ВРАТАРЬ БЕЗ МЯЧА

Тем, кто наблюдал дебют Андрея Гаваши в нашей команде, не мог не понравиться молодой вратарь динамовцев. Нас было трое в 1960 году – я, Гаваши и еще более молодой Анатолий Проскуряков. Из этой тройки Гаваши отдавалось явное предпочтение. Я уже был «старичком», Проскуряков – зеленым новичком. А Гаваши даже выступал за вторую сборную СССР. Внешне он был вообще неотразим. Высокий, стройный, как тополь, красивый, скромный и подкупающе приветливый. Реакция? Ну что ж, она у него в порядке. Смелость? Да, он не трус. Опыт? Участие в сборной говорит само за себя. Не зря же он попал в список лучших вратарей страны! К тому же Гаваши отличный ученик, отличный студент, будущий математик. Одним словом – ценное приобретение для команды.

И все же он ушел от нас быстрее, чем следовало бы. Мелькнул, как яркая звезда, и исчез. Почему? Что случилось? Ведь он так хотел играть, так беззаветно отдавался каждой тренировке.

По Киеву поползли вздорные слухи. Все обратили внимание, что Андрей Гаваши появляется на поле в какой-то особенной форме. На футболке – кокетливые белые шнурочки, концы которых не завязываются, а игриво болтаются на широкой груди. Трусы – короткие, узкие, обнажающие сильные красивые ноги. Когда же в игре Андрея несколько раз промелькнули невероятно эффективные броски по дуге вверх, а потом вниз, словно дельфин взметнулся над морем, все подумали, что красавец Гаваши стремится просто очаровать публику своим мужским и спортивным обаянием. Но… несколько «пенок», несколько злосчастных голов, и вот уже об Андрее судачат без восторга:

– Да что вы, он позер! Он только рисуется. На публику играет.

Даже острили:

– Проиграют наши с вратарем Гаваши. Между тем все это было не так, хотя Андрей действительно тяготел к внешнему эффекту. Нет, необычная форма костюма, несколько фривольная для вратаря, не была отражением умышленного кокетства. Просто он, как и все молодые люди, любил красивую одежду, – не более. Полагал, что и в спортивной форме можно сделать приятные изменения. В общем это правильно, хотя я лично предпочитаю старенький свитер. Но ведь я «старичок».

Нет, не во внешней красивости следует искать причины неудач способного юноши.

Первой причиной была не совсем правильная школа. Как многие вратари, Гаваши, к сожалению, не имел опытного руководителя. Предоставленный сам себе, он многое заучил неправильно и привык к тому, к чему не стоило привыкать. Например, он повторял ошибку моей молодости: желая поймать нижний мяч в левом углу, толкался левой же ногой, а не наоборот. Отсюда эффектная дуга при взлете и необходимость ловить мяч под собой. Он бы и рад избавиться от этого, тем более, что ему указывали, как важно перестроиться. Но, увы, закрепленный навык оказался сильнее голоса рассудка и законов физики.

Вторая ошибка – предпочтительная игра на линии ворот, что в наши дни уже мало для вратаря. Выходы же Гаваши часто сопровождались ошибками, за которые динамовцам иной раз приходилось дорого расплачиваться.

Наконец, Гаваши не познал еще одного: вратарь играет не только с мячом, но и без него. Поэтому он часто попадал в тупик, чуть-чуть опаздывая с решением, и этого оказывалось достаточно, чтобы пропустить гол.

Он тренировался в «Динамо» очень прилежно. Его рвению могли бы позавидовать многие. Но, когда вратарь уже сложился, ему трудно переучиться. И мы искренне сожалели, что вынуждены расстаться с ним.

Итак, не внешняя сторона дела является объяснением неудач Андрея Гаваши. В связи с этим мне хочется пояснить, что я подразумеваю под словами «вратарь без мяча», хочу здесь повторить то, о чем уже писал в прессе.

Мне пришлось перенести эту «болезнь» в годы юности. Ее анализ прост: ушел мяч от ворот – успокойся, отдохни. У некоторых молодых вратарей она достигла даже гипертрофированной формы. Они уже рисуются своим спокойствием и отдыхают в буквальном смысле слова: не следят за игрой как следует, полностью расслабляются, с подчеркнутым безразличием рассматривают трибуны. И никто из них не задумывается: а имеет ли вратарь вообще право на покой, когда идет матч, имеет ли он право хоть на миг отвлечься от игры, выключиться из нее?

