Глава 27

Джиллиан сидела возле окна в гостиной дома Давентри. Положив локти на подоконник, она наблюдала за движением на Белгрейв-сквер.

С тех пор как произошла ее кошмарная встреча с Бреннаном и сгорела контора «Грейсон и Монро шиппинг», прошло уже три дня. Ей казалось, что в течение этого срока к ней с визитом заглянул чуть ли не каждый житель Лондона, она так и не видела Коннора с той роковой ночи.

Разумеется, Джиллиан понимала, что у него мало свободного времени. Ведь ему не только пришлось столкнуться с тем, что здание судостроительной компании оказалось полностью уничтоженным. Она была уверена, что власти не оставляли Коннора в покое, вызывая его давать показания о своем брате-близнеце...

Но как же ей хотелось его увидеть!

Джиллиан вздохнула. Наверное, она надеялась на то, что никогда не произойдет. В ту ночь Коннор вел себя очень заботливо. Он обнимал, ласкал и целовал ее так, будто в его руках находилось самое драгоценное сокровище. Но может быть, она выдавала желаемое за действительное?

В конце концов, Коннор никогда не говорил ей, что любит ее.

– Думаешь о Конноре?

Джиллиан обернулась и увидела Мору. Сестра сидела рядом на небольшом диванчике и смотрела на нее взглядом, полным беспокойства.

– Неужели так сильно заметно? – спросила она.

– Думаю, да. – На губах Моры появилась едва заметная улыбка. – Это уже четвертый вздох за последнюю четверть часа, который я слышу.

«Да, за последние три дня произошло еще нечто очень важное», – подумала Джиллиан.

В свете все-таки узнали о ее отношениях с Коннором и о ее участии в расследовании. Начались пересуды. Но ее семья вдруг совершенно неожиданно сплотилась вокруг нее. Хотя успех первого светского сезона Моры вновь оказался под угрозой, она не стала осуждать за это Джиллиан. Наоборот, ее сестра оказалась очень понимающей, особенно после того, как Джиллиан рассказала ей, какие чувства она испытывает к Коннору.

А вот отец их сначала был потрясен и взбешен. Маркиз устроил ей настоящую головомойку по поводу опасности, которой она-себя подвергала, но вскоре немного остыл. Хотя папа до сих пор пребывал в дурном настроении, причиной тому был его гнев на Коннора. Ведь тот так долго не появлялся у них в доме!

– Он должен быть настоящим храбрецом, чтобы прийти ко мне и попросить твоей руки, – еще вчера ворчливо сообщил ей маркиз. – Это самое меньшее, что может сделать парень после того, как доставил нам столько проблем. Да еще и соблазнил тебя. Об этом теперь сплетничает весь город. Я прямо сейчас готов вызвать его на дуэль.

Джиллиан поцеловала отца в лоб, отбросив нежным движением прядь его волос.

– Он не соблазнял меня. И ты не станешь вызывать его на дуэль, потому что знаешь, что я люблю его. Он придет к нам. Просто дай ему немного времени. Столько всего произошло... – И Джиллиан смолкла, молясь, чтобы ее слова оказались правдой.

– Это его не оправдывает. Но я дам ему время на раздумья, раз ты говоришь, что любишь его. – Он замолчал на минуту, смотря на нее усталыми глазами, а потом протянул руку и погладил щеку Джиллиан. – Я знаю, ты думаешь, что я вел себя бесхарактерно, когда дело касалось твой мамы, дорогая. Что мне следовало защищать ее до конца, а не отступать, как это сделал я. И ты права.

Джиллиан поняла, что отец угадал ее самые сокровенные мысли. Ведь ей казалось, что она их очень хорошо спрятала. Несколько секунд она смотрела на него открыв рот, но у нее хватило сил возразить:

– Нет, папа. Я так не думаю.

– Ты ведь пошла в маму, Джилли. Это, кстати, комплимент. Я восхищаюсь твоей силой и независимостью. Эти же качества восхищали меня в ней. Если у тебя такие сильные подозрения насчет той ночи, когда ее не стало с нами, то стоит серьезно заняться этим.

Даже сейчас, когда Джиллиан вспоминала его слова, сердце ее начинало биться быстрее. Отец ничего ей не обещал, но по крайней мере показал, что отнесся к ее сомнениям серьезно. Он дал ей надежду. Если он сказал, что займется этим делом, то так и будет. Джиллиан в этом не сомневалась.

Да, теперь все члены ее семьи недвусмысленно показывали ей, что они любят и поддерживают ее. А это было очень важно.

И в этот момент позади нее раздался голос тети Оливии:

– Видно, что ты не сожалеешь о своем поведении. Должна сказать, что я нахожу это отвратительным.

