82) Сосвидетель. Это слово понимается в двух смыслах: 1) лицо, бывшее свидетелем факта, заявленного другим свидетелем; 2) лицо, заявляющее то же, что и другой. В последнем случае обыкновенно говорят: имеется согласие в показаниях; свидетели согласны; они показывают одно и то же.
      83) Список запрещенных книг. Это книга, содержащая каталог (рукописных) сочинений и (печатных) произведений, которые должны быть исправлены или запрещены.
      84) Справка в текущих делах. Просмотр записей текущих дел во всех инквизиционных трибуналах королевства, чтобы узнать, нет ли чего против обвиняемого, которого какой-нибудь из трибуналов только что привлек в суду.
      85) Требование дознания. Предложение судебного разбирательства, сделанное добровольно тем, кто, узнав, что кто-нибудь приписывает ему преступление против веры в частных разговорах, обращается к святому трибуналу с просьбой, чтобы его доносчик был принужден доказать свое обвинение, а сам он обязуется установить свою невиновность, под условием подвергнуться наказанию, в случае если он потерпит неудачу в этой попытке.
      86) Тюрьма обыкновенная. Посторонние лица могут там бывать и беседовать с узниками. Туда помещают лиц, обвиняемых в обыкновенных проступках, судимость коих принадлежит святому трибуналу по его привилегии.
      87) Тюрьма посредствующая, или переходная. Она предназначена для тех, кто подсуден святому трибуналу и был арестован за обыкновенные проступки.
      88) Тюрьма секретная. Такая тюрьма, где никто не может сообщаться с заключенными.
      89) Тюрьма сострадания. Тюрьма, в которую заключаются на известный срок люди, присужденные к епитимий. Ее называют иногда также Тюрьмою епитимий или милосердия; она находится вне помещения, где собирается трибунал, но поблизости его.
      90) Увещания (admonitiones) - см. под N 91.
      91) Увещевания (monitiones). Так в святом трибунале называются три предостережения, которые инквизиторы делают обвиняемому на трех первых аудиенциях, следующих за его арестом, чтобы побудить его старательно припомнить прошлое, испытать свою совесть и добровольно признаться во всем, что он помнит о сказанном или сделанном против католической веры, давая ему при этом понять, что никто не арестовывается без того, чтобы против него не было улики в проступке, что, если его сознание будет искренне и если он действительно раскается, по отношению к нему будет применено снисхождение; но что в противном случае с ним будет поступлено "со всей строгостью закона".
      92) Указ о вызове в суд. Это указ, который инквизиторы опубликовывают против обвиняемого, находящегося в отсутствии или в бегах, чтобы он явился на суд в определенный срок, под угрозой быть объявленным убежденным еретиком, строптивым, упорствующим и нераскаянным. Таков был указ, направленный против первого министра, статс-секретаря, Антонио Переса.
      93) Указ о доносах. Он обнародуется ежегодно в первое воскресенье Великого поста в одной из церквей того города, где существует трибунал инквизиции, в присутствии инквизиторов. Он обязывает доносить святому трибуналу в шестидневный срок на всех, кто совершил проступок или вел разговоры против веры или святой инквизиции, был ли кто лично свидетелем этого или узнал об этом через других лиц.
      94) Указ об отлучениях от Церкви (анафемах). Он читается ежегодно в церкви в воскресенье вслед за обнародованием указа о доносах. Он провозглашает наказание верховным, предоставленным в распоряжение инквизиторов отлучением от Церкви тех, кто не донес на лиц, обозначенных в указе о доносах, и возобновляет приказание это сделать, с угрозой тягчайших наказаний и проклятий ослушникам.
      95) Указ о помиловании. Его публикуют, чтобы объявить, что тайно помилуют того, кто добровольно донесет на самого себя инквизиторам, как на раскаивающегося еретика, прося прощения, без обязательства подвергнуться публичному покаянию.
