В сумерках приземистого, грязно-серого здания приемов, Советник, два первых секретаря и старший Атташе собрались вокруг полной фигуры Посланника Спредли — их вычурные дипломатические костюмы яркими пятнами выделялись в сумрачной комнате. Посланник нетерпеливо посмотрел на свои часы-перстень.

— Бен, вы вполне уверены, что время нашего прибытия было сообщено правильно?

Второй секретарь Маньян выразительно кивнул головой.

— Я специально подчеркнул этот пункт, господин Посол. Я связался с мистером Т'Каи-Каи как раз перед посадкой, и я особо указал…

— Надеюсь, вы не оказались слишком настойчивы, мистер Маньян, — резко прервал его Посол.

— Ну что вы, господин Посол. Я просто…

— Вы уверены, что здесь нигде нет комнаты отдыха?

Посол обвел глазами помещение, похожее на пещеру.

— Любопытно, что нам даже не предоставили стулья.

— Если бы вы не отказались присесть на одну из этих корзин, я бы подстелил свой…

— Об этом не может быть и речи.

Посол еще раз посмотрел на часы и откашлялся, прочищая горло.

— Я могу с тем же успехом использовать эти несколько минут, чтобы в общих чертах обрисовать нашу дипломатию более юным членам нашей миссии. Все мы должны держаться друг друга, чтобы создать картину общей гармонии нашего представительства. Мы, земляне, добрая, миролюбивая, раса.

Посол улыбнулся доброй, миролюбивой улыбкой.

— Мы хотим лишь разумного проникновения в сферу влияния Уиллов.

Он распростер руки, стараясь выглядеть как можно более разумно.

— Мы — народ высокой культуры, этический и искренний.

Улыбка резко сменилась поджатыми губами.

— Мы начнем с того, что потребуем себе всю Сиенианскую систему, а потом согласимся на половину. Мы распространим сферу нашего влияния на самые избранные планеты, с дальним прицелом, и через десять лет займем такое положение, что сможем потребовать еще большего.

Посол огляделся вокруг.

— Если нет вопросов…

Джейм Ретиф, Вице-Консул и Третий Секретарь Дипломатического Корпуса Земли на Уилле и младший сотрудник Земного Посольства, сделал шаг вперед.

— Раз уж мы, земляне, имеем преимущественную заявку на систему, то почему бы нам не выложить сразу все карты на стол? Возможно, если мы будем честны с Уиллами с самого начала, это сильно поможет нам в будущем.

Посол Спредли посмотрел на молодого человека и заморгал глазами. Стоящий рядом с ним Маньян прочистил горло в наступившем всеобщем молчании.

— Вице-Консул Ретиф просто имеет в виду…

— Я вполне способен интерпретировать замечание мистера Ретифа, — отрезал Посол.

На его лице появилось отеческое выражение.

— Молодой человек, вы — новичок в нашем деле. Вы еще не разобрались во всеобщей игре, во всех тонкостях дипломатии. Я ожидаю, что вы будете внимательно наблюдать за опытными работниками этой миссии, поймете всю важность и тонкость нашего дела. Исключительное обращение к прямым методам может со временем привести к уничтожению роли профессионального дипломата. Я с дрожью думаю о том, какие это может иметь последствия.

Спредли повернулся к старшим сотрудникам своей миссии. Ретиф подошел к застекленной двери и выглянул в комнату, находящуюся за ней. Несколько десятков высоких серокожих уиллов, развалясь, сидели в глубоких диванах, потягивая сиреневые напитки из изящных стеклянных трубочек. Слуги в черных туниках бесшумно двигались между ними, разнося подносы. Ретиф наблюдал, как группа уиллов в ярких одеждах подошла к широкой двери на улицу. Один из них, высокий мужчина, потоптался и попытался пройти вперед другого, который вяло поднял вверх руку со сжатым кулаком. Первый уилл сделал шаг назад и положил обе руки на макушку, кивнув головой. Проходя в дверь, оба уилла продолжали улыбаться и оживленно разговаривать.

Ретиф вновь присоединился к земной делегации, сгрудившейся вокруг нескольких грубых урн, поставленных на грубый бетонный пол, когда к ним подошел серокожий уилл небольшого роста.

— Я — П'Туа. Идти сссюда…

Он показал рукой. Земляне пошли вперед, с Послом Спредли во главе. Когда величавый дипломат дошел до двери, проводник-уилл кинулся вперед, оттолкнув его плечом, затем заколебался, выжидая. Глаза Посла вспыхнули, потом он вспомнил об общей гармонии. Он улыбнулся, изящным движением пропуская уилла вперед. Уилл что-то пробормотал на своем родном языке, огляделся, затем прошел в дверь. Группа землян последовала за ним.