У меня этот вопрос возник еще тогда, когда мне довелось увидеть в игре одного из самых популярных наших вратарей – заслуженного мастера спорта Анатолия Акимова. Высокий, сухопарый, гибкий, как лоза, он замирал в воротах только в тот миг, когда мяч приближался к нему. Все остальное время Акимов неустанно мерил широкими шагами линию ворот, энергично размахивал руками или встряхивал их.

Неужели он так волнуется, что не может никак успокоить себя? – подумал я. Ответ сразу прийти не мог. И когда я впервые увидел игру Алексея Хомича, мое удивление еще больше возросло. Хоть динамовский вратарь был намного моложе Акимова, он вел себя также очень «нервно» – ходил вдоль ворот, выбегал из них вперед и тут же возвращался обратно. Иногда он даже бил ладони одну о другую, словно аплодировал.

Со временем я понял, что неспокойное поведение знаменитых вратарей не имеет ничего общего с их подлинным нервным, психическим состоянием. Просто они прекрасно усвоили важное правило и никогда не изменяли ему: вратарь не имеет права на отдых, на расслабленность, не имеет права выключаться из игры, если хочет как можно реже вынимать мячи из сетки.

Почему так? Чтобы меня лучше поняли, должен привести несколько цифр.

Известно, что после удара по неподвижному мячу он развивает скорость до 22 метров в секунду. Когда же бьют сильные бомбардиры, особенно с хода, с лета, мяч несется еще быстрее. После удара даже из-за пределов штрафной площади у вратаря остается не более секунды на определение направления его полета и на надежный бросок. Не будем забывать, что для этого необходимо еще напрячь мышцы, оттолкнуться, выбросить тело в сторону или вверх, а руки послать на перехват мяча даже еще раньше.

Таким образом, единичное действие – прием мяча – состоит на самом деле из серии движений и действий, рассчитанных на молниеносную скорость их выполнения. Хорошим вратарям это, как правило, удается. В таких случаях подчеркивают, что их реакция – отменна. И мобилизуют себя такие вратари тем, что все девяносто минут матча пребывают в игре, независимо от того, где находится мяч. Нервы и физические силы таких вратарей все время находятся в состоянии полной мобилизации. Вот почему им удается в доли секунды выполнить то, на что обычно требуется несколько секунд. Мячу же, между прочим, при его скорости полета вполне достаточно трех секунд, чтобы долететь от центра поля до ворот, И вот теперь, когда мы это знаем, можно понять, почему Яшин пропустил мяч, пробитый Турянчиком в матче со сборной СССР во время ее выступления в Киеве. Ведь, по его собственному признанию, он даже почувствовал ветерок в руках, когда между ними просвистел мяч. Значит, он правильно определил направление удара, вовремя упал, только руки чуть запоздал выбросить вперед. А почему? Яшин, говоря откровенно, попросту застоялся и расслабился. Чтобы вновь собраться перед броском, уже не хватило какой-то доли секунды.

Между прочим, в этом же матче играл Андрей Гаваши. Из пяти пропущенных мячей три были на его совести. Это типичные «бабочки», обусловленные неправильной школой. А так как матч закончился со счетом 5:2, то, не допусти Гаваши своих ошибок, могла бы быть ничья.

Но вернемся к опыту Яшина, потому что он подтверждает тезисы этого раздела.

Любители футбола, внимательно присмотревшись к игре Льва Ивановича, должны обратить внимание на такую деталь. Яшин относительно редко ходит от штанги к штанге. Зато он часто выходит далеко вперед, даже за пределы штрафной площадки, что кажется иным «критикам» неоправданным риском. Они ошибаются, Лев Яшин знает, что делать и как.

Он не хочет терять контакта с игрой, с мячом. Выходя далеко вперед, он приближается к арене активных действий, где следит за сложными перемещениями мяча, острее чувствует все импульсы матча. Когда же Яшин чувствует, что атака соперника может приобрести угрожающий характер, он бегом возвращается в ворота. И в этом тоже есть своя польза: пробежка, даже короткая, тоже согревает мышцы и подготавливает организм к сверхбыстрой работе, что вообще характерно для вратаря.

Лично для меня каждый матч начинается игрой без мяча.

