– Не знаю. Вернее, не хочу говорить, пока не вполне уверен. Но если это то, что я думаю, нас ждут большие неприятности.
 
       Деревья по-прежнему искорежены, и кровь на руках. А небо! Пожар в небесах занимается сызнова. Чувствую его каждым нервом, он давит мне на грудь, сжимает горло, сушит язык. И еще тошнота. Боже мой, я теряю контакт! Если бы… если бы не пожар в небе! Миклинн - где он?.. Кто там под водой, Ямада?.. Под водой? Какая же это вода, если она наползает на него снизу вверх? А Миклинн - где Мик… Так вот же он! Тоже глубоко под водой. «Миклинн! Миклинн!»
       Его голос: «Ты проигрываешь, Дин. Борись, черт побери! Борись!..»
 
      Движки знай себе несли посадочный модуль к Д’Маану. Мы собрались в крошечной кают-компании. Аранго посмеивался, поджидая, как и все мы, появления Миклинна.
      – Надо было его видеть! Клянусь, у Рэда чуть пуговицы от ярости не отлетели. А толку что? Арапетяне все равно решили высаживаться сразу следом за нами.
      Паркс откинулся назад, оперся на выпуклую переборку.
      – Этот камушек сожрал девять экспедиций. Девять - а им по-прежнему верится, что тут никаких особых проблем. Пялятся в свои телескопчики на землю обетованную, а больше ничего знать не хотят.
      Немного подумав, я обратился к Парксу:
      – Почему же они не поручат корпусу доделать все до конца? Ну если Миклинн им поперек горла, можно после нас послать экспедицию в другом составе…
      Миклинн ворвался в кают-компанию, перешагнул через вытянутые ноги Ямады, втиснулся между ним и Нивином.
      – Все очень просто, школяр. Арапетяне желают поберечь денежки. Наша экспедиция недешева, а уж развернутые исследования обойдутся в целое состояние. Суммы таковы, что командование девятого сектора отвергло прямые денежные расчеты и потребовало взамен серьезную долю богатств планеты. - Он осклабился. - А волосатики зарятся на Д’Маан с тех самых пор, как впервые навели на него телескоп, и делиться ни с кем не намерены. - Обведя взглядом собравшихся, он спросил в типичной своей манере: - Ну что, мудрецы, раскопали что-нибудь?
      Мустафа показал на Нивина:
      – У него что-то есть…
      Все взоры обратились к Джерзи. Тот, сжав зубы, согласился:
      – Да, пожалуй… - Взял папку, до того лежавшую на коленях, и повернулся ко мне: - Дин, если ты согласишься с моими выводами, нам придется разрабатывать эту штуку вместе… - После моего кивка он достал сложенный лист бумаги и, отложив папку, развернул на столе. Это оказалась уменьшенная копия карты, показывающей поля возмущений на Д’Маане. - Я изучил сигналы, поступавшие из этих районов. В банке данных нет ни малейшей попытки объяснить явление, но излучения везде абсолютно идентичны.
      Миклинн вскинулся:
      – Ну и что?
      Мустафа постучал по карте ногтем.
      – По мнению Джерзи, все районы соединены между собой.
      – Как? Под землей?
      – Вероятно. Дело сводится к тому, что там, где оно - что бы это ни было - достаточно близко к поверхности, возмущения набирают силу, которую можно зафиксировать с помощью наших инструментов.
      Миклинн вгляделся в карту и вновь поднял глаза на Джерзи.
      – И все-таки - что оно такое?
      – Изученные мной сигналы слишком однообразны, чтобы исходить от множества особей одного вида.
      – Ты полагаешь, оно не биологическое?
      – Нет, - Джерзи качнул головой, - безусловно, биологическое. И я не могу снять замеры лишь потому, что это одна-единственная тварь, некая единая сущность.
      Я даже присвистнул.
      – Так вот почему банк данных не мог выдать связной картины жизненных форм для этих районов! Мы пытались установить нормы для вида в целом, а на деле обследовали одно существо…
      – Мы не могли ничего понять, - кивнул Джерзи, - потому что смотрели с чересчур близкого расстояния. Как если бы мы пробовали вывести закономерности развития человечества, изучая одну клетку одного человека. Я ввел поправки в программу и запросил повторный анализ. И в результате получил запись, типичную для индивидуального организма.
      Мустафа спросил, приподняв брови:
      – Большинство полей возмущения покрывают водные пространства. Что ж, по-твоему, океаны и есть это сверхсущество?
      – Нет, тоже не получается. Некоторые зоны - вот, вот и еще здесь - свободны от возмущений, хотя там нет ничего, кроме воды, и к тому же эти зоны ничем не отделены от регионов, где возмущения очень сильны. Но движется эта сущность несомненно в воде.
      Миклинн опять вгляделся в карту.
      – А как же возмущения на суше?
      – Под сушей есть подземные воды.
      – Значит, - вновь вмешался Мустафа, - оно способно делиться и прокладывать себе путь сквозь трещины в скалах?
      – Да, оставаясь при этом единой сущностью. - Тут Нивин повернулся ко мне. - Мне одно непонятно, Дин. Если моя гипотеза верна, как объяснить характер замеров в районах, примыкающих к полям возмущений?
      – Ты имеешь в виду снижение числа видов и интенсивности их излучений?
      – Само по себе снижение интенсивности вполне объяснимо. Начни такая штука приближаться ко мне, я тоже постарался бы смыться. Но ведь какие-то виды исчезают вовсе. Чем ближе к полю возмущения, - он показал на один из квадратов на карте, - тем видов становится меньше и меньше, а у самой границы поля не остается вообще.
      – Ни растений, ни насекомых, ни бактерий?
      – Ничего живого. - Джерзи протер глаза, прежде чем вновь обратиться к карте. - Не понимаю, как растения могут вскочить и пуститься наутек, и даже если могут, то не все же! Объяснение было бы проще, если бы эта штука убивала все, к чему приближается, но тогда после нее район остался бы стерильным. Однако там, где она только что побывала, жизнь вскоре входит в норму и становится точно такой, как прежде. В пяти километрах перед полем и в пяти километрах за полем замеры полностью совпадают.
      – Ну и как это все получается, школяр? - спросил Миклинн уже не Нивина, а меня.
      Я почесал в затылке и пожал плечами.
      – Попытаюсь скормить компьютеру данные, полученные Джерзи, еще раз. Пока что не стану даже гадать…
 
