Из Геродота: "Смерть - это прекрасное убежище для усталых людей".
      ВСЮДУ ЛЮДИ
      В начале 90-х Олег Меньшиков надеялся сыграть Гамлета. Не случайно в интервью главы агентства "БОГИС" Галины Боголюбовой прозвучало, что она готова к работе над великой пьесой, ежели того захочет ее любимый артист Меньшиков. Позже перспектива возможной постановки "Гамлета" начинает проступать в отдаленных реальных контурах. Есть исполнитель заглавной роли, имеющий на то абсолютное право. Вопрос в том, кто поставит такой сложнейший спектакль.
      Помню, когда Олег назвал мне его имя, шел декабрь 1994 года. К тому времени рухнул проект съемок фильма "Вуаль Анжелины" по моему сценарию, где главная роль поэта Тучкова назначалась Меньшикову. Принятый на киностудии "Ленфильм", удостоенный гранта из Фонда помощи восточноевропейской кинематографии при Министерстве иностранных дел Франции, сценарий этот пытался украсть у меня режиссер Александр Хван, поначалу предполагавший быть режиссером картины. Попытка Хвана не удалась. Сценарий, надеюсь, еще будет снят с участием Меньшикова - как только найдутся средства для его постановки, очень дорогостоящей, что весьма сложно в наше время.
      А тогда, в декабре 94-го года, Олег, как-то по-мальчишески смущаясь, волнуясь, сказал: "Эймунтас Някрошюс". Литовец, любимец театральной Москвы, которого столичные театральные критики после показа его спектаклей в дни московских гастролей называли гением. Някрошюс действительно поражал, потрясал. И не только у нас, но и на Западе. Можно было только радоваться альянсу Някрошюс - Меньшиков и нетерпеливо ждать результата.
      Хотя, признаться, меня тогда несколько смутила, казалось бы, столь блистательная перспектива. При всем огромном уважении к таланту Някрошюса, его самобытности, своеобычности, творческой воле и почерку его представлялась достаточно проблемной возможность идеального взаимопонимания Някрошюса и Меньшикова, актера сугубо русской театральной школы, что бы он ни играл... Как совместится, стыкуется это его исконное начало с яркой, холодноватой метафоричностью Някрошюса, неизменно увлеченного мощным портретом Хаоса, образами как бы горячечного сна, являющимися в искаженных, кошмарных явях?
      Сам Олег верил, что все прекрасно сложится и все состоится. Жил той идеей. Ездил в Вильнюс, встречался с Эймунтасом. Друг другу они понравились, все шло как будто так, как задумано. В феврале должны были начаться репетиции. Я попросила у Меньшикова разрешения присутствовать на них, чтобы увидеть Олега непосредственно в репетиционной работе. Он позволил.
      Но репетиции никак не начинались. Назывались уже другие сроки апрель, май. Прошло лето, все было по-прежнему. Только надежд оставалось меньше.
      Някрошюс не поставил "Гамлета" с участием Олега Меньшикова. Что-то не заладилось, не сложилось. Впрочем, быть может, еще появится когда-нибудь Гамлет Меньшикова с другим режиссером или в собственной, Меньшикова, постановке... Театральная режиссура ему по плечу. Сам Някрошюс свою идею реализовал у себя дома, в Литве, в Вильнюсе. Героя сыграл непрофессиональный артист, рок-музыкант Андрюс Мамонтовас. Очевидно, режиссеру нужен был именно такой Гамлет - мальчишка-панк, погибающий в страшной игре-интриге, затеянной беспощадными взрослыми людьми.
      Олег Меньшиков, будь ему и на десять лет меньше, вряд ли стал бы играть импульсивного, нервного юношу, спонтанно выплескивающего свои реакции. С доверчивым ребенком-героем актер столкнется через два года в "Сибирском цирюльнике" Михалкова. Но там опорой для него станет родная михалковская режиссура... Да и бесконечные шифры, иносказания, которыми всегда насыщены спектакли Някрошюса, часто превращающего артистов в знаки, в принципе не близки Меньшикову, на мой взгляд, привыкшему властвовать на сцене всей мощью своей актерской природы, не ограничивая себя исключительно символическим началом. Говорят, что Бог ни делает, все к лучшему. Порой мы этим, правда, себя утешаем. Но, быть может, в данном случае воля Провидения мудро сказала свое слово?
