Эрика Джеймс. Предшественники и последователи - Библиотекарша

Свернув на Норфолк-стрит, они прошли ее до конца и наконец достигли цели, бара «Сестричка Бетти».

– Мне кажется, Тото, что мы уже не в Канзасе, – пошутила Реджина, а Карли только закатила глаза.

– Не тормози, – ответила соседка.

Помещение было небольшого размера, слабо освещенное, с металлическим потолком и голыми кирпичными стенами. Бар, отделанный темным деревом и завешанный полками с яркими цветными напитками, украшали винтажные фотографии в позолоченных и посеребренных рамках. Звучала французская попса.

Люди за стойкой сидели на серебристых табуретах с красными вращающимися сидушками. Карли и Реджина заняли два последних свободных места. Дерек пошел за напитками.

Карли со скучающим видом уткнулась в айфон. Вот интересно, она одна всегда ходит с кислой миной или все коренные манхэттенцы такие угрюмые? Реджине этот город, наверное, никогда не надоест: здесь каждая улица, каждый угол, каждый продавец хот-догов вызывает у нее восхищение.

– Какой у тебя ник в «Твиттере»? – спросила Карли.

– Э-э… Реджина?

Карли набрала текст с виртуальной клавиатуры.

– «Собачка», Реджина?

– При чем тут собачка?

Карли отложила айфон на колени и посмотрела на Реджину. Того и гляди, психанет.

– Ты вообще в «Твиттере» есть? – спросила она.

– Вряд ли.

Вернулся Дерек с напитками.

– Два «Московских мула», – сказал он.

Карли отпила немного.

– М-м, вкуснота. Что в составе?

– «Кетель один» и имбирное пиво, – сказал Дерек.

Реджина тоже попробовала, но ей не понравилось, и она отставила бокал на стойку позади себя.

– Во сколько начинается шоу? – спросила Карли. Что сказал Дерек, Реджина не услышала: отвечая, он уже начал целоваться с Карли.

Реджина огляделась в поисках сцены. Где ее тут разместили? Места вон как мало.

– А что за шоу? – спросила она. Ни Карли, ни Дерек не ответили. Скорее всего будет живая музыка, может, даже блюз сыграют – вполне в духе заведения.

Когда же наконец друзья вспомнили о присутствии Реджины, они попытались завести с ней разговор.

– Так чем ты занимаешься в этой своей библиотеке? – приличия ради поинтересовался Дерек.

Карли выжидающе смотрела на соседку. Реджина сама не поняла, отчего – то ли из-за желания внести хоть какую-то лепту в программу вечера, то ли из-за дефицита общения, то ли из-за искреннего желания поделиться – выпалила:

– Ну, сегодня я застала парочку, которая занималась сексом.

– Прямо в библиотеке? – оживился Дерек.

– Да.

– Надо было и мне на библиотекаря учиться, – сострила Карли.

Реджина отпила еще коктейля. Нет, вкуснее он не стал.

– В Нью-Йорке полно эксгибиционистов, – напомнил Дерек.

– И как ты поступила? – продолжала расспросы Карли.

– Никак, – ответила Реджина. – Выбежала из комнаты.

Карли и Дерек задумались. Наконец Дерек изрек:

– Я так понял, в библиотеке делать вообще нечего. Если только случайно не подвернется щелочка, куда можно нырнуть.

Карли расхохоталась.

– Скажешь тоже!

Какое облегчение – поделиться тревогами, пусть твои слова и обращают в шутку. Реджина сама не могла понять, что ее больше нервирует: то, как осквернили святилище библиотеки, или то, что она не просто узнала осквернителя, а еще и находит его привлекательным.

– Я никому ничего не сказала, – призналась Реджина. – Хотя, пожалуй, стоило сообщить боссу. Что, если бы на моем месте оказался ребенок?

Последнее – маловероятно, просто потому, что сама Реджина проникла в закрытую зону. Но возмущение-то выразить надо!

– А парень как, нормальный был или извращенец? – спросила Карли.