      96) Цензура - см.: Квалификация и Богословская отметка.
      97) Чистота крови. На языке инквизиции принадлежать к чистой крови значит не происходить ни от евреев, ни от мавров, ни от еретиков, ни от предков, осужденных инквизицией.
      Глава I
      = ПОРЯДОК И ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ИДЕЙ КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ ДО УЧРЕЖДЕНИЯ
      ИНКВИЗИЦИИ В ДЕЛЕ РОЗЫСКА И НАКАЗАНИЯ ЕРЕТИКОВ
      Статья первая
      ПЕРВАЯ ЭПОХА ЦЕРКВИ ДО ОБРАЩЕНИЯ ИМПЕРАТОРА КОНСТАНТИНА
      I. Едва основалась христианская религия на земле, как среди ее чад зародились ереси. Апостол Павел дает наставление своему ученику Титу, епископу Крита, какого поведения он должен держаться по отношению к еретику, советуя ему предупреждать его один и другой раз и, если тот не обратится, избегать в будущем его присутствия. {Послание ап. Павла к Титу. Гл. 3.}
      II. Это правило, установленное языком апостолов, указывает нам на различие, какое надо делать между ересью и другими грехами, за которые Иисус Христос хочет, чтобы согрешившего призывали к обращению три раза, прежде чем прекратить с ним всякое общение, потому что только тогда, когда было сделано три предупреждения тем способом, какой предписан в Евангелии, позволено смотреть на него как на язычника и мытаря, то есть как на отлученного от единения с верными [1].
      III. Св. Павел хочет, чтобы еретика предупреждали всего два раза; быть может, потому, что ересь - заблуждение ума, и надо полагать, что, если он не окажется убежденным после того, как ему дважды показали истину, благоразумие не позволяет надеяться на то, что он убедится после третьего увещания, так как он дважды показал себя непослушным голосу своего брата, что заставляет отлучить его от Церкви. Налагая на него это наказание, Церковь надеется, что позор, к которому его приводит упорство, и скорбь об отлучении по своей вине от соборного общения приведут его к раскаянию [2]. Но св. Павел не говорит, что еретика надо лишать жизни; а Иисус Христос, говоря св. Петру, выражает желание, чтобы падшего вновь прощали и воссоединяли с Церковью не семь, а семьдесят семь раз [3], то есть так часто, как он будет раскаиваться; это предполагает, что его никогда не должно карать смертью по суду Церкви.
      IV. Такова была неизменная доктрина Церкви во время первой эпохи, то есть в первые три века, вплоть до примирения с Константином. Еретиков никогда не отлучали иначе, как после бесполезно пущенных в ход увещаний. Ввиду усвоения этой системы естественно, что писали против ересей, чтобы препятствовать их распространению. Это делали св. Игнатий [4], Кастор, Агриппа, св. Ириней [5], Климент Александрийский [6], св. Остин [7], св. Дионисий Коринфский, Тертулиан [8], Ориген [9] и многие другие.
