Наконец она перевела дыхание, села, скрестив ноги, и начала медленно наклоняться вперед, пока не коснулась лбом пола. Она повторила это упражнение несколько раз, задерживаясь в согнутом положении все дольше и дольше.

— Что все-таки труднее, — наконец спросил он, — приседания, прогибы или доставание лбом пола?

— Да, — ответила она.

Первое мгновение он не понял, что она хотела сказать. Но, сообразив, рассмеялся от души.

Это был первый жизнерадостный смех, который она услышала после того, как Линк узнал, что она Холли Шаннон Норт.

С улыбкой и легким сердцем она продолжила упражнения на растяжку. Подчас фотографы требовали от фотомоделей невероятно сложных поз, причем заставляли держать позу по нескольку минут, с тем чтобы выбрать удачный ракурс. Вот Холли и приходилось включать в свой ежедневный тренинг такие упражнения.

Без этого она не казалась бы такой гибкой и грациозной.

С возрастающим возбуждением Линк следил, как ее рубашка поднимается все выше и выше, открывая взгляду ее соблазнительные бедра.

— Я мог бы предложить более приятные способы тренировки, — глухо произнес он.

— Я тоже.

Она искоса посмотрела на него и улыбнулась. Линк лениво улыбнулся в ответ. Однако его взгляд свидетельствовал о том, что им владеет отнюдь не лень.

— Поэтому я и собираюсь принять душ, — добавила Холли.

— Зачем?

— А как ты думаешь? Я вся потная.

Линк сладострастно улыбнулся.

— Вчера ночью ты тоже была потной. Мне нравилось слизывать влагу с твоего тела. Повсюду.

Сердце Холли бешено забилось. Она не смогла унять дрожь при воспоминании о минувшей ночи.

— Линк…

— Я здесь.

Обнаженный, он поднялся с постели и подошел к ней. При каждом его движении мускулы перекатывались под гладкой, упругой кожей. Его возбуждение было очевидно.

Однажды это напугало Холли, теперь же бросило в жар, ведь она знала, какой восторг ждет ее в объятиях Линка.

Он молча сел, скрестив ноги, напротив нее. Он был так близко, что их колени соприкасались, а ее волосы упали ему на бедра, когда она наклонилась вперед.

Холли подняла голову и посмотрела на Линка. Выражение его лица сладостной болью отозвалось внизу ее живота. Длинными, сильными пальцами он начал расстегивать пуговицы на ее рубашке.

— Мне надо принять душ, причесаться и бежать на съемки…

— Когда? — спросил Линк, тяжело дыша.

— Прямо сейчас я должна идти в душ…

Рубашка соскользнула с плеч, обнажив великолепную, золотистую от загара грудь с розовыми бутонами сосков. Желание разгоралось в ней с каждой секундой.

Его пальцы осторожно коснулись розовых пирамидок. Возглас, вырвавшийся из груди Холли, сладостным огнем отозвался в его теле. Его возбужденная плоть заметно напряглась. При виде его неукротимой мощи горячая волна желания захлестнула Холли.

Линк стал ласкать ее соски, упиваясь глухими стонами Холли. Он опускал ладони все ниже, к бедрам, жадно лаская шелковистую, гладкую кожу. Когда же он прикоснулся к ее лону, ее страсть обожгла его как пылающий костер. Пальцы с легкостью скользнули в ее влажное лоно и стали ласкать медленно, ритмично. Холли казалось, что она сходит с ума. Она задрожала, увлекаемая водоворотом страсти. Почувствовав это, Линк едва не потерял сознание от нахлынувшего на него возбуждения. Оно захлестнуло его, горячее, мощное, неуемное…

— Ты хочешь меня так же сильно, как я, — глухо простонал он.

— Ты удивлен? Линк не ответил.

— Я всегда хотела тебя, Линк. Я люблю тебя.

— Иди сюда, сядь ко мне на колени.

