Роджер сделал предостерегающий жест:

— Шаннон…

Однако Холли оставила это без внимания, обольстительно улыбнувшись Линку. Затемненные очки делали ее глаза темными, почти карими, они горели от ярости и душевной боли.

Стоять рядом с ним и видеть в его глазах лишь презрение было выше ее сил. Еще недавно она надеялась, что при встрече он не останется, равнодушен к ее красоте и постарается добиться ее любви, которая не угасла за долгие годы разлуки.

— Собаки, — нарочито растягивая слова, произнес Линк, — послушные, понятливые и преданные существа в отличие от красивых женщин.

— Вы заметили, — пробормотала Холли, опуская густые ресницы.

— Что вы красивы? — Линк пожал плечами. — Ваша красота подобна вспышке молнии, только дурак захочет прикоснуться к ней.

— Ну, так ползите назад в свою пещеру, — сквозь зубы процедила девушка. — Там вам не страшна никакая молния.

На мгновение воцарилась напряженная тишина, которую неожиданно прервал обиженный, чуть запыхавшийся женский голос:

— Так вот ты где, Линк, дорогой. Я искала тебя повсюду.

Застыв от удивления, Холли наблюдала, как незнакомка, точно изголодавшаяся кошка, схватила Линка за руку. Женщина была полной противоположностью Холли — маленькая, светловолосая и с пышными формами.

На фоне внушительной фигуры Линка она казалась хрупкой и обворожительной. Если бы кто-то вздумал поинтересоваться мнением Холли относительно фигуры незнакомки, вероятнее всего, она сказала бы, что находит ее зад слишком большим. Однако редкий мужчина счел бы это изъяном.

На женщине были туфли на очень высоких каблуках, но несмотря на это, она едва доставала Линку до груди.

— Привет, Син, — улыбаясь, сказал Линк. — Уже надоело ходить по магазинам?

Син обиженно надула губки, изобразив гримаску, которую так любил фотографировать Джерри, и легонько провела розовыми, как кончик ее языка, ноготками по руке Линка.

— Я выбрала три платья и очень миленький пеньюар, — промурлыкала она.

Син украдкой бросила взгляд на Холли. Взгляд ее голубых глаз стал непроницаем и холоден.

— Он явно рассчитан на то, что его будет носить женщина, а не какая-нибудь жирафа, — нежно добавила она.

Линк рассмеялся и накрутил локон роскошных светлых волос на палец.

— Вижу, ты заодно наточила свои коготки, не так ли? — с ухмылкой произнес он.

В том, что Линк находится с этой пышнотелой, красивой блондинкой в близких отношениях, не было никаких сомнений. Поняв это, Холли потеряла последнюю надежду.

«Ну, теперь ясно, почему он ни разу не написал мне, — мрачно подумала она. — Был слишком занят этой грудастой красоткой».

Холли нестерпимо захотелось убежать и забиться в какой-нибудь укромный уголок, однако она ничем не выдала своего состояния. Она вдруг почувствовала себя профессиональной моделью, участвующей в самом важном для ее будущей карьеры показе.

Жизнь научила Холли не пасовать перед трудностями, дабы не очутиться на обочине жизни. Она выстояла после смерти родителей, выстоит и теперь, когда прямо у нее на глазах рушатся ее детские мечты.

По крайней мере, мисс Шаннон выстоит.

— Вы купили только платья? — поинтересовалась Холли, с многозначительной улыбкой окидывая взглядом округлые бедра Син. — Роджер мог бы сконструировать для вас брюки. Уверена, что у нас найдется подходящая материя, не так ли, Роджер?

Роджер смущенно откашлялся, но Холли не дала ему рта открыть.

— Ах да, я и забыла, — с невинным видом проворковала она. — Ткань всего сорок четыре дюйма шириной. Увы, этого явно недостаточно, чтобы выкроить для вас брюки.

Син открыла рот от такого неслыханного нахальства, но вовремя опомнилась и поджала губы так, что они вытянулись в одну линию.

