- Эй, Джон, ну-ка прекрати маяться дурью! - с недобрыми нотками в голосе выкрикнула Шейла, вскарабкавшись на отвалы изувеченного бетона, отделявшие друг от друга рубежи обучения. - Вылезай по-хорошему, ты и так достаточно набедокурил!
      Ответом ей послужила звонкая тишина, внезапно воцарившаяся над виртуальными руинами, лишь где-то у нее под ногами стонал раненый кадет.
      "Ну, хорошо, капитан... - зло подумала Шейла, сбежав вниз с бетонной насыпи. - Сам напросился, теперь не обижайся..."
      Увидев курсанта, который, оставляя за собой кровавый след, умудрился заползти под нависающую над развалинами полуподвала бетонную плиту, она присела рядом.
      - Кадет, ты меня слышишь? - тихо спросила она, одной рукой нашарив замок на стыке шейных колец его гермошлема, а другой удерживая в готовности свою импульсную винтовку. Стрелять, если что, она могла и с одной руки, а таких отморозков, как Джон Дагер, у которых вдруг начинала "ехать крыша" на настоящей войне, она сама, не задумываясь ни секунды, быстро разоружала и просто привязывала к ближайшему дереву, в безопасном месте, отдохнуть и подумать, пока не подъедет вызванное по рации начальство...
      - Кадет, ответь, ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?! - с тревогой переспросила Шейла, пальцы которой оскальзывались на мокром от крови замке его гермошлема.
      Вместо ответа послышался сдавленный, болезненный вскрик, когда соединительные кольца все же отскочили в стороны.
      Шейла торопилась. Она знала, что в виртуальном костюме, который так хорошо имитирует повреждения твоего собственного тела, можно запросто отдать концы от болевого шока.
      Выключатель находился на внутреннем ободе шлема, но, очевидно, курсант просто не сумел побороть боль и дотянуться до него языком.
      Легкое касание кнопки, и силуэт несчастного задрожал, истаивая, отпуская его сознание в реальность пропахшей потом и страхом кабинки связи.
      Шейла только подняла голову, начала распрямляться, и в этот миг сверху прямо на нее метнулась едва уловимая тень.
      Конечно, она могла последовать за кадетом, стоило лишь коснуться языком соответствующего сенсора внутри шлема, но, во-первых, на соседнем рубеже ждали своего инструктора ЕЕ курсанты, а во-вторых, не в привычке лейтенанта Грин было уклоняться от боя, особенно когда его пытались навязать ей столь явно и откровенно...
      ХАК!... - Магнитная подошва бронескафандра встретила грудь атакующего, и нож в его руке, вместо того чтобы ударить в шейные кольца, описал замысловатую дугу, окончившуюся ничем.
      Шейла пружинисто вскочила.
      - Послушай, Джон. - Она резко отпрянула, когда откатившийся после неудачного прыжка противник так же резко, рывком поднялся. - Ты зарываешься, капитан... - Дыхание Шейлы было тяжелым и неровным. - Не дело калечить кадетов на учебном полигоне...
      Она осеклась.
      Ее противник, который стоял вполоборота, резко нырнул в сторону, подхватив импульсную винтовку, - ту, что выпала из рук исчезнувшего курсанта, - но не это резкое движение заставило замешкаться Шейлу, подавившуюся очередной фразой...
      Это был не капитан Дагер...
      Ее противником оказался... фантом!
      Уходить в сторону, уклоняться было поздно. Кому, как не Шейле, знать, какую цену приходится платить в бою за секунду замешательства, особенно в том случае, когда имеешь дело с равным тебе противником... Она видела его спокойное, хорошо моделированное лицо, серые глаза со стальным прищуром, и показалось ли ей, что она заметила тень торжества, метнувшуюся по этому электронному облику, на миг исказив его черты?!
      Он выстрелил не колеблясь.
      Шейла все же отпрянула, скорее машинально, по привычке, чем осознанно, потому что этот выстрел просто не мог пройти мимо... но титановый шарик лишь выбил пыль из бетонной плиты над ее головой!...