      Словом, осенью 1995-го года Меньшиков уже разуверился в возможности реализации работы с Някрошюсом. На помощь пришла Судьба. 11 августа в доме художника, сценариста, режиссера Александра Адабашьяна Меньшиков встретил своего друга оператора Павла Лебешева, который в это время начинал работу над фильмом "Кавказский пленник". К моменту встречи Олега и Лебешева роли в картине были практически уже распределены. Одного из двух главных героев, прапорщика-контрактника Александра, по прозвищу Слай (естественно, в честь славного и популярного Сильвестра Сталлоне), должен был играть Владимир Машков. Второго, солдата-новобранца Ивана Жилина,- молодой артист Алексей Кравченко, учившийся тогда в Театральном училище имени Щукина. Любопытно, что с обоими - Машковым и Кравченко - Меньшиков встретится в фильме "Мама", где они станут братьями Юрьевыми...
      Тогда, в доме Адабашьяна, Лебешеву пришло в голову, что Сашку-Слая может сыграть Олег Меньшиков. Его идея пришлась по душе режиссеру "Кавказского пленника" Сергею Бодрову.
      - Я считаю Меньшикова одним из самых талантливейших современных российских актеров, может быть, и на мировом уровне,- сказал мне Сергей Бодров уже по завершении их совместной работы.- Я давно хотел с ним работать. Была идея снять его в роли Осипа Мандельштама, на которого Олег, по-моему, не просто похож, особенно красивой постановкой головы, остротой взгляда - это сразу бросается в глаза. Главное, что Меньшиков, я в этом убежден, смог бы найти себя в трагической истории поэта. Его редкостная музыкальность направляла мои мысли к картине о Чайковском. Когда зашла речь о его участии в "Кавказском пленнике", я сразу подумал: он такого еще никогда не играл! Мы могли предложить ему новую точку отсчета... Что и сделали...
      В данном случае очень существен был дуэт двух главных героев, которые почти не расстаются на протяжении всего фильма, их абсолютный унисон. С Кравченко этого бы не вышло. Тогда продюсер картины и один из авторов сценария Борис Гиллер предложил снять в роли Ивана Жилина моего сына Сергея Бодрова-младшего. Гиллер поначалу противился кандидатуре Меньшикова, ему казалось - слишком интеллигентен. Я же противился кандидатуре собственного сына. В то время Сергей, выпускник Московского университета, писал диссертацию о венецианской архитектуре XVI века. Столичный мальчик, учился во французской школе - и вдруг парень из российской деревни, наивный, застенчивый, которого ему надо играть! Вообще я всегда с неодобрением относился к коллегам-режиссерам, снимающим своих детей в собственных фильмах. Но в данном случае, после проб, почувствовал, что Сергей вписывается в дуэт с Меньшиковым. Тем более прежде я довольно много работал с непрофессиональными актерами. Был некоторый опыт, что обнадеживало в перспективе утверждения моего сына на роль Ивана.
      Из телевизионного интервью Олега Меньшикова:
      - После 11 августа я прочел сценарий ("Кавказский пленник".- Э.Л.), а четвертого сентября уже уехал сниматься. До этого даже думал: "Вот опять осень без работы..."
      А работать было замечательно. Во-первых, тяжелые условия, они же сплачивают людей. Ну, потом замечательная компания: и Сережа Бодров-старший, и Лебешев, в котором я, на сегодняшний день, считаю, нашел близкого для меня человека по духу, вообще по тому, как он живет. Такой ребенок абсолютный...
