Мы одной крови, ты и я?
      Иласэ все еще продолжала звать его где-то в отдалении, но точно определить направление Дарен не смог.
      - Иласэ! Где ты? - крикнул он.
      Молчание. Потом радостный ответ:
      - Тартис! Я здесь!
      О, это говорит о многом!
      - Иди на юг, пока не увидишь ручей!
      Уже лучше.
      - Какой ручей? - крикнул юноша, больше из вредности. В этот раз Иласэ не удостоила его ответом.
      Вымотанный до предела, Дарен поплелся к ручью. Встреча с монстром полностью выпила его обычно неистощимую энергию, хотя, чем дальше юноша отходил от ловушки, тем лучше себя чувствовал. Когда Дарен, наконец, пролез сквозь заросли колючего кустарника, то один взгляд на прохладную чистую воду заставил его броситься к берегу, упасть ничком и пить, пить, пить…
      Наконец, с некоторой неохотой, юноша вскарабкался на ноги.
      - Иласэ! Я у ручья!
      - Иди вниз по течению! - отозвалась она.
      Через пару сотен шагов сквозь зелень кустов мелькнула ее черная одежда. При виде бледного напряженного лица Иласэ Дарен почувствовал что-то странное, и только через несколько мгновений, к собственному смущению, осознал, что рад ее видеть. Присутствие другого человека давало ему чувство безопасности, только теперь он мог расслабиться и стряхнуть напряжение. И Дарен был, против воли, благодарен ей за это.
      Глаза Иласэ скользнули по Тартису, отмечая, что он цел, однако девушка не стала подходить ближе:
      - Поторопись! - произнесла она резко, - мне нужно закрыть круг.
      Что? А, не важно.
      Юноша шагнул мимо нее и смотрел, как Иласэ сосредоточенно разбрасывала листья и кору по тому месту, где он только что прошел.
      - Вот! - сказала она с удовлетворением, отряхивая руки об юбку.
      Дарен устало сел на землю, не дожидаясь, пока подкосятся ноги:
      - Ты хоть понимаешь, как странно твои действия выглядят?
      Иласэ развернулась, готовая в сотый раз объяснить ему, какой он дурак, но застыла, широко распахнув и так немаленькие глаза. Дарен тоже замер: теперь, когда он смотрел на нее внимательно, в голову невольно пришло сразу несколько мыслей. Во-первых, девушка перед ним казалась удивительно милой. Во-вторых, она нисколько не походила на своего двойника, почти завлекшего Дарена в ловушку.
      Все вместе это не имело никакого смысла.
      Он ведь шел следом за двойником, смотрел ему в лицо и видел Иласэ. Но вот она стоит здесь, настоящая. И их невозможно даже пытаться сравнить. Девушка-двойник была некрасивой, даже уродливой. Та, что стояла перед ним сейчас, казалась прекрасной, несмотря на прилипший кое-где к влажной коже лесной сор.
      Иласэ выглядела такой же удивленной, как и он. Долгие мгновения они рассматривали друг друга, словно видели впервые, потом одновременно отвернулись в стороны. Щеки Иласэ заметно порозовели.
      - Что с тобой случилось? - ее голос звучал слегка сдавленно.
      - Нет, сперва объясни, что ты сейчас делала! - потребовал он в ответ.
      - Видишь ли, когда мы ушли с поляны, то лишились защиты. Я подумала, что стоит сделать что-то вроде искусственного защитного круга, используя частицы Золотых Лиственниц и завязать основную часть круга хотя бы на одном из растущих деревьев. Я использовала…
      Дарен нетерпеливо махнул рукой:
      - Давай покороче!
      Иласэ бросила на него раздраженный взгляд, потом вздохнула:
      - Монстры плохие. Золотые Лиственницы хорошие. Круг нас защищает. Все!
      Дарен тихо фыркнул:
      - Теперь понял.
      - Ну, так что с тобой случилось? - вернулась Иласэ к своему вопросу.
      - А как ты поняла, что что-то не так? - снова задал он встречный.
      Иласэ села напротив него и начала рыться в сумке:
      - Не сразу. Я шла, ты шагал за мной, и так всю дорогу, до этого ручья. Ты просто встал там, и я осознала, что это не ты.
      - Как это? - с подозрением спросил Дарен.