Пока она подыскивала слова для достойного ответа, Холли, одарив ее обворожительной улыбкой, повернулась к Линку и заговорила с ним светским и вместе с тем удивительно проникновенным тоном:

— Теперь мне ясно, почему вы были столь злобно настроены против тунеядцев и содержанок, — сказала она. — Ну что ж, всему виной ваш собственный дурной вкус. — Сказав это, она обратилась к Роджеру: — Если я понадоблюсь, найдешь меня в отеле.

Стараясь не выдать внутреннего волнения, Холли неторопливо пошла по раскаленной асфальтовой дорожке к отелю. Солнце палило с высоты, нещадно обжигая кожу.

Однако хлынувшие по щекам слезы, которые Холли больше не в силах была сдерживать, жгли гораздо сильнее. Девушка судорожно сглатывала, моля Бога о том, чтобы никто не заметил ее отчаяния.

Теперь, слишком поздно, она поняла, что все это время жила надеждой вернуться в Палм-Спрингс и вновь увидеть Линка. Ей хотелось нежиться в лучах его восхищения и любви. Холли не сомневалась, что он не устоит перед чарами великолепной бабочки, появившейся на свет из самого обычного кокона.

Однако ее постигло горькое разочарование. Герой ее грез настолько переменился, что оказался язвительным незнакомцем, чье презрение, точно острый нож, вонзилось в исстрадавшуюся от долгой разлуки душу.

«Какой же я была дурой, — с горечью думала Холли, — слепо веря в свои детские мечты».

Холли швырнула дорожную сумку на заднее сиденье открытого джипа, убедилась, что спальный мешок и прочие дорожные принадлежности надежно уложены, и обернулась к Роджеру.

— Не беспокойся, — сказала она, силясь улыбнуться. — Я не раз останавливалась в Невидимых родниках с тех пор, как мне исполнилось четыре года.

— Но ведь не одна же, — вздрогнул Роджер. Холли промолчала.

Роджер взмахнул рукой, указывая на неясно вырисовывавшиеся, на линии горизонта безжизненные, мрачные горы.

— Это тебе не Центральный парк, — произнес он, — а дикие, никем не обжитые места.

— Если бы это был Центральный парк, я бы прихватила с собой ружье, — парировала Холли.

Роджер с трудом подавил улыбку.

— Все, о чем придется беспокоиться, — это вода, а ее там предостаточно. Вокруг полно родников, — успокоила его Холли, снова поворачиваясь к джипу.

Она встряхнула пятигаллоновую канистру с бензином, чтобы убедиться, что она наполнена до краев и надежно закреплена в специальных поддерживающих скобах. Годы пользования сдаваемыми внаем машинами научили ее проверять все лично.

— Шаннон… — начал Роджер.

Холли продолжала заниматься своими делами, не глядя на него. Она вытащила из кармана джинсов отвертку и закрепила шуруп на одной из поддерживавших канистру скоб.

Роджер приподнял белесые брови.

— Сейчас у тебя нет ничего общего с Шаннон, так ведь? — тихо произнес он.

— Я не на съемочной площадке.

Роджер покачал головой, глядя на волосы Холли, аккуратно заплетенные в косичку. На лице девушки не было ни грамма косметики. Свободная, непритязательная и прочная одежда, на ногах — крепкие сапоги — для пустыни лучше не придумаешь.

— Холли Шаннон Норт, — произнес Роджер. — Ты самое удивительное существо на свете. Если бы не твои глаза, клянусь, я бы не узнал тебя. Неудивительно, что фотографы так любят тебя снимать.

— Еще бы, — ледяным тоном ответила Холли. — Я же идеально чистый холст, на котором мужчины могут отобразить свои сексуальные фантазии.

С этими словами она подхватила коробку с посудой и кухонными принадлежностями и поставила ее на переднее сиденье.

Роджер взял руку Холли в свою и осторожно сжал ее.

— Я совсем не то имел в виду, — сказал он.

