Обратный путь проходил в молчании, полным напряжения и смутных ожиданий. Казалось, сам воздух между Анджело и Эбби загустел от напряжения и был пропитан интимностью. Анджело не делал ничего провоцирующего, ни разу не прикоснулся к ней, не задержал взгляд на какой-нибудь конкретной части ее тела, и тем не менее она обостренно чувствовала его присутствие и реакцию собственного тела на его близость.
      Перенимая опыт, Эбби помогла Анджело пришвартовать яхту и убрать рыболовное снаряжение. Затем они пошли к вилле. По дороге Эбби старалась держаться от Анджело на расстоянии и не касаться его даже случайно. Когда вилла стало видна с тропинки, Анджело нарушил затянувшееся молчание.
      – Предлагаю поплавать в бухте, только я должен отдать Росите улов. Может, встретимся на пляже?
      Эбби живо вспомнилось их предыдущая встреча а берегу, и только актерская выучка помогла ей не залиться краской при этом воспоминании.
      – Д-да, – неуверенно пробормотала она, – искупаться было бы здорово. До встречи.
      Она так торопилась уйти, что чуть не споткнулась.
      Эбби оказалась перед трудным выбором: все купальники, купленные для нее по поручению Анджело, представляли собой бикини, одно другого откровеннее. Как и следовало ожидать, ни одного закрытого купальника. Эбби уже засомневалась, правильно ли сделала, согласившись искупаться с Анджело Феретти. Но на суше, где не дул прохладный морской бриз, было жарко, и Эбби очень хотелось освежиться. В конце концов она выбрала из купальников тот, который прикрывал хоть что-то, надела футболку и босиком вышла из дома.
      Солнце клонилось к закату, но песок под ногами был еще горячим. Анджело пока не спустился. Порадовавшись своему везению, Эбби сняла футболку и бросилась в воду. Энергичный заплыв через всю бухту взбодрил ее. Переплывая бухту в третий раз, она услышала позади себя плеск. Через несколько Анджело легко догнал ее, обогнал и поплыл вперед. В Эбби проснулся дух соперничества, она прибавила темп, и, хотя Анджело явно превосходил ее в технике, она старалась от него не отставать.
      Анджело выбрался на выступающий из воды камень с плоской верхушкой. По-видимому, в незапамятные времена этот камень откололся от горы и упал в море. Анджело подал Эбби руку и помог ей устроиться на камне рядом с ним.
      – Вы хорошая пловчиха, но я предпочитаю, чтобы вы поберегли силы для другого.
      Эбби, выжимая волосы, бросила на него уничтожающий взгляд. Точнее взгляд был задуман как уничтожающий, но, когда она посмотрела в глаза Анджело, выражение ее собственных глаз изменилось помимо ее воли, и Эбби прошептала:
      – Не надо.
      – Не надо что?
      Эбби пожалела, что в глазах Анджело не пляшут насмешливые огоньки – так ей было бы безопаснее. Но он был абсолютно серьезен.
      – Не смотрите на меня так, – хрипло прошептала она.
      Что-то в ее неуверенном взгляде, в охрипшем голосе, в блестящем от воды теле, почти не скрываемом микроскопическом купальником, тронуло Анджело самым неожиданным образом. В нем шевельнулось желание, но не только, было и еще что-то, чему, как и раньше, сегодня утром, он не смог дать определения. Анджело чувствовал, что Эбби скрывает от него какую-то тайну, и надеялся, что рано или поздно она ему откроется, у него появилась даже уверенность, что она это сделает. Он приложил палец к губам Эбби.
      – Тсс.
      Он быстро и очень легко, почти неощутимо коснулся губами ее губ, а в следующее мгновение вдруг исчез, нырнул с камня и скрылся под водой. Потом он снова показался над поверхностью, и Эбби увидела, как он плывет к берегу. Доплыв до мелководья, он вышел на берег, подхватил с песка полотенце, и не сбавляя шага, набросил его на плечи.
      Эбби, сидя на камне, наблюдала за ним, пока его крупная фигура не скрылась из виду. Только после этого она с необъяснимым ощущением беспомощности осторожно коснулась своих губ там, где к ним прикоснулся Анджело.
      В этот вечер Эбби надела бирюзовое шифоновое платье простого покроя, почти прямое, на тонких бретельках, завязывающихся на плечах. При ходьбе шифон колыхался и шуршал.
