- Но больной очень беспокоился, - быстро ответил Аксель, - к тому же у меня на это ушло всего каких-нибудь два часа. А если мы поспешим, то сможем еще успеть на поезд.
      Они молча прошли через площадь, туда, где останавливался их поезд. Стало ясно, что тихо поговорить с глазу на глаз сегодня им уже не удастся. Аксель был очень оживлен и говорил не умолкая, и тогда Лесли откинулась на мягкую спинку сидения и закрыла глаза. И почему только судьбе было удогдно, чтобы он оказался здесь именно сегодня вечером?
      Путешествие в горы было долгим, и когда они наконец оказались в Аросе, Аксель обеспокоенно посмотрел в окно.
      - Если бы я только знал, что вы, мистер Редвуд, приедете именно на этом поезде, я бы договорился в клинике, чтобы нас встретила машина. Может быть мне все же стоит позвонить, чтобы они прислали бы сюда за нами автомобиль?
      - Если вас это не затруднит.
      Аксель тут же торопливо зашагал вдоль длинной платформы, и едва лишь он успел повернуться к ним спиной, как Филип схватил Лесли за руку, увлекая ее за собой через пути, туда, где в ожидании седоков стояли сани. Он довольно бесцеремонно втолкнул ее вовнутрь, захлопнул дверцу и что-то отрывисто сказал вознице. Звонко щелкнул кнут, раздалось гортанное "Ja, ja", и сани понеслись по дороге.
      - И поделом ему, - хмуро проворчал Филип, и Лесли не смогла сдержать смеха.
      - Бедняга Аксель - его наверное хватит удар!
      - Но я уже больше не мог вести светские разговоры и казаться вежливым, когда в душе я проклинал его, мысленно посылая его к черту! И ненавижу любого, кто не дает нам побыть вместе.
      Он привлек ее к себе, осыпая торопливыми поцелуями, пока наконец их губы не встретились. Страсть был столь безудержна, а желание к полному воссоединение столь трудно преодолимым, что, когда сани свернули на идущую по крутому склону дорогу, ведущую к клиннике, они не без некоторого облегчения наконец разжали объятия.
      Лесли начала торопливо приглаживать волосы.
      - Не могу же я приехать в таком виде.
      - Хоть бы мы никогда туда не приезжали бы! - так сказал об этом, что Лесли вдруг сделалось страшно.
      - Дорогой, что с тобой?
      - Я не хочу расставаться с тобой.
      - Но ведь я по-прежнему буду там. Мы будем видеться каждый день.
      - И это хуже всего. Быть рядом с тобой, и не иметь возможности обнять... поцеловать тебя...
      - Но ведь это не надолго.
      - Может быть пройдет еще несколько месяцев, прежде, чем наступит тот день, когда мы опять будем вместе. Когда мы были в Цюрихе, такое положение представлялось мне вполне терпимым - но вот теперь наверное я не смогу...
      - Не говори ничего, Филип.
      - Я должен как можно скорее поставить в известность Дебору. Я больше не могу ждать.
      - Но ты должен! - Он снова попытался обнять ее, но Лесли оттолкнула его от себя. - Филип, осторожнее, мы уже у самой клиники.
      По началу он как будто проигнорировал ее слова, но затем, с тяжелым вздохом выпустил ее из своих рук.
      - Нам нужно обязательно снова встретиться наедине. Сегодня не получится. Но завтра вечером, у тебя как будто нет дежурства, так? - Она покачала головой. - Тогда я приду к тебе в комнату - нет, наверное будет лучше, если ты сама придешь ко мне в кабинет.
      - А это разумно?
      Вместо ответа он лишь молча заглянул ей в глаза, и ей стало ясно, что все предрешено, и будь это благоразумно или нет, но уже ничто не сможет удержать их порознь.
      - Тогда до завтра, - согласилась она.
      И прежде, чем он успел что-либо ответить, сани остановились у крыльца, и торопливо пожелав ему спокойной ночи, она спрыгнула на снег и взбежав по ступенькам, открыла дверь вестибюля.
