Глава 5: Полководцы

Дым. Неистовое пламя давно пожрало всё, что могло гореть, и сейчас медленно издыхает, исходя дымом, посылая небу чёрные, грязные проклятия. Зловещие столбы видны издали, они кричат на весь мир о своём огненном рождении.

Замок уже почти догорел. Почерневшие камни стен растрескались от высокой температуры, везде рухнули потолки – сгорели стропила. От соломы, некогда устилавшей полы в комнатах, остался только ровный слой золы. И следы.

До пожара в замке жили люди. Многие погибли в пламени, ещё больше тел свалено во дворе. Разрубленных, пробитых, скорченных. Здесь есть мужчины и женщины, старики и молодёжь. Нет лишь детей – совсем. Уничтожители замка их пощадили.

Несколько покрытых сажей женщин ходят по пепелищу в поисках близких. Остальные – их уцелело немало – забрали детей в ближайщую деревню. Слёзы давно высохли, оставив только горе; понемногу стих и плач. Смерть приходит и уходит. Жизнь продолжается.

Одна из женщин сворачивает за угол и внезапно замирает, обращаясь в камень. Перед ней, растеряно оглядываясь, стоят два маленьких дракона. Ростом чуть ниже среднего человека, ярко-алый и изумрудный, драконята покрыты сажей и выглядят ошеломёнными.

– Убийцы… – шепчут губы женщины. Крылатые замечают её и сразу подбегают, балансируя крыльями и хвостом. Они не похожи на знакомых женщине детёнышей драконов, чьи чучела некогда были расставлены по всему замку: эти гораздо красивее, грациознее и совсем других пропорций. А ещё они ходят на двух ногах. Как те, что приходили раньше. До пожара.

– Что здесь случилось?! – совсем детским, чуть дрожащим голосом спрашивает изумрудный драконыш. Шестым чувством женщина понимает – это она, не он.

– Кто это сделал?! – изумрудная драконочка беспомощно оглядывается. – За что с вами так?!

– Убийцы… – шепчут губы. Пальцы сжимаются в кулаки, белеют от напряжения. – Убийцы!!! Крылатые пятятся перед женщиной.

– Что с вами?.. – драконочка вся дрожит. – Это не мы! Не мы это сотворили!!!

Женщина с воплем ненависти бросается на неё и застывает в середине прыжка, остановленная странной магической силой.

– Убийцы!!! – воет она, извиваясь в жажде достать ненавистную тварь. – Убийцы-ы-ы!!!! Крылатая медленно подходит вплотную.

– Я должна знать… – шепчет она. – Знать, кто это сделал…

– Тия, – алый драконыш касается крыла подруги. – Не надо. Я уже знаю, кто.

– Я должна! – изумрудная драконочка касается лба женщины и закрывает глаза. – Должна… Узнать… Пламя!

Замок пылает словно огромный костёр. С треском рушатся потолки, башни проваливаются внутрь самих себя. Жар искажает очертания стен, кажется будто каменные здания корчатся от боли. Несколько раненных солдат отступают в степь.

Из самого пламени появляются две крылатые фигуры. Над ними струится раскалённый воздух, за мечами тянется дымный след. Два юных дракона – изумрудный и сине-золотая. Хотя цвет чешуи трудно различить, драконята с ног до головы покрыты горячей кровью. Крылатые медленно приближаются к последним защитникам замка, прикрывающим спасшихся женщин и детей.

Несколько секунд царит страшная, смертоносная тишина. Драконы стоят перед людьми, от мечей подымается дым. Сладковатый запах крови заглушает вонь горящей плоти.

– Отойдите от детей, – произносит наконец сине-золотая драконочка.

– Они ни в чём не виновны! – хрипло отвечает пожилой воин с рукой на перевязи. Его товарищи обречённо сдвигают ряды.

– Наши дети тоже были невинны, – синяя драконочка вонзает дымящийся клинок в землю. – Это не мешало вам истреблять их сотнями. Воины переглядываются. Командир медленно опускает голову.

