Спок вел аэрокар к тому месту, где они подобрали три жертвы наводнения. Внизу седьмая поисковая партия усаживалась в лодку и готовилась к выезду, потому что вода наконец-то успокоилась. Он ударил по кнопке коммуникатора.
      – Партия семь.
      – Шеврон здесь, мистер Спок, – пришел быстрый ответ. Это был компьютерный техник, второй после Спока в команде «Энтерпрайза».
      – Мы знаем, что санитарная машина, перевозившая Т’Пайнау попала в ловушку, – сказал он Шеврону, передавая координаты.
      – Это на нашем пути.
      Судно направилось к перекрестку, подпрыгивая на волнах. Со своей удобной позиции Спок и Сарек снимали показания сенсоров, и обнаружили четкие признаки жизнедеятельности в одном из зданий.
      – Есть живые в здании Федерации, мистер Шеврон, – сообщил Спок. – Встречаемся с вами на крыше.
      Они проложил курс к зданию. Крыша была достаточно широка, чтобы позволить аэрокару приземлиться. Спок и Сарек выскочили и побежали к лестничному пролету, где два сотрудника службы безопасности в гидрокостюмах уже исчезали в глубине, таща за собой леер, прикрепленный к стойке крыши.
      Шеврон подошел к двери, неся запасные баллоны со сжатым воздухом и дыхательные маски. Он повернулся к двум вулканцам и сказал:
      – Думаю у нас и так достаточно героев. Кроме того вулканцы не были задуманы как водные животные, не так ли? Вы поможете буксировать нас, если случится неприятность.
      С этими словами, он пристегнул свой собственный ремень безопасности к лееру, натянул дыхательную маску, и последовал за своими коллегами в проем. Сарек нахмурился.
      – Нарушение субординации?
      – Эксцентричность, – ответил Спок. – Капитан Кирк разрешает свободу действия, пока члены его экипажа хорошо справляются со своей работой. Мистер Шеврон просто пользуется этим в своих интересах.
      – И это хорошо для дела, не так ли? – спросил Сарек.
      – Действительно, – признал Спок, – очень хорошо.
      Оставалось только ждать. Майхолз, другой мужчина из команды высадки, нервно расхаживал по крыше, проверяя через каждые несколько минут крепление страховочного троса. Спок не сказал ничего. Для людей было нормальным такое проявление стресса, и в то же самое время оно не мешало им действовать адекватно. Кроме того, он понимал, что чувствовал человек. Он сам был совсем не рад оказаться здесь и ждать в то время, как другие члены экипажа «Энтерпрайза» рискуют своими жизнями ледяной воде.
      Глубоко вздохнув, Дивер легко скользнул в воду. T'Пайна услышала его резкий вздох, и увидела, как он побледнел от боли, когда вода коснулась раны. Чтобы справиться с собой он прикусил нижнюю губу.
      – Теперь все в порядке, – сказал он T'Пайне, которая лежала на самом краю металлического шкафа позади него. Он потянулся к ней.
      – Дайте мне вашу руку, и перекатитесь в…
      Она внезапно перебила его.
      – Слушайте! – сказала она.
      – Что?
      Это повторилось снова: кто-то стучал по металлической поверхности, три отчетливых удара. На сей раз и Дивер услышал это. Он приподнялся, держась рядом с T'Пайной и ударил три раза по шкафу, на котором они лежали. Немедленно последовал ответ из четырех ударов, которые он тут же повторил. Когда потом стало тихо, он произнес:
      – Они должны точно определить, где мы находимся. Очень скоро мы отсюда выберемся.
      Вскоре вскоре рядом с ними появились три человека в водолазных костюмах. Приняв в воде вертикальное положение, один из мужчин снял свою маску и спросил:
      – Вы ранены? Плыть сможете?
      – Сможем, – ответил за обоих Дивер.
      Другой из спасателей помог им одеть дыхательные маски и закрепил баллоны с воздухом. Неохотно T'Пайна соскользнула в ледяную воду, где один спасателей закрепил на ней страховочный трос, а затем взял ее за руку.
      – Большая часть пути не освещена, – сказал он. – Главное следуйте по страховочному тросу и мы вас выведем.
