– Я адвокат, мастер Каллас, а не ростовщик. Повторяю, наш разговор окончен. Желаю удачи и… хорошего дня.

– Возможно, мы могли бы как-то договориться…

Превин потянулся за маленьким медным колокольчиком, лежавшим на краю стола, и трижды позвонил в него. Тут же в конце зала замаячили фигуры охранников. Локки со вздохом сгреб со столешницы свою крону.

– Будьте добры, проводите этого господина, – обратился адвокат к крепкому парню, который нарисовался за спиной у надоедливого просителя. – И, разумеется, без грубостей…

– Как скажете, мастер Превин. Следуйте за мной, господин.

По меньшей мере трое парней в малиновом бархате помогли «господину» подняться из кресла и весьма энергично препроводили его в коридор. После короткой пробежки Локки миновал фойе и очутился на ступеньках. Дождь к тому времени окончился, и весь город был наполнен запахом свежевымытых камней.

– Советую вам больше у нас не появляться, – сказал на прощание один из охранников. Вся троица внимательно наблюдала за ним, пока Локки медленно спускался по лестнице – мимо безразличных посетителей, спешивших в банк, мимо компании «желтых курток», которые с интересом следили за развернувшейся сценой.

– Проклятье, – пробормотал Благородный Подонок и быстрым шагом направился в северо-западную часть города. – Пожалуй, следует отправиться в Виденцу и заняться поисками портного…

Водяные часы возвестили полдень, когда Локки снова появился у подножья лестницы, ведущей в банк Мераджио. Прежний костюм Таврина Калласа, выдержанный в светлых тонах, исчез без следа. Теперь Локки был одет в темно-серый недорогой дублет, черные бриджи из плотного хлопка и черные чулки. Седые волосы скрылись под черным бархатным беретом, с бородкой тоже пришлось распрощаться, что, кстати, оказалось весьма болезненным процессом – Локки поклялся впредь постоянно носить с собой растворитель для косметического клея. На смену бородке пришли роскошные накладные усы. В руках Локки сжимал свернутый в трубку пергаментный свиток, а в речи его появился легкий талишемский акцент. В таком виде он и предстал перед охраной в фойе.

– Мне необходима помощь адвоката, – сообщил Локки. – Я пока еще ни с кем не договаривался, знакомых у меня тут нет, так что я согласен подождать первого освободившегося мастера.

– Значит, адвокат, – все тот же утренний охранник снова сверился с кожаной папкой. – Пожалуйста, Даниэла Монтегю, публичная галерея, стол номер шестнадцать. Или, может быть, Этьен Акало, тридцать шестой стол. Увидите, там есть зал для ожидания, он отгорожен медными перилами.

– Благодарю вас, вы очень любезны.

– Имя, район?

– Гальдо Аврильяни, – ответил Локки. – Я из Талишема.

– Ясно. Писать умеете?

– А как же, господин! Практически все время, когда не с похмелья.

Охранник с папкой поднял на него удивленный взгляд, его товарищ за спиной у Локки понимающе хохотнул. На лице у главного отразилось запоздалое просветление, однако поддержать шутку он не пожелал.

– Поставьте свою подпись, мастер Аврильяни, – хмуро сказал он.

Взяв предложенное перо, Локки расписался рядом с корявой записью «ГАЛЛДО АВРЕЛЬЯНЕ» и, дружески кивнув на прощание, прошествовал внутрь.

Он снова поднялся на публичную галерею, где утром потерпел столь сокрушительное фиаско. Но вместо того, чтобы усесться на места для ожидающих (за медными перилами, как и говорил охранник), он быстрым шагом прошел к банковскому клерку за столиком номер двадцать два. Тот сидел один, без посетителей, и что-то сосредоточенно царапал на клочке пергамента. Локки занял место в кресле напротив и деликатно откашлялся.