      ...Сергей Бодров-старший - личность яркая, неоднозначная, вобравшая в свою судьбу многие характерные меты времени. Начав на "Мосфильме" как осветитель (до этого Бодров учился в Московском энергетическом институте, впрочем, скоро учебу там оставил), он довольно скоро обратился к журналистике. Поступил на заочное отделение сценарного факультета ВГИКа. Став корреспондентом журнала "Крокодил", много ездил по стране. Публиковал фельетоны в "Литературной газете". Сотрудничал в сатирическом киножурнале "Фитиль". Юмористический склад таланта подталкивал его к комедийному жанру, и Бодров с неиссякаемой энергией творит в этом ключе. Выходит пять прозаических сборников. Один за другим снимаются по его сценариям картины, естественно, комедии. Легкие, непритязательные, якобы с элементами социальной критики, но вполне приемлемыми для жесткой советской цензуры. Бодров критиковал с улыбкой. Характерна в этом плане кинокомедия "Очень важная персона", в которой герой, вроде бы принципиальный борец с диктатом вышестоящих тупых администраторов, всякий раз побеждал этих тупиц, да еще получал очередное повышение по службе, поднимаясь все выше и выше по лестнице вверх в масштабах района и области.
      Работая над сценариями, Бодров мечтал о режиссуре. Свою первую режиссерскую ленту "Непрофессионалы" комедиограф Бодров снял как подлинную драму. Это была маленькая горькая повесть о страшном одиночестве, об исчерпавшей себя жизни, безжалостно обрубленной непробиваемыми молодыми людьми, с присущим им бездумьем, агрессией и жестоким цинизмом. Многие критики до сих пор считают "Непрофессионалов" лучшим фильмом Сергея Бодрова.
      В первой режиссерской работе он сумел выказать себя и умелым организатором производства: снял картину очень быстро, всего за сто тысяч рублей. Хотя тогда бюджетная стоимость фильма была не менее четырехсот тысяч. Бодров продолжал очень активно работать в кино. На телевидении. Всегда с четкой ориентацией на зрителя. Картина Бодрова "Сэр" была одной из самых кассовых в год ее выхода на экран. Через несколько лет, женившись на американке, Бодров переехал в США. Теперь он живет на тихоокеанском побережье, близ Лос-Анджелеса. Пишет сценарии, по некоторым из них снимают картины тамошние режиссеры.
      В 1995 году началась работа над сценарием "Кавказский пленник". Соавторами Бодрова были Ариф Алиев и Борис Гиллер. Гиллер - фигура тоже достаточно колоритная и типичная для 80-90-х годов. Житель Казахстана в начале перестройки, он, бывший журналист, занялся книгоиздательством, нажил на этом немалый капитал. Открыл несколько газет, одну даже в Ярославле. Имел свой журнал "Какаду". Расширял границы своей деятельности, но в конце концов покинул Алма-Ату и уехал в Москву. До этого он окончил заочно сценарное отделение ВГИКа, где одним из его педагогов был Сергей Бодров. Учителя и ученика связала общая установка на зрительское, кассовое кино. Картина "Квартет", снятая Александром Муратовым по сценарию Гиллера, тоже была одной из самых кассовых по выходе на экран в 1990 году.
      Ариф Алиев позже присоединился к Гиллеру и Бодрову, приглашенный в качестве "знатока Кавказа". Сниматься картина "Кавказский пленник" должна была на средства, вложенные Гиллером с небольшим участием Госкино России. Смета в полтора миллиона долларов дала большие возможности для работы.
      Написав сценарий, стали искать места для натурных съемок. Возникали разные варианты: Югославия, например, но там тогда уже шла война. Остановились на Дагестане, бойня в Чечне еще только назревала.
      В конце концов выбрали аул Рича Агульского района, что в восьмидесяти километрах от старого города-порта Дербента. Перед отъездом на натуру Сергей Бодров, Олег Меньшиков, Сергей Бодров-младший, другие члены съемочной группы поехали в госпиталь, где лежали солдаты, лишившиеся рук, ног, ослепшие, парализованные... Забыть увиденное они не могут по сей день.
