4

В понедельник будильник зазвонил очень тихо и глухо – совсем не так, как прежде.

Господин Пепперминт протянул руку, чтобы выключить его, но ткнулся ладонью в жесткую щетинку, торчком стоявшую на голове Субастика.

– Где же эта дрянь? – сонным голосом проговорил он.

– Это ты про меня так? – обиженно спросил Субастик.

– Да что ты, я про будильник! И куда только он подевался?

Субастик покосился на Пепперминта.

– А что, тебе очень нужен этот будильник? – настороженно спросил он.

– Да совсем он мне не нужен. Просто мне надоел звон!

– Ах вот оно что! – обрадовался Субастик, нажал себе на пузо, и звон умолк. – Ты сейчас на работу пойдешь?

– Нет, – сонно пробормотал господин Пепперминт.

– А куда пойдешь? В магазин?

– И не подумаю!

– В школу, может быть?

– Скажешь тоже!

– Значит, пойдешь гулять?

– Еще чего!

– А что же ты, в таком случае, хочешь делать?

– Спать хочу! – буркнул господин Пепперминт и перевернулся на другой бок.

– А зачем тогда будильник звонил?

– Потому что вчера вечером я забыл его выключить.

– Ах вот оно что! – сказал Субастик. – Здорово меня напугал твой будильник!

– И меня тоже, – сказал господин Пепперминт. Неожиданная мысль кольнула его. Он снова повернулся к Субастику и спросил: – Послушай, а как тебе удалось выключить будильник?

– Очень просто. Вот так! – Субастик снова нажал себе на пузо, и опять раздался звон. – Стоп! Стоп! Хватит! – закричал Субастик и еще несколько раз подряд надавил на свое пузо. Но звон не прекращался. – Вот дурацкий будильник! – воскликнул Субастик. – Только ты не бойся, папочка, я сейчас заставлю его умолкнуть. Но мне для этого нужен большой стакан с водой.

Господин Пепперминт теперь уже совсем стряхнул с себя сон и сел на кровати. Ему не терпелось понять наконец, что произошло. Субастик подбежал к умывальнику, доверху наполнил стакан и выпил его залпом. Звон сразу же стал тише, а вскоре и вовсе заглох.

– Ой, как в желудке щекотно! – захихикал Субастик и при этом икнул.

– Неужели ты... про... про... глотил... съел будильник? – в ужасе спросил господин Пепперминт. Субастик виновато понурил голову.

– Я его не весь проглотил, – ответил он. – Самое лучшее, папочка, я приберег для тебя: стрелки!

– Стрелки? А на что они мне?

– Маленькую стрелку ты можешь употреблять вместо зубочистки, – посоветовал Субастик. – А большой стрелкой можно почесать спину или...

– Вздор какой! – сердито буркнул господин Пепперминт и, немного помолчав, добавил: – Зато теперь я знаю, что мне делать!

Он встал, подошел к машине желаний, включил ее и сказал:

– Хочу, чтобы Субастик больше никогда не ел моих вещей!

– Ну и не буду больше есть, раз нельзя! – обиженно проговорил Субастик.

– И еще я хочу получить назад мой будильник и...

– Ик! – сказал Субастик. – Ик! Ик! На него вдруг напала неукротимая икота.

– На! Держи! – сказал он и вынул будильник изо рта. – Стрелки-то прикрепить?

– Незачем! – отрезал господин Пепперминт. – Хочу, чтобы стрелки сами встали на место! Так! И хочу, чтобы будильник опять был в порядке.

Будильник тут же зазвонил.

Господин Пепперминт взял его у Субастика, снова подошел к машине желаний и сказал:

– И последнее: хочу, чтобы сегодня мне не надо было идти на службу...

Но машина щелкнула и отключилась.

– Столько желаний подряд! Удивляюсь, как она вообще с ними справилась! – покачал головой Субастик. – Теперь она, наверное, будет отдыхать целый час.

– Что ж, раз так, пойду на службу! – сердито сказал господин Пепперминт, торопливо оделся и отправился в свою контору.

Но уже через два часа он в отличном расположении духа вернулся домой.