      Анджело она нашла на пляже. Он стоял, засунув руки в карманы брюк, и смотрел на воду, окрашенные в цвета заходящего солнца. Рядом с ним на песке была расстелена льняная скатерть, на которой в ведерке со льдом охлаждалось шампанское. Эбби улыбнулась, но тут Анджело повернулся к ней, и улыбка застыла на ее губах: в глазах Анджело Эбби увидела такое выражение, какого ей еще не приходилось видеть. Это был острый нескрываемый голод. Их взгляды встретились, глаза обменялись безмолвным, но оттого не менее выразительным посланием. Анджело опустился на колени и ловко откупорил бутылку. Пенистая жидкость полилась в бокалы.
      Закат на морском берегу, шампанское, смуглый красавец-миллионер – все это должно казаться пошлым, думала Эбби, но почему-то не казалось. Это было…романтично.
      Не может быть! Романтика – это для влюбленных, по меньшей мере для любовников, но они с Анджело ни то, ни другое. Они не должны быть любовниками!
      Почему?
      Как только в сознание Эбби прокралась это предательская мыслишка, она попыталась найти разумное объяснение, почему они с Анджело не должны быть любовниками, но все доводы куда-то подевались. Она только посмотрела на Анджело широко раскрытыми, немного испуганными глазами и промолчала.
      Потом они сидели рядом и пили шампанское, почти не разговаривая. Эбби сидела поджав ноги под себя, Анджело согнул колени и обхватил их руками. Легкий бриз шевелил кончики волос Эбби, в воздухе висел несмолкаемый стрекот цикад. Эбби чувствовала на себе взгляд Анджело, но не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Море стало похоже на расплавленное золото, солнце медленно опускалось за горизонт, наконец оно село, и пейзаж снова изменил краски. Теперь преобладали темно-синие, почти чернильные тона. Дождавшись, когда небесный спектакль закончится, Анджело встал и подал руку Эбби. Эбби приняла помощь, но, едва встав на ноги, поспешила высвободить руку. Они неторопливо побрели к вилле.
      В доме было прохладно, Эбби поежилась и решила сходить за накидкой, которая осталась в ее комнате. Когда она вернулась, Анджело проводил ее в столовую. Росита подала закуски, Анджело откупорил бутылку вина. Росита принесла жаренную на гриле рыбу, которую они недавно поймали.
      Они говорили за столом, но мало. Эбби не покидало ощущение что все это происходит во сне. Шампанское, а потом вино подняло ей настроение и помогло отвлечься от насущных проблем, реальность словно отступила на задний план. Она плыла по течению, как лодка без весел и паруса, не думая куда и зачем.
      Когда с едой было покончено, Анджело встал из за стола и подал Эбби руку.
      – Пошли.
      Она покорно последовала за ним в гостиную, где Росита уже разожгла камин. На низком столике перед камином был сервирован кофе. Я выпью чашечку, подумала Эбби, и уйду к себе, да, обязательно уйду, только кофе выпью.
      Анджело стал разливать кофе по маленьким чашкам тончайшего фарфора, а Эбби села на диван. В этот вечер Анджело был в темных брюках и черной рубашке с рукавами, закатанными до локтя. За обедом Эбби изо всех сил старалась не разглядывать его, но сейчас она все-таки посмотрела на его фигуру и не могла не заметить, как брюки натягиваются на его бедрах, как под тонкой тканью рубашки вырисовываются очертания мускулов спины и плеч, а в расстегнутом воротнике проглядывают темные волосы на груди.
      Вероятно, ей стоило ограничиться за обедом шампанским, но вино очень хорошо шло к рыбе, кроме того, Эбби нравилось, что спиртное поддерживало в ней мечтательное настроение. Ей казалось, что она движется куда-то в тумане, а реальность осталась где-то далеко.
      Анджело поставил перед ней чашку кофе, взял свою и сел на диван с другого края. Их разделяла длина дивана, но Эбби все равно казалось, что Анджело ее подавляет. Она вытянула ноги немного в сторону, подсознательно стремясь увеличить расстояние между собой и Анджело. Глядя на пламя в камине, Эбби услышала, как хлопнула входная дверь – это Росита закончив дела, ушла в коттедж. Они с Анджело остались на вилле одни. Молчание затягивалось. Казалось, сама тишина притягивает их друг к другу.
