Типтик, или приключения одного мальчика, великолепной бабушки и говоряшего ворона

      - Какие еще краски? Ты художник?
      - Я знаю, бабушка! - воскликнул Типтик. - Коробка с акварельными красками? Так?
      - Так, - кивнул Ворон.
      - А внутри на крышке таинственная считался: "Рази-двази, тризи-мизи..."
      - Мол-чать! - скомандовал Ворон. Он опять оглянулся вокруг: не услышал ли кто-нибудь посторонний эти слова?
      И улетел, встревоженный.
      Глава тринадцатая
      Уроки
      Воронуша стал прилетать часто - то днем, то ночью. Он был очень осторожен, и кроме Типтика и Бабушки его никто в доме не видел.
      Бабушка обучила Воронушу четырем правилам арифметики.
      Тот моментально сообразил в чем дело и быстренько наловчился складывать, умножать, с удовольствием отнимал. Но делить ни за что не соглашался:
      - Отнимать, потом складывать - прррекрасно! Делить не хочу пррро-пррротивно!
      А Типтик читал ему вслух разные книжки. Воронуша слушал невнимательно, глаза у него затягивались пленкой - не проходило и трех минут, как он сладко спал.
      Сны Воронуша видел приятные: будто бы сидит он в большом гнезде, а рядом лежат котлеты, пироги, колбаса, пряники, и все это можно есть, не сходя с места.
      Глава четырнадцатая
      Приключения начинаются
      Папа с мамой ушли на работу. И только за ними захлопнулась дверь - в форточке показался Ворон:
      - Здррра-здррравствуйте!
      - Как живешь? Какие новости? - спросил Типтик.
      - От-кррры-открррытие!.. Знаю, где находится картина!
      - Какая картина? - удивился Типтик.
      - Погоди-ка, Тимоша, - вмешалась Бабушка. - Мне кажется, Воронуша говорит о той картине Знаменитого Художника, которую нашел на чердаке тот ужасный птицелов.
      - Не нашел! Укрррал! Воррр!
      - И где же она сейчас находится, эта картина?
      - Вспорррхнули! Полетели!
      Типтик и Бабушка не успели ничего ответить, а Ворон уже кружился в небе над их домом и призывно каркал. Конечно, надо было ему помочь, надо было найти картину.
      - Возможно, дорога будет дальняя, - сказала Бабушка, - предлагаю надеть кроссовки, в них легче ходить и бегать. И это была прекрасная мысль!
      Погода в тот день стояла серенькая. Однако было тепло, безветренно.
      Воронуша спустился на землю и сначала враскачку вышагивал по тротуару. Типтик с Бабушкой шли рядом. Потом Воронуше идти надоело - он поднялся в воздух и, легонько помахивая крыльями, летел медленно, неторопливо. А Бабушка и Типтик трусцой бежали по улицам, стараясь не отставать от своего крылатого друга.
      - Как ты думаешь, Бабушка, - спросил Типтик, - неужели Ворон и вправду знает, где картина?.. Летит и летит...
      - А мы бежим и бежим! Никакой усталости! - великолепная Бабушка, сжав кулаки и согнув руки в локтях, легко обгоняла прохожих, успевая при этом вежливо говорить "Простите... Извините!.."
      - А что мы будем делать, если встретимся с Дядей Ловушкой? - беспокоился Типтик. - Без милиции, пожалуй, с ним не справиться...
      - "Вперед, без страха и сомненья!" - воскликнула Бабушка и прибавила ходу, потому что Воронуша полетел быстрее...
      Типтик начал отставать. Он то бежал, то шел шагом - спотыкаясь, задыхаясь. И как-то не заметил, что они свернули со знакомых улиц и попали в район, где ни разу до сих пор не бывали.
      Здесь шло большое строительство. Перекликались рабочие. Ворчали бульдозеры. Мягко катились по рельсам башенные краны. Грузовики везли готовые стены с отверстиями для дверей и окон. Всю стройку опутали электрические провода, резиновые шланги. Кругом виднелись бочки с краской, мешки цемента, груды горячего асфальта, ящики со стеклом...
      Прошлой осенью Типтик видел, как у них во дворе сосед строил гараж для мотоцикла. Малюсенький гаражик, но строился он почти неделю.