— Хотел бы я знать, что это он говорил, — произнес Маньян, догоняя Посла. — То, как он оттолкнул Ваше Превосходительство, было просто отвратительно.

Группа уиллов стояла на тротуаре рядом со зданием. Когда Спредли стал приближаться к шикарному открытому автомобилю, стоявшему у обочины, они сомкнули ряды, не давая ему пройти. Он выпрямился, открыл рот, потом со стуком его захлопнул.

— Ну и ну, — скороговоркой говорил Маньян, семеня за Спредли, возвращающегося к группе землян. — Можно подумать, что эти уиллы совсем не знают о том, какое почтение надлежит оказывать Главе Миссии.

— Они не знают, какое почтение надо оказывать даже помощнику мясника!

— отрезал Спредли.

Собравшиеся вокруг землян уиллы нервно засуетились, бормоча что-то на своем родном языке.

— Куда это в конце-концов запропастился наш переводчик! — рявкнул Посол. — Осмелюсь заметить, они уже составляют заговор в открытую…

— Жаль, что приходится полагаться на местного переводчика.

— Если бы я знал, что нам окажут здесь такой негостеприимный прием, — сухо сказал Посол, — я бы изучил язык лично, конечно, по пути сюда.

— О, господин Посол, я вовсе никого не критиковал, — торопливо вставил Маньян. — Великие небеса, кто бы мог подумать…

Ретиф выступил вперед.

— Господин Посол, — сказал он. — Я…

— Позже, молодой человек, — отрезал Посол.

Он сделал знак Советнику, и они отошли вдвоем в сторонку, сблизив головы.

Голубоватое солнце сверкало на темном небе. Ретиф смотрел, как от его дыхания в прохладном воздухе образуется морозное облачко. Широкий фургон на колесах подкатил к платформе. Уилл указал землянам на низенькую заднюю дверь, потом отошел назад, в ожидании.

Ретиф с любопытством посмотрел на выкрашенный в грязно-серый цвет фургон. На его борту уиллскими буквами было написано что-то вроде «мускат». К сожалению, он не успел за время пути изучить и письменность тоже. Возможно, позже ему представится случай сказать Послу, что он может быть переводчиком для всей миссии.

Посол вошел в фургон, земляне последовали за ним. В нем не было ни одного сидения, как и в зале ожидания. Нечто, похожее на поломанное шасси, валялось на полу, вместе с обрывками бумаги и пурпурно-желтым носком, сшитым на широкую ногу уилла. Ретиф оглянулся. Уиллы о чем-то возбужденно переговаривались. Ни один из них не вошел в фургон. Двери закрылись и земляне, сгрудившись под низкой крышей, услышали, как заработал мотор, и фургон тронулся с места.

Это была очень неуютная поездка. Колеса без амортизаторов били о неровные камни мостовой. Когда фургон завернул за угол, Ретиф протянул руку и подхватил Посла, потерявшего равновесие. Посол бросил на него мрачный взгляд, поправил свою треуголку и горделиво выпрямился — до следующего рывка фургона.

Ретиф наклонился, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь единственное пыльное окошко. Казалось, они ехали по широкой улице, по обе стороны которой располагались низкие строения. Фургон въехал в большие ворота, прокатился еще немного и остановился. Дверь открылась. Ретиф посмотрел на неприглядный серый фасад с крохотными окнами, расположенными в неправильных интервалах. Небольшой ярко-алый автобус подкатил и остановился впереди них, из него выходил в полном составе приемный комитет уиллов. Сквозь широкие окна автобуса Ретиф разглядел богатые чехлы на креслах и фужеры, стоящие на небольшом баре.

П'Туа, переводчик уиллов, пошел вперед, делая знак рукой по направлению к низкой маленькой двери в серой стене. Маньян бросился вперед, поспешив открыть ее и придержать для Посла. Когда тот подошел к ней, уилл вырвался вперед и остановился, заколебавшись. Посол Спредли выпрямился, засверкав глазами. Потом рот его перекосился в ледяной улыбке и он сделал шаг в сторону. Уиллы переглянулись друг с другом, потом пошли в дверь.

Ретиф вошел в здание последним. Когда он был еще на пороге, мимо него проскользнул слуга, одетый во все черное, снял крышку с большой коробки у двери и бросил в нее бумажный поднос, заполненный отбросами. На одной из сторон коробки была сделана надпись на языке уиллов. Как заметил Ретиф, она читалась похоже на «мускат».

