Глава 7

Линкольн легко нашел озеро. Оставалось только ехать вдоль берега, причем довольно долго, поскольку берега были неровными и извилистыми, совсем как речные. Да и само озеро оказалось огромным. А замок Крегора стоял на высоком утесе, с видом на воду и горы на другом берегу.

Странно, что Мелисса удалилась так далеко от дома, чтобы поплавать в крошечной лужице, когда под боком такое великолепие! Однако ему стоило радоваться, что она это сделала, иначе он никогда бы ее не встретил.

Сама мысль о том, что они скоро увидятся, взволновала его с новой силой. Как давно он не испытывал ничего подобного. Недаром с нетерпением ждал начала сезона, когда тетка и кузина обнаружат, что ему приелись бесконечные балы, рауты, вечера, ломберные столы и другие развлечения, к которым он, по правде сказать, с самого начала не питал особого интереса. Десять лет он пил из этой чаши, и наконец она для него опустела, после чего Линкольн заключил, что в душе был и остался деревенским мальчишкой. Что стало еще одной причиной, по которой он согласился искать жену.

Крегора-Касл оказался вовсе не так, как, по его представлению, должен быть средневековый замок. Прежде всего крепость была в превосходном состоянии, включая все внешние оборонные стены. Внутренний двор, который они окружали, скорее всего разительно отличался от того, каким был когда-то. Здесь было полно мастерских и хозяйственных построек: деревообделочная мастерская, кузница, пекарня. Взгляд Линкольна привлекла также россыпь каменных коттеджей: что-то вроде небольшой деревушки. Возможно, Мелисса живет в одном из таких домиков или где-то поблизости. Он спросил на конюшне, где может найти ее, и ему посоветовали обратиться в главное здание, прямиком к лэрду, который сейчас дома. И тут Линкольна ждал очередной сюрприз. Он и представить не мог, что окажется в роскошном помещичьем доме, со множеством комнат, как подобает владельцу богатого поместья.

Его пригласили подождать в пустой гостиной. Вскоре появился и сам Локлан Макгрегор, владелец Крегоры и нынешний глава этой ветви клана Макгрегоров.

Линкольн по всем стандартам мог считаться высоким мужчиной, но Макгрегор оказался настоящим великаном: нечасто встретишь такого гиганта! И довольно молод, лет сорока пяти, не больше. Широкоплечий красавец, с мощными руками и ногами и широкой грудью, он встретил гостя дружелюбной улыбкой. Протянув руку, он представился. Линкольн последовал его примеру, хотя не назвал своего титула, полагая его чем-то вроде доспехов, которые нет нужды надевать в этом месте.

— Что привело вас в Крегору, мистер Бернетт?

— Я ищу Мелиссу Макгрегор. Мне сказали, что вы можете мне помочь, — объяснил Линкольн.

— А зачем вам Мелисса?

— Приехал попросить ее стать моей женой.

Ему не стоило выдвигать именно эту причину, достаточно было сказать первое, что пришло в голову. Но слова уже слетели с языка и, по-видимому, крайне удивили Макгрегора, хотя тот умудрился в мгновение ока принять бесстрастный вид. В конце концов, до желаний Линкольна никому не должно быть дела, если не считать Мелиссу и, возможно, ее родителей. И то, что он откровенно о них объявил, ни на шаг не приблизило его к цели.

— Давайте пойдем в мой кабинет, где нам не помешают, — предложил Локлан.

— Не хотелось бы отвлекать вас от дел, сэр. Если бы вы только объяснили, как найти…

— В свое время, парень. Сначала скажешь, почему решил, что желаешь жениться на моей дочери.

— Вашей дочери?

— Да, и если ты этого не знал, значит, не настолько хорошо знаком с моей дочерью, чтобы просить ее руки… пока. Но не волнуйся, парень, я тебе не отказываю. Просто нам следует поговорить об этом. Надеюсь, ты согласен?

Линкольн смущенно кивнул и последовал за Локланом. О черт, вот так история! Ну и попал он в переплет! Воображал, будто упоминание о женитьбе поможет преодолеть все препятствия или по крайней мере укажет на серьезность его намерений, что прямиком поведет к цели и поможет обойти множество формальностей. Но, учитывая то, кому он все это выложил, каким же дураком должен казаться в глазах будущего тестя!

