Здоровье на все 100! - Ешь, чтобы жить! «Живое» питание – путь к обновлению

Линда Ларсен

Ешь, чтобы жить! «Живое» питание – путь к обновлению

Благодарю от всего сердца

Книгу невозможно написать в полном одиночестве – нужна поддержка родных и друзей, коллег и просто знакомых людей, которые иногда в самой необычной ситуации могут подарить интересную идею или поделиться хорошим рецептом. Я хочу сказать большое спасибо всем, кто своим участием, советами и помощью превратил для меня работу над этой книгой в радостный и счастливый процесс. Моя огромная благодарность Лизе и Майклу, Йохану, Торстену, Анне-Кристине, Виктории Боун-Валли. Но больше всего я признательна своей семье – любимому мужу Джеймсу, дочерям Сигрид и Кирстен, и моим родителям, Кристиану и Маргот. За их терпение и веру в мои силы, за здоровый скепсис без едкого сарказма в начале пути, и за то, что позднее они присоединились ко мне на пути к здоровью и счастью, полному радостных минут и наслаждения «живой» пищей.

Я благодарю вас, дорогие читатели, за то, что вы выбрали эту книгу, и надеюсь, она поможет вам самим узнать удовольствие от нового образа жизни и расстаться с недугами, которые появились во многом из-за питания, навязанного нам современной цивилизацией.

Вместо предисловия, или почему я ем «живую» пищу

Эта глава может показаться очень длинной, особенно для начала книги. Вы можете ее пропустить, и если позже устанете от теории или чисто практических советов, всегда можете к ней вернуться. Мне просто хочется рассказать о своем пути и личным примером показать, как «живое» питание помогло мне, и почему у меня возникло желание написать эту книгу.

Мне 52 года, из которых уже 26 лет я являюсь вегетарианкой и 15 лет питаюсь сырой пищей. Не могу сказать, что я абсолютная сыроедка – поскольку вообще не люблю понятие «100 %». Для меня еда – это образ жизни, средство достижения здоровья, познания себя, а не самоцель. Да, у меня бывает потребность съесть что-то, выходящее за рамки полного веганского сыроедения – например, перепелиное яйцо, чашку домашнего сыра или запеченный картофель. Я люблю кисломолочные продукты и пью травяные чаи, если мне надо согреться в морозный день. И это будет звучать как ересь для многих ортодоксальных сыроедов, с некоторыми из которых мне приходилось встречаться, но я не испытываю после этого никаких угрызений совести и не называю это «срывом». За многие годы я научилась прислушиваться к своему телу, чувствовать его вибрации, и если оно просит меня о чем-то (а оно теперь никогда без надобности не тревожит меня «пустыми» просьбами), я даю ему это. Поддаваться искушениям плохо, отвечать на реальные потребности своего организма – разумно.

Мой супруг, с которым мы вместе уже 28 лет, является для меня опорой и самым верным соратником – мне повезло: и к вегетарианству, а затем и к сыроедению мы пришли вместе и всегда поддерживали друг друга. Можно даже сказать, что он и стал инициатором перехода к здоровой пище – будучи американцем, он знал намного больше меня о сыроедении. Для европейцев это может прозвучать смешно, но в США, знаменитых обилием людей с избыточным весом и ассоциирующихся у нас с фаст-фудом и обжорством, в то же время очень многие люди изучают и пропагандируют правильное питание.

Проводя большую часть года на родине мужа, могу сказать – ни в одной из стран, где мне приходилось бывать, нет таких условий для сыроеда, как в Америке. Да, это бизнес – специализированные магазины, кафе и рестораны, экофермы, семинары и школы здорового питания. Но, согласитесь, это очень помогает следовать выбранному пути. Сейчас и в Европе, в том числе в моей родной Норвегии, житель большого города может обеспечить себя всеми необходимыми продуктами и легко встречаться с единомышленниками. Конечно, быть сыроедом можно всегда и везде, но для того, чтобы чувствовать себя при этом комфортно, а не посвящать все свободное время поиску пищи, нужна определенная инфраструктура.

