Третьи врата

Раш хихикнул.

— Именно этим озадачено местное правительство, чего мы, впрочем, и добивались. Зачем изучать и документировать болото, которое повсеместно проклинают со дня его обнаружения? Конечно, они были рады получить деньги в обмен на необходимые разрешения. Возможно, это единственная выгода расположения экспедиции в таком непотребном месте. Во всяком случае, нам не приходится ожидать внезапной инспекции. Лишь однажды к нам наведался суданский чиновник, когда мы только запустили работу. Мы постарались сделать его путешествие сюда как можно более трудным, и отключили все кондиционеры на то время, пока он находился здесь. После этого визита мы больше не ожидаем перерывов и повторных наездов властей, но в случае необходимости готовы за пять минут восстановить работу этих заброшенных лабораторий и офисов, чтобы просто заморочить голову непрошеным гостям.

Они продолжили свой путь вдоль коридора Зеленого сектора и теперь проходили мимо офисов, которые казались более обитаемыми. Логан рассмотрел человека, распечатывающего что-то на принтере; другой говорил по полевой рации. Они повернули в еще один коридор, который вел в темный круглый проход, закрытый широкими, от потолка до пола, полосами полупрозрачного пластика. Это напомнило карусель выдачи багажа в аэропорту. Итан протолкнулся сквозь пластмассовые полосы, и Логан проследовал за ним.

Неожиданно они вновь оказались в узкой трубе москитной сетки, покоящейся на понтонах. Снаружи была кромешная тьма, и комариный писк усилился, полностью перекрывая жужжание генераторов. Прислушавшись, Логан подумал, что вряд ли перенесет ночь в этом адском шуме. Когда они пересекали длинный переход, шум то усиливался, то немного стихал, и Джереми смог различить чавкающие звуки, раздававшиеся под ногами. Стало ясно, что они переходят с одной базовой плавучей баржи на другую. Через густую сетку над головой он разглядел бесчисленные звезды.

— Все эти конструкции прикреплены якорями ко дну Судда, — пояснил Раш. — Они заякорены очень точно и поэтому не могут сдвинуться с места даже на полметра. Наша работа зависит от GPS. Но вскоре ты сам в этом убедишься.

— Прекрасно.

— Самая замечательная часть еще даже не видна. Как ты догадываешься, такое болото, как Судд, выбрасывает огромное количество метана. Поэтому под каждым крылом предусмотрены коллекторы для сбора газа. Он концентрируется и перерабатывается в горючее топливо в специальных камерах, а потом подается по трубам в два внешних генератора. А также используется в качестве топлива для всех приборов, агрегатов и устройств, расположенных здесь. Словом, для всего — от катеров и водных мотоциклов до горелок Бунзена. Таким образом, мы абсолютно независимы в плане источников энергии.

— Это просто здорово. Почему другие не используют этот метан?

— Понимаешь, гниющая растительность не покрывает остальную часть суши, слава богу.

— Конечно, — рассмеялся Логан. — А это не опасно?

— То, что через твой дом проложены трубы подачи природного газа, вероятно, тоже опасно. Это замкнутая система, мониторинг которой ведется двадцать четыре часа в сутки. К тому же везде стоят надежные предохранители, полностью автоматические. А регулярные перелеты на тысячах галлонах нефти и газа тоже в теории небезопасны. Кроме того, Стоун не только любит летать ниже видимости радаров, но предпочитает не оставлять после себя следов и наносить экологии наименьший вред.

Они преодолели еще одно препятствие и оказались в просторном огороженном пространстве, на этот раз окрашенном бледно-голубой краской. Высоко вверху располагался купол с аркой, нависающей над кабинками с семифутовыми стенками.

— Это — Голубой сектор, — пояснил Раш. — Место проживания команды.

Здесь наблюдалась явно большая активность. Люди проходили в комнату отдыха, в которой стояли автоматы для игры в пинбол и виднелась разметка для шаффлборда; мини-библиотека с удобными креслами, журналами и полками книжек в мягких переплетах; далее шел холл, в котором за карточными столами сидели несколько групп по четыре человека, погруженных в игру. Логан слышал смех, обрывки разговоров на французском, немецком и английском.

— Хочешь верь, хочешь не верь, но бридж стал традицией при раскопках Портера Стоуна, — заметил Итан. — Она поощряется в свободное время. Стоун считает, что игра в бридж снимает накопившийся за рабочий день стресс, отвлекает от грустных мыслей об изоляции и в то же время держит ум начеку.