Из его комнаты тянуло дымом. Господин Пепперминт в ужасе распахнул дверь: из двух противней Субастик соорудил индейский вигвам и уютно уселся перед ним по-турецки. А на третьем – маленьком противне он развел небольшой костер и подбрасывал в огонь то один, то другой из карандашей господина Пепперминта. Субастик курил длинную трубку, которую свернул из газеты.

– Не желает ли мой бледнолицый брат поиграть со мной в индейцев? – обрадованно спросил Субастик, увидев господина Пепперминта, изумленно застывшего в дверях. – Отчего так скоро вернулся ты в родной вигвам? Может, бледнолицый выкурит со мной, великим вождем индейцев, трубку мира?

Господин Пепперминт ворвался в комнату с криком:

– Ты что, весь дом спалить хочешь? Я ведь говорил тебе: не трогай моих вещей! А что ты сделал с моими карандашами? – Господин Пепперминт подошел к костру. – И газету сегодняшнюю я даже раскрыть не успел!

– Ты мне только сказал, что твои вещи нельзя есть! – виновато проговорил Субастик и от испуга даже забыл, что он – великий вождь индейцев. – Твои карандаши я просто побросал в костер вместо щепок! А насчет газеты... так я могу рассказать тебе все, что там написано.

– Ну, расскажи!

– “В настоящее время над Северным морем движется антициклон, что в ближайшие дни приведет к вторжению холодных воздушных масс на территорию Федеративной Республики Германии...”

– И это все?

– Вот еще одно сообщение: “В воскресенье из городского банка таинственным образом исчезли 4620 марок, причем вся сумма – двадцатимарковыми бумажками”.

– Дальше что? – равнодушным тоном спросил Пепперминт, но тут же вздрогнул, словно его кто-то уколол иголкой. – Что ты сказал? Что это еще за история с двадцатимарковыми бумажками?

– Из городского банка исчезли 4620 марок сплошь двадцатимарковыми бумажками, – повторил Субастик и добавил: – Правда, папочка, это хорошо?

– Что тут хорошего?

– Ведь ты теперь знаешь, сколько у тебя денег. Можешь не пересчитывать!

– Знал бы я, откуда эти деньги, ни за что в жизни не попросил бы их! –горестно воскликнул господин Пепперминт.

– Подумаешь, мало у них в банке денег, что ли? – возразил Субастик. – А откуда, по-твоему, мы могли бы взять деньги?

– А что если они записали их номера? – испуганно продолжал господин Пепперминт. – Тогда скажут, что я ограбил банк! Нет, я уж знаю, как надо поступить. – Господин Пепперминт включил машину желаний. – Я хочу, – сказал он, – чтобы все деньги вернулись па свое место... нет, не так... погоди-ка минуточку... я хочу, чтобы все деньги, которые сейчас лежат у меня в карманах пиджака, возвратились туда, где им надлежит быть.

– Жаль! – сказал Субастик. – Уж лучше бы ты пожелал, чтобы на твоих деньгах появились другие номера. А почему ты так рано вернулся со службы, папочка?

Господин Пепперминт сунул руки в карманы пиджака и с облегчением убедился, что они пусты.

– Почему я так рано вернулся? Да потому, что выпросил у хозяина несколько дней отпуска. А самое удивительное вот что: он сказал, что после звонка госпожи Брюкман в прошлую пятницу он, конечно, понимал, что я обращусь к нему с такой просьбой. И он меня отправил домой.

В эту минуту кто-то позвонил в дверь.

– Не знай я, что мой друг Понеделькус на меня сердится и больше ко мне не придет... – начал господин Пепперминт, но не успел договорить, как хозяйка крикнула:

– Господин Пепперминт! К вам гости!

Пепперминт распахнул дверь. На пороге стоял Понеделькус. В правой руке он держал клетку с попугаем, а в левой банку с золотой рыбкой.

– Ну что, старина, ты удивлен? Вижу, что удивлен! – воскликнул Понеделькус, передавая Пепперминту клетку с попугаем. – Подержи-ка, друг, моего Кулеса, а я сейчас налью свежей воды Нерону. В машине вода немного расплескалась. Где тут у тебя кран? Ах, вот же он!