      ГЛАВА ВОСЬМАЯ
      На следующее утро, делая обход, Лесли казалось, что ее любовь к Филипу придавала каждому ее действию какой-то особый смысл и значимость. Изменилось только одно: ее отношение к Деборе. Вызванное личной заинтересованностью желание побыстрее видеть ее полностью выздоровевшей было столь велико, что временами Лесли даже начинали мучить угрызения совести. Она откладывала свой утренний визит в палату Деборы так долго, как это только было можно, и только когда стало ясно, что перенести его на более позднее время уже невозможно, она все же направилась к двери маленькой палаты в самом конце длинного коридора.
      Открыв дверь, она она вскрикнула от изумления, увидев Ганса Каспера сидящим в кресле, придвинутом к кровати.
      - Я не знала, что у вас посетитель, - сказала Лесли, извиняясь. - Я зайду попозже.
      - Не стоит, - сказала Дебора, как-то загадочно улыбаясь. - Заходите и познакомьтесь с Гансом.
      - Мы уже знакомы.
      Каспер испуганно взглянул на Лесли, но она сделала вид, что не заметила этого.
      - Как вы себя чувствуете, миссиз Редвуд? Выглядите вы значительно лучше.
      - Я... но что это мы все обо мне и обо мне. Лучше расскажите нам, как вы приятно поразвлеклись о выходных. У вас такой довольный вид, как у кошки, которой только что удалось слопать канарейку.
      Лесли проигнорировала тот сарказм, с которым это было сказано, понимая, как, должно быть, обидно оставаться прикованной к постели в то время, как другие могут еще куда-то отправляться на выходные, чтобы провести свой досуг вне больничных стен.
      - Я замечательно провела время, - ответила она.
      - Надеюсь, компания тоже была подходящей?
      Это уже совсем не было похоже на вопрос, и Лесли несколько смутилась, собираясь ответить на него, о чем впоследствии ей не пришлось жалеть, так как Дебора быстро добавила.
      - Я знаю, что вы встречались с Филипом. Он мне все рассказал.
      - Мы случайно столкнулись в отеле, - ответила Лесли, в то же самое время раздумывая про себя о том, зачем ему понадобилось рассказывать Деборе об их встрече. И все же может быть это и к лучшему; в случае, если бы все это открылось бы позднее, их случайная встреча могла бы получить совсем иную интерпретацию, чем это было на самом деле. - Я не знала, что мистер Редвуд тоже приехал в Цюрих, чтобы нанести визит профессору Зекеру.
      - Да Филип готов бежать куда угодно, хоть на край света, только ради того, чтобы пожелать ему доброго утра! - и снова на лице Деборы появилась загадочная улыбка, которая, впрочем, исчезла так же неожиданно, как и появилась, и тогда она повернулась и протянула руку Гансу Касперу. Подойди поближе, дорогой. Доктор Форрест просто мировая женщина - нам нет нужды притворяться перед ней!
      Каспер смущенно покраснел.
      - Мне нужно идти. Я не хочу утомлять тебя.
      - А ты меня вовсе не утомляешь! Сколько раз я еще должна повторять тебе, что мне уже лучше? - Дебора перевела взгляд на Лесли. - Мыжет быть вы сама скажете ему, что я уже почти здорова? А то мне он не верит.
      - Миссиз Редвуд сейчас уже гораздо лучше, - сказала Лесли. - Еще несколько месяцев, и она поправится окончательно.
      - Ну как, слышал?! - победно сказала Дебора. - Это тебя удовлетворяет? Или ты все еще боишься оказаться обремененным хворой женой?
      - Пожалуйста, прекрати! - запинаясь, проговорил Ганс. - Ведь ты находишься в клинике своего мужа. Не стоит сейчас говорить о том, что ты собираешься замуж еще за кого-то другого.
      - Но теперь я больше уже не буду женой Филипа!
      В ее слабом голосе было столько самодовольства, что и Лесли, и Каспер, невольно вздрогнули.
      - Что ты имеешь в виду? - опасливо переспросил он. - Ведь ты не собираешься устроить скандал?
