— Да, но куда ты вернулся?! — последовал ответ. — Мне говорили, что Мердрако теперь мало чем отличается от обычной мусорной кучи, которой я, правда, и так считал этот дом! — злобно прошипел сэр Майлз. Глаза его впились в лицо Данте, стараясь подметить любые признаки гнева, что угодно, лишь бы знать, что ему удалось проникнуть под непроницаемую маску этого человека.

Но Данте, казалось, был спокоен и холоден, как гранитный утес. В самом деле, злобная вспышка сэра Майлза заставила его лишь чуть приподнять брови. — Скоро Мердрако будет так же великолепен, как и прежде. Можете мне поверить, Майлз, — отчетливо произнес он.

— Как прежде?! — с сомнением повторил Сэндбурн. — Очень сомневаюсь. Ведь от прошлого если что и осталось, так только имя, да и его ты извалял в грязи. Ах, да, конечно, можно купить новую мебель и роскошные ковры, повесить на стены великолепные гобелены, только вот семейных портретов там не будет. Портреты Лейтонов давно уже проданы. Твой дом уже никогда не станет прежним Мердрако, тем Мердрако, из которого тебя попросту вышвырнули вон!

— Наследство твое пропало бесследно, растаяло, как дым. Ничто никогда не напомнит тебе о бесчисленных поколениях гордых Лейтонов, повелителей Мердрако. Неужели ты уже позабыл, что я позаботился продать все, что некогда составляло гордость вашей проклятой семейки, все, до последнего подсвечника?! Как бы ты ни был богат, в сущности, у тебя ничего нет, — ядовито усмехнулся сэр Майлз, наслаждаясь яростью, которая ясно читалась на лицах Алистера и Френсиса.

— Ах, Майлз, мне страшно неприятно, тем более вы будете так разочарованы, но что же поделать … К тому же раз уж вам не представится случая своими глазами взглянуть на Мердрако, думаю, это мой долг рассказать вам — мне снова принадлежит все то, что вы когда-то пытались украсть у меня! Год за годом я искал и в конце концов выкупил всю мебель, которая раньше стояла в Мердрако. Мне удалось вернуть портрет моей матери. И он опять висит на своем прежнем месте над камином в охотничьем домике. Каждый раз, когда я смотрю на её прекрасное лицо, я благодарю Бога за то, что у неё хватило мужества ускользнуть от вас, Майлз, даже такой ценой. Вы были так ослеплены жаждой мести, что и не подумали, во что превратили её жизнь, так что смерть показалась ей желанным избавлением.

— И теперь когда я стою на земле, которая вновь вернулась к Лейтонам, зная, что вырвал жало у ядовитой змеи и мой враг уже никогда больше не ступит на нее, я могу только пожалеть вас, Майлз. Потому что вы — единственный, кто зря прожил все эти долгие годы, строя свои хитроумные планы, лелея месть, которая вовсе не была вам нужна. Ну, и что вам осталось в жизни, скажите, Майлз? А отомстить удалось мне. И именно я могу теперь торжествовать, — произнес Данте. Он заметил, как лицо сэра Майлза Сэндбурна исказилось судорогой, его обтянутые перчатками пальцы с такой силой вцепились в трость, что Рее на мгновение показалось, что дерево не выдержит.

Рея с беспокойством взглянула на обоих мужчин. Конечно, она не винила Данте. До сих пор она не могла без содрогания думать о том, во что сэр Майлз превратил его жизнь. Но что будет теперь? Сэр Майлз — не такой человек, чтобы спокойно перенести горечь поражение, и к тому же от кого? — от Данте Лейтона!

— Майлз? Мне холодно. Мы что, так и будем здесь сидеть весь день?! Я уже вся дрожу. Ели бы ещё ты купил мне те меха, о которых я просила, ну, тогда я понимаю, а так? — послышался из темноты кареты капризный голос. Все вздрогнули.

Сэр Майлз Сэндбурн улыбнулся. Мерзкая улыбка, подумал Френсис и невольно содрогнулся, заметив, что взгляд баронета остановился на Рее.

— Ах, леди Рея Клер, вы, как всегда, прелестны. Как жаль, что такие красивые глаза вскоре покраснеют от слез!