Молодой человек поднял взгляд. Это был каморрец, тонкий в кости, с зачесанными назад темно-каштановыми волосами и слегка удивленным взглядом за стеклами очков. Одет он был в камзол кремового цвета с плотной иссиня-лиловой вышивкой, заменявшей контрастную оторочку планок и манжет. Вышивка была на два тона темнее жилета, рубашка же имела оттенок небеленой шерсти, перекликаясь с камзолом. Присборенный галстук на шее молодого человека был украшен кремовыми разводами по темно-лиловому фону. На взгляд Локки, вместе это смотрелось излишне претенциозно. К тому же молодой человек был несколькими дюймами выше его самого, но как раз эту проблему было нетрудно разрешить.

– Что вы скажете, если в вашем кармане прямо сегодня появятся лишних пять монет из белого золота? – завел беседу Локки своим самым благожелательным тоном, в котором явственно слышалось «простите-я-не-из-вашего-города».

– Я… пять монет… Простите, господин, вы ставите меня в неловкое положение. Может быть, вы представитесь и объясните, какого рода услугу ждете от меня?

– О да, – кивнул Локки. – Мое имя Гальдо Аврильяни, я из Талишема.

– Очень приятно. Вы что-то сказали про пять крон? Должен заметить, что обычно за свои услуги я беру много меньше… но тем не менее готов выслушать вас. Чем могу быть полезен?

– Видите ли… то, что мне от вас нужно, не имеет никакого отношения к вашим профессиональным качествам, уважаемый мастер…

– Магрис, Арманд Магрис, – представился клерк. – Но я не вполне понимаю вас. Вы не знаете моего имени и не нуждаетесь в моих…

– Еще раз повторяю: белое золото, – и Локки проделал тот же фокус, что перед столом Кореанда Превина. Монета, как по волшебству, выскочила у него между костяшками правой руки, да так и застыла. Увы, Локки так и не научился перекатывать монетку между пальцами, как это делали близнецы Санца. – Пять монет из белого золота за весьма необременительную услугу… хотя, возможно, и необычную.

– В каком это смысле?

– Видите ли, мастер Магрис, совсем недавно меня постигло страшное несчастье. Я являюсь торговым представителем компании «Стролло и сыновья» – самой известной кондитерской фирмы Талишема, поставщика конфет и других сладостей. Некоторое время назад я сел на корабль у себя на родине и отправился в Каморр. Моей целью были переговоры с потенциальными клиентами, должен заметить, весьма влиятельными персонами. Могу сообщить вам по секрету – это двое аристократов со своими женами, которые хотели бы разнообразить свой стол нашей продукцией.

– Так вам угодно, чтобы я подготовил какие-то бумаги для предстоящих контрактов? – поинтересовался клерк.

– О-о, все не так тривиально, мастер Магрис… далеко не так. Молю вас запастись терпением и выслушать до конца историю моих злоключений. Итак, я отправился морем в Каморр, прихватив с собой несколько тюков Жукажа. В них была коллекция образцов наших сладостей – великолепнейшие лакомства, о каких каморрские кондитеры могут только мечтать. Представьте себе полый леденец с алхимической помадкой внутри. Или коричные пирожные с глазурью на аустерсхолинском коньяке… Ах, чудесно, чудесно! Предполагалось, что все это богатство я представлю на обеде с будущими клиентами, так сказать, для пробы. Если бы я назвал вам суммы, которые были потрачены на подготовку этих пиров… о-о! Поверьте, речь идет о заключении исключительно важного контракта!

– Ничуть не сомневаюсь, уважаемый, – поддакнул клерк. – Должно быть, очень приятная работа.

– Так, по крайней мере, предполагалось, – вздохнул Локки. – Однако случилось несчастье. Видите ли, корабль оказался весьма удобным и быстроходным, как мне и обещали. Но, к сожалению, выяснилось, что он буквально наводнен крысами.

– О боги! Вы хотите сказать…

– Именно так. Все мои образцы – драгоценные кондитерские изделия, которые я вез с собой, – находились в легкой упаковке, что сильно облегчило задачу прожорливым тварям. Они изгрызли и загадили весь товар.