      - Устроить скандал, - насмешливо передразнила его Дебора. - Тебя волнует только это, не так ли?
      - Я должен оберегать свою карьеру, - сухо сказал он. - Может быть тебе и все равно, но для меня это очень важно.
      - Неужели ты думаешь, что я не знаю этого? Если бы речь не шла бы о твоей карьере, то мы все время могли бы быть вместе. - В порыве страсти она потянулась к нему. - Я люблю тебя, Ганс. Ради тебя я согласна на все.
      - Лучшее, что ты можешь сделать сепйчас, это просто выздоравливать. У нас еще будет много времени для того, чтобы поговорить о будущем.
      - Нет у нас времени! - возразила ему Дебора. - Если бы ты меня любил, то тебе бы хотелось, чтобы я поскорее вновь обрела бы свою свободу. Ты бы почувствовал себя по-настоящему счастливым только после того, как мы поженились бы!
      Лесли упреждающе взглянула на Каспера, и взгляд ее молил о том, чтобы он постарался бы быть как можно поосторожней в словах.
      Поначалу его лицо не выражало ничего кроме нерешительности, но затем он подошел к постели и положил руку Деборе на плечо.
      - Ты говоришь глупости.
      - Вот как? Ты только что пришел сюда, чтобы проведать меня, и уже ...
      - Потому что ты находишься в клинике своего мужа, - перебил он ее. Я уже неоднократно говорил тебе об этом.
      - Ты не стал бы так беспокоиться о соблюдении приличий, если бы только речь не шла о твоей карьере, - мрачно сказала Дебора. - И вообще, зачем тебе все это? У меня все равно денег больше, чем я могу истратить.
      - Я не приму денег о тебя, - хрипло возразил он. - Тем более, что я уже неоднократно говорил тебе, что меня волнует вовсе не вакансия лыжного инструктора. Самое главное для меня теперь - попасть в олимпийскую сборную.
      - Да на кой черт тебе это сдалось? Мог бы просто остаться в Аросе.
      - Дле меня большая часть представлять свою страну на соревнованиях, упрямо повторил он. - И я останусь верен себе.
      - Если бы ты меня любил, то все бросил бы! - Дебора снова повысила голос, и опять Лесли говоряще посмотрела на него.
      Поняв этот взгляд, он склонился на кроватью.
      - Тебе вовсе незачем плакать. Как ты думаешь, остался бы я на все это время в Аросе, если бы не любил тебя? Но ты задержишься здесь еще на многие недели, а поэтому будет лучше, если я вернусь обратно и снова примусь за работу.
      - Я хочу получить развод! Я хочу за тебя замуж! - Дебора крепко сжала его руку. - Даже если я пробуду здесь еще какое-то время, это не должно задержать нашей с тобой свадьбы.
      - Лучше подождать, пока ты поправишься, - торопливо возразил Ганс. Не подходящее сейчас время, чтобы разбираться с этими проблемами.
      - А никаких проблем и не будет, - победоносно объявила Дебора. Теперь Филип уже никак не сможет помешать мне вновь стать свободной женщиной. Потому что на этот раз я сама буду давать ему развод! Теперь у меня есть для этого все необходимые доказательства.
      - Доказательства? - переспросил Ганс. - Какие еще доказательства?
      - А ты у доктор Форрест лучше спроси, - ответила Дебора, переводя взгляд на Лесли. - И вы, и Филип останавливались в "Baur a Lac", не правда ли?
      Сердце Лесли бешенно стучало в груди, но внешне ей удалось оставаться совершенно спокойной.
      - Но ведь вам уже известно об этом, миссиз Редвуд. Это с самого начала не было тайной.
      - Как не было тайной даже то, что он он оплатил ваш счет?
      - Просто так было удобнее. Перед тем как возвратиться обратно, мы вместе пошли на обед, и... мистер Редвуд оплатил мой счет, чтобы сэкономить время.
      - Рассказывайте! - грубо сказала Дебора. - Он мог бы сэкономить и деньги тоже, и снять один номер! Потому что вы все равно практически не выходили от него!
