И, конечно, неугомонный Симус Фитцсиммонс! Сквозь плотную пелену дыма Кирби с трудом рассмотрел побагровевшее лицо неисправимого ирландца, хотя его остроумные шутки и не умолкавший ни на минуту хохот собутыльников были слышны далеко. Кирби давно подозревал, что этот сорвиголова спит и грезит о войне между колониями и Соединенным королевством. А уж тогда купит шхуну и продолжит славные традиции Морского Дракона. Да, да, Симус Фитцсиммонс мог бы заняться торговлей и процветать, но дайте ему славный корабль, да ещё с командой бравых матросов, и увидите, что за капитан из него выйдет! А может быть как раз наоборот, он остепенится, да станет богатым и благонамеренным гражданином.

С другой стороны, продолжал рассуждать про себя Кирби, тот же Алистер Марлоу — джентльмен от рождения. Теперь у него наконец есть деньги, чтобы вести соответствующий образ жизни. А чем он займется, что будет делать теперь, когда у него есть деньги, он и сам толком не знал. Сначала навестит брата с семьей, а потом и подумает, как жить дальше.

Хьюстон Кирби прищурился, вглядываясь в чью-то темноволосую голову, которая мелькала в гуще толпы, окружавшей Лонгэйкра. Старый дворецкий все ещё продолжал с беспокойством думать о судьбе, которая ожидает в будущем его любимчика — юнгу, когда, вздрогнув, заметил в дверях высокую фигуру своего капитана.

Да, вот теперь на него стоило посмотреть, с гордостью подумал дворецкий. Кирби окинул восхищенным взглядом великолепную фигуру хозяина, не упустив из виду изящный покрой камзола и то, как элегантно выглядели его ноги в новых светло-серых лосинах. Заботливый взгляд отметил и мягкий блеск высоких охотничьих сапог и аккуратно повязанный галстук, а ведь Кирби прекрасно знал, что его хозяин провел не один час в доках, а уж там было не так-то просто сохранить в порядке безукоризненный туалет.

Но вдруг его взгляд упал на человека, который появился в дверях гостиницы вслед за Данте Лейтоном, и Кирби оцепенел от неожиданности. Это был не кто иной как сам сэр Морган Ллойд, офицер королевского флота, капитан Портикуллиса.

Коротышка дворецкий, вскочив, бросился навстречу хозяину, но пока он проталкивался вперед через плотную толпу, кто-то громко произнес следующий тост. Послышались смешки и одобрительное хихиканье — наверняка это был первый и последний раз, когда команда капера пила за здоровье офицера флота Его Величества.

— Не думал я, что доживу до этого дня, — пробурчал с добродушной ухмылкой сэр Морган и принял из рук кого-то из команды Морского Дракона полную до краев кружку с пенистым элем. Невольно вспомнились ему прошлые времена, когда в Чарлзтауне он, бывало, не осмеливался протиснуться сквозь толпу контрабандистов, хорошо сознавая, насколько опасно поворачиваться к ним спиной.

— Ваше здоровье, капитан! — Данте Лейтон с удовольствием присоединился к тосту и поднял тяжелую кружку, приветствуя прежнего врага.

— И ваше, капитан, — вежливо отозвался сэр Морган, но их взгляды скрестились поверх пенившихся кружек, и каждый беспощадно оценивал соперника.

— Я пробуду в Лондоне всего несколько дней. Похоже, этим доносам в Адмиралтейство конца и края не будет. Потом придется все-таки съездить по делам в Портсмут. Ну, а когда с делами будет покончено, возьму отпуск и вернусь домой, в Уэльс, — сэр Морган старался говорить как всегда, сухо, но голос его предательски дрогнул от волнения, которое ему не удалось скрыть. Кто бы мог подумать, что такой сухарь скучает по дому, удивился про себя Данте.

— У вас там осталась семья? — с любопытством спросил он. Хотя он не один год играл с сэром Морганом в опасные игры, вдруг оказалось, что он почти ничего не знает о своем бывшем враге.