– Я вам искренне сочувствую, – покивал Магрис. – Но все же никак не могу взять в толк, чем способен помочь.

– Понимаете, мой гардероб хранился рядом с образцами… И в этом главный ужас моего положения. Вся моя одежда представляет собой печальное зрелище – изгрызена и испачкана крысиным пометом… прошу простить мою неделикатность! В общем, она безвозвратно погибла. Как видите, для путешествия я оделся весьма скромно… и в настоящий момент это все, что у меня осталось.

– Да, незавидное положение, – посочувствовал клерк. – А ваша компания имеет счет в нашем банке? В таком случае вы могли бы приобрести новый комплект одежды.

– Увы, нет, – вздохнул Локки. – Мы говорили об этом, я долго убеждал хозяев, но все напрасно. И вот результат: у меня нет возможности обновить гардероб, а обед назначен на сегодняшний вечер – время поджимает. Пусть все наши образцы пропали, но я мог бы, по крайней мере, присутствовать на обеде и принести свои извинения. Меньше всего мне хочется обижать своих потенциальных клиентов. Тем более, что один из них весьма своеобразный человек – капризный и привередливый. Я бы даже сказал, очень капризный и привередливый. Если я его подведу, беды не миновать – он не поленится оповестить всех, что фирма «Стролло и сыновья» не заслуживает доверия. Это будет такое пятно на всей нашей репутации…

– И не говорите! Кое-кто из нашей знати весьма узко смотрит на вещи. Но простите, госпрдин, я все еще не могу понять, какого рода помощи вы от меня ждете.

– Дорогой мастер Магрис, мы с вами примерно одного сложения, и это видится мне большой удачей. К тому же я очень высоко ценю ваш вкус – он безупречен. Скажу больше, мы с вами словно давно потерявшиеся братья, настолько совпадают наши пристрастия в отношении линии и цвета. Правда, вы чуть-чуть повыше меня, но в случае необходимости этим можно пренебречь. Поэтому, если вы действительно хотите мне помочь, то я бы просил вас… нет, я бы умолял вас одолжить мне комплект своей одежды. Обед с аристократами назначен на сегодняшний вечер, помогите мне выглядеть достойно. Спасите наше доброе имя – мое и моих хозяев!

– Я правильно вас понял? Вы хотите… хотите позаимствовать мой камзол и бриджи, а также чулки, туфли и прочие принадлежности?

– Именно так, – подтвердил Локки. – И со всей ответственностью обещаю, что буду беречь ваш костюм до последней ниточки, словно это последний костюм на всем белом свете. Чтобы подтвердить свои гарантии, я дам вам обещанные пять крон – так сказать, в качестве залога. А потом, когда я верну ваши вещи обратно, вы можете оставить деньги себе. Полагаю, эта сумма составляет ваше месячное жалованье, а то и более. Неплохая награда за такую, в сущности, несложную услугу.

– С этим трудно спорить, сумма выглядит привлекательно. Однако согласитесь, что ваше предложение довольно необычно, – казалось, клерк делает над собой усилие, чтобы не начать улыбаться во весь рот. – Вы и сами должны это понимать.

– Прекрасно понимаю. Но вы же не заставите обвинять вас в бездушии! Я готов встать перед вами на колени, мастер Магрис. На карту поставлено не только мое место в фирме, но и честное имя самой компании.

– Нисколько не сомневаюсь, господин Аврильяни. Какая жалость, что крысы не говорят по-терински. Они бы обеспечили вам превосходное алиби.

– Шесть крон, – скрепя сердце, поднял цену Локки. – Я умоляю вас, мастер Магрис!

– «Пик-пик-пик» – вот все, что они могут сказать. А какие бы это были кругленькие, жирненькие свидетели! Они дали бы показания и снова вернулись на борт талишемского судна, завершать свое пиршество. Ваш Стролло с сыновьями получили бы самых верных работников. Хотя, пожалуй, для настоящих дел они мелковаты…

– Мастер Магрис, но это же…

– Сознайтесь: вы ведь вовсе не из Талишема?