И тут Понеделькус до краев наполнил банку, в которой плавала рыбка.

– Небось удивляешься, что я приехал? Да, конечно, удивляешься! Я и вправду сильно рассердился на тебя в тот понедельник, но потом все же остыл. И я подумал: неужели же я подведу моего старого друга? И я сказал себе: нет, этого я никогда не сделаю! И вот видишь, приехал к тебе сегодня, чтобы в субботу вернулся твой Субастик!

Господин Пепперминт был глубоко растроган.

– Ты настоящий друг! – сказал он. – Как мило с твоей стороны, что ты приехал! Вот только Субастику уже больше не нужно возвращаться ко мне...

– Почему не нужно? Ты с ним тоже рассорился? – спросил Понеделькус.

– Нет! Просто он уже вернулся.

– Но где же он? – удивленно спросил господин Понеделькус, оглядываясь вокруг.

Субастик, тем временем притаившийся в своем вигваме, вылез наружу.

– Здесь я! – воскликнул он и, приложив руку к груди, степенно поклонился Понеделькусу. – Приветствую славного друга моего бледнолицего брата и его пернатого спутника! Давайте все вместе выкурим трубку мира!

Господин Понеделькус встрепенулся.

– Посмей только учить моего попугая курить! – строго проговорил он. – Он и без того совсем охрип.

Понеделькус внимательно осмотрел Субастика со всех сторон и спросил господина Пепперминта:

– Почему ты не говорил мне, что Субастик – маленький зеленый индеец в резиновом комбинезоне? А где же его индейские перья?

– Перья пока еще в перине. Но я мигом вытряхну их оттуда – только скажите! – ухмыльнулся Субастик.

– Не смей! – господин Пепперминт поспешно загородил кровать своим телом.

– Может быть, выдрать несколько перьев из хвоста этого папагая? – сказал Субастик, показывая на Кулеса.

– Не смей! – в свою очередь воскликнул Понеделькус и поспешно выхватил клетку из рук Пепперминта. – Кстати, господин Кулес – не налагай, а попугай!

– Ну, понятно, папагай, я же так и сказал! – ответил Субастик. – А где его мамагаика?

– Господин Кулес холост, как, впрочем, и я сам, – сказал господин Понеделькус. – И потому никакой мамы с ним нет и быть не может. Да и он вовсе не папа! Я же сказал, что он попугай!

– Ничего, – сочувственно произнес Субастик. – Все еще впереди...

– Что впереди? – удивленно спросил Понеделькус.

– Попугай станет папагаем, когда его мамагаика высидит ему попугайчика...

– А не хочешь ли ты прогуляться? – прервал Субастика господин Пепперминт. – Я предпочел бы спокойно побеседовать с моим другом Понеделькусом, а не слушать всю эту болтовню... Заладил тоже, как попугай!

– Нет, не хочу я прогуляться! – отрезал Субастик. – Я тоже буду сидеть здесь и спокойно беседовать с золотой рыбкой. Идет?

– Нет, уж лучше ступай гулять! Прошу тебя! – сказал господин Пепперминт.

– Если ты просишь, я, конечно, пойду, – нехотя проговорил Субастик. – А можно мне взять с собой золотую рыбку?

– Рыбка останется здесь! – решительно заявил Понеделькус.

Субастик сделал последнюю попытку:

– Я же могу водить ее на поводке, чтобы она не убежала! – сказал он.

Но, видно, и это предложение не вызвало восторга у господина Понеделькуса. Обиженный Субастик вышел из комнаты.

– Так, так. Значит, это и есть Субастик, – проговорил Понеделькус и со вздохом облегчения поставил на стол клетку с попугаем. – Значит, ради него я должен был приезжать к тебе каждый понедельник. Можно это понять? Нет, конечно, невозможно!

– Ты его еще мало знаешь, – сказал Пепперминт. – Субастик очень славный. Только временами нахальный.

– Нахальный? Что правда, то правда, – подтвердил господин Понеделькус. Потом он показал на машину желаний и спросил: – А это что за штука? На прошлой неделе у тебя ее не было.

