Глава 1. Промзона.

День начался неожиданно, как это всегда и бывает. За окнами убогого гостиничного номера просветлело затянутое свинцовыми тучами небо, но ровно настолько, чтобы догадаться, что на улице рассвет.

Дэновер Краст со стоном потянулся. Кровать под ним жалобно скрипнула, жалуясь на свой преклонный возраст. Быстро сообразив кто он такой и где находится, он энергично вскочил и сделал несколько разминочных упражнений. На вид этому парню можно было дать не больше тридцати. Стройный, можно даже сказать худощавый, с копной непослушных, темных волос, с несерьезным, даже детским выражением цепких зеленых глаз. Сложен обычно, ничего выдающегося, парень, как парень, каких много, толкающих скрипучую повозку коммерческих отношений, по ухабистой, петляющей как судьба дороге, ведущей к успеху и в преисподню одновременно.

Комната выглядела отвратительно запущено, хотя это и был, по убеждению менеджера, самый достойный номер во всем отеле. На постели были устланы новенькие, еще сохранившие складки простыни, но чувствовалось, что даже древняя кровать с удивлением относится к такой роскоши.

В дверь постучали.

– Заходите, – разрешил Дэновер.

– Как спалось? – выдал дежурную фразу заспанный официант, вкатывая видавший виды сервировочный столик, покрытый ослепительно-белой, по здешним меркам, большой салфеткой.

Такое отношение к постояльцу было внове отважному работнику вилки и ножа, и он заметно нервничал. Впервые за время своей, почти десятилетней работы, он сталкивался с тем, что необходимо было подавать завтрак прямо в номер. Птицы такого калибра никогда раньше не останавливались в этом, единственном в округе отеле, да и вообще никогда не посещали Городок. Промзона – не место для таких людей.

– Спасибо, все нормально.

«Побыстрее бы уже домой», – со вдохом подумал Дэн и без энтузиазма приступил к завтраку.

Это был его родной мир, но он так привык к другому его проявлению, что мозг отказывался воспринимать окружающую действительность как нечто свое, близкое. Особенно давило на нервы низко нависшее, казалось, никогда не просветляющееся, темное небо. Да и все остальное было отличным от того, к чему он привык с детства, и выглядело чужим и враждебным.

Наскоро позавтракав, он быстро оделся и прихватив кейс с документами спустился к «парадному». У выщербленных временем и кованной обувью большинства постояльцев ступеней, его уже ждала машина. Бронированный автомобиль управляющего одного из предприятий, заботливо предоставленный молодому проверяющему на все время инспекционной командировки. Заляпанная грязью по самую крышу, старая машина выглядела внушительно. Под слоем мокрой грязи отчетливо были видны выбоины, то ли от пуль, то ли от времени и ржавчины.

Водитель, одетый в обычные для промышленной зоны, синий форменный комбинезон и такого же цвета куртку рабочего концерна «Страк», завидев Дэна выскочил из машины и услужливо распахнул перед молодым сопляком массивную дверцу. Все, кто находился в это время поблизости и видел эту картину, были так поражены, что кое-кто даже позабыл о том, куда же он спешил в такой ранний час. Эти люди видели подобное только по телевизору. Взревев турбиной, массивный автомобиль, неожиданно резво взял с места и брызгая в стороны жидкой грязью, растворился в мелком, как пыль, моросящем, никогда не прекращающемся дожде.

Дорога, залитая некогда первосортным бетоном, из-за идущих почти все время дождей была покрыта тонким слоем грязи. Идущий на большой скорости автомобиль оставлял на ее зеркальной поверхности уверенную колею, которая через минуту, другую, затягивалась. Через километров пять Городок кончился и машина въехала в промышленную зону. Дорогу, ставшую казалось еще уже, с обеих сторон обступили серые, бетонные корпуса и цеха концерна «Страк». Безмолвный водитель отчаяно завертел руль, пробираясь среди хаоса громадных строений, к одному из административных зданий. За время короткого путешествия, им попалось всего несколько встречных машин – громадных грузовиков, прямоугольных и грязных, больше походивших на железные чудовища, чем на машины, придуманные и сделанные для облегчения человеческого труда. Водители этих колесных монстров, издалека завидев машину управляющего, снижали до минимума скорость и почти останавливались на обочине, стараясь не обдать грязью и без того заляпанную до неузнаваемости машину своего босса.

У административного здания, выделяющегося на общем фоне местных построек только тем, что в его окнах было установлено пуленепробиваемое стекло, а у массивных дверей мокли под дождем два дородных охранника, его уже ждали. На ступенях стоял сухонький человечек, держа над головой огромный, черный, как ночь, зонт. Он подбежал к остановившемуся автомобилю и распахнул дверцу.

– Доброе утро, господин Краст, – хрипло поприветствовал он Дэна. – Прошу прощения за погоду, но у нас так всегда.

– Здравствуйте, – поздоровался молодой инспектор, вылезая из машины на залитый водой бетон. – Я надеюсь вы все подготовили, как вам и было поручено?

– Все было готово еще вчера, – сделал обиженное лицо встречающий, – не стоило и беспокоится. Все в полном порядке.

Оставив автомобиль они направились в сторону невозмутимых охранников.

Руководство корпорации «Страк» любило вводить в жизнь всякие новшества. Инициатором как правило был молодой и деятельный вицепрезидент Артак Граустер. Его не удовлетворяла та роль, которую играл его концерн в экономике планеты, надо сказать ведущую роль в металлопроизводстве. В каждом сне он видел свою корпорацию, уверено выходящую на галактические просторы, а когда просыпался, то делал все возможное, для того, чтобы это стало реальностью. Вот и сейчас, инспекция, с которой приехал Дэн в промышленную зону, была одной из таких новаций. Граустер не остановился на том, что каждое предприятие его корпорации предоставляло отчет о своей деятельности в конце каждой смены, а приказал менеджерам головного офиса, лично проводить инспекционные проверки вверенных им предприятий, подталкивая тем самым управленческий персонал на местах, к отчаянному поиску резервов в повышении производительности или к поиску нового рабочего места.

Завод, на который сейчас приехал Дэн, был последним в его инспекционной поездке. Из бумаг он узнал, что на предприятии производили тормозные системы ко всем видам наземного транспорта и запасные части к ним.

Пока они поднимались в лифте на директорский этаж, пока петляли по устланым сверкающим пластиковым покрытием коридорам, у встретившего Дэна господина рот не закрылся ни на секунду. Он то рассказывал какой молодец их директор, то с грустью вспоминал о бесчисленных трудностях, которые приходится преодолевать каждый день этому отважному человеку.

Господин Старн, многолетний бессменный директор завода, производящего тормозные системы, за почти два десятка лет своей карьеры, впервые начал рабочий день не так как обычно. От осознания этой непривычности, а возможно и скорых последствий, он выглядел более дерганым чем обычно, но если вы до этого с ним не встречались, то наверняка бы не заметили такой досадной перемены. На огромном, как взлетно-посадочное поле, рабочем столе, отсутствовал привычный для этого времени обильный завтрак. Место столовых приборов теперь занимали внушительные стопки файлов с личными делами работников и документацией поставщиков. Мониторы компьютеров, лишь вчера вечером протертые от пыли, благодарно мерцали, выдавая на своих экранах трехосные графики немыслимой сложности. Включенный селектор пошикивал несущей частотой, а дополняла картину немыслимого трудового напряжения, молоденькая милашка-секретарша, одевшаяся, как ей и было приказано накануне в «длинное» и «не облягающее». Она стояла справа он глубокого кресла своего шефа и старательно стенографировала его бред в шикарный, отрывной блокнот. Эту картину и застал Дэн, когда человек с зонтом распахнул перед ним дверь кабинета директора.

«Работа» моментально оборвалась и Стран, с неожиданной легкостью, для человека с его комплекцией, выпорхнул навстречу проверяющему.

– Доброе утро, – залепетал он, протягивая для приветствия волосатую руку, усаженную толстыми, короткими пальцами, – мы и не ждали вас так скоро,

– соврал он еще раз. – У нас тут самый разгар – ведь это утро, – он широким жестом указал на секретаршу, включенные компьютеры и на заваленный папками стол.

– Не беспокойтесь, – постарался успокоить этот порыв трудового энтузиазма Дэн, – я вас надолго не задержу. Корпорации не выгодна даже одна минута простоя предприятия, а тем более такого большого, как ваше.

– Вы знаете, – всплеснул руками толстяк Старн, – как я вас понимаю! Не удивительно, что именно вы курируете этот сегмент предприятий в корпорации. Ни одной минуты простоя! – воинственно рявкнул он, как боевой клич и пригласил садится.

Встретивший Дэна господин бесследно испарился, как это и полагается внимательному и добросовестному подчиненному.

– Вы голодны? – участливо поинтересовался директор, занимая свое рабочее место. – Если да, то Стина принесет вам все, что вы пожелаете. К сожалению не могу составить вам компанию – работы знаете ли много. Он подтянул поближе к себе коробку селектора и без разбору нажимая на кнопки, стал выдавать всем, на кого попадал, четкие и профессиональные указания.

Стина отложив свой блокнот, обольстительной походкой элитной шлюшки, подошла к Дэну и качнув напоследок бедром застыла в ожидающей позе, в которой удивительным образом сочиталось смирение и неприкрытая гордость вызова.

– Нет, спасибо, – поблагодарил Дэн. – Я уже позавтракал в отеле. Если вы не возражаете, то давайте сразу перейдем к делу.

По лицу секретарши скользнула разочарованная ухмылка и она точно такой же походкой, опять заняла место подле своего шефа.

– Правильно! Только так можно достичь результатов, на которые надеется господин Граустер, – выдал директор заученную наизусть фразу из недавнего обращения вицепрезидента к своим подчиненным. – Перейдем к делам. Вот здесь все материалы, которые вы заказывали. Если еще что-то понадобится, то мои компьютеры в вашем полном распоряжении, да и мы то же, – указал он на себя и свою милую помощницу. – Если хотите, занимайте мое место, а я пройдусь по цехам. Знаете, за этими рабочими глаз да глаз нужен.

Дэн уселся в предложенное кресло и пододвинув ближайший монитор, пролистал несколько страниц, подыскивая интересовавший его материал. Старн выскользнул из своего кабинета, тихонько притворив за собой двери.

Стина осталась в кабинете. Усевшись в глубокий диван, стоящий напротив директорского стола, она забросила ногу на ногу и откинулась на пологую спинку. При этом скрывавшийся до этого разрез ее длинной юбки, совершенно случайно, разошелся, открывая старательно выбритое, холенное бедро девушки. Невероятным усилием воли Дэн заставил себя смотреть в монитор, а не по верх него, хотя надо сказать это получилось у него не с первого, и даже не со второго раза.

С показателями производственной активности было все в порядке. Больше того. Все материалы, которые он сейчас просматривал, он мог бы с таким же успехом просмотреть у себя в офисе, не вставая из-за рабочего стола. Только там конечно отсутствовал «утраченный элемент личного общения», за которым он собственно и приперся в такую даль. По правде говоря, работу имитировал не только директор, который с каждым прожитым годом все больше и больше дорожил своим местом, ее имитировал и сам Дэн. То, что сейчас он просматривал, он уже не один раз видел и по некоторым фактам даже принимал решения. Сейчас он выполнял обыкновенную формальность, каких много в этой странной жизни, и без которых она бы потеряла добрую половину своих трудностей.

Примерно через час Старн вернулся. Пиджак его дорогого костюма промок до нитки, волосы на голове слиплись, обнажив разрастающуюся плешь.

– Ну ничего не могут сделать сами, – заявил он с порога, разочаровано осматривая деловую обстановку своего кабинета. – Шевелится начинают только тогда, когда придешь и ткнешь носом. И так каждый день, – пожаловался он, – я то ничего – привык, но вот молодым трудно.

– Ничего, – понимающим тоном поддержал его Дэн, – они то же привыкнут.

Он встал и потянулся. Формальности были соблюдены и зедерживаться здесь дольше было незачем. Ему поскорее хотелось домой, под голубое небо, подальше от круглосуточно грохочущих, серых корпусов.

– Может что-то перекусим? – с надеждой спросил Старн.

– Нет, спасибо, я увидел все, что хотел увидеть и теперь мне пора. Все мои соображения по поводу вашего предприятия, лягут на стол вицепрезидента завтра утром. У меня как видите то же свои сроки и планы.

Старн замялся.

– Могу ли я рассчитывать, – пробормотал он неуверено, – на благоприятное отношение к моей скромной персоне?

Инспектор удивленно на него взглянул. Этот взгляд Дэн отрабатывал не один год и он бил таких как этот Старн наповал, лишая надежды и уничтожая даже признаки честолюбия.

– Прошу прощения, – залепетал перепуганный до смерти, грозный директор,

– не поймите меня превратно, я только хотел сказать… что…

Потом он нашелся и с решимостью обреченного выпалил:

– Прошу, не поймите меня не правильно, но я хочу чтобы вы это взяли, – протянул он Дэну плотно запакованный конверт.

– Что это?

– А вы посмотрите, не стесняйтесь, – сказал подбодренный замешательством Дэна директор, – и не волнуйтесь, ни я, ни Стина ничего не видели и не знаем.

Дэн взял конверт и заглянул внутрь. Там лежали две пачки кредитных билетов, примерно по пятьдесят штук в каждой. Все билеты были достоинством по двести пятьдесят кредитов. Их фиолетового цвета многие люди, за всю свою жизнь, так не разу и не увидели. Он бросил взгляд по сторонам. Глаза Старна выражали предельную, даже отеческую доброжелательность, его секретарша с интересом ждала развязки, так для себя и не решив, как поступит этот молодой сопляк. Был и третий свидетель, только его не было видно, зато он старательно наворачивал на свои десятичасовые катушки цветное изображение, отснятое в отличном, профессиональном формате. Если бы условия были не такими сложными, то Дэн деньги бы взял, он уже это делал несколько раз(надо же чем-то рассчитываться за взятые в свое время ссуды), но на этот раз он не стал этого делать.

– Как вы могли подумать, что я возьму деньги?! – возмутился он.

Получилось почти как по настоящему.

Директор затрясся всем телом. Его охватила паника. Он уже представил себя сидящим на помойке, среди грязных мусорных баков, его собственные дети бросают в своего старого отца-неудачника огрызки, а сверху, как всегда идет дождь. Эта, возникшая в его мозгу картина, была до того реалистичной, вплоть до последних деталей, включая запах, что Старн рухнул перед Дэном на колени, заплакал как ребенок и начал шпарить открытым текстом:

– Не губите! – Взмолился он. – Разрешите доработать до пенсионного срока. Мне уже совсем недолго осталось.

Его секретарь широко раскрытыми, полными удивления, глазами смотрела на своего шефа. Она впервые видела его таким. Надо отдать должное вицепрезиденту корпорации – личные проверки производили неизгладимое впечатление на персонал.

– Если не хотите денег, то возьмите Стину. Я же вижу она вам понравилась. Такая не может не понравится, тем более такому молодому мужчине, как вы. Вы себе даже не представляете, сколько я потратил времени, пока ее нашел. Это же не мегаполис, а промзона.

Стина сменила выражение своей мордашки с крайне озабоченного, на сладостно-романтическое и смешно распахнув губки, принялась выполнять непрямое указание шефа.

– А ну прекратите это безобразие! – прикрикнул на обеих Дэн. Ничего мне от вас не нужно. У вас, Старн, прекрасный завод и насколько я понял, хорошо обученный персонал. Мне пока не за что вас увольнять. Будете работать, как и работали, если конечно не допустите непростительной ошибки. Ваше досье я изучил и оно говорит само за себя. Успокойтесь, и исполняйте свои обязанности дальше. Руководство корпорации на вас надеется. Если вам удастся еще поднять производительность хотя бы на десять процентов, то вы даже будете вознаграждены. Если же у вас это не получится, то об этом, инциденте я доложу руководству. Кстати, для подтверждения моих слов не потребуются свидетели.

– Я сделаю это, – с готовностью выдохнул Старн, вскакивая с колен.

Слезы горя смешивались на его щеках со слезами счастья, и как-нибудь повлиять на этот процесс не представлялось возможным. Было видно, что он уже готов поднять эту подлую производительность не то что на каких-то там дерьмовых десять процентов, а в два, а то и три раза, как минимум. Стина, больше ни на что интересное не надеясь, убралась в приемную. Следом вышел Дэн.

Опять, как по волшебству, появился сухонький человек с зонтом. Два лифта и несколько уровневых переходов, и они оказались на улице. Машина стояла на том, же месте, только на этот раз на ней не было ни капли грязи. Пока Дэн делал свои дела, водитель успел куда-то смотаться и начисто вымыть свою колымагу.

Обратный путь оказался даже дольше, чем утром. Дороги были буквально забиты тяжелыми грузовиками и длинными автобусами для рабочих. Их водители видя на встречной полосе, непривычно чистый, директорский автомобиль, аккуратно разъезжались, но все равно, их было слишком много.

Припустил дождь и дворники едва справлялись с казалось сплошным потоком воды.

Перед отелем было непривычное оживление.

– Спасибо, что подвез, – поблагодарил вылезая Дэн.

– Вам спасибо, что проехались, – отчаянно пошутил водитель, почему-то решив, что дальше руля в промышленной зоне нельзя послать человека, но Дэн не обратил на дерзость никакого внимания.

Отпустив машину, он бегом добрался до козырька перед входом и стал глядеть туда, куда указывала парочка постояльцев, что-то шумно обсуждавшая между собой. Что-то происходило метрах в пятидесяти возле центрального входа в отель, но плотная стена дождя мешала рассмотреть все в деталях. Прямо у ступеней стоял легкий, полицейский бронетранспортер. Его спаренный пулемет то же с интересом наблюдал за происходящим неподалеку. Рядом стоял одетый в непромокаемый комбинезон полицейский, в черном, сверкающем шлеме, и что-то лениво докладывал по радиостанции. Ее динамик время от времени разражался витиеватыми ругательствами, но это нисколько не смущало стража порядка. Видимо это был их тайный язык.

Дэн напряг зрение и наконец увидел что же там происходит. Там была обыкновенная драка. Трое парней наседали на двоих. У них в руках были металлические прутья, или что-то в этом роде. Те двое защищались, но силы были явно неравными. Даже на таком расстоянии, не смотря на шум дождя, были слышны не только крики, но и хлесткие удары.

– Почему вы не прекратите это безобразие?! – прикрикнул Дэн на стоящего рядом полицейского, но тот только пренебрежительно взглянул на него, продолжая разговаривать с кем-то на другом конце Городка. – Я требую, чтобы вы немедленно что-то сделали! – крикнул он еще раз.

Тот перестал говорить и удивленно к нему повернулся. Было видно, что крайне редко здесь обращались с полицией подобным образом, если конечно вообще такое раньше случалось. Только неприлично дорогой костюм и кейс в руке заезжего пижона, удержали полицейского от немедленных действий. Он напрягся всем телом, рука инстинктивно потянулась к парализующей дубинке, но с трудом сдержался.

– Господин, – стараясь не сорваться на крик выдавил из себя полицейский, – я вижу вы не местный и не разбираетесь в том, чем мы здесь живем и как вообще проходит жизнь в подобных местах. Мой вам совет – не вмешивайтесь и все у вас будет хорошо.

Тем временем драка, а вернее избиение, перешло в свою следующую фазу. Один из парней, после очередного удара прутом упал, да так и не поднялся. Тот, что был с ним, сделал отчаянную попытку броска. Он даже успел отбежать на несколько десятков метров в сторону отеля, когда заговорили пистолеты, те, у которых патроны не только в ручке и которые делают по три выстрела за раз, с интервалом в несколько миллисекунд. Одно удачное попадание в спину и он рухнул лицом в грязь.

– Вы что, так и будете стоять?! – вскричал Дэн. – Они же их убили прямо на ваших глазах, а вы ничего не сделали. Я обо всем расскажу вашему начальству. Вы последний день носите эту форму.

Полицейский с улыбкой, как на меленького, взглянул на Дэна, но трогать не стал, наоборот, мягко, по отечески спросил:

– Вы не могли бы представится? Прошу прощения, но крайне редко приходится встречаться с приличным человеком.

– Я Дэновер Краст, куратор всех предприятий в радиусе ста километров.

– Очень приятно, – улыбнулся полицейский, позабыв в ответ назвать собственное имя, – а теперь позвольте нам заняться нашими преступниками. У каждого своя работа.

Нападавшие тем временем абсолютно не стесняясь белого, вернее серого дня, и стоящего поблизости полицейского наряда, неспешно обыскали свою первую жертву и теперь направлялись ко второму парню, то же явно не оказать первую помощь.

На транспортере ожил громкоговоритель:

– Всем оставаться на своих местах! – властно скомандовал кто-то изнутри, затем задумавшись огорошил преступников еще одним аргументом. – Полиция!

Те в недоумении остановились в нескольких метрах от своей второй жертвы. У двух из них в руках чернели пистолеты.

– Бросайте оружие и подходите по одному! – разошелся в своих мечтах сидящий в транспортере оратор. – При попытке к бегству я буду вынужден вас уничтожить!

Поняв, что их подставили самым подлым образом, и что что-то пошло не так, как обычно шло, один из парней вскинул пистолет и стал стрелять. Пули ударили в стену отеля, подняв целую тучу бетонной пыли. Почти сразу застучал пулемет на транспортере, отбрасывая преступников на несколько метров, одного за другим, одной длинной очередью. Когда прекратился звон падающих с брони гильз, они так и остались лежать.

Пешки сдавали всегда и не только в такой детской игре как эта, несколько ходов из которой Дэну только что удалось увидеть, но и в играх гораздо посерьезней.

Дэн поднялся в свой номер, связался с офисом и заказал атмосферный челнок. Не успел он как следует отдохнуть, после обильного обеда, как тишину дня резанул резкий вой его турбин. Пилот посадил свою машину прямо на площади, перед входом в отель, на которой совсем недавно разыгралась трагедия. Быстро собравшись, Дэн выскочил на улицу. Через мгновение черный, зализанный аппарат, вертикально взмыл вверх, подняв при этом целую тучу брызг и бесследно растворился в низкой, плотной облачности, оставив Городок наедине со своими проблемами.

Рабочих поселков, подобных этому, в округе было довольно много. Ни один из них не имел собственного имени, только цифровой код, присвоенный федеральным комитетом, хотя если сказать правду, мало кто из живущих в таких местах знал этот код и вообще этим интересовался. Для большинства обыкновенных людей они были просто Городки и все.

Шестой мегаполис встретил Дэна и его пилота, ярким солнцем и безоблачным, невероятно глубоким, голубым небом. На душе у молодого инспектора стало легко и привольно.

– Все же хорошо, что на Картаке додумались сделать области контролируемого климата, – сказал он обращаясь к пилоту, – а то у меня уже после нескольких дней постоянных дождей даже депрессия начала развиваться.

– Хорошо для тех, кто может себе позволить жить в таких областях, – проворчал пилот, закладывая особенно крутой вираж, – а как быть тем, кто родился в других местах?

– Просто нужно хорошо трудится и приносить обществу пользу, тогда оно достойно вознаградит каждого за его труд.

Дэн сказал это с такой уверенностью, что не оставалось сомнений в том, что он действительно так считает. Пилот, человек уже в годах, с улыбкой посмотрел на Дэна.

– Вы думаете, что в том месте, откуда я вас только что забрал, люди работают плохо? – спросил он. – Да ваша же корпорация первой высосет мозги у каждого, кто не будет выдавать оптимальную для оборудования производительность.

– Это конечно же так, – согласился Дэн, – но всегда есть выход.

Пилот сощурившись бросил на своего пассажира быстрый взгляд, но больше не сказал ни слова. Он не любил таких как Дэн, олицетворявших собой все, к чему у него была неприязнь буквально на генетическом уровне.

Яркое солнце, воздух без примесей дыма, который теперь поступал в кабину прямо из окружающей среды, минуя фильтры и балансировочное устройство, сделали свое дело – мир стал восприниматься немного лучше, чем он того заслуживал.

Головной офис корпорации встретил Дэна привычной суетой и шумом. Посыльные сломя голову сновали туда-сюда, со знанием дела уходя от столкновений с запрудившими центральных холл посетителями. Все было как обычно и это только еще больше его расслабило. Поднявшись на двадцатый этаж, Дэн быстрым шагом направился в свой кабинет, по дороге здороваясь с коллегами. Не успел он усесться за свой стол, как на экране монитора выскочил транспарант вызова, а в кабинет без стука влетела запыхавшаяся секретарша, которой почему-то несколько секунд назад не оказалось на своем месте.

– Господин Краст, вас вызывает к себе к себе господин Брондак, – выпалила она, делая перепуганные глаза. – Он о вас уже несколько раз спрашивал.

– И чего он хочет? – улыбнулся Дэн, которого почему-то развеселила реакция секретаря.

– Я не знаю чего он хочет, но судя по тону, которым он о вас спрашивал, он хочет вашей крови.

– Ну это мы еще посмотрим, – не определенно сказал Дэн, при этом уже не чувствовалось в его словах особой уверенности.

Гарс Брондак, управляющий всего металлопроизводственного сектора корпорации, сидел за своим огромным столом и с очень озабоченным видом разбирал какие-то материалы. На вошедшего Дэна он даже не взглянул, а только жестом предложил садиться. Тот, впервые видя подобную реакцию шефа на свое появление, неуверено сел.

– А вы не из торопливых, – посетовал Брондак, пролистывая еще один файл на экране.

– Я только что вернулся из промышленной зоны, – стал оправдываться Дэн.

– Это меня не интересует, – заявил начальник. – Я вас вызвал сюда совсем по другому поводу. В последнее время я получаю слишком много нареканий на вашу работу. Как вы это можете объяснить?

От едва уловимой уверенности Дэна не осталось и следа, она была полностью уничтожена таким наглым и беспочвенным утверждением. Чего-чего, а таких слов он не ожидал в свой адрес. Он так и сидел, не зная оправдываться ему или обижаться.

– Ну что, я вижу вам нечего сказать, – сделал вывод Брондак, подняв на Дэна глаза. – Я это учту, когда буду принимать окончательное решение.

– Какое еще решение? – наконец подал голос Дэн.

– Как какое решение? – отодвинулся от монитора управляющий. – Конечно же о вашем увольнении.

– Как об увольнении? – еще больше расстроился Дэн. – За что? Объясните мне, что я сделал неправильно?

– Судя по отчетам агентов контрольного отдела, наоборот, легче рассказать вам о том, что вы сделали правильно. Как же я раньше не заметил, что под моим руководством работает такой некомпетентный человек, как вы?

Дэн не знал что и подумать. Слова начальника выбили из под ног почву и он воспринимал все происходящее, как бы со стороны, глядя на то, как праведное возмездие настигло не оправдавшего надежды работника. Вдруг навалившаяся на него безнадежность зажгла вспышку страстной жажды справедливости и его понесло:

– Я не знаю, что вы здесь задумали, но вам так просто не удастся от меня отделаться. По крайней мере я добьюсь вразумительных объяснений! Гарс, вы же знаете, как никто другой, что все, что вы только что мне вменили в вину, неправда. Не хочу сказать, что я самый лучший, но найдется немного людей, так же хорошо разбирающихся в этом бизнесе как я. Я больше ничем не занимался, кроме этой проклятой работы. Когда я добираюсь домой, там уже все спят. Я забыл уже, когда играл с сыном. И за все это такая благодарность?!

Пламенная речь Дэна произвела впечатление на Брондака. Он улыбнулся, только совсем не весело. Деловитая надменность куда-то исчезла. Встав, он подошел к распределительному электрическому щиту, располагавшемуся сразу у входной двери и несколько раз щелкнув выключателями, полностью обесточил свой кабинет. Компьютер жалобно пискнув неохотно погасил свой монитор. Усевшись обратно в свое кресло Гарс сказал уже совсем другим тоном:

– Послушай малыш, я думал что у меня получится тебя просто вытолкать на улицу, но остатки этой поганой совести, не дают мне этого сделать без объяснений, а я еще считал себя безжалостным бизнесменом.

– Значит в любом случае мне нужно будет оставить корпорацию?

– Да, и это вопрос решенный и с ним уже ничего поделать нельзя. Я тебя знаю уже много лет и думаю, что ты вправе рассчитывать на мою откровенность. Дело в том, что неделю назад был выпуск в одном из самых престижных экономических университетов нашего мегаполиса.

– А какое это отношение имеет ко мне? – не понял Дэн.

– Как ни странно, но самое прямое. Сынок одного сенатора как раз в этом году закончил учебу. И наш вицепрезидент предложил ему место в нашей корпорации. Оказалось, что это именно твое место.

– И что, с ходу на такую должность?!

– Конечно же сразу, ведь у таких людей как он, карьера должна развиваться стремительно, а для этого нужен хороший старт.

– Да уж… – вздохнул Дэн. – Старт у него будет неплохой. Я только не пойму одного, почему меня обязательно нужно выгонять на улицу? Неужели для меня не найдется какое-нибудь, менее престижное место?

– Господин Граустер лично распорядился чтобы тебя больше в корпорации не было – обиженным всегда меньше доверия. Не обижайся, но здесь от меня ничего не зависело. Ты только посмотри, как они серьезно взялись за дело, – он хотел продемонстрировать экран своего монитора, но тот оказался выключенным. – Поверь мне на слово, всего за двое суток на тебя набрали столько материалов, что Дэновера Краста нужно не выгонять с работы, а сделать показательный расстрел перед окнами офиса, прямо на парковочной площадке.

Вот, – взял он бумажку со стола, – это пришло несколько часов назад. – Это доклад какого-то полицейского, которого ты, по его словам, оскорблял, словами и действием, угрожал расправой. Мне конечно плевать, но таких аргументов, как этот, они набрали предостаточно и если ты тихо не уберешься, то тебя уволят не по прихоти хозяина, а на основании собранных на тебя материалов. Я тебе скажу, что это будут не самые лучшие рекомендации на которые ты можешь рассчитывать.

Дэн вспомнил о случившейся всего несколько часов назад своей стычке с полицейскими.

«А быстро работают, сволочи, если хотят» – подумал он.

– Так что не обижайся, я отдаю распоряжение готовить приказ о твоем увольнении. Иди собирай вещи и пусть тебе повезет.

Дэн не нашелся, что сказать и просто вышел. Что делать дальше он себе даже не представлял. После колледжа, буквально на следующий день, он пришел устраиваться в «Страк», где его сразу взяли простым клерком, на побегушках, и понеслась… Так что о жизни вне корпорации, о законах, по которым она протекает, он имел весьма смутное представление. Весь его мир, в котором были только заводы и «плановые показатели», длиннющие списки произведенной продукции и подчиненный персонал, который только и ожидал удобной минуты, чтобы выкинуть что-то «эдакое», все это неожиданно обрушилось, без грохота и пыли, тихо исчезло в одно мгновение, оставив после себя только горьковатый привкус разочарования. Ни с того, ни с сего он вспомнил умное высказывание: «Что бы ты не сделал, ты все равно об этом пожалеешь, так что делай как хочешь». К чему это пришло в голову он не знал, но уверенности в завтрашнем дне оно ему не добавило.

Не помня, как добрался до своего кабинета, он прошел мимо секретаря, не удостоив ее даже взглядом и принялся вытряхивать содержимое ящиков своего стола в картонную коробку.

– Что, неужели выгоняют?! – ужаснулась она вбежав в кабинет.

Дэн кивнул, продолжая собирать вещи.

– Берут на мое место какого-то перспективного выпускника, – зло сказал он.

– Меня то же выгонят, – погрустнела женщина, – а в лучшем случае переведут в какой-то отдел внизу.

– Это почему же? – не понял Дэн.

– Как почему?! – удивилась женщина. – Вы же сказали, что он выпускник этого года, а следовательно молод и не захочет видеть возле себя такую развалюху, как я.

– Ну, Дери, вы себя обижаете, – Дэн впервые за несколько часов вспомнил, что могут быть проблемы не только у него, – вы на себя наговариваете. Вы даже очень ничего.

Ласковое обращение бывшего босса не подействовало на секретаря так как он ожидал. Женщина расплакалась и выбежала в приемную.

Он сел и задумался. Все, над чем он работал столько лет, чему было посвящено столько сил и душевного напряжения, неожиданно исчезло, будто ничего и не было. Если у человека все в порядке, он никогда не задумывается, над своим зависимым положением, но вот когда случается что-то подобное, то тут уж не до других мыслей. Иногда бывает обидно открыть для самого себя, что твое положение, благополучие и еще много чего, зависит от мгновенно принятого решения босса, но с этим ничего не поделаешь. Жизнь такова, какая она есть и надеяться изменить в этом что либо может только оторвавшийся от нее оптимист.

Вероятно Дэн сделал бы для себя еще несколько гениальных открытий, описывающих скрытые механизмы, приводящие в действие мир людей, но в дверь уверено постучали.

– Войдите, – сказал он.

В кабинет вошел мужчина, одетый в сиреневую форму работника режима. Извиняющимся тоном он сказал:

– Прошу прощения, господин Краст, но мне поручено изъять ваши карточки доступа и основной пропуск.

– Вот сволочи! – возмутился Дэн. – Еще не готов приказ об увольнении, а у меня уже все отбирают.

– Я здесь не причем, – уже более уверено сказал офицер, – я выполняю работу, за которую мне платят.

– Вас и не винят, – огрызнулся Дэн, выгребая из карманов разноцветные, пластиковые карточки доступа, позволявшие своему владельцу беспрепятственно бродить по всем отделам корпорации.

Офицер подгреб их к себе и стал проверять одну за другой, вычеркивая пункты в длинном списке.

– Нет, я этого так не оставлю, – вскипел Дэн. – Теперь то я хоть могу сказать все, что о них всех думаю. Все равно хуже не будет.

– Этого я вам не советую, – между прочим сказал офицер.

– А я и не нуждаюсь в ваших советах, – отрезал Дэн и вышел из кабинета.

Хотя он и на хорошем результате выходил из игры, но о многом он все таки еще не догадывался. Ему и в голову не могло прийти, что может быть и хуже.

У входа в лифт последнего этажа головного офиса стоял особо несговорчивый охранник. Видимо поэтому он стоял именно здесь, а не охранял парковочную площадку внизу. Когда отошла в сторону дверь кабины, Дэн с видом человека, у которого есть не только все карточки доступа, а и права собственности на всю окружающую роскошь, уверено вышел из кабины.

– Ваш пропуск, – потребовал охранник, но на него даже не взглянули.

Озадаченный таким отношением, он замешкался, а когда все же сообразил, что допустил ошибку, молодого человека поблизости уже не наблюдалось. Охранник осмотрел коридор, но среди представителей рекламных агентств, приглашенных на высокую аудиенцию, его уже не было видно. Бросить без присмотра выход лифта он не решился, а путано доложил по радиостанции о своей промашке, старшему и вызвал подмогу.

В небольшом холле, располагавшемся возле приемной вицепрезидента, было человек двадцать, да и по коридорам бродило непривычно много людей, для этого, обычно пустынного и строгого места. У деятельного Артака Граустера, возникла очередная блажь и он тут же принялся притворять ее в жизнь. На этот раз дело касалось более тесной связи корпорации со средствами массовой информации и производителями рекламной продукции. С врунами Граустер лично встречался вчера, на сегодня была назначена встреча с обольстителями. Ведущие представители рекламного бизнеса, заметно скучали, развлекаясь только тем, что старались поразить наповал конкурентов шиком и дороговизной своих нарядов, да ослепительной красотой приведенных с собой сопровождающих секретарей. Дэн едва протолкался сквозь сверкающую, как рождественская елка, толпу, как его засек еще один охранник. Трудно было сказать, как он это сделал, ведь на лице у Дэна не было написано, что у него нет ни приглашения, ни уже пропуска на этаж. Скорее всего это явление имело что-то общее с тем, как чувствуют собаки, но я не стану обижать подозрениями представителей отважных и преданных четвероногих, а оставлю этот вопрос без окончательного ответа. Не дожидаясь пока им займется рванувший в его сторону охранник, Дэн быстро проскочил просторную приемную, вошел в кабинет бывшего босса и запер за собой дверь.

Вицепрезидент сидел за столом и озабочено рассматривал что-то в своем мониторе. На шаги он даже не поднял голову. Только когда щелкнул заблокированный Дэном замок, он медленно отвел глаза от монитора и с удивлением посмотрел на вошедшего. Немая сцена продолжалась всего несколько мгновений, нарушила которую возня за закрытой дверью.

– Что вы здесь делаете? – поинтересовался вицепрезидент, совсем молодой мужчина, выглядевший даже моложе Дэна.

– Я здесь за тем, – зло сказал не званный гость, – чтобы лично спросить у вас, почему вы так поступили?

– А как я поступил? – не понял Граустер.

– Вы меня выгнали на улицу, – ввел в курс дела забывчивого вицепрезидента Дэн.

– Я знаю о вас, вы Дэновер Краст, – просиял вдруг восседавший за роскошным столом, правитель человеческий судеб, прислушиваясь к усиливающейся возне за запертой дверью.

Охрана не решилась выламывать двери на глазах у многочисленной публики, сконцентрировав свои усилия только на замке, все секреты которого один за другим уступали жестокому натиску.

На столе вицепрезидента запищал селектор и чей-то, до крайности возбужденный голос осведомился о положении внутри.

– Все нормально, – успокоил вопрошавшего босс, – ничего страшного, это наш сотрудник и я как раз стараюсь разобраться в его проблемах.

– Ваш бывший сотрудник, – поправил его Дэн.

– Как, вас все-же уволили? – ужаснулся Граустер. – Я же говорил Брондаку, чтобы подыскал для вас подходящую работу. Не волнуйтесь он будет наказан, а вы восстановлены на достойном месте, вот только вашего прежнего, я вам обещать не могу. Сами понимаете, есть вещи, которые от нас не зависят.

Дэн с удивлением смотрел на своего шефа и не мог понять, говорит ли тот правду или просто тянет время. С одной стороны, очень хотелось в это верить, но с другой, верить этому человеку, означало бы обмануть себя. Такой неожиданный поворот озадачил Дэна и он не знал что ему дальше делать. Вообще-то он просто пришел поругаться напоследок, но перебранка не получалась.

– Наша корпорация остро нуждается в таких как вы, – продолжал вещать Граустер, – молодых и напористых. Только с такими людьми мы сможем достичь всего, что наметили. Вы меня понимаете?

– …

– Ну вот и хорошо, сделал вывод хозяин кабинета, тогда давайте в знак примирения пожмем друг другу руки и займемся каждый своим делом. Если вы заметили, в холле меня уже ждет много народу и я не хотел бы давать этим господам лишний повод для сплетен.

Дэн, после всего услышанного, уже был готов пожать протянутую ему, холенную, как у девушки, руку, как издав предсмертный скрежет, дверной замок сдался и перешел в ранг металлолома. Тяжелые створки двери со стуком распахнулись и в кабинет влетела группа быстрого реагирования, вся, в полном составе.

– Выведите отсюда этого человека! – истерично заорал вицепрезидент из-за стола.

Не успел Дэн даже бросить в их сторону взгляд, как на него обрушился град ударов сапог, дубинок и кулаков. Натиск оказался таким бурным, что он почти сразу потерял сознание. Последнее, что он услышал, это был крик подлеца Граустера:

– Смотрите не убейте, для него это будет слишком просто!..

Глава 2. Реестр Д-2.

Он с трудом приходил в себя. Липкий туман забытья нехотя отступал, уступая место навалившейся со всех сторон боли. Спину нестерпимо жгло, в груди, справа, кололо с каждым вздохом, в голове сильно шумело, а живот ощущался так, будто в нем уже поковырялась целая группа студентов-медиков, уяснив при этом для себя, как там все устроено. Дэн открыл глаза, что при опухших веках сделать было непросто. Над ним была даже не покрашенная, серая, бетонная плита перекрытия, посреди которой сиял наглухо вмонтированный, зарешеченный светильник. Он попытался подняться, но избитое тело волной тошнотворной боли отреагировало на усилие, не позволив даже сесть. Перед глазами все поплыло. Смешанная с болью безнадежность, с солоноватым привкусом крови, безжалостно придавила его к отбрасывающему блики единственного светильника, пластиковому покрытию пола, холодному, как человеческое сострадание. Из закрывшихся век, двумя тоненькими струйками, направившимися к вискам, потекли слезы. Это была единственная реакция, на которую он был сейчас способен.

Лязгнул замок, скрипнула дверь и в крохотную камеру вошел здоровенный мордоворот, с лицом профессионального убийцы, одетый почему-то в серую униформу полицейского. Склонившись над лежащим на полу Дэном, он положил пальцы на сонную артерию.

– Ты смотри, – удивился он. – Еще живой! – крикнул кому-то в коридор.

– Если не придет доктор, то к утру сдохнет, – успокоил его хрипловатый голос, – а я еще не видел, чтобы наши доктора доктора ходили по ночам.

– Не повезло бедняге, – пробубнил себе под нос вошедший, поднялся и вышел, хлопнув за собой дверью.

Было удивительно видеть даже такое проявление сострадания от такого человека.

Дэн слышал разговор двух полицейских, только как-то со стороны, издалека. Если бы можно было пожалеть себя еще больше, он так бы и сделал, но сильнее у него уже не получалось. Наоборот, ему вдруг стало все равно, по настоящему все равно. Как ни странно, от этого ему стало немного легче. Он уже в глубине души был готов примириться со всем случившимся и спокойно дожидаться вечно пьяного Хорона, с никогда не просыхающим веслом в натруженной руке, как где-то, глубоко-глубоко в сознании, подала признаки жизни не до конца задутая искорка надежды. Душу захлестнула волна злости, злости ко всему на свете, не оставив больше места ни для каких других чувств. Воля собралась в один тугой комок. Дэн потерял сознание.

Как ни странно, его дыхание немного выровнялось и стало более глубоким, хотя и хрипы в легких несколько усилились.

Когда он вновь открыл глаза и осмыслено взглянул вокруг, то первого, кого он увидел, был доктор, пытающийся трясущимися руками, извлечь из инъектора только что использованную капсулу. На тоненьком рыльце приспособления еще блестела капелька свежей крови. На враче был выленявший до безобразия от частых химчисток, бледно голубой халат, даже отдаленно не напоминающий тот темно-синий цвет, в котором щеголяли его более удачливые коллеги. Одутловатое, с синюшным оттенком лицо, больше подошло бы завсегдатаю дешевых, портовых забегаловок, чем человеку его профессии, но в остальном все было более-менее, по крайней мере в вену он попал… Дэн слегка повернул голову. Рядом с сидящем прямо на полу доктором (ни стульев, а тем более постели в камере просто не было), возвышалась грузная фигура вчерашнего посетителя.

– Ну вот, пришел в сознание, – констатировал научный факт доктор.

– А я думал, что ему уже все… а он еще и смотрит, – по детски изумился громила и почесал коротко стриженный, широкий затылок.

– Ну да, все, – обиделся самый последний в медицинской иерархии доктор, прикладываясь к вдруг возникшей, как по волшебству, плоской бутылке, – у меня тут есть такие лекарства, что мертвого поднимут! – он хлопнул по крышке своего контейнера.

– Например то, что ты держишь сейчас в руке, – пошутил полицейский.

– Нет, – мгновенно посерьезнел тюремный врач, – этим эликсиром я ни с кем не делюсь.

Сделав еще несколько крупных глотков и даже при этом не поморщившись, он спрятал бутылку и обвел унылую камеру заметно подобревшими глазами.

– Ну тогда что? Давай я буду делать заключение и переводите его в госпиталь, не вечно же ему лежать на твоем участке. А мальчик был неплохо одет, – заметил он, расстегивая рванный и истерзанный до неузнаваемости костюм.

– Бизнесмен какой-то, – пренебрежительно бросил полицейский. – Наверное откусил больше, чем ему было положено, вот его и поставили на место.

Дэн смотрел то на одного, то на другого, но это их ничуть не смущало. Они вели себя так, будто его здесь вообще не было. Так оно в принципе и было. Как полноправный член общества Дэн ими уже не воспринимался. Оба относились к нему, как к очередному бедолаге, которому не повезло.

– Дэновер Краст, двенадцатый округ, сорок третий район, – прочитал в диктофон доктор, стараясь говорить как можно более уверено, но язык, все равно, предательски выдавал состояние своего хозяина. – Обследование проводится в пятидесятом окружном полицейском участке, в девять двадцать утра, доктором третьей категории Брантоком.

При упоминании своей категории, Бранток поморщился, еще отхлебнул из бутылки волшебной жидкости и продолжил:

– При осмотре пациента обнаружены многочисленные подкожные кровоизлияния, вызванные механическим повреждением тканей; перелом предположительно трех или четырех ребер грудной клетки; вывих плеча правой руки; сотрясение мозга, степень определить затрудняюсь; предположительно разрыв печени.

Он щелкнул выключателем на своем приборе и спросил у полицейского:

– Сколько он уже здесь лежит?

– Привезли вчера после обеда.

Диктофон в руке доктора опять ожил.

– Двухсторонняя пневмония, – бесстрастно сказал в микрофон костоправ, несколько раз прикоснувшись тыльной стороной ладони то к ледяному полу, то к горячему лбу Дэна. – Направляю больного в окружной госпиталь. Проведение процессуальных действий во время лечения считаю нецелесообразным.

Затем он вынул из диктофона стандартный модуль памяти, запечатал этот кусочек пластмассы с гребешком выводов в прозрачный пакетик и щелкнув степлером, подколол его к правому лацкану пиджака Дэна.

– Все, можете забирать, – он встал отряхивая колени. – Меня бы еще кто-то куда-то забрал… – мечтательно произнес он и вышел из камеры.

Следом вышел полицейский.

Не прошло и часа, как вновь лязгнул замок и на пороге появились санитары, одетые в синие комбинезоны. Один из них подкатил к двери носилки-каталку.

– Вроде этот, – сказал один другому, сверяя номер камеры с записью в своем блокноте.

Особо не церемонясь, они взялись за руки и ноги, выволокли застонавшего Дэна в коридор и забросили на каталку. Щелкнули пристежные ремни и тележка тронулась. Дэн безразлично смотрел на подрагивающую, бегущую дорожку огней, в которую сливались коридорные светильники. Видимо зелье доктора уже начинало действовать, потому что она ни за что не хотела двигаться прямо, как ей и было положено. Она металась из стороны в сторону, куда-то сдвигалась, одновременно оставаясь при этом на одном месте. Коридоры и переходы казались бесконечными. Он смотрел и смотрел, даже не осознавая на что. Это было все, на что он сейчас был способен.

В глухом, но просторном внутреннем дворе полицейского участка их уже ждала машина. Хотя каталку покатили именно к ней, но это оказался отнюдь не белоснежный автомобиль скорой помощи, а больше похожий на катафалк, бронированный транспортер одной из групп быстрого реагирования, с забранными, для надежности, мелкой сеткой, пуленепробиваемыми стеклами. Санитары открыли скрипнувшую заднюю дверь и сложив оканчивающиеся колесиками опоры, втолкнули носилки внутрь. Один из них залез следом, а другой захлопнув дверцу, обежал машину и сел рядом с водителем. Оставшийся с Дэном санитар поправил мешающую ему кобуру и сел рядом в одно из кресел, расположенных попарно вдоль узкого прохода. Внутри было пыльно, пахло кожей, дешевым сапожным кремом и еще какой-то гадостью. Взвизгнув шинами, машина развернулась и не снижая скорости выскочила в распахнутые ворота.

Мегаполис встретил темно-серую машину заливисто смеющимся солнцем, глубоким небом и ласковым ветерком, не превышающим стандартных пяти метров в секунду. Водитель пробирался по загруженным машинами развязкам, затирал и прижимал, подрезал и нарушал правила, и вообще вел свою машину в исконной полицейской манере. Не смотря на все это, они двигались оскорбительно медленно, особенно если сравнить с антигравитационными платформами скорой медицинской помощи, проносящимися в недоступной, казалось, высоте. Вызвать на помощь такую бригаду мог только очень состоятельные человек. Наконец скрипнув тормозами, автомобиль остановился перед массивными воротами окружного госпиталя. Видитель посигналил. В воротах отворилась маленькая дверца, из которой показался санитар, одетый точно в такой же синий комбинезон и с точно такой же кобурой на поясе. Он несколько минут повыламывался, требуя письменного направления и давая понять, что и он что-то значит в этом мире, а затем неохотно распахнул ворота.

– В операционную, – скомандовал заспанный врач, невзрачный мужчина средних лет, как только прослушал запись.

При этом к поступившему больному он даже не прикоснулся. Две подоспевшие медсестры делали все сами и не нуждались в его указаниях. Еще в лифте, по дороге в операционную, у Дэна в венах обеих рук уже были воткнуты иглы капельниц, а инъектор, который одна из медсестер не выпускала из рук, хлопал так часто, как хлопает пистолет в стрелковом тире. Уже находясь на операционном столе Дэн услышал последний из этих хлопков, которых мгновенно обрушил его сознание в зияющую чернотой бездну неопределенности и остановил время.

Госпиталь пятидесятого округа, как и все остальные заведения подобного типа, слыл хорошей школой для врачебного персонала всех категорий. Человек, отработавший в этом учреждении несколько лет, мог смело рассчитывать на хорошее место в самых элитных частных клиниках, после должной проверки конечно. Считалось, да в принципе так оно и было на самом деле, что хорошим врачем нельзя стать только изучая теорию и кое-что наблюдая на практике. Только принимая собственные решения можно было научится чему-то стоящему. В окружных госпиталях, финансируемых правительством, а не пациентами, материала для подобных опытов было всегда в избытке, притом, как правило, это были люди, за которых ни перед кем не приходилось впоследствии отчитываться и цена врачебной ошибки в этих местах была чисто символической. Правда случалось, что люди и выживали…

Комплексная операция продолжалась около восьми часов. Три бригады хирургов, с разной специализацией, сменили друг друга у операционного стола. В стельку пьяный неудачник Бранток много чего и не заметил. Дэна шили и подклеивали, удаляли поврежденные ткани, заменяя их синтетическими заменителями. Промывали брюшную полость от свернувшейся крови, точно так же, как это делают мясники на бойне с потрохами только что убиенных током тварей. В его жилах уже находилось около двух литров бледно-голубого заменителя крови, концентрация лекарственных препаратов в которой достигала критических отметок. Сделав все, что от них зависело, хирурги оставили его в покое, грубо истерзанного еще раз за двое последних суток.

Все медленно возвращалось на свои места. Дэн с трудом открыл глаза. Увиденное было настолько необычным, что он даже засомневался действительно ли может быть такое на самом деле. Висящий на потолке светильник – первое, что он увидел, стремительно уносился куда-то вправо, оставаясь при этом на месте. Как тат могло происходить и что все это значит он не знал. Поднеся к глазам непослушную руку, он посмотрел на все еще сохранившееся на его запястье часы. С цифрами на их индикаторе происходила точно та же метаморфоза. Вроде бы они и были на месте, но сфокусировать на них поле обзора и прочитать показания индикатора не представлялось возможным, к тому же это их движение вправо…

– Смотри, очнулся, – услышал он голос прозвучавший совсем рядом и одновременно нереально далеко.

– Точно, – кто-то согласился с говорившим, – долго же он провалялся без сознания.

Дэн тем временем, особо не прислушиваясь, запустил руку под одеяло и ощупал еще не до конца восстановившими чувствительность пальцами грудную клетку и живот. Грудь стягивала тугая повязка, присутствие которой чувствовалось при каждом вздохе, а на животе было наклеено столько прикрывающих швы кусков и кусочков пористого пластика, что он сбился со счета. Вынув из под одеяла руку, он посмотрел на свою ладонь. Та оказалась в крови. Еще не совсем соображая, что нужно делать, он отбросил одеяло и напрягшись всем телом, приподнялся на локтях, и посмотрел на свои раны. Один из защитных кусочков пластика оказался полностью пропитан кровью.

– Немедленно позовите кого-то из персонала! – заверещал кто-то рядом, кто именно Дэн разглядеть так и не смог – он еще так далеко не видел.

На истошный крик отворилась дверь и в проеме показался дежурный врач, самым выдающимся атрибутами которого была стильная бородка и начавшая уже разрастаться лысина. Он что-то дожевывал, при этом его бородка совершала такие движения, на которые ее хозяин даже не надеялся. Следом за врачем вошла медсестра, совсем еще молодая, «на четыре», девушка, отпивая на ходу что-то из длинного, матового стакана.

– Почему шумим? – строго спросил врач, хотя этот вопрос, да к тому же произнесенный подобным тоном, больше бы подошел надсмотрщику исправительного учреждения, чем врачу в клинике.

– Здесь у больного кровь, – просветил его все тот же голос.

– Где кровь? – не поверил врач. – Это разве кровь? Так и должно быть, – высказал он свое авторитетное мнение, скользнув взглядом по животу Дэна. – И больше никому не шуметь, а то всех накажу.

Неотложная помощь была оказана. Больные успокоены. Медсестра посмотрела на своего начальника по собачьи преданным взглядом, каким обычно смотрят женщины только на настоящих, по их мнению, мужчин. Тот шумно хлопнул ее по заднице, она взвизгнула, тихонько и для приличия. Вышли они, как и пришли, то же вместе. За всю ночь в палату они больше и не заглянули.

На следующее утро всех в отделении разбудили ни свет ни заря. Жизнерадостный доктор, источающий во все стороны лучезарные улыбки, вихрем влетел в палату. За ним подтянулась целая группа желторотых практикантов.

– Ну, как мы себя чувствуем сегодня? – не снимая с лица улыбки спросил он.

Ответом ему было напряженное молчание.

– Хорошо, – изменил он тактику, – разберем каждый конкретный случай отдельно.

Он по очереди подходил то к одному, то к другому пациенту, которых, при свете дня, в палате оказалось пять человек, изучал истории их болезней, о чем-то расспрашивал, одновременно втолковывая студентам непреложные истины докторского мастерства.

Наконец дело дошло до Дэна. Врач сел рядом на койку, а студенты обступили его вокруг.

– Так, и с кем это мы здесь имеем дело? – пробубнил он себе под нос, открывая историю болезни. – Дэновер Краст, новенький, поступил вчера вечером. Многочисленные травмы полученные в результате драки. Подопечный полиции. Как вы себя чувствуете?

Он откинул одеяло и пристально осмотрел швы. Все практиканты сделали то же самое. Самые ярые даже зашелестели справочниками, отыскивая заинтересовавшее место.

– Паршиво доктор.

– Ничего, не расстраивайтесь по пустякам, все в этой жизни проходит, пройдет и это, – сказал он и улыбнулся своей начитанности и образованности.

– Видите, с каким контингентом вам предстоит здесь работать, но ничего, справитесь, – сказал он уже вставая. – Это на улице они воры и убийцы, а здесь это самые послушные пациенты, ведь они знают, что кроме нас им помочь больше некому. Шатаются по злачным местам, занимаются там черт знает чем, вот такое и случается. Трудно представить, что в приличном месте могут так жестоко избить человека, пусть даже он окажется последним негодяем…

Он еще что-то говорил, но это уже происходило в коридоре.

Дэн приподнялся и взглянул на себя в зеркало. Теперь он понял, почему его так воспринял доктор. От прежнего Краста не осталось и следа. На него взглянуло осунувшееся, покрытое синяками и ссадинами, лицо если не бандита, то бродяги – это точно. Не осталось и намека от совсем недавнего лоска. Даже прическа не сохранила презентабельный вид, хотя всего несколько дней назад, невероятно дорогой парикмахер клялся и божился, что как минимум месяц все будет в полном порядке. От недавнего баловня судьбы осталось только смутное воспоминание.

Как так все могло случиться, у него до сих пор не укладывалось в голове. Все происходящее он воспринимал как бы со стороны, будто все происходило не с ним, а с кем-то другим, посторонним человеком. Хотя, уже к вечеру следующего дня действие наркоза полностью прекратилось, оставив только боль многочисленных ран, но боль от нежданного удара судьбы, ощущалась гораздо острее, чем физические страдания. Потянулась однообразная череда похожих друг на друга, как партия клонов-проституток, дней. Он держался обособленно, без особой нужды не обращаясь ни к больным, ни к здоровым, а никто и не настаивал. Когда он уже смог свободно ходить не только по коридору корпуса, а и спуститься на улицу, на его запястье закрепили тоненький браслет с передатчиком.

«Это, чтобы легче было тебя искать», – объяснил словоохотливый полицейский, выполнявший процедуру.

Только после того, как на его руке засверкал этот браслет, Дэн обратил внимание, что у подавляющего большинства пациентов, были точно такие же штуки. Редкий баловень судьбы был лишен здесь этого отличительного знака.

Незаметно, день за днем, прошли четыре недели. На его теле больше не осталось повязок, хотя он до сих пор не мог привыкнуть к розовым рубцам, исчертившим живот в самых неожиданных направлениях. За все это время его ни разу не потревожили. Ни один полицейский или судебный исполнитель не появился и не задал ему ни одного вопроса. Жены то же не было. Первые несколько недель он только тем и занимался, что ходил и выпрашивал возможности позвонить домой, но всякий раз слышал твердое «нет». Он терялся в догадках, но ему всегда удавалось убедить себя в том, что она просто ничего не знает, а то бы непременно тут же примчалась. Не было не только жены, не было даже друзей, которые у него были только в корпорации и о случившемся не могли не знать. Что им мешало его навестить он не знал, вернее даже не хотел знать. Единственное внимание, которое к нему проявили, это была просроченная пачка печенья и завернутая в яркий пластик, маленькая кондитерская плитка – к какому-то религиозному празднику, одна из сект занималась благотворительностью. Точно такие же подарки получили все остальные пациенты госпиталя.

Большой внутренний двор госпиталя, посреди которого росло несколько древних, умирающих от старости деревьев, со всех сторон окружали корпуса зданий. У вечно запертых ворот постоянно прогуливались один-два вооруженных санитара, внимательно следящих за всем происходящим внутри. Бежать было невозможно, если конечно ты не обладал всеповергающим героизмом, но даже в таком случае это не имело смысла. Куда можно было бежать в мегаполисе?

По мере того, как Дэн поправлялся, внимание к нему усиливалось, хотя должно было быть наоборот. Где бы он не находился, он постоянно чувствовал на своей спине цепкий взгляд внимательных глаз персонала.

К концу шестой недели, во время очередного обхода, дежурный врач заявил, что Дэн уже достаточно поправился и окреп, и больше не нуждается во врачебной помощи. Вечером этого же дня к нему пришел первый, за все это время, посетитель. Им оказался судебный исполнитель окружного суда, еще совсем молодой парень, вероятно недавний выпускник, тощий и к тому же высокий, как жердь. Он представился, попросил разрешения присесть. Даже то, как он себя вел, с головой выдавало в нем зеленого новичка. Все премудрости обращения с людьми, как с недостойными кусками дерьма, ему еще предстояло постичь, ну да это был только вопрос времени.

– Как вы себя чувствуете, Краст? – поинтересовался он довольно искренне, шелестя бумагами в своей дорогой папке.

– Теперь уже ничего, спасибо, но бывало и лучше.

– Я ознакомился с вашим делом, знаю кем вы раньше были и мне очень жаль, что так получилось. Департамент обращался с просьбой к вашему бывшему хозяину Артаку Граустеру, чтобы он аннулировал свое заявление, но тот наотрез отказался.

– В чем меня обвиняют?

– Граустер, обвиняет вас в оскорблении личности действием и покушении на его жизнь. Надо сказать это очень серьезное обвинение, тем более исходящее от такого уважаемого члена нашего сообщества.

– Но это же не правда! – возмутился Дэн такой откровенной лжи.

– Вы можете это доказать?

– Нет, к сожалению не могу, а то, что меня избили чуть ли не до смерти в его кабинете, то это не считается?

– Это действие охраны было классифицировано следствием, как правомерное, вызванное угрожающими обстоятельствами. Показания командира группы уже вошли в дело и не вызывают никаких сомнений в законности действий его подчиненных. Ведь вы же не думаете, что охранников нанимают для того, чтобы они только парковали машины и следили, чтобы в лифты заходило положенное количество человек?

Дэн задумался, он конечно предполагал, что это ему так просто никто не подарит, но такого подлого удара он не ожидал. Даже если не учитывать всего, что он сделал для корпорации, то даже тогда этого было многовато за простой разговор с начальником, пусть даже и в неуважительной форме.

– Что мне за это грозит? – оборвал Дэн затянувшуюся паузу.

– В лучшем случае это будет около трех лет общественных исправительных работ, а в худшем – восемь лет тюрьмы строгого уровня.

– Успокоили… На когда назначено судебное слушание?

– Собственно по этому поводу я к вам и пришел. Заседание назначено на послезавтра. Сегодня вас выпишут и до суда вы будете содержаться в изоляторе полицейского участка. Через несколько часов вас должны будут забрать. Еще один вопрос. Вас устроит общественный защитник или вы хотите нанять частного адвоката? Возможно у вас даже такой уже есть?

– Нет, своего адвоката у меня нет, – улыбнулся Дэн, – все как-то не было времени завести.

Он с грустью вспомнил о почти пустом личном счете, о взносе за дом, который нужно было внести еще две недели назад и согласился на общественного защитника.

– Ну тогда будем считать, что я посвятил вас в курс дела, – засобирался посетитель, – у меня еще много поручений, а уже середина дня.

– Еще один вопрос.

– Что вас интересует?

– Моя жена знает о случившемся со мной? И имею ли я право на телефонный звонок?

– По поводу вашей жены у нас нет никаких сведений, могу сказать только, что она к нам не обращалась, а по закону, вы можете связаться с кем-либо только после того, как суд вынесет свое решение. Всего доброго. Я желаю вам победить.

– Спасибо, тем более, что для этого у меня есть все условия, – мрачно пошутил Дэн, но посетитель даже не улыбнулся.

Не смотря на то, что прошло уже достаточно времени, в голове до сих пор не укладывалось, как все это могло с ним случится. Он много думал, но достойного ответа так и не находил. Каждый раз вывод был один и тот же – случай, но почему именно с ним, а не с кем-то другим, на этот вопрос он так до сих пор и не нашел ответа.

Через несколько часов, как и было обещано, в палату заявились двое полицейских, с дубинками, наручниками, пистолетами и прочими аксессуарами, полагающимися при такой нелегкой профессии. Их сопровождал дежурный по отделению врач. Оформление документов заняло не больше нескольких минут и подлатанный преступник перешел из рук в руки. Дэна переодели в его собственную одежду, рванную, но прошедшую санобработку. Брюки были еще ничего, но пиджак уже никуда не годился. Радиобраслет был снят, а его место заняли цепко охватившие запястья наручники. Маршрут до полицейского участка занял не больше двадцати минут, только на этот раз Дэн находился в сознании и чувствовал себя гораздо лучше. Он с упоением наблюдал сквозь помутневшие от времени, толстые стекла, за бурлящей, недоступной для понимания жизнью огромного города. За время проведенное в госпитале, он отвык от окружавшего сейчас транспортер со всех сторон ее бешенного ритма. Он наслаждался им и оторвался от окна только тогда, когда машина въехала во внутренний дворик полицейского участка.

– Выходи родной, приехали, – сообщил очевидное полицейский, выволок Дэна на свежий воздух и схватив железной хваткой за плечо, повел в камеру.

По дороге, уже в коридоре, они столкнулись с еще одним полицейским, гораздо крупнее остальных. Завидев Дэна он подпрыгнул на месте, а его широкое лицо расплылось в лучезарной улыбке и стало, казалось, еще шире.

– Что скалишься? Очередной приступ идиотизма? – зло спросил сопровождающий Дэна.

– Нет все нормально, – пробасил тот указывая на Дэна, – просто мы с Нински поспорили, выживет этот тип или загнется.

– Ну и что?

– Теперь он мне должен двадцатку. – Громила подошел вплотную и потрепал Дэна за плечо. – Молодец парень, я в тебя верил.

– Рад был услужить, – ответил Дэн и они пошли дальше.

Когда они проходили мимо запертых камер, оказалось, что очень немногие люди любят коротать одиночество в тишине. В основном из-за дверей раздавались или крики, или песни, а кто искричался до изнеможения, тихо постанывал. Может быть на небесах было какое-то особенное сочетание светил или персонал считал ниже своего достоинства поддерживать порядок, кто его знает? Камера, в которую его втолкнули, оказалась размером примерно два на три метра. Кроме намертво вмурованного в потолок, зарешеченного светильника внутри больше ничего не было. На Дэна нахлынули смутные воспоминания, как он шесть недель назад балансировал между жизнью и смертью, лежа на полу точно такого же каменного мешка и от этого его передернуло. Он присел в уголок. Залитый блестящим пластиком пол, оказался действительно очень холодным и не только лежать, а даже долго сидеть здесь было опасно для здоровья.

«Вот почему в этом участке сидят одни крикуны – наверное так они греются», – подумал про себя Дэн и даже едва улыбнулся шутке.

Через полтора часа выяснилось, что в госпитале кормили несравненно лучше, чем это делали в полицейском участке. В открывшееся окошко двери, просунули прессованный непонятно из чего, двухсотграммовый брикет и пластиковый стаканчик, наполненный до краев водой из под крана. Дэн попробовал откусить кусочек, но без риска оставить в прессованных опилках все передние зубы, сделать это было невозможно. Брикет пришлось долго размачивать. После предпринятых усилий выяснилось, что его вкус в точности соответствует внешнему виду. Об энергетической ценности этого продукта говорить было сложно, но как ни странно, желудок вполне лояльно отнесся к происходящему и не выказывал по этому поводу неудовольствия.

День и две ночи, проведенные в полицейском участке, просто так не дались. Видимо супер аскетичное оборудование камер было выбрано не случайно и с самого начала запертому человеку давали понять, что после того, что он совершил, или кто-то считает что совершил, никто с ним особо церемониться не будет. Когда Дэн уставал ходить из угла в угол, то коротал время сидя на своем собственном пиджаке.

Под вечер следующего дня к нему пустили назначенного муниципалитетом общественного защитника. Им оказался уже прилично подтоптанный дедушка, хотя и старающийся держаться молодцом.

– Вы Дэновер Краст? – бодро поинтересовался он, как только его впустили.

– Да, – без энтузиазма ответил ответил Дэн.

– Я Бристод, – представился он, – меня назначили вашим общественным защитником. У меня было несколько часов и я ознакомился с вашим делом. Надо сказать дело сложное, но меня учили, что не нужно сдаваться сразу.

– Вы наверно встречались в своей практике с чем-то подобным? Наверняка за столько лет, – Дэн посмотрел на своего защитника снизу вверх, – уже что-то такое попадалось.

Бристод извиняясь развел руками.

– Вы наверно подумали, что я только и занимался тем, что защищал людей в суде, но должен вас огорчить, это не так. Я всю жизнь проработал менеджером в одной торговой компании. Вот на любой вопрос о торговом законодательстве я бы вам ответил без запинки в любой час дня и ночи, а защитником я стал совсем недавно. Фирма больше не нуждалась в моих услугах и мне пришлось подыскивать новую работу. Оказалось, что нужны общественные защитники, и вот я здесь.

– Вы хоть какие-то курсы окончили? – поменялся на лице Дэн.

– А как же, – с гордостью ответствовал древний дедушка, – все как положено, трехмесячные курсы. Лицензию защитил с отличием.

– А чему же тогда столько лет учатся частно практикующие адвокаты?

– Откуда я знаю? Нам об этом ничего не говорили. Ну так что, вы согласны, чтобы в суде я представлял ваши интересы?

– А кроме вас, больше никого нельзя назначить? – с надеждой простонал Дэн.

– Боюсь что нет. Если вы откажетесь от моих услуг, то в суде вам придется самому защищать свои интересы – у всех нас очень загруженный график.

– Все общественные защитники из вашей конторы имеют такую же квалификацию как ваша?

– Да все, есть только разница в стаже.

– Ну стаж – это ерунда, – громко рассмеялся Дэн, которого все с ним происходящее достало до такой степени, что начало уже веселить. – Лишь бы человек был хорошим.

– Вот и я так говорю, – повеселел дедушка. – Если вы согласны, то прошу поставить вот здесь свою подпись.

Дэн без лишних слов чиркнул в нижнем углу розового бланка, не имея ни малейшего представления о том, как этому, бывшему торгашу, удастся хотя бы перебить представителя обвинения, а не то, что отстоять свое мнение.

– Встретимся на суде, – Бристод расплылся в непременной для людей его бывшей профессии улыбке и быстро убрался из камеры.

«Так, защитника у меня то же нет, – невесело подумал Дэн, занимая уже насиженное место у углу камеры, – интересно, что же будет завтра?»

А завтра все пошло строго по давно написанному и утвержденному сценарию, древнего, как сама Вечность, сценариста. Утром, из тревожного, тягучего сна его вывел жизнерадостный полицейский, который только заступив на смену, и сопровождая разносчика еды, развлекался тем, что барабанил своей дубинкой в запертые двери камер. Не успел Дэн доесть плохо размокающий, непременный брикет, как за ним уже пришли.

– Выходи, – скомандовал полицейский тоном Всевышнего, – настал твой судный день. Готов?

– А как же, – без тени сомнения в голосе ответил Дэн.