      Сверху на стрелявшего внезапно упала еще одна тень, столь же стремительная, как и он сам.
      Удар в грудь, нанесенный в прыжке ступнями обеих ног, сбил неожиданного убийцу, не позволив ему произвести повторный выстрел. Ударившись спиной о ребро бетонного обломка, он тем не менее не потерял сознание, а тут же вскочил, отшвырнул импульсную винтовку и, выхватив нож, бросился на непонятно откуда появившегося спасителя Шейлы...
      Она успела разглядеть лишь рваные, опаленные камуфляжи обоих, но две разительно похожие фигуры недолго решали, как им поступить, - еще секунда, и они покатились по щебню, щедро обагренному кровью исчезнувшего курсанта, спокойно, размеренно, профессионально уродуя друг друга...
      Все произошло так быстро, что она не успела разобрать деталей этой схватки, - просто стремительный клубок из двух тел вдруг начал тускнеть, истончаться...
      Они оба, по правилам полигона, были мертвы...
      Подчиняясь неосознанному порыву, находясь в полнейшем замешательстве, она рванулась к ним, словно хотела отодрать друг от друга намертво сцепившиеся и уже ускользающие из этого мира тела, но единственное, что она успела, - это увидеть лицо своего нежданного спасителя, да еще широкий десантный нож, торчавший из его горла, всаженный в кадык по самую рукоять безжалостной рукой противника...
      Впрочем, тот тоже таял, а значит, был мертв.
      - Кто ты? - рухнув на колени, отчаянно спросила Шейла, сама едва ли понимая, что и зачем делает.
      Казалось, он не понял ее вопроса. Или, быть может, он просто не умел говорить?
      Хотя нет... умел!
      - Кто ты?!
      Шейла хотела его удержать, но лишь схватила руками воздух...
      Его губы в последний миг все же шевельнулись, и она услышала тихое, как дуновение ветерка, слово:
      - Мишень...
      ***
      Этот день запомнился ей надолго, хотя лейтенант Грин, вернувшись к своим курсантам, еще не подозревала, каково истинное значение произошедших на виртуальном полигоне событий.
      - Возвращаемся, - выстроив кадетов, скупо объявила она, все еще находясь под впечатлением пережитого. - Сегодня занятий не будет. Можете сходить в увольнение, но чтобы к отбою все были на местах, проверю... - не очень убедительно пообещала она.
      Легкое касание языка, и мир вокруг поблек, истаял, оставив после себя лишь ровный свет панорамных стереоэкранов шлема да неприятный, железистый привкус в рту.
      Снимая с головы шлем, Шейла через открытую дверь слышала, как в комнате офицеров орет капитан Дагер:
      - Я вам покажу программный сбой, мать вашу! Вы за что зарплату получаете? Что?! Мне по одному месту все ваши проблемы, я спрашиваю, какого хрена моя мишень подкрадывается сзади и всаживает нож мне в шею? У нее такая программа, ДА?!
      Под аккомпанемент воплей Дагера Шейла прошла по узкому коридору, соединявшему виртуальный модуль с другими служебными помещениями. Ее коротко стриженные волосы приятно холодил ток воздуха из системы регенерации. Казалось бы, все позади, но неприятный инцидент не шел из головы. Кто вмешался в последнюю секунду, отведя от нее роковой выстрел? Неужели вправду фантом?
      На секунду ее смутил этот вопрос, мысленно заданный самой себе.
      То, что фантом напал на капитана, еще можно было объяснить: мишени на рубежах были запрограммированы на минимальное сопротивление, но поведение второго уже никак не укладывалось в рамки программы. Ведь он ринулся ЗАЩИЩАТЬ ее!
      Шейла остановилась.
      Капитан по-прежнему бесновался за приоткрытой дверью.
      - Послушай, Дагер... - Она вошла в комнату офицеров, как была, в пропахшей потом экипировке, с виртуальным шлемом в руках.
      Джон поперхнулся очередным ругательством и погасил экран связи.
      Уничтожающе взглянув на Шейлу, к которой он никогда не питал симпатий, Дагер угрюмо спросил:
      - Пришла выразить свои соболезнования?