       Джерзи выкрикивает: «Мозг! Это мозг! Мой собственный мозг!..» Отворачиваюсь от пруда в сторону, где только что был Джерзи. Его там нет, он исчез. «Джерзи! Прекрати борьбу, Джерзи! Подчинись ему, плыви с ним, но сосредоточься на реальности!..»
       Крики Джерзи стихают. А Аранго… скелет обрастает кожей. Потом Аранго ступает в пруд. Миклинн зовет со дна: «Дин! Иди сюда! Оно хочет тебя, Дин! Только тебя оно, по сути, и хочет!..»
 
      На орбите вокруг Д’Маана я провел систематические сравнения замеров, используя все оборудование корабля. Даже здесь, на орбите, мы уже подверглись определенному воздействию. Нас было десять - довольно, чтобы проанализировать типовые реакции, и они оказались такими, как и следовало ожидать: главное общее чувство - тревога. И характерно, что наша тревога в компьютерной записи выглядела точно так же, как отдельные параметры внутри полей возмущений на планете.
      Мы успели прозвать таинственную сущность Нептуном, по имени древнего бога. Джерзи, заглянув в мой анализ, недоверчиво покачал головой.
      – Не дури, Дин! Мы вот-вот высадимся на планету, сожравшую девять экспедиций. Разумеется, мы испытываем тревогу…
      – Совершенно одинаковую? Смотри! - Я ткнул пальцем в экран, потом вычленил сигналы, полученные от каждого из членов команды, и совместил их. - Они идентичны! Не просто похожи, Джерзи, а полностью идентичны!
      Вглядевшись в экран, Нивин подтвердил:
      – Действительно, внешнее воздействие. Должно быть, так. Миклинн склонил голову набок, перекатил сигару в угол рта - на сей раз сигара была свежей.
      – Ладно, ксенопсих, какие у тебя предложения?
      – Садимся. Намеченное место подходит как нельзя лучше. Затем я попробую вступить с ним в контакт. Ничего другого предложить не могу.
      – А Джерзи что думает?
      – То же, что и я. Он не в силах поговорить с Нептуном, пока я не выясню, как эта тварь действует.
      Какое-то время Миклинн изучал меня в упор.
      – А смелости хватит? Кишка не тонка?
      Я выдерживал его взгляд сколько мог, потом отвел глаза.
      – Свое дело я сделаю…
      Миклинн постоял еще немного, повернулся и вышел.
 