      А здесь целая квартира получалась за какой-нибудь час! Поставили стенку, к ней прислонили другую, третью, четвертую и - будьте любезны! - осталось лишь пол настелить да стекла в рамы вставить. Никто словно не торопится, а дома растут и растут.
      ... Воронуша присел на стрелу башенного крана, посмотрел небрежно, сверху вниз, на Типтика, на Бабушку. Типтик помахал рукой. Воронуша перелетел на другой кран, потом на третий... - все дальше и дальше. Там, за строящимися домами, темнел парк.
      - Стой! - кричал Типтик. - Стой! Спускайся сейчас же!..
      Бабушка ничего не кричала, не говорила - бежала той же легкой рысцой, но, кажется, тоже начала уставать.
      - Ты, Бабушка, отдохни, - сказал Типтик. - А я его догоню...
      Увязая в грудах песка, путаясь в шлангах и проводах, мальчик опять побежал за птицей.
      Иногда он останавливался, чтобы перевести дух... И тогда замечал, что чем ближе к парку, тем быстрее строились дома. Но здесь уже не слышны были крики, шум, как в начале стройки. И людей почти не было видно - за них работали машины. Лишь кое-где под стеклянными навесами стояли дяденьки и нажимали клавиши на столиках, будто на маленьких роялях играли. Нажмут клавишу - и квартира, с окрашенными полами и вымытыми окнами, наверх поехала на восьмой этаж. Нажмут другую клавишу - и квартира сама становится рядом с такой же готовой квартирой.
      - Здорово! - воскликнул Типтик и даже о Воронуше забыл на минутку.
      Потом вспомнил, побежал дальше.
      А Ворона нигде не было видно - скрылся за деревьями. Типтик повернул назад, к Бабушке. Но улица, по которой он только что бежал, исчезла - на месте улицы вырос новый дом!.. Типтик решил обогнуть этот дом, но окончательно запутался и заблудился между кранами, деревьями, домами и проводами... Он бежал все тише и тише. Соленый пот струйками сбегал по лбу, попадал в глаза... А деревьев становилось все меньше и меньше. А город становился все выше и выше.
      - Бабушка... Воронусик... Где вы? - едва выговорил Типтик и без сил шлепнулся на жесткий асфальт.
      ...То ли он спал, то ли не спал - ничего нельзя было понять от усталости. Когда же, наконец, снова поднялся на ноги, то увидел, что находится в непонятном городе.
      Да-да! Дома здесь были особенные, невиданные. Белые, как сахар. Или как снег. Или как лед. Их, наверное, не успели покрасить, и весь город был похож на черно-белый рисунок из детского альбома "Раскрась сам".
      Из чего сделаны эти дома? Из пластмассы, что ли?.. Изо льда?.. Или из взбитых сливок?.. Типтику даже захотелось лизнуть стенку соседнего дома.
      Но в этот момент высоко за крышами раздалось "Каррр-каррр-каррр!"
      Типтик пошел дальше, высматривая Воронушу в небе. Погода изменилась, тучи исчезли. Стены, крыши, двери, лестницы наполнились солнечным светом - как будто сами светились изнутри.
      Но глаза от этого света не болели. Наоборот, смотреть было легко, приятно. И усталость пропала...
      "Куда же это я попал? - думал Типтик. - И где моя Бабушка?"
      Глава пятнадцатая
      Стеклянный город
      Сквозь широкие окна видно было, как живут здесь люди - никаких занавесок, никаких тайн и секретов.
      Чем занимались жители города? Где работали? Что делали?.. А, кажется, ничего не делали! Они бродили без толку по своим квартирам - словно что-то потеряли и не могли найти. Они лениво выглядывали в окна; дремали на балконах в мягких креслах; некоторые, задрав голову к небу, тревожно прислушивались в чему-то; многие бродили по улицам. Ноги передвигали еле-еле... Какое-то сонное белое царство!
      На каждом проспекте, в каждом переулке торчали искусственные белые цветы из жести и бумаги. А возле суетились крохотные юркие машинки на колесиках и обдавали цветы распыленной водой. И клумбы казались сияющими: радужные капли воды скатывались с лепестков на листья, с листьев на стебли, а по стеблям скользили вниз - в неглубокие канавки, сделанные в асфальте.
