Могу подтвердить эту мою справку практическим примером. Как я уже рассказывал, 28 декабря 1943 года наш штурмовой авиаполк наносил удар по аэродрому Багерово в Крыму. Ил-2 летчика Чепуренко, где воздушным стрелком был Станислав Гаврукович, был подбит зенитным снарядом и совершил вынужденную посадку на территории, занятой противником. Оба они были ранены. Летчик вскоре умер, а воздушный стрелок выжил, но оказался в плену. Он прошел многие лагеря военнопленных и наконец-то оказался в Польше. Здесь ему вместе с другими товарищами по несчастью удалось бежать, и в конечном итоге он оказался в лагере фильтрации. Здесь он рассказал о своих мытарствах, и его направили снова в наш 43-й гвардейский полк, где он прослужил до демобилизации, а затем работал в народном хозяйстве, и никто его не притеснял. Когда много лет спустя он прибыл на встречу с однополчанами, то нами было принято решение представить его к правительственной награде за подвиги, совершенные в нашем полку до того злополучного боевого вылета. Указом Верховного Совета СССР он был награжден орденом Красной Звезды.
      На фильтрационный пункт я приехал, чтобы навестить моего коллегу-переводчика, с которым мы учились в одной группе на курсах военных переводчиков, теперь он работал по своей специальности в органах СМЕРШ, где и произошел интересный случай. Мой однокурсник познакомил меня со своим начальником. Это был капитан, который ранее служил в авиации, а теперь стал контрразведчиком. Мы были тогда все молоды, и, естественно, у нас была потребность поболтать за рюмкой о том о сем. Время было рабочее, и капитан заметил, что он вполне разделяет наши планы, но ему нужно еще кое-что решить.
      - Сейчас я займусь еще с одним подопечным, - сказал он, - это займет немного времени, можешь не выходить, послушай, о чем будет идти речь, а потом отметим встречу и пойдем в кино.
      Я, естественно, был согласен на все, потому что коротать время в обществе было, безусловно, лучше, чем в одиночку.
      В комнату вошел солдат, капитан предложил ему сесть, а потом по-простецки сказал: "Вот, Иван, какое дело. Ты, оказывается, был не только лагерь-полицаем, но и принимал участие в расстрелах наших граждан".
      Тот начал говорить, что это неправда, что он глубоко верующий человек и никогда не мог себе такое позволить. Да, был полицейским в лагере, но это же обычная практика во всех странах мира, и в том числе у нас. Лагерь-полицаев назначает администрация для поддержания внутреннего порядка среди пленных. Я понял, что капитан брал этого пленного, как говорят, "на пушку", что якобы он занимался расстрелами.
      Капитан прервал солдата, сказав: "Вот посмотри - твой земляк, - и показывает на меня, - ты с Киевщины, а он с Харьковщины. Он не сдался в плен, а сражался храбро. Смотри, сколько у него боевых наград, а теперь ты и не каешься, что был слугой у наших злейших врагов. Так что, наверное, трибунал тебе обеспечит "вышку". Слушай, лейтенант, я на минутку выйду по своему делу, а ты потолкуй с земляком, если есть желание".
      Когда вышел капитан, этот Иван начал мне буквально плакаться, что его хотят ни за что погубить, что он малограмотный, у него в селе родная мать осталась и две сестры младшие, а отец умер от голода в 1933 году, что он никогда не делал что-либо плохое несчастным пленным, сам жил и работал так же, как и они. Я задавал ему вопросы о жизни в лагерях военнопленных и еще о чем-то. Вдруг заходит капитан и обращается ко мне: "Ну как, поговорили? Какое твое мнение о нем?"
      Я ответил следующее: "Товарищ капитан! Я лично верю, что Иван не мог совершать такие злодеяния. Не нужно его подводить под "вышку". За то, что он совершил, пусть ответит по закону, но мы победили врага, настала мирная жизнь, он вернется к своим родным и близким, искупив вину, и будет трудиться на благо нашей Родины. Вот мое мнение".
      Капитан, обращаясь к плачущему Ивану, заявляет: "Я очень ценю этого лейтенанта, ибо и сам воевал в авиации. Благодари Бога, что он тебе встретился. Быть по сему: завтра я отправлю тебя в Советский Союз. Пусть там разбираются до конца с тобой. Все, можете идти и собираться к отправке!"