— Сколько сейчас народу здесь?

— Я не знаю точную цифру. Что-то около ста девяноста человек.

Они задержались около комнаты, которая напоминала кафетерий или столовую.

— Не хочешь ли перекусить, перед тем как я покажу тебе, где ты будешь жить? — спросил Раш.

Джереми отрицательно помотал головой.

— Нет, я не голоден.

— Давай я все же что-нибудь возьму для тебя. Так, на всякий случай.

Итан исчез внутри. Логан ожидал его в коридоре. В столовой обедали не менее дюжины человек. Атмосфера была удивительно демократичная: ученые в лабораторных халатах практически терлись локтями с грубо выглядевшими разнорабочими, покрытыми пятнами грязи и машинного масла.

Итан появился в дверях, держа в руках бумажный пакет.

— Вот тут кусок яблочного пирога и банка чая со льдом, — сообщил он. — На случай, если тебе захочется перекусить.

Он скрылся за поворотом и направился в секцию, где располагалось общежитие. Логан следовал за ним. Здесь разговоры стали слышнее: смех, беседа и споры, звуки музыки, доносившиеся из переносных проигрывателей. Некоторые смотрели фильмы на лэптопах или мониторах с плоскими экранами.

Раш остановился перед закрытой дверью с номером 032.

— Это твоя, — объявил он, открывая дверь.

Комната оказалась обставлена по-спартански, но очень чисто и опрятно. В ней были стол, кровать, два стула, одежный шкаф и ряд ящиков, заделанных в стену.

— Твой багаж доставят через несколько минут. А завтра мы оформим тебя официально, и ты начнешь осваиваться.

— Спасибо за все.

Коллега улыбнулся.

— Пойду отмечусь у медиков. Встретимся за завтраком? Скажем, часов в восемь?

— Конечно.

Итан сжал его плечо, повернулся и вышел, закрыв дверь.

Звукоизоляция оказалась лучше, чем предполагал Джереми: звуки в холле стали тише и превратились в отдаленный шум. Логан переводил часы на местное время, когда в дверь постучали, и молодой человек с волосами морковного цвета принес его нехитрый багаж. Джереми поблагодарил парня, закрыл за ним дверь и лег на кровать. Он практически не устал, но ему необходимо время, чтобы рассортировать в голове все удивительные вещи и открытия, произошедшие за последние тридцать шесть часов. Трудно поверить: сейчас он находился в обширном комплексе на платформах, соединенных дорожками и укрытых брезентовым саваном и москитными сетками, и все это плавало поверх смрадного болота, за сотни миль от цивилизации…

Спустя пять минут Логан крепко спал, и ему снилось, что он стоит наверху пирамиды, как человек, высаженный на необитаемом острове, окруженный бесконечным морем зыбучих песков.

9

Следующее утро характеризовалось всплеском активности. Логан встретился с Рашем за завтраком, как и договаривались. После этого коллега опять повел его в Зеленый сектор на официальную регистрацию, где ему выдали ID-карту, и серьезная женщина с сильным сельским акцентом провела двадцатиминутное ознакомление. Введение в курс дела было эффективным и проводилось с почти военной точностью — вся процедура отработана до автоматизма. В конце инструктажа она попросила Логана отдать телефон, сказав, что он получит его обратно по окончании пребывания в лагере.

«Когда ты будешь на борту, то не сможешь принимать звонки снаружи, это уж точно», — так Итан написал ему в предварительном электронном письме. Теперь Джереми понял почему: из-за Стоуна и его одержимости секретностью. Хотя вряд ли кто-нибудь мог позвонить ему в эту тьмутаракань.

— Ты познакомишься с Тиной после ланча, — сказал Раш, когда они снова вступили в узкий коридор.

— Тина?

— Доктор Кристина Ромеро — ведущий египтолог. Она поможет тебе заполнить пробелы, которые у тебя наверняка остались. Иногда она может быть колючей и очень ненавидит расхитителей гробниц. Но она — лучшая в своей профессии. — Итан помедлил какое-то мгновение, как бы подбирая слова. — Тем временем ты, возможно, захочешь ознакомиться с производственным процессом.

— Конечно, — ответил Джереми. — Особенно если это поможет мне понять, что я здесь делаю.