Перед мысленным взором промелькнул образ незнакомца: темные глаза, бесстыдно красивое лицо.

– Как, по-твоему, узнать извращенца? – вставил Дерек.

– В зеркало посмотрись – поймешь! – Карли ткнула его кулачком в плечо.

* * *

К одиннадцати в баре не осталось даже стоячих мест. Народ толпился, желая как можно ближе подобраться к задней части зала, и вскоре Реджина поняла почему.

Французская попса сменилась мгновенно узнаваемой песней Фэтса Домино[4] «Черничный холм». Один из углов затопили синие и золотые потолочные огни. Стала видна допотопная духовка и квадратный стол из огнеупорного пластика; рядом – красивая женщина: темные волосы до плеч, короткая челка, старомодное льняное платье с тугим поясом и юбкой-клеш. На фартуке надпись: «Счастливая хозяйка»; на ногах – туфли из черной лакированной кожи, на платформе.

– У нее прическа, как у тебя, – заметил Дерек Реджине.

– Точно, – согласилась Карли, взглянув на соседку. – Над блузкой, юбкой и толстой попой поработать придется, зато прическа у тебя нормуль.

– Да не хотела я оставлять такую короткую челку. Просто с одной стороны случайно отрезала больше, чем нужно, вот и пришлось выравнивать…

– Расслабься, тебе идет, – сказала Карли. – Имидж что надо.

Женщина на сцене тем временем наклонилась открыть дверцу духовки, и юбка на ней задралась так высоко, что стали видны чулки и подвязки. Толпа зааплодировала, некоторые даже заулюлюкали. Реджина чуть покраснела, но постаралась сохранить невозмутимое лицо.

Женщина вынула из духовки пирог и поставила его на стол. Затем нарочито медленно сняла фартук, обмахнулась им и лишь затем бросила в толпу – зрители взревели от восторга, захлопали в ладоши. Проткнув пирог, артистка облизала палец.

– Что это? – спросила Реджина у Карли.

– Тсс, просто смотри.

Обмахнувшись салфеткой, женщина развернулась к зрителям спиной, изящно расстегнула «молнию» на платье. Через секунду из одежды на ней остались только нижнее белье из красного атласа, чулки на подвязках и туфли. Из-за криков, свиста и аплодисментов Реджина не слышала музыки.

– Ты меня что, в стрип-бар привела? – спросила она у Карли.

– Нет! Это бурлеск-шоу. Только не говори, что прежде не видела ничего подобного.

Да она издевается!..

Женщина расстегнула замочек бюстгальтера и принялась стряхивать лифчик энергичными движениями плеч. Реджина отвернулась. Когда же она вновь посмотрела на сцену, лифчик уже лежал на полу, и единственное, что прикрывало налитые груди артистки, были искрящиеся нашлепки на сосках. Взяв в руку нож, женщина принялась нарезать пирог.

Она выполняла столь простое рутинное дело, что Реджина уже и не могла назвать действо на сцене чисто эротическим. Однако затем артистка надкусила кусок пирога, и черничная начинка капнула ей в ложбинку между грудей. Состроив нелепую смущенную мину, женщина пальцем провела снизу вверх – по животу и до расщелинки. Прикрыв глаза от удовольствия, облизала руку. Не дай бог, начнет себя пальцами ублажать… Реджина вздрогнула.

И тут ее дыхание участилось, соски затвердели.

– Так, все, я домой, – сказала Реджина.

– Не тупи, шоу только начинается, – попыталась остановить ее Карли.

– Я спать хочу. – Реджина слезла с табурета и протолкалась наружу, где выстроилась длинная очередь желающих попасть в бар.

На улице полегчало. Реджина почувствовала себя спокойнее и увереннее.

Глава 6

Утром на рабочем месте ее ждала записка от Слоан: «Зайди ко мне немедленно».

Слоан хочет поговорить. Может, вселенная сама решила за Реджину дилемму: сообщать или нет о кощунственном «инциденте» в закрытой секции библиотеки?

