ГЛАВА 14

Настроение Эдрика менялось, как весенний ветер. Он то ликовал, то приходил в отчаяние. Чудесная ночь закончилась, когда он проснулся один. Быстро одевшись, он отправился на поиски Кейт. На поиски прекрасной Кейт. У него перехватывало дыхание, стоило вспомнить, какова она в постели. Женщина, получающая удовольствие при соитии с мужчиной, – разве есть на свете более чудесное зрелище? Он столько раз за ночь утолял любовный голод, что не должен был возбуждаться при мысли о ней, но влечение к Кейт оказалось бесконечным.

Ему, конечно, следовало бы вести себя более сдержанно с невинной девушкой, и он от всей души надеялся, что с утра ей было не слишком плохо. Впрочем, ему в любом случае придется заглаживать свою вину перед ней.

В замке Кейт не оказалось. Поскольку никто ее не видел, она скорее всего действительно поднялась очень рано. Наверное, не хотела, чтобы кто-то заметил, как она выходит из его спальни. Ей было стыдно.

Эдрик нахмурился при этой мысли, но потом махнул рукой – может, оно и к лучшему. Не надо отцу Алгару знать об их связи, иначе он замучает их угрозами адского пламени и прочими ужасами. Да и Освин вряд ли воспринял бы такую новость спокойно с его-то ненавистью ко всем нормандцам.

Эдрик решил навестить брата.

– Милорд, – встретил его стражник, – я как раз к вам собирался.

– Да? Что не так, Десмонд? – спросил Эдрик, заходя в комнату.

– Ваш брат метался во сне. Потом у него бред начался. Говорит бессвязно и весь горит, милорд.

Губы Брайса пересохли, и Эдрик, взяв кружку с водой, заставил его попить.

– Десмонд, отправь одного из грумов за Лорой. Она знает, что делать.

– Уже, милорд. Я взял на себя смелость сделать это. Стражник вышел, оставив хозяина с братом. Эдрик откинул одеяло и осмотрел рану. Края с одной стороны сильно покраснели – хуже не придумаешь.

– Брайс…

Молодой человек застонал, попытался перевернуться и тут же поморщился от боли. Эдрик помог бы ему, но подумал, что лучше его не трогать.

– Вот, попей еще. – Он ожидал, что Кейт вот-вот появится здесь, хотя понятия не имел, откуда у него такие мысли, такие глупые надежды.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем пришла Лора. Целительница взглянула на Брайса и в тревоге проговорила:

– Поднимитесь, Эдрик. Дайте мне осмотреть его. Лора положила свою суму на кровать, а Эдрик встал и отошел в сторонку. И только тут заметил стоявшую в дверях Кейт с Эйданом на руках. Он вздохнул с облегчением. Ему хотелось обнять ее, но он сдержался.

– Лорд Эдрик… Что случилось? – спросила девушка. И во взгляде ни намека на то, что было ночью. Она, конечно, и Лоре ничего не сказала. Эдрик перевел взгляд на Брайса.

– Похоже, рана загноилась. – Он заметил беспокойство в чудесных карих глазах – в тех самых глазах, которые столько раз за ночь закрывались, когда она стонала, наслаждаясь его ласками.

Эдрик заставил себя встряхнуться. Действительно, нельзя же каждую минуту вспоминать свои любовные приключения, когда Брайс лежит в бреду!

– Может, войдешь? – спросил он девушку. Она с усилием сглотнула.

– Нет, простите меня. Я…

Он вспомнил, что ей становится плохо при виде ран.

– Все в порядке, Кейт. Позаботься о моем сыне.

Она пребывала в смятении, и ему захотелось как-нибудь ее успокоить. Но тут она развернулась и ушла. И тотчас же послышался голос Лоры:

– Подержите его за руки, Эдрик.

Он молча подчинился. Брайс застонал, когда целительница начала распарывать шов. Потом она взяла воды и чистую ткань и прочистила рану, вымывая скопившийся в ней гной. Теперь, когда с самой трудной частью задачи было покончено, Эдрик заметил, что Лора бросает на него косые взгляды.

– В чем дело? – спросил он. – Ты сумеешь справиться с лихорадкой?

– Сделаю все, что смогу. Расскажите мне о Кейт.

– А что с ней такое? Лора поджала губы.