      Приехав в Ричу, все поняли, что разница в восемьдесят километров от современного города оказалась равна разнице в один век. В Риче все еще длился век XIX. Историки утверждают, что основан этот аул 2000 лет назад. Поднят на 2000 метров над уровнем моря. Прилепившиеся к склонам гор сакли напоминают гнезда ласточек, построены они так, что в обвальный снегопад можно пройти через весь аул по крышам домов.
      Электричество бывает здесь редко. Очень слабо принимается из Москвы ОРТ, первый телевизионный канал, другие не работают. Хозяйство ведется по старинке. Население Ричи говорит на тридцати шести языках, некоторые из них во всем мире знают только несколько тысяч человек. Кстати, Бодров использовал это многоязычие в картине, чтобы создать своеобразную атмосферу и как бы абстрагироваться от конкретности. В "Кавказском пленнике" говорят на пяти языках. Этого оказалось вполне достаточно!
      Когда в сентябре 1996 года начались съемки, Чечня взорвалась. Линия фронта проходила в четырех часах ходьбы по горам от Ричи.
      - Красота там необыкновенная,- вспоминал потом Сергей Бодров.- Но быт!.. В Москве мы не предполагали, что попадем в такие условия, и потому оказались не слишком готовы к местной жизни. Хотя тамошние жители были очень добры к нам и охотно участвовали в массовых сценах.
      ...Думаю, Бодров отчасти лукавит. В какой-то мере он знал, куда везет киногруппу, действительно ни о чем таком не ведавшую. Режиссер прозорливо не исключил реакции людей на трудности жизни в Риче. Недаром сразу по приезде он немедленно отпустил все автобусы, чем как бы лишил потенциальных желающих уехать такой возможности.
      Крепко досталось в Риче и Меньшикову, не скрывающему своей любви к комфорту. Жил он в ауле вместе с Павлом Тимофеевичем Лебешевым, позже к ним присоединился Сергей Бодров-младший. Спал Олег на металлической кровати, привезенной из местной пограничной части. Мылся речной водой, принесенной в кувшинах, кипятил воду огромным кипятильником. В Риче не знают не только, что такое горячая вода из крана, но и вообще, что такое кран.. Ел Меньшиков вместе со всеми, хотя такая пища ему категорически противопоказана: обострилась хроническая язвенная болезнь. Он молча переносил боль. Никто об этом не должен был знать. "Олег - очень сильный человек",- сказал Бодров-старший, когда они вернулись в Москву и он услышал о болезни Меньшикова.
      В редкие свободные минуты Меньшиков и Бодров-младший резались в кости. Азартный Олег проиграл партнеру пиджак, который потом победитель гордо носил в столице. В одном из интервью Сергей сказал: "Знаете, раньше в школе мы писали сочинение на тему "На кого ты мечтаешь быть похожим?". Я бы выбрал Меньшикова..."
      Хозяева дома, где жил Меньшиков, не знали, кто он. Как и не знают, кто такие Жерар Депардье или Арнольд Шварценеггер... Может быть, к лучшему для группы в начале работы.
      Вставали в шесть утра. Работали до девяти вечера. Меньшиков все время помогал новичку в кино, в актерской профессии Бодрову-младшему. Бодров-старший на съемках исповедовал и реализовал принцип "кнута и пряника". "Пряник" - Меньшикову, "кнут" - сыну. На Каннском кинофестивале, после показа "Кавказского пленника", Бодров-младший признался одному из журналистов: "Работалось с отцом ужасно. Он со всеми был такой вежливый, а на меня орал. Никогда больше не буду с ним работать". Но добавил: "Я понимаю, у него такая тяжелая работа, надо разряжаться..."
      Бодров-младший справился с первой ролью во многом потому, что рядом был Олег Меньшиков. Кстати, все пластические сцены в "Кавказском пленнике" поставлены Олегом.
      Сняли все за семь недель. А рядом гремела война.