— В самом деле, сэр Майлз?

— Конечно. Мне почему-то кажется, что ваш супруг совсем не так крепок, как хочет казаться. И что-то подсказывает мне, что в скором времени с ним может произойти несчастье. Какая трагедия — остаться вдовой в столь юном возрасте! Но не отчаивайтесь, я уверен, что какой-нибудь достойный молодой джентльмен, ну вот хотя бы вроде него — и он указал на оцепеневшего от возмущения Алистер Марлоу, — немедленно появится, как из-под земли и в скором времени заставит вас забыть о трагических обстоятельствах вашего первого, столь неудачного брака. Ведь вы — дочь герцога Камаре, а ваш сын — его первый внук, поэтому ваш будущий муж почтет за честь воспитать его, как своего собственного … как когда-то я — Данте. А ребенок — ну, что ж, на то он и ребенок, чтобы никогда и не вспомнить о том, что у него был другой отец, — отвратительно ухмыльнулся сэр Майлз. — Прошу вас, леди Рея, в случае нужды я к вашим услугам. Всегда буду рад помочь.

И с этими словами он исчез в глубине кареты. Кучер щелкнул кнутом и лошади тронулись с места торопливой рысью.

— Что за мерзкий человек! — пробормотала Рея. Она попыталась подобрать поводья и тут заметила, что её руки дрожат. Скайларк, похоже, почувствовал страх хозяйки и беспокойно затанцевал. — Он напугал меня.

— Презренный человек и уж конечно, никакой не джентльмен! — тоном оскорбленного достоинства заявил возмущенный Френсис. В качестве одного из членов весьма уважаемого семейства и как наследник герцогского титула он никогда в жизни не сталкивался ни с чем подобным. — Послушай, но ведь он несомненно угрожал тебе, Данте! Это просто уму непостижимо! Я лично прослежу, чтобы ноги его больше не было у нас в Камаре! — яростно сверкая глазами пообещал Френсис Доминик и Рея, украдкой бросив взгляд на возмущенного брата, молча решила, что он и внешне становится очень похож на отца.

Алистер с трудом отважился бросить осторожный взгляд на Данте Лейтона. Капитан до сих пор не проронил ни слова, а это случалось только тогда, когда в душе его бушевал гнев. Лицо Лейтона, казалось, было высечено из мрамора. На нем не дрогнул ни один мускул. Лишь глаза его, серые, как грозовая туча, с непередаваемым выражением смотрели вслед удалявшейся карете, которая с грохотом свернула за угол и исчезла из глаз. Данте обернулся и все замерли — глаза его внезапно странно посветлели и сейчас были ясны и холодны подобно двум осколкам льда.

— Данте? — Рея умоляюще протянула к мужу дрожащие руки, но похоже, даже не заметил этого. Только через мгновение он очнулся и крепко сжал её пальцы. Казалось, прошла вечность, пока он невидящим взглядом смотрел на эту руку, которая всегда была рядом, чтобы поддержать его. Он был на могучего бойца, которому вдруг нанесли смертельную рану. Этот человек, такой сильный и мужественный, был страшно уязвим в своей безумной любви к жене и к сыну. И услышать о том, что другой, быть может, скоро займет его место в их сердцах, было для него мучительно, нестерпимо больно.

Но даже Рее трудно было представить себе, каким одиноким было детство Данте без любви и защиты, которую могла дать только большая и дружная семья.

Подняв глаза, Данте встретил её любящий взгляд и мир вновь воцарился в его смятенной душе. Этот молчаливый обмен взглядами на мгновение вызвал в душе Алистера острый укол зависти и печали, ведь он прочел в нем и глубокую любовь, и взаимное уважение, и понимание. В этом взгляде был весь мир, который существует только для двоих любящих. Чувство, которое соединяло Данте и Рею, было пока незнакомо Алистеру, и он горько подумал, посчастливится ли ему когда-нибудь встретить ту единственную, с которой он сможет вот так же разделить жизнь, уверенный, что на его чувство ответят такой же беззаветной любовью.