– Убейте нас, только пощадите их…

– Разве драконам ведомо милосердие? – с расстановкой спрашивает крылатая. – Разве мы видели его от людей?

Пожилой воин оглядывается на товарищей. Те стоят молча, лишь подрагивают в напряжении клинки. Люди уже видели, на что способны их враги.

– Умоляю… – командир заставляет себя опуститься на колено. – Пощадите их…

– Мы не люди, – сухо отвечает изумрудный дракон. – Истреблять детей умеете только вы.

– Ваша смерть не вернёт погибших, – синяя драконесса закрывает глаза. – Зато сохранит жизни будущим поколениям. Эти дети вырастут, помня о сегодняшнем дне. Они запомнят, что жестокие драконы подарили им жизнь. И задумаются, прежде чем, по примеру своих отцов, нести смерть другим детям!

Несколько минут царит тишина. Затем командир молча отбрасывает клинок и отходит в сторону. Его примеру следуют остальные воины. На короткий миг время застывает, ненависть в глазах драконов словно сжигает воздух. И вскрикивают мечи.

– За нас отомстят, – качаясь от горя, шепчет статная черноволосая женщина. – За нас отомстят…

– Нет, – холодно говорит изумрудный дракон, отворачиваясь от тел. – Не мы пролили первую кровь. Он указывает на пылающий замок.

– В нашей власти истребить всех людей, словно чуму, но этого мы делать не станем. Мы лишь разорим ваши гнёзда, сожжём города, перебъём армии. Люди больше никогда не будут угрозой крылатым. Синяя драконочка подходит к испуганным детям и застывшим, словно статуи, женщинам.

– Запомните этот день, – произносит она глухо. – Запомните и передайте своим потомкам: у всякой крови есть цена. Вы пролили драконью кровь. Вы убивали наших детей, делали чучела, мечтали истребить наше племя под корень. Запомните: сегодня вас пощадили. Изумрудный дракон медленно возвращает клинок в ножны под крылом.

– Больше пощады не ждите, – говорит он сухо. – Если ещё хоть раз человек прольёт кровь дракона, в этом мире не останется людей.

– Учитесь жить со своими соседями, – добавляет синяя драконесса. – Вам дали последний шанс. Свист крыльев, покрытых кровью. Тяжело подымается дым.

Видение гаснет. Изумрудная драконочка опускает руку и отступает от женщины, чьи воспоминания она сейчас пережила. В золотых глазах мерцают слёзы.

– Нет, – сверкающие изумрудные крылья бессильно падают на обугленную землю. – Не-е-е-ет… Алый дракон нежно касается подруги.

– Они избрали другой путь, – говорит он мягко. – Быть может, они и правы. Крылатая судорожно вздрагивает.

– Ариман, что ты говоришь?!

– Хаятэ научила меня многому, прежде чем мы расстались, – драконыш встаёт на колени перед подругой и заглядывает ей в глаза. – У каждого свой путь, Тия. Этот кошмар – тоже путь. Нам он кажется ужасным, но кто знает, что за цель ожидает путника в конце…

– Хаятэ? – драконочка медленно сжимает когти. – Оглянись! Посмотри, что сотворила твоя Хаятэ!

– И твой брат, – мягко отвечает драконыш. – Они решили платить кровью за кровь. Это их путь, Тия. Не наш. Слёзы текут по изумрудной чешуе и пропадают в золе. Без следов.

– Какой же путь избрать нам? – плача, спрашивает драконочка. – Для всех мы стали убийцами, средоточением ненависти. Посмотри вокруг! Здесь только смерть! Люди столетиями убивали драконов, пользуясь их слабостью, но теперь в этот мир явились мы – и мы убиваем людей, столь же беспощадно и жестоко. Так где кончается человек и начинается дракон?! Где разница?!