– Пожалуйста, мастер Магрис!

– Это всего лишь очередная небольшая проверка Мераджио! Вроде той, на которой в прошлом месяце посыпалась бедная Вьелла, – Магрис больше не мог сдерживать смеха. Судя по всему, он был чрезвычайно доволен собой и своей проницательностью. – Можете доложить Мераджио, что моя порядочность устояла против соблазна в шесть крон. Так и сообщите: Арманд Магрис никогда не опозорит его предприятие участием в подобных авантюрах. А заодно передайте ему мои наилучшие пожелания.

Это было отнюдь не первое разочарование в жизни Локки, поэтому ему удалось в корне придавить желание одним прыжком взлететь на стол и придушить этого идиота-клерка. Тяжело вздохнув, Локки отвел глаза от несчастного Магриса, посмотрел по сторонам… и где-то на уровне галереи второго этажа увидел самого Мераджио.

На Джанкано Мераджио был прилегающий в талии распахнутый камзол из тончайшего бархата – по последней моде и явно сшитый мастером высокого класса. Манжеты и планки на нем были сделаны из мерцающей тафты, серебряные пуговицы с «алмазной огранкой» взблескивали в самых неожиданных местах. Бриджи и сам камзол были того глубокого, насыщенного темно-синего оттенка, какой имеет каморрское небо перед появлением Лжесвета, а шейный платок, уложенный каскадом складок и сколотый звездочкой из темного хрусталя – из той же мерцающей ткани, что и отделка камзола. Немного банально, о да, однако весь ансамбль свидетельствовал о тонком вкусе и солидном достатке владельца, даже о богатстве, но без кичливой и вычурной роскоши недавних богачей. Даже не зная Мераджио в лицо, Локки ни на секунду не усомнился в том, что перед ним сам хозяин банка. Об этом свидетельствовала приколотая справа на груди орхидея – единственная деталь, которая вносила оживление в изысканный и строгий наряд.

Вокруг него суетилась толпа секретарей и советников. Они поминутно закрывали фигуру Мераджио, но Локки все же сумел рассмотреть, что рост и вес банкира близки к его собственным.

В его голове мгновенно созрел план, явился ниоткуда и сразу же завладел мыслями Локки – подобно тому, как абордажная команда в мгновение ока захватывает намеченный корабль. План был гениален и настолько прост, что казалось невероятным, как он мог не возникнуть раньше.

– Сдаюсь, мастер Магрис, вы меня переиграли, – отбросив ненужный уже талишемский акцент, Локки дружески улыбнулся клерку. – Готов признать, что такой проницательный противник мне не по зубам. Похоже, вы слишком умны, чтобы попасться в ловушку. Примите мои поздравления. Вы повели себя абсолютно правильно и с честью прошли проверку. Я обязательно доложу об этом Мераджио, причем немедленно. Позвольте откланяться…

В задней части здания банка имелся служебный вход, которым пользовались для доставки продуктов на склад и кухню. Он вел в просторное помещение, где обычно отдыхали официанты между сменами; для новичков это были считанные минуты, в то время как старшие официанты выкраивали по целых полчаса, чтобы перекусить и отдохнуть. Этот вход охранял единственный стражник, да и тот стоял в скучающей позе, прислонившись к стене и позевывая. Оживился он лишь при виде приближающегося Локки.

– Что за дело? – рявкнул он.

– Ничего особенного, – ответил Локки. – Просто хотел потолковать с кем-нибудь из официантов или с кухонным распорядителем.

– Тут тебе не городской бульвар. Ступай болтать в другом месте.

– Да ладно тебе, приятель. Всегда можно договориться, – примиряющим тоном проговорил Локки. В подтверждение своей точки зрения он снова показал фокус с монетой – на сей раз это был серебряный солон, который благополучно перекочевал в руки охранника. – Я просто ищу работу. Хочу поговорить об этом с кем-нибудь из здешних, кто сейчас свободен. Увидишь, я никому не помешаю.