Прошел примерно час, когда Ретиф вышел из предоставленной ему крохотной каморки и спустился в банкетный зал. Стоя у открытых дверей, он закурил дорогую сигару и, сузив глаза, смотрел, как неприемные слуги в черном, спешат по низкому неширокому коридору, внося полные подносы в огромную комнату, расставляя приборы на больших столах, расставленных четырехугольником таким образом, что центр комнаты оставался совсем пустым. По центру ближайшего к двери стола была расстелена тяжелая парча, остальные столы были застланы не менее тяжелыми льняными скатертями. За всем этим белым великолепием шел широкий дощатый стол, ничем не покрытый, на поверхности которого стояли металлические тарелки. Богато одетый уилл подошел к двери, отошел в сторону, пропуская слугу, и вошел в зал.

Услышав за собой голоса землян, Ретиф повернулся. К нему подходил Посол в сопровождении двух дипломатов. Он бросил на Ретифа взгляд, поправил крахмальный манжет и посмотрел в зал.

— По всей видимости, нас опять заставят ждать, — пробурчал он. — После того, как нас с самого начала проинформировали, что уиллы не желают уступать решительно ни в чем, можно подумать…

— Господин Посол, — сказал Ретиф. — Вы заметили, что…

— Однако, — сказал Посол Спредли, глядя на Ретифа, — опытный дипломат не должен позволять себя обращать внимание на мелкие неприятности. В конце-концов… а, Маньян…

Он повернулся и начал что-то говорить.

Откуда-то донесся звук гонга. Через мгновение коридор заполнился оживленными голосами уиллов, которые проходили мимо группы землян в банкетный зал. П'Туа, переводчик, подошел к ним, поднял руку.

— Подождать здесссь…

Еще больше уиллов заполнило зал, рассаживаясь по местам. Приблизились два стража в шлемах, приказывая землянам отойти назад. Непомерных размеров, с огромным зобом, уилл, мягко звеня одеждами, усеянными драгоценными камнями, прошествовал к двери и прошел в нее, сопровождаемый еще несколькими стражниками.

— Глава Государства, — услышал Ретиф голос Маньяна. — Его Великолепие, Ф'Кау-Кау-Кау.

— Я еще должен представить свои полномочия, — забеспокоился Посол Спредли. — Можно было бы ожидать более точного соблюдения протокола, но я должен признаться…

Он покачал головой.

Заговорил переводчик уиллов.

— Сссейчасс фм лечь на сссвои кишшки и ползззти к тому ссстолу.

Он указал рукой через всю комнату.

— Кишки?

Посол Спредли растерянно огляделся вокруг.

— Не сомневаюсь, что мистер П'Туа имеет в виду наши животы, — сказал Маньян. — Он просто хочет сказать, что мы должны лечь и ползком добраться до наших мест, господин Посол.

— А почему вы при этом улыбаетесь, вы, идиот? — рявкнул Посол.

Лицо Маньяна вытянулось.

Спредли посмотрел на свои ордена и медали, свисавшие до самого пупа.

— Это… Я…

— Чтобы оказзать поччтение богам, — сказал переводчик.

— А-а, религия, — протянул кто-то из секретарей.

— Ну, если речь здесь идет о вере…

Посол сомнительно огляделся вокруг.

— Вообще-то тут всего несколько сот футов, — сказал Маньян.

Ретиф сделал шаг вперед и оказался перед П'Туа.

— Его Превосходительство, Посол Земли не будет ползти, — громко и ясно сказал он.

— Ну-ну, молодой человек. Я ничего не говорил о…

— Не ползззти?

На лице переводчика застыло совершенно непонятное уиллское выражение.

— Это — против нашей религии, — сказал Ретиф.

— Протифф?

— Мы — служители богини-змеи, — ответил Ретиф. — Ползти для нас — святотатство.

Он прошел мимо переводчика, чуть оттолкнув его и направился к далекому столу. Остальные последовали за ним.

Пыхтя, Посол догнал Ретифа, когда они уже приближались к дюжине незанятых стульев в дальнем конце квадрата, напротив устланного парчой стола Его Великолепия Ф'Кау-Кау-Кау.

— Мистер Ретиф, будьте так любезны зайти ко мне после этого банкета,

— прошипел он. — А тем временем, я очень надеюсь, что вы сдержитесь от дальнейших необдуманных поступков. Разрешите мне напомнить вам, что здесь, я — Глава Миссии.

Маньян подошел к ним сзади.

— Разрешите и мне присоединить свои поздравления, Ретиф, — сказал он.

— Молодцом, что не растерялись.

— В своем ли вы уме, Маньян? — рявкнул Посол. — Я крайне недоволен.