— Знаю, — вздохнула Холли. — Я тоже совсем не это хотела сказать.

Она подняла последнюю коробку с провизией.

— Позволь мне поехать с тобой, — сказал Роджер.

Холли едва не выронила коробку.

— Ты? И в палатке? — улыбаясь, произнесла она, качая головой.

— Я не шучу.

— Я тоже. Жизнь в походных условиях — не твой стиль. Мы оба знаем это.

— Ты — мой стиль, — произнес Роджер. — Позволь мне поехать с тобой. Обещаю, что не стану тебе мешать.

Холли молча уставилась на него.

— Ты серьезно? — через некоторое время произнесла она.

— Вполне.

У Холли похолодело внутри, когда она поняла, что Роджер настроен решительно. После вчерашнего происшествия ей необходимо было побыть одной и все хорошенько обдумать. А для этого невозможно было найти более подходящего места, чем безмолвная пустыня.

Ей совсем не улыбалось провести следующие три дня в обществе Ройса, каким бы приятным оно ни было.

Роджер был понятливым и неглупым человеком. По сжатым губам и затянувшейся паузе он понял, что Холли отнюдь не разделяла его желаний.

— Ты против? — дрогнувшим голосом спросил он. — Я просто подумал… ты была так расстроена тем, что наговорил тебе этот грубиян. Я волновался. Теперь ты успокоилась?

— Конечно.

— Что-то не похоже.

Холли промолчала. Поудобнее взявшись за коробку, она повернулась к джипу.

Роджер продолжал говорить. Со стороны он напоминал попавшего во враждебный лагерь человека — осторожного, готового в любой момент ретироваться.

— Похоже, между тобой и этим Линком Маккензи есть что-то? — осторожно сказал он.

— Нет, — отрезала Холли.

«Между нами уже ничего нет, — подумала она. — И возможно, никогда не было. Одни мечты, и ничего больше. А теперь все стало похоже на дурной сон».

— Что с тобой, Шаннон? — мягко спросил Роджер.

Холли с силой швырнула коробку и обернулась. Она понимала, что Роджер заслуживал уважения и гораздо большего внимания.

Помимо всего прочего, он был ее другом и человеком, вложившим миллионы долларов в ее карьеру.

Тем не менее, она не могла рассказать ему о своих детских мечтах и любви к Линкольну Маккензи. Поэтому решила приоткрыть лишь часть правды.

— Видишь ли, я впервые возвращаюсь в родные места с тех пор, как умерли родители, — сказала она. — Меня одолевают… воспоминания.

— Понимаю. Тебе будет нелегко в Невидимых родниках. Именно поэтому и не стоит оставаться одной, Шаннон.

Доброта Роджера тронула Холли.

— Со мной все будет в порядке, не волнуйся, — ответила она. — Спасибо за заботу. — Девушка подошла к Роджеру и быстро поцеловала его в щеку.

Он схватил ее за плечи, его губы оказались в дюйме от ее рта.

— Я мог бы быть с тобой, если бы ты позволила…

Она почувствовала, что должна немедленно остановить его, чтобы не лишиться одного из немногих дорогих ей людей.

— Не стоит тратить на меня время, — тихо сказала она. — Я фригидна.

На какое-то мгновение Роджер замер, ошарашенно глядя на нее.

— Все-таки Джерри редкий мерзавец, — наконец хрипло произнес он.

— Не спорю, — мрачно усмехнулась Холли. — Но в одном он прав — я бесчувственная женщина.

— Чушь! — возмущенно воскликнул Роджер. — Думаешь, я не наблюдал за тобой? Ты всегда пробуешь вещи на ощупь, проводишь по ткани кончиками пальцев. Горячее, холодное, шершавое, гладкое, что бы ни попалось тебе под руки. Ты упиваешься ощущениями.

— Это совсем другое.

— Да нет же, черт побери! — хриплым голосом возразил Роджер. — Твое тело меняется, когда по нему скользит шелк. Тебе нужен ласковый любовник, а не такой эгоистичный мерзавец, как Джерри.