      Как чисто в городе! Ни пылинки, ни соринки. И небо над городом - будто мылом вымытое; Типтик все вглядывался в него - вдруг Воронуша покажется... Нет, черненькая птичка скрылась где-то за плоскими крышами.
      Снова Типтик прибавил шагу. Редкие прохожие с удивлением поглядывали на запыленного, раскрасневшегося мальчишку, который энергично топал по тротуару. Прохожие удивлялись: мальчишка был одет вовсе не так, как одевались местные жители. На них были белые костюмы из легкой шелковистой ткани; на плечах - тонкие серебристые накидки; и когда по улицам проносился ветерок, люди казались крылатыми.
      Типтику было забавно смотреть на этих "крылатых" жителей: почти все они были слишком полными, раздобревшими, даже толстыми; и от этого ходили вперевалку, как домашние гуси, тяжело отдуваясь при каждом шаге. И хотя все люди-гуси улыбались, но их улыбки казались равнодушными...
      Типтику показалось, что он попал на какой-то скучный праздник, который начался давным-давно, и все от него уже здорово устали.
      Удивительный город! Ни автомобилей, ни троллейбусов; даже велосипедов не было! И милиционеров, кажется, тоже не было - зачем они, если вокруг полный покой и порядочек?
      Но когда Типтик побежал быстрее - вдруг перед ним, прямо из-под земли выскочил маленький столбик с круглым щитком! На щитке - цифра "I".
      Проходившая мимо полная тетенька сказала Типтику:
      - Мальчик в старинных башмаках! Разве ты не видишь дорожный знак: "СКОРОСТЬ ОГРАНИЧЕНА"?.. Тебе разрешается двигаться не быстрее одного километра в час. Типтик остановился.
      - Во-первых, - сказал он, - во-первых, у меня не башмаки, а кроссовки. Во-вторых, они не старинные, а совсем новые, недавно купленные. В-третьих, я очень беспокоюсь...
      Типтик даже не успел объяснить - о чем он беспокоится, как из-под земли выскочил другой знак: круг, в середине которого было нарисовано серое сердце, перечеркнутое полосой.
      - Что это? - спросил Типтик.
      - Это значит, - объяснила тетенька, - "БЕСПОКОИТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО".
      Типтик удивленно развел руками и медленно зашагал дальше со скоростью один километр в час.
      Глава шестнадцатая
      Памятник
      Вот круглая большая площадь.
      Ни кустика, ни деревца, ни травинки.
      В самом центре площади возвышался в одиночестве роскошный памятник. Он изображал стройного мужчину, на плечи которого был наброшен клетчатый пиджачок. Лицо у мужчины ласковое, доброе, полные губы сложены бантиком. Правой рукой мужчина поднимает какой-то предмет, похожий на картину, а левой поглаживает что-то непонятное - то ли птицу, напоминающую орла, то ли машину...
      А перед памятником - люди-гуси. Толстые, с заплывшими глазками. Они заунывно пели, покачиваясь из стороны в сторону:
      Картины Главный Хранитель
      Наш дорогой повелитель!
      Как ты красив!
      Как ты умен!
      Как ты хорош
      Со всех сторон!
      "Скучная песенка", - подумал Типтик и пошел дальше по площади. К ней с четырех сторон сходились длинные проспекты. На высоких башнях развевались клетчатые флаги... В конце самого широкого проспекта что-то поблескивало; гуда указывал знак - стрела с надписью: "Река".
      "Пойти, искупаться что ли? - подумал Типтик. - Нет, Бабушка будет сердиться, если узнает, что я купался в незнакомом месте - Но где же она, моя великолепная Бабушка? И где Воронуша?.."
      Глава семнадцатая
      В саду
      У Типтика начала кружиться голова. Захотелось спокойно посидеть, собраться с мыслями.
      И он направился в сад, раскинувшийся рядом с площадью. Тенистый сад с песчаными дорожками, с белыми скамейками и ровными рядами фруктовых деревьев.