      В его голосе в данный момент не было ничего, кроме раздражения, - еще бы, так вляпаться на глазах всего полигона, поддаться виртуальной мишени!
      - Ты можешь на минуту успокоиться? - сдержанно осведомилась Шейла.
      Капитан демонстративно возвел глаза к потолку.
      - Я спокоен, - спустя пару секунд сообщил он.
      - Хорошо. - Шейла ни на грамм не поверила его словам, но, в конце концов, она была обязана доложить.
      - Джон, на полигоне рехнулась не только твоя мишень.
      - Не понял? - Бровь капитана Дагера удивленно поползла вверх. - Тебя что, тоже?!
      - Нет, - сухо отрезала Шейла. Откровенно говоря, ее злил один вид этого офицера, но, сказав "а", хочешь не хочешь, приходилось продолжать... - Мой фантом отколол кое-что похлеще - он кинулся меня защищать...
      - Слушай, Грин, - это не смешно! - набычившись, оборвал ее Дагер. Решила поиздеваться надо мной?!
      - Я обязана доложить, но не обязана слушать, как ты орешь!
      - Да? А в любви он тебе не объяснился? Ты не бредишь, лейтенант? Дагера опять понесло. - Если у тебя проблемы - обратись в технический отдел, они помогут!
      Шейла решила больше не вмешиваться. Пусть орет, его теперь остановишь разве что еще одним точным ударом, чтобы насмерть. Программный сбой на виртуальном полигоне доставил ей не меньше неприятных минут, чем Джону, но в отличие от него она не собиралась орать на компьютерных техников. Хватит с них Дагера. Они сейчас наверняка и без ее окриков "летают" как штурмовые истребители в ущельях Ганимеда.
      "Глупо было встревать... - с досадой подумала она, захлопнув за собой дверь. - Пошло все к черту..."
      Она была уверена, что к завтрашним занятиям все уляжется, встанет на свои места, будет изучено и откорректировано. Не зря же в штате центра виртуальной подготовки подвизался целый отдел по борьбе с программными вирусами и прочей дрянью, которая время от времени заводится в любом, даже самом защищенном компьютере. Дагер прав, хоть и орет, как портовый грузчик, - пусть ребята пропашут носом свои "винчестеры", а она лично собиралась использовать так неожиданно выпавший ей выходной на то, чтобы выспаться.
      Эта мысль немного ободрила Шейлу. Действительно, из-за очередного конфликта в системе Юпитера им приходилось готовить кадры миротворцев по ускоренному варианту, и за последние несколько месяцев она толком-то и не спала больше трех-четырех часов в сутки.
      Сбросив тяжелый виртуальный костюм, который, освободившись от "молний", ополз к ее ногам грудой потного хлама (робот позаботится, вон уже ползет пучеглазый), она зашла в душевую кабинку, с наслаждением подставив усталое тело под теплые, ласкающие струи воды.
      Закрыв глаза, она минуту стояла, лениво массируя пальцами свои коротко стриженные волосы.
      Собачья жизнь на "Вегасе", бесконечные, изнурительные даже для нее тренировки, утилитарные условия жизни - все это, откровенно говоря, уже достало, но что она могла изменить? Ей оставалось еще полгода прозябать тут, прежде чем состоится повторная комиссия, которая либо оставит ее тут еще на год, либо милостиво вернет в строй, позволив наконец вырваться с осточертевшего "Вегаса".
      Дело в том, что "Центр Виртуальной Подготовки", расположенный в ступице огромного колеса станции "Вегас", являлся неофициальным местом ссылки для проштрафившихся офицеров, чьи дела по той или иной причине не попали на рассмотрение в трибунал ООН.
      Об обстоятельствах своего назначения на "Вегас" Шейла предпочитала не вспоминать. На этой теме лежал жесткий внутренний запрет. Хотя она уже жалела, что не настояла на рассмотрении собственного дела именно в трибунале. Но прошлого не вернешь - она сама согласилась на "Вегас", что ж теперь...