      V. Были вообще убеждены, что по отношению к еретикам следует соблюдать это гуманное и снисходительное поведение, внушаемое милосердием, всегда долготерпеливым. Св. Дионисий, епископ Коринфский, говорил, что если еретик показывает себя послушным и расположенным вернуться к церковной вере, то следует с ним обращаться с кротостью, тщательно избегая подавать какой-либо повод к страданию, из опасения его раздражить и сделать упорствующим. {См.: Евсевий. Церковная история. Кн. 4; св. Епифаний, в трактате О ересях; се. Иероним, О церковных писателях. Гл. 39 и 40.} Ориген предписывает для того, чтобы обратить и вернуть еретика в лоно Церкви, делать вид незнания о выдвинутых им положениях, которых нельзя одобрить, лишь бы они по существу не затрагивали уже установленных догматов {Ориген в толковании на послание св. Павла к римлянам. См.: Тиллемон. Церковная история. Т. II. Ч 3.}. До тех пор, пока было возможно беседовать с еретиками, прежде чем объявлять против них анафему, пробовали приводить их обратно к вере либо посредством частных споров, как это видим из истории Феодота Византийского {Епифаний. О ересях. 54; Феодот. Еретические басни. Кн. 2. Гл. 5.}, либо путем собеседований, например: св. Юстина с Трифоном {См, этот Разговор в творениях св. Юстина}; Родона с Апеллесом, последователем Маркиона [10] и затем ересиархом; {Евсевий. Церковная история. Кн. 5. Гл. 13.} Кая [11] с Проклом, римским еретиком-монтанистом; {Там же. Кн. 6. Гл. 20.} Оригена с ересиархом Берилом, епископом Бокары [12] в Аравии, о божестве слова, и того же Оригена с арабами, отрицавшими бессмертие души; {Евсевий. Церковная история. Кн. 6. Гл. 33; Флери. Церковная история. Т. II. Кн. 6.} Архелая, епископа Каскара в Месопотамии, с Манесом, главою манихеев {Епифаний. О ересях. 66; Св. Кирилл Иерусалимский. Катехизис. 6; Евсевий. Летопись; Флери. Церковная история. Кн. 8. N 10.}, - так же, как и большое число других, о которых упоминается в истории соборов и в творениях Отцов Церкви. Например, известно, что в 235 году еретик Аммоний был обращен собеседованиями, которые с ним вели на Александрийском соборе.
      VI. Эти верные подражатели благости Иисуса Христа были врагами принципов угнетения. Хотя зло, причиняемое религии нечестивым Манесом, было столь велико, что епископ Архелай, о котором мы только что говорили, счел необходимым подумать о мерах к его аресту, однако он отказался от этого намерения, когда Маркелл, которому Манес только что написал, предложил ему еще раз побеседовать с Манесом. Архелаю удалось убедить ересиарха, и он не только не настаивал более на его задержании, но, когда спустя некоторое время народ хотел побить Манеса камнями и он убежал в одно селение, где продолжал еще спорить с Трифоном, Архелай прибежал к нему на помощь и спас ему жизнь. {Епифании и Флери в цитированных местах.}
      VII. Возможно, что такое поведение Церкви было до известной степени обусловлено невозможностью в ее тогдашнем положении употреблять против этих еретиков принудительные средства светской власти при государях, остававшихся еще язычниками. Но это не было единственной побудительной причиной ее терпимости, так как известно, что, когда не существовало указа о гонениях на христиан, императоры принимали жалобы от епископов, как и от прочих подданных. Это доказывается историей еретика Павла Самосатского [13], епископа Антиохийского. Собор этого города, собравшийся в 272 году, видя, что Павел снова впал в ересь, после того как отрекся от нее на соборе 266 года, низложил его и избрал на его место Домна. Низложенный епископ продолжал занимать епископский дом; ему предложили его покинуть, чтобы его преемник мог вступить в обладание им. Так как Павел отказался повиноваться, епископы обратились к императору Аврелиану, который еще не отдавал приказа преследовать Церковь; тот принял их жалобу и ответил: ввиду того, что неизвестно, которая из двух сторон права, следует сообразоваться с решением римского епископа и его Церкви. Святой престол тогда занимал св. Феликс I [14], который подтвердил решение собора, и император Аврелиан приказал привести его в исполнение. {Евсевий. Церковная история. Кн. 7. Гл. 24.}
      VIII. Это событие доказывает, что, если бы намерение Церкви было преследовать еретиков, епископы имели бы к этому возможности, пользуясь властью императоров, которых они могли легко расположить к этому, доказывая им, что еретики умножают секты, что большинство этих сект было причиной изданного в 296 году императорами Диоклетианом [15] и Максимианом [16] эдикта, присуждавшего к сожжению манихейских вождей и к разным наказаниям тех из этих сектантов, которые не отрекутся от их учения {Там же. Кн. 8. Гл. 25.}.