— Я опаздываю…

Не обращая внимания на ее слова, Линк положил ее ноги на свои бедра. Большим пальцем руки прикоснулся к самому чувствительному месту, нежно лаская его.

Холли вскрикнула от мучительно-сладостного прикосновения.

— Линк…

— Это не займет много времени, — прошептал он. — Ты так же возбуждена, как и я. Примешь душ после.

Она задрожала и выгнулась навстречу его пальцам.

— Мы хотели поговорить.

— Поговорим после.

Линк приподнял ее бедра и потерся дрожащей от вожделения плотью о ее пылающее лоно. Холли знала, что лишь мгновения отделяют их от наивысшей точки блаженства, и это возбудило ее еще больше.

— Когда же мы поговорим? — задыхаясь спросила она.

— Завтра.

— Но…

— Шшш. Ты хочешь этого так же сильно, как и я. Чувствуешь силу моего желания?

Линк медленно вошел в ее влажное лоно. Все слова и мысли, вертевшиеся у нее в голове, утонули в глубоком, страстном поцелуе, таком же горячем, как слияние их тел.

С тихим стоном она прижалась к нему, даря себя всю без остатка, полностью погружаясь в неземное блаженство.

«Завтра… — отстранение подумала Холли, когда первая волна восторга накрыла ее с головой. — Мы поговорим завтра».

— Замечательно! — одобрительно прокричал в мегафон режиссер.

Он взглянул на стоявшего рядом Роджера в зеленоватой рубашке в стиле сафари. Модельер, как всегда, был элегантен.

— Значит, не хочешь сделать несколько дублей коллекции «Пустыня»?.. — спросил режиссер.

— Рекламная кампания коллекции начинается через полтора месяца. Давай не будем торопиться.

— Почему бы и нет? Все идет прекрасно. Наконец.

И хотя мужчины не произнесли больше ни слова, оба знали, что за последние четыре дня съемки проходили более чем удачно, поскольку возлюбленный Холли был рядом с ней. Все, что произошло между ними, придало ей великолепие и некую отстраненность, чудесным образом превратив ее из красивой топ-модели в искусительницу.

Роджер посмотрел в сторону Холли. Она сидела в тени огромного зонта, катая по запястьям ледяную бутылку минеральной воды.

— Ну хотя бы в оставшуюся часть дня? — продолжал уговаривать режиссер.

— Нет.

— Но…

— Сворачиваемся, — перебил его Роджер. — Приближается циклон, и здешнее небо не похоже на небо пустыни. Потом будет сложно подобрать в Невидимых родниках подходящий фон.

Роджер повернулся к ассистенту.

— Раздайте мятные леденцы, — отчетливо произнес он.

Радостный гомон прокатился по всей съемочной группе.

Холли попыталась скрыть радость. Раздавать леденцы в конце съемок было традицией. И если Роджер отдал такое распоряжение, значит, съемки окончены.

Она положила в рот леденец, улыбнулась съемочной группе и облегченно вздохнула. Девять напряженных дней работы остались позади. Каждый мускул ее тела ныл от усталости.

По крайней мере Роджер больше не жаловался на то, что ему приходится ушивать для нее одежду. С появлением Линка к ней вернулся аппетит и отличное настроение.

Она посмотрела за ограждение, ища глазами Линка.

Большинство зрителей благоразумно покинули Кабо-Сан-Лукас, поскольку метеосводки предупредили о надвигавшемся циклоне. Среди стоявших у канатов людей Линка не было.

Леденящий страх внезапно сковал сердце. В панике она окинула взглядом берег.

«Не мог же он уехать, не попрощавшись со мной!»

Она вдруг поняла всю глубину собственной неуверенности и уязвимости. Это открытие потрясло ее.

За последние четыре дня Линк в полной мере стал частью ее жизни. Он был вежлив с Роджером и мил с остальными.

Он наблюдал за ее работой, начинавшейся еще до рассвета и заканчивавшейся с последним лучом заходящего солнца. Если он чего-то не понимал в ходе съемок, то обязательно просил разъяснить позже и всякий раз очень внимательно выслушивал ее объяснения.