      - Я споткнулась и упала, а ты не засмеялся, - ответила она сухо.
      - Точно не я. - Тартис согласно хмыкнул.
      - Да. Я подумала, что это похоже на наведенный морок, и промыла водой глаза. После этого твой двойник исчез. И я предположила, что если морок-Тартис преследовал меня, значит, ты шел за мороком-мной. Верно?
      Дарен кивнул:
      - Да, ты…, то есть это, что бы оно ни было, завело меня почти в самую нору. Там сидело существо, огромный уродливый монстр.
      - На что он был похож?
      - Гигантские паучьи лапы, покрытые толстой чешуей, кроваво-красное плоское туловище, три черных глаза. Монстр не сумел полностью вылезти из норы, иначе бы он точно убил меня!
      Иласэ помолчала мгновение, задумавшись:
      - У него была ядовитая зеленая слюна?
      Дарен скривил губы:
      - Да.
      - Тогда это тьягош. Я, конечно, никогда этих существ не видела, но читала о них, и…
      - Ты знаешь слишком много для того, кого там не было, - процедил Дарен обвиняюще, прерывая ее. Никто бы ни смог так точно догадаться о происшедшем! Это невозможно!
      - Что? - переспросила она удивленно.
      - Ну да, ты, значит, поняла, что это был наведенный морок. Потом ты догадалась, что меня куда-то ведут. Зачем бы этому тьягошу воздействовать на тебя, если ему нужен был только я?!!
      - Тартис!
      - Бездна! - разозлившись, он вскочил на ноги. - Ты меня подставила!
      - Я что?!! - переспросила Иласэ резко.
      - Ты весь день думала о том, как бы мне отомстить. Это одна из твоих глупых шуточек, верно?
      Иласэ тоже вскочила на ноги:
      - Тартис, ты вообще понимаешь, что говоришь? Когда бы у меня было время пойти искать тьягоша? И как бы я умудрилась заставить его воздействовать на тебя, но не на меня?
      - Ты могла найти его в те три дня, когда меня не было!
      Иласэ хотела было завопить в ответ, но вместо этого остановилась и несколько раз глубоко вздохнула:
      - Тартис, - начала она медленно, словно объясняя элементарные вещи очень глупому ребенку, - если бы я хотела тебя убить, я бы тебя отравила. Это намного проще, чем искать гигантского монстра и убеждать его есть тебя, и рисковать при этом тоже стать обедом. Не говоря уж о том, что без кольца это невозможно в принципе. И, между прочим, у меня нет намерений убивать тебя.
      - Именно об этом я и говорила сегодня, - сказала Иласэ устало. - Если так будет продолжаться, следующие дни мы проведем, постоянно подозревая друг друга и вскакивая от каждого шороха…
      - Не начинай, - проворчал Дарен, - мы не будем заключать перемирие.
      - Ладно! Но всякий раз, когда упадет ветка, не прыгай на меня и не кричи, что я пыталась тебя убить!
      Иласэ вновь села на землю и начала разжигать костер.
      - И еще, - сказала она, - было бы неплохо, если бы ты шел рядом, а не исчезал все время неизвестно где. По крайней мере, пока не найдем места для лагеря. Тогда, если ты вновь пропадешь, я хотя бы буду представлять, в какой стороне искать.
      - Я могу сам о себе позаботиться! - отозвался юноша раздраженно.
      Иласэ посмотрела на него, прищурившись:
      - Неужели? Хорошо, если бы так! Потому что сейчас мне кажется, что ты просто не стоишь тех проблем, которые из-за тебя возникают, - с этими словами она ткнула пальцем ему в живот, и Дарен от неожиданности дернулся назад, - Перестань искать, где сломать свою глупую шею!
      Дарен растерянно потер пострадавшее место, удивленный ее поведением. Иласэ насмешливо улыбнулась ему, наклонилась за мешком и пошла к ручью.
      - Стерва, - пробормотал он ей вслед, просто чтобы хоть что-то сказать.
      Дарен смотрел на девушку, вновь, с непрошедшим еще удивлением отмечая, что она очень красива. Столь же красива, как и Локи, если не лучше. Привлекательность Локи была совсем другая, - резкая, вызывающая, бросающаяся в глаза. Как экзотический клинок в изящных ножнах.