      IX. Церковь, далекая в то время от мысли об установлении физического воздействия, разрешала распространение еретических сочинений, не содержащих никакого заблуждения, и не запрещала их чтения из-за ненависти к их авторам, как это делалось во времена менее отдаленные и менее безупречные. Сочинения Тертулиана служат тому доказательством, а особенно греческая Библия, переведенная с еврейского Феодотионом Ефесским [17] при императоре Коммоде [18], в промежуток времени от 180-го до 193 года. Хотя Церковь и осудила Феодотиона, она сохранила и разрешила читать его перевод и в частности перевод книги Даниила, как мы узнаем о том от св. Иринея, современника этого отступника. {Св. Ириней. Против ересей.}
      X. Так как подобное отношение представляло общий дух Христианской Церкви, то нельзя думать, чтоб испанская Церковь следовала иным принципам; это доказывают многие факты, которые мы обнаруживаем в ее летописях. Василид и Марциал, епископы Асторги и Мериды [19], впадают в преступление отступничества; их примирили с Церковью без какого бы то ни было наказания, кроме низложения, которому они подчинились перед 253 годом, когда они подали на это апелляцию папе св. Стефану {Собрание соборов. Т. 1, второй Карфагенский собор 258 года.} [20].
      XI. Эльвирский собор [21], бывший в 303 году, издал правило, гласящее, что, если еретик попросит о возвращении его в лоно Церкви, он будет допущен к примирению и на него не будет возложено иного наказания, кроме канонической десятилетней епитимии {Там же. Т. 1, собор Эльвирский, канон 22.}. Эта мягкость тем более замечательна, что собор этот установил более строгие наказания за многие преступления, кажущиеся менее тяжкими; это меня приводит к уверенности, что испанские епископы, составлявшие этот собор, среди которых мы отмечаем великого Осия Кордовского, Сабина Севильского, Валерия Сарагосского и Мелан-тия Толедского, были убеждены, по примеру Оригена, что следует применять лишь кротость для возвращения еретиков, чтобы не ввергать их в упорство. Пока Церковь сохраняла свой первоначальный дух, она никогда не занималась расследованием того, где находятся еретики, чтобы арестовывать их и карать. Когда сами еретики давали о себе знать, старались их убеждать и обращать средствами кроткого внушения; если же этого было недостаточно, довольствовались тем, что отлучали их от Церкви, никогда не простирая дальше каноническую строгость по отношению к ним.
      XII. Папы и епископы в эти века не думали, что исповедание религиозных мнений, противных общеимперской вере, составляет преступление, которое надо наказывать различными карами, если только они не нарушают общественного спокойствия. Поэтому, когда языческие жрецы побуждали императоров и правителей провинций преследовать христиан, верные публиковали большое число апологий и настойчиво просили покровительства властей, доказывая, что они не действуют против гражданских законов, что они с покорностью повинуются императорским указам во всем, что не противоречит их религии, и что на своих собраниях они считают долгом молиться о благополучии государя и о благоденствии империи.
      Статья вторая
      ВТОРАЯ ЭПОХА ОТ IV ДО VIII ВЕКА
      I. Если бы после примирения с Константином точно следовали первоначальной системе Церкви по отношению к еретикам, как это должно бы быть, никогда не существовало бы трибунала инквизиции против ересей и, быть может, число ересей было бы тогда меньше и длительность их короче. Но папы и епископы IV века, пользуясь тем, что императоры приняли христианство, начали до некоторой степени подражать поведению, за которое они упрекали языческих жрецов. Эти первосвященники, достойные уважения за святость их жизни, иногда слишком далеко простирали одушевлявшую их ревность к торжеству вселенской веры и искоренению ересей и вообразили, что для успеха следует склонить Константина и его преемников к установлению гражданских законов против лиц, впавших в ересь.