Надежды Холли на счастливое будущее усиливались с каждым его вопросом. Сердце ее ликовало при виде Линка, вникавшего в тонкости и хитросплетения действий режиссера и топ-модели, оператора и светотехников, гримера, стилиста, парикмахера и прочего персонала съемочной группы.

Она убеждала себя, что в конце концов он поймет, как сильно отличается жизнь и работа профессиональной топ-модели от безответственных и аморальных женщин — его матери и мачехи.

Каждый день она тешила себя надеждой, что он по достоинству оценит силу ее таланта и титанический труд, необходимый для Достижения карьеры. Она почему-то решила, что он изменит свое мнение о ее профессии и навсегда избавится от воспоминаний прошлого.

Однако страх, сковавший ее сердце, когда она не увидела Линка на привычном месте, выявил всю хрупкость ее надежд. В глубине души она постоянно боялась, что каждое мгновение, проведенное с ним, может оказаться последним.

«Он не верит в мою любовь, поскольку до сих пор уверен, что все красивые женщины эгоистичны и не любят никого, кроме себя. Линк не любит меня… пока».

В этом слове таились ее надежды на будущее.

«Пока мы вместе, — говорила она себе, — у меня есть шанс доказать ему мою любовь».

Холли уже не в первый раз пыталась таким образом подбодрить себя, когда страх потерять Линка подступал слишком близко.

«Как только он поверит мне, прошлое отпустит его. И тогда он полюбит меня».

Мысленно повторяя себе это множество раз, она дрожала от страха, до тех пор пока не находила утешения в объятиях Линка.

«По крайней мере, — думала она, — он перестал ненавидеть женщин лишь за то, что они красивы. Как я».

Линк наконец понял, насколько она красива. Холли читала это в его глазах всякий раз, когда неожиданно поворачивалась к нему. Но она не раз замечала и тень сомнения, неуверенности, страха.

«Он чувствует то же, что и я».

Холли знала, что будет жить в вечном страхе потерять его, до тех пор пока он не доверит ей свое сердце, тело и душу.

«Вероятнее всего, — убеждала она себя, — он просто не знает, что мы закончили. Наверное, вернулся в наш номер или пошел окунуться в бассейне, а может, в океане или… Умоляю тебя, не покидай меня, Линк. Поверь в мою любовь. В наше будущее».

Сохраняя внешнее спокойствие, Холли прошла под навес и переоделась с небрежностью, которая наверняка бы оскорбила безупречный вкус Роджера.

Выйдя наружу, она еще раз поискала глазами статную фигуру Линка.

Его нигде не было.

Сердце тревожно забилось.

Холли решила, что как только отыщет Линка — если вообще отыщет, — она заставит его поговорить с ней начистоту.

На этот раз ему не удастся отвертеться от серьезного разговора своим излюбленным «завтра».

— Шаннон?

Холли повернулась и увидела машущего ей рукой маленького толстого человечка из команды светотехников. Она подождала, пока он подойдет к ней, чувствуя закипающее раздражение.

— Что вам? — с непривычной резкостью произнесла она. — Я считала, что съемки окончены.

— Совершенно верно. Просто Линк просил передать, что ждет вас в вашем номере.

Холли одарила человечка чарующей улыбкой, наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Спасибо, — задыхаясь от счастья, произнесла она. — Вы так милы.

Девушка повернулась и побежала в сторону отеля, оставив позади себя ошеломленного техника.

Отперев входную дверь, она прошла через небольшую гостиную и заглянула в спальню. В комнате царил полумрак, такой, как бывает перед самым началом тропических ливней.

Линк сидел на кровати, облокотившись на спинку. На нем было лишь полотенце, обмотанное вокруг бедер. Волосы влажные, на груди блестели капельки воды. Видимо, он недавно принял душ.