– Держите же его руки, Эдрик.

– Но что с Кейт?

– Сегодня утром она чуть не упала в обморок у меня дома.

Эдрик нахмурился, на скулах его заиграли желваки.

– Так что же произошло? Почему?..

– Я сначала подумала, у нее это от голода. – Лора снова покосилась на Эдрика. – Но она сказала, что не хочет есть. И еще я спросила про Брайса, а она…

– Как жарко, – простонал Брайс. – Уберите! Уберите!

– Сильная лихорадка, – вздохнула целительница. – Помогите мне поднять его.

Лора дала больному снадобья, а потом они напоили его. Но лихорадка по-прежнему не отпускал Брайса.

– Ты останешься с ним? Лора кивнула.

– Не пошлете кого-нибудь из слуг к Элге? Похоже, она наконец-то пришла в себя, но я хотела бы убедиться.

– Да, конечно, – сказал Эдрик.

Но не успел он выйти из комнаты, как на пороге появился Освин. Управляющий расспросил Лору о состоянии Брайса, потом повернулся к Эдрику.

– Если вы не заняты, милорд, я бы хотел поговорить с вами кое о чем.

– Идите, – махнула рукой Лора, и мужчины направились в другую комнату.

Эдрик сразу уселся, а Освин принялся расхаживать из угла в угол.

– Я насчет вчерашнего вечера, милорд… – начал управляющий. – Ни к чему нормандке выдавать себя за хозяйку. Когда это мы позволяли служанкам диктовать свои условия и заправлять в вашем главном зале?

– Все прошло гладко, не так ли?

– Лорд Эдрик, вы упускаете из виду самое главное.

– Я так не думаю. Рискуя собственной жизнью, она подняла тревогу и привела людей в замок, где они отсиделись в безопасности во время битвы. Именно от ее руки пал Роберт Фергюсон.

– Это еще нужно проверить. Я поговорил с Гвен… Эдрик стремительно вскочил на ноги.

– И что Гвен говорит?

– Милорд, я просто хотел сказать, что можно посмотреть на все случившееся с другой точки зрения.

– Я так не считаю.

Освин заложил руки за спину.

– Она, конечно, девушка симпатичная, милорд. Так что после целого года…

– После года чего, Освин? Воздержания? Ты на это намекаешь? – Эдрик невольно сжал кулаки.

Управляющий отшатнулся, точно его ударили.

– Милорд, как друг вашего отца… Умоляю вас подумать о Бракстоне, прежде чем заводить интрижки с этой девицей.

Эдрик сделал глубокий вдох и отошел от стола. «А может, Освин прав? – спрашивал он себя. – Но неужели долгое воздержание так влияет на мое поведение?»

– Скорее в аду зима наступит, чем какая-то нормандка снова возьмет надо мной верх, – проворчал он сквозь зубы.

Услышав эти слова, Освин вздохнул с облегчением.

– Милорд, есть ли новости от Дрогана?

Кэтрин запаслась молоком на весь день и вернулась в домик целительницы. Она считала, что после нападения скоттов Элгу ни в коем случае нельзя оставлять одну. А Лоре предстояло сидеть с Брайсом до тех пор, пока ему не станет лучше.

И Эдрик тоже не уйдет из комнаты брата. Он так же предан Брайсу, как она своей сестре Изабель.

Кэтрин твердо решила, что не откроет своих чувств ни одной живой душе в Бракстоне, в том числе и Эдрику. Их связь запретна во всех отношениях, и виной тому ее неискренность. Она позволила Эдрику считать ее простой служанкой, но если он когда-нибудь узнает, что она дочь барона Генри Лаувета, то его презрению не будет предела.

Пусть даже она и убила Роберта Фергюсона, но от этого она не перестала быть нормандкой. Благодарность саксов скоро остынет, и они снова вспомнят о ее происхождении.

Элга уже встала с постели и успела одеться к приходу Кэтрин. Девушка объяснила ей, куда ушла Лора и почему.

– Мне хотелось бы побыть здесь немного. А вы могли бы поучить меня ткачеству.

Она посидела с Элгой, пока та завтракала, потом они уложили Эйдана спать и пошли в мастерскую. К прялкам Элга гостью не подпустила, но дала ей моток мягкой шерстяной пряжи и две длинные деревянные спицы.

