После этих слов наступила мёртвая тишина. Неизвестный, вселившийся в меня, осмотрел поле боя моими глазами, и произнёс голосом, напоминающим раскаты грома:

– Иди же ко мне, Враг мой. Я долго тебя искал. Эльстар внезапно с воплем схватился за корону и замер, скрюченный невыносимой болью… Но всего лишь мгновение. Затем он поднял взгляд, и Родрик приглушённо вскрикнул – ибо это уже был не Эльстар. На нас смотрел гордый, могучий воин, который просто смял жалкую личность эльфа, поглотил её в себе точно так же, как неизвестный Голос победил меня.

– Итак, ты и здесь меня отыскал, проклятый ящер, – мрачно, могучим голосом произнёс ТОТ, кто недавно был Эльстаром.

– Я несу жизнь всем, кто её достоин, Враг. Ты не достоин жизни, ибо не осознаёшь её бесценность, – голосом, подобным грому ответил ТОТ, кто был мной.

– Я борюсь со Злом, я несу лишь Свет!

– Все вы так говорите, – усмехнулся не-я. Оба войска молча, с невероятным изумлением слушали разговор двух Сил. Я смотрел на это как бы со стороны – нет, я понимал, о чём речь, но вмешаться не мог. Король уже понял, что я более не хозяин своего тела, и сейчас мрачно всматривался в Эльстара.

– Предлагаю тебе согласиться на бой, Враг.

– ТЫ предлагаешь МНЕ?! Я, который был ОН, нахмурился.

– Я сильнее тебя, Алгол. Я хочу покончить с тобой раз и навсегда, и сделать это сейчас.

– Жалкая ящерица, ты намерен меня уничтожить? – в голосе бывшего Эльстара прозвучала такая насмешка, что я – я сам, Игл – просто взревел от ярости. Но ТОТ, кто был мной, остался невозмутим.

– Ты снизошёл до оскорблений, Враг. Значит, ты потерял уверенность

в своих силах. Сегодня, впервые за тысячи лет, я могу уничтожить тебя. В голосе «Эльстара» прозвучал гнев:

– Ты столько раз пытался меня убить, дракон, что мог бы и понять – этого никогда не случится. «Я» расхохотался, жестоко и насмешливо.

– Только лишь тот замкнёт дверь что ведёт во Тьму, кто побывал там сам – иначе он не поймёт. Я – это Тьма, ты прав. Да, я несу лишь смерть. Но вслед за мной придут – те, кто умеет петь. Я только чищу путь, смывая с него всю грязь. Мне не дано Добро. Но у меня есть Власть! Властью своею, я, тебе говорю, что ты – отныне и навсегда, ты смыт с моего пути. Грязных следов твоих, в мире пока не счесть. Но я отмою их – и засияет честь. Ненависть и слепота – это твои следы. Зрение и доброта – это моя вода! «Эльстар» рассмеялся.

– Ты научился говорить, дракон.

– Я многому научился, Враг. Теперь оставь это тело, и выйди на

битву в истинном. Я все равно уничтожу тебя, так имей смелось показать свое подлинное лицо.

– Я ещё не принял твой вызов.

– Так ты отказываешься? – насмешливо спросил «я», и неодолимая сила заставила меня приблизится к шокированному Анубису. – Жаль, это был твой единственный шанс. Я, как ты знаешь, не люблю рисковать… – та же сила заставила меня указать рукой в небо. – На орбите весь флот Империи, Алгол. Тебя некому спасать. «Эльстар» заскрипел зубами.

– Я согласен на бой. Выбери оружие.

– Оружие – мы сами. Я выбираю бой в настоящем обличье. Эльф жестоко расхохотался.

– Надеешься на свои когти и зубы, ящерица?

– В том числе. Бывший Эльстар приподнял голову. На лице его отразилось такое высокомерие, что я едва не зарычал.

– Да будет так, Скай. То, что последовало за этими словами, описать трудно.