– Значит, так... – заговорил господин Пепперминт, но тут же осекся. Надо ли открыть другу всю правду? – Ты... ты про вот эту машину спрашиваешь, да?

– А про какую же еще?

– Эта машина... – шепотом начал Пепперминт, потом вдруг умолк и шагнул к двери, чтобы проверить, не подслушивает ли кто-нибудь их разговор. – Это машина желаний.

– Вот как! – сказал Понеделькус. – Машина желаний. А какой прок от нее? Попробую угадать. Она, наверное, по желанию исполняет музыку, да?

– Ты не понял меня, – снова зашептал господин Пепперминт. – Эта машина исполняет любые желания.

– Ты шутишь? Да, конечно, ты шутишь! – недоверчиво сказал Понеделькус.

Но в ответ господин Пепперминт только покачал головой.

– Скажи, нет ли у тебя какого-нибудь большого желания?

Пояеделькус призадумался.

– Нет, спасибо, я вроде бы ни в чем не нуждаюсь.

– А ты еще немного подумай! Наверняка вспомнишь.

Понеделькус еще немного подумал и наконец сказал:

– Ты прав. Я очень хочу, чтобы Кулес умел говорить. А то он, кроме “Здравствуйте!”, ничего не может сказать. Хорошо бы он, как другие попугаи, мог, к примеру сказать “Приятного аппетита!” или “Спокойной ночи”.

– Вот видишь! Я сразу же исполню твое желание! В благодарность за то, что ты ко мне сегодня приехал. Сейчас я поставлю рычаг на “ВКЛЮЧ.”, видишь? А теперь ты сам скажи в рупор, какое у тебя желание!

Понеделькус прокашлялся:

– Я... да... я... значит, я хочу, чтобы господин Кулес заговорил!

– Стоп! Не спеши! – воскликнул Пепперминт, но было уже поздно. Машина загудела, и лампочка перестала мигать.

– Я сделал что-нибудь не так? – виновато спросил Понедельную

– Нет, просто ты уж очень нечетко выразил свое желание. Боюсь, попугай сейчас же заговорит!

– Так ведь я этого и хочу!.. – начал было Понеделькус, но попугай перебил его:

– Престарелый дикобраз продает на рынке квас у лесничего в саду шьют штанишки какаду шла мартышка через мост потеряла длинный хвост а у зебры на носу тараканов я пасу... – громко и отчетливо зазвучало из птичьей клетки.

– Ты говоришь! Дорогой Кулес, ты говоришь! – в изумлении воскликнул Понеделькус. – Ну а что ты еще скажешь?

Не успел он ответить самому себе, как попугай перебил его:

– От зари и до зари пляшут польку фонари а рассерженные львы суп сварили из травы если встретишь пескарей удирай от них скорей...

В эту минуту постучали в дверь. Пепперминт кинулся к своей кровати, сдернул простыню и набросил ее на машину желаний.

Понеделькус последовал его примеру: торопливо сбросив с себя пиджак, он накрыл им клетку. Итолько тогда господин Пепперминт крикнул:

– Войдите!

В дверь заглянула госпожа Брюкман.

– Извините, пожалуйста, но раз уж вы слушаете последние известия, я хотела спросить, передавали ли сводку погоды? Что нам обещают на завтра?

– Три веселых кенгуру вдруг затеяли игру а голодная овца съела жирного купца нерадивая пчела все на свете проспала...

– Ах! Знаете, я думала... я предполагала... Извините – растерянно проговорила хозяйка и торопливо захлопнула дверь.

– Вот видишь! Ты хотел, чтобы он разговаривал! И вот теперь он разговаривает! – крикнул в ухо другу господин Пепперминт, пытаясь перекричать попугая.

– А что можно сделать? Ничего нельзя сделать, – сокрушенно вздохнул Понеделькус.

– Нет, можно! – воскликнул господин Пепперминт. – Внимание: я хочу, чтобы попугай умолк!

Машина загудела, и лампочка замигала. Господин Кулес успел только вымолвить:

– А у серого осла дочка рыжая была... Но тут лампочка перестала мигать, и попугай умолк.

– Знаешь, ты должен снова высказать свое желание, – смущенно сказал господин Пепперминт.