На Холли невольно нахлынули воспоминания о Линке. Его тело на ощупь было гладким и прохладным, точно сделано из шелка и стали. Холли неукротимо влекло именно такое удивительное сочетание, казалось бы, совершенно несовместимых вещей, которое присутствовало в Линке, — нежность и мужество.

Роджер же мог предложить ей лишь нежность.

— Видишь ли, нежность не единственное, что мне нужно, — прошептала Холли, удивляясь тяжести нависших на ресницах слез.

— Умоляю тебя, не плачь, — ласково сказал Роджер, выпуская ее из рук.

Она слабо улыбнулась ему.

— Прости меня, — продолжал он. — Я вовсе не хотел расстраивать тебя. Просто подумал, что на этот раз…

Холли молча покачала головой.

— Ты ведь не сердишься на меня, правда? — пристально глядя на нее, спросил Роджер.

— Нет, ну что ты, — еле слышно прошептала она. — А ты?

— Не в первый раз ты отказываешь мне, — с печальной улыбкой ответил он.

Постепенно улыбка исчезла с его лица, и оно приняло напряженно-внимательное выражение.

— Если ты когда-нибудь передумаешь, — произнес он, — немедля сообщи мне. В любое время. Для меня это очень важно.

Холли кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Я буду встречать тебя у ворот Невидимых родников в понедельник, — сказала она, поспешно садясь за руль. — И учти, доехать сможешь только на автомобиле. Что-либо с меньшим количеством колес не довезет тебя до Родников.

Виниловое сиденье открытого джипа сильно нагрелось под палящими лучами солнца. Холли почувствовала это, прежде чем успела вставить ключ в замок зажигания. Она достала из сумки водительские перчатки, заранее зная, что без них не сможет прикоснуться к раскаленному рулю.

Холли подняла голову, встретившись взглядом с Роджером. Все это время он наблюдал за ней. Девушка подхватила ковбойскую соломенную шляпу, надела поглубже и, закинув шнурок под подбородком, нацепила на нос солнцезащитные очки. Сине-зеленые пластиковые стекла надежно скрыли ее глаза.

Чуть подавшись вперед, Холли повернула ключ зажигания. Вопреки ожиданиям джип сразу завелся. Машина мягко тронулась с места, отъехала от стоянки отеля и свернула на окаймленную пальмами улицу. И прежде чем она скрылась из глаз, Роджер заметил прощальный взмах девичьей руки.

В жаркие летние месяцы Палм-Спрингс становился безлюдным. Большинство богатых семей перебирались на лето в места с более мягким климатом. Оставшаяся часть горожан переходила на ритм жизни пустыни — одни прятались от жары в дневные часы и выходили из дома лишь в сумерках, другие забирались в свои снабженные кондиционерами «берлоги» и неделями не выходили из них.

Холли остановилась у светофора в ожидании зеленого сигнала, чтобы вновь с ветерком понестись по улицам города. Ей была жизненно необходима иллюзия действия — уйти, убежать.

Стояла невыносимая жара. Столбик термометра значительно вырос по сравнению с предыдущим днем. Холли снова подумала о Линке. Он возник точно мираж, обманув радужные надежды и безнадежно испортив весь день.

«Не думай о нем, — приказала себе Холли. — Подумай лучше о погоде. Похоже, теперь все только об этом и думают».

Наконец загорелся долгожданный зеленый. Холли рванула машину с места, устремляясь навстречу милым ее сердцу горам, стараясь думать лишь о погоде.

Невыносимая жара усугублялась повышенной влажностью — весьма необычной для пустынь западных штатов, — обусловленной влажными потоками воздуха, двигавшимися с моря. Встретив на своем пути горный хребет, горячие воздушные массы поднялись вверх и превратились в облака.

Если бы на небе собралось побольше облаков, то вполне возможно, что к концу дня над засушливыми горными районами разразилась бы летняя гроза, на несколько часов окунув раскаленную добела землю в божественную прохладу.