Всю дорогу до работы Реджина размышляла: надо ли ставить начальство в известность? Сойдя на станции «Сорок вторая улица», она подумала: в первую очередь библиотекарю надлежит заботиться о библиотеке, поэтому бесстыдников лучше сдать. Единственный вопрос: где и когда? – отпал, стоило прочесть записку от Слоан.

– Вы хотели меня видеть? – с порога спросила Реджина.

Слоан у себя за столом просматривала свежий выпуск электронной версии «Современной невесты»: показ коллекции Веры Вонг на свадебную тему.

– Да, – сказала начальница. – Пойдешь со мной на заседание «Молодых львов». Ты ведь знаешь, что это?

Реджина покачала головой.

Вздохнув, Слоан пояснила:

– Мы составляем программу по сбору средств на нужды библиотеки. Наши спонсоры – закрытый круг, его членам по двадцать-тридцать лет. Я дам тебе кое-какую литературу, ознакомишься. Впрочем, основной момент, о котором тебе надлежит узнать незамедлительно, – это ежегодный банкет по поводу вручения литературной премии. И в этот раз рулим мы: жюри частично состоит из руководителей библиотеки, частично из читательского комитета, определяющего номинантов и призера.

– Кажется, о премии я слышала, – призналась Реджина. Теперь важно плавно перевести разговор на вчерашний инцидент.

– Еще бы!.. В общем, ты ведешь протокол заседания. Обычно этим занимается стажер, но она ушла. Встречаемся в десять, на втором этаже, в зале совета попечителей.

Зал совета – одна из самых богатых секций библиотеки. Наконец Реджине представился шанс лично побывать в ней, своими глазами увидеть ее роскошь.

Вот только надо сначала очистить совесть.

– Понятно, – сказала Реджина. – Знаете, пока есть время, я должна вам кое-что сообщить…

– Не сейчас, Реджина. Идем. – Покинув сайт журнала, Слоан встала и закинула на плечо ремешок сумки «Шанель».

Реджина послушно отправилась вслед за боссом по коридору. Слоан не была настроена разговаривать, поэтому Реджина предпочла помалкивать.

Зал совета попечителей не разочаровал: тиковый пол, белый мраморный камин с искусной лепниной – все это являло собой образец истинной утонченности. Камин был украшен надписью:

ГОРОД НЬЮ-ЙОРК

ВОЗДВИГ СИЮ БИБЛИОТЕКУ,

ДАБЫ ЕЮ МОГЛИ СВОБОДНО

ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ВСЕ.

МСМХ[5].

Барельефный потолок окаймляли овальные кремовые молдинги. В центре висела массивная бронзовая люстра. Даже со своего места Реджина разглядела украшения в виде масок сатиров и львов.

Она села за стол из темного дуба, примерно посередине. Все места – кроме одного – уже были заняты. Перед каждым гостем лежало по желтому разлинованному блокноту и остро заточенному карандашу и стояло по бутылке воды.

– Дождемся Себастьяна, – прощебетала высоким голосом невысокая брюнетка.

Пока в ожидании последнего участника встречи все переговаривались, Слоан наклонилась к Реджине и прошептала:

– Я представлю тебя, когда все будут на месте. Ждем только директора… вот, собственно, и он. Себастьян Барнс.

Реджина проследила за взглядом начальницы и чуть не потеряла сознание.

В зал совета вошел тот самый мужчина, из четыреста второй комнаты.

Глава 7

– Ну что ж, начнем, пожалуй, – сказал он, присаживаясь во главе стола. В формальной обстановке его внешность впечатляла еще больше; обладатель высоких скул и шикарной гривы темных волос, он запросто мог бы послужить моделью для рекламы «Поло Ральф Лорен».

Реджина сидела от него на приличном расстоянии, но взгляд красавчика уперся точно в нее.

Себастьян Барнс.

Коллекция Барнса.

Заливаясь краской, Реджина уткнулась в блокнот.

– Себастьян, перед тем как начать… – Слоан посмотрела на Реджину.