      Массируя волосы, ее пальцы внезапно наткнулись на крохотный, прикрытый влагонепроницаемой заглушкой разъем, расположенный чуть ниже затылка.
      Только сейчас, ощутив под подушечками пальцев колючий бугорок, она окончательно поняла, как давно в ее жизни не было ни единой отдушины. Короткий сон, выпадающий урывками, между прибытием новых групп курсантов, которых Шейла водила на полигон, сверх списка своих "основных" воспитанников, никак не предполагал посещение "Вегасовских Вселенных", а ведь и у нее был свой небольшой виртуальный мирок, та маленькая отдушина, куда Шейла старалась сбежать, когда жизнь уж окончательно переставала ей нравиться.
      "А ведь я не была там почти три месяца! - внезапно подумала она, набирая в ладонь жидкое мыло. - Все, решено! Пусть Дагер сам пишет рапорта и ругается с отделом технической поддержки. Сегодня я иду спать по полной программе..."
      Глава 5
      Сон.
      Кто-то любит его, кто-то боится, кто-то старается не замечать, но мало найдется людей, которых оставляли бы равнодушными собственные сновидения.
      О чем тогда говорить в том случае, когда ты сам совершенно сознательно творишь ту атмосферу, куда погружаешься на отдых?
      В этом смысле "Вселенные Вегаса" вполне оправдывали свое громкое название.
      В виртуальном пространстве станции, не пересекаясь и не мешая друг другу, сосуществовали тысячи параллельных миров, словно здесь нашло свое истинное воплощение древнее высказывание о том, что каждый человек несет в себе уникальную Вселенную, которая рождается, живет и умирает вместе с ним.
      Здесь эти вселенные жили.
      Как вы думаете, что собой представляет личная Вселенная солдата?
      Она соткана из обрывков снов, которые видятся на войне, из того, что утрачено, не прожито...
      Следовательно, здесь нет обрывков колючей проволоки, надсадного воя снарядов, злых вспышек в распоротой трассерами тьме...
      Шейла шла по опушке леса. Едва приметная тропинка уже порядком заросла травой. В этом мире незаметно подкралась осень, и легкий ветерок нес по воздуху невесомые нити паутины. Молодые березки, растущие на опушке, чуть в стороне от соснового редколесья, тронула желтизна, и они начали ронять листву. Воздух был прозрачным, звонким. Запоздалые лучи уходящего на покой солнца уже не грели, а лишь красили макушки сосен своим багрянцем; далеко у горизонта, над полями клубились темные тучи, предвещая завтрашний, а быть может, и ночной дождь, после которого полезут грибы...
      В детстве Шейла один раз побывала на Земле, в национальном парке природы. Там, под силовым колпаком, оберегаемые неусыпным надзором автоматики искусственного климата, жили те представители флоры и фауны, что перенесли конфликт 2300 года. Отсюда же поставлялось подавляющее большинство семян и просто клеточных штаммов земной жизни в бортовые хранилища строящихся колониальных транспортов.
      Здесь, на "Вегасе", у нее был свой парк. Не национальный, а личный. Иронизируя над собой, она назвала его "Омутом Грез".
      Забавно было воплощать то, чего никогда не могло случиться в реальной жизни. Поначалу, осваиваясь тут, она много экспериментировала, и это тоже забавляло ее. Вырастить лес, а потом вдруг сменить краски неба, надуться, прищуриться, так, что в вышине сверкнет и рявкнет, молния вдруг разветвится, роняя острый запах озона, прохладно ударят упругие струи дождя... Только опомнившись от божественного упоения, вздрогнешь, оглянешься на поваленный бурей лес, поникшие стволы деревьев, обвисшие к земле, надломленные ветви и нехорошо становится в груди...
      Теперь Шейла уже давно не дурачилась. С недавних пор она хранила этот мир, предоставляя природным циклам течь по собственному усмотрению.
      Однажды, смертельно устав, почувствовав, что не может больше быть одна, лейтенант Грин пустила сюда самое сокровенное, что еще теплилось в ее душе.
      В этом мире росла ее дочь.