Я до сих пор сомневаюсь в реальности событий того дня. Это видели обе армии, да. Это видел я сам. Но все было столь невероятно, что разум мой восстаёт против очевидного… После слов бывшего Эльстара наступила мёртвая тишина. Внезапно невообразимая энергия, переполнявшая меня, схлынула. Я едва не упал и забил крыльями, к счастью друзья вовремя подхватили меня и помогли приземлиться. Эльстар тоже пришёл в себя и с воплем обхватил голову руками. Но мне было не до того. Медальон Кэт испарился, как и корона эльфа. Я в ужасе оглядел поле боя в поисках ТЕХ, кто решил выяснить здесь отношения…

– О, боги, Родрик, что это было?! – дрожащим голосом спросил я у короля. Царила мертвая тишина. Обе армии молча парили в воздухе и смотрели на нас.

– Думаю, это они и были, Игл – необычайно серьёзно произнёс король.

– Твоими устами говорил бог.

– Но какой?! Таких богов нет!

– Мы ничего не знаем о богах, Игл. Ты ощутил его сам, теперь ты знаешь о нём больше всех нас. За исключением этого… – король кивнул на Анубиса, планировавшего к земле с поникшим Эльстаром в седле. Я шагнул к ним навстречу.

– Стой! Анубис с трудом приземлился и обернул ко мне голову.

– Игл, мой райдер беспомощен. Неужели ты потерял остатки чести? Я зарычал, но ответил ему Родрик:

– Грифон, мы не желаем вреда Эльстару. Он был игрушкой в руках некой Силы. Мы хотим остановить войну. Анубис гордо произнёс:

– Мы сражаемся за правое дело. Мы не сдадимся.

– Заключить мир – не значит проиграть, грифон. Он хотел что-то ответить, но не успел.

Свод небес прорезала молния. Затем ещё, и ещё. Гром ударил с такой силой, что всех нас швырнуло на землю, и просто чудо, что никто не погиб. Поднявшись, я помог встать Родрику, мы взглянули на равнину, залитую мёртвенно-синим светом от постоянных молний.

– Это то, что я думаю? – тихо спросил Родрик.

– Надеюсь, что нет, – ещё тише ответил я. К нам подошли Старр, Карфакс и Араминта. Справа встал Анубис, он поддерживал шатающегося Эльстара. Мы переглянулись, и молча обратили взгляды на равнину. За спиной слышался шорох и шелест – это подходили воины, желая наблюдать за невероятными событиями. А события нарастали. Клубок шаровых молний сорвался с небосвода и ударился оземь, со страшным грохотом взметнув ввысь шар огня. Когда пламя рассеялось, все мы невольно отступили. Ибо на равнине стоял дракон. Огромный, могучий, он сверкал всеми оттенками синего цвета, и глаза его даже с такого расстояния казались

факелами огня. Мощные обводы его тела, налитые чудовищной силой мышцы, гордая линия шеи – все производило впечатление невообразимой Мощи и Власти. Но не добра. Нет, это был воин. Такой, который считает наименее ценной – свою жизнь, а наиболее важной – свою честь… На груди дракона сияла слепящая рубиновая звезда. Я прошептал строку из предсказания:

– Тот, кто увидит смерть – может увидеть ад… Родрик метнул на меня взгляд, но промолчал. Ибо дракон распахнул колоссальные крылья, по которым струились молнии, и произнёс громоподобным голосом:

– Я жду, Враг.

Ответ не заставил себя ждать. Одновременно десять молний сорвались

с небосвода, скрутившись в ослепительный жгут света. Коснувшись земли,

шар белого пламени медленно поднялся над ней, образуя из себя огненную фигуру человека. Земля дрожала, грохотал гром. Мы в ужасе переглянулись.

Едва молнии достигли головы фигуры, как прекратили истекать с неба и обернулись вокруг неё, образовав ослепительное колько, по которому перебегали вспышки серебристого света. Я сразу понял, ЧТО это было… Пламя, окружавшее фигуру, погасло, и на земле стоял высокий человек в сверкающих рыцарских доспехах и с длинными серебряными волосами. Корона Мёртвых Царей сверкала на его голове, прекрасное лицо дышало уверенностью в своих силах и высокомерием. Нет, он тоже не нёс добро…

– Я пришёл, Скай. Дракон сложил крылья и мрачно посмотрел на рыцаря.