       Страх владел нами тогда, владеет и сейчас. Думай! Думай!!! Ниточка, которую Джерзи нащупал при первой попытке контакта. Вот именно, страх. Наш собственный мозг, наш собственный страх. Джерзи разложился весь, окончательно - ан нет! Глянь-ка, вот же он, под водой, рядом с Миклинном, Аранго и Ямадой. «Джерзи, что ты там делаешь? Ты должен быть здесь, наверху, должен помогать мне…»
       «Сойди в воду, Дин. Оно хочет тебя!..»
 
      Ямада провел совещание по выработке общей стратегии. Каков же план? Оставаться в готовности к немедленному взлету. Пилот, второй пилот, бортинженер и Ассир не покидают модуль. Миклинну, Аранго, Ямаде и Парксу надлежит закрепиться в пяти километрах от края поля, а мы с Джерзи Нивином, вооружившись инструментами, пойдем вперед и продвинемся так далеко, как только сможем.
      Посадка прошла без происшествий. Однако изменений в уровне тревоги это не принесло. Экипаж выгружал средства наземного передвижения, а остальные всматривались в землю обетованную. Мы сели среди высокой душистой травы, усыпанной мелкими сиреневыми и белыми цветами. К востоку мягкие травянистые холмы постепенно выравнивались, переходя в чистейший белый песок пляжа, а дальше лежал океан, самый синий, какой я когда-либо видел. На севере и западе трава кончалась у опушки девственного леса - высокие прямые деревья были одеты зелено-золотыми блестками листвы. На юг холмы простирались до самого горизонта. Где-то там затаился поджидающий нас Нептун.
      Мы любовались ландшафтом, пока Фу Шеньли не явился с докладом:
      – Телега готова…
      Поблагодарив его кивком, Миклинн махнул нам рукой:
      – Валяй, ребята, загружайся! - И к Мустафе: - Оставайся у инструментов и следи за каждым нашим шагом, понял?
      – Если напоретесь на какую-нибудь гнусь, нам бежать на выручку?
      – Ни в коем случае. Не выпускай экипаж из модуля ни под каким видом. Будь настороже. И не выключай запись ни на секунду. Может, мы и нарвемся на гибель, но не хочу погибать зря.
      Мустафа усмехнулся.
      – Может, и нарвешься, Рэд, но гарантирую, что не задарма.
      Я влез в вездеход, уселся рядом с Нивином. Миклинн, прежде чем лезть в дверцу, обвел взглядом горизонт, поднял глаза к небу и потряс пулеобразной головой.
      – Черт возьми, а местечко и впрямь красивое…
 
       Красивое-то красивое, но спрашивается: какая часть этой красоты - и этого ужаса - реальна? Гляжу в пруд. Всех их всосало вглубь, поглотило. Все они теперь слились с Нептуном. Все, за исключением меня и Паркса. Оно побеждает… и знает, что побеждает!
 