Они продолжили путь мимо других офисов, лабораторий и навесов с оборудованием. Логан быстро потерял ориентацию в похожих друг на друга интерьерах. Прошли мимо одетых в спецхалаты ученых, механика в комбинезоне и, что удивительно, плотного бородатого мужчины в высоких сапогах и ковбойской шляпе.

— Разнорабочий, — сказал Раш, как будто это все объясняло.

Затем коллеги оказались в просторной комнате. Вдоль одной желтой стены располагались многочисленные ящики, возможно, две дюжины, выкрашенные в серо-стальной цвет. Вдоль противоположной находилось оборудование: смонтированные в стойках серверы, осциллоскопы, очень сложные на вид глубиномеры и сонары, а также дюжина еще более экзотических устройств. Электропроводка, силовые кабели и разное другое электропередающее оборудование змеилось под ногами и сходилось к центру большого пространства, где в полу была проделана огромная круглая дыра. Это похожее на колодец отверстие было окружено поручнем, и здесь стояло еще больше оборудования и инструментария.

— Это Желтый сектор, — произнес Раш, обводя рукой все это нагромождение, и в его голосе чувствовалась нотка гордости. — Наружная сторона раскопок.

Он направился к центру комнаты. Логан последовал за ним, осторожно выбирая траекторию среди моря проводов и кабелей. Вокруг центрального отверстия суетились несколько человек: одни отслеживали показания приборов и оборудования, другие, в костюмах ныряльщиков, сидели на лавках и тихо переговаривались. Женщина в униформе медсестры сидела в небольшом медпункте и что-то бегло печатала на лэптопе.

Логан приблизился к отверстию и с любопытством заглянул в него. Не менее восьми футов в диаметре. Он увидел буровато-зеленую поверхность Судда, расположенную под его ногами. В ноздри ударил зловонный пар. Две лестницы спускались в мрачную зловещую бездну вместе с несколькими толстыми кабелями.

— Наш болотный интерфейс. Мы называем его «чревом».

— «Чревом»?

Итан криво усмехнулся.

— Вполне подходит, ты так не думаешь?

Пришлось с этим согласиться.

На дальней стороне «чрева», на плоской панели был установлен большой монитор, подсоединенный к банку данных центрального процессора. Рядом стояла промышленная складная лестница, какие используют на больших складах, чтобы добраться до верхних полок.

На верхней ступени стоял весьма интересный персонаж. Он сложил руки на бочкообразной груди и курил сигару, несмотря на запрещающие таблички. Его лысая макушка ярко сияла под светом больших хирургических ламп. Мужчина наверняка провел несколько лет на солнце, так как его кожа была цвета жевательного табака. И хотя рост мужчины не превышал пяти футов, от него исходила уверенность и авторитетность.

Раш остановился у основания лестницы.

— Фрэнк? — окликнул он. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Толстячок глянул сверху вниз. Затем настороженно оглядел комнату, как бы вбирая в себя все детали. И убедившись, что все в порядке, наконец начал спускаться, дымя сигарой.

— Познакомься, это Фрэнк Валентино, — представил его Итан. — Босс команды ныряльщиков и копателей.

Толстяк вынул сигару изо рта, задумчиво посмотрел на изжеванный конец, потом вновь засунул ее себе в рот и протянул мясистую лапу.

— Фрэнк, это Джереми Логан, — продолжил Раш. — Он прибыл прошлой ночью.

Взгляд Валентино приобрел некоторую заинтересованность.

— Да, я слыхал о вас, — произнес он. Голос удивительно басовитый и без малейшего акцента. — Специалист по привидениям.

На мгновение Логан замер. Потом неожиданно протянул руку и наклонился к Валентино.

— Му-у-у! — громко произнес он.

Тот отпрянул, пробормотал: «О, мадонна», — и перекрестился. Логан и Раш подавили улыбку.

На фоне разговоров инженеров и дайверов Джереми расслышал громкий механический голос, раздавшийся из динамика:

— Ромео Фокстрот Два, спускаются.

— Ромео Фокстрот, вас понял, — ответил человек, сидевший около рации.

— Ваш сигнал пять на пять.

Раш махнул рукой в сторону «чрева».

— До тех пор, пока не обнаружена реальная гробница, именно здесь проводятся все исследовательские и картографические работы.

— Но площадь Судда огромна, — возразил Логан. — Откуда вы узнали, где необходимо расположить лагерь?