Подобные ливни были редки в здешних местах: ничего удивительного — в любой пустыне вода всегда большая редкость.

Однако пока ничто не предвещало благостного дождя.

Холли на большой скорости гнала машину вперед, неосознанно пытаясь спастись от мучительных мыслей, а заодно и от жары.

Она не понимала, что убежать от самой себя так же невозможно, как дождаться проливного дождя при ясной погоде. То и дело Холли охватывали воспоминания, пробуждаемые ревом мотора и запахом раскаленного железа.

Впервые Холли села за руль потрепанного отцовского джипа, будучи длинноногой застенчивой четырнадцатилетней девчонкой, чтобы помочь родителям давать корм лошадям. Загон располагался в долине Гарнер, в восьми милях от северного ранчо.

Холли использовала каждую свободную минутку, чтобы отправиться туда в надежде повстречать Линка. Он частенько объезжал свои владения, внимательно проверяя, нет ли в загоне бреши.

«Не смей думать о нем, — злилась на себя Холли. — Наслаждайся ездой, думай о горах, о Невидимых родниках, о чем угодно, только не о Линке. Он даже не узнал тебя. Он ненавидит тебя за то, кем ты стала. Он даже не вспоминал о тебе». Проехав несколько миль, Холли уже не задумывалась над тем, как следует вести машину. Все происходило автоматически — спокойно и уверенно. Привычное чувство, охватывавшее ее всякий раз, как она садилась за руль автомобиля, помогло успокоиться. Машина, свернув на автостраду, устремилась к местам, которые девушка не видела уже шесть лет.

Когда Холли наотрез отказалась продать Невидимые родники, Сандра передала управление делами на ранчо семье Маккензи. Шесть лет назад это решение казалось Холли удачным выходом из положения, поскольку ее ужасала даже мысль о том, чтобы продать дом и землю, где прошло ее детство.

К тому же вопреки голосу разума, твердившего о несбыточности мечты, в глубине души Холли всегда надеялась, вернувшись однажды домой, застать там ждущего ее Линка.

Вопреки отчаянным попыткам девушки отвлечься от мучительных мыслей боль от сознания того, что пропасть между мечтами и реальностью слишком велика, заставляла ее невыносимо страдать.

К тому времени как Холли добралась до грязной дороги, ведущей к ранчо, облака плотным кольцом окружили лиловые вершины Сан-Хасинто.

Воздух стал плотным и невыносимо влажным. Он лип к коже, как облака к горным вершинам. Ветер неутомимо несся по растрескавшейся от засухи земле, с еле уловимым, таинственным шелестом касаясь скудной выжженной травы.

Ворота ранчо были заперты на замок. Однако комбинация цифр осталась неизменной. Замок был отлично смазан и свободно открылся с легким металлическим щелчком. Он так раскалился под палящими лучами солнца, что обжигал пальцы даже сквозь кожаные перчатки.

Миновав ворота, Холли вышла из машины, чтобы закрыть их за собой. С гор подул порывистый ветер, принося с собой лишь иллюзию прохлады.

По мере того как машина поднималась в горы, облака меняли плотность и цвет от устрично-розового до голубовато-серого. Дорога сузилась, превратившись в две петлявшие между горными хребтами и огибавшие высохшие русла рек колеи.

Холли с тревогой поглядывала на облака, пытаясь угадать первые признаки высокогорных ливней. К счастью, несмотря на возрастающую плотность, облака еще не сформировались в грозовые тучи.

Тем не менее Холли торопилась добраться до места. Не снижая скорости, когда дорога пошла под уклон, она пересекла один из многочисленных, разбросанных по крутым склонам гор высохших ручьев.

Обычно в ущельях нет ничего, кроме гор, песка и ветра. Любая влага всегда надежно укрыта под землей, за пределами досягаемости палящих лучей летнего солнца.

