- Давай подойдем к нему. Попробуем выяснить, где находится участок.
      Мы приблизились к яйцу, перепоясанному белым ремнем, и я спросил:
      - Вы не могли бы сказать нам, где найти полицейский участок?
      Я стоял перед полицейским, и ему пришлось повернуться, чтобы посмотреть на меня одним глазом. Глаз широко раскрылся, и асту отшатнулся от меня.
      - Миг баллума!
      - Полицейский участок? - повторил я. Придя в себя, наш собеседник сделал шаг вперед, посмотрел на меня сначала одним глазом, потом другим.
      - Эггер блей сиркис.
      - Что?
      Полицейский показал на меня, затем на Рыбью Морду.
      - Сиркис, сиркис. Детер эт?
      Рыбья Морда потянул меня за рукав:
      - Послушай, он говорит "цирк".
      Крохотный рот яйца тут же стал намного больше, тело качнулось взад-вперед.
      - Сиркис! Сиркис!
      Тем временем на перекрестке началось столпотворение, и полицейский достал из-за пояса белую с красным карточку.
      - Сиркис!
      Я взглянул на карточку и повернулся к Рыбьей Морде:
      - Это билет на шоу. - И снова обратился к полицейскому. - Да, цирк. Полицейский участок?
      Он засунул карточку за пояс и развел руками:
      - Нети блё эт "полисай састок" дума? - Пешеходы неверно истолковали жест регулировщика и устремились на переход. - Гаавуук! - Полицейский огляделся и ринулся в толпу, крича, размахивая руками, расталкивая яйцеобразных. Через несколько минут порядок был восстановлен, движение возобновилось, и регулировщик возвратился. Он указал на какую-то дверь в нескольких шагах от угла. - Аг вуг, тихап, тубба.
      Я протянул руку в направлении двери:
      - Полицейский участок?
      Он снова сделал какой-то жест руками, и на переходе вновь началось столпотворение.
      - А, гаавуук! Нее гаавуук!
      Регулировщику снова пришлось заняться наведением порядка.
      Рыбья Морда дернул меня за руку и указал на дверь:
      - Пойдем туда, пока этот тип не возвратился. Думаешь, это участок?
      Я пожал плечами:
      - Стоит попробовать.
      Мы направились к двери. На ней были какие-то непонятные линии, точки, зигзаги и пятна. Ниже шла надпись: "Здесь говорят по-английски". Я повернулся к Рыбьей Морде:
      - Это переводчик. - Я толкнул дверь, и мы вошли в узкое, без окон помещение. В дальнем углу за невысокой стойкой дремало яйцеобразное существо.
      Рыбья Морда постучал меня по плечу:
      - Он спит?
      Я подошел к стойке:
      - Извините? - Никакого ответа. Я ударил по стойке кулаком. - Извините, вы говорите по-английски?
      Яйцо открыло глаз, посмотрело на меня и вздрогнуло. Глаз моргнул. Рот увеличился.
      - Сиркис! - Существо отлепилось от стены, сунуло руку за широкий коричневый пояс и извлекло оттуда билет. - Сиркис!
      Я кивнул:
      - Да, мы из цирка. - Я повернулся к Рыбьей Морде. - Растяжка Дирак и "Авангард" неплохо поработали. - Я снова посмотрел на переводчика. - Вы говорите по-английски?
      Рот раскрылся, глаза прищурились.
      - Здесь говорят по-английски.
      - Как вас зовут?
      - Имя есть Доккор-тут, да, сэры. - Доккор-тут качнулся вперед, вероятно, у асту это означало поклон.
      Я улыбнулся:
      - Нам нужен переводчик.
      - Здесь говорят по-английски.
      - Вы можете пойти с нами? Нам надо в полицейский участок.
      Доккор-тут немного повертелся, исчез под стойкой и вынырнул с какой-то книгой. Поднеся ее к одному глазу, он начал листать страницы.
      - Полиция... полиция... хм. Управление общественных дел... дел... дел... хм... участок... хм. - Доккор-тут опустил книгу и уставился на меня одним глазом. - Вы хотите работать радио?