      Иван стал нас обоих благодарить и, счастливый, вышел из комнаты. А капитан мне говорит: "Больше ничем мы не располагаем об этом человеке. Это решение я уже принял ранее, но все же еще раз решил с ним поговорить. Ну пошли, закусим чем Бог послал. Там уже твой друг все подготовил..."
      Спустя много лет я оказался в Киеве. Так случилось, что шел я по Крещатику и остановился у книжного киоска, рассматривая книги. Я, естественно, начал задавать вопросы продавцу. Тот буквально пялил на меня глаза, а потом спросил:
      - Скажите, в тысяча девятьсот сорок шестом году вы были в Германии?
      - Да, был, - ответил, ничего не понимая, я. - А что вас так во мне заинтересовало?
      - Так вы же спасли мне жизнь!
      Я действительно ничего не понимал, всматривался в лицо ошалелого от радости продавца, но не мог ничего вспомнить. Продавец киоска закрыл свое заведение и буквально вцепился в меня руками, стал меня тащить в расположенный напротив ресторанчик, приговаривая:
      - Вот так нечаянная радость. Неужели такое может быть? Однако не беспокойтесь, я вас приглашаю со мной пообедать, сейчас как раз время и я там все вам объясню. Не только я, но и моя мама, и все родные, когда посещаем церковь, то всегда ставим свечку за ваше здравие и за здравие всей вашей семьи...
      Мне стало просто интересно послушать этого человека, в душе надеясь, что он меня с кем-то спутал.
      В процессе разговора я вспомнил тот случай, что приключился в Германии, и внимательно выслушал исповедь этого человека о его дальнейшей судьбе. Когда он оказался в Союзе, его осудили на десять лет лагерей, ибо особой вины за ним не было. В лагере нашлись люди, знакомые с законами, и написали за него жалобу и прошение о пересмотре дела. Через какое-то время его жалоба была рассмотрена, и он оказался на свободе, приехал в свое село, где работал в колхозе. Затем переехал в Киев и вот теперь работает в торговле. Не знаю почему, но ему втемяшилось, что именно я тогда в Берлине не дал свершиться произволу. Я его убеждал, что такое решение принял капитан-контрразведчик и, что я здесь ни при чем. Но он все равно стоял на своем. Разубеждать его было глупо.
      Теперь когда я бывал в командировке в Киеве, то почти всегда заходил к моему новому знакомому. В один из таких приездов я выслушал еще одну, потрясшую меня, историю. Речь шла о том, как немцы разжигали у пленных ненависть к евреям, из-за чего я и начал рассказывать эту главу.
      Осенью 1941 года он оказался в огромном пересыльном лагере военнопленных в Прибалтике. В лагере было около ста бараков, а в каждом бараке помещалось до тысячи пленных. Однажды перед самым утром в барак взорвались немцы. Из всех находящихся в бараке они вывели его одного. Почему его - он не знал. Может быть, потому, что он был в тот момент прямо перед ними. Его повели к крытым автомашинам. Туда начали подводить и пленных из других бараков. Удивительно, рассказывал он, что все они были по одному из каждого барака. Затем их погрузили в машины и повезли куда-то. Многие думали, что всех их решили расстрелять для устрашения других пленных. И, как в подтверждение этих мыслей, вскоре их привезли на стрельбище. В предутренней мгле они увидели, что к столбам, где обычно крепятся мишени, были привязаны люди. Когда их всех выгрузили и согнали в кучу, перед ними выступил немецкий офицер. Он хорошо говорил по-русски. А речь, в частности, шла о том, что виновниками войн являются евреи, что они виновники всех бед и далее в том же духе. А потом заявил: "Видите, вон там привязаны эти звери. А вот здесь лежат русские винтовки. Вы стреляете в этих врагов всех русских и немцев, и тогда я гарантирую вам свободу. Здесь же вы получите справки об освобождении из плена и можете идти куда хотите".
