения, да и работала я с уже известными материалами, что намного быстрее, чем начинать сначала. К тому же вы немного торопились…

– Боюсь, это уже стало привычкой. Еще день или два мало что изменили бы.

– Полагаю, это совсем неплохая привычка в вашей профессии, – проговорила Терри, с улыбкой поворачиваясь к Стиву. – Лучше постараться и отыскать плохих парней, пока они не наделали чего похуже.

– В общем, да, – вздохнул Стив, – А иногда надо работать быстрее, пока бюрократы не опомнились и не урезали бюджет.

– Ага. В особенности это касается денег, которые предназначены мне за работу с вашими файлами. – Она наморщила лоб. – Включая те четыре, что вы, скажем так, подсунули, желая проверить мою компетентность.

– Ну что вы! Совсем не для этого, – запротестовал Стив. – Я вас не проверял. Но мне нужно было убедить моих коллег в том, что это не шарлатанство. Ценность результатов в их глазах возрастет неизмеримо, если я смогу продемонстрировать, как легко вы отделили нужные дела от ненужных.

– Все равно проверка, – пробормотала Терри. – Ладно. Я не в обиде. Доверяй, но проверяй. Итак, проведя всё через компьютер, я отобрала те дела, которые нам нужны. – Она заговорила отрывисто, едва речь пошла о деле. – Четыре изнасилования и два тяжких сексуальных нападения. Хертфордширский случай имеет меньшую вероятность, чем другие, примерно восемьдесят семь процентов, но я полагаю, этого достаточно.

Стив почувствовал приятное волнение, однако, тренированный многими годами службы в полиции, не изменился в лице.

– Теперь географические параметры.

– Давайте по порядку, – отозвалась Терри и щелкнула мышью, отчего на экране возникла черно-белая карта северной части Лондона. Потом карта окрасилась в зеленый, синий, желтый, оранжевый и красный, как бургундское вино, цвета. – Это мы получаем от первых двух дел. Добавляем к ним третье и четвертое…

Терри еще раз тронула клавиши. Алый кусок стал ярче и четче в пограничной части. Но и оранжевый не исчез, притулившись к красному с севера. Стиву так много раз приходилось наблюдать за работой Фионы, что он уже кое-что понимал и без объяснений. Красным цветом были покрыты примерно двенадцать улиц в северной части Кентиш-таун. Второе пятно расположилось ближе к Арке.

– Если добавить пятое дело, то второе пятно становится не таким ярким, – продолжала Терри. – А теперь шестое – смотрите.

Изначально оранжевый сектор почти не изменился, зато красный стал еще ярче.

– Ну, и что вы скажете? – спросил Стив, предполагая ответ.

Терри с улыбкой повернулась к нему.

– Вы сами знаете. – Она взяла карандаш и показала на большое красное пятно. – Если мы правильно отобрали пять дел, тогда ваш человек живет, скорее всего, в этом районе. Возможно, он живет в другой горячей точке, но я склонна думать, что он там работает. Когда преступник совершает свои первые преступления, он старается держаться поближе к дому. Оба первых случая имели место в первом секторе.

Терри откинулась на спинку крутящегося кресла и повернула его, чтобы посмотреть на Стива. Не глядя на экран, она коснулась пары клавиш.

– Если прибавить дело Сьюзан Бланчард, то смотрите, что получается.

Даже привычка к самоконтролю не уберегла Стива от изумленного возгласа.

– Что вы сказали?

Терри усмехнулась.

– Ну и вид у вас. Не сомневалась, что вы удивитесь.

– Вы разговаривали с Фионой? – потребовал ответа Стив, стараясь скрыть свое смущение за резким тоном.

– Нет. Я работала одна. Когда вы сказали про еще один случай, который вы хотите прибавить позже, я подумала, что это должно быть что-то очень серьезное. А что может быть серьезнее изнасилования? Убийство. К тому же это дело должно было быть очень важным для вас лично, возможно, потому что вы его не раскрыли. Ведь вы не в первый раз обращаетесь к компьютерному анализу. Поскольку вас интересовал Северный Лондон, то я подумала о нераскрытых убийствах в этом районе. Если все сложить, получается, что вас интересует дело Сьюзан Бланчард.