Накануне встречи я стараюсь не думать о ней, сходить в лес, поудить рыбку, одним словом – отвлечься.

Но зато вечером, перед сном, я обязательно «вступаю в матч».

Я представляю себе линию нападения соперников, вспоминаю привычки отдельных нападающих, уточняю, кто любит бить правой ногой, кто левой, кто хорошо умеет это делать двумя ногами.

Вспоминаю полузащитников – среди них все чаще появляются любители снайперских ударов.

И когда все вспомнил, пришел к определенному выводу, засыпаю, уже не думая о матче. Часть матча я уже сыграл.

Перед выходом на поле каждому вратарю приходится побороть еще одного неизбежного противника – чрезмерное волнение. Если этого не сделать, стоять в воротах трудно.

Есть принципиальное различие между игрой вратаря и полевых футболистов. Последние все время в действии, каждую секунду сталкиваются с мячом и потому лучше чувствуют ход поединка. У вратарей же нередко бывает так, что они многие минуты не контактируются с мячом. В таких случаях я даже просил защитников передать мне мяч, хоть и не было реальной угрозы воротам.

Трибуны на это реагируют по-своему. Слышится: «Опять киевский вариант!» А мне это нужно только для того, чтобы не «забыть» мяч, чтобы лишний раз почувствовать его и выбить в поле. Это психологически поддерживает мою связь с игрой.

Без мяча я веду себя «неоригинально» – в стиле тех вратарей, о которых уже писал: «прогуливаюсь» между штангами, выхожу вперед, все время слежу за мячом – даже когда он подолгу гостит под воротами противоположной стороны. И все время анализирую удары, определяя причины удач или неудач других вратарей.

Однажды минчанин Хасин забил мне гол «не по правилам». Он дошел почти до самой лицевой линии и ударил под острым углом. Гол был из тех, когда говорят, что значительная доля вины ложится на вратаря. В самом деле, кажется, что с такого места невозможно послать мяч в сетку, а он все же побывал в ней.

Когда игра откатилась от наших ворот, я снова занял то место, где стоял, когда пропустил гол. Нет, оно было выбрано правильно. Хасин мог дать только прострельную передачу, и я был готов к ее перехвату. А влетел мяч в ворота по чистой случайности: он срезался с ноги нападающего, закрутился и изменил направление полета так, что и не предусмотришь.

Этот случай заставил меня сделать еще один вывод на будущее: когда нападающий бьет с такой точки, надо ждать не только прострела, но и «срезки». А я этого раньше не учитывал.

Итак, после каждого удара – вывод, после каждого вывода – действие. Иначе вратарь никогда не станет надежным, а значит – в него не будет верить команда. Когда наступает такой конфликт, ей трудней бороться за победу. Команда должна верить в своего вратаря, чтобы никогда не оглядываться с тревогой на тыл. Вот почему так важна предельная мобилизация вратаря, если он не желает быть застигнутым врасплох.

Гаваши этого не знал, не делал и поэтому нередко оказывался неподготовленным к правильному приему мяча или к его отражению, особенно когда он шел низом. И, несмотря на свои прекрасные данные, не мог нас удовлетворить. Андрей еще молод, может долго защищать ворота. Возможно, прочтя эти дружеские пожелания, он еще раз задумается над своей игрой и найдет в себе силы переломить себя.

СНОВА «СЕРЕБРО»

В большом футболе нашей страны произошло серьезное событие: формула чемпионата в 1960 году была коренным образом изменена. Звание сильнейшей должны были уже оспаривать двадцать две команды, а не двенадцать, как было прежде.

Увеличение числа команд прошло под знаком демократизации чемпионата. Почти все республики были теперь представлены в классе «А», растянулись сроки первенства. Поначалу команды встречались в предварительных играх, а затем шесть лучших – по три из каждой подгруппы – продолжали оспаривать пальму первенства в финальных играх. Повысилась и нагрузка на футболистов. Следовало хорошенько подготовиться к сезону.

И вновь состав команды претерпел серьезные изменения. Выбыли из наших рядов Грамматикопуло, Попович, Голубев, Костенко, Фефлов, Фомин, Голодец, Русланов, Балакин, Секеч, Богачек, а Михаил Михайлович Коман стал одним из тренеров нашего «Динамо».