— Но, — поперхнулся Маньян, — я ведь, конечно, говорил в ироническом смысле, господин Посол. Естественно, что я тоже растерялся от такой его самонадеянности.

Земляне заняли свои места, с Ретифом в самом конце стола. Стол перед ними был из голых зеленых досок, уставленный мелкими тарелками.

Уиллы за столом, некоторые в простых серых одеждах, другие в черных, молчаливо наблюдали за ними. Среди них происходили постоянные перемещения; то один, то другой вставали и уходили, уступая место новым уиллам. Трубы и свирели оркестра завывали вовсю, и голоса уиллов за соседними столами, соответственно, становились все громче и громче. Рядом с Послом остановился уилл в черном. Разговор за соседними столами затих, и все уиллы в молчании принялись наблюдать, как слуга накладывает беловатого цвета суп в самую большую миску, стоящую перед посланником Земли. Переводчик смотрел, наклонив голову.

— Достаточно, — сказал Посол Спредли, когда миска наполнилась до краев.

Слуга уиллов плеснул в миску еще одну поварешку супа. Жидкость пролилась на поверхность стола.

— Будьте любезны услужить остальным членам моей делегации, — приказал Посол.

Переводчик что-то произнес тихим голосом. Слуга заколебался, потом подошел к следующему стулу и принялся наливать суп в другую миску.

Ретиф наблюдал, прислушиваясь к перешептыванию вокруг. Уиллы за столами вытягивали шеи, чтобы лучше видеть. Слуга быстро разливал суп, отворачивая глаза в сторону. Он дошел до Ретифа и зачерпнул полную поварешку.

— Нет, — сказал Ретиф.

Слуга заколебался.

— Я сказал — нет, — повторил Ретиф.

Подбежал переводчик, сделал знак слуге, который вновь принялся вынимать полную поварешку из кастрюли.

— Я не буду есть суп! — сказал Ретиф, и голос его громко прозвучал во внезапно наступившей тишине.

Он уставился на переводчика, который некоторое время тоже неотрывно смотрел на него, потом услал слугу и пошел вперед.

— Мистер Ретиф, — прошипел голос.

Ретиф посмотрел в дальний конец стола.

Посол наклонился вперед, глаза его сверкали, а лицо было цвета переспелой свеклы.

— Я вас предупреждаю, мистер Ретиф, — хрипло сказал он. — Я ел овечьи глаза в Судане, «ка све» в Бирме, столетний «кат» на Марсе и многое что другое, поставленное передо мной в процессе моей дипломатической карьеры, и, клянусь священными останками Святого Игната, вы сделаете то же самое!

И с этими словами он опустил в миску похожую на кишку ложку.

— Не ешьте этого, господин Посол, — сказал Ретиф.

Посол уставился на него широко открытыми глазами. Он открыл рот, поднося к нему ложку.

Ретиф встал, схватился за стол снизу и рванул его вверх. Огромная деревянная конструкция поднялась и накренилась; блюда полетели на пол. С диким грохотом стол последовал за ними. Молочно-белый суп растекся по полу, несколько мисок, звеня, покатились по комнате. Среди уиллов раздались крики, заглушившие удушенный вопль Посла Спредли.

Ретиф прошел мимо членов миссии, смотрящих на него широко открытыми глазами, к их задыхающемуся шефу.

— Господин Посол, — сказал он. — Я бы хотел…

— Вы бы хотели! Я вас уничтожу, вы, молокосос, хулиган! Вы понимаете…

— Пожалуйссста…

Переводчик остановился рядом с Ретифом.

— Приношу свои извинения, — сказал Посол Спредли, вытирая вспотевший лоб. — Мои глубочайшие…

— Замолчите, — сказал Ретиф.

— Ч-ч-ч-что?!

— Не извиняйтесь, — пояснил Ретиф.

П'Туа указал рукой.

— Пожалуйссста, всссе идти сссюда…

Ретиф повернулся и пошел вслед за ним.

Та часть стола, к которой их препроводили, была покрыта вышитой белой скатертью, уставлена блюдами из тонкого фарфора. Уиллы, уже сидевшие за этим столом, поднялись, и среди несмолкаемых разговоров, потеснились, давая место землянам. Одетые в черное уиллы в конце стола сомкнули ряды, чтобы заполнить пустующие места. Ретиф уселся, глядя на расположившегося рядом Маньяна.

— Что здесь происходит? — спросил Второй Секретарь.

— Нам подали собачью пищу, — сообщил Ретиф. — Я подслушал одного уилла. И они усадили нас за стол для слуг.

— Вы хотите сказать, что понимаете их язык?