Сэр Морган улыбнулся. Улыбка была полна затаенной грусти. — У меня нет ни жены, ни детей, никого, кроме младшего брата, по которому я страшно скучаю. Слишком долго мы не виделись. Кажется, прошла вечность с тех пор, когда мы с ним отчаянно дрались в нашем саду к вящему огорчению нашей матушки. Мы оба росли отчаянными непоседами, постоянно попадали в разные неприятности, и ей пришлось хлебнуть горя, прежде чем мы выросли.

— Ваш брат — тоже офицер флота? — осведомился Данте.

— Да, он пошел по моим стопам, хотя матушка и была разочарована. Ей всегда хотелось, чтобы хотя бы один из нас остался дома возле нее, когда она состарится, и я не могу винить её за это.

— Вы смутили мой душевный покой, сэр Морган. Подумать только, что вы оба могли бы встретиться у меня на пути, — с обезоруживающей усмешкой пошутил Данте, а про себя подумал, что случись это на самом деле, ему было бы не до смеха.

Сэр Морган весело расхохотался в ответ, — Не волнуйтесь, капитан. Мой брат командует кораблем береговой охраны и сторожит вход в Бристольский залив. По крайней мере, это было каким-то утешение для матушки. Ведь ей изредка удавалось даже видеть его. В прошлом году ему удалось вырваться на её похороны. Я, как вам хорошо известно, был в это время совсем в другом месте.

— Какое счастье для меня, что я решил навсегда покончить с таким неблагодарным занятием, как контрабанда, — довольно улыбнулся Данте, — Уверен, что ваш брат — настоящая угроза для несчастных контрабандистов. Особенно, если он хоть немного унаследовал кое-какие ваши черты.

Сэр Морган прищурился и пристально поглядел на Данте. Ему в голову пришла неожиданная мысль. — Вы мне как-то говорили, но я забыл — вы ведь и сами родом откуда-то с западного побережья, не так ли, капитан?

— Да, я из Девоншира, — улыбнулся Данте. — Правда, это больше к северу. — продолжал он, не дожидаясь дальнейших расспросов.

— Ах, да, конечно, — пробормотал сэр Морган, но у Данте вдруг возникло смутное предчувствие, что тот прекрасно знал это. — Если я не ошибаюсь, именно это дикое побережье и охраняет от бандитов мой брат. Кстати, может быть, вам даже знакома деревушка под названием Вестли Эббот? — спросил капитан Портикуллиса, словно невзначай окинув комнату безразличным взглядом. Он с радостью подметил слегка удивленное выражение лица Лейтона, которому не сразу удалось его скрыть.

— Да, конечно, я прекрасно знаю эту деревушку. Она совсем неподалеку от моего замка Мердрако, в нескольких милях к юго-западу.

— Ах, вот как!

— Да, вот так. А могу я поинтересоваться, что вам за дело до крошечного рыбацкого поселка? — внезапно насторожился Данте, хотя по выражению его глаз никто бы не догадался, насколько его встревожил этот разговор.

— Просто название деревни упоминалось в письме, которое я получил от брата месяцев шесть назад. Кроме нее, он упомянул ещё вторую деревню, Мерлей. Похоже, местные жители, которые далеко не всегда дружелюбно относятся к офицерам Его Величества, занимаются не только ловлей рыбы, — сухо ответил сэр Морган. — Вы, само собой, об этом и не подозревали, не правда ли?

Данте расплылся в широкой улыбке. Кому-кому, а уж Кирби, которому в конце концов удалось протолкаться сквозь толпу подвыпивших моряков вплотную к своему хозяину, было прекрасно известно, что такая улыбка обычно не предвещала ничего хорошего.

— Это довольно необычная деревня на самом берегу моря. Название образовалось из двух слогов: в честь нашего замка Мердрако и родового имени семьи — Лейтон. Правда, с тех пор прошло немало лет.