      Рыбья Морда положил мне руку на плечо:
      - Дай-ка я попробую. - Он поманил переводчика пальцем. - Пойдем со мной.
      Доккор-тут нажал какую-то кнопку, часть стойки отъехала в сторону, он вышел и двинулся за Рыбьей Мордой к двери. Я последовал за ними. Выйдя из здания, Рыбья Морда указал на регулировщика:
      - Полиция.
      Доккор-тут посмотрел на моего спутника:
      - Вам нужно полицейское радио?
      Рыбья Морда покачал головой:
      - Отведите нас к шефу полиции.
      Доккор-тут возвратился за книгой.
      - Шеф... круглая выпуклость... шишкообразное вздутие...
      Рыбья Морда забрал у него книгу:
      - Позвольте! - Он отыскал нужную статью, сунул книгу в лицо Доккор-туту и ткнул пальцем. - Шеф. Главный. Начальник...
      - Вам нужен "Подразделение дорожное движение". Вы все я возьму за полкредита.
      Я опустил руку в карман и обнаружил, что там пусто.
      - Рыбья Морда, у тебя есть деньги? Он достал две монеты по четверти кредита и протянул их яйцу.
      Доккор-тут взял их и затрясся всем своим телом:
      - Вы счет не иметь?
      - Счет?
      - Банк. Вы счет не иметь банк?
      Мы покачали головами. Доккор-тут снова затрясся и повернулся к нам спиной. Некоторое время он смотрел на какое-то здание, потом заковылял к нему. Я догнал его:
      - Куда мы идем?
      Доккор-тут указал на ящик, укрепленный на стене:
      - Банк. - Он остановился возле ящика, сунул в него две монеты и заговорил: - Доккор-тут, темай, ух, ух, сут, темай, дис, ух, симик чо. Переводчик повернулся к нам. - Подразделение дорожное движение.
      26
      15 июня 2144 г.
      После долгих разговоров и неоднократных обращений к пособию "Английский, как на ней говорить" стало ясно, что регулировщики занимаются только движением, они не полицейские. Начальник подразделения контрольной службы приказал Доккор-туту отвести меня и Рыбью Морду в местное отделение криминальных расследований. Там мы познакомились с весьма крутым на вид "яйцом" с синим поясом. Он назвался Туггет-норцом и вызвал к себе переводчика, оказавшегося, к счастью, более опытным специалистом. Мы тепло попрощались с Доккор-тутом и вручили ему еще один кредит, который он сразу же опустил в обменный ящик, после чего ушел, помахав своим билетом и сказав:
      - Сиркис, увидимся.
      После того, как полицейский начальник и переводчик в свою очередь продемонстрировали нам билеты, мы перешли к делу.
      - Туггет-норц, в цирке работают мошенники.
      Переводчик - его имя было Губин-сту - немного попереваливался с ноги на ногу и спросил:
      - Что такое "мошенники"?
      Я развел руками:
      - Мошенники - воры-карманники, жулики, карточные шулера, наперсточники... - Судя по выражению лица переводчика, он мало что понял. Вы знаете, что такое "карманник"?
      Губин-сту извлек откуда-то свое пособие "Английский, как на ней говорить", пролистал несколько страниц, нашел нужную и стал читать. Потом широко раскрытыми глазами посмотрел на нас. Затем отложил книгу, повернул меня спиной к себе и что-то сказал Туггет-норцу, указывая на мой задний карман. Его рука влезла в мой карман, извлекла бумажник, и переводчик снова что-то залопотал. Я повернулся, и Губин-сту вернул мне кошелек. Положив его на место, я посмотрел на начальника отдела. Туггет-норц рассматривал меня, сложив руки на том месте, где у нас живот. Потом прищурился, развел руками и что-то сказал переводчику.
      Губин-сту повернулся к нам:
      - Не преступление. Не преступление влезать в карман. Туггет-норц говорит, в законе нет.
      Я почесал голову:
      - Вы хотите сказать, что закон не предусматривает наказания за воровство?
      Губин-сту кивнул:
      - А зачем? Нет карманов.
      Я огляделся. Ни у кого из присутствующих асту не было карманов, только синие пояса. Я повернулся к переводчику:
      - Хорошо, а где вы держите свои деньги?