— Я выучил его по пути сюда, по крайней мере в достаточной степени, чтобы…

Музыка взорвалась бряцанием фанфар, и поток жонглеров, танцоров и акробатов выбежал в центр пустого квадрата, жонглируя, танцуя и ходя колесом. Бесчисленное множество слуг разносили огромные подносы, уставленные пищей, раскладывая ее на тарелки уиллов и землян, наливая пурпурное вино в высокие фужеры. Ретиф попробовал пищу уиллов. Она оказалась восхитительной. Продолжать беседу в наступившем гаме и шуме было невозможно. Он смотрел на представление и со вкусом ел и пил.

Ретиф откинулся на спинку кресла, довольный тем, что музыка умолкла. Последние блюда с остатками пищи были убраны, в фужеры добавлено новое вино. Утомленные артисты, наклоняясь, подбирали квадратные монеты, брошенные им обедающими. Ретиф вздохнул. Это был редкий обед.

— Ретиф, — спросил Маньян, когда в зале наступило относительное затишье, — что вы говорили о собачьей пище до начала представления?

Ретиф посмотрел на него.

— А разве вы не обратили внимания на то, что происходит, мистер Маньян? На систему намеренных оскорблений?

— Намеренных оскорблений! Ну, уж это вы слишком, Ретиф. У них, конечно, отсутствует наше понятие вежливости, они толпятся в дверях и всякое такое, но…

Он неуверенно посмотрел на Ретифа.

— В космопорту нас заставили ожидать в камере для хранения багажа. Затем привезли сюда на мусоровозе.

— Мусоровоз?

— Конечно, символический. Нас провели через служебный вход и предоставили комнатушки в том крыле здания, где располагаются слуги. Затем нас усадили в самом конце стола, где располагаются местные кули.

— Не может этого быть! Вы, наверное, ошибаетесь! Ведь в конце-концов

— мы делегация Земли — уиллы не могут не осознавать нашего могущества.

— Вот в этом-то и дело, мистер Маньян. Но…

Грохнули цимбалы и музыканты принялись играть с новой силой. Шесть высоких уиллов в шлемах выбежали на центр зала, разбились на пары и устроили представление, полу-танцуя, полу-сражаясь. Маньян дернул Ретифа за рукав: губы его шевелились. Ретиф покачал головой. Никому не удавалось разговаривать под уиллский оркестр, играющий в полную силу. Ретиф медленно потягивал красное вино и смотрел на представление.

Несколько неуловимо быстрых движений, и двое танцующих упало, а их партнеры повернулись друг к другу и продолжали танец-битву между собой, предварительно исполнив ритуал вызова на бой: затупленные сабли звенели друг о друга; вскоре упали еще двое уиллов. Это был бешеный танец. Ретиф смотрел во все глаза, забыв о бокале с вином.

Последние уиллы приближались и отступали, поворачивались, делали ложные выпады и парировали удары. А затем одни из них поскользнулся и упал, стукнувшись об пол шлемом, а второй, высоченный и мускулистый, завертелся в сумасшедшем танце под еще более громкий вой труб, в то время, как на пол посыпались монеты, а затем замер перед небольшим столом, поднял вверх саблю и сильно ударил ею прямо по белой скатерти перед разодетым, в кружевах, уиллом. Раздался звон цимбал, и музыка замолкла.

В полной тишине воин-танцор уставился через стол. С криком сидящий уилл вскочил на ноги и поднял вверх руку со сжатым кулаком. Танцор наклонил голову, положил свои руки на шлем и возобновил танец под вновь начавшуюся музыку. Богато одетый уилл небрежно помахал рукой, швырнул на пол горсть монет и вновь уселся за стол.

Теперь танцор остановился перед покрытым парчой столом — и вновь музыка резко оборвалась, когда его сабля опустилась перед толстым уиллом в причудливой, украшенной серебром одежде. Уилл, который получил вызов, поднялся на ноги, поднял кулак, и вновь танцор наклонил голову и положил руки на шлем. Зазвенели монеты, и танец продолжался.

Он кружил по залу, вращая саблей, делая руками символические движения. Затем, внезапно, он оказался перед Ретифом, возвышаясь над ним, высоко занеся саблю над головой. Музыка умолкла и в мгновенно нависшей тишине тяжелая сабля со свистом рассекла воздух и опустилась на стол с таким грохотом и силой, что тарелки запрыгали, угрожая свалиться на пол.

Глаза уилла смотрели прямо на Ретифа. В тишине ясно было слышно, как икнул подвыпивший Маньян.

Ретиф отодвинул стул.

— Спокойно, мой мальчик, — мужественным голосом произнес Посол Спредли.