      Потом мужчина, который говорил с ними, натянул свою дыхательную маску, и они все нырнули в ледяную воду. Возможность дышать под водой была большим облегчением, но T'Пайна чувствовала как цепенеют руки и ноги. Хотя ее разум наконец-то прояснился, в мускулах почти не осталось сил, и спасателям пришлось тащить ее.
      Наконец они выплыли в узкую башню с неподвижной водой, которая была здесь не черной, а светло серой. Когда они поднялись, вода посветлела еще больше, и T'Пайна поняла, что они оказались на лестничной клетке с прямоугольником неба вверху, где была открыта дверь.
      Они всплыли, и потянулись к лестнице, когда внезапно вода безумно забурлила! T'Пайну швырнуло на одного из спасателей, и он оказался зажатым между нею и лестницей, потому что она беспомощно билась о него. Потом ее отбросило в противоположном направлении, и ударило баллоном со сжатым воздухом, когда она отлетела вперед. Лидер снова спустил свою маску, и прокричал:
      – Не потеряйте трос!
      Все заскользили вбок! Лестница разрушилась, и та ее часть что была над водой обрушилась на них. Открытый дверной проем приближался, и T'Пайна попробовала последовать примеру спасателей, и, быстро перебирая страховочный трос руками, погрузилась в воду. А затем рухнула крыша, вынуждая их всех нырнуть под ледяную воду еще раз, чтобы не попасть под обломки.
      Одновременно Спок и Сарек ощутили как дрогнула крыша под их ногами. Они видели, что пустой аэрокар начал скатываться к воде и бросились к нему, пробуя удержать его прежде, чем он погрузится в воду. Позади них Майхолз выкрикнул:
      – Здание разрушается! – Он очертя голову бросился к лодке, упал в нее, и освободил тросы.
      Сарек добежал до аэрокара первым, и не стал ждать, пока Спок окажется на борту, а завел двигатель. Спок прыгнул на пассажирское сидение с противоположной стороны в тот момент, когда крыша ушла у него из-под ног. Он держался за раскачивающийся флайер, потому что его отец не имел опыта пилота, а когда они поднялись выше, быстро пристегнулся страховочными ремнями. Внизу он увидел Майхолза в лодке. Он низко наклонился, стараясь достать плавающую в воде катушку страховочного троса. И это ему наконец удалось, когда две женщины схватили его за ноги и втащили назад в лодку.
      Потом втроем они принялись наматывать трос пока…
      Чья- то голова появилась на поверхности! Это был один из спасателей в гидрокостюме, который с помощью людей в лодке вытащил мужчину в больничной одежде. Завернув пострадавшего в одеяло они направили все свое внимание на тех, кто еще оставался в воде.
      Вторая голова в маске взломала водную поверхность, и за ней третья. Между собой они поддерживали женщину в зеленом больничном комбинезоне, а ее длинные темные волосы, стелились по воде.
      Воздушные пузыри, выброшенные из разрушенного здания подбросили лодку, как раз в тот момент, когда спасательная команда пыталась втащить женщину на борт. Когда они наконец оказались на борту, Роджерс взял коммуникатор.
      – Спускайте аэрокар, так чтобы мы смогли загрузить пациентов, мистер Спок.
      Он сделал это, а затем оставив Сарека поддерживать устойчивость поднялся, чтобы помочь. Бледная T'Пайна была в сознании. Другой пациент, мужчина, отключился от холода.
      – Бэу! – крикнулаT'Пайна, но ответа не последовало.
      В бурлящей воде потребовалось несколько попыток, чтобы передать и T'Пайну и мужчину на борт. Борясь за устойчивость аэрокара, Сарек сообщил, что T'Пайна найдена и в сознании. К тому времени когда Спок занял свое место, Сорел уже был на связи.
      – Пожалуйста привезите T'Пайну прямо в медецинский городок.
      Они взяли курс к холмам, тщательно пробиваясь через скопление аэрокаров и ховеров все еще занятых перевозкой спасенных. Вода теперь пестрела всевозможными лодками, которые подбирали оставшихся в живых. Спок видел, как орионская женщина сняла гаитианку и ее ребенка с верхушки дерева. Команда телларитов скользила по воде на баркасе, чтобы снять людей из окон. Вода медленно отступала, крыши невысоких зданий теперь выступали на два метра над поверхностью.
      Худшее было позади. Теперь предстояло подсчитать спасенных и погибших. А потом начнется трудная работа по очистке и восстановлению города.