«Боже мой, Линк, — подумала Холли, — как же ты можешь осуждать красоту, когда сам так невозможно красив?»

Вокруг него на кровати были разложены книги по коневодству и таблицы по улучшению породы лошадей. Он был настолько увлечен своим занятием, что не заметил ее появления. Холли прижалась щекой к дверному косяку, упиваясь его близостью, как песок пустыни упивается дождем.

По обе стороны открытых балконных дверей колыхались легкие портьеры. Линк, как и Холли, предпочитал свежий воздух любому, даже самому современному кондиционеру.

Девушка радостно вздохнула.

Линк поднял голову, улыбнулся и снова уткнулся в свои таблицы.

— А я уж подумала, что потеряла тебя, — непринужденно произнесла она.

Он промычал в ответ нечто неопределенное, делая на полях пометки.

— Ты рано освободилась, — произнес он, поднимая голову.

— Мы закончили.

Холли протянула к нему руки и громко рассмеялась от счастья — трудная съемка наконец-то позади.

— Пять восхитительных дней отпуска! — воскликнула она.

— Когда?

— С этого момента. Линк взглянул на часы.

— Ну хорошо, четыре, — согласилась она. — Сегодняшний день уже не в счет.

Линк обвел взглядом роскошные апартаменты, арендованные для Холли «Ройс продакшнз».

— Значит, нас выселяют? — сухо поинтересовался он.

Она покачала головой. Черные волосы блестящей волной рассыпались по плечам.

— Роджер сказал, что мы можем остаться, если захотим, — ответила она.

— Очень мило с его стороны, — спокойно произнес Линк. — Но впрочем, что еще можно ожидать от Роджера?

Холли подошла к нему, испытывая беспокойство. Она не питала иллюзий по поводу вежливости, которой Роджер и Линк щеголяли друг перед другом. И тем более не хотела это обсуждать. По крайней мере сейчас.

Она собиралась поговорить с Линком о более важных вещах, нежели обсуждение неразделенной любви модельера к своей ведущей топ-модели.

«С чего начать? — подумала она. — Возможно, Линк испытывает такие же трудности и поэтому откладывает серьезный разговор. А может, просто не знает, что сказать?»

Холли вдруг почувствовала невероятное желание провести рукой по курчавым волосам на его груди и, чтобы не поддаться искушению, спрятала руки за спину и сцепила пальцы в замок.

«Не сейчас, — твердо сказала она себе. — На этот раз он не отвлечет меня».

Сладостная истома растеклась по ее телу при воспоминании о том, как дивно он умел «отвлекать».

— Я сказала Роджеру, что, возможно, ты захочешь поехать домой, — произнесла она.

Линк посмотрел за окно. По сумрачному небу неслись грозовые облака.

— У погоды, похоже, совсем другие планы, — сказал он.

— Роджер узнавал. До тех пор пока центр циклона не переместится прямо сюда, ни один рейс не будет отменен.

— Какова вероятность того, что циклон минует нас?

— Достаточно велика, но большинство съемочной группы улетают прямо сейчас. К семьям.

Линк повернулся к Холли.

— Неужели тебя действительно отпустили на несколько дней? — скептически произнес он.

Холли не знала, что ответить. Как лицо «Ройс продакшнз» ее могли вызвать на работу в любое время суток.

Поначалу это приводило Линка в бешенство. Он отпускал немало едких замечаний по поводу того, что Роджер постоянно держит ее возле себя. Постепенно он понял, что остальные проводят на съемочной площадке не меньше времени.

Он как будто смирился, по крайней мере внешне ничем не проявляя своего раздражения по поводу долгих часов ее работы.

— Меня отпустили так же, как твое ранчо отпустило тебя, — произнесла она.

— В каком смысле?

— До тех пор, пока что-нибудь не произойдет. Или как в данном случае — пока все идет хорошо.

Линк вопросительно приподнял бровь.

— Не понял!

— Как только компания возьмется за рекламу духов, которую задумал Роджер, я должна буду вылететь на место, которое они выбрали в качестве фона.