– В нас, Тия, – ласково отвечает алый драконыш. – В нас. Решив платить смертью за смерть, Хаятэ и Альтаир сами стали людьми. Но мы – не люди. Мы можем оставаться драконами. Крылатая медленно встаёт. Неслышно шуршит пепел.

– Что сможет дракон в мире людей? – с горечью спрашивает она. – Что сможем мы в мире, где выживают только убийцы?

– Тия… – пытается драконыш, но подруга яростно перебивает:

– Оглянись, Ариман! Оглянись! Посмотри вокруг! Она резко указывает на группу женщин, покрытых гарью и копотью.

– Много веков в этом мире верили, что драконы – злобные твари и их следует истреблять, – голос дрожит от сдерживаемой боли. – Люди убивали нас, истребляли наших детей, даже устроили праздник из этого чудовищного преступления. Но вот, появились мы, и что нового люди узнали о драконах? Они узнали, что мы умеем мстить. Умеем быть столь же беспощадны, умеем убивать и получать от этого наслаждение! И теперь, после стольких веков смерти – ты надеешься объяснить им, что такое жизнь?! Алый дракон медленно опускает голову.

– Я не надеюсь, – отвечает он шёпотом. – Я только мечтаю.

– Мечты не помогут воскресить мёртвых! – в исступлении кричит изумрудная драконесса. – Смерть нельзя исправить!

Распахнув крылья, она бросает себя в небо, пронзая клубы дыма словно чистая, омытая слезами стрела. Секундой позже взлетает и её друг.

Два дракона парят в высоте, всё чаще и чаще взмахивая крыльями, пытаясь улететь сами не зная от кого, не зная зачем. Встречный ветер уносит все слёзы.

– Смерть нельзя исправить… – прошептала Ри, медленно возвращаясь к реальности. На сей раз видение пришло наяву, заставив ящерку в панике закрыть глаза и сжаться в комок на грязном полу каюты. Только мираж не пропал, даже когда она опустила внешние веки. Странный дар пугал Ри, превращал сон в камеру пыток. Вэйта боялась засыпать.

Она не знала, сколько прошло времени. В каюту никто не заходил, казалось, уже целую вечность. Галера слегка покачивалась на волнах, в душной клетушке пахло рыбой и мочой. Ящерка упорно извивалась, стараясь освободить руки.

Когда, спустя несколько часов, дверь наконец открылась, Ри едва не ослепла от яркого света. В каюту стремительно вошёл статный, широкоплечий мужчина с аккуратной бородкой и холодными серыми глазами. Одет он был в чёрные с серебром одежды, на лбу сверкала тонкая цепочка с платиновым диском в виде солнца. За плечами переливался великолепный бархатный плащ.

– Как твоё имя? – спросил он отрывисто. Свет из двери заставлял вэйту щурить глаза.

– Р…ут, – с запинкой ответила она.

Человек небрежно повёл рукой снизу-вверх. Странная сила подхватила Ри и подняла в воздух, заставив бепомощно повиснуть перед лицом гостя. От неожиданности ящерка вскрикнула.

– Зачем ты бежала от солдат? – жёстко спросил маг.

– Я… испугалась… – вэйта судорожно дышала, тщетно стараясь дотянуться хвостом до пола. – Они хотели всех арестовать… Мне было страшно…

– Сейчас тебе страшнее, – усмехнулся человек. Ри сумела только кивнуть. Маг медленно обошёл висящую в воздухе ящерку.

– Как звали чернокожего повара? – резко спросил он, стоя за спиной Ри. Вэйта сглотнула.

– К-к-ковумба.

– Ты знала его раньше? До плена?

– Н-нет…

– Не лги! – внезапно крикнул маг. Ри задрожала, ощутив как его холодные руки коснулись головы.

– Второй и последний раз спрашиваю: ты знала этого повара до плена?

– Да… – выдавила Ри. Холодные руки слегка отодвинулись.

