- Помнится, в Шанане он однажды чуть не спалил дом,-заговорил Калвин.-Я решил поначалу, что он пьян вдрызг.
      - Зато я помню, как ты колотил ногой в каминный экран, принимая его за парус, а себя за шкипера,-не остался в долгу Эриллард.
      - А помните, как под Махитой мул лягнул Айлин?
      - А наше ночное выступление в Кендре-на-Дельте перед членами Совета?
      - Я не знаю этой истории,-заинтересовался Калвин.
      Кел и Элли стали рассказывать. Дженси сидела неподвижно, склонив голову, но и она пару раз улыбнулась.
      У Керриса не было дара провидца, никогда не пытался он проникнуть в природу вещей, а сейчас слушал разговоры шири и в их голосах обнаруживал удивительное созвучие. Будто складывалась мелодия, повествуя о взаимопонимании, взаимосвязи и единстве этих неразлучных людей. Ученые считают (так говорил Жозен), они не только служат ши, но и само начало ши сохраняется в мире благодаря им. Перестанут танцевать шири-и в Аруне станет меньше равновесия. Баланс нарушится, исчезнет гармония... Ужасные последствия ожидают мир, утративший ши. Потерянная рука-ничто в сравнении с такой бедой.
      Размышления совершенно исцелили мозг. Керрис отхлебнул супа, чувствуя себя посвежевшим, а голову-ясной. Он не был шири, не умел танцевать, постигать гармонию в боевом искусстве, но сознавал себя частицей мироздания, без которой равновесие в огромном мире стало бы менее устойчивым.
      ГЛАВА XI
      Сефер и Терезия вернулись домой очень поздно. Керрис увидел их, когда проснулся. Терезия спускалась по лестнице, едва переставляя ноги, видно, держалась из последних сил. Следом сошли в обнимку Сефер и Кел. Несмотря на душевный лад между ними, наставник выглядел неважно, наверное, тоже изрядно утомился накануне. Брат надел рубаху сливочного цвета, украшенную вышитыми фигурками танцоров и пряжками на воротнике и манжетах. Проходя мимо, он щелкнул Керриса по щеке.
      - Как спалось?-и оглядел своих шири.
      Калвин стоял над тазиком для умывания, разглядывая себя в круглое серебряное зеркальце.
      - Если сейчас кто-нибудь крикнет мне под руку, я могу перерезать свою глотку.
      - Правда?-невинно спросила Элли. Калвин, сумрачно глядя на нее, вытянул из ножен свой кинжал. Элли зашлась от хохота так, что пряжка пояса запрыгала на животе.-С меня вполне достаточно выигрыша всех твоих денег.-Она похлопала себя по карману.-Какое счастье, что мне не надо бриться. С этим столько хлопот.
      - У меня немало.-Керрис поскреб отросшую щетину на щеках. Бритье в самом деле было мучительным занятием-очень редко удавалось завершить процедуру, не порезавшись. В Торноре его выручал Жозен.
      - Давай я помогу,-предложила Элли.-Или отпусти себе бороду. Она должна быть тебе к лицу.
      Керрис снова взялся за лицо, плохо представляя, как может выглядеть с бородой. Обычно старики бородаты.
      - Вот увидишь, тебе пойдет,-говорила Элли с шутливой настойчивостью.
      Нынче ночью он, проснувшись, обнаружил девушку не на соседнем тюфяке, а гораздо ближе. Она прижималась грудью к его спине и рукой обнимала за голову, будто защищала.
      Сегодня явятся азешцы, вспомнил Керрис. Представил вновь гиканье, щелканье плетей, резкий запах массы взмыленных лошадей, спутанные, грязные рыжие волосы у стремени... Недолго им осталось мучиться в неведении. Скоро станет известна судьба Риньярда.
      Айлин появилась в комнате неожиданно. Хлопнула по плечу Сефера, нежно поцеловала Дженси и пожаловалась:
      - Я совершенно потеряла голос от бесконечных объяснений, мои ноги сбиты от хождения по городскому бездорожью, но зато жители Илата вчера мирно отошли ко сну. Надеюсь, вы не были исключением и, в отличие от меня, хорошенько выспались.