      - Деньги? - Он как-то странно загоготал, сказал что-то Туггет-норцу, и тот тоже принялся издавать трубные звуки. Когда они немного успокоились, Губин-сту сообщил:
      - Мы держим деньги в банке. Они все там. Иначе нам пришлось бы носить их в руках. - Он снова загоготал.
      - Так как же быть с мошенниками? Они же будут надувать зрителей.
      И полицейский, и переводчик непонимающе уставились на меня.
      - Надувать зрителей? - спросил Губин-сту.
      - Обманывать, играть нечестно.
      Губин-сту почесал голову, покачался на месте и поднял руки:
      - Ну и что?
      К месту стоянки мы с Рыбьей Мордой возвращались в самом мрачном расположении духа. Рыбья Морда то и дело качал головой:
      - Не верю, просто не верю.
      Он повернулся ко мне:
      - Как ты думаешь, эти яйца даже не знают такого понятия, как "нечестность"?
      Я кивнул:
      - Ты же видел - у них нет такого слова. Быть нечестным не считается у них преступлением.
      Рыбья Морда поддал ногой валявшийся на дороге камешек:
      - А значит, Бостонский Франт и его банда будут делать деньги так, как будто у них печатный станок.
      Я проследил за полетом камня, ударившегося о стену кассы. Из-за решетки билетного окошка на нас смотрела мрачная физиономия Тима Десять Скальпов. Перед кассой никого не было, но на площадке толпились гогочущие асту, которыми руководили уже знакомые нам регулировщики с белыми поясами. Опоздавшие предъявляли у входа купленные заранее билеты, и их пропускали на площадку. Мы кивнули контролеру и прошли к одной палатке. Асту внимательно слушали зазывал, одни заходили в палатки, другие покидали аттракционы... Вроде бы все шло как всегда. Но что-то было не так. Никто не покупал билетов. Мы с Рыбьей Мордой окликнули Говоруна, который призывал посетителей посмотреть на Удивительного Озамунда. Он только что остановился передохнуть, и, указывая тростью на вход, наблюдал за толпящимися у палатки гогочущими асту.
      Повернувшись к нам, Говорун возбужденно сказал:
      - Вы когда-нибудь видели подобное? Они ж не понимают ни слова из того, что я тут несу, но стоят и слушают! Если мне удается пробудить у них интерес, они идут и смотрят представление. - Он улыбнулся и слегка понизил голос. - Сообщу по секрету, я собрал на Оззи гораздо больше зрителей, чем Губошлеп на Зельду.
      Я взглянул туда, где распинался Губошлеп, и согласно кивнул - толпа у входа в палатку мадам Зельды действительно была меньше. Я повернулся к Говоруну:
      - Почему вы не продаете билеты?
      Он пожал плечами:
      - Так распорядился Хозяин. Эти ребята не носят с собой деньги. - Он покачал головой. - Мистер Джон говорит, что им можно доверять.
      Я покрутил головой:
      - А где мошенники?
      Говорун снова пожал плечами:
      - Думаю, ушли. У них тут никакого бизнеса. - Он кивнул. - Ну, мне пора за работу, Бородавка. Кстати, мистер Джон сказал, чтобы вы двое заглянули к нему, когда вернетесь.
      Мы с Рыбьей Мордой молча поплелись к административному фургону. Мистер Джон сидел на ступеньках, поглядывая на заполнявшую площадку толпу асту, и тихонько посмеивался. Увидев нас, он поднялся.
      - Ну что, вы еще собираетесь притащить сюда армию полицейских?
      Я скорчил гримасу, а Рыбья Морда покачал головой. Мы остановились перед ним, и я сложил руки на груди.
      - Мистер Джон, что происходит? Почему никто не продает билеты? Где наши "удачливые ребята" и...
      О'Хара поднял руку:
      - Не спеши, Бородавка. - Он кивнул Рыбьей Морде. - Рад, что ты вернулся.
      Рыбья Морда кивнул:
      - Я бы тоже хотел услышать ответы на некоторые вопросы, мистер Джон.