      Красота Иласэ казалась мягкой, как бархат. Влажно блестящие медово-карие глаза, точеный носик, пухлые губки, нежная персиковая кожа и вполне сформировавшаяся женская фигура с плавными изгибами во всех нужных местах.
      Собственные мысли пугали его. Был это еще один трюк? Если нет, если Иласэ всегда так выглядела, почему никогда раньше он не замечал этого?
      После долгого молчания, наполненного лишь сухим шорохом сгораемых веток, Дарен наконец задал мучивший его вопрос:
      - Тот морок-я, он… выглядел странно? Не так, как я настоящий?
      Иласэ бросила на него быстрый взгляд, но заговорила не сразу. Несколько мгновений она сидела, сосредоточившись, тщательно обдумывая ответ:
      - Я думала, что это был ты. Я думала, что он выглядел точно, как ты. Но теперь, когда ты здесь, я понимаю, что морок вовсе на тебя не походил.
      - Как это вообще возможно? Как можно видеть что-то, непохожее на меня, и думать, что это я?
      В этот раз Иласэ молчала еще дольше:
      - Мне кажется, что магия тьягоша воздействовала прямиком на наш разум. Мы видели не реальность, а то, что считаем реальностью… Иначе говоря, наша ненависть к друг другу изменила восприятие.
      - Ну и? Что было особенного в моем мороке?
      Иласэ явно не хотелось отвечать, потом она пожала плечами:
      - Ты больше, злее и уродливее, чем на самом деле.
      - Гм, - Дарен зло скривил губы: - Я видел уродину тогда, и я вижу уродину сейчас.
      Иласэ вздохнула:
      - Да, Тартис, ты, как всегда, вежлив, - она вытащила из мешка и бросила ему слегка помятый фрукт, - заткнись хоть ненадолго.
      Он был слишком голоден, чтобы отказаться. Иласэ продолжила наблюдать за ним с тем же самым выражением лица, с каким изучала шоззи. Задумчивый и расчетливый взгляд ученого-алхимика. Потом выпрямилась:
      - Это действительно интересно. Я бы очень хотела изучить, как мировоззрение действует на наше восприятие реальности. Например, твое воспитание, с ежедневными благодарственными молитвами в адрес Повелителя…
      Дарен подавился фруктом и торопливо сглотнул, что оставалось во рту:
      - Заткнись, ты ничего обо мне не знаешь!
      Иласэ попыталась успокоить его:
      - Я просто говорю: учитывая все то, что тебе вбивали в голову…
      Дарен зло оборвал ее:
      - Перестань вести себя, как будто я какой-то несчастный дурачок с промытыми мозгами! Я верю в то, во что верю, потому, что сам пришел к такому выводу, а не потому, что мой отец, или кто-то другой, приказал мне это!
      Иласэ неловко шевельнулась и произнесла неуверенно:
      - Я говорю о том, что сидит у тебя на бессознательном уровне. О том, что говорили твои родители, когда ты был очень маленьким, то, что ты даже можешь не помнить. При твоем воспитании удивительно уже то, что ты способен видеть во мне человека.
      - Ствуры не люди! - выкрикнул Дарен, и Иласэ испуганно отшатнулась от него. Дарен смотрел на нее с ненавистью и отвращением, она подняла на него взгляд, выражение лица девушки стало странно спокойным.
      - Значит, я не человек, - произнесла она медленно.
      - Ствуры, не, люди, - повторил он, выплевывая каждое слово.
      На какую-то долю секунды Иласэ выглядела так, словно собиралась заплакать. Но это выражение исчезло так же быстро, как появилось, и она вновь одарила его своим изучающим взглядом:
      - Значит, я права, - пробормотала девушка.
      Дарен вскочил на ноги, сам не зная почему дрожа от ярости:
      - Что ж ты не споришь со мной насчет ствур? Или ты согласна? Не хочешь защищать себя? Не собираешься объяснить мне мои заблуждения? Что же ты? Скажи, что у тебя такая же красная кровь, как и у меня! Что мы все на самом деле братья и сестры! Ну же, давай! Давай!
      Однако Иласэ не ответила, и в этот день больше не говорила с ним.