— А твой Роджер никогда не слышал о студийных съемках?

— Он их не выносит. Говорит, что они притупляют остроту чувств.

Линк что-то проворчал в ответ, собирая свои книги.

— Я не хотела мешать тебе, — виновато произнесла она. — Я знаю, ты должен работать, а ты приехал сюда, ко мне.

Не говоря ни слова, он положил книги и таблицы на столик, затем схватил ее за руки и потащил к кровати.

Не успела она опомниться, как очутилась у него на коленях. Линк прильнул к ее губам.

— Мм-мм. Мятные леденцы.

Знакомое сладостное тепло разлилось по всему телу.

«Лучшее средство отвлечься от волнений о будущем», — пронеслось у нее в голове.

Как просто поддаться искушению, позволить себе превратиться в облако, окутавшее высокую горную вершину, и наполняться сладостным неистовством до тех пор, пока не сверкнет молния, не грянет гром и не хлынет дождь, объединяя облако и вершину в едином порыве!

Как просто…

И как глупо.

«Если мы по-настоящему не обсудим наши проблемы, — отчаянно убеждала себя Холли, — то однажды, проснувшись утром, я обнаружу, что он ушел навсегда, забрав мою любовь. Так и не поверив в нее…»

Холли неохотно уклонилась от поцелуев.

— Мы должны поговорить, — твердо произнесла она.

— Позже, — пробормотал Линк.

Он прижал ее к себе. Холли почувствовала его возбужденную плоть и затрепетала от нахлынувшего на нее желания, которое мог разжечь в ней только Линк.

— Когда? — задыхаясь спросила она.

— Что — когда?

Он обвел кончиком языка раковину ее уха и прикусил мочку зубами.

— Когда мы поговорим? — произнесла она.

— Завтра, — глухо произнес Линк. — Поговорим завтра.

Холли отчаянно боролась с жгучим наслаждением, растекавшимся по ее венам при каждом его прикосновении.

— Ты же обещал, — уклоняясь от поцелуев, прошептала она.

Линк взял ее за подбородок и ласково повернул к себе лицом.

— Что за спешка? — спросил он. — Завтра от нас никуда не денется.

— А мы никуда не денемся отсюда, не так ли?

Линк сжал пальцами ее подбородок так, что она не могла пошевелить головой.

— Я тебе уже надоел? — спокойно спросил он.

На какое-то мгновение Холли потеряла дар речи. Затем обвила Линка руками и исступленно прижалась к нему.

— Ну что ты говоришь? — произнесла она. — Ты не можешь мне надоесть. Ведь я люблю тебя.

Холли почувствовала его отчуждение.

Страх вновь ледяными тисками сковал сердце. До тех пор пока Линк не поверит в ее любовь, он не поймет, что без опаски может любить красивую женщину.

«Я во что бы то ни стало должна убедить его в своей любви, — исступленно думала она. — Во что бы то ни стало…»

Они должны поговорить о ее любви и еще о многом другом, в том числе о печальном: его детстве и недоверии, его боязни и любви.

Но до сих пор всем средствам общения Линк предпочитал бессловесный язык чувственности.

«Ладно, — подумала она, — если это единственный способ сломить его оборону, я готова действовать такими методами».

Она встала с постели.

Линк не пытался удержать ее.

Страх все сильнее сжимал сердце. Она начала раздеваться, снимая с себя вещь за вещью, пока не оказалась такой же незащищенной, как сгущавшиеся за окном в поисках горных вершин облака, жаждавшие обрушить на них свой дождь.

— Я знаю, ты не веришь мне, — тихо, но в то же время твердо произнесла она. — Ты уверен, что слова ничего не значат.

— Холли… — нетерпеливо начал Линк.

— Нет, — перебила она, — позволь мне любить тебя.

Она внимательно посмотрела на него. Ее глаза расширились от желания донести до его сознания то, о чем она говорила.