— Это тебе может объяснить Тина. Достаточно сказать, что первоначально это местоположение определили как квадрат со стороной в несколько миль. Ученые и другие специалисты сузили его до мили.

— Одна квадратная миля, — задумчиво повторил Логан, с недоверием качая головой.

— То, что ты здесь видишь, является репродукцией земной тверди, расположенной под Суддом. — Итан кивнул в сторону большого монитора. — Эта одна миля дна разбита на квадраты десять на десять. С помощью GPS, связанной со спутником и обеспечивающей максимальную точность, мы исследуем каждый квадрат по отдельности. Дайверы спускаются вниз и производят расчистку, исследуя и устраняя любые заторы.

— Ромео Фокстрот, это Эхо Браво, — передал радист. — Сообщите обстановку.

Через мгновение радио ожило.

— Ромео Фокстрот. На глубине тридцать футов. Продолжаю погружение.

— Концентрация пузырьков?

— Восемьдесят два процента.

— Следите за ними.

— Понял.

— Сейчас ты слышишь переговоры с работающей командой дайверов, — пояснил Раш. — Они ныряют парами в целях безопасности. И у них имеется специальное оборудование для ориентирования. Ты себе и представить не можешь, что такое погружение в Судд — кромешная чернота, грязь и плывуны окутывают тебя удушающим одеялом. И никакой возможности поговорить с теми, кто внизу или наверху… — Он замолчал.

— Ты говорил о расчистке, — напомнил Логан, — и об исследовании заторов.

— Да. Видишь ли, когда-то здесь был расположен доисторический вулкан. Даже во времена Нармера этого вулкана уже не существовало. Но его следы остались в виде подземных трубок лавы. Мы полагаем, что фараон выбрал подходящую трубку и его слуги расширили и укрепили ее. После этого запечатали, а наползающие грязь и вода Судда довершили дело. Как бы то ни было, когда мы впервые перешли в новый сектор решетки, сначала нам пришлось взорвать и убрать более поздние наносы со дна болота.

— Это работа «Большой Берты»[9], — с улыбкой произнес Фрэнк, ткнул большим пальцем себе за плечо и указал на скрывавшуюся в тени большую мощную машину, напоминавшую наполовину ледовый комбайн, а наполовину — снегомобиль.

— Нармер думал, что его гробница будет спрятана навеки, — сказал Итан. — Но он не подозревал, насколько далеко продвинется технологический прогресс, что будут изобретены радары дальнего действия, оборудование для дайвинга, спутниковая навигация…

— Это Ромео Фокстрот, — проскрежетал металлический голос. — Механизм пузырьков работает с выдачей небольшого количества хлопьев. Их содержание в районе сорока трех процентов.

Радист взглянул на Валентино, тот кивнул.

— Глубина?

— Тридцать пять футов.

— Следите внимательно, — приказал радист. — Прекращайте погружение, если содержание достигнет двадцати процентов.

— Вас понял.

— «Берта» производит очистку, — продолжил Раш. — Потом квадрат решетки проверяется на наличие несоответствий — отверстий или туннелей на дне болота. Если таковые отсутствуют, квадрат помечается как исследованный, и мы переходим к следующему. Если обнаружены туннели, они помечаются флажком и должны быть изучены следующей парой дайверов.

— Таким образом, можно найти водосточный колодец, — произнес Фрэнк. — А можно и ничего не найти. Но мы должны изучить каждый квадрат. Иной раз туннели ответвляются наружу. Тогда мы наносим их на карту. Все до одного.

Раш опять кивнул в сторону монитора.

— И результаты записываются на нем и дублируются на картографическом мониторе в командном центре с археологической точностью.

— Уже что-нибудь нашли?

Коллега отрицательно покачал головой.

— А какую часть решетки вы уже исследовали?

— Сорок пять процентов, — ответил Валентино. — К ночи, бог даст, будет пятьдесят.

— Быстрая работа, — похвалил Логан. — Я думал…

Его перебил громкий голос по радио:

— Это Эхо Браво. У нас проблема с подачей воздуха.

— Проверь впускной клапан, — передал радист.

— Проверил. Безрезультатно.

Джереми бросил беглый взгляд на Раша.