      - У вас очень богатое воображение, - сказала Лесли, все еще стараясь сохранять спокойствие и направляясь к двери.
      - А то что вы пробыли в номере у моего мужа до раннего утра в субботу, это тоже мое воображение?
      Лесли почувствовала, что бледнеет.
      - Вы извращаете факты.
      - Да, доктор Форрест, это факты, но только отнюдь не извращенные! Вы представить себе не можете, сколько денег и времени мне пришлось потратить на то, чтобы раздобыть хоть какой-нибудь компромат на своего благоверного муженька, и вот наконец - благодаря вашим чарам - мне это удалось. - Ее голос уже больше не срывался на визг, превратившись в хриплое шипение, в котором слышалось довольство. - Целых два года я умоляла его дать мне свободу, и все два года он отказывал мне в этом. Но теперь мне уже не придется просить его ни о чем. Теперь я могу получить развод безо всяких там проблем. - Ее осунувшееся лицо исказилось в злорадной ухмылке. - Какая это будет трогательная история! Я уже даже могу предвидеть газетные заголовки - "Больничная интрижка - любовники борются за жизнь стоявшей у них на пути жены!" Удивляюсь, как это вам еще не пришло в голову убить меня, вместо того, чтобы лечить!
      - Вы с ума сошли! - рассержено одернула ее Лесли. - Вам прекрасно известно, что мы с Филипом...
      - Так, значит, вы с Филипом, да? Прежде это был всегда "мистер Редвуд"!
      - Врачи всегда называют друг друга по имени. И это не может служить основанием для развода!
      - Но то, что вы бесстыдно жили у него в комнате - может!
      - Я не жила в его комнате! Я просто зашла на бокал вина.
      - Тогда это был слишком большой бокал, - последовал насмешливый ответ. - Два часа и сорок минут, если вас интересует точное время. А на то, чтобы трахнуть вас ему вполне хватило бы и...
      - Дебора! - оборвал ее Ганс. - Да заткнешься ты наконец или нет? Я не могу больше оставаться здесь и слушать все эти пошлые разговоры.
      - Отчего же? Тебя это наоборот должно радовать. Тебе теперь не придется быть замешанным ни в каком скандале.
      - Не говори "гоп", - у него теперь конвульсивно подергивалась щека. Ты собираешься спихнуть с горы снежный ком, остановить который будет уже невозможно. Неужели ты думаешь, что если разгорится скандал такого масштаба, то газетчики обойдут нас стороной?
      - Ты что, не можешь хотя бы на секунду забыть и не думать о своей карьере? - взвизгнула Дебора. - На кой черт сдалась тебе эта дурацкая олимпиада?
      - Я уже говорил тебе об этом, - Ганс вошел в раж и его гнев мог сравниться только с гневом самой Деборы. - Ты переживаешь только о себе, но мне не безразлична и честь моей страны и честь представлять ее на лыжны соревнованиях. Я уже устал твердить тебе об этом.
      Он решительно подошел к двери, и взявшись за ручку, открыл ее.
      - Не уходи! - застонала Дебора. - Не покидай меня, Ганс. Я люблю тебя. Я тебя люблю! - ее голос сорвался, и она зашлась в приступе сильного кашля. Это действительно возымело на него некоторое действие, потому что он закрыл дверь и снова подошел к кровати.
      - Мне нужно успеть на поезд, Дебора. Я должен идти.
      - Нет, ты уходишь не поэтому. Просто ты не хочешь больше меня видеть.
      Каспер испуганно взглянул в ту сторону, где оставалась неподвижно стоять Лесли, которая хоть и была откровенно испугана угрозами высказанными по адресу Филипа и в ее собственный адрес, все же нашла в себе силы заставить себя думать о том, что прежде всего она врач, и поэтому она снова упреждающе посмотрела на него.
      - Не плачь, Дебора, - медленно проговорил Каспер. - Ты не подумай, что ухожу из-за того, что хочу избавиться от тебя. Просто курортный сезон в горах сейчас в самом разгаре, и у меня очень много работы. Я необходимо вернуться в Сен-Моритц.
      - Когда я снова смогу видеть тебя?