Здание окружного суда оказалось совсем рядом. Оно располагалось вплотную к полицейскому участку, что было очень удобно и экономило кучу времени. Никаких машин больше не было. На Дэна просто одели наручники и один-единственный полицейский отвел его, как нашкодившего школьника в суд. Не смотря на раннее время, на улицах уже было много народу. Некоторые люди оборачивались, но в основном никому не было никакого дела кого это ведут, куда его ведут и зачем это делается. Начинало припекать. На поверхности изготовленного казалось из одного стекла, многоэтажного торгового центра, искрилось, разбрызгивая во все стороны неописуемую радость, умытое водами океана, посвежевшее светило. День обещал быть жарким и в меру влажным, впрочем, как и все другие дни этого огромного города.

Обширная парковочная площадка у здания еще практически пустовала, да и в нижнем холле бродило всего несколько человек – слушания по более-менее серьезным делам начинались после обеда. Поднявшись на шестой этаж, Дэн и его сопровождающий оказались в длиннющем коридоре, по обе стороны которого довольно часто располагались красивые двери натурального дерева. Пока глаза арестованного привыкали к синеватому свету светильников, полицейский остановился перед одной из дверей и поправив свой шлем, втолкнул Дэна внутрь. За дверью оказалась небольшая комната, обставленная по всем законам ведения правосудия. Здесь был и узкий длинный стол, поставленный на возвышении, за которым возвышались несколько кожаных кресел с высокими спинками, были и стойки для представителей защиты и обвинения, за пределы которых они не должны были заходить, ну и конечно же, центральное место всякого судилища – место для подсудимого. Единственное, чего здесь не хватало, то это мест для публики и прессы, а в остальном, это была миниатюрная, но довольно точная копия зала суда, которые так любят показывать в выпусках новостей и фильмах. Внутри никого не было.

– Садись, – скомандовал полицейский, указывая куда именно, хотя и так было понятно. – Вечно они опаздывают.

Дэн с благодарностью присел на пластиковый стул, очень похожий на те, что производители устанавливают в дешевом общественном транспорте. Полицейский присел рядом, от скуки поигрывая ключами от наручников.

«Спасибо хоть стул предложили, – подумал Дэн вспоминая о том, как была меблирована его камера, – а могли бы вообще на колени поставить»…

Поток благодарных мыслей прервала скрипнувшая дверь и последовавшие за этим шаркающие шаги. Он поднял голову. Это был Бристод. Тот медленно подошел и отдышавшись, тяжело опустился рядом со своим подзащитным. Полицейский даже не изменил своего положения, будто никто и не приходил. Достав из чемоданчика тоненькую папку с делом Дэна, он развернул ее на первой странице и поднеся близко-близко к глазам прочитал первые несколько строк.

– Добрый день, Краст, – поздоровался он, как только вычитал фамилию своего подзащитного. – Как вам спалось, надеюсь вы не слишком нервничали?

– Ну чего тут было нервничать, когда за дело берется такой профессионал, как вы? – пошутил Дэн, но при этом его лицо не тронула даже тень улыбки.

Зато полицейский оценил шутку и расплылся в довольной ухмылке, продемонстрировал Дэну и его адвокату нестройные шеренги кривых, но крупных, желтых зубов.

– Я вчера вечером просмотрел еще раз ваше дело, – старик сделал вид, что не заметил издевки, – и нашел несколько неточностей, допущенных дознанием, которые мы могли бы использовать. Конечно, если представится такая возможность.

– А если не представится?

– Тогда будем действовать по обстановке, и вообще, не расстраивайтесь, как-то оно будет.

– Это я уже понял, – успокоил его Дэн и больше не трогал.

Старик деловито шелестел бумагами копии дела, делая такой вид, будто он действительно во всем этом разбирается. Время шло, но больше никто не появлялся. Полицейский стал заметно нервничать. Спокойно больше ему не сиделось. Он то вставал, то вновь садился, через каждую минуту смотрел на свой хронометр, но от того, что он так старался, ничего не менялось.

Судья второй категории Драстид шел на службу пешком. Впервые за больше пятнадцати лет своей нелегкой деятельности он отправился в суд пешком! Он был зол на весь мир, а особенно на тех его представителей, которые хоть как-то относились к производству автомобилей. Только что Драстид потратил все утро и целую кучу нервов, но так и не добился справедливости. Он обзвонил все возможные инстанции, но фирма-производитель наотрез отказывалась немедленно заняться его намертво вставшей машиной, купленной, между прочим, всего несколько месяцев назад и еще находящемся на гарантии. Отвечавшие ему чиновники ссылались на нехватку времени, запасных частей и еще выдумывали кучу других уважительных причин, только бы немедленно не заниматься его автомобилем. Расстроившись, судья бросил неблагодарное занятие добиваться справедливости и отправился в суд. За долгие годы он впервые даже не позавтракал и был настолько возбужден, что казалось тронь его и тут же узнаешь, все что он о тебе думает, а сейчас о людях он думал особенно плохо.

Быстро вбежав по ступеням и даже не поздоровавшись с охранником, он добрался до своего рабочего кабинета. Бросив взгляд на расписание слушаний, он расстроился еще раз, обнаружив, что опоздал больше чем на полтора часа. Наскоро набросив на себя измятую, давно молящую о химчистке мантию и схватив папку с делом, Драстид быстрым шагом вошел в зал заседания. Единственным звуком, которым отреагировали находящиеся внутри на появление судьи был облегченный вздох полицейского, чья смена уже давно закончилась и и шла уже никем не фиксируемая переработка.

– Я вас приветствую, господа, – сухо поздоровался судья, получше устраиваясь в своем кресле. – Мы здесь, чтобы восторжествовало правосудие и да будет так.

Последняя фраза сказанная судьей была чисто символической, ее произнесения требовал сводный кодекс и лично к судье, как к человеку, она не имела никакого отношения. Просто так было принято.

– Что за дело мы сегодня рассматриваем? – поинтересовался он, вставляя модуль памяти в устройство записи и пододвигая поближе микрофон.

Ему никто не ответил. Так и должно было быть. В зале суда, а особенно во время заседания, главенствующее право слова имел только председательствующий судья и все присутствующие об этом знали.

– Так, – справившись со своей аппаратурой Драстид зашелестел копией дела, – Дэновер Краст, обвиняется в оскорблении личности действием и покушении на убийство. – Он поднял глаза и испытующе поглядел на Дэна, как бы прикидывая, действительно ли сидящий сейчас на месте подсудимого человек был способен на что-то подобное.

Так и не решив, мог ли сидящий перед ним оборванец решиться на что-то подобное, он продолжил:

– Данной мне конфедерацией властью, я довожу до всех присутствующих, что это дело будет рассматриваться в строгом соблюдении сводного Кодекса и ничто не сможет помешать вынесению справедливого приговора. Обвинение и суд в моем лице – судьи второй категории Драстида, и защита представленная господином…

– Бристодом, – с готовностью вскочил со своего места старикашка.

– Да, господином Бристодом, торжественно обещают придерживаться положений, зафиксированных в данных ими профессиональных клятвах. И ничему не дано этому помешать.

С формальностями было покончено. Так должен был начинаться каждый судебный процесс конфедерации и ничего удивительного в том не было, что этот начался точно так же. Сопровождавший Дэна полицейский совсем успокоился и откинувшись в кресле равнодушно наблюдал за ходом начавшегося разбирательства. Он видел эту картину сотни раз и по его виду можно было сказать, что он заранее знает все, что будет дальше. Судья поправил на себе давно уже не белую мантию, должную символизировать чистоту помыслов и стремление к справедливости и спросил:

– Краст, вы знаете в чем вас обвиняют?

– Да, ваша честь, знаю, – ответил Дэн не поднимаясь со своего места.

– Вы что, не знаете, что судье положено отвечать стоя?! – вскипел Драстид.

– Прошу прощения, ваша честь, я в подобном месте первый раз и не знаком со всеми правилами, – поднимаясь извинился Дэн.

– Так то лучше. Кем вы были до того, как совершили деяние в котором вас обвиняют?

– Менеджером корпорации «Страк».

Судья даже изменился в лице. От его холодного равнодушия не осталось и следа. Именно представители этой корпорации так подло и ним поступили, продав автомобиль и отказавшись немедленно его обслужить. Он слегка улыбнулся, едва заметно, уголками губ и перевернул несколько страниц лежащего перед ним дела.

– Значит корпорация «Страк», – пробубнил он себе под нос. – И что вы можете сказать в свое оправдание?

– Я не виновен, – заявил Дэн смело глядя судье прямо в глаза.

– Все так говорят, – возразил Драстид. – Я еще не встречал человека, который бы сидя на вашем месте заявил, что он виновен, а я перевидал столько вашего брата…

– Если мне будет позволено… – робко поднялся с места древний адвокат.

– Не позволено, – жестко оборвал его судья. – Вы знаете, что вам грозит?

– Да, меня уже защитник просветил.

– Если у вас есть смягчающие, с вашей точки зрения мотивы, то самое время их сообщить. Если они окажутся вескими, то обязательно будут учтены при принятии окончательного решения.

По лицу судьи было видно, что никакие смягчающие мотивы его в данный момент не интересуют. Было просто удивительно с какой скоростью, небеса отреагировали на его страстные призывы о возмездии. Не прошло и двух часов, как перед ним сидел один из тех, кто думает что он самый главный в этой жизни, и кому плевать на все, что не касается прибыли.

– Господин судья, – начал Дэн.

Он надеялся, что от этой его речи многое зависит, и одновременно, подсознательно, почему-то был уверен в том, что что бы он сейчас не сказал, это никак не повлияет на решение суда.

– Моя история совсем короткая и я ее расскажу всю в нескольких фразах. Руководство корпорации, а именно вицепрезидент Артак Граустер, без всякой видимой причины принял решение о моем увольнении. Я поднялся к нему в кабинет и потребовал объяснений, но меня жестоко избили и обвинили в том, чего я и не думал делать. Я считаю, что перед увольнением работнику хотя бы должны объяснить за что его увольняют.

– Вы неправильно считаете, – возразил судья. – Согласно сводному Кодексу, наниматель не обязан отчитываться перед персоналом за кадровую политику, которую он ведет на своем предприятии. Если предприятие находится в муницепальной собственности, то тогда немного по другому, но насколько я себе представляю, корпорация «Страк» – частное предприятие, и ваши действия вызванные увольнением, не могут быть оправданны по закону. Вы не убедили меня в справедливости своих действий. Думаю, все, в чем вас обвиняют вполне законно и больше ни у кого из присутствующих не вызывает никаких вопросов.

– У меня есть вопрос, – вскочил защитник Дэна.

– Сядьте на место, – оборвал его судья, – я вам слова не давал. Полицейский, тихонько наблюдавший за всем происходящим со своего места, с уважительной улыбкой следил за работой судьи. Драстида любили в полицейском участке. Он так быстро разбирал свои дела, что никому из полицейских, попавших на его заседания, не случалось сидеть дольше получаса. Коллеги за глаза называли его «мистер Молния», кстати, они вполне могли и лично его так называть, потому, что это прозвище нравилось не только острословам, но и самому Драстиду.

– Как мне представляется, дело примитивное и вполне заурядное. Я не вижу причины отправлять его на повторное расследование, так что свои апелляции, – он строго глянул на адвоката, – попридержите для следующего, более удобного случая. Единственное, чего я не понял, то кто именно подал исковое заявление? Кого вы намеревались убить?

– Иск подал Артак Граустер, вицепрезидент корпорации «Страк», – опередив своего клиента, с готовностью выдал адвокат.

Судья второй раз за время короткого заседания поменялся в лице. Слова сказанные защитником нарушили прямую, как степная караванная тропа, линию рассуждения Драстида. Он замялся не зная, как ему следует поступать. Пауза затянулась на несколько минут. Даже полицейский, насмотревшийся за свою службу многого, приосанился на своем месте и с любопытством наблюдал, что же будет дальше. Дэн сидел и ему уже представлялась окружная тюрьма – серое, массивное здание, которое он видел со стороны всего несколько раз.

– Встать для оглашения приговора, – объявил судья и по такому торжественному случаю даже сам встал. – Окружной суд пятидесятого округа, проведя слушание по делу Дэновера Краста, обвиняемого Артаком Граустером в оскорблении личности действием и покушении на убийство, вынес следующее решение:

У Дэна все внутри опустилось.

– Властью данной мне … Дэновера Краста признать виновным в содеянном. Так как ранее подсудимый к ответственности не привлекался, то суд счел возможным ограничится внесением всех личных данных Краста в реестр Д-2, на срок трех стандартных лет, с двухсуточной отсрочкой исполнения приговора. После оглашения приговора, Краст подлежит освобождению из-под стражи прямо в зале суда. Приговор может быть обжалован в течении одной недели, начиная с этого момента, – судья посмотрел на часы, – десяти тридцати, … числа, … года. Все свободны, заседание объявляю закрытым.

– Вот видели, – просиял защитник, – я же говорил, что главное – это не сдаваться.

– Я все видел, – ответил Дэн, – особенно, как вы не сдавались…

– Но приговор не такой уж и жестокий, какой мог быть. Ну, желаю успеха,

– засобирался он, – мне нужно идти, готовится к следующему слушанию.

Полицейский встал и еще не веря в то, что преступника следует отпустить, неохотно расстегнул наручники и уложил инструмент своего труда в подсумок на поясе. Из здания суда они то же вышли вместе. Полицейский остановился и осмотрев Дэна с ног до головы, сказал:

– Да, тебе пока повезло, но я не думаю, что это повторится. Если попадешься по прошествии двух суток, то обижайся сам на себя.

Дэн ничего не ответил.

После рассмотрения дела, судья почувствовал себя гораздо лучше. Благодаря его скромным усилиям не все в этот день закончилось так, как того хотела корпорация «Страк» вообще и руководитель одного из ее филиалов в частности. То, как он обошелся с Дэном, только на первый взгляд могло показаться помилованием. Человек, занесенный в список Д-2 не имел право на легальную работу в мегаполисе, независимо от ее характера. Каждый хозяин, который нанимал такого работника, рисковал очень многим и обычно на это никто не шел. Запрет касался не только работы в мегаполисе, он касался и собственности, которая не должна была превышать пятьсот кредитов на круг и целой кучи разных прав, существование которых обнаруживается только тогда, когда их лишают. Реестр Д-2 был фактическим запретом на проживание в этом огромном городе. У занесенного в этот список, сразу обнаруживалось столько уязвимых мест, что не арестовать его при первой же встрече, мог только очень ленивый полицейский, но таких в полицию как правило не брали.

Глава 3. Ястреб по борту.

Господин Грамп, мужчина около пятидесяти, с идеально уложенной шевелюрой белых как снег, седых волос, вошел в кабинет директора закрытого детского воспитательного учреждения, как к себе домой. За столом сидела женщина средних лет и сосредоточено что-то писала. Она подняла голову и недовольно взглянула на вошедшего без приглашения. Лучезарная улыбка Грампа, сделала, казалось, невозможное, в одно мгновение сердитого выражения госпожи директора как не бывало, а его место заняла довольно милая улыбка.

– Добрый день, – поздоровался посетитель. – К вам можно?

– Здравствуйте, садитесь пожалуйста, – пригласила директриса, указывая на одно из глубоких кресел. Давненько вы к нам не заходили. Я рада вас видеть.

Улыбка на лице женщины была искренней и, скорее всего, она действительно была рада нежданному посетителю. Тот прошелся по длинноворсному, ковровому покрытию и занял предложенное место, галантно забросив ногу на ногу.

– Как дела в вашей фирме? Вы так давно не появлялись, я уже было подумала, что она закрылась.

– Ничего подобного, – возразил мужчина, – все нормально. Вы же знаете, Нильза, как наш бизнес зависит от сезонных колебаний тенденций.

Нильза встала, поправила волосы и выйдя из-за своего стола, устроилась в кресле напротив, но тут же вскочила, достала из низенького шкафчика резной, квадратный графин, наполовину наполненный розоватой жидкостью и два, исполненных в точно таком же стиле фужера. Влив приличную порцию в фужер гостя, а себе на самое донышко, она опять уселась в кресло.

– Что же на этот раз потребовалось вашему хозяину? – спросила она подавая выпивку. – Вы ведь приходите ко мне только по делу, нет чтобы забежать просто так, поболтать.

– У меня очень напряженный график, – извиняющимся тоном сказал Грамп, отпивая глоток из фужера. – А дело у меня обычное. Простое усыновление, как и всегда.

– И как всегда все документы уже готовы и нужно только отобрать детей? У вас поразительное чутье, – похвалила она, – сколько мы с вами работаем, а не было ни одного случая отказа от усыновления. Вы вероятно очень хорошо работаете с будущими приемными родителями.

Она бы хвалила его еще, но у Грампа на пустые разговоры явно не было времени. Он открыл свой кейс и достал оттуда стопочку из пяти одинаковых красных папок.

– На этот раз вы хотите взять пятерых? И как только вашей фирме удается выискивать усыновителей? Я даже не представляю. У нас если в месяц заберут одного ребенка, то это неслыханная радость, а тут приходите вы и желаете забрать сразу пятерых!

– Мы же работаем не на уровне округа или даже конфедерации, – посетитель сделал вид, что обиделся, – мы работаем в десятке секторов нашей галактики, вот отсюда и результат.

– Да, да, я знаю, но просто удивительно, как вам это удается. Я не первый год занимаюсь детьми, но то, как вы работаете, меня просто удивляет.

– Уметь надо… – загадочно ответил Грамп протягивая документы.

– С документами, как всегда, полный порядок? Осталось только проставить имена детей и их идентификационные коды?

– Да.

– Вас как и всегда интересуют только мальчики?

Грамп только кивнул в ответ.

– Тогда нет никаких препятствий и мы можем немедленно приступить к осмотру. Я должна вам сказать, совсем недавно к нам поступило несколько ребят, как раз таких, как вам надо, всем по пять-шесть лет. Родители и опекуны полностью отказались от своих прав.

Они встали и оставив недопитые стаканы на невысоком, овальном столике вышли из кабинета.

Маленький Ричи сидел на крошечном стульчике, выставив по начальничьи вперед ноги и не по детски серьезными, карими глазами, смотрел, как за широкими, во всю стену, раздвижными, стеклянными дверями, на игровой площадке играют другие дети. Желания поиграть самому у него не возникало. Коротко стриженные, после санобработки при приеме, черные волосы мальчика, делали его похожим на маленькую зверушку, а в остальном ребенок, как ребенок, такой же как и все остальные, одетые в одинаковую форму. На нем был одет стандартный прогулочный костюмчик учреждения. Шла уже четвертая неделя, как он попал в это заведение, но он до сих пор никак не мог понять, куда же так надолго запропастилась, обещавшая скоро вернуться мама и где пропадает отец. Нельзя сказать, что здесь с ним плохо обращались. Его кормили и укладывали спать, выводили на прогулку и купали, когда приходило время, но все это происходило совсем не так, как это когда-то делалось дома. Когда он вспоминал это «когда-то», ему становилось совсем плохо, но он ни разу не заплакал – настоящие мужчины не плачут – так говорил его отец.

Ричи не участвовал в играх и старался держаться в стороне от других ребят, которых в его группе было еще человек пятнадцать. Укомплектована группа была мальчиками в возрасте от пяти до семи лет. Некоторые дети выглядели гораздо взрослее своих лет, некоторые даже не тянули на свои пять. В общем все было как обычно в подобных местах.

Дверь отворилась и в сопровождении госпожи Нильзы, одетой в идеальный, светло-синий халат, вошел Грамп.

– Это тот мальчик, про которого я вам говорила, – щебетала без устали директриса, – родители полностью отказались от своих прав. Вернее, отказ был подписан только матерью, так как отец в это время находился в полицейском участке и не имел права ничего подписывать.

– Наверно та еще семейка… – посочувствовал Грамп.

– Это вы правильно сказали, но как ни странно, результаты медицинский тестов не выявили никаких отклонений. Мальчик полностью здоров. Можно только поудивляться, как такое могло случиться. Вот его медицинские данные, – она протянула несколько сшитых листков, – и что самое поразительное, никаких изменений на генетическом уровне. Ничего, что могло бы проявить себя в последствии. Крайне редко случается, когда из подобной семьи к нам попадает такой здоровый ребенок.

– Как он себя ведет?

– Мальчик очень спокойный, – без устали тараторила директриса, – несколько замкнутый, но это нормально для первого времени. Резкая смена обстановки и окружения… Ну да что это я вас буду учить. Какой-то семье очень повезет с этим ребенком.

– Мы всегда выбираем самое лучшее, – напомнил поседевший на своем деле господин.

– А я вас и не обманываю. Что есть, то есть. Вы же мой лучший клиент. Как я могу говорить вам неправду?

Грамп пролистал результаты осмотра выданные беспристрастной автоматической системой, которой было плевать кого она осматривает в данный момент и для чего это вообще делается. Ей было вообще на все плевать. Она, глупая, даже не подозревала о таком понятии, как «все равно». Результаты действительно были хорошими. Особенно Грампа порадовали кривые графиков и долговременный прогноз, выданные на основе анализа структуры ДНК. Мальчик шел по разряду первого сорта.

– Хорошо, – согласился он, возвращая бумаги, – этого я то же возьму, – хотя было бы неплохо, чтобы он был хотя бы на год-два старше, но я думаю ждать не стоит. Если ребенок этого стоит, то его нужно побыстрее отправить в хорошее место – то, которого он заслуживает.

Нильза одарила Грампа умильным, по детски влюбленным взглядом, но тот сделал вид, будто ничего не заметил.

– Вот я только не пойму, – подала она голос, после короткой паузы разочарования, – почему ваша фирма всегда берет у нас мальчиков? У нас есть очень хорошие девочки, с превосходными данными и сейчас и на период.

– Ну, вы понимаете, – начал неуверено Грамп, – девяносто процентов усыновителей, как правило хотят мальчика. Вот мы в основном и сориентированы на эту область рынка. Мы конечно же не отказываем и тем, кто жаждет удочерения, но это очень маленький процент и я лично, как агент, такими детьми не занимаюсь. Знаете ли, лучше я буду первосортным специалистом в одной области, чем в двух, но второго сорта.

– Знаете, как я вас понимаю, – сделала над собой усилие госпожа Нильза, направляясь за Грампом к двери.

Маленький Ричи даже не повернулся на разговор. Седой дядя ему сразу не понравился, как только попытался заглянуть ему в глаза, а тех кто ему не нравился, мальчик не удостаивал своим вниманием. Он во время всего разговора продолжал сидеть, наблюдая за тем, как играют его сверстники на улице. Только когда дверь за посетителем закрылась, он встал и прошелся по комнате. Многого из разговора он не понял, но из того, что осталось, он узнал, что в этом месте ему осталось быть совсем недолго. Это одновременно и радовало и пугало, хотя с последним чувством было все не так просто.

Покончив с осмотром, Грамп со своей милой, по своему, спутницей опять вернулись в ее кабинет и принялись за оформление документов. Делалось это не в первый раз, так что работа спорилась. Не прошло и часа, как все было оформлено в строгом соблюдении законов конфедерации. Грамп оформлял еще какие-то свои формы, которые он должен был подать на рассмотрение представителям от своего правительства. Когда с работой было покончено, а все документы оформлены и упакованы соответствующим образом, мистер Добродетель позволил себе еще немного расслабиться и попросил у хозяйки еще стаканчик ее замечательного пойла. Та с радостью выполнила просьбу. Он долго сидел и смаковал угощение, получая удовольствие не только от хорошей выпивки, но и от превосходно выполненной работы. Допив, он поставил пустой стакан на столик, рядом положил небольшой пластиковый конверт и стал прощаться.

– Вы уже уходите? – спохватилась директриса.

– Да, знаете ли, у меня еще очень много дел. Я надеюсь вы сделаете все, как мы с вами договаривались? Все первичные документы на этих детей должны быть уничтожены, как только они покинут пределы планеты.

– Конечно, конечно. Я же все понимаю. Ваши клиенты уважаемые люди, и они не хотят, чтобы кому-то представилась возможность копаться в их прошлом и прошлом их будущих детей. Я все сделаю. Приходите еще, не забывайте нас. За мальчиками можете прислать в любое удобное для вас время. Я прикажу, чтобы их подготовили.

Грамп пообещал прислать своего человека завтра утром; пообещал, что забывать не будет и раскланялся. Нильза постояв несколько минут перед закрытой дверью кабинета, развернулась и подошла к столику. Раскрыв конверт, она обнаружила в нем пять тысяч – по тысяче за ребенка, как они в свое время и договаривались, купюрами по сто кредитов. Пересчитав деньги, она с разочарованным видом бросила конверт к себе в сумочку, и крутнув задом, как это делают только обиженные, капризные маленькие девочки, уселась в свое директорское кресло. Она просто не знала, что у господина Грампа было одно золотое правило, которого он всегда старался придерживаться – он никогда не путал бизнес с личными отношениями. Как знать, может быть исполнение именно этого правила позволило ему так долго продержаться на плаву? А может быть дело было совсем в другом; кто их знает, этих агентов, по непонятно чьим поручениям?

Утром следующего дня, как и было договорено накануне, у въезда на территорию закрытого воспитательного учреждения, для детей в возрасте до десяти лет, остановился комфортабельный микроавтобус, из тех, в которых возят на экскурсии только высокопоставленных чиновников в купе со свитой. По фиолетовому борту машины шла размашистая надпись на непонятном языке, увенчанная удивительно реалистичной картинкой, какой-то разновидностью голографии, изображающей заходящую на вираж, хищную птицу – какого-то представителя многочисленного отряда ястребиных. Зеркальное остекление кабины, вплоть до лобового стекла водителя, делало невозможным любые попытки увидеть, что делается внутри. С одинаковым успехом оттуда вам могла улыбаться ослепительная, белобрысая красавица или бесстрастно смотреть в центр вашей груди, нацеленный кем-то, импульсный излучатель. Открылась дверца водителя и вышел молодой парень, одетый в спортивном, молодежном стиле. Воровато осмотревшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, а в это время суток в округе вообще обычно никого не было, он обошел автобус и открыв боковую дверцу, выпустил двух аккуратненьких девушек, одетых в одинаковые комбинезончики, с точно такими же эмблемами парящего ястреба на спинах. У одной из них в руке был небольшой кейс.

Водитель остался у автобуса, а они подошли к запертым, ажурным воротам и включили устройство связи. Неохотно засветился покрытый пылью экранчик монитора и на нем появилось заспанное лицо неряшливо одетого охранника.

– Доброе утро, – поздоровалась одна из девушек, приветливо улыбаясь в глазок камеры.

Сбитый с толку охранник замешкался и сразу просто не нашелся, что сказать. Всего мгновение назад, он видел точно такую же куколку, ну или приблизительно такую… Да кто их там во сне разберет?

– Как дела? – наконец нашелся он, проигнорировав пункт инструкции, который требовал в подобной ситуации попросить посетителя представиться и показать свою карточку в расчехленном виде.

– Мы из частной службы усыновления. Нас должны уже ждать, мы приехали за детьми. Вчера с вашим начальством об этом договаривались.

– Никаких проблем, – ответил начавший уже просыпаться страж и нажал на одну из кнопок своего небольшого пульта.

У ворот что-то щелкнуло и правая створка повернулась ровно на столько, чтобы прошел человек. Водитель сел в автобус и подогнал его к воротам. Не успели девушки дойти до корпуса по короткой, обсаженной кустарником аллее, а охранник уже выскочил из своей комнаты и встречал их возле входа. На его лице дебильная улыбка странным образом соседствовала с неподдельным смущением. Он был молод, совсем юноша и вполне природно было наблюдать подобную реакцию. Девушки подошли и хотя он того не требовал, предъявили свои документы. Надо сказать, что они это сделали совсем холодно. Недавняя приветливость исчезла как туман поутру. С документами оказалось все в порядке и совсем сбитый с толку охранник отворил перед ними двери корпуса.

Формальности заняли около десяти минут. К назначенному времени, все пятеро мальчиков были накормлены и одеты. У каждого из них за плечами был небольшой ранец, в котором находилось по набору индивидуальных принадлежностей.

– Съездите на экскурсию, – щебетала воспитатель застегивая на детях курточки, – а когда вернетесь, все мне расскажите. Должно быть очень интересно. Вы хотите поехать с этими тетями?

Все пятеро стояли с серьезными лицами и было видно, что они никому ничего не собираются рассказывать, тем более про какие то там экскурсии. Как удавалось Грампу подбирать таких детей не знал никто, но это получалось у него превосходно. Ни один из мальчиков не плакал и не вредничал, спокойно воспринимал посторонних людей и резкие перемены. Надо сказать со своим делом Грамп справлялся превосходно – так, как он мог по сухим цифрам и графикам в карте медицинского осмотра, определить характер ребенка, его скрытый потенциал и способности к развитию, вряд ли еще у кого-то получилось бы. Впрочем, за это его и ценили, и ценили неплохо.

Ричи смотрел то на воспитателя, то на приехавших ни свет ни заря посетительниц. Эти двое ему то же сразу не понравились, как не нравилось все, что происходило вокруг него в последние полтора месяца, но он никак не обнаруживал своего отношения.

После того, как в личных файлах были проставлены соответствующие отметки, переносящие ответственность за пятерых мальчиков с воспитательного учреждения на частную контору занимающуюся усыновлением, которую сейчас представляли две милашки в комбинезончиках, никто никого больше не задерживал. За ними даже никто не вышел.

– Ну что, детки, никто ничего не забыл? – спросила крашенная шатенка, больше для того, чтобы завязать контакт, чем потому, что ее действительно это волновало.

Дети только покрутили головами, но никто из них не произнес и слова.

– Ну, тогда нам уже пора идти. Все идите за мной. Вы уже большие мальчики и должны слушаться. Мы сейчас выедем в город, а это не то место, где можно вести себя как хочется.

Дети вышли вслед за разговорчивой тетей. Замыкала процессию блондинка с чемоданчиком. Воровато озираясь, у ворот их уже поджидал водитель. Боковая дверца салона была распахнута.

– Как ты себя ведешь? Ты бы только посмотрел на себя, – сказала блондинка, тоном не терпящего возражений начальника. – Да самому тупоголовому полицейскому одного взгляда в твою сторону достаточно, чтобы понять, что тут творится что-то незаконное. Запомни, предупреждаю тебя в последний раз. Мне такие работники не нужны. У меня законный бизнес и я не хочу, что бы ты своим поведением все мне испортил. Ни у кого не должно даже вопросов возникать по поводу работы нашего агентства.

– Простите меня, – понурившись сказал водитель, смущенно потирая широкой ладонью внушительный кулак, – больше такого не повторится. Я вас не подведу, только не надо ничего говорить хозяину.

– Хорошо, – она небрежно махнула рукой, будто делая огромное одолжение,

– сегодня вечером, после того, как мы все закончим, будет видно, заработаешь ли ты мое прощение или нет…

Парень заметно повеселел и распахнул перед своей хозяйкой дверь. Шатенка тем временем уже рассадила детей в салоне и пристегнув каждого ремнем безопасности, сама уселась напротив. Из трех взрослых людей, она оказалась единственным человеком, которому было небезразлично, как себя чувствует их товар. Хотя, может быть, это только входило в ее обязанности и не больше.

Низко загудев мотором, автобус тронулся. Через несколько минут они покинули практически пустынные кварталы давно не реконструированной, старой части мегаполиса и проехав по одной из обводных эстакад четвертого уровня, оказались совсем недалеко то центра. Не смотря на то, что до восьми оставалось не больше десяти минут, на дорогах было довольно свободно. Сейчас была самая граница, отделяющая время «пик», от всего остального времени, когда нескончаемые полотна эстакад интересуют только профессиональных водителей, проводящих за рулем весь свой рабочий день, ну и уборщиков конечно.

Особо не углубляясь в непролазные джунгли многоуровневых развязок и эстакад, лишь едва захватив район центра пятидесятого округа, водитель, поминутно сверяясь с показаниями своего дешевого навигатора, неприлично дешевого для салона подобной машины, стал выбираться в менее заселенный, район окраин. Через минут десять ему удалось попасть на одно из обводных шоссе. Он поднял скорость до ста двадцати и уверено повел машину больше никуда не сворачивая.

В салоне никто не разговаривал. Сидящая рядом с водителем хозяйка только шелестела бумажками. Дети занимались каждый свои делом. Кто внимательно смотрел на проносящиеся за окнами городские постройки, а те, кто устал от созерцания этих мгновенно меняющихся картинок, изучал содержимое своих ранцев, но кроме моющих средств, зубных щеток, полотенец и какого-то витаминного набора, там больше ничего не было – ни тебе игрушек, ни сладостей. Ричи сидел спокойно. Он уже насмотрелся в окно, а ранец его не интересовал, так что он внимательно следил за сидящей напротив молодой женщиной, со светло-коричневыми, струящимися волосами. Он всматривался в ее открытое лицо, но даже такое пристальное изучение, ни на сантиметр не приблизило его к ответу, что же нужно от них этим людям и зачем они это делают. Она заметила его внимание и ему пришлось отвернуться к окну.

Вскоре обводное шоссе стало еще шире и водитель еще поднял скорость. Цифры спидометра быстро побежали по возрастающей и замерли только на отметке в двести километров в час. В щели неплотно прикрытого, бокового стекла, тонко завыло.

По ходу движения построек становилось все меньше и меньше, а сами они выглядели все более и более отвратительно и запущенно. Вскоре по обе стороны от шоссе раскинулась пустынная, поросшая блеклой, пыльной травой, холмистая равнина. Ее однообразие лишь изредка нарушали более яркие лоскуты зелени, которые при более близком рассмотрении, оказывались небольшими рощицами, плотно переплетенных, низкорослых деревьев. Промелькнул яркий дорожный указатель, доводящий до сведения водителя, что он только что въехал в сорокакилометровую зону безопасности, по периметру окружавшую космопорт, и что если с ним что-то случится на этой территории, то хозяин дорожного полотна за это не несет никакой ответственности, а все вопросы о возмещении возможных убытков необходимо направлять в управление порта. И действительно, после указателя на равнине не было видно больше ни одного строения. На шоссе кроме медленно плетущихся по крайним полосам, огромных грузовиков, больше никого не было. Это была не единственная дорога в космопорт. Несколько севернее располагался более парадный подъезд, по которому доставляли пассажиров. Тот, по которому они ехали сейчас, использовался только для грузовых перевозок. Не смотря на это, полотно дороги было в отличном состоянии.

Через десять минут на горизонте стали появляться первые постройки космопорта, к которым узкой чертой тянулось вытянувшееся в линию шоссе. Постройки росли буквально на глазах, и уже через минуту-другую, весь горизонт был занят огромными кварталами ангаров, основных и вспомогательных зданий порта, складами техники, больше похожими на мусорные свалки, обступившими огромное взлетно-посадочное поле. Только с этого шоссе можно было увидеть весь космопорт, лежащий немного ниже, как на ладони. Со всех остальных точек, он воспринимался только как непонятное нагромождение разнообразных построек. Не доезжая около трех километров до въезда в порт, над дорогой висело световое панно, приличных размеров. На нем часто-часто, привлекая внимание, пульсировала изумрудная надпись:

«Свободный въезд на территорию космопорта разрешен до 15:00. До запретного времени осталось – 6:15».

Надо заметить, что шесть основных космопортов Картака, располагавшихся в непосредственной близости от огромных населенных пунктов, работали в своеобразном режиме, который могли себе позволить только немногие подобные места в этом секторе местной галактики. Просто так, когда захочется, сесть и взлететь из этих портов было нельзя. Все происходило по строгому графику и если ты не укладывался в назначенное время, а взлет-посадка была разрешена только в течении двух часов в сутки – с 15:00 до 17:00, то приходилось еще одного такого момента либо ждать внизу, либо висеть на орбите, в ожидании благословенного времени. Все это делалось из соображений безопасности и на два часа взлетев-посадок, космопорт полностью освобождался от клиентов и пассажиров, а численность персонала, работающего в это время, сводилась к минимуму. Конечно, все это было очень безопасно, но и расходы по неустойкам и потерям администрация порта несла то же астрономические. За счет чего все это покрывалось, было непонятно. На Картаке располагалось еще около десятка портов поменьше, все в основном в промышленный зонах, те, правда, работали как обычно, круглосуточно принимая и отправляя корабли; к тому же было много мест, располагавшихся в незаселенных, или еще хуже – загрязненных районах, в которых то же садились и взлетали корабли, но то, что это происходило, знали только те, кто контролировал орбиту и атмосферное пространство, ну а зачем это делалось, знали вообще немногие…

Микроавтобус пролетел мимо скучающего работника службы безопасности, охраняющего въезд на исполинское взлетно-посадочное поле и только оказавшись на взлетке начал сбрасывать скорость. На ровном как стол, залитом двухметровым слоем бетона, поле порта, кораблей было больше чем обычно. На краю поля, рядом с кварталами грузовых терминалов, стояли под разгрузкой выстроенные в одну линию пять крупнотоннажных рудовозов – исполинский кораблей. Возле них бурно кипела работа. У каждого из кораблей находилось по несколько грузовиков, точно таких же, какие им встречались по пути в порт, к некоторым были подведены рукава транспортеров, другие ждали своей очереди. На всем остальном пространстве поля корабли стояли как попало. Были здесь и почерневшие от времени суда торговцев, и поражающие отделкой и лаконичностью линий, прогулочные яхты толстосумов, и еще много-много разных аппаратов, по внешнему виду которых нельзя было сказать ничего определенного об их владельцах.

Попетляв немного среди всего этого нагромождения, в большинстве своем ржавого, «небесного» металла и шикнув тормозами, автобус остановился у распахнутой настежь шлюзовой камеры небольшого крейсера. Вернее, это он раньше был крейсером. В данный момент, почти все его вооружение было демонтировано, как того и требовали законы местной галактики. Оставшихся излучателей хватило бы на то, что бы только испугать, да и то не сильно. Располагавшийся на десятиметровой высоте вход в корабль был оснащен подъемником, находящийся сейчас в нижнем положении. Поблизости никого не было видно.

– Кажется этот, – неуверено сказал водитель, обращаясь к своей хозяйке.

– Конечно же этот, ты что, первый раз видишь эту развалюху? Все сидят и ждут, – скомандовала она и вышла из автобуса.

Уверено, как у себя дома, она вошла на платформу подъемника, опустила за собой защитное ограждение и ткнула пальцем в небольшую коробку пульта. Устройство плавно пришло в движение, увозя хозяйку непонятно какого бизнеса вверх. Все находящиеся в автобусе следили за тем, что она делала. До уровня шлюза оставалось около двух метров, как пришел в движение второй люк шлюзовой камеры, осветив темное пространство устройства, мягким светом внутренних светильников. Девушка вошла внутрь, люк за ней встал на свое место.

– Сейчас мальчики, еще немного нужно подождать и все будет в порядке, – стала успокаивать детей шатенка, хотя невооруженным глазом было видно, что успокаивает она в первую очередь себя.

– Да не переживай ты так, – оборвал ее водитель.

Дети же наоборот вели себя очень спокойно и сдержанно.

Не прошло и нескольких минут, как шлюз снова включился, выпустив из внутренностей бывшего крейсера визитершу, следом за которой вышел на белый свет мужчина лет сорока, в ярком, тренеровочном костюме и непривычной, специфической обуви, какой-то разновидности кроссовок, плотно охватывающей голеностопный сустав. На светлом лице мужчины, которого уже долго не касалось ультрафиолетовое излучение, играла довольная улыбка. Они спустились вниз.

– Ну показывайте, что там у вас есть, – распорядился он.

Не дожидаясь, чтобы ей повторяли дважды, блондинка распахнула боковую дверцу машины. Ее помощница вывела детей по одному на взлетку. Водитель сидел на своем месте и помалкивал.

– Да, хороший товар, – пробасил здоровяк скользнув взглядом по мальчикам, – молодец этот Грамп. Всегда приятно работать с толковым человеком. Надеюсь на них все документы в порядке?

– Конечно в порядке, – поспешила ответить блондинка, – вот они, – и протянула мужчине пять одинаковых папочек.

– Хорошо. Ребята, а ну ступайте все в подъемник, – сказал он, указывая рукой куда необходимо было идти. – Грамп с вами рассчитался?

– Да, все нормально.

– Тогда я вас больше не задерживаю. Как я понял, у вас сегодня еще одна ходка?

– Еще четверых нужно забрать. Через несколько часов мы будем у вас, – ответила блондинка усаживаясь в автобус.

Тот взвыв турбиной развернулся на месте и помчался за следующей партией. Мужчина провел быстро удаляющийся автобус взглядом и повернувшись, направился к подъемнику. Все дети уже находились там. Не говоря ни слова, он включил устройство.

Когда отошел в сторону люк шлюзовой камеры, за ним открылся узкий, ярко освещенный коридор, ведущий куда-то вглубь этой стальной глыбы. Мужчина проследил, чтобы все вошли и заперев за собой люк, пошел первым. Детям ничего объяснять не понадобилось, они засеменили за ним, как цыплята за курицей. Иногда по ходу движения, то справа, то слева, встречались плотно запертые люки отсеков, но в основном, коридор составляли сплошные металлические переборки. Несколько раз свернув, странная процессия остановилась перед одним из боковых люков, который ничем не отличался от тех, что встречались им по дороге. Когда карточка доступа оказалась в щели сканера, что-то тихо зашипело и люк отошел в сторону.

Внутри было немного шумнее, чем в коридоре – система регенерации воздуха добросовестно отрабатывала уплоченные за нее деньги. В небольшом отсеке у внушительной стойки каких-то приборов колдовал техник, все остальное пространство отсека было занято часто поставленными друг возле друга, пластиковыми боксами, закрытыми сверху полупрозрачными колпаками, по внешнему виду слегка напоминающими боксы для анабиоза. Многие из боксов были уже заняты. Сквозь полупрозрачный пластик были видны разметавшиеся во сне детские тела, одетые В странную, сетчатую поддевку.

– Ну как у тебя, Дик? – спросил вошедший.

– Все в норме, господин Траустер. В первый раз, что ли? – бодро ответил техник, на миг оторвавшись от своих приборов.

– Ну и хорошо, – сделал вывод капитан, – не люблю неожиданностей.

– Неожиданностей не будет. Только бы нас выпустили отсюда, а за все остальное можно не переживать – фирма-производитель дает десятилетнюю гарантию, тем более, что все застраховано…

– Не волнуйся, Дик, с документами все в порядке. Даже если все пойдет не по плану, они нас просто не имеют права не выпустить.

– Ну тогда все нормально.

Траустер повернулся и обратился к детям с серьезным лицом:

– Ребята, нам предстоит долгий перелет. Место где вас ждут, находится так далеко в пространстве, что без специальных технологий добраться туда просто невозможно, так что нужно будет немного потерпеть. Вы согласны это сделать? Кто не согласен, говорите сразу, чтобы потом не возникало никаких вопросов. Все остальные будут помещены в такие камеры, – он указал на ближайший бокс, – до тех пор, пока мы не доберемся до первой из наших остановок.

Он обращался к ним, как к взрослым и дети оценили подобное серьезное обращение. Надо сказать, что вопреки широко распространенному мнению, к пяти годам человек, как правило, уже становится вполне вполне сформировавшейся личностью, и все присутствующие на борту прекрасно это знали. Дети закивали головами в знак согласия, один из мальчиков, слегка картавя, даже сказал:

– Лучше мы полетим с вами, чем оставаться в интернате.

Ричи то же кивнул головой в знак согласия.

– Я ожидал такого ответа, – признался Траустер.

– Сейчас я пришлю кого-то из персонала и они подготовят вас к перелету.

Нужно заметить, что капитан Траустер никогда ничего не делал против чужой воли. Это было одним из его принципов, и как ни удивительно, но этот, неплохо работал на его репутацию. В своих кругах он слыл честным, справедливым человеком, если, конечно, можно остаться честным человеком, занимаясь подобной деятельностью… Он всегда спрашивал передаваемых под его опеку ребят, хотят ли они делать то, чего от них требуют, или нет. Как ни странно, то ли подбор претендентов осуществлялся очень тщательно, то ли капитану везло, но за все годы, что он занимался этим делом, он ни разу не услышал слова «нет». Конечно, это была обыкновенная, ничего не решающая формальность, но для сохранившихся остатков капитанской совести, положительный ответ имел очень важное значение.

Он вышел. Дети сбились стайкой возле входного люка и стали спокойно наблюдать за тем, что делал техник. Через несколько минут в отсек вошли парень с девушкой, одетые в синие, врачебные комбинезоны. Окинув оценивающим взглядом группу детей, парень спросил:

– Никто не боится?

Хотя это было и неправдой, но все пятеро отрицательно замотали головами.

– Тогда выбирайте свободный ячейки, – показал он на ряд узких шкафчиков, смонтированных вдоль одной из переборок, – раздевайтесь и складывайте туда свои вещи.

Дети стали делать то, что сказал безымянный врач, а он подошел к технику и в пол голоса о чем-то с ним переговорил. Тот оторвался от своего шкафа с экранами и индикаторами, и пройдясь по отсеку, открыл пять, идущих подряд, свободных боксов. Внутри каждого устройства оказалась белоснежная, хотя и синтетическая, постель, к которой с разных сторон тянулись провода крошечных датчиков и прозрачные трубки систем жизнеобеспечения.

К моменту, когда каждый из пяти боксов заливисто пропищал, сигнализируя, что все его системы в полном порядке и проведенный тест не обнаружил никаких ошибок, все пятеро мальчиков уже успели переодется в сетчатые, безразмерные комбинезоны поддевки, каждый из которых был снабжен герметическим разъемом герметичного типа. Двое врачей только после окончания теста последнего бокса, отвлеклись от своей адской техники и обратили на них внимание.

– Я вижу вы уже готовы? – спросил врач, но ему никто не ответил. – Тогда занимайте места, – указал он на открытые боксы, – кому какое нравится.

Дети нерешительно двинулись в указанном направлении. Проходя возле уже занятых боксов, они с опаской глядели на то, что происходит там внутри, но вид спящих сверстников никого из них не испугал, разве что насторожил, вот и все. Когда все улеглись, с опаской посматривая что же будет дальше. Медсестра достала из принесенного с собой металлического чемоданчика блестящий инъектор и вставив в него пять капсул какого-то, розоватого препарата, передала прибор врачу. Тот подошел к первому боксу, в котором оказался Ричи, прижал инъектор к области сонной артерии и нажал на спуск. Глаза ребенка закатились через несколько секунд после хлопка и он ровно засопел. Проверив состояние давления и пульса и убедившись, что все в порядке, врач перешел к следующему боксу. На эту операцию потребовалось не больше минуты.

То, что с ними делали дальше, с трудом поддается описанию. С внутренней стороны локтевого сустава правой руки, как раз к области, где вены и артерии проходят под кожей, были установлены «вентили стационарной инъекции» – похожие на полированные металлические шайбы устройства, намертво пристегивающиеся двумя пластиковыми ремешками, охватывающими руку выше и ниже сустава. Еще одно, подобное, дублирующее устройство, было установлено в области паха, то же в районе выхода под кожу артерий. В горло каждому ребенку была введена прозрачная, тонкая трубка жидкостного питания. Когда к шайбам инъекторов были подключены соответствующие устройства боксов и системами питания было покончено, на мочеполовые органы каждого мальчика было присоединено устройство выведения продуктов распада. Хотя аппаратурой бокса и производился забор крови, ее фильтрация и последующее возвращение в организм, конструкцией было предусмотрено не исключать почки из цепочки жизнедеятельности, ибо как показал опыт, после длительного простоя эти органы плохо плохо запускались, никак не поспевая за работающим вразнос организмом. Завершались манипуляции, над ничего не подозревающими о подобном издевательстве детьми тем, что на области висков и теменной части черепа, при помощи специального крепления, накладывались квадратные коробочки кодировочных излучателей, очень похожих на те, какими пользуется армия, для «заливки» специальных знаний и воспитания в бойцах непреодолимой воли к победе. От излучателей к аппаратуре бокса тянулись тоненькие волоконные проводники, отличающиеся потрясающей воображение скоростью и достоверностью переброски данных. Это не все, что делали с детьми, но я думаю и схематического описания будет вполне достаточно.

Манипуляции выполнял врач. Медсестра ему только ассистировала. Надо сказать, что используемые устройства были выполнены в крайне функциональном виде, так что их мог установить на человека даже санитар-практикант, в условиях бомбежки. Закончив с одним ребенком, врач переходил к другому, сестра задерживалась на несколько минут, чтобы стереть пролитую на пластик постелей кровь и закрыть крышку бокса. На всех пятерых им потребовалось часа два.

– Позовете, когда привезут остальных, – сказал врач снимая перчатки, – мы пойдем немного передохнем, а то уже вторые сутки работаем, как на конвейере. Повнимательней следи за этим, – он ткнул на один из экранчиков, – что-то не нравится мне его давление. Может плохо переносит введенные препараты?

Техник только кивнул.

Хотя капсулы и походили внешне на камеры для анабиоза, но эти устройства имели прямо противоположную функцию и были сконструированы не для замедления процессов жизнедеятельности, а наоборот, для их ускорения. Подобное устройство, благодаря применению специальных стимулирующих препаратов и специфической, обогащенной кислородом газовой среды, ускоряло все процессы обмена веществ в десять раз. Конечно, технология позволяла гораздо выше поднять этот показатель, но во-первых, этого не требовалось, а во-вторых, тогда значительно возрастал процент отбраковки… Устройство было полностью автономным и не требовало никакого постороннего контроля, а тем более вмешательства человека, на весь очередной цикл работы.

Дик оторвался от своих мониторов и оценивающе посмотрел на ровные ряды капсул. В отсеке их было ровно тридцать штук. Больше всего это сверкающее исключительной стерильностью помещение напоминало декорации из фильмов ужасов, но ему, лично участвовавшему в установке и отладке всего этого оборудования, отсек казался воплощением торжества разума над, казалось, безапелляционными законами природы. Он гордился своим работой, она ему нравилась, к тому же, больше он ничего не делать умел.

В течении последующих трех часов к давным-давно списанному из войск крейсеру, еще дважды подъезжали машины, одной из которых оказался все тот же микроавтобус, с распластавшейся в полете, хищной птицей по борту. Вместе они доставили еще семерых мальчиков и быстро убрались восвояси, будто их никогда и не было.

После того, как штатный Франкенштейн, со свей помощницей, упаковали и закрыли последний бокс, появился Траустер. Он прошелся между рядов боксов, заглядывая то в один, то в другой. Не найдя к чему придраться, он направился к выходу.

– Ну что, все в порядке? – спросил он об очевидном.

– Иначе быть не может, – ответил врач, бодрясь через силу. – Правда была одна маленькая проблемка – в одном из боксов у пациента резко, до критического, упало артериальное давление, но теперь уже все нормально.

– Ну и хорошо, – подытожил капитан. – Выметайтесь все отсюда, я закрываю – скоро уходим.

Врачу и сестре дважды повторять не пришлось, они убрались еще до того, как капитан окончил свою фразу, зато Дик еще раз вернулся к своему пульту и пробежался взглядом по всем, без исключения, мониторам. Не найдя ничего подозрительного, он тоже неохотно вышел. Капитан вставил в щель приемника свою карточку и запер люк. Как только щелкнули блокировочные замки люка, в отсеке отключилось освещение. Остались включенными только редкие светильники дежурного освещения на переборках. При таком освещении это место еще больше походило на порождение ночного кошмара, чем на творение человеческих рук, хотя как показывает опыт, эти сильные и справедливые руки и не на такое способны…

За полчаса до наступления времени, разрешающего взлет, у крейсера, взвизгнув тормозами, остановилась машина таможенно-акцизного департамента. Из нее вылез бравый, хотя уже начинающий лысеть, капитан и бодрым шагом направился к подъемнику. Не успел он подняться, как в проеме шлюза появился радушно улыбающийся Траустер. Ровные ряды его дорогих, искусственных зубов, разбрасывали в разные стороны искристые блики. Капитан протер платком свою блестящую лысину и поздоровался.

– Добрый день, – радушно ответил хозяин корабля протягивая для приветствия руку.

Как ни странно, таможенник ответил на приветствие. Если бы его непосредственный начальник заметил, что капитан вот так вот запросто общается с потенциальным нарушителем, то он в миг стал бы старшим лейтенантом, как минимум, но взлетка была до умопомрачения огромной, а начальством даже близко не пахло. Когда они оказались внутри, строгий капитан вообще растаял.

– Что-то долго вас не было видно, – сказал он похлопывая Траустера по полечу. – Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Просто было очень много работы – подвернулся хороший заказ в соседнем скопление галактик. Сам понимаешь, не гонять же порожняк?

– Это точно.

Они беседовали как старые знакомые, впрочем так оно и было на самом деле. Не обращая внимания на боковые проходы, даже не смотровой люк, ведущий в грузовой отсек, таможенный капитан уверено направлялся по главному коридору к каюте капитана, располагавшейся рядом с центральным постом крейсера. Оказавшись на месте он развалился в одном из кресел.

– Ну как, Траустер, выгодно заправился на этот раз?

– Бывало и лучше.

Плохо что на Картаке я никак не могу найти подходящего заказчика, ведь это единственная остановка на моем маршруте и было бы не плохо найти такого клиента. Может поможешь?

– Я даже не знаю, что тебе и сказать. Здесь уже все давным-давно поделено и просто так во что-то сунуться очень трудно.

– Как и везде…

– У тебя на борту как всегда медицинское оборудование?

– Да, и еще несколько контейнеров медпрепаратов.

– Надеюсь ничего недозволенного?

– Можешь пойти посмотреть, – Траустер сделал вид, что обиделся, – все контейнеры опечатаны и заблокированы. Ты же должен понимать, что мне в первую очередь не выгодно вскрывать груз – это же нарушение контракта и убытки!

– Хорошо, хорошо, не кипятись. Я видел как к твоей развалюхе подъезжало несколько машин, как ты это объяснишь?

– И все тебе нужно объяснить! Проститутки это были, понимаешь, проститутки. Должны же мои ребята хоть изредка выпускать пар? Ты бы видел тех тварей, к которым мы ходим… Ты думаешь медоборудование и препараты мы возим для людей? Если бы ты увидел этих земноводных, то тебя бы наверняка стошнило.

– Ладно, не заводись. Что, нельзя просто поболтать с старым приятелем? Пойду я уже, – таможенник встал и посмотрел на часы, – осталось пятнадцать минут до разрешения взлетев.

– Ты кое-что забыл, – с улыбкой сказал Траустер, указывая на лежащий на столе пакет.

– Да, спасибо, – поблагодарил служака, не глядя пряча пакет во внутренний карман. – Счастливого перехода и не пропадай на долго, – пожелал он выходя из каюты.

Когда он показался в шлюзе, его лицо опять выглядело надменно и неприступно. Он спустился, сел в машину и уехал. Весь этот ритуал повторялся уже много раз и был хорошо откатан. Эти двое людей уже не один год знали друг друга, каждый из них получал свое и при этом старался не лезть в дела другого. До сих пор все получалось неплохо.

«А я, дурак, подумал, что он уже не придет», – с улыбкой подумал капитан направляясь на центральный пост.

За пять минут до вожделенных 15:00, пришел в движение подъемник крейсера. Устройство сложилось и исчезло в открывшемся отсеке, расположенном прямо под шлюзовой камерой. Следом за этим запустилась реакторная группа корабля. Поблизости от крейсера к взлету начал готовится обшарпанный грузовик. Согласовав с диспетчером вопрос первенства, Траустер первым оторвал свой корабль от поверхности. Удивительно легко, для такой громадины, крейсер вертикально поднялся на несколько сотен метров, а затем задрав нос к нереально-голубым небесам, свечей пошел прочь от планеты.

Оказавшись на орбите и застабилизировав крейсер, капитан вернулся в свою каюту, достал из сейфа целую кипу разноцветных папок с личными делами своих новых подопечных, затем достал из шкафа устройство для уничтожения бумажных и пластиковых документов, очень напоминающее небольшую микроволновую печь. Устройство оказалось маловатым для такого количества бумаги, так что пришлось загружать его трижды. После третьего раза, в пластиковой коробочке осталось только несколько пригоршней, спрессованного в плотный брикет, светло-серого пепла.

На пустынной эстакаде, служившей в свое время подъездом к заброшенному сейчас заводу стоял фиолетовый микроавтобус. Больше поблизости не было ни одной живой души, только брошенные корпуса да ржавеющие стальные конструкции. Хозяйка экипажа стояла на выбитом временем и колесами тяжелых грузовиков дорожном полотне и внимательно смотрела на свои часы.

– Все, уже можно, – резко сказала она и принялась стягивать с себя комбинезон.

Под ним оказался легкий, тренеровочный костюм. Ее подружка поступила точно таким же образом. Водитель обошел свой автобус, поднес небольшую, пластмассовую коробочку к размашистой рекламной надписи и нажал на несколько кнопочек. Все моментально исчезло. Ни непонятного слова, ни голограмы летящей птицы больше не было, на их месте сверкало нетронутым глянцем идеальное эмальное покрытие. Пока водитель делал чудеса со своей машиной, девушки уже переоделись, а оба сброшенных комбинезона остались лежать на дороге вместе с оставшимися у них сопроводительными документами. Парень достал резервную емкость с топливом, открыл ее и плеснул несколько раз на белоснежные комбинезоны зеленоватой жидкостью, затем быстро спрятав ее обратно, запрыгнул на свое место и резко тронул автобус. Несколько секунд над комбинезонами только дрожало едва заметное марево, но затем до топлива видимо дошло, что оно находится не в герметичной емкости, а на открытом воздухе и оно с громким хлопком вспыхнуло.

Глава 4. Мегаполис.

Прямо от здания суда, слабо ориентируясь среди незнакомых районов, Дэн направился к себе домой. Из всех личных вещей, у него осталась только карточка, удостоверяющая личность, да и та, была испорчена огромным штампом, на котором указывалось решение, принятое недавним судом и время исполнения этого решения. Ни о каких деньгах, и более-менее ценных вещах речь даже не шла. В момент, когда он заходил в кабинет Граустера, у него на руке был дорогой хронометр, в кармане лежал бумажник с несколькими сотнями кредитов, а дополнял великолепие его дорогого костюма статуссимвольный платиновый набор, состоявший из двух цепочек – нашейной и наручной, и массивного перстня, выполненных в одном стиле. Теперь же у него не было ничего, так что пришлось идти пешком.

Пиджак имел такой отвратительный вид, что его пришлось сразу выбросить. Без него он выглядел вполне даже сносно, если не присматриваться конечно, но в этот обеденный час, когда на улицы вывалили толпы народа с одной единственной целью – перекусить, особо никто и не присматривался. По крайней мере на вид мелкого клерка, который по какой-то причине уже третью ночь не ночует дома, он тянул. Он шел и шел, высматривая дорожные указатели и срезая дорогу по развязкам первого и второго уровней. Раньше бы он ни за что не прошелся по поднятому высоко над землей, дорожному полону, отведенному только для машин и всякого сброда, но как показал опыт ничего страшного или унизительного в этом не было. В конце концов, какая разница, вымощенный плиткой тротуар у тебя под ногами или бетонные плиты развязки, если ты идешь домой? На этих эстакадах ему несколько раз встретились подозрительные типы, из тех, что стреляют мелочь на перекрестках, а по ночам проверяют все ли в порядке с грузом и инструментом в припаркованных в неприспособленных местах машинах, но они на него даже не взглянули.

Припекало. Солнце медленно переползло по безоблачному небосклону в зенит и теперь старалось во всю. Выжившие при этом тени, затравленно попрятались у фундаментов самых высоких небоскребов и под полотнами эстакад. Город заметно опустел.

На одной из развязок Дэн заблудился. Он несколько раз поднимался по бетонным спиралям вверх и осматривался, но в нужном ему направлении из этого переплетения металла и бетона выхода не существовало. Было видно, что дорогой давно не пользовались, в некоторых местах дорожное полотно обрушилось и теперь здесь только торчала в разные стороны, ржавая арматурная проволока. Он уже было совсем отчаялся и повернул назад, злясь на себя за то, что просмотрел указатель запрещающий въезд на эту дорогу, когда из плотной тени одной из опор вышел мужчина, одетый в сильно заношенную спецодежду строителя, на вылинявшей ткани которой, на рукавах и штанах, цепко держалась грязно-коричневая краска. Видимо одежда, вся в разводах, принадлежала в свое время какому-то маляру.

– Ищешь чего или так, потерялся? – спросил он с открытой улыбкой на лице. – Я уже слежу, как та нарезаешь круги по этому кладбищу минут двадцать.

Дэн оценивающе посмотрел на бродягу. Если не брать во внимание как выглядел этот, сильно заросший человек, то в остальном он производил довольно приятное впечатление.

– Да вот, заблудился, – честно признался Дэн, вытирая рукавом сорочки вспотевшее лицо.

– Я так и подумал. По своей воле в эти руины никто просто так не ходит. Далеко собрался?

Дэн зашел в тень опоры и долго растолковывал проявившему к нему интерес человеку, в какой именно район ему надо. Через несколько минут они поняли друг друга.

– Так это ты еще раньше ошибся! – просветлел бородач. – Тебе нужно было свернуть примерно в пяти кварталах отсюда. Здесь никто не ходит. Здесь все занято брошенными предприятиями, их здесь целый массив. Это те заводы, которые закрыли после того, как и в нашем мегаполисе сделали область с регулируемым климатом. Заводы перенесли на окраины, а со старыми корпусами никто ничего делать не хочет.

– Да я знаю, – сказал Дэн, – но я никогда здесь не был и не думал, что их так много.

– Это еще что! – рассмеялся незнакомец. – Ты бы посмотрел сколько всего осталось километрах в двадцати отсюда, там целый город таких руин. Можно войти и больше никогда не выйти.

– Слушай, а ты здесь живешь? – спросил Дэн уже совсем освоившись и не чувствуя враждебности со стороны бродяги.

– Да, уже несколько лет.

– И как тебе удается?

– Сам удивляюсь. Иногда даже очень, но зато здесь почти никогда не бывает полиции, а если и суются, то совсем не надолго. С местными я то же подружился, хотя и не сразу… Они не такие уж и плохие ребята, как о них привыкли думать, а ты что, – он оценивающе посмотрел на Дэна, – хочешь здесь остаться?

– Нет, спасибо, – улыбнулся Дэн, – я пока повременю. Хоть теперь я и никто, но у меня еще есть куда идти. У меня есть дом, семья.

– Как знаешь, если что, приходи, а чтобы тебе не возвращаться назад, смотри, поднимешься по этому серпантину, – показал он на убегающую по спирали вверх эстакаду, – на самом верху увидишь переход на соседнюю развязку – такой железный мостик для персонала, перейдешь по нему, только в низ не спускайся, там нет прохода – завалилось дорожное полотно, а поищи лестницу, ее начала с дороги не видно, но она там совсем рядом, справа от переходного мостика и если не боишься высоты, то спустишься и через два квартала выберешься в заселенный людьми район.

Дэн недоверчиво посмотрен на оборванца.

– Не бойся, – подбодрил его тот, – можешь смело идти, в это время здесь никого нет.

– Ну спасибо что подсказал.

– Было приятно поговорить с хорошим человеком. Пусть тебе повезет, – пожелал мужчина и махнул удаляющемуся Дэну вслед рукой.

Как и было обещано, с последнего витка автомобильной развязки на соседний уровень был переброшен шаткий, сильно поржавевший переходной мостик. Дэн поначалу засомневался, сможет ли он выдержать вес его тела, но возвращаться не хотелось и немного постояв, он ступил на первый рифленый стальной лист. Звук шагов гулко отдавался по цельно сварной, металлической конструкции. Не смотря на свой жалкий вид, мост неплохо сохранился. Сквозь проштамповку настила были видны торчащие из разросшегося кустарника, битые плиты обрушившихся конструкций и ржавые остатки какого-то технологического оборудования, до которых сейчас было не меньше тридцати метров. Благополучно переправившись на серпантин соседней развязки, Дэн свернул направо и перегнувшись через полуметровый, бетонный отбойник дорожного ограждения, почти сразу обнаружил лестницу. Такую же металлическую и ржавую. Вопреки его ожиданиям, она оказалась без ограждения – обыкновенная лестница, с широко приваренными поперечинами, пристреленная к бетону основной конструкции дюбелями внушительных размеров. Посмотрев в низ и сделав несколько глубоких вдохов, он перекинул ногу через ограждение.

Нельзя сказать, что Дэн панически боялся высоты, но когда под тобой около тридцати метров свободного пространства, а руки держатся только за ржавые, непонятно когда и кем приваренные прутья, действительно становится не по себе, но ничего не произошло. Как и обещал житель этого кладбища непонятно каких надежд, Дэн благополучно спустился вниз. Побродив немного среди развалин и пройдя через какой-то цех, с обвалившейся кровлей и неизменными зарослями кустарника даже внутри, он действительно попал на довольно широкую, почти не захламленную дорогу, с обеих сторон зажатую корпусами цехов. Видимо в свое время, она была одним из путей, по которому весь этот промышленный монстр поддерживал связь с окружавшим его миром, а сейчас использовалась только полицией, во время проведения редких и неэффективных рейдов. О теперешнем ее использовании ясно говорили широко поставленные следы узких гусениц, какие оставляли только транспортеры департамента полиции. Дрога действительно вывела Дэна в район, в котором жили люди, но он очень отличался от того, к чему он привык за годы жизни в мегаполисе. От того, что он видел каждый день. Тесные кварталы, плотно заставленные пяти-восьми этажными, блочными домами, некоторые из которых смотрели на мир пустыми глазницами выбитых окон. Окна домов, где все же жили люди, почему-то сразу наводили мысли о помойке. Кое-где легкий ветер трепал сохнущее после стирки белье, на выщербленных подоконниках возвышались сложенная горками, нехитрая утварь да кое-где стояла древняя модель дешевого ТВ. Повсюду, куда могла дотянуться рука, стены домов, заборы, брошенные машины с выбитыми стеклами и дранной обивкой сидений, были исписаны и изрисованы всякой всячиной, до такой степени, что если безымянным живописцам приходила в голову новая идея, то воплощать ее уже приходилось поверх старых. Чего здесь только не было! Отвратительная пошлятина соседствовала с твореньями действительно содержащими искру мысли и таланта, нашедшие свой выход только таким образом.

На улицах народу было немного, в основном молодежь. Одни бесцельно бродили, в поисках новых приключений, другие, сбившись в группы о чем-то неспешно болтали или слушали музыку. На Дэна никто не обращал внимания, если не принимая его за своего, то по крайней мере и не считая его особо чуждым своему образу жизни. Он брел по обыкновенному бедняцкому кварталу и смотрел на все широко раскрытыми глазами. Он и не думал, что в самом мегаполисе так живут люди. Ну в промышленных зонах, ну на окраинных территориях портов, где притоны мирно соседствовали с домами законопослушных горожан, но чтобы в самом центре мегаполиса! Иногда бывает полезно пройтись пешком и не только для укрепления здоровья, но и в чисто познавательных целях. В конце концов все эти уборщики и посыльные, строители и грузчики, механики и посудомойки, обслуга прачечных и отелей, в общем все, кого принято если не называть открыто, то считать «третьим сортом», должны же они были где-то жить? И вот подобное место Дэн только что для себя обнаружил. Пока родители отрабатывали свою краюху хлеба и право оставаться в таком прекрасном месте, где солнце никогда не заходит за свинцовые тучи, их дети развлекались как могли, а надо сказать, что позволить себе они могли очень немногое.

У истертых ступеней, ведущих в одно из зданий, оперевшись о поручень стоял смуглолицый, рослый парень и поигрывал какими-то цацками, повешенными на связке ключей. На нем были серые, камуфляжные, армейские штаны и идеально сохранившаяся, противоперегрузочная куртка пилота штурмовика. Рядом с ним стоял неряшливо одетый, толстый коротышка и только кивал головой, в знак согласия с тем, что говорил долговязый. Когда Дэн проходил мимо, тот на миг замолк и проводил его взглядом.

– Ты его знаешь? – спросил он коротышку, не переставая бряцать своей игрушкой.

– Понятия не имею, кто такой, – признался малыш и сунул правую руку в карман. Там тут же что-то щелкнуло.

– Не нужно, пусть себе идет, – распорядился не удавшийся пилот штурмовика, – сразу видно что ему здесь ничего не нужно и он просто так приблудился. Тетя Крастя сейчас опять поднимет крик, что никому проходу не даем.

– Как скажешь, – согласился с доводами заводной малыш, доставая из кармана и снимая с боевого взвода небольшую, но чертовски убойную игрушку, калибром в десять миллиметров.

Дэн услышал только начало их разговора, но не останавливаясь и не ускоряя шаг пошел себе дальше, а парочка местных вернулась к обсуждению своих насущных, как им казалось, проблем.

