Глава 2

– Мне ужасно жаль, что приходится беспокоить вас тут, миледи.

Этими словами Мортон Толливер вырвал Джиллиан из глубокой задумчивости. Они находились в кабинете покойного герцога Мейтленда. Девушка сидела на оттоманке, покрытой парчой, сыщик расположился напротив нее, в кресле.

Джиллиан заставила себя сосредоточиться на разговоре. Подняв голову, она посмотрела в добрые карие глаза Мортона. По его расстроенному виду было ясно, что он говорил искренне.

– Я понимаю, что это неподходящее место для разговора, – продолжил он грустным тоном. – Но когда я услышал о том, что вы собираетесь посетить бал герцогини, то решил, что будет лучше увидеть вас тут, чем в доме вашей семьи. Наверняка вы не хотели бы, чтобы о нашей встрече узнал его светлость или ваша тетя.

Разумеется, она не хотела этого, особенно сегодня. Этим утром она пообещала папе подумать о счастье Моры и начать вести себя более прилично.

До сих пор Коннор Монро практически не участвовал в беседе. Говорил в основном Толливер. Джиллиан старалась не смотреть на внушительную фигуру, спокойно стоящую в самом дальнем углу комнаты. Ей казалось, что он находится совсем близко от нее, хотя Монро старательно избегал сближения с ней, а лишь поглядывал на нее с непроницаемым выражением лица.

Что же так сильно взволновало ее в этом мужчине? Боже правый, они ведь чуть не поцеловались! Если бы Толливер не появился в тот момент...

Отогнав лишние мысли, Джиллиан слегка улыбнулась сыщику, надеясь, что на ее лице не написано то, что она чувствует по отношению к его компаньону.

– Все в порядке. Вы правы. Моя семья не должна знать о нашей встрече.

– Ну что ж, понимаю. Уже давно не прибегал я к вашей помощи. Я и сейчас не стал бы этого делать, но боюсь, наше дело не терпит отлагательств. Ситуация становится отчаянной.

– Что это за дело?

– Смерть человека.

Ответ пришел к ней не от Толливера, а от Коннора Монро. Он шагнул вперед, в круг света от стоящей на ближайшем столике лампы. Джиллиан вздрогнула и перевела дыхание.

– Наше дело, миледи, – продолжил Коннор резким голосом, от которого по ее спине побежали мурашки, – касается убийства.

Джиллиан почувствовала, как от его внимательного взгляда совсем некстати по щекам начал разливаться румянец.

Коннора нельзя было назвать красивым в традиционном смысле этого слова. Своей широкоплечей кряжистой фигурой и густыми темно-рыжими волосами, небрежно падавшими на плечи, он разительно отличался от большинства знакомых ей мужчин. Тем не менее резкие черты лица привлекали взгляд. Глаза изменчивого серо-зеленого цвета освещали угловатые неправильные формы, а широкий заостренный нос, видимо, не раз был сломан. Единственное, что напоминало в этой гранитной маске о мягкости, был чувственный изгиб четко очерченных губ. Они так близко находились от ее собственных губ, что чуть было не завладели ими.

Джиллиан все еще пыталась понять, какие чувства пробуждает в ней этот человек. В любом случае восхищение в ее сердце было таким же сильным, как и злость. Хоть мистер Монро и попытался вести себя как джентльмен, она почувствовала скрытую силу и неукротимый нрав, которые тот старался держать под контролем. За обманчивым цивилизованным видом, дорогим костюмом, великолепно облегавшим его мускулистую фигуру, пряталась какая-то необузданная первобытная дикость.

Она не помнила, чтобы ее когда-либо с такой силой влекло к мужчине. Даже к Томасу.

Вцепившись руками в складки своего платья, она попыталась придать своему взгляду выражение ледяного высокомерия.

– Понимаю.

– Правда? – Он иронично приподнял бровь. – А я почему-то в этом сомневаюсь.

Джиллиан опять начала закипать, но быстро взяла себя в руки, потому что вдруг решила, что у него есть все основания злиться на нее. Ей не следовало набрасываться на него на террасе. Но она почувствовала себя униженной, узнав, что кто-то еще услышал сплетни леди Гвинет о ее матери и подробности ее злополучной помолвки с лордом Шиптоном.