      – Эбби, – негромко начал Анджело – пришло время сделать выбор. Или придите ко мне по собственной воле, или скажите, что вы этого не хотите.
      В его голосе слышалась мрачная решимость. Эбби робко подняла на Анджело глаза. Анджело смотрел на нее, и в его взгляде Эбби прочла то, чего до этой минуты упорно старалась не замечать, но больше не могла отрицать. Она не могла произнести ни слова, но то, что возникло между ними, не требовало слов. Их взаимное влечение было сильнее слов, сильнее логики, глубже здравого смысла. Анджело правильно истолковал ее молчание.
      – Насколько я понимаю, молчание – знак согласия, не так ли, дорогая моя?
      Эбби посмотрела в его глаза и утонула в их бездонной темной глубине. Казалось, они втягивают в себя ее мозг и сердце.
      – То, что произойдет, должно произойти по доброй воле, и никак иначе. Я и так уже наделал слишком много ошибок. Если сейчас вы сделаете шаг мне навстречу, то потому, что признаете влечение, которое мы оба чувствуем. Анджело придвинулся к ней, Эбби не шелохнулась. Он взял у нее из рук чашку и поставил на стол, ни на миг не отрывая взгляда от ее лица.
      – Если это не так, Эбби, если вы не согласны, что нас влечет друг к другу, если между нами всякий раз не вспыхивает пламя, скажите об этом сейчас, потом будет поздно.
      Он нежно коснулся пальцем ее губ, обвел их контуры. Прикосновение было таким легким, что Эбби его почти не почувствовала, а ощущения, которые она испытала, возникли не на губах, а где-то в глубине нее.
      – Пошли.
      Эбби, не раздумывая, повиновалась. Огонь в камине угас, зато другое пламя разгоралось все жарче.
      Анджело привел Эбби в свою комнату. Она послушно следовала за ним. Остатки здравого смысла кричали, что это безумие, что так не должно быть, что она нужна Анджело только на одну ночь. Но что значит здравый смысл, если целая жизнь без Анджело – ничто по сравнению с одной ночью в его объятиях? Если ей не дано большего, нужно радоваться тому, что есть. Всего одна ночь? Что ж, пусть будет так.
      Анджело остановился перед кроватью и посмотрел на Эбби. Она тоже посмотрела на него и удивилась. К страсти, горевшей в его глазах, к темной чувственности, от которой она размякла как воск, примешивалось что-то еще, только она не могла понять, что именно. Неважно, сказала себе Эбби. Желание – это все, что сейчас имеет значение, остальное все равно сгорит дотла. Есть только настоящее, только то, что происходит здесь и сейчас, остальное неважно.
      – Эбби, – хрипло прошептал Анджело.
      Он стоял почти вплотную, нависая над ней и подавляя своей мощью. Глупо было и думать, что она в состоянии противостоять такой силе.
      – Эбби…
      Он погладил ее по щеке, опустил руку к шее и прижал палец к тому месту, где бился пульс.
      – Твое сердце бьется, как птичка в клетке, – прошептал он.
      Он погладил ее плечи и улыбнулся.
      – Знаешь, эта накидка меня тоже возбуждает, меня все в тебе возбуждает. Я так долго ждал… Пора тебе поднять вуаль и показать себя во всей красе.
      Он сбросил накидку на пол и провел ладонями по ее обнаженным плечам, по руке, задержал их на талии, положил на бедра. Всюду, куда прикасались его пальцы, под кожей Эбби вспыхивал огонь. Анджело передвинул руку вверх и нашел «молнию». Одно движение – и платье соскользнуло на пол, к ногам Эбби.
      У Анджело захватила дух. Эбби стояла перед ним, как Афродита, рожденная из морской пены. Несколько секунд он не прикасался к ней, только любуясь, упиваясь ее красотой.
      Эбби наслаждалось моментом. Все ее страхи, сопротивление остались позади. Она стояла перед Анджело, прекрасная в своей наготе. Женщина перед своим мужчиной. Анджело Феретти, самый желанный мужчина на свете, выбрал ее, он сделает ее своей.