Кабинет, подобно гостиной и вестибюлю, был отделан солидными деревянными панелями, полностью скрывавшими каменные стены. Сидя здесь, никто не сказал бы, что находится в замке! Единственное окно, очевидно, расширили. Комната выглядела уютной, мебель — красивой и удобной, а темные тона коричневого, зеленого и черного прекрасно подходили для мужского царства. И все же Линкольну было не по себе.

Для человека, который совсем недавно решил, что пора жениться, и только сейчас понял, на ком женится, у него просто не было времени подумать, что именно сказать отцу невесты. Но он уже успел наделать немало промахов! Дьявол! Как же теперь быть? Впервые он до такой степени растерялся!

Однако лэрд не собирался воспользоваться временной победой и, как только они уселись, вывел Линкольна из затруднительного положения, спросив:

— Так когда же вы встретили нашу Мелли?

— Вчера.

Локлан на мгновение потерял дар речи, но, тут же опомнившись, рассмеялся, да так, что из глаз потекли слезы.

— Простите меня, — с трудом выговорил он, — не часто встречаешь человека, который с самого начала знал бы, чего хочет.

— Я верю собственным инстинктам, сэр, — оборонялся Линкольн. — Но возможно, мне следует объяснить подробнее. Я решил обзавестись семьей и собирался найти себе жену во время лондонского сезона. Поверьте, это не прихоть, а хорошо обдуманное намерение. Но, встретив Мелиссу, я понял, что мои поиски на этом и закончились и другая мне не нужна… разумеется, если она согласится. Однако это не означает, что я должен жениться на ней немедленно! И хотя именно этого хочу больше всего, понимаю, что сначала следует завоевать ее сердце. Сегодня же я всего лишь желал объявить о цели своего приезда и заверить, что мое предложение в высшей степени благородно и не задевает чести Мелиссы.

— Хороша сказано, парень! Я далеко не был так уверен насчет собственной жены, когда впервые встретил ее. Мы довольно долго не выносили друг друга, хотя любовь, не спрашивая, уже прокралась в наши сердца. Но может, ты расскажешь, что за жизнь предлагаешь нашей девочке?

— Разумеется. Я унаследовал два довольно больших поместья, одно в Англии, от моего дяди со стороны матери, другое здесь, в Шотландии, которое включает немало владений как на севере, так и на равнинах.

— Шотландия, вот как? — поднял брови Локлан. — И от кого же именно?

— Моим отцом был Доналд Росс.

Локлан резко выпрямился.

— Будь я проклят! Я ведь знал Доналда и долго горевал, узнав о его гибели. Но ведь твоя мать все еще живет по соседству. Верно?

— Да, хотя меня отослали к дяде после смерти отца, и теперь мой дом в Англии.

— Но почему ты отказался от отцовского имени? — допытывался Локлан.

— Я никогда не пошел бы на такое. Мое полное имя — Линкольн Росс Бернетт. У дяди не было прямых наследников, поэтому он решил передать титул мне и ходатайствовал о передаче его фамилии. Я семнадцатый виконт Кембери.

— Да, вот это сюрприз! Но ты не похож на шотландца, да и выговор у тебя английский.

Линкольн сухо улыбнулся:

— Последние девятнадцать лет я провел в Англии, там же и учился. Мои наставники всеми силами старались выколотить из меня шотландский акцент.

— Поразительно, но думаю, если достаточно долго живешь среди англичан, легче легкого стать одним из них.

— Надеюсь, вы не питаете неприязни ко всему английскому? — нерешительно осведомился Линкольн. Локлан добродушно рассмеялся:

— Моя жена англичанка, парень. Тетка тоже была англичанкой. Мои лучшие друзья живут в Англии. Нет, единственное, чего я не перевариваю, так это то, что в Англии слишком много народу, а человек моих размеров привлекает излишнее внимание. Знаешь, мне с моим ростом всегда там неловко.

Линкольн понимающе кивнул. Сам он вечно возвышался над толпой на целую голову, и это не прибавляло ему душевного спокойствия. Возможно, именно поэтому он так старался избавиться от шотландского выговора, который доставлял ему немало неприятностей. Дети, как известно, жестоки и не упустят возможности потешиться над «чужаком», каковым его считали много лет, пока он не стал говорить, как все окружающие.

Но теперь он вскочил, умоляюще взирая на Локлана:

— Значит, вы разрешаете мне ухаживать за Мелиссой?