Однако Холли с детских лет твердо усвоила одну простую истину — разразившаяся в высокогорье гроза может круто изменить ситуацию, даже если в низовьях гор не было пролито ни капли дождя. При подобной засухе вода не в землю, а отталкивается от нее, заполняя собой каждую расселину, щель и выемку. Вскоре небольшими ручейками она начинает стекать с гор, объединяясь по дороге с такими же струйками и ручейками, и вот уже мощный поток с ревом несется вниз по недавно еще сухим склонам ущелья.

Подобные стремительные потопы длятся обычно по нескольку часов. Потоки воды оставляют позади себя кучи вырванного с корнем и перемешанного с грязью кустарника да быстро подсыхающие под палящими лучами солнца лужи и русла рек, которые не наполнятся водой до следующей грозы.

У каждого, кто понимал, чем грозят высокогорные ливни, неожиданное появление рек на страдающей от засухи земле вызывало скорее чувство восторга, нежели опасности.

И тем не менее Холли облегченно вздохнула, когда джип выскочил из каньона Антилопы — последнего большого ущелья, отделявшего ее от Невидимых родников. Пустыня осталась далеко внизу, выше начался район густых зарослей кустарника. Через несколько тысяч футов перед взором Холли предстали бы первые сосны.

Однако дорога в Невидимые родники не уходи-va так высоко в горы. Извилистые, наполовину заваленные камнями колеи обрывались, не доезжая милю до того места, где из расселины у подножия скалы с тихим журчанием струился родник.

Сверкнула первая молния, вслед за ней где-то высоко в горах прогремел гром. Облака мягкой пеленой окутали горы, утопив в тумане гранитные вершины. И хотя ветер усилился и потянуло прохладой, Холли не видела явных признаков дождя. Облака, обгоняя друг друга, стремительно неслись по небу. Однако они по-прежнему были очень высоко.

Холли выгрузила необходимые вещи и кухонные принадлежности в месте, которое она выбрала для лагеря, и отогнала джип на сто ярдов в сторону. Небо то и дело озарялось вспышками молний, и девушка опасалась спать в непосредственной близости от единственной во всей округе груды металла — автомобиля.

Она не стала натягивать палатку и слишком близко к пяти расположенным у подножия скалы и переливавшимся точно самоцветы прудам. Холли очень любила обитавших в пустыне животных и с детства помнила, что бараны всегда приходили на водопой в Невидимые родники. И если бы Холли поставила палатку у воды, ни одно животное не осмелилось бы приблизится.

поодаль в ожидании удобного момента или изнывая от жажды до тех пор, пока незваная гостья не убралась бы подобру-поздорову.

Девушка принялась рыть вокруг палатки канаву, чтобы стекавшая с нее во время дождя вода не затекала внутрь. Не успела она закончить, как над Невидимыми родниками разразился оглушительный гром.

Девушка выпрямилась и взглянула на небо. Солнце теперь представляло собой бледный диск, пробивавшийся сквозь плотную завесу облаков, которые сгущались прямо на глазах. Туман спустился ниже, окутав склоны гор и придав им более мягкие очертания.

Сверкнула молния. Все произошло столь стремительно, что Холли едва успела уловить ее в сгущавшихся сумерках. Через мгновение порыв ветра принес с собой отзвук очередного раската грома. На этот раз он прозвучал гораздо ближе.

Неожиданное похолодание опьянило Холли сильнее любого вина. Девушка громко рассмеялась и простерла руки вверх, точно пытаясь поддержать тучи и горы.

Холли знала, что позже, когда она окончательно промокнет и продрогнет, а вода переполнит предусмотрительно вырытую ею вокруг палатки канаву, она пожалеет, что со смехом и распростертыми объятиями приветствовала приближение грозы.

А пока она являла собой воплощение разгоряченной, изнывающей от жажды земли, с нетерпением ожидавшей долгожданного мига блаженства.

Солнце село столь же стремительно, как и разразилась гроза. В мгновение ока землю окутал мрак. Беспрестанно сверкали молнии, беспорядочно пронзая тучи.