      - Чем сегодня мы будем полезны Совету?-спросил Эриллард у Сефера.-На площадку мы пойдем?
      - Это уж вам решать. Можете примкнуть к дозорным Эрита или присоединиться к отряду Клео и остаться в городе.
      - Лично я отправлюсь загорать, Калвин сходит в лавку мясника за бараньей ногой, и вечером приготовлю жаркое,-объявила Элли.
      Эриллард и Айлин вопросительно посмотрели на Кела.
      - Я буду среди наставников.
      - Зачем?-Вопрос Айлин остался без ответа.
      Калвин со стуком вложил кинжал в ножны и потрогал подбородок.
      - Как я выгляжу?
      - Потрясающе,-съязвила Элли.
      Айлин подошла вплотную к Келу и заглянула в глаза.
      - Так зачем?
      - Затем, что есть Риньярд. Это мой долг, раз я у вас за старшего.
      - Не нравится мне это.-Айлин хмурилась.-Не нравится, когда ты покидаешь нас.
      В дверь постучали.
      - Войдите,-крикнула Терезия.
      Дверь отворилась, но никто не появился. Из передней слышалась возня, потом раздался громкий бас:
      - Иди, черт возьми!
      В комнату просунулся плотный седовласый мужчина с темными глазами. Он тащил за собой кого-то и наконец выдернул из передней упиравшегося перепуганного Перина.
      - Доброе утро,-буркнул седовласый.
      - Доброе утро, Моро,-поздоровался Сефер.
      - Вот мой идиот сын. Он вам хочет кое-что рассказать.
      Толстый Перин, похожий на отца, был бледен, глаза блуждали.
      - Что молчишь, следопыт. Говори!
      Перин уставился в пол.
      Моро выпустил сыновнюю руку и подбоченился.
      - Раз уж мы потревожили людей, скажу я. Пару ночей назад этот щенок курил за конюшней чертову траву. Подошел ваш рыжий шири. Вместе они окончательно накурились и решили отправиться за посты Клео к азешскому лагерю.-Моро перевел дух.-По дороге Перин струсил и убежал домой, а ваш друг пошел дальше.-Плетельщик веревок вдруг шагнул, загораживая своего непутевого сына.-Ты бы все равно узнал об этом, Кел. Прости. Кому из них взбрело в голову пуститься на подвиги? Ума не приложу.
      Дженси присвистнула, Эриллард крякнул. Остальные молчали.
      - Сколько тебе лет?-спросил Кел у Перина.
      - Ше-естнадцать.
      - Стало быть, помнишь набеги десятилетней давности.
      - Но не свои тогдашние страхи,-сказала Айлин.
      - Моро, твоя семья тогда не пострадала?
      - Благодарение ши, нет.
      Кел вздохнул. Его рука взметнулась вверх и бессильно опустилась.
      - Что тут скажешь, Моро. Забирай его домой да выдери хорошенько. Можешь не сомневаться, рыжему я тоже задам, когда он вернется.
      - Если прежде я с ним не разберусь,-добавила Айлин.
      Моро потоптался с угрюмым видом и выволок сына из комнаты. Прежде чем дверь захлопнулась за ними, шири успели услышать яростный шепот веревочника и звон затрещины.
      Когда гости удалились, Сефер заметил:
      - Сказано было неплохо, милый.
      - Не мог же я взыскивать с мальчишки за глупость Риньярда.-Кел присел на корточки перед Дженси. Она, не поднимая головы, продолжала разглядывать свои ногти.-Дженси, мы выручим его.
      Девушка кивнула и склонилась еще ниже.
      Керрис взял с тарелки кусок копченой рыбы и не донес до рта. "Враг-враг",-стучало в голове. От неожиданности он уронил рыбу. Элли поймала кусок у самого пола.
      - Что это?-насторожилась Айлин.
      - Азешцы идут,-сказал Сефер.
      На рыночной площади уже собралась толпа-сотни две или того больше. Лара в золотистых одеждах, Тамарис и Дорин тоже были там. Увидев Сефера и Кела, люди бросились навстречу, стараясь оказаться к ним поближе. Шири и Керрис держались возле Кела.