— Поехали, пора домой, — коротко сказал Данте, постаравшись выкинуть из головы ужасное пророчество сэра Майлза. Они повернули коней и поскакали по опустевшим улочкам Вестли Эббот.

Стоило им выехать на дорогу, ведущую в Мердрако, как ветер вокруг забушевал с новой силой, гоня по небу рваные клочья облаков. Шторм явно приближался и было странно увидеть, что на дороге каких-то всадников. Большинство людей в такую непогоду ищут, где бы укрыться. Когда они подъехали ближе, обнаружилось, что один из всадников спешился и держит в поводу охромевшую лошадь.

У леди Бесс Сикоум камень с души упал, когда она увидела приближающуюся к ним небольшую группу, но стоило ей разглядеть, кто это, как облегчение немедленно сменилось горьким разочарованием. Она с трудом перевела дыхание, стараясь овладеть собой. Волосы её растрепались и повисли вдоль щек, сапожки покрыты пылью, сама она чувствовала себя грязной и измученной.

— Бесс? — послышался голос, который она и боялась, и хотела услышать. — С тобой все в порядке? Ты случайно не упала с лошади? — спросил Данте, подтвердив худшие опасения Бесс. Должно быть, она выглядит форменным чучелом, с досадой подумала она.

— Нет, мой малыш никогда в жизни не поступил бы так, правда, мальчик? — сказала Бесс и голос её потеплел, когда она коснулась бархатной морды жеребца. — Мы торопились вернуться из Вестли Эббот, чтобы попасть домой до того, как разразится буря, но он вдруг захромал. Я уже подумывала о том, чтобы переждать в «Могиле епископа», пока все не закончится, но потом подумала, что все это может продлиться довольно долго, а мне не хотелось бы возвращаться с детьми в полной темноте. Мы сначала собирались свернуть на одну из тропинок, что ведут через вересковую пустошь неподалеку от Мерлея, и сэкономить немного времени, но вдруг мой Бристолец захромал. Боюсь, он подвернул ногу, — голос её задрожал от волнения.

Данте соскочил с лошади. Бросив поводья Френсису, он подошел к взволнованному жеребцу. Атласные бока лошади лоснились от пота. Опустившись перед ним на колени, пока Бесс старалась успокоить испуганную лошадь, Данте осторожно приподнял огромную, изящно очерченную ногу породистого коня и внимательно осмотрел её.

— Похоже, ты не ошиблась, — кивнул он, бережно опустив поврежденную ногу. — Она довольно горячая и уже начала опухать. Больно, да, малыш? — сочувственно спросил он, почесывая жеребца за ушами и провел рукой по мускулистой шее. — Боюсь, далеко тебе на нем не уехать, особенно по земле. А кстати, с чего это вам вздумалось возвращаться этой дорогой? Мердрако ведь гораздо ближе? — сказал Данте, бросив на Бесс взгляд, от которого у неё сладко защемило сердце. Боже, как долго она мечтала о нем!

Упрямо вздернув подбородок, она коротко покачала головой, — Не хочу причинять лишние хлопоты. В самом деле, нам бы только добраться до трактира прежде, чем хлынет дождь, а там уже и до дома недалеко, — заявила Бесс, почувствовав, как на щеку упали первые капли.

— Бесс, ты —

— Ну, не можем же мы позволить, чтобы вымокли до костей! — решительно оборвала мужа Рея. Удар грома, за которым последовал целый потоп, почти заглушил её слова. — И подумайте о бедном Бристольце! Если вы не хотите, чтобы он окончательно охромел, тогда нужно немедленно наложить ему на ногу горячий компресс. Думаю, нужно показать его Клосону! Он работал вместе с Баттериком, а тот свое дело знает отлично — недаром столько лет заведовал нашими конюшнями в Камаре. Не беспокойтесь, леди Бесс, ваша лошадь попадет в надежные руки, — приветливо продолжала Рея, окончательно смутив Бесс Сикоум. Но трудно было отрицать правоту юной женщины, к тому же и дождь с каждой минутой становился все сильнее.

— Благодарю вас, — прошептала чуть слышно Бесс сквозь плотно сжатые губы. — Энн, ну-ка быстро, садись за спину к брату, — велела она. Бесс с самого начала решила, что дети смогут ехать вдвоем, а она сядет на лошадь Энн.