На минуту воцарилось молчание. Нарушил его, опять-таки, сэр Морган, — Как странно, однако, что ваш родовой замок расположен как раз на полпути между двумя деревушками, где местные жители тесно связаны с шайкой контрабандистов, уже много лет орудующих на побережье. Будь у меня хоть какие-то сомнения в отношении ваших намерений в будущем, милорд, я бы непременно послал брату весточку, чтобы он был в курсе вашей прошлой деятельности, когда вы были не в ладах с законом. Такого опасного противника, как вы, милорд, нельзя недооценивать, — заявил сэр Морган. Он высоко поднял полную до краев кружку, приветствуя капитана Морского Дракона, ведь его ловкость и удачливость контрабандиста были всем хорошо известны.

Хохот, вырвавшийся у Данте Лейтон, привлек внимание нескольких моряков. Они весело ухмылялись и подталкивали друг друга, удивляясь, что затеял их капитан, когда на виду у всех весело шутил и смеялся со своим врагом.

— Да, я и в самом деле вздохну с облегчением, когда узнаю, что вы благополучно отплыли обратно в колонии, сэр Морган, — ухмыльнулся Данте. — Ведь я уже пользуюсь довольно скверной репутацией в глазах добрых жителей Вестли Эббот и Мерлей, к чему же вытаскивать на свет Божий мое, скажем так, довольно неприглядное прошлое?! — весело запротестовал он, бросив на Кирби быстрый многозначительный взгляд.

— Как наши славные рыбаки прозвали меня, ты случайно не помнишь, Кирби? — обратился он к дворецкому, который, казалось, глубоко задумался, хотя, на самом деле, не пропустил ни единого слова.

— Ну, ну, не стесняйся, — осклабился Данте, — незачем стараться пощадить мои чувства. Мы ведь с тобой оба помним это прозвище. Я стал известен в этих краях как «отродье дракона». И, кстати, сэр Морган, — предупредил Данте, — совершенно заслуженно.

— Капитан, сэр, — к Хьюстону Кирби, похоже, вернулся дар речи. — Что вы такое говорите?! Уж кому-кому, а нам с вами хорошо известно, что вы неповинны и в половине того, что возвели на вас эти деревенские олухи! — запротестовал он, не желая, чтобы капитан порочил славное имя Лейтонов в глазах сэра Моргана. — Голову даю на отсечение, что эти мерзкие слухи распускает кое-кто из местных. Дайте только добраться до этих мерзавцев!

— Ах ты мой верный друг! — растроганно пробормотал Данте, в глубине души совершенно уверенный, что действительно не заслужил подобное прозвище. — Как видите, капитан, — продолжал он, повернувшись к сэру Моргану, — если я когда-нибудь вздумаю вернуться в Мердрако, там меня вместо любящих друзей встретят одни враги.

— Время покажет, — тихо проговорил сэр Морган. Нет смысла удивляться ничему, что исходит от этого таинственного и непонятного Данте Лейтона. Этот человек по-прежнему оставался для него загадкой.

— Вижу, мне все ещё не удалось до конца рассеять ваши подозрения. По вашему, контрабандистом становятся на всю жизнь? — с тихим смешком лукаво поинтересовался Данте. — Боюсь, что местные жители в окрестностях моего замка думают обо мне примерно так же. Впрочем, вместо слова «контрабандист» они говорят «убийца», — циничная усмешка искривила твердые губы Данте, когда он заметил ошеломленное и потрясенное выражение лица сэра Моргана. Взгляни он в этот момент на верного Кирби, непременно увидел бы, как коротышка-дворецкий потемнел от негодования. Даже лоб его избороздили глубокие морщины. — Если честно, мне даже странно, что вы с первого же взгляда не угадали мое темное прошлое. Да и сплетен обо мне, слава Богу, уже достаточно.

— Дурацкие подозрения, ничего больше! — яростно воскликнул Кирби. Впрочем, было непонятно, против кого направлен этот гнев: то ли против мерзавцев, дерзающих порочить репутацию его хозяина, то ли против самого капитана, по наивности или беспечности повторяющего глупые выдумки.

— Не проявлю ли я чрезмерную нескромность, если позволю себе осведомиться, — нерешительно начал сэр Морган, переводя взгляд с расстроенного лица старого слуги на безмятежно улыбающегося Лейтона, — а в чьем убийстве вас обвиняют?