      Длинноногая, белокурая, похожая на мать и немного нескладная, как и положено любому подростку, только вступающему в пору юности.
      Шейла придумала ее, когда в один из вечеров стало уж совсем невмоготу, жгло в груди, когда очередная буря свалила выдуманный лес, а ей хотелось бежать навстречу дождю и плакать оттого, что она такая крутая, оттого, что крови видела больше, чем собственных слез, а нормальных ребят приходилось по злой иронии судьбы бинтовать или хоронить, а не ласкать в постели - ведь известно, что на войне как на войне - первыми погибают те, кто лучше, храбрее, человечнее, а остальные... уж как придется, под общим флагом, в широком строю...
      От "остальных" иметь детей не хотелось.
      Да и судьба не оставила ей времени и сил на подобные глупости.
      ***
      Уже подходя к дому, тепло и призывно сиявшему двумя окошками в сгущающихся сумерках, Шейла почувствовала неладное.
      Будто кто коготком царапнул по сердцу.
      Застыв на месте, она прислушалась, потом взглянула себе под ноги и увидела две полосы вывороченной земли, каждая шириной с ладонь, которые пересекали тропинку и вели к забору.
      Втянув носом холодный воздух осенних сумерек, она почувствовала тонкий, уже исчезающий запах, который задержался под листиками березы. Для верности вытянула руку, бесшумно сорвала сердцевидный листок, понюхала.
      Так и есть, выхлоп.
      Рука по привычке потянулась к поясу, но Шейла вовремя опомнилась - нет там ничего. Не на полигоне же...
      На мгновение ей стало обидно. Не звала она сюда этот запах. Да и дерну, вывороченному колесами мотоцикла, не положено лежать тут двумя чернеющими в сумерках полосами.
      Подойдя к забору, она опять прислушалась. Где-то в глубине двора, на лужайке, приглушенно играла музыка.
      По правилам "Вселенных Вегаса", придуманный мир мог жить только в присутствии хозяина, его создавшего. Все остальное время он оставался статичен - просто лежал невостребованными байтами данных на одном из бесчисленных электронных носителей колеса развлечений.
      Шейла беззвучно отогнула ветку посаженной у забора сирени, открыв взгляду часть двора. У крыльца, на фоне выкрашенной в белый цвет двери, стоял допотопный мотоцикл, судя по запаху выхлопа, самый натуральный.
      Взявшись за стальные прутья ограды, Шейла легко и беззвучно подтянулась, перекинув через заостренные металлические пики свое гибкое, словно у кошки, тренированное тело, приземлилась, пружинисто присев и по привычке кинув молниеносный взгляд по сторонам.
      Никого.
      Она выпрямилась, подошла к рогатому механическому чудовищу, от которого воняло бензином и маслом, зачем-то потрогала потертую на сгибах шкуру, которой было обтянуто сиденье, и, окончательно сбитая с толку, решительно пошла в ту сторону, откуда все явственнее доносилась музыка и невнятные звуки человеческой речи.
      Настроение у нее падало, как индикатор барометра перед атмосферной бурей.
      ***
      На лужайке, подле бассейна, который, если Шейле не изменяла память, они с дочерью как раз накануне в первый раз наполнили водой, стояли еще два мотоцикла. Неподалеку жарко полыхал костер, в давно не стриженной траве лужайки путались пустые банки из-под пива и другой, еще менее симпатичный мусор.
      Ее Янга сидела, поджав босые ноги, на коленях у какого-то волосатого панка. Возле костра еще один парень целовался со своей подружкой, а второй уставился в огонь неподвижным, остекленевшим взглядом. По глади бассейна в неверном, колеблющемся свете костра плыли, тускло поблескивая мятыми боками, все те же неистребимые пустые жестянки из-под пива.
      - Так... - Шейла, словно призрак, шагнула в круг света, вызвав секундный столбняк у всех, кто находился подле костра, кроме молодого человека, что и без того сидел, неподвижно глядя в одну точку. - Янга, что все это значит? - строго спросила Шейла, глядя на дочь.