Встав перед сыщиком, Монро скрестил руки на груди и нахмурился.

– Должен сказать, Толливер, я немного не понимаю, какую помощь может оказать леди Джиллиан в нашем расследовании. – Он посмотрелна нее непроницаемым взглядом: – Я не хочу обидеть вас, миледи, но вам не стоит вмешиваться в подобные дела.

Снисходительный тон Коннора рассердил девушку. Джиллиан не понимала, почему его отношение так задело ее. Она не раз сталкивалась с подобной реакцией, но никогда не позволяла себе волноваться на этот счет. Что-то в его покровительственном голосе задело ее за живое.

– Я хочу, чтобы вы знали, мистер Монро, – предупредила она, не дав Толливеру ответить, – в последние годы я часто помогала лондонским детективам.

Глаза цвета морской волны смотрели на нее с явным сомнением.

– Правда? И в чем именно заключалась ваша помощь?

– Мой отец, маркиз Олбрайт, является известным экспертом в сравнительно новых методах расследования криминальных происшествий. Он написал много книг и статей, а в прошлом даже консультировал сыщиков с Боу-стрит.

– В таком случае, может, нам лучше обратиться к нему?

Перед взором Джиллиан предстал потерянный, сломленный горем папа. Таким он запомнился ей в день похорон мамы. Ее сердце болезненно сжалось, но она отогнала навязчивое видение. То, что маркиз потерял интерес к жизни, которую вел до смерти жены, никого не касается.

– Боюсь, что мой родитель больше не занимается подобными делами.

– Тогда я не понимаю, как вы способны помочь нам, – пожав плечами, проговорил Монро.

За нее ответил Толливер:

– Леди Джиллиан, как говорится, пошла по стопам лорда Олбрайта. Она серьезно изучала его труды. Могу рассказать вам о многих расследованиях, которые я бы не довел до конца, если бы не ее бесценная помощь. – На мгновение он остановился, серьезно посмотрев на девушку. – Должен признать, я сомневался, стоит ли тревожить вас на этот раз, миледи. Тут все слишком... в общем, все так же страшно и отвратительно, как в случае с убийствами на Рэтклиффской дороге.

Джиллиан вспомнила, как несколько лет назад отец помогал властям распутывать это дело. Преступления были совершены с особой жестокостью и без видимой причины. Маркиз так до конца и не поверил в то, что тогда обвинили настоящего убийцу. Если и сейчас происходит то же самое...

Ее охватило нехорошее предчувствие.

– Кто был убит?

– Мистер Стюарт Грейсон, партнер мистера Монро. Его нашли рано утром в собственном кабинете, рядом лежала записка.

В глубине глаз сыщика что-то поменялось. Он посмотрел на нее особо внимательно. Джиллиан давно знала Толливера и поняла, что тут кроется нечто большее, чем обычное расследование убийства. Но что именно?

– И как был убит мистер Грейсон? – Джиллиан посмотрела на Монро.

К ее удивлению, лицо его исказилось от глубокого горя, но уже через мгновение на нем была привычная невозмутимая маска. Ровным голосом он произнес:

– Ему перерезали горло. От уха до уха.

Если бы Джиллиан подумала, что Коннор намеренно пытается шокировать ее, то его грубые слова вызвали бы в ней отвращение. Но она видела, что за его невозмутимым видом скрывается страдание. Мужчина оказался далеко не таким холодным, каким старался казаться. Это чувствовалось по глазам, по тому, как дергались мускулы его плотно стиснутых челюстей. И это тронуло Джиллиан помимо ее собственной воли.

Коннор Монро сожалел о смерти партнера. Очень сожалел.

– А записка? – продолжила она. – Что там было написано?

Толливер вопрошающе посмотрел в сторону Монро. Тот резко кивнул, и сыщик ответил:

– «Ты заплатишь». Это было... написано кровью.

– И как быстро продвигается официальное расследование?

– Не так, как бы хотелось, да и не тем путем. – Хриплый голос заставил Джиллиан опять обратить внимание на Монро.

– Извините?