— Думаю, будет лучше, если Энн поедет с одним из нас, — предложил Данте, чувствуя, как с каждой минутой лошади становятся все беспокойнее, а узкая тропа, которая вела круто вверх к вершине холма, была серьезным испытанием даже в безоблачный день. Теперь же, когда вокруг громыхал гром, лошадь с юным, неопытным всадником легко могла испугаться. — И я думаю, будет спокойнее, если кто-то возьмет под уздцы лошадь Чарльза, пока она не успела встать на дыбы и не понесла.

Данте оглянулся и принял решение. — Алистер, посади Энн перед собой и поезжай вперед. Френсис, возьми поводья и следуй за Алистером. Рея, а ты держись возле меня. Бесс, ты поедешь за нами на лошади Энн и поведешь Бристольца. — Данте отдавал приказания, по привычке ожидая полного повиновения. Но он не учел тот факт, что не в привычках Бесс было слушаться, а также того, что она отнюдь не намерена была слушаться именно его, Данте Лейтона. Бесс не сдвинулась с места.

— Какого дьявола ты считаешь, что имеешь право …

— Давай, Бесси, пошевеливайся, — нетерпеливо рявкнул он, видя, что она по-прежнему продолжает сверлить его яростным взглядом. Ну и черт с ней, пусть пеняет на себя! Не тратя времени на бесполезные пререкания, он легко выхватил Энн из седла и усадил на лошадь перед Алистером. Потом так же легко кинул кипевшую от возмущения Бесс на спину коня Энн.

Сердце Бесс болезненно сжалось, когда она почувствовала, как эти сильные руки обхватили её за талию, когда она вновь почувствовала его запах, тот, что она не в силах была забыть все эти долгие одинокие годы даже в объятиях мужа. Гарри всегда отдавал предпочтение духам со сладким, одуряющим ароматом, которыми поливал себя с головы до ног, хотя они и были бессильны заглушить отвратительную вонь его табака, без которого он не мог обойтись и дня. А от Данте исходил тот же слабый, тонкий запах каких-то специй, который Бесс слишком хорошо помнила.

От Реи не ускользнул горячий, жадный взгляд, которым подарила её мужа Бесс, когда он взял её на руки, и она вдруг почувствовала моментальный укол ревности. Не нужно было уметь читать чужие мысли, чтобы догадаться, что Бесс по-прежнему без памяти влюблена в него.

Впрочем, Данте, казалось, ничего не заметил. Он быстро усадил Бесс на лошадь и передал ей поводья, как только убедился, что она крепко сидит в седле, вдев ноги в стремена.

Они потратили уйму времени, карабкаясь по узкой тропе, ведущей в Мердрако, и Данте мысленно пообещал проследить, чтобы в скором времени к дому вела хорошая дорога. Еще старый маркиз незадолго до смерти собирался построить широкую, удобную дорогу к дому, но потом сэр Майлз не выказал ни малейшего интереса заниматься этим. Но теперь, глядя вниз, где огромные, бушующие волны с грохотом бились о черные скалы, Данте дал себе слово немедленно заняться этим.

По мере того, как они приближались к дому, до них все чаще долетал ароматный и такой уютный запах дыма. Вот, наконец, вдалеке приветливо засверкали огоньки и Рея представила, как Кирби уже позаботился поставить на столик у жарко горящего камина поднос с горячим шоколадом и теплые, только что испеченные булочки. Она вдруг почувствовала, как прекрасно было бы сейчас прижать к груди мягкое тельце сонного Кита, слышать, как хихикают Робин с Конни и носятся по всему дому, играя в прятки. Да, похоже, она уже привыкла считать Мердрако своим домом.

Как и положено заботливому слуге, которым он всегда и был, Клосон терпеливо дожидался их возвращения с озабоченным выражением юного, почти мальчишеского лица. Впрочем, Френсис знал его слишком хорошо, чтобы его можно было обмануть. Скорее всего, того больше волновали лошади, а отнюдь не сами хозяева. И он ничуть не удивился, глядя, как изменилось лицо конюха при виде хромающего, покрытого тяжелой попоной вороного жеребца — выражение восторженного изумления и восхищения быстро сменилось искренней жалостью.