      II. Этот первый шаг, сделанный папами и епископами вопреки учению св. Павла, был началом и возникновением инквизиции. Раз установился обычай подвергать телесной казни еретика, даже если он был верный и послушный законам подданный, то увидели себя вынужденными разнообразить эти наказания, увеличивать их число, делать их более или менее строгими, сообразно с более или менее суровым характером каждого государя, и установить подходящий способ преследования виновных, согласно с обстоятельствами. Особенно старались представить ересь преступлением против гражданских законов, за которое надо подвергать смертной казни, установленной государями; остальное было лишь побочным обстоятельством и естественным последствием этой меры.
      III. Я не буду останавливаться на законах против еретиков, изданных восточными и западными императорами; о них можно справиться в Кодексах Феодосия [22] и Юстиниана [23], где они сопровождены дополнениями Жака Годефруа [24] и работами некоторых других компиляторов. Я скажу только, что в числе других наказаний они устанавливали бесчестие, лишение должностей и почестей, конфискацию имущества, запрещение делать завещание, получать наследство по дарственной записи, осуждение на изгнание, а иногда ссылку, но никогда смертную казнь, если только дело не касалось манихеев, и то лишь в некоторых исключительных случаях. Однако по политическим соображениям находили нужным увеличивать число подобных случаев, потому что неоднократно императоров уверяли, что спокойствие империи было бы нарушено, если бы опасность не устранялась мерами, способными устрашать.
      IV. Император Феодосии [25] обнародовал в 382 году закон против манихеев; [26] этот закон повелевал подвергать их высшей мере наказания, конфисковать их имущество в пользу государства и поручал префекту претории учредить инквизиторов и доносчиков, чтобы обнаруживать потайных манихеев {Кодекс Феодосия. 9-й закон против еретиков.}. Здесь, говорит справедливо Годефруа, выплывает в первый раз вопрос об инквизиции и доносе в деле ереси, потому что до того времени подобные меры применялись лишь в случаях величайших преступлений, на которые было дозволено доносить публично, как на деяния, вредящие безопасности империи. Преемники Феодосия видоизменяли эти репрессивные законы сообразно с обстоятельствами времени и личностями. Бывали эдикты, обязывавшие еретиков обратиться и угрожавшие им преследованием со стороны императорских судей, если они не отрекутся добровольно от ереси {2-й и 3-й законы о вселенской вере; последний закон против нападающих на вселенскую веру, 6-й и 38-й законы - прошв еретиков, 3-й закон - о запрете повторять крещение.}. Что касается тех, о которых знали, что они еретики, и которые не делали добровольного отречения, несмотря на постановление указов, то их предавали суду; но, прежде чем прибегнуть к этой крайности, их предупреждали, что они будут допущены к примирению с церковью и потерпят лишь каноническое наказание, если в определенный срок они пожелают обратиться. Сообразно с ответом этих еретиков с ними устраивались правильные конференции в виде наставления и приведения их вновь к здравому учению {Законы о еретиках, 40, 41, 52, 55, 62, 64. Закон 4-й отдела Пусть святое крещение не... (Ne sanctum baptisma) и последний закон о религии.}.
      V. Когда эти примирительные средства оказывались недостаточными, прибегали к наказаниям, которые были очень разнообразны. Ученые, которые вопреки законам преподавали свои вредные доктрины, платили иногда значительные денежные штрафы {Закон 3-й о еретиках.}, изгонялись из городов и даже подвергались ссылке {Законы о еретиках, 2,3,13, 14,19,30,31,32,33,34,45,46,52,54,57,58.}. В некоторых случаях их присуждали к лишению имущества {Там же. 34, 54. Последний закон отдела Пусть святое крещение не... Nе sanctum baptisma).}. В других случаях они были обязаны платить в казну сумму в десять фунтов золота {Там же. 21, 39, 65.}, или их пороли кожаными ремнями и ссылали на острова, откуда они не могли вернуться {Там же. 32, 53,54, 63.}. Помимо этих наказаний им было запрещено устраивать собрания, и законы объявляли против нарушителей проскрипцию, изгнание, ссылку и даже смертную казнь, сообразно с обстоятельствами, точно определенными в законах {Там же. 4, 34, 36, 45, 51, 52, 58, 63. Последний закон отдела Пусть святое крещение не... (Ne sanctum baptisma).}.