      Позвольте, а что за странные плоды росли на этих деревьях? И что это за деревья?.. Да ведь они все искусственные! - вместо стволов - чугунные тумбы, вместо веток - железные палки, вместо листьев - тряпочки, а вместо яблок да груш - булочки, котлеты и сосиски!..
      Между железными деревьями сновали самоходные машины. Одни белили известью стволы, другие разглаживали тряпочки, чтобы они были похожи на листья, а третьи аккуратно развешивали на ветки плоды. Типтик даже засмеялся, глядя, как ловко они это проделывают.
      А в садовых аллеях, в удобных низких креслах сидели толстые мальчики и девочки. Они старательно жевали булочки и котлетки, по очереди приказывая машинам:
      - Двадцать вторая! Яблоко покрупнее!
      - Девятнадцатая! Две груши послаще! - А мне, Тринадцатая, помягче!
      "Попробую-ка я тоже", - решил Типтик и сказал робко, вполголоса:
      - Двадцать вторая! Будьте добры, принесите, пожалуйста, самое лучшее яблоко!
      И тотчас же машина, на крышке которой стояли цифры 22 , подкатила к Типтику и прямо в руки сунуло ему свежевыпеченную румяную булку.
      Эх, что за булка!.. Эх, что за жизнь!..
      Глава восемнадцатая
      "Чижик"
      Типтик мигом проглотил булку и от удовольствия показал язык девчонке, сидевшей в соседнем кресле. Девчонка тоже показала язык, но вышло у нее это как-то скучновато.
      А девчонка, кажется, славная. И, главное, не толстая, как другие. Она съела маленькую котлетку и вздохнула.
      - Что вздыхаешь? - спросил Типтик.
      - Так...
      - Скучно тебе?
      - Нет, что ты! - испуганно сказала девчонка, оглянулась по сторонам и опять вздохнула. - Мне совсем не скучно...
      - Ей просто стыдно, - сказал сидевший напротив толстощекий парнишка. - Ей стыдно, что она такая худющая.
      - А тебе не стыдно, что ты такой жирнющий? - вступился Типтик за девчонку. - Посмотрел бы я, как ты будешь играть в футбол или гонять шайбу.
      - Во что играть? - спросил толстощекий.
      - А кто такая Шайба? - спросила девочка. - За что ее прогонять?
      - Не прогонять, а гонять. Да неужели вы тут не знаете, что такое футбол и хоккей? Во что же вы тогда играете?
      - Мы играем в "медленность", - сказал толстощекий. - Очень интересно. Хочешь, научим?
      - Научите.
      - Это совсем просто, - объяснила девочка. - Сначала надо отмерить дистанцию. Например, десять метров...
      - Десятиметровку, значит, - кивнул Типтик.
      - Да. А потом - встать на старт, и по команде "марш!" нужно...
      - Скорее добежать до финиша?
      - Не скорее, а, наоборот, медленнее, - сказал толстощекий. - Вот я, например, десять метров прохожу за полчаса! А вон там, видишь, гуляет мальчик, который эту дистанцию за три с половиной часа проползает! Он чемпион нашего города.
      Чемпион по "медленности" шел, заложив руки за спину. Типтику показалось, что это не мальчик, а надутый воздушный шар плывет по аллее.
      - Ты что делаешь в нашем саду? - важно спросил шарообразный мальчик.
      - Ничего. Булку съел, - ответил Типтик.
      - Так нельзя говорить. Булка в нашем саду называется "яблоко"... Ну, ладно. Ешь побольше, если желаешь стать таким же ловким, как я.
      - А ты бегать умеешь? - спросил Типтик.
      - Что ты! С ума сошел? Бегать вредно.
      - Надо тебе поговорить с моей Бабушкой, - сказал Типтик. - Она знаешь как бегает! И это ей совсем не вредно!
      - А может твоя бабушка съесть полсотни пирожков с мясом?.. Не может?.. Тогда как же ей заниматься спортом - "медленностью"? Она обязательно проиграет.
      - Чепуха! - воскликнул Типтик. - "Медленность"! Да разве это спорт?.. Жаль, нет у меня с собой мяча - показал бы я вам настоящую игру - вмиг похудели бы... Футбол или даже лапту... Погодите-ка, я придумал что-то интересное!.. Вон там, кажется, валяется палочка...