О нет. Нет-нет-нет!

– …Я бы хотела представить нашего нового библиотекаря, Реджину Финч. Она сегодня ведет протокол заседания.

– Добро пожаловать на борт, Реджина, – сказал Себастьян. Ее имя в его устах прозвучало как-то неестественно. Взгляды собравшихся устремились на Реджину, и та не смогла выдавить из себя даже простейшего «благодарю». Себастьян смотрел на нее без тени стыда, будто Реджина не застала его на месте преступления. Поразительно.

В жизни он такой же, каким Реджина его запомнила, даже лучше: прекрасный, богоподобный. Обладай чертами Себастьяна кто-нибудь другой, его назвали бы просто красавцем, однако темные глаза и лоснящиеся волосы придавали Себастьяну привлекательность, граничащую с экзотической. Вокруг него ощущалось мощное пульсирующее поле энергии, живой и… сексуальной.

Первым делом обсудили ежегодную литературную премию. Судя по всему, последние одиннадцать лет ее вручали весной, но в этом году совет попечителей решил открыть банкетом осенний сезон, чтобы обеспечить приток средств в праздничный период. Внезапное изменение планов не нашло должного отклика.

– У нас не останется времени прочесть все, спланировать… так не пойдет, – высказалась одна женщина.

– Совет считает, что весной наша церемония затеряется на фоне других. А праздники – пора подарков, благотворительных акций, и банкет по случаю вручения премии привлечет к нам необходимое внимание.

– Может, урезоните их? – предложил еще кто-то. – Заявки подали сотни издателей. Это больше, чем в прошлом году, да и времени тогда у нас хватало с избытком. Нам просто недостанет сил как следует оценить всех номинантов.

Себастьян покачал головой.

– Я в меньшинстве, придется поднапрячься.

Собравшиеся взорвались недовольным хором.

– Нам нужны еще читатели, – воскликнула женщина. – Слоан, придется вам взять на себя часть претендентов.

– С удовольствием, – ответила Слоан и до того сильно сжала в руке карандаш, что побелели костяшки пальцев. Сразу видно, удовольствия начальница Реджины отнюдь не испытывает.

– Слоан, все знают, что вы сейчас готовитесь к свадьбе, а чтение претендентов на премию – работа, которая потребует массу сил и времени, – возразил Себастьян. Взглянув на Реджину, он добавил: – Думаю, уместнее будет поручить ее новичку.

– Что? – откликнулись одновременно Реджина и Слоан.

– Хорошая мысль, – заметила маленькая брюнетка. – Свистать всех наверх.

– Минуточку, – попросила Слоан. – Реджина – моя подчиненная, и грамотное распределение ее рабочего времени – моя ответственность…

– Я же не прошу ее читать романы в рабочее время, Слоан. И вы слышали Бетси: дело требует усилий от всех нас.

Себастьян взглянул на Реджину, давая понять, что вопрос закрыт.

– Реджина, отныне вы официальный член жюри. После заседания объясню вам принципы работы. Главная цель нашей литературной премии – поддержать начинающих авторов в возрасте до тридцати пяти лет. Гран-при – десять тысяч долларов. Издатели присылают нам списки своих номинантов, из которых мы отбираем финалистов. В общем, обсудить подробности можем после совещания. Прямо сейчас переходим к осенним номинантам. Джонатан Сафран Фоер[6] выбыл, так что на ноябрь понадобится замена…

Реджина следила за ним во все глаза, едва ли слыша, о чем он говорит. Она еще толком не разобралась в иерархии библиотеки, в сложной и запутанной работе по сбору средств и спонсировании событий, однако сомнений, что Себастьян всегда и везде главный, не оставалось.

Реджина уткнулась в блокнот, лишь бы занять себя, лишь бы не пялиться на Себастьяна. На то, как он жестикулирует сильными руками, как рубашка в полосочку обтягивает его мощные плечи. По улыбке Себастьяна сразу становилось понятно: происходящее в зале совета его мало заботит.