– Прежде чем я убью тебя, Алгол, я должен предложить тебе мирно решить наш вечный конфликт. Рыцарь вскинул голову.

– Ты знаешь, что это невозможно.

– Жаль. Ты заслуживаешь большего, чем роль жалкого мессии для варварских планет.

– Ты играешь ту же роль, Скай. Только дьявола. Дракон рассмеялся, и от его смеха по равнине прокатилась холодная волна.

– Ты до сих пор не увидел между нами разницы? Ты болен, Алгол. Тебя нужно лечить. Но ты ещё и опасен. Я вынужден прибегнуть к эфтаназии, дабы не продлевать мучения твоих жертв.

– Можешь убить меня, Скай, как ты убил уже тысячи!

– Ты будешь тысяча первым, – спокойно ответил дракон, расправляя крылья. – Готов?

– Да, я готов, проклятый убийца! – крикнул рыцарь. Он протянул руку

вверх, взяв из воздуха светящийся меч. Дракон молча наблюдал, не делая попыток помешать. Рыцарь взмахнул оружием и бросился в атаку, прокричав непонятное слово… И в этот миг дракон спокойно поднес запястье ко рту и произнес:

– Огонь. С неба сорвался тонкий фиолетовый лучик, который в сравнении с эффектными молниями выглядел безобидной шалостью. Бегущий рыцарь, чей порыв, казалось, не смогла бы сдержать и скала, напоролся на луч. Он успел даже совершить несколько шагов, прежде чем его тело беззвучно распалось надвое. Я увидел странные, обожженые края раны, прежде чем дракон повернул что-то у себя на запястье и луч расширился, мгновенно испепелив труп неизвестного воина. Победитель отключил жуткое оружие и с явным наслаждением втянул носом запах горелого мяса.

– Драко, ты снайпер, – сообщил он кому-то вне пределов видимости. И обернулся к выжженной воронке.

– Итак, ты наконец мёртв, Алгол, – произнёс дракон. – Это хорошо.

Затем он расправил могучие крылья и взмыл в воздух, направившись к нам. Я невольно зарычал, Родрик схватился за меч. За спиной мои армии панически готовились к обороне. Но дракон спокойно опустился на землю передо мной. Он был огромен, могуч, и произвоил столь сильное впечатление, что меч Родрика сам собой опустился, а перья мои поднялись дыбом.

– Вы избрали достойный путь, смертные, – произнёс дракон глубоким, мощным голосом.

– Я успел вовремя. Возьми этот предмет, и отнеси тому, кому он должен принадлежать, – дракон снял медальон и протянул королю. Тот молча принял драгоценность. Горящие зелёные глаза обратились ко мне:

– Ты уже побывал во Тьме, грифон. И ты сумел замкнуть дверь, – тепло произнес дракон. – Возьми это. Она поможет тебе найти ключ от другой двери, ведущей в сад. Он протянул лапу вверх и расправил когти. Воздух сгустился, засверкал миллионами серебряных точек, и через мгновение над ладонью дракона медленно вращалась Корона. Я несмело принял подарок и хотел повесить на пояс, но дракон улыбнулся, покачав грозной головой.

– Нет. Надень. Она теперь твоя. Вздрогнув, я посмотрел на талисман. Драгоценность переливалась серебрянным светом, по ней то и дело пробегали вспышки. Я взглянул на Эльстара, потом на дракона.

– А со мной не произойдёт того же, что с ним? Дракон улыбнулся шире.

– Нет. Тот, кто разжигал вражду – мёртв. Отныне вы сами решаете, какой путь избрать. И я почти уверен в вашем выборе. Я оглянулся на друзей. Они кивнули. И тогда я надел Корону. По телу скользнуло ощущение тепла, слух и зрение обострились, я ощутил, что усталось пропала. Но главное – я почувствовал, как сквозь меня

проходят нити Силы, они тянулись от земли, воздуха, других грифонов… Потрясённый, я пошатнулся, распахнув крылья. Дракон следил за мной, глаза его смеялись.

– Почувствовал, что значит быть бессмертным? Теперь ты тоже маг, грифон. Учись. Тебе ещё предстоит найти себе учителя. Хотя я знаю, кого ты изберёшь… Я в изумлении отступил на шаг. Бессмертие?! Магия?! От неожиданности опустился на землю, силы меня оставили. С высоты сверкали внимательные глаза дракона.