Она посмотрела в сторону тети, которая только что вошла в комнату. Ее лоб был нахмурен, ледяные голубые глаза смотрели на племянницу с неудовольствием и презрением.

Леди Оливия так и не простила ее, но Джиллиан и не ожидала от нее ничего другого. Тетя часто упрекала ее в том, что она ведет себя не лучше, чем ее мать, и Джиллиан понимала, что теперь подтвердила ее обвинения. Во всяком случае, с ее точки зрения.

– Разумеется, скандал, который ты устроила, для тебя ничего не значит, – продолжила пожилая женщина ядовитым тоном.

Но прежде чем Джиллиан успела открыть рот, чтобы защитить себя, заговорила Мора:

– Не говорите глупостей, тетя Оливия. – Ее голос звучал легко и беззаботно. Она поднялась на ноги и пересекла комнату, чтобы встать рядом с тетей. – Да, пожалуй, некоторые жестоко осудили Джилли, но большинство из тех, кто посетил нас за эти дни, посчитали, что она вела себя как героиня. В конце концов, моя сестра расстроила планы преступника: История ее приключений звучит необыкновенно интересно.

Это было правдой. К удивлению Джиллиан, вердикт, вынесенный сплетниками высшего общества, склонялся в ее пользу. И лишь немногие заявили, что ее поведение было недостойным дочери маркиза. Теодосия поведала ей о том, как в светских гостиных трактовали ее роль в поимке Бреннана Монро. Джиллиан не могла сдержать смеха, слушая подругу. В большинстве из них она выглядела как настоящая Афина. Даже ее роман с человеком, занятым в торговле, не сумел поколебать всеобщий энтузиазм. Каждый, кто появлялся в их доме, вел себя очень приветливо по отношению к ней и жаждал услышать о ее приключениях.

Конечно, Джиллиан понимала, как быстро и легко это течение могло повернуться в противоположную сторону. Общество явно не имело устойчивых понятий о добре и зле.

– Этой семье больше не надо, чтобы о ней рассказывали интересные истории, – со злостью говорила тетя Оливия. – И если ты думаешь, что...

В двери появился Айверсон.

– Виконт Шиптон и леди Гвинет Уодсуэрт, – объявил дворецкий.

Джиллиан едва подавила недовольный стон. Разумеется, это были два самых последних человека, которых она хотела бы сейчас видеть.

Встав со своего места, она расправила юбки и придала чертам лица вежливое выражение. Когда пара появилась в зале, Гвинет тут же понеслась к ней, словно корабль на всех парусах.

– Вот и вы, моя дорогая бедняжка, – потоком хлынули слова из ее уст. – Я услышала о вас совершенно отвратительные слухи и решила приехать, чтобы лично во всем разобраться.

Джиллиан вопросительно посмотрела на нее:

– Разобраться в чем?

– Как в чем? Правдивы ли слухи или нет. В некоторое просто невозможно поверить. Но с другой стороны, мы ведь говорим о вас, не так ли?

– Гвинет... – предостерегающе начал Томас, но Джиллиан остановила его взмахом руки.

– Ничего, лорд Шиптон, все в порядке, – произнесла она. – Я уверена, что в словах леди Гвинет не таится ничего дурного. – Она прищурила глаза и посмотрела в сторону светловолосой гостьи: – Ведь это так, леди Гвинет?

– Разумеется. А теперь расскажите мне обо всем. Это правда? Неужели у вас была связь с торговцем?

Ей не следовало удивляться, услышав такой оскорбительный вопрос, но Джиллиан была шокирована. Ей пришлось приложить все усилия, чтобы ответить гостье спокойным, сдержанным тоном:

– Я полагаю, что это не ваше дело.

– Вы ведете себя так, будто об этом не знает весь Лондон. Все уже слышали эту историю. Вы наверняка можете рассказать мне какие-нибудь подробности.

– Честно говоря, леди Гвинет, мне вообще не хочется с вами ни о чем говорить.

Тетя Оливия, находившаяся на другом конце комнаты, издала негодующий вздох, но Джиллиан ее проигнорировала. Ее внимание было сосредоточено на изысканной блондинке, стоявшей перед ней. Она уже давьо поняла, какое хищное животное скрывалось под этой маской утонченности, и у нее не было желания демонстрировать ей слабость.

– Вот это да! – Леди Гвинет бросила на нее хитрый взгляд из-под опущенных ресниц и самодовольно ухмыльнулась ей лицемерной улыбкой. – Ваши манеры точно оставляют желать лучшего, не так ли? Но ведь, в конце концов, ваша мать была всего лишь актрисой?

– На самом деле, леди Гвинет, я бы сказал, что это вам стоило бы немного поработать над своими манерами.

Низкий голос донесся со стороны двери. Все перевели взгляд на высокого широкоплечего мужчину, который стоял на пороге, практически заслоняя проход.