      Спок взглянул на затопленный пейзаж, и задался вопросом, сколько времени потребуется на восстановление Найсуса.
 

 
      В медецинском лагере Сорел с облегчением узнал о том, что Т’Пайна выжила. Он пошел искать T'Кир, которая уже вернулась к своей работе несмотря на то, что сама поправилась совсем недавно.
      – Спасибо, Сорел, – сказала ему она, и в ее глазах засветилось облегчение. – Я пойду с вами.
      Они встретили аэрокар и Спока, который вместе с Сареком выгружали пациентов. Но для отца и сына все еще было много работы, и они не могли задерживаться; закончив разгрузку они тотчас же отправились на поиски других жертв. T'Кир склонилась над дочерью.
      – T'Пайна…
      – Я в порядке, мама, – настаивала молодая женщина, пробуя подняться на ноги. – Бэу, он спас мне жизнь. Насколько серьезно он ранен?
      Медсканер быстро подтвердил, что Т’Пайна почти в норме, поэтому Сорел направил прибор на ее компаньона, узнав орионо-человеческий гибрид. Как и T'Кир он был спасен от смерти благодаря сыворотке из крови Т’Пайны, и только начал выздоравливать.
      – Он просто без сознания, – заверил Т’Пайну Сорел. – из-за истощения и его раны. Позвольте ему поспать. Он оправится через день или два. Но пока мы не можем ввести ригелианский препарат Т’Пайне.
      Единственным проявлением эмоций в этот момент было то что она моргнула. Потом, оглядевшись вокруг, она кивнула.
      – Конечно, Целитель.
      Это наводнение нарушило карантин. Спасатели не боялись трогать пострадавших людей, и при этом не считали, что подвергают себя риску, потому что они спасали жизни.
      К окончанию наводнения случаи, связанные с чумой опять участились, и больница Найсуса опять заработала. Команда «Энтерпрайза» приложила все усилия чтобы вычистить грязь, восстановить мебель и оборудование.
      Первой задачей стало найти и опознать погибших. Сама чума, которая отвлекла всеобщее внимание от безопасности дамбы, внесла вклад в наводнение, унесшее не так много жизней. В результате, погибло меньше пятидесяти человек. Сообщество, разделенное из-за чумы, вновь сплотилось от этой трагедии, нося траур.
      Они возлагали надежду на вакцину. Теперь те у кого кровь была на основе меди больше не боялись смерти. Если они заболевали, то немедленно получали необходимое лечение. Хотя Т’Пайна не могла дать достаточно крови для сыворотки, чтобы делать прививку всем, они теперь могли вылечить каждый новый случай чумы, как только выявлялась жертва заражения. Для вулканцев, орионцев, ригелианцев и других рас с кровью на основе меди, кризис был закончен.
      Но не для другой половины населения Найсуса. Леонард Маккой поместил Корсала и его старшего сына снова на стимуляторы, но девятилетний Карл не мог больше выдерживать это. Для клингонов не существовало ничего подобного ригелианскому препарату, и сыворотки не хватало.
      Каждый на Найсусе задавался вопросом, почему Корсал не позвал своих соотечественников на помощь, но ответ пришел быстро. Мало того, что клингоны обладали иммунитетом, но и их кровь содержала лекарство, за которое они могли потребовать с Федерации выкуп. Чума была оружием, которому нельзя было бы позволить попасть в их руки. К счастью для их мира, они не знали, что это уже произошло.
      Джеймс Т. Кирк так не считал. Капитан «Энтерпрайза» пришел лично, чтобы сообщить Корсалу:
      – Офицер Звездного Флота, коммандер Смайз, задержала Борта. Но он отказывается говорить, послал ли он сообщение клингонской Империи, хотя наш компьютер зафиксировал закодированное послание, которое мы пока не можем вскрыть. Его послали перед самым наводнением.
      – Могу я просмотреть это сообщение, капитан Кирк?
      Когда Кирк показал ему это, он сказал:
      – Это не коды клингонов. Я отказался дать ему шифр. Это орионцы; Борт послал сообщение через своих собственных людей, хотя это и задержит его доставку и он рискует тем что в орионской системе кто-нибудь его расшифрует.
      – Но оно пройдет, – с нажимом спросил Кирк.