Ветер принес ни с чем не сравнимый запах дождя, хотя на землю еще не упало ни единой капли. Высоко в горах уже шел ливень, по изнывающим от засухи ущельям струилась вода, весело жонглируя огромными, размерами с джип, валунами.

Где-то там, вдали, томительному ожиданию пришел конец, и гроза вовсю показывала свою власть над миром.

Но здесь, в Невидимых родниках, по-прежнему было сухо, земля томилась ожиданием. Лишь раскаты грома нарушали первозданную тишину пустыни.

Так и не дождавшись начала дождя, Холли улеглась в палатке, пытаясь заснуть. Потянуло прохладой. Вспышки молний, неизменно сопровождаемые раскатами грома, то и дело озаряли ночной небосклон.

Вдруг чуткого слуха Холли коснулся странный звук, напоминавший отдаленный цокот копыт. Звук постепенно нарастал.

Девушка вскочила, пытаясь понять, не чудится ли ей это. Скалы и ущелья многократно отражали звук. Эхо, казалось, доносилось со всех сторон.

Палатка вдруг озарилась ослепительным светом, вслед за которым раздался чудовищный грохот. Холли даже не сразу сообразила, что это гром. Вспышки молний с головокружительной скоростью сменялись оглушительными грозовыми раскатами.

В перерывах между ударами грома слышался неистовый цокот копыт. Теперь Холли отчетливо слышала ржание ошалевшей от ужаса лошади где-то неподалеку от лагеря. Животное бешено мчалось вперед, подстегиваемое зловещими звуками приближавшейся грозы.

Девушка выбежала из палатки. Она знала, что у нее мало шансов остановить обезумевшее от страха животное, и тем не менее не могла равнодушно сидеть на месте, слыша леденящее душу ржание.

Холли бросилась к близлежащим валунам. Повернувшись спиной к ветру и пригнувшись к земле, она вглядывалась в темноту, пытаясь отыскать глазами лошадь.

Очередная вспышка молнии осветила ночной горизонт, на мгновение высветив точно в серебристо-черном стоп-кадре силуэт лошади, дико несущейся по гребню невысокого горного кряжа, у подножия которого расположился лагерь Холли. Едва различимый за развевавшейся гривой всадник отчаянно пытался осадить испуганное животное.

На мгновение Холли показалось, что ему это почти удалось.

Очередной ужасающий раскат грома, казалось, расколол землю надвое. Необычайная вспышка света ослепила девушку, от грома заложило уши.

Последовавшие одна за другой вспышки молний ярко освещали стремительно несущееся несчастное животное. Холли понимала, что при такой скорости в горах лошадь не сможет удержаться на ногах.

С каждой новой вспышкой света Холли, замирая от страха, ожидала увидеть летящую кувырком лошадь и насмерть разбивающегося о гранитные валуны всадника.

Вдруг Холли побледнела, сердце екнуло. Она узнала всадника. — Линк!

Громовые раскаты теперь следовали один за другим так, что девушка даже не слышала собственного голоса, хотя горло болело от надсадного крика.

Она кричала, чтобы Линк прыгал с лошади. При подобных обстоятельствах это был единственный шанс выжить.

Однако лошадь и всадник продолжали нестись вниз по опасному, покрытому валунами склону.

Холли застонала от отчаяния, поняв, что Линк вовсе не спешил расстаться с обезумевшей от страха лошадью. Он крепко сидел в седле, используя всю свою силу и сноровку, чтобы не дать животному упасть. Они мчались во весь опор навстречу ураганному ветру.

У Холли от испуга кровь стыла в жилах, но мысленно она одобряла решение Линка спасти животное. Арабских кровей лошадь была великолепна даже во власти панического страха. Мощные мышцы перекатывались под лоснящейся шкурой, она двигалась с проворством и грацией кошки.

Линк тоже смотрелся великолепно, поражая своей необычайной ловкостью и силой. Холли невольно перестала за него бояться. И всадник, и лошадь представляли сейчас единое целое. Линк ловко управлял животным, умело сохраняя равновесие, и в случае необходимости мгновенно переносил вес тела, опираясь на стремена, или со всей мощью стальных мускулов дергал лошадь под уздцы, когда та спотыкалась.