— Ходят слухи, что я прикончил молодую женщину, — резкий голос Данте разорвал неловкую тишину, которая воцарилась после грубоватого вопроса сэра Моргана. — Говорят, что я увлек её погулять на болота, там изнасиловал, а потом задушил.

Может быть, впервые за всю свою жизнь сэр Морган вздрогнул и отвел глаза, встретив прямой и открытый взгляд другого человека. Из груди его вырвался вздох облегчения, когда эти отливающие холодным блеском серо-стальные глаза оторвались от его лица. Алистер МакДональд отвлек чем-то внимание капитана и Данте Лейтон повернулся к нему.

А сэр Морган Ллойд в свою очередь не мог оторвать глаз от классически четкого аристократического профиля Данте. Про себя он с невольным трепетом решил, что этого человека с полным основанием можно было прозвать «отродьем дьявола». Да, капитан Морского Дракона явно был опасным человеком. А в качестве маркиза Джейкоби он добавил ореол богатства и знатности к своей таинственной репутации. И сэр Морган поневоле задумался, сколько ещё незнакомых и загадочных личин таит в себе человек, которого он давно знал под именем Данте Лейтона.

— Прошу прощения, кэп, — раздался тревожный голос Алека МакДональда, его руки беспомощно теребили лихо закрученные кончики усов. — Мы — ну, то есть, ребята из команды и я сам — в общем, мы подумали…теперь, когда наши дорожки расходятся … Надеюсь, вы не станете возражать, если мы попрощаемся с её милостью. Ребята тут подумали, что, возможно, и не увидят никогда леди Рею. А нам бы так хотелось, чтоб её милость узнала, что простые моряки, вроде нас, гордятся тем, что её милость была на борту Морского Дракона во время последнего похода. — шотландец закончил свою речь, раскрасневшись от натуги и от гордости, что смог так складно все объяснить.

— Угу, это её милость принесла нам удачу, мы все так и считаем! — выкрикнул чей-то голос. Данте из-за широченных плеч шотландца так и не разглядел, кто это был.

— За здоровье её милости леди Реи! Чтоб ей навеки остаться писаной красавицей! — раздался из толпы чей-то истошный вопль. Кирби мог бы поклясться, что различил слабый акцент верзилы-ирландца и его манеру проглатывать слова.

— Пусть всегда будет счастлива!

— И пусть её хорошенькие глазки всегда улыбаются и … — раздался вопль ещё одного поклонника, но был мгновенно заглушен целой бурей одобрительных криков, свиста и звоном кружек. А за этим последовали и другие тосты с пожеланиями вечной молодости, красоты и грации вышеупомянутой леди.

Хьюстон Кирби выпятил грудь и обвел вопящую толпу подвыпивших моряков таким грозным взглядом, что у них не осталось ни малейшего сомнения, насколько он удивлен и даже огорчен таким недостойным поведением. Одним своим видом он ясно дал им понять, насколько неуместным считает даже упоминание имени леди в обычной пивной обычными матросами или, что ещё ужаснее, какими-то оборванцами, которые могли забрести на огонек, услышав шум и пьяные возгласы.

Но капитан, похоже, ничуть не чувствовал себя оскорбленным. Он с признательностью поклонился в ответ на искренние, хоть и неуклюжие признания грубоватых матросов и приветственные вопли прогремели теперь уже в его честь. Он бросил быстрый взгляд наверх, недоумевая, неужели до ушей Реи не донесся весь этот адский гомон. Почему-то он был совершенно уверен, что его любимая нисколько не оскорбится, а скорее почувствует себя польщенной искренней привязанностью команды.

— Возможно, капитан, вы тоже как раз собрались засвидетельствовать свое почтение леди? Тогда команда могла бы воспользоваться счастливой возможностью … — предложил он, заметив в ту же минуту, как служанки появились в комнате с тяжело нагруженными подносами. Девушки сновали между столами под внимательным взглядом мистера Паркхэма. Восхитительно пахнувшие блюда как по волшебству успокоили бесновавшуюся толпу, которая ещё пять минут назад, казалось, готова была по бревнышку разнести злосчастную гостиницу.