      Из интервью Сергея Бодрова-старшего:
      - Жизнь, к сожалению, догнала задумку. Мы представляли себе фильм о событиях, которые могли быть в Афганистане, в Боснии, в Таджикистане или хоть в Мексике, Чечне. Действительность вмешалась "некстати" в наши планы. Хотелось от реальных событий иметь дистанцию, потому что, по-моему, неуместно рядом с настоящей войной, на которой льется настоящая кровь, снимать войну киношную, какую-то художественную, и что-то там разыгрывать...
      - И оказались в результате рядом с войной?
      - Шоферы, которые обслуживали нашу группу, порою таинственно исчезали, но мы знали зачем. Через Дагестан и Чечню шла из Турции и Азербайджана контрабанда оружия и наркотиков. Соседние с нами пограничники временами отправлялись в Чечню и не все возвращались обратно... У военных мы нанимали технику; за каждый патрон - два доллара, а вертолеты, которые пролетают в финале,- они просто золотые...
      Оставалось несколько дней до окончания съемок в Риче, когда произошел неприятный инцидент. Киногруппу охраняли трое местных жителей, "простые и грубые люди", как охарактеризовал их мне Сергей Бодров-старший. Получали охранники за свою работу приличные деньги. Но вот в руки одного из них попала популярная московская газета, где писали о бюджете фильма, о сумме в полтора миллиона долларов. Это потрясло воображение "простых и грубых". Им показалось, что их обманывают, слишком мало платят, да еще таким образом выставляя глупцами, которым достается за труд копеечное вознаграждение. В конце концов они потребовали выкуп за нескольких членов группы в четыре тысячи долларов, потом попросили больше, пригрозив в случае отказа весьма печальным исходом для заложников. Пока шли переговоры с ними, сообщение о происшедшем передали в Москву. Прилетел Борис Гиллер. Подняли на ноги дагестанскую милицию. Удалось откупиться некой символической суммой. Заканчивали работу в Казахстане, решив больше не рисковать. Тем более там удалось найти места, визуально совпадавшие с теми, что были близ Ричи.
      Один из членов съемочной группы рассказывал мне, что уже после того, как было найдено согласие с вымогателями, приехал старший брат одного из них - попросить прошения за случившееся, пригласил к себе в гости и там еще попросил прощения за то, что был нарушен святой для Кавказа закон гостеприимства.
      История с заложниками, выкупом странно и вместе с тем закономерно перекликается с сюжетом картины. Жизнь и замысел скрестились, убеждая, что фильм пришел из самой гущи нашей кровавой истории, которая все продолжается и продолжается...
      "Кавказский пленник" вызвал бурную и неоднозначную реакцию российского критического цеха, как это нередко случается, когда сегодня режиссер снимает ясный по мысли, внутренне просчитанный и точно сориентированный фильм, созвучный по замыслу и осуществлению.
      Журналистка Лидия Маслова в газете "Экран и сцена", издающейся тиражом что-то около тысячи экземпляров, сурово осуждала авторов: "Картина оставляет впечатление чего-то само собой разумеющегося и безапелляционного, как ответ отличника на экзамене,- то и дело хочется сказать: "Достаточно, давайте зачетку". Неинтересно задавать каверзные вопросы и искать слабые места - настолько очевидно, что Бодров знает все ходы и выходы, и каждый кажущийся его недочет и недосмотр сознателен"55.
      Изначально противореча логике (как вообще могут быть "сознательные недочеты и недосмотры"?), Маслова, увы, напоминает небезызвестную гоголевскую вдову унтер-офицера. Напоминают об этой героине и другие фрагменты ее рецензии, в частности, связанные с работой Меньшикова, особенно яростно не любимого пишущей.
      Маслова была не одинока. Фильм резво лягали и другие. Но - мимо, скатываясь то к мелкому ерничанью, не имеющему, по сути, никакого отношения к картине, то в унисон с газетой "Экран и сцена" судили режиссера и актеров за... "профессионализм". Возможно, за десятилетие перестроечного всеобщего развала, в том числе и творческого, профессионализм оказался негативом, контрастирующим с многочисленными творениями новой волны нашей кинорежиссуры, отмеченными поразительным как раз непрофессионализмом, возведенным в достоинство критиками-поклонниками такого рода произведений. Неожиданным для единомышленников госпожи Масловой было присуждение "Кавказскому пленнику" премии ФИПРЕССИ (Международного жюри критиков) на Каннском фестивале, что само по себе случай редчайший, поскольку картина в конкурсе не участвовала, а такие премии обычно присуждаются конкурсантам. "Кавказский пленник" в 1996 году был показан в Канне в престижной программе "Двухнедельник режиссеров". Еще одна премия нашей картине - приз зрительских симпатий, там же, в Канне... Довод в пользу фильма как будто убедительный. Даже для отечественных критиков.