Время непонятным образом и тянулось, и летело незаметно. Казалось, будто с последней песчинкой, упавшей на дно часов, Себастьян исчезнет. Глупость, конечно, однако Реджине хотелось, чтобы заседание длилось бесконечно. Только бы еще побыть в одной комнате с Себастьяном.

– Мне пора идти, – сказала Слоан. – На встречу, обед с Ист-Сайдским обществом читательниц.

Реджина взглянула на часы – почти полдень.

– Мы все равно почти закончили, – ответил Себастьян, поднимаясь из-за стола. – Реджина, задержитесь на минутку. Я просвещу вас относительно процесса отбора финалистов.

Слоан изумленно обернулась.

– Себастьян, ей пора на работу. – Она делано хохотнула, давая понять: фраза брошена исключительно ради проформы.

– Я украду ее у вас ненадолго. Уж простите, – подмигнул он.

Слоан улыбнулась в ответ и, довольная, будто ее посвятили в некий заговор, удалилась из комнаты.

Остальные участники заседания тоже потянулись к выходу, а когда остались только Себастьян и Реджина, он предложил ей садиться.

– Можно и ближе, – сказал он, возвращаясь на место во главе стола. – Никого не обидишь.

Себастьян с улыбкой взглянул, как Реджина оставила между ними расстояние в четыре места. Услышав последнюю фразу, она тяжело сглотнула и пересела на соседний с Себастьяном стул.

Взглянуть на мужчину она уже не смела.

– Здорово, что ты с нами, Реджина. – Тут она все же осмелилась посмотреть ему в глаза. Себастьян улыбался, будто они с Реджиной хранили на двоих некий секрет. Это в принципе недалеко от истины. Реджина отвернулась.

– Ну и как давно ты здесь работаешь?

– Две недели.

– Ты местная?

– Нет, – ответила Реджина, смущенная вопросами. Они вроде о премии остались поговорить, не о самой Реджине. Себастьян тем временем выжидающе смотрел на нее. Ой, она же не ответила, откуда родом. – Я из Филадельфии. То есть из пригорода, из Мэйн-Лайн.

– А, Мэйн-Лайн, графье, – улыбнулся Себастьян. И ведь непонятно, издевается он или нет.

– Мы не такие, – защищаясь, возразила Реджина.

– Так когда ты переехала в Нью-Йорк?

– Месяц назад.

– Ого, да ты и правда новичок!

Уязвленная Реджина заметила:

– Зато с книгами обращаться умею. Я училась на библиотекаря, у меня специальность. И красный диплом. – Черт, зачем она это сказала? Пусть думает о ней, что хочет.

Себастьян кивнул, словно переваривая поток информации.

– Выходит, читаешь ты быстро? Как относишься к художке? Нравится?

– Да. – Реджина скрестила руки на груди.

– Назови своих любимых писателей.

Реджина подозрительно взглянула на Себастьяна.

– Современных или классических?

– Любых. – Себастьян улыбнулся, явно очарованный или по крайней мере развеселенный. Смотрит свысока. Но Реджину так просто не смутить.

– Ладно, – сказала она, – Генри Джеймс, например.

– А, знаю, «Зверь в чаще».

– Вы читали его? – поразилась Реджина.

– Чему ты удивляешься? Я изучал литературу и да, читал Генри Джеймса. «Зверь» – один из моих самых любимых рассказов.

– Только один?

– Во главе списка – Раймонд Карвер.

Реджина кивнула. С Раймондом Карвером не поспоришь.

– Ну, начало хорошее, – сказал Себастьян, хлопнув в ладоши. – В том, что касается рассказов, мы с тобой во вкусах сходимся. – Глаза у него загорелись. – Поговорим о современных авторах?

В голове у Реджины внезапно образовалась пустота. С какой стати она должна ему что-то доказывать?! Да будь он хоть трижды специалист по литературе, по современникам ее не переплюнешь.

– Джесс Уолтер, все романы у него потрясающи, ни один не похож на другой. Еще мне нравится Том Перротта, Майкл Шейбон…

– Любопытно, – произнес Себастьян таким тоном, будто открыл для себя нечто новое.