      Страшное замешательство вошло в души тех, кому предстояло слишком дорогой ценой получить себе свободу. Они даже не могли себе подобное представить: стать палачами. И вдруг из строя пленных раздался громкий голос: "Братцы, неужто возьмем грех на душу. Нас ведь тоже расстреляют, как пить дать. Ну а кто все же рискнет это сделать, тот будет проклят всеми русскими людьми".
      Последовал приказ взять оружие, но все в строю остались на месте. Наказание не заставило себя ждать - на них набросились с нагайками охранники. Это были прибалты, находящиеся уже на службе у немцев, но никто из русских не стал расстрельщиком.
      Тогда немецкий офицер сказал им следующее: "Значит, здесь собрались самые страшные враги рейха - вы все комиссары и для вас одно наказание расстрел". Он тут же приказал охранникам отвязать евреев, а всех русских привязать к столбам на их место. Охранники быстро выполнили приказ. Теперь группы поменялись местами. Страшный спектакль продолжался. Офицер приказал евреям построиться. Многие из них едва стояли на ногах. Обращаясь к ним, офицер, скривив в улыбке губы, сказал: "Ваше счастье, что тех, кого мы выбрали расстрелять вас, оказались комиссарами - еще более страшными врагами рейха. В таком случае я дарую вам жизнь. Только вы обязаны перестрелять мерзавцев, которые заняли ваши места у столбов".
      И произошло страшное: некоторые из этих несчастных поверили заявлению офицера, надеясь таким путем спастись, и начали стрелять в русских пленных солдат. Но весь фокус немцев заключался в том, что винтовки оказались заряженными холостыми патронами. Они предусмотрели вероятность того, что заряженное боевое оружие могло быть обращено против них. Но главное все-таки для них было проделать психологический эксперимент. Они все точно рассчитали, и теперь у них были очень веские аргументы заявить, что евреи это действительно звери. Именно так и сказал офицер, стоя перед привязанными к столбам русскими: "Ну теперь-то вы убедились, что я говорил правду. Вы отказались стрелять, а они сделали это хладнокровно. Прав наш фюрер, который не устает повторять, что вы - русские являетесь неплохим удобрением для еврейских плантаций и что вас еврейская эксплуатация ничему не научила. Вы действительно унтерменши - недочеловеки, но после победы немцы научат вас понимать, как нужно жить.
      Закончив свои разглагольствования, офицер приказал охране доставить пленных русских в лагерь. Их еще не успели погрузить на машины, как прибалтийские фашисты начали убивать евреев.
      Можно себе представить, как рассказывали своим товарищам по несчастью в бараках об этой дикой провокации немцев пленные, пережившие этот страшный ужас.
      В 1947 году ООН объявила, что Палестина - это страна, населенная с древних времен арабами и евреями. Исходя из принципа самоопределения, было принято решение создать в Палестине два государства - независимое арабское и независимое еврейское. Были определены границы каждого из них. Однако правящие сионистские круги не согласились с этим решением и занялись изгнанием арабского населения с их родной земли.
      В октябре 1948 года президент США Гарри Трумэн заявил:
      "Мы обязались позаботиться о том, чтобы государство Израиль было достаточно большим, достаточно свободным и достаточно сильным, чтобы обеспечить самостоятельность и безопасность своего народа".
      Ныне всех критиков такой политики оголтело обвиняют в антисемитизме, хотя для сионистов антисемитизм считается огромным благом. На чем бы еще строили они свою политику, если бы вдруг об этой проблеме замолчали все программы телевидения и радио, все газеты и журналы. Такое не может присниться им даже в страшном сне.
      Вот как об этом писал уже известный читателю Теодор Герцль: "В Париже... я стал как-то шире смотреть на антисемитизм, который начинаю понимать исторически и прощать... Кроме того, антисемитизм, будучи мощной и скорее подсознательной силой, не принесет евреям вреда. Я считаю его движением, полезным для развития еврейской индивидуальности".
      Много тайн ревностно хранит в себе сионизм. К примеру, сионисты в Германии находились в неплохих отношениях с Гитлером, что доказано документально. Немецкий журнал "Шпигель", издающийся на еврейские капиталы, писал: "Победа немецких антисемитов привела сионистов в необыкновенный восторг после прихода Гитлера к власти. В ней они сразу же усмотрели поражение просвещенного западного еврейства, которое ни в грош не ставило сионизм и предпочитало развиваться среди других народов... Так как сионисты и национал-социалисты возвели расу и нацию в абсолют, между ними не могли не возникнуть общие взгляды".