— Мистер МакДональд! — Данте повернулся к бывшему парусному мастеру с Морского Дракона. — Я непременно передам леди вашу просьбу. Уверен, что она почтет за честь принять вас и ваших товарищей.

— Спасибо, кэп! — расцвел МакДональд. Коротко кивнув, он повернулся, чтобы отойти и Данте заметил, как встопорщились кончики его знаменитых усов, когда он, довольно ухмыляясь во весь рот, подал команде знак, что все улажено. Успокоившись, все принялись за ужин.

Данте обернулся к сэру Моргану, который спокойно потягивал эль из кружки, ничуть не обидевшись, что о нем забыли. — Капитан? — окликнул он офицера флота Его Величества и отставил кружку, которую только что осушил до дна. — Не пора ли нам? Теперь, когда вы во всех подробностях осведомлены о моем преступном прошлом, вы, наверное, и не надеетесь увидеть леди Рею живой? — произнес Данте, его серые глаза были холодны и равнодушны. Он как будто не замечал смущенного лица Ллойда и того, что тот с трудом выдерживает его взгляд. — Уверен, она будет рада увидеть вас. Ведь именно вы спасли меня от виселицы в Ньюкасле.

— Вы уверены, что мы не обеспокоим леди? Мне бы не хотелось показаться назойливым, — с холодной вежливостью произнес сэр Морган. Даже самому себе он никогда бы не признался, как огорчил бы его отказ леди Реи.

— Кирби?

— Леди Рея как раз заканчивала свой туалет, когда я постучал к ней, это было минут пятнадцать назад, — деликатно объяснил старый слуга, всем сердцем надеясь, что её милость на самом деле закончила одеваться. Ни за что на свете он не позволил бы сэру Моргану застать её en de shabille. К тому же хитрый старик давно уже заметил, каким взглядом тот пожирает молодую девушку.

Кирби ещё немного помедлил, глядя, как двое мужчин поднимаются по лестнице. Затем, пожав плечами, вернулся в свой уютный уголок возле камина, но болтовня друзей, похоже, больше не занимала его.

Между тем мужчины бок о бок поднимались по лестнице, странное напряженное молчание повисло между ними. Неловкость ещё увеличилась, когда им в коридоре попалась одна из служанок, так и не пришедшая в себя от пережитого накануне вечером потрясения. Угадав в полумраке высокую стройную фигуру легендарного капитана Морского Дракона, девушка, как испуганный кролик, с визгом прошмыгнула мимо, будто боялась, что он накинется на нее, как дикий зверь.

— Странное впечатление вы оказываете на женщин, — пробормотал сэр Морган, в ту же секунду пожалев о своей несдержанности.

Но, как ни странно, Данте Лейтон, похоже, вовсе не обиделся на эти неловкие слова. — Странно, конечно, но большинство из тех нелепых сплетен, что распускают обо мне, обычно рождаются после самых невинных случаев. Вот, возьмите хотя бы вчерашний. Эта крошка зашла вечером ко мне в комнату. Она и её весьма впечатлительная приятельница убирали со стола, когда вдруг заметили, что одежда на кровати чуть пошевелилась. Имея дело с таким человеком, как я, они, естественно, вообразили Бог знает что. Ну, и переполошили криками всю гостиницу. Обе девицы вылетели из комнаты пулей, и очень жаль, а то бы увидели, что виновником переполоха оказался самый обыкновенный кот. А бедняжки, небось, решили, что это какое-то колдовство, — с неожиданно мягкой улыбкой добавил Данте. — Если бы люди могли быть хоть немного справедливее, — тихо произнес он и в голосе его прозвучало откровенное предупреждение.

— Я постараюсь запомнить ваши слова, капитан, — отозвался сэр Морган и встретившись с ним взглядом, почувствовал, что тот немного смягчился.

Задумавшись, они не сразу обратили внимание, что дверь в комнату леди Реи распахнута настежь.