      Мы пялились в иллюминаторы вездехода, любуясь исполинскими стволами, нетронутыми пляжами, прозрачным синим небом. И вот деревья расступились, мы выбрались на берег сбегающей к океану речки. Миклинн, Паркс, Ямада и Аранго вытащили снаряжение - проверить воду и собрать образцы минералов. Джерзи остался поддерживать связь по радио, а я включил свои приборы и стал следить за уровнем тревоги у вышедших наружу.
      Сперва я не отметил никаких перемен. Но когда пошел по второму кругу, у Ямады параметры вдруг резко подскочили. Я поднялся и вылез из вездехода. Ямада вместе с Аранго стоял у реки перед скальным обнажением и брал образцы. Миклинн, сидевший на корточках подле скудного потока, увлажняющего русло, внезапно вскочил и стал озираться вокруг. А Паркс, рассматривавший растения на опушке леса, вскочил и бросился к вездеходу. И тут оно достало меня. Грудные мышцы вмиг напряглись, а по коже затанцевали пупырышки страха.
      Паркс вспрыгнул на подножку и с порога крикнул Джерзи:
      – Вызови модуль!
      Глаза у Джерзи широко распахнулись, он выставил руку, словно желая отвести чей-то удар. - З-зачем? П-почему я?
      – Делай, как я сказал!
      Но Джерзи пятился от рации, пока не уперся в борт вездехода. Тогда Паркс, оттолкнув Нивина, послал вызов сам. Тем временем подоспели и остальные. Послышался голос Мустафы:
      – Модуль слушает…
      – Ассир, это Паркс. Нам нужны последние данные о положении Нептуна. Срочно!
      – Оставайтесь на связи. Паркс повернулся ко мне.
      – Дин, есть изменения в показателях?
      – Уровень тревоги возрос примерно вдвое.
      – Паркс! - крякнула рация. - Что бы вы там, подонки, ни делали, бросьте все к черту! Проверка с орбиты показала, что поле в ближайшей к вам точке выпячивается в вашу сторону!
      Паркс взглянул на меня, на Миклинна. Тот потер подбородок, еще раз огляделся вокруг, посмотрел зачем-то себе под ноги, будто ожидая увидеть Нептуна воочию, потом забрался в вездеход, рухнул на водительское сиденье и заглушил мотор. И спросил Паркса:
      – Ну а теперь как?
      Паркс вновь коснулся клавиш рации.
      – Ассир, что с Нептуном?
      Наступило молчание, нарушаемое лишь статическими шумами, затем рация опять ожила.
      – Выпуклость не исчезла, но больше не движется. - Еще минута молчания. - Поле по-прежнему стабильно. Что такое вы предприняли?
      – Выключили движок. Должно быть, эта штука реагировала на излучение. - Паркс нервно облизнул губы. - Слушай, а как же радио? Может, радиосвязь ее тоже привлекает?
      Молчание.
      – Понятия не имею. Подержи передатчик включенным минут пять. Прижав клавишу, Паркс обернулся к Миклинну.
      – Понимаешь, что это значит? Миклинн ответил кивком.
      – Что телега дальше не пойдет. Ты, школяр, - это ко мне, - и Нивин двинетесь отсюда пешком. - И, выглянув наружу, позвал: - Аранго!
      Аранго просунул голову в дверь.
      – Ну что тебе?
      – Пойдешь с Дином и Нивином на свидание со стариком Нептуном. Про скутеры забудь, отправишься пешочком. Старичок восприимчив к излучениям.
      – А как же связь?
      – Это сейчас проверяют.
      Пять минут, казалось, тянулись бесконечно. И вот Паркс наконец отпустил клавишу, а спустя мгновение из динамика раздался голос Мустафы:
      – Поле не изменяется. Либо Нептун нечувствителен к частоте, на которой мы общаемся, либо сигнал для него слишком слаб.
      Паркс отключился. Миклинн напутствовал меня словами:
      – Пора, школяр. Действуйте вместе. Будем ждать вас.
 
       Будем ждать… Как же они очутились здесь, и не просто здесь, а в пруду? Ведь трое оставались там, в вездеходе… Кусочки Паркса начинают собираться в одно целое, и тут Миклинн вновь взывает ко мне из-под водной ряби: «Сойди в пруд, Дин. Сойди! Оно хочет тебя. Тебя!..» Отчаянно ищу мысли, которые были бы моими собственными, только моими. Должны же они быть - но как опознать, как удержать их?..
 