      Наконец Анджело медленно поднял руку и коснулся Эбби. Он дотронулся до ее плеча, погладил руку, несколько мгновений подержал за локоть, глядя на ее прекрасное тело. Еще до того, как он коснулся ее груди, от одного его взгляда ее соски заметно напряглись, словно умоляя о ласке. Наконец он легко, почти неосязаемо, коснулся их подушечками пальцев и тут же передвинул руки ниже, взяв спелую тяжесть ее грудей в ладони. Эбби издала сдавленный стон. Внимая ее бессловесной мольбе, Анджело стал ритмично поглаживать ее соски большими пальцами, отчего те стали еще тверже, хотя Эбби думала, что дальше некуда. Она покачнулась, слабея от желания, и снова застонала, на этот раз от невероятной остроты ощущений. Затем Анджело медленно, как бы с неохотой опустил руки и стал ласкать ее живот, бедра, заставляя Эбби трепетать от предвкушения.
      Анджело издал какой-то отрывистый звук и вдруг быстро опустился на одно колено. Лаская руками внутренние стороны ее бедер, он потерся носом о ее живот и коснулся губами мягких завитков волос, окружающих ее лоно. Затем он так же быстро встал.
      – Эбби, ляг, позволь мне сначала полюбоваться твоим прекрасным телом.
      Анджело не требовал, скорее умолял, но не подчиниться было невозможно. Эбби легла на кровать, подняла одну руку над головой, а другую положила на низ живота. Она и не подозревала, насколько многозначительной и возбуждающей получилась поза, поза женщины, ждущей своего мужчину. Она лежала неподвижно, давая Анджело возможность любоваться ею. Анджело прищурился. Его желание настойчиво требовало удовлетворения, но он не мог оторвать от Эбби глаз.
      Эбби почувствовала свою власть над ним, власть женщины над мужчиной. Она выставила напоказ свою женственность ему одному. Неважно, сколько женщин побывали в постели Анджело Феретти, сейчас он принадлежал ей одной. Он желал ее, а она – его. Ее соски снова налились, все тело охватил жар.
      Анджело уверенно, без видимых признаков спешки разделся, его нетерпение выдавало только то, что он бросал одежду на пол. Когда он предстал перед Эбби во всем великолепии своей наготы, она покраснела от удовольствия. Анджело и впрямь был великолепен – воплощение мужественности, ни грамма жира на сильном теле с рельефными мускулами, играющими под упругой смуглой кожей.
      Как только взгляд Эбби упал на его восставшее естество, ею вдруг овладела неуверенность. Анджело наверняка считает, что она так же опытна в любовных делах, как он. Не почувствует он себя обманутым, обнаружив, что это не так? Он пока не знает, что единственное, что она может предложить в обмен на его мастерство, – это всепоглощающее желание. Способно ли вообще ее неопытное тело принять в себя это воплощение мужественности?
      Но Анджело подошел к кровати, склонился над Эбби, и все ее страхи и неуверенность улетучились. Его колени уперлись в матрас по обеим сторонам ее бедер, Анджело взял руки Эбби, поднял их над головой и одной рукой прижал к кровати. Глаза впились в ее глаза.
      – Наконец-то ты принадлежишь мне, моя белая голубка.
      Эбби поежилась – возможно, от его улыбки, в которой виделось нечто роковое, а может быть от ее собственного возбуждения.
      – И что же ты собираешься со мной делать? – прошептала она и удивилась собственной смелости, лукаво посмотрела на Анджело, приоткрыв губы.
      – Что я буду с тобой делать – насмешливо переспросил он. – Да, все, что мне заблагорассудится, моя прекрасная богиня. – Анджело медленно наклонился над ней так низко, что их губы соприкоснулись. – Все, что захочу.
      И Анджело сдержал слово. Он оказался ненасытным любовником, он довел Эбби до такой степени возбуждения, что она взмолилась, чтобы он овладел ею. Он довел ее до грани экстаза, для нее не осталось никаких ограничений и запретов, но он все продолжат ее ласкать, пока она не превратилась в сплошной сгусток мучительного желания. Перед тем, как соединиться с ней, Анджело помедлил и хрипло спросил:
      – Это безопасно?
      Безопасно? Да Эбби в жизни не делала ничего более опасного! Но что такое опасность по сравнению с ее желанием? Разве может тягаться здравый смысл со сладостью предвкушения, охватившего ее пульсирующее от желания тело? Рубикон перейден, назад пути нет, она отдает себя душой и телом Анджело Феретти.