– Нет, нет, спасибо, с меня хватит! – испуганно проговорил Понеделькус.

– Видишь ли, я несколько поторопился. И теперь попугай вообще ничего не может сказать.

– Как? Даже “Здравствуйте” не может? Ладно, в таком случае я хочу, чтобы попугай разговаривал в точности, как я!

– Не спеши! – предостерег его господин Пепперминт, но машина уже загудела.

– Что-то мне очень пить хочется! Не от этих ли длинных речей? Да, конечно, от них! – громко и отчетливо проговорил попугай. – Попрошу водички, да только поживей!

– Он разговаривает! Он по-настоящему разговаривает! Он взаправду разговаривает, как человек! – закричал в восторге господин Понеделькус и приоткрыл дверцу клетки. – Выбирайся из своей клетки, старина Кулес! Пойдем за водичкой!

Попугай неловко выпорхнул из клетки и сел к Понеделькусу на плечо.

– Пойдем на кухню? Да, конечно, на кухню! – заговорил он, сидя на плече. – На кухне много чашек!

– Конечно, Кулес, дружище! Пошли на кухню! – весело воскликнул Понеделькус и с попугаем на плече выбежал на кухню.

Пепперминт нерешительно потоптался на месте.

– У меня в кухне чужая птица! Это верх наглости! – возмущенно закричала госпожа Брюкман.

Потом господин Пепперминт услышал, как попугай отчетливо произнес:

– Меня зовут господин Кулес. С кем имею честь?

Несколько мгновений на кухне было тихо: хозяйка, видно, совсем растерялась. Но вскоре она, запинаясь, проговорила:

– Моя фамилия Брюкман!.. Но... это же невозможно!

Господин Пепперминт не вытерпел и пошел на кухню. Там попугай внимательно разглядывал хозяйку.

– Так, – сказал Кулес, – вот мы и познакомились! Значит, теперь я уже не чужая птица и, стало быть, имею право заходить к вам на кухню! Не будете ли вы столь любезны открыть окошко? Да, конечно, вы будете столь любезны!

– Открыть? Да, конечно, сейчас! – растерянно пролепетала хозяйка и распахнула окно.

Господин Кулес тут же вспорхнул на подоконник.

– Не надо ли поразмяться, коль скоро ты просидел в клетке все утро? Да, конечно, надо! – воскликнул попугай и вылетел из окна.

Понеделькус кинулся к окошку.

– Сейчас же вернись назад! – крикнул он. Но попугай уже перелетел на крышу соседнего дома.

Здесь он чуть-чуть покружил вокруг дымовой трубы, потом опустился на высокий каштан, снова вспорхнул, сел на крышу сарая, затем перелетел через садовую стену и скрылся из глаз.

– Моя вина, моя! – в отчаянии закричала госпожа Брюкман. – И зачем только я открыла окно? Что же нам теперь делать?

– Мы должны поймать его! – крикнул Понеделькус и выбежал из дома. Хозяйка помчалась за ним. Господин Пепперминт уже собрался было побежать за ними, но тут с прогулки вернулся Субастик.

– Вы что, решили побегать наперегонки? – с любопытством спросил он.

– Кулес улетел! Мы должны его поймать! – крикнул Пепперминт.

– Но послушай, папочка, зачем же для этого выскакивать на улицу? – удивленно произнес Субастик. – А машина желаний на что?

– Верно! – Пепперминт взял Субастика за руку, и вдвоем они вошли в комнату. Но машина желаний была отключена. Видимо, она опять устала.

– Придется подождать! – объявил Субастик. Они присели к столу и принялись играть в шашки.

А на другом конце города господин Жабман растянулся в своей квартире на тахте, решив соснуть часок-другой после обеда. Вдруг в открытое окно влетела какая-то птица и уселась на рейку от занавески. Это был попугай.

Господин Жабман мигом вскочил и метнулся к окошку, чтобы поскорее закрыть его.

– Сиди, слышишь? – сказал он. – Только не улетай, я тебя не обижу! Ты же, понятное дело, откуда-то удрал, так ведь? Я верну тебя твоему хозяину, а за это полагается вознаграждение. Сейчас я тебя возьму, сейчас, только не бойся!..