      - Ммама?... Откуда ты взялась?! - смертельно побледнев, потрясение выдавила перепугавшаяся девочка. Выражение ее лица было таким, словно из сгущающихся сумерек на лужайку действительно шагнул призрак.
      - Что значит - откуда?! - не выдержав, взорвалась Шейла. - Во-первых, слезь с колен этой немытой обезьяны, а во-вторых... - Она нахмурилась, припоминая, о чем они договаривались с дочерью во время ее последнего посещения виртуальной вселенной... - Мы же собирались пойти с тобой завтра в лес...
      От этого заявления у Янги нервно дрогнули губы, а волосатый верзила, державший ее на коленях, вдруг поднял руку и демонстративно покрутил пальцем у виска.
      - Янга, у твоей пращурки амнезия... - сочувственно произнес он.
      Глаза Шейлы потемнели.
      Где-то в небесах предупреждающе зарокотал гром. Ни слова не говоря, она шагнула вперед, легко, словно пушинку, подняла дочь, сорвав ее с уютного насеста, так что та взвизгнула от неожиданности, поставила на землю и со словами: "Умойся, с тобой я поговорю чуть позже", рывком подняла на ноги шутника.
      - Тебя учили вставать, упырь нечесаный, когда с тобой разговаривают старшие?!
      Он попятился, попытавшись вырваться, но добился немногого, только жалобно затрещал, расходясь по шву, ворот его кожаной куртки. Залитые пивом глаза парня наконец начали проясняться.
      - Я, это... извините, мэм... Янга нам сказала...
      - Ты отвечай за свои слова! - Шейла чувствовала, что вот-вот слетит с тормозов: внутри все прямо клокотало от какой-то нехорошей, злой обиды, ощущение было таким, словно она пришла домой и увидела, что в ее постель нагадил соседский кот...
      - Пошел вон отсюда!... - Чтобы не сделать чего похуже, Шейла просто оттолкнула его от себя, и парень, не удержав равновесия, кубарем покатился в траву. - Чтоб через две минуты духа вашего тут не было!
      Все еще клокоча от ярости, она отошла к бассейну и застыла мрачным изваянием на кромке парапета, глядя в черную, как свинец, воду, по поверхности которой плавал мусор, вперемешку с опавшими желтыми листьями.
      За яростной обидой, душившей ее, пробивалось нечто другое, какое-то подспудное, уже давно ощущаемое беспокойство, не дававшее покоя с самого начала ее визита в свой личный мир... Тут буквально во всем присутствовал какой-то диссонанс, неправильность, которая тревожила, но не находила прямого и ясного объяснения...
      И вдруг она поняла - осень!
      Глядя на плавающие по поверхности воды желтые листья, Шейла вдруг с ужасом поняла, тут наступила осень, хотя в последнее ее посещение только начиналось лето!...
      Где-то за спиной взревел рокот моторов.
      - Мама... - раздался тихий, дрожащий голос Янги, когда стрекот стих вдали за деревьями. - Зачем ты так, мам? Они ведь не делали ничего плохого, а Людвиг вообще классный парень... Если бы не они, я бы тут свихнулась от скуки!
      - Не поняла. - Шейла резко обернулась, встретившись с глазами дочери. Одета Янга была неряшливо, под стать тем чудо-молодцам на мотоциклах: белокурые волосы растрепаны, ноги босые.
      - Что ты не поняла? - В голосе дочери вдруг прорвалась такая же злая, как и у нее самой, обида. - Ты бросила меня, ушла, сказала, что по делам и ненадолго, а исчезла на три месяца! У тебя что, действительно амнезия?!
      Наверное, лейтенант Грин выглядела достаточно глупо, когда стояла, открыв от изумления рот, на самом краю загаженного бассейна и остро чувствовала, как заныло в груди...
      Три месяца?!
      Ее Янга провела тут три месяца совершенно одна?!
      В этот момент Шейла почему-то не вспомнила, что ее дочь - лишь фантом, выдумка, несбыточная мечта, реализованная на уровне виртуальной "Вселенной Вегаса".