      - Это от флажка.
      - Какого флажка?
      - Стартовый флажок; когда в "медленность" состязаемся.
      - Все равно... Можно взять палочку?
      - Тридцать первая! - приказал толстощекий. - Принеси палочку!
      Машина с номером "31" покатилась...
      - Стой, Тридцать первая! - остановил машину Типтик. - До чего же вы, ребята, тут все обленились. Пошли, сами принесем. Нечего зря машину портить.
      - Нам самим нельзя носить, - опять вздохнула девчонка.
      - Нельзя носить и делать ничего нельзя. За нас все делают машины.
      - Пусть вам нельзя. А мне можно!
      Типтик принес палочку и достал из кармана перочинный ножичек.
      - Сейчас попробуем сделать... - он разрезал палочку на две части: на коротенькую и длинную.
      Он взял коротенькую часть и начал обстругивать ее с обеих сторон, как затачивают сине-красный карандаш.
      Со всех сторон сада потянулись к Типтику ребята; они с любопытством смотрели, как ловко скользит лезвие по дереву.
      - Как мне хочется тоже попробовать! - сказал кто-то.
      - И мне хочется очень! Дай хоть немножечко построгать...
      - На, попробуй, - Типтик отдал ножик худенькой девчонке. - Осторожнее, не порежь палец!.. Не так!.. Неужели ты никогда нож в руке не держала?..
      - И я хочу попробовать! - захныкал малыш.
      - Дай мне хоть на секунду подержать твой ножик, - попросил высокий паренек с белыми пухлыми пальцами.
      Палочка и нож переходили из рук в руки - ребята работали с таким удовольствием, с каким изнемогающий от жары чело-век бросается в прохладную воду.
      Только шарообразный чемпион гордо стоял в сторонке, даже не глядя на работающих.
      - Так, главное дело сделано! - объявил Типтик. - Теперь нужно поаккуратнее обстрогать длинную палочку. Вы знаете, какая у нас будет игра?.. Эх, ничего-то вы не знаете!.. Это будет "чижик"!
      - Игра очень полезная для здешних детей, - раздался знакомый голос сзади,
      Бабушка!.. Она вошла в сад вместе с несколькими взрослыми.
      Чемпион по "медленности" поспешил им навстречу. Впрочем, слово "поспешил" здесь не совсем точное, потому что ноги чемпиона были похожи на валики от старомодного дивана; передвигал он их едва-едва.
      - А вот этот чужой, незнакомый мальчишка, - чемпион показал пальцем на Типтика, - делает то, что не позволяет нам Главный Хранитель...
      Взрослые переглянулись:
      - Делает?!..
      - Дедушка! - закричала худенькая девчонка, подбежав к высокому старику. Дедушка, погляди, как работает этот замечательный человек в голубой каскетке. Погляди, дедушка!
      - Не понимаю, что тут удивительного? - спросила Бабушка.
      Но остальные взрослые зашептались тревожно:
      - Работает?.. Что?.. Как так, работает?..
      Они осторожно приблизились к Типтику, который обстругивал палочку. Дерево было сухое, а ножик острый, и тонкие стружки свивались в нежные золотистые лепестки.
      - А хорошо-то как! - опять зашептались взрослые. - Какое это прекрасное занятие - строгать ножом!
      - А я вам скажу по секрету - смотрите, не выдавайте меня!
      - У меня дома тоже есть маленький ножичек, и когда мне тоскливо - я им работаю...
      - А у меня дома есть отвертка - Только прошу вас, об этом никому ни слова!
      - Какой у меня был молоток! Пришлось сдать его Главному Хранителю...
      - Ни-че-го не понимаю! - воскликнула Бабушка. - Работа - самая первая потребность каждого нормального человека. - А как же можно работать без инструментов?
      - Тише, тише!.. И с инструментами, и без инструментов в нашем городе работать нельзя! Главный Хранитель запретил! Тише, тише, тише!..
      - А давненько я не видел работающего человека, - задумчиво произнес высокий старик, ласково глядя на руки Типтика.
      - Какое дивное зрелище - труд!
      - Как вы думаете, последний Доктор, это не слишком опасно? - спросил его кто-то из взрослых.