      К чему же стремились режиссер и его команда, положив в основу рассказ Льва Толстого "Кавказский пленник", написанный им для "Русской книги для чтения", то есть для детей, для людей малограмотных, рассказ предельно доступный всем, с четко обозначенным нравственным посылом: все люди братья...
      В титрах фильма нет упоминания о толстовском рассказе, хотя само название немедленно рождало ассоциации с произведением Толстого, с поэмами Пушкина, Лермонтова, посвященными тем же "кавказским пленникам". В этом ряду и проза Бестужева-Марлинского... Картина Бодрова по главной своей устремленности, в общем, им близка. Хотя сюжет взят у Толстого в качестве только несущей конструкции, иначе быть не могло: определенная однозначность, дидактика "для всех", взаимоотношения, характеры героев Толстого, офицеров Жилина и Костылина, органичные для прозы писателя, не могли дать нужный простор кинематографистам, снимавшим ленту в конце XX века. Причем о ситуации предельно накаленной, готовой глобально взорваться всякую минуту, возможно, в мировых масштабах. В этом смысле интересно мнение режиссера:
      "Раз перечитал (рассказ Толстого.- Э. Л.) и два - поразительная, замечательная вещь. Нам потом помогали даже такие мелочи, которые вряд ли кто помнит. Там, например,- очень вскользь - упоминается про старика, у которого сын служил русским, и старик выкопал ему могилу, потому что решил убить как изменника. Ближе всего мне было понимание Толстого, что война легко может сделать с человеком что угодно: обмануть его и предать, изувечить, бросить в плен и выменять на другого или убить; что самое трудное из всего - полюбить человека.
      Однако сразу стало видно и то, что фильм должен быть другим. В рассказе, как помните, симпатии автора, очевидно, на русской стороне. Я не хотел быть судьей. Мне думается, когда идет такая война, у каждого есть своя правда и каждый несет свой груз вины".
      Момент близости фильма и рассказа все же безусловен. Не в силу прямой сюжетной идентичности, а в позиции режиссера. С коррективами. Толстой всегда стоит лицом к лицу с жизнью, с глазу на глаз с природой. Нет между ними никаких посредников. Писатель всегда идет как бы на грани естественного: "виждь и внемли". Оттого так силен в его произведениях великий дух простоты, роднящий его с Пушкиным. Как и оправдание Толстым жизни.
      Разумеется, никакого знака равенства между мощью пера писателя и картиной Бодрова не ставлю. Но в принципе Бодров, мне кажется, тоже стремится стать лицом к лицу с миром, о котором он рассказывает, причем хочет отразить то лицо в его повседневной якобы обыкновенности.
      ...Все начинается с медицинской комиссии районного военкомата. Проходят на экране новобранцы - голые, смущенные своей наготой, от этого кажущиеся особенно беззащитными. Среди них несколько выделен Иван Жилин. На его бумагах, впрочем, как и на всех остальных, ставят штамп "годен". Годен, годен, годен... Годен к смерти... Никто об этом не задумывается. Как и сам Ваня Жилин, исполняющий обязанности российского гражданина честно и неуклончиво. И попадает в пекло в первый же день. Но до этого будет представлен другой герой - человек совершенно иного склада и судьбы. Прапорщик-контрактник Сашка в исполнении Олега Меньшикова, который действительно ничего подобного раньше почти не играл.