— Пока у меня нет возражений. Можешь жениться на ней, если придешься ей по нраву так же сильно, как она пришлась тебе. Нас с женой заботит только ее счастье. Хотя мы надеялись, что, выйдя замуж, она не уедет далеко от дома, никто из соседских парней не завоевал ее сердца.

Линкольн облегченно улыбнулся:

— Могу я повидать ее? При условии, что не стану упоминать о женитьбе… пока.

— Боюсь, вы ее не застали, — вздохнул Локлан. — Утром она вернулась домой, но мать немедленно утащила ее в город за какими-то очередными финтифлюшками, понадобившимися в последнюю минуту, ибо завтра Мелли отправляется в Лондон.

— Как, она тоже едет в столицу?

— Да, собирается провести там сезон. Мы ожидаем, что обратно она приедет уже невестой. Поэтому вам придется ухаживать за ней в тамошних салонах. Вам это затруднительно?

— Напротив, куда удобнее, поскольку тетя просила меня быть опекуном кузины на время лондонского сезона.

— Превосходно. Желаю удачи, хотя не думаю, что она вам понадобится. Думаю, и без этого все будет хорошо.

Глава 8

Мелисса ужасно расстроилась, когда узнала о приезде Линкольна Бернетта, но вскоре успокоилась, особенно после того, как отец, многозначительно подмигнув, заверил, что она непременно увидится с виконтом Кембери в Лондоне.

Она хотела выпытать у отца подробности разговора с Линкольном, но в суматохе последних приготовлений совсем об этом забыла. Впрочем, какое имеют значение детали, когда и без того ясно, что они все равно увидятся, и тогда она поближе его узнает.

Поездка в Англию проходила без особых треволнений, тем более что была для Мелиссы далеко не первой. Зато ее дядя еще никогда не был в столице и поэтому засыпал племянницу вопросами. Девушка любила всех дядьев, но Йен Шестой, самый младший из шестнадцати и последний, носивший имя Йен, был, кроме всего прочего, и хорошим другом, поэтому Мелисса от души радовалась, когда родные решили, что именно он будет ее сопровождать.

В двадцать шесть лет Йен сравнялся ростом с братьями, среди которых не было ни одного ниже шести футов. Он был одним из нескольких, кто не унаследовал от отца темно-золотистых волос и светло-зеленых глаз. Волосы у Йена были каштаново-рыжие, приглушенного оттенка, а глаза — лазурно-голубые. Зато на лице красовалась россыпь веснушек, совсем как у матери, что придавало ему мальчишеский вид и делало куда моложе своих лет. Кроме того, он обожал шутки и розыгрыши, хотя крайне серьезно воспринял возложенные на него обязанности.

Она прожужжала Йену все уши насчет Линкольна, так что даже ему не терпелось познакомиться с парнем, который умудрился привлечь ее внимание. Он, конечно, несколько раз предупреждал, что не стоит недооценивать других джентльменов, с которыми она будет встречаться, и следует получше присмотреться к остальным кандидатам.

Мелисса с ним согласилась. Вернее, соглашалась, хотя втайне была уверена, что природа свое возьмет. Однако она собиралась пробыть в столице несколько месяцев и поэтому решила принять совет Йена: оставаться беспристрастной и не отталкивать других возможных поклонников лишь потому, что твердо считала Линкольна единственным, кто ей нужен. Но если что-то пойдет не так? Линкольн может увлечься другой девушкой, так что с ее стороны будет глупо ограничить круг знакомых.

И как же она была разочарована, когда не встретила его так скоро, как надеялась! Весь вечер своего дебюта Мелисса высматривала его среди гостей. Их пригласили на ужин в довольно узком, по мнению герцогини, кругу, куда были приглашены человек тридцать. Сама герцогиня считала этот ужин идеально подходящим событием для того, чтобы ввести подопечную в общество. Но к сожалению, Линкольна не пригласили.

Йен никуда не пошел, да и не собирался посещать большинство собраний, считая герцогиню Ротстон самой подходящей компаньонкой для племянницы, что вполне соответствовало истине. Кто, спрашивается, может перейти границы в присутствии леди столь высокого положения? Заслужить нерасположение Меган Сент-Джеймс — все равно что стать парией, отверженным и навсегда исчезнуть с небосклона великосветского общества английской столицы!