— Слушай язык моих рук, моего тела. Позволь мне показать тебе мою любовь. И тогда ты не сможешь не поверить мне. Пожалуйста, Линк. Слушай…

Линк замер, потрясенный ее отчаянными мольбами.

— Слушаю, — тихо произнес он.

— Ложись.

— Это поможет лучше слышать?

— Я надеюсь, — прошептала Холли.

Линк вытянулся на кровати со странной полуулыбкой на устах.

— Так хорошо? — спросил он. Холли кивнула.

— Что теперь?

— Я стану прикасаться к тебе так, как хочу, — произнесла она.

Линк удивленно посмотрел на нее, но прежде чем он успел задать ей вопрос, который она прочитала в его глазах, ее пальцы погрузились в его густые волосы.

— Они прохладные, словно струящийся между пальцами шелк, — тихо произнесла она. — Мне нравится прикасаться к ним, смотреть на них. Они переливаются разными цветами: коричневым, бронзовым, топленым золотом, в них есть даже оттенки черного.

Линк откинул голову вслед за движением ее ладони. Холли наклонилась над ним и глубоко вдохнула.

— Как хорошо пахнет. Так пахнет в пустыне после проливного дождя…

Она на мгновение закрыла глаза, с упоением чувствуя, как его волосы скользят по чувствительной коже между пальцами.

Линк ощутил всю силу ее эмоций и едва сдержался, чтобы не заключить ее в свои объятия, растворяясь в ней, ища горячего, чувственного забвения, в котором никогда не наступит завтра.

— Холли, — глухо произнес он.

— Нет. Еще не время. Позволь мне любить тебя хотя бы на этот раз. Позволь прикасаться к тебе. Обещаешь не мешать?

По телу Линка пробежала сладострастная дрожь.

— Да, — произнес он. — Постараюсь. Но я никогда…

Он пожал плечами и замолчал.

Холли печально улыбнулась, сердцем поняв то, что он хотел сказать.

«Он никогда не позволял женщине управлять собой в постели».

— Обещаю, тебе не будет больно, — сказала она.

Линк непременно бы рассмеялся, если б его не сдерживала печаль, сквозившая в прекрасных золотистых глазах.

Холли помассировала ему голову, пытаясь снять напряжение. Движения ее, точные и уверенные, не имели ничего общего с физическим влечением.

Линк с облегчением вздохнул и закрыл от удовольствия глаза, полностью отдаваясь во власть искусных пальцев Холли.

Через некоторое время она размяла ему шею и помассировала спину. Он снова вздохнул от удовольствия, расслабляясь еще больше.

Она осторожно провела ногтем по ушной раковине.

Его дыхание участилось.

С тихим смехом Холли наклонилась и уткнулась носом в его ухо.

— Хочу проверить, такое же чувствительное у тебя это место, как у меня, — прошептала она.

Ее дыхание обожгло, пробуждая новые ощущения. Кончик ее языка заскользил по уху, отыскивая чувствительные точки, то медленно наступая, то отходя вновь. Так обычно делал Линк. Холли точь-в-точь повторяла его действия.

Линк неожиданно обхватил ее руками.

— Холли… — Его голос был глухим от жгучего желания, он задыхался, не в силах произнести ничего больше. — Холли…

Девушка осторожно прикусила мочку его уха.

— Ты обещал слушать, — напомнила она. — А ты не услышишь, если станешь прикасаться ко мне.

— Не знаю, долго ли смогу вынести это, — пробормотал он.

— Я только начала. Слушай меня, Линк. Пожалуйста, слушай.

Линк неохотно опустил руки, вновь отдавая свое тело во власть Холли.

— Мне так много нужно тебе сказать, — прошептала она.

Продолжая осторожно покусывать кожу, Холли постепенно продвигалась вниз по сильной шее, помассировала мышцы в том месте, где шея переходила в плечи.

Он, точно кот, выгнулся от ее прикосновений.

— Что ты говоришь? — глухо спросил он.