      На глазах всего Илата средь бела дня на южной стороне котловины показались азешцы и начали спускаться по склону. Сегодня горожане встречали их без оружия, но все кипели негодованием.
      На мгновение Керрис почувствовал симпатию к пустынникам. Они скакали туда, где всякий их ненавидел и жаждал расправы над ними.
      Всадники были в темно-коричневых плащах с капюшонами, из-под которых выглядывали сапоги грубой кожи. Азешцев было совсем немного. Впереди ехала Тера. Уже различались серьги с голубыми камнями в ее ушах. Была еще одна женщина-старуха, остальные-мужчины с прямыми черными волосами и бронзовыми лицами. Под распахнутыми плащами поблескивала бисерная отделка их одежд. Лошадиная сбруя тоже была украшена бисером. О седла колотились кривые мечи в ножнах. Серьги были в ушах у каждого, а лица покрыты шрамами.
      Гул в толпе нарастал. Лара подняла руку, унимая сограждан. Азешцы приближались, опасливо озираясь на дома по сторонам.
      Пока Керрис раздумывал над тем, почему сегодня пустынников так мало и где могут сейчас быть остальные, незваные гости остановились перед Ларой. Зазвучал надменный голос Теры:
      - Мы явились. Начинайте учить.
      Лара смотрела на воинственную собеседницу безо всякого смущения.
      - Сперва мы должны узнать, что с нашим братом.
      - Он жив.
      - Мы хотим его видеть.
      - Нет.
      - Как же мы узнаем, что он жив?
      - Люди пустыни не лгут.
      Человек с синими серьгами приблизил коня к Тере и что-то сказал. Предводительница ответила, резко рубанув воздух рукой. Керрис вспомнил этого азешца. Он держал коня с пленным Риньярдом. Только у него и у Теры не было рубцов на щеках. Кажется, она назвала его Баратом, добавила еще одну фразу и снова обратилась к Ларе:
      - Сегодня вы обучите тех, кто приехал со мной. Завтра других. Они привезут весть от вашего брата. Когда все наши получат знания и беспрепятственно вернутся, мы его отпустим. Клянусь именем своего народа.
      Посовещавшись с Тамарис, Лара кивнула.
      - Мы верим твоей клятве и сможем распознать тайный умысел. Разум не может лгать.
      Барат вновь сердито заговорил. Тера ответила. Может быть, он был главным среди азешцев, а женщина только переводила его приказы. Улица за спинами приезжих заполнялась людьми. Из-за коньков крыш торчали ребячьи головы.
      Когда Тера и Барат замолчали, Лара продолжила:
      - Вам следует знать, что немногие из нас способны быть наставниками. Обучение-долгое и трудное дело. Требует напряжения всех сил и учителя, и ученика. За один день обучиться ничему невозможно, да и слишком много вас приехало.
      Снова Барат потребовал от Теры перевода и, слушая ее, все больше свирепел. Несколько раз он говорил: "Шай". Керрис не сомневался, что это означает-нет.
      Тут заговорила старуха-Барат моментально смолк, но стоило ей закончить, тут же опять затараторил. Еще один азешец вмешался в разговор.
      Споры на непонятном языке начинали надоедать. Керрис переминался с ноги на ногу, чесал зудевшую култышку...
      Барат обернулся, по очереди ткнул пальцем в троих своих спутников. Избранные соскочили с коней. Один из них подбежал и помог спуститься старухе. Спешились Барат и Тера. Она оказалась ростом ничуть не выше Элли.
      - Нас будет шестеро,-объявила Тера, похлопывая по шее своего скакуна.
      - Вполне нам по силам,-согласилась Лара.
      - Если к ночи мы не вернемся, пленник умрет страшной смертью.
      По толпе прошел ропот, а Элли рядом с Керрисом вся дышала возмущением. Кел был недвижим, как скала. Лица Дженси Керрис не видел.
      Азешцы стали спина к спине. Барат наполовину вытащил меч.
      - Уймитесь!-Чей-то первый крик повторился многократно в толпе горожан. Возбуждение спало.
      Тера обратилась к Барату. Тот крикнул азешцам, оставшимся в седлах. Они поворотили коней и, не оборачиваясь, поскакали из города, грозные и стремительные, как стая борзых в погоне за добычей. Лошади оставшихся рейдеров дергали головами, стремясь пуститься следом.