Зрелище, представшее перед их взглядом, ошеломило обоих. Первое, что они увидели, была леди Рея в какой-то непонятной одежде из клочков тонкой кожи. Но их поразило не это. Самое странное, что какой-то незнакомый мужчина сжимал девушку в своих объятиях. Он стоял спиной к дверям, крепко прижимая Рею к груди, и ласкал рукой шелковистые пряди её роскошных, разметавшихся по плечам волос. Вдруг, к изумлению и ярости застывших на пороге мужчин, незнакомец коснулся её щеки нежным поцелуем. Но что было самым удивительным — леди, похоже, ничуть не протестовала. Больше того, она ещё теснее прижалась к незнакомцу, обвив руками его шею.

Обнимавшаяся парочка, похоже, и не заметила, что они уже не одни. Только лежавший на кровати Ямайка услышал шорох шагов и, издав душераздирающее мяуканье, исчез под кроватью.

Может быть, слабое всхлипывание Реи заставило очнуться окаменевшего было Данте, а, может быть, это была обычная ревность при виде той нежности, с которой незнакомый мужчина прижался щекой к её золотоволосой головке. Что бы там ни было, но прежде, чем сэр Морган опомнился, Данте в три прыжка пересек комнату и оказался возле мужчины.

С силой схватив того за плечо, Данте отшвырнул его в сторону, и его рука уже схватилась за эфес шпаги, но в это мгновение перед ним очутилась Рея.

— Нет, Данте! Прошу тебя! Ты не понял! Это же мой отец!

Она застыла перед разъяренным Лейтоном, губы её жалобно дрожали, лицо побелело от ужаса. Взяв себя в руки, она как можно мягче повторила, — Это мой отец.

Словно молния внезапно сверкнула в светло-серых глазах Данте, но был ли это страх или неуверенность, трудно было понять по его застывшему лицу, когда он встретил испытующий взгляд пожилого мужчины. Впрочем, даже если бы Рея не назвала его, Лейтон не мог бы не узнать герцога Камаре.

Даже раз увидев это лицо, уже невозможно было забыть его. Виной всему был шрам. Он пересекал щеку, тонкой линией протянувшись от левого глаза до самого угла рта, и придавал орлиному профилю мужчины мрачное сходство с хищной птицей. А ведь годы почти не коснулись его, вдруг подумал Данте, вспоминая, как много лет назад он привык видеть это лицо напротив за карточным столом. Он по-прежнему был высок, широкие плечи ничуть не сутулились. В герцоге не было и намека на полноту, а облегающий камзол только подчеркивал юношескую стройность фигуры. Пролетевшие годы избороздили глубокими морщинами суровое лицо, а выражение темно-карих глаз стало ещё более пресыщенным и циничным. Взгляд его немного теплел, лишь останавливаясь на нежном личике дочери.

Да, Данте хорошо запомнил этот взгляд, и то презрение, что сквозило в нем при виде беспутного юнца. Герцог даже не пытался скрыть его, когда обыграл в пух и прах распутного маркиза Джейкоби. Годы шли, но Данте не забыл их последнюю встречу, когда чувствовал себя посмешищем и плохо воспитанным мальчишкой. И вот теперь, сделав шаг в сторону и отпустив плечо Люсьена Доминика, он внезапно понял, что с годами ничего не изменилось. Он по-прежнему чувствовал презрение герцога. Только теперь в его глазах горела лютая злоба, которую тот даже не считал нужным скрыть.

Да, забыть герцога Камаре нелегко.

У сэра Моргана, молча наблюдавшего за этой сценой, возникло какое-то неприятное чувство. При неожиданном заявлении леди Реи он замер в дверях, подумав, что его вмешательство вряд ли будет уместно в такую минуту. Но рука капитана невольно опустилась на эфес шпаги, как только проницательный взгляд герцога остановился на его лице. Ему стало неуютно, будто одним быстрым взглядом тот смог оценить его и решить, друг он или враг. И он невольно поежился, не понимая, как такой высокомерный и жестокий человек, как герцог, мог быть отцом леди Реи. Видимо, девушка похожа на мать, подумал он, чувствуя себя все более неуютно перед этим надменным, холодным человеком. Слишком часто в своей жизни он сталкивался с неприятностями, которые способен принести штатский, особенно занимающий достаточно высокий пост. Ведь порой офицерам Его Величества от них житья не было, особенно если они пробирались в Парламент, или водили дружбу с кем-нибудь из министров, хуже всего — если у них были связи в Адмиралтействе. И уж если герцогу Камаре что-то не понравится, то одного вовремя сказанного слова нужному человеку будет достаточно, чтобы вся карьера сэра Моргана пошла прахом.