Теперь наш коллектив имел такой состав:

Тренеры – Соловьев (он же начальник команды). Терентьев и Коман.

Вратари – Гаваши, Макаров, Проскуряков.

Защитники – Ануфриенко, Ерохин, Онисько, Сучков, Шитый.

Полузащитники – Войнов, В. Пестриков, Сорокин, Турянчик.

Нападающие – Биба, Базилевич, Веригин, Каневский, Кравчук, Пинчук, Лобановский, Сабо, Серебряников, Соколов, Снитко, Зайцев, Ковалев.

Кстати, не все «старички» покинули команду по-хорошему. Если, скажем, Михаил Коман вынужден был удалиться на покой по состоянию здоровья, а Георгий Грамматикопуло потому, что, по мнению руководителей, утратил былую остроту в игре, то иначе обстояло дело с Виталием Голубевым – хоть уже и немолодым игроком, но еще полным сил, бодрым, жизнерадостным и очень нужным команде.

Судьба Голубева – первая акция Соловьева из числа тех, которые он осуществил во имя укрепления команды в моральном отношении. Дело было на юге, во время сборов. Голубев позволил себе нарушить режим – как раз в тот момент, когда команда особенно напряженно готовилась к сезону. Мечтой Соловьева, по всей вероятности, было сколотить молодежный состав, у которого была бы длительная перспектива на будущее, «Старички» не очень-то радовали его своим присутствием. Поэтому он даже мне и Ерохину дал понять, что мы свое отыграли и что настало время уступить место молодым футболистам. Что ж, может быть, он и прав. Но нам это показалось несправедливым, потому что мы оба чувствовали себя вполне хорошо, и сил оставалось достаточно, чтоб не рвать так сразу свои связи с активным футболом. Мы много работали над собой.

С Голубевым дело обстояло несколько иначе. Он порой бывал не в ладах с «железной дисциплиной». Правда, в последнее время, очевидно, под влиянием возраста, он заметно посерьезнели все реже разрешал себе отклонения от общепринятых норм. Но, на свою беду, одно из таких небольших отклонений Виталий совершил как раз на сборе, что вызвало бурю гнева со стороны руководства. Старший тренер без обиняков объявил, что Голубев будет немедленно отчислен из команды.

Так и сделал. Команда была поражена. Голубев так много сделал для «Динамо», был еще так необходим ему, столько надежд возлагалось на его спаренную игру с Турянчиком, наконец, на сей раз его вина была, в сущности, так невелика, что строгое наказание казалось верхом несправедливости.

Это было не только нашим мнением. Вернувшись в Киев, мы узнали, что общественность также не одобряет Соловьева. Но он твердо стоял на своем. Даже то соображение, что мы вступаем в сезон 1960 года без опытного центрального защитника, и еще не известно, как проявит себя на этом месте Василий Турянчик, который явно уступал Голубеву в технике и понимании задач, не заставило тренера смягчиться. И тогда команда увидела, как велика воля и твердость нового начальника.

Мы задумались: так ли уж неправ Соловьев в своем решении? Кто знает, может быть, столь категорическое требование идеальной дисциплины без лавирования в привычном бору полумер является как раз тем, что нужно нашей команде – способной, но внутренне еще не совсем собранной. Одним словом, случай с Голубевым всех насторожил, заставил подтянуться и задуматься.

Все теперь зависело от другого: является ли отстранение Виталия результатом какой-то вспышки тренера, или Вячеслав Дмитриевич будет последовательным до конца, относясь ко всем одинаково ровно?

Справедливости ради надо сказать, что Соловьев не дал в дальнейшем поводов для обвинений подобного рода. Для него не существовало любимчиков, которым он сделал бы скидку в том или ином случае. Когда через год провинился Юрий Войнов, последовала такая же реакция. Когда погрешили против правил другие лидеры команды, они также были наказаны.

В этом отношении характерна судьба Юрия Ковалева, приехавшего из Москвы вместе с Игорем Зайцевым.

Ковалев был очень полезен команде. Он решил для нас проблему центрального нападающего, которая после ухода Сергея Коршунова все время оставалась наиболее актуальной. Очень хорошо действовал Ковалев и в линии полузащиты. С первых же матчей он завоевал симпатии киевлян. Команда радовалась, что в ее рядах оказался такой выдающийся игрок. Но через некоторое время стало известно, что Ковалеву по семейным причинам придется вернуться в Москву. Соловьев немедленно перестал выставлять его на игры, хотя мог бы воспользоваться услугами Юры до самого конца сезона.