      Толпа обтекала шестерку чужаков.
      - Убирайтесь!-кричали из нее. Один из голосов принадлежал Айлин. Элли взяла Керриса под руку. Сефер, говоривший с Келом, обернулся, отыскал их в толпе и кивнул Керрису.
      - Он зовет тебя. Иди,-подтолкнула Элли. Он подходил, когда наставник сказал Келу:
      - Милый, пусть он сам решает.-И обратился к Керрису:-Мне хотелось бы пригласить тебя быть с нами во время занятий с азешцами. Их шесть и нас вместе с тобой будет шестеро. Подумай.
      У Керриса екнуло в груди.
      - Почему я?
      Барат смотрел на них с подозрением. От жителей пустыни шел резкий запах.
      - Ты умеешь писать. Потом все происшедшее ты перенесешь на бумагу,-сказал Кел.
      - Разве ты хочешь моего участия в этом...
      - Это не мое дело.-Кел дернул плечом.
      - Но свое мнение у тебя есть?
      - Челито, поступай как знаешь.
      Барат опять заговорил с нескрываемой злостью.
      - Они начинают беспокоиться,-спокойно сказал Сефер.-Послушай, Керрис, нечего бояться влияния на тебя азешских мыслей. У них непреодолимые барьеры. Так ты идешь с нами?
      Теперь за их разговором настороженно следили все рейдеры, похожие на хищников на охоте.
      - Иду.
      Керрис посмотрел на брата. Лицо его было непроницаемо. Кел перехватил взгляд, через силу улыбнулся и обнял Керриса. Сефер кивнул одобрительно. Они подошли к азешцам. Однорукий колдун заинтересовал Барата. Он уставился, изрядно смущая Керриса. Пришлось, подражая Келу, вызывающе выставить подбородок. Нахальный азешец так вполне и не удовлетворил своего любопытства и вопросительно взглянул на Теру.
      - Кто этот калека?-спросила она.
      Керрис вспыхнул. Пальцы Кела стиснули его руку.
      - Один из нас,-ответила Лара.-Этого довольно. Мы попытаемся разузнать что-то о каждом из вас.
      Барат выслушал перевод, сдвинув брови, а старуха, оказавшаяся ростом едва ли выше его локтя, понимающе закивала, похлопала своего сердитого спутника по руке, видимо, усмиряя. Остальные трое стояли за их спинами с каменными, ничего не выражающими лицами.
      - О лошадях позаботятся наши конюхи,-сказала Лара.
      Тера перевела.
      - Шай,-Барат протестующе махал рукой.
      Посовещавшись с соплеменниками, Тера пояснила.
      - Наши лошади-это мы.
      Вот так номер, изумился Керрис, они считают себя лошадьми.
      - Мы клянемся ши, ваши кони останутся неприкосновенны. Эта клятва священна для нас,-сказал Сефер.
      Азешцы заспорили. Итог огласила Тера.
      - Они останутся здесь, и вы никуда их не уведете. Только будете любезны их напоить.
      - Непременно.
      Тера потрепала коня. Коснулась кончиком носа лошадиной ноздри и тихонько зашептала. Лошадь приподняла губу, тронула подбородок хозяйки и навострила уши.
      - Они согласны,-провозгласила Тера.
      - Тогда отправляемся в Танджо,-сказала Лара.-Так называется наша школа.
      Барат и Тера двинулись за главой Совета. За ними семенила старуха, потом шли Дорин и Тамарис, а за ними-остальные пустынники. Керрис обернулся. Возле лошадей оказался возникший как из-под земли Тек. Лали и Соша тащили от колодца полные ведра.
      Керрис, Кел и Сефер замыкали процессию. Шли медленно, приноравливаясь к шагу старухи. Сзади она походила на большую сову. Шла босиком и единственная не имела меча, но кинжал на боку торчал.
      Ступив в рощу, азешцы пошли еще медленнее, забеспокоились. Зато, выйдя на лужайку перед Танджо, сразу оживились. Им, кажется, очень понравилось обилие сочной травы.
      - Такой бывает пустыня после дождей,-сказала Тера без прежней надменности.