Если не брать в расчет оставшийся за поворотом включенный проигрыватель, на улицах было тихо, как на кладбище. Не было здесь привычного для большого, развитого города шума машин, проносящихся непрерывной чередой по непонятно каким, неотложным делам, не было и общественного транспорта, даже подведение обшарпанных вагонов подвесного монорельса было не выгодно для этого места. Здесь машины не ездили, здесь они просто стояли по бокам улиц, с сожжеными колесами и вывороченными потрохами. Судя по количеству брошенной техники, машины собирались сюда со всех окрестностей с одной единственной целью – сдохнуть. Как ни странно, в этом была доля истины – утилизация старой машины стоила денег, и денег не малых…

Когда Дэн проходил мимо входа в какое-то увеселительное заведение, по крайней мере, рекламный щит, намертво прибитый к стене у дверей, обещал клиентам именно веселье, двери распахнулись и на пороге широко зевая показался здоровенный детина, килограмм под стодвадцать, в одних штанах и тяжелых, армейских сапогах. Покончив с зевотой, он вскользь взглянул на проходившего мимо человека и найдя его для себя неинтересным, уставился на широко распахнутые окна дома, стоящего через улицу, затем быстро опомнившись, его взгляд опять перекинулся на уже удаляющегося Дэна. Теперь то здоровяк понял, что было не так. Его внимание привлекла дорогая, прекрасно сохранившая свой внешний вид, обувь прохожего.

– Эй, господин, – потрясая бледными, крайне редко выставляемыми под свет белого дня, телесами, толстяк побежал за Дэном.

Тот остановился и ждал, что же будет дальше. Ничего страшного не намечалось, потому, что если человек кому-то не понравился и его непременно хотят побить, ну или как там получится… никто не станет называть его господином. В подобном случае самым мягким обращением будет что-то вроде «свиньи» или «козла». Мужчина был таким толстым, что даже рывок в тридцать метров ему просто так не дался. Когда он дошаркал до Дэна, то уже тяжело дышал, давно не бритый, лоснящийся подбородок подрагивал при каждом вздохе.

– Чего тебе надо? – не очень вежливо спросил Дэн.

– Господин не желает ничего экзотического? – вкрадчивым голосом спросил толстяк, отчаяно борясь с отдышкой.

– Чего? – не понял Дэн.

– Ну, экзотического, – разволновался зазывала, хотя он вполне мог бы оказаться и хозяином в одном лице. – Дешевле вы нигде не найдете – самый большой выбор дури во всей округе, девочки на любой вкус, молоденькие, что надо, – он громко причмокнул, – правда мы открываемся позже, но для вас, если хотите, сделаем исключение.

Настойчивое приглашение не проспавшегося толстяка почему-то развеселили Дэна. Он засмеялся на всю улицу, вызвав при этом непередаваемое выражение на лице своего неожиданного собеседника. Даже когда он имел достаточно денег для того, чтобы прийти и купить подобный бордель со всеми потрохами, даже тогда у него не возникало желания просто «поразвлечься» в подобном месте, но сейчас, когда у него в карманах не было даже дробных кредита, такое предложение его развеселило до слез.

– Ну и не надо, – обиделся хозяин и сразу перешел на ты, – пойди, поищи несовершеннолетних, по десять кредитов «за раз», а я посмотрю, как это у тебя получиться.

– Ты не обижайся, старик, – немного успокоившись, Дэн похлопал толстяка по массивному плечу, – я не сомневаюсь, что у тебя лучшее в своем роде заведение, но понимаешь, мне сейчас не до этого. Как ни будь забегу, и передам знакомым, что есть такая забегаловка, – соврал он, воспользовавшись давно заученным приемом.

– Вот это уже другое дело, – растаял в улыбке толстяк, – заходи, как только появится желание. Запомни, цены самые низкие, так что даром не трать время на поиски, а иди прямо ко мне.

Последняя фраза не оставила никаких сомнений в том, кто является хозяином этого злачного места. Он развернулся и уже медленно, даже с некоторым достоинством, направился обратно к дверям своего притона, а Дэн пошагал дальше.

По мере того, как он продвигался все дальше и дальше, кварталы постепенно становились чище и более ухоженными. Сожженные и покуроченные машины стали попадаться все реже и реже. Один из районов плавно переходил в другой, образуя между собой размытую границу, обнаружить которую мог и посторонний наблюдатель, но прочувствовать все, как и что на самом деле, мог только тот, кто родился и вырос в подобных местах.

Перебравшись в неположенном месте и чуть не поплатившись за это жизнью, через скоростную, двухуровневую автостраду, по нижним шести полосам которой, нескончаемая вереница машин проносилась в одном направлении, а по точно такому же полотну, только поднятому на метров десять над поверхностью, в обратном, он попал совершенно в другой мир. Контраст был действительно потрясающим. Казалось, что два полотна автострады, были непреодолимым барьером между роскошью, которая здесь, с этой стороны, буквально давила своим великолепием с первого же шага, и беспросветной нищетой, оставшейся где-то далеко позади, за шумящим потоком машин. Огромные, как надежды неисправимых фантазеров, витрины дорогих магазинов, зазывали покупателей поближе познакомится с россыпями всевозможных товаров, тенистая прохлада мансард и террас кафе, устроенных прямо на вторых-третьих этажах небоскребов и торговых центров, ласково манили прохожих тихой музыкой. Район, в котором оказался Дэн был чем-то средним между деловым и торговым центром. Машин было совсем мало, и кстати, не одной дешевой среди них не было. Увидев только эти кварталы мегаполиса, можно было смело утверждать, что вы оказались в одном из самых лучших мест, и что только здесь должен жить человек.

Судя по всему, время обеденных перерывов уже окончилось и улицы заметно опустели. Под палящим светилом бесцельно бродили лишь редкие прохожие, да сломя голову мчались по своим офисам, непонятно почему опаздывающие «трудяги».

Больше никаких происшествий не случилось, если не считать полицейского, которому не понравился внешний вид Дэна. Он сделал по этому поводу колкое замечание, что-то вроде того, что волочиться, так волочиться, развлекаться, так развлекаться, но мол во всем надо знать меру. Этим все и ограничилось. Выходить из машины и проверять документы у подозрительного типа, полицейскому, после обильного обеда, не хотелось.

Солнце уже клонилось к закату, с каждой минутой удлиняя и без того разросшиеся тени. Дэну уже начало казаться, что эта пешая прогулка никогда не кончиться, как район торговых и внушительных деловых центров – башен из стекла и белого, как снег бетона, неожиданно оборвался, без перехода уступив место утопающим в зелени кварталам частных котеджей – одной из самых элитных частей города, дом в которой мог себе позволить далеко не каждый из тех, кого принято считать баловнями судьбы. У Дэна дом был именно в этом районе. Правда, он никогда не попадал сюда с этой стороны, но ошибиться было трудно. Это был его район. Ориентируясь по башне ретранслятора – самому высокому строению во всей округе, он пошел вперед. Неожиданно по новому глядя на окружающую его роскошь. Еще несколько часов назад он находился в убогих кварталах, о существовании которых в мегаполисе он даже не подозревал, может именно это заставило его взглянуть по новому на аккуратно прокошенные, густые газоны, со всех сторон окружающие великолепные, как с рекламных проспектов строительных фирм, дома; невероятно дорогие, сверкающие свежим покрытием, автомобили, припаркованные рядом; ярко одетых детей и улыбающихся ему хозяев всей этой роскоши, а может все было гораздо проще и кварталы бедноты здесь были не при чем, просто он с утра ничего не ел, он страдал от жажды – у него не было денег даже на то, чтобы купить себе по дороге стакан чего-то выпить. Кто его знает?

Вскоре его стали узнавать и здороваться. Он только кивал в ответ. Неожиданно сзади его окликнула древняя старушка, находящаяся, впрочем, в прекрасной форме – она быстро его нагнала и скрипучим голосом поинтересовалась:

– Дэновер здравствуйте, что-то я вас давно не видела. Выезжали из города?

– Да, был в отъезде, – сказал половину правды Дэн.

– Вот не пойму я вас, молодых, этот ваш вызов обществу и прочие вещи. Дэн с непониманием посмотрел на свою соседку.

– Я говорю про то, как современная молодежь одевается, – сказала она с достоинством, поправляя свою роскошную прическу, составленную из синтетических, вживленных в кожу головы волокон. – Вот вы, например, уважаемый господин, у вас же сын растет, а позволяете себе выглядеть, как бродяга. Разве та можно?

– Это мода такая, – оправдался Дэн, не придумав ничего лучшего. – Вы знаете как дорого стоит вот такой вот с виду хлам?

– И кто только выдумывает такую моду? – проворчала она и свернула в один из проездов. Она высказала свое мнение и Дэн ее больше не интересовал.

Он оказавшись уже на знакомой территории, свернул несколько раз срезая дорогу и вышел к своему дому. Правда его он был только на сорок шесть процентов – так гласила последняя выписка, которую он получил на руки в банке, после внесения очередного взноса. Машины у ворот не было. Подойдя, он увидел небольшую, но яркую табличку, приклеенную скотчем к правой створке ажурных, автоматических ворот, на которой было оранжевыми буквами написано одно-единственное слово: «ПРОДАЕТСЯ». Он оглянулся по сторонам, в надежде, что хоть кто-то ему все объяснит. Через дорогу, сладко потягиваясь, из дому вышел сосед. Заметив Дэна он приветственно ему помахал – вот и все объяснение.

Дэн отворил ворота и вошел во двор. Густая, как щетка, трава газонов поднялась выше обычного, но в остальном во дворе было все как прежде. Автоматическая газонокосилка стояла тут же, у входа. Он ее включил и пошел к дому.

– Доброе утро, – поприветствовал хозяина аппарат, – ой, прошу прощения, добрый вечер, – исправился он и басовито гудя принялся наводить порядок с неприлично разбушевавшейся флорой.

Дом, выстроенный в старинном стиле, выглядел внушительно и вызывал сразу целую гамму чувств, основным из которых, нещадно давящих все остальные, была зависть. Даже в этом районе редко можно было встретить что-то подобное. Три этажа, выложенные из неимоверно дорогих блоков, стилизованных под дикий, рыжеватый камень, венчала ажурная, покатая крыша, накрытая «вечной» пластиковой черепицей, подобранной строго в тон стен. Правильный, несколько суховатый, стилизованный под старину прямоугольник массивного строения, оживляли и возвращали к современной действительности, многочисленные детали, о существовании которых в глубокой древности просто не подозревали. Ряды огромных, особенно на втором и третьем этажах окна; установки искусственного климата, заборные части которых были часто натыканы по стенам; среди ажурной кладки двух винтовых лестниц, нашли свое пристанище в этом мире целый набор небольших, но мощных прожекторов, должных освещать в темное время суток весь двор и фасад дома. На крыше красовалась сложная конструкция из трех параболических зеркал, способная принимать все, что только передается с орбиты в коммерческом, любительском, бесплатном и рекламно-прогнозном формате, а так же во всех остальных форматах, о существовании которых узнаешь только когда включаешь подобную штуку.

На входной двери, мастерски составленной из фрагментов натурального дерева, покрытого прозрачным, но твердым, как сталь лаком, которую Дэн лично выбирал для своего дома, красовалась точно такая же табличка, какую он только что видел на своих воротах. Он толкнул дверь, которая оказалась незапертой и вошел внутрь.

– Мирана, Ричи! – позвал он проходя через уютный, непривычно пустынный холл.

Ответом ему была только гулкая тишина. Он остановился и крикнул еще раз, но результат оказался точно таким же. Он открыл дверь и вошел в гостинную. Первое, что бросилось в глаза, это отсутствие всего, что можно было бы назвать мебелью. В гостинной не оказалось ничего. Не было даже ни одной из тех безделушек, которые так любила покупать его жена. Не было не только мебели, но и этих паршивых скульптурок, которые делали «особенную» атмосферу в доме. Он прошел несколько шагов и ничего не соображая остановился.

– Объяснит мне кто-то или нет, что здесь происходит?! – крикнул он.

Его крик гулко прошелся по опустевшему дому.

В соседней с гостинной комнате кто-то громко откашлялся и подал голос:

– Проходите, не стесняйтесь! – жизнердостно разрешил уверенный мужской голос.

Дэн, ожидая всего, чего угодно, бросился через зал гостинной и распахнув двери влетел в соседнюю комнату, оказавшуюся такой же пустынной, как и все предыдущие. Посреди комнаты, залитой оранжевыми лучами заката, на невысокой треноге стояла первая вещь, которую он встретил в своем собственном доме, да и та ему не принадлежала. Это был стандартный, компьютерный экран, довольно потасканный, но светившийся как новый. На нем было простодушное лицо молодого, неопытного клерка, должного, по замыслу создателей программы, внушать полное доверие клиентам. Как только Дэн появился в комнате, изображение на экране пришло в движение.

– Заходите, заходите, не стесняйтесь, – с радушной улыбкой пригласил автомат Дэна в его собственный дом. – Ну как вам этот особняк? Неплохо правда? Вы были на втором и третьем этажах? Это нужно увидеть. Немедленно сходите и посмотрите.

– Я уже все видел, – сказал Дэн, до которого уже стало доходить, что же здесь происходит.

– …полы из натурального дерева, район тихий, полиция работает на высшем уровне – здесь постоянно дежурят лучшие подразделения округа. По вашему требованию, за счет продавца будет установлена любая, по вашему выбору, система сигнализации… – не переставал тараторить электронный продавец, расхваливая дом на все лады, стоящему перед ним Дэну.

– Давно дом выставлен на продажу? – спросил он, начав приходить в себя после неожиданного, но сильного удара.

– Уже третью неделю, – ответил после короткой паузы сбитый с толку компьютер.

– Кто продавец? – Продажу осуществляет банк «Торн», по праву владельца находящихся в его собственности кредитных обязательств бывшего владельца. Оценочная стоимость особняка, включая всю прилегающую территорию, составила двести сорок три тысячи кредитов, – шпарила дальше электронная игрушка, видя, что ее не останавливают, – это окончательная сумма если вы захотите оформить договор купли-продажи в кредит. Если же вы имеете возможность выложить всю сумму сразу, то в таком случае, особняк перейдет в вашу собственность за двести десять тысяч кредитов, в стандарте объединенной банковской системы конфедерации. Договор возможно оформить и в любом другом валютном стандарте, по текущему официальному курсу. Если желаете, то сделку можно оформить в счет недвижимости или любых других активов, которые после проведения оценочной экспертизы…

– Инициатором продажи стал банк? – оборвал компьютер Дэн.

– Нет, – возразила умная машинка, – инициатором была Мирана Краст, после того, как к ней временно перешли все права на эту собственность. Она и распорядилась ней таким образом, а банк, как наиболее заинтересованное в сделке лицо, выступает посредником.

– Можно с ней связаться? – спросил Дэн начиная закипать, не больно то и надеясь на то, что ему тут же выложат конфиденциальную информацию, но клерк на экране ее таковой не считал сразу ответил:

– Мирана Краст покинула Картак две недели назад. Ее интересы на планете представляет господин Голдвин – агент местного отделения банка «Торн», осуществляющей операции с недвижимостью.

– Вот сука! – не выдержал Дэн.

Аппарат заткнулся, стараясь сообразить, какого именно пункта возможного договора касалась последняя фраза вечернего клиента.

Обида была настолько большой, что он больше ничего не мог сказать, да собственно и некому было… Если признаться, такой подлости он не ожидал. После пяти с половиной лет, во время которых все его усилия были направлены только на этот дом, на семью, он был вправе надеяться на немного другое отношение. Он оставил компьютер в покое и вышел из комнаты.

– Поднимитесь на верх, это нужно увидеть, зайдите… – погнал в догонку электронный зазывала, но Дэн его уже не слушал.

Он прошелся по опустевшему дому, вкрадчиво освещенному лишь оранжевым светом заходящего светила. Поднявшись на второй этаж, он зашел в комнату Ричи, но и та оказалась пустой, лишь его собственные шаги гулко раздавались по опустевшему дому. Неясные тени развеявшихся дымом надежд, пугливо разбегались, прячась в темных углах комнат и не менее темных закоулках его подсознания. Как ни странно, ни злости, ни обиды он уже не испытывал. В первый момент, как только он узнал правду, он был готов крушить все, что попадется под руку, но так, как дом оказался полностью пустым, не к чему было даже приложиться. Неожиданно даже для него самого, все быстро прошло, оставив только грусть, которую нельзя было даже выразить, грусть за безвозвратно ушедшим временем, к которой подмешивалось вибрирующее чувство неопределенности будущего.

Из задумчивого состояния его вырвал вой полицейской сирены. Дэн подошел к окну и взглянул во двор. Из двух остановившихся у ворот, полицейских машин, пригнувшись и выставив вперед оружие, прикрывая друг друга, быстро бежала к дверям пара полицейских, еще одна пара преодолев барьер низенького кустарника, скрылась за домом, в надежде перекрыть возможный черный ход. Пятый полицейский остался у машин. Его автомат лежал на капоте машины, а он сам, не спуская глаз с дома, с кем-то разговаривал по радиостанции. Уже через мгновение по дому гулко забарабанили шаги тяжелых ботинок. Компьютер, оставшийся на первом этаже тут же отреагировал на появление гостей:

– Здравствуйте. Вы правильно сделали, что решили осмотреть этот дом. Сначала не нужно спрашивать цену, вы только посмотрите, с каким качеством и из каких материалов все здесь сделано. Вы не пожалеете… – он заткнулся не окончив очередной фразы.

– На первом этаже никого нет, – доложил кто-то.

– Давай на второй, я прикрываю, – ответили ему уверено.

Через несколько секунд в комнату, в которой находился Дэн, даже не подумавший бежать из своего собственного дома, распахнулись двери и на пороге появился одетый в темный, «каменный» камуфляж страж порядка, поверх которого был надет короткий бронежилет.

– А ну, стой где стоишь, – скомандовал он, – и держи руки так, чтобы я их видел. Один есть! – крикнул он кому-то в коридор через плечо.

Он так и стоял в дверях, держа Дэна под под прицелом своего автомата, пока по коридорам и лестницам бегали его коллеги, обследуя каждый квадратный метр дома. Наконец беготня стихла и в комнату вошел еще один полицейский, ростом немного выше первого, но гораздо моложе. Этот уже не говоря лишних слов, подошел к Дэну и профессионально заведя руки за спину, надел на него наручники.

– Что такое?! Это мой собственный дом! Вы будете уволены как только все выяснится! – попытался протестовать Дэн, но на его возражения никто не обращал внимания.

Как только наручники сомкнулись у него на запястьях, его грубо поволокли к выходу.

– Заходите еще, было приятно с вами познакомится, – бросил им вдогонку компьютер.

Уже возле ворот Дэна толкнули лицом в низ на капот одной из машин и обыскали. Обнаружив карточку личности, один из полицейских, тот что помоложе, сел в машину и вставил ее в бортовой компьютер. Из-за дома неспешно возвращалась прикрывавшая пара. Старший группы захвата тем временем покончил со своими разговорами и обойдя машину приблизился посмотреть на очередного бродягу. Дэн поднял перекошенное болью лицо.

– Господин Краст, – расцвел в добродушной улыбке не молодой уже офицер, с нашивками капитана на груди и правом рукаве, – вы вернулись? А у меня в компьютере значится, что вы выбыли из мегаполиса в связи с переменой места жительства.

– Еще не выбыл, но собираюсь, – сказал Дэн первое, что пришло в голову.

– Немедленно снимите наручники с этого человека, – распорядился старший патруля. – Вы уж нас простите, но это видимо какая-то ошибка. Понимаете, сработала сигнализация, вот мы и приехали. Дом выставлен для осмотра всех желающих и системы безопасности на день отключаются, но с наступлением темноты, сигнализация переходит в обычный режим, чтобы какому-то бродяге не пришло в голову заночевать в доме. Мы конечно стараемся таких не допускать в эти районы, но сами понимаете, всякое может случиться…

Он бы еще извинялся бы и извинялся, но его прервал выбравшийся из машины полицейский:

– Капитан, взгляните сюда, – позвал он его к компьютеру.

Тот извинился и пошел поглядеть. Дэн с тревогой следил за тем, что будет дальше. Он видел, как на глазах меняется выражение лица капитана, как на его лбу залегают две поперечные морщины. В полицейский участок ему больше не хотелось, но судя по всему, теперь все дороги вели именно в этом направлении. Постояв с минуту в глубоком раздумьи и автоматически вертя в руках карточку личности Дэна, капитан принял решение и подошел. Он отозвал только что захваченного правонарушителя в сторону и тихо сказал:

– Вы знаете, Краст, формально я имею право сейчас вас арестовать, за вторжение на территорию находящуюся в частной собственности.

– По моему, вы это уже сделали, – невесело улыбнулся Дэн.

– Запомните, – серьезно сказал капитан, – никогда не шутите с полицией. Как правило, здесь работают люди, неприспособленные для понимания шуток. Это конечно же смешно, что я должен арестовать вас за то, что вы были задержаны в своем собственном доме, но такие у нас законы и я с этим ничего не могу поделать. С документами у вас все в порядке, я имею в виду, на оставшиеся до наступления назначенного судом времени. Если бы вы были в любом другом месте мегаполиса, то все было бы в порядке, но вы оказались именно здесь.

– Куда же мне еще было идти?

– Этого я не знаю. У меня нет готовых ответов на все вопросы. Вы знаете господин Краст, – сказал он подумав, – учитывая то, что за все время, которое вы прожили в этом районе, вы ни разу не пожаловались на нашу работу, я закрою глаза на это досадное недоразумение и позволю вам переночевать в вашем доме, но только чтобы утром вас здесь уже не было – моя смена кончается в восемь часов утра и я не советовал бы вам дольше задерживаться в этом районе. Это все, что я могу для вас сделать. Сработку сигнализации я оформлю как технический сбой. Когда вернетесь в дом, сразу же заблокируйте сигнализацию, универсальный код должен остаться в силе и вы его должны знать. И желаю вам удачи, пусть вам повезет, – сказал он, возвращая Дэну его карточку.

– Спасибо.

– Чего расселись?! – прикрикнул капитан на своих подчиненных. – Где Ордок? Вечно он куда-то пропадает! Все по машинам.

Полицейские, брязкая оружием, без особого энтузиазма полезли по машинам. Взвыв моторами, те с визгом развернулись и включив опознавательные огни помчались прочь. Дэн еще некоторое время стоял у ворот, не зная, что ему делать дальше. Никто из соседей даже нос не высунул на улицу. Окна всех соседних домов были темны, как во времена, когда люди еще не догадывались о существовании электронов и всего, что с этим связано. Что-то подсказало Дэну, что за ним все равно наблюдают, пусть даже не включая света. Здесь редко происходило что-то подобное и наверняка, все, кто проснулся от воя полицейских сирен, не хотели пропускать интересного зрелища. Обманув ожидания следящих за ним глаз, он просто вернулся в дом, первым делом, как ему и посоветовали, отключив сигнализацию. Как ни странно устройство с готовностью приняло введенный код, тут же сменив гнев на милость, просигнализировав об этом вспыхнувшим зеленым огоньком на небольшой панели. Затем он решительным шагом направился в бывшую гостинную.

– Здравствуйте, решили посмотреть дом? – опять включился компьютер.

Это было последнее, что сказал этот аппарат в своей карьере продавца. В следующее мгновение компьютер полетел в стену и слабо заискрив, прекратил свое существование. Осколок матричного экрана, повисший на жгуте разноцветных проводов, несколько раз ярко вспыхнул и погас. Со звоном упала стильная тренога подставки. Несколько осколков и небольшое облачко вонючего дыма – это было все, что осталось от дорогой, интеллектуальной штучки. Покончив с компьютером, Дэн поднялся на третий этаж, которым они с женой пользовались крайне редко. В этих комнатах, использование которых откладывалось «на перспективу», уборщица бывала гораздо чаще своих хозяев. Миновав обе спальни, в которых никто и никогда не ночевал, хотя те совсем недавно были полностью оборудованы мебелью и всем необходимым, он зашел в ванную комнату и осмотрелся.

– Хорошо, хоть ванную не додумались вывозить, – сказал вслух Дэн, чтобы хоть как-то себя подбодрить.

Звук его голоса гулко прозвучал в просторной комнате. Он нагнулся и встав на колени, стал шарить рукой за одной из стоек, большой треугольной ванной, рассчитанной на два с половиной кубометра воды. Перепачкав в пыли и без того грязную рубашку, он достал то, что искал. Это был черный, пластиковый пакет, перетянутый резиновым кольцом. Он развернул сверток и достал из пакета изысканный, замшевый футляр и небольшую пачку кредиток, купюрами по пятьдесят кредитов. Отложив в сторону деньги, он щелкнул застежкой футляра. Внутри оказалось изысканное колье, изготовленное вручную в единственном экземпляре. Крупные изумруды мирно соседствовали с россыпью топазов на ажурном, платиновом поле основной части. Увидев, что с колье все в порядке, Дэн захлопнул футляр.

Иногда бывает полезно любить даже собственную жену. Этот сюрприз он готовил ей ко дню рождения, но так и не успел подарить. Это колье и сдача в две с половиной тысячи кредитов сейчас оказались его единственной собственностью. «Не так и плохо» – возразит кто-то и будет по своему прав, но для Дэна, в сравнении с тем, что у него было, это было ничто. Рассовав деньги и футляр по карманам, он спустился вниз. В спальню, свою собственную спальню, у него даже не возникло желания заходить.

Он устроился в углу гостинной и прислонившись спиной к стене закрыл глаза. Хотя пол под ним был деревянный, с постоянно поддерживаемой температурой в двадцать пять градусов, в его сознании тут же возникли ассоциации с камерой полицейского участка, казалось навсегда засевшие в памяти.

Не спалось. Он сидел и думал, что же ему делать дальше, но кроме бегства в голову ничего путного не приходило. Куда именно ему следует бежать, он то же не имел ни малейшего представления. Оказавшись в одиночку, против всего огромного мира, он даже не представлял, что ему следует делать, куда отправится. Когда ему было шесть с небольшим, они вместе с отцом перебрались на Картак. Через двенадцать лет, отец, который был экспертом-минералогом и большую часть своего времени мотался по галактике, во время одной из своих командировок подцепил какую-то заразу, да так и не пройдя карантинный контроль, умер не приходя в сознание, в изолированном боксе госпиталя космопорта. Что сделали с его телом, Дэну сообщить не соизволили. Как ему говорили, в подобных ситуациях тело укладывалось в герметичный контейнер и на любом уходящем с планеты корабле вывозилось далеко от системы и выбрасывалось в космос (абсолютная кремация на Картаке была запрещена законом, а та, после которой остается пепел, не могла гарантировать полного уничтожения возбудителей незнакомых болезней, способных иметь цисты самых невообразимых систем и защит). Денег, оставшихся на счету отца и полученной страховки хватило на то, чтобы Дэн смог получить самое лучшее экономическое образование, какое только можно было получить на Картаке. Он сидел, а перед его закрытыми глазами, стремительно проносились картинки воспоминаний, вырванные мозгом из общей череды. Это было какое-то удивительное состояние, похожее на сон, впрочем, как все в этой жизни.

Когда он наконец открыл глаза, за большими, от пола до потолка, окнами гостинной, светлело. Было как раз то время, когда ночь уже убралась, а день еще не решался занять освободившееся место. Ни один звук не нарушал неопределенную тишину, район мирно спал и смотрел свои сны, кто на какие заслужил, и никто даже не догадывался о вот-вот нахлынущей напасти стремительно приближающегося, нового дня. Дэн тяжело поднялся и подошел к окну. За толстым, заметно покрытым пылью, стеклом, несмело занималась еще одна заря. Разминая на ходу затекшие мышцы спины, он поднялся на второй этаж, и включив в ванной комнате свет, долго осматривал опустевшие полочки для туалетных принадлежностей. Наконец он обнаружил то, что искал. Это был использованный бритвенный модуль, который застрял в глубокой щели и остался на месте. Ручку для него после недавней тщательной уборки искать было бесполезно. Включив воду и держа кусочек пластмассы с несколькими рядами тонкий лезвий двумя пальцами, он кое-как побрился и привел в порядок одежду и прическу.

Когда он выходил на улицу, заря уже разгорелась во всю. Оранжевое светило системы Картак показалось из-за самых высоких построек соседнего района. Дэн остановился у ворот и оглянулся назад. В ласковом свете тихого утра, его дом, вернее, его бывший дом, смотрелся превосходно, после всего случившегося даже не верилось, что такое может быть на самом деле.

К действительности его вернуло басовитое гудение ползущей от соседнего перекрестка мусорной машины. За ней, по обе стороны улицы, шли двое парней, одетых в темные комбинезоны, подбирая на ходу выставленные мешки с мусором и бросая их в открытый зев мусороприемника.

Уступив место неспешной процессии, он направился прочь из «кварталов мечты».

До вступления приговора в силу оставались сутки и четыре с половиной часа.

Глава 5. Крамчик.

Через несколько часов Дэн стоял в одном из холлов космопорта. На нем был туристический костюм любителя дикой природы, сшитый из крепкой, синтетической ткани, коричневого цвета, а за плечем болталась увесистая сумка. С виду он походил на путешественника-туриста, одного из тех, которому, по непонятной причине, не сидится дома, и который с готовностью откликается на любой, еле уловимый зов неведомого. После заботливых рук парикмахера и проявленного внимания к его деньгам со стороны продавцов небольшого, но довольно дорогого магазина одежды, ювелир, которому Дэн вернул купленную недавно вещь, даже не заподозрил происшедшие изменения его статуса. Расстроено почмокав, он выплатил полную сумму, правда для этого Дэну пришлось наврать о привередливости своей жены и сделать еще один, более дорогой заказ, но это не имело уже никакого значения. В застегнутом нагрудном кармане куртки ощущалась приятная тяжесть кредитного пластика. После утренних расходов, у него оставалось еще немногим более восьми тысяч кредитов – вполне достаточно чтобы убраться с Картака и больше даже не вспоминать о существовании этого места, но была одна проблема. Как только Дэн предъявлял свое удостоверение личности, как сидящие за стойками клерки, все как один, отрицательно качали головами и требовали специальное постановление судебных властей, разрешающее покинуть территорию конфедерации. Он даже попробовал обращаться к агентам маленьких, частных фрахтовых компаний, но те тоже только смущенно пожимали плечами и несли что-то о своих лицензиях и возможных для себя последствиях.

Он вышел на воздух и бесцельно побрел по посадочному полю, в слабой надежде встретить понимание кого-то из команд многочисленных кораблей. Как ни странно, его беспрепятственно выпустили. Охранникам даже в голову не пришло проверить документы у прилично одетого господина, с дорогой дорожной сумкой за плечем. На взлетке, после второй же, произнесенной им фразы, никто не хотел с ним разговаривать. Складывалось впечатление, что в космосе ходят только исключительно законопослушные люди, а рассказы и слухи о контрабандистах и пиратах, лихих бродягах и отчаянных торговцах, для которых закон был ничего не значащим собранием пустых слов, являются всего лишь легендами – слабым отражением извечного человеческого стремления к свободе.

– Тебе здесь никто не поможет, можешь даже не надеяться, – сплюнув сказал водитель огромного грузовика, в контейнеры которого с грохотом загружалась руда, подаваемая по гибкому, метровому в диаметре, рукаву транспортера из стоящего рядом исполинского рудовоза.

Дэн остановился и оценивающе посмотрел на говорившего. С виду обыкновенный работяга – один из тех, кто приводит в движение огромные маховики заводов и фабрик, умелыми руками которых поддерживается жизнь в странных порождениях конструкторской фантазии, непослушных и трудно предсказуемых, как повороты судьбы. Перепачканный маслом рабочий костюм, тяжелые, никогда не чищенные ботинки строителя-монтажника и трехдневная, густая щетина на темном от загара, худощавом лице. Все было точно так, как и представлял себе Дэн такой тип людей, все, кроме одной детали, которая в миг перекрыла и обратила в ничто все его представления. Это были глаза, глаза человека видевшего многое и сохранившего, тем не менее, терпимое отношение ко всему увиденному. Последнее впечатление оказалось решающим и Дэн не раздумывая полез по узкой, грязной лестнице к кабине грузовика. Оказавшись на смотровой площадке, на поручне которой и восседал заговоривший с ним человек, он не раздумывая полез в карман и достал свое удостоверение личности.

– Что ты про это думаешь? – спросил он протягивая незнакомцу кусочек белого пластика с закругленными краями.

Тот взял протянутый документ и внимательно осмотрел.

– Да, не повезло тебе, – сказал он через минуту, возвращая удостоверение. – Судя по всему, – он скользнул взглядом по костюму Дэна, – до этого у тебя было все в порядке. Но видишь, разное случается…

– Мне нужно как можно скорее убраться отсюда.

– У тебя здесь никого нет?

– Нет, на Картаке я один. Уже один…

– Было бы неплохо отсидеться у кого-то, а потом, после окончания срока приговора начинать все с начала, но раз ты говоришь, что один, тогда тебе действительно нужно убираться.

– Слушай, – до заговорщицкого понизил тон Дэн, – ты наверняка знаешь кого-то из экипажа этой развалюхи, – он показал на возвышающуюся глыбу рудовоза. – Может замолвишь за меня словечко, чтобы они взяли меня на борт. Я заплачу.

– Нет, в этом порту тебя никто не возьмет, – качнул головой водитель. – Сюда приходят только самые «чистенькие». Они очень бояться за свои лицензии и свои места. Тебе нужно в другое место.

– Но в этом мегаполисе больше нет портов, – сказал Дэн недоверчиво глядя на своего собеседника.

Неожиданно из кабины грузовика послышался настойчивый зуммер. Водитель метнулся туда и передвинул несколько рычажков. Грузовик содрогнулся, в его потрохах что-то лязгнуло и транспортер, подведенный к одному из его контейнеров замолк, затем пришел в движение, с щелчком разблокировав зажим, и поддерживающая его мачта качнулась к открытой горловине следующего контейнера. Переместившись на десяток метров, раструб транспортера рудовоза замер над еще одним бункером грузовика. Прицеливаясь, оператор помедлил несколько секунд, а затем опустил с громким щелчком сомкнувшееся захватное устройство на воронкообразный, приемный люк.

– Тебе нужно в Сотар, – сказал водитель, когда в рукаве транспортера опять загрохотало и он затрясся мелкой дрожью.

– А где это? – спросил Дэн впервые услышав незнакомое название.

– Это триста пятьдесят километров на юго-восток от мегаполиса. Меня зовут Крамчик, – протянул он крепкую, загорелую руку.

Дэн то же представился и ответил на крепкое рукопожатие. Крамчик улыбнулся ему, как старому знакомому.

– Залезай в кабину, – сказал он, – я тебя подброшу, по дороге и поговорим.

Дэн так и сделал. Перебравшись через кресло водителя, он уселся рядом, в менее комфортабельное кресло подсобника, стараясь не задеть ни за один из рычагов и переключателей, в изобилии натыканных по всей, тесной кабине. Внутри шум загружаемой руды был заметно тише, воняло горелым, синтетическим маслом и еще какой-то едкой дрянью, вероятно то же входившей в рацион этого железного монстра. Через несколько минут грохот прекратился, окончившись уже знакомой Дэну дрожью утрамбовываемой в контейнере руды и щелчком отсоединяемого захвата. Не успел щелкнуть захват, как Крамчик уже был в кабине. Продув рабочую зону турбины свежей смесью, он запустил двигатель, который с готовностью откликнулся свистящим воем на нажатие невзрачного клавиша. Отклонив обшарпанную рукоятку управления, располагавшуюся на правом подлокотнике его кресла влево и отжав какую-то педаль, он плавно тронул свою машину. Развернувшись, натужно завывая, грузовик отъехал от транспортника, а под мачту погрузчика уже подруливал точно такой же колесный гигант.

На контрольном пункте, оборудованном на выезде из порта, никто ничего проверять не стал. Заспанный сержант службы безопасности только вяло глядел на медленно поднимающийся шлагбаум и даже не соизволил поднять глаза н кабину – за смену здесь проходило столько таких грузовиков, что за деньги, которые ему здесь платили всех их проверять было просто унизительно. Дэн только пригнулся, как того потребовал Крамчик, хотя и этого можно было не делать. Через несколько минут они были уже на одной из идущих параллельно дорог, ведущих от космопорта.

– Слушай, а тебе хоть есть куда лететь отсюда или ты только выбираешь место? – спросил Крамчик.

– Как только что оказалось, мне это не важно, – после некоторого раздумья ответил Дэн.

– Ну тогда вообще хорошо, – порадовался за Дэна водитель, и тут же пояснил ход своих мыслей: – Понимаешь, просто из Сотара куда хочешь корабли не летают – это тебе не порт мегаполиса, с его транспортными компаниями. Там суда ходят только туда, куда привыкли летать их хозяева.

– А чем там занимаются? Почему я раньше ни разу не слышал про это место?

– Чем занимаются, сам скоро увидишь. Я думаю, – Крамчик ободряюще посмотрел на своего пассажира, – ты должен туда добраться, а ничего про него не слышал потому, что общался не с теми людьми. Ведь у разных людей разные интересы и разный образ жизни…

За остеклением кабины проносились однообразные пейзажи отчужденной территории. Идущий на скорости около девяносто километров в час, груженный под завязку грузовик, со свистом порол тупой мордой воздух. Тот, кто придумывал эту штуку, об обтекаемом дизайне корпуса, видимо, имел весьма смутное представление, или, что больше походило на правду, в такой категории транспорта, этим качеством можно было смело пренебречь.

– Вот, смотри, – Крамчик ткнул Дэну под нос измятую, покрытую какими-то подозрительными пятнами, карту. – Сотар находится как я и говорил на юго-востоке. Там названия нет, да и быть не может – карта ведь выпущена конфедерацией, место обозначено крестиком. Нашел?

– Нашел. Но это же в глубине загрязненных территорий!

Крамчик посмотрел на Дэна, как на ребенка.

– И ты думаешь, что если какой-то умник решил, что там находиться опасно для жизни, то в этих местах никто не живет?! Как бы не так. Люди живут везде, – он сделал широкий жест указывая свободной рукой на безжизненно-однообразный пейзаж за окнами, – совсем как микробы, только где-то гуще, где-то совсем редко. Но так, чтобы вообще никого не было, о таком я еще не слышал.

Только что услышанное, оказалось еще одним открытием, которое Дэновер Краст, совсем недавно ведущий менеджер по производству, а теперь лицо лишенное практически всех прав, на которые может рассчитывать законопослушный гражданин, сделал для себя за последнее время. Казалось, его прошлый мир, сделав его изгнанником, неохотно отпускал, а новый, о существовании которого он только догадывался, осторожно принимал под свою опеку. Такие изменения его настораживали, но особо выбирать было не из чего.

Свернув на одном из перекрестков и даже не добравшись до первых, окраинных кварталов мегаполиса, грузовик оказался на узком шоссе, состояние полотна которого оставляло желать лучшего, впрочем, для его огромных колес, выбоины были не препятствием. Крамчик даже не старался их объезжать, а валил строго по своей полосе, не сбрасывая скорости.

– До Сотара тебе так просто не добраться, – продолжал он, – территории конечно загрязнены, но это не главное. Туда вполне можно добраться даже пешком и ничего с тобой не случиться, но как я уже сказал, люди живут везде, а с теми, кто живет там, я бы не советовал тебе встречаться.

– А что такое? – Да так… если среди них и есть такие отзывчивые как я, то они в меньшинстве.

– Чем же они живут?

– Кто чем… но почти всегда это незаконно. Власти стараются их не замечать, их это устраивает и они особо не нарываются. В общем, конфедерация ясно дает понять, что она не против, чтобы все, кто живет на отчужденных и загрязненных территориях сдохли, и они ей отвечают таким же отношением. Еще я помню такое время, когда власти пытались посылать войска, но при всех их технологиях и возможностях, это оказалось слишком дорого и они уже давно отказались от такой практики. Взамен этого, они просто стали лучше охранять свои территории.

– А куда мы сейчас едем?

– Ты здесь ни разу не бывал?

Дэн только отрицательно помотал головой.

– Это территория концерна «Гард». Скоро пойдут его предприятия.

– Наши бывшие конкуренты, – только и сказал Дэн.

Крамчик взглянул на него, но ничего не сказал.

Действительно, километров через десять-пятнадцать, на горизонте показались первые корпуса. Небосклон за окнами, из чисто-голубого, постепенно затянула серая дымка и он стал темнеть прямо на глазах. На лобовом стекле грузовика появились первые дождевые капли. Машина въезжала в окраинную промышленную зону, на которую действие климатических установок мегаполиса не распространялось. Граница была настолько очевидной, что уже через несколько минут щетки на лобовом стекле быстро раскачивались, едва справляясь с потоком воды, замирая только на короткие перерывы между сериями колебаний. С этой стороны промзона выглядела точно так же, как и к югу от мегаполиса, та, в которой Дэн побывал совсем недавно. Та же низко нависшая, переполненная влагой облачность, та же грязь и вода на бетоне дороги, тот же, никогда не прекращающийся дождь.

На заметно сузившихся дорогах стало тесно. В основном это были грузовики, такие, на котором они сейчас ехали и совсем незнакомой Дэну модели, оборудованные длиннющими цистернами и оборудованные, видимо, для перевозки каких-то химически активных жидкостей. Яркие, предупреждающие надписи на самих тягачах и их цистернах, не оставляли в этом никаких сомнений. Хватало и совсем необычных, специальных машин, о предназначении которых Дэн мог только дагадываться.

Скрипнув тормозами и низко качнувшись, грузовик остановился перед запертыми воротами одного из закрытых корпусов, широкими, как врата ада.

– Если хочешь, можешь сойти, – нарушил паузу Крамчик, – но если у тебя есть деньги и ты не слишком жадный, то тогда я тебе смогу помочь.

– Сколько ты хочешь?

– Не много, совсем немного, – успокоил он Дэна и достав из кармана брелок доступа разблокировал ворота.

Те с лязгом содрогнулись и обе их створки стали неохотно разъезжаться в стороны. Ни охраны, ни представителей режима поблизости не наблюдалось. Снаружи корпус даже казался заброшенным, но когда грузовик оказался внутри, то сразу подтвердился догмат об ошибочности первого впечатления. Корпус, запакованный под завязку каким-то оборудованием, казалось жил своей, особой жизнью. Об этом свидетельствовал не только навалившийся со всех сторон, невообразимый грохот, но и те части оборудования, которым по задумке конструкторов надлежало находится в постоянном движении. Среди исполинских металлических конструкций, на хлипких, решетчатых переходах, Дэн заметил всего несколько человек, да еще двое, оба в защитных масках и до невозможности грязных костюмах, отрезали дозировочную задвижку от большущей, ржавой железяки, похожей на контейнер для токсичных отходов. Тугие снопы фиолетовых искр разлетались далеко в стороны. От ворот мокрые следы шин вели к заборной установке, настолько огромной, что Дэн не сразу и заметил стоящего у своего рабочего места оператора, нетерпеливо замахавшего Крамчику руками. Тот, поддав гари, лихо развернул грузовик и подогнал его под мачту приемного транспортера, только в отличие от погрузчика на космодроме, эта располагалась гораздо ниже и подводилась к контейнерам с рудой снизу.

Неожиданно появился совсем молодой парень, точно в таком же костюме, как и у Крамчика. Тот поприветствовал его за руку. Приветствие оказалось необычным, но Дэн его запомнил.

– Что-то ты опаздываешь, а обещал приходить вовремя, – без вступления наехал на него Крамчик.

– Это ты раньше вернулся, – ответил парень, продемонстрировав, что он не из тех, которые привыкли соглашаться с каждым, кто старше их.

– Да, – Крамчик посмотрел на часы, – действительно. Ну это еще лучше. Слушай разгрузи нашего малыша, а то у меня тут появились кое-какие дела.

– Без проблем, – согласился парень. – Как там охрана в потру? Не проверяют?

– Нет, все спокойно, только сам ничего не делай. Потерпи несколько дней, пока обстановка не проясниться…

– Хорошо, как скажешь…

Крамчик полез в кабину и достал пару коричневых пластиковых плащей. Один из них он протянул Дэну.

– Одевай, одевай, – прокричал он, стараясь перекрыть грохот включившегося транспортера, – здесь это первая одежда. Если хочешь сойти за своего, то одевай. Такой плащ здесь не носят только чужаки и руководство. Как ты догадываешься, ни одних, ни других, никто здесь особо не любит.

Тот неохотно надел плащ, на полах которого оказалось несколько дыр, забросил на плечо сумку и недолго попетляв по узким, плохо освещенным переходам корпуса, они вышли на улицу. Дождь припустил настолько, что пришлось даже набросить капюшоны.

– Куда мы идем? – спросил Дэн.

– К одному очень хорошему человеку. Из тех, кого я здесь знаю, он лучше всего разбирается в том, что тебе надо. Не бойся, это совсем близко, вот только выберемся из обогатительных корпусов.

Они шлепали по узким проходам между бетонными скалами грязно-серых построек. За кое-где облупленными стенами то слышался грохот работающего оборудования, то было совсем тихо. Дэн плелся за своим странным проводником и ему казалось, что все, что сейчас происходит, на самом деле его вовсе не касается и это просто такая игра, но ощущение проходило, а «игра» не заканчивалась. Попетляв около получаса между исполинских корпусов, они выбрались на пустынную автостраду, вернее ее жалкое подобие, уверенной прямой прорезающую массивы заводов. Дальше пошли по обочине, из никогда не просыхающей грязи которой торчали пучки истосковавшейся к вниманию здешнего светила зелени. Через десять метров Дэн пожалел, что у него нет таких ботинок, как у идущего впереди Крамчика. Его «приспособленные для пеших переходов» туфли, кое-как устоявшие перед водой, покрывавшей бетон заводских переходов, сдались, как только почувствовали вкус жидкой грязи.

Сзади послышался шум приближающегося автомобиля. Дэн взглянул на раскисшую почву, начинавшуюся сразу за обочиной и решив не сходить с места уже приготовился получить порцию грязи, но двигатель сбросил обороты и медленно проехав мимо них, старая развалюха остановилась. Это оказался старый грузовик, приспособленный под перевозку людей. На платформе для контейнеров, был установлен длинный жилой бокс, свежее антикоррозионное покрытие которого не могло скрыть всей несуразности получившегося аппарата. В боксе приветливо распахнулась дверца. Крамчик миновал ее и обчистив грязь о первую перекладину лесенки, полез по ней в кабину водителя, махнув рукой Дэну, чтобы тот лез в бокс. Внутри оказалось тепло и уютно, только слишком влажно, от испарявшейся с пола влаги. Двойные, густо расставленные сиденья пустовали, только некоторые из них оказались занятыми. В основном это были мужчины, одетые в форменную спецодежду концерна «Гард», разной степени поношенности и загрязненности, но были и несколько типов в обычной гражданской одежде и несколько женщин. Все посмотрели на усевшегося Дэна, но увидя незнакомое лицо никто приставать не стал. Импровизированный автобус тронулся. Дэн посмотрел сквозь запотевшее стекло бокса в кабину. Там, широко жестикулируя, Крамчик что-то бурно рассказывал водителю. Тот кивал в ответ, улыбаясь ему как старому знакомому. О чем шла речь услышать через двойное стекло было невозможно. Видимо здесь дело было в обыкновенном профессиональном братстве, а может быть еще в чем-то, о чем Дэну знать было не обязательно.

Около десятка километров потребовалось для того, чтобы добраться до «совсем близкого» места. Они сошли, а доставившее их сюда чудо технической мысли, растворилось в пелене дождя, среди нагромождения старательно расставленного походного жилья. Район, в котором они оказались, Дэн видел впервые. Плотно расставленные, совсем небольшие жилые боксы соседствовали со складскими ангарами внушительных размеров, так же приспособленных под жилье. В некоторых местах, как заметил Дэн, небольшие боксы были поставлены один на другой, видимо для того, чтобы сделать поселение более компактным. Только в подобном месте можно было осознать, вернее даже прочувствовать, от какой тьмы народу зависит процветание той или другой корпорации. Поселок был действительно громадным, по крайней мере, с полотна шоссе, находящегося несколько на возвышенности, Дэну, как он ни старался, так и не удалось разглядеть его край. Конечно же этому мешал и дождь, заботливо укрывающий от посторонних глаз истинные размеры поселения.

По настилу, выложенному из ржавых листов гофрированного железа, опасно прогибающегося при каждом шаге, Крамчик повел Дэна вглубь поселка. На улице никого видно не было, ходя почти во всех боксах, мимо которых они проходили, горел свет, а в некоторых даже громко работали приемники ТВ или играла музыка. Только несколько раз они повстречались с людьми на улице, но те просто проходили мимо, даже не поднимая опущенных глаз на не званных гостей.

Наконец они добрались до места. Это оказался видавший виды небольшой жилой бокс, рассчитанный на три-четыре человека. В овальном, матовом окошке двери светился свет, все остальные окна были темными. Крамчик ополоснул в луже обувь, присев для этого на край помоста, Дэн поступил точно так же, и после того, как привел себя в порядок, несколько раз стукнул в дверь, при этом у него получился странный ритм, сильно напоминающий секретный знак. Так оно было или нет, но только странная дробь произвела магическое действие на давно не крашенную алюминиевую дверь и та, щелкнув замком, отворилась. В крошечной прихожей, ничего кроме тусклого светильника, квадратного коврика, ощетинившегося твердым, как проволока ворсом и пары стоптанных ботинок, больше ничего не было. Внутри давно не крашенные, алюминиевые стены бокса, выглядели так же убого, как и снаружи. Крамчик стянул с себя ботинки, проследил, чтобы Дэн сделал точно так же и они вошли в невысокую, с закругленными углами, незапертую дверь. Небольшую комнату, заваленную всякой всячиной, освещал только тусклый свет настольного светильника. В желтом круге экономно дозированного света, за небольшим письменным столом склонился мужчина, и дотошно сверял две одинаковые с виду бумажки. Лица видно не было, только руки, покрытые нереально-белой кожей да широкая грудь, походившая на прибрежный волнолом. Он поднял глаза на вошедших.

– Добрый день, Старон, – вежливо поздоровался Крамчик, но ответа не последовало.

Сидящий за столом человек внимательно смотрел на Дэна, не удостоив своего знакомого даже взгляда. Хотя его глаз видно не было, но Дэн спинным мозгом чувствовал этот пристальный взгляд.

– Кого ты мне привел? – холодно спросил мужчина. – Ты что, забыл, как мы с тобой договаривались, что ты перестанешь таскать сюда всех подряд.

– Неплохой вроде парень, – стал быстро оправдываться провинившийся, – я видел его документы. Они со штампом суда. Ему нужно срочно убраться с планеты, вот я и подумал…

– Он подумал! – прикрикнул на него мужчина вставая из-за стола. – Здесь думаю я, а вы должны только исполнять то, что от вас требуется. Неужели трудно запомнить?

Он оказался настоящим великаном, по крайней мере в сравнении со своими нежданными посетителями и смотрелся очень внушительно посреди небольшой, если не сказать тесной, комнаты. Ростом под два метра. Все остальное было сложено в строгом соответствии с представлениями пропорции, только грубые черты лица, да тон, с которым он сейчас разговаривал, несколько портили общее впечатление. Открыв ящик стола, он достал большущий пистолет, как раз подобранный по своему росту и направив ствол на Дэна сказал обращаясь к Крамчику:

– А ну, придержи дверь. Что-то мне кажется, что он коп. Уж больно он чистенький и ухоженный. Давай сюда его документы. Проверь его, может оружие какое с собой притащил.

Крамчик без разрешения полез полез по карманам Дэна, нашел карточку и протянул ее своему боссу. Когда дело дошло до куртки, в кармане которой лежали деньги, Дэн оттолкнул своего недавнего благодетеля и приняв воинственную стойку, которой его научили на обязательных, университетских военных сборах, всем своим видом показал, что просто так он со своей собственностью не расстанется.

– Что там у него?

– Деньги, – ответил Крамчик, с опаской поглядывая на разбушевавшегося Дэна.

– Ну так оставь его в покое. Лишь бы не было оружия и электроники. Может действительно он честный человек и все это мне только показалось. Давай, рассказывай свою историю, – потребовал здоровяк, доставая из под неряшливо разбросанной постели какую-то картонную коробку, – а мы посмотрим правду ты сейчас будешь говорить или нет. Так что лучше бы тебе сразу во всем признаться.

Дэн сбивчиво стал рассказывать свою историю, наблюдая за тем, что делал хозяин комнаты. Тот его внимательно слушал, занимаясь своим делом. На его удивление, среди старого, и ничего из себя не представляющего хлама, по крайней мере с виду, в невзрачной картонной коробке, оказался портативный компьютер одной из последних моделей, точной копией такого, какой он уже видел в полицейском участке пятидесятого округа. Этот даже выглядел по новее. Подключив устройство к сети, хозяин подсоединил к нему переходник обыкновенной телевизионной антенны, правда смотревшей не в сторону мачты ретранслятора, как все остальные, а направленной совершенно в противоположную сторону. Когда на засветившемся экране появилось стандартное приветствие, он без труда вошел в полицейскую сеть, набрав несколько «секретных» паролей. Карточка Дэна отправилась в щель приемника и уже через несколько секунд на экране было все, что против него имела конфедерация.

– Я же тебе говорил, что он не похож ни на полицейского, ни на таможенника, – обрадовано сказал Крамчик.

– Да, пересказал он все, что здесь написано очень хорошо. Но откуда мне знать, может он сам это все написал вчера вечером?

– Как же мне доказать, кто я такой!? – вспыхнул Дэн. – Могу еще дать адрес своей прошлой работы, можете съездить туда с моими фотографиями и расспросить бывших сотрудников.

– Да не кипятись ты так, – властно осадил его хозяин комнаты. – Просто так в мегаполис таких как мы не пускают. Мы все проверим прямо сейчас, не выходя из этого бокса, и если ты нам соврал, то лучше бы тебе было не рождаться и не ходить на это задание.

Обещание было сделано таким тоном, что у Дэна даже сомнения не возникло на счет того, что оно может так и остаться, простым звуком. Тем временем, из под той же, продавленной кровати, появился еще один картонный ящик. Видимо хозяин комнаты плевал на пластиковую тару и тепло относился только к натуральным продуктам. На этот раз на столе оказался настоящий медицинский прибор экспресс диагностики.

– Самое время проверить здоровье, – с улыбкой пошутил Дэн, – а то в тех камерах запросто можно было простудиться.

– Никто тебе ничего проверять не будет, – не поддержал шутку здоровяк.

– Сейчас сделаем снимок твоей ДНК и если он не совпадет со снимком того человека, на чье имя у тебя документы, то обижайся только на самого себя.

Он достал из пакетика стерильную иглу заборника крови, грубо взял руку Дэна, протер указательный палец какой-то вонючей жидкостью и глубоко вогнал иглу. Пациент при этом даже не поморщился. Если вспомнить недавнюю комплексную операцию, когда все его внутренности перебрали, как старый автомобильный двигатель, то такой процедурой можно было просто пренебречь. Алая капелька крови оказалась в тоненькой пробирке анализатора, которую хозяин комнаты запихну в свой волшебный прибор и запустил тест.

– Через полторы минуты будет результат, – пообещал он. – Если есть последнее желание, то тогда не стесняйся, говори, а то потом может будет не до этого.

Дэн промолчал, очень сильно надеясь на исправность прибора и на качество линий связи, по которым сейчас будет перегоняться его личная, строго секретная информация. Крамчик тихо сидел в углу с пистолетом в руке и ни во что не вмешивался. Вопреки обещаниям, уже секунд через двадцать, динамик, расположенный в откинутой крышке прибора выдал отлично синтезированным, мужским голосом:

– Экспресс анализ окончен. Достоверность полученного результата – девяносто восемь процентов. Если вас не устраивает такой показатель, то поместите в приемный отсек еще один образец и запустите расширенный тест.

– Может так и сделаем? – с надеждой спросил Дэн.

– И так сойдет – нечего время тянуть, – ответил гений-самоучка, подсоединяя витым шнуром медицинский прибор к компьютеру.

Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы вновь войти в базу данных полиции и отыскать интересующие его материалы. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы перегнать информацию. Когда с приготовлениями было покончено, он запустил программу сравнения снимков. На экране резво замельтешили какие-то диаграммы, но все быстро кончилось. На однотонном, пепельном фоне остался только один-единственный транспарант, мелкие буквы которого на повернутом под углом экране, Дэну прочитать так и не удалось. Хозяин бокса с недоверием посмотрел на заключение и выражение на его лице стало постепенно изменяться от крайне враждебного, до иронично-извиняющегося.

– Ну извини, – только и сказал он, протягивая Дэну широкую, как совковая лопата ладонь. Сила рукопожатия оказалась тоже соответствующей. – Меня зовут Старон. Старон Глок. Знаешь, всякие тут шатаются, так что приходиться быть недоверчивыми. Но на удивление, ты оказался честным человеком, а с честными мы всегда поступаем по честному. Совсем недавно, неделю назад, к нам вот так же приблудился один тип, так он оказался из таможенно-акцизного департамента… Вообще, что только эти собаки не делают, для того, чтобы сунуть нос в чужие дела, но с нами это не так просто.

Старон говорил сбивчиво. Было видно, что ему действительно жаль, что он ошибся и заподозрил невиновного. Дэн стоял молча, с наслаждением ощущая, как цепкая рука страха неохотно отпускает его горло. Со своего места вскочил Крамчик и быстро затараторил:

– Я же говорил, что он неплохой парень, просто ему не повезло, вот и все. Я же знаю людей, что вы мне говорите? Мне было достаточно одного взгляда, чтобы определить, кто передо мной стоит. Еще никогда…

Так же, одного, короткого взгляда Старона оказалось достаточно, чтобы разошедшийся Крамчик смолк, оборвав свой словесный потоп на середине фразы.

– Так ты говоришь, что хочешь убраться с Картака? Это не так просто, как может показаться с первого раза, но это возможно. Если мы сойдемся в цене, то уже этой ночью я смогу помочь тебе добраться до Сотара.

– Сколько ты хочешь?

– Это стоит пятьсот кредитов, – сказал свое условие Старон и прямо посмотрел Дэну в глаза. – За это я тебе гарантирую безопасность на загрязненных территориях, обещаю доставить на место в течении двух суток. За это все, пятьсот кредитов – божеская цена. Вообще то, за такую услугу мы берем в несколько раз больше, но тебе повезло – этой ночью мы как раз отправляем в Сотар свой конвой и можем подбросить тебя по дороге, тем более, что туда машины пойдут порожняком.

– Хоть в чем-то повезло. Хорошо, я согласен, – сказал Дэн и полез в нагрудный карман куртки.

– Подожди, подожди, – остановил его Старон. – У меня есть еще что тебе предложить.

Он встал с койки, сидя на которой вел деловые переговоры и порывшись в груде грязного, давно вопившего о стиральной машине тряпья, достал небольшой контейнер, похожий на инструментальный ящик техника, только в отличие от него, на этом был внушительный накладной кодовый замок, вскрытый технично и со знанием дела. Теперь только вывороченные механические потроха напоминали о многих миллионах секретов, использованных в конструкции. Старон открыл крышку и положил контейнер на столе, перед Дэном. Внутри оказались восемь ярких, фабричных упаковок, на которых в цвете и с хорошим качеством изображалось стрелковое оружие самых разных моделей.

– Что это? – не понял Дэн.

– Как что? – в свою очередь удивился Старон, – Ты что, оружия никогда не видел?

Дэн пробубнил что-то неопределенное.

– Как же ты дожил до своих лет и не разу не выстрелил?! Ты вообще, откуда такой взялся?

– Он из мегаполиса, – напомнил Крамчик.

– Ах, да, совсем забыл. Ну тогда смотри, – раскрыл он одну из коробок,

– в этом нет ничего сложного. Это называется пистолет. Возьми в руки, не бойся. Там, куда тебя несет, это самая незаменимая вещь. На загрязненных территориях можно прожить без чего угодно, но только не без оружия. Извини, что не могу предложить тебе ничего более существенного – все разобрали. Вот придет конвой, тогда будет из чего выбрать. Если захочешь, то выберешь себе еще что-то прямо на месте.

Дэн держал в руках вороненный, увесистый кусок, заботливо обработанной стали и ему мало верилось, что все это происходит именно с ним. В мегаполисе ношение оружия было разрешено только специальным службам. Простым гражданам такая вольность запрещалась.

– На посмотри вот этот, – Старон распаковал еще одну коробку, – этот лучше, у него калибр больше, да и прицельная дальность увеличена. Смотри, вот у него переводчик огня, вот так, переключается с автоматического режима, на стрельбу короткими очередями – по три патрона.

– Он же ни во что из них не попадет, – вставил свое мнение Крамчик. – Он же ни разу не стрелял. Ему нужно что-то такое, из чего он мог бы без тренеровки положить человека.

Старон понимающе взглянул на Дэна, что-то прикидывая в уме, упаковал обратно оружие и захлопнул контейнер.

– Да, действительно, – сказал он, – это все оружие для профессионалов и для тебя не подходит, но у старого Глока и для тебя кое-что найдется.

Он еще несколько минут рылся в своей комнате, доводя царящий вокруг беспорядок до катастрофических пределов. Наконец он нашел то, что искал. Это оказалась, с виду, точно такая же пластиковая, глянцевая упаковка, которыми был забит бесследно исчезнувший в тряпье контейнер, только на этой, не было никаких рекламных картинок, а просто в углу чернели буквы и цифры – вероятно название модели.

– Вот, – Старон достал из пакета лоснящуюся консервационной смазкой пушку приличных размеров, – как раз то, что тебе нужно. Смотри. Здесь и здесь, – он показал на массивную рукоятку и увесистую припарку, находящуюся снизу ствольной коробки, сразу за предохранительной скобой, – находятся патроны. Всего их пятьдесят штук. У него двойное питание патронами, так что магазины можно заменять не прекращая стрельбы. В общем, обычный автоматический пистолет, стреляет очередями по три, пять патронов и пока не кончаться, – он продемонстрировал как переключается сложный переводчик огня,

– но у него есть одна особенность, поэтому я его тебе и предлагаю. У этой модели подвижный ствол. После каждого выстрела, если стрелять очередями, он сдвигается на определенную долю градуса, в зависимости от выставленной дальности и количества патронов в очереди, так что промахнуться практически невозможно. Хоть одна пуля, а попадет в цель, – он продемонстрировал на груди Крамчика куда именно должны попасть пули, если прицелиться в центр грудины.

– Берешь?

– Сколько он стоит?

– Вообще-то за такой я прошу семьсот, – начал обычный торг Старон Глок, но для тебя за шестьсот пятьдесят отдам.

– Хорошо, я его возьму, – согласился Дэн, даже не подумав продолжить торг, чем немного удивил продавца. – А патроны к нему у тебя есть?

– Конечно есть. Кому нужен пистолет без патронов? Я бы посоветовал тебе с разрывными пулями, но у меня есть еще и простые, простые с мягкими головками, зажигательные и с делящимися на части пулями…

Не долго думая, Дэн выбрал разрывные, уже упакованные в одноразовые, стандартные обоймы. Правда, возник еще один вопрос – какие именно патроны покупать – у Глока были и новенькие, недавно с конвейера и с простроченным гарантийным сроком, но зато в два раза дешевле. После заверений что и те, и другие стреляют как надо, и после того, как Крамчик продемонстрировал, какие именно патроны находятся в обойме его пистолета, Дэн купил простроченные – все-таки по кредиту за патрон – это не по два.

Когда подсчитали, то на круг вышло тысячу триста кредитов. Дэн расплатился. Глок, растроганный тем, что неожиданно попавшийся ему клиент, так легко расстается с деньгами, в знак хорошего расположения, подарил ему кобуру, которую сам лично и пристегнул к ремню. Она оказалась к пистолету другой модели, но и этот вполне неплохо в ней держался.

Ощутив тяжесть заряженного оружия сначала в руках, а затем и на поясе, Дэн почувствовал себя несколько свободнее и увереннее. Чего чего, а уверенности подобные железки добавлять умеют. Чувство было новым, но воспринималось как что-то давно известное и само собой разумеющееся, но почему-то временно утерянное. Генетическая память – это вам не фильм про историю, это сама История, так сказать, только в очень зашифрованном виде.

– Значит так, – перешел на деловой тон Старон, – конвой уходит сегодня ночью, через несколько часов после того, как стемнеет. Пойдешь с Крамчиком. Переждешь у него до темноты. С ним и поедешь. Он то же отправляется в Сотар. Держись за него и все будет в порядке. Он тебе все расскажет. Если все пойдет как надо, то больше мы не увидимся. Желаю тебе удачи.

Старон стал обратно упаковывать свою супер современную аппаратуру, ясно давая понять, что аудиенция окончена. Крамчик еще потоптался у порога несколько секунд, ожидая еще каких-то распоряжений, но их не последовало и они вышли на улицу. Дождь почти прекратился. В лужи с размаху шлепались только редкие, увесистые капли, давая понять, что вечный сезон дождей вовсе не окончился, а это всего-навсего короткая передышка, перед еще одним ударом.

Жилье Крамчика, которое он делил еще с одним неразговорчивым типом, оказалось на самой окраине поселка. Добираться опять пришлось на попутке, да еще и прилично попетлять в лабиринте убогого жилья. Бокс был еще меньше чем у Старона, всего две маленькие комнаты, одна из которых принадлежала Крамчику, и больше походил на товарный контейнер, чем на дом человека. Внутри вид комнаты оказался соответствующим – узкая кровать, беспорядочно сваленные в углу ящики, пара дранных кресел, снятых со старой машины да небольшой столик, под которым прятался небольшой обогреватель, составляли все ее убранство. Добравшись до сухого места, они развесили промокшую одежду и обувь над обогревателем, наскоро перекусили и хозяин тут же завалился спать. Дэн устроился в стоящем в углу клесле, положив ноги на соседнее. За небольшим, давно не мытым изнутри окошком, заметно потемнело. Может уже дело шло к вечеру, а может это был только мощный эшелон туч? Кто его там разберет в этой небесной парафии?

Он сидел и думал. С отъездом вопрос вроде бы налаживался, но вот куда именно стоит отправиться, вернее, по словам его теперешних благодетелей, куда повезет отправиться, он не имел ни малейшего представления. Перебираемые в мозгу факты, все, что он слышал, видел, читал о других звездных системах, постепенно слились в сплошную пеструю мешанину, разобраться в которой с ходу было просто невозможно. Приходилось полагаться только на случай, на его Величество Случай, что ведет по жизни не только изгнанников и отверженных, а и вполне приличных людей, и даже тех, кому по рангу не пристало обращать внимание на такие мелочи.

Не прошло и десяти минут, как Дэн уже спал. Длинный и насыщенный день сделал свое дело. Что ему снилось, и снилось ли что-то вообще, сказать было трудно, но то, что за внешне спокойный сном проходила бурная деятельность было несомненно. Время от времени, его закрытые веки начинали сильно подрагивать, правая рука еще крепче сжималась на рукояти находящегося в кобуре пистолета, а указательный палец часто-часто, легонько прикасался к спуску.

Глава 6. Прессовщики времени.

Крейсер господина Траустера шел в реальном пространстве со скоростью 245 000 километров в секунду. Курс был проложен вдали от звездных скоплений и газопылевых облаков, но все равно, нос корабля и выступающие детали корпуса светились бледным, голубоватым сиянием, от воздействия редких частиц на экранное поле. Система работала на девяносто пять процентов своей мощности и скорость крейсера можно было еще больше приблизить к абсолютной скорости света, но хозяина вполне устраивал и такой режим.

Как только корабль оказался на орбите Картака, первым же «прыжком» он переместился в область пространства, свободную от физических тел природного и искусственного происхождения. До ближайшей сферической галактики, с которой начиналось довольно большое скопление, было около пятисот миллионов световых лет, а о судоходстве в этом секторе никто, никогда не слышал. В общем, место было выбрано идеальное и уже неоднократно опробованное на практике. Потребовалось еще немногим более трех часов, по корабельному времени и двадцать четыре «ускорительных», подпространственных перехода, чтобы крейсер достиг заданной скорости.

Шел пятый час полета, по независимому, корабельному времени.

В капитанскую каюту без стука вошел доктор. Траустер оторвался от экрана компьютера и недовольно взглянул на вошедшего, но ничего не сказал, только жестом пригласил садиться. Доктор по домашнему развалился в предложенном кресле и блаженно вытянулся.

– Сколько еще будет продолжаться это безобразие? – поинтересовался он восстановив дыхание.

– Фаркен, что тебе не нравиться?

– Когда меня нанимали на эту работу, то никто даже не вспомнил, что придется летать на кораблях в реальном пространстве, а тем более с такой скоростью. Когда это кончиться? Я обыкновенный врач, а не герой. Меня уже начинает колотить, как только я подумаю, что в любое мгновение весь этот катафалк может превратиться в яркую вспышку.

– Не бойся, – улыбнулся капитан, которого претензии Фаркена немного развеселили и он решил его добить, – если это и случиться, то ты этого даже не заметишь. Кстати, если подумать, то это будет самая быстрая и безболезненная смерть, которая только может быть в природе. Многие бы тебе позавидовали, а ты жалуешься.

– Я еще молод, – обиделся врач. – У меня есть свои планы и я не хочу, чтобы они зависели от булыжника, величиной с кулак, который может встретиться нам по пути.

– Иногда все зависит и от гораздо меньшего, – глубокомысленно заметил Траустер, всем своим видом показывая, что сеанс психологической разгрузки окончен.

– Тогда мне придется разорвать с вами контракт, я больше не могу работать в таких условиях! – вспыхнул Фаркен.