Почему мы стали вегетарианцами, а затем перешли на «живое» питание? И я, и Джеймс выросли в городах – только я в небольшом рыбацком городке на Северном море, а Джеймс – в окружении небоскребов Чикаго. В моем питании было больше свежей рыбы и молочных продуктов, которыми так славится Норвегия, а семья Джеймса отдавала предпочтение хорошему стейку. Конечно, в наших семьях были и овощи, по большей части отварные, и фрукты, но почетного места они не занимали. Норвегия с открытием месторождений нефти и газа начала богатеть, в магазинах появлялось все больше экзотических плодов, которые можно было купить круглый год, но основными продуктами питания все равно оставались рыба, мясо и картофель. Учась в университете, я иногда заглядывала в студенческую столовую, но основная еда студентов – бутерброды с сыром и мясом и кофе, много кофе. Затем была стажировка в Америке, где я открыла для себя «притягательный» мир ресторанов быстрого питания и полюбившийся мне барбекю. Там я и познакомилась с будущим супругом, и помню, как в первый в моей жизни «День благодарения» с восхищением смотрела на огромный стол, где красовались блюда с запеченной индейкой, картофельным пюре и гигантским тыквенным пирогом. Я научилась готовить «по-американски» – сытно и обильно, и в нашей небольшой квартирке, которую мы сняли с Джеймсом, каждую субботу устраивала настоящие пиры. Наверное, я достигла каких-то кулинарных высот, поскольку друзья чуть ли не в очередь вставали, чтобы попробовать мои запеканки, пироги и всевозможные вариации макарон с сыром.

Поженившись, мы решили какое-то время пожить на моей родине, благо мужу предложили работу преподавателя английского в моей альма-матер. Здесь я продолжала развивать свою страсть к готовке, соединяя американскую кухню с традиционной скандинавской. В нашей семье еда стала настоящим культом. Мы оба ей поклонялись и ее боготворили. Я и раньше никогда не была очень стройной, и при моем росте в эпоху викингов могла бы вполне нацепить на себя шлем и пугать бедных жителей прибрежных стран одним своим мощным видом, но теперь стала превращаться просто в толстого монстра. Джеймс тоже располнел и на норвежском пиве отрастил себе живот.

Нас это не особенно смущало, но как-то незаметно стали возникать проблемы со здоровьем, что, учитывая наш молодой возраст, было совсем безрадостно. У обоих обнаружили гипертонию (в 25 лет!), повышенный уровень холестерина в крови. У Джеймса была нарушена работа почек и печени, у меня врачи подозревали холецистит. Плюс от курения (в то время борьба с курением еще не стала модной тенденцией, и в нашем кругу курили почти все) мы страдали от постоянных бронхитов и простуд. Согласитесь, неприятный букет. Но сейчас мы благодарны богу, что все эти проблемы начались у нас в таком раннем возрасте – да, именно так! Большинство людей начинает чувствовать явное ухудшение здоровья, связанное с образом жизни, уже ближе к сорока годам, когда изменить свои привычки и справиться с болезнями намного труднее.

Контракт с университетом у мужа закончился, и мы переехали в Нью-Йорк. У этого города сумасшедшая энергетика и темп жизни, и мы поняли: для того, чтобы быть конкурентоспособными и не работать только на лекарства (а медицина в Америке безумно дорогая), нам нужно кардинально изменить свой образ жизни. Не буду утомлять вас долгим рассказом – даже будучи молодыми, мы не смогли сделать это быстро. Но у нас были друзья, которые помогали нам и давали советы, и было желание стать успешными людьми – в то время о долгосрочной перспективе «быть здоровыми и жить долго» мы не думали. Бросили курить, стали ответственнее относиться к своему питанию. Через несколько месяцев мы увлеклись идеями вегетарианства, особенно после поездки на ферму родственников мужа, где впервые в жизни оба стали свидетелями убийства бычка. После этого мы не могли смотреть на мясо, перейдя на растительную пишу, молочные продукты, изредка включая в рацион яйца и рыбу. Помимо этого мы просто стали меньше есть, что уже принесло отличные результаты – мы не только привели в норму свой вес, но и значительно улучшили свое здоровье.

В последующие годы у нас родились две дочери, которые росли здоровыми, несмотря на все опасения наших родителей, что вегетарианство для детей противопоказано.