Они оставили его отдавать приказы засуетившимся лакеям и грумам — в эту минуту парень поразительно напоминал старика Баттерика.

— Ах, милорд, миледи, как хорошо, что вы наконец вернулись, — с облегчением приветствовал их Хьюстон Кирби, который уже битый час то бросал тревожный взгляд на быстро сгущавшиеся над горизонтом тучи, то беспокойно вглядывался вдаль, ожидая возвращения хозяев. Конни и Робин, негодные мальчишки, все-таки угодили под дождь.

— Как Кит? — с тревогой спросила Рея. Сбросив шляпку, она стряхнула с неё дождевые капли.

— Спит, как и положен невинному малышу, миледи, — с широкой улыбкой отозвался Кирби. Впрочем, улыбка эта быстро увяла, стоило ему заметить за спиной Данте силуэт стройной, темноволосой женщины в шляпе, увенчанной багрово-алыми перьями.

— А Конни и Робин? Надеюсь, им не пришло в голову отправиться на прогулку? Они могут попасть под дождь, — спросила Рея, стягивая с рук перчатки и оглядываясь по сторонам, рассчитывая увидеть обоих мальчиков возле жарко горевшего огня.

— Должен признаться, миледи, изрядно мне пришлось поволноваться по этому поводу. Они ушли уже довольно давно, а я, видите ли, замечаю, что погода портится с каждой минутой. Я уж и на башню поднимался, чтобы заранее увидеть вас, а заодно и посмотреть, куда подевались наши сорванцы, но их и след простыл. А не так давно заявились домой оба, мокрые до нитки, — подтвердил Кирби худшие опасения Реи, — и получаса не прошло, как я их впустил. А уж дрожали и зубами клацали, будто повстречались с привидением! Да, миледи, посмотри вы на них — и сами бы решили, что ребята побывали в преисподней, на них просто лица не было! — хмыкнул Кирби, вспоминая, как оба мальчугана с круглыми от пережитого ужаса глазами прокрались в дом через черный ход, оставляя за собой на полу огромные лужи.

— Где же они были? — с любопытством спросила Рея, но глаза её, не отрываясь, следили за тем, как Бесс сделала несколько шагов вперед и оказалась совсем рядом с Данте, который грелся у камина. Ее темные глаза смеялись ему прямо в лицо, она пробормотала вполголоса что-то смешное, по крайней мере, Данте усмехнулся и чуть наклонил голову, прислушиваясь к тому, что она шептала едва слышно.

— Обследовали близлежащий лес, по крайней мере, так говорят, — ответил Кирби, сокрушенно покачивая седой головой. — Я сам проследил, миледи, чтобы они переоделись в сухое.

— Вы думаете, они и в самом деле были в лесу? — с сомнением протянула Рея. По опыту она хорошо знала, что слова Робина далеко не всегда соответствовали истине.

Кирби насмешливо фыркнул и вдруг, неожиданно для самого себя, заявил, — Ах, миледи, да я так переволновался, что ни о чем и думать не мог в ту минуту. Рад был без памяти, что они вообще нашлись! — ворчливо добавил добрый старик. Он предпочел умолчать о том, что осмотрел все окрестности, в том числе и лес, где они вроде бы были, но безуспешно. — Вижу, у нас гости, миледи. Я сию минуту принесу чай, добавил он, бросив неприязненный взгляд в сторону Бесс Сикоум.

— Прошу вас, Кирби, проследите, чтобы каждому было хорошо, — направившись к лестнице, с улыбкой произнесла Рея, — Я только взгляну на Кита и сейчас же вернусь.

Она тихонько прокралась по коридору, миновав комнату, куда поместили Конни и Робина. Остановившись перед полуоткрытой дверью, Рея немного помедлила — на полу грудой валялась сброшенная второпях мокрая и грязная одежда. Вздохнув, она вошла и уже нагнулась было, чтобы поднять пару мокрых штанов прежде, чем те увенчали бы собой неопрятную кучу на полу. Внезапно Рея застыла на месте, словно пораженная громом. Только сейчас она вспомнила слова Кирби, и это заставило её задуматься.