Но когда назавтра Мелиссе поочередно нанесли визит четыре джентльмена, Йен не отходил от племянницы. Некоторые из этих джентльменов вовремя сообразили, что поскольку Йен ее родственник, то неплохо бы завести с ним дружбу, и поэтому из кожи вон лезли, чтобы завоевать его расположение. Йену даже понравился один из них, поскольку оба любили гольф и провели добрых полчаса за оживленной беседой.

Мелисса втихомолку веселилась. Она тоже интересовалась гольфом и с удовольствием приняла бы участие в разговоре, но мужчины так увлеклись, что лучше было не вмешиваться.

Обычно деятельная и энергичная, Мелисса была вынуждена признать, что лондонский сезон — занятие весьма утомительное. Некоторые балы длились едва не до рассвета. Люди постарше могли отдохнуть и вздремнуть днем, но молодые дамы и джентльмены, съехавшиеся в столицу в надежде найти жениха или невесту, разъезжали по гостям или делали визиты новым знакомым, так что времени на сон почти не оставалось.

Второй вечер Мелисса провела в опере, и снова ее ждала неудача. Вместо того чтобы слушать музыку, она рассматривала зрителей, и на этот раз Меган заметила неладное.

— Ищешь кого-то или просто восхищаешься дамскими туалетами?

Что ж, Мелисса не стала отнекиваться.

— Линкольна Бернетта. Вы с ним знакомы?

— Не думаю.

— Может, тебе известен титул? Виконт Кембери.

— Нет, впервые слышу. Вряд ли ты познакомилась с ним вчера. Я была уверена, что знаю всех приглашенных.

— Я встретила его в Шотландии, за два дня до отъезда. Линкольн там гостил, и па почему-то уверен, что он проведет сезон в Лондоне.

— Вполне возможно. Вижу, он тебе понравился?

— Есть такой грех, — усмехнулась Мелисса. — Удивительно, как быстро я прониклась к нему симпатией, словно мы век друг друга знали. С вами и герцогом было то же самое после первой встречи?

— Вовсе нет, — фыркнула Меган, но тут же улыбнулась. — Я пыталась отделаться от него, подозревая, что он работает на моего папашу, а он с самого начала считал меня наглым отродьем. Не могу отрицать, однако, что нас неодолимо тянуло друг к другу, наверное, поэтому мы и пытались скрыть влечение постоянными перепалками.

Мелисса припомнила кое-какие из историй, ходивших об этой паре, и считала их крайне романтичными. Подумать только, пытаться поймать герцога и вместо этого выйти за объездчика лошадей, только чтобы позднее обнаружить, что твоим мужем стал тот самый герцог, о котором ты мечтала!

Да и сама Мелисса ничего не знала о титуле Линкольна, когда втайне о нем вздыхала. Правда, для нее и теперь особого значения это не имело, но Линкольн по крайней мере этого не скрывал. В отличие от Девлина Сент-Джеймса!

— Ничего, дорогая, впереди еще много балов, — утешила Меган, — и твой Линкольн рано или поздно появится. Ну а пока веселись и ни о чем не думай. В конце концов, именно для этого ты и приехала. А замужество… что ж, рано или поздно и это придет.

Мелисса согласно кивнула и весь конец недели и следующую действительно веселилась до упаду. Но когда пошла третья неделя, а от Линкольна по-прежнему не было ни слуху ни духу, девушка решила, что он исчез бесследно.

Глава 9

Так и не встретившись в тот день с Мелиссой, Линкольн, несмотря на разочарование, все же должен был признать, что получил превосходный предлог сократить свое пребывание в Шотландии. Он стремился как можно скорее уехать, тем более что все обернулось не так, как он рассчитывал. Забыть старые обиды оказалось невозможным, мало-того, каждый раз при взгляде на мать гнев вспыхивал с новой силой. Боясь, что он не выдержит и даст волю бешенству, что только сделает его жизнь еще горше, Линкольн был исполнен решимости попытаться любой ценой сдержать свои эмоции, вместо того чтобы окончательно их похоронить.

И Мелисса поможет ему. Он был в этом уверен. Она казалась ярким цветком в мертвом засохшем саду, каким он с недавних пор считал свою жизнь, лишенную радости, истинных интересов, исполненную горечи юношеских бед. До встречи с дочерью Макгрегора единственными, кто понимал его, были тетка и кузина. И теперь Мелисса даст его жизни новую цель. Но для этого нужно сделать ее своей.