      - Я позвоню сюда и сообщу тебе об этом.
      - Но ты говорил, что на будующей неделе ты будешь кататься на лыжах в Хернлее. Разве тогда у тебя не будет возможности прийти сюда, ко мне?
      Он потупился.
      - Что-то совсем вылетело из головы. Да... да, конечно же, смогу.
      - Обещаешь?
      - Я обещаю. - Торопливо наклонившись он, поцеловал ее в темя, явно тяготясь этим, когда она обвила его руками за шею, притягивая к себе.
      - Я люблю тебя, Ганс, - заплакала Дебора. - Ничто не удержит меня от того, чтобы стать твоей женой.
      - Тебе нужно отдохнуть, - срывающимся голосом проговорил он, и освободившись от ее объятий, поспешно вышел из комнаты.
      Оставшись с Деборой один на один, Лесли смотрела на нее с таким спокойствием, на которое только была способна в тот момент. Наредкость быстро успокоившись, Дебора откинулась на подушки и молча лежала, словно будучи самим воплощением умиротворенности и покоя.
      - Я надеюсь, что вы не собираетесь и в самом деле обвинить меня и своего мужа в том, чего на самом деле не было, - сказала Лесли, как ей самой казалось, урезонивающе. - Мы столкнулись в холле "Baur au Lac" совершенно случайно.
      - У меня есть точные сведения относительно каждого вашего и Филипа шага в Цюрихе. Я знаю обо всех ваших ужинах вместе и об обедах тоже, и о том, сколько времени вы пробыли у него в комнате. И как раз благодаря этой самой последней подробности, я и получу наконец свой развод.
      - Но между мной и вашим мужем ничего не было!
      - Я в этом не сомневаюсь, - сказала Дебора. - Я достаточно хорошо знаю Филипа, чтобы предположить, что только такой дурак как он может затащить к себе в спальню хорошенькую женщину, чтобы затем просто так выпроводить ее. Так что же вы все-таки обсуждали? Последнюю операцию Зекера?
      Лесли решила переменить тактику.
      - Почему вы хотите уничтожить своего мужа?
      В ответ Дебора лишь раздраженно отмахнулась.
      - Да ничего я не хочу. Единственное, чего мне хочется, так это вновь стать свободной и выйти замуж за Ганса.
      - Тогда почему вы не попросите Филипа о разводе?
      - Я уже просила его... и вам это, должно быть, прекрасно известно. Но он не согласился.
      - Возможно, что он еще передумает.
      - Потому что, что теперь ему это выгодно? Нет, право же, доктор Форрест, вы глубоко заблуждаетесь, принимая меня за дурочку. Если он все-таки решил изменить своим принципам целомудрия и затащить вас к себе в постель, то он еще поплатится за это.
      - Даже если он невиновен? - вспылила Лесли.
      - В настоящий момент единственной невинной стороной здесь являюсь я! Филип простил меня за прежнее, и наши отношения уже снова начали как будто даже налаживаться. По крайней мере до того вашего романа, что вы начали крутить с ним в Цюрихе.
      - Наша встреча была совершенной неожиданностью. Никто из нас не ожидал ее. Я клянусь, что...
      - Избавьте меня от еще одной душераздирающей истории, - перебила ее Дебора. - У меня есть доказательства, при помощи которых я наконец-таки смогу заполучить себе свободу. А на все остальное мне положительно наплевать. До встречи с Гансом, я не обращала внимания на те сплетни, что злые языки распускали за моей спиной. Но вы же знаете, как Ганс боится скандала - как он будет болезненно реагировать на то, если его имя вдруг всплывет на бракоразводном процессе. - Дебора подалась немного вперед. - Но вы с Филипом подсказали мне выход, и теперь я смогу безо всяких проблем вырваться на свободу и уйти к Гансу, как ни в чем неповинная, жестоко обманутая, покинутая жена!
      - Попутно круша карьеру мужа?
      - Меня больше волнует карьера Ганса.
      - Вы с ума сошли! - возмутилась Лесли. - Но все равно, как бы вы не пытались, вам не удастся доказать то, чего на самом деле не было.