Детям мы никогда не навязывали свой образ жизни. Естественно, воспитываясь в семье вегетарианцев, они с ранних лет привыкали к тому, что основная и самая лучшая еда – это та, которую нам дают растения. Конечно, они обе были до полутора лет на грудном вскармливании, и потом в их рационе присутствовали яйца и молочные продукты – организм ребенка нуждается в веществах, без которых взрослый человек вполне может обойтись, и рисковать и проводить эксперимент на собственных детях, сразу переведя их на полное вегетарианство, я не хотела. В некоторых сыроедческих семьях дети с пеленок приучаются только к растительной сырой пище. У кого-то все происходит без проблем и малыш растет здоровым, но, к сожалению, мне лично известны примеры, и об этом много писалось, когда дети, лишенные жизненно важных для растущего организма веществ, болели рахитом, у них нарушалось физическое развитие. Опять же, организм каждого человека, даже совсем маленького, индивидуален, и никакого догматического подхода здесь быть не должно.

Мы хотели, чтобы наши дети сделали осознанный выбор в пользу вегетарианства (а позже – и сыроедения). С детства у них было преимущество – они питались в основном растительной пищей, вкусной и полезной; мы старались разнообразить их рацион, делать блюда красивыми. На столе всегда были свежие фрукты, я готовила разнообразные фруктовые салаты, коктейли и мороженое, так что в сладком девочки ограничены не были. Я разрешала им попробовать те «вкусности», которыми питались их ровесники, чтобы не было эффекта «запретного плода» – чипсы, сладкую вату, попкорн и даже гамбургер с колой. Но привыкшие с младенческих лет к настоящей, вкусной в своем естественном состоянии еде, они кривили рот и больше даже не просили этих «лакомств». В результате Сигрид сейчас придерживается сыроедения, а Кирстен осталась оволактовегетарианкой (помимо растительной пищи употребляет молочные продукты и яйца. – Прим. ред.), но «живая» пища занимает в ее питании значительное место.

Дети подрастали, мы стали убежденными вегетарианцами, но ближе к сорока годам поняли, что нужно попробовать выйти на новый этап – этого требовало и здоровье. У меня обнаружилась опухоль матки, и доктор сказал, что есть вероятность ее перерождения в рак. Аллергия и простуды так и не покидали меня, а к мужу опять вернулись проблемы с сосудами и печенью. Кроме того, мы оба чувствовали себя постоянно уставшими, заряд бодрости, данный от природы, потихоньку иссякал – сказывалась напряженная работа и сумасшедший темп жизни.

Мы уже знали о сыроедении, читали книги Г. Шелтона, Н. Уокера, Э. Вигмор и даже познакомились с работами иранского доктора А. Тер-Ованесяна, в которых он писал, что пища, подвергнутая термической обработке, не может быть полезной, скорее, она даже ядовита для человека. Сыроедами были многие наши друзья, в стране проводились многочисленные семинары, появились первые компании, специализирующиеся на продуктах для сыроедов.

И в начале 1995 года мы перешли на новое питание – в один из дней полностью отказались от приготовления пищи для себя (для дочерей я все же готовила овощи). Из-за нашего длительного вегетарианства переход этот не был таким критичным, как для многих наших знакомых, кто переключался с обычного питания с животными продуктами сразу на сыроедение. Но все же в первый год мы оба явно ощущали, как организм освобождается от накопленных токсинов – через нос отходила слизь, чистился кишечник, пот имел неприятный запах. Мы не устраивали голоданий, полностью положившись на самоочищающие резервы тела. Иногда возникало чувство невыносимой слабости и озноба, но с каждым разом такие периоды были все короче. Мы оба начали терять вес, и в какой-то момент я подумала, что надо срочно остановиться, но через 7 месяцев он стабилизировался и даже прибавился, став практически идеальным для нашего роста и возраста.

Наши семьи были сначала в ужасе – они и к нашему вегетарианству-то относились с опаской, а тут их любимые дети совсем сошли с ума и стали есть только сырые овощи, фрукты, семена и орехи. Родители звонили чуть ли не каждый день, чтобы удостовериться, что мы еще живы и не попали в больницу с истощением. Когда мы приехали в Чикаго на День Благодарения, а в Берген – на Рождество, обе стороны убедились, что все в порядке, и даже отметили, что мы стали выглядеть лучше – и успокоились. Конечно, всех немного смущало, что за праздничным столом мы едим только свежие салатики и овощи, а в бокалах вместо вина плещется сок, но к нашим «причудам» они уже привыкли и с предложениями отведать мяса или пирога не навязывались. А у нас такого желания и не было.