      Бывший наблюдатель ООН в 'Палестине граф Фольке Бернадотт был объявлен сионистами вне закона в тот момент, когда он начал готовить к публикации свои дневники о связях сионистов и нацистов. 28 августа 1948 года в него стреляли боевики-сионисты. 17 сентября 1948 года граф Бернадотт с руководителем группы наблюдателей ООН полковником Андрэ Серотокс погиб в Иерусалиме. Стреляли по ним головорезы из сионистской террористической группы "Штерн".
      Страшные преступления сионистов, как я уже замечал, заключаются в том, что они сами же и провоцируют антисемитизм.
      Идеолог сионизма В. Жаботинский в 1905 году писал: "Как довод для сионистской агитации, антисемитизм, особенно "возведенный в принцип", конечно весьма полезен и удобен".
      Экс-премьер-министр Израиля Бен-Гурион в еврейской газете "Кемпфер", издаваемой в Нью-Йорке, писал: "Если бы у меня была не только воля, но и власть, я бы подобрал группу сильных молодых людей. Задача этих молодых людей состояла бы в том, чтобы замаскироваться под неевреев и, действуя методами грубого антисемитизма, преследовать евреев антисемитскими лозунгами. Я могу поручиться, что результаты с точки зрения значительного притока иммигрантов в Израиль из этих стран были бы в десять раз больше, чем результаты, которых добивались тысячи эмиссаров чтением бесплодных проповедей".
      Из документов известно, какую страшную провокацию против воюющих Германии и Советского Союза, особенно против евреев, остававшихся под пятой нацистов, свершил американский сионист еврей Теодор Кауфман. Он в 1941 году выпустил книгу "Германия должна погибнуть", где заявлял и доказывал, что после войны все немцы должны быть стерилизованы, а территория исторической Германии должна быть поделена между государствами Голландия, Бельгия, Франция, Чехословакия и Польша, и там же была уже карта расчленения Германии. По так называемому плану Кауфмана должно быть мобилизовано 25 тысяч докторов, каждый из которых бы в день стерилизовал по 25 немецких мужчин и женщин. И таким образом за три месяца все немцы, мужчины и женщины, были бы стерилизованы. "А через 60 лет немцы как нация исчезнут, - заявил он, - и немецкие евреи разделяют мое мнение".
      Гитлеру эта работа оказалась как нельзя кстати, он приказал всем немецким радиостанциям передавать содержание книги Кауфмана, а прессе публиковать статьи и давать комментарии, особенно указывая, что сейчас Германия ведет войну с главным форпостом еврейского засилья - Советским Союзом. Обязывал он газеты и радио давать отзывы читателей и слушателей, особенно такие, где раздавались призывы окончательного решения "еврейского вопроса".
      "Адольф Эйхманн - чистокровный еврей-выкрест постановил, что потомков смешанных браков с евреями следует стерилизовать во избежание их способности к деторождению". Эта цитата взята мной из книги "Шесть миллионов обвиняют. Отчет о судебном процессе над Эйхманном". Книга была издана в Иерусалиме в 1961 году. Там же было написано: "Были даны подробные инструкции о принудительной стерилизации детей от смешанных браков".
      На конференции в Берлин-Ваннзее 20 января 1942 года "Об окончательном решении еврейского вопроса" главную роль играл Гейдрих. Сам Гейдрих был на V (по арийским законам) евреем. Его отец был евреем-выкрестом, мать полуеврейка. Гейдрих - одна из самых зловещих фигур на вершине гитлеровского рейха. И этот Гейдрих по данным, подготовленным Эйхманном, принял решение о детях от смешанных браков, когда потомки смешанных браков 1-й степени (один из родителей - еврей) разделят судьбу всех евреев, то есть будут уничтожены. За некоторым исключением - если они согласятся подвергнуться стирилизации.
      Вот эти зловещие фигуры - Гейдрих и Эйхманн приняли решение применить против евреев "биологическое оружие - стерилизацию".