Капитан встал и обойдя стол, вплотную приблизился к не званному посетителю. Грузная фигура нависла над затихшим от неожиданности врачем, а взгляд пары уставших, холодных глаз, казалось, проник в саму его душу, если таковая конечно имелась. В них было столько презрения, что при других обстоятельствах Фаркен бы обиделся, но сейчас ему было не до этого. По спине холодными лапками пробежался страх. У него появилось отвратительное ощущение, что его сейчас ударят, больно и жестоко, но удара не последовало.

– Слушай меня внимательно, – холодно сказал Траустер, – в дальнейшем, ты будешь делать все, что от тебя потребуется молча. Свой лимит дерзости ты уже исчерпал. На борту мне недовольные не нужны. Если кто-то и решит, что твой контракт окончен, то это буду я и никто другой. Вспомни, когда тебя только брали на эту работу и когда у тебя еще не было никаких планов, ты был согласен рисковать своей жизнью и за десятую часть той суммы, что тебе платят сейчас. Так что не искушай лишний раз судьбу, иди работай.

Фаркен не нашелся что ответить.

– Ну вот и хорошо, что ты все понял, – сделал вывод капитан, – а чтобы ты сильно не переживал, нам осталось всего пару часов идти в таком режиме. Я стараюсь выиграть время. База должна была освободиться только через полтора месяца в реальном времени после того, как мы покинули Картак. Не болтаться же в космосе столько времени, тем более с таким грузом на борту. За это время обязательно будет отбраковка, а мне это сейчас не нужно. У нас и так в прошлый раз пятеро не выдержало. Знаешь, сколько мне пришлось выслушать по этому поводу от хозяев?

– Но это же естественный процесс, – возразил доктор. – Кто выдерживает, кто нет. Они должны быть только благодарны, что за них провели отбраковку.

– Это ты так считаешь, а они считают совсем по другому. Это их товар, за него уплочены деньги, а с потерей и того, и другого никто спокойно мириться не будет. Тем более, ты как специалист должен знать, что у заказчиков оборудование намного лучше, чем наше.

– Это точно.

– Как там показатели? – без предупреждения капитан от эмоций перешел к делу.

– Я вам уже докладывал, пока не выдержал только один парень, тот, у которого падало давление, когда мы его обрабатывали. Видимо просмотрели его показатели, когда отбирали или было что-то напутано в медицинской карте, а все остальные в устойчивом состоянии.

– Хорошо, я тебя больше не задерживаю. Мне нужно еще покончить с кое-какими делами, а ты меня задерживаешь.

Доктор встал и вышел, а капитан продолжил поиски вчерашнего дня в своем компьютере.

Дик ненавидел сбои в своей любимой системе. Вот и сейчас, он разочаровано ходил между рядов боксов, стараясь не глядеть на тот, в котором находилось не выдержавшее нагрузки, маленькое тельце. Вроде все было хорошо, все работало как надо, но вот, случаются же такие неприятности. Он знал, что капитан будет недоволен и принимал все это лично на свой счет. Вообще он был неплохим парнем, этот Дик, но время проведенное в космосе, рядом со странным комплексом, наложило на него определенный отпечаток.

В отсек вошел Фаркен.

– Что, будем делать уборку? – спросил Дик.

– Да, надо бы прибраться.

Дик вышел и вернулся через несколько минут с большим пластиковым пакетом, синего цвета и двумя упаковками хирургических перчаток. Не говоря друг другу больше ни слова, они одели перчатки и вскрыли бокс. Доктор принялся отключать от тела свои адские приспособления, техник только следил за тем, как он это делал. Когда все было отключено, он помог Франкену снять с мальчика сетчатый, контактный костюм. Осталось только отсоединить два инъекционных приспособления. Когда доктор отстегнул удерживающие их ремни и снял вентили, из оставленных ими ранок потекли тоненькие струйки крови. Затем они вдвоем с легкостью вынули тельце из бокса и упаковали его в пластик.

– В холодильник? – спросил Дик.

– Да, в холодильник, – согласился доктор, – пусть полежит там на всякий случай. Вдруг желтоглазым захочется убедиться, что их не обманывают, а это единственное доказательство, что у нас был это ребенок, ведь никаких документов на него уже не сохранилось.

Дик перебросил через плечо легкий пакет и вышел из отсека. Доктор захлопнул крышку бокса и пробежался глазами по индикаторам и экранам приборной стойки. С остальными, двадцатью девятью его подопечными пока было все в порядке.

Через два часа, по независимому, корабельному времени, как и обещал капитан, крейсер покинул реальное пространство и приступил к торможению. Еще через три с половиной часа, он сбросил громадную скорость, путешествовать с которой решаются только элементарные частицы, да и то не все. Еще один подпространственный переход потребовался для смещения в заданное место. Это оказалась спиральная, довольно молодая галактика, расположенная по соседству со звездной системой, маленькой пылинкой которой и был Картак. Между двумя точками по прямой было около пятисот миллионов световых лет. По используемому на крейсере навигационному каталогу, эта галактика значилась под индексом 342/385/П214, понятным только составителям программного продукта.

Крейсер вошел в пространство строго в заданном секторе, в самом начале второго витка одной из спиралей этой звездной системы. Учитывая расстояние, с которого проводилось смещение, точность попадания была удивительной, так что не потребовалось никакой коррекции – экипаж и капитан знали свое дело, а немыслимо дорогая электроника, в который раз оправдала вложенные в нее средства.

В планетарной системе, в которой «вынырнул» крейсер, не оказалось ничего удивительного. Желтая, слегка отливающая оранжевым, звезда, каких можно было отыскать целую кучу в радиусе нескольких световых лет, семь планет, находящихся на разных стадиях формирования и широкий шлейф астероидов, между орбитами пятой и шестой планеты, оставшийся после непонятно какой катастрофы от еще одной планеты. Это была вся информация, которая содержалась в каталоге, по поводу этого места, кроме координат, собственных скоростей и масс, скоростей и направлений сдвига системы в галактике, описания циклических процессов… и многого другого, что нужно знать машине, чтобы вывести корабль в выбранное человеком место. На какой стадии развития находились планеты, что происходит на их поверхности, заселена система или нет, каталог скромно умалчивал.

Оказавшись в реальном пространстве, крейсер развернулся и пошел курсом на шестую планету. В отличие от составителей каталога, люди, находившиеся на его борту владели более полной информацией относительно этого места и в справочную информацию никто даже не стал заглядывать. На всех шести планетах системы не было ни одного представителя, ни одной из разумных форм жизни, представленных в этом скоплении галактик. Три внутренние планеты вообще находились в младенческом возрасте. На их поверхности происходили бурные вулканические процессы, на трех остальных, они уже закончились, переведя эти миры в неопределенное время ожидания, когда уже все готово, но еще ничего нет. Будь эти миры немного постарше, вероятнее всего они бы привлекли чье-нибудь внимание, но до этого времени было еще очень далеко. Выйдя на орбиту шестой планеты, крейсер сделал серию маневров и оказался поблизости от одной из двух, довольно больших ее лун.

Капитан Траустер сидел в кресле на центральном посту корабля и лично выполнял маневры. Рядом с ним, в кресле дублирующего пилота, сидел совсем зеленый юнец и сосредоточенно наблюдал за каждым движением капитана. Видно, было именно ему было предначертано перенять в скором времени это звено вечного бизнеса из умелых, капитанских рук. Сразу за креслами стоял еще один мужчина средних лет, скрестив руки на груди. Это был навигатор крейсера. Он был довольно странным человеком. Ни с кем на борту, кроме капитана, не поддерживал отношения, а жил как кот, сам по себе, даже еще скрытнее. Что творилось у него в голове, что его интересовало и заботило, не знал никто, но со своей работой он справлялся превосходно, честно отрабатывая жалование. Никто на борту, кроме капитана, конечно, не знал даже его имени.

На обзорных, носовых экранах показалась невзрачная блестка, которая с каждой минутой увеличивалась в размерах. Находящийся справа и внизу диск шестой планеты, лишь величественно разворачивался, демонстрируя наблюдателям все великолепие цветов своей удивительной атмосферы. Она была настолько плотной, что не оставалось даже небольших свободных от облачности участков, сквозь которые можно было увидеть поверхность планеты. Тем временем, луна росла буквально на глазах. Вскоре уже ее диск на экранах увеличился до такой степени, что она полностью закрыла свою хозяйку. Сквозь участки легких, перистых облаков хорошо была видна ее поверхность. В основном это был бурый, безжизненный камень, хотя массивы воды, отороченные узкими полосками блеклой растительности, на планете то же были. Это был точно такой же, юный мир, как и все его соседи, в котором только-только все начиналось. Ни спутников на орбите, ни движения в атмосфере планеты не наблюдалось.

Когда корабль выровнялся и застабилизировался на лунной орбите, на одном из мониторов центрального поста, расположенного прямо перед глазами Траустера, вспыхнул алым цветом предупредительный транспарант, представленный на десяти основных языках, используемых в этом секторе космического пространства. Он гласил следующее:

«Внимание! Вы находитесь в области пространства, являющейся зоной отчуждения. Судоходство запрещено. Объект находиться в частной собственности. У вас есть десять минут, чтобы убраться отсюда, в противном случае вынужденны будем вас уничтожить».

Под транспарантом засветилось еще одна строка, состоящая примерно из тридцати знакомест, только самих символов не было. Их места были только помечены точками. Под строчкой алела надпись, сделанная на одном-единственном языке: «Код доступа». Еще ниже неумолимо побежали цифры обратного отсчета времени.

– А ну давайте, убирайтесь все из рубки, – скомандовал капитан.

Будущий пилот и уже вполне сложившийся навигатор послушно выполнили приказание.

Оставшись в одиночестве, Траустер оглянулся и убедившись, что это действительно так, достал из кармана измятый клочок бумаги и принялся переносить символы на экран. Капитан плохо запоминал цифры и буквы, тем более, логически никак не связанные друг с другом. Он стыдился этой своей особенности, но стыдился только перед самим собой, больше об этом никто не знал. Если бы его хозяева узнали, что строго секретный код, открывающий доступ на объект, о котором и знать то никто не должен, может обнаружить любой таможенник-практикант во время тривиального досмотра в порту, это бы им не очень понравилось, но пока таких проколов не было. Как только последний символ оказался на своем месте, бегущие цифры таймера замерли. Предупреждающий транспарант исчез с экрана, а на его месте появился другой:

«Всегда рады старым друзьям! Ветер над посадочной площадкой – 25 м/с; индекс гравитации – +2.65; координаты относительно плюсового магнитного полюса – …», – далее следовало подробное описание, следуя которому, даже человек никогда не пробовавший летать на космических кораблях, смог бы посадить такую посудину в точно назначенном месте даже в ручном режиме.

Капитан взялся за рукоятку штурвала. По тому, что корабль начал маневрировать его подопечные догадались, что встреча прошла успешно и позволили себе опять войти на центральный пост. И надо сказать во время. Они едва успели занять кресла по обе стороны от капитана и пристегнуться, как он без предупреждения выдал крутой вираж. Крейсер глубоко клюнул носом и отвесно пошел к поверхности. Мелкие, незначительные детали, в мгновение ока, превращались в громадные горные хребты, поразительно высокие и достаточно молодые, чтобы начинать задумываться об каком-то там выветривании. На высоте около пяти километров крейсер резко изменил траекторию и перешел в горизонтальный полет. Под ним расстилалась каменистая равнина, изрезанная сетью неглубоких, но довольно широких, ветвистых оврагов. Справа, параллельно курсу, шел исполинский горный хребет, с которого начинался целый массив гор. Его острые пики поднимались гораздо выше курса крейсера, но они были ничем, по сравнению с тем, какие высокие вершины были видны сразу за первым скалистым гребнем. Низкая гравитация, позволила горам подняться гораздо выше высот, которые принято называть «заоблачными». Если верить радару, то самая высокая вершина этого горного массива была чуть ниже двадцати четырех километров, а оснований не верить беспристрастной железяке не было.

– Что-то нас на этот раз не встречают, – впервые за несколько часов пробасил навигатор.

Юный пилот удивленно посмотрел в его сторону.

– Ничего, сами доберемся, без эскорта, – успокоил его капитан, разворачивая крейсер вдоль изменившего свое направление хребта. – На этот раз они дали самое полное описание посадочной площадки и условий на поверхности, какое я только получал в своей жизни. Даже в самых больших портах, где только и разговоров о безопасности, мне столько не сообщали о месте, в котором нужно садиться.

– Ну, тогда хорошо, – сделал вывод навигатор и опять прервал связь с этим миром на неопределенное время.

База, как назвал это место Траустер, представляла собой хаотическое, на первый взгляд, нагромождение бетонных и металлических построек самых разнообразных размеров и типов. Располагалось это чудо архитектурной мысли на поросшем блеклой травой берегу большого озера, правда сама трава больше походила на торчащую из земли, внезапно ожившую проволоку, и проходила по ботаническому кадастру как какая-то разновидностей примитивных хвощей, а зеленоватая озерная вода, непрозрачная и на вид давным-давно задохнувшаяся, наводила на смутные мысли об эволюции и о так называемом «бульоне жизни», с которого как принято считать все и началось. Не хватало только ударов молний

– непременной составляющей, без которого могло ничего и не получиться – в этом мире ни разу не была зафиксирована грозовая активность, но все равно, казалось, что по озеру вот-вот пойдет рябь и из воды в разные стороны полезет жизнь, самых непостижимых разновидностей и тут же включаться жестокие, но действенные механизмы естественного отбора. Но так только казалось. На самом деле, жизнь здесь уже была и если из этого гнилого озера что-то бы и вздумало высунуть голову, то до естественного отбора дело бы не дошло.

Хотя база и располагалась в столь живописном месте, но это была скорее дань стандартным представлениям, чем необходимость. Городок был построен по всем правилам замкнутого цикла и был выполнен в надземном исполнении. Точно такой же можно было встретить на астероидах или на умерших планетах, правда в этом случае энергетические затраты на поддержание температурного режима были несколько меньшими, вот и весь выигрыш. В местной атмосфере было слишком много аммиака и мало кислорода, чтобы выходить на улицу не прихватив скафандр, да и только начинающая формироваться атмосфера почти не задерживала жесткого излучения, которым молодая звезда щедро одаривала свою систему. С виду поселок выглядел пустынным и даже брошенным, так давно не проводилась наружная уборка территории. Переходы, места где корпуса сходились углами и везде, где только образовывалась для ветра тень, были буквально завалены высохшими остатками отжившей травы.

Неожиданно, на одном из больших, крайних строений ярко вспыхнули сигнальные огни, а включившиеся вслед за этим прожектора осветили предлагаемое для посадки место, сразу возле строения. На горизонте показался крейсер Траустера. Из шлюзовой камеры начал выдвигался подвижный рукав стыковочного устройства, рабочий узел которого точно соответствовал ответному узлу судов такого класса. Пролетая над освещенной площадкой, крейсер приветливо махнул куцыми крыльями и пошел на тормозной круг, одновременно быстро сбрасывая высоту. Зависнув над площадкой, он некоторое время оставался в воздухе, раскачиваясь и выдувая из под себя все, что плохо держалось. Наконец, Траустеру удалось приблизительно совместить свой шлюз правого борта со стыковочным рукавом и крейсер мягко сел. Управляемый из корпуса переходной рукав, еще немного вытянулся и щелкнув замками, намертво захватил шлюз крейсера. Заунывно завыв включилась продувка.

– Ну что, пора идти за денежками и получать новый заказ – сказал Траустер отстегиваясь от кресла.

Двое членов его команды молча последовали за ним.

Пока они добрались до своего шлюза, система безопасности успела открыть первый люк и уже открывала второй. В лицо пахнуло специфическим запахом станции с замкнутым циклом, этот металлический «привкус» установок регенерации воздуха узнал бы всякий, кто хоть раз побывал на подобной станции. Их уже ждали. В небольшом, квадратном тамбуре, который начинался сразу за переходным рукавом возникла высокая, худощавая фигура техника. О роде занятий этого человека четко говорила целая связка инструментов, болтающихся у него на специальном поясе. Он даже не взглянул на идущих по переходу людей, все его внимание было поглощено небольшой индикаторной панелью, на которой, видимо, высвечивались все показатели только что прошедшего шлюзования. Когда Траустер со своей командой оказался в тамбуре, который составляли идеально ровные, металлические переборки, он оторвался от своего занятия и повелительным жестом приказал им оставаться на месте. Те покорно замерли, позволив себе только заглянуть в один из открытых люков, которыми была оборудована каждая из трех остальных стен тамбура. Хотя обитатель станции выглядел вполне привычно, но сероватый оттенок его кожи и ярко оранжевые радужки глаз производили отталкивающее впечатление. Что-то с ним было не так. С пигментацией кожи у этого парня явно были какие-то проблемы. Траустер, побывавший во многих местах за время своей капитанской деятельности, ни разу не попадал в мир с такими странными обитателями. Откуда они были родом никто на прибывшем крейсере не знал.

– Подождите, сейчас придет старший, – подал голос коммуникатор странного человека, переведя на язык гостей невообразимую серию гласных, которых проулюлюкал незнакомец.

Весу его словам добавило странное оружие, сильно оттягивающее поясной ремень. Капитан только слышал о подобном, но ни разу в действии не видел, да и пробовать особо не хотелось. Все трое стали покорно ждать под внимательным взглядом оранжевых, как у хищной птицы, глаз. Через несколько минут из открытого люка показался «старший». Заспанный, видимо только проснувшийся человек, имеющий точно такие же отличительные особенности, что и техник, только его наскоро наброшенная одежда выглядела более достойно, да и на ремне, ничего кроме пряжки не было.

– А, вы, капитан Траустер, как раз в срок, – похвалил его коммуникатор местного босса бесцветным тоном. – Мы вот-вот оканчиваем разгрузку. Вы один из самых точных наших поставщиков и это сейчас же будет оценено должным образом. Вы получите пятнадцать процентов премиальных от той суммы, о которой мы с вами договаривались.

Траустер расплылся в широкой, счастливой улыбке.

– Неприятности были? – осведомился серолицый заказчик.

– Нет, все нормально, господин Хондербак, – поспешил успокоить его капитан, – вот только один ребенок не выжил, – сообщил он, напряженно ожидая реакции на сказанное и уже мысленно попрощавшись с премиальными. – В доказательство мы можем предоставить тело.

Как ни странно, сообщение не испортило трудового задора встречающего, скорее наоборот. Он улыбнулся, впервые за весь разговор, продемонстрировав два ряда идеально ровных, покрытых слишком толстой эмалью, желтых зубов.

– Всего один? – удивился он улыбаясь, – Это же прекрасно. Если бы и нам удалось работать с техпроцентной отбраковкой…

Что именно он имел в виду, для людей Траустера оставалось полной загадкой, а сам капитан имел по этому поводу весьма смутные представления.

– Нам выгружаться? – спросил он, чтобы убить начавшую затягиваться паузу.

– Подождем еще несколько минут, у нас сложности технологического характера. Есть процессы, ход которых ускорить мы не можем, остается только ждать, тем более, что держать боксы с нашими подопечными долго отключенными от аппаратуры контроля и управления слишком рискованно.

Больше странный человек, из непонятно какой галактики ничего не сказал, а без предупреждения развернулся и скрылся в проеме того же люка, из которого появился несколько минут назад. Не оставалось ничего другого, как ждать, что все трое и стали сосредоточенно делать. Хуже всего было навигатору. По его лицу было заметно с первого взгляда, что он страшно жалеет о том, что пошел на эту станцию, что охранник, не сводящий с троицы глаз, мешает ему сосредоточиться на чем-то очень важном, хотя, если бы его попросили сформулировать это что-то, то он наверняка бы затруднился, или даже обиделся. Вот такой он был загадочный, этот навигатор Траустера.

Ждать пришлось недолго. Уже через несколько минут в тамбуре появился недавний собеседник, с аккуратным, титановым кейсом в руке. Следом за ним, в тамбуре очутились несколько шустрых парней, точно такой же масти, и два пустых бокса, которые они прикатили сюда на специальных тележках. Увидев чемоданчик, капитан почувствовал себя счастливее обычного, раз примерно в пять – это как минимум. Каждый раз, когда он видел подобный кейс, на него накатывала волна самых теплых чувств. В его каюте, на борту крейсера, один из шкафов был полностью забит точно такими же чемоданчиками. Он почти всегда давал себе обещание вернуть хозяевам их вещь, но никогда этого не делал, повинуясь старой флотской примете, согласно которой гость с пустым чемоданчиком, равно как и с пустыми карманами, приносит неудачу, к тому же, никто и не требовал ничего возвращать.

– Вот ваши деньги, можете не пересчитывать, все точно. У нас все готово, можем приступать.

Капитан взял кейс, тряхнул им и почувствовав приятную тяжесть пластика тут же стал отдавать распоряжения.

– Вы двое, проведите парней на борт. Разбудите Дика и найдите этого наглеца Фаркена, пусть помогут перетаскивать боксы. И шевелитесь, время не ждет.

Работа закипела. Люди Хондербака шевелились как заведенные, выкатывая из глубины темного коридора все новые и новые, идеально стерильные боксы. Команда Траустера только успевала менять их на «полные». У обслуживающего персонала коммуникаторов не было, так что работа велась в полной тишине, которую изредка нарушала отборная ругань доктора Фаркена, да постанывания навигатора.

Траустер с Хондербаком встали в стороне, чтобы не мешать и в пол-голоса обсуждали новый контракт.

– На этот раз мне нужно, чтобы вы привезли мне мальчиков-таранкийцев, восьми-девяти лет, – ставил Хондербак задачу. – Именно таранкийцев и никого другого. Если привезете другую расу, то я их у вас не куплю. Товар мне нужен через три реальных месяца, по графику у меня как раз к этому сроку должны освободиться мощности.

– Но это же так сложно, – кипятился капитан, – я даже не представляю себе, как к этому подступиться. Я бывал в Таранкии всего несколько раз, да и то, мне там даже не разрешили покинуть территорию порта. Вы же знаете, как они ко всем враждебно относятся? У вас нет никакого другого заказа, для меня, как постоянного поставщика?

– У меня все поставщики постоянные и еще есть график, который нужно исполнять и свои заказчики, для которых нужно все сделать в намеченные сроки. Я вас знаю, как опытного, знающего свое дело человека, именно поэтому и поручаю вам это дело. Оплата будет соответственно повышена, плюс к этому, вам будут компенсированы все расходы, которые вы обычно не несете. Уверяю вас, это очень выгодный контракт. Вы согласны взяться?

Траустер выдал гримасу мучительного раздумья над неразрешимой проблемой, да так и замер, мужественно держа паузу. Он был уверен, что никогда, ни на что, не стоит соглашаться сразу, каким бы заманчивым не оказалось предложение. По возможности, он всегда следовал этому правилу, иногда доводя этим своих клиентов и работодателей до бешенства. Господин Хондербак знал эту особенность своего поставщика и просто ждал, пока ритуал будет исполнен.

– Какая вы говорите будет надбавка? – перешел к торгам капитан, стараясь не пережать.

– Этого я еще не говорил, но сверх обычного вы получите семьдесят пять процентов, плюс компенсация всех несвойственных делу расходов.

– Да, видимо эти парни сильно кому-то понадобились, раз за них так хорошо платят. Я согласен на эту работу. В назначенный срок вы их получите.

– Вот и хорошо. Здесь, – Хондербак протянул небольшой, прозрачный пакетик, на дне которого болтался крошечный универсальный модуль памяти, одного из широко распространенных стандартов, – вы найдете граждан Таранкии, на помощь которых можете рассчитывать. Этой информации уже больше пяти стандартных лет, но я думаю, кое-кого найти вам все же удастся. Эти сведения из моих личных архивов, и это все, чем я могу вам помочь. Однажды нам уже приходилось сталкиваться с этой расой и эта информация сохранилась у меня с того времени.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Траустер, пряча пакетик в карман. – Впервые за столько лет вы мне помогаете.

– Просто задание очень сложное, а мне нужно, чтобы оно обязательно было выполнено.

– Не волнуйтесь, все будет нормально.

Господин Хондербак только взглянул на своего собеседника, но ничего не сказал. Ни одна эмоция не отразилась на его лице. Если такие эмоции, как волнение, и были присущи этим странным людям, то внешне это никак не отражалось.

Разгрузка тем временем была окончена. Подопечные Траустера выкатили последний бокс из переходного рукава. Колесики его тележки со скрипом прокатились по полозьям предохранительного помоста, а в небольшой отсек крейсера отправился пустой.

– Ну вот и все, – констатировал очевидное Хондербак. – Если больше нет никаких вопросов, то я вас больше не задерживаю.

Капитан сделал неопределенный жест, разведя в стороны руки и поплелся на крейсер.

– Небольшая просьба, – окликнул его на пол-дороги серолицый, – взлетайте пожалуйста аккуратно, без этих ваших пилотских штучек. Мне здесь вибрация не нужна.

Траустер махнул головой в знак согласия и скрылся в своей шлюзовой камере. Он только успел выйти из шлюза, его внутренний люк еще оставался открытым, как послышался звон разблокировавшихся замков перехода. Когда он доплелся до рубки, там уже во всю шли приготовления ко взлету. Все системы корабля, запущенные будущим пилотом, диагностировали сами себя, выдавая на экранах компьютеров настоящий винегрет символов, понятный только настоящему специалисту. В другое время, капитан вероятнее всего наказал бы стажера за такую вольность, но сейчас он был слишком поглощен размышлениями над предстоящим заданием, и не придал допущенной вольности большого значения. Когда все системы подтвердили готовность к работе, Траустер аккуратно поднял крейсер с площадки. Генераторы полей и реакторы работали на самых малых режимах, приподняв стальную громадину над поверхностью всего на несколько метров. Отойдя от станции на десяток километров, капитан резко повысил мощность реакторной группы. Его корабль пошел свечей вверх, удивительно быстро набирая скорость.

По дикому, огромному каньону еще прокатывалось гулкое эхо, оставленное преодолевшим звуковой барьер кораблем, а он уже превратился в маленькую точку, на уже начинающем светлеть небосклоне.

– Не понимаю, зачем этим людям уже упакованные в боксы дети? – спросил капитана будущий пилот, когда крейсер вышел на лунную орбиту. – Ведь все равно выигрыш во времени очень маленький – всего несколько часов.

– Понимаешь малыш, во-первых, здесь очень серьезно относятся ко времени, а во-вторых, товар уже упакован, к тому же прошел первую отбраковку. Для них очень важно, чтобы все их подопечные были в идеальной физической форме. Медицинские показатели, это конечно очень хорошо, но только на практике можно проверить реакцию и выносливость организма, именно поэтому они потребовали установки этого оборудования на нашем крейсере.

– А что они делают с этими детьми? Зачем они им нужны?

– Это не наше дело. Нам платят, мы работаем, а что из этого всего получается, нас не касается. Если честно, – понизил тон капитан, – то даже я этого не знаю. Так, догадываюсь, но это только ничего не стоящие догадки.

Траустер щелкнул переключателем на панели, приблизил к губам отогнутый в сторону микрофон своего шлема и отдал приказ:

– Через тридцать минут будет проведен подпространственный переход. К этому сроку, все, кто находиться на борту должны находиться в своих креслах, а пока, у вас есть время для того, чтобы сделать все необходимое в нашем хозяйстве.

Система оповещения разнесла приказ по всем отсекам корабля.

Доктор Франкен отстегнулся от кресла и отправился в каюту своей помощницы. Он знал, как с пользой тратить время.

В отличие от доктора, обязательный Дик уже был в своем любимом отсеке и проверял, надежно ли удерживает крепление каждый из новых боксов. Когда с этим было покончено, он неохотно вышел и пройдя по узкому коридору, добрался до холодильного отсека, в котором обычно хранились корабельные припасы, а сейчас, в одном из отделений огромной, как мечта обжоры, холодильной камеры лежал небольшой пластиковый пакет. Он вскрыл камеру и достал пакет. Руки обожгло холодом, это была одна из камер глубокой заморозки, внутри которой поддерживалась температура в минус восемьдесят градусов. До устройства удаления отходов было всего несколько десятков метров по коридору, но пока Дик донес свою ношу до его приемной воронки, он до того замерз в руки, что едва чувствовал собственные ладони. Открыв устройство, он опустил в тускло поблескивающую никельным покрытием пасть приемника пакет с насквозь промороженным, маленьким тельцем и закрыв люк, нажал на клавиш, над которым была сильно истертая надпись: «Удаление мусора». Под полом коридора что-то хлопнуло, отдав тихим, металлическим звуком, а на небольшой панели засветилась надпись: «Камера свободна, можно продолжать загрузку отходов». К счастью, на этот раз продолжать было нечем и Дик отключил устройство.

Так сложилось, что именно он исполнял на борту эту скорбную обязанность. Может именно этим объяснялась то рвение, с которым он исполнял все остальные свои обязанности, скромные обязанности простого техника.

Пакет выдуло в направлении планеты. Медленно поворачиваясь вокруг своей оси и отлетев метров на пятьдесят, он так и остался висеть в пространстве, под черным, как окружающий его бархат космоса, брюхом крейсера, величественно сопровождая своих убийц. На орбите этой планеты можно было найти достаточно таких доказательств преступной деятельности, по крайней мере, Траустер хоронил своих отбракованных именно здесь.

Когда все дела были окончены, а неразговорчивый навигатор наконец нашел общий язык с компьютером и проложил курс, прошли обещанные капитаном пятнадцать минут.

Уже все было готово к прыжку и шел обратный отсчет, как на экранах компьютеров вспыхнули предупреждающие транспаранты и система управления заявила:

– В непосредственной близости от корабля возникло сильное гравитационное возмущение, во избежание аварии ускоряю процесс перехода.

В следующее мгновение на месте крейсера осталась только яркая вспышка.

Через несколько секунд, не так уж и близко от этого места, как обещала уже не существовавшая здесь система своим хозяевам, километрах в пятидесяти к северу и на более низкой орбите, из полыхающего сияния, величественно выплыл странный космический корабль. Он был в несколько раз больше, чем только что здесь находящийся крейсер и имел такую необычную форму, что взглянув на это чудо техники, капитан Траустер сильно бы удивился, но он был уже далеко и ему было не до этого. Одно из двух, или эта груда металла изначально не рассчитывалась на использование в атмосфере, или ее создатели не имели ни малейшего представления о законах аэродинамики и теории сопротивления движению.

Не смотря на откровенное захолустье, движение в этом месте было довольно напряженным, самое время было составлять расписание и устраивать диспетчерскую службу.

По хитросплетению узких коридоров, составляющих настоящий лабиринт, странный человек с пепельной кожей и желтыми глазами катил бокс с маленьким Ричи, еле поспевая за движущейся впереди короткой процессией, в которой было еще три таких же бокса. На выступающих над уровнем пола полозьях, настежь открытых люков, тележку немного подбрасывало, но это его ничуть не смущало. Как каждый профессионал, он уже давно прохладно относился к своей работе и то, с чем ему приходилось иметь дело, теперь ощущалось только как обыкновенный материал, все свойства и запас прочности которого уже давным-давно были известны. Они как всегда не поспевали, этим и была вызвана спешка.

Еще один переход и бокс Ричи вкатили в большой зал, может быть самый большой на всей станции. Если бы представилась возможность взглянуть на это сооружение снаружи, то действительно бы оказалось, что больше корпуса на базе не было. Хотя он располагался несколько в стороне от остальных построек, это было сердце станции, сама ее суть. И внутри и снаружи он выглядел несколько иначе, чем все остальные постройки. На выполненный из очень устойчивого сплава, по бесшовной технологии, огромный титановый колпак, фирма-изготовитель дала гарантию в три тысячи лет, но судя по его внешнему виду, он простоял здесь во много раз больше. Глубокие борозды, оставленные на практически инертном к воздействиям агрессивной среды металле, не оставляли в этом никаких сомнений. Это никак не вязалось с внешним видом остальных построек, которые выглядели так, будто их совсем недавно здесь установили.

Внутри было еще интереснее. Все пространство, заботливо укрытое титановой полусферой, занимало непонятное оборудование, выполненное на очень высоком технологическом уровне. Его было так много, что для персонала оставались только узкие проходы, правда, посреди очерченной куполом площадки было посвободнее. В самом центре возвышалась большая установка, похожая на усеченную пирамиду, к которой со всех сторон тянулись шлейфы разноцветных кабелей, трубопроводов, уложенные в желобах прямо по поверхности бетонного пола. По периметру корпуса установки были расположены пять больших реакторов слияния ядер, смонтированных таким образом, что они представляли с ней одно целое. Видимо, не смотря на свои сравнительно небольшие размеры, энергии эта штука потребляла прилично. Для примера можно сказать, что даже на крупнотоннажных рудовозах, обычно устанавливалась пара реакторов такого класса. Сама установка выглядела еще более старой, чем купол, в котором она находилась.

Свободное пространство между центральной установкой и остальным оборудованием, очерченное по полу красными, предупредительными линиями, сейчас занимали боксы привезенные Траустером. Располагавшиеся рядом предупредительные таблички, начертанные не менее необычными, сложными символами, гласили примерно следующее: «Внимание! Нахождение в зоне при работающей установке, опасно для жизни. Скорость времени превышает в двадцать раз номинальную». Об этом предупреждали таблички, расположенные по внешнему периметру, те же, что были у самой установки, предупреждали о превышении этой скорости уже в сто раз.

Вокруг кипела работа. Загрузка шла полным ходом. Толстенный, стальной люк, ведущий внутрь установки находился в открытом состоянии. На его наружной стороне значилось: «Смертельно опасно! Вскрывать только при снятой мощности и полной остановке процесса! Ускорение – 1:1500». Сквозь его проем можно было увидеть приблизительно такую же обстановку, что была в одном из отсеков стартовавшего час назад крейсера, только аппаратуры было гораздо больше, да и пространство внутри было рассчитано на большее количество боксов.

– Ну, как у вас здесь? – спросил появившийся Хондербак, не привыкший ничего не оставлять на долго без своего контроля.

На этот раз он привел себя в порядок и выглядел довольно бодро. Старший обслуживающей группы приблизился к своему начальнику и весьма комично вытянувшись, в духе худших армейский традиций, отрапортовал:

– Загрузка будет окончена через полтора часа. Если продут все тесты и не будет сбоев, то уже через два часа я вывожу своих людей и можно будет начинать.

– Вы уже установили информационные шаблоны заказчика? Ничего не перепутали? Это заказ господина Франика.

– Не беспокойтесь, все нормально. Я сам никак не могу забыть тот случай, когда перепутали шаблоны и всю партию пришлось отбраковать. Больше такого не повториться, я лично за всем этим слежу.

– Еще бы, вы не следили, – удивился Хондербак, – это же в ваших жизненных интересах, не мне вам говорить, что двух предупреждений у нас здесь не бывает.

Старший группы отвел глаза в сторону и ничего не сказал. Он знал лучше, чем кто либо другой, что его жизнь на станции, просто его жизнь, будет продолжаться до первой же ошибки, вернее, уже до второй.

– Хорошо, – подытожил разговор хозяин, – вы знаете что нужно делать. Не буду вам мешать. К нам прибыл заказчик, пойду продемонстрирую ему нашу работу. Если возникнут осложнения я вас вызову, но я думаю, что вы хорошо постарались и ему все понравиться.

Глава 7. Конвой.

Отвратительный писк дешевого будильника мигом расставил все на свои места. Дэн вскочил еще не сообразив, что происходит. Крамчик был уже на ногах, он выглядел свежим и прекрасно отдохнувшим.

– Собирайся, пора выходить, – сообщил он, протягивая наполовину опустошенную консервную упаковку, плотно забитую приготовленными, видимо, методом направленного взрыва, несчастными морскими обитателями, – поешь и собирайся. Через минут двадцать пойдем. Я сейчас выйду – нужно кое-что забрать, а когда вернусь, чтобы ты был уже готов.

Дэн только кивнул, ища глазами на столике вилку или еще что-то подобное. Крамчик набросил плащ и тихонько приоткрыв, все же скрипнувшие двери, выскользнул на улицу. За окном была кромешная тьма. Привычных для мегаполиса звезд здесь не было. Единственное в комнате окно выглядело так, будто его закрасили черной краской.

Минут через десять, когда Дэн доел и уже одевал просохшую одежду, Крамчик вернулся. На голове у него был шлем армейского образца, оснащенный прибором ночного видения, делая его с виду, настоящим, заправским воином. Еще один такой шлем болтался у него за руке, прижимавшей к груди что-то под плащом.

– На, надевай, – протянул он шлем, – включается справа от подбородка. И поосторожней с яркостью.

Дэн взял, перевернув вылил накапавшую воду и неохотно натянул титановую сферу на голову, опустил панель экранов на глаза и включил прибор. По глазам больно резануло светом от ярко вспыхнувших экранов – в слабо освещенной комнате оказалось слишком ярко для чувствительного прибора. Дэн зажмурился и с щелчком поднял панель экранов.

– Я же предупреждал на счет яркости, – заметил реакцию Крамчик. – Ничего не трогай в настройках. Включишь шлем только на улице.

Он достал из под плаща невзрачный пакет и вывалил из него на стол приличную кучу кредитов. Приблизительно половина из них была упакована в пачки банковским способом, остальные были просто стянуты резинками. Проследив, ничего ли не осталось в пакете, он аккуратно уложил деньги в небольшой, туристический рюкзак.

– На товар? – понимающе спросил Дэн.

– Точно, знаешь, даром никто ничего давать не хочет. Если бы не этот пластик, – Крамчик тряхнул рюкзаком, – то никакого бы Сотара и в помине не было бы. Им нужны наши деньги, а нам их товар и своя жизнь, конечно, за работу так сказать.

Затем он проверил обе обоймы в своем пистолете, привинтил к стволу коротенький глушитель, достал патрон в патронник и пристегнул смертельную игрушку к поясному держателю.

– Пора. Через час мы должны уже выезжать.

Вышли молча, стараясь поднимать как можно меньше шума. Поселок спал. Покрытый пеленой почти ощутимого на ощупь мрака, только кое-где затравленно светились уцелевшие светильники наружного освещения, но кардинально разобраться с чернильной темнотой они были не в состоянии. Дэн включил прибор шлема. На этот раз экраны засветились так как надо. Стало все прекрасно видно. Прибор четко, со всеми подробностями передавал окружающую действительность, подмешивая немного синеватого фона, образованного «шумом» его электронной начинки. Может нужно было немного изменить настройки, но Дэн не стал этого делать. Минут сорок потребовалось на то, чтобы покинуть поселок. Когда последние, перепугано жмущиеся друг к другу, жилые боксы и ангары остались позади, они оказались на расчищенной от растительности, широкой полосе, видимо, окружавшей поселок по периметру. За забором, сработанным из густой, металлической сетки, натянутой на бетонных столбиках, Дэн заметил размытую стену лесных зарослей. С невидимых, даже в прибор ночного видения небес, сыпались большие капли никогда не прекращающегося дождя. В туфлях уже давно чавкала вода. Ноги скользили по мокрой траве и глубоко проваливались в грязь, там, где этой травы не оказывалось.

Оказавшись у забора, они шли некоторое время вдоль сетчатого полотна. Дэн бросал быстрые взгляды в разные стороны, в любой момент ожидая окрик или хлопок выстрела, сделанный точно и без предупреждения, но они все шли, а ничего не происходило. Никому не было никакого дела до двух любителей ночных прогулок. Наконец Крамчик нашел что искал, вернее особо искать ничего не нужно было, достаточно было внимательней посмотреть под ноги, и можно было заметить едва различимую тропинку, приведшую их сюда и ничего не имевшую против, чтобы они прогулялись по ней и дальше, до темневшего вдалеке леса. Там где тропа пересекала заграждение, пролет сетки между двумя столбиками отсутствовал.

– Далеко еще? – спросил Дэн, больше для того, чтобы услышать голос живого человека, чем узнать сколько еще осталось шагать.

– Нет, еще минут двадцать и будем на месте. Пошли быстрее. Мы немного опаздываем.

– Чего ты волнуешься? Без тебя же все равно никто никуда не уедет, – он хлопнул Крамчика по рюкзачку набитому деньгами.

– Скоро время смены патрулей, можем не успеть.

От этих слов Дэну стало немного не по себе, но о каких именно патрулях идет речь он расспрашивать не стал, а его провожатый и не спешил растолковывать.

В лесу оказалось еще хуже, чем Дэн предполагал. Жесткие, мокрые листья подлеска, хлестали по неприкрытой панелью экранов части лица. Поначалу он старался придерживать неосторожно отпущенные Крамчиком побеги, но уже через десяток метров ладони стало сильно саднить и он перестал это делать, а немного отстал и когда мог, уворачивался. На благоустроенный, подчищенный парк, каким привык видеть специально сохраненные в городской черте клочки леса Дэн, эти дикие заросли походили меньше всего. Как Крамчику удавалось находить верную дорогу, так и осталось загадкой, но он быстро шел вперед, прижав к груди руки, ни на что не обращая внимания. Дэн еле за ним поспевал. Вскоре заросли неожиданно расступились и они оказались на довольно большой поляне, расчищенной вероятно совсем недавно. Оставшиеся после этого деревья и кустарник лежали тут же, по краям, образовывая несколько больших куч. Из-за одной из этих куч Дэн не сразу заметил то, что нужно было увидеть в первую очередь.

На поляне стояли три гусеничных машины, два гражданских вездехода и полицейский бронетранспортер, точно такой, какими пользовалась полиция в промзоне. Ни один из бортовых огней не горел, тихо работали на холостых моторы, да в воздухе ощущался горьковатый запах выхлопных газов.

Крамчик смело направился к машинам. Дэну не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Два человека стояли у полицейского транспортера и в полголоса обсуждали что делать с только что застучавшим, передним катком.

– Ласковой ночи, – поздоровался Крамчик приблизившись к говорившим в плотную и подтверждая свое приветствие непривычным рукопожатием.

– Что-то ты сегодня долго, – пробасил невысокий крепыш, одетый в непромокаемый комбинезон, сквозь ткань которого влага проходила только в одну сторону. – А это еще кто? – спросил он увидев Дэна.

– Это со мной, – бросил Крамчик и все последующие вопросы по этому поводу отпали сами собой. – Где Крас? Опять его где-то носит?

– Он только что с нами связывался, – ответил на этот раз второй парень, немного выше первого, сдвинув на затылок свой шлем, – в его зоне полиция затеяла проверку, вот он и пошел в объезд. Не переживай, с минуту на минуту должен быть здесь.

– Что с катком? – спросил Крамчик, ударяя несколько раз своим ботинком по мокрому, металлическому кругляку, стоящему гуртом на тонкой дорожке, образованной двумя рядами внутренних зубьев, узкой гусеницы.

– Не стучи так сильно, отвалится, – пошутил один из парней, а второй уже серьезно успокоил: – Не волнуйся, каток еще отходит прилично, здесь стоят хорошие подшипники, просто этот уже пора менять. Знаешь же как полицаи за техникой смотрят… Нужно было покупать тачку в другом месте.

Неподалеку послышался вой работающей на полных оборотах турбины.

– Вот и Крас, – пробасил парень поменьше.

Вскоре, с хрустом ломая кусты, на поляну выехал гусеничный транспортер, выглядевший так, будто это был выставочный образец из серии «Что можно сделать из металлолома». На самом деле так оно и было. Аппарат был грубо собран из всего, что попадалось по дороге. На удивление, он двигался, и даже очень неплохо, мотор завывал и даже быстро колебались из стороны в сторону дворники, старательно оберегая от дождевых капель два небольших, лобовых стекла. Транспортер выскочил на середину поляны и круто развернувшись, лихо затормозил, низко осев при этом всем корпусом. Из распахнувшейся дверцы выскочил мужчина средних лет и подбежал к группе стоящей у полицейского броневика, с несвойственной человеку его годам прытью.

– Такую облаву устроили! – начал он выплескивать свои эмоции еще на подходе. – Еле ушел! Проверяли всех под ряд, всех, кого видели. Надо же, новшества какие-то затеяли, а может быть у них просто начальник сменился? Ну прямо носом землю роют.

– За тобой никто не ехал? – спросил Крамчик, судя по всему здесь самый главный.

– Да разве за ним кто-то по лесу угонится? – пошутил кто-то через открытое боковое окно вездехода.

Крамчик посмотрел на часы.

– Ну раз все в сборе, тогда выдвигаемся. Первым пойдет полицай, – начал он отдавать распоряжения, – твой вездеход, – показал он на гражданскую машину с пулеметом на крыше, наводящегося на цель простым поворотом специального шлема, – будет замыкать колонну. Первые двадцать километров идем на предельной скорости – опаздываем. От ведущей машины не отставать, колонну не растягивать. Без крайней надобности радиостанциями не пользоваться. Все, по машинам.

Больше говорить ничего не потребовалось. Все бросились по своим местам. Взревев моторами небольшая колонна снялась с места и углубилась в казалось сплошные заросли. Крамчик взял Дэна с собой в головную машину, указав ему на небольшое кресло стрелка спаренного пулемета.

– В случае чего, стрельнешь пару раз, – сказал он. – Ручка вверх-вниз – на правом подлокотнике, влево-вправо – в левом. Спуски на обеих ручках сверху, а прицел прямо перед тобой.

Дэн попробовал поуправлять. Небольшая башенка послушно задвигалась вокруг своей оси, повинуясь малейшему движению рук на рукоятках.

Внутри полицейский транспортер выглядел гораздо внушительнее, чем снаружи. Может такое впечатление складывалось оттого, что все кресла большого отсека для десанта были демонтированы, чтобы освободить место для перевозимого товара. За остеклением кабины стояла непроглядная мгла – фары не использовались. Внутри то же был полумрак. Единственными источниками света был большой экран прибора ночного видения, по которому ориентировался водитель, да светящийся глазок круглосуточного прицела, раскачивающийся перед лицом Дэна. Через несколько минут конвой выбрался из зарослей на некое подобие просеки и раза в два увеличил скорость. Трясти стало меньше. Водитель и сидящий рядом с ним Крамчик о чем-то разговаривали в полголоса. К разговору Дэн особо не прислушивался. Он развлекался тем, что рассматривал темный и казалось, враждебно настроенный лес, в прицел пулемета. Через этот прибор все выглядело не таким уж мрачным, каким воспринималось не вооруженным глазом. Сплошные, казалось, заросли на удивление далеко просматривались. Несколько раз ему даже удалось увидеть каких-то зверей, потревоженных шумом колонны. Башенка бронетранспортера с тихим гудением поворачивалась то вправо, то влево, но ни Крамчика, ни водителя это ничуть не интересовало. Они тихо беседовали о чем-то своем.

Вдруг транспортер начал резко тормозить. Дэн чуть не ударился о намертво закрепленное устройство наведения, чудом успев убрать в сторону голову. Он быстро развернул пулеметы по ходу движения и посмотрел в ту сторону. Поперек узкой просеки стоял полицейский бронетранспортер, точно такой же, на котором они были сейчас, ну, может немного поновее. Его оба пулемета смотрели прямо Дэну в глаза, так ему показалось. Темноту леса ярко освещал свет мощных фар. У транспортера стоял полицейский и помахивая своей дубинкой, приглашал всех выйти и прогуляться.

– Вот скоты! – выругался Крамчик. – Это же надо, опять не успели! И когда они только спят?

– Может разберем их из пулемета? – предложил водитель. – Они как раз стоят к нам бортом, а борты у этих развалюх слабенькие.

– Стрелять? – спросил Дэн, большие пальцы которого подрагивали над спусковыми клавишами, хотя уверенность, с которой вел себя полицейский под прицелом спаренного, крупнокалиберного пулемета отнюдь не добавляла ему храбрости.

– Не вздумай! – осадил его Крамчик. – Ну грохнем мы их, так они нам, во-первых, испортят своей игрушкой этот транспортер, а во-вторых, нам же еще нужно будет сюда возвращаться, а такого обращения с собой никто не прощает, тем более полиция.

Он тяжело вздохнул, развязал свой рюкзачок, достал оттуда несколько пачек и рассовал их по разным карманам.

– И как только узнали? Можно подумать мы им так мало платим… – сказал он закончив фразу таким витиеватым ругательством, что любой языковед пришел бы в неописуемый восторг от мастерски сконструированного выражения. – Марз, сядь за пулемет, если я резко отскочу в сторону, тут же начинай стрелять и не останавливайся, пока не кончаться все патроны.

Дэн уступил место. Включилась радиостанция и сонный голос поинтересовался что случилось.

– Привал, – объявил в микрофон Крамчик и вышел под дождь.

Дэн сел ближе к монитору водителя, по которому то же было все прекрасно видно. Он зачем-то достал свой пистолет и поставил его на боевой взвод, только после этого ему стало немного спокойнее. Как только Крамчик оказался на улице, полицейский оставил свой транспортер и пошел ему навстречу. Они сошлись на полдороги между машинами, остановившись в свете тугого луча полицейского прожектора. Разговор проходил мирно и спокойно. Как понял Дэн, такое уже случалось и раньше. Он внимательно следил за тем, что будет дальше. Марз то же особой нервозности не демонстрировал, хотя и не на миг не отрывался от прицела. Через несколько минут торги окончились, Крамчик полез в один карман, затем в другой. Полицейский взял предложенное. Еще через минуту разговор, лишенный рукопожатий и приветствий окончился. Говорившие мирно разошлись.

– Вот свиньи, – сказал Крамчик усаживаясь на свое место, – все им мало. И когда только наедятся? С этим пора что-то делать. Чего расселся?! – прикрикнул он на водителя. – Уже все кончилось, трогай. Нужно отъехать как можно дальше, а то еще на кого-то из них нарвемся, этот старлей обещал никого из своих «бортов» не предупреждать о нашем появлении, но всем им веры нет.

В подтверждение его слов полицейский транспортер съехал с просеки в лес и освободил дорогу. Водитель резво запрыгнул на свое место и рванул машину вперед.

– Что, опять мзду требовали? – ожила радиостанция, когда мимо полицейского патруля прошли идущие сзади машины. – Можно я по ним немного постреляю?

– Нельзя, – коротко оборвал «стрелка» старший. – Для них нужно придумать что-то другое. Надо посоветоваться со знающими людьми. Все, радиомолчание в эфире.

Тяжело вздыхая, Крамчик достал из карманов две оставшиеся пачки кредитов, которые ему удалось выторговать и положил их обратно в рюкзак.

– Глок мне опять захочет оторвать голову, – ни к кому не обращаясь сказал он.

Дальше все пошло без приключений. Мягкая подвеска и мастерство водителя даже убаюкали Дэна. Он бы сильно удивился, увидев себя со стороны, спящим среди почти незнакомых людей, да еще и в такой неподходящей для этого обстановке. В недавнем прошлом ему не всегда удавалось заснуть в своей собственной спальной, на широкой, как палуба авианосца кровати, со множеством подушек и женой-красавицей в придачу. Тогда ему постоянно что-то мешало, в голову лезла всякая чепуха, но зато сейчас, когда он разрешал себе закрыть глаза, весь огромный и непостижимый мир, для него просто переставал существовать. Почему так случилось он не знал, да ему сейчас было не до этого – он спал.

Солнце уже поднялось достаточно высоко, но когда небосклон никогда не покидают тяжелые, плотные облака, это явление было весьма относительным. Хотя достаточно прояснилось, в небольшой, но густой рощице, которыми изобиловала поросшая травой, холмистая равнина было еще достаточно темно. С виду рощица, как рощица – один из передовых плацдармов, отвоеванных лесом у степи, после того, как значительно снизилось за последние несколько столетий поголовье копытных. Лишь вращающееся с сумасшедшей скоростью небольшое зеркало антенны, немного возвышающееся над листвой, отличало ее от других, небрежно разбросанных по равнине лоскутов зелени. Локатор принадлежал зенитном комплексу, но сама ракетная установка скрывалась где-то за непроглядным пологом густой листвы. На самой равнине просматривалось множество парных следов, оставленные колесной и гусеничной техникой, и даже некое подобие колеи, по которой ездили чаще всего. Она вела прямо от дальних, едва различимых на горизонте массивов холмов и обрывалась за низко опущенными ветвями первых деревьев. Кроме колышащейся на ветру травы и вздрагивающих от капель дождя листьев, больше не наблюдалось никакого движения.

Под прикрытием внимательно осматривающей горизонт, зенитной установки и скрытый от посторонних глаз за густой стеной зелени располагался небольшой поселок. Всего несколько сборных, щитовых домиков, изготовленных явно не для этого климатического пояса. Теперешние хозяева пытались утеплить свои жилища, используя для этого пластины пенистого, грязно-рыжего материала, который обычно использовался в изотермических отсеках космических кораблей, но это настолько испортило внешний вид их жилья, что с вполне респектабельного, с виду, оно превратило их в лачуги. У домов стояло несколько гусеничных вездеходов, которые, видимо, не мыли со времен их сборки и необычный колесный грузовик, спущенные колеса которого глубоко вошли в раскисшую грязь. На его платформе и был смонтирован блок из шести больших ракет, вертикально направленный в низко нависшие небеса. Все говорило о том, что после того, как эта развалина добралась до места назначения, ее мотор так ни разу больше не запускали. Оба вездехода, наоборот, выглядели вполне свежими.

Из крайнего дома, стоящего немного в стороне от остальных, вышла молодая женщина, одетая дешево, но вполне опрятно и бегом преодолев расстояние в несколько десятков метров, скрылась за дверями соседней постройки. Через несколько минут она вернулась, так же бегом, стараясь не промокнуть. В руках у нее было большое, глубокое блюдо, накрытое белой тканью. Войдя в дом, она остановилась и прислушалась. Все было тихо. Маленький еще спал, только из-за закрытой двери, расположенной в дальнем конце коридора, слышались тихие мужские голоса. Стараясь не шуметь, на цыпочках, она прошла по коридору и открыла двери. В небольшой, прямоугольной комнате, вокруг покрытого пепельной скатертью стола, сидело человек восемь. Мужчины разного возраста, от убеленных сединами, до совсем юных. В углу, сразу у двери стояло опертое о стену ручное оружие. Ранний завтрак подходил к концу. Кое-кто еще доедал, но в основном все тарелки были уже пусты. Когда она вошла, все смолкли. Женщина поставила на стол блюдо с горкой небольших, немного пригорелых лепешек и разлила по принесенным ранее стаканам какое-то желтоватое варево.

– Спасибо, – поблагодарил мужчина сидящий во главе стола, с притрушенными пылью времени волосами и глубокими бороздами морщин на обветренном лице. – Все было очень вкусно и вообще, не стоило нас так баловать.

– Спасибо, что приехали, – сказал мужчина помоложе, сидящий справа от говорившего. Его лицо светилось гордостью, за свою жену, и за то, что неказистое угощение понравилось неожиданно нагрянувшим гостям.

Женщина не говоря ни слова собрала грязную посуду и вышла.

– Давайте теперь обсудим то, ради чего мы вас потревожили, – сказал сидящий во главе стола. – Мой род и наши ближайшие соседи решили, что настало время забыть былые обиды, а если и не забыть, то хотя бы на время отложить свои споры. Жизнь на загрязненных территориях горька и коротка, и с каждым годом она становиться все труднее и труднее. Еще даже я, правда совсем мальчишкой, застал такое время, когда до нас не было никому никакого дела. Сюда просто боялись соваться. Считалось, что среди этих холмов могут жить только сумасшедшие, да и то недолго. Но с тех пор многое изменилось. Все чаще и чаще посторонние стали совать свой нос в наши дела. Все больше и больше наших воинов гибнут от рук непрошенных гостей. Нам перебивают наш хлеб, а мы смотрим на это и ничего не делаем.

Сидящие за столом внимательно слушали старожила.

– Людей, которые посылают в Сотар целые конвои, не интересует судьба ни ваша, ни ваших детей. Может они догадываться о нашем существовании, то только и того. С каждым годом товарооборот Сотара все растет и растет, это видно даже по числу приходящих кораблей, а мы с вами живем все хуже и хуже. У нас забирают единственный наш доход, а мы ничего не делаем. Только товары Сотара держат нас на этом свете. Когда наши предки организовали первые нелегальные посадки торговых кораблей в этом месте, они бы никогда не подумали, что мы, их внуки и правнуки, из-за нашей разобщенности, так легко сможем отдать все кому-то другому, мы, для которых контрабанда стала самой жизнью. Вся наша беда в том, что в этих местах, ничем другим нельзя заниматься. Конечно же можно попытаться заниматься сельским хозяйством или скотоводством, все это здесь будет расти, с трудом, но будет, а возможно даже и размножаться, но беда в том, что все, что порождает эта проклятая земля невозможно есть. Вспомните, сколько наших братьев и сестер нашли себе такую смерть.

Старик умел говорить. Прожитые годы не прошли даром. Все, что он говорил, вызывало доверие буквально с первой произнесенной фразы; после третьей-четвертой, хотелось подписаться под всем, что он только что произнес, а после того, как он произносил последнее слово, возникало стойкое желание исполнить усе, что скажет этот, по своему, мудрый человек. К тому же, все, о чем он говорил, было чистейшей правдой.

– Пришельцы сбивают цены и уводят наших постоянных клиентов, а мы, из-за нашей разобщенности даже ничего не можем сделать. Конечно, у них есть оружие, у них есть техника, но если поискать, то и у нас все это найдется. Мы с соседями решили, что не нужно ждать, пока они отберут наш последний кусок хлеба. Если они хотят ездить через наши территории, если хотят иметь доступ к товарам, то пускай платят, а если не захотят, то пусть умрут. Мы или они, третьего варианта уже не осталось. Вот такое наше решение, – подытожил седой, обводя взглядом присутствующих.

– Ты правильно говоришь, Пратон, – согласился хозяин дома, – только за последние два месяца я насчитал одинадцать конвоев, которые прошли прямо по моим землям, и это только то, что я видел, а сколько из них прошло по ночам? Они в своем мегаполисе совсем уже обнаглели. Если раньше пройдет конвой-другой и это никак не сказывалось на нашей торговле, то сейчас поставщики даже слушать не хотят. О прежних ценах не может быть и речи. Доходы за последние несколько лет действительно сильно упали. Да что я буду вам рассказывать? Вы и сами все прекрасно знаете. Пора с этим что-то делать.

– Поэтому мы и приехали, – вновь взял слово Пратон, – нам сообщили наши люди, что сегодняшней ночью в загрязненные территории вошел очередной конвой, состоящий из четырех машин, что предположительно, завтра под вечер он пройдет по нашим землям. Вот мы и приехали к тебе, просить поддержки людьми и оружием.

– Хорошо, – согласился хозяин, – я пошлю своих людей с вами. У меня их хоть и немного, но все хорошие воины, не боящиеся взглянуть врагу в лицо. В каждом из них я уверен, как в самом себе. Скоро должны вернуться мои транспортеры, как только они будут здесь, я пришлю к вам своих людей.

Серьезный разговор был окончен, серьезные решения были приняты. Еще с полчаса мужчины разговаривали о торговых делах, какие товары нужно заказывать в открывающемся сезоне, а от каких следует отказаться, о предлагаемых к продаже новых видах оружия, о том, какой вездеход лучше подходит для охоты на местных копытных, в общем обо всякой чепухе, про которую говорят серьезные мужчины оказавшись в одно время в одном месте.

Бронетранспортер катил по сплошному ковру зеленой, в пояс, травы. По его слегка вьющемуся из стороны в сторону следу, не отставая ни на метр шли вездеходы. Дремучие лесные заросли, по которым приходилось пробираться на предельно низкой скорости, часто останавливаться и оттаскивая с дороги рухнувшие во время недавней бури деревья, остались позади. Уже несколько часов конвой шел по поросшим зеленью, покатым холмам, сильно петляя и обходя стороной лысые, лишенные даже травы, вершины и сильно поросшие кустарником ложбины между холмами. Несколько раз Крамчику, который сменил уставшего за ночь, спящего в соседнем кресле водителя, удавалось попасть на некое подобие дороги – очень старого, бетонного полотна, сквозь многочисленные трещины которого пробивалась темно-зеленая трава, делая дорогу незаметной на фоне общего моря зелени, уже с двадцати метров. В один из таких моментов, когда они ехали по давно заброшенной и не использовавшейся дороге, Дэн заметил огромный щит указателя, чудом сохранившегося в этой терзаемой постоянными ветрами местности. Он быстро промелькнул справа, но Дэну удалось прочитать несколько слов, написанных большими буквами: «Внимание! Вы находитесь на химически загрязненных территориях». Надписи, нанесенные ниже на побитом ржавчиной, металлическом листе, сохранились гораздо хуже, так что нечего было даже стараться их прочитать, тем более на такой скорости. Крамчик, заметив внимание Дэна к ржавому дорожному указателю продекламировал его текст на память:

– «Внимание, вы находитесь на химически загрязненных территориях. Любой контакт с окружающей средой смертельно-опасен. Вызовите спасателей по номеру 3 490 224-00 и до их прибытия не выходите из машины». Такие щиты здесь натыканы повсюду.

– Но мне же говорили, что здесь живут люди.

– Живут, – просто сказал Крамчик.

– Но что-то нам до сих пор никто не встретился.

Водитель, разбуженный разговором, открыл покрасневшие глаза и посмотрел на Дэна как на ребенка.

– Будет лучше для нас всех, если мы вообще никого из них не встретим. Они не любят нашего брата, и это чувство у нас взаимное.

– Что действительно здесь так опасно, как предупреждают? Когда все это началось?

– Загрязнение произошло больше ста с лишним лет назад, – с готовностью стал рассказывать Крамчик, довольный резкой сменой темы, – во время войны, когда еще наша конфедерация только собиралась стать конфедерацией, но ни один из входящих сейчас в нее миров в это не верил. Сражались долго и упорно, а то место, где мы сейчас находимся, это была цель одного из ответных ударов восставшей коалиции. Вон там, – махнул он рукой приблизительно на юг, – когда-то находился целый комплекс по производству химического оружия. Как мне рассказывали старики, когда я был совсем ребенком, его сровняли с землей в течении нескольких минут. Здесь раньше в округе были плотно заселенные территории, но после того что случилось, здесь мало кто остался и мало что сохранилось. Все покрыл этот проклятый лес и зализало время.

Крамчик прервался, обсуждая в пол-голоса с водителем, как лучше объехать вставший на их пути массив кустарника и продолжил:

– В первые несколько лет после катастрофы здесь нельзя было увидеть ни одного живого человека. Было достаточно одного вдоха, чтобы отправиться к праотцам – боевые отравляющие вещества это серьезно. Сейчас концентрация конечно же упала и продолжает снижаться из года в год, но есть места в которых так быстро можно травануться, что даже не успеешь понять, что с тобой случилось. Как-то эта дрянь распределяется потоками дождевой воды. Хорошо хоть здесь постоянно идет дождь.

– Ну да, то же мне хорошо, – не поверил Дэн.

– Если сейчас хоть ненадолго взойдет солнце, – терпеливо разъяснил Крамчик, то здесь точно никого больше не останется. Пока ничто не испаряется, здесь можно жить, конечно, же пить воду, пропущенную через специальные установки по обеззараживанию, есть только все привозное и вести себя соответствующе… Мы как-то заблудились и выехали поблизости руин одного из заводов, самого крайнего из комплекса. Что тебе сказать? Трава там совсем непохожа на ту, что здесь, вся с каким-то красноватым оттенком, а деревьев нет вообще. В общем место еще то. Одному из наших вздумалось выйти, посмотреть что там и как, очень уж ему понравилась какая-то блестящая емкость… – Крамчик замолчал.

– Ну и что?

– Что, что? Шагов двадцать он сумел пройти, а потом упал и все. Мы его даже обратно в вездеход затаскивать не стали, так там и оставили. В тот рейс больше никто из нас не выходил из машин, пока мы не приехали в промзону.

Да, задуматься было над чем. С одной стороны окружающая среда представляла смертельную опасность для человека, а с другой, здесь жили и бывали люди, занимались какими-то своими делами, мало обращая внимания на подстерегающую вокруг невидимую опасность.

Однотонный серый цвет небосклона стал постепенно темнеть. Облачность была настолько плотной, что не представляло никакой возможности хотя бы приблизительно определить положение светила. Только по тому, что он, то темнел, до непроглядно-черного, то обратно просветлялся, можно было догадаться, что все таки оно действительно где-то там ходит.

– Скоро стемнеет, – сделал вывод старший куцей колонны, посмотрев на свой хронометр. – Хорошо идем. Из графика пока не выбились. Если все будет нормально, то к обеду следующего дня будем на месте.

Включилась давно не подававшая признаков жизни радиостанция:

– Как дела? Ничего подозрительного не заметили? – поинтересовался искаженный списанной электроникой голос.

– А что такое?

– Знаешь, только что, когда мы были на холме, Кралок заметил на локаторе засветку. Ты вообще посматриваешь на свой локатор?

– Что это было?

– Откуда я знаю? Какой-то кусок железа, которому не стоится на месте. Судя по моей машинке, он находится в двадцати пяти километрах впереди и слева от нас, и движется нам на перерез со скоростью пятьдесят километров в час. Через минут пятнадцать сам все увидишь.

Крамчик не говоря ни слова круто повернул машину влево, изменив направление движения конвоя.

– Будем надеяться, что это просто кто-то катается и мы его не интересуем, – сказал он в микрофон, – не упускайте его из виду.

Водитель вылез из своего места и сладко потягиваясь направился в отсек для десанта. Через минуту он появился, держа в руках тяжелый ящик, по такому же было пристегнуто к каждому из пулеметов. Он отстегнул крышку. Внутри оказалась плотно свитая пулеметная лента. Пули в патронах были маркированы как разрывные.

– Помоги мне, – попросил он, и принялся снимать с турели правого пулемета наполовину опустевший ящик.

Дэн помог подцепить полный. Затем они вдвоем несколько раз побывали в десантном отсеке и притащили целую кучу патронов. Затем сменили полупустой патронный ящик левого пулемета. Поставив оба ствола на боевой взвод, водитель уселся на место стрелка, предложив Дэну место рядом с собой, на свернутом спальном мешке.

– Будешь помогать перезаряжать, – объяснил он.

Дэн и не возражал.

– Вот он, гад, – зло процедил Крамчик, уже лично увидев засветку на экранчике локатора, немного притормозив для этого на вершине одного из холмов. – Надо же, то же изменил направление. Их интересуем именно мы и никто другой. Вот только я никак не пойму, как они узнали, что мы изменили маршрут? Мы же как раз находились под прикрытием холмов и они нас просто не могли видеть. Может их наводят на нас с воздуха? Но у этих торгашей никогда ничего подобного не было.

Он взял микрофон радиостанции:

– Всем машинам. Действительно, скоро у нас будут гости. Привести оружие в боевую готовность. Если не удастся договориться, то придется немного повоевать. Переходим на кодированный режим связи. У всех работает?

В динамике сильно затрещало и сквозь низкий гул, как голоса с «того» света послышалось в ответ:

– Да. Работает. Хорошо слышно?..

– Все нормально, – сделал вывод Крамчик, – теперь немного помолчим. Может так будет труднее им на нас выйти?

Радиостанция замолчала, только изредка пошикивая несущей частотой. Завывая моторами, значительно подняв скорость, конвой выбирался из сильно заболоченного участка, на более свободное. По карте, совсем рядом с их маршрутом, располагался свободный, почти лишенный растительности, участок, но Крамчик не спешил на открытое место, наоборот, маневрировал, стараясь остаться под прикрытием небольших, частых холмов, которые непонятно по какой причине собрались в большом количестве в этом месте. Оказавшись перед въездом в узкую лощину, оба склона которой поросли толстенными деревьями, представлявшими для машин такого класса непреодолимое препятствие, Крамчик остановил свой конвой. Добраться до него со стороны приближающегося врага, теперь можно было только по руслу неглубокого ручья, берега которого поросли жиденьким кустарником или далеко в обход.

Оставив три вездехода у входа в лощину, Крамчик выехал на соседний холм и включил круговое обозрение. Экран радара был чист. Только через несколько минут, из-за тени одного из ближайших холмов показался враг. Четкий штрих засветки прополз по экрану еще несколько миллиметров и то же остановился. По сосредоточенным лицам своих спутников, Дэн определил, что на этот раз происходит что-то серьезное и ни о чем спрашивать не стал. Напряжение росло с каждым ударом сердца.

Тягучую тишину кабины, которую сейчас даже не нарушала заглушенная турбина, нарушил громкий писк динамика радиостанции, заставив всех вздрогнуть. Стрелок от неожиданности дернулся, зацепив одну из ручек управления. Башня рывком повернулась вправо. Через несколько секунд звук повторился.

– Кто-то к нам добирается, – прокомментировал звуки Крамчик. – Прощупывают все частоты.

Вдруг динамик ожил, выдав в пространство кабины вполне человеческую речь, правда исковерканную системой кодировки и отличающуюся очень странным акцентом:

– И что же вы собрались делать дальше? – спросил кто-то.

– Что вам от нас нужно? – помявшись несколько секунд спросил Крамчик. – У нас же с вами договоренность – мы не трогаем вас, вы не трогаете нас.

– С тех пор прошло много времени, – последовал незамедлительный ответ,

– и кое-что изменилось, так что пора поменять и правила. Так как было раньше больше не будет.

– Что вам от нас нужно?

– Одно из двух – или вы платите за проход по нашей территории, или поворачиваете назад. Есть еще и третий вариант, но я не думаю, что он вам понравиться.