– Не надо. Раз он собирается, будем заигрывать молодого. Того, кто не изменит команде.

– Но мы ведь рискуем серебряными медалями! Из-за отсутствия Ковалева можно проиграть один или другой матч, и все будет потеряно.

– Пусть. Не хочу кривить душой. Пусть едет.

Когда же и Зайцев, на которого Соловьев особенно уповал, не показал желанной игры, он был также отстранен от выступлений.

Это нам понравилось и породило доверие к Соловьеву. Так мы вторично встретились с тренером, чья «хватка» могла помочь «Динамо» добиться нового взлета. Правда, брожения еще долго не утихали, не всем нравилось то, что замышлял Соловьев (в частности, Лобановскому не хотелось играть на левом краю, куда его откомандировали после отчисления Диковца), но в общем-то воля тренера победила и заставила всех нас решительно подтянуться.

– Сила команды, – подчеркивал всякий раз Соловьев, – начинается с дисциплины и порядка. О них я буду печься, не щадя усилий, и добьюсь своего.

Первый круг чемпионата 1960 года мы провели не очень сильно. Наряду с хорошими победами были и досадные поражения. К их числу относится проигрыш «Крыльям Советов». Сюда же я отношу и матч с «Беларусью». Наша защита ничего не могла поделать с Хасиным, и он забил два гола, а мы только один. Двадцать последних минут ворота белоруссов буквально трещали под градом ударов наших нападающих, но второй гол так и не залетел. Очень болезненно перенесли мы и поражение от ленинградского «Адмиралтейца» – 1:5. Плохо сыграл Гаваши, хотя он и взял пенальти.

Одним словом, были срывы. Наших поклонников порадовала лишь победа над «Спартаком», потому что она была добыта в хорошем стиле.

Еще неопределенным было положение нашей команды и к тому времени, когда мы уже сыграли половину матчей второго круга предварительных игр. Но как раз тут мы стали быстро набирать очки. В первом круге мы взяли тринадцать очков. Чтобы попасть в «золотую» шестерку, надо было набрать во втором круге еще не менее тринадцати. Мы записали в свой актив пятнадцать и заняли первое место в своей подгруппе. Последние матчи команда все время побеждала и сразу же взяла десять очков подряд.

Теперь мы могли претендовать даже на первое место, но понимали, что за торпедовцами нам не угнаться: уж больно хорошо они играли в том сезоне. Кроме того, их состав уже стабилизировался и сыгрался, а наш еще только завершал этот процесс.

Матч между нами и торпедовцами был центральным событием сезона. Ему предстояло ответить на волновавший всех вопрос – кто же будет первым? Победа давала нам шансы обойти автозаводцев, поражение делало их недосягаемыми лидерами турнира.

Стоит ли описывать, что творилось в Киеве в день этой игры! Это легко представить. Скажу лишь, что стадион был забит до предела, что не было недостатка в цветах, которыми щедро одарили и нас, и москвичей темпераментные киевляне. Стрекотали подобно кузнечикам кинокамеры. Гремела музыка, будоража и подбадривая.

Игра началась, как и следовало ожидать, яростным натиском торпедовцев. Они это умели делать – сразу же ошеломлять соперника. Блестящий состав, в котором выступали истинные звезды – В. Иванов, С. Метревели, В. Воронин, Н. Маношин и другие – превратил «Торпедо» в такой коллектив, который мог решить любую задачу. И москвичи привыкли с первых же минут матча сеять в рядах соперников панику мощью атаки, стремительным темпом, очень острыми передачами, ураганным огнем.

Мы знали это и все же были застигнуты врасплох. На третьей минуте Борис Батанов – левый полусредний торпедовец, совершающий бесконечные рейды вперед и назад, на мою беду, выскочил именно вперед, получил передачу и ударил в дальний угол. Мяч был не из трудных, да и летел он как-то спокойно. И все-таки моя воля была парализована тем, что торпедовцам так легко удалось выйти на ударную позицию. Ни «железный солдат» Ерохин, ни стремительный, самоотверженный Турянчик (в Алма-Ате он, например, играл даже с рассеченной бровью, весь в бинтах), ни многоопытный Войнов, ни быстрый Сучков не могли задержать хоть на миг развитие торпедовской атаки. Я был этим так ошарашен, что буквально оцепенел, увидев перед собой Батанова. И удар, который в другое время я наверняка бы отразил, на этот раз достиг цели.

