Внезапная лихорадка унесла младшего сына месьора Виграса, носившего титул королевского смотрителя рудных промыслов и часто захаживавшего в дом герцога Эрде. Виграс после этого начал злоупотреблять вином, став затворником в собственном доме. А молодой Уриене, успешно выполнявший для отца какие-то поручения в Аргосе, повесился, якобы обнаружив неверность жены…

— Все это выглядит совершенно, просто донельзя естественно, и потому я на ломаный сикль не верю!

Так убежденно сказала моя мать, и я это слышала, хотя родители не догадывались о моем присутствии.

Они разговаривали в Синей гостиной, а я сидела за ширмой, вполглаза почитывая трактат о постройке Дороги Королей. Конечно, я могла бы встать и выйти… но решила остаться.

— Я доверяю твоим предчувствиям, но предпочел бы доказательства, — спокойно ответил отец.

— Доказательства? Тебе нужны доказательства? — Я услышала, как матушка раздраженно постукивает ногтями по фарфоровой вазе. — Когда жена наставляет тебе рога, ты ищешь обидчика, а не лезешь головой в петлю! Трогвер, старый дуб, вполне мог пережить всех нас! Ранолли, пусть и была вертихвосткой, верхом ездила не хуже гирканского кочевника! Виграс… Ну…

— Это все не более, чем эмоции, — перебил отец. — Значит, верных доказательств у тебя нет.

— А когда я последний раз ошибалась? — сердито выкрикнула госпожа Эрде. — Дин, в конце концов, не будь слепцом! Посмотри на короля!

После этого возникла напряженная пауза. Звякнула с размаху поставленная на каминную полку ваза.

— Что ты хочешь этим сказать — «Посмотри на короля»? — нарочито равнодушно уточнил мой отец.

— Мне перечислить? Странные указы, поспешные назначения неподходящих людей, мелочные хлопоты по пустякам… Он не обращает внимания на твои советы, на советы Тимона, даже на просьбы наследника! Знаешь, его поведение начинает до болезненности напоминать выходки блаженной памяти Нумедидеса Аквилонского в последний год его правления! Ты ведь не хочешь повторения тамошней истории, а? Увы, но в Немедии не найдется подходящего варвара, способного захватить трон…

Из-за края ширмы я увидела мать — желтые глаза горят, пальцы непроизвольно сжимаются в кулачки, каштановая коса, как живая, мечется из стороны в сторону, сверкая вплетенной ниткой топазов. Спасайся, кто может — Ринга Эрде изволит гневаться.

— Ты преувеличиваешь, — не слишком уверенно возразил отец.

— Ничего я не преувеличиваю! — матушка с размаху пнула оказавшийся на пути табурет. — Я говорила и повторяю — происходит что-то неладное! Отчего в столице то и дело вспыхивает недовольство? Кто и зачем распускает грязные сплетни о королевской семье? Недавно мои мальчики видели на площади перед дворцом какого-то оборванца, прикидывавшего очередным безумным пророком. Тот кричал, будто королевская семья — змея о многих головах, и эта змея отравит Золотого Дракона Немедии! Стражники пытались его схватить, но мерзавец скрылся на задворках Мясного рынка. Дин, нужно что-то делать!

— Я делаю, — мягко заверил супругу герцог Эрде. — И буду тебе признателен, если ты перестанешь кричать и окажешь мне хоть какую-то помощь.

Мать глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.

— Этой зимой мне как-то не по себе, — тихо призналась она. — Я… Ладно, пустяки. Справлюсь.

Она была права, предчувствуя недоброе, и совершенно напрасно не рассказала о том, что ее тревожит.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.