– Кто ты? – только и смог спросить я. Он усмехнулся.

– Разве ты не слышал? Я дьявол. Все вздрогнули. Родрик шагнул вперед:

– Нет! Я не верю в это. Ты прекратил войну, ты служишь делу Добра.

– Я только решаю проблемы, человек. Добру служат другие. Ты знаешь одного из них… Но иногда им требуется помощь, которую могу оказать лишь я. Меня зовут Скай. Повелительным движением головы дракон прервал начавшего было отвечать Родрика, и перевёл взгляд на потрясённых воинов моей армии.

– Война окончена. Разлетайтесь по домам и помните, что очень сложно найти проблему, которую нельзя решить мирно. В этом деле есть некто, который мог бы вам помочь лучше меня, ибо я – это и есть Война. Но помните: пока вы не научитесь расчитывать на собственные силы, вами

всегда смогут командовать Алголы. Я вмешался лишь потому, что мой Враг нарушил слишком много законов. Такого может и не повториться. Учитесь решать свои проблемы без помощи внешних сил, и это приведёт вас к свободе, – дракон помолчал, затем добавил: – У вас уже есть отличный опыт. Он подождал, пока слова дойдут до всех, и вновь перевёл взгляд на меня.

– Если случится вдруг, и вы попадёте в беду – вспомни при Синий

Круг и, может быть, я приду. Зов твой услышат те, кто путь свой назвал Добром. Помощь придёт. Прощай. Но помни, что это твой дом. В доме своём лишь ты, решаешь куда лететь. Если привыкнешь Звать – то попадёшь ты в сеть. С этими словами дракон мощно взмахнул крыльями и взмыл в воздух. Сделав прощальный круг над нами, он не спеша развернулся…

Я закричал, и крик подхватили все остальные. Чудовищный удар грома швырнул нас на камни, ураганный ветер пронёсся над вздрогнувшей землёй. То падали мегатонны раскалённого воздуха, заполняя

пробуравленный в мгновение ока туннель вакуума! Огненный след уходил к горизонту, и вслед за ним двигался сокрушительный грохот возмущённой

атмосферы, которая пыталась сжечь смертельную стрелу, пробившую всю её

толщу. Я внезапно заметил маленькие вихри, возникавшие вдоль пути этой

стрелы, и понял, что Скай хотел нам сказать своим отлётом. Когда нечто мощное движется сквозь спокойный воздух, оно оставляет за собой возмущение. Это возмущение пытается помешать свободному полёту, оно противится переменам… Но возмущённый воздух перемешивается, и разносит повсюду восхитительный аромат цветов! …Гром слышался ещё некоторое время, все смотрели на огненную полосу, разделившую небо. С одной стороны занимался рассвет. С другой

– отступала ночь.

– И так будет всегда. – неожиданно произнёс я. – Ни Свету, ни Тьме не суждено победить. Ибо они не существуют друг без друга. День сменяет ночь, ночь сменяет день. Так было, и так будет. Я посмотрел на короля. Король на меня. И все мы взлетели в синее, чистое небо, направляясь домой. Вместе.

Игл Кек'хакар, свободный грифон из Арнора.

Последний лист с шуршанием улегся на стопку таких же. Молодые маги не сразу нарушили молчание, им требовалось время, чтобы осмыслить все узнанное сегодня. Первым тишину разорвал Стиг.

– Думаю, теперь мы можем без подготовки сдать экзамен по истории Уорра.

– Едва ли нам поверят, – усмехнулась Диана. Стиг встал, потянувшись словно молодой волк. Отряхнув с туники налипшую траву, он помог подняться сестре и кивнул на шатер грифонов.

– Вернем книгу?

– Конечно, – Диана аккуратно сложила листы. – Ты сегодня очень странно себя ведешь, Стиг.

– Сегодня не самый ординарный день… – пробормотал юноша. Пока Диана относила книгу хозяевам, он нетерпеливо расхаживал взад-вперед. Наконец, девушка вернулась; Стиг схватил ее за руку и увлек прочь из сада. Диана удивленно подняла брови.