      Она присела и стала трогать зеленые стебельки, а Барат растерянно кружил по лужайке. Потом он заговорил с одним из своих, у которого были серьги с красными камнями. Азешцев привлекло изображение Хранителя, и они прибегли к помощи Теры.
      - Что это?-спросила она.
      - Образ ши. Стоит здесь, чтобы мы не забывали о ши.
      - Что значит "ши"? Такое слово неизвестно.
      - Это древнее слово. Означает оно равновесие, баланс, гармония.
      - Ши-похоже на шири,-сказал пустынник с красными камнями в ушах.
      Он перешел на свой язык и горячо заговорил, размахивая руками. Тера согласно кивала. Что-то вставила и старуха низким выбрирующим голосом. Она указала своим пальцем на Хранителя, и все шестеро, обратившись к колонне, воздели руки и склонились до земли. Потом старуха сбросила плащ на траву и обратилась к Тере.
      - Останемся здесь,-перевела та.
      Лара и наставники переглянулись. Это не укрылось от Теры.
      - Мы не любим быть среди стен,-сказала переводчица.
      Все уселись на траву-илатцы напротив азешцев.
      - Лара, Сефер, Кел, Керрис, Тамарис, Дорин,-представила хозяев глава Совета.
      Пустынники заговорили. Барат опять был недоволен. Потом каждый из азешцев назвал свое имя.
      - Тера.
      - Барат.
      - Джейкоб.-Этот был выше спутников и не так скован, как они.
      - Нерим.-Смуглый до черноты, с угольками глаз и весь в шрамах от скул до подбородка.
      - Калад.-Обладатель красных серег. Лицо прячется в густой мохнатой бороде.
      - Мириам.-Старуха, оказывается, носила такое красивое имя.
      - Только Тера говорит на нашем языке?-спросил Сефер.
      - Я тоже немного,-отозвался Нерим, подняв руку с соединенными в кольцо большим и указательным пальцами. Стало быть, это он встречался с читательницей мыслей Берензией.
      - Не угодно ли вина?-предложила Тамарис.
      Тера перевела. Калад расплылся. Мириам с улыбкой сложила ладони пригоршней и опрокинула в рот, как чашу.
      - Тогда ты и доставь его,-сказал Сефер.
      Тамарис закрыла глаза. В доме хлопнула дверь. Что-то блестящее летело к сидящим на лужайке. Узкогорлый медный кувшин замедлил свое воздушное плавание, его догоняла дюжина бокалов. Азешцы обомлели. Кувшин опустился в руки Тамарис, а бокалы скакнули в траву за спиной Сефера. Тот взял один и подставил под носик кувшина. Первый бокал Тамарис вручила Тере. Переводчица пить не стала, передала вино Барату, тот еще дальше, пока бокал не попал к Мириам. Старуха дождалась, когда все получат кубки, и пригубила вино.
      - Ва хай!-провозгласила она.
      - По-нашему это "хорошо",-объяснила Тера.
      Вино отведали все, кроме Барата, сидевшего, скрестив руки на груди. Керрис тоже попробовал. Такое вино, кисловатое и густое, случалось пить на севере.
      - Как это сделать, покажите!-потребовал через Теру Барат.
      - Не думаю, что это поймут все. Такой дар имеют немногие,-спокойно ответил Сефер.
      Выслушав перевод, Барат, насупившись, со злостью огрызнулся.
      - Барат напоминает, что судьба пленника зависит от ваших стараний в обучении.
      - Мы не забываем этого,-Сефер не повышал голос,-но мы не властны противоречить природе. К примеру, я не умею передвигать предметы. Из нас шестерых только Тамарис этим владеет.
      - Так пусть она и учит.
      - Она сможет сделать это, только если кто-нибудь из вас наделен такой способностью. Иначе учиться бесполезно.
      Тера перевела, вызвав смятение азешцев. Мириам двумя отрывистыми фразами положила конец горячим спорам. Керрису было любопытно содержание препирательств азешцев. А то будущая хроника окажется со множеством пробелов. Жозен не знал бы пощады к такому нерадивому летописцу. Интересно, ведут ли азешцы такие записи и как это у них делается? Бисеринки на одеждах пустынников поблескивали от каждого движения. Запах азешцев не переставал раздражать его. И обувь у них была какая-то странная. Как в такой можно лазить по скалам?