      - Ну надо же, - насмешливо заметила Дебора, - а вы как будто уже вне себя от злости, да?
      Ни слова не говоря, ЛЕсли вышла в коридор, с превеликим трудом удерживаясь от того, чтобы не хлопнуть дверью. Но стоило только двери палаты бесшумно закрыться у нее за спиной, как она тут же бросилась бежать по длинному коридору, ища спасения в стенах своей комнатки. Не смотря на то, что они никоим образом не выказала страха перед лицом выдвинутых Деборой обвинений, нельзя было не согласиться и с тем, что те совершенно безобидные несколько часов, проведенные ею в гостиничном номере Филипа, могли самым негативным образом сказаться на его репутации. И по иронии судьбы этому было суждено случиться как раз тогда, когда он решил наконец дать жене развод, в то время, как саму Дебору подобный вариант более не устраивал, так как в результате могла пострадать карьера Каспера.
      Следующие полчаса Лесли провела, расхаживая из угла в угол, то и дело поглядывая в окно на темные прямоугольники окон кабинета Филипа в дальнем крыле здания. Около половины восьмого в них загорелся свет, и увидев это, Лесли опрометью бросилась к двери. Она уже было взялась за ручку, когда раздался стук, и вздрогнув от неожиданности, она тут же отдернула руку и испуганно попятилась назад.
      - Кто там? - спросила она, замирая от ужаса при мысли о том, что это может оказаться Дебора.
      - Я, - ответил Ричард, открывая дверь и входя. - Я очень соскучился по тебе за выходные, и поэтому решил заглянуть на огонек.
      - У меня сейчас нет времени.
      - Почему? Разве Бобби еще не спит?
      - Да - вернее, я не знаю. На выходные он оставался в пансионе при школе, и я должна забрать его оттуда завтра.
      - Тогда хотя бы сегодня вечером ты можешь побыть гостеприимной хозяйкой и угостить меня чашечкой кофе.
      Он собрался было расположиться в кресле, но Лесли остановила его.
      - Я не могу. Я же только что сказала тебе, что у меня нет времени.
      - Ты куда-то собираешься?
      - Мне нужно увидеться с Фи... с мистером Редвудом.
      - А что, отложить это хотя бы на полчаса никак нельзя? Тем более, что я видел, как он только что прошел к себе в кабинет.
      - Мне необходимо срочно увидеть его. Именно сейчас. - Сама того не сознавая, она говорила с такой наким надрывом в голосе, что Ричард начал догадываться, что, видимо, что-то случилось, и в очередной раз, встретившись с ним взглядом, Лесли наконец поняла, что он заподозрил в ее поведении что-то неладное.
      - Что-то случилось, да? А, Лес? Ты кажешься такой взволнованной.
      - Я волнуюсь за одного из моих пациентов. - Но едва только произнеся эти слова, она тут же пожалела о сказанном, так как во время отсутствия Лесли, ее пациенты находились под опекой Ричарда, который тут же догадался, что она попыталась его обмануть.
      - Ты определенно чем-то взволнована, - медленно проговорил он, - но только пациенты здесь совсем не при чем. Это нечто очень личное, да?
      Она отвела глаза.
      - Да.
      - Может быть я могу помочь?
      - Нет, - у нее перехватило горло. - Мне необходимо переговорить с Филипом.
      - Но он-то что может сделать из того, чего я сделать не могу? Ричард был явно обижен. Он хотел сказать еще что-то, как внезапно осекся на полуслове, и развернул ее к себе, все еще будучи не в силах поверить в очевидное. - Ты ведь не влюбилась в него, правда?
      - Не сходи с ума!
      - Это не я, а ты сходишь с ума. Ты всегда была негодной врушкой, и остаешься ею и по сей день. Ты в него влюбилась.
      - А вот это тебя совершенно не касается!
      - Ради всего святого, Лесли, одумайся. Редвуд тебе не пара. Держись от него подальше.
      - Хватить причитать, - зло оборвала его она, и вырвавшись, прошмыгнула мимо и выбежала в коридор.