      Аранго шел впереди, Джерзи следом за ним, а я в арьергарде. Мы двигались по крутому высокому берегу над речкой часа два подряд. Наконец Аранго махнул рукой и тяжело сел, опершись спиной о дерево. Джерзи стащил с плеч рацию и привалился к дереву напротив. Я снял рюкзачок и, используя его как подушку, растянулся на душистой траве. Небо над верхушками деревьев сияло, как прозрачный колокол. Аранго тоже сбросил рюкзак, извлек из него пищевой кубик, бросил в рот, распорядился:
      – Я пройду еще немного вперед на разведку, а вы ни с места! Дав ему отойти, я обратился к Нивину:
      – Неуемный он, Аранго, дерганый какой-то, ты согласен? Джерзи снял обертку со своего кубика, закинул в рот и сказал жуя:
      – Он делает свою дело. С ним все в порядке.
      Я тоже развернул кубик и стал жевать, а Джерзи поднял рацию на колени и включил на прием.
      – Есть что-нибудь? - осведомился я.
      – Все тот же фоновый шум. Чтобы суметь настроиться на Нептуна, у нас слишком мало данных. - Переключившись на частоту, используемую для связи с модулем, он дважды щелкнул клавишей передатчика, дождался двух ответных щелчков, выключил рацию, отложил в сторонку. И спросил меня, вновь откидываясь назад: - Ты на что уставился?
      – На тебя, - ответил я садясь.
      – Чего ради?
      – Любопытно, за что тебя заперли в психушку на Масстоуне?
      Один угол рта Нивина изогнулся в усмешке.
      – Тебя это беспокоит?
      – Нет, просто любопытно. Ты не похож на всех остальных.
      – Я точно такой же, может, даже, пошел дальше других. - Откинув голову еще сильнее, он уперся взглядом в небо. - Ты пока не стал одним из нас, Дин. Не вполне стал. И ты не догадываешься, что нами движет. - Тут он повернулся и воззрился на меня в упор. - Вы, кто выходит из академии, смотрите на космический корпус по-другому, чем мы.
      – Как понять - по-другому?
      Джерзи пожал плечами.
      – Ты не первый выпускник, которого я вижу. Сдается мне, все вы думаете лишь, что это работа, где за двадцать лет можно выслужить жирную пенсию. Кое-кто из вас, вероятно, даже считает работу интересной. Но вам не дано понять…
      Он перевел взгляд вниз на речку и часто задышал, а я спросил:
      – Чего не дано понять?
      Он прикрыл глаза, чтобы сразу же широко распахнуть их.
      – Душевного импульса. Внутренней необходимости схлестнуться с новой планетой и покорить ее. - Он вновь покосился на меня, ткнув в мою сторону пальцем. - А в каждом из нас это сидит, не вытравишь. Я, например, если не под стрессом, сразу скукоживаюсь. - Новое пожатие плеч. - Да и все остальные, каждый по-своему. Мы живем этой работой, а без нее помаленьку сходим с ума.
      – И Миклинн? Джерзи расхохотался.
      – Да, и Миклинн. И похлестче любого из нас. Если у него не будет планеты, которую требуется одолеть, он, наверное, свалится и помрет.
      – Его же вышибли из корпуса, как же он жив?
      – Держу пари, Миклинн продержался последние четыре года потому, что стал воспринимать корпус как очередную планету, которую надо покорить. И ведь добился своего! Мы все опять вместе, и форма на нас прежняя. - По лицу растеклась улыбка. - Правда, остаются еще Луа и его шайка… этот счет Рэд пока не погасил.
      – Ты про планету Луджок?