– Ладно, смотри поаккуратнее там, – смилостивился охранник. – И чтоб недолго!

Локки прошел в зал – совсем простой, с низкими потолками и не слишком свежим воздухом. С полдюжины официантов стояли по углам или прохаживались туда-сюда. Кто-то прихлебывал чай из кружки, остальные просто наслаждались краткими минутами, когда можно на законных основаниях ничего не делать. Окинув их быстрым взглядом, Локки выбрал ближайшего мужчину лет тридцати с лишним, вполне удовлетворившего его по своим внешним данным, и быстрыми шагами приблизился к нему.

– Мне нужна ваша помощь, – проговорил он вполголоса. – Это не займет много времени и принесет вам пять крон.

– Какого черта! Кто вы такой?

Локки схватил официанта за руку и сунул ему в ладонь золотую монету. Тот испуганно отдернул руку и лишь потом рассмотрел, что в ней находится. От удивления глаза у него полезли на лоб.

– Идемте на улицу, – сказал Локки. – Нам надо поговорить.

– О боги, мы уже разговариваем, – пролепетал официант, лысеющий человек с отечным лицом.

Они вышли через служебную дверь и остановились в сорока футах от охранника – так, чтобы тот не мог подслушать их разговор.

– Я работаю на герцога, – сообщил Локки, помахивая свернутым в трубку пергаментным свитком перед носом у ошеломленного собеседника. – Мне необходимо доставить это послание господину Мераджио, но я не хочу появляться в банке в своей одежде. Боюсь, если меня узнают, могут возникнуть осложнения.

– Пожалуй, я мог бы передать его вместо вас, – предложил тот.

– Исключено, – отрезал Локки. – Мне велено передать сообщение в руки господину Мераджио, только так и никак иначе. Я должен незаметно проникнуть на этаж… всего на пять минут. Лучше всего – в виде официанта. Я уже говорил, что готов заплатить за это пять крон, причем прямо сейчас.

– О черт! – воскликнул официант. – Обычно у нас имеются запасные комплекты одежды – куртки, фартуки… Мы могли бы вам что-нибудь подобрать. Но сегодня, как на грех, день стирки, и все отправили в прачечную.

– Это не страшно. У вас есть все, что мне нужно.

– Но постойте… – испугался официант. – Это невозможно!

Локки снова схватил его руку и вложил в нее остальные четыре монеты.

– Послушай, парень, я готов спорить, что таких денег ты не видел за всю свою жизнь.

– О святые Двенадцать! Конечно, нет, – прошептал бедняга, облизывая от волнения губы. Секунду или две он колебался, затем едва заметно кивнул. – Что я должен сделать?

– Следуй за мной. Все будет быстро и просто.

– Но послушайте, у меня всего двадцать минут. После я обязан появиться на работе.

– Поверьте, мой друг, как только я покончу со своим делом, это не будет иметь ни малейшего значения, – снисходительно улыбнулся Локки. – Я расскажу Мераджио о вашей неоценимой помощи, и вам это зачтется.

– Ясно. А куда мы идем?

– Здесь рядом, за углом. Снимем комнату в гостинице.

«Гостеприимный уголок» располагался в соседнем квартале. Там было дешево и сравнительно чисто. Этим достоинства гостиницы исчерпывались – никаких излишеств, вроде горячей ванны и завтрака в постель, предусмотрено не было. В подобных местах обычно останавливался народ попроще: студенты, писцы, всякого рода посыльные и мелкие чиновники – те, кто привык экономить на удобствах. Двухэтажное здание с небольшим внутренним двориком являло собой образец архитектуры времен Теринского Престола. Приятным штрихом выглядела древняя олива, шелестевшая листвой посередине дворика.

– Нам нужна комната с окном, – потребовал Локки, выложив на стойку несколько монет. – На один день.