      – Да, – выдохнула она и закрыла глаза, одновременно поднимая голову и подставляя губы для поцелуя.
      Анджело снова завладел ее ртом и одновременно вошел в нее. Эбби инстинктивно подалась ему навстречу, ее тело сопротивлялось лишь мгновение, а потом с готовностью приняла Анджело.
      – Я тебя хочу, Анджело, скорее! – прохрипела Эбби.
      Анджело ответил на ее призыв новым, более мощным толчком. У Эбби закружилась голова, она вскрикнула, задыхаясь от восторга. Анджело немного отстранился, вызывая у нее острое чувство потери, но потом опять вошел в нее. Так повторялось снова и снова, и всякий раз Эбби не могла удержаться, чтобы не вскрикнуть, с каждым разом ее ощущение поднималось на ступеньку выше. Ей казалось, что кровь в ее венах вскипает. И вот наконец она выгнулась и громко выкрикнула в экстазе имя Анджело. Через секунду Анджело настиг ее на пике наслаждения.
      Потом они лежали, обессиленные, дыхание каждого постепенно выравнивалось. У Эбби все еще немного кружилась голова, у нее возникло странное ощущение, будто она совершила долгое путешествие в неведомый мир.
      – Я не знала…не знала…
      Она умолкла, не договорив. Ей было так хорошо, что облекать свои ощущения в слова не хотелось.
      Анджело приподнялся на локте и посмотрел ей в лицо.
      – Ну что ж, теперь ты знаешь.
      Его взгляд выражал торжество абсолютного обладания.
      Обладания, но не насыщения. Анджело утолил самый острый голод, но далеко не насытился. Эбби лежала совсем без сил, она могла только смотреть на него, а он тем временем покрывал поцелуями ее лоб, глаза, щеки, губы. Это были поцелуи собственника. Эбби пассивно лежала на спине, на ее коже поблескивала пленка пота. Анджело по-прежнему держал поднятые над головой руки в своих, хотя при желании Эбби могла без труда их высвободить. Но по мере того, как Анджело целовал ее, что-то шепча по-итальянски, поцелуи становились все более глубокими и настойчивыми. Он стал нежно, но настойчиво покусывать ее нижнюю губу, пока она не приоткрыла рот. Тогда он снова припал к ее губам, смакуя их сладость.
      Эбби снова оказалась пленницей его страсти. На этот раз Анджело действовал медленнее, лучше владея собой. Он уже одержал над ней победу и собирался укрепить свой триумф, но для этого ему было необходимо, чтобы Эбби испытывала такое же наслаждение, как и он. Анджело хотелось, чтобы Эбби как следует прочувствовала, что он может с ней сделать, чтобы он полностью контролировать ситуацию, а она бы металась под ним, изнывая от желания и моля о пощаде. Пусть она думает, что готова – он сам решит, когда она действительно будет готова ему отдаться. На этот раз, когда Анджело наконец позволил Эбби достичь разрядки, она едва не теряла сознание от желания.

       Эбби казалось, что ее руки и ноги налились свинцом, у нее не было сил пошевелить даже пальцем, и в то же время она словно парила в воздухе. А все Анджело, это он на нее так действовал. Она сладко потянулась. Прошедшая ночь была фантастической, но даже в ярком свете утра Эбби знала, что их неистовая страсть не была сном. Минувшая ночь была реальной, о чем напоминала и легкая боль в мышцах. Эбби охватило ощущение безмерного счастья. Она улыбнулась своим мыслям и прошептала:
      – Анджело, Анджело…
      Как будто услышав ее призыв, Анджело, одетый в короткий махровый халат, появился в дверях спальни. В руках он держал поднос с завтраком. Эбби протянула было к нему руки, но бессильно уронила их на одеяло.
      – Ах, Анджело у меня совсем нет сил.
      Анджело довольно рассмеялся, поставил поднос на тумбочку и присел на край кровати.
      – Значит, придется тебя покормить, чтобы восстановить силы. – Он многообещающе подмигнул. – Они тебе скоро понадобятся. – Он лениво погладил пальцем ее сосок, который тут же напрягся. Анджело довольно хохотнул и добавил: – Очень скоро.