– Слушай, как тебя там, я такие вопросы не решаю, – начал Крамчик затягивать время. – У меня есть босс, у него то же есть кого слушаться. Как мне скажут, так я и делаю. Дай нам на этот раз проехать так, а я передам все, что ты сказал и пусть себе это решают уже без нас.

В ответ послышался только сильно искаженный смех.

– Уже все решено и больше решать нечего. Это наше последнее предложение. Если через пять минут не будет никакого ответа, то мы начинаем отправлять вас к праотцам.

– Сколько вы хотите?

– По пять тысяч с каждой машины. Всего двадцать тысяч. Плати и до Сотара тебя больше никто не тронет.

– Ты даже знаешь сколько нас, хорошо подготовился. Я столько заплатить не могу, – возразил Крамчик. – Тебе же было сказано, что это не мои деньги и не мой конвой. Я предлагаю тебе пять тысяч и расходимся.

– Нет, мы же сами торговцы и знаем, что и сколько стоит. По пять тысяч с машины – это наша последняя цена и торговаться мы с вами не будем. Так что не старайся тянуть время, кстати обещанные нами пять минут уже идут.

Крамчик бросил микрофон и запустил двигатель.

– Будешь платить или повоюем? – равнодушно спросил сидящий на месте стрелка Марз.

– Нечем у меня всем им платить! – огрызнулся старший. – Если всем платить, то ничего на товар не останется. Какая разница, подохнуть сейчас или попасть в долги к такому, как Глок и его компания?

– Значит повоюем, – сделал вывод невозмутимый стрелок.

Дэн в который раз, за последние сутки проверил готовность своего оружия, еще с трудом представляя, как ему удастся выстрелить в живого человека. Транспортер тронулся и неспешно скатился вниз по пригорку, к сбившимся в кучу вездеходам. У распахнутой дверцы одного из них сбились в кучу водители и их сменщики, все, кто был в наличии. Дэн впервые за весь переход, за время которого не было сделано ни одной остановки, увидел всех участников. Они то же вышли из транспортера. Мужчины стояли и обсуждали только что услышанное по радио.

– Сейчас немного постреляем, – сообщил остальным свое решение Крамчик. Новость была принята на удивление спокойно. – Слушайте внимательно. Они находятся вон за тем холмом, – махнул он немного справа от вьющейся змейкой ленты ручья. – Они знают сколько нас, но не знают, что мы будем делать. Сделаем так. Я на полицае рвану через лощину и постараюсь их там задержать. Ты, Кларок, – обратился он к водителю вездехода, на крыше которого возвышались пулеметы, обойдешь этот холм с другой стороны и будешь прикрывать отход, а вы двое, – обратился он к экипажам двух оставшихся машин, – быстро уходите вдвоем отсюда далеко в сторону, как только сможете быстро. Идите вот сюда, – он показал на карте участок, сплошь покрытый сетью указателей болот и непролазных зарослей. – Собираемся через сутки вот здесь,

– показал он на карте, – у скал, на ничейной земле. Все согласны? Если кого-то захватят, то мы постараемся его выкупить, если получиться… Все все поняли?

Ответом были только молчаливые кивки.

– Тогда вперед. Начинаем прямо сейчас, пока они нас не видят, и пока не вышло назначенное ими время.

Пара невооруженных вездеходов быстро ушла в сторону. Пока Крамчик развернулся, среди кустарника их уже не было видно. Подождав несколько секунд, давая отойти своим, обе машины, бывший полицейский транспортер и вездеход Кралока, разошлись, как и было договорено, огибая холм с двух сторон.

За штурвалом был Крамчик, он осторожно пробирался сквозь заросли, поросшие по берегам ручья, стараясь не попадать на глубокие места. Несколько раз глазомер его подводил, и тогда лобовое стекло заливали брызги кристально-чистой, с виду, воды, транспортер сильно кренился и приходилось давать задний ход. Марз не отрывался от прицела, ожидая в любой момент появления затаившегося врага. Костяшки его пальцев побелели, а большие пальцы слегка подрагивали над кнопками спусков.

– Они где-то здесь! – крикнул Крамчик. – Если конечно не догадались отойти в сторону, после того, как мы их видели.

В сторону отходить никто и не думал. Когда транспортер добрался до выхода из лощины и подмял под себя очередной куст, все трое одновременно увидели врага. Пять однотипных вездеходов стояли сбившись в кучу, в тени правого холма. Тут же завыли пулеметы Марза, мгновенно наполнив небольшую кабину едкой, пороховой гарью и нестерпимой вибрацией, которая с непривычки, казалось, трясла саму душу. Нерешительность, видимо, была несвойственна этому человеку. Дэн бросил взгляд в окно, туда, где в одной точке сходились две заметные даже днем, линии огня. Для первого удара Марз выбрал стоящий несколько в стороне вездеход. По его покрытых блестящей, зеленой эмалью бортам сейчас бегали бесовские огоньки, отрывая куски толстого металла и с потрясающей производительностью, превращая хорошую вещь в никому не нужный металлолом.

Эфир взорвался возгласами и криками, но из-за грохота работающих крупнокалиберный пулеметов, звуки из динамика услышал один Дэн, сидящий к нему ближе всего.

Через три секунды первый вездеход взорвался. Его десятитонное шасси подлетело в воздух на несколько метров и упав на землю, несколько раз подпрыгнуло, но Марза он уже не интересовал. Тот прошелся несколько раз по только начавшим разъезжаться остальным вездеходам, стараясь брать по остеклению кабин и сосредоточил внимание своих пулеметов на резво уходящем в сторону вездеходе. Тому то же, много не понадобилось. Видимо внутри погибли все уже после попадания первых десятков, двадцати миллиметровых, разрывных, пуль, но Марз стрелял до тех пор, пока не сделал из машины, неприспособленный для использования в условиях агрессивных сред, прогулочный кабриолет, без крыши и остекления. На удивление, ее мотор остался работать, и она катила сама по себе, прочь от поля боя. Пока Марз разбирался со вторым вездеходом, три остальных исчезли за холмом.

Пулеметы смолкли. Разгребая целую гору стрелянных гильз, Марз отрыл два свежих ящика и при помощи Дэна подцепил их к пулеметам. Крамчик развернул транспортер и рванул обратно, на перерез пытающимся обойти его сзади вездеходам.

Глаза нестерпимо жгло от густой, пороховой гари. Только сейчас, Дэн заметил, что оба лобовых стекла исчертила мелкая паутина трещин, расходящихся от нескольких глубоких выбоин. На этот раз броня и пуленепробиваемые стекла выдержали ответный удар, которого он даже и не заметил. Чего нельзя было сказать о Крамчике. Из его правого уха, струилась тоненькая, алая струйка, но это волновало его сейчас меньше всего.

Натужно завывая, подпрыгивая на кочках, транспортер шел назад, по только что подмятой им зелени. Нигде никого не было видно. Крамчик уже доехал до конца лощины, но никто не показывался. Прижимаясь к поросшему толстенными деревьями холму и сбросив скорость, он осторожно двинулся в обход холма.

– Они должны быть где-то здесь! – неестественно громко крикнул он. – Марз, смотри в оба! Или они нас, или мы их! Кларок, ты где?!

– Я сейчас на выходе из лощины. Хорошо ты их здесь сделал.

– В лощину не входи! – приказал Крамчик. – Обходи холм с той стороны, где мы их засекли! Ты должен успеть…

Окончить фразу ему не удалось. Мощный взрыв потряс транспортер. Он содрогнулся всем корпусом. Через мгновенье за первым, последовал второй, еще больше подняв в воздух всю пыль, которая отложилась в самых непостижимых местах за долгие годы эксплуатации машины. По полу кабины заструился черный, плотный дым. Мгновенно подали голос пулеметы Марза. В ушах у Дэна шумело так, что он не услышал даже воя включившихся пулеметов. Под носом намокло и не совсем понимая, что он делает, он стал слизывать с верхней губы что-то горячее и соленоватое.

Перед тупым рылом транспортера, метался из стороны в сторону бросившийся наутек вездеход. Крамчик, рванул за ним напролом, через заросли. Скорость росла, но расстояние между ними и вездеходом продолжало увеличиваться – после попадания ракеты, сильно повредившей турбину, мотор уже был не способен выдать расчетную мощность, хотя все еще работал. Марз, холодно расстреливал уходящую цель, хотя на ходу у него это получалось гораздо хуже. Дэн смотрел в сильно выщербленное окно. Ему одному нечего было делать и он отчаявшись понять, что же происходит, просто наблюдал за происходящим. Наконец, Марзу удалось попасть туда, куда надо и преследуемый ими вездеход ярко вспыхнул и круто развернувшись, скрылся из виду в зарослях кустарника. Одновременно, транспортер потряс еще один взрыв. Дэн слетел со своего места и отключился.

Ракета, выпущенная из ручного станка, попала в левую гусеницу, с легкостью перебив взрывом секцию стальных траков и оторвав при этом несколько катков. Обрывок гусеницы хлестко ударил сзади по корпусу и не выдержав натяжения, оборвался, отлетев в сторону. Бронетранспортер глубоко зарылся в рыхлый грунт оставшимися четырьмя катками левого борта и его резко развернуло вправо, подлетев вверх на несколько метров, он покатился, с легкостью ломая попадающийся по дороге кустарник и молодые деревья.

Глава 8. Сотар.

Сознание возвращалось мучительно медленно, ведя за собой тошнотворные волны боли. Лучше бы оно не возвращалось вовсе. Дэн поморщился и открыл глаза, но ничего, кроме кровавой, мутной пелены, не увидел. Постепенно зрение возвращалось. Он смутно увидел склонившийся над ним силуэт человека. Невероятным усилием воли, уже больше относящимся к злости, чем даже к инстинкту самосохранения, он заставил себя достать из кобуры пистолет. Он его даже почти навел на размытый силуэт, но его опередили, легко, как у ребенка, отобрав оружие. Ему сделалось до боли обидно, обидно, что все так. Он возненавидел весь этот мир, да что там мир, всю Вселенную, со всеми ее человеческими и другими мирами, со всеми ее богами и демонами в придачу, а особенно того, кто так бездарно все это придумал. Захлестнувшее его чувство оказалось настолько сильным, что он опять потерял сознание.

Мозг толчком включился, будто кто-то нажал на кнопку.

– Смотри, видишь, действуют, даром что простроченные, – услышал он сквозь вернувшийся шум, нереально далекий голос.

Видимо, именно такие голоса и принимали «продвинутые» за божественные откровения. Даже если раньше ты не слышал ничего подобного, то с первого раза казалось именно это.

Дэн постарался открыть глаза, но проделать это удалось только с правым глазом, левому что-то мешало. Он промычал что-то нечленораздельное и на него опять обратили внимание.

– Что, никак не можешь проморгаться? – спросил кто-то шутливым тоном и приложил что-то мокрое и холодное к не открывшемуся глазу. – Сейчас, кровь размокнет и будешь смотреть на мир в стереорежиме.

Но даже одним глазом он уже кое-что видел. Совсем рядом, страшно дымя, что-то горело. Присмотревшись, он опознал в объятой пламенем, исковерканной груде металла, полицейский транспортер. Все, только что случившееся, встало перед глазами с такой достоверностью, что ему опять стало не по себе. Он снял тампон с левого глаза и моргнул им несколько раз. Как ни странно, этот глаз то же видел. Дэн со стоном приподнялся на локте и осмотрелся. В десяти метрах от полыхающего транспортера стоял вездеход Кларока. Из низко опущенных стволов его пулеметов до сих пор тоненькими струйками стекал дым, образуя две небольшие «лужицы» на крыше машины. Опершись на катки машины, сидел Крамчик прижимая перебинтованную правую руку к груди. На белоснежной повязке, немного ниже локтя, проступило большое, алое пятно. Глаза его были закрыты. Кларок со своим напарником склонились над лежащим в мокрой траве Марзом, о чем-то споря в полголоса. Дэн сел, в голове зашумело. Он прикоснулся ко лбу и ощутил податливый, пористый материал бинтов. Медленно шум поутих и он встал. Тело слушалось отвратительно плохо, но все-таки слушалось. Заглянув через плечо Кларока, Дэн посмотрел что с Марзом. Он лежал без сознания и только ритмичный писк наручного прибора диагностики, говорил о том, что он еще жив. Судя по всему, парню досталось больше всех. Его лицо было сильно разбито, особенно пострадала его правая часть, превратившаяся в сплошное кровавое месиво. Видимо его бросило на прицел, когда транспортер перевернулся, и может даже не один раз. Под его левой ногой трава была вся в крови, но его докторам пока было не до этого.

– Ты ничего не смыслишь в медицине? – спросил один из них, заметив подошедшего Дэна. – Понимаешь что-то с ним не так. Раньше у нас такого никогда не было. Не можем стабилизировать давление – все падает и падает.

– У него наверно большая потеря крови, поэтому давление и падает, – предположил Дэн, – посмотрите на траву.

– Да нет, рана совсем небольшая, я проверял. Это что-то с мозгом.

Конечно эти двое были отменными докторами, но других поблизости не наблюдалось. Дэн постоял еще немного, следя за тем, как медленно, но неприклонно понижается артериальный и венозный индекс, на индикаторе небольшого приборчика, за тем, как медленно понижается показатель пульса и отошел в сторону, не в состоянии глядеть на то, как в полевых условиях, под дождем, делается инъекция прямо в сердечную мышцу. Крамчик сидел и равнодушно глядел как догорает его транспортер. Все вещи, которые удалось спасти лежали у его ног. Это были несколько оставшихся ящиков патронов, три титановых шлема, сумка Дэна и слегка подплавившийся, знаменитый рюкзачок, до содержимого которого всем находилось дело.

– Неплохо мы им дали, – сказал Крамчик, правда радости в его словах не почувствовалось. – Кларок говорит что им удалось добить остальных. Ни один не ушел.

– Это были местные, живущие на этих территориях?

– Да, это они.

– И что, здесь всегда так, всегда кто-то в кого-то стреляет?

– Вообще-то бывает по всякому, но тебе повезло попасть на исключительное представление. Такого со мной еще не было. Что-то случилось, но я не знаю что. Это уже вернемся обратно, если нам конечно позволят, тогда может узнаем больше, а сейчас я просто не представляю, что могло случиться.

– Что собираешься делать дальше? Все по плану?

– Да, по плану, – согласился Крамчик, – вот только нужно немного подождать, пусть ребята что-то сделают с Марзом, хотя бы застабилизируют его состояние. А ты как?

– Да вот, головой ударился, – пожаловался Дэн, – в ушах шумит.

– Ничего, – успокоил его главный всего этого безобразия, – оно попустит. Со мной такое было, и ничего. На этот раз правда руку сломал, но я то же думаю, что ничего серьезного. Я правда всегда так думаю…

Он замолчал. В транспортере, несколько раз подряд хлопнуло, отдавая металлически звоном по всему корпусу.

– Не бойся, – успокоил Крамчик, – это начали рваться патроны, но они из этого гроба ни за что не вылетят – железяка хоть и старая, но крепкая, да я и люки запер.

Хлопки становились все чаще и чаще, но никто не обращал на н их никакого внимания. Два доктора-самозванца, с решимостью настоящих, высококлассных специалистов, отчаяно боролись за жизнь своего товарища. Они вводили ему какие-то препараты, поспешно читая при этом инструкции по их применению, накладывали жгуты и давящие повязки, пытались делать непрямой массаж сердца, просто уговаривали его не умирать, но единственный результат, которого они при этом добились заключался в том, что давление и пульс стали снижаться более медленно, вот и все. Стараясь сделать лучше, они того не желая, только продлевали агонию. Примерно через час в походной аптечке закончились все препараты, которые хоть отдаленно подходили под определение «стимулирующие», а еще через десять минут Марз скончался, так и не придя в сознание.

– Все, Марза больше нет, – констатировал смерть Кларок. – Здесь его похороним или отвезем в поселок?

– Похороним здесь, – решил Крамчик, – все равно у него никого нет, а хоронить его там – это расходы, да еще и станут цепляться все кому не лень со своими расследованиями. Что, я им буду рассказывать? Как мы на загрязненных территориях устроили войну с местными, незаконно проживающими здесь, как сами попали сюда незаконно, как воевали незаконным оружием и что приехали обделать здесь незаконную торговую операцию?

– Понял, значит хороним его здесь, – сказал Кларок и начал рыться в своем транспортере в поисках лопаты.

Крамчик с Дэном только наблюдали за погребальной церемонией. Собственно никакой церемонии и не было. Все оказалось жестко и обыденно. Невысокий холмик свежей земли, который еще не успели как следует обстучать лопатой, а он уже стал размываться дождем, – это было все, чем обычно заканчивалась жизнь контрабандиста. Так было везде и загрязненные территории Картака не оказались исключением.

Покончив с могилой, Кларок со своим напарником, неразговорчивым, даже угрюмым, долговязым парнем, погрузили уцелевшие ящики с патронами и слегка подгоревшую сумку Дэна в вездеход, а потом помогли ему и Крамчику забраться в неудобную, тесную кабину. По сравнению с полицейским транспортером, эта машина показалась Дэну чем-то несерьезным, настолько незащищенным он себя в ней почувствовал. Как удалось на ней этим двум парням справиться с оставшимися двумя вездеходами, он не имел ни малейшего понятия.

– Ну рассказывай, как все было, – потребовал Крамчик, будто прочитав мысли Дэна, когда вездеход тронулся.

– Значит так, – охотно начал Кларок, – не успели мы объехать это холм, как услышали, что вы уже начали стрелять. Пока мы добирались, то с той стороны уже все кончилось. Мы застали только один горящий вездеход, а другой уходил с поля боя на большой скорости.

– Он ехал, но это чудо, если в нем остался кто-то живой. Я сам видел, сколько Марз выстрелил в него своих железяк.

– Так вот, мы увидели, что они не решились входить в лощину, а пошли в обход, чтобы перехватить вас на выходе и поехали за ними. Мы видели, как в вас попали. Они высадили несколько человек с ручными ракетными на склоне холма, а вездеходы использовали только как приманку, чтобы выманить вас из укрытия.

– Кто-то остался?

– Если ты говоришь, что на том вездеходе, который уехал, никого не осталось, то никто.

– Нужно собрать оружие, – холодно сказал Крамчик.

– А собирать то нечего, те два парня со склона, только мы по ним начали стрелять, так громко взорвались, что там даже деревьев не осталось, а вездеходы все горят. Если там что и осталось, то забрать это можно будет только через несколько часов, пока не выгорит топливо. Единственное, что сохранилось, это пулеметы твоего транспортера, но он то же горит. Подождем пока потухнет? Или сами постараемся потушить?

– Нет, ждать не будем. Остановимся на обратной дороге и решим, что с ними делать. Может действительно их можно будет еще использовать?

– Конечно можно, – поддержал мысль напарник Кларока. – Что этому железу будет? Главное, что их прикрыла башня и они не погнулись.

Злосчастные холмы остались за кормой и уже через несколько километров только пульсирующая боль в ранах и свежие повязки напоминали о случившемся. Линия горизонта постепенно выравнивалась. Вездеход мягко шел по нетронутой равнине. Ветер стих и изумрудное море травы застыло, как в режиме «стоп кадра». Все реже и реже по пути попадались клочки леса, да и те, становились все меньше и меньше.

– Выезжаем на свободное пространство, – специально для Дэна прокомментировал изменения пейзажа Крамчик. – Теперь нечего бояться, сюда они не сунуться. На открытом пространстве их вообще никогда не встречали. У этих сволочей хватает смелости нападать только из укрытия.

– До Сотара еще далеко? – спросил Дэн, которого это путешествие уже начинало напрягать.

– Прийдеться немного отклониться к северу, чтобы встретиться с ребятами, но ты не переживай. Примерно через сутки будем на месте. На открытом месте уже можно двигаться быстрее. К вечеру, если ничего не случиться, то доберемся до места встречи.

Бескрайнее море рослой, в пояс, травы, редкие, сильно зализанные холмы, да идущий на хорошей, для бездорожья, скорости вездеход, это было все, больше ни одной детали на много десятков километров в округе. Дождь опять припустил и дворники вездехода еле справлялись с потоками воды на стеклах. Два фонтанчика водяных брызг, срывающиеся с идеально отмытых гусениц, нехотя оседали в четкую, казалось, совсем неуместную в этом нетронутом месте, колею. Время потянулось медленно, как это обычно и бывает, когда ничего не меняется.

Когда день подходил к своему концу и без того темные небеса еще больше почернели, на горизонте показались первые скальные выступы. При ближайшем рассмотрении это оказался темно серый, почти черный камень, какая-то разновидность базальтов. Так, как они являлись прямым продуктом вулканической деятельности, то с большим трудом можно было представить себе таковую в таком спокойном и ровном месте. Очевидно извержения вулканов, потоки лавы и черные, упирающиеся в небеса столбы вулканического пепла, были такой далекой страницей истории этой равнины, что без подготовки было трудно себе это даже представить, но тем не менее, камень сохранился неплохо, без каких-либо заметных следов преодолевая тысячелетие за тысячелетием. Вообще, нужно было еще хорошенько поискать, чтобы обнаружить породу, более устойчивую к выветриванию.

Чем дальше продвигался вездеход в сгущающихся сумерках, тем больше попадалось выступов скальной породы. Иногда они были такими обширными, что их приходилось долго объезжать, отыскивая среди нагромождения камней, светящуюся на мониторе, проложенную компьютером, дорогу. Стемнело как-то сразу, видимо распространяющийся в насыщенной влагой облачности свет, равномерно распределялся даже тогда, когда диск невидимого светила стал скрываться за горизонтом и перестал его распространять только когда он совсем скрылся. Еще несколько километров вездеход двигался в полной темноте. Водитель не стал включать фары, а по привычке, перешел на прибор ночного видения, хотя даже смешно было подумать, что в таком глухом и пустынном месте, кого-то заинтересует свет нескольких небольших прожекторов. Наконец на мониторе появился знакомый силуэт необычно высокой скалы, возвышающейся над всеми остальными в несколько раз и если верить прибору, то ее высота составляла около двух сотен метров. Крамчик выбрал для встречи действительно хороший ориентир. Чтобы промахнуться мимо него, особенно днем, нужно было обладать исключительными способностями в навигации. Днем, вероятно, было бы видно, как этот, слегка неправильный, корявый пик, протыкал облака, но сейчас его можно было увидеть исключительно на экране радара, да и то, он туда помещался целиком только с большого расстояния.

– Что-то никого не видно, – озадаченно сказал Кларок, ведя вездеход вдоль отвесной, каменной стены.

– Они уже должны давно быть на месте, – отмахнулся Крамчик, – пока мы там возились, они уже должны были здесь разбить лагерь и приготовить горячую еду. Давай, обходи эту глыбу, с той стороны есть небольшая пещера, мы несколько раз там останавливались. Может быть они там уже давно дрыхнут, а мы тут себе мозги сушим, куда они подевались.

С другой стороны удивительного каменного образования было так же пустынно. Водитель включил дальний обзор, но в видимом секторе, даже близко не было ничего похожего на два вездехода. Поблизости вообще не было ничего железного. Только засветки скал, да подрагивающая пелена «шума», отразившегося от дождевых капель сигнала.

Место, о котором вспоминал Крамчик, нашли сразу. Только здесь включили прожектора. Непонятно по какой причине, но порода в идеальной, отвесной стене скололась. Трещины пошли сетью вертикальных, прямых линий, на расстоянии примерно метра три друг от друга. То ли вся эта штука оседала, то ли еще что-то? В некоторых местах они оказались настолько широкими, что в них свободно мог пройти кулак. По центру этого непонятного явления, в том месте, где трещины были особенно широки, не выдержав собственной тяжести, исполинские каменные блоки рухнули, образовав при этом довольно приличное углубление в стене. По тому, насколько глубоко вошли в грунт отторгнутые скалой фрагменты, только верхушки которых виднелись из травы, можно было судить о том, как давно все это происходило.

Взвыв напоследок турбиной, вездеход остановился, вплотную подъехав к круто поднимающемуся вверх входу в пещеру.

– Берем оружие, – начал распоряжаться Крамчик, – подушки сидений и еду. Да, совсем забыл, у вас сохранился чехол от вездехода?

– Вроде бы был, – засомневался Кларок, – по моему, я его видел в грузовом отсеке, за ящиками.

– Его то же нужно взять. Все, пошли, а ты, – обратился он к Клароку, – подежурь у радиостанции, может объявятся наши, только сам в эфир не выходи – вдруг этим воинам мало и они до сих пор нас ищут? Через пару часов тебя сменят.

После фильтрованного воздуха кабины, на Дэна пахнул целый букет запахов умытой степи. Он осторожно вдохнул несколько раз, но ничего страшного при этом с ним не случилось, он не умер, не забился в конвульсиях, как это и должно было быть на загрязненных территориях, которые по мере их продвижения от мегаполиса, становились все грязнее и опаснее. Делать было нечего и он первым полез вверх, скользя по мокрому камню. Как и было обещано, внутри пещеры, больше похожей на огромную комнату, к происхождению которой приложились человеческие руки, чем на природное образование, было сухо и даже, как-то по своему уютно. Когда по полу заскользил луч фонарика, обнаружилось, что здесь останавливались гораздо чаще, чем «несколько раз». Пол был завален пустыми упаковками от консервированной еды, прямоугольными, пластиковыми пакетами от воды и обрывками какого-то тряпья. У дальней стены стояли три ободранные, кресла смонтированные на одном несущем стержне. Их подлокотники были отброшены назад и вся конструкция отдаленно напоминала диван. С какой именно машины они были демонтированы, Дэн не имел ни малейшего представления. Укрепив фонарь в одной из трещин, по которым все же просачивалась вода, Крамчик, при помощи Дэна, занавесил прихваченным чехлом вход в пещеру, набросив рванный брезент на специально пристреленные снаружи, для этой цели, металлические крючья.

Огня не разводили, здесь это было не принято, да и жечь было особо нечего. Расселись кто где и стали ужинать.

– Я вижу, это логово пользуется успехом, – сказал Дэн, – можно в любой момент ожидать гостей.

– Не волнуйся, если кто-то и приедет, то только свои, – успокоил его Крамчик, – и не только потому, что только мы знаем про это место. Мы даже знаем, что этого больше никто не знает.

– Как это? – не понял Дэн.

– А так, на подходах к пещере установлено полтора десятка мин комбинированного действия и так подъехать сюда, как это сделали мы и не подорваться, может исключительный везунчик, но я таких пока не встречал. Таким, как правило, везет не рождаться на Картаке. А нас они не тронули вот почему, – он расстегнул воротник и достал целую связку небольших, металлических жетонов, которые как амулеты, носил на шее, – одна из этих бляшек, я даже уже не знаю какая, и есть пропуск.

Дэн сделал еще более идиотское лицо.

– Вот это, – начиная нервничать, тряхнул Крамчик своей связкой, – когда-то было частями этих самых мин. Каждая железка – это предохранительная чека. Когда мина ставиться на боевой взвод, то чека вынимается и служит своеобразным ключом. Если он с тобой, то эта штука ни за что не взорвется, даже если ты положишь ее на твердое и будешь ездить прямо по ней, но вот если у тебя такого ключа нет, то лучше не подходить ближе пятидесяти метров.

– Это у тебя от каждой? – наконец-то сообразил Дэн.

– Нет, достаточного одного ключа, любой из установленных за один раз мин. Они сами уже меду собой «договариваются». Остальные у ребят.

По количеству продемонстрированных ключей, можно было только догадываться, какие еще места находятся под контролем этих людей, но Дэн воздержался от дальнейших расспросов. Оказалось в природе есть столько вещей, о существовании которых он даже не догадывался. Еще совсем недавно он не знал, что можно человека буквально уничтожить всего за несколько в запале сказанных слов; он не знал, о существовании нелегальных космопортов на Картаке, о контрабандистах и воинственных людях, проживающих в местах, где не выживали даже животные; и вот теперь эти мины, которые, как хорошо вышколенные псы, охраняют территорию и при этом обладают такой же преданностью к хозяину.

«Интересно, – подумал Дэн, – что же тогда будет завтра?»

Он устроился на прихваченной из вездехода подушке сиденья и прислонившись спиной к каменной стене, закрыл глаза. Напарник Кларока уже давно спал, широко раскинувшись в одном из кресел, только Крамчик возился со своими вещами, проверяя все ли на месте. Дэн же наоборот, даже не взглянул, какие из его вещей подпортил огонь. Почему-то ему было на это плевать. При нем был пистолет, полные карманы патронов и пачка кредитов в придачу, остальное не имело ни малейшего значения.

В течении ночи он несколько раз слышал сквозь сон, как кто-то рядом тихо разговаривал, но просыпаться не стал. Происходившее не воспринималось, как что-то опасное. В сравнении с теми кошмарами, что ему снились этой ночью, в которых его постоянно кто-то преследовал, эти тихие разговоры, наоборот, давали небольшую передышку в бесконечной, ночной гонке. Поставило точку на этих непередаваемых приключениях, пронизавшее тело чувство холода, все, до последней клетки. Дэн потянулся, разминая затекшую спину и открыл глаза. Полога, занавешивающего вход в пещеру уже не было и утренний, свежий ветер, без помех проникал в неглубокий, каменный мешок.

Совсем рядом послышались звонкие удары металла о металл. Выглянув наружу, Дэн увидел добравшиеся только под утро вездеходы. Обе машины были соединены жесткой сцепкой, сварной треугольник которой сейчас и отхаживал внушительной кувалдой один из водителей. Как ни странно, но отказал заводской вездеход, внешне выглядевший очень даже ничего. Скорее, можно было опасаться отказа приволокшего его сюда «конструктора», чем вполне приличной машины, но оказалось наоборот.

– Бери свои вещи и спускайся! – крикнул Дэну Крамчик. – Пора двигать.

Дважды повторять не потребовалось.

– Лопатка в нагнетателе сорвалась со своего места, – услышал Дэн когда спустился, как водитель с покрасневшими, усталыми глазами говорил Крамчику,

– там наверно все переломало – все случилось на больших оборотах. Грохот был такой, словно мы попали под обстрел. В рабочей зоне ничего не уцелело. Мы открывали, смотрели, там сплошное металлическое крошево. Хорошо хоть турбину не заклинило, тогда бы мотор точно вырвало с его места.

– Что, свободно вращается?

– Если сумеешь сдвинуть весь тот металлолом, то провернуть можно. Я не знаю как там и что, но все опоры турбины уцелели.

– Ну ничего, вернемся домой, тогда будем смотреть, что там и как. Если вы уже заправились, то тогда будем двигать. Поедим по дороге. Нельзя больше терять времени, тем более, что двигаться будем гораздо медленнее и к назначенному сроку мы можем не успеть. Халтон ждать не любит, ему вечно кажется, что вот-вот налетят штурмовики таможенников. Совсем старик издергался в последнее время.

Дэн забросил сумку за плечо и полез в вездеход. Сборы заняли совсем немного времени. Через несколько минут недобитая колонна уже уходила прочь от непривычно-высокой скалы, углублялась в нагромождения черного, как ночь, камня. Поначалу водитель вездехода ориентировался исключительно показаниями радара, отыскивая возможный путь. Для этого приходилось въезжать на кое-где сохранившиеся возвышенности и сканировать окрестности, но вскоре стало все четче и четче просматриваться некое подобие дороги. Поначалу колею едва было заметно в высокой траве, но вскоре не заметить ее стало невозможно. Очевидно, чем ближе они подбирались к Сотару, тем меньше становилось возможных путей. На одном из них они и оказались. Двигались медленно, повинуясь старому, но железному правилу, по которому, скорость колонны определяла самая тихоходная машина. Впереди шел вездеход, в котором ехал Дэн, за ним, ехала собранная вручную машина, которая и волокла отказавший вездеход.

Среди нагромождения камней, немного в стороне от дороги, показался ржавый транспортер, от которого осталось только шасси и погнутый грузовой отсек. Кабина отсутствовала. По сохранившемуся борту, большими буквами было написано: «СОТАР». Причем надпись была сделана очень оригинальным способом. Она была прожжена плазмометом – оружием, запрещенным к любому применению на территории конфедерации. Когда они проехали мимо и Дэн обернулся, то по противоположному борту давно подохшего аппарата, была точно такая же надпись, только в зеркальном отображении – плазма прожгла транспортер насквозь.

– Да, такой указатель трудно не заметить, – сказал Крамчик, видя интерес Дэна к ржавой железяке. – Скоро уже Сотар. Вовремя успели, даже полтора часа осталось в запасе.

Пока они неспешно двигались по петлявшей среди валунов дороге, еще несколько раз попадались брошенные машины. От некоторых из них сохранились только сильно оржавленные остовы, другие же, наоборот, выглядели так, словно они всего несколько часов назад перестали гореть. Не смотря на это, Дэн особенно не заметил, чтобы кто-то из сидящих в вездеходе занервничал, наоборот, все выглядели довольно уверено и вели себя вполне спокойно. Среди истерзанной техники они чувствовали себя даже лучше, чем на нетронутых гусеницами, просторах холмистой равнины. Дэн даже хотел спросить об этом, но вспомнив про рассказ о «умных» минах, сам догадался в чем тут дело.

После очередного, закрытого поворота, конвой оказался во мраке ущелья, образованного двумя скальными гребнями, поднимающимися высоко к небесам. Проход был так узок, что казалось образовавшие его две каменные стены вплотную смыкаются вверху. Сразу за ущельем открывалась обширная лощина, поросшая травой, почти ровная площадка. Со всех сторон ее окружали отвесные, неприступные скалы.

– Ну вот и добрались, – объявил очевидное Крамчик, – будем ждать.

Дэн представлял себе Сотар как угодно, но то, что он увидел, его озадачило. Меньше всего это пустынное место походило на космопорт. В округе на многие десятки километров не было ни души. Больше того, все было устроено так, чтобы те, кто к этому не имел отношения, живым сюда не добрался. Единственной деталью, кое-как связывающей это затерянное место с космосом, были отработанные топливные кассеты реакторов распада, кучей сваленные на краю выжженной рулежными двигателями плеши в густой траве. Больше ничего не было. Вообще ничего. Ни хоть какой-нибудь постройки, ни простейшего оборудования навигации, облегчающего посадку. Сотар казался давно покинутым и безжизненным. Так оно и было. Жизнь в этих базальтовых скалах была только гостьей и притом гостьей непрошенной.

Надо сказать, что эта посадочная площадка не была единственной во всей округе. Та, на которой они были сейчас, обслуживала интересы одного клана, но были и другие, охраняющиеся с не меньшим усердием. Об их количестве и расписании работы, можно было только догадываться. Да и то, догадываться мог только тот, кто хоть отдаленно был посвящен в объемы оборотов и ассортимент товаров, нелегального рынка Мегаполиса 6.

Вездеходы поставили вплотную к стене, самой дальней от выжженной площадки и стали ждать. По расчетам Крамчика до посадки оставалось немногим более получаса. Вые вылезли на воздух, чтобы хоть немного размяться. Далеко отходить от машин никто не стал. Едва моросящий дождик вдруг прекратился и лоскут неба, как раз над контрабандным космодромом просветлел настолько, что присмотревшись, можно было даже догадаться, какого именно цвета здешние небеса.

– Слушай, здесь бывает и хорошая погода? – не поверил Дэн.

– Чем дальше от мегаполиса, от его климатических установок, тем лучше становиться погода, – объяснил Крамчик. – Если еще отойти километров на пятьсот, то там уже будет вполне сносно. Случаются конечно дожди, но такого издевательства, как в промзоне уже нет.

Оказалось, что климатические установки делают не только вечно-ясную погоду, но и никогда не прекращающиеся дожди то же. Такие у них были издержки производства, так сказать. Даже в такой области, как искусственное регулирование климата, не удалось сломать извечный закон природы, по которому, для того, чтобы в одном месте сделать хорошо, нужно было обязательно сделать так, чтобы в другом, было всегда плохо. Просто в данном случае, это касалось только дождя, ветра и резких колебаний температуры.

По ушам резанул резкий вой, разметав завораживающую тишину этого, казалось, навсегда брошенного места. Еще мгновение назад ничего не было. Звук будто включили, будто он взялся из ниоткуда. На самом деле так оно и было. Все задрали головы вверх, стараясь хоть что-то рассмотреть среди вновь сгущающихся облаков. Дэну удалось заметить, как внутри ближайшей, низко нависшей туче, тускло полыхнуло и эта вспышка стала медленно гаснуть, меняя свой цвет от фиолетового до лилового.

– Надо же, еще у кого-то встреча! – послышался сзади удивленный возглас.

– Убирался бы он поскорее! – крикнул Крамчик, стараясь перекричать ужасный вой, от которого, казалось, ходили ходуном все внутренности. – С минуты на минуту здесь должен быть наш челнок, еще не дай бог не смогут разминуться!

Пилот торговца, словно услышав распоряжение, заложил крутой вираж и опустившись гораздо ниже облачности, повел свою развалину к востоку. Корабль был средних размеров для своего класса, с небольшими, толстыми крыльями и на сером фоне облаков выглядел продолговатым, небрежно посаженным, чернильным пятном.

– Слушай, а почему вас не трогают официальные власти? – решил Дэн выяснить все для себя. – Или вы им то же платите?

Крамчик серьезно посмотрел на него, размышляя говорить или нет, но потом, видимо, решив, что раз уж его подопечный все равно улетает, объяснил:

– Нет конечно, даже если бы мы и захотели, то не смогли бы заплатить столько, сколько они обычно берут. У нас не такой масштабный бизнес. Ты же видишь, что мы самые маленькие. А не трогают они нас потому, что им очень трудно засечь приходящий корабль. Весь секрет в том, что торговцы, на свой страх и риск, входят в реальное пространство-время прямо в атмосфере, над поверхностью планеты. Видел, как у этого, только что получилось. Высота была метров двести, не больше. Конечно риск большой, но зато у них остается время убраться отсюда, даже если их и засекут. Конечно же бывает, что таможенно-акцизный департамент устраивает облавы, но они ничего против этого не могут поделать, только пошуметь и все.

– Но насколько я знаю, почти невозможно так точно выйти из подпространственного перехода, – не унимался Дэн.

– В нашем деле «почти» не считается. К тому же это не так сложно, как может показаться с первого раза. Они же не делают такой «прыжок» из соседнего скопления галактик. Обычно, такие переходы делаются с противоположной точки орбиты Картака, когда корабль находиться в тени светила и не может быть засечен ни с поверхности планеты, ни с ее орбиты. Там и проводиться подготовка к этому трюку, а после этого, корабль разгоняется на солнце, исчезает из этого мира и через несколько секунд появляется точно над этим местом.

Все только что сказанное производило впечатление, если учесть, что неточность телеметрии или малейший сбой компьютера, решившего вдруг, что с его хозяина хватит точности вычислений и с десятью знаками после запятой, а не с двенадцатью, как обычно, и тогда у всех присутствующих при этом, сильно бы заложило уши, если бы они конечно сохранились на своих местах…

В доказательство жизнеспособности этого метода, прямо над головами опять громыхнуло, только на этот раз, последовавший за этим шум оказался низким, неустойчивым гулом, иногда срывающимся до рокота. Здоровенный челнок вошел в реальное пространство даже ниже уровня облачности, побив, видимо, все ранее поставленные рекорды. Теперь Дэн видел все в подробностях, вспышку, подрагивающую дымку и словно опадающие с цветка лепестки, сполохи энергии. Да и трудно было не увидеть семидесяти метровый корпус машины, на высоте не более ста метров. Выступающие части его корпуса, еще светились бледно-фиолетовым сиянием – по ним быстро стекали во влажную атмосферу остаточные заряды.

Находиться в такой близости от таких масштабных выделений энергии было наверняка очень опасно, но ни у кого из присутствующих на представлении даже не возникло мысли по этому поводу. Все внимание этих людей концентрировалось только на удачной посадке. Надо сказать, пилот не обманул их ожиданий.

Он сбросил скорость, быстро успокоил раскачавшейся челнок и стал вертикально садиться. Чаша незарегистрированного космодрома до краев наполнилась рокотом его генераторов полей. В их работе время от времени возникали подозрительные сбои, во время которых, они вообще затихали, но не смотря на это, стальная громадина садилась плавно. Все оставались у стены, а некоторые даже за вездеходами, до тех пор, пока массивные шасси не встали на грунт, а амортизаторы не выбрали свои рабочие расстояния. Только после этого рокот стал быстро замолкать, а команда Крамчика направилась к севшему кораблю. На поверхности челнок выглядел еще внушительней, чем в воздухе. Он занял под собой почти треть лощины. Дэн и не надеялся, что придет такой большой, торговый корабль.

Как только смолкла реакторная группа, тут же началась продувка маршевых и рулежных двигателей – видно хозяин не имел намерения задерживаться здесь надолго. За этим свистом, Дэн не сразу и заметил металлического лязга открывающихся люков. От одного из грузовых люков, расположенных по правому борту, по отброшенному в траву, рифленому, металлическому помосту уже деловито спускался механический погрузчик. На его подхватах возвышалась целая стопка контейнеров, выкрашенных в армейский, грязно-зеленый цвет. Сразу за ним шел молодой парень. Короткая стрижка делала его похожим на грызуна, но импульсный излучатель, болтающийся у него на груди, вряд ли позволил бы кому ни будь, высказать это замечание вслух.

– А где Халтон?! – крикнул Крамчик издалека. – Почему в прилетели вместо него?!

– Долго рассказывать! – крикнул в ответ парень, жестом показывая уже спустившемуся роботу, куда следует складывать ящики. – Через трое суток он прилетит сам и все вам расскажет. Если захочет конечно.

Погрузчик, громыхая своими опорами по стальному листу, направился в грузовой отсек за следующей стопкой. Крамчик замолчал, что-то обдумывая. Его люди собрались вокруг него и только следили за работой погрузчика. Больше из корабля никто не показывался. Турбины закончили цикл подготовки к работе и смолкли. Робот сделал еще двенадцать ходок. За это время рядом со спустившимся челноком выросла приличная гора контейнеров. Как сообразил Дэн по виду тары, здесь было только оружие, различные модели ручного стрелкового оружия.

– С вас пятьдесят шесть тысяч, – подвел итог паренек, когда весь товар был выгружен. – Я знаю, что это не все, что вы заказывали, но остальное будет через трое ваших суток. Товар привезет Халтон. Именно из-за этого остатка он не сумел выполнить в сток условия контракта и попросил нас перекупить у него эту часть груза. Видите, как он заботиться о своих постоянных клиентах?

Крамчик только промычал что-то неопределенное. Все с самого начала пошло не по плану и это его нервировало все больше и больше. Ну да нет худа без добра. Если бы у него на руках сейчас оказался весь товар, который заказали его хозяева, то его часть все равно пришлось бы оставить здесь до следующего раза. Его количество было впритык рассчитано под четыре машины, а не под две с половиной, имевшихся в наличии сейчас.

– Хорошо, – согласился Крамчик развязывая свой рюкзак. – Он будет через трое суток в это же время?

– Да, по крайней мере он так обещал, а ты же знаешь, что если он обещает, то обязательно выполняет, если конечно это можно выполнить.

– Слушай, захватите с собой вот этого парня, он махнул в сторону Дэна. Ему срочно нужно выбраться с Картака, а еще лучше вообще из Конфедерации. Он заплатит.

– Мы бы с удовольствием, но ты же знаешь, что наш капитан работает на легальную структуру, к тому же, даже если мы его и возьмем, то за следующие несколько остановок, которые мы будем делать тут же, в Конфедерации, его обязательно снимут с борта, а от этого никому пользы не будет. Пусть лучше немного подождет. Трое суток это не срок.

Дэну стало ясно, что его отлет немного затягивается.

Крамчик тем временем быстро отсчитывал деньги, а парень внимательно следил за тем, как он это делал. На то, чтобы отсчитать указанную сумму потребовалось немногим более трех минут, а рюкзак при этом опустел примерно на половину.

– Ну всего хорошего, – стал прощаться парень, забирая деньги, – нам пора. Мой хозяин не любит задерживаться в таких местах.

– Как я заметил, – вставил с улыбкой Крамчик, – никто из вашего брата не любит здесь задерживаться.

Космический делец только рассмеялся и быстро побежал на корабль. Когда он пересек проем грузового отсека, створки люков пришли в движение и заявила о себе реакторная группа челнока.

– Все к вездеходам! – скомандовал Крамчик, но это касалось только замешкавшегося Дэна, все и так уже бежали под прикрытие машин.

– А как же товар? – спросил на ходу Дэн. – Ничего ему не будет, а вот нам может достаться.

Челнок медленно приподнялся на своих амортизаторах и качнувшись носом вперед, оторвал опоры от земли. Рокот опять захлестнул округу, жестко придушив при этом все остальные звуки. Метров до пятидесяти корабль поднимался вертикально, лишь слегка раскачиваясь из стороны в сторону, а затем, с хлопком, включилась маршевая установка. Челнок почти на месте развернулся, выбирая свободный проход между скалами и пошел на запад. Все оставшиеся внизу следили за тем, что будет дальше. Даже старожилам, видевшим это представление уже много раз, оно не надоедало, да и выбирать особо было нечего. Не успел корабль отлететь в сторону и километра, как издаваемый им звук резко изменил тон, перебросившись к верхней границе слышимого диапазона, не уменьшив при этом своей мощности. Корпус объяло фиолетовое свечение, но это продолжалось всего одно мгновение, за которым последовала ослепительно-ярка вспышка. Когда все опять открыли глаза челнока на месте уже не было, только всполохи рассеивающейся энергии отмечали место, где он реально находился в последний момент.

Безжизненные, черные вершины с удивлением прислушивались к наступившей тишине. Только через некоторое время опять стал слышен звук падающих на траву, дождевых капель.

Вездеходы подогнали к стопкам контейнеров и стали загружать товар.

– Я думаю, ты уже понял, что тебе прийдеться немного подождать? – спросил Крамчик у Дэна. – Всего трое суток. Конечно, если ты боишься скуки, то можешь вернуться обратно с нами, а потом приехать еще раз. Все равно нам нужно будет забрать вторую половину товара.

– Нет уж, спасибо, – с улыбкой ответил Дэн, прикоснувшись к своей, еще перебинтованной голове, – я лучше подожду здесь. Припасов у меня должно хватить, да и посторонних здесь нечего опасаться. Ведь вы же расставили здесь свои мины?

– Конечно расставили. Если бы не они, то вряд ли мы смогли бы удержать под своим контролем такое удобное место. Хорошо. Раз ты решил остаться, то у меня для тебя будет поручение. Если мы не успеем вернуться к сроку, передашь Халтону, чтобы взлетал и подождал еще сутки где-то поблизости. Через четверо суток мы обязательно будем на месте. Это крайний срок, хотя я надеюсь, что нам удастся забрать остатки товара вовремя.

– Если хочешь, можешь оставить деньги мне. Я рассчитаюсь с ним, а товар заберете, когда сможете. Все равно, сюда никто кроме вас попасть не может.

Крамчик посмотрел на него с улыбкой и сказал:

– Знаешь, я против тебя ничего не имею, но у меня есть одно железное правило, которое я стараюсь не нарушать. Я никогда не даю деньги наперед. Деньги – это такая штука, которая не терпит к себе легкомысленного отношения. Запомни, – вещал он с выражением прожоги-торгаша, – с ними нужно обращаться ласково и бережно, прямо как с девушкой, иначе никогда, ничего толкового не получиться.

Покончив с короткой лекцией, он развернулся и направился к своим.

Через несколько минут товар был уже загружен. Крамчик махнул Дэну на прощание рукой и запрыгнул в головной вездеход. Моторы натужно взвыли, сдвигая с места под завязку загруженные и осевшие на своих амортизаторах машины. Еще несколько минут, горьковатый запах отработанных газов говорил о недавнем присутствии конвоя, но вскоре выветрился и он.

Дэн забросив сумку за плечо, направился к ближней скалистой стене. На взлетную площадку ему заходить вообще не хотелось, к радиации у него было особенное отношение, он боялся ее, боялся не осознанно, как некоторые люди бояться высоты, а то, что рядом с горой отработанных топливных кассет был приличный фон, не стоило даже сомневаться. Некоторое время он шел вдоль стены, подыскивая себе убежище на ночь. Вскоре он обнаружил то, что искал. Это оказался небольшой, каменный выступ, торчащий из идеально ровной, базальтовой плоскости, на высоте в несколько метров над землей. Как ни странно, под выступом было сухо и вполне можно было ночевать, а жиденький кустарник хорошо маскировал место.

Он сбросил сумку и расстегнув, вытряхнул ее содержимое на траву. Там оказалась одежда, приличное количество консервированной еды, аптечка, несколько прямоугольных пакетов с водой и электронные мелочи, которые он прихватил непонятно зачем. На привезенных им припасах можно было продержаться не одну неделю, а не каких-то там три дня. Постелив теплую куртку, он уселся на нее, достал из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и выставив оружие на вытянутых руках, несколько раз выстрелил. Тишину вспороли три короткие очереди, а на противоположной скале возникли три белых облачка. Оставшись довольным испытаниями, он отложил оружие и вскрыл первую, подвернувшуюся под руку упаковку с едой. В ней оказалась какая-то разновидность бутербродов, обезвоженная до такой степени, что невозможно было определить, из чего собственно все это сделано. Смочив первую пластинку водой, он приступил к позднему обеду.

В большом, алюминиевом, жилом боксе, с панелей которого почти полностью сошло покрытие, в небольшой комнатке было непривычно много народу. Все с обозленными, осунувшимися лицами. На узкой, продавленной кровати лежал сильно обожженный человек. Он часто дышал. Каждый его вдох, очень поверхностный, причинял страдания. Он морщился от боли, ожоги лица только усугубляли положение и несчастному становилось еще хуже. Он мучился и даже само проявление его муки вызывало боль. Человек умирал мучительной смертью. Введенные препараты только приглушили боль, больше здесь ничем ему помочь не могли. На загрязненных территориях не было клиник и доктора не водились.

– Больше никто не выжил, – сказал бородатый мужчина, повернувшись к стоящему рядом с ним, седому старику. – Они даже не захотели с ними говорить, а сразу начали стрелять. Наши не успели опомниться, когда все было кончено.

– Раз они не захотели по хорошему, то тогда их всех ожидает смерть. Мы будем убивать каждого, кто сунется на наши земли и тогда посмотрим, как на это посмотрят их хозяева. Не так уж их много здесь бывает, чтобы мы с ними не справились. Просто так мы не отдадим то, что всегда принадлежало нам. Мы заставим с собой считаться, тем более, что мы хотим выжить, а другого выхода у нас нет. Когда они возвращаются с товаром?

– Завтра, под утро.

– Собирайте людей, они не должны вернуться, – приказал Пратон, которому на старости лет предстояло к своему необъятному опыту контрабандиста, добавить еще и военные навыки.

Глава 9. Орфок 11(5).

В противоположной части галактики 342/385/П214 то же не сидели сложа руки.

Планетарная система была неприлично большой, для условий этого сектора галактики. Массивная, с красноватым отливом звезда, владела большим выводком уже хорошо развитых планет. По одному из каталогов, их у нее было пятнадцать, по другому – восемнадцать. Почему так получилось не знал никто, прочем, никто особо над этим не задумывался. До недостающих, по одному из каталогов, трех планет, как и до остальных тринадцати, мало кому было дело. В системе, под непонятным названием Орфок 11, только пятая и шестая планеты были заселены, а с их координатами во всех программных продуктах было все в полном порядке.

Орфок 11(5) слыла довольно приличным местом. Характеристики этой планеты приблизительно соответствовали большинству общепринятых стандартов. Ее экваториальные и субэкваториальные климатические зоны, казалось, вообще были лишены недостатков, таким голубым было небо и такой прозрачной вода в прибрежных лагунах. Не стоило труда догадаться, что это был курорт, не самый дорогой, но все же курорт. Насладиться нетронутой промышленностью природой, дешевыми чартэрными рейсами сюда слеталась тьма народу, со всего ближнего сектора. Западное побережье одного из самых больших материков был превращен в настоящий рай для любителей экзотики. Цена на землю здесь, на побережье достигала астрономических величин, а получаемая прибыль, превосходила все мыслимые пределы рентабельности и была способна повергнуть в тяжелейшую депрессию любого легального бизнесмена из производственной сферы деятельности. Не нарушая закона, больше удавалось заработать только на игорном бизнесе, но он здесь запрещался законом. Территории побережья были давным-давно поделены между солидными туристическими корпорациями и большими производственными концернами, не привыкшими торговаться из-за нескольких десятков миллионов кредитов. К тому же, приезжающие на отдых туристы, здесь легко расставались со своими делами, что делало такие торги даже неуместными.

Рекламные плакаты и буклеты, в которых расхваливалась экзотика побережья, можно было встретить в офисах самых солидных туристических компаний и просто в космопортах нескольких ближайших секторов этой галактики. Пляжные красотки на любой вкус, манили клиентов многообещающими взглядами, а описания отелей поражали многообразием предлагаемых услуг, в том числе и самых экзотических. Но вся эта информация касалась исключительно курортной зоны, что делалось на остальной части этого материка, да и на двух других, вся эта рекламная продукция скромно умалчивала.

В полутора тысячах километров от узкой полоски «золотых» песков, далеко в океане, располагался сравнительно небольшой островок вулканического происхождения. Хотя это место и было экзотично до безобразия, туристов сюда никто не приглашал, более того, хорошо вышколенная охрана и надежные системы безопасности охраняли этот райский уголок не только от непрошенных гостей, но и от случайного постороннего взгляда. Официально, остров с прилежащей к нему двадцатикилометровой зоной принадлежал Рику Франику, подданному непонятно какого мира, человеку, не привыкшему отказывать себе в таких безобидных прихотях. Еще его называли Скользким Риком, но это было привилегией очень узкого круга людей. На высокой скале, в восточной части острова, даже с большого расстояния, можно было увидеть громадный дом, обращенный своим белоснежным фасадом к утренней заре. За домом сразу поднималась высокая стена леса, который простирался от обрывистый берегов до двух островных горных вершин – давно потухших вулканов, которые собственно и сформировали этот клочок суши. Почти весь остров находился под властью леса, только на каменистых склонах гор, начиная приблизительно с километровой высоты, ничего не росло. Коричневый каменные осыпи склонов смотрелись как нечто чужеродное, среди буйства тропической зелени.

Всего несколько раз Скользкий Рик бывал здесь, да и то, каждый раз не больше нескольких суток. Рик был человеком деятельным и не любил просто так тратить время, пусть даже в воплотившемся в реальности раю. Могло сложиться впечатление, что этот остров, обыкновенное вложение свободных средств, но это было не так.

В нескольких километрах от побережья, где возвышался непостижимо дорогой, похожий на дворец дом, располагался большой лагерь, надежно скрытый под пологом леса. Единственным, свободным от растительности местом, была небольшая посадочная площадка, размеченная по всем правилам безопасности, способная принять довольно приличное судно межгалактического класса. Она могла показаться очередной прихотью свихнувшегося на своих деньгах и власти толстосума, но выполняла строго определенные функции. Суда здесь садились хоть и не очень часто, но с завидной регулярностью. Что происходило здесь на самом деле, не должно было никого волновать. И не волновало. Правительство местной конфедерации потеряло интерес к этому островку, лежащему далеко в стороне от обширного архипелага, как только за него была внесена соответствующая сумма и оформлены документы. Здесь не любили, когда нарушали священные права частной собственности и сами этого почему-то не делали.

Лагерь составляли несколько десятков стандартных жилых модулей, дешевых сборных конструкций, которые обычно использовали колонисты, рискнувшие отправиться на поиски призрачного счастья в недавно открытых или отвоеванных мирах. Пространство в несколько десятков гектаров было полностью расчищено от кустарника и хорошо просматривалось, лишь оставленные исполинские деревья на колонных своих стволов, с трудом удерживали колышащееся море листвы, в котором не было даже малейшего просвета.

Не смотря на ранний час, а день только-только начинался, жизнь в лагере уже бурлила во всю. Несколько отрядов молодых мужчин, человек по двадцать-тридцать, одетых только в штаны и сапоги армейского образца, сбивая обильную, утреннюю росу, совершали пробежку. Рядом с каждым из отрядов бежал поджарый инструктор, на ходу выкрикивая что-то воинственное. По лицам молодых людей нельзя было сказать, как они относятся к происходящему. На их лицах было такое отстраненное выражение, что можно было даже засомневаться, знают ли они действительно, что делают, или это происходит автоматически.

– А ну падаль, шевелите поршнями, – прикрикнул ближний инструктор на своих подопечных, – еще пятнадцать кругов, а вы уже дохните.

Отряд синхронно повысил скорость и пошел на еще один круг, одна часть которого огибала все постройки странного лагеря, а другая, проходила по периметру большущей посадочной площадки.

– Вот так бы раньше, – уже ласковей рявкнул инструктор, довольный ловко примененным педагогическим приемом и остановился, разрешив себе пропустить несколько кругов.

В это время в доме на побережье уже подавали завтрак. Посреди огромной гостиной, сравнимой разве что только с дворцовыми залами для приемов и коронаций, стоял длинный, вычурной работы стол, окруженный сбежавшимися, к завтраку, тонконогими стульями, с непривычно высокими спинками. У ближнего к выходу края стола суетилась прислуга. Три симпатичные девушки, в коротеньких платьицах и форменных, крохотных передничках, расставляли на столе творения настоящего мастера кулинарии, который в это время уже плюнул на все и отправился досыпать, размышляя на ходу о том, зачем ему нужны на этом острове те деньги, надо сказать очень приличные, которые ему платили за работу. Когда с сервировкой все было в порядке, две девушки удалились, прихватив с собой небольшой сервировочный столик, а одна осталась дожидаться хозяев. То, что она при этом не позволила себе даже присесть, кое о чем говорило.

Через несколько минут в обставленную непонятно в каком конкретно, но очень в дорогом стиле гостиную, вошел импозантный мужчина средних лет. Более точно о его возрасте сказать было трудно, так он был ухожен. Господин Мирлен Чу был из тех людей, которые с боем отдают старости каждый прожитый год. Он был по спортивному подтянут – отсутствие лишних килограммов, одно из неприменных условий в этой каждодневной борьбе. Строгий, серый костюм подчеркивал все, что нужно было подчеркнуть и скрывал то, на что не предполагалось обращать внимания. Идеальная стрижка светлых, густых волос, контрастировала с его загорелым лицом, на котором то и дело вспыхивала и гасла довольная ухмылка. Мирлен Чу с достоинством прошелся через зал и занял место во главе стола, откинувшись на стуле и по аристократически забросив ногу на ногу стал ждать, даже не притронувшись к еде.

Вскоре послышались шаркающие по полированному полу шаги. В гостиную вошел заспанный, грузный мужчина. На нем был только халат и тапочки. Этот был полной противоположностью первому. Целая серия его подбородков подрагивала при каждом шаге, а тяжелое, свистящее дыхание, перешедшее в одышку после короткого путешествия от постели к столу, четко давало понять, что сердечко у этого господина ни к черту. Может быть он себе и не был безразличен, но его силы воли хватало только на то, чтобы есть менее калорийную пищу, которой, впрочем, приходилось съедать то же прилично.

– Доброе утро господин Харин, – с улыбкой поприветствовал вошедшего Мирлен. – Как вам спалось?

– Спасибо, у вас здесь очень душно, – ответил тот, первым делом наливая полный стакан соку, который и осушил за несколько глотков.

Стоящая в стороне девушка было бросилась прислуживать гостю, но Мирлен жестом приказал ей удалиться.

– Если бы я знал, что у вас здесь такое пекло, – продолжил толстяк после не бывалой по громкости отрыжки, – то никогда бы не согласился сюда прилететь. Надо будет поскорее покончить со всеми нашими делами и убираться отсюда, а то я чувствую, что хваленный климат этих ваших курортов меня убьет за несколько дней.

– Ну, это вы сгустили краски, – попробовал возражать хозяин, с интересом разглядывая предложенный поваром торжественный завтрак, – здесь же морской климат, очень стабильный и полезный для здоровья. Многие люди просто мечтают о том, чтобы переселиться в подобное место, к тому же все комнаты дома оборудованы климатическими установками. Вы их не пробовали?

– Пробовал конечно, – обиделся Харин, наваливая в свою тарелку все без разбору и ориентируясь при этом исключительно по внешнему виду еды, – но здесь все сильно отличается от того, к чему я привык. Большую часть жизни я прожил в очень холодных местах, где приходилось носить теплую одежду, поэтому я болезненно реагирую на тепло, особенно на континентальное.

– Ну слава богу что мы не на континенте, – порадовался за гостя Мирлен.

– Это уж точно.

Они замолчали, отдавая должное местным продуктам и мастерству повара, который бы получил большое удовольствие, если бы ему разрешили посмотреть как аппетитно и со знанием дела ест неожиданно нагрянувший к ним гость. Когда на столе не осталось практически ничего, чего бы Харин не откусил бы или не попробовал, он отдуваясь позавидовал:

– Мирлен, а вы здесь не плохо устроились. Надо будет и себе попросить Франика, чтобы послал меня управлять подобным местом. Он собирается развиваться дальше и я слышал, что планируется устройство точно такого же подготовительного центра в соседней с этой галактике. Если для этого будет выбрано подходящее для меня место, то обязательно туда попрошусь. Тихая, размеренная жизнь, это то, о чем я уже давно мечтаю. Вы себе не представляете, как мне надоели эти постоянные перелеты, эти агентства, которые стремятся выйти из под контроля при малейшей возможности. Если честно, то я уже староват для такой бурной деятельности.

– Ну, вы на себя наговариваете, – улыбнулся Мирлен, – вы еще очень даже ничего.

Отдающая подхалимажом ложь произвела на гостя вполне прогнозируемое действие. Он заулыбался и мечтательно отвел в сторону глаза. Сам он конечно же знал, что он парень что надо, но особенно приятно было слышать это от других.

– Что же там такое случилось, что вы лично прилетели сюда? – перешел к делам Мирлен, решив, что гость уже выспался, поел и поэтому представляет наименьшую опасность. – Неужели какие-то нарекания на нашу работу?

– Нет с этим все нормально, – ответил Харин, продолжая улыбаться после недавнего комплимента. – Ваши инструктора делают свою работу хорошо. Здесь не к чему придраться, да и материал подбирается первоклассный, так что с этим нет никаких проблем. Я здесь по другому поводу. Одно из наших агентств в этой галактике, в секторе К-48, набрало слишком много заказов и теперь испытывает определенные трудности. Я здесь, чтобы помочь им в этом.

– Вы хотите забрать одну из групп? – сообразил Мирлен. – У вас есть достаточно полномочий, чтобы забрать их всех, сровнять здесь все с землей и приказать залить площадку бетоном.

После этих слов хозяина, он еще больше понравился Харину. Тот заулыбался еще шире чем в первый раз, оскалив при этом стройные ряды белоснежных, синтетических зубов. На самом деле, его полномочия не распространялись так далеко, но черт побери, приятно было себя почувствовать человеком, от которого кое-что зависит. Справившись с волной противоречивых чувств, он продолжил:

– Нет, я не собираюсь забирать эти группы, тем более, что они уже расписаны по своим местам и там их ждут. Сегодня вечером или завтра утром, если честно, то с этими перелетами и постоянной коррекцией времени, я точно не знаю, на остров должна прибыть внеочередная группа, которую мы специально заказали для этого агентства. Я хотел бы вас попросить подготовить ее как можно быстрее. Если будет нужно, то пусть ваши люди работают круглосуточно, естественно, все сверхурочные будут оплачены в двойном размере. На этот раз мы предоставили сильно расширенную программу для «заливки», так что думаю сделать это будет вполне возможно. Специализироваться эта команда будет по развытым мирам, от среднего уровня и выше. За какой срок можно будет это сделать?

Мирлен задумался, или сделал вид что задумался, элегантно подперев холенным кулачком подбородок. В такой позе он выглядел особенно умным. Харин терпеливо ждал. Прошло прошло не меньше минуты, а может даже целая вечность, прежде чем тот ответил:

– Если учесть, что у них такая хорошая специализация и если не будет никаких проблем со здоровьем, то я думаю для практических занятий одной недели вполне хватит. Естественно прийдеться работать круглосуточно и применять стимулирующие препараты.

– Меня вполне устраивает такой срок. Я бы даже согласился, если бы вы на это попросили две недели, поэтому на подготовку я даю десять дней, но только к этому сроку что бы вы им успели показать на практике все, о чем они уже и так будут знать.

– Без проблем. Через десять дней присылайте корабль.

Разобравшись с делами они еще около часа беседовали о политических тенденциях в местной и нескольких соседних галактиках, вспомнили несколько громких скандалов, связанных с деятельностью больших торговых корпораций и еще о какой-то менее значительной чепухе. После этого Мирлен предложил гостю прогуляться и осмотреть лагерь, но тот наотрез отказался, сославшись на свое состояние и начавшее же припекать поднимающееся светило, так что пришлось ограничиться короткой прогулкой на побережье.

После обеда гость улетел, взяв курс на новые неотложные проблемы.

Вечером этого же дня, как и было обещано, на жмущуюся к склону посадочную площадку лагеря уже садился средний челнок межгалактического класса. Прибытие на остров космических кораблей было единственным развлечением и поэтому поглядеть собрались все инструктора. Эта бетонированная площадка была единственной точкой, которой жизнь на острове соприкасалась с внешним миром, вернее, со всей Вселенной. Никаких контактов с другими жителями Орфок 11(5) островитяне не поддерживали. Припасы и все необходимое доставлялось сюда прямо из галактики. Хоть иногда это получалось и дороже, но потери с лихвой компенсировались отстраненным статусом этого места. Хозяевам не хотелось чтобы хоть кто-то на планете знал, сколько здесь живет человек, чем они занимаются и для чего все это нужно. Ответы на эти вопросы можно было получить с большей или меньшей степенью вероятности, просто проанализировав все поступающее на остров. Из-за подобных «аналитиков» и пришлось организовать прямые поставки.

Пока все собрались, челнок уже сел. На краю площадки стояло человек пятнадцать, одетые в камужляжные комбинезоны и сосредоточенно наблюдали за тем, как пилот остужал перегретый при похождении через атмосферу корпус челнока, остроумно используя для этой цели свои же турбины планетарных двигателей, включив их на обратную тягу. Светло-фиолетовый цвет металла, на глазах превращался в черный. Через несколько минут температура упала до допустимого предела и он открыл люки.

В ожидании продолжения встречающие приблизились.

На площадку спрыгнул шустрый парень и первым делом направился к правой задней опоре корабля, даже не взглянув на собравшихся людей. Осмотрев опору и найдя ее состояние вполне удовлетворительным, он вышел из под куцего, но толстого крыла и жестом показал пилоту, что все нормально, а уже потом подошел к кучке встречающих.

– Это остров господина Франика? – спросил он не здороваясь.

Инструктор, стоящий к нему ближе всего, только кивнул.

– Ну да, конечно, – сказал словоохотливый залетный, скорее всего второй пилот корабля, – я должен был догадаться, у нас на борту еще двадцать пять человек, точно таких же как вы. Только те немного помоложе будут. Будем выгружаться или кого-то ждем?

– Выгружаться, – сказал самый старший из инструкторов, которому на вид можно было дать лет под сорок, не больше, но на самом деле его возраст уже вплотную подбирался к шестидесяти, – показывай, что вы там привезли.

Старожилу наглый сопляк не понравился сразу, первым его побуждением было придушить засранца, но он во время подумал, что это могло опять не понравиться господину Мирлену Чу и не стал этого делать.

Парень метнулся на челнок.

Через несколько минут на бетон взлетки стали один за другим выходить молодые мужчины, на вид лет по двадцать пять-тридцать, одетые точно в такие же камуфляжные комбинезоны, что и у встречающих – у армейской моды было не слишком большое разнообразие моделей. Они выходили по двое-трое, да так и оставались стоять у челнока. Инструктора подошли вплотную и рассматривали прибывших, с видом людей рассматривающих товар на базаре. Судя по всему товар был что надо, первый сорт. Никто из прибывших не опустил при этом глаза; никто даже жестом не выдал своего беспокойства, эти люди были готовы ко всему, к любой неожиданности, от кого бы она не исходила.

– Кто вы такие?! – крикнул один из инструкторов.

Ответом ему было только молчание.

– Да, действительно, команда что надо, – сказал он уже тише своему соседу.

– Что будем делать дальше? – осведомился вдруг появившийся непонятно откуда второй пилот. – Покатать вас всех вокруг вашего солнца или уже можно лететь?

– Свободен, – сухо распорядился старший инструктор, отчаянно борясь с соблазном грохнуть таки наглеца.

– Спасибо за внимание, – ответил пилот исчезая в проеме люка, – нас здесь уже больше нет.

Взвыв сиреной и подняв целую тучу пыли, челнок тут же взмыл в воздух. Ни прибывшие, ни встречающие даже не тронулись с места, спокойно отреагировав на вполне реальную опасность. От них до взлетающего корабля было всего около десяти метров. Пилоту пришлось проявить все свое мастерство, чтобы никого не задеть, но даже при этом, он поломал сильно нависшую над площадкой крону дерева.