      О'Хара улыбнулся, заложил руки за спину и принялся покачиваться с мысков на пятки.
      - Ну что ж, отвечу. Сначала о билетах - здесь просто никто не носит с собой деньги. Они запоминают, сколько и кому должны, и когда в следующий раз оказываются рядом с банковскими терминалами, переводят на счет нужную сумму.
      Я почесал голову:
      - А вы уверены, что им можно доверять?
      - Ну да, Бородавка. Я и сам не верил, когда Крыса дал мне информацию по этой планете, но дело обстоит именно так. У них нет таких понятий, как обман, воровство, мошенничество. Но их не назовешь импульсивными покупателями. Каждый, кто хотел посетить шоу, заранее все обдумал и купил билет еще до нашего прибытия.
      - А "удачливые ребята"?
      Судя по ухмылке, О'Хара собирался поведать нам самое интересное.
      - Чтобы стать жертвой мошенника, надо самому быть в душе немного мошенником. Эти же ребята просто не понимают, как можно отдать что-то ни за что.
      Я потер подбородок и кивнул.
      - Честного человека невозможно обжулить. - Я еще раз кивнул. - Поэтому мы заработаем на Чайтью кучу денег, а?
      - Похоже, что так.
      Я поджал губы:
      - А деньги, полученные у Бостонского Франта, остаются у вас.
      Хозяин пожал плечами:
      - Я свое слово сдержал.
      - Вот как?
      О'Хара перестал покачиваться:
      - Да, монарх Ангара предложил освободить нас от необходимости возвращать оставшуюся часть долга за "Город Барабу", если я удалю с его планеты мошенников...
      Хозяин поднял голову и улыбнулся, заметив приближающегося Бостонского Франта.
      - Мистер Джон. - Франт остановился, кивнул нам с Рыбьей Мордой и повернулся к Хозяину. - Как насчет того, чтобы закончить выступление на Чайтью? Может быть, мои ребята смогут перебраться на Вистунью?
      Хозяин кивнул:
      - Как мы условились. Если в конце нашего пребывания на Чайтью вы захотите повторить свое предложение, я соглашусь.
      Бостонский Франт вскинул брови, пожевал губами и склонил голову набок:
      - Еще двадцать два миллиона кредитов.
      О'Хара открыл дверь административного фургона:
      - Договорились. - Он улыбнулся. - Увидимся.
      Хозяин вошел в фургон и закрыл за собой дверь. Рыбья Морда усмехнулся и пошел прочь. Бостонский Франт покачал головой и медленно зашагал к главному входу. Я не удержался:
      - Эй, Франт!
      Он оглянулся и сердито посмотрел на меня:
      - Что?
      И тогда я издал хорошо знакомый ему хлюпающий звук. Хитрец некоторое время смотрел на меня, потом улыбнулся, махнул рукой и удалился, смеясь.
      Карл Арнхайм вошел в зал, где обычно заседало Правление компании, и сразу же заметил, что его привычное место во главе стола занято Милтоном Стоуном.
      Заметив вошедшего, бухгалтер, разговаривавший о чем-то с другими членами Правления, поднял голову и кивнул Арнхайму.
      - Карл.
      Все умолкли. Арнхайм медленно оглядел лица сидящих за столом людей. Стоун откашлялся.
      - Мы пытались связаться с вами, Карл, но последние три недели вы не отвечали на мои звонки. Видите ли, вы больше не президент корпорации. Стоун ухмыльнулся. - Президент теперь я. - Он откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. - Отныне компания больше не будет личным инструментом мести безумца.
      Под крики "верно!", "верно!" Карл Арнхайм повернулся и направился к двери. У порога он остановился, повернулся и еще раз обвел лица сидящих внимательным взглядом, словно хотел запомнить их на всю жизнь. Потом открыл дверь, повернулся и вышел.
      Милтон Стоун хихикнул и призвал всех к вниманию.
      - Первый пункт повестки дня нашего заседания, джентльмены, состоит в том, чтобы найти покупателя для "Арнхайм и Бун Серкус". Корпорация наконец-то выходит из циркового бизнеса.