      А ночью Дарен долгое время лежал без сна, вспоминая, как он впервые понял значение слова «ствура»:
      - Мам, расскажи мне про Первых! - потребовал маленький светловолосый мальчик, и, не дожидаясь ответа, вскарабкался матери на колени. У той меж идеально очерченных бровей появилась чуть заметная недовольная складка, но тут же, впрочем, исчезла.
      - Ты и так все о них знаешь, Дарен, - мягко укорила она ребенка.
      - Ну, мам, - проныл тот, - расскажи!
      Кларисса вздохнула, пытаясь настроиться на сказочный лад:
      - Ну что ж, слушай. Много-много лет назад, больше, чем можно посчитать, в этот мир пришли Первые. Они были великими магами, способными воздвигать и разрушать горы, они могли вскипятить всю воду в море или заставить средь бела дня померкнуть солнце. До их появления этот мир не знал магии, здесь жили невежественные дикари, чьи шаманы не умели даже вызвать дождь или без трав залечить раны.
      - Какие глупые! - Дарен аж подпрыгнул на ее коленях. - И у шаманов не было станиновых колец?
      - Нет, милый. Колец не было тогда и у Первых. Они могли брать силу прямо из стихий, из воды и воздуха, из земли и огня. Но самая могущественная магия жила в их крови. И эту кровь они передали нам, своим потомкам.
      Кларисса замолчала, неожиданно оборвав любимую сказку Дарена. Некоторое время нобилесса смотрела на мозаичные витражи окон, но не видела ни взлетающих на них красных и синих драконов, ни солнечных зайчиков, притаившихся рядом, на дубовых панелях стен.
      - Ты уже большой мальчик, - произнесла она наконец другим, чужим, голосом. - Ты должен знать, что магия постепенно уходит от нас. Очень медленно, но хроники говорят: даже тысячу лет назад людей, способных пользоваться магией без помощи кольца, было намного больше.
      - А отец может? - шепотом спросил Дарен.
      Кларисса молча покачала головой.
      - А ты?
      - Нет. Из ныне живущих таких только двое. Одного ты знаешь.
      - Повелитель? - еле слышно прошептал ребенок.
      - Да. А второй - Старший магистр Белого Ордена. Наш главный враг.
      - Почему? Оттого, что он Светлый?
      - Нет. - Кларисса вздохнула, - он покровительствует ствурам.
      Ствуры. Дарен много раз слышал это слово от отца, и какое-то время даже считал его непонятным ругательством. Но теперь о них заговорила и мама.
      - Кто они?
      - Извращения природы, мутанты, которых не должно существовать! Это местные, жители этого мира, ворующие наш дар, нашу магию! - Кларисса прерывисто вздохнула и произнесла с непривычной страстностью, испугавшей Дарена:
      - С каждым годом их появляется все больше и больше, они, как саранча, готовы пожрать нас, а Белый Орден защищает их, берет к себе. Они учат и воспитывают ствур, как настоящих людей, не понимая, что тем самым роют нам всем могилу!
      - А ствуры - они правда не люди? - Дарену стало страшно: никогда прежде он не видел свою прекрасную, всегда невозмутимую мать в таком состоянии.
      - Запомни, Дарен, запомни навсегда, - Кларисса взяла мальчика за плечи и развернула к себе, так что две пары одинаковых серых глаз, одни испуганные, другие наполненные страстным гневом, смотрели друг в друга:
      - Они могут выглядеть, как мы, владеть магией, как мы, но они - не люди! Ствуры - это порождения Бездны, презренные воры, крадущие наше наследие! Никогда не забывай об этом, сын.

      Не каждая говорящая лягушка - заколдованная принцесса.
      Дарен проснулся мгновенно, фыркая и отплевываясь от ледяной воды, вылитой на голову.
      - Вставай, вставай, спящий красавчик! - пропел над ним знакомый девичий голос.
      - Все демоны Бездны! Иласэ, я прибью тебя! - завопил он хриплым со сна голосом, вскакивая и отряхиваясь, как злой кот, - Какая бешеная муха тебя укусила?!!
      Сурово поджав губы, девчонка стояла перед ним, держа в руках большой кусок коры, изогнутый на манер корыта. На дне плескались остатки воды.
      - Идиотка! - процедил Дарен, пытаясь выжать противно липнущие к голове волосы. Иласэ бросила на него косой взгляд, сделала резкое движение, и юноша едва успел отпрыгнуть с дороги еще одного маленького водопада.