      Она испытала именно то, что должна была испытать мать при виде своего ребенка, которого сама же и бросила на произвол судьбы... Шейла побледнела, потом по ее лицу вдруг поползли пунцовые пятна.
      Она заставила себя поднять глаза, посмотреть на дочь, а та стояла напротив, растерянная, растрепанная и... совершенно чужая, неузнаваемая, повзрослевшая, что ли...
      Шейла просто не успела ничего сказать ей.
      Глаза Янги вдруг как-то странно забегали, лицо побелело, и она опрометью бросилась в кусты, зажимая по дороге рот ладошкой.
      Спустя несколько секунд оттуда донесся ее сдавленный стон.
      Шейла не стала вмешиваться. Ей было, о чем подумать, стоя на краю оскверненного бассейна. Когда шуршание раздвигаемых ветвей раздалось вновь, она стояла, погрузившись в глубокую, мрачную задумчивость. Услышав, что дочь возвращается, Шейла тряхнула головой, словно отгоняя от себя наваждение, и спросила, с искренним участием и уже без малейшего намека на раздражение:
      - Пиво?
      Янга кивнула слишком поспешно.
      - Ну-ка, постой!... - Шейла подошла к ней, обняла за плечи и развернула лицом к себе. Запаха пива она не почувствовала.
      Глаза Янги вдруг блеснули злым вызовом. Он попыталась дернуть плечами, вырваться, но мать не пустила.
      - Пойдем-ка в дом.
      ***
      Тут все оставалось по-прежнему. Так же мягко светил зеленый абажур, свисающий над самым столом, в углу потрескивал камин, который имел автоматическую загрузку дров. Благо запасы распиленной на чурбачки древесины тоже являлись заботой какой-то там автоматической системы подачи. Шейла никогда не вникала в подобные тонкости, личный мир создается вовсе не для того, чтобы каждый день мотаться в лес за дровами или маяться с приготовлением пищи. Хозяева "Вегаса" хорошо это понимали. Заглянув в холодильник, Шейла убедилась, что многие из угрызений ее совести просто не имели под собой почвы. Она на секунду забыла, в каком мире находится.
      В ванной комнате она крутанула кран горячей воды, убедилась, что та действительно горячая, молча указала Янге на душевую кабинку, а сама вернулась в холл, усевшись в кресло подле камина.
      Взяв со стола пачку сигарет, она закурила.
      Журчание воды, доносившееся из ванной комнаты, хорошая сигарета, пляшущие языки пламени в камине - все это подействовало чуточку успокаивающе...
      "Вот, оказывается, каково быть матерью... - вдруг подумалось ей. Нет... - Она прикусила фильтр сигареты, когда в голову пришла другая, более прозаическая мысль. - Не может быть... - Шейла невольно покосилась на раздвижную пластиковую дверь ванной комнаты. - Они там сдурели, эти чертовы программисты?!"
      Не выдержав, она встала, подошла к тонкой двери и спросила, глубоко затянувшись:
      - Янга, с тобой это давно?
      - Что "это"? - переспросила из-за двери дочь.
      - Тебя давно тошнит?
      На минуту наступила тишина, было слышно лишь, Как вода из душа с шелестом бьет в пластиковый поддон.
      - Ты хочешь спросить, не беременна ли я? - наконец раздался из ванной голос Янги.
      Шейла непроизвольно возвела глаза к потолку.
      - Да, мама... Я беременна.
      - От кого?! Тебе пятнадцать лет, девочка, что ты несешь?! - Шейла хотела открыть дверь, но та оказалась заперта изнутри.
      - Мама, Людвиг прекрасный парень, мы любим друг друга...
      О черт...
      Она вернулась за стол, села, в полной прострации глядя в огонь, плясавший за каминной решеткой. Сигарета, дотлев до фильтра, обожгла пальцы. Вздрогнув, она едва не уронила окурок.
      "Так... не хватало еще истерики в виртуальном мире твоей мечты, а, подруга? - упрекнула она саму себя, прикуривая новую сигарету и не чувствуя вкуса дыма. - Беременная дочка, зять, - волосатый упырь из соседней реальности, мама, исчезающая из дому на три месяца..."