— Возможно, ничего страшного, — сказал тот. — Вы должны понимать, что ныряние в этих тяжелых условиях оказывает отрицательное воздействие на оборудование. В любом случае респираторы сконструированы таким образом, что даже если один из них отказывает, то воздух все равно будет подаваться.

— Эхо Браво — базе! — раздался голос. — Ко мне не поступает воздух!

Валентино немедленно подскочил к радиостанции и схватил гарнитуру.

— Это Валентино. Используйте вторую ступень резервной подачи воздуха.

— Я использую! Использую! Но воздух все равно не поступает. Думаю, клапан забился илом! — Даже по радио в его голосе явно звучала паника.

— Ромео Фокстрот, — проговорил Валентино в микрофон, — вы видите Эхо Браво? Его регулятор сломался, воздуховод отсоединен. Вам необходимо поделиться с ним воздухом. Вы его видите?

— Говорит Ромео Фокстрот. Никаких признаков его присутствия; думаю, он производит прочистку и направляется вверх.

— О боже! — воскликнул Раш. — Он паникует. Забыл все правила.

Он повернулся к медсестре и прокричал:

— Приготовьте каталку и команду экстренной помощи сюда. Немедленно! И принесите гидравлический затвор!

— В чем проблема? — спросил Джереми.

— Если он помнит, чему его учили, тогда ни в чем. Но если он паникует и задержит дыхание у поверхности… На каждые тридцать три фута погружения давление воздуха в легких удваивается. Во время последней передачи они находились на глубине тридцать пять футов. Если он появится на поверхности со всем воздухом внутри себя…

— Он расширится вдвое, — подсказал Логан.

— И его легкие взорвутся.

С угрюмым лицом Раш поспешил к медицинскому пункту, где медсестра что-то быстро говорила по телефону.

10

Они собрались вокруг темного зева «чрева»: напряженные, с суровыми лицами. По коротким командам Валентино над этим кругом установили дополнительные лампы, ярко освещавшие рельеф дрожащей поверхности болота. Логан вглядывался в темно-бурую жижу, и ему казалось, что это кожа какого-то огромного доисторического зверя, и их попытки потревожить его были огромной глупостью…

Вдруг один из кабелей, ведущих в бездну, спазматически дернулся, и по радио донесся странный, похожий на полоскание горла звук.

Фрэнк подбежал обратно к рации.

— Эхо Браво? Эхо Браво!

— Это Ромео Фокстрот, — раздался бестелесный голос. — Все еще никаких его признаков. Внизу черно, как в аду, не вижу ничего…

В проходе Желтого сектора появились два одетых в белое парамедика. Каждый толкал по большой тележке, груженной медицинским оборудованием.

Кабель дернулся еще раз, и рация вновь ожила.

— Ромео Фокстрот — базе. Я его вижу. Я его ухватил. Идем на поверхность.

Неожиданно пятнистая поверхность воды, покрытой гниющей растительностью, забурлила и вздыбилась. Через мгновение рука в черной перчатке резко вынырнула над поверхностью и схватилась за перильца одной из лестниц. Затем появились неопреновый капюшон и маска. Несмотря на критическую ситуацию, Джереми не мог отделаться от ощущения, что перед ним какое-то огромное насекомое, пытающееся выбраться из липкой слизи.

Рядом стоял Итан, молчаливый и напряженный, словно сжатая пружина. Потом он рванулся вперед и с помощью одного из медтехников принялся освобождать дайвера. Одной рукой спасенный обнимал второго неопренового человека, который еще слабо барахтался. Обоих выдернули из «чрева» и уложили на пол. С головы до ног они были покрыты субстанцией, похожей на жидкую овсяную кашу. В помещении резко завоняло тлением и дохлой рыбой.

— Снимите с них акваланги и отсоедините шланги, — приказал Валентино.

Но даже, несмотря на то что другие члены команды ринулись снимать с аквалангистов маски, Раш помогал укладывать пострадавшего на носилки. Он снял маску с его лица и скальпелем разрезал неопреновый костюм от горла до пупка. Человек стонал и дергался на носилках. На губах появилась кровавая пена.

Раш быстро приложил стетоскоп к его голой груди.

— Он запаниковал, — произнес второй дайвер, подходя к напарнику и одновременно вытирая полотенцем лицо и волосы. — Характерная ошибка новичка. Но дайвинг — такое дерьмо, что иногда забываешь, как тебя зовут.