      - Ешь что-нибудь, и выходим! - сказала она резко, - я с рассвета жду, пока ты проснешься! Я хочу домой, и, если не будешь готов через пять минут, уйду одна!
      - В Бездну всех ствур, - вполголоса пробормотал Дарен, чувствуя одновременно изумление и злость.
      - Полминуты прошло! - рявкнула девчонка.
      - Ладно, ладно, - примиряюще проговорил он, с недоумением глядя в яростно пылающие глаза Иласэ. Может, у нее приступ какой-то особой, ствуровской болезни? Надо быть поосторожней, если изо рта девчонки внезапно пойдет пена. Вдруг и впрямь бешенство?
      - Ладно, - повторил он, - утихомирься, детка…
      - Не называй меня так! - одновременно со словами в его сторону полетела коряга, и Дарен принял решение стратегически удалиться в лес.
      Когда юноша вернулся, Иласэ сидела у потухшего костра и даже не повернула к нему голову.
      - Эй, у нас есть еда?
      Ни говоря ни слова, она ткнула в сторону своей сумки, рядом с которой были аккуратно выложены несколько фруктов и кореньев. Дарен принялся за еду, время от времени поглядывая в сторону девушки.
      - Какого демона ты так себя ведешь, крошка? - поинтересовался он дружелюбно, - напрашиваешься на неприятности?
      Иласэ одарила его холодным взглядом:
      - У нас же война, помнишь?
      Дарен удивленно хмыкнул:
      - Не знал, что в тебе это есть.
      Что ж, малышка решила скрестить с ним мечи. Как интересно. Дарен заухмылялся и откусил от белого, воскового на ощупь корешка. Тут же вязкая горечь наполнила его рот, он вскочил, отплевываясь, и опрометью кинулся к ручью.
      - Не надо это есть, это репеллент от насекомых, - проговорила в его спину Иласэ.
      - Ты, отвратительная, маленькая…, - кашляя, проговорил Дарен, возвращаясь, - совсем сдурела?
      - А ты бы меня предупредил? - поинтересовалась девушка холодно.
      Ясно, нет.
      - Конечно! - ответил он твердо, всем своим показывая, как возмущен поклепом.
      - Почему ты постоянно врешь? - поинтересовалась Иласэ почти равнодушно. - У вас это семейное, или все Темные так делают?
      Дарен посмотрел на нее повнимательнее: взгляд непривычно тяжелый, в выражении лица проскальзывает что-то хищное. Девчонка очень зла на него, явно из-за сказанного прошлым вечером. Что ж, если Иласэ не способна принять правду, это ее проблемы.
      - Все, что я делаю, - проговорил он, отвечая на ее вопрос, - я делаю специально для тебя.
      Это действительно было так. Даже «святой» Ролан не вызывал в нем столько злых эмоций, сколько Иласэ.
      Должно быть, выражение лица Дарена как-то изменилось, потому что тяжесть во взгляде девушки сменилась неуверенностью, и, забрав свой мешок, она без слов пошла в лес.
      Так-то лучше.
      День шел спокойно, однако дорога оказалась достаточно трудной, и им пришлось на время забыть о личных разборках. Дважды они возвращались и искали обходной путь: в первый раз дорогу преградил крутой обрыв, во второй - нормальный лес резко перешел в бурелом, последствие прошедшей здесь полосы урагана.
      Потом они шагали сквозь настолько плотные заросли кустарников, что Дарену пришлось идти впереди и прорубать дорогу своим клинком. После этого некоторое время он так и держал в руке обнаженное лезвие, то и дело касаясь пальцами его блестящей поверхности. Пока, заметив странный взгляд Иласэ, не осознал, что делает.
      Чем дальше, тем суше и каменистей становилась земля, лес постепенно редел. Воздух нагрелся, наполнился жужжанием бесчисленных насекомых. Дарен и Иласэ еще с утра намазались репеллентом, однако его резкий запах, так хорошо отгоняющий комаров, вызывал у обоих головную боль.
      Вскоре после полудня каждый мускул на ногах Дарена ныл от усталости, терпкий пот разъедал глаза, но Иласэ, не привыкшей к физическим нагрузкам, приходилось еще хуже. Однако девушка не жаловалась, и какая-то, очень маленькая, часть его сознания почти уважала ее за это.