– Час назад, так называемый повар Ковумба раскидал четверых опытных солдат, отнял их оружие и скрылся в толпе, – сухо произнёс маг. – Я опоздал всего на десять минут. Но ты мне поможешь.

Он вновь обошёл Ри и встал перед ней, скрестив на груди руки. Теперь вэйта дрожала вовсе не от холода.

– Запомни, ящерица, – холодно сказал маг. – Я очень не люблю, когда мне лгут. Ты будешь отвечать «да» или «нет». Ответь, это понятно? Ри сглотнула.

– Д-да… – прошептала она. Маг тонко улыбнулся.

– Итак, приступим. Ковумба – наёмный убийца?

– Да, – выдавила Ри.

– Он, как и ты, работает на Торвальда? Вэйта вздрогнула.

– Я… я… я не работаю на… на…

– Ошибка! – маг хлестнул ящерку по лицу. От удара она завертелась в воздухе, но волшебник поднял руку и Ри вновь замерла.

– Ковумба, как и ты, работает на Торвальда? Вэйта подняла голову. От гнева у неё раздувались ноздри.

– Я не работаю на Торвальда, – тихо, яростно повторила она. Маг чуть приподнял левую бровь.

– Вот как? – в его серых глазах мелькнул смех. – А матросы, как один, утверждают, что ты шпионка Торвальда и убила пятерых, прежде чем попалась. Ри тяжело дышала.

– Это ложь, – она яростно дёрнулась в воздухе. – Да, я убила тех людей. И если потребуется, убъю ещё! Защищая свою жизнь! Маг смерил ящерку задумчивым взглядом, и внезапно расхохотался.

– Я вылупилась и всю жизнь провела в городе Истр… – пропищал он тонким голосом. – Охотники схватили меня и выдали капитану Солкару, чтобы получить награду! Господин, сжальтесь, я простая служанка! Я только маленькая ящерица!

Ри дёрнула хвостом. Почти забытая внутренняя сила вновь возвращалась, страх отступил на край сознания. Молодая вэйта медленно подняла голову и взглянула прямо в лицо волшебника.

– Да, я ящерица, – сказала она хрипло. – Холоднокровная чешуйчатая рептилия с хвостом. И всё же я выше тебя, слуга. Я свободная вэйта!

– Ты дура, – спокойно ответил маг. – Наивная, напичканная геройскими сказками девчонка. Он покрутил пальцем, насмешливо глядя как Ри вращается в воздухе.

– Никогда не играй в героя перед тем, кто сильнее. Резкое движение кисти, и вэйту подбросило вверх, больно ударив о потолок. Маг усмехнулся.

– Это за дерзость. Следующий жест заставил Ри свалиться на пол и застонать от боли в ногах.

– А это урок на будущее. Волшебник присел на корточки рядом с вэйтой.

– Теперь моя очередь говорить, – сказал он спокойно. – Твоё настоящее имя Ри. Около года назад ты бежала от некроманта Ажхана Дрэкхана и попала к разбойникам, где познакомилась с молодым драконом Альтаиром. Затем тебя похитили эльфы, а кончилось всё пленом у грифонов, мечтавших о свободе. От них ты убежала сама, долго скиталась в джунглях, но не нашла Долину и решила сдаться… Или пока не решила? – человек сузил глаза. Ри дрожала.

– Я не понимаю, о чём…

– Понимаешь, понимаешь, – оборвал маг. – Эту историю рассказал один молодой дракон, когда его поджаривали над костром.

Вэйта застыла. Мгновение паники – но она вспомнила рассказ Джихана и страшным усилием взяла себя в руки.

– Наверно, это был очень злой дракон, – негромко сказала Ри. От ярости она с трудом дышала. – Ты поступил правильно, убив его. Маг улыбнулся.

– А как он кричал… И корчился на огне… Запах горелой чешуи отвратителен, но я терпел, наслаждаясь зрелищем… Ри медленно подняла голову.

– Ты пытаешься причинить мне боль, – сказала она тихо. – Значит, ты боишься меня. Почему? Ведь я проиграла. Я потеряла всё, что могла потерять! Почему ты боишься меня, маг?