      Конечно, сионистская пропаганда преувеличила, с корыстными целями получить побольше денег с Германии, насчет шести миллионов евреев, которые якобы были уничтожены Гитлером. Их просто столько не было на территориях, оккупированных Германией...
      В годы войны в нашей стране по-новому обострился еврейский вопрос. Связано это было преимущественно с двумя факторами. Во-первых, по сравнению с другими национальностями СССР евреи составляли непропорционально большую часть состава тыловых и медицинских служб и старших офицеров.
      Количество евреев в зоне боевых действий было очень незначительно, что вызывало раздражительную реакцию у части русских солдат. Во-вторых, не меньшее раздражение вызывали попытки некоторой части еврейских националистов представить еврейский народ как особо пострадавший в войне и внесший особый вклад в победу над врагом. Немало евреев предпочитали "воевать" против врага в составе различных комитетов и других гражданских организаций, старательно избегая поездок на фронт. Конечно, это не относится ко всем евреям. Можно назвать целый ряд имен евреев, храбро воевавших за Россию (генералы Д. Драгунский, Л. Доватор, майор Ц. Кунников и многие другие). Честь им и хвала!
      Конфликты возникали не только в армейских, гражданских коллективах, но даже и в творческих. Весьма характерными были стычки между русским писателем М. Шолоховым и рядом еврейских националистических деятелей "антифашистского комитета".
      Организация эта была создана кавказским евреем Л. П. Берия совместно с сионистом Михоэлсом для установления контактов с международными еврейскими организациями, фактически для сотрудничества с сионизмом. В результате в работе этой организации главное место занимала не борьба с фашизмом, а установление солидарных связей советских евреев с сионистскими вождями.
      Во время встречи с американской делегацией, состоявшей исключительно из евреев и заявившей об особой роли евреев во Второй мировой войне, Михаил Шолохов встал и гневно опроверг это, сообщив, что в этой войне гибли в основном русские, а не евреи. По-видимому, после этого случая еврейский писатель Илья Эренбург распространяет лживые слухи о том, что М. Шолохов хотел перейти на сторону немцев.
      В другой раз, рассказывал М. Шолохов, "прихожу и вижу во главе стола Илью Григорьевича Эренбурга, а вокруг него пятнадцать евреев. А я в военной, не очень свежей, форме, с пистолетом, в сапогах. И вижу, сидит ближе всех ко мне, качается в качалке американский еврей Леонид Первомайский, протягивает мне качающуюся руку и говорит: "Здравствуйте, Михаил Александрович!" - Я как заору на него: "Встань, сволочь!" Он вскочил и за спину Ильи Григорьевича. А тот суровым голосом обращается ко мне: "Надеюсь, мы находимся в интеллигентном обществе, и я прошу вас, Михаил Александрович". "А идите вы все... Борцы за мир! Я же один среди вас русский". После этого конфликта у Шолохова был разговор со Сталиным, из которого писатель понял, что и на этот раз Сталину пришлась по душе его отповедь людям, стремившимся бороться за победу чужими руками.
      "Антифашистский" еврейский комитет и его активисты, в частности И. Эренбург, Михоэлс, В. Гроссман, стали деятельными творцами мифа о "холокосте", якобы гибели шести миллионов евреев в газовых камерах, мифа, призванного представить, что будто именно еврейский народ больше всех других пострадал во Второй мировой войне и за это остальные народы обязаны испытывать чувство вины, каяться и платить возмещение. Создатели мифа о "холокосте" во много раз преуменьшали жертвы русского народа.
      В "Энциклопедии холокоста", например, сообщается, что в германских лагерях было убито три миллиона евреев, а также "десятки тысяч цыган и советских военнопленных". Эти данные, распространяемые сионистской пропагандой, совершенно не соответствуют действительности. На самом деле число только советских военнопленных, погибших в немецких лагерях до 1944 года, составляло около трех с половиной миллионов человек. Действительное же число евреев, погибших в войну, составляет около 500 тысяч, из них на советских евреев приходится около 200 тысяч. Конечно, и это число погибших очень велико и вызывает глубокое соболезнование. Однако по сравнению с 22 миллионами погибших русских (включая малороссов и белорусов) оно в 44 раза меньше.