Ретиф встал — уилл на целый дюйм превышал его рост в шесть футов три дюйма. Движением, слишком быстрым для того, чтобы его мог заметить человеческий глаз, Ретиф протянул руку и ухватился за рукоять сабли, одновременно выкручивая ее в сторону и вырывая из рук уилла, в ту же секунду занося над головой и опуская вниз по сверкающей дуге. Уилл мгновенно пригнулся, отпрыгнул назад и схватил одну из сабель, оброненных другими танцорами и валявшихся на полу.

— Остановите этого сумасшедшего, — взвыл Спредли.

Ретиф перепрыгнул через стол, скидывая по дороге хрупкую фарфоровую посуду.

Пританцовывая, уилл отступил назад, и только тогда оркестр заиграл в полную силу, с визгом свирелей и сумасшедшей дробью барабанов.

Не делая никакой попытки следовать прихотливой мелодии уиллского болеро, Ретиф наступал на уилла, делая резкие выпады тупой саблей, неутомимо преследуя его по залу. Положив левую руку на бедро, Ретиф отвечал ударом на удар, все время тесня своего противника.

Уилл забыл о той роли, которую исполнял. Позабыв о танце и музыке, он принялся биться уже не на шутку, делая выпады, нанося удары, парируя. Теперь они уже стояли нога к ноге, и звон шел от бешено мелькавших в воздухе сабель. Уилл отступил на шаг, на два, затем чуть отклонился в сторону, ведя Ретифа за собой все дальше, дальше…

Ретиф сделал ложный выпад, затем от души нанес удар плашмя по серому черепу. Уилл покачнулся, сабля его упала на пол. Ретиф отступил в сторону, когда уилл начал падать, с грохотом рухнув на пол.

Оркестр смолк в последнем вздохе свирелей. Ретиф перевел дыхание и вытер лоб.

— Немедленно подойдите ко мне, вы, молодой глупец! — хрипло позвал Посол Спредли.

Ретиф крепче ухватился за саблю, повернулся, посмотрел на устланный парчой стол. Он пошел через зал. Уиллы сидели как парализованные.

— Ретиф, нет! — взвыл Спредли.

Ретиф подошел прямо к Его Величеству Ф'Кау-Кау-Кау, остановился, поднял саблю над головой.

— Только не Главу Государства, — простонал кто-то из земной миссии.

Ретиф резко опустил саблю вниз. Тупое лезвие пробило парчу, застряв в твердом дереве стола. Стояла мертвая тишина.

Его Великолепие Ф'Кау-Кау-Кау поднялся на ноги — семь тучных серых футов уилла. С выражением на широком лице, непонятном для глаз землянина, он поднял вверх сжатый кулак, похожий на окорок, увешанный бриллиантами.

Ретиф замер на долгое-долгое мгновение. Затем он грациозно наклонил голову и приложил кончики пальцев к своим вискам. Позади него раздался грохот — Посол Спредли свалился со стула в полуобморочном состоянии. Затем Его Великолепие Ф'Кау-Кау-Кау взревел и потянулся через весь стол, распахивая свои объятия землянину, а оркестр обезумел. Серые руки помогли Ретифу перебраться через стол, стулья были раздвинуты, освобождая место Ретифу рядом с Ф'Кау-Кау-Кау. Слуга подставил кресло. Ретиф уселся, взял в руки высокий фужер угольно-черного вина, всунутый его соседом, чокнулся с Его Великолепием, выпил.

— Пиршество кончается, — сказал Ф'Кау-Кау-Кау. — А теперь, я и ты, Ретиф, должны устроить Совет.

— Это большая честь для меня, Ваше Величество, — сказал Ретиф. — Я должен оповестить об этом моих коллег.

— Коллег? — переспросил Ф'Кау-Кау-Кау. — Вести переговоры — дело предводителей. Кто осмелится говорить за короля, если у него еще есть язык?

— Путь уиллов мудр, — сказал Ретиф.

Ф'Кау-Кау-Кау залпом опустошил квадратную кружку розового пива.

— Я буду иметь дело с тобой, Ретиф, как с наместником, раз ты говоришь, что король ваш стар, а расстояние между планетами велико. И никакие мелкие сошки не будут мешать нашим с тобой переговорам.

Он усмехнулся уиллской усмешкой.

— А потом мы будем веселиться, Ретиф. Стул Совета тверд, а ждущие девицы восхитительны — это приводит к быстрому соглашению.

Ретиф улыбнулся.

— Ваше Великолепие — сама мудрость.

— Естественно, каждое существо предпочитает особей своего вида, — сказал Ф'Кау-Кау-Кау.