Первый гол в таком матче имеет большое психологическое значение. Можно было предположить, что теперь динамовцы вряд ли найдут в себе силы изменить ход событий. Но случилось то, во что мало кто верил. Команда расправила крылья: терять уже было нечего, к тому же взвинтила нервы злость. Мы ведь уже проиграли в первом круге автозаводцам со счетом 0:2. Неужели же нам так и не справиться с ними в этом году?

Словно драгоценный футбольный алмаз засверкал на левом краю. Это разыгрался Валерий Лобановский. Как он запутал защиту! Белыми молниями чертил мяч воздух после его ударов по воротам, четко выводил он на удар товарищей. И вот в один из таких моментов Виктор Серебряников пробил по воротам так, что вратарь Алексей Поликанов только пожал плечами. 1:1. Стадион содрогнулся от овации. У всех вспыхнула надежда.

Проходит еще несколько минут. Защита торпедовцев смята. Вот уже наш реактивный Базилевич стрелой проносится по правому краю, делает чудесную навесную передачу. Поликанов проскакивает мимо мяча, а перед воротами в прыжке оказываются сразу двое – Сабо и Лобановский. Оба хотят затолкнуть мяч в пустые ворота, мешают друг другу, и… мяч пролетает над воротами. Упущена вернейшая возможность забить гол.

Но это не обескураживает динамовцев. Они продолжают наступать под сплошной рев трибун. Наши болельщики всегда поддерживают атаку динамовцев: сплошной гул не прекращается ни на миг, становясь все сильнее и сильнее.

Кажется, вот-вот что-то случится. И в самом деле. Сабо принимает мяч в тылу на правом краю. Он быстро подвигается вперед и внезапно навешивает его на ворота. Я вижу, как из глубины поля спешит к нему Базилевич. В тот миг, когда мяч касается земли, следует незамедлительный удар. Гол! Несколько мгновений Пеликанов смотрит на застрявший в сетке мяч остановившимся взглядом. Он никак не может понять, что же, в сущности, произошло, откуда взялся Базилевич, которого за миг до этого не было в штрафной площадке. Потом он вздыхает и швыряет мяч в центр поля.

Но что это? Судья Крылов показывает: выбить с земли, Базилевич был в положении вне игры. Это же абсурд! Но судья неумолим. Команда сразу скисла. Слишком много неудач для такого матча!…

Потом торпедовцы приходят в себя, начинают наступать и забивают второй гол. Конец матча снова подстегивает киевлян. Кажется, что мы все-таки уйдем от поражения. Но, как назло, мяч не идет в ворота. Штанга, штанга, еще раз штанга! Да сколько же можно! Но вот, наконец, Серебряников получает отличную передачу. Стоя спиной к воротам, он разворачивается и с нескольких метров бьет по мячу пушечным ударом. Все? Нет. Мяч просвистел рядом со штангой. Ему не хватило всего несколько сантиметров, чтобы уберечь нас от поражения.

И мы проиграли 1:2. Досадно, конечно, было, потому что команда играла хорошо, с большим подъемом. Но, по совести говоря, торпедовцы имели больше прав на победу в чемпионате. Тогда они были сильнее нас.

Теперь все наши помыслы устремились к серебряным медалям. Все должен был решить последний матч сезона – с армейцами Ростова. Эта команда недавно оказалась в классе «А», но сразу же заявила о себе в полный голос. Ее боялись. И хотя до этого ростовчанам только один раз удалось сделать с нами ничью, а все остальные встречи мы выиграли, тем не менее у нас не было полной уверенности, что «серебряный» матч окончится для нас благополучно.

В самом деле, не успел он начаться, как хозяева поля дружно насели на наши ворота. Это был один из тех штурмов, когда кажется, что атакует вся команда и что удары сыплются на тебя, как град. Что-то заныло в моей груди от нехорошего предчувствия. Я видел, что надвигается беда. И вот уже мне приходится доставать мяч из сетки ворот. Ростовчане повели счет.