      - Ну конечно, немножко опасно, - ответил старик.
      - Не тревожься, дедушка! - сказала худенькая девчонка.
      - Чепуха! - улыбнулся Типтик. - Или вы думаете, что я палец порежу?
      - За твои пальцы я спокоен - вижу, что умеешь работать. Но... не следят ли за тобой? - Последний Доктор посмотрел сквозь металлические ветви на небо. - Нет, нас тут не видно...
      Типтик ровным счетом ничего не понял. Не поняла и Бабушка:
      - Кто может следить за моим внуком? - удивилась она. - Мальчик ничего плохого не сделал...
      "Чижик" готов!
      Типтик положил его на землю, резко ударил палочкой по заточенному концу.
      "Чижик" подскочил, и палка еще раз щелкнула по нему в воздухе - он полетел, кувыркаясь.
      - Догоняйте! - крикнул Типтик. - Кто первым принесет "чижика" обратно, тот сможет сам запустить его снова!..
      Все - и ребята, и взрослые - побежали за "чижиком". Конечно, быстрее всех бегала великолепная Бабушка, но она нарочно немного отстала, чтобы первой прибежала к "чижику" худенькая девчонка. Последний Доктор тоже вступил в игру; у него было сухощавая фигура, бегал он довольно легко.
      А девчонка принесла "чижика" на место, сама ловко запустила его. И все опять побежали по аллее. Сад, зазвенел от веселого смеха. Лица у всех разрумянились, глаза заблестели.
      - Прекрасно! - радовался Последний Доктор. - Так и надо! Быстрее бегайте!
      - Энергичней размахивайте руками! - кричала Бабушка.
      - Выше колени!
      Типтик играл вместе со всеми. Ему нравилось бегать по этому странному железно-булочному саду.
      Нашелся бы Воронуша - тогда и совсем хорошо будет.
      Глава девятнадцатая
      Бабушка и мермехон
      Игра незаметно передвинулась к воротам сада. Здесь было просторнее и светлее.
      Худенькая девочка - ее звали Зоя - первая выбежала за "чижиком" на площадь.
      - Осторожнее! - крикнул Последний Доктор и бросился догонять внучку.
      Но раньше всех к "чижику" подбежал Типтик. Он нагнулся чтобы поднять его, и в этот момент закричали:
      - Берегись! Мермехон летит!..
      Черная тень с тихим свистом пронеслась над Типтиком. Он обернулся и увидел прямо над собой огромные сверкающие стальные крючья. Отвратительной вонью повеяло в воздухе - то ли горелой резиной, то ли керосиновым дымом. Что-то резко лязгнуло, щелкнуло. Голубая каскетка сорвалась с головы Типтика; летающая машина ловко подхватила ее и унесла куда-то высоко в небо.
      - Ага! Что я говорил? - ликовал шарообразный мальчик.
      - Бежим! - Последний Доктор схватил Зою и Типтика за руки и потащил их обоих в сад. - Спрячемся под деревьями, пока он снова не пролетел...
      - Это от кого же вы собираетесь прятаться? - подбоченилась Бабушка. - От этой вонючей керосинки?
      Она подпрыгнула, ухватилась за железную ветку булочного дерева и отломила ее:
      - Ну-ка! Пусть еще раз спустится!..
      - Мермехон! - закричали опять. - Спасайся, кто может!..
      Камнем упала с неба черная крылатая машина. Не долетев двух метров до земли, она со змеиным шипением зависла в воздухе, растопырив кривые когти. Вот она подлетела к Типтику... Вот слегка накренилась, чтобы половчее ухватить его... И в ту же секунду...
      Трах!.. Трах!.. И еще раз - трах-бабах!..
      Это великолепная Бабушка изо всех сил лупила железной палкой по машине, ловко попадая по растопыренным когтям.
      - Бей мермехонов! - весело кричала Бабушка, размахивая палкой. - Никакой пощады! Долой!
      Летающая машина подобрала свои страшные когти. Внутри ее что-то звякнуло-брякнуло; из ее железного брюха закапала вонючая черная жидкость. С пронзительным воем машина кое-как поднялась в воздух и исчезла за крышами высоких домов.