      – Вонючая дыра. Там на каждый квадратный сантиметр ядовитых тварей больше, чем на любой другой планете в нашем секторе Галактики. Мы должны были решить, как выжить на Луджоке достаточно долго, чтоб закрепиться и обустроиться. Надо было разработать антитоксины, придумать метод уничтожения летающих страшилищ, выбрать оборонительную и наступательную тактику в борьбе с мерзейшими хищными растениями - а там, в общем, и посмотреть-то не на что. - Пауза, взгляд в мою сторону. - Курт Мессер, наш прежний психолог… именно на Луджоке мы его и потеряли.
      Хочешь не хочешь, пришлось спросить:
      – Что с ним случилось?
      – По-видимому, слегка съехал. В один прекрасный день взял и вышел из безопасной зоны без костюма, без фильтров, без ничего - прямо в заросли таких миленьких кустиков. Две секунды, не больше - и все было кончено. - Джерзи пошевелил бровями, кивнул самому себе. - По Рэду это больно ударило. Не любит Рэд терять товарищей по команде… Так или иначе, мы установили, что вся зловредная флора и фауна очень точно сбалансирована между собой. А арапетяне знать ничего не хотели, кроме одного, - что на Луджоке есть растения, богатые дизогеном.
      – Что такое дизоген?
      – Лекарство. На Арапете распространена разновидность рака, которую дизоген в большинстве случаев излечивает. Но чтобы получить его в серьезных количествах, надо прямо на месте поливать растения кислотой. Короче, мы предложили способ, как получать лекарство и вести переработку сырья с наименьшим ущербом для планеты. Только Луа и компания нас не послушали. Мы же дали им рекомендации, как выжить на Луджоке, а больше их ничто не интересовало. Они жаждали немедленно высадиться, понаделать просек и приступить к производству, а отходы просто-напросто бросить где попало. Тут Рэд и сцепился с Луа, и тебе известно, что случилось потом.
      – Мне известно, что случилось с Миклинном и со всеми вами. А с планетой?
      Джерзи поднялся на ноги, взвалил рацию на плечи.
      – А вот и Аранго возвращается… Сегодня растений, содержащих дизоген, на Луджоке меньше, чем на самом Арапете. Хуже того, под воздействием кислотных отходов производства одно из местных чудищ мутировало и превратилось в суперчудовище, справиться с которым никакому другому виду не под силу. Мустафа говорит, что через тридцать лет Луджок будет мертвой планетой, а вслед за тем и атмосфера станет непригодной для дыхания…
      Аранго подошел к Джерзи вплотную. Я тоже поднялся на ноги, надевая рюкзак. Аранго спросил неодобрительно:
      – Решили потрепаться насчет работенки на Луджоке?
      – Дину захотелось узнать, за что Миклинна выставили из корпуса. Аранго нахмурился еще сильнее.
      – Рэду не хочется отдавать планету, которую он покорил, на откуп дуракам… - Прервав самого себя, он указал вверх по течению речки. - Я дошел до места, где, по всем данным, расположился старина Нептун. Не заметил ничего необычного. Вы, двое, готовы?
      – Вы что, не собираетесь отдыхать ни минуты?
      Это спросил я - и сморозил глупость. Аранго рассмеялся и без дальнейших дискуссий вновь зашагал туда, откуда только что пришел. Джерзи, поправив рацию на спине, последовал за ним. Я замкнул шествие. Нивин, полуобернувшись, бросил с усмешкой:
      – А что я тебе говорил? Мы этим живем. Учти, когда доберемся до цели, нам разве что вдвоем удастся удержать Аранго от попытки сразиться с Нептуном врукопашную…
 