— Что люблю твою шею и плечи. Мне нравится чувствовать под пальцами стальные мускулы. Мне кажется, твое тело… совершенно… когда мои руки скользят по нему.

Линк закрыл глаза, боясь, что не справится с собой, глядя на Холли, и непременно опять набросится на нее.

Аромат лосьона после бритья был настолько легким, что Холли почувствовала его, лишь когда прикоснулась губами к его шее. Свежевыбритая кожа была не мягкой, но и не грубой, скорее… мужской.

Девушка с наслаждением, медленно провела по ней губами. Затем перевела дыхание и стала подниматься вверх, к ямочке на подбородке.

Линк открыл глаза, ожидая увидеть в ее глазах радость, надеясь, что в них не осталось и тени грусти. Еще никогда ее глаза не казались ему столь прекрасными. И столь печальными.

— Я опережаю сама себя, — произнесла она.

— Опережаешь? — полушутя переспросил он. — Если ты будешь действовать хоть немного медленнее, я уж точно не выдержу.

Холли приложила пальцы к его губам, лаская их и одновременно не давая ему говорить.

— Я еще не сказала о твоих глазах, — произнесла она. — Они цвета виски с изумрудным блеском, а ресницы…

Холли поцеловала его ресницы.

— Как несправедливо, — вздохнув, произнесла она. — Я всегда считала, что мужчине недопустимо иметь такие глаза. А твой рот…

Задумавшись, Холли обвела кончиками пальцев его губы.

— Когда мне было тринадцать, я часто представляла, как эти дразнящие, улыбающиеся губы целуют меня. Их чувственный изгиб и скрытая сила манили меня.

— В тринадцать лет? — Линк был потрясен.

— Угу, — подтвердила Холли. — А когда мне исполнилось шестнадцать, я узнала, что мои мечты и на йоту не были так хороши, как реальность.

Линк хотел что-то сказать, но она закрыла ему рот поцелуем. Ее язык изучал его рот с основательностью, которой научил ее Линк. Она была хорошей ученицей, быстро перенимая приемы любовной игры.

Холли провела языком по краешкам его зубов, по шероховатой поверхности языка, насладилась невероятной гладкостью под ним. И глубоко погрузилась во влажное тепло его рта, двигаясь быстро и ритмично, воспламеняя Линка.

Наконец она подняла голову и счастливо вздохнула, передавая ему жар своего наслаждения.

— Твои губы по-прежнему напоминают мне вкус полыни, дождя и молнии.

Линк потянулся к ее губам. Холли тихо рассмеялась, уклоняясь от поцелуя.

— Ты обещал.

Он жадно глотнул ртом воздух.

— Уже поздно ссылаться на невменяемость? — спросил он.

— Слишком поздно.

Она поцеловала его плечо, потом осторожно прикусила упругую кожу.

Это был один из многочисленных приемов, которому она научилась у Линка. Ей доставляло неимоверное удовольствие использовать то, чему он научил ее.

Холли гладила его крепкие руки, чувствуя каждый мускул под кожей, ощущая сталь под шелком. Очень медленно она коснулась руками его груди.

— Твоя сила завораживает меня, — произнесла она. — Вещи, которые я не могу сдвинуть с места, ты поднимаешь шутя. Ты обладаешь силой, которая может создать или разрушить целый мир…

Ее глаза потемнели от вновь ожившей тревоги.

— Ты так отличаешься от меня, — прошептала она.

Линк уловил в ее голосе страх и решил, что она вспомнила их первую близость.

— Я никогда бы не поступил так, если бы знал, что ты — девственница.

— Я знаю.

— Правда? — обеспокоенно спросил он.

— Да.

— Но мне кажется, я увидел в твоих глазах… страх.

— Ты прав.

— Но почему?

— Слушай меня, Линк, — прошептала Холли. — Слушай, что говорят тебе мои прикосновения.