– Куда ты меня тащищь?

– Обратно, – молодой маг спешил. – Мы должны забрать наши вещи.

– Зачем?

– Мы отправляемся в путешествие. Диана вырвала руку и остановилась.

– Брат. Может, хватит? Ты сегодня сам не свой! Вначале предложил использовать магию на грифоне, потом хотел украсть книгу. Что происходит? Стиг некоторое время молчал.

– Сам не знаю, – признался он наконец. – Просто… Все, во что я верил, перевернули вверх тормашками.

– А я? Я, выходит, ничему не удивилась? Юноша вздохнул.

– Диана, ну как тебе объяснить… Вот скажи: после всего, что ты сегодня узнала, тебе по-прежнему интересно изучать магию? Никому не нужную, примитивную, давно устаревшую, смехотворную?! Ты ведь слышала: там, среди звезд, нас держат за диковинных зверюшек… Девушка отшатнулась.

– Та-а-ак… Теперь все понятно, – она скрестила руки на груди. – Ты злишься сам на себя, а вымещаещь раздражение на окружающих. И куда ты собрался, Стиг? – Диана ядовито улыбнулась. – К грифонам? Проситься на звездный корабль в качестве шута? Молодой маг стиснул зубы.

– Лучше уж так, чем…

– Чем что? – гневно оборвала Диана. – Лучше быть шутом и всю жизнь хватать крошки с чужого стола? Догадываюсь: ты поступишь в цирк, поскольку среди звезд вряд ли есть другие оборотни. Скатертью дорожка! Она шагнула вперед и сграбастала брата за тунику.

– А теперь послушай, что стану делать я: мне не нужны подачки мудрых

пришельцев. Я решила посвятить жизнь магии, и я сделаю это, потому что магия

– наша собственная. Ее никто нам не подарил, никто не вручил на золотом подносе. Тебя восхищает Винг? Ты завидуешь его силе? Что ж, продолжай! Завидуй всю жизнь, и оставайся никем. А я собираюсь выжать из своей жалкой судьбы все, на что она способна! Гневно тряхнув головой, Диана оттолкнула брата и решительно направилась прочь. Стиг догнал ее только на выходе из сада.

– Мы можем оказаться очень полезны там, среди звезд, – заметил он нерешительно. – Магов там нет, оборотней тем более. Мы можем многого добиться…

– Попробуй добиться здесь, – сухо отрезала девушка. – Здесь, где есть и маги, и оборотни. Только так ты узнаешь, чего стоишь.

– Но хоть подумай! Мы увидим сотни новых миров! Диана остановилась.

– Чужих миров, брат, – сказала она с горечью. – Чужих, а не новых. Мы опоздали к дележке звездного пирога, нам досталась одна маленькая вишенька.

Зато, по крайней мере, она действительно принадлежит нам. За нее сражались и гибли наши отцы. Девушка коснулась свитка с рукописью Винга.

– Тебя возмущает, что по сравнению с этими событиями, наша жизнь кажется мелкой и неважной?

– Да! – раздраженно ответил Стиг. – И нечего тут строить из себя мудрую пифию, тебя это злит ничуть не меньше!

– Ошибаешься, – спокойно возразила Диана. – Вспомни, чего добивался Винг. Он пожертвовал собой, чтобы в будущем – сегодня – мы, потомки его врагов, могли построить мирную жизнь. Обернувшиь к брату, она в упор посмотрела ему в глаза:

– Ты восхищаешься Вингом, ведь так? Не отрицай.

– Да, – с чувством отозвался Стиг. – Он был тем, кем я всю жизнь мечтал стать.

– Тогда пойми: если ты улетишь с грифонами в другие миры, ты предашь все, за что боролся Винг, – серьезно сказала Диана. – Он хотел, чтобы мы, сами, построили свое счастье. А ты готов продать это счастье за несколько блестящих побрякушек. Молодой маг тяжело дышал.

– Какой смысл тратить юность на изучение того, что уже никому не нужно?

– Никому? – удивилась девушка. – Ты так и не понял? Все, что мы делаем, нужно только нам! Нам самим! Пока мы боремся – мы существуем. Там, среди звезд… – она горько покачала головой. – Там мы никому не нужны, Стиг. Диана подошла к брату вплотную и нежно поцеловала его в лоб.