       Что такое? Это оно? Я что - ощущаю его мысли? Или оно просто убрало барьеры между нами и получило доступ к моим собственным мыслям? И теперь знает, чего я боюсь больше всего - огня, расчленения, смерти? Но как оно узнало? Или это я сам, и только я? И я сам заглядываю в собственный мозг? Ну а как же червяк, заползающий в череп Аранго? Я же не боюсь ни червяков, ни скелетов! А может… может, их боится Аранго? Я что, вижу сумму наших страхов? Вижу и их страхи, и мои?
 
      Мы остановились на вершине небольшого холма, возвышающегося над густым лесом. Аранго, оглядевшись, пожал плечами:
      – Какой позор, что придется передать это местечко арапетянам… Джерзи спустил рацию наземь.
      – Проверить, где мы? - По кивку Аранго Джерзи нажал клавишу передатчика. - Паркс, дай мне сведения о Нептуне. Похоже, мы совсем близко к нему.
      Приемник закряхтел - статические разряды были очень сильны.
      – Трудно сразу сказать точно. Подержи передатчик включенным. Действительно, похоже, что вы прямо над ним…
      Джерзи нехотя повиновался. Аранго, осмотревшись еще раз, заметил:
      – Хоть убей, не вижу ничего необычного. Слушай, пока не отпустил клавишу, запроси у модуля замеры по видам, да и количественные тоже…
      И вдруг, не успел Джерзи кивнуть, почва разверзлась и поглотила его. Грязь сомкнулась над его головой, заглушив крики. Я подбежал к месту происшествия, опустился на колени, обернулся к Аранго. Его лицо! Боже мой, с его лица сползала кожа, сползала и падала клочьями. Он испустил вопль и побежал вниз с холма к опушке.
      – Аранго! Аранго, постой!..
      Я вскочил и бросился за ним. Неожиданно небеса, до того синие-синие, вспыхнули пламенем, ландшафт почернел. Из земли вынырнули жуткие искривленные растения, бросая силуэты уродливых ветвей и усиков на ярко-красное небо. Прямо передо мной в неглубокой впадине стала появляться вода, и образовался пруд. Аранго, отшатнувшись от него, столкнулся с деревом. Я подбежал к нему - и отпрянул в ужасе. На меня скалился обнаженный череп. Я повернулся, хотел бежать - и заметил возвышеньице, с которого осыпается почва. Показался сжатый кулак, брыкающаяся нога, и вот Джерзи предстал передо мной. Поднялся на колени и сразу упал, тяжело дыша.
      – Джерзи! Сматываемся отсюда! Где твоя рация?
      Он приподнял голову и истошно заорал: его ноги начали разлагаться и рассыпаться в прах.
      – Рация! Выключи рацию!..
      Я прикрыл глаза. Как далеко я убежал, кинувшись за Аранго? Ведь рация осталась там, где ее обронил Джерзи… Притворяюсь, что не слышу зова, исходящего из пруда. Иду назад к холму - его нет! Нет ничего, кроме преграждающих путь черных стволов. Огонь! Деревья - они горят! «Это нереально! Нереально!..» Вхожу прямо в огонь, чувствую, как одежда тлеет, обжигает, сваливается с меня горящими лоскутами. Но по-прежнему иду, иду, иду…
      Спотыкаюсь и падаю - руками в лужу пылающей нефти. «Нереально! Нереально! Нереально!..» Тянусь назад - обо что же я споткнулся? Оно извивается, кусает меня за руку. И все-таки я удерживаю его, пытаюсь нащупать выключатель. Оно прокусывает мне руку насквозь, но пальцы продолжают искать клавишу. Клавиша! Перевожу ее в положение «выключено» - и все… все меркнет.
 
       Никакого проку. Никакого!.. Что? Что??? «Джерзи, это ты?..» «Дин… виновата не рация. Дин… посмотри замеры!..» Новый вскрик.
       Бежать. Надо бежать. Бежать, бежать! Трава корчится у меня под ногами, но это опять трава! Бежать, бежать, бежать! И - нет огня. В небе нет огня! Небо снова синее…
 