      V
      СЛАДКАЯ МЕСТЬ
      27
      Адья Сум, нуумианский посланник в Соединенных Штатах Земли, холодно и вместе с тем не без одобрения смотрел на Карла Арнхайма из-под темного капюшона. Бывший президент "АиБКЭ" сидел за столом в кабинете Совета директоров на месте, отведенном для посетителей, сложив руки, скрестив ноги и твердо глядя перед собой. Многие нуумианцы относятся к людям с презрением, но не Сум - он видел, что Карл Арнхайм начал свою гоату, священную войну против Джона О'Хары.
      Кое-кто из сидевших за столом директоров невольно ежился под немигающим взглядом Арнхайма, поправляя потными пальцами накрахмаленные воротнички. Карл Арнхайм оказался способным на прекрасное чувство ненависти, ненависти еще более обостренной из-за его отставки с поста президента "АиБКЭ"; нуумианец мог понять эту ненависть и относиться к ней с уважением.
      Секретарь Совета откашлялся, не поднимая глаз от своих записок, кивнул Арнхайму и нуумианцу и повернулся к тому, кто сидел во главе стола. Бывший бухгалтер "АиБКЭ" Милтон Стоун, почти утонувший в мягком кресле, кивнул в ответ:
      - Можно начинать, Отто.
      Секретарь еще раз откашлялся.
      - Очень хорошо... Карл Арнхайм, владеющий двадцатью семью процентами голосующих акций "АиБКЭ", направил Совету директоров предложение, в соответствии с которым...
      - Оставьте... - Милтон Стоун улыбнулся. - Давайте перейдем к делу. Я уверен, что правила всем известны.
      - Да, мистер Стоун. - Секретарь покраснел, нервно поправил воротничок и снова откашлялся.
      Нуумианец едва заметно кивнул. Сум знал, что даже столь бесчувственные существа, как люди, не могут игнорировать ненависть Арнхайма. Секретарь перевернул страницу и начал читать:
      - Предложение, выдвинутое мистером Арнхаймом, состоит в том, чтобы распустить нынешний Совет директоров, провести собрание держателей акций и...
      - Хорошо, хорошо. - Милтон Стоун обвел взглядом присутствующих и остановился на Арнхайме. - Карл, не хочу показаться резким, но ваш фокус доставил Совету немало неприятностей. - Стоун подался вперед, положил локти на стол и постучал пальцами о крышку. - Вы маньяк, Карл. В своем стремлении уничтожить "Шоу О'Хары" вы вполне способны уничтожить корпорацию, а этого мы допустить не можем. Более двух лет "АиБКЭ" управлял цирком "Арнхайм и Бун", неся тяжкие потери. И это при том, что другие шоу, в том числе и цирк О'Хары, выйдя на звездную дорогу, получают огромную прибыль. Ради защиты собственных интересов нам пришлось убрать вас с поста председателя, и я предупреждаю - мы на этом не остановимся. - Он повернулся к секретарю. Отто, свяжитесь с мистером Буном по закрытому каналу. Думаю, мы готовы голосовать.
      Посланник Сум заметил, с каким удовольствием Арнхайм швырнул на стол пачку бумаг.
      - Не трудитесь, Отто. Видите ли, с сегодняшнего утра мистер Бун уже не является держателем акций "АиБКЭ". Теперь у меня пятьдесят три процента голосующих акций.
      Многие из сидящих за столом побледнели. Секретарь просмотрел бумаги, перебирая их трясущимися пальцами. Прочитав документы не менее двух раз, он взглянул на Стоуна:
      - Это... это так, мистер Стоун.
      Карл Арнхайм повернулся к секретарю. По его губам скользнула улыбка.
      - Отто.
      - Да... да, мистер Арнхайм?
      - Напоследок запишите результаты голосования. Все служащие уволены, члены Совета тоже. Президентом отныне буду я, вице-президентом Адья Сум, казначеем Дирьи Ви Музздн, секретарем Сев То Линта...
      Милтон Стоун поднялся и ударил ладонью по столу.
      - Вы маньяк, Арнхайм, если думаете, что это вам сойдет с рук! Нуумианцы в Совете?.. Акционеры обратятся в суд! Вас признают невменяемым!