Хозяин гостиницы суетливо двинулся к ним с уже заготовленным ключом в руке и проводил новоявленных постояльцев к комнате номер девять на втором этаже. Внутри оказались две койки и небольшой шкафчик – вот и вся обстановка. Узкое, затянутое промасленной бумагой окно пропускало в комнату слишком мало света. Хозяин поклонился и удалился. У любого каморрского содержателя гостиницы любопытство испаряется сразу же, как он заслышит звон серебра.

– Как тебя зовут? – спросил Локки, запирая дверь на засов.

– Бенжавьер, – отозвался тот. – А вы уверены, господин, что все сработает, как вы говорите?

В ответ Локки вытащил кошелек и вложил в руки официанту.

– Здесь еще две кроны сверх того, что я тебе обещал, а также немного серебра. Пусть это придаст тебе уверенности. Сохрани кошелек в качестве гарантии, пока я не вернусь.

– О Двенадцать! – вздохнул Бенжавьер. – Все это так странно… Интересно, чем я заслужил подобную милость богов?

– Не ломай голову, – посоветовал Локки. – Как правило, боги раздают свои подарки и удары отнюдь не за какие-то заслуги. Ну что, приступим к делу?

– Да-да, – официант поспешно развязал передник и передал его своему благодетелю, затем принялся снимать куртку и штаны. Тем временем Локки стянул с головы берет.

– У вас седые волосы, – удивился Бенжавьер. – Но вы вовсе не выглядите старым – я хотел сказать, на лицо…

– Благодарение судьбе, я всегда казался моложе своих лет. Весьма полезное качество при такой работе, как моя. Кстати, передайте-ка мне и ваши туфли. Мои совсем не подходят к такому великолепию.

Оба мужчины делали свое дело быстро, не тратя времени на лишние разговоры, и вскоре Локки уже стоял посреди комнаты в полном облачении официанта из банка Мераджио – черный костюм, темно-красный передник на поясе. Бенжавьер в одном исподнем раскинулся на койке, перекидывая кошелек с руки на руку.

– Как я смотрюсь? – поинтересовался Локки.

– Замечательно! Выглядите, как настоящий официант.

– Вот и хорошо. А ты, со своей стороны, выглядишь как состоятельный человек. Ладно, запрись и жди меня. Я скоро вернусь и постучу пять раз, запомнишь?

– Еще бы.

Прикрыв за собой дверь, Локки поспешил через гостиничный дворик на улицу, которая вела к банку Мераджио. На сей раз он направился не к служебному входу, а к парадной лестнице.

– Эй, вам не полагается здесь входить! – окликнул его все тот же охранник со списком.

– Знаю, господин, но так получилось, – Локки помахал своим многострадальным свитком. – Меня просили передать это одному из адвокатов… между прочим, члену правления.

– А-а, это другое дело. Извини, приятель, проходи.

В третий раз за сегодняшний день Локки поднялся на второй этаж и поспешил в галерею. Удивительно, как мало внимания привлекает человек, облаченный в униформу официанта! Он лавировал в толпе хорошо одетых людей, предусмотрительно избегая встреч с другими темно-красными передниками. Когда увернуться не удавалось, он по-свойски кивал мнимым товарищам. Наконец он увидел то, что было ему нужно – возле стены, склонившись друг к другу, стояли двое охранников и о чем-то шушукались.

– Мое почтение, господа, – заговорил Локки, приближаясь к ним. – Кто-нибудь из вас знаком с парнем по имени Бенжавьер? Он из нашей братии, из официантов.

– Я вроде знаю его в лицо, – припомнил один охранник.

Локки автоматически прикинул, что каждый из них по крайней мере на треть тяжелее его самого.

– Так вот, спешу сообщить, что этот Бенжавьер по уши в дерьме: Мераджио застукал его во время своей проверки. Сейчас этот умник сидит в гостинице за углом, а меня послали за ним и велели взять вас двоих на подмогу.

– Какая такая проверка?