      - Вы храбрая женщина! - сказал Последний Доктор.
      - Разрешите поцеловать Вашу мужественную руку... - Он наклонился и губами прикоснулся к пальцам великолепной Бабушки; - А теперь мы должны бежать. Сейчас сюда прилетит целая эскадрилья мермехонов, и нам не сдобровать.
      - А почему они называются мермехоны? - спросил Типтик.
      - Что значит слово "мермехон"?
      - Это значит: Мерзавец Механический Особого Назначения, - объяснила девочка Зоя. - А сокращенно будет - "мермехон". Ах, какие это ужасные машины! Они сверху следят за всем, что движется по земле, а в воздухе уничтожают все живое. Понял?
      - Да... Теперь понял... понял... - Типтик едва одерживал слезы. - Я все понял...
      - Что с тобой? Что ты понял?
      - Я понял, что случилось с моим... с моим... с нашим... - Типтик не смог продолжать; он не выдержал и заплакал.
      - Что я вижу, внук?! - великолепная Бабушка кинула Типтику платок. Вытри нос и убери слезы! Не бойся - наш Воронуша не так глуп, чтобы попасться в лапы этим Мерзавцам Механическим Особого Назначения. Прибавьте ходу, друзья! Энергичней размахивайте руками!
      Глава двадцатая
      Последний Доктор.
      Они быстро шли какими-то стеклянными переходами, поднимались и опускались по стеклянным лестницам, перебегали по стеклянным мостикам. И далеко ушли от того места, где их подстерегали злые механические хищники. Мало-помалу Типтик перестал плакать. Нет, он еще не совсем успокоился - все вспоминал своего Воронушу, его хриплый голосок, его забавные разговоры. Неужели больше никогда он не услышит этого?..
      Но ведь слезами горю не поможешь.
      К тому же Зоя сказала:
      - А плакать в нашем городе воспрещается. Смотри, чтобы никто не увидел твоих мокрых щек.
      - Да что же это за город такой! - рассердился Типтик. - Играть нельзя, бегать нельзя, даже плакать воспрещается. Что же у вас тут можно делать?
      - Делать у нас ничего нельзя! - вздохнул Последний Доктор. - В этом-то вся беда...
      - Смешно!
      - Совсем даже не смешно, - сказала Зоя. - Ведь громко смеяться тоже нельзя. Можно тихонько улыбаться.
      - А если я не хочу улыбаться! Если я хочу хохотать! Чепуха какая-то... Не нравится мне ваш город!
      - Что ты! - воскликнул Последний Доктор. - Город у нас замечательный! Замечательный, как и все города теперь на земле. О таких городах давно мечтали люди. Ты только посмотри, мальчик... Как тебя зовут?
      - Типтик.
      - Чудесное имя для мальчишки!.. Ты только взгляни, Типтик, какие красивые у нас дома. Посмотри, какие умные машины работают вокруг: шьют одежду, очищают воздух, готовят пищу, убирают мусор... делают все, что прикажет им человек. Разве это плохо?
      - Нет, неплохо. Хорошо... А кто приказывает?
      - Не понимаю...
      - Вы сказали, что машины делают все, что им прикажет человек. А какой человек им приказывает? Кто такой? Как его зовут?
      - О! Этого человека зовут очень красиво. Его зовут Главный Хранитель!
      - Знаю, знаю! - обрадовался Типтик. - Я видел памятник этому вашему главному...
      - Тимоша, внук, - сказала Бабушка. - Памятники воздвигают только умершим людям. А Главный Хранитель, очевидно, живой человек. Значит, ты видел не памятник, а монумент в честь Хранителя.
      - Пусть монумент. А я его видел. Дяденька в клетчатом пиджаке - красивый такой - стоит улыбается... а в руке держит какого-то мермехона.
      - Правильно, - кивнул Последний Доктор. - Он управляет не только всем полезными машинами, но и всеми мермехонами. Он самый главный человек в нашем городе.
      - А мермехоны - они тут зачем?
      - Чтобы наблюдать за порядком и вылавливать бунтовщиков.
      - Ха-ха! - засмеялась Бабушка. - У вас есть бунтовщики? Вот уж никогда бы не подумала. Вы все на вид такие тихие, покорные.