– Идем домой, – просто сказала она. – Отдохнем, выспимся. Осмыслим все, что сегодня узнали. Юноша упрямо топнул ногой.

– Нет. Я просто не смогу жить, как раньше!

– А мы и не будем, – спокойно заметила Диана. – Наша жизнь изменилась, когда мы коснулись рукописи Винга. Она улыбнулась.

– Все будет хорошо. Вот увидишь. И не так далек день, когда мы сами отправимся к звездам без кораблей и машин. Девушка подняла глаза к небу и звонко рассмеялась.

– Будущее за нами, брат. Будущее принадлежит нам.

С тех пор прошло шесть лет. Я вторично победил на Играх, после чего прекратил выступать, не желая мешать другим молодым драконам. Но два венка на стене моего домика постоянно напоминали, что их я заработал сам, не пользуясь магией. Эти скромные венки значили для меня гораздо больше, чем королевский скипетр Арнора… В прошлом году венок достался и Сапсану, моему лучшему ученику. Воистину, непредсказуемы повороты судьбы! То, что я проклинал – своё умение нести смерть одним касанием – теперь я благословлял, ибо оно наполнило мою жизнь новым смыслом. Я стал учителем боевого искусства, самым известным в

стране мастером борьбы без оружия. Да, вновь борьбы… Зато я не был одинок! У меня появились друзья. Настоящие друзья. Сапсан, Гаттаро, Анг'кх, прекрасная зелёная Геката, огненно-красная, и столь же горячая характером Артемида… И хотя я всё ещё не мог назвать себя настоящим драконом Локха, прогресс был налицо. Я принимал участие в соревнованиях и гонках, иногда сопровождал экспедиции на таинственно возникший посреди Океана материк в форме дракона. Семена, посеянные семь лет назад, превратили голые скалы в зелёные равнины, где росли молодые побеги деревьев. Иногда я в тайне направлял тучи

с освежающим дождём на равнины Драккара, как назвали новую землю, но в целом я почти не пользовался Силой. К моему огорчению, она продолжала расти, даваясь мне всё легче, и обещая всё больше… Несколько раз я принимал участие в праздниках сбора урожая и окончания зимы, летал на состязания по плаванью и веселые ночные игры, популярные на востоке материка. Драконы любили праздники. Грифоны меньше – они были более прагматичны. Если такое понятие, как счастье, могло быть применимо ко мне – то да, я

был счастлив. Годы мира и дружба с замечательными драконами и Сапсаном почти полностью излечили раны из прошлого, я даже стал получать удовольствие от

шуток и розыгрышей, хотя сам ещё не принимал в них активное участие. То были лучшие годы моей жизни на Локхе. Чем лучше становилось мне, чем глубже я втягивался в мирную жизнь, тем сильнее меня тянуло обратно в Арнор. Это трудно обьяснить. Но я с каждым днём всё яснее ощущал, что никогда не смогу найти успокоение, зная про ужасы, творившиеся на остальной части планеты. Часто, ночами, я смотрел на звёзды и вспоминал, какими они казались совершенными, когда я, истекая кровью, наблюдал их сквозь трещину в потолке темницы. С тех пор я побывал звездой. И в прямом, и в переносном смыслах. И теперь я был значительно мудрее, чем десять лет назад, когда в отчаянии был готов сложить крылья. Я всё чаще вспоминал знаменитые слова Ская: «Тот, кто видел ад, не найдёт покоя даже в раю, пока ад продолжает существовать».

Глубокая правда, заключённая в этой фразе, заставляла меня понимать, что рано или поздно, но я вернусь. И с каждым днём, проведённым в раю, всё сильнее становилась внутренняя боль – ибо ад существовал. Боги, как я страшился дня, когда не смогу более сдерживать стремление в Арнор… О, боги… И тогда Арнор сам пришёл ко мне. В тот день я занимался с группой учеников в своей школе. Я учил их внутренней культуре тела, способности концентрировать напряжение в нужной точке и сдерживать порывы, ведущие к ярости. Мы сидели на золотом песке, закрыв глаза, и я тихо обьяснял пути достижения полного слияния разума и чувств.