– А что, вы не в курсе? В прошлый раз во время такой же поймали Вьеллу.

– А-а, эту дамочку с публичной галереи. Как же, помним! Значит, теперь попался Бенжавьер? И что же он натворил?

– Ха! Ни много ни мало – предал старика. Мераджио рвет и мечет. Так что нам, ребята, лучше поспешить.

– Конечно, конечно, – вскинулись охранники.

– Идемте через служебный вход, так будет удобнее.

Локки пришлось приложить немало усилий, чтобы создать видимость, будто он шагает рядом с охранниками, ведя дружескую беседу. На самом деле, не зная дороги, он просто следовал за ними – через служебные коридоры, через кухонные помещения, пока не очутился в знакомом зале отдыха. Тут Локки уже мог ориентироваться – обогнав своих спутников, он гордо прошествовал через черный ход. На всякий случай он помахал тому охраннику, которому вручил солон, но тот, похоже, его не признал. Неудивительно – за сегодняшний день Локки достаточно насмотрелся на официантов, чтобы вполне уверенно изображать одного из них на протяжении довольно долгого времени.

Несколько минут спустя Локки стоял перед дверью комнаты номер девять и стучал условным стуком. Бенжавьер слегка приоткрыл дверь – и тут же отлетел в сторону. Ударом ноги Локки распахнул дверь, снова входя в образ Полуночника, который он уже имел случай испробовать на доне Сальваре.

– Это была проверка на лояльность, Бенжавьер, – произнес он с металлом в хорошо поставленном голосе. – И вы ее провалили. Взять подонка, ребята!

Охранники двинулись к полуодетому официанту, который выглядел совершенно уничтоженным.

– Но я… – прошептал Бенжавьер. – Я не хотел… вы же сказали…

– Ваша работа заключается в том, чтобы обслуживать клиентов Мераджио и проявлять безусловную верность хозяину. Моя же – в том, чтобы выявлять людей, не достойных доверия господина Мераджио. Вы продали мне свою чертову униформу! – Локки сгреб с постели валявшиеся там монеты и кошелек. Спрятав кроны в кожаный мешочек, он проговорил с неподдельной укоризной: – А ведь я мог быть вором или наемным убийцей! Вы же открыли мне путь прямо к мастеру Мераджио.

– Но вы ведь… О боги, этого не может быть! Скажите, что вы шутите!

– Посмотрите на этих охранников. Разве они выглядят шутниками? Извините, Бенжавьер, ничего личного, но вы приняли плохое решение! – Локки придержал дверь. – На выход его, ребята. Ведите прямо в банк, да пошевеливайтесь.

Бенжавьер принялся брыкаться, плача и подвывая:

– Нет, нет, не надо! Я честно трудился всю свою жизнь…

Подойдя вплотную к официанту, Локки приподнял пальцем его подбородок и заглянул ему в глаза.

– Если вы станете сопротивляться, орать, драться и вообще поднимать шум, то только ухудшите свое положение, – веско проговорил он. – Вы меня понимаете? Мы будем вынуждены вызвать стражу, и вас в цепях потащат во Дворец Терпения. А у мастера Мераджио там много друзей, уж поверьте мне. Он устроит так, что рассмотрение вашего дела затянется на долгие месяцы. Придется посидеть в «паучьей клетке» до самых зимних дождей. Хватит времени поразмыслить о том, что вы натворили. Я ясно излагаю?

– Да, господин, – всхлипнул Бенжавьер. – О боги, простите меня! Умоляю…

– Я не тот человек, перед которым надо извиняться. Поспешите, ребята, – мастер Мераджио хочет поговорить с этим деятелем.

Локки повел маленькую процессию обратно в банк. Бенжавьер шел меж двух стражников, по-прежнему всхлипывал, но сопротивляться уже не пытался. Они снова прошли через служебный вход, мимо опешившего охранника.

– Очистить помещение! – приказал Локки. – Немедленно!