      VI. Исполнение вышеупомянутых императорских декретов было поручено правителям провинций, магистратам, на обязанности которых было отправление правосудия, комендантам городов, городским декурионам [27] и высшим должностным лицам; в случае их небрежности или потворства все они должны были понести различные наказания {Там же. 4, 11, 12, 24, 30, 40, 45, 48, 52, 65. Закон 4-й отдела Пусть святое крещение не... (Ne sanctum baptisma).}.
      VII. Хотя большинство законов против еретиков было установлено папами и епископами, известными своей святостью, как замечает Годефруа, надо согласиться, что в их намерение не входило применение законов, которые заключали смертную казнь: они желали лишь того, чтобы их обнародование обуздало страхом смелость новаторов. Бывало даже, что они предупреждали их действие, когда совершение казни казалось неизбежным. Здесь уместно напомнить то милосердное рвение, с которым св. Мартин [28], епископ Турский, старался спасти Присциллиана [29] и его приверженцев от высшей меры наказания, к которой в 383 году решил их присудить император Максим; с этой целью св. Мартин приезжал в Трир, где усердно просил о помиловании Присциллиана и добился обещания, что этот еретик не будет казнен. Это обещание, однако, не было исполнено. Когда св. Мартин, полный доверия к слову Максима, отлучился, враги Присциллиана удвоили свои старания и сделали рвение святого епископа бесполезным.
      Св. Мартин говорил, что низложение и изгнание являются достаточным наказанием {Флери. Церковная история. Кн. 18. N29 и 30.}.
      VIII. Св. Августин [30] усвоил те же принципы. Когда император Гонорий [31] в 408 году приказал казнить смертью донатистов [32] вследствие смут, возбужденных ими в Африке и Риме, епископ Гиппонский [33] написал донату, проконсулу Африки, что правоверные далеки от желания, чтобы виновных наказывали особенно строго, что для них достаточно, чтобы донатисты подверглись умеренным наказаниям, способным их обратить, и умолял доната применить по отношению к ним кротость и милость {Св. Августин. Письмо 127, сотое в издании бенедиктинцев конгрегации св. Мавра.}.
      IX. Испанская церковь была во всем верна общей дисциплине при владычестве римских императоров; затем при готах она увидела установление среди нее могущества ариан [34], но с тех пор, как готские короли приняли вселенскую религию, законы и постановления испанских соборов знакомят нас с тем, как испанская церковь пользовалась ими применительно к еретикам.
      X. На четвертом Толедском соборе, созванном в 633 году, на котором присутствовал св. Исидор, архиепископ Севильский [35], занялись еретиками иудействующими; с согласия короля Сисенанда [36] было издано постановление о том, что они будут отданы в распоряжение епископов для наказания и принуждения, по крайней мере страхом, вторично отказаться от иудаизма: у них должны были отнимать детей и освобождать их рабов {Толедский собор. Канон 59, у Агирре в третьем томе.}.
      XI. В 655 году девятый Толедский собор более подробно установил способ, которым подобало карать еретиков. Он издал канон о том, что крещеные евреи обязаны праздновать христианские праздники вместе с епископами и что те, которые не подчинятся этому правилу, будут присуждены к наказанию кнутом или к посту, смотря по возрасту виновных{Канон 17 у Агирре.}.