      Отчетливо понимая и осознавая эту новизну, актер меняет знакомую зрителям палитру. Меньшиков играет в "Кавказском пленнике" с откровенной яростью изгоя, скрывающего свою истинную душу за приколами, примочками, грубостью, иногда - хамством; с обнаженной резкостью состояний и почти непреходящим нервным возбуждением его персонажа, что оправдано обстоятельствами его существования.
      Он отталкивается в том числе и от прозвища Слай. От культовой фигуры нового поколения, его роли в социальной среде таких, как прапорщик Сашка. От звезды Голливуда мистера Сталлоне, именуемого у него дома любовно-фамильярно Слаем, и от ролей мистера Сталлоне: Рэмбо, Рокки и прочих борцов-одиночек, победителей с печальными глазами, неумолимых с врагами и щедрых с подругами. Сашка подражает этим славным ребятам в облике американского артиста. Тем более многие из них солдаты или бывшие солдаты. Сашка хочет выглядеть таким же бесстрашным воином, которому море по колено. Таким же стремительным - как выпущенная из лука стрела. Омытым кровью недругов. Снисходительным к тем, кому далеко до его великих подвигов. Все это, несомненно, пользуется спросом, особенно у новичков и, конечно, у слабого пола на уровне медсестер и санитарок из санчасти, продавщиц из местного магазинчика и девчонок, отрывно пляшущих на дискотеке. Никто не устоит перед силой Сашкиного обаяния и остроумия! Перед черными очками с одним выбитым стеклом, в чем, видимо, особый шик!
      Этот роскошно придуманный образ, видимо, крепко прирос к прапорщику. Теперь Сашка шествует по жизни, стараясь ему во всем соответствовать. Он чувствует себя комфортно в горячей точке - привык. Даже нравится отчаянно, лихо рисковать, убеждая себя, что он неуязвим. С таким настроем Слай въезжает в картину, примостившись на капоте БТРа. Насвистывая, улыбаясь. Он четко доставил заказ своему офицеру - выпивка, сигареты, не забыв и самого себя. Ведет он себя с офицером по-свойски, хотя нарушает этим субординацию. Но сумел так поставить себя, этот незаменимый Слай... Служить бы ему и служить дальше за приличные "бабки" (он - контрактник). Заломлен роскошный берет - о, смерть женщинам! Усики, улыбка, манеры - все о'кей! Сам черт ему не брат. Напевает "Синий платочек", своего рода солдатский гимн верности времен Отечественной войны. Песню, вернее, мелодию, выбрал сам Олег. Отчего именно эту, забытую и не столь в наши дни модную песню? Если вдуматься выбрал точно и оправданно. Такой первый штрих, уже слегка разрушающий только что созданный актером абрис совсем другого человека. Быть может, когда-то случайно услышанная старая песня, взывающая к женской верности, запала в душу одинокому сироте-мальчику Сашке. Меньшиков поет, чуть-чуть смещая все в нынешнюю манеру исполнения, иронически подчеркивая сентиментальную ноту, якобы заставляя сочувствовать героям "Синего платочка". Так и должен петь ее красивый, уверенный в себе наш Рэмбо, которому столько женщин клялись в любви до гроба. Но если пойти дальше, то в этом выборе, в его пении - тоска по человеку, которого он никогда не знал, а так бы хотел встретить, узнать, услышать.
      Беда приходит на другой день, на горной дороге, по которой едут солдаты. Солнце, горы, тишина. Сашка снова поет. Свистит, так ему больше нравится. Навстречу обоз с местными жителями, умело декорированный, на самом деле нашпигованный боевиками, прячущимися под сеном. "Эй, нерусские, стоять!" - властно орет им Сашка. Все они, горцы, для него "нерусские", наверное, в быту он и похлеще их называет. Иного они в его представлении не заслуживают. В ответ "нерусские" открывают огонь, перебив всех, кроме контуженного Сашки и новобранца Ивана Жилина. Обоих увозит в аул старый Абдул Мурад. Пленники нужны ему как бартер, для обмена,- сын Абдул Мурада в русском плену...