      - Лесли, вернись!
      Не оглядываясь, не обращая внимания на его призыв, она бросилась вниз по лестнице, и через минуту уже стояла, совершенно запыхавшись, перед дверью в его кабинет, стараясь побыстрее отдышаться, прежде, чем постучать.
      Когда она вошла, Филип вышел ей навстречу.
      - Я весь день пытался найти предлог, чтобы увидеться с тобой, но мне пришлось провести почти все время в обществе сэра Лайонеля. Сегодня вечером он возвращается в Лондон, и ему хотелось прежде поговорить со мной.
      - Ты хочешь сказать, что он уже уехал?
      - Да.
      - А ты не знаешь, Дебора ничего не говорила ему перед отъездом?
      - Относительно чего?
      Лесли высвободилась из объятий Филипа.
      - Значит, насколько я могу судить, ты еще ничего не знаешь об этом.
      Он снова попытался было обнять ее, но она отстранилась от него и на этот раз.
      - Нет, Филип, сначала выслушай, что я тебе расскажу.
      Так последовательно, как ей это только удалось, Лесли рассказала ему о той сцене, что имела место в палате Деборы. Филип слушал молча, и когда ее повествование уже подходило к концу, он устало опустился в кресло.
      - Зато теперь мы знаем, чего ожидать от жизни, - проговорил он бесцветным голосом. - Триумфальный взлет и низвержение с небес в один день. Странно, что оба они избрали именно сегодняшний день для того, чтобы раскрыть свои карты.
      - Я не понимаю, о чем ты, - она опустилась на колени рядом с ним. Что ты хочешь этим сказать?
      Он снова прижал ее к себе, зарываясь лицом в ее волосах.
      - Яэто не важно. Ничто не важно, кроме того, что я люблю тебя. Ты мое счастье, я ждал тебя всю жизнь, и я никогда не отрекусь от тебя. Никогда!
      Лесли отстранилась.
      - Но ты так и не ответил на мой вопрос. Что ты имел в виду, когда говорил о триумфе и поражении?
      Он развел руками.
      - Это просто образное выражение. - Он снова попытался привлечь ее к себе, но Лесли поднялась с пола и села в стоявшее напротив него кресло.
      - Перестань темнить, Филип, и скажи мне все как есть. Нет смысла таиться.
      Как бывало всегда в минуты сильного душевного волнения, он провел рукой по щеке.
      - Что тебе известно об отце Деборы?
      - Только то, что он является председателем больничного совета в больнице Святой Катерины.
      - Не только в "Святой Катерине"; а еще и в "Ривс", и в "Гран Мемориэл Хоспитал" тоже.
      - А это так важно?
      - Очень скоро это будет важно. Джон Эхем - этот ходячий окорок пожертвовал три миллиона фунтов на строительство у нас исследовательского пульмонологического центра. Когда проект завершится, что это будет лучшая в мире клиника подобного рода.
      Зная, что он завел об этом речь не спроста, Лесли терпеливо молчала, ожидая продолжения рассказа. Но он замолчал, ни так долго сидел, не проронив ни слова, что Лесли уже было совсем отчаяялась узнать, на что же он все-таки намекает, когда неожиданно Филип развернулся на своем кресле, оказываясь к ней спиной.
      - Сэр Лайонель предложил мне место главного консультирующего хирурга.
      - Но это же прекрасно! - возскликнула Лесли. - Это как раз то, к чему ты так долго готовился. И ты, разумеется, согласился на это предложение.
      - Может быть ты думаешь, что его предложение останется в силе и даже тогда, когда он узнает, что мы с Деборой разводимся? Уверяю тебя, что не было бы ничего хорошего в том, если бы на развод подал я сам, а если уж она сама начнет требовать развода со мной...
      - У нее нет к этому оснований. Все доказательства существуют только на словах - и мы сможем доказать, что мы невиновны!
      - Да кто вообще захочет верить нам после того, как вся это история выплеснется на страницы газет?
      - Сэр Лайонель. Он же знает, на что способна эта его Дебора.