Он рыгнул. Наше Министерство Культуры импортировало несколько земных девиц для развлечений, говорят, образцы экстра-класса. По крайней мере, у них очень большие и толстые — как вы их там называете…

— Ваше Великолепие очень предусмотрительны, — сказал Ретиф.

— Так пойдем же, Ретиф. Может быть я тоже поразвлекаюсь с одной из ваших землянок. Изредка, я не прочь заняться извращениями.

Ф'Кау-Кау-Кау ткнул локтем Ретифа под ребро и зашелся смехом.

Идя рядом с Ф'Кау-Кау-Кау к двери и проходя мимо стола, покрытого простой полотняной скатертью, Ретиф услышал голос Посла Спредли.

— Ретиф, — сказал он, — будьте любезны, принесите свои извинения и подойдите ко мне. Я желаю сказать вам несколько слов.

Тон его голоса был ледяным. Маньян стоял позади него, икая.

— Я прошу простить меня за кажущуюся грубость, господин Посол, — сказал Ретиф. — У меня сейчас нет времени объяснить…

— Грубость! — взвыл Спредли. — Нет времени, вот как? Разрешите мне сказать вам…

— Будьте любезны, говорите тише, господин Посол, — сказал Ретиф. — Положение все еще очень деликатное.

Спредли задрожал, рот его раскрылся. Наконец он обрел голос:

— Вы… вы…

— Молчать! — отрезал Ретиф.

Спредли посмотрел в лицо Ретифа, какое-то мгновение не в состоянии оторвать взгляда от его серых глаз. Он закрыл рот и сглотнул слюну.

— У уиллов, кажется, создалось впечатление, что я — руководитель всей делегации, — сказал Ретиф. — Нам придется поддержать в них это заблуждение.

— Но… но… — заикаясь, произнес Посол Спредли.

Затем он гордо выпрямился.

— Это — последняя капля, — хрипло прошептал он. — Я — Чрезвычайный Посол Земли, Полномочный Министр. Маньян сообщил мне, что нас намеренно и непрерывно подвергали оскорблениям с момента нашего прибытия; заставляли ожидать в камере хранения багажа, перевозили в мусоровозе, отвели помещение вместе со слугами, предложили помои в качестве обеда. А теперь я и мои старшие помощники брошены на произвол судьбы, нам не оказывают ни малейшего внимания, в то время как этот… этот… эта особа разговаривает с… с…

Голос Посла Спредли пресекся.

— Может быть, я несколько поторопился, Ретиф, пытаясь сдерживать вас. Оскорбление местных богов и опрокидывание стола довольно-таки крайние меры, но ваше поведение было, возможно, частично оправдано. Я готов отнестись к вам снисходительно.

Он скосил на Ретифа один ярко горящий глаз.

— А сейчас я удаляюсь отсюда, мистер Ретиф. Я не собираюсь подвергаться еще раз этим личным…

— Ну, хватит, — резко произнес Ретиф. — Мы заставляем Его Великолепие ждать.

Лицо Спредли налилось кровью.

Маньян, наконец, прекратил икать и обрел дар речи:

— Но что вы собираетесь предпринять, Ретиф?

— Я собираюсь завершить заключение этого договора, — сказал Ретиф.

Он протянул Маньяну свой пустой фужер.

— А сейчас сядьте и создавайте впечатление общей гармонии.

За роскошным столом, в дипломатической каюте, на борту орбитального звездолета, принадлежащего Дипломатическому Корпусу, Посол Спредли с поджатыми губами и свирепым выражением лица глядел на Вице-Консула Ретифа.

— Далее, — сказал он, — вы выказываете полное отсутствие понимания дисциплины Корпуса, уважения, которое следует оказывать вашим старшим товарищам, как и полное отсутствие элементарной вежливости. Ваши отвратительные манеры, вспышки ничем не оправданного насилия и почти не поддающаяся никакому описанию наглость в превышении власти, делают ваше дальнейшее пребывание в Дипломатическом Корпусе Земли, как офицера и агента, невозможным. А следовательно, моим печальным долгом будет рекомендовать, чтобы вас немедленно…

Раздался приглушенный звонок коммутатора. Посол откашлялся, прочищая горло:

— Да?

— Сообщение из Штаб-Квартиры Сектора, господин Посол, — сказал голос.

— Да, я слушаю, — отрезал Спредли. — Читайте, но только самое главное.

— Поздравляем с беспрецедентным успехом вашей миссии. Условия соглашения, переданного вами — самое благоприятное решение труднейшей сиенианской ситуации, которое создаст основу дружественных отношений между Земными Штатами и Империей Уиллов. Вам и вашим коллегам объявляется глубочайшая благодарность за великолепно проделанную работу. Подписано: Помощник Заместителя Секретаря Стернвиллер.