      - Я имею этот дар,-вдруг сказал Нерим.
      - Покажи нам,-сказала Лара.
      Губы Нерима вытянулись в нитку. Он вперил взгляд в бокал перед собой. Медный кубок вздрогнул, приподнялся и заскользил вверх. Вскоре он оказался на уровне глаз Нерима. Джейкоб подхватил бокал. Калад хлопнул соседа по спине.
      - Ты наделен этим даром,-сказала Тамарис улыбающемуся Нериму.-Мы называем его перемещением предметов.
      - Вот так можно бросить камень и управлять огнем и водой?-шепотом спросила Тера.
      - Удиви их, Тамарис,-попросил Сефер.
      Наставница протянула перед собой раскрытые ладони. Воздух между ними как бы сгустился и вспыхнул пламенем. Огненный шарик перемещался, повинуясь движениям ладоней. Тамарис подкинула его вверх, и рукотворный огонь взорвался, рассыпавшись искрами.
      Джейкоб крякнул. Барат с натугой выдохнул.
      - Камень я, пожалуй, бросить могу, но это...-с сомнением протянул Нерим.
      - Надо много упражняться. Занятия с огнем тоже требуют практики,-возразила Тамарис.-Между поверхностью ладони и огнем я создаю защиту, что совсем не просто.
      - Да, нелегкое это дело.-Нерим помолчал, потом заговорил на своем языке с Терой.
      - Нерим не понимает, почему использование дара отнимает у него так много сил,-перевела Тера.
      - Потому что при этом он преодолевает себя,-сказала Тамарис.-В его сознании существует стена, затрудняющая доступ к дару.
      Азешцы принялись обсуждать услышанное. Звуки чужой речи больше не резали слух Керриса. Кажется, даже у Барата поубавилось враждебности. А у Керриса обоняние примирилось с запахом сынов пустыни. Он гадал, почему у единственного из мужчин, Барата, нет шрамов на лице, и не заметил, как двинул ногой прямо по кубку Дорина.
      - Извини,-спохватился Керрис, увидев растекающееся вино.
      - Пустяки.
      Полнотелый наставник поставил бокал в траву. У Дорина не было кинжала на поясе. Оружие не носили и Тамарис с Сефером, и Лара. Правда, Сефер мог бы защититься и без помощи кинжала-просто заставил бы противника отказаться от самой мысли атаковать. Да и Тамарис с ее талантом не нуждалась в оружии у пояса. Вот бы научиться пользоваться даром, подобно им, думалось Керрису, сумею я применять его для защиты?
      Тера окончила переговоры с соплеменниками и спросила:
      - А чему можно научить меня?
      - Смотря к чему ты расположена,-сказал Сефер.
      Женщина замялась.
      - У меня получается управлять животными. Иногда угадываю желания других, а прежде, в детстве, слышала чужие мысли.
      - Тогда у тебя мой дар,-предположил Сефер.-Способность к чтению мыслей и внутренней речи.
      - Почему он появлялся в детстве, а сейчас исчез?
      - Не исчез. Остался за преградой, которую ты возвела в своем мозгу.
      Над головами пронеслась краснокрылая птаха. Азешцы, задрав головы, проводили ее взглядами. Гортанный голос Мириам рассыпался руладой, старуха протянула руку в небо. Птичка повернула назад, закружилась над людьми, снизилась и уселась на пергаментный старухин палец. Не проявляя беспокойства, недолго посидела на руке и по команде Мириам унеслась обратно в небо. Нерим расхохотался и что-то сказал старухе. Та сделалась серьезной и обратилась к Тере.
      - Мириам желала бы знать, о каких преградах вы говорили,-перевела Тера.
      - Некоторые люди создают в своем сознании преграды, защищая свой мозг и себя от окружающих. Такие барьеры могут построить колдуны, но ей,-Сефер кивнул на Тамарис,-стена не нужна. У вас,-он поглядел на Теру и Мириам,-она есть, у меня тоже может появиться в любой момент. Ваши стены никто не сможет преодолеть извне. Только каждый из вас в состоянии разрушить свой барьер. И у тебя,-Сефер кивнул на Нерима,-дар стеснен сотворенной тобой преградой. Пока барьеры остаются нерушимы, никто из вас не сумеет развить и использовать свой талант.