Он не стал объяснять, что это значило. Развернувшись, он подошел к камину и встал к ним спиной. После неудобной паузы Толливер прокашлялся и объяснил:

– Боюсь, полицейские уже решили, кто убийца. Они не хотят вести расследование дальше. Все свои силы они бросили на поимку этого человека. Розыск продолжается даже в этот момент, пока мы с вами разговариваем.

– И кого же они подозревают?

– Бывшего работника фирмы. Его зовут Уилбур Форбс. – Джиллиан показалось, будто ее ударили. Она метнула быстрый взгляд на Толливера, полный надежды. Пожилой мужчина еле заметно кивнул ей в ответ.

Значит, она права! Есть еще одна причина, по которой Толливер хотел с ней встретиться!

Уилбур Форбс! В конце концов сыщик смог подобраться к человеку, которого она отчаянно искала последние четыре года. Именно он мог, пожалуй, ответить на все вопросы, что мучили Джиллиан с той самой ночи, когда была убита ее мать.

Стук сердца отдавался в ее голове, в горле внезапно запершило, но она заставила себя выдавить:

– Бывшего?

На этот раз ей ответил Монро, который продолжал стоять к ним спиной:

– Форбс работал на верфи чуть больше года. За это время мы убедились, что работник из него плохой. Он постоянно опаздывал, приходил пьяным и ссорился со своими коллегами. Мы несколько раз давали ему шанс исправиться, но пару месяцев назад он подрался с одним из наших работников и покалечил его. Стюарт был вынужден уволить его. – Джиллиан видела, как Монро склонил голову и положил массивную руку на каминную полку перед собой, сжимая пальцы в кулаки. – Форбс поклялся отомстить нам. Вот поэтому полиция и уверена, что это совершил он из чувства мести.

– Думаете, власти ошибаются?

Монро внезапно повернулся к ней. В его движениях одновременно чувствовались и сила, и грация. Можно было только удивляться, как легко этот большой мужчина приводил в действие мышцы своего тела. Он больше не выглядел отстраненным. Убежденность в своей правоте пылала в его взгляде.

– Я знаю, что они ошибаются. Форбс был пьяницей и хулиганом, но не убийцей. Он не убивал Стюарта. Этот парень из тех, кто может легко натворить бед в гневе, но не способен сесть и хладнокровно обдумать убийство. Если бы он решил отомстить, то сделал бы это два месяца назад, а не стал бы ждать до сих пор.

Джиллиан обдумывала то, что услышала. Это точно совпадало с тем, что она узнала о характере Форбса от двух людей, которые раньше общались с ним, когда тот еще служил кучером у лорда Хоксли.

Она посмотрела на Толливера:

– А что думаете вы?

Сыщик пожал плечами, зная, что она хотела бы услышать его мнение не только насчет версии убийства, высказанной Монро.

– Думаю, что он прав. Но пока я – единственный, кто сомневается, что это преступление совершил Форбс. Хотя, как мне кажется, чем скорее полиция поймает его, тем лучше. – Он хитро посмотрел на девушку. – Вы же понимаете? Это только для того, чтобы доказать властям его невиновность.

О да, Джиллиан все поняла. Дорогой, чудесный Толливер давал, ей возможность принять участие в расследовании, которое могло привести ее к человеку, возможно, видевшему то, что случилось в ночь убийства мамы. Отец и сыщики с Боу-стрит считали, что дело о смерти леди Олбрайт закрыто, но Джиллиан не могла с этим смириться, так как многие части головоломки не совпадали. До тех пор, пока ей не удастся узнать почему, она не сможет забыть кошмары прошлого.

И вот теперь, после стольких лет, у нее наконец-то появился шанс. Ей оставалось только убедить Коннора Монро в том, что она сможет оказаться им полезной.

Исподтишка она наблюдала за его мрачным лицом. Легко сказать – убедить! Он не производил впечатления человека, способного принять от нее помощь, несмотря на заверения Толливера. Ей следовало бы признаться хотя бы самой себе, что из-за влечения к Коннору их совместная работа может нарушить спокойствие ее духа.

А может, и сердца.