– Когда ты смотришь на врага и хочешь его смерти, помни: он желает того же. Ты, зная это, всегда сильнее. Главное, что должен помнить любой воин: ярость ведёт к смерти. Нельзя терять рассудок, даже в пылу битвы. Сохраняя спокойствие, ты повышаешь скорость реакции своего организма и делаешь себя

сильнее. Это и есть главное правило, которым руководствуется настоящий воин. Любое искусство, даже искусство войны, требует глубокого осмысления. Когда

на тебя с воплем ярости бросается враг, у тебя есть два пути: встать стеной, сила против силы, и встретить нападение грудью – или отойти с гибельной дороги ярости, увидеть слабое место врага и добиться, чтобы он стал врагом самому себе. Это путь обороны, не нападения. Я учу вас только обороне, древнему искусству защищать жизнь от посягательств смерти. Умение воина – умение защищать жизнь, а не отнимать ее. Когда вы это поймёте, вы сдадите экзамен на право нызываться воинами… В этот миг с неба с шумом свалился Сапсан.

– Винг!!! Многие ученики вздрогнули и вскочили, но я даже не открыл глаз. Сапсан, уже прошедший обучение, молча кивнул и отошёл в сторону.

– Помните, эмоции – это более низкий уровень сознания, и передав им контроль, вы опускаетесь на ступень вниз. Становясь слабее того, кто продолжает контролировать себя разумом. Я открыл глаза и улыбнулся.

– Это наиболее сложная часть дао. Я сам ещё далёк от совершенства. Но, стремясь к нему, воин неизбежно становится лучше и понимает, сколь прав был сказавший: «Высшая цель любого воина – прекращение войны». На сегодня всё. Я вскочил, ученики последовали моему примеру. Отпустив их, я посмотрел на Сапсана.

– Слушаю тебя, друг.

– Мастер, ты не поверишь! Я только что узнал и помчался к тебе. Несколько часов назад из-за океана прилетели посланники королевства Арнор! И с ними настоящий волшебник! Я замер. Сердце подпрыгнуло в груди, и заметалось там, словно птица, узревшая неумолимое приближение змеи. Нет. Нет!!! Только не сюда! ТОЛЬКО НЕ СЮДА!!!

– НЕТ! – взревел я. Сапсан подскочил.

– Что с тобой, Винг?

– Только не сюда! Я не позволю… Я НЕ ПОЗВОЛЮ!!!

– Винг?!

Я с трудом взял себя в крылья, вспомнив всё, чему сам учил других. Около

минуты стоял с закрытыми глазами, ожидая, пока ярость пройдёт, уступив место холодной решимости и спокойствию. Сапсан со страхом смотрел на меня. Я открыл глаза, и грифон отшатнулся – видимо, слишком многое там можно было прочесть.

– Где они, Сапсан?

– В Кроносе, конечно. С ними Зест и все архонты. Я распахнул крылья.

– Тебе лучше не лететь со мной, друг. То, что произойдёт… И я рванулся в небо, оставив Сапсана стоять в туче песка и смотреть мне вослед. «Каким образом грифоны сумели преодолеть Океан?» – этот вопрос жёг меня изнутри, пока я мчался в небе Локха с максимально возможной для дракона скоростью. И ответ был безжалостен: «Это я сам. Они отдыхали на материке, созданном мной!»

Я застонал. Я, это я сам привёл на Локх смерть! Мне и исправлять ошибку.

Приняв решение, я осмотрелся магическим зрением и, убедившись что на меня не смотрят, стал невидим. В тот же миг я дал Силе свободу и прочертил небо до Кроноса, создав вокруг себя капсулу вакуума, дабы не оставлять инверсионный след. Город бурлил. Тысячи драконов оживлённо перелетали от дома к дому, множество грифонов рсположилось на площадях и парках, споря о чём-то с драконами и друг с другом. Царило оживление, я буквально ощущал волны внимания, направленные к стадиону. Возникнув там, я, всё ещё невидимый, опустился на арену и подошёл к большой группе драконов и грифонов, окружавших… О, боги!!! Я пошатнулся. Нет, судьба не могла быть столь жестока! В центре круга стояли три грифона, два человека, и изумительная зелёная