      XII. Гораздо более суровости было проявлено по отношению к тем, кто вернулся от христианства к язычеству, и мы видим, что король Рекаред I [37] предложил на третьем Толедском соборе 589 года поручить священникам и светским судьям разыскивать и искоренять этот род ереси, наказывая виновных соразмерно с их преступлением, не применяя, однако, смертной казни {Третий Толедский собор. Канон 16.}.
      XIII. Эта мера строгости показалась недостаточной, и двенадцатый Толедский собор 681 года, на котором присутствовал король Эрбигий, решил, что виновный дворянин подвергнется отлучению от Церкви и изгнанию, а раб должен подвергнуться наказанию кнутом и быть отдан своему господину закованным в цепи; а если его господин не сможет за него отвечать, то он делается собственностью короля, чтобы получить назначение, которое будет сочтено надлежащим {Канон 11 в собрании Агирре.}.
      XIV. В 693 году шестнадцатый Толедский собор, собранный в присутствии короля Эгики [38], прибавил к уже установленным мерам закон, согласно которому сопротивляющийся усилиям епископов и судей уничтожить идолопоклонство и покарать идолопоклонников должен быть отлучен от церкви и наказан штрафом в три фунта золотом, если он дворянин; а если он человек низкого происхождения, то должен получить сто ударов кнутом, быть обрит и лишен половины своего имущества {Канон 2 в собрании Агирре.}.
      XV. Рецесвинт, царствовавший от 663 до 672 года, установил против еретиков особый закон, который безразлично лишал их почестей, должностей и имуществ, которыми они пользовались, если это были священники, и прибавлял к этим наказаниям пожизненное изгнание для светских людей, если они отказывались отречься от ереси {Закон 2 в Собрании готских законов. Кн. 2. Отд. II, О еретиках.}.
      Статья третья
      ТРЕТЬЯ ЭПОХА - ОТ VIII ВЕКА ДО ПЕРВОСВЯЩЕННИЧЕСТВА ГРИГОРИЯ VII
      I. В IV, V, VI и VII веках духовенство получило от императоров и королей множество привилегий, и в некоторых особых случаях судебная власть стала правом епископата. Эти приобретения и лжедекреталии, появившиеся в VIII веке [39], освященные, так сказать, почти всеобщим невежеством, последовавшим за вторжением варваров, доставили римским первосвященникам такое влияние на христианские народы, что все вообразили, будто папский авторитет безграничен и звание наместника Иисуса Христа дает ему право повсюду приказывать все, что ему заблагорассудится, не только в делах церкви, но и в делах исключительно светских.
      II. В 726 году, когда римляне выгнали своего последнего герцога Василия, папа Григорий II [40] завладел гражданским управлением Рима и получил помощь от палатного мэра [41] Карла Мартелла [42] против лангобардского короля [43], который хотел владычествовать в этой столице. Его преемник Григорий III [44], который также нуждался в помощи Мартелла, думал получить ее, предложив ему звание римского патриция, как будто бы он имел право раздавать это звание. Захария [45], вступивший на престол св. Петра в 741 году, в трактатах, заключенных им с лангобардским королем, держал себя как светский владыка. Узнав о событиях, происходивших во Франции, он в силу власти, которой считал себя облеченным, разрешил Пипину [46], сыну Карла Мартелла, принять титул короля Франции, лишив этого титула Хильдерика III, законного государя [47]. Он послал к Пипину и его брату Карломану [48] священника Сергия, чтобы запретить им войну против Одилона [49], герцога Баварии. Стефан II [50], избранный папою в 752 году, поехал во Францию, короновал там Пипина как законного государя монархии и употребил помощь, оказанную этим государем, на сохранение своей светской власти над Римом против лангобардского короля Астольфа [51], намеревавшегося лишить его этой власти. Наконец, Лев III [52] в день Рождества 800 года восстановил Западную Римскую империю, возложив императорскую корону на голову Карла Великого [53]. При этом торжестве, происходившем в Риме, Карл был провозглашен первым императором восстановленной монархии.