      Арнхайм вытащил из кармана клочок бумаги, скатал его в шарик и выстрелил им в направлении секретаря. Бумажный шарик пролетел над столом, упал и подкатился к Отто.
      - Здесь список директоров и служащих. - Арнхайм огляделся, взгляд его замер на Стоуне. - Джентльмены, в настоящий момент ваши акции в "АиБКЭ" оцениваются примерно в тысячу сто кредитов каждая. Я предлагаю - и только один раз - продать их мне по этой цене. - Он усмехнулся. - Думаю, вы прекрасно понимаете, как отразится на их стоимости любой скандал в руководстве, если он попадет в новости. Я уж не говорю об обращении в суд. Ну так что, джентльмены, возьмете то, что можно пощупать, или уйдете со своими принципами, которые к утру превратятся в кучку пепла? - Усмешка сползла с его лица. - Уверяю, имея нынешний контроль над "АиБКЭ", я отдам приказ об уничтожении корпорации еще до того, как вы успеете перейти улицу и предпринять какие-либо действия.
      Посланник Сум кивнул, наблюдая за тем, как директора поспешно подписывают бумаги, продавая свои акции. Чудесная ненависть, действительно чудесная!
      28
      4 мая 2145 г
      Взяли курс на Мистению, пятьдесят вторую планету Нуумианской империи. Специально заключенное соглашение гарантирует получение цирком определенного минимума. Предварительные доклады хорошие...
      Том Уорнер остановился у края карьера, после крутого подъема у него все еще болели икроножные мышцы. Он перевел дыхание, взглянул на темно-багровое небо Мистении, повернулся и посмотрел на дно карьера. Сквозь густую дымку ядовитой каменной пыли ему были видны немногие из егс товарищей - они рубили камень, собирали куски в корзины, втаскивали ношу на нагруженные спины и несли по крутой тропинке к входу в карьер.
      - Человек! - При звуке этого голоса, донесшегося из громкоговорителя, все в карьере замерли. Постепенно, поняв, что окрик относится не к ним, рабочие по одному брались за дело. Том Уорнер поднял глаза на герметично закрытую башню. - Человек, куда ты направляешься?
      - Господин, в это время мне нужно являться к начальнику деревни.
      Последовала небольшая пауза, которую нуумианцы назвали бы моментом страха.
      - Проходи, человек.
      Том поклонился башне, повернулся и зашагал по склону к деревне, зная, что взгляд стража будет следить за ним, пока он не скроется за гребнем. И этот взгляд не упустит ни малейшего жеста. Однажды Джейсон по глупости пошутил вот таким образом: вытянул руку по направлению к башне, ладонью вперед и растопырил пальцы. Никто из людей не знал, что означает этот жест у нуумианцев, зато все стали свидетелями, как эти существа могут сердиться.
      Том Уорнер прижал ладонь к бедру. Добравшись до гребня, он увидел перед собой другую герметично закрытую башню. За ней начиналась деревня: длинные ряды бараков из пластика и металла.
      - Человек, куда ты направляешься?
      Том резко остановился, стиснул пальцы, сделал два глубоких вдоха и поднял голову.
      - Господин, мне приказано являться в это время к начальнику деревни.
      Пауза.
      - Для какой цели?
      - Господин, я не знаю.
      Пауза.
      - Проходи.
      Том сделал шаг и почувствовал, как противно дрожат колени. Он закрыл глаза, размял пальцы и сделал еще несколько глубоких вдохов. Ненависть у них не чувство, подумал он, а вера, религия, философия... Немного расслабив напряженные мышцы, Том, не оглядываясь, двинулся дальше.
      Слой каменной пыли, покрывавшей все вокруг, стал менее толстым, и Том попытался отряхнуться, хлопая себя по лохмотьям. Дойдя до центральной улицы деревни, представлявшей собой четкий ряд однообразных бараков, он приблизился к сторожевой башне, возвышавшейся над бараками. Страж здесь был другой.
      - Уорнер, ты слишком рано вернулся из карьера.
      Том пожал плечами:
      - Господин, я должен явиться к начальнику деревни.