      Мириам слушала перевод и все более мрачнела. Потом что-то спросила.
      - Она не понимает, как можно отказаться от наших защит. Нас легко обнаружат в пустыне и уничтожат.
      - Кто?-изумилась Лара.-Вы боитесь народа Аруна?
      - Нет, своих соплеменников.
      Мириам закивала, подтверждая слова Теры, помолчала и быстро заговорила, то возвышая голос, то переходя на шепот.
      - Мне было десять лет. Мой отец покалечился на охоте.-Тера едва поспевала.-Он сломал ногу в трех местах. Был далеко от дома, но я на расстоянии почувствовала беду. Сказала матери, куда ехать. Она отправилась, захватив вторую лошадь, и привезла отца. Вдвоем они взяли с меня клятву молчания о колдовском даре. Я была ребенком, разве могла я удержаться и не рассказать подружкам? Сверстники начали сторониться меня. Разболтали родителям. Взрослые решили, что я-демон, и приговорили к изгнанию в пески. Там я должна была умереть.
      Ее спутники сочувственно вздыхали, качая головами. Мириам перевела дух и продолжила свой рассказ.
      - Родители спрятали меня. Целый год я провела в пещере неподалеку от стоянки племени. Отец и мать снабжали меня водой и пищей. Их выследили, схватили и обрекли на смерть. Живьем зарыли по шею в песок и так оставили. Я переживала все их мучения и не могла помочь...-Голос старухи пресекся. Тамарис поспешно подала рассказчице бокал. Глотнув вина, Мириам продолжила:-За мной охотились, но я умела прятаться. Меня так и не нашли. Я скрывалась вдали от людей, питаясь змеями и пустынными зверушками. Однажды два торговца поймали меня. Изнасиловали и, перепившись вином, уснули. Они и не знали, кто я и что со мной делать, но на всякий случай связали. Мне удалось перекатиться к костру и пережечь веревки.-Мириам выпростала руки из рукавов. Запястья покрывали следы ожогов.-Я похитила их лошадей и запас воды и ускакала. В Великих песках на востоке, вдали от кочевий, мне встретился лагерь. Тамошние люди, большинства из них уже нет в живых, приняли меня. Они тоже были колдунами и изгнанниками.
      Рассказ прервали причитания. Старуха раскачивалась и завывала. Керрису стало жутко.
      - Так вы все изгнанники?-осторожно спросила Лара.
      - Они метят нас каленым железом,-голос Теры дрожал от гнева.-Полосуют ножами лица, чтобы, даже оставшись в живых, никто не смог прийти к другому племени или присоединиться к торговому каравану. Одиночки скитаются в пустыне, пока не погибнут. Немногие доходят до нашего лагеря. Он недоступен для тех, кто решит поохотиться на нас. Если случайный путник наткнется на нашу стоянку, он будет убит. Мы должны заботиться о своей безопасности.
      - Мы сочувствуем вам,-Сефер слегка поклонился.-Наш долг-не дать вам погибнуть. Поймите, стены в ваших головах-не лучшая защита. Избавившись от них, вы получите беспрепятственный доступ к развитию. Мир откроется для вас, вы станете сильнее. Никто не посмеет замыслить против вас недоброе.
      Нерим сложил руки перед грудью в знак согласия. Тера переводила остальным. Калад кивал, Джейкоб задумчиво вертел бокал. Мириам вставляла замечания. Только Барата речь Сефера вывела из равновесия. Он горячо заговорил, тыча пальцем в наставника.
      - Шай!-одернула Барата старуха. Она подалась вперед и протянула Сеферу руки. Наставник бережно и нежно принял в свои ладони морщинистые пальцы, вслушиваясь в ее гортанную речь.
      Тера переводила:
      - Много лет назад ее разум был свободен от стены. С твоей помощью она хочет попробовать вновь освободиться от нее.
      - Я согласен,-Сефер улыбнулся.