Итан поднял руку, требуя тишины. Он водил стетоскопом по груди раненого, внимательно прислушиваясь. Его движения были порывистыми, почти яростными.

— Транссудация воздуха, повлекшая пневмоторакс.

— Доктор, мы можем перевезти его в медблок, — робко предложила медсестра, — где его…

— Нет времени! — резко бросил Раш, стягивая латексные перчатки.

Человек на носилках извивался, хватаясь за горло, пытаясь что-то гортанно сказать. Но различить его слова было невозможно, так как у него получались только булькающие звуки. Итан резко повернулся к парамедикам.

— Пункционная биопсия недостаточна. Единственный оставшийся вариант — плевроскопия. Дайте мне плевральную дренажную трубку. Живо!

Логан смотрел на него со смешанным удивлением и одобрением. До этого момента Итан Раш представлял воплощение спокойной уверенности. Но эти неожиданные неистовые, почти яростные движения — нетерпение и лающие приказания — абсолютно нехарактерны для него. Таким он видел его впервые.

Пока один из парамедиков поворачивался к каталке, Раш уже протирал спиртом участок под левой рукой ныряльщика и делал местную анестезию. Затем одним взмахом скальпеля сделал разрез длиной два дюйма между ребрами.

— Поторопитесь с дренажом! — бросил он через плечо.

Парамедик принес плевральную трубку и снял с нее стерильную обертку. Раш склонился над дайвером и осторожно ввел трубку в надрез. Проверил, правильно ли она расположена, что-то проворчал и поднялся.

— Дренаж грудной клетки! — резко приказал он.

К нему подбежал второй парамедик, толкая перед собой передвижной напольный столик с лежащим на нем бело-голубым пластмассовым прибором. На нем находилось несколько вертикальных измерительных шкал; две прозрачные пластмассовые трубки отходили от верхней части корпуса.

— Клапан контроля отсоса? — рявкнул Раш.

— Включен.

— Наполните водой гидравлический затвор на два миллиметра.

— Да, сэр.

— Катетер на место. Начинаем отсос.

Он щелкнул переключателем на устройстве, а затем принялся поворачивать запорный кран на корпусе устройства. Немедленно жидкость в камере начала пузыриться. Раш повернул кран дальше; пузырение увеличилось. Трубка, ведущая от надреза, начала заполняться смесью крови с водой.

— Если нам удастся выкачать жидкость из грудной полости достаточно быстро, то легкие могут заработать вновь, — сказал Раш медицинскому технику. — Для дальнейших манипуляций времени не осталось.

В большой комнате наступила тишина, нарушаемая лишь жужжанием машины и шипением пузырьков воды, выливающейся из дренажной трубки.

Раш перевел взгляд с лежавшего на носилках человека на гидравлический затвор и обратно с все возрастающим волнением.

— У него развивается цианоз, — сказал он. — Увеличьте вакуумное давление.

— Но такой высокий уровень…

Доктор сорвался:

— Черт возьми! Делайте, что сказано!

Потом, быстро обходя носилки, раскрыл безжизненный рот ныряльщика и принялся делать ему искусственное дыхание. Прошло пятнадцать секунд, потом тридцать. Вдруг совершенно неожиданно конечности аквалангиста дернулись; он выкашлял кровь и воду и сделал глубокий прерывистый вздох.

Раш медленно выпрямился. Посмотрел на дайвера, потом на гидравлический затвор.

— Открутите назад… — пробормотал он, оглядел лица собравшихся и содрал перчатки. — Следите за сборной камерой, — приказал Итан сестре. — Я назначу предварительный медосмотр для тщательной оценки.

И, не говоря больше ни слова, он развернулся на каблуках и вышел из производственного участка.

* * *

Ближе к обеду Джереми обнаружил, что после бесцельного блуждания по помещению в попытках собраться ноги непроизвольно принесли его в медицинский центр. Если в проекте задействованы только сто пятьдесят человек, то он был слишком большим для такого числа людей, если только не учитывать, как далеко они забрались от цивилизации и не могли рассчитывать на какую-либо помощь.

Центр казался тихим, почти сонным. Логан прошел по центральному коридору, заглядывая в раскрытые двери на пустые кровати и неиспользуемое оборудование. Женщина в уголке медсестры делала какие-то записи в планшете-блокноте. Джереми прошел через большую открытую зону, на входе в которую было написано «Смотровая». Травмированный дайвер находился здесь, окруженный различным диагностическим оборудованием.