В новый год мы вошли уже с явными положительными результатами: во-первых, с переходом на сыроедение у нас обоих многократно вырос энергетический потенциал, ушла постоянная усталость и вялость, на смену им пришла бодрость. Осенью я практически не болела простудами, а если все же простывала, то болезнь проходила за 1–2 дня. Джеймс ни разу не принимал таблеток от высокого давления. А еще спустя 4 месяца врач отметил сначала значительное уменьшение в размерах, а потом и полное исчезновение у меня опухоли! Страх перед возможным раком отступил.

Постепенно сошли на нет все проявления аллергии, и через какое-то время я смогла есть даже свою любимую клубнику без кожного зуда. Вообще, кожа, в первые месяцы иногда покрывавшаяся высыпаниями, на второй год после перехода на «живое» питание стала выглядеть явно моложе и свежее. Джеймс, наконец-то, избавился от вызывающей раздражение перхоти, на борьбу с которой призывались до этого самые дорогие шампуни и кремы.

Все это звучит чудесно, как в рекламном проспекте, кажется вам? Но это все действительно так! Самое главное – мы просто почувствовали, как наши организмы были рады новому для нас, но столь благотворному питанию. Как с удовольствием, хотя и с трудом, мы избавлялись от многолетних залежей токсинов в тканях и клетках.

Еще раз подчеркну, что у нас все прошло относительно легко и быстро потому, что до этого наше питание уже долгое время было ближе к здоровому, чем у среднестатистического современного жителя – мы не были отравлены ядами, получаемыми из мяса, полуфабрикатов, промышленных соусов и приправ. В нашем рационе сырые овощи и фрукты уже занимали значительное место. И нам пришлось отказаться от не столь уж большого количества блюд – мы просто перестали варить, жарить и тушить овощи, перестали есть хлеб и каши, горячие супы, джемы и пироги. К моменту перехода мы уже были знакомы с принципами «живого» питания и знали, какой безграничный мир разнообразия в пище открывается перед нами.

Если кто-то прочитал посвящение, он может спросить: «А что же с вашими родителями, вы же написали, что они присоединились к вам?» К сожалению, родители Джеймса ушли из жизни раньше предназначенного времени. Их убили болезни сердца и рак – главные враги современного человечества. Наверное, это, а также видимые результаты нашего успеха вдохновили моих родителей стать практически полными сыроедами. Это случилось не так давно, 5 лет назад, но они каждый раз выражают нам признательность за поданый пример. В Норвегии великолепная система здравоохранения и социальной поддержки стариков, но жить на лекарствах и жить полноценно и свободно – это разные вещи. Мы специально на полгода взяли отпуска на работе, чтобы находиться рядом с родителями во время их перехода, помогать им советами и следить за здоровьем. В их возрасте резкий переход к сыроедению может быть опасен, и дело тут не в прожитых годах как таковых, а в постоянном многолетнем отравлении организма пищевыми токсинами и лекарствами. Поэтому я просила их заранее подготовиться – в течение трех лет они постепенно уменьшали количество готовой еды и ели больше овощей и фруктов (мясо у них никогда не было в почете, они предпочитали рыбу). Уже тогда стали заметны явные улучшения здоровья. Сейчас сырая пища составляет в их рационе 90 %, и за счет этого отец распрощался с постоянными обострениями гипертонической болезни, его перестал беспокоить простатит и артрит, а у мамы практически не случаются приступы астмы. Наивно было бы ожидать полного оздоровления у людей, болезни которых копились до этого 70 лет, но это уже огромная победа.

После того, как мы перешли к «живому» питанию, прошло 15 лет, и я могу с уверенностью сказать, что это решение было самым важным в нашей жизни. И мы многого достигли за эти годы.

• Мы каждый день ощущаем все преимущества сырой пищи, остаемся бодрыми, сохраняем высокую работоспособность и понимаем, насколько это великолепно.

• Мы не хотим возвращаться в то состояние, в котором пребывали, потому что сохраняем прекрасное здоровье и распрощались с болезнями.

• Мы не «сорвались» и не боимся срыва, потому что для нас это не диета, не лечебная процедура, а образ жизни.

• Мы не стали фанатиками и догматиками, не зацикливаемся на еде, считая ее важной, но все же вспомогательной частью нашей жизни.

• Мы не стремимся к соблюдению «чистоты» сыроедения – как я уже писала, я позволяю себе отходить от него, если этого просит мое тело. То же самое и с Джеймсом.

• Мы экономим массу времени, которое раньше тратили на приготовление еды, и расходуем его на полезные и приятные вещи.