Конни и Робин вернулись не меньше получаса назад, подумала она, промокшие до нитки, но ведь дождь начался всего лишь четверть часа назад, да и то поначалу был не такой уж сильный, чтобы мальчишки промокли насквозь. Рея пристально всмотрелась в мокрую ткань и ясно увидела застрявший в ней песок. Поднеся её к лицу, она почувствовала соленую влагу на губах. Рея покачала головой и обернулась — вокруг мокрой одежды на полу тоже кое-где виднелся мокрый песок.

А ведь мальчишек предупреждали, чтобы они не вздумали спускаться к морю. Тем не менее, стоило их ненадолго оставить одних, как они тут же помчались на берег. Пожалуй, хорошая взбучка им не повредит, и уж если даже это не заставит их отказаться от привычки лазить туда, где им быть не велено, что ж, придется поговорить об этом с Данте, решила Рея. По крайней мере пока, кроме нее, об этом никто не будет знать.

И с этой мыслью она отправилась взглянуть на сына, невольно подумав, вырастет ли он таким же сорвиголовой, что Робин и Конни.

А внизу Бесс блаженствовала в тепле, стоя перед камином, где жарко пылал огонь, и маленькими глоточками потягивая ароматный шерри. Ее темные глаза ни на минуту не отрывались от чеканного профиля Данте. Слишком часто их взгляды встречались, чтобы это было случайностью.

— Вы сотворили настоящее чудо с охотничьим домиком, — пробормотала Бесс, с удовольствием оглядывая уютный холл.

— Скажи об этом Рее, это целиком её заслуга и она немало потрудилась для этого, — ответил Данте, не имея привычки приписывать себе чужие труды, — Да, а Алистер и Френсис навели порядок на конюшне, — со смехом добавил он, глядя на вспыхнувшую Энн. Девочка смутилась. Она и в мыслях не могла представить, как эти два молодых щеголя скребут и чистят стойла, словно обычные конюхи.

Энн с трудом отвела глаза от молодых людей, но взгляд её невольно задержался на загорелом лице Алистера. Конечно, из них двоих Френсис Доминик был красивее, вынуждена была признаться она, но было в Алистере что-то такое, отчего сердце Энн сладко замирало всякий раз, как он поднимал на неё глаза. Он был старше Френсиса, но в нем все ещё чувствовалось какая-то ребячливость, почти юношеская неловкость, которая было незнакома с детства привыкшему к роскоши и богатству Френсису. Стоило Энн заглянуть ему в глаза и ей уже мерещилось, что она знает юношу давным-давно. Конечно, это смешно, подумала она, но ощущение было восхитительным и девушка почти поверила, что и он заметил её присутствие. Перестань глупить, одернула она себя.

Но если бы Энн смогла прочитать в эту минуту мысли Алистера, то была бы нимало удивлена. Тот весь пылал, вспоминая, как нежное, совсем юное тело прижималось к его спине, когда они верхом скакали к дому. Одна только мысль о том, как твердые, словно яблоки, груди касались его, обжигала, словно пламенем, и смущенный молодой человек не смел оторвать глаз от пола, изо всех сил надеясь, что ничем не выдаст себя.

Обнаружив, что Кит безмятежно спит, Рея вернулась вниз как раз в тот момент, когда Бесс приняла из рук Данте второй бокал шерри. Услышав шаги жены, Данте обернулся и улыбка смягчила суровые черты его лица. Он не мог оторвать от Реи глаз, когда она, сияя золотом волос, подошла к нему.

— Ну, как там Кит? — спросил он, не сомневаясь, что она была в детской.

— Спит мирным сном, как и сказал Кирби, — улыбнулась она, наливая себе чай. — Хотите чаю, Энн? — спросила она, заставив ту вздрогнуть и очнуться.

— Спасибо, миледи, — тихо ответила Энн, изо всех сил надеясь, что никто не заметит, как она вспыхнула.

— Как бы ты не простудилась, Энн, — заметила Бесс, — Ты вся горишь, — добавила она, и не подозревая об истинной причине смущения дочери. Бесс все ещё наивно считала её совсем маленькой.