Если бы постороннему человеку сказали, что всего несколько недель назад, да что там недель, суток, стоящие сейчас на взлетке двадцать пять крепких парней, были обыкновенными, пяти-семи летними детьми, он бы скорее всего посчитал говорившего сумасшедшим. Скорее всего, точно таким же образом отреагировали бы и инструктора тренировочного лагеря. Да что там говорить, даже сами парни восприняли бы такую информацию, как донельзя идиотскую. Выпустившие их в жизнь люди знали толк в своей работе и сделали ее первоклассно, впрочем, как и всегда. Вместе с целой кучей специальной информации, которая только могла понадобиться им в дальнейшем, в их сознании были сформированы настолько достоверные образы воспоминаний, подкрепленных логически и подсознательно, что уже наивным было утверждать что-либо другое. Это уже были вполне сформировавшиеся люди, правда, сформированные по заранее заготовленному шаблону, но если кто-то скажет, что все остальные формируются как то иначе, то скорее всего он окажется не прав. Только в этом случае процесс проходил необычно быстро, для постороннего наблюдателя, конечно.

На этот раз людям Хондербака некогда было особо мудрствовать и они сделали всех этих людей одним взводом, с периодом пятилетних совместных воспоминаний и раздельными воспоминаниями для каждого из солдат, описывающими все что с ними происходило до поступления на службу в армию. Все эти данные было смоделированы на компьютере и выглядели совсем как настоящие, даже немного лучше. Во время боевых действий, «прописанных» в мозгах этих людей, кое-кто из них, соответственно, получал ранения, шрамы от которых были так же сделаны на последней ступени трансформации. Конечно же это не касалось тех частей тела, которые не скрывала одежда. На руках, ногах и лице этих парней не было ни одной отметины. В их дальнейшей работе не следовало иметь каких-либо отличительных признаков, которые могли бы остаться в памяти при случайно брошенном взгляде.

– Кто из вас старший? – спросил комендант лагеря – непривычно крупный мужчина, с холодным, испытывающим взглядом.

На нем был, как и на всех остальных, камуфляжный костюм, только было загадкой, как ему удалось найти такой большой размер. Широкий ремень поддерживал прилично выступающий живот. Видимо это была единственная привилегия, которую мог себе позволить комендант, пользуясь своим положением. Все же его подчиненные были напротив, подтянутыми и выглядели гораздо моложе своих лет, по крайней мере со спины.

– Сержант Броуни…, – отрапортовал вытянувшийся в приветственной стойке один из парней, на его рукаве действительно тускло поблескивали сержантские нашивки.

Он запнулся и не окончил фразу, так как на форме здоровяка не было никаких отличительных знаков, свидетельствовавших об его воинском звании.

– «Господин комендант».

– Сержант Броуни господин комендант, – поправился сержант и встал по стойке «вольно».

– Я старший комендант Аллойз, а ваши имена меня не интересуют. Вы подписали контракт и наша задача стоит в том, чтобы подготовить вас к его выполнению. Что при этом будет происходить в ваших тупых головах меня то же не интересует. Самое главное, чтобы вы научились метко стрелять и быстро бегать.

По группе «новобранцев» прокатился издевательский смешок. Действительно было смешно слушать такие заявления, когда у тебя за спиной пять лет службы в войсках быстрого реагирования, за которые пришлось побывать в стольких мирах, убить столько людей и пройти через такое, что этому холеному борову даже присниться не могло.

– А ну молчать! – рявкнул Аллойз, далеко брызнув слюной. – Я посмотрю как вы будете улыбаться после курса подготовки. Он продлиться всего одну неделю, но я обещаю вам, что за эту неделю вы ни разу не сомкнете глаз, а постоянно будете чем-то заняты.

Солдаты нехотя прекратили веселье, хотя несколько человек продолжали ехидно улыбаться. Одним из них был Хандор Бранд, слывший во взводе не самым плохим парнем, особенно когда спал отвернувшись к стене. Ростом около ста восьмидесяти, с короткой, как и у остальных, стрижкой темных волос, хорошо развытым плечевым поясом и каким-то усталым выражением карих глаз. Совсем недавно Бранд был маленьким Ричи, только этих воспоминаний в его голове уже очень давно не было. Крошечная родинка над верхней губой и код ДНК могли это подтвердить, вот только не осталось материалов, с которыми можно было этот код сравнить.

– Я кому сказал, прекратить веселье! – рискуя сорвать свою луженную глотку прокричал Аллойз. – Сейчас вы поступаете в распоряжение инструктора Марона, который до рассвета проведет с вами несколько теоретических занятий, а утром посмотрим, на что вы годны.

От группы инструкторов отделился невзрачный на вид мужчина, из-за своего невысокого роста выглядевший как-то по детски на фоне своих коллег и будущих учеников. Не смотря на это, закатанные по локоть рукава открывали загорелые предплечья, иссеченные мелкими шрамами, а сбитые кулаки не оставляли никаких сомнений в том, чем приходиться зарабатывать этому человеку на хлеб.

– Становись в колонну по двое, – без вступления скомандовал Марон, тоном не допускающим даже тени сомнения, – и бегом за мной.

Солдаты без лишних слов выполнили приказание и уже через минуту взвод широкой трусцой скрылся в чернилах набирающего силу мрака.

– Всем по своим местам, – приказал старший инструктор своим подчиненным уже более ласково, но все равно, до человеческого обращения, этому еще было очень далеко. – Чтобы завтра все было как мы и договаривались. Завтра господин Мирлен будет проверять нашу работу. Если ему что-то не понравиться, то обижайтесь сами на себя. Все должно пройти на высшем уровне. Если он захочет видеть, как ваши люди стреляют, то они будут стрелять, если захочет чтобы они побегали или поползали, то они будут ползать и притом стремительно и грациозно. Все меня поняли?!

Ответом рьяному командиру было только неопределенное утвердительное мычание, выданное в свет без особого энтузиазма.

Странным лагерем вплотную занялся мрак. Он прогуливался по дорожкам, сходил с них и шуршал травой, заглядывал в черные окна жилых модулей, далеко обходя только дежурные сигнальные огни посадочной площадки и один из боксов, в крошечных окнах которого ярко горел свет. Лагерь спал. В сне было отказано только инструктору Марону и недавно прибывшей группе.

В просторной комнате было устроено некое подобие класса, настоящего учебного класса, с партами, учебными пособиями и местом лектора, правда были здесь и некоторые отличия. В этом классе никто никогда ничего не писал. Ручки, тетради, диктофоны и копировальные аппараты здесь не применялись. Здесь вообще ничему не учили. Здесь проверяли «домашние задания». В этом классе «ученики» только отвечали на вопросы, да и темы занятий здесь были соответствующие. Если было убрать парты и поставить прилавки вдоль стен, то эта комната вполне бы сошла за приличный оружейный магазин неплохо развитого мира. Вдоль по стенам шли стелажи, в которых часто-часто были расставлены всевозможные приспособления для убийства. Если сюда попал бы террорист, ну хотя бы в душе, то он наверняка бы сошел с ума от таких широких возможностей. В самом углу на нескольких полках были представлены лучшие образцы холодного и ударного оружия, сразу за ним начинались примитивные образцы огнестрельного автоматического короткоствольного оружия, расставленные по возрастающей эффективности и мощности. Затем следовали самые разнообразные модели импульсного и плазменного оружия. Завершали коллекцию великолепные образцы ручных аннигиляторов, зверски убойных аппаратов. Выстрелить из такого оружия и остаться после этого в живых мог далеко не каждый.

Занятия то же проходили специфично. Марон вызывал по очереди солдат, указывал им на образец и те, под смешки и бывалые возгласы, рассказывали все, что они об этом знают. Не смотря не несколько привольную атмосферу, которую инструктору так и не удалось придушить, все остальное было на уровне. Теоретически солдаты знали все, что требовалось знать, и даже немного больше. Любой бы представитель производящей компании несказанно бы порадовался за то, что есть люди так досконально знающие их продукцию.

Часа в четыре утра Марон раздал всем присутствующим какой-то стимулирующий препарат и занятие продолжилось.

Когда за небольшими окошками забрезжил несмелый рассвет и когда почти все образцы были рассмотрены, очередь дошла до Бранда, занявшего одну из последних парт. Ему досталось рассказывать о К-234-Д – неплохом, но немного не доработанном аннигиляторе. Из-за возможных отказов, эта модель использовалась только в масштабных военных действиях и никогда в ответственных локальных операциях.

– К-234-Д – аннигилятор контейнерного типа, – начал он оказавшись на середине аудитории, держа в руках тяжеленную, поблескивающую защитным покрытием штуковину. – Это один из наиболее мощных, из представленных здесь образцов этого типа. Антивещество находиться в контейнере, выполненном под размер небольшого снаряда, калибром в сорок пять миллиметров и длиной сто пятьдесят миллиметров. По стволу снаряд разгоняется магнитным полем. Начальная скорость полторы тысячи метров в секунду…

Бранд без запинки шпарил данные об этом аннигиляторе, взятые из паспорта изделия и в его голове даже сомнения не возникло по поводу того, откуда же он все это знает. В его воспоминаниях ему ни разу не приходилось «воевать» с подобным оружием, держать его в руках или даже видеть со стороны, но такие мелкие огрехи производства надежно компенсировались тем, что редко кто из людей обычно обращает внимание на подобные мелочи, а если даже и обратит, то это так и останется при нем, потому, что к странностям всегда плохо относились; это во-первых, а во-вторых, в головах этих парней было установлено несколько незыблемых правил, одно из которых запрещало самокопание. Такие установки не были чем-то исключительным, во многих армиях они широко использовались и устанавливались на персонал сразу после заключения контракта, на сборных и вербовочных пунктах.

– …при попадании контейнера в цель, срабатывают контактные датчики и с порции антивещества снимается удерживающее его поле. После этого происходит реакция аннигиляции антивещества с частью вещества контейнера. Для данной модели выпускаются целая серия различных по мощности зарядов – от двухсот пятидесяти килограмм до двухсот тонн – в эквиваленте взрывчатого вещества СЦ-16. Мощность и гарантийный срок годности заряда указывается на упаковке и на самом заряде. По истечении гарантийного срока заряды подлежат уничтожению, с соблюдением всех правил безопасности, в противном случае, через год, после окончания срока годности, истощаются источники питания, поле снимается и заряд подрывается сам по себе. Для подготовки к выстрелу…

– Хорошо, – оборвал Бранда Марон. – По устройству стрелкового оружия вы действительно неплохо подготовлены. Посмотрим, как вы покажете себя на практике. Знать как что устроено, это одно, а вот попадать из этого всего в цель, это совсем другое.

Последние слова инструктора утонули в обиженных возгласах взвода, из которых можно было сделать вывод, что не существует ничего такого, во что бы не попали эти парни, тем более, что они уже столько раз это делали…

В аудиторию вошел заспанный военный, со всклоченными волосами и синюшными разводами под глазами. Судя по большущему медицинскому контейнеру, который он приволок с собой, это был местный доктор, ну или что-то в этом роде. Смешно морщась от того, что пришлось вставать в такую рань, тащиться по росе в другой конец лагеря и может быть еще почему-то, он вскрыл свой контейнер, достал оттуда инъектор и бурча себе под нос какую-то чепуху, прошелся вдоль рядов парт, хлопая направо и налево и целясь при этом примерно в плечо. Если он когда-то и имел представление о стерильности, по всей видимости это было очень давно, так как он вводил препарат прямо через одежду, не потребовав даже закатать рукава. Ни один из сидящих ничего не имел против процедуры. Покончив со своими обязанностями, он бросил свой нъектор обратно в контейнер, точно так же, как механик бросает в инструментальный ящик ключ «на двадцать четыре», захлопнул его и удалился.

– Ну вот, теперь вы готовы к новому дню, – подвел итог инструктор, – сейчас у вас занятия на свежем воздухе и завтрак, а мы с вами встретимся вечером. Будем проверять как вы знаете взрывчатые устройства, вещества и вообще все взрывное дело.

В аудиторию вбежал раздетый по пояс инструктор по рукопашному бою. На его образцово-показательном торсе бугрились мышцы в предвкушении новых побед и достижений.

– Ну что, ты с ними уже закончил? – спросил он своего коллегу.

– Да, забирай их, – ответил Марон, поправляя на своем месте неаккуратно повешенный плазмомет.

– А ну, все бегом на улицу! – крикнул инструктор и выбежал первым.

На улице было прохладно и ветрено. Утренняя роса обильно покрывала изумрудную, умытую траву и искрилась немыслимыми цветами в лучах восходящего светила.

– Всем снять куртки! – отдал еще один приказ рьяный инструктор. – Одежду оставить здесь, возле этого корпуса.

Искатели удачи неохотно стали стягивать с себя куртки и развешивать их на ближайшем кусте, почему-то помилованном при расчистке территории. Было холодно и противно. Срывающиеся с листвы ледяные капли обжигали плечи и спины.

– Ну что приуныли, хлюпики? – поинтересовался инструктор издевательским тоном. – Уже жалеете, что подписали контракт?

– Да пошел ты… – зло озвучил мнение взвода сержант Броуни.

– Что ты сказал?! – подпрыгнул к нему инструктор.

Он был несколько ниже сержанта, но боевого запала и мнения о себе, как о супергерое, ему было не занимать.

Сержант спокойно стоял и холодно глядел в сузившиеся глазки инструктора, готовый в любой момент ответить ударом на удар. Из-за его спины вышли несколько солдат. В их уверенных движениях читалось столько решимости устроить похороны наглецу тут же и сейчас, что инструктор решил больше на своем не настаивать.

– Хорошо, – зло сказал он отступая на несколько шагов, – посмотрим чего вы стоите на деле. Все за мной!

Гулко стуча тяжелыми сапогами взвод рванул за инструктором. Личные отношения – личными отношениями, а контракт – оставался контрактом. Через несколько минут они уже обгоняли одну из групп, так же как и они использовавшую этот ранний час для тренировки, только в отличие от них, те солдаты выглядели заспанными и более раздражительными. После того, как им пришлось обогнать еще два взвода, всем стало ясно, что их инструктор взял слишком высокий темп, но это никого особо не расстроило – бежать так бежать.

Круги следовали один за другим. Взлетное поле и жилые модули завертелись в адской карусели, сменяясь одно другим с пугающей однообразностью. На пятнадцатом круге инструктор обернувшись через плечо сипло крикнул:

– Ну что, поняли чего вы стоите?!

При этом он тяжело закашлялся и со свистом стал втягивать воздух, стараясь восстановить дыхание и выглядеть при этом молодцом.

– Поняли, поняли, – успокоил его сержант, дыша глубоко, но ровно, как на прогулке в парке. – Еще поднажмем или так сойдет? – спросил он.

Инструктор оглянулся на наглеца и ничего не сказав еще повысил темп. Теперь все тренирующиеся, включая инструкторов, с любопытством наблюдали чем же это все кончиться, уступая непривычно разогнавшемуся взводу место на протоптанной дорожке.

На восемнадцатом круге инструктор сдох и сошел с дистанции. Вернее «сошел» – это сильно ласково сказано. Он с разгону рухнул в траву на дальнем краю взлетно-посадочного поля. Взвод обежал своего тренера и не снижая скорости пошел доматывать оставшиеся круги.

– Все, прибежали, – скомандовал сержант, когда их набралось ровно тридцать. – Одеваемся, а то еще просквозит…

После пробежки все солдаты взвода выглядели довольно прилично. Конечно же грудные клетки широко раздувались, по лицам и спинам стекал пот, но никто из них умирать от какой-то там пробежки не собирался. Нагрузка конечно оказалась большой, но не смертельной.

– Как мы его? – подзадорил сержанта худощавый, жилистый парень, вытирая лицо курткой.

– Да пошел он… – отмахнулся немногословный сержант.

Видимо именно в этой фразе концентрировались все чувства которые испытывал этот человек по отношению к начальству и командирам, особенно к таким козлам, как этот. Это был явный брак. Если бы господин Мирлен узнал об этом, то Хондербаку пришлось бы платить неустойку и в очередной раз воспитывать своих подчиненных.

Еще все остальные пять взводов неспешно наматывали дневной километраж, а взвод сержанта Броуни уже сидел в траве, у модуля в котором они занимались ночью и наблюдали за тем, как пара солдат в сопровождении злого санитара, отдуваясь волокли полевые носилки, груженные так и не пришедшим в сознание инструктором рукопашного боя.

– Интересно, что будет дальше? – спросил Бранд ни к кому не обращаясь.

– А ничего не будет, – ответил сержант. – Я пока не знаю для чего нас наняли, но судя по всему эти люди работают по крупному и не станут нас наказывать из-за какого-то инструктора. Так, попугать могут, но ничего серьезного делать нам не станут. Слишком уж хорошие деньги они нам предлагают, к тому же, ты заметил, как запросто нас отпустило наше командование?

– Ну?

– Я думаю что им то же кое-что перепало от наших теперешних благодетелей. Так что волноваться нечего. Они чего-то от нас ждут, и скоро мы узнаем чего именно.

Мимо пробежал один из инструкторов, с интересом рассматривая сидящий в траве, временно бесхозный взвод.

– Да, сколько я служу, а ни разу не бывал в таком лагере, – высказал свое мнение Кхир – один из ветеранов взвода, – первый раз вижу военный лагерь в таком первосортном месте. Здесь наверное никогда не идет снег…

– То же мне лагерь, – пренебрежительно бросил Броуни. – Это просто какой-то экзаменационный центр. Сам подумай, чему можно научить человека за неделю, пусть даже при круглосуточной работе? Да и тот, как его, ну стрелок этот, которому по ночам не спиться.

– Марон, – подсказал кто-то сзади.

– Точно, Марон. Он же сам сказал, что он здесь будет только проверять наши знания, вот и все.

– Ничего, скоро сами обо всем узнаем, – сделал вывод Бранд.

Кхир хотел сказать еще что-то, но такой возможности уже не представилось. Как из под земли перед взводом выросла огромная фигура коменданта лагеря, затянутая в полную штурмовую обвязку. Ремни стягивающие верхнюю часть туловища для господина Аллойза не были ни данью привычке, ни данью моде. Просто в этой упряжи, в карманы и на карабины которой можно было положить и навесить много-много оружия и боеприпасов, ему было удобно – живот не трясся при ходьбе и не ходила ходуном грудь. Рядом с ним были еще двое. У одного из них в руках был плазмомет, у другого скорострельный автомат. Солдаты нехотя поднялись с травы, всем своим видом показывая, что делают приличное одолжение.

– Что это вы здесь себе позволяете! – без вступления заорал комендант.

– Признавайтесь, что вы сделали с Орданом. И советую говорить правду, потому что когда он придет в сознание, мы все равно узнаем правду, но тогда наказание будет гораздо строже. Ну, ублюдки, вы будете признаваться или нет?!

– Ничего мы не делали вашему инструктору, – за всех ответил Бранд. – Он не выдержал собственной тренировки. Думал что сможет, но не смог.

– Как это так, не выдержал! – не поверил Аллойз. – Он один из лучших в моем лагере. Вы все…

Привстав на цыпочках, автоматчик сказал что-то в ухо своему боссу. Тот сделал удивленное лицо и с недоверием посмотрел на говорившего, но тот только несколько раз сдержанно кивнул, как бы добавляя этим жестом весу только что сказанному.

– Не может быть, – не поверил Аллойз, на этот раз уже обращаясь к своему помощнику. – Что, просто загнали как зайца? Ордана загнали?! Нашего чемпиона… Сейчас я пришлю вам нового инструктора.

Он еще раз строго осмотрел взвод, но больше ничего не сказав повернулся и пошел. Пара его псов забросив оружие на плечи последовала за своим хозяином.

Орфок 11 величественно и неотвратимо поднимался над линией морского горизонта, планируя жаркий, переполненный проблемами день.

Глава 10. Вольный торговец.

Время шло медленно и ничего не происходило. Дни тащились со скоростью старой, до предела обленившейся черепахи. На вторые сутки ожидание стало невыносимо. Не зная чем себя занять, Дэн обследовал всю лощину, но так и не обнаружил ничего для себя интересного. В высокой траве скрывались только мусор, какие-то поржавевшие до безобразия конструкции, да местами тускло поблескивающие горсти стрелянных гильз и опустевшие магазины от стрелкового оружия. Единственным местом, которое избежало осмотра, была куча отработанных реакторных топливных кассет – к радиации он относился осторожно, тем более, что накануне он так и не догадался купить себе дозиметр и теперь даже приблизительно не мог оценить невидимую опасность.

Он только ел и спал. После последних дней, до предела насыщенных событиями, круто изменивших его жизнь, это вынужденное бездействие воспринималось особенно болезненно. Иногда ему казалось, что за ним никто и никогда не прилетит, что обещания Крамчика ничего не значащие слова и что ему суждено сдохнуть среди этих никогда не высыхающих, черных скал. В это время он вспоминал о минных полях, установленных на подходах к лощине, ему становилось еще хуже и он с надеждой прислушивался к окружающим его звукам. Как он ни старался, но уловить что-то иное, кроме звука падающих в траву дождевых капель не удавалось. Хорошо хоть эти страхи были только вполне нормальной реакцией человека, проведшего всю свою сознательную жизнь среди людей, резко оторванного от сообщества себе подобных и никак не подтверждались логически.

На третью ночь, его разбудил шум космического корабля. Дэн не настолько разбирался в подобной технике, чтобы по звуку определить его класс, но прогрохотало громко. Он уже думал, что это прилетели за ним, но рокот так и остался далеко в стороне. Так и не совершив посадку, корабль удалился. Каменная чаша лощины причудливо преломляла звуки, так что даже выбежав на центр площадки, ему не удалось определить направление, в котором находился корабль.

Еще около получаса Дэн стоял под дождем и прислушивался, но больше ничего не было. Промокнув до нитки, он с трудом, на ощупь, вернулся в свое убежище под скальным выступом. До утра он так и не уснул, размышляя над тем, что он будет делать, если обещанный корабль все-таки не придет.

Утро четвертого дня застало его сидящим на походной сумке, с пистолетом в одной руке и галетным бруском сублимата в другой. До обещанного времени оставалось еще около восьми часов.

– Ничего страшного, – успокоил он сам себя, – все нормально. Еще такого не было, чтобы люди отказывались от денег. Он обязательно прилетит, этот Халтон.

Его собственные слова, впервые произнесенные за трое суток произвели впечатление. Ему стало немного легче и он даже повеселел, спаковал сумку, оставив на траве только одну упаковку с бутербродами – пообедать, и стал ждать.

Цифры на индикаторе хронометра неохотно перебрасывались на более высокие по значению, медленно приближаясь к назначенному времени. Дождь неожиданно прекратился. Дэн взглянул на хронометр. На нем было 12:00. Если с прибытием Халтона все было пока нормально и до посадки оставалось ровно два часа, то у Крамчика что-то опять явно не ладилось. Он уже давно должен был быть на месте.

Прошло еще полтора часа, но конвоя все не было.

«Наверное опять попали в засаду», – подумал Дэн, как о чем-то само собой разумеющемся.

Если бы ему раньше сказали, что в его голове будут запросто присутствовать подобные мысли, то он бы сильно удивился.

Чтобы добить оставшееся время неопределенности, он вскрыл упаковку и стал автоматически жевать, не чувствуя вкуса еды и даже не задумываясь над тем, что делает.

Ровно без одной минуты четырнадцать, совсем рядом, вверху громыхнуло и по всей округе разлился тягучий рокот, грубо смешанный с заунывным воем. Дэн отбежал к дальней каменной стене, как это делали люди Крамчика и стал ждать посадки. Из низкой пелены облаков вынырнул совсем небольшой корабль, видимо в юности истребитель или перехватчик, и быстро пошел на посадку. Шуму эта железяка производила гораздо больше своего весу. Он буквально давил. Когда корабль оказался над чашей лощины, у Дэна все внутри завибрировало, рискуя сорваться со своих мест. Подобному штурмовику была заказана дорога в нормальные порты, и этому препятствовал не только род занятий его хозяина, но и производимый кораблем шум. Это было слишком даже для крупнотоннажного рудовоза, не говоря уже о такой небольшой штучке.

Дэн уже не знал что с ним делается, когда наконец опоры коснулись поверхности и рокот стих. Нахлынувшая за этим тишина была настолько приятна, что он и не думал, что так вообще бывает. Из состояния прострации его вывел непривычно скрипучий голос:

– Эй парень, ты кто такой и где этот Крамчик? – спросил колоритный незнакомец, одетый как первооткрыватель планетарных систем, какими их обычно изображают в комиксах.

На нем был видавший виды странный противоперегрузочный костюм, с трубками поверху и жгутами проводов, к которому оставалось пристегнуть только перчатки и шлем и он превращался в неплохой скафандр. На давно не мытых ботинках этого чуда технологии при желании можно было обнаружить отложения пыли и грязи непредставимо далеких миров. На вид мужчине можно было дать не больше пятидесяти, и это еще при том, что прибывший, по всей видимости, практически никак не заботился о своем внешнем виде. Давно не чесаная, торчащая во все стороны, кипа смоляных волос и находящаяся точно в таком же состоянии, большая борода, то же не опровергали это наблюдение.

– Ну, чего уставился? – занервничал залетный и потянулся к своему импульсному излучателю.

– Вы наверное Халтон, – сказал Дэн вовремя опомнившись.

Рука Халтона замерла на полпути к кобуре, а чернильно-черная борода слегка раздвинулась, свидетельствуя о том, что ее хозяин заулыбался.

– Откуда ты меня знаешь? Я не припомню, что бы мы с тобой встречались.

– Это Крамчик сказал что вы должны прилететь и как вас зовут. Он сказал что вы можете помочь выбраться из этого мира. Вот я и жду.

Получилось несколько сбивчиво, но правдиво.

– Что, проблемы с законом? – посочувствовал бродяга, при этом его борода стала еще шире, а от глаз разошлись лучики морщин.

– Да, что-то в этом роде, – ответил Дэн не сильно надеясь на понимание.

– Хорошо, с тобой мы это еще обсудим, – пообещал Халтон, – но я не вижу этого Крамчика. Вечно как ни прилечу, никого нет. Мне что делать больше нечего, как сидеть и ждать, пока ваши таможенники соберутся с мыслями? Где его черти носят? Вы что не вместе сюда приехали?

– Вместе, только это было трое суток назад. Он забрал первую партию товара и уехал. Обещал вернуться вовремя. Может опять нарвался на кого-то?

Халтон почесал бороду, продемонстрировав как он умеет делать задумчивые паузы и возразил:

– Да на кого он тут может нарваться? Мы же с ним работаем уже не первый год и все было в порядке. Его хозяева здесь всем платят, так что не должно быть никаких неожиданностей.

– Ну не скажите, по дороге сюда мы попали в такую переделку, что в кино редко такую увидишь. Водитель Крамчика на моих глазах сжег два вездехода, а потом эти гады подбили наш транспортер и окончания я не видел.

– Это с тех пор твоя повязка? – показал Халтон на перебинтованную голову Дэна. – Ее уже пора снимать, наверно там у тебя уже все зажило. Это были таможенники?

Делец открытого космического пространства опять заметно занервничал, бросив по сторонам несколько быстрых взглядов.

– Нет, не таможенники, – успокоил его Дэн, – а жители этих равнин. Оказывается, не смотря на загрязнение, здесь то же живут люди.

– Люди живут везде, их нет только на звездах, – с сожалением проскрипел Халтон. – Что же мы будем с тобой делать? Где эти торгаши? У меня челнок забит оружием, если меня здесь накроют – это пожизненное заключение на каком-то из ваших рудников. Пошли внутрь, не ждать же их под дождем, заодно и поговорим о твоем деле.

Дэн не возражал. Прихватив сумку он направился следом за торговцем.

Внутри «челнок», как гордо обозвал этот давно списанный военный металлолом хозяин, выглядел соответствующе. В узком коридоре, ведущем от крохотной шлюзовой камеры к пилотной кабине, торчали кронштейны разной длины, оставшиеся после демонтажа лишнего оборудования и электроники, грозя серьезно поранить каждого, кто забудет об осторожности. Со стен свисали обрывки силовых кабелей и сигнальных жгутов. За небольшим, овальным люком располагалась собственно кабина – то же, очень небольшое помещение, в котором то и было места, что для двух пилотских кресел, оборудованных продублированнымми системами управления, небольшого, металлического шкафа, в котором располагались скафандры, припасы и оружие на случай катастрофы. Все остальное место занимали блоки управления, слежения, захвата и удержания цели, радарные системы и много-много разных разностей, на которые в нормальной жизни даже никто бы и не плюнул, но которые в условиях войны приобретают очень большое значение, соизмеримое разве что со значением самой жизни.

Кабина была выполнена предельно функционально. Производители не планировали никаких особых удобств для экипажа смертников, кроме возможности дышать и сидеть в противоперегрузочных креслах. Если бы возможно было воевать стоя и организм человека выдерживал бы перегрузки без этих специальных устройств, то в кабине наверняка не было бы даже этих кресел. Не смотря на все энергетические заряды, летевшие этому штурмовику в лоб и догонявшие с кормы, на заградительный огонь, сквозь который он неоднократно прорывался, на мастерство и изворотливость врага, не смотря еще много на что, каким-то чудом этому штурмовику удалось дослужиться до окончания эксплуатационного срока и он пошел с молотка на одной из сезонных распродаж техники.

– Садись, только аккуратно, не ударься головой, – подтолкнул Халтон своего неожиданного гостя к левому креслу, а сам плюхнулся в правое. – Рассказывай что там у тебя стряслось, пока есть время, а потом уже подумаем, что тебе нужно делать дальше.

Дэн начал свой рассказ. Хозяин стал с неподдельным интересом слушать, лишь изредка косясь на небольшой, подслеповатый экран радара. Как ни странно, происшедшее с Дэном действительно заинтересовало космического бродягу. То ли сказался дефицит живого общения, который неминуемо испытывает человек занимающийся подобным бизнесом, то ли он действительно оказался хорошим человеком, но он внимательно выслушал совершенно постороннего человека от начала и до конца.

– Да, не повезло тебе, – посочувствовал он Дэну, когда тот кончил, – ничего, что-то придумаем. У тебя деньги есть?

– Немного, пять тысяч, – несколько приуменьшил свои возможности Дэн.

– Я тебя вывезу за эти деньги. Выбирай любое место в своей галактике. Куда ты хочешь?

Дэн только вопросительно посмотрел на своего нового знакомого. Он не имел малейшего понятия о том, куда же ему надо. Теперь он с досадой пожалел, что никогда не интересовался тем, что происходит в галактике. До сегодняшнего момента его это просто не интересовало, тем более, как он считал, что если ему и придется куда-то отправиться с насиженного места, то у него всегда хватит времени и возможностей разузнать все подробнее. Но такой возможности не представилось. Он лихорадочно стал вспоминать все, что когда-нибудь слышал о том, что происходит за пределами Конфедерации, но в голове крутились только бессмысленные обрывки информационных сообщений, из которых составить более-менее реальную картину не представлялось возможным.

Увидев замешательство неожиданного клиента, Халтон кряхтя потянулся к небольшой полке, расположенной прямо над его пилотским местом и достал оттуда большую коробку. В ней почти до верха были навалены небольшие, похожие на крупные монеты, информационные диски. На поиски нужного было потрачено около десяти минут и столько душевного напряжения, что его с лихвой хватило бы какому-то там импрессионисту для создания своего очередного нетленного шедевра.

– Вот она, ваша галактика, – он с улыбкой продемонстрировал Дэну невзрачный диск, в сильно поцарапанном футляре.

Тот с интересом наблюдал за действиями хозяина корабля. Он впервые сталкивался с таким форматом записи информации и ждал, что будет дальше. Халтон вынул из футляра диск, сдул с него пыль и вставил в неприметную щель приемника на своем обширном пульте. После нажатия нескольких кнопок, на одном из обзорных экранов, возникла красочная картинка, приглашающая войти в предложенный рекламный продукт. На экране возникла ослепительно улыбающаяся девушка, отснятая на фоне изумрудно-зеленой травы и нереально голубого, почти синего неба. Кроме чисто символического бикини на ней больше ничего не было, зато в правой руке она держала висящий на плечиках какой-то народный костюм, видимо для придания заставке национального колорита.

Халтон разочаровано крякнул и стал перелистывать страницы каталога.

– Вот смотри, – сказал он после недолгих поисков, – вот это курорты и планеты с условиями среды, тянущими на такое название. Здесь, – пролистал он несколько десятков страниц, – центры развлечений – миры в которых разрешен игорный бизнес. Вот так вот входишь в следующий каталог и просматриваешь информацию. Вот в этих местах можно поохотиться. Здесь экзотика и необычный природные образования. Здесь…

– Но это же туристический проспект по этой галактике, – возразил Дэн. – Разве можно узнать что-то толковое из рекламного справочника? В них же правильно только то, что касается уровня предлагаемого сервиса и цены за эти услуги, а все остальное – сплошная ложь. Я же не турист. Мне нужно выбрать место не для отдыха, а для жизни. У тебя нет никакого другого справочника? – Дэн без предупреждения перешел на «ты», но Халтон никак на это не отреагировал.

– Нет, другого нет. Этот то же не плохой, хоть какое-то представление можно получить. Где же этот Крамчик?! – вдруг вспомнил хозяин о своих проблемах. – Не могу же я здесь вечно торчать, под носом у этих стервятников. Пусть только мне попадется… Если он позволяет себе так подводить партнеров, то будем пересматривать условия нашего договора. Жду еще полчаса, – пообещал Халтон, – и ухожу отсюда, а за расходы на этот взлет и следующую посадку ему придется заплатить отдельно.

Дэн тем временем быстро пролистывал зазывающие, один лучше другого, рекламные материалы с диска. Судя по этим материалам, его галактика была лучшим местом во всей Вселенной, так удобно и радостно было проводить время на ее планетарных системах.

– Ну что, подобрал что-нибудь подходящее? – спросил Халтон немного успокоившись.

– Я даже не знаю, – неуверено ответил Дэн.

– Тогда я знаю, что мне с тобой делать. В соседней галактике есть неплохое местечко, оно конечно же обыкновенная дыра, но зато там у меня есть друзья. На первое время хоть будет за что зацепиться.

– А что это за мир?

– Это тихий, аграрный мир, по крайней мере именно на том континенте, который мне известен. Там производятся натуральные продукты питания. Все поставлено на хорошем технологическом уровне. Рабский труд не используется, работает только техника и наемные рабочие. Свежий воздух и хорошая еда, что еще надо для такого беглеца как ты? Переждешь, осмотришься, может понравиться.

– Нет, мне это не подходит. Я не представляю себя в таком мире. Что я там буду делать? Мне никогда не приходилось иметь с таким производством дело. Я просто не представляю себе, как там и что делается. Мне нужно подобрать что-то похожее на мегаполисы этой планеты, я приспособлен жить только в таких местах. Привык, уже знаю, что и как происходит.

– Ну выбирай, выбирай, может попадется что-то подходящее и…

Халтон запнулся, так и не окончив фразы. Все его внимание теперь было поглощено небольшим, пыльным экраном радара, по которому с бешенной скоростью проносилась черта сканирующего сигнала, в безрезультатной попытке успеть замкнуть круг обзора. В левом верхнем краю фиолетового экрана Дэн заметил маленькую точку, которая была обведена пульсирующей, алой рамкой. Если бы не это обозначение, то засветку можно было и не заметить, среди других отметок, оставленных нечетко работающим аппаратом.

– Над нами кто-то есть, – с тревогой сказал Халтон, выводя на монитор, по которому Дэн только что просматривал немыслимую экзотику, программу определения цели.

Перед Дэном высветились фотографии четырех известных программе моделей кораблей, подходящих по характеристикам к определенным радаром параметрам неожиданного визитера. Все четверо оказались большими штурмовиками класса атмосфера-космос,

– Он еще на орбите, – сообщил Халтон, – но уже тормозит и сейчас начнет снижаться. Неужели меня все таки засекли?

Отметка на радарном экране почти не двигалась. Как ему удалось определить, что происходит на высоте в триста с лишним километров, для Дэна так и осталось загадкой. Халтон сидел не отрывая глаз от засветки на радаре, а его пальцы машинально забегали по клавишам пульта. Дэн услышал, как со щелчком закрылись оба люка шлюза и начали принудительно продуваться турбины маршевой планетарной установки.

– Что, летят сюда? – спросил он не сильно надеясь на отрицательный ответ.

– Да, сюда, вот только еще не ясно именно мы им нужны или кто-то другой

– Сотар ведь большой. Может они засекли кого-то еще, до того, как я здесь появился?

У Дэна не возникло даже желания расспрашивать кто такие эти «они». В конце-концов, какая разница, как именно называется и кому подчиняется та сила, которой ты не понравился в этот раз.

– До тебя никто не садился, – предупредил он хозяина, – я бы услышал.

– Это хуже, – пробубнил тот, больше ничего не предпринимая.

Рабочие контуры турбин продулись свежей смесью и затихли. Наступила натянутая тишина, которую нарушала своим свистом только работающая электронная аппаратура кабины. Напряжение росло, но ничего не происходило. Наконец аппаратура определила модель штурмовика. Теперь этот красавец занимал весь экран, а под картинкой засветилось непонятное название модели – LJ – 38-F. По размерам он был раз в пять больше аппарата Халтона. Показания высоты штурмовика быстро падали, судя по всему, он отвесно пикировал не боясь перегреть свой корпус.

– Да, это за нами, сюда… – выдохнул Халтон, когда показатель высоты пересек рубеж десяти километров.

Его последние слова утонули в гуле запустившейся реакторной установки. Внутри конечно было не так громко, как снаружи, но все равно, ощущение было не из слабых. Дэну показалось, что он каждой жилкой своего тела почувствовал, как забилось могучее, энергетическое сердце корабля. Халтон надел шлем и пристегнув его к своему странному костюму, взялся за рукоятку управления. Оглянувшись, Дэн обнаружил точно такой же, висящий на ремнях его кресла. Он напялил его себе на голову, но пристегивать устройство было не к чему. Резко качнувшись несколько раз из стороны в сторону, челнок легко приподнялся над поверхностью и космический бродяга стал выводить его из каменного мешка.

– Хорошо что догадался надеть шлем, – раздался в шлеме у Дэна его голос. – Быстрее пристегивайся к креслу. Рвем отсюда когти. Судя по всему этот парень шутить не собирается.

В подтверждение этих слов в шлемофонах назойливо запел зуммер радара, которым он предупреждал об опасно приблизившемся корабле, способным с такого расстояния произвести результативный выстрел. Что не говори, а в военной технике то же хватает интересных штучек.

Халтон резко рванул штурвал вправо. Дэна чуть не выбросило из кресла, а за шлем пришлось схватиться двумя руками, чтобы его не сорвало с головы. Не смотря на все это, краем глаза ему удалось заметить сквозь крайнюю панель остекления, как серия энергетических зарядов вспорола давно не стиранную перину облаков. Старый пилот не остановился на достигнутом и заложил такую немыслимую серию фигур пилотажа, что у Дэна перед глазами все поплыло и он чуть не потерял сознание. Халтон не говорил больше ни слова, только тихо постанывал, когда с наваливающимися на него перегрузками не справлялся даже его костюм. Дэну же вообще было плохо, и между волнами накатывающейся на него боли, он с трудом представлял на каком же именно находиться свете. Несколько раз корпус отставной боевой машины содрогался от серий удачных попаданий, после каждого Халтон досадно кряхтел, но Дэн не слышал и не чувствовал ни того, ни другого. У него была своя схватка, схватка с перегрузками и он ее проигрывал. Штурмовик таможенно-акцизного департамента терзал свою жертву всего несколько секунд, но для Дэна эти секунды растянулись в одну, сплошную вечность.

Вдруг все оборвалось.

Ни воя, ни рокота больше не было. Внезапно нахлынувшая со всех сторон тишина обдала теплом и спокойствием.

Дэн с трудом приходил в себя. Он пошевелился, грудная клетка и живот, которые до сих пор цепко держали пристежные ремни, заныли от боли. Он открыл глаза. Сквозь узкие панели остекления кабины множеством крошечных, блестящих зрачков на него глядела бездна космоса. Он повернулся, кресло Халтона оказалось пустым.

– Мы в раю или в аду? – тихо спросил он отстегивая ремни.

– Размечтался! – откуда-то сзади подал голос хозяин корабля, – мы все там же где и были, только съехали со скоростных полос на обочину.

Чем-то громыхнув несколько раз в коридоре, ведущем в кабину, он вернулся и грузно плюхнулся на свое место.

– Как ты себя чувствуешь, – участливо поинтересовался он.

– Я даже не знаю, – честно признался Дэн. – Такое впечатление, как попал под бульдозер.

– Ничего страшного. Крови нигде не видно – значит все нормально. Очухаешься. Жалко, что не успели надеть на тебя противоперегрузочный костюм, но для этого у нас не было времени. Его шнуровать минут пятнадцать, а за это время таможенники из нас бы жаркое успели сделать.

– Это были таможенники? – начал открывать для себя еще одно поле реальности Дэн.

– А кто же? Больше некому. На такие навороченные аппараты в вашей конфедерации только у них есть деньги. Если бы штурмовик был попроще, то можно было подумать на конкурентов, но я еще не слышал, чтобы кто-то нападал вот так, без предупреждения. Обычно они вначале всегда пытаются договориться, или хотя бы напугать.

– В корабль попали?

– А ты не слышал? Три раза подряд. Хорошая у них система захвата и наведения. Мне бы такую, может даже я бы от него и не удирал, – помечтал владелец давно списанного со счетов металлолома.

– Что-то серьезное?

– Тест показывает, что все в норме, вот только сняли одинадцать пластин теплозащиты с кормы и повредили рули высоты на правой плоскости, а в остальном полный порядок. Бывало и похуже, а на такие мелочи можно даже не обращать внимание. Похоже самое время перекусить, – предложил Халтон откидываясь на спинку кресла, – мне почему-то после таких дел всегда хочется есть.

Дэн не возражал. Хороший обед действительно не помешал бы. Он потянулся за своей сумкой и достал оттуда два пакета полноценных обедов, так по крайней мере было обозначено на упаковке, скомплектованных из нескольких блюд, а Халтон достал откуда-то из под кресла огромную флягу, больше походившую на канистру для топлива, а из кармана пару пластиковых кульков. Отстегнув крышку, он наполнил кульки какой-то мутной, синеватой бурдой, прикладывая каждый из них к горловине и сильно встряхивая при этом своей флягой. Не смотря на все его старания, по кабине разлетелось десятка два шариков жидкости и запахло кислятиной.

– На попробуй, – протянул он один кулек Дэну, – это из того мира, про который я тебе рассказывал.

Дэну не хотелось расстраивать своего нового знакомого и к тому же, хозяина положения, и он неохотно взял предложенное пойло, а Халтон захлопнул крышку на фляге и принялся отлавливать ртом проплывающие поблизости, мутные шарики, которые не успела засосать система регенерации воздуха. На вкус пойло оказалось чем-то средним между уксусом и реактивным топливом, Дэн бы с удовольствием его куда-то вылил, но в невесомости сделать это незаметно было практически невозможно, тем более, что решетка воздухозаборника была только у кресла Халтона. На удивление, после первых же глотков по телу разлилось приятное ощущение теплоты, а целая шеренга проблем, все как одна, сделала несколько шагов назад. Жидкость из фляги действовала точно так же, как и подвергшиеся самой тщательной очистке, дорогие алкогольные напитки, вот только пить ее было гораздо труднее.

– Давай, натуральный продукт, – уговаривал Дэна подобревший Халтон, но тот наотрез отказался от еще одной порции.

Он еще несколько раз высасывал и снова наполнял свой кулек. Когда стресс был побежден напрочь, а сработавшие защитные механизмы отключили его сознание, хозяин корабля представлял жалкое зрелище. Представитель одного из отрядов высших существ, покоривших огромные сектора пространства во Вселенной, сгорбившись повис в своем кресле. Если бы не один из ремней обвязки, который он предусмотрительно оставил защелкнутым, то он бы сейчас висел возле решетки воздухозаборника. Перед его лицом висела сорвавшаяся с прищепки держателя, пустая коробка из под обеда. Со всех сторон ее окружали повисшие в воздухе крошки, напоминая карманную модель астероидного пояса. Роль черной дыры в этой модели играл воздухозаборник, который медленно, но неотвратимо, поглощал крошку за крошкой.

В правом треугольном стекле, прямо над головой похрапывающего Халтона, был виден сверкающий диск ослепительно яркой звезды, двенадцать с половиной тысяч лет назад открытой автоматическим исследовательским модулем. Бесстрастный автомат присвоил обнаруженной планетарной системе имя Картак, что означало на языке его создателей, покой их праху, «единственный». Никакой лирической или философской нагрузки это название не несло, а было выбрано по простейшей аналогии. Небольшая, желтая звезда имела всего одну планету. Под таким названием эта куцая система и вошла во многие навигационные каталоги. С тех далеких времен прошло столько столетий, что даже многие местные историки, которым сам бог велел знать что там и как, так даже они не могли с уверенностью сказать, что значило название их родного мира, тем более, что система была заселена народами, не имеющими никакого отношения к безымянным создателям корабля-разведчика.

Дэн впервые видел звезду, согревавшую его с самого детства в таком ракурсе. Он завороженно глядел на только что отчеканенную монетку ее диска и с ним творилось что-то непонятное. То ли это было действие отвратительного пойла Халтона, то ли что-то происходило на самом деле, а скорее дело было и в том и другом, но ему вдруг стало не по себе. Даже очень не по себе. Ему почему-то вдруг показалось, что он видит это великолепие не только в первый, но и последний раз. Поэтому, чтобы напоследок рассмотреть все как следует, он не раздумывая взялся за расположенный перед ним, дублирующий штурвал и качнул его вправо. Где-то в области кормы коротко хлопнуло и челнок стал быстро разворачиваться. Дэн отпустил штурвал когда объект наблюдения оказался строго по носу корабля, но тот продолжал разворачиваться. Халтон тихо посапывал и ему сейчас вообще ни до чего не было дела. Челнок сделал около пяти оборотов не месте, пода до Дэна дошло, что нужно точно так же его остановить. Легкого прикосновения к штурвалу оказалось достаточно, чтобы челнок замер на месте. Стекла кабины в очередной раз потемнели, защитив глаза людей от яркого света звезды.

Он еще немного покрутился в неудобном кресле, но незаметно сон наложил свою властную лапу и на его мозг.

Он брел по песчаной пустыне, глубоко проваливаясь в крупный, рыхлый песок. Было нестерпимо жарко и ему ужасно хотелось пить, но насколько видел глаз, во все стороны простирались только ослепительно-белые, небольшие волны барханов и больше ничего не было. Слишком старательное, низко нависшее солнце, до того раскалило воздух, что каждый вдох давался с большим трудом. По лицу стекали струйки соленого, горячего пота, а он все брел и брел, уже почти не соображая что делает.

– Хватит дрыхнуть, – услышал он сквозь сон незнакомый голос и с трудом открыл глаза.

Над ним склонился Халтон с квадратным пакетом воды в руке. Перед глазами Дэна мгновенно промелькнула цепь событий последних суток. Во рту было сухо, как в той пустыне, что ему только что грезилась. Он потянулся. Тело тут же ответило на это ноющей болью.

– Да, спать в противоперегрузочном кресле не очень то приятно, но ко всему можно привыкнуть, – посочувствовал хозяин корабля своим скрипучим голосом. – На вот, попей, сразу полегчает, – протянул он пакет с водой. – А ты парень оказывается слабак. После одной порции никак не можешь вернуться к жизни.

Дэн взял пакет и стал жадно пить. Его благодетель выглядел прекрасно. С лица не сходила ухмылка, а в глазах горели озорные искорки, которых вчера не было и в помине. Видимо проведенная накануне терапия шла этому человеку на пользу, чего нельзя было сказать о его пассажире. Ну, да, как говориться: «Каждому свое».

– Сейчас перекусим, – пообещал Халтон, – и опять сходим, проведаем Сотар. Может Крамчик уже добрался до места? Через два часа наступит время дублирующей встречи. Так мы с ним когда-то договаривались, но еще ни разу не пробовали – раньше все проходило с первого раза. Да и тебе он обещал, что если что, то будет через сутки.

– А где сейчас планета? – спросил Дэн надеясь, что ему укажут на нее пальцем сквозь лобовое стекло.

– Как где, – удивился Халтон, – она сразу за звездой. Наш корабль сейчас смещается по ее орбите вокруг звезды с точно такой же скоростью. Только в этом месте нас не могут засечь системы слежения с орбиты планеты.

– Да, да, я кажется уже об этом слышал.

– Ну вот, а еще спрашиваешь. Давай лучше есть.

На этот раз угощал хозяин, проявив при этом широту души и не зажимистый характер. Предложенные им наборы хоть и были выполнены почти полностью в синтетическом исполнении, но он их достал столько, что можно было вдвоем завтракать, обедать и ужинать несколько суток подряд. Судя по всему это были все его припасы, находящиеся сейчас на борту. После сытного завтрака Халтон достал из шкафа точную копию своего костюма, только этот выглядел несколько новее и они принялись шнуровками подгонять его под размер Дэна. Костюм оказался гораздо большего размера и на это ушло немногим меньше часа.

– Ну вот, ты теперь настоящий пилот штурмовика, – подвел итог Халтон, когда с этим было покончено. – Этот костюм работает только вместе с креслом. Смотри, вот этот переходник нужно подключить сюда, а разъем к разъему. Понял?

Через несколько секунд все было подключено как надо, но никаких особенных ощущений Дэн от этого не испытал. Все было как и до его облачения в странный костюм, может только немного жарковато, вот и все. Но раз надо, значит надо.

Халтон занял свое место и то же пристегнулся к креслу.

– Пора начинать, – сказал он, – не люблю ждать и не люблю опаздывать. Все должно происходить в срок, тем более, что это совсем не трудно.

После короткого теста всех систем, он запустил реакторы и резко развернул свой штурмовик носом к сияющему Картаку. По этому же первому маневру, Дэн понял все достоинства устройства, которое сейчас было на нем надето. В костюме моментально поднялось давление и он цепко обхватил его тело со всех сторон, к тому же он стал словно сделанный из пластика, надежно зафиксировав тело в первоначальном положении не давая перегнуться и повиснуть на ремнях.

Сориентировав корабль в пространстве и немного разогнавшись, Халтон запустил генераторы смещения. Теперь Дэн мог спокойно наблюдать за происходящим. По корпусу штурмовика, изначально не предусмотренному для эксплуатации в таком режиме, прошлась волна мелкой вибрации и все смолкло. За остеклением кабины появилась такая кромешная мгла, что казалось, будто что-то абсолютно черное, прислонили с наружной стороны прямо к стеклу. Дэн не успел рассмотреть все как следует, так как зрелище продолжалось не больше двух секунд. Затем за мгновенно потемневшими остеклением ярко вспыхнуло и холодное, фиолетовое сияние лизнуло толстенные стекла. Когда он открыл глаза, челнок уже шел в сплошной облачности, слегка подсвеченной лучами только что так сверкавшей звездой, над загрязненными территориями Картака, а по лобовому стеклу уже живо разбегались струйки воды.

– Приехали, – сообщил Халтон, – кажется все спокойно. Никого не вижу поблизости. – Будем садиться.

– Кажется Крамчика то же нет, ни одной засветки. Садимся, может он где-то за скалами, такое уже бывало.

Вынырнув из перины облаков, челнок оказался прямо над посадочной площадкой, которую окружали со всех сторон зазубренные, острые скалы. Скальный массив был гораздо больше, чем Дэн думал вначале, его черные пики простирались довольно далеко, а в западном и северном направлении просто терялись в пелене дождя. Обо всем этом, да и вообще о том, что делается поблизости, можно было только догадаться глядя на экран радара. Над загрязненными территориями царил обыденный картакский день, смахивающий на осенние сумерки. Высоко задрав нос своей машины, Халтон сбросил ее скорость до нуля и плавно понижая мощность реакторов стал снижаться.

– Вот… – витиевато выругался он, – этого засранца нет на месте. Что же мне делать со всем его барахлом? Я же отдал за него все свои деньги! Кто же у меня его теперь купит?!

Он рассуждал зависнув в десяти метрах над землей, так и не решаясь посадить корабль.

– У тебя же на борту груз оружия, чего ты переживаешь? Да это же один из самых ходовых товаров. Я не думаю, чтобы со сбытом было много проблем, – начал успокаивать его Дэн.

– Да, не будет, – передразнил его Халтон, – это же не один ствол продать втихаря. У меня же им все бомбовые отсеки забиты и нет не то, что лицензии на право перевозки подобного груза, у меня нет на него вообще никаких документов. Чтобы загреметь в тюрьму, или вообще по приговору в тюремный крематорий, мне не нужно его даже никому продавать. Достаточно, чтобы первый попавшийся таможенник просто осмотрел этот груз и все – гайки. Что же делать?

Он бы может еще долго рассуждал о том, что ему делать дальше, но тут в шлемофонах прозвучал погребальный марш радарного зуммера и дело тут же нашлось.

– Опять этот гад! – крикнул он Дэну, свечей вылетая из-под прикрытия скал каменной чаши. – Их тут двое.

Он сделал разворот и пошел в сторону, быстро набирая скорость. Генераторы формирования тоннельного перехода уже во всю готовились к смещению, а система переброски автоматически подбирала наиболее близкое и подходящее место, из двадцати пяти последних, хранящихся в ее памяти. Зуммер не прекращался – преследователи не отставали, наоборот, его тон становился все выше и выше, что говорило о том, что расстояние отделявшее крошечное судно от загонщиков неумолимо сокращалось. муть серого дня прорезали серии сиреневых вспышек, причудливо отражаясь на нижней стороне облаков. Корпус судна содрогнулся от первого удачного попадания, потом еще и еще раз. До момента смещения оставалось десять секунд.

– Ну давай! – закричал Халтон. – Еще немного.

Он рванул за невзрачную рукоятку. По этой команде из стреловидных крыльев бывшего штурмовика, мгновенно выскочила пара орудийных установок, встав в свое боевое положение. Это было единственное оружие, которое чудом удалось сохранить после покупки военного корабля. Не видя больше другого выхода, Халтон развернул корабль и пошел на преследователей лоб в лоб, стреляя из своих излучателей одной длинной очередью и стараясь хоть приблизительно совместить засветившийся на лобовом стекле прицел с ближней к перекрестью отметкой. Штурмовик затрясло еще чаще, иногда даже немного сбивая его с курса, но все энергетические импульсы проходили вскользь зализанного корпуса, не успевая испарить достаточно много металла и добраться до живого. Если бы в такой ситуации оказалась гражданская машина, то с ней бы уже давно было все ясно, но военная техника во все времена делалась гораздо надежнее.

Дэн вжался в кресло и с ужасом наблюдал как синие всполохи, зарождающиеся где-то впереди, молнией неслись прямо в него, а навстречу им тянулись две непрерывные цепочки от излучателей Халтона. Он даже представить себе не мог, что такое может с ним случиться на его родной планете, но это случилось и было ужасно.

Когда уже казалось, что все кончено, по челноку пошла уже знакомая вибрация и Вселенная вокруг, со всеми ее законами и беззакониями, перестала существовать.

– Ты видел! – неожиданно громко закричал Халтон в наступившей тишине, – Я в одного попал! Так хорошо ему зарядил, что он надолго меня запомнит.

– Не видел, но возвращаться чтобы ты мне все показал на месте не будем, я тебе и так верю. По моему ты то же его надолго запомнишь.

– Точно, возвращаться не будем, – согласился хозяин корабля грустнея прямо на глазах. – Хорошо хоть все происходило в атмосфере, да еще такой влажной. В такой среде энергия выстрела очень быстро рассеивается по дороге. Если бы все происходило в открытом космосе, то я бы тебе этого уже не объяснял.

За бортом полыхнуло, а когда остекление постепенно просветлело, то на черном бархате реального пространства, прямо по курсу, лежала прикрытая вуалью прозрачных облаков, желтолицая незнакомка.

– Куда это мы попали? – спросил Дэн.

– Сейчас выясним, – пообещал вольный торговец, включая систему управления в диалоговый режим. – Смещение производилось автоматически и автоматика сама выбрала это место. Нравиться?

– Не нравиться, – честно ответил единственный пассажир, пристально рассматривая пустынные желтые участки планеты, по которым, для разнообразия, были разбросаны небольшие, мелкие и по всей видимости соленые озера.

Ничего рукотворного поблизости не просматривалось. Радар то же молчал. Система распознавания не получила ни одного запроса.

– Ага, вот что это за место, – просветлел Халтон. – Мне приходилось здесь когда-то бывать, даже несколько раз, правда очень давно, когда я только начинал. Здесь, – показал он пальцем с траурной полоской под ногтем в лобовое стекло, – вернее на обратной стороне планеты. Была когда-то большая перевалочная база, на которой можно было продать и купить все что угодно. В этом секторе пространства совсем недавно прошла война и все здешние миры никем не контролируются, уже нечего контролировать. Здесь настоящий рай для тех, кто не очень то и ладит с законом. Мне говорили, что где-то здесь поблизости, на одной из соседних планетарных систем, устроили себе логово пираты. Обычно такие как они, живут на брошенных космических станциях и на отбитых у персонала, расположенных на астероидах заводах, а тут целый мир. Воля! В свое время я здесь купил свою первую партию запрещенного товара. Это был груз мин, для одной заинтересованной армии. Ну что, посмотрим что здесь и как?

– Расскажи мне поподробнее, где же все-таки мы оказались.

– Как ты не понял? – спросил Халтон, подстегнув реакторы и сруливая на более низкую орбиту. – Это галактика, соседняя с твоей, 432/385/П… как ее там дальше? Ну не важно. Система называется Мортин(4). Так что ты уже не на территории своей конфедерации и можешь вздохнуть свободно. Может тебе здесь и понравиться, хотя насколько я помню, то после войны на планете нет жизни, все вращается вокруг уцелевшей площадки одного из космопортов. Там все привозное. Все, кроме воздуха. Остальное пространство планеты – это выжженные во время войны пустыни. Было бы здесь побольше воды, то возможно планета восстановилась бы быстрее, а так, она пока даже не думает этого делать.

Он замолчал, глядя то на радар дальнего слежения, то на медленно поворачивающийся диск планеты. Выяснив что-то для себя он продолжил со слабо скрываемым энтузиазмом:

– Это же надо, чтобы так повезло. Совсем забыл про это место. Я уже не знал что и делать с товаром, а тут пожалуйста… Если здесь все так, как было раньше, то с таким товаром как у меня действительно не будет никаких проблем. Вот толкнем товар, а потом я тебя заброшу куда захочешь.

Радар писком напомнил о своем существовании. Слева по курсу показалось странное сооружение, свободно висящее в пространстве. Ни на один из виденных Дэном космических кораблей эта штука похожа не была, вообще, она ни на что не была похожа. Он с удивлением посмотрел на Халтона.

– Я не знаю что это такое, – ответил тот уловив его взгляд. – Раньше этого здесь не было. Сейчас подойдем ближе, посмотрим, что это такое.

Он выпустил орудийные излучатели в боевое положение и качнул рукоятку штурвала влево.

Глава 11. Бандитский рай.

Чем ближе они подходили, тем более смешными выглядели излучатели Халтона против зависшей в пустоте громадины. Уже с расстояния в двадцать пять километров она выглядела настолько внушительно, что хозяин корабля уже не был уверен, правильно ли он делает, что сближается с объектом. Тот внешне представлял собой хаотическое нагромождение железобетонных и стальных, сварных конструкций и было непонятно, что за сила удерживает все это в одной куче. Все выглядело очень старым, даже древним. На ровных поверхностях сооружения кое-где были видны оплавленные следы, оставленные мощным импульсным оружием, а иногда и сквозные пробоины.

– Похоже на какой-то завод, – предположил Халтон, – вернее, на кусок завода. Интересно, откуда он здесь взялся?

В подтверждение его слов отдающий синевой Мортин, осветил затененную до этого часть объекта и Дэн отчетливо увидел выступающие наружу, покрученные этажные перекрытия и обрывки стальных переборок. Переходные люки оказавшиеся снаружи были плотно заперты. С этой стороны штуковина выглядела как разоренное хищником гнездо коллективных насекомых. На верху, вернее на противоположной от планеты ее стороне, были видны несколько стыковочных модулей, к одному из которых был пристыкован небольшой, потрепанный челнок, остальные устройства пустовали. Расположенные по периметру площадки сигнальные огни, были единственными источниками света, вся остальная поверхность корявой громадины утопала во мраке. Серьезного вооружения заметно не было, только посадочные модули охранялись несколькими импульсными излучателями, демонтированными, видимо, с боевых кораблей.

Вдруг впервые за время пребывания Дэна на борту включилась радиостанция. После зуммера вызова, наушники шлемов разразились веселой, ритмичной музыкой и пьяным женским смехом, а затем кто-то прокашлялся и развязно спросил:

– Что ты тут крутишься, не смог найти другого места?

– Я свободный человек и кручусь там, где мне вздумается, – в тон ему ответил Халтон. – Не знаю, что это за железяка, но она меня не интересует. Мне нужно вниз и мне плевать, что ты думаешь по этому поводу.

Шлемофоны разразились очередным приступом женского хохота, но говорившего, слова Халтона то же врасплох не застали:

– Раз ты такой свободный, тогда вперед, только сначала расскажи, что у тебя там на борту, чтобы мы даром не волоклись на твою развалюху и все не осматривали.

– А ты что, что-то хочешь купить или просто так интересуешься?

– Интересуюсь, только не просто так. Мы торчим на этой орбите для того, чтобы там, внизу, все было спокойно.

– Ну знаешь! – удивился Халтон. – Я повидал кучу таможен, но чтобы в таком месте, как это, ее то же устроили, это уже перебор. То же мне свободная зона. Ничего я тебе не скажу, таким как ты я никогда ничего не говорил.

– Тогда оставайся на месте, ты под прицелом, а мы сейчас подойдем, посмотрим, что там и как, – без тени обиды сказал пьяный голос, видимо давно привыкший к такому обхождению.

– Бангарат харатон фур, – после короткой паузы выдал в эфир Халтон, бессмысленный, с точки зрения Дэна, набор звуков.

Реакция на короткую фразу еще больше его удивила.

– Сразу бы так и говорил, – обиженно выпалил динамик, – а то, «я вольный человек, я вольный человек». Проходи, не задерживай ни себя ни нас. Вон, на подходе еще одна развалина.

Халтон тормознул и стал по спирали снижаться.

– А что ты ему такое сказал? – не выдержал Дэн.

– У каждой профессии есть свой жаргон и свои правила, и у таких торговцев как я то же. Не обращай внимания. Мне не идет из головы этот обломок завода. Интересно, как им удалось подвесить такую тяжелую штуковину так низко над поверхностью на стационарную орбиту? Для ее размеров и массы, это можно сделать только отодвинув ее дальше от планеты не меньше чем на тысячу километров.

– Наверное она не просто висит в пространстве и двигается с собственной скоростью планеты, а ее еще что-то поддерживает.

– Наверное поддерживает, – согласился Халтон с заключением Дэна, – но это же очень дорого, даже если считать только по эксплуатационной стоимости реакторов, но вообще-то, в таких местах деньги считают немного по другому. Может им действительно это выгодно?

Пока он делал свои заключения, за остеклением кабины мрак космоса медленно превращался в голубой, насыщенный цвет небосклона и началась болтанка. Под брюхом челнока распластавшись во все стороны, простиралась бескрайняя пустыня, ровно отсыпанная ярко-желтым песком. Когда они спустились на высоту около пятнадцати километров, стали заметны неровные линии барханов, напоминающих поверхность штормящего океана, только в этом случае валы замерли, как по команде всевышнего и почему-то были выкрашены в желтый. На горизонте показалось что-то чужеродное, не имеющее ничего общего с этим примитивным царством забвения и выглядевшее на фоне ярких красок неба и песка почти черным.

– Вот эта Карона, – показал пальцем Халтон. – Да, многое здесь изменилось с тех пор, когда я здесь побывал в последний раз.

Встречным курсом пронесся небольшой челнок, опасно близко пройдя возле их корабля и растворился в бескрайнем голубом небе. Он направлялся куда-то на территорию пустынь, по непонятно каким делам.

Когда внизу стали проноситься первые постройки, стало ясно, что здесь никто времени даром не терял. Карона из обыкновенной перевалочной базы торговцев, превратилась в огромное поселение, какие не всегда можно встретить даже в мирах, имеющих централизованное управление, правительство, свою структуру снабжения и все остальное, что полагается иметь респектабельному месту. За какой-то десяток-другой лет все это сформировалось и здесь. Правда, даже с высоты в несколько километров, это поселение выглядело довольно странно, по крайней мере, Дэн ничего подобного раньше не видел. Здесь не было привычных ему зданий и строений, выполненных по обычной технологии. Никакого бетона или монтажных блоков. Отсутствие строительных материалов компенсировалось здесь находчивостью жителей и их родом занятий. Все, что возвышалось над поверхностью песка и, возможно, уходило далеко вниз, было в свое время составными частями космических кораблей и огромных орбитальных станций, обломками космических заводов и внушительных сырьевых транспортеров. Это был город черного, старого космического железа, которому была дарована вторая жизнь.

– Да здесь мусор с целого сектора, – удивился размаху Халтон. – Это же надо, не поленились, сволокли все в одну кучу.

Черные глыбы обломков внизу все неслись и неслись, а посадочной площадки нигде не было видно. Кое-где на фоне песка хорошо просматривались люди, только их было совсем немного, видимо время для прогулок было неподходящим. В воздухе, напротив, оказалось довольно оживленно. То тут, то там, совсем близко проходили внушительные корабли, и совсем крохотные челноки. На экране радара было настоящее месиво из хаотически движущихся засветок, а его зуммер, предупреждающий об опасном сближении, Халтону пришлось даже выключить, чтобы тот не действовал на нервы. Сейчас он был все внимание и старался обходить подальше всех, кто был в воздухе в радиусе десяти километров. Наконец покореженные остатки космического хлама как по команде расступились, освобождая место для бескрайнего взлетно-посадочного поля космопорта. Дэну даже показалось, что странный город кончился, но напрягши зрение, ему удалось увидеть едва заметные точки, расположенные по противоположному краю посадочной площадки. Кораблей на ней оказалось настолько много, что Халтон даже присвистнул от удивления.

– Теперь то я понимаю, почему здесь так оживленно, – сказал он, когда немного справился с противоречивыми чувствами. – Здесь наверное бешенные обороты. И почему я не заглянул сюда раньше? Сейчас, может быть, уже имел бы новенький челнок.

Халтон не спешил садиться, а зашел на круг и стал высматривать свободное место, расположенное не посреди поля, а ближе к краю, ища только ему одному знакомое место. Посадочное поле, на первый взгляд выглядело точно так же, как и все остальное поселение, все тот же черный, в разводах металл, только присмотревшись, можно было заметить, что на этот раз отсутствовали рваные края, у конструкций были все составные части, да и некоторые корабли выделялись на общем фоне свежими теплоизоляционными панелями.

– Да, действительно странное место, – подал голос Дэн.

– Обычное, – не согласился Халтон. – Место, как место. Обыкновенное поселение людей, ни лучше, ни хуже всех остальных. Может выглядит немного по другому, но можешь мне поверить, здесь все, как и везде.

Наконец он нашел то, что искал. Между здоровенным транспортником и небольшим, древним крейсером оказалось свободное место. Долго не раздумывая Халтон направил туда свою колымагу. Несколько непривычно одетых, стоящих возле крейсера людей резво отреагировали на такой поворот событий и попрятались за переднюю опору своего корабля. Дэн живо вспомнил свою ощущения, когда возле него садился этот бывший штурмовик, и от души посочувствовал бедолагам.

– Смотри, как быстро попрятались, – улыбнулся Халтон. – Что ни говори, а громко он работает. Я еще не встречал, чтобы что-то шумело сильнее, чем мой старичок.

– А почему так?

– Откуда я знаю? У меня еще не было времени в этом разобраться, только загружаю реактор топливом и все. Тем более, что все тесты проходят и система не говорит ни о каких сбоях. Скорее всего так было задумано заранее, ведь этот штурмовик хотя и вполне подходит для атмосферных полетов, но в основном эта вещь для открытого космоса, а там все равно, шумит корабль или не шумит, все равно ничего не слышно. Что ты хочешь, сэкономили, зато можно было взять на борт еще парочку ракет. Ну что, пошли посмотрим, как там снаружи?

Как только распахнулся люк, на них пахнуло жаром духовки. Воздух был настолько сух и жарок, что при первом же вздохе, больно резанул по глотке. Не смотря на такой температурный режим, дышать было вполне возможно, только неглубоко и осторожно. Непонятно почему, но в этой адской смеси, обладающей очень сильным привкусом перекаленного песка и пыли, сохранилось достаточное количество кислорода. По лицам Дэна и его благодетеля сразу заструился пот.

– Да, место еще то, – высказался Дэн, следя за тем, как Халтон запирает люк шлюзовой камеры на только что придуманный код, содержащий знаков больше, чем весь местный небосклон звезд.

– Зачем такая секретность?

– Умников всегда хватало, – расплывчато ответил хозяин. – Пошли, посмотрим, сохранилось ли здесь хоть что-то, что я помню.