• Наши счета за электричество, газ и воду значительно уменьшились, и мы понимаем, что внесли малюсенькую, но все же свою толику в улучшение экологической ситуации в мире.

• Мы не знаем, сколько мы проживем – 120 лет, как о том пишут в книгах по натуральному питанию, или меньше. Это в руках судьбы. Но мы знаем, что отпущенное нам время мы проживем насыщенной жизнью, будучи полны энергии и желания открывать новые горизонты.

Знакомство с «живым» питанием

Примите энергию жизни

В прессе я не раз встречала упоминания об уникальных людях, праноедах, которые живут, не поглощая никакой пищи, – они получают энергию из окружающего пространства, насыщаясь только чистой водой, воздухом и солнечными лучами. Не могу со стопроцентной уверенностью сказать, правда это или нет. Но как бы было здорово – жить и не есть! Сколько бы было сэкономлено времени, ресурсов, и как нам стало бы легче! Разве это не волшебно – стать полностью независимым от кухни, от утомительного и требующего времени приготовления пищи, от немалых материальных затрат на приобретение продуктов.

Кто знает, возможно, в каком-то неопределенном будущем человек действительно сможет вырваться из оков привязанности к еде и выйти на качественно новый уровень своего существования. Об этом сейчас можно только мечтать и в какой-то мере к этому стремиться, постоянно себя совершенствуя. Но пока мы обычные люди, а значит, для жизни нам необходимо снабжать свое тело пищей. И вот здесь у каждого из нас есть свой, личный шанс изменить себя, свое физическое и духовное здоровье. И при этом как-то улучшить ситуацию на Земле, что также не следует сбрасывать со счетов, ведь как бы банально это ни звучало, но наша планета – очень маленькая, а нас много, и такая нагрузка становится все более невыносимой для Земли.

Как мы можем приблизиться к совершенству и идеальному здоровью? Сейчас – лично для себя и в перспективе – для своих потомков? Многие люди уже нашли ответ. Надеюсь, рано или поздно и вы, дорогие читатели, сможете прийти к такому же решению – чтобы жить действительно полной, настоящей жизнью, справиться с болезнями и стать счастливее, нужно перейти к питанию «живой» пищей.

Кто-то, прочитав эти слова, скажет: «Ну вот, опять очередная книга, которая будет учить меня тому, что и как я должен есть. Их уже были сотни, но для меня ничего не изменилось. Почти все они противоречат друг другу, где-то пишется, что секрет здоровья в одних продуктах, где-то – что эти продукты вредны. И не поймешь, то ли надо все есть раздельно, то ли постоянно устраивать голодания». В какой-то мере это правда – действительно, за последние сто лет книг о том, как надо есть человеку, чтобы быть здоровым, написано очень много, и среди их авторов самые признанные специалисты. Ничего необычного тут нет – истина рождается в спорах и дискуссиях, и мой вам совет – ничего не принимайте чисто на веру. Ведь речь идет о вашем, и только вашем, здоровье и благополучии. Поэтому читайте, берите на заметку, сомневайтесь, анализируйте. В наш век Интернета с его форумами, блогами и персональными сайтами читайте отзывы других людей, комментарии ученых, истории о личном опыте. И делайте выводы.

Ни в коей мере я не буду претендовать на истину в последней инстанции – у меня для этого нет никакого права. Но я обладаю многолетним личным опытом, опытом моих родственников, друзей и знакомых. Именно исходя из него, а также опираясь на свидетельства сотен и тысяч людей по всему миру и на работы самых видных специалистов-натуропатов, которые посвятили свой труд исследованию огромной пользы перехода на питание натуральной, полной жизненной энергии пищей, я и могу в этой книге заявить: «живая» пища – это лучшее из всего, что природа дала человечеству.

Вы уже заметили – слово «живая» я пишу в кавычках. Строго говоря, продукты, о которых пойдет речь, не живые в полном смысле этого слова, ведь они уже сорваны с дерева, нарезаны или измельчены в блендере. Но они полны живой энергии, в них есть максимум природной пользы, самый высокий запас необходимых нам для жизни веществ. Конечно, правильнее говорить «сырая пища». Понятие «сыроедение» абсолютно близко к истине, так как речь идет о природных продуктах, которые не подверглись разрушающему воздействию кулинарной обработки в виде варки, жарки, тушения или копчения. То есть на них не воздействовала высокая температура.