Улыбка исчезла с лица волшебника. Помолчав, он встал и вышел из каюты. Ри бессильно уронила голову.

– Почему? – прошептала она. – Чего вы боитесь?

Спустя полчаса двое мрачных солдат вошли в камеру и подняли Ри. Она не сопротивлялась. Не имело смысла.

Был уже вечер, горизонт разрезал солнце надвое. Корабли и дома отбрасывали длинные, зловещие тени. Ри пронесли на берег и сунули в стоявшую там чёрную колесницу, сходную с погребальной повозкой. Кучер молча хлестнул лошадей.

Поездка длилась долго. Ри, по-прежнему связанная, лежала на полу, подпрыгивая на каждом ухабе. Но верёвки заметно ослабли; вэйта чувствовала, ещё немного – и она освободится. К несчастью, путь завершился раньше.

Копыта прогрохотали по деревянному настилу и колесница остановилась. Некоторое время измученная ящерка прислушивалась к звукам.

Минут через пять полог откинули и сильные руки подхватили вэйту. Она сделала последнюю попытку разорвать путы; безуспешно. Человек молча потащил пленницу в тёмный провал подземелья.

Там её бросили на кучу соломы в небольшой камере без окон. Тюремщик, так и не сказав ни слова, поставил перед ящеркой миску с бульоном и грубый кувшин. Затем, так быстро что Ри не успела даже вздрогнуть, выхватил из-за пояса нож и разрезал путы. Ящерка сглотнула.

– Что со мной будет? – спросила она.

Ничего не ответив, человек вышел и захлопнул стальную дверь. Камера погрузилась в полную темноту. Ри помолчала.

– Что ж, – она горько улыбнулась. – Могла бы и привыкнуть. На ощупь отыскав миску, вэйта легла на пол и принялась медленно, растягивая удовольствие, пить тёплый бульон.

Джихан остановился отдохнуть, лишь добежав до окраин Шаддата. Здесь, как и во всех городах Востока, жили бедняки; трущобы окружали столицу грязным кольцом. Подобно старому змею, меняющему кожу, город медленно вытеснял из себя неугодных.

Внимательно оглядевшись, Джихан прислонился к закопчённому дувалу. Он устал и был очень зол на себя за потерю ящерицы. Впрочем, сейчас следовало думать о более важных вещах, например о маскировке; хотя краска из семян дерева м'хентр была очень стойкой, пот и морская вода заставили её изрядно посветлеть. Пришло время отбросить облик чернокожего повара: юноша медленно осмотрелся.

Улица была почти пуста. За плетёной изгородью ближайщего дома что-то напевал гончар, двое детей запускали кораблик в арыке с проточной водой. Чуть в стороне, под деревом, несколько оборваных дервишей сообща ели большую рисовую лепёшку. Появление Джихана они встретили настороженными взглядами.

«То, что надо…» – юноша подошёл к дервишам и уселся на корточки перед тем, кто казался вожаком.

– Святой человек… – Джихан провёл тремя сложенными пальцами по лбу. – Я много месяцев был за морем, не скажешь ли, что слышно?

Дервиш разочарованно вздохнул. У молодых моряков редко водились деньги, поживиться за их счёт удавалось нечасто.

– Безбожие и разврат свили гнёзда в сердцах, – пробурчал он мрачно. – Забыто уважение к старшим… Юноша улыбнулся.

– Прости, святой человек, – он сунул дервишу медную монету. – Я и вправду забыл. Скажи, не началась ли война с безбожниками-эльфами? До меня доходили слухи…

– Все слухи от лукавого! – буркнул дервиш. Джихан показно вздохнул.

– Востину так. А скажи, святой человек… Ты, конечно, знаешь здесь всех, ведаешь сокровенные тайны… Не откажи в помощи бедному моряку, много месяцев мечтавшему о женской ласке. Один из дервишей, помоложе других, громко фыркнул. Вожак метнул на него грозный взгляд.