Она дотронулась кончиками пальцев до его плоских сосков, затем наклонилась и начала ласкать их языком. Они превратились в крошечные, твердые точки. Когда она сжала один из них зубами, дыхание Линка сбилось.

— Твое тело реагирует по-иному, но и здесь оно так же чувствительно, как и мое, — глухо произнесла она. — Чувствуешь горячие волны, поднимающиеся из глубины живота, когда я делаю это?

Она втянула сосок в рот, повторяя ласку, которой он не раз доводил ее до экстаза.

Не в силах сносить эту сладостную муку, он взял ее за подбородок и повернул к себе лицом, заставляя посмотреть в глаза. В них сквозило неукротимое желание. Несколько секунд он просто смотрел на нее, затем приник к ее губам, вкладывая в этот поцелуй всю силу переполнявших его чувств.

— Я ответил на твой вопрос? — спросил он.

— Да. Но у меня еще осталось немало вопросов. Разреши мне задать их так, как я хочу? Ты слушаешь меня, слушаешь всем сердцем?

Холли заметила в его глазах тревогу, словно он наконец понял, в какую ловушку попал. «Тело, разум и душа». Затаив дыхание, она ждала, что он ответит.

Линк медленно разжал объятия.

— Если бы я знал, во что ты меня втягиваешь, — произнес он, — или, вернее, во что не втягиваешь, я бы никогда не согласился.

Холли заморгала глазами, не поняв, куда он клонит. Но когда догадалась, рассмеялась и, склонившись к его груди, осторожно укусила.

— Ты убиваешь меня, — осипшим от возбуждения голосом произнес он.

— Не думаю.

— Зато я думаю!

— Твое сердце бьется вполне нормально, — продолжала она. — Я чувствую его удары под языком.

Она поймала губами волосы на его груди. Линк тихо чертыхнулся.

— Мне нравятся твои волосы, — глухо произнесла она. — Я это уже говорила. Жесткие и в то же время мягкие, пружинистые, они доставляют такое же удовольствие, как твой язык.

Кончики ее пальцев пробежались по голому торсу до края полотенца.

Линк не смог сдержать дрожи удовольствия.

— Снова по-иному, — произнесла она. — Так мощно…

Его дыхание участилось, когда она пощекотала языком его пупок.

— Но здесь мы реагируем одинаково, — пробормотала она. — Очень чувствительное место.

Она провела языком по узкой полоске темных волос, от пупка до края полотенца.

Линк затаил дыхание и разочарованно вздохнул, когда Холли оставила полотенце на месте.

Холли переместилась в конец кровати.

— Я с тобой расквитаюсь, так и знай, — глухо произнес он. — Я с головы до пят изнываю от сладостной муки.

— Десять пальцев, — со смехом произнесла она. — В этом мы с тобой схожи.

Она слегка ущипнула большой палец его ноги.

— Щекотно! — воскликнул он. — Мы так не договаривались.

Улыбаясь, Холли смилостивилась. Она взяла его ступню и провела рукой вверх по лодыжке, зная, что от этого прикосновения ему не будет щекотно.

— Мне нравятся твои ноги, — произнесла она. — Сильные. Хотя все твое тело сильное. Сила для тебя — нечто само собой разумеющееся.

Легкими прикосновениями пальцев она стала массировать его икры, и это доставило ему неимоверное наслаждение. Он смотрел на себя ее глазами, пока она обводила и исследовала каждую его мышцу, впервые в полной мере давая ему ощутить собственную силу.

Ее прикосновения неистовым томлением отзывались в той части тела, которую она старательно обходила стороной.

Все его чувства сосредоточились теперь в этой точке.

Холли снова переменила положение, поставив колени по обеим сторонам его ног, и сняла заколку, скреплявшую длинные темные волосы.

— Тебе нравится, когда я касаюсь волосами твоей обнаженной кожи? — спросила она, заранее зная ответ и все же желая услышать его.

— Конечно, ты же знаешь.

— Ты никогда не говорил об этом ни единого слова.