драконесса лет семнадцати. Двух грифонов я узнал мгновенно. Игл, сын Крафта, и его друг Старр. Третьего, огромного серебристо-серого, я не знал. Игл изменился. Он стал огромным и могучим грифоном, так похожим на Крафта, что я невольно содрогнулся. На нём не было седла, а на голове сверкала потрясающе красивая платиновая корона. Старр изменился меньше. На нём седло было, а сам грифон часто посматривал на одного из людей, по видимому своего райдера. Взгляд мой ненадолго остановился на прекрасной драконессе – и замер. Дыхание остановилось, когда на её груди я увидел свой медальон. Рука

рванулась к шее, но встретила привычную прохладу металла. Ничего не понимая, я опустил руку и перевёл взгляд на людей. Люди… Один из них был, как я смутно помнил, сыном Родрика, принцем Ричардом. А второй – второй оказался моим ожившим кошмаром. Впервые в жизни я испугался. Так испугался, что едва не упал на песок Арены. Ибо среди драконов стоял тот самый эльф, что смотрел на меня сквозь прутья клетки, когда я истекал кровью в зверинце Родрика. Эльстар! ЭЛЬСТАР!!! ИГЛ!!! Почему ты так играешь со мной, судьба?! Почему не можешь дать моим ранам покой, почему сыплешь на них соль?! Беззвучный вопль мой умчался к небу, но в этот раз я даже подсознательно не ждал ответа… Они разговаривали. Я, как и много лет назад, стоял рядом невидимый.

– Мы летели сюда больше двух недель, – говорил Игл. – И никогда бы не справились с Океаном, не найди я странный материк, где мы смогли отдохнуть.

– Эта земля поднялась из моря восемь лет назад, – ответил Зест. Игл кивнул.

– Удивительная земля. Я ощутил там следы невероятной магии, столь могучей, что мне стало страшно… От изумления я опустился на песок. Игл – ощутил МАГИЮ?! Мою МАГИЮ?! Тем временем, разговор продолжался:

– Скажи, Игл, куда улетел Ализон? – поинтересовалась синяя драконесса, подруга Зеста. Грифон вздрогнул.

– Ализон? О, вы ведь не знаете. Восемнадцать лет назад закончилась Война, Арнор победил. Драконы отпрянули, в задних рядах послышался возбужденный шепот.

– Арнор одержал победу?! Как?

– С помощью магии, – ответил Игл. – Я понимаю, для вас это не самая радостная новость, но помните, Ализон был нашим врагом. Мы сражались за независимость своей страны и одержали справедливую победу… Моё изумление росло с каждым мигом. Игл говорил с драконами без ненависти, как с равными! Это было до того не похоже на известного мне сына Крафта, что я даже усомнился, а он ли это? Но магическое зрение неопровержимо доказало, что передо мной подлинный Игл, а не маг в его облике. Зрение показало также, что Игл и сам был магом, причем весьма могущественым. От изумления я пропустил ответ Зеста.

– Я понимаю, что Ализон ошибался, – кивнул грифон. – Тем не менее вина моей страны непростительна, и я приношу глубочайшие извинения всему народу драконов от лица своего короля. Победив в войне, мы уподобились хищным зверям, потеряв разум и свернув на путь Зла. Понадобилось много лет… И величайшая жертва, чтобы мы вспомнили про собственные идеалы. Почтенный Зест, вероятно, не поверит, но было время, когда драконы считались в Арноре созданиями Тьмы. Мать моей прекрасной спутницы, – при этих словах зелёная драконесса поклонилась, – погибла спустя три года после победы. Эти

преступления висят страшным грузом на сердце всех арнорцев, и именно поэтому мы здесь. От лица короля Родрика я прошу народ драконов простить нас за страшные преступления, совершённые во время войны. И Игл склонил голову. ИГЛ СКЛОНИЛ ГОЛОВУ. Я не знал, смеяться или плакать! Это напоминало сон. Да полно, это и было сном – ярким и похожим на реальность сном, что тревожит в предрассветные часы… Тем временем Зест спросил: