Да, ошибки вождей дорого обходятся людям. Русские это особенно чувствуют на себе. Но видит Бог, Сталин не хотел злой доли русскому народу. Он. грузин всегда считал себя русским и гордился этим. И не случайно он поднял тост за русский народ по случаю Победы в Великой Отечественной войне, и не случайно он же на XIX саезде партии в своем выступлении призвал коммунистов поднять знамя национальной борьбы, которое буржуазные деятели выбросили за борт мировой истории. Фактически это был призыв к консолидации русской нации и к объединению вокруг - нее всех остальных наций и народностей России.
      Как бы по-разному мы не относились к Сталину, факт остается фактом: тридцать лет он находился во главе правящей партии и четыре года был Верховным Главнокомандующим многомиллионной воюющей армии. Говоря словами поэта, "тут ни убавить, ни прибавить, - так это было на земле"... Конечно, при Сталине выносились безжалостно суровые приговоры судов даже по такому поводу, как пресловутый колосок, унесенный с поля (печально знаменитый закон от 7 августа 1932 года) или двадцатиминутное опоздание на работу. Был такой указ в предвоенные годы, не говоря уже о массовых репрессиях 1937-1938 годов, а еще ранее и "кровавый террор", и зверства ЧК.
      Так как в партийных организациях, Главпуре Красной Армии, органах НКВД, министерствах и других учреждениях Советской власти почти все руководящие посты занимали лица еврейской национальности или родственно связанные с ними люди, несмотря на их ничтожный процент от общего числа населения страны, нужно считать виновным за это не только Сталина, но и этих "пламенных революционеров".
      Нам с детства вдалбливали, что посчастливилось родиться в самом справедливом обществе. И многие из нас этому верили, ибо другой жизни мы не знали. Вступая в пионеры, клялись верности делу Ленина - Сталина. Верили, что лучезарная даль коммунизма почти рядом, стоит лишь поднапрячься. И сам режим постоянного сверхнапряжения мы привыкли считать обыденным, нормальным. Полуголодное существование чуть ли не изобилием. И с этой верой было нелегко расстаться. Но мы также знали, что капиталистический строй несправедлив. Теперь же в этом многие убедились лично на практике. Это жестокий, грязный, отвратительный строй, при котором торжествуют нечестные, неумные, недобрые, не злые, не глупые, не подлые, не высокие и не чуткие люди. Там торжествуют богатые. И только они. Никого не волнует, в какой грязи, крови или чистоте и розовых кустах они собрали свои богатства. Этот строй плох. Совершенно четко то, что капиталистический строй совершенствуется, активно используя, учитывая все уроки социалистического эксперимента. А по чьей вине нам не удалось достичь еще лучших успехов? Еоть над чем нашим людям подумать, ибо русский народ, который нельзя одолеть силой, нынче пытаются прикончить в его собственной постели ложью, беспардонным обманом. Теперь будто в чужом пиру похмелье. Вспомните, каким было то наше время; сколько в людях было жизни, добра, человечности, трудолюбия, а не одной лишь зависти и алчности новых капиталистов. История любой измены начинается с измены самому себе, своим идеалам, своим словам.
      Я хочу жить на Родине, которая была и есть одна и которой не присягают дважды. Это мое человеческое право, законное и неотъемлемое. Это святое право каждого из нас - жить и умереть в той стране, где родился и которую любишь до боли, которая дана тебе от рождения сотнями предшествующих поколений, через раздоры, смуту, кровь, веками шедших навстречу друг другу, чтобы ты вместе с жизнью в один прекрасный день получил шестую часть земли, свою Родину, которую сейчас топчут враги рода человеческого. Сейчас мы тонем в болоте повального невежества и темноты духовной. Победитель, победив под руководством Сталина злейшего врага, вдруг сам оказался побежденным. Память былого - это ожоги сердца! Русская пословица гласит: "Кого преждевременно хоронят, тот живет дольше".
      Иосиф Виссарионович Сталин - крупнейшая фигура нашей и мировой истории. Споры о нем еще долго будут идти и продолжаться. Ненавистники и грабители России уже сделали свое черное дело: под флагом разносно лживой критики его работы, замалчивания его достижений разрушили мощную державу - Союз Советских Социалистических республик, который сплачивала великая Русь. Но знайте, что 'ни один народ в мире, кроме русского, как в силу исторической специфики, так и по национально-психологическим особенностям, так не близок к идеалам бескорыстия, соборности, любви к людям, справедливости - идеалам, лежащим в основе коммунистической, сродни христианской, нравственности и морали. А натура рано или поздно возьмет свое!
      Один из главных организаторов антисоветского похода стран Антанты интервенции в 1920-1921 годов, он же инициатор "холодной войны" против нас Уинстон Черчилль, через шесть лет после смерти Сталина произнес следующее:
      "Большое счастье для России, что в годы тяжелых испытаний ее возглавлял гений, непоколебимый полководец И. В. Сталин. Он был выдающейся личностью импонирующий нашему жестокому времени того периода, в который протекала вся его жизнь. Сталин был человеком необычной энергии, эрудиции, несгибаемой воли, резким, жестоким, беспощадным как в деле, так и в беседе, которому я, воспитанный в английском парламенте, не мог ничего - противопоставить. Сталин обладал большим чувством юмора и сарказма, а также способностью выражать свои мысли. Сталин и речи писал только сам. В его произведениях всегда звучала исполинская сила. Эта сила была настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей всех времен и народов.
      Сталин произвел на нас величайшее впечатление. Его влияние на людей неотразимо. Когда он входил в зал Ялтинской конференции, все мы, словно по команде, вставали и, странное дело, почему-то держали руки по швам. Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логической и осмысленной мудростью, был непревзойденным мастером находить пути выхода из самого безвыходного положения. В самые критические моменты несчастья и торжества оставался одинаково сдержан, никогда не поддавался иллюзиям. Сталин был необычайно сложной личностью. Он создал и подчинил себе огромную империю. Это был человек, который своего врага уничтожал руками своих врагов, заставил даже нас, которых открыто называл империалистами, воевать против империалистов. Сталин был величайшим, не имевшим себе равных в мире, диктатором. Он принял Россию с сохой и оставил ее оснащенной атомным оружием. Нет, чтобы мы ни говорили о нем, таких история и народы не забывают".
      (Британская энциклопедия. Речь произнесена Уинстоном Черчиллем 23.12.1959 года в палате лордов по случаю 80-летия И. В. Сталина).
      А вот, как считались с мнением И. В. Сталина, наши высокопоставленные деятели.
      В 1946 году я вместе с моим начальником полковником Мосуновым был в г. Веймар в командировке. Мы зашли к уполномоченному нашего Военно-воздушного отдела СВАГ подполковнику Краснобаеву, кабинет которого находился в здании СВАГ земли Тюрингия. Вдруг офицеры засуетились: к ним приехал Командующий 8-й гвардейской армии, герой обороны Сталинграда генерал Василий Иванович Чуйков. Встречать его вышел начальник администрации генерал-майор Колесниченко, человек боевой, смелый, потерявший на фронте руку. Чуйков был в хорошем настроении ,беседовал с офицерами. Среди них был майор (фамилию его я не помню), Герой Советского Союза. Чуйков подошел к нему и спросил:
      - Где получили Героя?
      - В Сталинграде, товарищ генерал?
      - В какой армии?
      - В прославленной 62-й, товарищ Командующий!
      - Рад видеть вас здесь, сталинградцы все могут. Нельзя забывать, то что мы пережили, защищая город Сталина!
      - Верно, товарищ Командующий, я все время помню, как вы огрели меня палкой, а потом...
      Раздался дружный хохот присутствующих. Этот майор обладал чувством юмора и рассказывал, как он, будучи комбатом вел бой за один объект в Сталинграде.
      Он послал две роты в обход объекта атаки и блестяще выполнил боевую задачу, за что и был представлен Чуйковым к званию Героя. Но, в то время, когда его роты обходили противника, к нему на КП вскочил разъяренный Василий Иванович Чуйков и огрел его палкой: почему отсиживаешься в блиндаже?.. Вперед, с атакующими, высотку взять любой ценой! Комбат побежал за наступающими и задача была выполнена, а дальше понятно. Василий Иванович тоже смеялся я сказал следующее, что я помню и по сей день: "Верите, товарищи офицеры, мне все время в Сталинграде казалось, что ясли я на долго засну и не буду все время среди войск, то солдаты не выдержат бешеного натиска фашистов и мы сдадим Сталинград, а ведь мне лично Иосиф Виссарионович приказал, Сталинград удержать любой ценой, что я и старался делать...
      Второй раз я видел Чуйкова, когда он прибыл неожиданно на разбор корпусных учений в городе Стендал. Тогда он занимал должность заместителя Главнокомандующего Группой войск в Германии.
      Командир 79-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Никитин, бывший преподаватель Академии Генштаба недавно прибывший из Москвы, проводил разбор учений в Доме офицеров. Зал был полностью занят офицерами. Как обычно выступали руководители и подводили итоги. В вестибюле Дома офицеров раздался громкий голос Чуйкова, который кого-то там распекал за какую-то провинность, а затем вошел в зал.
      Командир корпуса как положено доложил Чуйкову, и работа продолжалась по плану. Василий Иванович все время перебивал докладчиков, выражал неудовольствие. Обстановка была напряженной и хотя мы все глубоко уважали Чуйкова, но чувствовали неудобство за нашего командира корпуса. И вдруг, командир корпуса отдал команду:
      - Товарищи офицеры! Перерыв на пятнадцать минут!
      Встали по команде "смирно". Ведь комкор не спросил разрешения у старшего по должности и званию. Чуйков взбесился: Кто вам разрешил? И тут среди мертвой тишины зала комкор сказал:
      - Товарищ Чуйков! Я сегодня, немедленно доложу товарищу Сталину, как вы себя ведете перед собранием офицеров корпуса!
      - Пятнадцатиминутный перерыв, - произнес Чуйков тихо.
      Я видел побледневшего Чуйкова, но он, наверное, и сам понял, а Сталина он знал: такие выходки тот никому не прощал и ему тоже не сдобровать.
      После перерыва разбор проходил спокойно. Чуйков выступил с краткой речью и пожелав успехов в работе уехал, демонстративно подчеркнуто пожав руку комкору. Офицеры долго вспоминали этот случай и обычно говорили, что товарищ Сталин не позволяет грубить подчиненным. Даже Чуйков это понял мгновенно, когда ему об этом напомнил наш умница - комкор.
      Мне рассказывал офицер из личной охраны Сталина о его отношении к стяжателям.
      Как-то Сталин вызвал к себе известного полярника, начальника Главсевморпути И. Д. Папанина, который сделал себе дачу, по тем временам роскошную, используя служебное положение. Папанин знал заранее по какому вопросу его вызывает Сталин и, как человек весьма сообразительный, немедленно в тот же день передал дачу детскому саду, что было естественно, ибо не хотел менять дачу на тюремные нары, а то и хуже. Сталин об этом тоже знал. И вот их разговор, по рассказу очевидца. Папанин вошел в кабинет Сталина. Тот не поднимаясь из-за стола спросил:
      - Как ваша фамилия?.. Я спрашиваю, как ваша фамилия?
      - Я Папанин!
      - Вы не Папанин, вы - дерьмо!.. Вы передали дачу в детский сад?
      - Так точно, товарищ Сталин!
      - Вон отсюда и запомните на всю оставшуюся жизнь!
      Папанин вышел, моля Бога за такое "милое и обходительное отношение, ибо хорошо знал, как Сталин расправляется с такими "несознательными"
      А вот еще один рассказ работника охраны: "Дело было в 1949 году. Всем известно, что Сталин не терпел роскоши, одевался скромно, носил простые костюмы, сапоги, военную шинель, долго донашивал старую одежду. Полуботинки носил, что называется "до дыр". Выходные туфли у Сталина имелись только одни. Еще довоенные. Кожа уже вся потрескалась. Подошвы истерлись. В общем дышали на ладан. Всем было страшно неловко, что Сталин ходил в них и на работе и на приемах. В них же он бывал в театре и других людных местах. Вся охрана решила сшить новые туфли. Ночью Матрена Бутузова (прислуга на ближней даче в Кунцево) поставила их к дивану, а старые унесла. Утром Сталин позвал Орлова (охранника) и спокойным, мягким голосом спросил:
      - Где мои ботинки?
      - Товарищ Сталин, ведь вы - Генеральный секретарь нашей партии, Генералиссимус, глава правительства! Вы же постоянно находитесь в общественных местах! Каждый день принимаете иностранных послов и гостей.
      - Лучше верните мне ботинки, - прервал его Сталин.
      Что было делать. Ботинки вернули и он продолжал носить их до последних дней своих".
      Он беспощадно наказывал расхитителей, а многие поплатились жизнью за свою жадность. Доставалось за это и очень уважаемым Сталиным людям, особенно генералам за "трофеи" из Германии, в том числе и Г. К. Жукову.
      Когда Сталин умер, то встал вопрос в каком его костюме хоронить. Ничего подходящего в его гардеробе не оказалось. Пришлось отдать в чистку его военную форму, в которой он ходил многие годы, и в таком виде проводить его в последний путь.
      Дорогой читатель! А теперь подумай, почему его так ненавидят бывшие "борцы" с привилегиями.
      Последний год жизни был трудным для И. В. Сталина. Его дочь Светлана Аллилуева писала о том времени, когда видела своего отца незадолго до его смерти: "В последнее время отец жил особенно уединенно, поездка на юг осенью 1951 года была последней. Больше он не выезжал из Москвы и почти все время находился в Кунцево... Я была у него 21 декабря 1952 года, в день, когда ему исполнилось семьдесят три года. Тогда я и видела его в последний раз. Он .плохо выглядел в этот день. Повидимому, он чувствовал признаки болезни, может быть, гипертонии, так как неожиданно бросил курить и очень гордился этим - курил он, наверное, не меньше пятидесяти лет. Очевидно, он ощущал повышенное давление, но врачей не было".
      Из воспоминаний охранника А. Т. Рыбина: "Сталину пошел семьдесят четвертый год. Сказывалась постоянная гипертония. Раз на ходу чуть не упал от головокружения. Порой с трудом поднимался по лестнице на второй этаж в свой кремлевский кабинет. И как-то невольно пожаловался Орлову:
      - Чертова старость дает о себе знать..." 28 февраля вместе с "соратниками" он посмотрел в Кремле кинокартину. Потом предложил всем членам Политбюро приехать на дачу. В полночь прибыли Берия, Маленков, Хрущев и Булганин. Гостям подали только виноградный сок, приготовленный Матреной Бутузовой. Фрукты, как обычно, лежали на столе в хрустальной вазе. Сталин привычно разбавил кипяченной водой стопку "Телиани" которой хватило на все застолье. Мирная беседа продолжалась до четырех часов утра уже 1 марта. Гостей проводил Хрусталев. Потом Сталин сказал ему:
      - Я ложусь отдыхать. Вызывать вас не буду. И вы можете спать. Подобного распоряжения он никогда не отдавал. Оно удивило Хрусталева необычностью. Хотя настроение у Сталина было бодрым... С утра все занимались положенными делами. В полдень заметили, что в комнатах все еще нет никакого движения. Это насторожило. Но заходить без вызова к вождю не полагалось. А соответствующего сигнала по-прежнему не было. Наконец полседьмого вечера в кабинете вспыхнул свет. Все облегченно вздохнули, полагая, что сейчас последует приглашение. Однако не дождались его. Охрану стала охватывать тревога: происходило явное для Сталина нарушение распорядка дня. Пусть даже воскресного. В десять тридцать охрана окончательно убедилась в скверности положения. Лозгачев послал Старостина в кабинет. Но тот уклонился. Дескать, раз ты старший, то иди первым. Пока препирались, привезли свежую почту из ЦК. Это давало возможность войти на законном основании. Твердым шагом Лозгачев направился в большую столовую, где Сталин, мог отдыхать, но не заметил его в темноте. Миновал одну, другую комнату. Пусто. Из приоткрытой двери малой столовой лился свет. Заглянув туда, оцепенел... У стола на ковре лежал Сталин, как-то странно опираясь на локоть. Рядом стояли бутылка минеральной воды и пустой стакан. Видамо, Сталин еще не потерял окончательно сознание, но говорить уже не мог. Заслышав шаги, он чуть приподнял руку, словно подзывая. Бросив почту на стол, Лозгачев подбежал, выпалив:
      - Что с вами, товарищ Сталин?
      В ответ послышалось непонятное "дз-з-з". По внутреннему телефону Лозгачев позвал Старостина, Тукова и Бутузову. Они мигом прибежали. Лозгачев спросил:
      - Вас, товарищ Сталин, положить на кушетку?
      Последовал слабый кивок головы. Все вместе положили больного на кушетку, которая оказалась короткой. Пришлось перенести Сталина в большой зал на диван. По пути стало видно, как он озяб. Наверное, лежал в столовой без помощи несколько часов. Бутузова тут же распустила ему завернутые по локоть рукава нижней рубашки. На диване Сталина тщательно укрыли пледом. Лозгачев сел рядом ждать врачей. А Старостин немедленно позвонил о случившемся Игнатьеву. Но всемогущий шеф КГБ робко предложил обратиться к Берия. Посколько того все просто не переваривали, а потому предпочитали с ним даже не разговаривать, Старостин разбудил Маленкова. Как и следовало ожидать, этот безвольный человек не сделал ничего конкретного. Лишь через полчаса торопливо сообщил, что не нашел Берия, и предложил искать его самим. Наконец, объявился, приказав:
      - О болезни Сталина никому не говорите и не звоните! Все-таки Лозгачев, не покидая больного, продолжал ждать помощь. Только в три часа ночи подъехала машина. Думалось, это "скорая"! Наконец-то можно передать больного врачам, переведя дух, избавившись от гнетущей бездеятельности. Но это явились "друзья" - Берия с Маленковым. Задрав голову и поблескивая очками, Берия прогромыхал к Сталину. У Маленкова скрипели новые ботинки. Сняв их, пошел в носках. Оба встали поодаль от дивана. Вдруг Сталин захрапел. Может, увидел их, да так выразил свое отношение. Кто знает...
      Однако Берия отреагировал сразу, бросив Лозгачеву:
      - Ты что панику наводишь? Видишь, товарищ Сталин крепко спит! Нас больше не беспокой и товарища Сталина не тревожь!
      Лозгачев стал доказывать, что больному необходима медицинская помощь. Но Берия перебил его грязным сквернословием. С тем "друзья" покинули зал.
      Встретив Старостина, Берия устроил ему разнос:
      - Кто вас, дураков, к товарищу Сталину приставил? Вы недостойны работать у него! Я еще вами займусь!
      Наконец они уехали. Часы отбивали уходящее время. И все очевидней становилось: врачи не спешат на помощь. Лишь в половине восьмого приехал Хрущев, утешив:
      - Скоро будет медицина. Около девяти часов действительно появились врачи во главе в профессором Лукомским. Руки у всех от волнения тряслись так, что не могли снять с больного нижнюю рубаху. Пришлось разрезать ее ножницами. Осмотрев Сталина, врачи установили диагноз: инсульт с кровоизлиянием в мозг. Принесли кислородную подушку, сделали уколы камфоры, приложили пиявки. Наверное, предлагали применить еще что-то, действующее сильней, потому что Берия нагонял страху:
      - А вы гарантируете жизнь товарищу Сталину, гарантируете?!
      Кто же был на такое способен, если даже здоровые люди не имели сейчас гарантии выйти отсюда. 2 марта вызвали Светлану и Василия. Тот сразу где-то выпил и с порога закричал:
      - Сволочи, загубили отца!
      Некоторые члены правительства на него ощетинились. А Ворошилов стал урезонивать:
      - Василий, успокойся. Мы принимаем все меры для спасения жизни товарища Сталина...
      Наконец о болезни вождя узнала страна. На даче все чаще раздавались звонки доброжелателей, предлагавших свои услуги. Некоторые клятвенно уверяли, что поднимут Сталина. Звонили профессора даже из демократических стран. Один был особенно настойчив. Туков позвал к телефону Берия. Тот завопил в трубку:
      - Ты кто такой? Провокатор или бандит? Скажи свое имя! Я с тобой расправлюсь!
      Поняв, с кем имеет дело, профессор предпочел замолчать.
      Члены Политбюро поочередно дежурили у постели больного. Иногда он пытался открыть глаза или шевельнуть губами, но сил не хватало. 5 марта стал падать пульс. Берия подошел к нему с просьбой:
      - Товарищ Сталин, скажи что-нибудь. Здесь все члены Политбюро. Ворошилов оттащил его за рукав, говоря:
      - Пусть к нему подойдет обслуга. Он. лучше ее узнает. Пока охрана протискивалась через тесное кольцо членов правительства, Сталину сделали какой-то сильнодействующий укол. От него тело вздрогнуло, зрачки расширились и минут через пять наступила смерть. Оказывается, подобный укол, способный поднять или окончательно погубить больного, полагалось делать лишь после согласия близких и родных. Но Светлану и Василия не спросили. Все решил Берия. Затем он, Маленков, Хрущев и Молотов поднялись на второй этаж. Сразу начался дележ государственных должностей. Деликатный Молотов предложил это решить после похорон. Нетерпеливый Хрущев шуганул его матом. Обиженно махнув рукой, Молотов уехал"...
      Смерть Сталина вызвала великую скорбь советского народа и печаль эту испытывало подавляющее большинство, даже многие из тех, кто был в свое время "раскулачен", переносил голод и холод, находившиеся в заключении по навету.
      Похороны Сталина привели к трагедии в столице. Советские органы правопорядка не имели тогда никакого опыта в управлении большими массами людей, охваченных паникой или иными бурными проявлениями чувств. К тому же свирепый глава этих органов Берия думал в те дни только о захвате власти, на все прочее ему было наплевать. В итоге похороны Сталина омрачились жертвами.
      После устранения Сталина борьба за власть в стране и в партии усилилась и со временем обитатели Кремля будут стремиться лишь к устранению друг друга, а не к укреплению нашего государства. Взаимная грязная возня высокопоставленных коммунистов - соперников уже никогда не прекращалась, поскольку в их среде не было и не предвиделось такой личности как Сталин. Когда он умер во всем мире признавали его огромный вклад в укрепление могущества СССР и разгрома фашизма в Европе и японского милитаризма в Азии, его вклад в уничтожение колониальной системы и создании стран народной демократии, а также в укреплении позиций коммунистических партий во всех странах мира. Таков был мировой авторитет Сталина в дни его кончины.
      До 1961 года набальзамированное тело Сталина находилось в Мавзолее, рядом с телом В. И. Ленина. По решению XXII съезда КПСС останки его были захоронены рядом с Мавзолеем у Кремлевской стены. Позднее на могиле был установлен бюст...
      И сегодня идет долгая битва у его надгробия. Величайший стратег-геополитик XX века Иосиф Виссарионович Сталин вместе с нами честными и думающими людьми нашей Родины, болеющими за свое Отечество. Он нас предупреждал и предупреждает сегодня; "Будет и на нашей улице праздник, если наши люди отрешатся от беспечности и поднимутся на защиту своих прав, своей земли, на спасение своей Редины!"
      Придет время и будет опубликовано его Завещание, которое он передал на хранение перед своей смертью - единственному человеку, кому он доверял Юрию Жданову, бывшему своему зятю, сыну А. А. Жданова. Как хотелось бы, чтобы это завещание мы все-таки успели прочитать. Это единственное, что осталось нам - фронтовикам ждать в этой жизни.
      Эту главу мне хотелось бы завершить словами Александра Вертинского, которые он посвятил Сталину:
      Чуть седой, как серебряный тополь,
      Он стоит, принимая парад.
      Сколько стоил ему Севастополь?
      Сколько стоил ему Сталинград?
      И в седые, холодные ночи,
      Когда фронт заметала пурга,
      Его ясные, яркие очи,
      До конца разглядели врага.
      В эти черные тяжкие годы
      Вся надежда была на него,
      Из какой сверхмогучей породы
      Создавала природа его?
      Побеждая в военной науке,
      Вражьей кровью окрасив снега,
      Он в народа могучие руки
      Обнаглевшего принял врага.
      И когда подходили вандалы
      К нашей древней столице отцов,
      Где нашел он таких генералов
      И таких легендарных бойцов?
      Он взрастил их. Над их воспитаньем
      Долго думал он ночи и дни.
      О, к каким роковым испытаньям
      Подготовлены были они!
      И в боях за Отчизну суровых
      Шли бесстрашно на смерть за него,
      За его справедливое слово,
      За великую правду его.
      Как высоко вознес он Державу,
      Мощь советских народов-друзей,
      И какую великую славу
      Создал он для Отчизны своей.
      Тот же взгляд, те же речи простые,
      Так же мудры и просты слова,
      Над разорванной картой России
      Поседела его голова.
      Глава 8.
      Так называемая хрущевская "оттепель". Начало развала СССР
      В ночь на 2 марта 1953 года в иудейский праздник Пурим, Иосифа Виссарионовича Сталина умертвили, вплоть до утра 6 марта обманывая партию и народы "внезапной и тяжелой его болезнью". Уже 5 марта врач, анатомировавший тело Сталина Русаков был уничтожен. А 1 мая 1953 года на трибуне мавзолея Ленина-Сталина Берия сказал Молотову: "Я убрал его. Я вас всех спас" (Т. Виттлин. "Лаврентий Павлович Берия" Лондон, 1973, на английском и русском языках).
      "Западные политики 40-х годов осознали, что тост, провозглашенный Сталиным в 1945 году за "великий русский народ", его аппеляции в 1941 году к русским историческим подвигам, Гимн СССР 1944 года, возвеличивающий "Великую Русь", и наконец, развернутая Сталиным с 40-х годов кампания по пропаганде русской истории, науки и культуры могут означать негласный, но тотальный отказ от подлинного ленинизма-большевизма, реанимацию великороссийской державной концепции...
      Эта стратегия сделает сталинское государство еще более жизнеспособным, его влияние - глобальным, что чревато многими опасностями для Запада" (Внутренная жизнь Советского Союза", Гарвард, 1953 г., № И).
      Согласно исследованиям американского политолога Б. Херша, ЦРУ в 1949-1951 годах разработало "варианты" убийства Сталина : первый предусматривал устранение Сталина его же "соратниками"...
      Тем временем, в советской печати с января 1953 года усилилась кампания против тайных и явных врагов народа, угроза ареста нависла почти над всеми членами тогдашнего Политбюро. Открытый процесс над "бериев-цами" мог стать реальностью, чего их хозяева не могли допустить, ибо такой процесс стал бы разоблачением-приговором стратегии космополитов в отношении не только СССР, но русской нации и славянства в целом! (Алексей Чичкин, публицист. "Народная защита", 1994, № 1).
      Немецкий советолог Ф. Боркенау утверждал, что арест личных врачей Сталина означает заговор против него его соратников - они хотят приставить к нему своих врачей, чтобы решить его судьбу... Примечательно, что именно 1 марта 1953 года начала вещание на СССР принадлежащая ЦРУ радиостанция "Свобода". Она-то и сообщила в тот же день о кончине Сталина. И в след за ней эту новость торжественно объявили "Голос Америки", "Голос Израиля", "Би-Би-Си" (Т. Мирзоян, "Земщина", 1992 г., № 72).
      После смерти Сталина продолжал действовать президиум ЦК партии в составе 10 человек (Маленков, Берия, Хрущев, Булганин, Молотов, Ворошилов, Каганович, Микоян, Сабуров, Первухин). Было решено избрать Хрущева первым секретарем ЦК, Маленкова - утвердить председателем Совета Министров, Берия остался членом президиума ЦК и стал министром внутренних дел.
      Берия стал энергично сколачивать новую "коалицию" против Маленкова. Маленков опирался на партийный аппарат и на армию. Опорой Берия был аппарат МВД, его мощный репрессивный механизм. Министр госбезопасности С. Д. Игнатьев насчитывал около одиннадцати миллионов осведомитилей!
      Маленков пришел в аппарат ЦК в 1934 году. Рекомендовал его Каганович, у которого он работал в Московском комитете партии. Став заведующим отделом руководящих кадров, он скоро завоевал доверие Сталина. В 1938 году Маленкову поручили выступить с докладом на пленуме ЦК, в 1941 - на XVIII Всесоюзной партконференции. С 1948 года Маленков практически руководил секретариатом ЦК, а в 1952-м году на XIX съезде партии делал по поручению Сталина доклад от имени ЦК. В 1941 году Маленков вошел в состав Политбюро в качестве кандидата, в 1946 году стал его членом. Сталин верил в личную преданность Маленкова, а тот давал понять ему, что, становясь над партией, репрессивные органы могут представлять опасность и для самого Сталина. Первым заметным делом Маленкова было устранение Ежова. Сталину был нужен баланс трех сил: парток'ратии, репрессивных органов и технократии. Так Маленкову была уготована роль второго человека в партии и государстве.
      Берия освободил врачей и прекратил это дело. Затем он послал своих эмиссаров в Грузию, чтобы закрыть и опасное для него "мингрельское дело". Дело это было подготовлено до смерти Сталина тогдашним министром госбезопасности Игнатьевым, который был очень близок к Маленкову. Расправившись с неугодными ему грузинскими руководителями, Берия укрепил свой тыл. Затем он добился снятия Игнатьева с поста секретаря ЦК.
      Маленков взял на себя руководство секретриатом ЦК и как Председатель Совета Министров взял под контроль и МВД, то есть ведомство Берия. Маленков решил упредить Берия, согласовав свои действия с маршалом Жуковым. На 26 июня Маленков назначил заседание Совета Министров. Перед самым заседанием он пригласил к себе Хрущева и Булганина, где заявил им о заговоре Берия и что ему известно об их поддержке Берия. Спасти свои жизни они смогут только при условии, что примут участие в разгроме заговора. Булганин должен был на собственной машине доставить в Кремль группу офицеров, подобранную Жуковым. Они согласились.
      На заседании Маленков предложил арестовать Берия за государственную измену. Его поддержали Первухин и Сабуров. Молотов, Ворошилов, Каганович были против. Воздержались Хрущев, Булганин и Микоян. В этот момент в зал заседания зашел Г. К. Жуков с офицерами и дальше пошло так, как уже неоднократно описано.
      Маршал Жуков предложил Маленкову арестовать и тех, кто был в сговоре с Берия, но Маленков не согласился, надеясь сделать их союзниками в предстоящей внутрипартийной борьбе за власть в Кремле. Это предложение, отвергнутое Маленковым дорого обошлось Жукову. Маршал обрел себе врага в лице Никиты Хрущева.
      Итак, 26 июня 1953 года был арестован Берия, который после суда, 23 декабря 1953 года был расстрелян. Так закончилась карьера этого политика. А внутрипартийная борьба среди партбоссов продолжалась. Шла она на фоне острой внешнеполитической схватки ведущих держав мира, бывших союзников в антигитлеровской борьбе со странами социалистического блока.