Сердце Джиллиан чуть не выпрыгнуло из груди.

– Коннор!

Он быстро прошел по комнате, не сводя с Джиллиан взгляда, и встал рядом с ней, повернув суровое лицо к леди Гвинет.

– Леди Джиллиан, – сказал он ей мягким голосом, – является самой красивой, самой чудесной и восхитительной женщиной, которую я когда-либо встречал. И по моему мнению, дамы вроде вас просто меркнут рядом с ней. А теперь, я думаю, вам пора уходить.

Гвинет выпрямилась с высокомерным видом. Ее щеки стали ярко-красными.

– Нет, больше ноги моей здесь не будет. Вот что я получаю, когда пытаюсь протянуть оливковую ветвь кому-нибудь из этой семьи. Пойдем, Томас.

Она направилась к двери и вышла, ни разу не обернувшись назад.

Но Томас не сразу выполнил ее приказ. Он задержался и посмотрел в глаза Джиллиан. Его взгляд был печальным и сожалеющим.

– Прости меня, Джиллиан. За все.

В этот момент она поняла, каким человеком на самом деле был Томас. Этот мужчина действительно испытывал к ней глубокие чувства, но был слишком слабым, чтобы противостоять давлению со стороны семьи и общества.

Ее мама оказалась права; с ним она никогда не была бы счастлива.

Поклонившись, виконт последовал за своей невестой.

Настала напряженная тишина, которую осмелилась нарушить Мора. Удивительно жизнерадостным голосом она произнесла:

– Ну, мне кажется, что теперь мы должны оставить вас наедине.

– Наедине? – Леди Оливия уставилась на племянницу так, будто та потеряла разум. – Я так не думаю. Это совсем неприлично. Особенно после...

– Пойдем, тетя Оливия. Я сомневаюсь, что нам стоит волноваться насчет приличий после всех этих сплетен. Вы со мной согласны?

Второй раз задень Мора пришла ей на помощь. Джиллиан оставалось лишь с изумлением наблюдать, как сестра подмигнула ей, потом взяла тетю под руку ивывела протестующую женщину из комнаты, а потом сама закрыла за ними дверь.

Опять воцарилась мучительная пауза. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Коннор заговорил:

– Прости, что не пришел к тебе раньше. Я хотел заглянуть, но навалилось столько дел.– Он замялся и внимательно посмотрел на нее, изучая каждый дюйм лица Джиллиан, будто желал убедиться, что с ней все в порядке. – Как ты?

Джиллиан тайком вытерла намокшие ладони о юбку и мысленно приказала себе не делать поспешных выводов. То, как Коннор обошелся с леди Гвинет, еще не повод надеяться, что его привело сюда более серьезное чувство, чем желание узнать о ее здоровье.

– Устала, но ощущаю себя лучше, чем предполагала. Я была уверена, что стану отверженной, а вместо этого оказалось, что я превратилась в новую героиню светского общества.

– Да, я слышал. Главная новость дня – это ты. – Джиллиан заметила черные круги у него под глазами и изможденность в чертах лица. Ее сердце сжалось от сострадания.

– Как ты, Коннор? Мне очень жаль, что здание компании сгорело.

– Все в порядке. Я смогу управлять делами из нашего складского помещения. Сначала будет сложно, но мы отстроимся заново, хоть это и займет много времени. Стюарт показал, что можно достичь всего, если серьезно захотеть.

– А как мистер Ангер?

– Поправляется.

Прежде чем обратиться к теме, которая, как она знала, будет для Коннора наиболее болезненной, Джиллиан помолчала и облизнула губы.

– А как насчет Бреннана?

На его угловатое лицо набежала тень. Хотя он слегка улыбнулся ей, но Джиллиан увидела, что в глубине его глаз зажглась печаль.

– Да, это оказалось сложно. Мне больно вспоминать. В конце концов, он был моим братом. Но я все-таки смог осознать, что это была не моя вина. Для этого надо было увидеть, каким он стал.

Джиллиан больше не могла противиться желанию дотронуться до него. Она положила руку на предплечье Коннора.

– Я рада, что ты сумел это понять. – От ее прикосновения к нему по ее телу пробежали мурашки. Она крепче сжала материю его сюртука, ощущая тепло тела любимого человека. – То, что изменило Бреннана, случилось с ним, когда вы оба были еще почти мальчиками. В то время ты никак не мог ему помочь. А после...

– После было слишком поздно. Я знаю. Я просто хотел бы...

Когда он замолчал, Джиллиан опять сжала его руку.

– Ответственность за это лежит на Траске. Вини его, если тебе нужно кого-то обвинить. Но не себя.

Несколько долгих секунд Коннор внимательно смотрел на нее. Потом он неожиданно накрыл своей рукой ее ладонь.