      - Нет, не все такие... - Последний Доктор беспокойно взглянул на Зою и ничего больше не сказал.
      - Вы побледнели... - Бабушка тревожно посмотрела на старика. - Вы нездоровы?
      - Я здоров. Вполне здоров. Здесь все, знаете ли, здоровы. А я никому не нужен. Я - Последний Доктор. У нас тут никто больше не болеет ни свинкой, ни коклюшем, ни корью. Разумеется, это прекрасно, это великолепно. Но...
      - Нет, ты нужен, дедушка! - перебила Зоя. - В городе все тебя уважают, советуются с тобой.
      - И совсем не слушаются меня! - старик печально вздохнул. - В нашем городе люди стали быстро толстеть: всем приказано есть как можно больше. И у всех поэтому появились жирные подбородки, жирные животики, жирные щеки и даже жирные ноги. А лишний вес - беда для здоровья! Все наши толстяки, может быть, скоро-скоро умрут от ожирения сердца. Жирное сердце - это ужасно, это конец!
      - Совершенно с вами согласна! - воскликнула великолепная Бабушка, слегка подтянув узкие синие брючки. - Но не будем медлить. Вперед, друзья!
      Глава двадцать первая
      Про картину
      Хотя Типтик был человеком серьезным и, закончив второй класс, успешно перешел в третий; хотя он многое знал на белом свете - все равно, он слишком часто употреблял в разговорах четыре важных слова: "Почему?", "Как?", "Откуда?" и "Когда?"
      - А как построили такой город? - спросил Типтик.
      - Сначала строили медленно, а потом все быстрее и быстрее. Потому что людям помогали специальные строительные машины.
      - А когда начали строить?
      - Это трудно сказать... Видишь ли, сначала нужно было придумать такой необычный город. Придумал его один Знаменитый Художник и нарисовал его на большой Картине. Кажется, наш город построен в точности так, как этого хотел Художник... Поэтому можно считать, что начался этот город с того момента, когда была закончена большая Картина... Правда, по-моему, она не совсем закончена. Мне кажется, что Знаменитый Художник не успел ее раскрасить.
      - Ага, - сказал Типтик. - Ваш город похож на рисунки в детском альбоме "Раскрась сам".
      - Мы и хотели сами раскрасить наши дома, сады, одежду. Но Главный Хранитель запретил. И поэтому все здесь белое, серое и черное.
      - Весьма любопытно... - сказала Бабушка и, помолчав, тоже спросила: - А скажите, уважаемый Последний Доктор, можно ли взглянуть на эту картину?
      - Что вы, что вы! - замахал обеими руками старик. - Это совершенно невозможно! Картина находится у Главного Хранителя, только он смотрит на нее, а всем остальным это категорически запрещено. Запрещено под страхом смерти!
      - Почему? - спросил Типтик.
      - Сам удивляюсь, - сказал старик. - Главный Хранитель говорит, что мы слишком простые люди, чтобы глядеть на произведение искусства. Он говорит, что мы ничего не поймем... Он сам смотрит и потом рассказывает, что там нарисовано: какие дома, какие дворцы, какие магазины; как надо одеваться, как надо ходить, как надо есть...
      - А как надо есть? - Типтик проглотил слюну. - Я сию минуту хочу узнать, как надо есть в вашем городе!
      - Идем! - Зоя взяла Типтика за руку. - Это рядом. Иди, ешь.
      Глава двадцать вторая
      В белом зале
      Они вошли в ослепительно белый зал.
      Здесь так же, как и повсюду в городе, все было залито светом. Тихо звучала ласковая музыка, похожая на журчанье маленькой речки. И это было прекрасно.
      Но для Типтика прекраснее всего здесь были не свет и не музыка, а вкусные запахи. С одной стороны неслись ароматы жареных котлет и наваристого бульона с петрушкой. С другой стороны пахло теплыми булками, шоколадом. Свежесть клубники словно проникала под язык... Типтик даже зажмурился от удовольствия... Стоял и размышлял: на какой запах кинуться в первую очередь?.. Приоткрыл один глаз - посмотрел вправо, приоткрыл другой посмотрел влево: куда ни глянешь - везде заманчиво!