      Почти.
      Но не совсем.
      И еще - она с ним не разговаривала.
      Иласэ шла, подняв подбородок, устремив взгляд прямо перед собой. Ее напряженная спина только что не кричала: «Я игнорирую тебя, Дарен Тартис»!
      Дарен шагал следом, намеренно пристально глядя девчонке в затылок, просверлив, должно быть, уже немалую дыру в ее ауре. Иласэ нервничала и старалась идти быстрее, но все равно молчала. И это выбивало Дарена из колеи.
      Он был, по своей природе, социальным существом. Юноша наслаждался компанией, общением с другими людьми, он нуждался в этом! Чужое внимание к собственной персоне было необходимо ему, как воздух! Но, к несчастью, единственным разумным существом рядом с ним сейчас оказалась Иласэ. И говорить с ней было тем же самое, что говорить с каменной стеной.
      - Ну же, Иласэ, как думаешь, сколько человек радуются сейчас твоему исчезновению? Хочешь, я их перечислю? - Дарен намеренно громко прочистил горло и продолжил лекторским тоном. - Прежде всего, братцы Кэйросы. Особенно красавчик Ильмар. Теперь-то ты не помешаешь ему привлечь внимание его драгоценного Ролана…! Ой!
      Следует добавить: каменная стена периодически швыряла в него камнями.
      - Знаешь, что бы я с тобой сделал, если бы ты попала?!!
      Иласэ продолжала идти вперед, гордо задрав нос.
      Ну и ладно. По крайней мере, в этот раз он получил от нее хоть какую-то реакцию.
      Весь остаток дня младший Тартис продолжал говорить в том же духе, перечисляя все, что его раздражало. Конечно же, темой его монологов была она, лес, ее друзья, ее волосы, то, как разозлится отец Дарена из-за всего случившегося, и как она должна ему за это; вновь лес, и ее волосы, и ствуры, разваливающие Империю, и плачевное состояние современной армии, в котором виноваты Орден и ствуры…
      Иласэ выносила все это в стоическом молчании, но Дарен пару раз замечал, что она готова взорваться и наброситься на него. Это и была его конечная цель: по-настоящему разозлить Иласэ Аллеманд. Однако Дарену этого так и не удалось, а потом произошел случай с лягушкой.
      С говорящей лягушкой.
      Случилось примерно в то время, когда нормальные люди в цивилизованных местах полдничают.
      Иласэ обнаружила ручей и с видимой неохотой подозвала его. Они доставали из сумки Полуденник, чтобы на всякий случай очистить воду, когда Иласэ заговорила:
      - От ручья какой-то странный запах. Ты ничего не чувствуешь?
      Дарен опустил мешок на землю и подошел поближе: да, определенно, пахло чем-то протухшим.
      - Как будто от старого пруда с застоявшейся водой, - девушка задумчиво прикусила нижнюю губу, - но это ведь ручей, вода в нем должна быть свежей.
      Дарен неопределенно пожал плечами.
      - Может, стоит пойти отсюда? - неуверенно предложила Иласэ. Юноша открыл рот, собираясь запротестовать, когда поверхность ручья пошла рябью, и что-то вынырнуло на поверхность. И тут же вонючая черная жидкость начала распространяться во все стороны по поверхности воды, запах гниения многократно усилился.
      Иласэ закричала и сделала несколько шагов назад, но Дарен стоял, как вкопанный, не в силах пошевелиться.
      Нечто, размером с хорошо откормленную крысу, покрытое гнойной черной грязью, выбралось на берег. Отряхнулось и стало усердно вытирать себя тонкими передними лапками. Лягушка. Крупная, костлявая, с огромными, выпуклыми желтыми глазами, из которых, не переставая, текла зеленоватая жидкость, похожая на гной.
      Дарен обнаружил, что не может дышать. К горлу подкатил комок, его затошнило. Нет, это не могла быть лягушка, разве что она выбралась прямиком из Бездны. К безобидным зеленым квакальщицам это существо не имело никакого отношения.
      Лягушка посмотрела ему прямо в глаза и открыла рот:
      - Релой эодай мервокс, - произнесла она отчетливо, - релой эодай мервокс.