      Именно русский, а не какой-либо другой народ (даже в пропорциональном отношении) испил самую большую чашу страданий во Вторую мировую войну и спас все человечество от кошмара "нового мирового порядка".
      За всю историю человечества ни один народ в мире, кроме русского, не испытал на себе такой чудовищной тяжести как человеческих потерь, так и материальных лишений, выдержал все тяготы и утраты, сумев сохранить себя выдающейся нацией и ядром огромного государства. Стойкости и жертвенности русского народа мир обязан победе над фашистской Германией и творцами "нового порядка". В связи с этим совершенно справедливыми являются слова Сталина в речи на кремлевском приеме 24 мая 1945 года, которые, как я полагаю, уместно привести здесь полностью:
      "Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа, и прежде всего русского народа.
      Я пью прежде всего за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза. Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.
      Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.
      У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала потому, что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества - над фашизмом. Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!"
      Когда Сталин произносил свой знаменитый тост за русский народ, "патриарх космополитов" И. Эренбург вдруг заплакал. Как пишет очевидец К. Чуковский, Эренбургу это показалось обидным. Эренбург выражал чувства многих советских евреев, не желавших признать эту очевидную для всего мира истину и уступить русским людям часть тех мест, которые евреи несправедливо отняли у русских во время господства их кровожадных соплеменников коммунистов-сионистов, называвших себя большевиками.
      Несмотря на чистки 30-х годов, удельный вес лиц еврейской национальности в госаппарате, в учреждениях культуры, науки, искусства и других привилегированных сфер деятельности был непомерно высок. Особенно заметно еврейское засилье чувствовалось в области идеологии, где после войны сложилось просто удручащее положение. В ряде учебных заведений прием студентов был чуть ли не наполовину монополизирован евреями. Так, в МГУ на физическом факультете на одного русского приходился один еврей. Евреи монополизировали и большую часть учреждений экономического профиля. В медицине страны доля евреев была настолько высока, что во многие места на работу принимались по этническому признаку - только евреи.
      Боткинская больница в Москве, например, по словам самих евреев, стала их "вотчиной". Главврачом здесь в течение почти двадцати долгих лет был известный сионист Б. А. Шимелиович. Выделяя на прием русского персонала небольшую квоту, он предпочитал брать на работу только своих соплеменников. "И так было везде" (Платонов Олег. Тайная история России... С. 261). На первом этапе организованная сионистская деятельность советских евреев развивалась в рамках так называемого Еврейского антифашистского комитета и акцентировалась главным образом на борьбе за создание еврейского государства на территории России.
      Втором этап развития сионизма был связан с образованием в мае 1948 года еврейского государства в Палестине и поддержкой войны Израиля за вытеснение арабского народа с его территории. На этом этапе деятельность сионизма в СССР приобрела крайне агрессивный характер, открыто противопоставляя евреев всему советскому народу, и прежде всего русским.
      Вопрос о создании в Крыму Еврейской Советской Социалистической Республики разрабатывался основательно. В 1917 году евреи в Крыму составляли очень небольшую часть по численности населения, которое состояло в основном из славян и крымских татар.
      В 1921 году в Крыму уже образовался союз колонистов "Бундесстрой", а в 1922 году активно уже действовал еврейский потребительский кооператив "Самодеятельность". Орудовали в нем, как свидетельствуют документы, многие видные сионисты. Накануне войны в Крыму еврейское население достигло шестидесяти тысяч человек, что составляло 7,4 процента от всего населения. Треть из них жила в еврейских селькохозяйственных поселениях. В 30-е годы в Крыму строительство вела американская фирма "Агро-Джойнт", которая находилась в Джанкое, а филиал ее банка размещался в Симферополе. Для еврейских переселенцев дома строила эта фирма бесплатно. Фирмой руководили американские евреи, которые, безусловно, имели отношение к сионистской организации. Этот процесс еврейской колонизации Крыма, вопреки воле международного сионизма, был прекращен в 1934 году.