      – Мне жаль, но я в этом не сомневаюсь, капитан.
      – Я отправлю ваше сообщение командованию Звездного Флота. Что будет дальше, зависит от них. Конечно Борт пойдет под суд. Вам, вероятно, придется свидетельствовать против него, Корсал.
      – Я знаю. Капитан Кирк, я хочу межгалактической войны не больше вашего.
      – Но орионцы хотят; они уже пробовали сорвать конференцию на Бабеле, чтобы ослабить Федерацию. Они смотрят на войну как на возможность ограбить обе стороны. Странно… только посвященные ученые прибывают на Найсус. Вы не типичный клингон. Почему орионцы должны был послать типичного орионца?
      Корсал проигнорировал скрытое оскорбление клингонов в целом, понимая, что Кирк имел ввиду совсем не это, и сказал:
      – Не думаю, что есть какой-либо другой вид орионцев.
      – А как же ваша жена, – сказал Кирк. – Она настоящая леди.
      – Орионские женщины, – сказал Корсал, – не образованы, но при этом подвергаются идеологической обработке. Сеела выросла на Найсусе, и несмотря на все усилия Борта, кажется, поглощена…, тем что вулканцы называют IDIC, а не орионским эгоцентризмом.
      – Вы правы, – сказал Кирк. – Фактически, среди картин, автоматически снятых камерами спасательных катеров есть такие, которые вы захотите увидеть, и на которых Села спасает людей.
      – Вы имеете ввиду… она пошла в наводнение?
      – В маленькой лодке, – сказал ему Кирк. – Посмотреть стоит ли дом.
      – Я построил его с моими сыновьями, – сказал Корсал. – Сеела испытывает крайне неприятное чувство находясь в лодке; она очень боится утонуть.
      – Похоже она больше боялась за других людей, – сказал Кирк. Он улыбнулся, и посмотрел на две пустых кровати в комнате. Сыновья Корсала наконец получили долгожданную экскурсию по инженерному отсеку. – Я сказал бы что у вас вся семья герои, Корсал.
 

 
      Больница была переполнена. Поскольку все меньше вулканцев и других людей с кровью на основе меди заболевали, Сорел прекратил вводить Т’Пайне стимулятор и разрешил ей работать в лаборатории.
      По крайней мере удалось привить всех полукровок; новой разновидности болезни не появлялось, и не было больше потребности изолировать детей. У руководителя лаборатории появилось время, чтобы преподать T'Пайне свою методику, и вскоре оттуда посыпались сообщения об успехах молодой женщины.
      Биохимики пробовали синтезировать факторы устойчивости из ромуланской или клингонской крови, но этот проект мог занять месяцы и даже годы.
      Тем временем, люди, гаитианцы, лемнорианцы, и другие с кровью на основе железа заполняли больничные койки. Медицинский персонал работал сверхурочно вместе с добровольцами, которые занимались неквалифицированной работой.
      Бэу Дивер тоже стал волонтером. Когда-то в своем пестром прошлом он учился на парамедика; его взяли водителем санитарной машины, хотя в конце цонцов он продемонстрировал, что вполне может найти вены фактически у любой расы, и Сорел, надавив на доктора Сертогу, добился его перевода на станцию забора крови – не смотря на то, что целитель знал, что единственным стремлением Дивера было желание видеть T'Пайну, когда он привозил образцы в лабораторию.
      Возможно Сорел чувствовал влечение Дивера к T'Пайне из-за его собственного отношения к матери девушки. В больнице Академии Вулкана Сорел работал со множеством квалифицированных медсестер. С T'Кир, однако, он обрел ту же самую связь, которая образовалась у него с его партнером, Дэниелом Корриганом. Слова были не нужны, их взаимодействие возросло до уровня искусства.
      Наряду с чумой, в городе проявлялись и обычные болезни и травмы. Чтобы отвлечься, он присоединиться к Дэниелу в операционной, который занимался повреждениями, вызванными наводнением.
      В операционной Сорел вошел в легкий мелдинг с бессознательным пациентом, помогая Дэниелу при операции, в то время как T'Кир выполняла обязанности медсестры. Было ли это игрой воображения (то, что Сорел никогда не приписывал себе) или же действительно их взаимодействие стало таким слаженным, какое Сорел еще никогда не испытывал?