Рея оглянулась, чтобы убедиться, что все в порядке. Встретившись взглядом с Робином, она свирепо нахмурилась, и заметила, как он смущенно отвел глаза. Придется поговорить по душам с несносным мальчишкой, подумала Рея. Взгляд её немного смягчился, когда она заметила, как юный Чарльз Сикоум незаметно для себя придвинулся к тому месту, где на полу, скрестив ноги перед камином, устроились Конни с Робином. Не прошло и нескольких минут, как он уже втиснулся между ними и открыв рот, слушал одну из леденящих душу пиратских историй, которые так обожал Конни. На лице Чарльза было написано неподдельное восхищение.

— Мы сегодня были у сэра Джейкоба, — сказал Данте, с интересом взглянув на Бесс.

— Да? И как он? — буркнула она. Глаза, её не отрываясь, смотрели в огонь, но Бесс чувствовала на себе заинтригованный взгляд Данте.

— Чувствует себя прекрасно. Конечно, он уже немолод, но Рея сказала, что он хитрый старый лис, — с довольной усмешкой сообщил Данте.

— В самом деле? Так леди Рея не лишена проницательности! — кивнула Бесс. — Он всегда обожал совать свой нос в чужие дела. Я просто диву давалась иной раз, как это ему до всего есть дело!

— А мне непонятно, как это вы, заезжая в Вестли Эббот, никогда не удосужитесь заглянуть к нему. Он ведь очень одинок, Бесс. — сказал Данте, и эти слова прозвучали упреком для женщины, чьи нервы и так были на пределе.

— Возможно, вы ещё не знаете, хотя, я уверена, что он позаботился известить вас, что мы с ним не ладим и уже довольно давно. Он сам никогда не бывает у нас в Сивик Мэнор. Да и кроме того, когда мы приезжаем в Вестли, у меня едва хватает времени купить все, что нужно. Магазины здесь гораздо лучше, чем в Мерлее, — объяснила она. Бесс не сочла нужным упомянуть, что в Вестли Эббот ей, как внучке весьма уважаемого в здешних краях сэр Джейкоба, был открыт почти неограниченный кредит. В сущности, в Мерлее она вряд ли решилась бы показаться. Ведь она задолжала всем и каждому и там любой лавочник мог остановить её прямо на улице и потребовать заплатить.

Бесс украдкой бросила взгляд на леди Рею Клер, с завистью оглядев превосходно сшитую амазонку цвета сапфира. Она не смогла сдержаться. — Какой превосходный покрой! Впрочем, мне гораздо больше понравилась та, которую вы надевали вчера — у неё не такой строгий вид и она просто очаровательна, — с удивлением услышала Бесс собственный голос и не поверила своим ушам. Боже, до чего она дошла — хвалить туалет соперницы!

— Благодарю вас, — отозвалась Рея, с трудом заставив себя улыбнуться. Слова, что так легко слетели с губ Бесс, больно ранили её, ведь это означало, что вчера, в Мерлее, она и в самом деле мельком видела именно её. Возможно, она-то и передала Данте ту таинственную записку. — Так, значит, вы тоже были в Мерлее. Как жаль, что нам не удалось поговорить!

— Столько хлопот, вы же понимаете, — безмятежно улыбнулась Бесс, сердце которой тоскливо сжалось при воспоминании о том, как она накануне унижалась в банке, безуспешно умоляя дать ей взаймы. — Просто голова идет кругом! Едва успела заскочить к серебряных дел мастеру посмотреть эскиз, который он приготовил для нового чайного сервиза, что я заказала, потом к ювелиру, отдать почистить мои рубины, потом к портному и меховщику, в общем, не успела оглянуться — а уже вечер! — небрежно заявила Бесс, не обратив внимания на удивленный взгляд дочери, которой было отлично известно, что мать пыталась продать серебро, а отнюдь не приобрести новое. А эти рубины, о которых та мельком упомянула, были проданы ещё в прошлом году, иначе они бы умерли с голоду. — Да и Энн растет прямо на глазах, — добавила Бесс, ломая голову, как бы заставить ту придержать язык, — Вот и сейчас пришлось купить ей новые туфли. С этими детьми всегда проблемы. По-моему, и Чарльз за прошлый месяц вырос дюйма на два.