Холли начала верить, что и лошадь, и всадник благополучно завершат головокружительный спуск по усеянному валунами склону.

В следующее мгновение разверзлись небеса, на землю хлынул океан воды.

Холли вскочила и опрометью бросилась к гряде. Она отлично понимала, что ни ловкость, ни сила всадника не убережет арабского скакуна от падения, когда его копыта коснутся скользкой жижи, которая моментально покроет землю в первые же минуты ливня.

Во время очередной вспышки молнии Холли заметила, как лошадь повело на

она отчаянно пыталась удержаться на ногах, но не смогла.

В последний момент Линку удалось соскочить с падающей лошади. Он, как и подобало опытному наезднику, максимально прижал голову к груди, расслабил тело, готовый в любое мгновение сгруппироваться и ослабить даже самый страшный удар.

Линк сделал все от него зависящее, чтобы миновать опасность, но, увы, не смог избежать столкновения с усеявшими склон валунами.

Холли бежала, не разбирая дороги, срывая от крика голос, к тому месту, где упал Линк. Дождь лил как из ведра. Земля под ногами превратилась в жидкое месиво. Холли то и дело поскальзывалась, судорожно балансируя, чтобы удержать равновесие. Потоки дождя заливали лицо, не давая свободно дышать.

Сначала Холли натолкнулась на жеребца. Бедное животное лежало на боку, дрожа взмыленным телом.

Когда девушка подбежала к нему, он тихо заржал, поднялся на ноги и, сделав пару робких шагов, покорно замер на месте, даже не вздрогнув при очередной вспышке молнии. Он был настолько потрясен падением, что некоторое время не реагировал на происходящее.

Холли из последних сил вскарабкалась по склону к Линку. Вспышка молнии осветила его — неподвижного. Он лежал на спине, не подавая признаков жизни.

Дрожа от страха, Холли упала рядом с ним на колени.

— Линк! — прохрипела она, склонившись над недвижимым телом, стараясь защитить его от потоков дождя.

Вспышки молний урывками выхватывали Линка из темноты. На лбу, у самой линии волос, зияла кровоточащая рана. В ярком свете молний кровь казалась черной. С правой стороны рубашка была разорвана в клочья, однако под обрывками ткани грудь ритмично вздымалась и опускалась.

«Жив», — мелькнуло в голове Холли.

От радости у девушки на какое-то мгновение закружилась голова. Не в силах двинуться с места, она приложила руку к его груди и некоторое время с наслаждением прислушивалась к четкому ритму сердца. Стряхнув наконец оцепенение, Холли огляделась вокруг.

Линк был жив, однако сильно разбился при падении. Холли понимала, что в одиночку ей не дотащить его до палатки. Но тем не менее она решила попробовать.

Снова сверкнула молния, вслед за ней, как бы нехотя, прокатился раскат грома. Гроза уходила вперед, и хотя все еще шел дождь, его уже вряд ли можно было назвать проливным. Первые, наиболее неистовые проявления грозы миновали.

Холли предельно осторожно ощупала ноги и руки Линка, проверяя, нет ли повреждений.

Ничего не найдя, она провела кончиками пальцев по его груди в поисках припухлостей, свидетельствующих об ушибах и переломах ребер.

Линк глухо застонал, не на шутку испугав Холли.

Девушка инстинктивно отдернула руку и лишь потом сообразила, что ее легкое прикосновение не могло причинить ему боль — он пришел в сознание.

Линк медленно помотал головой, пытаясь поскорее прийти в себя. У Холли вырвался вздох облегчения. До сих пор его неподвижность наводила ее на мысль о самом непоправимом. Она боялась даже подумать об этом.

«Слава Богу, — с жаром думала она, — он не парализован».

Линк перевернулся на бок и попытался сесть, но, обхватив голову руками, он снова застонал.