– Не соблаговолите ли вы объяснить, как вы смеете обращаться ко мне на “ты”? – перебил его попугай. – Или, может быть, мы с вами знакомы? Нет, незнакомы. Кстати, меня зовут господин Кулес. А вы кто такой?

Жабман от страха схватился за стул.

– Как, как, как... – запинаясь проговорил он. – Каким образом...

– Вряд ли я смогу ответить на ваш вопрос, – сказал попугай. – Он невразумителен, да и к тому же слишком короток. Какой-то обрубок, а не вопрос.

– Как... как... как это получилось, что ты... что вы умеете говорить? – наконец выдавил из себя Жабман.

– А почему бы и нет? – удивился попугай. – Вы ведь тоже умеете!

– А кто твой... я хотел сказать... кто ваш хозяин?

– Хозяин? Я не ослышался? Вы действительно сказали “хозяин”? Если вы имеете в виду господина, у которого я живу, то его фамилия – Понеделькус, – ответил попугай.

– А каким образом вы сюда попали?

– Каким образом? Сначала я камнем упал с карниза, затем сделал петлю, потом перешел в винт. А затем...

– Все эти подробности мне ни к чему, – не слишком учтиво перебил его Жабман. – Я хочу знать, где тот господин, у которого вы живете.

– Я бы тоже хотел это знать! – печально проговорил попугай. – Думаете, я смогу отыскать окно, из которого начал свое путешествие? Нет, не смогу.

– Значит, необходимо срочно выяснить, где проживает этот господин. Такому умному попугаю цены нет! Хозяин, конечно, не пожалеет денег, чтобы его вернуть, – размышлял вслух господин Жабман. – Вообще-то надо было бы сходить в полицию, это ее дело. И полицейский участок рядом. Да только они на меня злы с того самого дня, как исчез тот зеленый толстяк в водолазном комбинезоне.

– Отвратительная личность! – подтвердил Кулес.

– Кто? – встрепенулся Жабман. – Это вы обо мне?

– Да нет, я о том толстяке, о зеленом коротышке в водолазном комбинезоне! – ответил попугай.

Тут Жабман разволновался не на шутку.

– Так вы его знаете? – спросил он.

– Еще бы не знать! Он оскорбил меня, дразнил “папагаем”, да еще навязывал мне какую-то мамагайку. И перья из хвоста хотел у меня выдрать. Разве это не наглость? Да, наглость, и еще какая! – ответил сам себе господин Кулес и разозлился еще больше прежнего.

– Попугай знает зеленого коротышку. Отлично! Теперь у меня есть свидетель. Значит, я могу доказать полицейским, что вовсе не лгал тогда. Теперь им придется извиниться передо мной. Минуточку! Я мигом! Сейчас же вернусь сюда вместе с полицейскими.

И Жабман бросился было бежать, но тут же остановился как вкопанный, вернулся обратно и закрыл окно.

– Не хотите ли вы пересесть на стол? – предложил он попугаю. – Здесь вам будет гораздо Удобнее!

– Как вам угодно, – ответил попугай, вспорхнул с гардинной рейки и перелетел на стол. Но Жабман только этого и ждал. Не успел Кулес сообразить, что к чему, как Жабман схватил пустую корзину из-под бумаг и накрыл ею попугая.

– Это еще что? Почему вдруг стало так темно? – запротестовал господин Кулес. Но Жабман уже не слышал его – он со всех ног бежал в полицейский участок.

Между тем господин Пепперминт и Субастик закончили игру. Они уже хотели было приняться за вторую партию, как вдруг вспыхнул красный глазок машины.

– Быстро дело уладилось! – обрадовался господин Пепперминт и поставил рычаг на “ВКЛЮЧ.”.

– Лучше всего сказать, чтобы попугая сразу же посадили в клетку, а не то он опять улетит, – посоветовал Субастик. Он встал рядом с клеткой, а господин Пепперминт – около машины желаний.

– Хочу, чтобы господин Кулес снова оказался у себя в клетке! – сказал он.

И тут же в клетке очутился ошарашенный попугай, а Субастик быстро захлопнул дверцу.