– Согрешить просишь?

– Зачем – прошу? – Джихан подмигнул. – Готов жертвовать во имя Пророка.

Осторожно, чтобы движение не выглядело агрессивным, он вынул из-под матросской робы волнистый кинжал с рукоятью слоновой кости.

– Поторгуемся? Дервиш мгновенно оценил дорогое оружие, ещё недавно принадлежавшее стражнику.

– Что хочешь за него?

– Халат, комнату на ночь и ласки женщины. Дервиш поджал губы.

– Дорого.

– Хэй, посмотри какая сталь… – Джихан выдернул волосок из бороды его соседа и на лету рассёк кинжалом. В глазах оборванцев отразилась жадность.

– Нет, дорого. – дервиш покачал головой. – Халат и комната. Юноша сделал вид, словно колеблется.

– Пусть будут ласки уродливой женщины…

– Халат и комната.

– Шайтан грызёт меня твоими устами! Забирай мою одежду впридачу. Дервиш смерил Джихана сомнительным взглядом, задержав глаза на хороших кожаных сапогах.

– Сапоги отдашь?

– А не жирно будет? Ухмыльнувшись, «святой человек» медленно покачал головой. Юноша вздохнул.

– Хэк, по рукам… Дервиш проворно вскочил:

– Пошли. Остальные проводили их завистливыми взглядами.

Джихан шагал спокойно – он прекрасно знал обычаи трущоб. В поисках редких зверей молодому хану не раз приходилось посещать такие места, а поскольку отец не одобрял его пристрастий и отказывался давать деньги на покупку животных, Джихан быстро усвоил – то, что хану продадут за сто динаров, простой человек купит за десять таньга.

– Заходи, – дервиш открыл калитку и пропустил юношу во двор приземистого одноэтажного дома. На звук обернулась толстая женщина, стиравшая бельё.

– Я плачу, – сразу сказал «святой». – Нужен халат и Фатима до утра. Женщина молча кивнула на дом и продолжила полоскать бельё. Дервиш обернулся к Джихану:

– Давай.

Юноша сунул ему кинжал, стянул сапоги и молча поднялся в дом. Там стоял тяжёлый запах марихуаны.

– Дорогой?… – с дивана встала на редкость некрасивая женщина лет тридцати пяти. Широкое лицо густо покрывали веснушки, нижняя губа была слегка оттопырена и не скрывала кривых жёлтых зубов. Из одежды на женщине имелись только бусы и полупрозрачная кисейная накидка; были хорошо видны плоские груди. Джихан мысленно вздохнул.

– Фатима? – спросил он, стараясь сдержать отвращение.

– А ты, мой морячок?… – женщина приблизилась и обвила рукой шею юноши.

– Как твоё имя?

– Неважно, – молодой воин отодвинулся. – Где здесь вода? Я хочу вымыться.

Фатима, тяжело переваливаясь, прошла в угол комнаты и отодвинула занавеску. Там стояла большая деревянная лохань, полная мутной воды.

– Отлично, – затворив дверь, Джихан быстро подошёл к дивану, сбросил одежду и распустил косу. Когда он обернулся, женщина присвистнула. – Ты поможешь смыть краску.

– Краску? – Фатима с трудом заставила себя поднять глаза. – Какую краску?

– У меня были неприятности в другом городе, пришлось стать чёрным, – нетерпеливо ответил юноша. – Ну же, помоги вымыться! Женщина улыбнулась.

– С удовольствием, мой морячок… С очень-очень большим удовольствием, – она сбросила накидку и, обнажённая, залезла в лохань. – Иди, я тебя помою…

Джихан закрыл глаза и мысленно поклялся поджарить Владыку на медленном, очень медленном огне. Потом, немного подумав, решил что такая участь будет слишком мягкой, и пожелал Владыке провести ночь с Фатимой.