Спредли нетерпеливо отключил коммутатор. Он стал перебирать бумаги на столе, потом бросил на Ретифа резкий взгляд:

— Внешне, гммм… сторонний наблюдатель, может придти, конечно, к заключению, что… эээ… результаты, достигнутые несмотря на эти… гммм… невероятные методы, оправдывают… эээ… их.

Посол улыбнулся печальной, мудрой улыбкой.

— Однако, это далеко не так, — сказал он. — Я…

Опять прозвучал мягкий звонок коммутатора.

— Ах, чтоб тебя, — пробормотал Спредли. — Да?

— Прибыл мистер Т'Каи-Каи, — сказал голос. — Что…

— Немедленно пригласите его войти.

Спредли посмотрел на Ретифа.

— Правда, у него всего два слога, но я попытаюсь исправить это ложное впечатление, добиться улучшения…

Два землянина молча ожидали, пока не услышали, как Министр протокола уиллов постучал в дверь.

— Надеюсь, — сказал Посол, — что вы воздержитесь от того, чтобы воспользоваться преимуществом вашего не совсем обычного положения.

Он посмотрел на дверь.

— Войдите.

Т'Каи-Каи вошел в комнату, бросил взгляд на Спредли, потом повернулся, приветствуя Ретифа на разговорном уиллском языке. Он обогнул стол, остановившись за стулом Посла, движением руки приказал ему встать и удобно уселся.

— А у меня для вас небольшой сюрприз, Ретиф, — сказал он на земном языке. — Я лично воспользовался той обучающей машиной, которую вы были настолько добры, что ссудили нам.

— Вот и прекрасно, — сказал Ретиф. — Я уверен, что мистера Спредли будет небезинтересно послушать наш разговор.

— Пусть его слушает, — милостиво согласился уилл. — Я ведь сейчас с неофициальным визитом.

Он с любопытством оглядел комнату.

— Как просто вы украшаете свое помещение, но в этом есть свое суровое очарование.

Он рассмеялся уиллским смехом.

— О, вы странные особи, земляне. Вы нас всех поразили. Знаете-ли, ведь всякие ходили слухи. Могу сообщить вам, между нами, конечно, что до знакомства, мы считали вас дуркополовинными.

— Полудурками, — безжизненно поправил Спредли.

— Такое самообладание! Какое удовольствие вы доставили тем из нас, таким, как я, например, по достоинству оценившим ваше понимание протокола. Такая тонкость! Как искусно вы игнорировали каждый наш ход, как изумительно избегали при этом прямых конфронтаций! Теперь-то я могу сказать, что среди нас были и такие — бедные дурачки — которые считали, что вы совершенно не разбираетесь в этикете. Как восхищены были мы, профессионалы, которые в полной мере могли оценить вашу виртуозность, когда вы начали приводить свой план в исполнение, опрокинув этот стол с кошачьей пищей! После этого одно удовольствие для нас было сидеть и ждать, в какой же форме вы выразите свое почтение.

Уилл гостеприимно распахнул свой портсигар с оранжевыми сигаретами, затем засунул одну из них в ноздрю.

— Должен признаться, что даже я не надеялся на то, что вы так почтите наше Великолепие. О, какое это наслаждение иметь дело с друзьями-профессионалами, понимающими значение протокола.

Посол Спредли попытался что-то сказать, но из его горла вырвался только хрип.

— Этот человек простудился, — сказал Т'Каи-Каи.

Он с сомнением посмотрел на Спредли.

— Стойте дальше, мой милый, я очень легко заражаюсь.

Есть одно небольшое дело, с которым я счастлив покончить прямо сейчас, мой дорогой Ретиф, — продолжал Т'Каи-Каи.

Из своей папки он вытащил какой-то большой документ.

— Его Великолепие тверд в своем решении, что никто, кроме вас, не будет аккредитован здесь. У меня с собой решение нашего правительства, подтверждающее ваше назначение земным Генеральным Консулом на нашей планете. Мы будем ждать вашего возвращения с нетерпением, Ретиф.

Ретиф посмотрел на Спредли.

— Я уверен, что Корпус даст свое согласие, — сказал он.

— Тогда я пойду, — сказал Т'Каи-Каи. — Возвращайтесь поскорее, Ретиф. Вы еще много чего не видели в великой Империи Уиллов.

Он по-уиллски подмигнул.

— Вместе, Ретиф, мы испытаем много веселых и интересных приключений.