Джиллиан закусила губу, пытаясь побороть необычное чувство растерянности. А еще ведь было обещание, данное отцу. Она не хотела опять расстраивать его, а также не желала уничтожать шансы сестры на успешное появление в свете. Мора никогда не простит ей этого, да и тетя Оливия наверняка устроит скандал, если она опять навлечет позор на семью.

А что, если рискнуть? Вдруг ее гипотеза оправдается? – заговорил тихий голос в глубине души Джиллиан. Если она докажет, что ее подозрения насчет смерти мамы были правильными, тогда сыщикам придется отнестись к ней серьезно.

Почувствовав прилив решимости, девушка расправила плечи, встала с оттоманки и подошла к Коннору. Оказавшись рядом с ним, она вновь почувствовала его мужскую силу, а также неистовую энергию, которую тот пытался держать под контролем. Энергия эта исходила от него ощутимыми волнами. Это она почувствовала сейчас так же сильно, как и на террасе.

Призвав на помощь все свое самообладание, Джиллиан встретилась с ним взглядом:

– Вам известно что-то еще? То, что заставляет вас верить в невиновность Форбса?

Монро сузил глаза, потом ответил ей, сухо кивнув:

– За последние недели я получил несколько писем с угрозами. Меня недвусмысленно предупреждали, что люди, которые дороги мне, находятся в опасности. Это личная вендетта. Стюарт не имеет к ней никакого отношения. Цель этих убийств – отомстить мне.

– Убийств? Их было несколько?

На мгновение Коннор смутился, как будто его удивило то, что он сказал ей так много. Его лицо даже потемнело. Наклонившись к ней поближе (слишком близко для того, чтобы Джиллиан чувствовала себя комфортно), он сказал:

– Я бы попросил вас воздержаться от дальнейших расспросов, леди Джиллиан. Я не собираюсь вовлекать вас в такое скверное дело, поэтому вам незачем знать детали.

Джиллиан подняла подбородок и отступила назад. Ей было трудно находиться рядом с ним.

– Почему же, мистер Монро? Потому что я женщина?

– Это одна из главных причин.

– То, что я женщина, еще не значит, что я не могу мыслить, используя логику и дедукцию. И то и другое вам понадобится для раскрытия такого преступления.

Уголок рта Коннора приподнялся, как будто его что-то насмешило.

– Я далек от того, чтобы подвергать сомнению ваши таланты, миледи. Но не могу не заметить, что «логика» и «женщина» трудно сочетаются в одном предложении.

Джиллиан почувствовала, что вновь закипает.

– Послушайте...

Но Монро прервал ее одним резким движением. Его улыбка погасла.

– Леди Джиллиан, мы говорим об убийстве, а не о послеобеденном чаепитии.

– Я осознаю это, сэр. Как сказал мистер Толливер, я тщательно изучала труды моего отца. У меня есть некоторый опыт...

– Извините, миледи, но вы не можете расследовать подобное преступление, имея лишь некоторый опыт. – С этими словами он направился к Толливеру, пройдя так близко от Джиллиан, что ее кожа покрылась мурашками. – Это не годится, – обратился к нему Коннор. – Дамам вроде нее не следует совать свой нос в дело об убийстве. Мы зря теряем время.

Он посмотрел в сторону Джиллиан. Их взгляды сомкнулись, и воздух вокруг сгустился от напряжения. На мгновение она как будто оказалась опять нд террасе, вновь ощутив его запах, почувствовала его губы. Они были так близко от ее губ!

А потом Коннор быстро развернулся и зашагал к двери.

Толливер торопливо поднялся, но не сразу направился следом за Монро, а подошел к Джиллиан. Взяв ее за руку, он торопливо прошептал:

– Миледи, завтра утром мы будем в конторе компании. Может быть, вы решите присоединиться к нам? До этого времени постараюсь переубедить его. И потом, я действительно верю, что мы можем воспользоваться вашей помощью, тем более что я обратился к вам не только из-за Форбса.

Толливер поспешно вышел. Джиллиан развернула клочок бумаги, который он вложил ей в ладонь. На ней был адрес.

Девушка посмотрела вслед удалявшимся мужчинам. Ее пальцы сжали бумагу в кулак. Она не желала сдаваться, не желала упускать шанс узнать правду о смерти матери. Пусть несносный мистер Монро думает, что с ней покончено.