— Сколько вам лет, Энн? — спросил Данте, подумав, до чего же девочка напоминает ему юную Бесс.

— Одиннадцать, — быстро ответила за неё Бесс.

Алистер Марлоу поперхнулся бренди. Поспешно вытащив платок, он промокнул глаза, бросив на Энн взгляд, полный раскаяния.

— Мама! — Энн едва поверила своим ушам. — Ты же знаешь, мне уже пятнадцать. Мы же только в прошлом месяце праздновали мой день рождения, — от обиды у девочки задрожали губы.

— В самом деле?! — с неловким смешком воскликнула Бесс. — Ах, как летит время! Неужели пятнадцать? — слабо улыбнулась она, а в душе подумала, что девочка-жена Данте вряд ли старше её собственной дочери. Бросив украдкой взгляд в сторону Рея, Бесс в который раз поразилась её сверкающей красоте. Будь ты проклята, проскрежетала Бесс, опустив взгляд в бокал с шерри, который она стиснула в руке и увидев в нем свое собственное отражение. Вдруг она показалась себе старой и измученной. Лицо, что смотрело на нее, выражало лишь усталость и унылую покорность судьбе. — Боже милостивый, Данте, ну не странно ли, что твоя жена ещё лежала в колыбели, когда мы с тобой уже знали друг друга? — воскликнула Бесс, бессознательно пытаясь уколоть его. — Даже не верится, что ты настолько старше ее! Сейчас это не заметно, но погоди, вот пройдет несколько лет и ты вспомнишь мои слова! Надеюсь, она по-прежнему будет любить тебя, ведь, боюсь, тебе не слишком понравится, начни она посматривать на кого-то еще, ну … — Бесс деликатно покашляла, — ну, просто для компании.

Несмотря на злобную выходку Бесс, Рее вдруг стало нестерпимо жаль её. От неё не ускользнуло затравленное выражение на её лице, когда дочь с обидой заявила, что ей уже пятнадцать. Рея прекрасно понимала, как та страдает, видя, что Данте принадлежит другой, к тому же совсем ещё юной женщине. Чувства Бесс были близки ей, ведь и сама она не смогла бы жить, потеряй она любовь мужа.

Следующий час, который они провели у камина, показался всем вечностью. Наконец Бесс заявила, что ветер, должно быть, стихает. Она предпочла не затягивать прощание с хозяевами, особенно когда заметила жадный, полный желания взгляд, что бросил Данте на свою молоденькую жену. Этого Бесс не могла перенести.

И в самом деле, буря уже немного улеглась, когда Бесс с детьми появилась во дворе. Сильный молодой грум подсадил её на лошадь, которую она одолжила у Данте.

— Мы можем подержать здесь Бристольца, сколько хочешь, Бесс, — предложил Данте. Они вместе с Реей вышли проводить гостей.

— Спасибо, — коротко кивнула Бесс. Она уже успела навестить своего коня и заметить, как умело ему была оказана помощь. Похоже, Клосон знал свое дело. — Через пару дней я заеду узнать, как у него дела. Тогда и заберу его домой.

— Ты действительно собираешься ехать домой через вересковую пустошь? Смотри, тропинку наверняка залило водой, — уверенно заявил Данте. — Пожалуй, я пошлю с тобой пару своих людей, — вдруг решил он. При мысли о том, что Бесс с детьми придется совсем одной пробираться в темноте через пустошь, Данте стало не по себе. — Да, и не торопись вернуть лошадь, Бесс. Лучше пусть Бристолец совсем поправится.

— В этом нет необходимости, Данте, — отмахнулась Бесс, хотя ей немало польстила забота Данте. Как давно о ней никто уже не беспокоился! — Спасибо за заботу, но в лошадях у меня недостатка нет. Это как раз то немногое, что мне оставил в наследство Гарри, — с горькой улыбкой призналась она.

— Тем не менее, я позабочусь о том, чтобы ты добралась до дома безотлагательно, — без малейшего намека заявил Данте, но Бесс поняла это так, что он ждет — не дождется, пока она уберется из его дома.