Однако он не рассчитывая на то, что Генриетта предложит Элинор вернуться с ними в Англию, а та примет предложение. Он ломал себе голову, придумывая причину, по которой мать должна остаться дома. Но, учитывая, что тетя и кузина собираются провести лето в Лондоне, нельзя было прямо запрещать Элинор ехать с ними. Не может же он сказать прямо, что желает очутиться как можно дальше от родной матери! И кроме того, трудно представить, что тогда начнется! Все равно что открыть банку со скорпионами, чего он всячески старался избежать.

Но хотя он надеялся выехать в Лондон сразу же за Мелиссой и даже останавливаться в тех же гостиницах, чтобы как можно скорее начать ухаживать за ней, решение матери ехать с ними положило конец всем его намерениям. Впрочем, задержка будет не так уж и велика. Они прибудут в Лондон всего на день позже Мелиссы. И он знает, где ее найти: Локлан на прощание объяснил, что она остановится у Сент-Джеймсов, которые вывозят ее в свет. Правда, он не знал никаких Сент-Джеймсов, но будет не так уж сложно узнать адрес.

К сожалению, в Лондоне жили четверо Сент-Джеймсов. Самым известным и знатным был герцог, которого Линкольн немедленно вычеркнул из списка. Четыре дня ушло на то, чтобы разыскать остальных трех. Первый оказался начинающим актером, настоящая фамилия которого была совсем иной. Молодой человек попросту решил, что пышный псевдоним более соответствует его профессии. По второму адресу обитала вдова капитана, не имевшая знакомых в Шотландии. Третью квартиру — в бедном квартале — занимала семья из десяти человек, и здесь едва хватало места для них самих, не говоря уже о гостях.

У Линкольна не осталось выбора, кроме как отправиться в городской дом герцога Амброуза Девлина Сент-Джеймса, хотя он был уверен, что зря тратит время: вряд ли его будущая невеста водит знакомство со столь знатными людьми, да еще такое близкое, что они согласились вывозить ее в свет. Но если это так — тем хуже, ибо тогда о встрече с Мелиссой не может быть и речи. Нельзя же вот так, запросто приехать с визитом к его светлости, без личного приглашения или их визитной карточки — доказательства того, что вы знакомы, тем более что и личного дела к герцогу у Линкольна не было.

Оказалось, что Мелисса гостила именно здесь. Дворецкий оттаял настолько, чтобы сообщить это Линкольну, за мгновение до того, как захлопнул дверь перед его носом. Линкольн больше не постучал, зная, что все это бессмысленно. У него не было с собой карточки, и пришлось спросить, тут ли Мелисса, что яснее ясного указывало на отсутствие всяких предлогов и прав приближаться к этому дому. Разумеется, верный страж дама герцога и не подумал его впустить.

Что-то похожее на отчаяние охватило Линкольна на обратном пути в дом Бернеттов. Он не думал, что встретится с Мелиссой на каждом из светских собраний, куда приглашали Эдит, но уж на каком-то непременно ее увидит! Ну а потом… получит возможность нанести ей визит. Теперь же его надежды были разрушены. Высокородные Сент-Джеймсы станут посещать только самые изысканные собрания нынешнего сезона. Он почти никого не знал из их круга, поскольку до сих пор его общество состояло в основном из таких же холостяков, как он сам. А приглашения, посланные Генриетте, были в основном от ее приятельниц, таких же мамаш с юными дочками-невестами, которые охотились за ним.

То обстоятельство, что Линкольн был богат и титулован, позволяло считать его выгодной партией, а следовательно, поток приглашений будет увеличиваться. Но эти приглашения не обязательно будут теми, которые они примут. Прежде чем войти в самое высшее общество, следует твердо поставить ногу на порог. Пока что этой возможности не предвиделось, ибо он не знал никого, кто мог хотя бы приоткрыть дверь.

Генриетта, как всегда проницательная, заметила его плохое настроение. Она достаточно хорошо знала племянника, чтобы не отнести его на счет сегодняшнего присутствия Элинор в театре.

— Ты выглядишь так, мой мальчик, словно потерял лучшего друга. Случилось нечто неприятное, о чем ты еще не рассказал мне?