Но, согласитесь, «сырой» – слишком многозначное слово, в большинстве языков (по крайней мере тех, что я знаю) оно может обозначать «грубый», «не вполне готовый» (хотя, что может быть более готовым для нашего питания, чем спелое яблоко или лист салата). Только по этой причине я стараюсь больше использовать слово «живой», хотя сама я с гордостью называю себя «сыроедом», а свой образ жизни – «сыроедением». Так же, как и сотни тысяч других людей, вставших на путь здоровья. И давайте договоримся, что дальше в книге, начиная с этой страницы, от кавычек я откажусь, чтобы не перегружать редактора и сделать ваше чтение более удобным. И при этом против истины я грешу совсем чуть-чуть.

Но все же, что такого плохого в еде, приготовленной на огне? Ведь ею питались наши предки на протяжении тысячелетий, зачем нам от нее отказываться?..

Не возврат, а шаг вперед

Когда-то, очень давно – ученые до сих пор спорят, когда именно, да и вряд ли это удастся выяснить, – наши далекие предки совершили настоящий переворот в своем развитии, открыв для себя возможности приготовления пищи на воде. Как это произошло? Попробовал ли один из собирателей обожженное лесным пожаром мясо дикого животного или случайно уронил кусок сырой плоти в костер, которым согревался, – но с тех пор термически обработанная пища прочно вошла в рацион человека. Не только мясо, но и овощи, зерна и орехи – все стало жариться, вариться, запекаться или тушиться. Это позволило человеку сохранять скоропортящиеся продукты на более длительный срок, ввести в свое питание те дары природы, которые без этого ему просто не по зубам, например пшеничные зерна.

Спорить, является ли то далекое открытие благом для человека или злом, бессмысленно. Безусловно, это дало мощный толчок к развитию цивилизации и расселению людей по всей планете – ведь без огня люди так и остались бы на экваторе и в тропиках, где всегда можно найти плоды деревьев, которые можно съесть без всякого приготовления. Но человеческая история сложилась иначе, и сейчас мы достигли того, чего достигли.

Сейчас в мире нет ни одного народа или племени, которое жило бы полностью без пищи, приготовленной на огне. Даже знаменитый народ хунза, к которому так часто апеллируют в литературе по сыроедению, на самом деле все же использует в питании термически обработанную пищу и даже мясо, хотя основной рацион этого народа составляют именно сырые продукты, особенно свежие и сушеные абрикосы. И именно поэтому продолжительность жизни и уровень здоровья в этой удаленной пакистанской долине действительно очень высоки.

Очень часто в книгах по сыроедению и на сайтах переход к живому питанию подается как возвращение к истокам, к естественному для человека образу жизни. Это правда – когда-то, в очень-очень далекие времена, наши предки были собирателями-сыроедами. На самой заре человечества. Приводить же в пример, которому нужно следовать нам с вами, человекообразных обезьян, наших ближайших генетических родственников, не совсем корректно. Да, гориллы, шимпанзе и орангутанги – сыроеды, с этим никто не спорит. Даже по большей части вегетарианцы, хотя ученые отмечают, что при случае эти обезьяны не брезгуют насекомыми, яйцами и даже мелкими животными. Когда я, прочитав одну популярную статью по сыроедению, сказала своему слишком скептично настроенному другу: «Вот посмотри, гориллы и шимпанзе едят только сырое, значит, человек тоже должен стать сыроедом», он мне абсолютно резонно ответил: «Ну, тогда, по логике, мы все должны вернуться в естественную для человека среду обитания, в леса и саванны Африки, отказавшись от проживания в несвойственных для нас регионах, где не можем обеспечить себя доступным живым питанием. Проблема только, что на всех нас тропических лесов не хватит, и далеко не все захотят переезжать».

Да, обезьяны не варят и не жарят, ведут здоровый образ жизни – но они так и остались обезьянами, и в человека превращаться не торопятся. Так же, впрочем, как и мы вряд ли хотим становиться обезьянами. Но мы стремимся стать совершеннее, выйти из порочного круга болезней и быть здоровыми. И именно в этом стремлении – истинный стимул перехода к живому питанию. Не потому, что так было когда-то, а потому, что так должно стать. Потому, что мы достигли предела, когда наш организм оказался уже не в силах справляться с потоком ядов, поступающих в него с изуродованной в процессе приготовления пищей, в которой разрушаются столь нужные нам полезные вещества, особенно витамины, и в то же время появляются токсины, которые нам совсем не нужны.