      Он стал отламывать кусочки от багета с хрустящей корочкой макать их в мед и кормить Эбби, иногда как бы случайно промахиваясь и обмазывать медом ее губы. Время от времени Анджело наклонялся и слизывал с ее подбородка и губ капельки меда, но не позволял себе большего и нарочно не давал ей возможности притянуть его к себе, чего ей вскоре отчаянно захотелось.
      Про кофе они вспомнили очень не скоро. Когда Анджело встал с кровати и взял кофейник, то обнаружил, что кофе совсем остыл. Он оглянулся и посмотрел на женщину, лежащую в его постели. Ее волосы разметались по подушке, губы припухли от поцелуев, на нежной коже остались кое-где отметины от его страстных ласк. Анджело испытал прилив торжества и гордости, он чувствовал себя королем, даже больше чем королем – властителем мира. Наконец-то эта женщина принадлежит ему! Такой у него давно не было, пожалуй, даже никогда. Никто его не заводил так, как Эбби, она заставляет его терять голову от желания, и он никак не может ею насытиться. В жизни Анджело был только один случай, когда он потерял голову из-за женщины, но сейчас он не хотел вспоминать ту давнюю историю.
      Перед его мысленным взором всплыло лицо Рафаэля, взгляд брата обвинял, взывал к его совести, но Анджело прогнал непрошенное видение. Рафаэля ждет невеста, его холостяцкая жизнь закончилась, а Эбби принадлежит мне, и только мне, думал Анджело. Будущее виделось ему в радужных тонах.
      Он посмотрел Эбби в глаза и серьезно сказал:
      – Я хочу запомнить тебя такой. Сейчас ты моя, ты принадлежишь мне вся, без остатка.
      И это закончится только тогда, когда я сам того захочу, добавил он мысленно.
      Эбби было приятно слышать в голосе Анджело собственнические нотки. Она действительно принадлежит ему вся, без остатка, и до тех пор пока это так, он тоже принадлежит ей. Она осознавала, что ее счастье не может быть долгим, рано или поздно Анджело бросит ее ради других занятий и других женщин. Но она была готова довольствоваться и тем, что подарила ей судьба. Если настоящее – это все, что у нее есть, нужно наслаждаться им, не думая о будущем. Боль потери придет позже, но она ее переживет, ее будут поддерживать воспоминания о райском блаженстве, пусть даже продлившемся всего несколько дней.
      В неосознанной потребности не терять ни единой секунды драгоценного времени, отведенного ей судьбой, не расставаться с Анджело ни на минуту, Эбби встала с кровати и, не стесняясь своей наготы, подошла к Анджело и обняла его за плечи. Ей хотелось насытиться им впрок, чтобы было что потом вспоминать долгими одинокими ночами без него. Несколько секунд они стояли неподвижно, затем Анджело мягко, но решительно отвел ее руки от своих плеч и повернулся к ней лицом. Его горящий взгляд не отставлял сомнения в дальнейших намерениях Анджело. Склонившись к груди Эбби, он захватил губами один сосок и нежно втянул его в рот. Усталое тело Эбби мгновенно откликнулось на эту возбуждающую ласку. Анджело подвел ее к кровати, но Эбби вдруг воспротивилась:
      – Нет, Анджело, я не могу!
      Его пальцы, державшие ее запястья, сжались.
      – Абигайль, не играй со мной!
      В голосе Анджело отчетливо слышалось раздражение, но Эбби не могла побороть свой невесть откуда взявшийся страх.
      – Анджело, я больше не могу, мне больно!
      Он отстранился, нахмурился и испытывающее всмотрелся в ее лицо. Увидев в ее глазах неподдельный страх, он смягчился и вдруг, как ребенка, погладил ее по голове.
      – Не волнуйся, я не сделаю тебе больно.
      Анджело стал медленно покрывать поцелуями ее лоб, щеки, глаза, но, почувствовав напряжение Эбби, со вздохом отстранился.
      – Ну хорошо, похоже, моя прекрасная нимфа, нам на некоторое время придется перейти к более…гм, утонченным наслаждениям. – Он обвел кончиком пальца контуры ее губ, окинул долгим взглядом все ее тело и задумчиво, словно размышляя вслух, сказал: – Ну, с чего же нам начать?