Парни с крейсера, лица которых были припудрены пылью после неожиданно наглой посадки, проследили за ними недовольными взглядами, но ничего не сказали. Здесь, как и везде, было не принято грубить людям, на поясах которых висело оружие и к тому же, если они вели себя достаточно уверено.

Попетляв немного среди разгружающихся, загружающихся и стоящих просто так космических кораблей, и сильно вымотавшись во время этой короткой прогулки, они оказались перед огромным корпусом бывшего пассажирского лайнера, перевозившего в свое время по галактике не один десяток тысяч пассажиров. Теперь на этой штуковине напрочь отсутствовала передняя часть, в которой когда-то располагались все посты управления кораблем и в хвостовой части не доставало нескольких плоскостей оперения. По развороченным, торчащим в разные стороны лоскутам толстенной обшивки, даже не будучи инженером, можно было с легкостью сделать заключение, что эти очень важные части корабля не отвалились сами по себе от старости, а кто-то очень постарался, чтобы убрать их со своих мест. Сам лайнер лежал на брюхе, с небольшим креном вправо и настолько глубоко вошел в песок, что люки его багажных отделений оказались почти на уровне поверхности. Они были широко распахнуты и служили входом в странное заведение. Изнутри негромко звучала непривычная музыка, раньше ничего подобного Дэн не слышал. На пороге показался мужчина средних лет, постоял несколько секунд недовольно пощурившись на разгоряченный Мортин, скользнул равнодушным взглядом по подходящим незнакомцам и наконец решившись, спрыгнул на раскаленный песок и быстрым шагом прошел мимо.

– Сиживал я здесь когда-то, – мечтательно произнес Халтон, на которого видимо нахлынули воспоминания его бурной молодости, – похоже, что это заведение с тех пор ничуть не изменилось.

Они прошли сквозь обдавший их приятной прохладой воздушный барьер, выставленный двумя кондиционерами в проеме люка и отделяющий внутреннее пространство от палящего воздуха пустыни.

Внутри оказалось гораздо больше народу, чем можно было ожидать. Видимо в подобных местах часть поселенцев и пережидала самые жаркие часы суток, предпочитая разговоры и легкие спиртные напитки, уже традиционной в этих местах сиесте. Все, кто находился в довольно большом зале, включая бармена у длиннющей стойки и нескольких сильно заезженных официанток, как по команде повернулись и уставились на вошедших. Халтон с Дэном достойно выдержали любопытствующие взгляды. Не найдя для себя ничего интересного в вошедших чужаках, большинство тут же вернулось к своим стаканам и собеседникам, но несколько пар глаз продолжали пристально за ними следить.

Они прошли вглубь зала и сели за свободный столик. Приятная прохлада действовала настолько умиротворяюще, что даже на терпкий запах пота, с которым вел отчаянную, но безуспешную борьбу дешевый освежитель воздуха, уже не хотелось обращать внимания. Вопреки ожиданиям официантку пришлось ждать совсем недолго. В подобных местах, где люди свободно ходили с оружием, а клиенты не привыкли сдерживать своих эмоций, к чужакам персонал проявлял особенное внимание – никогда не знаешь чего следует ждать от незнакомого человека. Халтон со знанием дела быстро сделал заказ, употребив при этом целую кучу слов, которые Дэн услышал впервые в жизни. Пока они дожидались, когда принесут еду, Халтон с головой окунулся в свои воспоминания давно минувших дней, а Дэн тем временем стал пристально осматривать место, в котором они очутились. Как и полагается на настоящем космическом корабле, все здесь было сделано из металла, непривычным был только зеленоватый цвет защитной оксидной пленки. Изначально на корабле не задумывался такое большое багажное отделение, но безымянные умельцы с легкостью решили эту проблему, убрав лишние по их мнению переборки и несущие конструкции. Зал получился на славу.

Вскоре показалась официантка с большущим подносом в руках. На ней была довольно сексуальная униформа заведения, истосковавшаяся по стиральной машине, а лицо покрывал приличный слой синтетической косметики. Пока она выставляла на навсегда забывший о существовании скатертей, поцарапанный стол одноразовые тарелки и прямоугольные, штампованные все из того же пластика коробочки, то не спускала глаз с Дэна, лишь изредка удостаивая внимания его спутника. Казалось было достаточно одного согласного взгляда, одного самого легкого желания и она с готовностью исполнила бы десертную часть заказа, но такого желания проявлено не было и она поплелась к стойке бара, а в ее походке читалось разочарование, умело маскируемое показной равнодушностью.

– Да, многое здесь изменилось за пятнадцать лет, – с непонятным чувством сказал Халтон, в его словах можно было уловить и элементы зависти и нотки разочарования. – Раньше все было как-то по другому.

– Все меняется и раньше все было по другому, – сказал Дэн, показывая неожиданное для его лет понимание жизни.

Халтон удивленно посмотрел в его сторону, но не сказал ни слова. Пододвинув к себе самую большую тарелку своей части заказа, он принялся со знанием дела шумно уписывать непривычное для Дэна блюдо. На тарелке почти прозрачные биточки соседствовали с чем-то мясным и зажаренным до состояния подошвы, прошедшей ни одну тысячу километров. Чем была раньше эта белковая составляющая порции и какой у нее был взгляд не хотелось даже думать. Все это было посыпано обрезками каких-то овощей и мелко накрошенной зеленью, видимо надземной частью этих самых растений. Дэн с сомнением поставил перед собой то же блюдо и осторожно попробовал. Еда оказалась вполне съедобной, правда отдавала непривычным привкусом, происхождение которого он так и не смог определить. Когда зеленоватая жидкость, сильно напоминавшая ту, которой заправляют охлаждающие системы, переместилась в высокий стакан Халтона, а затем, без задержки, и в его внутренности, взгляд странствующего командора потеплел, ухудшилось его наведение на резкость, а язык, казалось, стал жить своей, отдельной от всего жизнью:

– Немного найдется в этом секторе мест, да и в соседних то же, где можно вот так вот запросто посидеть, поговорить… Понимаешь, бывает несколько месяцев под ряд некому слова сказать. С ума сойти можно. И кто только придумал этот поганый мир с его сволочными законами. Хотел бы я подержать этого умника за горло, чтобы он мне растолковал что здесь и к чему, – он громко откашлялся и рукавом вытер вспотевший лоб. – Ты только посмотри на меня, всегда один, как волк. Стараешься, стараешься, а зачем? Все равно во всей этой Вселенной нет ни одной живой души, которую хоть как-то интересовала моя судьба. Знаешь, обидно.

– Ну почему, – возразил Дэн, стараясь говорить дружелюбным тоном, – а заказчики? Ведь они переживают за то, чтобы ты вовремя прилетел, чтобы доставил товар.

– Заказчики? – глаза Халтона сузились до двух щелочек. – Вот именно, что они переживают за свои заказы и за свой товар, а на меня им наплевать. Я тебе скажу, что у них всегда готов план, по которому в случае непредвиденной ситуации я первым отправляюсь на свидание к богам.

– Ты веришь в богов?

– Нет, уже давно не верю, это только так говориться. Не говорить же, что отправляешься в небытие и мрак.

– Это точно, – согласился Дэн, несколько озабоченный тем, что его проводник в этом мире набрался в стельку.

Мимо их столика прошелся аккуратно одетый мужчина и пристально, да и гораздо дольше, чем того требовало приличие, посмотрел на Халтона. Тот заметив внимание незнакомца отреагировал неожиданным образом, вскочил со своего места и выхватив импульсник навел оружие на опешившего от неожиданности проходимца.

– Чего тебе надо? – рявкнул Халтон, подкрепляя вопрос покачиванием почерневшего от частого использования излучателя.

– Ни-чего, – через силу выдавил из себя посетитель, – иду к бару.

– Продолжать движение, – властно скомандовал Халтон и уселся на свое место.

Не дожидаясь, чтобы ему повторяли дважды, мужчина испарился, только не в направлении барной стойки, а в сторону выхода. Зря Дэн волновался за своего попутчика, даже в таком состоянии он не терял бдительности, скорее наоборот, его подозрительность возрастала пропорционально количеству выпитого. Возможно, именно благодаря этой особенности характера, этому космическому бродяге и удалось избежать многих неприятностей.

За столиком, стоящем в дальнем углу зала сидели двое парней, которые с интересом посмотрели поданное представление. Они обменялись несколькими фразами, расплатились и вышли. Через несколько минут в зале появился мужчина, одетый в драный комбинезон и угловатые сапоги, успевшие побывать раньше частью скафандра. Он уселся за столик, расположенный за одной из несущих колонн, сделал скромный заказ и не прикоснувшись к выпивке стал цепко следить за каждым движением Дэна и Халтона. Больше никого инцидент не заинтересовал. В подобных местах люди старались не совать нос не в свои дела, всем, как правило, хватало своих собственных проблем. Конечно, были и исключения, но как показывал опыт, долгой жизнью они не отличались, зато, она у них была интересной и насыщенной, а в этом то же был свой шарм.

Покончив с едой, довольный и даже уставший Халтон поднялся первым. Дэн последовал его примеру. Они направились к широкому проходу, который начинался сразу за залом забегаловки. Оборванец подождал, пока они скроются за углом и поплелся следом, стараясь не сильно шуметь своей экзотической обувью по металлическому полу.

Пассажирский лайнер, в котором они сейчас находились, в свое время имел неплохой класс и видимо билеты на него стоили довольно дорого. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, он выглядел совсем неплохо. Коридор багажной палубы, по которому они сейчас шли, имел неплохой вид. Кое-где на стенах переборок, отгораживающих проход от багажных отсеков сохранились резиновые полосы отбойников сиреневого цвета, в свое время они должны были ограждать переборки от не успевших во время затормозить автоматических погрузчиков. Сами стены и потолок сохранили свой изначальный голубоватый оттенок защитной, оксидной пленки. О прошедшем времени и отношении свидетельствовало только отсутствие покрытия на полу, да давно отработавшие все мыслимые сроки и начавшие уже угасать светильники.

Шаги гулко отдавались по металлической конструкции. Не смотря на то, что они достаточно далеко прошли в недра лайнера, дышать было легко и недостатка кислорода не ощущалось. Пару раз им встретилось несколько подозрительных типов, но те на них даже не взглянули.

– Сейчас сходим, встретимся с нужными людьми, – пообещал Халтон, – расхлебаем мои проблемы, па потом, я решу все твои. Держи на всякий случай свой пистолет наготове. Конечно, не бог весть какое оружие, но все равно, лишний ствол никогда не помешает.

Последняя фраза Халтона не добавила Дэну уверенности. Он достал свой пистолет и достал патрон в патронник.

Вскоре странно изгибающийся коридор стал ветвится, от него в разные стороны пошли несколько технических проходов, отличающиеся друг от друга назначением и размерами. Дэн понял, что из багажного отделения они попали в бывшую силовую установку. Пройдя еще около пятидесяти метров они оказались в настоящем лабиринте. Достаточно было проявить легкую невнимательность и из этого хитросплетения, разросшегося на один уровень вниз и на три вверх, пришлось бы выбираться не одни сутки. Не смотря на это, Халтон уверено продвигался только одному ему знакомым маршрутом. Пришлось несколько раз спускаться и подниматься по металлическим лестницам, прежде чем они оказались перед дверями лифта, первыми незаваренными дверями лифта, которые Дэн увидел на этом корабле. Кабина быстро отреагировала на сигнал вызова. Оказавшись внутри, Халтон нажал на соответствующую кнопку, сильно пожженного, с продавленными кнопками пульта, но ничего не произошло.

– А ну быстро на восьмой этаж! – рявкнул он теряя терпение.

Дублирующая, голосовая система оказалась исправной и кабина лифта резво взяла вверх. На восьмом этаже оказалось непривычно многолюдно. В бывших каютах первого класса было устроено некое подобие бизнес-центра и надо сказать офисы получились что надо. Правда работающие здесь люди никак не походили на клерков, которых Дэн привык видеть в более законопослушных конторах. Начать нужно было с того, что никакой форменной одежды или даже одного стиля странные сотрудники не придерживались, от этого их легко можно было спутать с посетителями, слоняющихся по всему этажу, но видимо этот момент тревожил руководство меньше всего, а скорее, здесь в этом не было никакой необходимости. И в коридоре и в бывших номерах ярко светились свежие светильники. Через распахнутые двери нескольких контор Дэн заметил на столах самые современные модели компьютеров и прочей информационной чепухи, а так же очень много такой техники, назначения которой он бы не определил даже приблизительно. Даже оружие, которое болталось на поясе почти у каждого, сильно отличалось от того, что он привык видеть. Он даже подумал, что висящий сейчас у него под мышкой пистолет, скорее всего был здесь единственным представителем оружия этого класса. Что тут скажешь, другая галактика.

В это время лифт тихо распахнул свои створки и выпустил в коридор небритого мужчину в рваном комбинезоне и сапогах от скафандра. Без особой спешки он нашел глазами Дэна и Халтона и прислонившись спиной к стенке стал ждать, достоверно имитируя озабоченного посетителя.

– Подожди здесь несколько минут, – сказал Халтон осматриваясь по сторонам, – а я схожу разузнаю как здесь теперь дела делаются. Оставайся на месте и ни с кем не разговаривай, если кто-то что-то будет спрашивать, говори, что придет хозяин и со всем разберется. Ну все, я пошел, – он глубоко вздохнул и без стука рванул на себя дверь ближайшего офиса.

Человек в комбинезоне поднес руку к лицу и что-то тихо сказал в миниатюрную радиостанцию. По какому принципу работало устройство и как радиоволны, если конечно это были они, распространялись через многослойный металлический корпус корабля, так и осталось загадкой.

Через несколько минут Халтон снова появился в коридоре. Даже без вопросов, по одному его сияющему лицу, можно было определить, что все идет так, как и было задумано.

– Все нормально. Я и не думал, что здесь у них так все просто. Раньше было трудней найти покупателя, а сейчас, представляешь, мне пообещали подыскать клиента на мой товар в течении суток, максимум двух. Надо будет держаться этого места. И проценты они берут божеские – всего полтора и это при такой маленькой партии товара, как моя.

– Возвращаемся на корабль или ты хочешь продолжить экскурсию? – спросил Дэн.

– Да, пойдем посмотрим, что там с кораблем. Не стоит на долго оставлять его без присмотра, к тому же груженный. В любом месте найдется охочий до груза, а тем более в таком. К тому же, теперь здесь уже знают что именно мы привезли.

Дверь конторы, из которой только что вышел Халтон распахнулась и на пороге показался шустрый парень, одетый по последней партизанской моде(вылинявший камуфляжный костюм эффектно дополняли новенькие кроссовки и ременная обвязка штурмовика-десантника). В руках у него была небольшая стопочка синеватых листков, скрепленная необычными для Дэна скрепками.

– Хорошо, что вы еще не ушли, – выдохнул он и протянул сшивку, – вот здесь указаны минимальные по сектору цены на ручное оружие разных видов. Найдите те пункты, которые у вас есть и подсчитайте общею стоимость товара. Если клиента не удастся найти быстро, то полный список с ценами нам в этом поможет. Я не думаю, что с вашим товаром возникнут такие проблемы, но перестраховка – дело никогда не лишнее.

Халтон взял бумажки и пробежался по столбцам цифр.

– Ого! – повеселел он еще больше. – А здесь цены еще выше чем я надеялся. Нет, только в этом месте я буду делать свой бизнес и нечего зря тратить время и лишний раз рисковать.

Он поднял глаза, чтобы поблагодарить за хорошую новость клерка, но того уже и след простыл. Рядом с лифтом, где только что стоял странный любопытствующий, то же никого не было. За деловой суетой его никто и не заметил, вернее, просто не обратил внимания – на службу безопасности здесь тратиться было не принято.

Мортин висел все еще достаточно высоко и выдавал навсегда выжженной пустыне столько своей горячей любви, что без защитного стекла шлема просто нельзя было взглянуть. Глаза слепило даже с закрытыми веками, а первый вдох воздуха пустыни, можно было сравнить со вдохом в мартеновской печи, по крайней мере так казалось.

Двухкилометровый переход дался трудно, даже труднее чем в первый раз. Напомнил о себе и обильный обед, и выпитое спиртное. К кораблю они подошли обливаясь потом и с трудом соображая кто они такие, и где находятся. Не доходя до шлюза несколько метров Халтон остановился, как вкопанный.

– Кто-то был на корабле, – сказал он спустя несколько секунд уже тоном, в котором не было и тени энтузиазма.

– Откуда ты взял? – спросил Дэн.

– Как откуда? Посмотри сам, – показал он пальцем на небольшой лючек, располагавшийся ниже пульта управления шлюзом. – Сразу за этой дверцей расположены разъемы общей диагностики корабля. Я его уже лет десять не открывал и даже не притрагивался, а на замке свежие царапины, вот видишь, их даже старались прижечь горелкой, чтобы не так было заметно, но совсем скрыть следы не получилось.

– Может кто-то только попытался забраться внутрь, но у него это не получилось? – не сильно веря в то что говорит, стал успокаивать Дэн своего капитана, проверяя заодно на месте ли пистолет.

– Да, не получилось, как же, у таких не получиться. Эти царапины оставлены не простыми отмычками, а универсальным устройством доступа, есть такие механические штуки, которые полностью моделируют форму ключа определенного типа, и способны очень быстро изменять свою форму, перебирая все возможные сочетания элементов. Я такие штучки знаю очень хорошо.

Ни о чем подобном Дэн раньше не слышал, но не верить Халтону не было никакого смысла.

– Если они добрались до этих разъемов, то система безопасности корабля сама сообщила им все коды, да и наверняка ответила на все вопросы, которые их интересовали. Нет, ну надо же, сколько жулья вокруг! – возмутился он и потряс в воздухе импульсником. – Не успеешь отвернуться, все они проверят, все украдут.

– Давай посмотрим, может ничего и не пропало, или хотя бы что-то осталось, – предложил Дэн. – Открывай свой челнок.

Уже не таясь, Халтон открыто набрал длиннющий код. Люк отошел, пропуская их в заполненное черной тенью пространство шлюза. Даже не взглянув в сторону рубки управления, Халтон первым делом рванул в бомбовый отсек бывшего штурмовика. Дэн последовал за ним. За узким, технологическим люком, в отличие от кабины пилотов, места было хоть отбавляй. Видимо в свое время эта штуковина могла взять на борт прорву боеприпасов и отправить в небытие огромное количество народу. Теперь ракетные транспортеры и реакторы поддержки импульсного оружия были демонтированы, а их место занимали стопки плотно уложенных ящиков. Халтон прошелся в глубь, подсчитывая по ходу свою собственность. Через несколько минут он уже выглядел вполне спокойным. Не сильно веря в свою удачу, он даже вскрыл несколько верхних контейнеров, ожидая худшего, но те оказались до отказа забиты аккуратно завернутым оружием.

– Кажется ничего не пропало, – с облегчением сделал он предварительное заключение. – Надо будет все пересчитать и сверить со списками, а заодно и подбить сумму, по тем ценам, что нам дал тот деловой сопляк. Поможешь?

– Конечно помогу, – согласился Дэн, порадовавшись за себя, за то, что все идет по плану, и что как только оружие будет продано, он наконец займется устройством своей жизни.

Они считали до вечера.

Все оказалось на месте, только в нескольких верхних контейнерах заводская упаковка оказалась нарушена, но оружие осталось на месте. Видимо кто-то только полюбопытствовал содержанием ящиков, но от сувениров отказался.

– Интересно, – сокрушался Халтон, – почему здесь все такие любознательные? И такие шустрые в придачу? Все, последний раз оставлял корабль без присмотра. Больше я им такой возможности не дам. Пусть только в следующий раз сунуться.

Когда с ревизией было покончено, они перешли в кабину и подбили причитающуюся Халтону сумму, с учетом полутора процентов комиссионных конторе посредников. Полученный результат опять привел хозяина груза в жизнерадостное состояние. Общая сумма, которую он должен был получить на руки составила около семидесяти пяти тысяч кредитов, а чистая прибыль, около пятнадцати тысяч. Он так обрадовался этому обстоятельству, что довольная улыбка не сходила с его небритой рожи несколько часов под ряд.

Дэн уже несколько суток с удивлением наблюдал эти метаморфозы и только разводил руками перед тем, какой извилистой и непредсказуемой оказалась на деле дорожка частного предпринимательства, да к тому же протоптанная вне пространства закона.

За заботами они не заметили, как на посадочную площадку опустилась ночь. За бронированными стеклами быстро потемнело и по черному бархату неба, чья-то уверенная рука щедро разбросала крупные звезды. По окраине порта вспыхнули небольшие рекламные щиты и целые панно, искусно составленные из разноцветных световых элементов. На одних были просто надписи, больше половины которых были написаны на незнакомых Дэну языках, с других портовые красотки зазывали истосковавшихся по женской ласке бродяг и проходимцев. Время от времени вверху проносились синие или красноватые точки, оставляемые маршевыми турбинами. Кто-то садился, кто-то взлетал. Движение в воздухе было даже больше чем днем. Видимо в этом месте только ночью то и протекала настоящая жизнь, а день, с его адской жарой и был настоящим временем затишья.

В подтверждение этого рядом с кораблем Халтона вспыхнули прожектора, осветив люки грузовых отсеков стоящего неподалеку крейсера и площадку перед ним. На освещенное место выехало несколько вместительных, колесных транспортеров и началась разгрузка. Дэн около часа наблюдал, как человек двадцать быстро перебрасывали небольшие ящики из трюмов на грузовые платформы, как отходили заполненные и подъезжали новые транспортеры, но очень скоро усталость взяла свое и глаза закрылись сами собой.

Утро оказалось очень светлым и жизнерадостным. Поднимающийся Мортин разлил по пустыне так много своей огненной любви, что даже стекла кабины слегка потемнели.

Дэн потянулся, стараясь хоть кое-как размять затекшие за ночь мышцы спины. Он еще очень плохо переносил сон в пилотском кресле, видимо сказывался недостаток практики. У Халтона, напротив, такой практики было хоть отбавляй, он уже наверное и не помнил, что можно спать в горизонтальном положении, в постели. Он уже успел привести себя в порядок и делал последние приготовления перед выходом в свет, напевая при этом что-то очень бравурное.

– Что случилось? – не понял спросонку Дэн.

– Ничего не случилось, – успокоил его Халтон, – иду разузнать, не нашелся ли клиент, а ты посидишь тут, покараулишь. Хорошо?

– Ладно, покараулю.

– И не вздумай ничего делать с кораблем. Все равно ты на нем никуда не сможешь улететь, какой бы ты гений не был.

– …

– Вон я тебе зарядил аппарат, – продолжил дальше Халтон, как ни в чем не бывало, показывая на свое кресло, – думаю ничего страшного не случиться если мы немного попользуемся нашим же товаром.

На подлокотниках кресла лежал массивный плазменный излучатель, угловатая батарейная обойма была на своем месте, а между рукоятью и спусковой клавишей пульсировал зелененький огонек готовности к применению.

– Ты его лучше не трогай, пускай себе лежит, но если кому-то вздумается опять прийти в гости, просто наведи на него эту штуку и нажми на спуск. Да и постарайся при этом закрывать глаза, а то «зайчиков» нахвататься можно, потом глаза будут болеть. Ну вроде бы и все, – подытожил он досылая капсулу в разрядник своего импульсника, – через час-полтора я буду обратно. Если я задержусь а кто-то будет сильно наседать, то вон там контейнер с запасными батареями. Ну я пошел.

Дэн провел его до шлюза, запер изнутри наружный люк, как показал ему Халтон и немного размяв спину, насколько это можно было сделать в узком, ощетинившемся кронштейнами тамбурке, позавтракал и осмотрев оставленное ему оружие стал дожидаться развязки торговой сделки.

Халтон тем временем успел добраться до остова бывшего пассажирского лайнера и вошел внутрь через вход того же заведения, что и двенадцать местных часов назад. Внутри казалось ничего не изменилось. Те же завсегдатаи, те же официантки, даже та же тянучая музыка. Он слегка улыбнулся этому обстоятельству и не задерживаясь прошел во внутренний переход. Его мир постоянно менялся, вокруг него постоянно что-то происходило, так что даже такая мелочь, как повторившаяся на следующий день обстановка забегаловки, в которой звучала та же музыка его порадовали и слегка успокоили.

Через несколько минут, после того, как Халтон скрылся в полумраке перехода, в заведение вошел вчерашний оборванец, но только на этот раз он не пошел за ним, а несколько минут постоял на пороге, наслаждаясь обжигающим ледяным воздухом кондиционеров и сказав несколько слов в свою маленькую радиостанцию вышел прочь.

На нужном этаже было точное повторение вчерашней суеты. Казалось, что все эти люди так никуда и не уходили, а оставались на своих местах все время, пока Халтона здесь не было. Это касалось не только персонала, которого с трудом, но все же можно было распознать среди пестро одетого народу по особой деловитости в глазах, а и самих посетителей. Быстро найдя нужный офис он без стука вошел внутрь.

– А это вы, господин Хралтон, – с улыбкой встретил его вчерашний консультант.

– Халтон, – с достоинством властителя мира поправил его космический бродяга.

– Конечно, конечно, господин Халтон, – бизнес-юнец сделал вид что раскаивается в своей оплошности, – а мы уже вас дожидаемся. На ваш товар еще вчера нашелся покупатель. Наша цена его устраивает, так что осталось вам познакомится и уладить формальности.

– Это хорошо, – сделал вывод Халтон, засомневавшись в своих собственных словах.

Его несколько озадачило, что слишком уж быстро нашелся охочий до его побрякушек. Здесь чем-то плохо попахивало, но чем именно он пока определить не мог. Сделав над собой усилие он отнес скорость, с которой был найден нужный человек на оборотистость посреднической компании, к услугам которой он обратился.

Торговый агент видя сомнения своего клиента, обратился к нему, как к родному и стал раскрывать «коммерческие секреты» предполагаемой сделки:

– Вы наверно не знаете, – начал он тоном заговорщика с двадцатилетним стажем, – но в этом секторе нашей галактики, да и в соседних секторах то же, сложился определенный дефицит подобного товара. У нас здесь ручное оружие пользуется большим спросом – пространство ведь никем официально не контролируется, официально никто никого не защищает и поэтому оружие нужно всем.

Халтон смотрел на то, как распинается агент и ему с трудом верилось в правдивость его слов. Чего-то тот не договаривал. Занимаясь незаконной торговлей уже много лет, он не видел никакой трудности в том, чтобы слетать куда надо и привезти столько оружия, обуви или зубочисток, сколько сможет проглотить местный рынок. Он сам лично знал много мест, где не задавая лишних вопросов можно было купить все, что только потребуется для войны любого размаха.

Бойкая, уверенная речь сидящего напротив малолетнего торгаша сделали свое дело, вернее даже не столько его слова, сколько комиссионные, которые Халтон должен был получить после сделки. Пятнадцать тысяч нигде просто так не валяются, тем более, что на Крамчике он бы заработал немногим более десяти. Разница была существенной и Халтон отбросив все сомнения согласился.

– Хорошо, я согласен продать оружие. Где и когда будет проходить сделка?

– Все сделаем здесь, – пообещал торговый агент. – Встречу назначим, через пару часов. Вам будет удобно?

– Вполне.

– Да, и еще одно. Дело в том, что покупатели не местные и поэтому, они хотели бы, что бы вы доставили груз в указанное ими место. Насколько я понял, это совсем рядом, чуть ли не в соседнем секторе нашей галактики, но об этом более подробно уже будете договариваться лично. Фрахт судна они оплатят отдельно. Ваше судно способно взять на борт несколько человек сопровождающих?

– Конечно способно, – соврал Халтон, – совсем потерявший голову от дождем посыпавшихся коммерческих предложений. – Доставим все в лучшем виде, пусть даже не сомневаются.

– Тогда я вас жду через два часа, в этой же конторе. Не опаздывайте.

Халтон снисходительно посмотрел на сопляка взглядом прожоги от коммерции, хмыкнул и вышел в коридор. Уже знакомым маршрутом он выбрался наружу, задержавшись всего на несколько минут возле стойки одного из баров. От хороших новостей, да и от принятых подряд нескольких порций спиртного, ему было хорошо и привольно. Он широким уверенным шагом направился к своему штурмовику, даже не замечая палящего Мортина и сотворенного им вокруг пекла. Когда он добрался до корабля, не смотря на жару на нем не осталось ни одной сухой нитки, а сам он был такой красный, какими бывают только заживо сваренные ракообразные экзекуторами от кулинарии.

– Все нормально, – еще в шлюзе успокоил он Дэна, – покупатель есть, товар берут, к тому же, они хотят чтобы я его доставил по месту назначения. Они дадут пару человек сопровождающих.

– И я должен лететь с вами?

– Если тебе будет не трудно, – с издевкой в тоне сказал Халтон. – Все равно ты еще не выбрал себе место. Сходишь с нами, может тебе понравиться тот мир. К тому же мы не скажем нашим клиентам, что ты простой пассажир. Пусть думают что ты мой помощник – лишняя пара глаз, рук и лишний ствол никогда не помешают, когда на борту чужаки, а ты вроде парень неплохой. Не думай что это займет много времени. Я думаю уложимся в пару независимых суток, а за эту услугу я возьму с тебя на тысячу дешевле. Тебе ведь не помешают на месте лишние две с половиной тысячи? За несколько суток заработать тысячу – очень даже неплохо.

– Хорошо, я согласен. Что надо делать?

– У нас есть час. Нужно успеть оборудовать несколько сидячих мест в проходе или в грузовом отсеке, чтобы эти парни могли где-то сесть. Там, за ящиками с грузом у меня есть парочка старых кресел. Нужно хорошенько их закрепить. Вот они и пригодились.

Кресел оказалось не два, а целых три. Обтерев с них пыль, они сначала расставили их в грузовом отсеке, но проход между грузом оказался настолько узким, что забраться во второе, а тем более в третье кресло, можно было только переступая с сидушки на сидушку. Поразмыслив несколько минут над этим казусом, Халтон забраковал такое инженерное решение и они принялись притворять в жизнь новое. На этот раз все три кресла перетащили в ведущий к кабине проход. Расставили. Оказалось очень даже не плохо. Если сильно изловчиться, то можно было протиснуться возле них даже в противоперегрузочных костюмах.

– Вот это совсем другое дело! – порадовался своему гению Халтон. – Ну чем не пассажирское судно?

Еще около десяти минут ушло на то, чтобы пристрелить каждое кресло к полу длинными, зазубренными дюбелями. Халтон навалившись на очередное кресло, старался как можно плотнее прижать его покореженные при варварском демонтаже полозья к полу, а Дэн стрелял из специального монтажного пистолета.

– Давай смелее, – подбадривал его хозяин корабля, – ничего там под листом пола серьезного нет, ничего не испортишь. Там одна электроника, которая отвечала за вооружение этого штурмовика. Кажется…

Когда все три кресла были намертво закреплены, Халтон напялил свой шлем и побежал на встречу с клиентом, а Дэн остался на челноке, закреплять на старых креслах, не менее старые, давно выцвевшие пристежные ремни.

В кабинете конторы Халтона уже ждали. На встречу ему поднялся рослый молодой парень и протянул руку для приветствия. На его гладко выбритом лице играла добродушная улыбка. Сидящий рядом с ним компаньон был на несколько лет старше и выглядел то же очень прилично, только в отличие от первого, этот не счел необходимым отрывать свою задницу от стула.

– Вот, это люди, заинтересовавшиеся вашим предложением, – заискивающе начал торговый агент последнюю стадию сделки. – Присаживайтесь господа. Обсудим все как следует.

Клиенту помоложе удалось пожать Халтону руку и он удовлетворенный опустился на мягкий стул, более бывалый только сдержанно кивнул.

Если бы Халтон заметил, с каким вниманием эта парочка глядела на него вчера в портовой забегаловке, он бы никогда не согласился на подобную сделку, даже если бы ему предложили еще в два раза больше, ну да что поделаешь, всего заметить нельзя.

Благодаря молодому, но опытному торгашу, переговоры шли как по маслу. Через пятнадцать минут обе стороны в знак согласия пожали друг другу руки. Никаких бумаг, никаких других электронных документов составлено и подписано не было, шло только слово против слова и все. Старший из парней, которые Халтону так и не представились, достал из под стола небольшой бронированный кейс, отсчитал комиссионные посреднику и передал деньги.

– Не забывайте нас, – сказал торговый агент, пряча деньги в сейф, – будем всегда рады вам услужить.

В кабинет без стука вошел сильно заросший мужчина, в потрепанном комбинезоне, с огромным импульсником на поясе. Агент культурно выпроводил за двери Халтона с его неразговорчивыми покупателями и занялся новым клиентом.

– Я надеюсь все так, как вы представили, товар у вас на борту, именно такой, о котором вы нам рассказали и хорошего качества, иначе неприятностей не избежать, – расплывчато пригрозил старший, когда они спускались в лифте.

– Все так и есть, – успокоил его Халтон, – если захотите, сядем в пустыне опробуете все лично.

– Это лишнее, просто я не люблю когда меня обманывают.

– А кто любит? – удивился Халтон, но шутка понимания не нашла.

Жару парни держали еще хуже чем Халтон и с первого взгляда было видно, что они не здешние, а очень светлая кожа выдавала в них людей, которые совсем недавно прибыли на Мортин(4). Когда они увидели развалину, на который им предстояло преодолеть пространство и время, у них началась легкая паника, но вид аккуратно уложенного в бомбовом отсеке груза их несколько успокоил, хоть и не совсем.

– Вы не беспокойтесь, аппарат надежный, – стал успокаивать клиентов Халтон, – уже столько раз проверен в деле.

Те слушали молча, но по выражению на их физиономиях можно было догадаться, что словам хозяина они не очень то и верят.

Когда товар был пересчитан и выборочно вскрыли несколько десятков контейнеров, деньги из аккуратного кейса перешли в старый заплечный ранец военного образца. Халтон несколько раз потряс добычей, взвешивая пластик на руке и остался доволен.

Все время, пока клиенты были на борту, Дэн не выпускал плазменный излучатель из рук и бродил за ними по кораблю как привязанный. Те только недовольно косились то на Дэна, то на излучатель его плазмомета, но вслух неудовольствия не выражали. По довольному взгляду капитана, он понял, что роль помощника ему удалась на славу.

Все вопросы обеих сторон были решены и на Мортине(4) их больше ничего не держало. Халтон заблокировал все люки, запустил тест систем корабля и включил турбины в режим продувки.

– Вот, – протянул старший покупатель стандартную карточку, с записью координат, какие обычно использовались в аварийных случаях, – нам нужно сюда.

Халтон без разговоров вставил ее в щель приемника и продолжил подготовку к взлету. Когда он запустил реакторную группу, всю округу заполнил раскатистый рокот. Услышав, как работает бывший штурмовик, клиенты, видимо, еще раз пожалели о своей сделке, но что либо изменить было уже поздно. Челнок легко оторвался от бетона площадки и круто пошел вверх.

Когда на взлетке осела пыль, из-за опоры стоящего неподалеку челнока вышел странный тип, обутый в сапоги, отрезанные от скафандра и утерев рукавом припудренный пылью, потный лоб, поплелся в только одному ему известном направлении.

На орбите их больше никто ни о чем не спрашивал. Видимо контроль осуществлялся только за входящими судами. Оставив позади станцию слежения, Халтон минут пятнадцать разгонял челнок до нужной скорости, напевая при этом что-то веселенькое себе под нос, а затем включил режим подпространственного перехода.

Дэн еще не привык к внезапно наступившей тишине, как почувствовал на своем затылке, слева от подголовника, что-то холодное. Он хотел было развернуться и посмотреть что же это там вылезло из кресла, но ему даже этого не позволили сделать. Сильный удар гулко прошелся по черепу и сознание отключилось.

Когда он пришел в себя, в голове сильно шумело, он не мог определить где верх, где низ и его так тошнило, что казалось сам желудок хочет выйти на свежий воздух. Он открыл глаза, прямо перед ним был люк шлюзовой камеры. Повернувшись, он увидел согнувшегося в три погибели Халтона. Тот был в сознании, тяжело дышал. Левый висок и щека были сильно разбиты, а из под манжета правого рукава, когда он кашлял, вылетали, да так и оставались висеть рядом, крохотные шарики алой, еще живой крови. Переборка рядом с ним то же была вся в крови.

Режим прыжка был прерван или уже закончился, судя по тому, что на борту была невесомость.

– Ты смотри, Храт, второй то же ожил, а я думал что он уже сдох.

– Не играйся с ними, прикончи и выбрасывай в космос. У нас еще очень много дел и мало времени, – послышался второй голос.

Дэн поднял глаза. В нескольких метрах от него со странным оружием в руке находился один из пассажиров. Другой, тот что выглядел постарше, сейчас сидел в кресле первого пилота и со знанием дела общался с системами корабля.

– Кому сказал, вышвырни эту мразь отсюда, – прикрикнул он на напарника не отрываясь от пульта. – У тебя на это есть еще пять минут.

Дэн пошарил рукой по противоперегрузочному костюму, ни пистолета, ни денег под ним уже не было.

– Нет, – рассуждал тем временем хозяин положения, демонстрируя явные нарушения психики, вызванные его нелегким занятием, – если я их сейчас пристрелю, то это будет очень просто и неинтересно. Мы сделаем по другому.

Оттолкнувшись от одного из оставшихся после демонтажа кронштейнов, он скрылся в рубке управления и появился через несколько секунд с двумя шлемами и перчатками. Потом он открыл первый люк шлюза, бросил туда принесенные им вещи, втолкнул во внутрь еще с трудом соображающих Дэна и Халтона, нажал на клавиш закрытия и истерическим тоном настоящего садиста крикнул через быстро сужающуюся щель:

– Если успеете надеть свои цацки, то может даже проживете еще минут десять-пятнадцать.

С трудом соображая что он делает, Дэн схватил пару лежащих рядом перчаток и стал судорожно натягивать. Халтон делал то же самое.

Непонятная сила жизни не хотела так запросто примиряться с неизбежным, и ей было наплевать на любые разумные доводы сознания. Может быть благодаря именно этому странному инстинкту человек и стал человеком?

Едва Дэн успел защелкнуть непослушную скобу шлема, как распахнулся внешний люк и их с хлопком выбросило наружу. Сразу включилась подача воздуха, а на стекле шлема загорелась цифра «30». Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Цифры на стекле перебросились на «29» и он понял, что это индикатор времени. Кислородный патрон этого своеобразного скафандра был рассчитан на тридцать минут. В шлемофоне послышалась отчаянная ругань пришедшего в себя Халтона. Он отчаянно проклинал все, что только приходило ему на ум. Дэн поискал его глазами, но в свете незнакомой звезды заметил лишь тускло отсвечивающую точку. Видимо из-за разницы масс они вылетели из шлюза с разными скоростями и расстояние между ними продолжало увеличиваться.

Челнок тем временем развернулся и пошел на разгон. Через минуту он растворился в сиянии тоннельного перехода, сформированного генераторами его полей, оставив после себя только быстро угасающие, фиолетовые сполохи.

Стало припекать. Излучение близкой звезды быстро разогревало темный скафандр, в котором система охлаждения изначально не предусматривалась. У Дэна вдруг промелькнуло в голове, что он даже не успеет выдышать весь воздух, как запечется в собственном соку. Поцарапанное стекло шлема быстро покрывалось капельками конденсирующейся влаги. Накатило такое отчаяние, что он несколько раз прокричал что-то невнятное, но ему никто не ответил.

В наушниках стояла полная тишина, как до сотворения мира.

Глава 12. Блеф.

Он очнулся от холода.

В голове творилось что-то непередаваемое, и он не сразу понял что с ним происходит. Запотевшее стекло шлема не позволяло ничего увидеть, только слабый, желтоватый свет бликовал на крупных капельках влаги. До окончания ресурса кислородного патрона оставалось пять минут. Он не знал где находится. Единственное, что он сейчас знал, так это то, что он лежит спиной на чем-то ровном и очень холодном, что в этом месте существует стандартная гравитация и что кислорода у него осталось на пять минут.

Дэн с трудом сел. В голове опять зашумело. Поверхность под ним слегка завибрировала и его качнуло влево. Пришлось опереться на руку, чтобы не упасть. Что делать дальше он не знал. Просто сидел и смотрел как перебрасываюся цифры на индикаторе шлема. Когда загорелись два нуля тихое шипение, с которым подавался кислород в шлем оборвалось как по команде и вспыхнул транспарант требующий заменить кислородный патрон, но другого такого у него не было.

Сознание находилось в какой-то прострации. Ни паники, ни желания жить уже не было. Он посидел еще с минуту задержав дыхание, а затем, не сильно надеясь на удачу отстегнул зажимную скобу, сорвал с головы и сделал глубокий вдох, а затем еще и еще один. Как ни странно воздух был, правда он имел какой-то пыльный привкус, смешанный со странным химическим запахом.

Дэн осмотрелся. Он находился посреди огромного, почти не освещенного помещения, сильно захламленного какими-то металлическими обломками. Судя по металлическим стенам, потолку и составленному из рифленых стальных листов полу, он находился на борту какого-то космического корабля. Как он сюда попал оставалось загадкой. Никого поблизости видно не было, только рванные в куски, обломки космических кораблей, отработанные топливные кассеты и сбрасываемые после использования, мятые баки, намертво примагниченные к специальному полу.

Неожиданно до Дэна дошло, что если он попал сюда каким-то чудесным образом, то, то же самое могло случиться и с Халтоном, и у него, как и у Дэна, уже должен был закончиться кислород. Поднявшись на ноги, и спотыкаясь о разбросанный по полу мусор, Дэн побрел вдоль искореженных металлических обломков. Возле одной из них действительно лежал Халтон, раскинув руки. Как и у Дэна, стекло его шлема сильно запотело и лица видно не было, но зато прекрасно было видно цифры светящиеся на нем. У Халтона кислорода оставалось еще на три минуты. Если кислородные патроны были одинаковые, то видимо он просто дольше находился без сознания и поэтому расходовал свой кислород более экономно.

Стараясь не повредить его скафандр о острые обрывки металла, Дэн стащил Халтона с кучи, положил его на свободный участок пола и отстегнул шлем. Действительно, торговец-неудачник был без сознания, но дышал ровно. Кровь на виске и щеке уже запеклась. Шлем внутри был то же в сгустках свернувшейся крови. Халтон дышал ритмично, но не глубоко.

– Ну давай, приходи в себя, – тихо попросил Дэн, но ничего не произошло.

Тогда он легонько похлопал по Халтона уцелевшей щеке. Тот только застонал. После третьего сеанса незамысловатой терапии он медленно открыл глаза и взглянул на собрата по несчастью ничего не понимающим взглядом. Из-за плохого освещения лицо Дэна оставалось в тени и Халтон очень долго не мог сообразить, кто это такой к нему привязался и вообще, где он находиться. Наконец по его взгляду стало видно, что он вспомнил все, что произошло за прошедший час.

– Это уже рай? – спросил он, при этом его голос отдавал хрипотцой сильнее обычного.

– Нет, все еще пекло, – улыбнувшись успокоил его Дэн. – Ты не знаешь, какое именно это отделение? Я ни с чем подобным раньше не сталкивался.

Халтон поморщившись приподнялся на локте и осмотрелся.

– Похоже на какой-то космический корабль, но я то же на подобных судах ни разу не бывал – на больших судах таким бродягам как я не место. Как мы сюда попали? Я ничего не помню.

– Я то же. Очнулся метрах в двадцати от тебя, вон за той кучей мусора.

– Интересно, – стал рассуждать Халтон в слух, тяжело поднимаясь, – зачем это кому-то понадобилось перевозить металлолом. От него наоборот все стараются избавиться, а если даже и понадобилось, то почему трюм запакован так неплотно, всего на десятую часть? Интересно, мы в космосе или на какой-то планете?

– Похоже, что в космосе, – предположил Дэн, – когда я тебя искал, то меня хорошенько качнуло. Видимо корабль менял курс.

– Да интересно, интересно. Кроме нас в отсеке никого нет? Не знаешь.

– Никто не попадался.

– Это хорошо. Пока хотя бы приблизительно не разузнаем что здесь и как, лучше никому на глаза не попадаться, а то будет как в прошлый раз.

– А как было в прошлый раз? – Дэн не понял сарказма.

– А так! – вспыхнул Халтон. – Я потерял корабль, груз, все, что мне удалось заиметь за всю свою жизнь, ты свои деньги и вещи и только по непонятному стечению обстоятельств мы оба остались живы. Да, от души он мне заехал, – Халтон резко переключился на другую тему, слегка дотрагиваясь до разбитого виска. – До сих пор в голове гул стоит. Посмотри, как там, мозги на месте или кусок выскочил?

Дэн подвел его к настенному светильнику и осмотрел рану. Она оказалась большой, но неглубокой. По счастливой случайности удар рукоятки странного оружия пришелся чуть выше слабой височной области. Не пару сантиметров бы пониже и уже не с кем было говорить.

– Тебе ничего не угрожало, – сделал авторитетное заключение Дэн после осмотра. – Если бы у тебя были мозги, тогда стоило бы волноваться, а так ничего страшного.

Оба тихо, но от души рассмеялись. Находящаяся в стрессовом состоянии психика защищалась таким образом от сильно зарвавшейся внешней среды. Немного успокоившись, они двинулись вдоль одной из переборок отсека к более ярко освещенному участку, в котором несколько светильников сохранилось даже на потолке, а не только на стенах. По дороге Халтон подобрал гнутый обломок начинающей покрываться ржавчиной трубы, Дэн последовал его примеру и подобрал тонкий, но непривычно тяжелый вал от какого-то навсегда почившего механизма. На освещенном участке не оказалось ничего особенного, все было так же, как и там, откуда они пришли. Они обошли две большущие кучи намертво смагниченного металла. Метрах в пятидесяти по ходу движения, показалась часть поперечной переборки, отделяющей грузовой отсек еще от чего-то важного и нужного на корабле.

– Смотри, – только сейчас заметил Халтон, – посередине оставлен проход. Видишь? Полностью он нигде не перекрывается, только сужается в нескольких местах. Да и у стен отсека свободно. Мне кажется, что это пространство для какого-то механизма. Ничего не видишь?

– Нет, пока ничего исправного и целого на глаза не попадалось, – сказал Дэн сжимая еще крепче свое импровизированное оружие обеими руками.

Добравшись до конца отсека, в торцевой переборке они обнаружили запертый люк. Стандартный переходной люк, над которым подслеповато светился синий фонарь. Предохраняющая его решетка почти полностью заросла какой-то серо-зеленой гадостью. Какая именно это была разновидность мха и как ему удавалось только на свете светильника и кислороде отсека жить на голом металле, друзья по несчастью разбираться не стали. Им сейчас было не до биологии.

– А вот и тот аппарат, о котором я тебе говорил, – прошептал Халтон, показывая в угол отсека.

Дэн взглянул в указанном направлении. Из-за кучи металла выглядывали массивные, сильно оржавленные подхваты погрузчика. Они находились в нижнем положении и казалось, что робот устало присел, опустив на свою платформу натруженные руки-тиски. Пройдя несколько шагов вдоль стены, Дэн заглянул за угол. Подвижная платформа массивного робота была совсем небольшой, но по тому как капитально она была сделана, сразу было видно, что нагрузку она может нести огромную.

– Назад, – зашипел как кот Халтон. – Давай лучше зайдем сзади, посмотрим, что там и как. Ты же видишь, что кроме него в отсеке больше никого нет. Значит он с этим хозяйством прекрасно справляется и сам. Если он действует в автоматическом режиме, то нам наверное хана, а если управляется откуда-то еще, то тогда можно еще посражаться. Давай зайдем сзади. Если он сейчас работает, то и тогда он нас заметит, но у нас будет запас времени, пока он станет разворачиваться на своем шасси, чтобы удрать и спрятаться. Я не хочу, чтобы он забросил нас на одну из этих куч.

Неопределенность отступила на несколько шагов назад, у них появился реальный враг и жизнь вновь прибрела вполне конкретный, нет, не смысл, конечно, а привкус.

Прячась за металлоломом и стараясь не шуметь, хотя это по всей видимости была излишняя мера предосторожности, они зашли к погрузчику сзади. Халтон крался впереди, готовый в любой момент рвануть вверх по куче, а Дэн как мог прикрывал отход, хотя и он готов был к бегу с препятствиями на время.

– Все нормально, – не оборачиваясь, шепотом, сделал предварительное заключение Халтон, – кажется он здесь не сам по себе. Им командует еще какое-то устройство, – вон на шасси закреплен блок связи. На обычных роботах такой не устанавливается. Чего-чего, а погрузчиков я насмотрелся.

Осторожно подобравшись вплотную к механизму, Халтон стал свинчивать разъем, которым к невзрачному, пластиковому блоку был подведен единственный сигнальный кабель. Когда кабель безвольно повис в воздухе, он перевел дух и уже в полный голос сказал:

– Вот видишь, ничего страшного в этом нет, просто нужно разбираться в технике.

Он гордо задрал подбородок, как это и положено самому гениальному технику всех времен и народов. В это самое мгновенье, поверженный с его точки зрения робот, ожил, как вполне исправный. С лязгом сомкнулись массивные клешни подхватов и приподнявшись с упоров стали неуклюже разворачиваться в их сторону.

– Бежим! – крикнул Халтон и рванул назад по проходу, на собственном примере демонстрируя, как именно это следует делать.

Дэн помчался за ним. Забежав за высокую кучу обломков, которые в свое время видимо составляли приличную тяговую турбину, они выглянули. Погони не было. Застыв на пол-обороте, погрузчик был занят тем, что тыкал своими клешнями в металлолом, что-то доставал оттуда и тут же клал на место. Друзья успели отдышаться и даже прийти в себя от неожиданности, а с роботом не произошло никаких изменений. Он по прежнему был занят все тем же делом – ворошил мусор в ближайшей к нему куче, разбрасывая куски покореженного металла на проход и загромождая тем самым себе место для маневра. Было похоже, что Халтон действительно сотворил что-то непоправимое с его электронными мозгами.

– Похоже мы его не интересуем, – предположил Дэн.

– Надо было закоротить его собственный блок управления, тогда бы он даже пикнуть не успел, – осмелел Халтон и вышел из укрытия. – Пошли к люку, подождем минут десять-пятнадцать, если никто не прибежит на шум, то попробуем открыть его сами.

– А если прибежит?

– Значит ему не повезет, – холодно заметил Халтон, взвешивая на руке обломок трубы. Если бы на этом корабле были нормальные люди, и они захотели бы подобрать двух выброшенных в космос, то я думаю, они должны были это сделать сами, а не перепоручать дело автоматике, способной только на укладку мусора. Я как только подумаю, что железяка, которая беситься в том углу, вынула меня из шлюза и швырнула на кучу мусора с включениями цветных металлов, мне аж не по себе делается. Просто удивительно, что этот погрузчик нам ничего не переломал. Ты видел его захваты?

Дэну это не приходило в голову. Действительно, выходило, что кроме здоровенного робота, больше некому было доставить находящихся без сознания людей от шлюза почти в середину грузового отсека. Больше кандидатов на этот благородный поступок поблизости не наблюдалось. Он даже машинально ощупал себе руки, ноги, грудную клетку. На удивление, вроде бы ничего не болело.

Они встали по обе стороны люка и стали ждать. Время потянулось как резиновое. Только размеренные удары робота, успевшего за несколько минут полностью завалить себя металлоломом, задавали ему хоть кое-какой ритм. Если бы не эти лязгающие звуки, оно наверное остановилось бы вовсе.

– Они что там, все спят? – возмутился Халтон, перебрасывая свое импровизированное оружие из уставшей руки в отдохнувшую. – Как это можно не слышать столько шуму? У робота сбой, а им хоть бы хны! Он же может тут все попортить.

– Похоже, что здесь все и так давно испорчено. Может пойдем, посмотрим, что там у них дальше.

– Нет, давай еще подождем.

Подождали еще, но ничего не изменилось. Если на борту кто-то и был, то ему было глубоко все равно, что там и где происходит.

– Все, больше ждать нечего, пошли их будить, – сказал Халтон.

Люк послушно открылся после первого же прикосновения к клавишу, покрытому сероватой пылью. Сразу было видно, что на него не жали уже долгие годы. За образовавшимся проемом с небольшой задержкой вспыхнул желтоватый свет, точно такой, какой был в грузовом отсеке, только здесь плафоны светили гораздо ярче, высветив узкий коридорчик, оканчивающийся полукруглым пропускным устройством герметичного лифта.

– А корабль не маленький, – сказал Дэн увидев лифт и вспомнив точно такие же устройства на превращенном черт знает во что пассажирском лайнере, с Мортина(4).

– Похоже что так, – без энтузиазма подтвердил Халтон. – По такому кораблю можно блудить долго.

Первым делом он принялся обследовать несколько небольших помещений, расположенные справа и слева по коридору. В них вели обыкновенные не герметичные пластиковые двери, с закругленными углами, напоминающие большие игральные карты. Ни на одной из дверей не оказалось запорного устройства. Достаточно было повернуть ручку и все. На обследование ушло минут пятнадцать. За это время ничего полезного обнаружено не было. В одной из комнат оказались какие-то запасные части, упакованные в архаические, добротно сколоченные деревянные ящики. Халтон, как механик, сделал заключение, что они скорее всего предназначены для механических роботов. В остальных отсеках было пусто и чисто, будто совсем недавно кто-то сделал уборку. Выстроенные вдоль стен пеналы личных шкафов, служившие вероятно для хранения специальной одежды или даже скафандров, сейчас пустовали. Друзья внимательно осмотрели каждую ячейку, но не обнаружили на одной вещи, ничего, что говорило бы о владельцах. Ни обычных для таких мест наклеек соблазнительных красоток, ни закатившихся мелких вещей в углах полок и на дне пеналов. Ячейки были свежевыкрашенны и выглядели так, будто их смонтировали совсем недавно.

У лифта, кабина которого если быть более точным, являлась настоящим подвижным шлюзом, со всеми наворотами полагающимися такому устройству, их ждала еще одна неожиданность. Кабина проигнорировала сигнал вызова и просто так открываться не захотела. Устройство бесстрастно потребовало ввести код. Халтон несколько раз наугад набрал десятизначный набор не знакомых ни одному, ни другому символов, которыми была исписана небольшая клавиатура, но чуда не случилось.

– Кажется попались, – заметно погрустнел Халтон. – Агония продолжается. Если у нас не получиться заставить этот лифт заработать, то мы сдохнем здесь без воды и пищи очень быстро, если раньше не сойдем с ума.

– Давай попробуем вскрыть панель с клавиатурой, может изнутри это проще сделать?

– Я не думаю, что это поможет. Во-первых, к ней подведен обыкновенные жгутик проводов, который уходит себе дальше и в котором ни ты ни я без приборов не разберемся, во-вторых, я сталкивался уже с такими системами защиты и если мы попытаемся взломать ее не санкционированным способом, то этот этаж просто будет блокирован и кабина сюда не придет до тех пор, пока кто-то с центрального поста не отменит эту команду вручную. Были бы у нас хотя бы плазмометы, – мечтательно произнес Халтон, – тогда бы нас не задержал какой-то лифт…

Он устало присел на пол. Дэн взялся за клавиатуру и стал нажимать на ней все клавиши без разбору. Халтон только с улыбкой смотрел на эти старания. Он не был математиком и точно не мог бы посчитать, вероятность попадания в правильное сочетание десяти символов, вводимых наугад с клавиатуры, на которой их было раз в пять больше, но он сердцем чувствовал, что вероятность была ничтожно мала и не стоило даже пачкаться. Нужно было придумать что-то другое.

Дэн не прекращал издеваться над клавиатурой. Это занятие его даже заводило. Вдруг над рядами клавиш вспыхнул зеленый индикатор и устройство со своеобразным шипением включилось.

– Я его открыл! – закричал он не помня себя от радости.

– Размечтался! – крикнул Халтон, неожиданно резко вскакивая с пола и хватая «удачливого взломщика» за руку. – Прячься! К нам кажется гости.

Они едва успели прикрыть за собой двери одной из «раздевалок», как полукруглая створка лифта с щелчком сошла со своего места и провернулась. Они услышали тихое, механическое подвывание и легкие, уверенные шаги. Затаив дыхание они ждали что будет дальше. Кто-то не задерживаясь прошелся мимо них и открыл люк ведущий в грузовой отсек. Послышался лязг, производимый все еще не утихомирившимся погрузчиком.

– Пошли, – тихо скомандовал Халтон, – это наш шанс, другого такого не стоит даже ждать. Кто бы это ни был, нам с ним обязательно нужно познакомиться.

Они выскользнули из своего убежища, как два дикаря, держа перед собой импровизированное оружие. Камера лифта осталась открытой. Люк ведущий в грузовой отсек то же находился в стороне от собственного проема. Крадучись, как охотники у самого логова зверя, они стали по обе стороны темного провала, ведущего в грузовой отсек, готовые в любой момент обрушить свои железяки на неожиданного визитера.

Лязг в грузовом отсеке стих.

– Надо же, отремонтировал, – еле слышно прошипел Халтон.

Он быть может сказал еще что-то но осекся, услышав звук приближающихся шагов. Напрягшись всем телом он занес свою трубу для удара. Все, что происходило потом, развивалось настолько стремительно, что в мозгу Дэна оставило только отдельные фрагменты, слабо сливающиеся в одну, цельную картину.

В проеме люка показался блестящий шлем, забранный темным, почти черным стеклом. Халтон ударил сразу, изо всей силы. Удар пришелся точно по стеклу. Во все стороны брызнули мелкие осколки. Дэн ударил гораздо ниже, целясь в живот, но послышался металлический звон и вал больно отдал по ладоням. Халтон, не останавливаясь на достигнутом, еще несколько раз приложился по блестящему шлему, стараясь попасть в область разбитого первым ударом стекла. Не выдержав обрушевшегося града ударов, обладатель сильно помятого шлема рухнул на пол, издав при этом глухой металлический звук. Только после этого до Дэна дошло, что это был не человек. Бессильно вытянутые вперед шестипалые манипуляторы скребли по гофрированной стали, а Халтон все рихтовал и рихтовал его шлем. Он остановился только тогда, когда робот застыл без движения.

– Видел какая штука? – разгоряченно спросил он вытирая со лба пот. – Интересно, здесь все такие или есть хоть кто-то живой?

Напрягшись, он перевернул робота на спину и осмотрел светочувствительные элементы и объективы слежения. Все это сейчас представляло мелкое стеклянное и пластиковое крошево, а керамические подложки блока управления походили на мелко толченную гальку, с включениями разноцветных пластмассовых кусочков.

– Вот и хорошо, – остался он доволен хорошо проделанной работой. – Теперь он уже ничего никому не сообщит. Интересно, он успел хоть что-то отослать своей системе или нет?

– Похоже что не успел, ведь кабина лифта осталась открытой. Я не думаю, что система оставила его открытым, если бы что-то заподозрила.

– Точно, – обрадовался Халтон, но на всякий случай заклинил своей трубой створку кабины и вернувшись к разбитому роботу стал внимательно его осматривать.

Сделан аппарат был действительно мастерски. Разработчики придали своему детищу человеческий облик и если бы на нем сейчас была одежда, то с виду от человека он бы ничем не отличался, ну если не от человека, то от хорошо сделанного манекена, это точно, только вместо кожи матово поблескивал металл.

– Первый раз такое вижу, – признался Дэн.

– Я то же. Сколько летаю, все такое угловатое и большущее, а здесь… Эта штучка откуда-то издалека. Я точно знаю, что ни в этой галактике, ни в соседних ничего подобного не делают, ну, может и делают, только не в таких объемах, чтобы можно было использовать таких роботов как обычных техников. Здесь все больше этим занимаются люди.

Удовлетворив свое любопытство сняв с левой кисти робота набор ключей и с держателей на спине несколько универсальный инструментов, они вытолкнули его в грузовой отсек и закрыли люк. Люк имел не идеальную звукоизоляцию и было слышно, как к роботу подъехал погрузчик, и как с лязгом забросил его на одну из куч, освободив себе проезд.

В лифте не случилось никаких неожиданностей. Как только они вошли внутрь, створка провернулась и загерметизировалась. Несколько секунд кабина ждала устных указаний, но не дождавшись, повезла их на этаж, с которого только что приехал робот. Он оказался шестым от, от нулевого, грузового уровня. Дэн с Халтоном осторожно выглянули, ожидая любых неожиданностей, но коридор в котором они очутились был пуст. Халтон на всякий случай заклинил створку кабины и они вышли.

Этаж выглядел вполне обычно, по крайней мере с точки зрения Халтона. Обыкновенный этаж, на котором располагались личные каюты для экипажа. Они подождали несколько минут, но ничего не изменилось. Никого не интересовало зачем это приехала сюда кабина лифта. Не сговариваясь они двинулись вдоль коридора. Осмотр первых же личных кают их несколько озадачил. Все в этих малюсеньких клетках было как надо. Были кровати, небольшие столики, шкафы для одежды, отсутствовала только сама атмосфера жизни. Нигде не было видно ни одной личной вещи. На постелях не было даже матрасов, а шкафы, все как один, оказывались пустыми.

– Ну и где же экипаж? – не выдержал Халтон после осмотра очередного личного бокса.

– Может они в анабиозных камерах? – предположил Дэн.

– Ага, точно, в анабиозных камерах, – передразнил его Халтон, – а если их там нет, то они наверное ушли собирать ягоды в ближайшем лесу. Ничего, сейчас во всем разберемся. Вот бы немного перекусить, но похоже здесь этого уже давно не делали.

В коридоре послышались уже знакомые шаги и тихое завывание механических приводов. Друзья затаились. Робот размеренно прошествовал, даже не обратив внимание на оставшуюся распахнутой дверь одной из кают и скрылся за поворотом. Заклиненный ржавой трубой лифт его то же не заинтересовал.

– Похоже тот робот, которого мы грохнули здесь не единственный. Надо будет быть поосторожнее, а лучше всего отыскать какое-нибудь оружие.

– Что будем делать дальше? – спросил Дэн.

– На этом этаже делать нечего. Нужно осмотреть самый верхний, не знаю даже какой он тут по счету. Корабль сделали люди, а это значит, что центральный пост находится именно там. Как думаешь, лучше воспользоваться лифтом или стоит поискать какой-нибудь технологический переход?

Дэн только открыл рот для того, чтобы высказать свое мнение, но сделать это ему не удалось. На них навалилась тошнотворная волна тяжести и с легкостью бросила обеих на переборку.

– Похоже что действительно на борту нет никого живого, – отдышавшись прохрипел Халтон, – иначе бы система управления не маневрировала так жестоко. Похоже, что здесь кроме роботов вообще никого нет. Этот корабль своими маневрами может нас пригробить в любую минуту. На этот раз нам повезло.

– Да уж, повезло, – проворчал Дэн растирая сильно ушибленное плечо.

Лифтом предусмотрительно решили больше не пользоваться – кабина управлялась только голосом и они не стали лишний раз искушать судьбу. Чем дольше они находились на борту незамеченными, тем больше у них было шансов выбраться из этой передряги живыми. Соединяющий этажи винтовой переход нашли довольно быстро. Правда поднимаясь по нему вверх, на каждом этаже приходилось проходить через шлюзовую камеру, но с этими устройствами проблем не возникло. Все как одна, они включались с первого раза и к тому же продували воздух очень быстро. Хотя путешествие по обыкновенной лестнице и занимало много времени, но расставленные по этажам шлюзы были далеко не лишней тратой денег и они окупились бы с лихвой при первой же аварийной ситуации, при которой разгерметизация отсеков или даже целых этажей дело привычное.

Самый верхний этаж, двенадцатый по подсчетам Дэна, оказался самым небольшим из всех, через которые они только что проходили. Короткий, но широкий коридор упирался в большую шлюзовую камеру, отделявшую центральный пост корабля от всего остального пространства. На удивление, панели ее обеих люков были слегка приоткрыты, так, чтобы внутрь прошел человек. В коридоре горел ряд потолочных светильников, на центральном же посту лишь ряды мерцающих мониторов боролись с мраком открытого космоса, лившегося сквозь непривычно широкое остекление. Панели прозрачных блоков были выставлены полукругом и простирались от пола до потолка. Даже при взгляде на главное место на корабле из коридора делалось как-то не по себе. Казалось, что ты уже в космосе и нестерпимо хотелось надеть скафандр.

Они оба остановились перед приоткрытыми люками.

– Слушай меня, – по заговорщицки зашептал Халтон, – сейчас разбежимся и постараемся проскочить внутрь. Я не знаю как здесь все работает, но если и стоит какая-то защита, то думаю если хорошо разбежаться, то мы успеем вбежать внутрь, до тех пор пока люки успеют закрыться. На вид они очень массивные и я не думаю, чтобы они срабатывали очень быстро. Хотя всякое может быть… Да, и еще одно, нам нужно прижаться друг к другу, чтобы система определила нас как одного. Это нам будет еще один маленький плюс. Я так думаю.

У Дэна на этот счет вообще никаких мыслей не было, так что он с готовностью согласился сделать то, что требовал Халтон. Они взялись за руки и разбежавшись по коридору влетели внутрь рубки управления. Предосторожность оказалась излишней. Ни один из люков даже не сдвинулся с места. Халтон блаженно улыбнулся и плюхнулся в ближайшее кресло.

– Это же надо, – не верил он своей удаче. – Я первый раз на таком большом корабле. Целых три часа добираться от грузового отсека на центральный пост! И ни одной живой души! Рассказать кому – не поверит.

Дэн тоже присел. Он не обращал никакого внимания на лепет Халтона, ему было не до этого. На него нахлынули совсем другие чувства. Широко открытыми глазами он глядел в кромешную тьму космоса, по которой щедро были разбросаны крупные звезды. Панели остекления начинались от самого пола и ему почему-то казалось, что звезды лежат прямо у его ног. Ничего подобного он раньше не чувствовал, возможно потому, что никогда раньше не видел космос так близко. А может настроение было не то? Казалось, достаточно протянуть руку и можно расставить искорки звезд по собственному усмотрению. Он опять почувствовал отголоски казалось давно забытого состояния, он почувствовал себя главным, хотя это сильно громко сказано, но что-то в его переживаниях было и от этого чувства. Где-то на задворках подсознания замаячила уверенность в том, что ему все же удастся все еще поправить и изменить к лучшему, но если бы его сейчас спросили, что именно конкретно, то он наверняка бы не ответил. Уверенность была в самом зародыше и ее еще предстояло выносить и вынянчить, но она уже была!

– …Ты только посмотри, сколько тут мест для экипажа, – толкнул его Халтон и вывел из отрешенного состояния, – здесь и двадцати человек не хватит чтобы управлять этой громадиной. Если честно, то я даже не пойму где здесь место первого пилота, из какого кресла можно вручную управлять этим кораблем. Куда мне сесть?

– Ты хочешь попробовать им управлять?

– Мало ли чего я хочу, но попробовать нужно обязательно, а с центрального поста это делать наиболее просто и безопасно. К тому же нужно вступить в контакт с системой управления, разобраться, что это за корабль, чей он, где мы сейчас находимся, почему все время в реальном пространстве? И в конце-концов, где все люди, ну или хотя бы их остатки?

Он сел в стоящее посередине кресло, с самым высоким подголовником и самыми большими экранами перед ним, решив что это и есть место первого пилота и коснулся клавиатуры. Реакция на первый же нажатый клавиш оказалась молниеносной. С хлопком закрылись и заблокировались люки, отделив центральный пост от всего корабля, в просторной рубке ярко вспыхнул свет и включились все мониторы, экраны которых до этого оставались черными. В добавок к световой иллюминации, по всему кораблю разлился тягостный вой сирен аварийной сигнализации.

– Что не понравилось? – осведомился Халтон, продолжая запускать свои давно не мытые руки в стерильную чистоту электронных мозгов и лицензионного программного обеспечения.

По его экранам побежали странные символы незнакомого языка, смахивающие на какую-то разновидность иероглифов. Дэн сел в соседнее кресло и наскоро защелкнул на себе пристежные ремни – от этого диалога можно было ждать всего, чего угодно, а ему больше не хотелось лететь через всю рубку до ближайшей переборки. Через несколько минут пульт Халтона выдал длинный набор булькающих звуков, на что Халтон выдал не менее длинный набор ругательств:

– … ты будешь говорить так как я захочу или больше никогда не откроешь рот. Это я тебе обещаю, – пригрозив машине, он набрал еще несколько общепринятых команд.

По тому, что стало твориться на всех трех экранах Халтона после этого, Дэн понял, что система находится в замешательстве и никак не может решить, как ей следует поступать, но компьютеры были невероятно быстрые, так что это состояние длилось всего мгновение, после которого изображение на экранах мониторов восстановилось, а из динамика послышалась отлично синтезированная человеческая речь, исполняемая на привычном друзьям языке:

– Кто вы такой и что делаете на борту К 238-а? – спросил компьютер.

– Я новый капитан и владелец, Халтон Рат, – сообщил он сенсационную новость, но взглянул на Дэна, поправился, – совладелец и по праву собственности требую полного отчета.

Для компьютера, как впрочем и для Дэна, это сообщение было полной неожиданностью, только тот в отличие от него переваривал информацию гораздо быстрее.