Терри театральным жестом развела руки в стороны, словно фокусник, вытаскивающий кролика из шляпы.

– Я восхищен, – признался Стив.

Фиона говорила о том, что Терри импульсивна, однако она забыла упомянуть об ее интуиции. Терри пожала плечами.

– Большое дело! Меня много лет учили сопоставлять и делать выводы. – Она улыбнулась. – Чему же удивляться?

Стив рассмеялся.

– Меня постоянно окружают люди, которых учили сопоставлять и делать выводы, но о большинстве из них этого не скажешь. Вы, конечно же, правы. Меня интересует дело Сьюзан Бланчард.

– А мне казалось, что его закрыли после провала в суде. Разве официально не было заявлено, что вы не ищете другого подозреваемого?

– А что нам было заявлять, чтобы не выглядеть еще глупее? – спросил Стив, не в силах сдержать горечь, проникшую в его голос, несмотря на все его старания.

– Ага! А вы втайне ведете расследование?

Стив кивнул.

– У меня небольшая команда.

– А Фиона?

Стив долго не отвечал.

– Мне бы не хотелось говорить об этом, если вы не против. Лучше спросите Фиону.

– Горячо. – Терри махнула рукой. – Это не мое дело. Благодарю вас за чек. Итак, хотите посмотреть, что получается, если добавить дело Сьюзан Бланчард?

– Уж не ИРА ли работает?

– Ну вот, опять из вас вылезает полицейский. Ладно, несмотря на ваши дурацкие предрассудки, я поделюсь с вами моими выводами. – Ласковой улыбкой Терри смягчила резкость своих слов и нажала на «enter». Основной красный сектор совсем не изменился, зато более северный немного побледнел. – Мне надо объяснять?

Стив покачал головой, чувствуя огромную благодарность к сидевшей рядом девушке.

– Нет. Ваша программа подтверждает, что, кто бы ни убил Сьюзан Бланчард, этот же человек виновен еще в четырех изнасилованиях и двух нападениях за предыдущие два года. Просто замечательно!

Терри улыбнулась, но он уже понял, что за такой улыбкой следует вызов.

– Ага. Удивительное дело. У вас, Стив, странное отношение к жизни. Немногие посмели бы заявить, что серийный насильник, ставший убийцей, это замечательно. Вам надо чаще отдыхать.

– Мне показалось, что вы уже предприняли кое-какие шаги в этом направлении, – улыбнулся Стив.

– Грязная у вас работа, если не сказать хуже, но кто-то же должен ее делать, – с легкомысленным видом заметила Терри. – Куда мы идем?

– В Кларкенвелле открылось новое местечко. Тамошний шеф-повар специализируется на рыбе. Мне удалось зарезервировать столик на половину восьмого. Ну как?

– Отлично.

Стив подумал было, что неплохо бы заехать за ней в университет, однако понимал, что у него не хватит на это времени. К тому же ему не хотелось так быстро оповещать окружающих о завязывающемся романе. Далее, если у них что-то и наладится, его работа предоставит ему много шансов разочаровать ее. Да и торопить события нет нужды, а Стив знал за собой эту манеру. Он написал название и адрес ресторана на листке бумаги и поднялся.

– До встречи. Мне надо вернуться на работу и раздать задания своим людям. Не дадите распечатку карты?

Терри повернулась к компьютеру.

– Увеличить красные секторы?

– Да, пожалуйста.

– Письменный отчет нужен?

– Все нужно, что входит в оплату.

– Факс, e-mail?

– И то и другое, если не возражаете.

– Будет сегодня, – подмигнув ему, сказала Терри. – До вечера.