— Ничего особенного, кроме того, что Мелиссе Макгрегор, оказывается, покровительствуют герцог и герцогиня Ротстон. А в остальном все хорошо, — невесело улыбнулся он.

— Герцог и герцогиня? Да, ничего не скажешь, большая удача для девочки. Но почему ты так расстраиваешься?

— Мы никого не знаем в их кругу.

— Мы — нет, — согласилась она. — Но ты знаешь. Не кого иного, как Мелиссу Макгрегор.

— Тетя Генри, это не поможет мне войти в дверь их дома.

— Так хорошо охраняют? — усмехнулась тетка.

— Боюсь, что так.

— Ничего не скажешь, задача, — вздохнула Генриетта, но, тут же просветлев, предложила:

— Позволь мне завтра навестить кое-кого из приятельниц и узнать, что к чему. Я не особенно разбираюсь в том, кто кого знает и кто к кому вхож, но будет нетрудно найти знакомых герцога.

Линкольн кивнул. Первым его порывом было ворваться в дом и потребовать позвать Мелиссу. Но это вызвало бы скандал, который наверняка повредил бы ему, не говоря уже о нерасположении герцога, которого никому не хотелось бы испытать на собственной шкуре. И вместо того, чтобы подобно нищему со шляпой в руках обосноваться у особняка Ротстонов в надежде перехватить ее на пути к дому, чего он просто не мог себе представить, Линкольн был вынужден набраться терпения и искать другие выходы.

Один из этих выходов заключался в том, чтобы узнать, куда она собирается, а потом тайком пробраться туда же, затеряться в толпе и предстать перед ней. Старый испытанный трюк, но как же будет стыдно, если незваного гостя обнаружат и с позором выведут?!

Тете тоже не повезло. Среди ее знакомых не было никого, кто бы мог представить Линкольна герцогине.

Линкольн пришел в отчаяние и начал подумывать о крайних мерах.

Однако на следующее утро прибыло приглашение. Линкольн, а вместе с ним и весь дом, немедленно узнал о великом событии, поскольку Эдит завизжала так громко, что переполошила даже кухарку, прибежавшую на вопли из кухни.

— Поверить не могу! — воскликнула Генриетта как раз в тот момент, когда на сцене появился племянник, после чего повторила это еще три раза.

Эдит по-прежнему испускала вопли, хотя уже не такие оглушительные. Две нижние горничные, приподнявшись на цыпочки, заглядывали ей через плечо, стараясь понять, что вызвало такой восторг.

Линкольн понял, что, даже если спросит, вразумительного ответа не дождется. Поэтому молча взял из рук кузины листок бумаги, прочел и вскинул брови.

— Бал? И что тут особенного? Неужели это такое важное событие?

— Не просто бал, дорогой мальчик. БАЛ! Ежегодный бал у Муров — одно из самых исключительных событий сезона! Сколько дам вздыхают и жалуются на то, что их не пригласили! Последние два дня я ни о чем ином не слышу!

— Значит, какой-то из визитов, сделанных тобой вчера, все же принес свои плоды?

— Не может быть, — покачала головой Генриетта. — Это не моих рук дело.

И тут ее взгляд неожиданно упал на замершую на ступеньках Элинор.

— Это ты устроила, верно? Но как тебе удалось, дорогая?

Элинор попыталась было отрицать, но на щеках вспыхнул предательский румянец.

— Элизабет Мур — моя старая школьная подруга, — с деланной небрежностью бросила она, — и каждый год приглашает меня на свой бал. Я постоянно отказываюсь, поскольку в это время обычно бываю в Шотландии, но вчера отправила ей записку, где сообщила, что сейчас гощу у родственников в Лондоне.

— Но а приглашение включена вся семья! — воскликнула Генриетта.

— Да, Элизабет крайне педантична. Никогда не упускает ни малейшей мелочи, из-за которой может попасть в неловкое положение, — пояснила Элинор.

— И все это время вы с леди Мур не забывали друг друга?

Элинор кивнула.

— Когда у тебя налаженное хозяйство, не требующее много времени, сочинение писем становится одним из любимых занятий. До замужества у меня было много знакомых в Англии, и я до сих пор не растеряла старых связей. Ты, разумеется, можешь сказать то же самое о себе.

— Верно, — хмыкнула Генриетта, — хотя никто из моих приятельниц не получал такого завидного приглашения.