      Мириам обернулась к нему, будто поняв. Глаза ее закрылись, морщины вокруг напряженного рта разгладились. Рот раскрылся, как у ребенка, завороженного невиданным зрелищем. Мгновенная судорога мелькнула, и выражение умиления вернулось на старческое лицо. По щекам струились слезы. Мириам едва слышно шептала.
      - Я вас ощущаю,-переводила Тера.-Я вас ощущаю. Я чувствую вас всех. Больше не будут преследовать детей, точно крыс, не будут клеймить, как жеребят. Мы пойдем домой, мы вернемся. Никто не посмеет нас тронуть. Разве вы не видите? Хватит, больше не надо.-Она с мольбой подняла руки. Лицо искажал суеверный ужас.-О, тени мертвых! Тени всех мертвых! О, мои отец и мать, почему вы покинули этот мир?!
      "...Он совсем маленький. Молния вспыхивает, на мгновение ослепив. Дождевой водой пропитана одежда. Небо в тучах. Дождь стучит, как дятел. "Мама",-зовет он. Ласковые руки обнимают его. Стук копыт учащается. Под капюшоном душно. Он кое-как освобождает лицо. Птицеподобные нечеловеческие лица вокруг. Лошадь мчится. Громко бьется у самого уха сердце матери. Толчок. Мир перед глазами запрокидывается. Струи дождя бьют в лицо. В правой руке полыхнуло огнем. Мать падает, увлекая его за собой. Они рядом на земле. В голове вертятся колесом пейзажи, лица... Милый Кервин, мы больше никогда... Дорогая Лиа... Кел, сынок... Мамочка!.. Он обнимает лежащее тело и кричит. От боли и ужаса можно задохнуться, но горечь утраты еще нестерпимей. В голове что-то постороннее. Вливается и лопается, ослепляя, как молния. Он сжимается в комок от нестерпимой боли. Помощи ждать неоткуда.
      - Ого, ребенок.-Чьи-то руки подхватывают его.-Ай, рука!-Он не хочет слышать этот голос. Не хочет знать никого и ничего в чужом, призрачном мире".
      - Керрис, Керрис,-звали из далекого реального мира. Он возвращался медленно. Почувствовал, что лежит вниз лицом, и щеку колет стебелек. Горло спазматически сжалось от попытки проглотить слюну. Болела голова и все тело.
      - Приходит в себя,-произнес голос Сефера.
      Керрис вдохнул до хруста в ребрах, напугав муравья, путешествовавшего по его носу, поднял голову-все было как в тумане.
      - Керрис, ты хочешь есть?
      Ему помогли это сделать.
      Птичьи лица из его памяти устремились к нему. Он похолодел.
      - Керрис!-Вплотную перед ним было не коричневое, а бледное лицо. Светлые волосы, зеленые глаза. Пальцы обхватили голову.-Ты узнаешь меня? Назови мое имя.
      - С-сефер,-промямлил Керрис, не разжимая губ.
      - Ты в Илате, в саду перед Танджо. Кел поддерживает тебя. Покажись-ка ему, милый.
      Руки брата легким пожатием спросили-ты помнишь? И Керрис задрожал. Повернув голову, увидел Теру, Барата, Джейкоба-птицеподобные образы страшного видения.
      От пота пощипывало в уголках глаз. Он отер лоб. Прежде ничего подобного вспомнить не удавалось. Сейчас он был убежден-это память, а не игра воображения тревожит сознание. Воспоминания о живой маме. О, мама...
      На Керриса в упор смотрела Мириам, словно пыталась понять его состояние. Сефер не отходил ни на шаг.
      - Вы тоже там побывали?-спросил Керрис.
      - Только в самый последний момент. Расскажи подробности.
      Керрис прижался щекой к плечу Кела.
      - Мы с мамой ехали на лошади под дождем. Помню удар по руке.-Он потрогал обрубок. Тера переводила его слова.-В голову ворвался сонм мыслей, не моих-маминых.-Керрис забыл, какой она видела дорогу и, закрыв глаза, попытался вернуть воспоминание. Ничего не вышло.-В какой-то момент от потока врывающихся в меня мыслей стало нестерпимо больно.
      Сефер кивнул:
      - Мне тоже перепало этой боли и страха, боли от разрушения преграды.