– Что?

– Ты называешь только авторов-мужчин. Должно быть, очень хорошо понимаешь нашу психологию.

Серьезно? Реджина не назвала ни одной писательницы? Черт подери! И чего это Себастьян оценивает ее ответы словно результаты какого-нибудь теста Роршаха?

– Не понимаю, к чему вы, – отрезала Реджина. – Меня так просто не одурачить. Сколько угодно рассуждайте о литературе, это не меняет факта, что вы из тех, кто может… может…

Реджина захлебнулась негодованием.

– Кто может – что? – весело переспросил Себастьян. Да еще улыбнулся так невинно, подавшись вперед… Это уж ни в какие ворота!

– Заниматься сексом в библиотеке, – прошептала Реджина.

– Ну-ну. Не стоит обвинять меня в столь тяжком преступлении, – ответил Себастьян таким невинным тоном, что Реджина на секунду усомнилась: не навоображала ли она себе вчерашний инцидент? А потом он рассмеялся.

– По-вашему, это так смешно?! – возмутилась она.

– Давай не будем забывать, что ты проникла в закрытую часть библиотеки. Это ты у нас плохая девочка.

Резко перестав улыбаться, он взглянул на Реджину так, что у нее внутри все перевернулось. Перед мысленным взором возник образ женщины: как она склонилась над скамьей, как ее волосы разметались по полу… и Себастьян, вновь и вновь с силой проникающий в нее.

Реджина резко встала из-за стола и выбежала из комнаты.

* * *

– Ну и как там библиотечное дело? – спросил Дерек, запуская руку в пачку «Орео» и вытаскивая сразу две печеньки. Ее, Реджины, печеньки.

Реджина взглянула было на Карли – чтобы та научила своего приятеля поведению за столом, однако соседка сидела на стойке, задрав ноги и крася ногти на ногах в неоново-зеленый цвет.

– Э… неплохо, – сказала наконец Реджина. Открыла холодильник и достала оттуда вчерашние спагетти.

– Голые больше не попадались? – спросила Карли.

– Нет.

– А ты боссу рассказала? – напомнил Дерек.

Реджина засунула ужин в микроволновку.

– Нет, ничего не рассказала.

– Позволишь извращенцу уйти безнаказанным? – ликующим голосом поинтересовалась Карли.

Реджина пожала плечами.

– Если подумать, то не такой уж он и извращенец. Он занял частное помещение, которое библиотеке подарила его семья.

Она прошла в гостиную и села за стол, отодвинув в сторону стопку журналов.

– Эй, погоди! Нельзя так обламывать! – воскликнула Карли.

Девушка на пяточках и растопырив пальцы догнала Реджину. Дерек вошел следом за ней.

– Что это за семья такая? Как это они подарили комнату библиотеке?

– Не скажу.

Карли расхохоталась.

– С какой стати? В кои-то веки тебе есть чем поделиться, а ты запираешься!

– Ты же сразу разболтаешь обо всем в «Твиттере», в блоге или еще где…

– Нет, обещаю: строго между нами. О твоем библиотечном потрахунчике больше никто не узнает. Верно, Дерек?

– Точняк.

Желание поделиться с кем-нибудь страшной тайной наконец пересилило чувство осторожности, и Реджина брякнула:

– Себастьян Барнс.

– Что – Себастьян Барнс? – не поняла Карли.

– Это его я застала в той комнате.

Выпучив глаза, Карли на ощупь нашла стул и плюхнулась на сиденье.

– Не свисти!

– Я и не свищу. Ты что, его знаешь?

Дерек тоже в нетерпении уставился на Карли, ожидая ответа. Карли вытащила из стопки журналов номер «W», пролистала его, отбросила, взялась за другой выпуск. Развернула на нужной странице перед носом у Реджины, показав черно-белую фотографию: гибкая женщина в открытом на спине черном платье нагнулась и почти касается тонкими пальцами каблуков-шпилек.