Элинор снова залилась краской, возможно, потому, что Линкольн не сводил с нее недобрых глаз. Он оказался в затруднительном положении, и она снова без всяких просьб поспешила ему помочь. Мелисса скорее всего будет на этом балу, а если и нет, это приглашение откроет для него все необходимые двери на те собрания, которые она непременно посетит до конца сезона.

Но пусть мать не воображает, что дождется его благодарности! Несмотря на то что она и в этот раз его выручила, он предпочел бы, чтобы она не так рьяно старалась заслужить его признательность. Где она была раньше, когда он так нуждался в ее ласке? И теперешние благодеяния только подчеркивали ее былое равнодушие. Неужели она думает, что жалкими подачками возместит девятнадцатилетнее одиночество сына? Ничто не заставит Линкольна забыть о том, как жестоко она вытолкнула его из своей жизни.

— Тебе понадобится новое платье, Эдит, и я ничего не пожалею! — взволнованно воскликнула Генриетта. — Да и нам с Элинор тоже! К счастью, у нас еще есть полторы недели, чтобы хорошенько подготовиться! Я не собиралась посещать балы, считая, что одного Линка вполне достаточно, но на этот поеду обязательно! Боже, ко мне словно вернулась молодость, и я почти чувствую себя восемнадцатилетней!

Глава 10

Пошла уже третья неделя с тех пор, как Мелисса пыталась найти Линкольна. Отчаяние девушки было так велико, что она подумывала вернуться домой и искать утешения в материнских объятиях. Но разве могла она поступить так с Меган, приложившей столько усилий, чтобы подопечная познакомилась с самыми блестящими семействами Лондона?!

К счастью, вскоре приехал Джастин, а Джастин всегда умел утешить ее и отвлечь от тяжелых мыслей.

Она знала наследника Сент-Джеймсов всю свою жизнь и особенно подружилась с ним в тот год, когда он провел в горах Шотландии все лето. Тогда ему было восемь, ей — семь; оказалось, что у них много общего, и с тех пор эти двое стали неразлучны.

Правда, потом у Джастина появились три сестры и брат, но для Мелиссы он, подобно Йену Шестому, всегда оставался чем-то вроде брата.

К ее удивлению, эта близость сохранилась до сих пор, хотя они жили далеко друг от друга и даже виделись не каждый год. Зато при малейшей возможности писали друг другу. Правда, это скорее смахивало на задушевный разговор: все равно что поверять друг другу секреты через забор, когда не видишь человека, с которым разговариваешь, но знаешь, что он или она тебя слушает.

Иногда родители намекали на то, что из них вышла бы прекрасная пара. Но и Мелисса, и Джастин считали это вздором. Может, действительно из лучших друзей выходят неплохие супруги, но не в том случае, когда этот самый друг стал тебе кем-то вроде брата или сестры.

Обычно она выкладывала Джастину все, что было на душе. Но на этот раз, как ни странно, умолчала о Линкольне Бернетте, возможно, потому, что прошло слишком много времени, и она была уверена, что больше никогда не увидит его: так что какой смысл? Джастин непременно посочувствовал бы, но сочувствие — именно то, в чем Мелисса не нуждалась. Кроме того, она боялась, что расплачется от обиды, если начнет пересказывать подробности. Не хватало еще, чтобы Джастин посчитал ее дурочкой. С ее стороны и так достаточно глупо лелеять какие-то надежды и ожидания после единственной встречи.

Поэтому Мелисса решила выбросить из головы грустные мысли и твердо помнить: она здесь затем, чтобы развлекаться и попутно, если выйдет, найти мужа. И Джастин ей поможет во всем, что касается развлечений, поскольку уже согласился сопровождать своих дам на балы.

Мелисса втайне была благодарна ему, помня, что весь прошлый сезон Джастин впервые вращался в вихре светских удовольствий и остался весьма недоволен. Он долго жаловался на это обстоятельство в своих письмах. Бедняга так долго жаждал войти в мир взрослых, только чтобы обнаружить, что предпочитает общество своих друзей, как раньше, когда только вернулся домой из школы.

Джастину также не терпелось познакомить ее с двумя молодыми людьми, которые, по его словам, непременно ей понравятся. Нет, он вовсе не собирался ее сватать. Просто не думал, что эти его приятели часто бывают в обществе. Поэтому вряд ли они смогут познакомиться с Мелиссой, если он не устроит их встречи.