      Я рухнул на вершине холма, вжавшись лицом в прохладную траву. Дыхание вырывалось изо рта отрывистыми всхлипами. Открыл глаза, приподнялся на локтях, увидел на трясущихся руках солнечные блики. Перекатился на спину, сел. Глянул вниз с холма. Аранго с Джерзи по-прежнему лежали корчась, совершенно открыто, на траве перед опушкой. Рядом с ними валялась рация. За моей спиной раздался шум, треск ломающихся сучьев, тяжелое дыхание. Меня грубо схватили за плечо, и передо мной возник Миклинн.
      – Что с тобой? Почему… почему ты не вернулся к телеге? За Миклинном следовал Паркс.
      – А? - Я ничего не понимал. - Чего вы… откуда вы взялись? Я же только что говорил с вами по радио…
      Миклинн потряс меня за плечо.
      – Дин! Опомнись! Разговор был четыре часа назад!
      – Что-о? Четыре часа?!
      Паркс двинулся в сторону Джерзи и Аранго. Я подскочил.
      – Нет, Паркс! Не надо! Паркс оглянулся.
      – Это еще почему?
      – Эта штука… она там. Вы не подготовлены к встрече… к тому, как она повлияет на вас. Я тоже… тоже не был готов…
      Я вновь бессильно опустился на траву. Миклинн присел рядом со мной на корточки.
      – Как тебя понять, Дин?
      – Погодите! - Я потряс головой. - Погодите, дайте подумать…
      Взгляд под ноги: где-то там, внизу, притаилась эта странная сущность - Нептун. Какие-то летучие твари беспрепятственно пересекали границу поля в обоих направлениях. Зверюга, похожая на гиену, подскочила к Джерзи, обнюхала его, переместилась к Аранго, опять обнюхала и ускакала в лес.
      – Видовые замеры, Миклинн! Вот в чем штука! Видовые сигналы исчезают оттого, что внутри поля все виды копируют сигналы, испускаемые этой дрянью…
      – Что ты мелешь?
      – Чужой сигнал - иное электромагнитное поле - это угроза. Нептун воспринимает любой сигнал, отличный от своего, как угрозу. И все живое на Д’Маане приспособилось, научилось воспроизводить те же сигналы, что и Нептун. - Я опять потряс головой. - Дайте подумать…
      Миклинн не согласился ждать.
      – Надо же вытащить Нивина и Аранго. Как это сделать? Я встал на ноги попрочнее.
      – Если бороться с ним, если пробовать сохранить собственные мысли… наступит кошмар. Но сигналы - Джерзи говорил что-то на этот счет… Надо уступить… довериться ему… позволить ему делать с нами все что угодно… - Я схватил Миклинна за руку. - Эврика! Если наши сигналы будут согласовываться с его сигналами, каковы бы они ни были, оно перестанет воспринимать нас как угрозу и оставит в покое…
      – Что предпримем, Дин?
      Он посмотрел вниз с холма, я тоже. Джерзи кривил рот, испуская безмолвные вопли.
      – Что бы ни происходило, уступите. Не сопротивляйтесь. Оно станет пугать вас, мешать ваши мысли. Ну и пусть…
      Миклинн насупился.
      – Ты лучше не ходи, оставайся здесь.
      И я, как когда-то, взъярился и пихнул его в грудь.
      – Черта с два, бочонок сала! Я намерен одолеть эту хреновину, и одолеть лично! Идешь со мной - прекрасно, нет - обойдусь…
      Я шагнул вниз по склону раньше него. Едва мои страхи встали колом у меня в горле, я остановился и сдался без сопротивления - принял их как они есть. Увидев, что Миклинна тоже достало, я проорал:
      – Это не смертельно! А с эмоциями пусть делает что хочет… Миклинн постоял покачиваясь, прикрыв глаза, затем отозвался:
      – Я наконец понял… - Он смерил взглядом Паркса, Ямаду, меня, боднул головой в сторону Джерзи и Аранго. - Ладно, подойдем поближе…
 
       Крики, крики… Ну и силища у этой чертовщины! Все они собрались там, в пруду. Вижу глаза Миклинна, устремленные на меня из-под воды. «Оно хочет тебя, Дин!..» Вода… она омывает мне ботинки, поднимается выше к коленям, еще выше… Я расслабляюсь, оставляю страх позади, раскрываю свой мозг, свое сердце - и позволяю сторонней силе делать, что ей заблагорассудится. Шаг вперед, глубже в пруд. Вода смыкается у меня над головой…
       Открываю глаза. Остальные стоят неподалеку, опасливо щурясь. А вокруг - зеленые поля, над нами - синее небо. Паркс обращается ко мне с улыбкой:
       - Оно приняло нас. Признало нас. Правда, Дин? Осматриваюсь. Джерзи и Аранго лежа/п без сознания. Миклинн, Паркс и Ямада озираются, не веря тому, что все вернулось в норму. Ямада подходит ко мне, спрашивает:
       - Дин, оно ушло?
       - Нет. Просто оно признало нас, поверило нам. А вот теперь, когда оно утратило бдительность, - боритесь!
       Ослепительный белый свет. Звук такой мощи, что и звуком не назовешь. Все чувства встают на дыбы. Нечто, чего я не ощущаю, сцепилось в смертельной схватке с другим нечто, которого я не вижу. А потом - конец. Черный провал.
 
      …Кислый запах в ноздрях. Запах дыма и дезинфекции. Осознаю, что лежу в постели.
      Открыв глаза, вижу белый потолок, разлинованный серыми тенями жалюзи. Голова на подушке. Чуть поворачиваю ее и… черт побери, рядом Джерзи! Прикорнул, сидя на стуле и водрузив скрещенные ноги на другой стул.
      – Джерзи! - прохрипел я и повторил громче: - Джерзи! Тот вскочил на ноги.
      – Дин! Пришел в себя?
      – Где я?
      Нивин улыбнулся, потом расхохотался.
      – Вот здорово! Хотел бы я так же владеть собой!