И тут Логан услышал:

— Катетер вставлен в полость грудной клетки; напряжение пневмоторакса ослаблено до того, как состояние могло ухудшиться до медиастинального сдвига или воздушной эмболии, однако и то, и другое может привести к фатальному результату из-за того, что при создавшейся ситуации было бы нецелесообразно…

Почувствовав, что в палате находится еще кто-то, Раш выключил диктофон и резко обернулся. Логан был шокирован тем, что увидел: лицо доктора пепельно-серое, глаза красные и опухшие.

Доктор слабо улыбнулся.

— А, Джереми. Садись.

— Это была отличная работа, — произнес Логан.

Улыбка на лице Раша померкла.

— Интересный вариант ознакомительной экскурсии, да?

Джереми кивнул:

— Да. Стать свидетелем такого несчастного случая…

— Несчастного случая, — повторил Итан. — Еще одного несчастного случая.

Казалось, что на какое-то мгновение он глубоко задумался. Затем его лицо неожиданно просветлело.

— Извини, что увидел меня в таком состоянии.

— Ты спас человеку жизнь.

Раш устало отмахнулся от похвалы.

— Начиная с катастрофы с моей женой, я только и делал, что спасал жизни людей, которые обманули смерть. Сегодня впервые я столкнулся с жизнью или смертью, как таковыми, со времени… Думаю, со времени, как ее привезли в реанимацию госпиталя «Провиденс». Не думал, что это так повлияет на мою жизнь. — Он замолк на мгновение и взглянул на Логана. — Я бы никогда не сказал это кому-то еще, Джереми, но надеюсь, что Портер Стоун не совершил ошибку, подписав со мной контракт на должность главного медицинского эксперта.

— Никакой ошибки. Стоун выбрал достойнейшую кандидатуру. Подожди — и увидишь, что это был единственный кризис, который тебе пришлось пережить. С того момента — свободное плавание… Ну а теперь, как насчет того, чтобы немного перекусить перед тем, как ты представишь меня этой Тине Ромеро?

На лице Раша появилась более искренняя улыбка.

— Дай мне пять минут, чтобы я мог закончить этот отчет. После этого я весь твой.

11

Офис Кристины Ромеро располагался в Красном секторе — контейнерном отсеке, предназначенном для медицинского центра и различных научных лабораторий. Он сильно смахивал на собственный офис Логана в Йеле: чистый и упорядоченный, с рядами книг, стоящих на длинных металлических полках и рассортированных по авторам и тематикам.

Стол в центре комнаты заставлен артефактами и тетрадями и все же умудрялся выглядеть опрятным; еще больше артефактов хранилось у задней стены в стопке тщательно пронумерованных и маркированных контейнеров. Несколько дипломов и фото в рамках были развешаны на трех остальных стенах: фотография египетской настенной живописи, репродукция «Регулус» Тёрнера[10] и причудливое, по-детски наивное изображение Сфинкса.

Однако, если вид офиса был относительно привычным, то сама Ромеро выглядела удивительно и не отвечала ожиданиям Логана. Джереми представлял себе неопрятную пожилую мадам в твиде, больше подходящую для роли экономки Флиндерса Питри. Ромеро же выглядела абсолютно по-другому. Стройная и очень молодая, не старше тридцати лет; голубые джинсы и черный свитер под горло с закатанными по локти рукавами; черные волнистые волосы до плеч, разделенные посередине и спадавшие на ее лицо, напоминавшие прическу египетского царя. Когда Логан вошел, она сидела за столом, занятая наполнением авторучки чернилами из маленькой бутылочки.

Он вежливо постучался в дверную фрамугу. Ромеро дернулась от неожиданности и чуть не уронила перо.

— Черт! — воскликнула она, хватая бумагу, чтобы промокнуть разбрызганные чернила.

— Извините, — произнес Логан, оставаясь в дверном проеме. — Предпочитаете заправлять ручку сами?

— Пустяки, — ответила женщина мелодичным бархатным голосом. — Наверное, я испортила ее. — Она подняла ручку. — Вы знаете, что это? «Паркер Сениор Дуофолд», выпуск девятьсот двадцать седьмого года — первый год производства. Очень редкий. Взгляните, здесь есть даже желтая резьба на корпусе. После они перешли на черную. — Она помахала ручкой, как дирижерской палочкой.