      - Возможно - но она все же его дочь. И поэтому он предпримет все возможное ради того, чтобы оградить ее от нападок.
      - Ты и так уже растратил понапрасну лучшие годы своей жизни, поступая так, как он того требовал от тебя. Он не в праве расчитывать на то, что ты будешь жертвовать собой до бесконечности.
      - Он не считает это жертвой, - сухо сказал Филип. - Просто он любит Дебору. И он уверен в том, что как только она смирится с мыслью о том, что Каспер не хочет жениться на ней, то она в конце концов снова вернется ко мне.
      - Но этого с ней никогда прежде не случалось.
      - Он считает, что все еще изменится, - Филип по-прежнему говорил очень сухо. - В конце концов, скоро мне так и так предстоит возвратиться в Англию; чтобы получить пристижное место и дворянское звание, которое так и дожидается меня там, трепеща крылышками от нетерпения. Это то, чего Дебора всегда так желала для меня. А когда со сцены исчезнет Каспер... - он вздохнул. - Вот так, или примерно так считает сэр Лайонель.
      - А ты? - тихо спросила Лесли.
      - А я никак не считаю, и честно говоря, мне вообще все равно. С Деборой мне жизни больше нет. Я люблю тебя. Целое утро сегодня я ломал голову над тем, рассказать ли сэру Лайонелю о нас с тобой или нет. Единственное, что удержало меня от того, чтобы поведать ему всю правду стало то, что пока еще Дебора находится здесь, и мне приходится лечить ее. - Встав из своего кресла, он подошел и встал рядом с Лесли. - Не надо так расстраиваться, дорогая. Это еще не конец света. Меня вполне устраивает работа в этой клинике, и до тех пор, покуда ты не возражаешь против того, чтобы оставаться здесь...
      - Ты не можешь отказаться от предложения сэра Лайонеля.
      - Стоит ему только услышать о разводе, и его предложение тут же потеряет силу. Они старые друзья с Джоном Эхемом, и к тому же ему самому дано право принимать специалистов на должности по своему усмотрению разумеется, с одобрения Совета.
      - Но он же должен понимать, что лучше тебя им все равно никого не найти.
      - Ты все сильно преувеличиваешь, - улыбнулся Филип. - На эту должность претендуют еще несколько человек, и все они такое же как я - если даже не лучше.
      - Это не правда. Ты хирург высочайшей квалификации и огромного практического опыта. Сэр Лайонель не даст своим эмоциям возобладать над здравым смыслом.
      - Я бы на твоем месте не был бы столь уверенным. Он сопроводил свое предложение высказанным вслух пожеланием, что он очень надеется на то, что мы с Деборой еще сможем пойти на мировую.
      - Но ведь он знает о Гансе!
      - Он все еще думает, что если я вернусь в Англию, то ей захочется разделить со мной славу и успех.
      Лесли сжала руки.
      - Значит предложение действительно только на тот случай, если брак будет сохранен?
      - Да. И теперь тебе должно стать ясно, почему я отказался от него.
      - Но тебе нельзя упускать такую возможность. Ты должен написать ему, сказать, что ты передумал. Такой шанс выпадает только раз в жизни, ты же столько лет работал ради этого.
      - Может быть это и так. Но только я не собираюсь становиться объектом для шантажа!
      - Ты не должен отказываться, - упрямо твердила Лесли.
      - Даже если это будет означать, что мне придется отречься от тебя? Он увидел отчаяние в ее глазах, и тут же прилььнул своей щекой к ее щеке. Не требуй от меня невозможного. Мне нужна только ты одна, Лесли. Жизнь без тебя теряет смысл.
      Лесли хотелось услышать именно это, и тогда она еще сильнее прижалась к нему, отвечая взаимностью на его поцелуи, забыв обо всем, думая только об охватившем ее желании.
      Но это забвение оказалось очень скоротечным, потому что снова вернувшись в свою комнату, она твердо решила для себя: что бы там ни говорил Филип, но только в любом случае сама она не в праве позволить ему отказаться от возможности, открывавшей путь к достижению заветной цели, к которой он так долго стремился.