— Отец, это капитан сэр Морган Ллойд, командир Портикуллиса. Под охраной его корабля мы вернулись в Англию. Я очень обязана капитану, ведь это именно он пришел мне на помощь в Антигуа.

Услышав эти слова, сэр Морган с облегчением перевел дух.

— Капитан, — сказал герцог, едва заметно склонив надменную голову, — если то, что рассказала мне дочь, было на самом деле, а у меня нет причин сомневаться в её словах, значит я — ваш вечный должник и благодарность моя поистине не знает границ. Знакомство с вами — большая честь для меня, — в голосе герцога прозвучали неожиданно теплые нотки. Увидев на его лице какое-то подобие улыбки, сэр Морган почувствовал, что его наградили по-королевски.

— Это честь для меня, ваша светлость. Леди Рея Клер чересчур добра, ведь я только исполнил свой долг. И до сих пор благодарен судьбе, что смог быть полезен её милости, — отозвался сэр Морган. Любого другого человека на его месте можно было бы обвинить в ложной скромности, но только не сэра Моргана. Его прямота и преданность долгу офицера была хорошо известна и он бестрепетно встретился взглядом с герцогом.

— Истинным же героем и спасителем нужно назвать капитана Лейтона, ведь именно он спас леди Рею в трущобах Чарльзтауна. Он вырвал её из лап похитивших её гнусных бандитов, Бог знает, чтобы случилось, не подоспей капитан вовремя.

Сэр Морган полагал, что все сказанное — чистая правда или, по крайней мере то, что он искренне считал таковой. Поэтому он просто опешил от удивления , заметив, какой благодарностью сверкнули глаза леди Реи при этих словах.

Похоже, однако, что герцогу Камаре поступок капитана Морского Дракона виделся в совершенно ином свете.

— С тех пор прошло уже больше полугода. Или я сильно ошибаюсь, или ваше плавание было кругосветным. К тому же мне кажется, что путь в Англию из Чарльзтауна лежит вовсе не через Вест-Индию, — как было прекрасно известно Рее, этот подчеркнуто вежливый тон отца всегда говорил о том, что он чем-то сильно раздосадован.

— Отец, я тебе все объясню Пожалуйста, мне так много нужно тебе рассказать …

— Рея, дорогая, позволь этому джентльмену самому объяснить, почему он так долго задерживал тебя на своем корабле.

Все это врем Данте Лейтон не проронил ни слова. Он тяжело задумался, а беспощадная память снова унесла его на много лет назад. Люсьен Доминик словно олицетворял собой все, что он оставил в своем горестном прошлом. На одно короткое мгновение, когда жгучие воспоминания чуть было не взяли над ним верх. Он вновь почувствовал, как им овладевает хорошо знакомые ему чувства: жгучий стыд и страх, что его предали. Но Данте уже больше не был тем перепуганным насмерть мальчишкой-аристократом, в отчаянии покинувшем Англию. Не было в мире человека, которого бы он боялся. А все, что он считал своим, молча поклялся Лейтон, он не отдаст никому.

Наверное, неясная угроза, таившаяся в неподвижности и молчании Лейтона, насторожила герцога. Глаза его подозрительно сузились и он с внезапным интересом окинул взглядом фигуру молодого человека, впервые обратив внимание на чеканный аристократический профиль и бронзовое от загара лицо. Что-то неуловимо знакомое было в надменности его позы, в том, как он стоял, горделиво выпрямившись, будто бросая вызов каждому, кому придет в голову безумная мысль оскорбить его. Что неосознанно тревожило Доминика. Внезапно герцогу показалось, что он уже был когда-то знаком с этим человеком.