С ней еще совсем не покончено.

Глава 3

– Черт побери, Толливер, о чем вы думали?

Усевшись в наемный экипаж, который должен был отвезти его домой на Пиккадилли, Коннор скрестил обутые в сапоги ноги и уставился на сыщика, сидевшего напротив него.

– Она дочь маркиза, – продолжил он отрывистым, раздражительным тоном. – Леди. Какую помощь она может оказать нам в расследовании убийства Стюарта?

– Более серьезную, чем вы думаете, – пожав плечами, загадочно произнес Толливер.

Коннор едва не выругался. Он знал, что находится в долгу перед сыщиком, что не должен злиться на него, ведь среди всех полицейских на Боу-стрит только Толливер серьезно отнесся к его идеям насчет смерти партнера. Но перепалка с леди Джиллиан вывела его из равновесия, и теперь он вскипал по малейшему поводу. Девушка слишком легко лишила его самоконтроля, и это совсем ему не нравилось.

Сейчас Коннор все-таки собрал остатки этого пресловутого самоконтроля и спокойным голосом спросил:

– Что означают ваши слова?

Беспечно пожав плечами, Толливер ответил:

– Как сказала леди Джиллиан, она много помогала мне в моих прошлых делах.

– Мне это абсолютно ни о чем не говорит, – прорычал Коннор, возбужденным жестом отбрасывая назад взъерошенные волосы. – Как она могла помочь вам? Растолкуйте мне, зачем вы заставили меня терять время и ехать на какой-то бал, когда убийца готовится нанести очередной удар?

– Я никогда бы не привез вас туда, если бы не думал, что нам нужна ее поддержка.

Коннор нетерпеливо заерзал, и сыщик шумно вздохнул.

– Монро, я могу только повторить то, что она сама вам сказала. Ее отец был известным специалистом в научных методах расследования. Он начал писать статьи о них еще в Кембридже.

– Но мы искали не отца, а дочь.

– Боюсь, что его светлость потерял интерес к подобным вещам. Я уже давно не прибегал к его советам. Со дня смерти его жены.

Несмотря на решимость Коннора забыть о взволновавшем его знакомстве с леди Джиллиан, он все же не смог побороть желание узнать больше о ее семье.

– Она умерла? – с особым интересом спросил он сыщика.

– Скверное было дело. Покойная маркиза когда-то была актрисой с... ну, нечистой репутацией. Молодой лорд Олбрайт увидел ее на сцене и безумно влюбился. Их брак вызвал большой скандал. Бывший маркиз чуть не лишил сына наследства.

– И?..

– Потом их отношения стали ухудшаться. В свете начали поговаривать, что леди Олбрайт принялась заводить любовников. А около четырех лет назад ее убили ночью в собственном доме. Преступником, видимо, оказался один из ее любовников, граф Хоксли. Лорд Олбрайт сам нашел его рядом с телом и был ранен в схватке с ним. Об этом в то время писали все газеты. Вы не помните?

Коннор начал припоминать что-то подобное.

– Хоксли... Если я не ошибаюсь, он потом?..

– Жестоко наказал себя? – Толливер нахмурился и кивнул. – Да. Застрелился в ту же ночь, как покинул место убийства. Конечно, никто этому не удивился. Его поведение было даяеко не безупречным. Он пил, сорил деньгами и не жил со своей семьей. У него были жена и сын.

Коннор молча обдумал то, что услышал. Видимо, леди Джиллиан вела жизнь, совершенно нетипичную для изнеженной барышни. Он опять почувствовал прилив симпатии по отношению к ней. Симпатии... и чего-то еще.

Он твердо подавил новое чувство и заговорил вновь:

– Вы сказали «видимо», Толливер.

– Прошу прощения?

– Вы заявили, что убийцей леди Олбрайт, видимо, оказался лорд Хоксли. Были причины для сомнений?

– Не совсем. Во всяком случае, полиция и лорд Олбрайт в этом не сомневались.

– А вы?

– Некоторые стороны расследования не были изучены с той тщательностью, с котооой следовало это сделать, – после минутного колебания ответил сыщик. – Но официально дело закрыто.