      Оставив T'Кир заниматься пациентом, Сорел и Дэниел вернулись к миру, находящемуся во власти чумы. Прежде, чем они вошли в эту неприятную действительность, Дэниел остановился.
      – Хорошо? – спросил он.
      – Это вопрос? – ответил Сорел.
      – Приди в себя, друг, – сказал его человеческий партнер. – Что ты собираешься делать с T'Кир?
      – Делать с ней?
      Дэниел положил руки на бедра, и уставил синие смеющиеся глаза на Сорела.
      – Если ты не попросишь ее выйти за тебя замуж, то я сделаю это за тебя.
      – Дэниел!
      – Я имею право, – заметил Дэниел. – Я твой зять, помнишь? T'Мир согласна со мной. Если ты не сблизишься с T'Кир, мы сделаем это. Сорел, она подходит тебе… и кроме того, я хочу видеть ее в моейоперационной!
      – T'Кир живет здесь, на Найсусе, – указал Сорел.
      – Она родилась на Вулкане, выросла там, – сказал Дэниел. – Ее дочь может остаться здесь или вернуться на Вулкан, как ей понравится – а по мне, так Т’Пайна вскоре сама выберет себе пару. У тебя нет никакой причины задерживаться, Сорел. Фактически, ты вполне можешь упустить свой шанс. Ты не подумал о том, что вокруг полно других более предприимчивых мужчин, желающих завладеть ТКир? "
      – Завладеть? Это не скрытая ловушка? – спросил Сорел, знакомый с английским выражением, – Что значит завладеть?
      – Значений много, – сказал Дэниел. – В данном случае это означает бросить вызов и получить то что тебе нужно.
      – Человеческие языки так нелогичны, – прокомментировал Сорел.
      – А ты логичен? Обсуждаешь это со мной вместо того, что быть у ее ног?
      – Это не вулканский способ предложения брака.
      – Ага? – сказал Дэниел, с блеском в глазах. – Скажи это своей дочери. Она же не отвергла меня!
      Было бесполезно спорить дальше. Сорел знал своего партнера слишком хорошо: если он сам не сделает предложение T'Кир, Дэниел выполнит свою угрозу. Чувствуя себя неловко Сорел пошел искать T'Кир. Он нашел ее рядом с пациентом. Он остановился возле диспенсера в прихожей, чтобы взять два стакана фруктового сока. Вместо приветствия Сорел предложил один из стаканов T'Кир.
      – Вы превосходно работаете в операционной, – сказал он.
      – Это удовольствие работать с вами и Дэниелом, – ответила она. – Я теперь знаю, почему вас считают лучшей бригадой врачей.
      – После сегодняшнего дня, – перехватил инициативу Сорел, – если вас не будет рядом с нами, мы будем чувствовать, что наша команда потеряла важного члена.
      Она уставилась на него.
      – Сорел…
      – T'Кир, пойдемте в сад.
      Больница была построена так, что повсюду располагались маленькие дворики, чтобы дать пациентам и свободному персоналу немного свежего воздуха. Правда все сады пострадали от наводнения, и были залиты грязью и тротуары и скамейки. Даже там, где раньше были растения, теперь лежала только высохшая грязь. Но стоял теплый весенний день, и когда Сорел взглянул в синие глаза Т'Кир, мир показался прекрасным местом и без цветов.
      Они сидели рядом на скамье, не соприкасаясь, и Сорел медленно потягивал сок, подыскивая нужные слова. Пустоту в его разуме очень хотелось заполнить присутствием Т'Кир, но он не знал, как сказать это.
      Т'Кир старательно ограждала свои мысли; даже сильное экстрасенсорное восприятие Сорела не могло пробиться через ее барьеры без прикосновения. Он был вынужден положиться на слова.
      – Т'Кир, – сказал он тихо, – если это кажется вам столь же логичным, как и мне, я хотел бы объединиться с вами.
      Ее глаза улыбнулись, хотя она попрежнему оставалась серьезной.
      – Сорел, это не логично, но… нет, – добавила она быстро, пресекая его попытку объяснить свою логику, – не говорите ничего. Мне очень трудно говорить. Мой дом здесь, а ваш находится на Вулкане. Ваши дети уже взрослые и женаты, а моя дочь все еще необещанная и она в шоке от недавнего открытия относительно своего происхождения.