– Вязать умеешь?

– Нет, – покачала головой Кэтрин. – Никогда не училась.

– А что ты вообще умеешь?

– Ну, от меня есть кое-какая польза. Я могу за животными ухаживать, – с гордостью сказала Кэтрин, но ее заявление не произвело на хозяйку никакого впечатления. – А еще я знаю математику и умею вести записи.

На сей раз глаза старушки расширились от удивления, и Кэтрин поняла, что опять проболталась. Ни одна простолюдинка во всей Англии не обладала подобными талантами. Кэтрин пожала плечами, всем своим видом показывая, что в этом нет ничего необычного.

– В монастыре научилась… Я… я там несколько лет прожила, прежде чем вернуться в Англию.

Похоже, объяснения Кэтрин удовлетворили Элгу, и первый урок начался.

– Поешьте чего-нибудь, – велела Лора. – За весь день вы покидали комнату только один раз, а хождением из угла в угол Брайсу не поможешь.

В животе у Эдрика забурчало, и ему пришлось согласиться с целительницей. Ему действительно следовало поесть. Да и другие дела у него имелись. Брат же в надежных руках.

Эдрик снова заглянул в детскую. Здесь уже убрали, полы помыли. Не осталось никаких следов нападения. И все же он не хотел, чтобы его сын тут оставался.

Юго-западные покои, где он давал Кейт урок самообороны, находились ближе к его спальне, и они были довольно просторные. Туда и широкая кровать поместится, и колыбелька Эйдана. Да еще и для дивана с двумя креслами место останется.

Покинув детскую, Эдрик спустился вниз. Благодаря стараниям Кейт главный зал стал по-домашнему уютным, совсем как их старое жилище в те времена, когда они с Брайсом были мальчишками. Она даже разыскала знамя отца и повесила его на балку над помостом. Лестница же напомнила ему о пламенной речи Кейт перед жителями деревни. Она возвышалась над его людьми – нормандка, обращающаяся к укрывшейся в замке толпе. И вела она себя как высокородная леди, а не простолюдинка. Да, Кейт многое от него скрывала.

Но он не собирается давить на нее, его и так все устраивает. Если она не желает возвращаться в Раштон, то это ее личное дело. А в Эвешем-Бридж он ее не отпустит – слишком велика была бы потеря.

Дроган увел большую часть воинов в Данфергюс, так что теперь в замке осталось совсем немного стражников. Но юный Кэдмон стоял у входа, готовый отразить любое нападение. Эдрик спросил его про Кейт.

– Она пошла в деревню, милорд. Побудет с Элгой, пока Лора здесь сидит.

Скрыв свое разочарование, Эдрик вернулся в комнату брата. Он молча стоял в сторонке, наблюдая, как слуга помогает Лоре обтирать Брайса холодной водой.

– Снадобья немного помогли, – сказала целительница. – Но жар не прошел, и бред тоже.

– Можем мы еще что-нибудь сделать? – спросил Эдрик.

– Я очистила рану от гноя и наложила новую повязку. От лихорадки даю ему настойку ивовой коры и постоянно обтираю его холодной водой. Других средств я не знаю.

– Тогда почему бы тебе тоже не сходить в кухню и не поесть? Я посижу с ним.

– Да, хорошо. А вы послали кого-нибудь к Элге?

– С ней Кейт, – успокоил целительницу Эдрик. Лора улыбнулась.

– Она знает, что у Элги была трудная ночь. Очень мило с ее стороны приглядеть за старушкой в мое отсутствие.

Эдрик нахмурился. Он не подумал, что Кейт хотела оказать особую услугу Лоре, но так оно, видимо, и есть.

Лора ушла, а Эдрик сел на кровать рядом с Брайсом. Щеки брата горели огнем, глаза были подернуты пеленой.

– Эдрик?..

Эдрик взял больного за руку. Ладонь горячая, сухая.

– Я здесь, не беспокойся.

– Фергюсон… Он проберется через…

– Нет, Брайс. Леод и Роберт мертвы. Оба.

– Но твой сын… Эйдан…

Эдрик заверил брата, что все в порядке. Затем положил ему на лоб влажную тряпицу и велел спать.

– Береги глаза, когда смотришь на нее, Эдрик.