Коннор прищурил глаза. Толливер явно что-то скрывал. По тому, как тот заерзал на сиденье и отводил глаза, Коннор понял, что детективу не хочется говорить об этом. От Толливера ему явно не удастся узнать подробности смерти леди Олбрайт.

– А как вы познакомились с леди Джиллиан? – решил поменять тему разговора Коннор.

Толливер сразу успокоился.

– Это все благодаря моему сотрудничеству с ее отцом. Она всегда интересовалась его работой. Я уже давно ее знаю. – Сыщик тепло улыбнулся. – Очень умная девушка.

«Это и так понятно по мудрым и осторожным вопросам, которые она задавала», – неохотно признался себе Коннор.

От дочери маркиза он никак не ожидал услышать что-либо подобное.

– И вы думаете, что только поэтому она может стать полезной для расследования убийства?

Толливер посмотрел в глаза Коннору и наморщил лоб.

– На вашем месте я бы не стал недооценивать леди Джиллиан. Это очень восприимчивая и находчивая молодая женщина, она способна на большее, чем вы думаете.

Коннор в этом не сомневался. Когда она смотрела на него, в ее янтарных глазах светился острый ум. Он вспомнил четкий рисунок ее подбородка, смуглую кожу и почувствовал, как в нем рождается желание. Ему едва удалось подавить стон.

Коннор не мог понять, почему она так возбуждала его. Понятно, что леди Джиллиан была красивой. Но ему и раньше встречались не менее привлекательные женщины. Его нынешняя любовница, овдовевшая портниха по имени Селина Дюваль, выглядела сногсшибательно. Все это признавали. Но хотя прекрасная блондинка была опытна в любовных утехах, даже она не могла сравниться с Джиллиан.

Если даже Толливер и убедит его в том, что леди Джиллиан поможет им найти убийцу Стюарта, он все равно будет уверен: лучше ему с ней не встречаться. Уж слишком легко она нарушает спокойствие его духа.

Коннор сосредоточился на разговоре с Толливером:

– А как маркиз Олбрайт смотрит на увлечение дочери?

Морщинистое лицо сыщика покраснело, и Коннор вдруг ясно вспомнил его слова: «Наверняка вы не хотели, чтобы о нашей встрече узнали его светлость или тетя».

– Ага-а, – медленно протянул он, скрещивая руки на груди. – Он ничего не знает, не так ли?

– Вы должны понять, Монро. Лорд Олбрайт сильно изменился с того момента, как потерял свою жену. Около трех лет назад я хотел, чтобы он помог мне с кражей драгоценностей графини Рэнли. Но он и слушать меня не стал. Сказал, что больше не интересуется подобными вещами.

– А леди Джиллиан интересуется?

– Она присутствовала при разговоре с ее отцом, а потом пришла на Боу-стрит. Выяснилось, что она провела личное расследование и выдвинула свою теорию. Но ей было необходимо осмотреть место преступления, прежде чем кого-либо обвинять. Сначала я отказывался, но потом решил, что это никому не причинит вреда. – Сыщик снял с головы шляпу и задумчиво почесал лысеющую макушку. – Леди Джиллиан переговорила с графиней и несколькими слугами, а потом, к моему удивлению, объявила, что грабителем был не кто иной, как родной сын леди Рэнли.

– И она оказалась права?

– Да. Я был заинтригован и решил сам покопаться в этом деле. Оказалось, что сын графини много играл на деньги и многим задолжал. Его отец сказал, что не даст ему ни пенса. Тогда сын решил поправить положение, ограбив мать и продав камни на черном рынке.

Коннор вспомнил, как одна из глупых девчонок на террасе упоминала о «деле с наследником Рэнли», и все сразу понял.

– Значит, в свете узнали о роли, которую она сыграла в этой истории?

– К сожалению, да. – Карие глаза Толливера с грустью смотрели на него. – Боюсь, о ней еще долго шептались в высшем обществе. Сплетники не обошли вниманием и довольно... м-м... необычное прошлое покойной маркизы Олбрайт. Они решили, что дочь пошла по стопам матери.