— Лейтон? — задумчиво пробормотал он, чуть наморщив лоб. — Мне кажется, я где-то слышал это имя. Вы ведь англичанин, я не ошибся?

— Да, ваша светлость. Впрочем, поскольку я уже довольно давно ношу звание капитана, то почти отвык называть свой титул — маркиз Джейкоби, коротко сказал Данте.

Теперь пришла очередь старого герцога пытаться скрыть невольное изумление. Он наконец узнал Лейтона. Но то, что человек со зловещей репутацией пирата и контрабандиста, капитан печально известного Морского Дракона, вдруг оказался аристократом, ровней ему по знатности рода, оказалось для него полной неожиданностью.

Настало время герцогу застыть от удивления. Несколько минут он молчал, явно переваривая неожиданную новость. Данте Лейтон вдруг оказался знатным и титулованным человеком, и это заставило герцога позабыть о привычном высокомерии. Но было кое-что такое, что не могло измениться. И на тот вопрос, что не давал ему покоя, Люсьен Доминик готов был потребовать ответ у самого короля.

— К сожалению, я так и не услышал, почему вы так долго удерживали мою дочь на борту вашего корабля. Мне также непонятно, почему вы немедленно не уведомили меня о своем прибытии в Лондон. Вы здесь уже несколько дней, но если бы я заранее не отправил своего человека следить за прибывающими судами, то так бы и оставался в счастливом неведении относительно возвращения моей дочери. Вы считаете, это нормально? — осведомился герцог, он едва сдерживал душивший его гнев.

— Вы, похоже, забыли, что моя дочь была злодейски похищена из моего дома, и вся наша семья места не находила от горя, не зная, жива ли она. А теперь я вдруг узнаю, что она уже несколько дней, как вернулась, и даже не дала себе труд успокоить близких, а мы по-прежнему гадаем, увидим ли мы её когда-то. — Герцог бросил гневный взгляд на пылающее от стыда лицо дочери, он ждал объяснений. Заметив её виноватый взгляд, он недоверчиво покачал головой, догадываясь, что и она приложила к этому руку. Странно. Девочка никогда не была черствой. — Рея?

— Ах, отец, постарайся понять, — упавшим голосом произнесла Рея. Подняв к отцу затуманенные слезами глаза, она будто бы молила простить ей такую жестокость. — И дня не проходило, чтобы я не вспоминала тебя или маму, и всех, кого я люблю. Если бы ты только знал, как безумно я скучала без вас, как мне вас недоставало! Я хотела сразу сообщить вам, что благополучно вернулась в Лондон, но потом мы с Данте решили, что будет лучше, если сначала с него снимут подозрения в похищении меня ещё в Чарльзтауне. Он был уверен, что пока он полностью не очистит свое имя от всех этих нелепых подозрений, ему вряд ли дадут уехать из Лондона. А ведь именно я была тем человеком, чьи показания могли доказать его полную невиновность.

— А сейчас, отец, нам удалось доказать, что Данте совершенно неповинен ни в моем похищении из Камаре, ни в том, что силой удерживал меня на борту Морского Дракона. Ты помнишь, что сказал сэр Морган — я бы неминуемо погибла в Чарльзтауне, если бы капитан Лейтон не взял меня на борт своего корабля. А Хьюстон Кирби, его слуга, возился со мной, как нянька, пока не выходил, да и вся команда была так добра ко мне! Как же я могла бросить этих людей именно тогда, когда они нуждались в моей поддержке? — взмолилась Рея. — Мне ничего не оставалось, как задержаться и дать показания в их защиту. А теперь и Данте, и его команда полностью оправданы. Вся команда будет распущена, и как только капитан распределит найденные богатства между своими матросами, мы немедленно вернемся к себе в Камаре. — её взгляд умоляюще перебегал от одного к другому, ведь эти двое были для неё дороже жизни. Но как только её глаза встретились с глазами Данте, в них что-то неуловимо изменилось.