Теперь наши форварды поняли, что шутить нельзя, что «серебро», на которое мы нацелились, может ускользнуть в самый последний миг. Ребята всерьез взялись за дело, и, наконец, после многих попыток Валерию Лобановскому, которого тщательно сторожили двое защитников, все же удалось великолепным ударом сквитать счет.

После этого наша команда яростно защищалась. Вновь досталось многострадальному Иосифу Сабо. Ему в этом сезоне попадало больше, чем другим. Не уцелел он и в последнем матче. Кто-то из ростовчан больно ударил его, и Сабо выбыл из игры.

Последний миг этого напряженного матча был, пожалуй, самым страшным для нас. Ростовчане получили право на свободный удар близ динамовских ворот, как раз по центру. На девяносто процентов это был верный гол. И тут пришло на помощь все то, что выработалось в нашей команде за последний год. Все защитники и полузащитники, даже некоторые нападающие стали рядом со мной в ворота, чтобы любой ценой отразить удар. В этом душевном порыве было многое: и дружба, и неуемная жажда победы, и готовность к любому риску, и мужество настоящих бойцов. Удар ростовчанина мог отнять у нас мечту. Единство и коллективная воля команды могли спасти ее. И соперник дрогнул. Удар оказался неточным, мяч пролетел над верхней перекладиной.

Трудно передать, что мы пережили в этот день. Нашей радости не было предела.

Но даже теперь мы еще не получили права на отдых. Впереди были международные встречи – с командами Норвегии и ФРГ.

В сезоне 1960 года мы провели до этого несколько международных встреч.

Первый матч свел нас и футболистов клуба «Погонь» из польского города Щецин. Он состоялся еще 15 апреля, до начала чемпионата страны. Поляки ничего не смогли противопоставить динамовской технике и проиграли с крупным счетом 0:4. Затем со счетом 4:1 мы обыграли западногерманскую команду «Боруссия» и с таким же счетом – бразильскую команду «Баийя» из города Сальвадор.

Эта встреча особенно запомнилась. «Баийя» предстала перед нами в новом качестве. При первом знакомстве, несколько лет назад, этот профессиональный ансамбль показался нам каким-то несерьезным, словно под его флагом собрались веселые цирковые клоуны – не больше. Но ко второму приезду «Баийя» была уже обладателем Кубка Бразилии. И внешне и внутренне игра команды резко изменилась. Это был подтянутый, строгий коллектив с четко выраженным игровым планом. Мы сразу же поняли, что такой орешек раскусить не очень-то просто.

Совершенно неотразимое впечатление произвел центральный защитник бразильцев негр-великан Сантос: рост почти два метра, номер бутсов – сорок седьмой. Между ним и Лобановским завязалась своеобразная дуэль. Сантос не покидал своей зоны, не рискуя удаляться от штрафной площадки. Это, как известно, не лучший вариант защиты. Наши предпочитают персональную опеку. Бразилец же точно выдержал игру в зоне, словно кто-то начертил вокруг него незримый круг и приказал ни за что не покидать его. Зато длиннющие ноги Сантоса перехватывали и на земле и в воздухе почти все мячи, которые проносились мимо и грозили стать опасными. Лобановский никак не мог приспособиться к нему, Но в конце концов Валерий дважды обыграл великана и забил голы. Это было сделано здорово!

Но все это происходило в начале сезона. Теперь, под занавес, уже нам надо было выезжать за границу.

Поездка по Норвегия со спортивной точки зрения была не очень интересной. Местные команды никогда не блистали на футбольном поприще. И первая же игра в городе Хамар против клуба «Камратерна» подтвердила эту истину. Мы без особого труда победили со счетом 8:1.

Настроившись на добродушный лад, мы вышли на вторую игру против клуба «Ларвик Тюрн» несобранными, слишком уверенными в легкой победе, Но, как известно, зазнайство в спорте никогда не ведет к добру. В результате – неожиданное поражение, 0:2. Наше самолюбие было уязвлено, И последующие две встречи вновь принесли нам удовлетворение. Сборную города Стейнхьер мы обыграли со счетом 8:0, а сборную Осло, которая, по сути, является и сборной страны – 3:2, причем еще три гола судья не засчитал, спасая свою команду от полного разгрома.

С иным настроением отправлялись мы в Западную Германию. Хотя команда сильно устала за сезон и многие игроки перенесли травмы, мы горели желанием встретиться с футболистами ФРГ.