Мы аргументируем сопротивление сыроедению тем, что питание термически обработанной пищей освящено традицией, что за многие тысячелетия люди питались так, и при этом развивались и не умирали. Не умирали, но и здоровыми не были. Мы приспособились к такому питанию, но это не значит, что оно для нас идеально. В средневековых городах люди выливали помои на улицу и ходили по ним, вдыхая миазмы, – но это не значит, что надо вернуться к истокам, у нас есть канализация. И прижигать раны, вместо того чтобы промывать их и обрабатывать антисептиком, никто сейчас не будет – а так делали вплоть по XIX века.

Человек развивается, он делает потрясающие открытия и стремится к совершенству. Зачем же обращаться к прошлому, которое вовсе не было безоблачным и идеальным?

Доказано, что в процессе жарки, особенно с использованием масла, в продуктах образуются канцерогенные вещества. Это научный факт. Выбросьте сковородку, а не травите себя дальше.

Доказано, что трансгенные жиры, которые содержатся в огромном количестве современных продуктов, изготовленных промышленным способом, в том числе и в столь любимых сидящими на диетах низкокалорийных спрэдах и майонезах, являются причиной атеросклероза, ожирения и еще многих других болезней – зачем их покупать?

При варке овощей и консервировании фруктов теряются почти все витамины, разрушаются энзимы – доказано и написано в научной и популярной литературе. Какой смысл продолжать варить то, что намного полезнее и вкуснее в естественном виде?

Современная мясная промышленность производит мясо, полное гормонов, антибиотиков и других веществ, поступающих в организм животных из кормов, приготовленных непонятно из чего. Большая часть рыбы в Мировом океане загрязнена солями тяжелых металлов. Будем упорно оставаться мясоедами?

У наших предков не было многих знаний, которые есть сейчас у нас, им многое можно простить. Но для нас это непростительно, и иначе как собственной глупостью это не назвать – мы убиваем себя и понимаем, что делаем.

Да, мы сейчас живем намного дольше, чем наши предки. Мы победили страшные инфекции, уносившие миллионы, справились с голодом (далеко не везде, правда), снизили уровень детской смертности. Но можно ли назвать нас здоровыми и счастливыми? На смену чуме и оспе пришли рак, инфаркт и аллергии. Смерть от истощения сменилась смертью от ожирения. Избавившись от дамоклова меча голода, висевшего над нами многие тысячелетия и уносившего раньше времени жизни людей, мы впали в другую крайность – стали поглощать пищу без устали, даже когда наше тело этому сопротивляется. Материальное благосостояние превращает нас в инвалидов-сердечников с больными сосудами, суставами и слабым желудком, «наслаждающихся» при этом кулинарными изысками, в которых нормальные продукты, данные нам природой, превращаются в некие субстанции, не содержащие жизненной энергии.

Даже в диетическом питании, которое призвано помочь справиться с болезнью, упор делается на поиск пропорций жиров, белков и углеводов с необходимой калорийностью, а не на действительное превращение пищи в лекарство. Потому что не может быть настоящим источником здоровья еда, в которой в процессе приготовления убиваются живые клетки, уничтожаются необходимые нам энзимы и разрушаются витамины.

Известный пропагандист сыроедения иранский доктор Тер-Аванесян называл людей, которые едят термически обработанную пищу, «блюдоманами». Резко, но и книга его очень жестко критикует традиционное питание, где упор делается на варку, жарку и тушение. И неважно, являетесь ли вы «блюдоманом» умеренным, то есть избегаете фаст-фуда, жаренных во фритюре мяса и рыбы, или отдаете предпочтение вегетарианской кухне, отваривая овощи и заедая их хлебом, – результат все равно будет один.

Мой личный опыт тому пример – 11 лет вегетарианства после обильного мясоедства и кулинарной наркомании, конечно, стали в какой-то степени благом для организма, но так и не смогли приблизить ни меня, ни мужа к желаемому здоровью. И только переход к живому питанию принес настоящие результаты.

Поэтому единственный выход, если вы хотите быть действительно здоровыми и полными энергии, – сделать шаг вперед, пожертвовать многовековой, но порочной традицией, перейти на сыроедение, отказаться от полной токсинов и мертвой плоти стандартной пищи.