– Спасибо, – проговорил Коннор.

– За что?

– За то, что помогла мне увидеть это. За то, что заботилась обо мне. Была рядом со мной всю эту неделю, хоть я и сражался с тобой на каждом шагу.

Джиллиан почувствовала, как ее щеки запылали от смущения.

– Боюсь, что в конце от меня оказалось мало толку. Если бы я не забыла про записку, мы бы раньше догадались, что это был Бреннан...

– Нет. – Коннор прервал ее, покачав головой. – Ты помогла мне гораздо больше, чем думаешь. Ты не только помогла поймать преступника, но и не дала мне сойти с ума. Я говорю о гораздо более глубоких вещах. О тех, которые затрагивают сердце и душу.

Что-то в его голосе заставило тело Джиллиан задрожать. Ей пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем задать вопрос, ответ на который она жаждала услышать с того момента, как Коннор, принявшийся защищать ее с такой горячностью, обратил непрошеных гостей в бегство.

– То, что ты сказал обо мне леди Гвинет... Ты действительно так думаешь?

– Да. Но кое-что я забыл сказать. – Он сжал ее пальцы и поднес ладонь к своим губам, чтобы нежно поцеловать. Совершенно неожиданно с его лица исчезла непроницаемость. Джиллиан увидела, каким серьезным стало его выражение, каким обжигающим взглядом он посмотрел на нее. Она затаила дыхание.

– Я люблю тебя, моя цыганка, – искренне сказал Коннор. – Я знаю, что говорил тебе, будто не смогу тебя полюбить, будто не способен испытывать это чувство, но я лгал. Ты проникла в мое сердце почти с самого первого момента нашей встречи. Я надеюсь, что ты навсегда там останешься.

Джиллиан почувствовала себя такой счастливой, что почти не могла сдерживаться. На губах появилась улыбка, осветившая ее черты, будто луч солнца.

– О, Коннор, я тоже тебя люблю.

Прижав ее к себе, он обнял Джиллиан и шепнул ей:

– Вы выйдете за меня замуж, леди Джиллиан Давентри?

Их губы соединились в блаженном поцелуе. Когда они наконец оторвались друг от друга, их тела дрожали и изнывали от пробудившегося желания.

– Я должна предупредить тебя, – произнесла Джиллиан. – Мой отец ожидает, что ты попросишь у него моей руки.

– Я так и сделаю. – Его лоб на мгновение нахмурился. – Но мне нужно спросить тебя кое о чем. Я не вынесу, если ты начнешь жалеть, что вышла за меня замуж, Джиллиан. Что скажет твоя семья, когда выяснится, что ты решила связать свою жизнь с мужчиной, у которого нет титула и положения в обществе?

Джиллиан изумленно раскрыла глаза и обняла его за шею.

– Ничто не заставит меня пожалеть, что я вышла за тебя замуж, дорогой. Моя мама была актрисой, разве ты не помнишь? Единственное, что имеет значение для моих родных, – это мое счастье.

Коннор засмеялся и закружил Джиллиан вокруг себя. Потом остановился и опять серьезно посмотрел на нее.

– Той ночью ты еще кое-что доказала мне, цыганка, – сказал он ей. – Ты независимая и одаренная женщина, которая может сама о себе позаботиться. Я хочу быть с тобой, невзирая на последствия. Поэтому я буду помогать тебе в твоей работе с Боу-стрит и не буду запрещать искать убийцу твоей матери. Я никогда не попрошу тебя отказаться от этого. Хотя тебе придется смириться с тем, что я буду вести себя властно, когда дело коснется твоей безопасности. Но это только из-за того, что я не переживу, если потеряю тебя.

Никогда раньше Джиллиан не чувствовала себя такой счастливой. Жизнь с этим мужчиной, конечно, будет далеко не безоблачной, но Джиллиан знала, что они идеально подходят друг другу. Коннор Монро никогда не бросит ее в трудной ситуации. Он доказал это сегодня, защитив ее от леди Гвинет. Она знала, что ее любимый всегда будет рядом. Будет поддерживать ее, несмотря ни на что.

– Ты не потеряешь меня. Я обещаю.

– Это хорошо. Я не вынесу, если когда-нибудь повторится та ночь, когда ты была внутри горящего здания. Мне казалось, будто я попал в самый страшный ночной кошмар. – Коннор усмехнулся. – Ох, Джиллиан! Я так сильно тебя люблю. Но у меня есть предчувствие, что после венчания моя жизнь начнет стремительно вырываться из-под контроля.

Джиллиан еще крепче обняла его за шею и улыбнулась. Ее лицо сияло от любви к этому мужчине.

– Тебе не следует волноваться, дорогой. Я смогу защитить тебя.