Несколько официантов, похоже, хотели возразить, но при виде Бенжавьера – полуодетого, под стражей – вся их решимость куда-то улетучилась. Все потихоньку покинули зал отдыха.

– Оставайтесь с ним, – приказал Локки конвоирам. – Я сейчас вернусь с мастером Мераджио. Проследите, чтобы сюда никто не заходил. Пусть официанты отдыхают в другом месте.

– Эй, что тут происходит? – в дверь просунулась голова привратника.

– Если тебе дорога работа, присматривай за входом и никого не пускай внутрь, – обернулся к нему Локки. – Мераджио будет здесь с минуты на минуту, а он сегодня в дурном настроении. Лучше не попадаться ему на глаза.

– Пожалуй, он прав, Лаваль, – сказал один из охранников.

– Ну, если так…

– Что касается вас, – Локки подошел к бедняге-официанту, – еще раз повторяю – ничего личного. И позвольте дать совет: не пытайтесь валять дурака. Игры окончены, господин Мераджио не потерпит вранья. Лучше сознайтесь во всем. Вы меня понимаете?

– Да! – размазывая слезы, кивнул Бенжавьер. – Пожалуйста, если я могу что-нибудь сделать…

– Вам не требуется ничего делать. Но запомните, если вы рассчитываете на снисходительность мастера Мераджио, то лучше во всем сознаться, и как можно скорее. Никаких фокусов, понятно?

– Да-да, конечно…

– Я очень скоро вернусь, – пообещал Локки и, развернувшись на каблуках, направился к двери. На губах его мелькнула злорадная улыбка – сейчас оба стражника выглядели такими же напуганными, как и злосчастный официант. Как мало нужно, чтобы создать иллюзию истинной власти! Твердо печатая шаг, он прошел по служебным коридорам, миновал кухню и вышел на галерею банка.

– Скажите, мастер Мераджио все еще у себя? – обратился он к первому попавшемуся охраннику, в который раз помахав своим свитком. Пергамент был абсолютно пуст, но об этом знал лишь сам Локки.

– Думаю, да, – ответил охранник. – В последний раз я видел его на третьем ярусе. Господин Мераджио принимал доклады.

– Премного благодарен.

Локки приблизился к кованой чугунной лестнице, ведущей на балконы для руководства, приветливо кивнул охране и начал подниматься. Похоже, форма официанта служила достаточным пропуском наверх, но Локки все равно старался держать на виду пергаментный свиток.

Джанкано Мераджио и впрямь находился на третьем ярусе. Он стоял, облокотившись на перила, и рассеянно оглядывал публичную галерею, попутно прислушиваясь к двум помощникам, которые зачитывали какие-то данные с восковых табличек. Локки отметил, что хозяин банка – мифическая личность – не держит подле себя охраны. Очевидно, в родных стенах он чувствовал себя в безопасности. Тем лучше, тем лучше… Локки сделал пару шагов и встал неподалеку от Мераджио, с замиранием сердца ожидая, когда его заметят.

Это произошло довольно скоро. Секретари встревоженно переглянулись, по балкону прошел негромкий ропот. Мераджио обернулся и устремил на незнакомца испепеляющий взгляд. Потребовалась всего доля секунды, чтобы светившееся в нем раздражение сменилось подозрительностью.

– Вы не работаете на меня, – уверенно произнес хозяин банка.

– Так точно, господин, – ответил Локки тихим почтительным тоном. – Я принес вам привет от капы Разо. У моего хозяина к вам важное дело, которое он хотел бы обсудить.

Несколько мгновений Мераджио смотрел на незнакомого молодого человека, затем снял очки и спрятал их в карман камзола.

– Так это правда, – проговорил он. – До меня дошли слухи, что Барсави оказался не у дел. И вот теперь новый хозяин города прислал своего лакея. Очень мило… Чего же он от меня хочет?

– Интересы моего хозяина полностью совпадают с вашими, мастер Мераджио. Я здесь для того, чтобы спасти вашу жизнь.