      – Т’Пайна обладает исключительным контролем для такой молодой девушки, – заметил Сорел. – Каждый вулканец почел бы за честь сделать ее членом своей семьи.
      – Однако, она нуждается в моем совете, потому что она решает, что делать дольше. Здесь на Найсусе не возникнет вопроса о ее ценности. А на Вулкане…
      – Вулканцы сослали тех, кто отказывается принимать концепцию IDIC, – заметил Сорел. – Т’Пайне не стоит опасаться того, что ее не примут, особенно в Шикхаре. Моего партнера и зятя Дэниела Корригана приняли как вулканца, даже сама T'Пау.
      Т'Кир покачала головой.
      – Сорел, почему вы спорите? Это не вопрос логики.
      – Я… не понимаю, – сказал он категорично; он понимал только то, что она похоже, отказывала ему.
      – Это не логично, – повторила она. – Моя дочь должна быть моим самым большим беспокойством, пока она не смирится с этим новым знанием о себе. Я не должна думать о себе, и все же вы вошли в мою жизнь именно теперь, а не в более удобное время. Я не могу задерживать вас; вы должны найти жену.
      – Это не критическое положение, – заверил он ее.
      – Но в конечном счете, если я откажусь, вы должны найти другую. Но я не хочу, чтобы вы взяли другую, Сорел. Именно поэтому я говорю, что это не логично. Я… хочу соединиться с вами.
      Это прозвучало настолько внезапно, настолько неожиданно, что на мгновение он не понял, что она только что дала свое согласие. Потом, не осмеливаясь произнести что-то неуклжее, он поднял свою руку, вытянув два пальца. Т'Кир прикоснулся своими пальцами к его, и он почувствовал ее заботу, теплоту и обещание.
      – Когда? – спросил он.
      – Скоро, – ответила она. – Как только ситуация улучшится настолько, что мы сможем спланировать время, когда вы я, Т’Пайна, T'Мир, и Дэниел, сможем собраться вместе без опасения быть прерванными.
      – Да, – ответил он. – И, T'Кир – нет никакой особой необходимости, чтобы мчаться на Вулкан на первом же транспорте. Мы останемся на Найсусе до тех пор, пока вы не убедитесь, что ваша дочь больше не нуждается в вашем совете.
      Он улыбнулся, видя ее легкую улыбку посвященную только ему одному. Причина для этого была вполне достаточна.
 

 
      Корсал изучал сочинение человека по имени Чосер, когда капитан Кирк появился в дверях.
      – Здесь есть кое-кто, кто хотел бы вас видеть. Если конечно вы готовы к этому, – сказал Кирк.
      – Я готов, – ответил он. – Пожалуйста, попросите их войти.
      Он узнал T'Пайну, хотя формально они никогда не встречались, и он был знаком с Бэу Дивером, математическим гением, который расстраивал инженера тем, что применял свои блестящие открытия на практике забывая при этом об осторожности. Они были последними людьми, которых он ожидал увидеть.
      T'Пайна нерешительно приблизился к Корсалу.
      – Мастер мысли Корсал. Я прошу вашего покровительства.
      – Все что в пределах моих возможностей, T'Пайна, – ответил он. – Я знаю из-за чего вы пришли. И пожалуйста, не будьте настолько официальны. Никаких званий. Что я могу сделать для вас?
      Она посмотрела на Дивера, и сказала:
      – Бэу… мистер Дивер сказал мне, что вы можете знать…, как так случилось, что я оказалась ромуланкой. Ведь клингоны поддерживают с ромуланцами дипломатические отношения, не так ли.
      Капитан Кирк резко обернулся.
      – Это секретная информация, Дивер. Предполагается, что клингонам не известно, что мы знаем об их союзе с ромуланцами. Как выузнали об этом?
      – От орионцев, – ответил Дивер, – когда я был ребенком мы дрейфовали вокруг границ Федерации. Каждый в кругу моей семьи знал это.
      – Не стоит беспокоиться, капитан, – сказал Корсал. – Я не в том положении, чтобы сообщить об этом на родину. T'Пайна, – добавил он, – боюсь теперь все клингонские каналы, и высшее командование закрыто для меня. Однако, я могу сказать вам, что есть ромуланская традиция оставлять младенцев на захваченных планетах.