      Этот страж, казалось, настроен более дружелюбно, чем другие, и Том, облизав запыленные губы, решил рискнуть.
      - Господин, ты что-нибудь знаешь об этом? - Он снова облизал губы. Друзья назвали бы его сумасшедшим за разговоры со стражем.
      - Не знаю, Уорнер. Может быть, это связано с новой группой рабочих, прибывающих в деревню. Том облегченно вздохнул.
      - Господин, спасибо. - Он ждал приказа.
      - Проходи, Уорнер.
      Том пошел дальше, мысленно качая головой. Впрочем, сторожа в зоопарке тоже проявляют интерес к животным, когда узнают их получше.
      Он сошел с дороги, приблизился к двери барака и открыл ее. Сделав шаг в полутемное помещение, закрыл за собой дверь. В коридоре было еще три двери: по одной справа и слева, и одна в самом конце, которая вела в спальную секцию рабочих. Том открыл правую дверь. Сидевший за чистым столом мужчина с унылым лицом поднял голову от каких-то бумаг, прищурился и кивнул:
      - Входи, Том.
      Уорнер вошел в комнату, выполнявшую функции как кабинета, так и спальни, закрыл за собой дверь и опустился на раскладушку у стены.
      - Что тебе от меня нужно, Френсис?
      Френсис Денэйр, начальник деревни, отбросил прядь седых волос, упавших на глаза.
      - Том, мы получаем новых рабочих для карьера. Их надо разместить здесь, в деревне.
      Уорнер усмехнулся и покачал головой:
      - Где? Нам и сейчас не хватает коек.
      - Придется потесниться.
      - Френсис, а как с пайками? Их уже давным-давно не увеличивали. Ты понимаешь, что из-за нехватки калорий самые слабые просто умрут?
      Френсис покачал головой:
      - Пайки останутся на прежнем уровне. - Его взгляд скользнул куда-то, потом вернулся к Тому.
      Том опустил голову:
      - Если бы нас кормили получше и дали современное оборудование, мы увеличили бы производство на тысячу процентов.
      Денэйр улыбнулся:
      - Как ты думаешь, Том, что они делают с этим камнем?
      Уорнер пожал плечами:
      - Полагал, используют для изготовления цемента... что-то в этом роде.
      Френсис покачал головой:
      - Камень, который мы добываем, отвозят в другую деревню, а там его засыпают в другой карьер.
      - Ты... ты уверен?
      Френсис кивнул:
      - Прошлой ночью через холмы проходили беглецы. Они мне и рассказали.
      Том прислонился к стене, положил руки на колени и закрыл глаза:
      - И только из-за того, что ненавидят нас.
      - Нуумианцы обвиняют людей в том, мы ограничили экспансию их Империи.
      - Это сделали не мы, а Ассамблея Квадранта...
      - ...в которой большинство голосов за людьми.
      Том вскинул брови и кивнул:
      - Наверное, этого вполне достаточно, чтобы у нуумианца зародилась ненависть. - Он взглянул на Френсиса.
      - Раз уж Ассамблея взялась улаживать эти дела, то, может быть, они вспомнят и о Мистении? Было бы неплохо.
      Френсис уже читал свои бумаги.
      - Нас обменяли на три другие планеты. Что-то вроде компромисса. Ассамблея открывает три необитаемых мира, а Мистения остается в составе Империи.
      - Но почему?
      Френсис пожал плечами:
      - На Мистении есть люди; для Империи мы своего рода терапия. - Он поднял лист бумаги и протянул Тому. - Вот новое распоряжение. Делай что хочешь.
      Том прочитал документ, качая головой. Потом посмотрел на Денэйра:
      - Откуда рабочие?
      - Какие-то странствующие артисты. Нуумианец, который мне об этом сказал, сообщил, что сначала прибудет небольшая передовая группа, а уже потом, через несколько дней, основная часть. Кто-то начал против этих бедолаг гоату. Интересно, чем они это заслужили?
      - Я никак не пойму, чем мы это заслужили. - Том закусил губу, но тут же сменил тему: - Слышал что-нибудь о Линде и моем мальчике?