      Слова эти показались Дарену ядовитой кислотой, выжигающей разум. Они отдавались внутри него набатом, проникая все глубже…
      - Что…, - попытался он спросить, подавился собственными словами, но все же выговорил, - что это значит?
      - Я не знаю! Я не хочу знать! Тартис, уйдем отсюда! - в голосе Иласэ звучал ужас. Но Дарен продолжал стоять, словно превращенный в ледяную скульптуру. Его взгляд был прикован к лягушке, конечности которой дергались теперь в судорожных конвульсиях.
      - Релой эодай мервокс, - продолжала повторять амфибия, голос ее поднялся до пронзительного визга, от которого нестерпимо заломило уши.
      - Бежим! - крикнула Иласэ, и наваждение, державшее Дарена, исчезло. Он дернулся назад, подчиняясь умоляющим о бегстве инстинктам. Наполовину повернулся к Иласэ, но потом, во внезапной вспышке ярости, бросился к лягушке и с силой наступил на склизкую мерзость.
      Она отвратительно хрустнула под ногой, желто-зеленая слизь брызнула на ботинки и нижний край брюк. Гнилостный запах усилился во много раз, в горле запершило, глаза начало резать, тошнота стала невыносима.
      Иласэ дернула его за плечо, разворачивая к лесу, и они помчались, словно сама Бездна открылась за их спинами.
      Некоторое время спустя они нашли еще один ручей, нормальный, в котором Дарен долго пытался отмыть одежду и обувь, стараясь не касаться крови и внутренностей раздавленной твари. Кое-где слизь прожгла брюки насквозь, оставив на коже красные воспаленные следы. Им обоим потребовалось некоторое время, чтобы придти в себя. Иласэ, кажется, даже плакала, но Дарен не был уверен.

      Еще один раунд Игры.
      Вот уже пятьдесят лет цитадель Ордена в столице делилась на две неравные части, с того самого дня, когда было заключено Перемирие. Главы всех Семей, и с Темной, и со Светлой стороны, подписали договор и произнесли необходимые по такому случаю клятвы, хотя, по общему молчаливому согласию, Магию Крови решили не использовать: Перемирие - это всего лишь перемирие. И пусть у него нет четко ограниченного срока действия, все маги в душе прекрасно понимали: как только одна из сторон почувствует свое превосходство - война вернется.
      А пока в честь мира ежегодно проводились благодарственные службы в храмах, а дети магов зубрили наизусть пункты договора. И каждый год сотни подростков со всей Империи приезжали в столицу, чтобы, как написано в договоре, провести три года в стенах Орденской твердыни, изучая магию и «плетя узы дружбы» между Светлыми и Темными магами.
      Что ж, если первое получалось неплохо, то со вторым - намного хуже. Правильнее сказать - вообще никак. Взрослые, Светлые и Темные маги, могли еще как-то сработаться ради общей цели, но подростки, с присущим им максимализмом, яро ненавидели друг друга.
      Темным отводилась восточная часть Замка и южное крыло. За детьми присматривали три магистра из Темных, менявшиеся каждый год по согласованию со Старшим магистром Ордена.
      А так - просто школа. Книги, уроки, изучение исторических хроник, тренировки по освоению классических и составлению собственных заклятий и ритуалов. Обычная рутина, если бы…
      Если бы в воздухе не начало витать предчувствие очередной междоусобной войны.
      Локи стремительно шагала по коридору, не размениваясь на взгляды по сторонам, прокручивая в голове разговор с Амадеем трехдневной давности. Когда основные предметы из обещанных будут получены, она раздаст оружие и артефакты самым доверенным из числа своих друзей и друзей Дарена.
      Друзей, - Локи мысленно хмыкнула, - единственным своим другом Темная считала Мориту, остальные относились к разновидности «вассал-союзник». Дарен? Если можно назвать другом жениха и будущего мужа, то да, пожалуй, он подходил под это определение.
      Дарен, о, Дарен, как же она хотела, чтобы этот коварный, высокомерный, очаровательный нахал вернулся! Он бы изогнул тонкую бровь, посмотрел на нее с привычной самоуверенностью, но тотчас подарил бы особенную теплую улыбку, волшебным образом менявшую его надменное лицо. И сказал бы: «Не волнуйся ни о чем, крошка, я ведь здесь!».