– Кто это? – спросила Реджина, испугавшись, что Карли ответит: «Его подружка».

Хотя чего ей бояться? Да и Карли указала на подпись внизу снимка: «Фото Себастьяна Барнса». До Реджины дошло не сразу.

– Дай-ка посмотреть, – сказала она и забрала журнал у соседки. Пролистала его. Снимок, показанный Карли, был только первым из целой редакторской серии, и везде автором фотографий значился Себастьян.

– Он, типа, знаменит, – сказала Карли. – Когда его только начали печатать, все подумали: фу, дилетант. Из-за его деньжищ, ясное дело. Правда, очень скоро Себастьян заткнул критиков, публикуя фотографии вроде этой.

Реджина отложила журнал.

– Рада за него. Но это не дает ему права устраивать в библиотеке личный сексодром.

Карли вздохнула.

– Расслабься, Реджина. Когда сталкиваешься нос к носу с крупным нью-йоркским событием, его нужно уметь распознать.

– Или когда сталкиваешься с его голым задом, – пошутил Дерек.

Под смех соседки и ее дружка Реджина обиженно гоняла спагетти по тарелке. Ох уж этот едкий манхэттенский юморок.

– Как думаете, что мне делать? – спросила она.

Карли накрыла ее руку своей.

– Получай удовольствие. Ни разу не пробовала?

Глава 8

Утром на рабочем месте ее ждала стопка новеньких романов и рецензий к ним. Две книги Реджина даже успела недавно прочесть. К самой верхней лепилась записка на квитке-самоклейке:

Мне понравился наш вчерашний разговор о литературе. Правда, закончился он слегка неожиданно. Предлагаю продолжить его сегодня за ужином. Заеду за тобой в шесть.

Реджина воровато огляделась и спрятала записку в сумочку.

– В чем дело, Финч? Тебе что, зарплату натурой выдают? – спросил Алекс.

– Нет, – ответила Реджина, убирая книги в сторону. – Просто меня записали в жюри литературной премии.

– Понятно. Кстати, один чувак просил передать тебе вот это. – Алекс протянул ей подарочное издание большой книги с полуобнаженной брюнеткой на обложке. Увидев ее короткую челку, Реджина вспомнила бурлеск-шоу. Называлась книга «Бетти Пейдж. История в фотографиях». Гм, знакомое имя…

Библиотечных ярлычков на книге Реджина не обнаружила.

– Ч-что это? – пробормотала она.

Алекс пожал плечами.

– Я думал, ты занялась исследовательской работой.

И тут Реджина вспомнила, как он упоминал при ней «прическу Бетти Пейдж». Она быстренько пролистала книгу: черно-белые снимки изображали поразительной красоты брюнетку в разной степени раздетости, а содержание некоторых так и вовсе заставило Реджину раскраснеться. В середине между страниц закладкой лежал небольшой белый конверт; на фото Бетти Пейдж сидела на спинке самого обыкновенного дивана: волосы темными волнами омывают плечи, на руках – черные перчатки по локоть; черный бюстгальтер; чулки в сетку на подвязках; туфли на шпильках дюйма четыре длиной.

В конверте лежала белая карточка, какие обычно прикрепляют к букетам цветов. Тем же убористым почерком, что и на квитке-самоклейке, на ней было написано:

Это тебе задание на дом.

Снова опасливо оглядевшись, Реджина спрятала карточку в конверт.

И только тут она поняла, что Себастьян не приглашает на ужин – он приказывает явиться.

Глава 9

В шесть вечера Реджина спустилась в вестибюль библиотеки и вышла в теплый летний вечер.

Если честно, она и не ждала, что Себастьян Барнс приедет. Проработав целый день, она убедила себя: и книга о Бетти Пейдж, и записки – все это шутка, розыгрыш. Наказание за излишнее любопытство и вторжение на частную территорию.

И тем не менее пульс немного участился, когда Реджина стала спускаться по мраморным ступеням к Пятой авеню. Она застенчиво оправила простецкого покроя юбочку, обмахнулась романом в мягком переплете.