«Чего еще можно ожидать от женщины такого низкого происхождения?» Эти ледяные слова леди Беатрис прозвучали в его голове. Коннор нахмурился, задумчиво наклонив голову. Видимо, покойная леди Олбрайт была эксцентричной дамой. Он понял, что скандальное поведение матери, а также ее собственное участие в таком деле, как кража драгоценностей, могли погубить репутацию леди Джиллиан.

Он посмотрел на сыщика:

– И вам не кажется странным, что девушка с таким высоким положением в обществе тратит свое время на поиски преступников?

– В общем, да. Но если бы не ее участие, то я так и не довел бы до конца некоторые из порученных мне расследований. У нее великолепная интуиция и особое внимание к деталям. В этом она не уступает самым опытным полицейским с Боу-стрит. Леди Джиллиан еще ни разу не ошибалась, а это все, что мне нужно знать.

Может, для Толливера этого было достаточно. Но Коннор хотел знать больше. Он знал, что ему не следует расспрашивать об этой несносной девчонке, но ничего не мог с собой поделать.

– Должно быть, я переступаю границы, указывая на это, – спокойно произнес сыщик, глядя на задумчивого Кон нора осуждающим взглядом, – но ваше поведение по отношению к леди Джиллиан было непростительным. Почти грубым, как мне кажется.

Коннор не мог отрицать этого. Даже теперь его передергиваю, когда он вспоминал, как резко с ней разговаривал. Хотя его обычное поведение тоже нельзя было назвать утонченным. Раньше он никогда так бестактно не обращался с женщинами.

– Вы правы, Толливер. Но боюсь, единственное мое оправдание – это то, что мы с леди Джиллиан не поладили с первого момента нашего знакомства.

– Ага! Когда я натолкнулся на вас на террасе, то сразу почувствовал какую-то напряженность. Что случилось?

Что случилось? Всего за несколько минут она взбесила его, очаровала и довела до последней степени возбуждения и раздражительности. Ее экзотическая красота и мятежный нрав заворожили, заинтриговали его.

Действительно цыганка. Колдунья, чьи сочные губы и восхитительные формы заставили его мечтать об атласных простынях, нежном теле и тихих стонах в ночи, полных наслаждения...

Коннор усмехнулся собственным мыслям. Мечты – это не про него. Регулярные побои отчима и злачные места Лондона – вот то жестокое воспитание, что отучило его предаваться грезам. А после того, что случилось с Бреннаном...

Но он не дал себе погрузиться в воспоминания о прошлом. Это было бы сущим безумием.

Так и не дождавшись ответа от Коннора, Толливер покачал головой.

– Леди Джиллиан могла бы помочь нам, – сказал сыщик, мрачно посмотрев на него.

– Наверное. Но позвольте мне в этом усомниться. Если быть откровенным, я не верю, что произвожу впечатление человека, который был бы способен вовлечь женщину в такое опасное дело.

Лицо пожилого мужчины дрогнуло.

– Вы сами сказали, что положение отчаянное. Что вы готовы на все, лишь бы поймать убийцу. Вы поменяли свое решение?

Коннор сжал кулаки. Нет, не поменял. Если бы все зависело от него, то больше никто бы не умер только потому, что имел несчастье быть связанным с ним.

«Все дорогие тебе люди в опасности...»

Эти слова постоянно всплывали в его памяти,.словно написанные огнем. Ему нельзя было игнорировать их. Когда он начал получать письма с угрозами, то сначала подумал, что это розыгрыш, но быстро понял, что ошибался.

Боже правый! Как можно смириться с мыслью, что ты являешься причиной смерти тех, кто действительно верил тебе?

Коннор попытался успокоиться, а потом ответил на вопрос Толливера:

– Нет, не поменял.

Сыщик сузил глаза и выпрямился.

– Леди Джиллиан многим рискнула, пытаясь помочь мне в раскрытии преступлений. Она не думала о себе, своей репутации. И хотя мы изо всех сил старались скрыть ее участие в дальнейшей работе, о пропаже драгоценностей узнал весь свет. Это причинило ей страшный вред, погубив всякую надежду на брак. Я знаю, что в то время за ней ухаживал какой-то виконт, но когда о ней начали сплетничать, он передумал.