      Советское правительство, естественно по инициативе Сталина, выделило вместо Крыма для создания Еврейской автономной области территорию в 36 тысяч квадратных километров в Хабаровском крае с административным центром Биробиджан. Весьма показательно, что позиция Сталина в еврейском вопросе до осени 1948 года была достаточно спокойной и имела сдержанный характер. После войны Сталин понял, что сионизм и космополитизм являются главными внутренними противниками Советского государства. Он почувствовал, какую угрозу нашему строю могут они нанести лишь одной своей демагогией. Как свидетельствует его дочь, Светлана Иосифовна, однажды она услышала от него такую фразу: "...Ты понимаешь! Сионизмом заражено все старшее поколение евреев, а они и молодежь учат... Сионисты подбросили и тебе твоего первого муженька".
      В это время, как утверждают знатоки кремлевской "кухни", в Политбюро было два еврея - Каганович и Берия. Другие члены политбюро: Молотов, Калинин, Ворошилов, Андреев - были женаты на еврейках. Многолетний секретарь Сталина Поскребышев тоже имел жену еврейку, а Маленков - зятя еврея. Сталин видел перерождение некоторых еврейских большевиков в деятелей сионистского движения. Они отбрасывали партийную идеологию, и за нагромождением призывных лозунгов высвечивались у них эгоистические национальные интересы. Вместо пламенного революционера-интернационалиста появлялся пламенный еврейский националист.
      Жена К. Е. Ворошилова Гольда Горбман - фанатичная еврейская большевичка - в дни создания Израиля изумила своих родственников фразой: "Вот теперь и у нас есть родина". Сталину это стало известно, ибо его разведка работала блестяще. Одним из активистов этого движения стала и жена В. М. Молотова, член ЦК КПСС Полина Жемчужина. Ее сионистские симпатии проявлялись еще до войны. Тогда ее хотели арестовать, но спасло вмешательство Берия. Родной брат Жемчужиной был известным в еврейских кругах США капиталистом. А сама Жемчужина училась в гимназии вместе с будущим первым послом Израиля в СССР, а затем премьер-министром Голдой Мейер. Очутившись в Москве, последняя не преминула восстановить старую связь. Они часто ходили друг к другу пить чай, много времени проводили вместе. Жемчужина стала главным лоббистом сионистских кругов в СССР. За это она была репрессирована и находилась в заключении. Освобождена она была лишь после смерти Сталина. Но все же она сказала его дочери Светлане следующие слова: "Твой отец был гений. Он уничтожил в нашей стране "пятую колонну", и когда началась война, партия и народ были едины".
      В начале 1942 года по инициативе Берия, связанного с международными сионистскими организациями, был образован Еврейский антифашистский комитет (ЕАК), ставший впоследствии центром сионистского движения в СССР. Фактическим руководителем и куратором ЕАК был старый большевик-интернационалист С. А. Лозовский.
      Идея создания еврейской республики в Крыму, кстати сказать, была не пустой затеей, уже в 1943 году этот вопрос обсуждался советскими и американскими сионистами, но инициатива оставалась за последними, о чем пишет в своей книге Павел Судоплатов "Разведка и Кремль" в главе "Калифорния в Крыму". Американских сионистов в этом вопросе поддерживало правительство США. Руководитель сионистской организации "Джойнт" Д. Розенберг заявлял: "...Крым интересует нас не только как евреев, но и как американцев, поскольку Крым - это Черное море, Балканы и Турция".
      15 февраля 1944 года на имя Сталина поступило письмо с предложением о создании на территории Крыма Еврейской Социалистической Республики, подписанное руководством Еврейского антифашистского комитета: С. М. Михоэлсом, Ш. Эпштейном, И. С. Фефером (под редакцией С. А. Лозовского).
      Однако Сталин отклонил это посягательство еврейских националистов на суверенные права русского народа. Н. С. Хрущев позднее вспоминал: "Когда из Крыма выселили татар, тогда некоторые евреи начали развивать идею о переселении туда евреев, чтобы создать в Крыму еврейское государство. А что это было бы за государство? Это был бы американский плацдарм на юге нашей страны. Я был против этой идеи и полностью соглашался в этом вопросе со Сталиным. Нельзя идти на поводу у даллесов, которые не прочь создать плацдарм против нас".