      Люди стали товаром. Слаю об этом хорошо известно, и он не находит в этом ничего особенного - на войне как на войне. Старый закон в силе. Пока это не коснется его самого. Не будь он контужен, дрался бы отчаянно, по-страшному, никого не щадя. Ему нельзя быть в плену - в плену денег не платят. И убить могут запросто, с чем Сашка никогда не смирится.
      Энергия клокочет в нем. Едва придя в сознание в подвале Абдул Мурада, он как-то по-волчьи станет оглядываться, все примечая и запоминая. В том числе и пухлогубого салагу, который попал сюда вместе с ним. Все зло будто сейчас в нем, безответном,- Сашка матерно ругнется, скорее, на самого себя. И сильно задумается.
      С этой минуты два донельзя обостренных чувства будут владеть им: желание выбраться на волю и мучительный страх, переплетающиеся между собой. Первое будет проступать зримо и явственно. Второе он будет скрывать, загонять внутрь, но оно от этого еще сильнее теребит душу. Особенно тогда, когда Слай видит страх в широко распахнутых светлых глазах новобранца. Тот искренне отражает тайное тайных прапорщика, это связывает сильнее цепи, которой вскоре скуют и соединят намертво.
      Поначалу Сашка делает глупую, чисто импульсивную попытку бежать из подвала. Отлетает обратно, получив удар от приставленного к ним силача, немого Хасана. Когда их скуют, салага робко обратится к товарищу по несчастью: "Спросить хотел..." - "Помолчи, я думаю..." В самом деле думает. О себе. Он из волков-одиночек, таким жизнь его сделала с малых лет. "Запомни раз и навсегда, когда я так сижу и думаю, меня чтобы не трогал..." Сашка сразу дает понять дураку-парню, кто есть кто в этом подвале. Кто командует их горьким парадом. И предупреждает довольно честно: "Херово тебе будет, Ваня, со мной на цепи сидеть". Прапорщик сразу все называет своими именами, не позволяя передышки или стенаний. Его собранная до максимума воля, сжатая в пружину энергия контрастируют с окружающим миром и непонятливостью, неопытностью Ивана, целиком на него полагающегося. Но контраст во многом носит чисто внешний характер, что Меньшиков чувствует и передает осторожными, легкими мазками, которые усилит по мере развития истории пленников...
      Павел Лебешев удивительно снял горный аул. Величественный покой снежных вершин с их удлиненными контурами. Как на полотнах Павла Кузнецова - синие, прекрасные горы ("Брак пленки",- шутил в связи с этим синим тоном Павел Лебешев на пресс-конференции). С экрана струится будто ровное течение сельской жизни, не тронутой веками. Ходят по кругу волы, взрыхляя землю. Женщины идут с кувшинами к реке за водой. Играют дети. Правда, во время игры в сватовство одиннадцатилетняя дочь Абдул Мурада Дина (Сусанна Мехралиева), рассказывая о своем приданом, не забудет упомянуть о двух рабах - русских солдатах. Наверное, так было и сто лет назад, во времена войны на Кавказе при Толстом... Кто-то готовится к свадьбе. Кто-то едет в город, чтобы купить оружие... Вместе с тем ощутимо, как в одну минуту все здесь может измениться. На самом деле все тревожно и загадочно. Мира больше не знают эти люди. И не хотят ничего уступить во имя возможного мира. Здесь "мщенье - царь в душах людей"...
      Сашка - органичная часть тревоги, мщенья, законов, где нет милости побежденным. Он знает - стоит ему чуть споткнуться, и все будет кончено. Жизнь никогда не вспыхивает столь ярким и сосредоточенным пламенем, как в те мгновения, когда человек смотрит в реальное лицо смерти. Смерть вокруг Слая: в горах, в лепете детей, в звуках, доносящихся откуда-то из других домов. Оттого в нем рождается особая цепкость и жесткость - как у преследуемой дичи, которая должна обмануть охотников.
      Но он не может уйти и от маски Слая, тем более на глазах у Ивана; Меньшиков привносит личностный артистизм, присущий ему в реальной жизни, в поведение его героя.