      III. Когда папы почувствовали себя в состоянии оказывать столь большое влияние на общественное мнение, они стали употреблять его, смотря по обстоятельствам, для сохранения и расширения своего владычества. Пипин и Карл Великий, которые так превосходно служили папской политике, не предвидели, как пагубен будет для их преемников пример, который они давали, склоняя Стефана II освободить французов от присяги в верности Хильдерику III и короновать Пипина. Эта церемония состоялась 28 июля 754 года в Сен-Дени [54]. После установления доктрины, что папам принадлежит право освобождать подданных от присяги в верности, все короли, очевидно, должны были оказаться в необходимости угождать папам, чтобы не подвергнуться опасности в один прекрасный день разделить участь Хильдерика III. Последующие события нам покажут, насколько доктрина была благоприятна для учреждения инквизиции.
      IV. Другое мнение, утвердившееся в эти времена невежества, не меньше повлияло на усиление папского могущества и на судьбы инквизиции. Создалось убеждение, что отлучение от Церкви само по себе производит все последствия, связанные с бесчестием, не только для христианина, которого оно поражает, но и для всех, кто с ним имеет какое-либо общение. До этой поры отлучение от Церкви направлялось лишь против еретиков; теперь сами гражданские законы стали подвергать виновных бесчестию, и христиане поверили, что каждый отлученный - опозоренный человек. Большинство людей принадлежало к тем варварам, у которых сохранилось учение друидов [55], по которому галлам запрещалось приходить на помощь тому, кого эти жрецы отлучили как нечестивого и ненавистного богам; даже запрещалось иметь с ним общение под страхом считаться согрешившим перед небом и недостойным общества людей {Цезарь. О галльской войне. Кн. 6. Гл. 13.}. Христианские священники, заставшие этот взгляд установившимся, сочли ненужным бороться с ним, потому что он давал особую силу церковным отлучениям. Таким образом, соединяя это верование с верой в свою власть освобождать народы от присяги на верность государям, папы в результате получали в свое распоряжение самые могущественные средства для низвержения королей, когда те отказывались слепо повиноваться их велениям. К счастью, папы средневековья не додумались еще до установления особых лиц, на которых бы возлагалась обязанность удостоверяться в правоверии христиан. Вследствие этого продолжали следовать прежнему правилу церкви по отношению к еретикам, прилагая усилия к их обращению либо путем частных собеседований, либо чтением и сообщением сочинений, в которых излагалось здравое учение; но когда эти средства оказывались недостаточны, еретики осуждались то соборами, то властью епископов.
      V. Феликс, епископ города Урхеля [56] в Испании, вместе с Элипандом, архиепископом Толедским, впали в ересь, утверждая, что Иисус Христос как человек является сыном Божиим лишь по усыновлению. Феликс вернулся к церковной вере, но спустя некоторое время впал вновь в ту же ересь, хотя и произнес свое отречение на Регенсбургском соборе в 792 году и в Риме перед папой Адрианом [57]. Франкфуртский [58] собор 794 года осудил его; его взгляды были опровергнуты разными испанскими богословами, между прочим Этерием из Осмы и Беатом де Льеваной. Такое поведение Феликса, как это видно, заслуживало большого порицания; однако на соборе 799 года в Риме к нему было выказано такое уважение, что папа Лев III не захотел отлучить его от Церкви безусловно и произнес против него анафему лишь на тот случай, если бы он отказался вторично отречься от ереси. В том же году Карл Великий поручил нескольким епископам и аббатам вернуть Феликса к церковному единению. Богословам удалось это предприятие, и епископ Феликс вторично отрекся от ереси на соборе в Ахене [59], не понеся другого наказания, кроме низложения и лишения епископского сана {См.: Общее собрание; Флери. Церковная история. Кн. 45.}.