– Эй, парень, ты что тут делаешь?

Смуглый юноша в старом халате, босой, с грязными чёрными волосами, почтительно cклонил голову.

– Господин, всего один вопрос. Не знаете ли вы, где сейчас сиятельный хан Гарун Джэбегар ибн Улам?

– А тебе какое дело? – солдат подозрительно прищурился.

– О нет, нет, ничего важного! Один человек в городе заплатил мне десять таньга, чтобы я передал сиятельному хану письмо… Десять таньга за такой пустяк! Мне хватит и девяти, господин. Солдат усмехнулся.

– Тебе хватит и пяти.

– Но, господин, всего пять таньга…

– Целых пять таньга за такой пустяк! Юноша сокрушённо вздохнул.

– Хорошо, господин… – он протянул воину деньги. – Так где шатёр сиятельного Гаруна? Хмыкнув, солдат пересчитал монеты.

– Видишь, лагерь на холме? – он показал рукой. – Все нойоны-десятитысячники собрались там. А потратился ты зря, парень – туда не пускают никого ниже сотника. Рассмеявшись, солдат хлопнул юношу по плечу.

– Впрочем, можешь попросить кого-нибудь из сотников передать письмо… Это сядет в сотню, не больше! Джихан заставил себя подобострастно улыбнуться.

– Да, господин… – отвернувшись, он быстро направился к холму. Встречные солдаты с подозрением поглядывали на оборванного паренька.

Утром, когда Джихан впервые увидел армию Владыки, разбившую лагерь на равнине за городом, он был шокирован. Размеры войска не удавалось представить воочию; палатки, навесы и костры тянулись до горизонта, здесь собрались все степные племена. Каждый хан, каждый мелкий правитель привёл своих воинов к стенам Шаддата. Война была близка.

Днём и ночью из города гнали стада животных и везли пищу; армия за сутки поглощала больше еды, чем всё население Шаддата за месяц. Войско состояло не только из людей – орды диких орков, родовые стаи ярров, отряды гномов и даже большая эскадрилья грифонов собрались на равнине, чтобы отомстить эльфам за прошлые обиды. Но особенно Джихана поразил странный блеск, вдали, на берегу моря. Побратиму Альтаира не пришлось долго ломать голову над загадкой; вскоре он заметил хищный крылатый силуэт, пронёсшийся над лагерем.

«Драконы!» – юноша застыл. Сразу вспомнилась встреча у пещеры богов, где маг Джер аль Магриб рассказал о большой стае крылатых, прилетевших из-за океана чтобы принять участие в войне. Тогда Джихан не воспринял известие должным образом, но сейчас, увидев гостей собственными глазами, впервые осознал, какая чудовищная назревает катастрофа. А единственных, кто мог предотвратить войну – богиню Агайт и её возлюбленного Карда – Владыка заблаговременно отправил в другой мир…

– Не единственных, – сквозь зубы процедил юноша. Встряхнувшись, он ускорил шаг и направился к большому шатру, раскинувшему жёлтые пологи у подножия холма, что указал солдат. Там, удобно расположившись на траве, как раз отдыхал дракон. Стройный, ярко-алый, с чёрными рогами и шипами, он беседовал с молодым бело-золотым грифоном.

«Драконы не знают об Альтаире и богах, иначе повернулись бы против Владыки!» – Джихан нащупал под халатом цепочку, где висел подарок Касса: сверкающая синяя чешуйка.

Шатёр был уже близко, когда юноше внезапно преградил дорогу высокий пожилой воин с пайцзой десятника на груди. Обе его щеки некогда пробила стрела, оставив уродливые рубцы и перекосив челюсть.

– Кто ты? – воин говорил слегка невнятно, видимо повреждён был и язык. – Что делаешь в военном лагере?

– Я посыльный, господин… – смиренно отозвался Джихан. – Мне приказано передать письмо в руки сиятельного хана Гаруна Джэбегара ибн Улама, или одному из его ближайщих нукеров.