– Где книга про Бетти Пейдж?

Реджина испуганно повернулась. Себастьян стоял прямо позади нее, такой шикарный, что Реджина чуть не ахнула: темный костюм, галстук насыщенного фиолетового цвета; кожа легкого золотистого оттенка, глаза смотрят прямо на Реджину, а она боится даже вздохнуть.

Вновь она поразилась красоте его лица: резким, четким и правильным чертам, одновременно утонченным и полным мужественности.

– Что-что?

– Я прислал тебе подарочное издание одной книги. Вряд ли оно уместилось бы в твоем помятом рюкзачке, – заметил Себастьян, неприязненно глядя на заплечную сумку фирмы «Гэп».

– Все, что мне нужно, в него прекрасно умещается, – ответила Реджина.

– Моя книга, надеюсь, тоже.

Поправив лямки рюкзака, Реджина призналась:

– Нет, книга не влезла.

– Так вернись за ней.

– Простите? – Вот пристал, а!

– Что ты на меня так смотришь? В записке я четко и ясно дал понять: книга – твое задание на дом. Значит, ее надлежит забрать с собой. Разве нет?

– Да, но… с какой стати вы даете мне задание на дом?

Себастьян улыбнулся, и на щеках у него образовались ямочки.

– Хочу побыть твоим учителем. – Внезапно он сделался серьезным и пристально взглянул на Реджину. – Ты еще удивишься, как много тебе предстоит выучить.

Реджина тяжело сглотнула.

– Да ладно, сделай мне одолжение, – произнес Себастьян.

Вздохнув, Реджина молча согласилась подыграть ему – только в этот раз! – и отправилась обратно в библиотеку.

– Живее, – поторопил ее Себастьян.

Реджина обернулась и одарила его злобным взглядом. Себастьян лишь рассмеялся в ответ – громко и от души, так что Реджина сама не сдержала улыбки.

Да, тип он привлекательный, но это же безумие – позволять ему собою командовать! В чем дело? Может, Реджиной овладело любопытство – хочется узнать, что Себастьян задумал? – или ею движет врожденное стремление всем угодить? Или – что хуже всего – Реджину просто влечет к Себастьяну?

Так и не найдя ответа, она бегом вернулась к своей стойке, схватила книгу и одной рукой прижала ее к груди. Ох и тяжелая, зараза!

Гм, что, если Реджина сейчас выйдет – а Себастьяна и след простыл?

Впрочем, чего нервничать? Ушел и ушел, каких только странностей в Нью-Йорке не происходит!

Реджина сразу же заметила Себастьяна, он так и ждал ее на крыльце. Такой совершенный, в идеально сидящем костюме и блестящих, начищенных туфлях. Реджина смущенно отметила про себя, что на ней – простенькая свободная юбка и сохранившаяся еще с первого курса блузка с короткими рукавами.

– Я не собираюсь таскать ее, – сказала Реджина, вручив Себастьяну тяжеленный том.

– Только после вас, – ответил Себастьян и жестом пригласил ее спускаться к Пятой авеню. Девушка осторожно пошла вниз; Себастьян, слегка приотстав, – следом за ней.

На углу Сорок первой улицы их ждал блестящий черный «Мерседес».

Себастьян открыл для Реджины заднюю дверь.

– Куда мы едем? – нерешительно спросила девушка.

– Ужинать. Ты что, записку не читала?

Реджина скользнула на заднее сиденье, Себастьян устроился рядом.

За рулем сидел мужчина в строгом костюме. Даже не спросив направления, он отъехал от тротуара.

– На мне другие книги, – напомнила Реджина. – Романы.

Себастьян кивнул.

– Кто знает, может, ты откроешь нового Тома Перротту.

Реджина осторожно взглянула на него.

– Издеваетесь?

– Нет, – с улыбкой покачал головой Себастьян. – С какой стати мне над тобой издеваться? Кто-то ведь должен искать новых мастеров пера. Почему бы не тебе?