– Глаза? – О чем он? Видно, ему совсем плохо, не знает, о чем говорит.

– В них написано, что ты испытываешь к ней.

– Неужели ты о Кейт? Это все твое больное воображение, Брайс. Постарайся заснуть.

Эдрик уверял себя, что такие же чувства он испытывал бы к любой красотке, оказавшейся в его постели. Да, к любой. Единственный же представитель нормандцев, которому он подчинится, – король Вильгельм. И теперь, когда они избавились от Фергюсонов, можно навестить нормандского короля и обсудить с ним кое-что. Вильгельм, конечно же, переоценил возможности Бракстон-Фелл. Следовало исправить эту ошибку.

– Можешь обманывать себя, сколько хочешь, но… – Брайс умолк и провалился в сон.

Кэтрин ушла от Элги уже на закате. Она много часов заставляла себя держаться вдали от замка и гнала прочь мысли об Эдрике. Ее интересовал только один вопрос: провел бы он с ней день, если бы не внезапная болезнь Брайса?

Какая глупость! Она ведь не госпожа… И конечно же, она не может принимать участие в хозяйственных делах, если только это напрямую не касается Эйдана. Она любовница лорда Эдрика, но не более того. И скоро каждый слуга в крепости будет знать об этом, как бы она ни скрывала правду.

Кэтрин тяжело вздохнула. Она мечтала о муже, мечтала о любви мужа, а вместо этого получила любовника.

Проходя мимо церкви, Кэтрин остановилась. Ей следовало бы исповедаться в грехах, но при воспоминании о злобном священнике ее сковывал ужас. Он наверняка проклянет ее за прегрешение.

И Кэтрин не винила его. Она сама виновата, не воспротивилась Эдрику, допустила его к своему телу и к своему сердцу. Теперь он полностью владел ею.

– Ты!..

Грубый окрик напугал Кэтрин, и она споткнулась, когда отец Алгар схватил ее за руку и развернул лицом к себе. Она попыталась вырваться, но хватка у священника была поистине железная.

– Смерть лорда Брайса будет на твоей совести! Кэтрин вздохнула с облегчением, услышав такое обвинение. Слава Богу, он не знал о том, что она разделила с Эдриком постель. Пока не знал. Ее затрясло при мысли о том, что ей придется пережить, когда это случится.

– Отец мой, – попыталась она успокоить его, – уверяю вас, я не желаю никому зла в Бракстоне. Это я раскрыла планы Роберта Фергюсона…

Алгар покачал головой:

– И как же ты узнала о том, что он собирается пробраться в крепость?

– Как я… Но я ничего не знала! – выкрикнула Кэтрин, пораженная новым обвинением священника.

– Ложь у нормандцев в крови! Ты впустила его, а потом убила, дабы заручиться доверием лорда Эдрика!

Кэтрин все-таки удалось высвободиться. Этот человечек явно не в себе, если думает, что она способна на такое… Бесполезно говорить с ним, бесполезно объяснять, что у нее нет ничего общего с Фергюсонами, если не считать ее похищения. Что бы она ни говорила, отец Алгар все равно не поверит ей.

Кэтрин поспешила уйти от церкви. «Интересно, поделился ли отец Алгар с кем-нибудь своими фантастическими идеями?» – думала девушка. Подхватив юбки, она взбежала по лестнице замка и натолкнулась в дверях на Эдрика, чуть не сбив его с ног. Тот машинально схватил ее за плечи.

– Кейт, я как раз собирался искать тебя.

Его слова прокатились по телу теплой волной, и губы Кэтрин растянулись в улыбке.

– Да ты вся дрожишь. Что случилось?

– Ничего, милорд. Скажите, как Брайс? Он не…

– Без изменений.

– Мне очень жаль, – пробормотала Кэтрин, но Эдрик уже тащил ее через зал к лестнице. От него пахло неочищенным мылом – они таким в аббатстве пользовались. Должно быть, он только что принял ванну. Ей захотелось уткнуться лицом в его грудь и бесконечно вдыхать этот запах.

– Мы с Лорой останемся с ним сегодня.

Кэтрин кивнула. Она и так знала, что он проведет ночь с братом.

– Кэдмон! – позвал Эдрик грума. – Сходи за молоком. И поставь кувшин у Брайса.