Стив кивнул и пошел к двери, но не успел закрыть ее, как Терри послала ему воздушный поцелуй. Стив покраснел, и щеки у него полыхали все время, пока он не покинул территорию университета. И еще он улыбался. Терри Фаулер удалось больше, нежели оживить его надежды на удачное расследование полузакрытого дела. Пока она была рядом, он не вспоминал о своем страхе за Кита. А это стоило дороже, намного дороже, чем заплатила ей полиция.

Вернувшись к себе, Стив тотчас позвал Джоанн. Нейл следил за Фрэнсисом Блейком, а Джон отдыхал после дежурства, так что его людские ресурсы оставались минимальными.

Подтолкнув карту к Джоанн, Стив не мог скрыть радости.

– Похоже, мы наконец-то выбираемся. Вот географический анализ твоих изнасилований. Когда в программу ввели убийство Сьюзан Бланчард, центральный красный сектор совсем не изменил цвет.

Джоанн подняла восторженный взгляд на своего начальника.

– Великолепно. Ура! Что мне делать?

– Боюсь, предстоит тяжелая работа. Надо узнать все об улицах в красном секторе, обо всех домах и, по возможности, обо всех жителях.

Джоанн вздохнула.

– Жителей проверить по нашим каналам?

– А ты как хочешь?

– Когда я стану большим начальником, то первым делом позабочусь о базе данных с двенадцатью параметрами, сэр, – сказала она, вставая со стула. – Я пошла.

– Спасибо, Джоанн. Да, и спасибо за совет насчет ресторана.

– Надеюсь, вам понравится, сэр.

Стив усмехнулся.

– Все, что от меня зависит, я сделаю.

Джоанн повернулась к двери.

– Если будет время, сэр. Я хочу сказать: а вдруг мне повезет, и мы уже сегодня выйдем на нового главного подозреваемого?

– Удачи тебе, Джо. Однако не очень торопись. Если хочешь остаться моим любимым сотрудником, подождем до завтра.

Когда за Джоанн закрылась дверь, Стив почувствовал жар в крови. Наконец-то! Не исключено, что до счастливой развязки осталось несколько часов. Подумав о счастливой развязке, он вспомнил, что на столе у него лежит послание от Сары Дюваль, в котором она просит его позвонить ей.

Стиву очень не хотелось звонить. Если Джорджию Лестер нашли мертвой, то он не желал знать об этом как можно дольше. С другой стороны, не исключено, что она жива. И он набрал знакомый номер.

Выписка из РАСШИФРОВАННЫХ ЗАПИСЕЙ Р13/4599

Azoqf tqkru zpsqa dsumx qefqd edqym uzeyk xurqe sauzs fasqf mdpqd. Ftqkx xtmhq faefm dfeqq uzsft qbmff qdzft qzuze bufqa rftqp gynet u/bmp pke.

Если найдут останки Джорджии Лестер, наступит конец моей легкой жизни. Они начнут искать связь. Но будут молчать еще дня два, чтобы не сеять панику. Следующий удар надо нанести как можно быстрее, пока Кит Мартин ни о чем не подозревает. Однако следует быть осторожным, чтобы ничего не сорвалось. Мой секрет в терпении. Никогда не упускать даже полшанса. Никогда не терять контроля над собой. Терпеливо ждать, даже если это трудно и противно.

Достать униформу курьера. С самого начала я знал, что нужно сделать, чтобы заполучить Кита Мартина. Но у меня не было ни малейшего представления о том, как это сделать. Но боги мне улыбнулись. Когда вечером я был в прачечной и смотрел на свои шмотки в машине, там был еще один человек, который достал мокрую одежду и положил ее в сушилку, так что я не мог не обратить внимание на надпись «Столичные курьеры» на рубашке. Небо позаботилось обо мне. Через несколько минут он посмотрел на часы и пошел через дорогу в забегаловку. Я же подождал немного, а потом положил его форму в свою сумку. Кусок говна.

Потом я сидел – холодный, как огурец – и смотрел, как крутятся мои шмотки. Через десять минут я уже вернулся к себе. Брюки оказались коротковаты, и рубашка немного узка в плечах, но это не страшно. Мне ведь недолго в них мучиться.