      Стоп!...
      - Янга, откуда он взялся?
      - Кто? - Дочь, приоткрыв дверь ванной, робко взглянула на мать.
      - Ну этот твой, Людвиг?
      - Не знаю... Он говорит, что живет тут неподалеку. Вроде бы километрах в трех. У него отец - чемпион планеты по мотоспорту.
      - А ты не знаешь случаем его фамилии?
      - Людвига?
      - Людвига, его отца, без разницы!
      - Хигс.
      Шейлу словно током ударило.
      Хигс!... Ее сосед по каютам - некто Элиот Хигс...
      Логично было предположить... Очень логично... Соседние каюты, параллельные кабели, наверное, и их личные реальности лежат рядом... Но Хигс - чемпион планеты по мотоспорту?! Шейла нахмурилась только из-за того, чтобы не прыснуть со смеху. Ее сосед был "мышью", в переносном смысле этого слова, конечно. Компьютерный червь, с огромной мозолью на заднице, которая выросла от постоянного ерзанья по креслу, установленному перед терминалом...
      Губы Шейлы все же дрогнули, но уже в кривой, некрасивой усмешке. Что делает с нами эта вымышленная реальность? Тщедушный доходяга в роли чемпиона планеты, тренированная убийца в личине добропорядочной мамы... Хотелось бы еще узнать, каким образом прорвалась перегородка между их мирами, ведь этого не должно было произойти в принципе!...
      - Да, мама, я вспомнила... - Янга вышла из ванны, закутавшись в полотенце. - Людвиг говорил, что его отца зовут мистер Элиот. - Она подошла и села напротив. - Мам, ты сердишься?
      Шейла подняла глаза, не зная, что ответить. Сердится ли она?
      Ей вдруг безудержно захотелось расхохотаться, зло, истерично, так, чтобы от этого смеха проняло сами стены... но, взглянув на Янгу, она вдруг мысленно осеклась.
      Напротив сидела испуганная, готовая расплакаться девчонка, так похожая на нее саму, что у Шейлы вдруг запоздало заныло в груди. В конце концов, пусть виртуальная, но дочь, не плоть от плоти, конечно, но мысль от мысли...
      Не удержавшись, она встала, подошла к Янге и обняла ее, сразу позабыв и свою злость, и недавнюю обиду на мечту, обернувшуюся бардаком и протухшим бассейном, в котором плавали скомканные жестянки из-под пива... Осторожно пригладив ее влажные волосы, Шейла вдруг подумала, что ей становится страшно от такой РЕАЛЬНОСТИ виртуалки.
      - Ладно, милая, не расстраивайся. И прости, что я исчезла так надолго, - произнесла она.
      - Да нет, мама, что ты... Это ты меня прости... Но я выросла, понимаешь?
      Шейла вздрогнула, едва не отстранившись от дочери.
      Та вела себя совсем как взрослая, равная ей женщина. Ощущать это было так странно и непривычно, что по спине опять пробежал предательский холодок. Совсем не похоже на тот образ светловолосой, голубоглазой, глуповато-наивной электронной девчушки, которая с восторженным криком "Мама!" бросалась ей на шею.
      "Что-то не так, Шейла, что-то не так!" - буквально орал ее внутренний голос.
      - Ладно милая, о твоем положении поговорим позже, - произнесла Шейла, мягко отстранившись от дочери. - Давай сделаем так: ты наведешь порядок в доме, а я навещу мистера Элиота, договорились?
      - Мам, ну зачем?!
      - Не спорь. Я давно хотела познакомиться с нашим соседом, ведь это неприлично, живем неподалеку, дети дружат, а мы даже в глаза не знаем друг друга.
      "Уходи!" - Заполошное чувство опасности, билось внутри, буквально выжимая ее к выходу.
      "Господи, чего я так испугалась?!" - вдруг подумала Шейла, лишь усилием воли сдерживая в себе желание резко обернуться и взглянуть в подступившую к дому тьму сквозь большое панорамное окно холла.