      Денэйр покачал головой:
      - Из лагерей заложников уже двадцать дней нет известий. - Старик протянул руку и потрепал Тома по плечу. - Уверен, у них все в порядке. Пока мы играем с нуумианцами в эти дурацкие игры, они не тронут женщин и детей.
      Том покачал головой:
      - Три года. Три года. Сколько еще могут длиться эти игры? Сколько времени надо нуумианцу, чтобы удовлетворить свою ненависть?
      Френсис отвел глаза и пожал плечами. Они оба подозревали, что ответ на этот вопрос - вечность.
      29
      Сев То Линта, консультант "Большого шоу О'Хары" по Нуумианской империи, сошел на землю с шаттла № 1 и остановился, наблюдая за тем, как люди устанавливают на площадке шапито. Человек по имени О'Хара подошел к нему, кивнул, посмотрел на рабочих и нахмурился.
      - Вас что-то беспокоит, мистер О'Хара?
      О'Хара поднял руку, погладил подбородок и повернулся к нуумианцу:
      - Не знаю. Здесь должен быть Тик-Тик. Его почему-то нет.
      Нуумианец кивнул:
      - Это создает какие-то трудности?
      Человек покачал головой:
      - Нет. Он оставил инструкции. - О'Хара потер шею. - Однако ему следует быть здесь. Мы не получаем радиосообщений с наших шаттлов.
      - Возможно, помехи, мистер О'Хара. Планета славится ими. - Нуумианец наклонил голову. - Кстати, я должен явиться к своему начальству. Прошу меня извинить.
      О'Хара кивнул:
      - Конечно. И поскорее возвращайтесь. Кухня откроется через двадцать минут.
      Сев То Линта кивнул, повернулся и направился к низким куполообразным строениям на краю площадки. Похоже, Карл Арнхайм хорошо продумал свою гоату. Часто приходилось слышать, что люди не понимают или не ценят гоату, но человек по имени Арнхайм доказал, что это не так. По крайней мере пытается доказать. Никто не учил его искусству-науке-религии мести, однако предпринятые им шаги по осуществлению гоаты в отношении человека по имени О'Хара представлялись точными и тонко рассчитанными. Сев То Линта не испытывал ни малейшего желания заглядывать в будущее, знать, в чем именно состоит месть Арнхайма, потому что оценивать гоату лучше всего, наблюдая со стороны. И все же нуумианцу было любопытно, сумеет ли Арнхайм отомстить, имея дело с таким странным явлением, как цирк. В этом должно быть нечто особенное, уникальное, и Сев То Линта надеялся, что Арнхайм не разочарует его.
      Посланник Сум снял со лба крохотную пластинку и положил ее на телефон. Кивнув, он повернулся к Карлу Арнхайму:
      - Линта сообщил, что первые группы людей с корабля "Город Барабу" уже приземлились возле Шацрала.
      Удобно устроившийся в кабинете Сума Арнхайм медленно кивнул:
      - "Авангард" уже на пути в один из рабочих лагерей?
      - Согласно вашим инструкциям, - сказал Сум.
      Арнхайм изучающе посмотрел на нуумианца:
      - Посланник Сум, я хочу поблагодарить вас за помощь.
      Сум отмахнулся:
      - Это я должен благодарить вас. Вы не только сделали меня и моих приближенных богатыми, но и позволили нам принять участие в вашей гоате. И это несмотря на расходы, понесенные в связи с покупкой цирковых компаний.
      Арнхайм нахмурился. Ему пока не удалось полностью понять, что же такое эта гоата, в чем ее цель и как она работает. Месть, оцениваемая за форму и красоту исполнения? Но это просто глупо!.. Он пожал плечами. Как бы там ни было, похоже, у него все идет как надо. Арнхайм посмотрел в глаза посланнику:
      - Следующий шаг - сделать так, чтобы заполнить цирк восторженной толпой. Это осуществимо?
      Сум потер руки и кивнул.
      - Считайте, что уже сделано. - Нуумианец глубоко вздохнул и восхищенно посмотрел на землянина. То, что творит этот человек, причем не по указке, а по трезвому расчету, - настоящая гоата.