– Система ничего не знает ни о каком Халтоне Рате. Этот корабль принадлежит корпорации «Иртин», регистрационный номер 23 202…

– Он ей уже не принадлежит, – соврал Халтон еще раз. – Вот здесь, – он хлопнул ладонью по пустому подлокотнику кресла, – находятся документы, подтверждающие переход этого права в мое распоряжение.

– Вы не могли бы ввести в систему электронные копии этих документов, – уже более заискивающим тоном попросил голос. – Переход собственности нужно зарегистрировать согласно Сводного кодекса.

– В связи с полной конфиденциальностью проведенной сделки, договор был составлен в двух экземплярах. Один у меня, другой у руководства корпорации «Иртин». Все электронные копии были уничтожены сразу после заключения договора купли-продажи. Так что придется поверить мне на слово.

– А как вы оказались на борту? В просматриваемом секторе за ближайшее время появился только один небольшой штурмовик, выбросил мусор и опять ушел из реального пространства. Больше ни одного корабля поблизости не было.

– Это мое дело. Я хозяин и что хочу то и делаю. Хочу появляюсь, хочу исчезаю, когда хочу и как хочу. Теперь я жду что мне расскажут про мою собственность, не даром ли я потратил деньги?

Сбитая с толку система без запинки стала выдавать информацию:

– К 238-а, регистрационный номер 2320… находится в режиме патрулирования прилегающего к объекту пространства. За время патрулирования было предотвращено восемнадцать не санкционированных проникновений в контролируемую область пространства и два на сам объект. В патрульном режиме корабль находиться 239 лет стандарта К-4.

– А сколько это будет в стандарте U-3?

– 645 года, четыре месяца и пять суток, – без запинки перевел компьютер время в другой стандарт.

– На борту есть люди?

– До вашего прибытия не было, – бесстрастно ответила машина и продолжила отчет: – Топлива осталось на 460 лет стандарта U-3, при эксплуатации в таком же режиме. Все системы корабля находятся в исправном состоянии. Износ составляет в среднем шестьдесят два процента. На борту двадцать один робот-техник, которые устраняют возникающие сбои в работе оборудования и проводят профилактическое обслуживание.

– Какого класса этот корабль?

– Это тяжелый грузовик межгалактического класса, рассчитанный для транспортировки упакованного в контейнеры груза. При полной загрузке берет на борт двадцать пять тысяч тонн. За весь период эксплуатации никогда не был загружен полностью, самой полной загрузкой было шестьдесят пять процентов от номинальной.

– А теперь пусть расскажет про объект, который он охраняет, – подал голос ошеломленный Дэн.

– Да, расскажи нам в каком состоянии сам объект, – по хозяйски потребовал Халтон.

– Объект находится в том состоянии, в котором его оставили консервационные бригады. Больше к шлюзам базы не пристыковывалось ни одно судно.

– А ну подожди немного, я должен посоветоваться со своим компаньоном, – сказал Халтон вставая, – да и сними пароли со всех шлюзов на корабле и сообщи персоналу что у них появился новый хозяин. Пусть принесут сюда какой-то еды из неприкосновенного запаса.

Халтон отвел Дэна в сторону и совсем тихо прошептал:

– Слушай, я не знаю как такое может случиться, но похоже, этот грузовик это только начало. Где-то поблизости есть что-то гораздо более ценное. Веди себя так, будто мы и сами все прекрасно знаем. Сейчас нельзя давать повода системе засомневаться в наших полномочиях, тем более, что она и так не очень то в них и уверена и будет стараться перекрестными вопросами нас подловить. Так что если не уверен в том, что говоришь, сиди тихо. Если дело выгорит и не случиться ничего поганого, то все, что еще попадет нам в руки разделим пополам. Согласен?

– Да.

– Тогда пошли еще поблефуем.

Они вернулись обратно в пилотские кресла.

– Ну что, принесут нам сегодня поесть или нет? – тоном владыки закапризничал Халтон. – Я умираю с голоду. К тому же я хочу побыстрее осмотреть корабль и приступить к осмотру самого объекта – то что увидишь своими глазами всегда лучше того, про что тебе рассказывали сотню раз.

– Через минуту продукты будут доставлены в рубку управления, – пообещал компьютер.

Действительно, ровно через минуту, мягко ступая резиновыми накладками на ступнях, показался механический робот, точная копия того, что лежал сейчас на одной из куч металлолома в грузовом отсеке. В правой «руке» у него был похожий на чемодан контейнер, только что вынутый из морозильной камеры и успевший покрыться мелкими каплями конденсата.

– Вот то, что вы просили, – заявил он точно таким же голосом, каким с ними только что общалась система управления. – Продукты годны к употреблению еще двести четырнадцать лет. Приятного аппетита.

– Спасибо, – поблагодарил Халтон, – никуда не уходи, подожди нас за шлюзом.

– Слушаюсь, – сказал робот покорно качнув своим шлемом и вышел из рубки.

Дэн вскрыл контейнер и обжигаясь от холода, достал несколько одинаковых продуктовых наборов. Когда те немного оттаяли он протянул один Халтону. В наборах оказались продукты приготовленные исключительно из мяса. Чем раньше была эта еда, бегала они или плавала, уточнять не хотелось. Сделав над собой усилие Дэн съел все, до последнего кусочка. Халтон, напротив, ел не скрывая удовольствия. Настроение у обоих постепенно улучшалось. Передохнув немного они отправились на прогулку по кораблю.

Робот послушно ждал их у входа на центральный пост. Если бы о отданном распоряжении забыли, то он бы наверное послушно простоял бы там годы. Пароли были отменены лифт по прежнему не работал, заклиненную Халтоном створку до сих пор никто не обнаружил. Пришлось воспользоваться запасным лифтом. Робот бодро вышагивал впереди и без перерыва шпарил данные систем и оборудования, возле которого они находились в данный момент. То, как он это делал сильно смахивало на поведение торгового агента, расхваливающего свой товар. Друзей хватило только на четыре верхние палубы и на один из силовых агрегатов корабля. Когда пошел четвертый час экскурсии, которой не видно было и конца, Халтон отпустил робота и они вернулись в рубку управления.

Его распирали противоречивые чувства. С одной стороны он и не думал, что на одном корабле может быть только всего разного. То, на чем он исходил вдоль и поперек местную метагалактику, теперь воспринималось как детская игрушка, простив серьезной и солидной настоящей вещи. Из того, что рассказывал робот он почти ничего не запомнил и это то же его расстраивало. Он себе не представлял, как можно вручную управлять пяти километровым кораблем, более того, как можно посадить такой корабль в забитом судами порту. Но с другой стороны, была видна неприкрытая гордость за то, что он на старости лет оказался на таком корабле и все его здесь слушались.

– Все, миссию патрулирования прекращаю, – скомандовал он усаживаясь обратно в кресло первого пилота, – идем на базу, а ты по ходу рассказывай, что за место этот Карин(6). Да, слежение с прилегающего пространства снимать не стоит. Если появиться посторонний объект докладывать немедленно.

– Слушаюсь.

Грузовик тут же лег на пологий вираж, выполняя его в крайне щадящем режиме. После разворота включились одна за одной несколько реакторных секций и корабль плавно, но быстро стал набирать скорость. Халтон сидел и с умильным выражением на лице следил за тем, как работает навигационная автоматика.

– Карин(6), – стал рассказывать компьютер, – шестая из восьми планет системы. Планетарная система внесена в навигационный каталог Морина, который сейчас и используется, двенадцать тысяч лет назад в вашем стандарте. Формы жизни, развившиеся естественным путем в системе отсутствуют. Четвертая планета в прошлом использовалась как колония Крамов, но три с половиной тысячи лет назад они покинули эти места. Остатки этого народа перешли к родовому укладу жизни растеряли свои технологии и связи со Вселенной не поддерживают.

– Крамы люди? – спросил Дэн.

– Нет, Крамы не люди, – ответила машина. – Больше в системе Карин разумных существ нет. Полторы тысячи лет назад, после проведенных геологических исследований, выяснилась перспективность использования нескольких месторождений тяжелых металлов, обнаруженных на Карин(6). Планета была выкуплена корпорацией «Иртин» у правительства местной конфедерации, а уже через десять лет была запущена первая очередь шахт и первая обогатительная секция. Сейчас на разрабатываемом плато хорошо оборудованная сеть шахт, шесть стандартных обогатительных секций и утильно-контейнерный завод. Все выполнено в одном комплексе.

Грузовик еще раз легко качнуло вправо и по ходу движения появился крошечный диск мира, о котором и шла речь. И Дэн, и Халтон сидели с удивлением слушая рассказ. Оба были подавлены размахом навалившейся на них удачи и скоростью с которой это все происходило. По мере приближения, желтоватый диск планеты увеличивался в размерах и медленно разворачивался против часовой стрелки.

Экскурс в седое прошлое тем временем продолжался:

– Производство автоматизировано на девяносто восемь процентов. 643 года назад, под самый конец войны, охватившей несколько центральных секторов местной галактики, произошло обвальное обесценивание всех активов ведущих торговых бирж этих секторов, что повлекло за собой значительное снижение спроса на топливные кассеты и вывело эту продукцию за рамки рентабельности. Корпорации не удалось найти достаточно обширные рынки сбыта в других местах и производство пришлось остановить. Через два года комплекс покинули последние бригады персонала, занимавшиеся консервацией оборудования. С тех пор на объекте не ведется никакой деятельности. Три бригады роботов проводят только плановое обслуживание оборудования.

Машина сделала паузу. На экранах перед Халтоном появилось схематическое изображение перерабатывающего комплекса, к которой вел витиеватый тоннель посадочной траектории, проложенный автоматикой. Планета заняла все пространство впереди корабля. Бурый, изрезанный глубокими бороздами разломов, каменный шар приближался с огромной скоростью.

– Займите места в креслах и пристегните ремни, – заявил бесстрастный голос. – Входим в атмосферу, через две с половиной минуты будет совершена посадка.

Глава 13. Внеочередной выпуск.

– Курс подготовки вы прошли успешно, – вещал господин Мирлен Чу перед выстроившимся взводом. – Я и все инструктора лагеря гордимся продемонстрированными вами результатами. Вы все показали себя хорошими воинами, способными успешно выполнять задачи командования в любой, самой сложной обстановке. Но это последние минуты вашей армейской жизни. Сразу после построения, вы станете гражданскими людьми и к армии больше не будете иметь ни какого отношения. Тем не менее, работа, которая вам будет предложена, потребует не меньших знаний и усилий, сноровки и выносливости, чем та, которую вы привыкли выполнять в силах быстрого реагирования. Так что расхолаживаться не советую. Я надеюсь вы себя хорошо зарекомендуете и на новом поприще.

Было около десяти часов утра. На взлетке, где и происходило построение, кроме выстроившегося в две шеренги взвода, нескольких инструкторов и самого управляющего лагеря больше никого не было. После ночного ливня дышалось особенно легко. Где-то поблизости были слышны отрывистые короткие очереди – один из взводов занимался стрельбой на оборудованном неподалеку стрельбище. Жизнь лагеря текла своим чередом, раз и навсегда установленным властной рукой хозяина острова.

– Я думаю, не стоит вам лишний раз напоминать то обстоятельство, что информация об этом лагере является строго секретной и разглашению не подлежит? Если у кого-то из вас есть вопросы, то самое время их задать.

Чу обвел глазами взвод.

Все прямо глядели на управляющего и ни о чем спрашивать не стали.

– Хорошо, если вам все понятно, то тогда идите, переодевайтесь. В вашу казарму уже доставили гражданскую одежду. Через полтора часа за вами придет челнок.

– А ну бегом за мной! – выкрикнул один из инструкторов и не глядя на своих подопечных рванул к казарме.

Мирлен Чу любил когда инструктор в его лагере ловит все на лету и выполняет распоряжения со скоростью молнии, особенно ему нравилось лично за всем этим наблюдать. В эти минуты его переполняло непередаваемое чувство гордости, а иногда, ему даже казалось, что жизнь не такая уж и дрянная штука, но это чувство появлялось всего несколько раз и очень быстро проходило.

В казарме, в которой они отдыхали однажды под вечер всего несколько часов, да и то только потому, что очередной сменный инструктор задержался на полевых занятиях со своим взводом, на койках лежали стопки прозрачных пластиковых пакетов, на каждом из которых была наклейка с именем и размерами будущего владельца. Солдаты принялись разыскивать пакеты со своими именами и стаскивать с себя камуфляж.

– Держи Бранд! – крикнул кто-то из сгрудившейся вокруг одежды толпы. – Вот твоя новая форма.

Хандор резко развернулся и поймал брошенное. Присев на койку он вскрыл пакет и вытряхнул на покрывало содержимое. Там оказался светлый, довольно дорогой костюм, какой можно часто увидеть на бизнесменах средней руки, несколько смен белья, набор сорочек, пара легких, но массивных на вид ботинок и широкая куртка, под которой можно было спрятать если не танк, то пару-тройку пулеметов, это точно. Хандор переоделся. Все оказалось по размеру и даже почти в одном стиле. По крайней мере после мешковатых курток и штанов, стандартного, армейского кроя, он стал смотреться намного лучше. У него даже улучшилось настроение. Со всеми остальными солдатами происходили примерно такие же метаморфозы. Казарму заполнили неожиданно-радостные возгласы.

– Все сбрасываем «зеленку» и сапоги в этот угол, – скомандовал инструктор, за много лет привыкший к такой реакции курсантов.

Что ни говори, а служба снабжения постаралась на славу, подошло все, до последней вещи. Да и деньги были потрачены немалые, все покупалось не в самых дешевых магазинах.

– Вот мне интересно, что будет дальше? – ни к кому не обращаясь высказался Броуни. – Выходит я уже и не сержант больше?

– Выходит так старик, – поддержал его один из бывших солдат и по панибратски похлопал отставного сержанта ко плечу.

Он бы очень пожалел, если бы сделал это хотя бы минут пятнадцать назад, но сейчас это уже было можно. Броуни только холодно глянул на засранца, но ничего не сказал. Новые реалии действовали на него не лучшим образом.

– А я считаю, что все равно, что будет дальше, лишь бы хорошо платили,

– высказал свое мнение один из ветеранов взвода, поправляя непривычную для себя одежду, – а судя по тому, сколько они на нас тратят и как они хотят, чтобы мы поскорее приступили к делу, то плата будет неплохой.

– Ничего, посмотрим, – зло пообещал сержант.

Хандор в пустые разговоры не любил вмешиваться, не даром он во взводе слыл молчуном. Если он и говорил, то редко и исключительно по делу. Многим спорщикам взвода, до того, как они успевали сообразить в чем тут дело, пришлось попробовать на вкус его кулак, а то и не чищенный сапог. У Хандора Бранда была такая модель поведения. У «серых» в запасе было много разных моделей, но именно эта попалась маленькому Ричи.

Переодевшись, все вышли на улицу. Оказавшиеся поблизости курсанты других взводов с завистью глядели на одетых в гражданку счастливчиков, для которых тык быстро все окончилось. Через несколько минут у казармы остановился небольшой транспортер, из него вылез незнакомец. Неторопливой походкой уверенного в себе человека он обошел свою машину и открыл дверцу багажного отделения. Там оказались заплечные дорожные сумки, сшитые все как одна из черной, матовой кожи.

– Разбирайте, ребята, – разрешил он и отошел в сторону.

Раньше никто из взвода его не видел. Если он и жил на острове эти две недели, то видимо в каком-то другом его месте.

Сумки разобрали так же быстро, как и одежду. Снабженец запрыгнул обратно в свою колымагу и растворился в густом кустарнике. Хандор расстегнул свою. Внутри оказалися набор средств личной гигиены, новенький бумажник, в одном из отделений которого были вложены три сотни кредитов, наручный хронометр, ручка и несколько блестящих, свежих журналов с экономическими обзорами галактики в целом и отдельных ее секторов. Бумажники перешли во внутренние карманы, хронометры на запястья, а смены белья, которые до этого так все и держали в пакетах, в сумки.

– Я вот не понял, зачем нам эти журналы? – спросил один из новоиспеченных экономистов стоящего неподалеку инструктора, внимательно следящего за всем происходящим.

– Положи их на место, – с улыбкой, но твердо потребовал тот. – Если они там лежат, значит так нужно. Это уже не мое дело, а вам я думаю все расскажут.

Непонятно откуда появился еще один невзрачный человечек, худой и низкорослый. Мешковатая одежда вместо того чтобы скрывать, только подчеркивала его немощь.

– Слушайте меня все, – пискляво потребовал он.

Тонированные контактные линзы делали его глаза похожими на два блестящих, коричневых шарика из какой-то детской игры, непонятно зачем вставленные в глазницы.

– Если на таможнях космодромов, в местах куда мы вас отправляем или вообще, где угодно, вас спросят, кто вы такие, то вы должны без запинки отвечать, что вы служащие мелкий частных фирм. Документы подтверждающие это вам раздадут перед взлетом. Какое именно название фирмы будете говорить, прочтете в этих бумажках. Цель поездки – коммерческая командировка. Больше они ничего не имеют права знать, как бы ни старались. Они могут настаивать, но права не имеют и вы вправе не отвечать. Если возникнут какие-то недоразумения и вас задержат, то не нужно сопротивляться и тем более выбивать кому-то зубы. Документы, которые будут у вас на руках будут точно такими же, какие носят с собой все остальные добропорядочные граждане. Как бы полиция или таможня не старались, но доказать обратного им не удастся. Можно конечно, – замялся господин с глазами работника ада, – но это очень сложно, дорого и долго. Могу вас успокоить, что за все время моей работы такого еще не было.

Сообщив все это, он просто развернулся и поплелся в направлении котеджей инструкторов.

Тишину набирающего силы дня резанул резкий гул маршевых атмосферных двигателей.

К готовящейся к отправке подошли еще несколько человек. У одного из них в руках был внушительный кейс. Первым делом они разбили выпускников на небольшие группы, по три-четыре человека в каждой и стали раздавать документы, билеты, инструкции и полезные советы. В группе с Хандором оказались еще два шустрых парня, Олтан и Драс. На новое место они должны были добираться вместе. Все три билета, настоящих билета одной из крупнейших транспортных компаний, были выписаны в одно место – четвертый, южный космопорт Стартак(7). Никому из троих это название ничего не говорило. За то, что армейская служба окончилась говорило даже то, что старший в группе назначен не был, а билеты и документы были вручены каждому в отдельности. Вместе с документами каждым был получен лист бумаги, на котором значился точный адрес места назначения.

Хандор внимательно рассматривал свою карточку личности. Под его голографией, заверенной пятиугольным тисненным штампом незнакомого департамента, на восьми самых распространенных языках этого сектора пространства значилось:

«Эстин Ктирн; подданство: Федерация Мидра; идентификационный код: 3 748 959…; торговый агент; форма представительства: частная…»

Дальше шли координаты федерации, координаты планеты выдавшей документ и номера законов по стандартному реестру, на основе которых все это было сделано. Выглядела карточка как настоящая. Ее даже состарили, чтобы отсутствие царапин на пластике не вызвало никаких подозрений.

Никакого контроля или даже намека на такой контроль не было. Выпускники затерянного среди океана подготовительного центра, должны были самостоятельно добраться до места назначения. И хотя они могли отправиться куда угодно, но почему-то им доверяли. Или просто знали, что иначе они не поступят?

Когда все разобрались с документами, бывший взвод в сопровождении нескольких инструкторов и господ, раздававших билеты, отправился к взлетке, но уже не строем и не в ногу, а как и полагается гражданским людям неспешной толпой. На бетоне площадки их ожидал новенький челнок, зафрахтованный у одной из небольших, частных компаний. Оба пилота стояли у распахнутого люка своей машины и заметно нервничали. Один из них курил, то и дело поглядывая на свой наручный сервер.

– Ну все, ребята, время не ждет, – опять подал голос управляющий лагеря. – Все вы здесь показали себя с хорошей стороны и я надеюсь, что мне не придется за вас краснеть. Удачно вам добраться на новые места, – пожелал напоследок Мирлен Чу, а в его голосе почувствовались даже нотки сожаления.

«Ребята» без лишних разговоров, один за другим, стали занимать места в хорошо оборудованном, пассажирском салоне. Хандор уселся у овального иллюминатора и равнодушным взглядом стал рассматривать провожающих. От этого занятия его отвлек вошедший в салон второй пилот.

– Пристегните пожалуйста ремни, взлетаем, – попросил он не сильно надеясь на понимание.

Он был еще слишком молод, к тому же аристократическая комплекция ему то же уверенности отнюдь не добавляла. Прямой взгляд и четкость в действиях еще должны были когда-то к нему прийти. Как ни странно, но все сидящие в салоне, по пижонски разодетые громилы, беспрекословно выполнили его просьбу, дружно защелкав пряжками. Удивленная улыбка скользнула по лицу пилота и он скрылся в кабине.

Пришли в движение люки, запустился реактор и стали продуваться маршевые турбины. Оставшиеся у челнока несколько человек провожающих, неспешно отошли на безопасное расстояние, под тенистый полог джунглей. Подняв тучу пыли челнок оторвался от поверхности и со страшным гулом растворился в бескрайнем, глубоком небе.

Через полтора часа он уже заходил на посадку. Если бы диспетчера принимающего порта не продержали его на орбите минут сорок, то путешествие оказалось бы еще короче. Порт был громадным. Даже на орбите чувствовалось, что внизу находиться что-то серьезное. Корабли разных классов и моделей, сновали во всех вообразимых направлениях, навевая смутные мысли о хаосе и беспорядке, но так только казалось. Весь этот видимый беспорядок жестко контролировался и каждый объект цепко отслеживался.

Прильнув к иллюминаторам все с удивлением наблюдали за разворачивающейся грандиозной картиной целой серии исполинских посадочных полей. Учитывая все «прошлые» впечатления, до этого никто из сидящих в пассажирском салоне не видел ничего подобного.

Северный порт на Санар(2) был исключительным явлением во всем местном секторе галактики. Расположившись в исключительно выгодном месте, почти в центре более полутора сотен хорошо развитых технологически систем, порт очень быстро превратился из рядового в исключительное по масштабу явление, а разросшийся к югу от него мегаполис, был способен повергнуть в бессильное уныние даже самого продвинутого архитектора. Два южных порта Санар(2) не уступали по размаху единственному северному. Один из них был полностью отдан во власть военным – на планете около пятисот лет под ряд наблюдался стабильный экономический подъем и правительство могло себе позволить содержать громадный флот военных кораблей. Громадный, конечно, по местным масштабам.

Пройдя над несколькими бетонными полями, челнок наконец лег на вираж и стал снижаться. В воздухе стало еще горячее. То и дело совсем рядом, на бешенной скорости, встречными и угловыми курсами проносились почерневшие от времени и температуры куски железа, ценой невероятных усилий целой тучи народу, презревшие гравитацию, пространство и даже само время. Надо отдать должное умникам, которые придумали и отладили систему управления. Все работало непостижимо, но здорово. Попетляв немного по намеченному ему компьютером коридору, челнок наконец завис над отведенным для посадки местом. Зависнув над выжженным квадратом разметки, пилот прицелился и втиснул свой аппарат в узкое пространство между двумя подобными машинами. Насколько было видно сквозь иллюминаторы, все поле было забито челноками этого класса. Время от времени некоторые из них вертикально поднимались в воздух, а их места тут же занимали только что прибывшие с орбиты.

Когда открыли люк, у трапа их уже ждал автобус, покрытый блестящей оранжевой эмалью. Водителя видно не было, на его месте за лобовым стеклом поблескивали установленные в разных плоскостях несколько широкоугольных объективов, зато у распахнутой дверцы стоял очень колоритный гид. Это был механический робот, стилизованны под старину, хотя под какую именно старину может быть стилизован робот, создавшие его дизайнеры имели весьма смутное представление. Он имел бочкообразный корпус на который без перехода была посажена подвижная только в плоскости своей оси «голова», вся в ромбиках светочувствительных элементов; аккуратные манипуляторы двух захватов подрагивали при каждом ее повороте. Подвижное шасси было выполнено, как и полагается, в виде двух механических ног, к опорным частям которых были зачем-то приделаны широкие ролики. Вороненным металлом, да и внешним видом механизм отдаленно напоминал рыцаря-недомерка, только вместо родового герба у него на «груди» была приклепана массивная табличка с надписью «таможня».

– Вот это я понимаю прием, – высказался кто-то на трапе впереди Хандора.

– Ты посмотри сколько стоит твой билет, – резко возразил другой. – За две с половиной тысячи кредитов они должны нас на руках донести до наших кораблей, а ты восхищаешься автобусом и ржавой железякой.

Услышав человеческую речь и распознав язык на котором говорили, робот без задержки приступил к выполнению своих профессиональных обязанностей:

– Добро пожаловать на Санар(2), – поприветствовал он прибывших и изобразил небольшой поклон, насколько позволило его шасси. – Надеюсь перелет был не слишком утомительным. Пожалуйста, предъявите свои удостоверения личности и если есть, то предварительно купленные билеты.

Проходя мимо робота в автобус, все просто показывали ему свои карточки и билеты. Когда последний человек спустился с трапа и занял место в автобусе, жужжа давно не обслуживаемыми приводами, внутрь забрался железный таможенник и автобус отъехал от корабля.

– Так как вы все транзитные пассажиры, – продолжал страж закона, – то таможенный досмотр проводиться не будет. Сейчас вы будете доставлены в один из корпусов порта имеющий статус нейтральной зоны. Там вы сможете дождаться отправления своих рейсов. Если кто-то захочет покинуть эту зону и отправиться в другие части порта или мегаполис, то придется пройти досмотр и заполнить стандартную декларацию. Не желаете задержаться на Санаре(2) на несколько суток?

Никто не желал. Все сидели молча и на разговорчивую железяку внимания не обращал. За широкими окнами автобуса проносились ряды расставленных точно по разметке челноков. У некоторых стояли точно такие же автобусы, по трапам кораблей спускались и поднимались люди. Этот сектор порта был полностью отдан небольшим пассажирским компаниям, обслуживающим направления, на которых более солидным конкурентам делать было нечего. Покинув это посадочное поле, самостоятельный автобус выбрался на узкое шоссе, залитое из точно такого же бетона, что и взлетка и еще поддал. Мимо понеслись затравленные парами реактивного топлива, заросли чахлого кустарника, отделявшие одно посадочное поле от другого. На следующем громадном бетонном прямоугольнике находились суда покрупнее. В основном это были небольшие грузовики частных торговцев и небольших торгующих фирм, пытающихся и себе урвать кусочек от общего благополучия. Пока они добрались до обещанных корпусов нейтральной зоны, еще несколько раз пейзаж за окнами сменялся с рыжеватого, выжженного бетона, на грязно-зеленый цвет отчаянно цепляющегося за жизнь кустарника.

Крайний корпус космопорта, у которого автобус остановился подавлял не только своими размерами, но и качеством постройки и дороговизной использованных материалов. Было видно с первого раза, что на космической торговле здесь экономить было не принято. В самом здании, да и возле него, от пестрой, многоликой толпы рябило в глазах. Кого здесь только не было. После пяти минут пребывания в этой разношерстной толпе могло сложиться впечатление, что наконец началось глобальное переселение народов. Как в больнице кажется, что все вдруг заболели, а в полицейском участке, что скоро народ сажать будет некуда.

– Следуйте за мной господа, не отставайте, – затараторил робот, неожиданно ловко маневрируя между группами людей, сопровождаемых точно такими же механизмами и отдельными личностями, не нуждающихся в таком сопровождении. – Все суда, на которые у вас билеты должны отправиться в течении пяти часов. Сейчас я вас разведу по представительствам компаний, услугами которых вы воспользовались. На этом наше с вами знакомство будет окончено.

Все покорно шли за железным болтуном, только успевая вертеть головами и набираться впечатлений. Особый интерес у вех без исключения вызвала стайка вызывающе одетых девушек, с непривычно коричневой кожей и пепельными, одинаковыми волосами. Они стоящих у информационной стойки и сосредоточенно изучающих какие-то проспекты. Кое-кто так засмотрелся, что чуть не потерял из виду своего шустрого гида и группу.

Все компании, услугами которых воспользовалось командование, оказались расположены на одном этаже, так что не пришлось долго блуждать по переходам и таскаться по лифтам.

В холле компании, с очень длинным и непонятным названием, взявшейся доставить Хандора, Олтана и Драса на Стартак(7) было немноголюдно. Чувствовалось, что это направление не пользуется особым спросом или может быть компания имела более могущественного конкурента. Кроме этой троицы из бывших сослуживцев в уютном холле больше никто не остался. Прощание было коротким и по мужскому скупым. Все чувствовали, что больше они никогда друг друга не увидят, но это особенно никого не взволновало. Робот-таможенник оставил их в глубоких креслах холла и поспешил развести остальных. До отлета оставалось чуть меньше двух часов.

– Интересно, что же там такое на этом Стартаке? – подал голос Олтан. – И кто такой этот Шалтан Орта. Что-то наши теперешние хозяева слишком темнят. Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так вербовал для себя солдат.

– Ерунда, разберемся на месте, – успокоил его Драс. – Будет еще время. Самое главное что в нас сейчас не стреляют, а там посмотрим. Хандор, я прав?

– Прав, – успокоил обоих Бранд.

К ним подошла аккуратненькая официантка и с милой, рабочей улыбкой протянула каждому меню.

– А где цены? – всполошился Драс изучив прямоугольный листок пластика. Цен нет, – ответила девушка, – обед входит в стоимость билетов. Если же ваше путешествие продлиться дольше четырех часов, то вас еще и на борту покормят. Что будете заказывать?

Дважды они себя спрашивать не заставили. Заказ был сделан на славу. После сублиматов и консервированной еды лагеря, обычная, а тем более, почти натуральная пища, казалась благодатью опомнившихся наконец небес.

Почти безлюдный поначалу холл постепенно наполнялся людьми и до момента, когда объявили подсадку клиентов набралось около восьмидесяти человек. Сразу же появился распорядитель, никакой не робот, а самый что ни наесть живой мужчина средних лет и умело подняв всю эту толпу со своих мест, повел их за собой к выходу из корпуса. После фильтровано-кондиционированного воздуха закрытого помещения, опять пахнуло коктейлем из разнообразного топлива, окислителей и еще непонятно какой химии, умело намешанным порывистым ветерком. Несколько минут спустя, два оранжевых автобуса уже уходили на большой скорости в массивы посадочных полей.

Пассажирский корабль, перед трапами которого они остановились, оказался довольно приличного класса и выглядел внушительно даже на фоне стоящих поблизости собратьев. Конечно, ему было очень далеко до лайнеров такого класса, обломки которого использовались в Кароне, на Мортине(4) как финансовый и коммерческий центр, но это уже был настоящий пассажирский корабль. По несколько человек у каждого трапа, одетые в одинаковую фиолетовую форму компании, быстро проверяли билеты и пропускали пассажиров в салон. Внутри оказалось три пассажирских палубы, рядом с которыми, то же в трех ярусах, располагались внушительные багажные отделения. Центральный салон, в который были выписаны все три билета наших путешественников, оказался заполненным не больше чем на треть. По всей видимости, корабль мог взять на борт человек триста и с комфортом доставить их в любое место Вселенной, до которого хватило бы загруженного в реакторы топлива и выданной ими на гора мощности, для формирования и удержания в стабильном состоянии переходного тоннеля. Судя по всему, компания была не в проиграше даже при тридцатипроцентной загрузке корабля.

Все трое уселись на свои места и пристегнулись. Совсем рядом заплакал ребенок. Хандор повернул голову. Молодая, даже юная мать, сидящая через несколько кресел сзади, пыталась успокоить своего малыша, пристегнутого к детскому креслу, укрепленному на спинке обыкновенного, но тот и не думал замолкать. Ему здесь ничего не нравилось и он не стесняясь выражал это всеми возможными для себя средствами. Если отец и существовал в природе, то в салоне его видно не было. Когда почти все в салоне повернули головы в ее сторону, женщине стало вообще не по себе, а малыш стал выдавать свой самый громкий номер. Когда уже казалось, что вот-вот и мама присоединиться к своему чаду, на помощь наконец-то пришел зазевавшийся стюард.

– Все нормально, все нормально. Ваш еще тихо кричит, – стал он профессионально успокаивать прежде всего мать. – Обычно они все это делают гораздо громче. Вы его когда кормили?

– Пол-часа назад, в порту, – тихо ответила женщина.

– Тогда вообще нет никаких проблем. Стюард достал из кармана жилета небольшой приборчик, походивший на «вечную» зажигалку, приложил узким торцом к лобику младенца и на что-то там нажал. Ребенок сделал большие, удивленные глаза и тут же замолк. Он внимательно посмотрел на большого человека в синем, затем на свою маму, глубоко вздохнул и уснул.

– Вы не волнуйтесь, – поспешил успокоить мать стюард, – это обыкновенная процедура, он просто спит. Это не вредно. Мы всегда так делаем. Перелет будет продолжаться около трех часов. Когда мы сядем, я его разбужу. Если мы выйдем из графика, то все равно, через три часа я его разбужу, чтобы вы смогли его покормить.

Хандор опять отвернулся к иллюминатору. Настроение ухудшилось. Он не представлял зачем нужно этой, совсем еще девочке, лететь черт знает куда, через пол-галактики, да еще и тащить за собой младенца. Может быть, если у нее спросить, то она бы наверное ответила, но если бы спросили у него, что он забыл на этом Стартаке(7), то он затруднился бы ответить. Он еще этого просто не знал. Его отвлек сидящий рядом Олтан:

– Слушай, я не пойму, зачем нам сделали документы на другие имена? Я не думаю, чтобы наши были кому-то известны. Зачем нужна такая секретность?

– Откуда я знаю? Может быть они наших не знали. Я что-то не припоминаю, чтобы хоть кто-то на том острове спрашивал как нас зовут, да и списков я никаких не видел. Когда делали наши голографии то же никто ни о чем не спрашивал. Помнишь?

– Точно, – согласился Олтан.

– Странно все это.

– А мне лично все равно, – громко высказался Драс. – Подумаешь… Пусть только кому-то что-то не понравиться…

– Ладно тебе, – шикнул на него Олтан. – Сиди тихо, а то на тебя уже люди смотрят. Знаем мы твое мнение.

Посадка окончилась. Пилот объявил минутную готовность. Стюард пробежался по салону, проверяя все ли пристегнуты и скрылся за раздвижной, герметичной ширмой отсека обслуги. Тихо запустилась реакторная группа и корабль легко оторвался от поверхности. По пологой, щадящей траектории, какую прокладывают только для гражданских пассажирских судов, он выбирался на орбиту минут пять. Оказавшись примерно в пятистах километрах над космодромом, пилот плавно развернул свою машину в направлении севера планеты и пошел прочь от порта с небольшим набором скорости и высоты. Раскаленное до бела блюдце Санара, рассыпало горячие искорки бликов по мгновенно потемневшим, толстым стеклам иллюминаторов. Постепенно корабль уходил все дальше и дальше от роя космических аппаратов, круглосуточно находящихся над портом. Вскоре уже поблизости не наблюдалось ничего чужеродного, только черный бархат космоса, в некоторых местах выцвевший до глубокого, темно-синего, за миллионы лет работы близкой звезды.

– Режим перехода, – объявили динамики, расположенные в подголовнике каждого кресла, – не покидать своих мест.

Если бы этого не объявили, то метаморфозы можно было и не заметить. От всего остального космического хлама, способного игнорировать нерушимые законы пространства и времени, пассажирские лайнеры отличались прежде всего тем, что на кораблях такого класса, формирование тоннеля и прохождение в его горловину, проходило крайне гладко и незаметно. За иллюминаторами только тускло полыхнуло синим и звезды пропали, словно их никогда и не было. Сразу за пятью сантиметрами стекла начиналась черная пустота, нет не вакуум космоса, со своими виртуальными частицами, живущими и не живущими одновременно, кипящими слоями, реликтовым шумом и еще многими, менее выдающимися разностями, за стеклом была настоящая черная пустота, контрастно оттененная розоватым сиянием, окружившим поверхность корабля.

На прислушивающиеся к неожиданной легкости тела пассажиров плавно, за несколько приемов, опять навалилась тяжесть искусственной гравитации.

– Включена искусственная гравитация, – бесстрастно объявил подголовник каждого кресла синтетическим голосом. – Можно покинуть свои места.

– Мог бы и не говорить, – проворчал Драс отстегивая ремни.

– Пойду прогуляюсь.

В проходах между рядами кресел появились внушительные сервировочные столы. Стюарды стали предлагать всем желающим легкую еду и напитки. Приблизительно половине пассажиров тут же что-то понадобилось, кто заспешил по вполне конкретному делу, кто прогуливался просто так. Кое-кто запихнув в уши пробки наушников, и выбрав фильм по своему усмотрению, увлеченно наблюдал за развитием сюжета на небольших, откидных экранах, вмонтированных в спинки впереди стоящих кресел.

Хандор с Олтаном даже не подумали заниматься подобной ерундой. С них вполне хватило огромного пакета с небольшими, притрушенными какими-то хрустящими блестками рогаликов, которые они принялись сосредоточенно трамбовать, запивая эту сладкую радость какой-то мутной, но приятной бурдой из высоких, шестигранных стаканов. Когда рогалики закончились, а стаканы опустели, они не стесняясь того, как это выглядит со стороны, повторили процедуру.

Постепенно движение в салоне прекратилось. Вернулся и Драс.

– Хороший корабль, – сделал он авторитетное заключение. – В нижнем салоне так же как и у нас, человек тридцать-сорок, не больше, а в верхний меня не пустили – первый класс. Вы представляете, меня и не пустили!

– Нет не представляем, – с улыбкой сказал Хандор. – И ты что же, их всех там не размазал по стенкам?

– Да ну, – он только отмахнулся.

Внутри корабля протекала обыкновенная, размеренная человеческая жизнь и никому в голову даже не приходило поудивляться тому, что происходит в данный момент. Благодаря тоннельному переходу, корабль покрывал расстояние в двести тысяч световых лет со скоростью около двадцати километров в секунду и на все это у него должно было уйти чуть больше двух часов. Если бы такое сказали какому-нибудь Циолковскому-Королеву, гению из захолустного мира, только-только поднимающего голову и не имеющего представления о том, что вокруг и как происходит, то но если бы и поверил, благодаря своей гениальности, то наплевал бы на все свои ракеты и подался бы сеять помидоры с огурцами. Для этих же людей это было настолько обыденным, что они и не задумывались над всей этой чепухой. Значение имела только одна вещь – цена на билет, а обо всем остальном должны были подумать те, кому и шли эти деньги. Что поделаешь – специализация, и чем выше технология, тем все конкретнее и жестче.

Вход в реальное пространство произошел так же плавно и незаметно, как и выход. За иллюминаторами опять вспыхнули звезды, одна из которых оказалась так близко, что иллюминаторы опять мгновенно потемнели.

– Не покидать своих мест, посадка состоится через двадцать минут, – ввела всех в курс дела информационная система.

С орбиты Стартак(7) выглядел вполне обычно, для планет, на которых живут люди. Густая пелена белоснежной облачности, как шалью укутывала этот мир. Там, где облаков не было, виднелись рванные куски зеленых массивов, перемежающиеся с темно-бурыми участками горных образований, переходящих в сильно изрезанную линию побережья. Это было все, что просматривалось с высоты на этой стороне планеты. Все остальное скрывала облачность и визуально, даже приблизительно, нельзя было определить, что это, море, океан или просто каскад исполинских озер, но судя по плотной облачности, воды на планете было предостаточно. Что касается структуры континентов, то здесь вообще нельзя было сказать ничего определенного.

– Ну как она вам? – спросил Олтан, некультурно показывая пальцем в иллюминатор.

– Мне без разницы, – без запинки ответил Драс, хотя его можно было и не спрашивать, ответ всегда был известен заранее.

– Да, большой разницы нет, – помолчав сказал Хандор. – С такой работой как у нас, мы вряд ли здесь надолго задержимся.

– Это еще неизвестно, – оптимистично возразил Олтан. – Может быть у нас начинается новый период, мы осядем на одном месте и будем жить, как нормальные люди. Представляете, свой дом, настоящий дом, стриженный газон вокруг, белый заборчик, ну или хотя бы квартира в мегаполисе…

– Ага, – улыбнулся Хандор, – тебя, наемного солдата, выкупили из спецвойск этого дранного союза, две недели, круглосуточно, не поскупившись на стимуляторы, проверяли на что ты способен, естественно только для того, чтобы устроить твою личную жизнь.

Олтан погрустнел, но ничего больше не сказал.

Порт на Стартаке(7) выглядел совсем не так внушительно и грандиозно, как тот, который они покинули несколько часов назад. Этот состоял всего из нескольких взлетно-посадочных полей и занимал совсем мало места. К тому же это был не единственный на планете порт. Когда корабль мягко сел посреди одного из полей, еще более стала заметна разница. На взлетке не оказалось ни одного торгового или промышленного судна. Здесь были только дорогие прогулочные суда класса «яхта», новенькие, только с конвейеров, челноки и еще какие-то странные аппараты, произведенные явно не в человеческих мирах, непонятно каким ветром занесенные в эти края. Все это великолепие сверкало и искрилось разноцветными защитными покрытиями, даже под небосклоном, заволоченным белой ватой облаков. Почерневших от времени и температуры, изъеденных коррозией кораблей здесь и в помине не было, а яркие линии стриженной травы, специально засеяной в промежутках между плитами, из которых было выложено посадочное поле, даже не подозревали об экстренных сливах топливных реагентов, мусоре, доставленном сюда черт знает откуда и халатности обслуживающего персонала. В общем, этот космопорт, вовсе не походил на то, что принято было представлять под этим понятием, а выглядел как выставка-продажа космической техники, рассчитанной на самых богатых клиентов. Не было видно только красоток, которые своей изысканной хрупкостью должны были подчеркивать серьезность предлагаемой техники, да и привлечь внимание к стенду, конечно.

Хотя нет, красотки оказались на месте.

Первое, что увидели пассажиры сходя с трапа, это были очаровательные улыбки нескольких красавиц, одетых в идеально скроенные костюмчики стилизованные под униформу и одежду официантки стриптиз-клуба одновременно. Шикарный, прогулочный автобус с убирающемся верхом стоял тут же. За рулем сидел настоящий водитель и то же старательно улыбался сквозь лобовое стекло каждому, кто бросал взгляд в его сторону. Все вокруг выглядело так, как бывает только в рекламный буклетах.

– А мне здесь начинает нравиться, – заявил Драс, оценивая взглядом с ног до головы каждую из встречающих девушек. – Похоже здесь можно хорошо поразвлечься.

– Да, развлечешься тут, размечтался, – пробасил Олтан забрасывая сумку за плечо. За три сотни кредитов здесь тебе разве что бутерброд поднесут. Ты хоть знаешь, сколько стоят те яхты, что вон там стоят?

– Сколько?

– Лучше тебе этого не знать.

– Ничего, что нибудь придумаем, – пообещал Драс.

– Добро пожаловать в Милони. Очень рады что вы посетили наш край.

Кроме этих слов девушки больше ничего не говорили, да и эти фразы у них получались с режущим ухо акцентом. Сразу было видно, что они не здешние и красавицы поставлялись сюда откуда-то из другого места.

Здание порта, расположенное в нескольких километрах от взлеток, похожих на поля для какой-то игры, оказалось небольшим и даже уютным. Привычной для толчеи и неразберихи здесь не было и в помине. В уютных, небольших холлах было по домашнему хорошо, а роскошь, с которой здесь все было обставлено, давила на нервы все сильнее и сильней. Немногие клиенты порта совсем не походили на космических бродяг, изгоев или переселенцев, каких обычно бывает навалом в портах и припортовых заведениях. Эти выглядели солидно, настолько солидно, что сливались с изысканным интерьером и составляли с ним одно целое.

Таможенный досмотр не вызвал никаких проблем. Все прошло быстро и без осложнений. Ни у кого не возникло вопросов к трем, неплохо одетым представителям бесчисленной орды бизнесменов, посвящающих все свои усилия и время на поиски доверчивых и их денег. Пока они по очереди проходили сквозь овал сканера, который проверял прибывших и их багаж на предмет оружия, взрывчатых веществ, наркотических средств, объявленных вне закона товаров и еще черт знает на что; пока проходили экспресс-диагностику карантинного контроля, их документы были быстро проверены, а к идентификационной карточке присоединился еще один кусок пластика, на котором была проставлена бессрочная виза.

– Что делаем дальше? – спросил Драс.

– Экскурсию по окрестностям, – сказал Хандор, доставая из бумажника в четверо сложенный листок с адресом конечного пункта путешествия.

Прибывшие пассажиры разбредались в только им одним известным направлениям. Они двинулись за толпой. Выйдя из здания космопорта, они оказались на обширной парковке, которая в данный момент почему-то почти пустовала. Неподалеку стояло десятка два колесных такси, а немного дальше, на небольшом возвышении, в ожидании солидных клиентов, застыли пять экологически чистых в использовании летательных аппаратов, странной помеси вертолета, реактивного самолета с вертикальным взлетом и новенького мусорного бака.

– Купим такси, или сделаем марш-бросок? – осведомился Олтан, направляясь к стоянке.

– Такси, – оценил шутку Хандор.

– Все равно мы не знаем куда нужно бежать.

Не по годам шустрый мужчина, водитель крайней машины, выскочил из своей колымаги и с заискивающей улыбкой распахнул перед клиентами дверцу. На поясе у него болтался навороченный коммуникатор и было видно, что за время своей работы, при помощи этого приспособления он не выслушивал бредни только немых и тварей, не общающихся при помощи клеблющегося воздуха. Хотя как знать, может быть прибор мысли тоже читал?..

– Нам нужно в этот район, – сказал Хандор, демонстрируя таксисту листок с адресом, предусмотрительно перегнув его выше того места, где значились имя и фамилия человека, к которому они приехали.

– Без проблем, – живо отреагировал водитель, – через пол-часа будете на месте. Прошу садиться.

Коммуникатор он не использовал, говорил сам, хотя то же, с едва заметным акцентом.

Машина абсолютно беззвучно выехала с парковки и развернувшись, направилась по одному из расходящихся в разные стороны шоссе. Какой двигатель в ней был использован и на каком топливе работал было непонятно. Единственным шумом, который производило эту чудо техники, было шуршание шин, которого почти не было слышно из-за навалившегося на машину напора воздуха.

– Это здесь, совсем близко, – ни к кому лично не обращаясь затараторил таксист, всегда радый возможности поговорить с живыми людьми, – самый хороший район Милони. Надо сказать ребята, у вас очень достойные знакомые, если они живут в таком районе. Там цены за квадратный метр земли начинаются с семисот кредитов. Сюда приезжают отдохнуть и повеселиться только очень богатые люди этого сектора галактики.

Идеально укатанное из какого-то светло-серого материала шоссе, выскочило на край холма и все трое увидели живописный, утопающий в зелени район, раскинувшийся на склонах соседних пологих холмов. Стройные небоскребы, построенные, казалось, из одного стекла, рвались к белым, пушистым облакам. С ними мирно соседствовали более приземистые, но не менее изысканные строения. Сбежав по холму в долину, шоссе перешло в обыкновенную городскую улицу заполненную неплохими машинами, совсем новыми и постарше.

– Поиграть приехали или по делам? – спросил таксист, когда у него окончились эпитеты, описывающие этот район Милони.

– Что значит поиграть? – встрепенулся Драс.

– Как, вы что, даже не знаете куда прилетели?! – изумился таксист темноте своих клиентов. – Милони – самый известный центр игорного бизнеса, самый элитный, так сказать во всем нашем секторе. Каждый вечер здесь за игровыми столами миллиарды переходят из рук в руки.

Он с завистью закатил глаза, видимо представляя себе эти кучи денег.

– Мы здесь по делу, – вернул его к реальности голос Хандора, – и играем мы немного в другие игры. По крайней мере играли до последнего времени.

Таксист прикусил язык и кроме фразы «С вас двадцать три кредита», больше не сказал ни слова.

Машина остановилась перед роскошным входом в казино. Здание снаружи выглядело как какой-то древний храм. Массивные плиты дикого, красноватого камня, скрепленные вместе черным раствором, выглядели очень эффектно посреди города, в котором люди использовали самые последние и дорогие технологии. За широко раскрытыми воротами, створки которых покрывали почерневшие, кованные вручную металлические листы, открывалось отнюдь не царство архаического маразма, напротив, внутри все было сделано по последнему слову местной технологии, а отъем денег происходил так изысканно и тонко, что многие даже оставались довольны.

До вечера было еще далеко и здоровенный привратник бесцельно бродил около входа. Пара ребят помоложе, одетые по внутрихрамовой моде в какою-то бесформенную разновидность ряс, черная ткань которых скрывала их от глаз и до пяток, стояли вытянувшись по обе стороны от входа. Эти были частью интерьера и ходить им было не положено.

Хандор первым подошел к привратнику и тихо сказал:

– Нам нужен Шалтан Орта.

Не обремененный особыми интеллектуальными особенностями служака, недоверчиво поглядел на Хандора.

– Ты что скотина, сомневаешься?! – выкрикнул подтянувшийся Драс, отодвигая Бранда и вставая в боевую стойку.

– Уже нет, – живо отреагировал привратник на изменение ситуации и достал из кармана радиостанцию.

– Как вас зовут? – спросил он, быстро с кем-то переговорив на непонятном друзьям языке.

Все трое протянули свои карточки(на память заучить свои новые имена и фамилии они еще не успели).

– Все нормально ребята, вы не обижайтесь, – после паузы стал извиняться громила. – Это моя работа. Просто вы не похожи на наших клиентов, а тем более никто из них вот так запросто не подходит и не спрашивает хозяина прямо у входа.

– А что, Орта хозяин этого сарая? – не поверил Олтан.

– Не только этого, у него еще три таких заведения в Милони и неизвестно чем он еще владеет в других местах.

– Хорошо, – оборвал начавшийся было завязываться разговор Хандор, – веди нас к нему.

– Его сейчас нет в городе, но я связался с его управляющим и он распорядился, чтобы я принял вас в этом казино. С господином Ортой вы встретитесь завтра, в первой половине дня, а пока отдохнете после перелета. Следуйте за мной господа.

Последняя фраза была произнесена безукоризненно и с таким пафосом, что все трое почувствовали себя очень важными птицами, может быть даже приблизительно так, как себя чувствовал входящий сюда клиент. Каждодневная шлифовка этой фразы, на протяжении многих лет, дала хороший результат.

Внутри этот «храм» выглядел потрясающе. Большие игровые залы, заполненные рядами игральных столов и игровыми автоматами, соседствовали с небольшими комнатами, в которых не на глазах обычной публики особо обласканные судьбой и обделенные чувством мены просаживали настоящие состояния за один проход кона. Но сейчас был еще день и внутри было пусто. В одном из баров только несколько клиентов, спустивших прошлой ночью все до последней дробной части кредита, заливали свое горе выпивкой за счет заведения и тоскливыми взглядами следили за тем, как на небольшом подиуме две сонные танцовщицы исполняли вечный, как сама похоть, танец любви. Им уже давно нечего было друг с друга снимать, но они продолжали двигаться, перебирая заученные до автоматизма позу за позой.

– Это мне уже начинает нравиться! – присвистнул Олтан, замерев на месте, завороженный этим зрелищем.

– Они у тебя единственные? – по деловому поинтересовался Драс.

– Не волнуйтесь, господа, – с ходу уловил о чем речь привратник. – Мне поручено принять вас как положено и я это сделаю. Сейчас у вас будет все, что пожелаете. Ваши апартаменты уже готовы.

Глава 14. Находка.

Широченный люк грузового отсека, шлюзом которого транспортник состыковался со станцией, с шипением отползал в сторону целую вечность. Грузовой отсей был пуст, не осталось даже робота-погрузчика. По дороге к перерабатывающему комплексу Халтон на ходу сбросил весь накопившийся за столетия патрулирования мусор. Теперь по шлейфу обломков, оставшихся на орбите можно было приблизительно проследить посадочную траекторию корабля. Халтон, со свежими бинтами на голове, стоял у небольшой панели управления и набирал комбинацию цифр, отпирающую станционную часть шлюза, Дэн молча стоял рядом. Немного сзади, послушно замерла пара роботов, которых Халтон прихватил с собой на всякий случай, у каждого из них был комплект универсальных ключей, а в правом манипуляторе был зажат внушительный контейнер с полным набором инструмента.

Халтон в третий раз набрал комбинацию, но опять ничего не произошло.

– А ну, сделайте что нибудь! – прикрикнул он на роботов.

Один из них с жужжанием включился, подошел к панели управления и вставив в неприметную щель соответствующий ключ быстро набрал код. За переборкой шлюза что-то громыхнуло и второй люк пришел в движение.

– Понаставили тут кодов… – выругался Халтон, которого здешняя система безопасности достала уже несколько часов назад. – Как там на станции? – задал он запоздалый вопрос в небольшую радиостанцию, связывающую его с компьютерами корабля.

– На станции все в пределах нормы, – последовал незамедлительный ответ.

– Если бы что-то было не так, то вы не сумели бы открыть люк.

– Знаю, знаю, так спросил. Ну что, Дэновер Краст, пойдем посмотрим, что это нам такое привалило?

– Пошли, – просто согласился Дэн.

Люк наконец-то занял крайнее положение и со щелчком замер на месте, тут же темень открывшегося провала осветили включившиеся светильники. Ни Дэн, ни Халтон не спешили входить внутрь. Их взору открылось довольно большой технологический зал, заставленный массивным оборудованием. Прямо у шлюза разинул, полутораметровую в диаметре пасть, вакуумный транспортер для транспортировки сыпучих продуктов. В этом грузовом отсеке не было ответной части – корабль оказался пристыкован к станции не тем шлюзом, а может быть именно на этом корабле и не было предусмотрено такое устройство.

– А ну, сходите, посмотрите, все ли там в порядке, – погнал Халтон вперед роботов, не решаясь сделать шага через направляющую люка.

Две железные куклы без возражения выполнили приказание. Оказавшись внутри, они принялись педантично осматривать оборудование зала, открывая щиты и заглядывая во все щели. В это время распахнулся один из небольших, расположенных в ряд люков левой стены и в зал вошел еще один робот, точная копия первых двух, только в отличие от них, этот уже был местным. Все три механизма замерли на мгновение, самым подходящим к этой ситуации было бы применить слово «недоумение», только к механизированной электронике оно вряд ли подходит, а затем третий присоединился к первым двум и они втроем, дружно, продолжили выполнять приказ человека.

– Может зайдем внутрь? – спросил Дэн. – Посмотри, вон роботы даже снюхались. Пошли, что будет, то и будет.

– Жалко, что на корабле не оказалось оружия, – пожалел Халтон и ступил в зал.

Внутри не оказалось ничего страшного, правда пыли было многовато, но в остальном, все как и говорила система корабля. На станции давно никого не было. Это чувствовалось во всем. В заросших маслянистой пылью решетках воздухозаборников, в специфическом, если можно сказать, мертвом привкусе этого самого воздуха и абсолютной тишине, которой не возможно добиться в изготовленной практически из одного железа станции, если бы на ней хоть что-то работало.

Пока роботы выполняли никому не нужную проверку, друзья осмотрели несколько боковых помещений, но все они оказались намного меньше первого и оказались тупиковыми. В некоторых хранились запасные части и расходные материалы, к расположенному в зале оборудованию, аккуратно упакованное в стандартные, транспортные контейнеры, в других оказалось какое-то вспомогательное оборудование, о назначении которого ни Дэн ни Халтон не имели ни малейшего представления.

– Нужно взять одного из этих железных болванов, пусть проведет нас на центральный пост этого комплекса, а то я так понял, что сами мы здесь будем бродить долго и нудно, пока найдем что-то стоящее.

– Слушай, этот комплекс намного больше чем я думал, – признался Дэн. – Мы обследовали только одну из прихожих, а у меня уже болят ноги.

– Я про что и говорю, хорошо, что здесь есть эти роботы. Если бы их не оказалось, то мы могли бы месяцами искать место, откуда осуществляется управление, где находиться еда и скорее всего ничего бы не нашли, а сдохли бы где-то по дороге.

Они вернулись в оборудованный транспортером зал. Роботы прилежно продолжали проводить внеплановую проверку оборудования.

– Один ко мне, остальные продолжать работу! – отдал по армейски приказ Халтон.

Автоматы незаметно для глаза, мгновенно разобрались между собой кто из них должен остаться, а кто идти. Ближайший от людей робот, вылез из здоровенного нагнетателя, закрыл за собой панель корпуса и подошел к людям.

– Что пожелаете, господа? – спросил он.

– Веди нас на центральный пост этого комплекса.

– Назовите индекс поста пожалуйста.

– А что, он здесь не один? – не поверил Дэн.

– Управление комплексом осуществляется из трех разных мест, – начал рассказывать робот, – подземная часть оборудования, горнопроходческие и транспортные системы управляются из отсека К-25, обогатительные секции из отсека Л-14, а остальная часть комплекса, находящаяся на поверхности, это конечная упаковка, транспортировка по комплексу, системы жизнеобеспечения и коммуникации из отсека О-3.

– Вот и веди нас в этот О-3, – сделал выбор Халтон.

Робот развернулся и двинулся из зала. Последовавший за этим пеший переход, слился для Дэна в одну сплошную картину, вспомнить хоть одну отдельную часть из которой не представлялось возможным. Халтон с Дэном еле поспевали за роботом по лабиринту, переходов, узких и пошире, поднимались и опускались с уровня на уровень, используя лифты и обыкновенные лестницы. Они даже не успевали как следует разглядеть помещения через которые проходили. Иногда они попадали в довольно широкие коридоры, на полу которых неплохо сохранилась разметка, используемая каким-то колесным транспортом или специальными роботами. Запомнить дорогу было невозможно. Только по разнице подъемов и спусков, Дэн сделал для себя вывод, что они постепенно поднимаются вверх.

Примерно через полчаса, кабина очередного лифта вывезла их на этаж, коридор которого никуда больше не вел и оканчивался тупиком.

– Вот нужный вам уровень, – сказал робот и замер у открытой кабины лифта.

– Оставайся здесь и жди указаний, – сказал ему Халтон, перестраховавшись на случай, если манекену в шлеме придет какая-то самостоятельная мысль, – а мы пойдем, посмотрим.

На всем уровне запирающиеся герметично двери даже не имели замков, или хоть чего-то их напоминающего. У каждой створки было только по две клавиши, «закрыто» и «открыто». Видимо комплекс имел столько уровней системы защиты, что устанавливать кодированный доступ на этом этаже создатели посчитали лишним.

Дверь с нужным обозначением была найдена быстро. За ней оказался довольно просторный зал. В его центре стояло несколько больших пультов, зачехленных в прозрачный пластик. Стоящие радом кресла то же были защищены от пыли пластиком. По периметру зала шли не такие серьезные рабочие места, но зато этих было гораздо больше. На каждом из них было по несколько экранов мониторов, клавиатура и естественно кресло. Дэн насчитал сорок семь мест для персонала. Все было выключено. Ни один из экранов не подавал признаков жизни. В зале было чисто и все оставалось на своих местах. Никаких следов разрухи или поспешной эвакуации. Все выглядело так, как и должно выглядеть у настоящего хозяина, привыкшего относиться бережно к своей собственности, пусть даже и утратившей былую ценность. Защитный пластик сохранил складки от прикосновения человеческих рук и казалось, что дежурная смена ушла совсем недавно, зачехлив на ночь оборудование и вскоре должна была вернуться.

Халтон нерешительно прошелся по залу не зная с чего и начинать. С такой интеллектуальной штукой, имеющей к тому же трудно представимые, с непривычки размеры, он сталкивался впервые. Он еще был под впечатлением от чудом попавшего в его руки громадного грузовика, но то что было здесь, уж точно не лезло ни в какие ворота. Дэн выбрал самый большой пульт и принялся его расчехлять. Через минуту все было готово к работе.

– Попробуешь? – спросил он у Халтона.

– И вообще, я не понимаю, зачем мы сюда пришли? Что ты хочешь сделать, запустить комплекс?

– Я и сам не знаю чего хочу, – признался Халтон, – просто я хотел убедиться что такое место есть на этом комплексе, и что он действительно находиться в законсервированном состоянии.

Он подошел к пульту, не решаясь сесть в соседнее с Дэном кресло.

– По моему зря мы сюда приперлись. Ну повезло, получилось взять контроль над кораблем, ну и убрались бы себе подальше от этого места. С таким кораблем знаешь как можно зажить? Да там за один рейс будет такая прибыль, что не всякий торговец заработает за всю жизнь. Может пока не поздно уберемся отсюда и ничего не будем здесь трогать. Соглашайся. Будем компаньонами – весь заработок поровну. Я научу тебя управлять кораблем, всеми его системами, вернее, будем учиться вместе. Тем более, что я долго не протяну и грузовик скоро перейдет в твою собственность. Представляешь, даже экипаж не нужно будет нанимать, у этих роботов очень большой ресурс.

Дэн только отрицательно покачал головой.

– Ты пойми, – не унимался Халтон, – если мы запустим управление комплексом, что-то может пойти не так и мы больше никогда отсюда не выберемся. Ты видел сколько люков мы прошли, пока добрались сюда? У меня до сих пор в голове хлопает.

– Зачем же ты сюда пришел? Если не хотел, почему сразу не сказал?

– Я не думал, что этот комплекс такой громадный, – честно признался Халтон. – Единственное, что я хотел сделать с центрального поста, так это запустить систему регенерации воздуха, иначе здесь просто нельзя будет находиться. Вот и все.

– Как это? – не понял Дэн. – До сих пор мы же не умерли.

– Дело в том, что мы все время двигались. Стоит только остаться на месте достаточно долго и ты незаметно умрешь, отравившись собственным углекислым газом.

– А ну, объясни.

– Это обычное дело для космических кораблей и закрытых станций, как эта. Когда нет принудительного тока воздуха, нужно только остаться на одном месте и надышать как следует, и все – ты труп. Обычно это случается во сне, но я знаю случаи, когда человек просто занимался своими делами на одном месте и больше его живым никто не видел.

Дэн вышел в коридор и позвал робота. Тот вошел следом за ним в зал.

– На, держи, – приказал он роботу, протягивая пластиковый мешок, снятый с одного из кресел.

Тот послушно зажал его в своей клешне.

– А теперь размахивай им до тех пор, пока я тебе не прикажу остановиться. Правый манипулятор робота пришел в движение и принялся совершать быстрые, круговые движения относительно плечевого сустава.

– Ну вот, – сказал Дэн усаживаясь обратно в кресло, – одну проблему решили, – а теперь слушай, что я думаю по этому поводу.

Он жестом пригласил присесть своего старшего собрата по несчастью.

– Я конечно не такой специалист по космическим перевозкам, как ты. Признаюсь даже, что до путешествия на твоем корабле, я был в космосе один единственный раз, да и то, еще ребенком, но в заводах, я кое-что понимаю. Конечно, мне не приходилось иметь дела с такими станциями как эта, но даже по тому, что я увидел, пока мы шли сюда, я скажу, что здесь зарыты огромные деньги. Тот корабль, который тебя так поразил, ничто в сравнении с тем, что он охранял. Можешь мне поверить. Я еще не представляю настоящих масштабов этого комплекса, но уже теперь могу тебе сказать точно, что здесь дело идет о десятках миллиардов кредитов. Правда, сколько именно этих десятков, я пока не знаю.

Стоявший до этого Халтон медленно сполз по пульту в кресло. Произнесенная цифра его настолько поразила, что он полностью утратил контроль над свои бренным телом. Он было попытался что-то сказать, но вышла только нечленораздельная белиберда.

– Вот и я говорю, – поддержал его Дэн, восприняв реакцию старого пройдохи как надо. – Понимаешь, я совсем недавно управлял целой группой заводов для одной сволочи и я знаю по собственному опыту что и сколько стоит. Раз уж нам посчастливилось не зажариться возле этого Карина в собственном соку и попасть внутрь, то я думаю, этим следует воспользоваться. Если не мы, то это сделает кто-то другой, ведь патрулирование прилегающего пространства уже снято и это только дело времени.

Халтон медленно приходил в себя. Наконец он взял себя в руки и спросил:

– Что ты думаешь со всем этим делать?

– Во-первых, нужно разобраться с масштабами комплекса, чтобы более реально подсчитать его теперешнюю стоимость, во-вторых, нужно как-то узнать сколько готовой продукции есть на его складах – ведь это то же деньги. Насколько я себе представляю, топливные кассеты хорошо шли всегда, пусть не по той цене, по которой их рассчитывали продавать хозяева. Нам то что за дело? Мы же в это производство ничего не вкладывали. В общем, нужно точно узнать с чем мы столкнулись, а это можно узнать только запустив систему.

– Но это же все чье-то, хозяева могут пожаловать в любой момент. Что мы тогда будем делать.

– Наверное тогда мы будем умирать и если нас возьмут живыми, то умирать долго и мучительно, но я думаю рискнуть стоит. Послушай, их здесь не было уже больше шестисот лет. Ты не знаешь, что могло их так долго задержать?

Халтон не знал и Дэн продолжил:

– Если бы они планировали вернуться быстрее, то никто не стал бы так основательно консервировать станцию, выставлять патрулирование пространства и к тому же покупать для обслуживания полсотни дорогих роботов. Они знали, что это будет надолго, иначе бы они оставили здесь людей. Человек сам по себе, да и его содержание практически ничего не стоит в сравнении с этим набором деталей, – он пальцем показал на сверкающего никельным покрытием красавца, неистово размахивающего пластиковым кульком. – К тому же, если бы остались люди, то за это время должно было смениться около двадцати пяти поколений, а это то же очень не выгодно, да и очень сложно сделать в условиях находящейся на консервации станции. Ведь людей еще нужно учить, лечить, кормить и хоронить…

– Хорошо, убедил, – согласился Халтон. – Что будем делать после того, как разузнаем все как следует?

– Дальше мы отправимся в ближайший торговый центр, расположенный в этом секторе и постараемся проверить все, что касается корпорации «Иртин». Она в любом случае должна быть зарегистрирована в местных кадастрах. Посмотрим, чем они занимаюся сейчас. Может из этой галактики ее давным-давно вытеснили конкуренты или еще что-то произошло.

– А если она существует?

– Тогда мы возвращаемся обратно, и втихаря вывозим всю продукцию и столько оборудования, на сколько у нас хватит сил. Я даже знаю людей, которым можно будет это все предложить и которые не станут спрашивать откуда у нас взялось это добро.

Он замолчал. Образовавшуюся паузу нарушал только шелест пакета в манипуляторе неутомимого помощника человека.

– Знаешь, – вдруг сказал Дэн, – мне тридцать четыре года, а у меня ничего нет, вернее уже ничего не осталось. Меня никто нигде не ждет и я никому не нужен. Я не хочу чтобы так продолжалось дальше и постараюсь использовать эту возможность на «все сто». Все равно терять мне нечего. У меня даже нет места в этой паскудной Вселенной, в которое мне можно было вернуться. Понимаешь, меня просто не существует. Это по моему даже хуже смерти, очень затянуто как-то получается.

– Ты мне будешь рассказывать? – поддержал больную тему Халтон. – Я всю жизнь так прожил. Давай, запускай эту штуку.

Дэн пододвинул кресло вплотную у центральному пульту и найдя на боковой панели опечатанный выключатель включил питание. Ничего страшного не произошло, только мгновенно вспыхнувшим экранам пошли загрузочные тесты. Один за другим вспыхивали прикрытые пленкой экраны на остальных рабочих местах. Секунд через сорок автоматически включилась система регенерации воздуха, о чем можно было догадаться по легкому току свежего, только что изготовленного воздуха, а еще примерно через минуту, реактор энергоснабжения вышел из экономичного дежурного режима в номинальный и зал залил ровный, мягкий свет основных светильников, а дежурное освежение плавно выключилось.

Хандор, который только сталкивался с электроникой установленной на кораблях, да и то, не с самыми лучшими ее образцами, молча следил за тем, что делает Дэн, но сам ничего не трогал. На пульте была установлена стандартная клавиатура, и его пальцы бегали по клавишам с умопомрачительной скоростью. Голосовой интерфейс на центральном пульте предусмотрен не был, разработчики даже мысли не допускали, что за центральный пульт огромного комплекса может сесть далекий от этого человек, но он здесь уже сидел и даже неплохо справлялся. На удачу Дэна, система управления комплексом была чем-то схожа с той, которая использовалась корпорацией «Страк» для управления своими предприятиями. Конечно же, у этой были свои особенности, но не такие уж и большие, чтобы с ними нельзя было разобраться.

– Да, неплохо. – сказал Дэн через несколько минут, – Система корабля хорошо сработала. Она отключила все пароли доступа не только на самом корабле, но и на всем комплексе. Теперь можно запросто войти в любую его часть. Знаешь сколько готовой продукции на складах?

– Сколько?

– Двенадцать тысяч К-241, – начал перечислять Дэн. – Кстати, ты знаешь, что это такое?

– Это топливный элемент к реактору резервного питания. На моем корабле стоял такой, только я его ни разу не загружал – очень дорого. Одна такая кассета стоит пять тысяч, а туда их у меня шла пара.

– Ну вот, это уже шестьдесят миллионов, прикинул в уме Дэн, а здесь еще есть двадцать четыре с половиной тысячи каких-то ЛВ-23 и ЛВ-25, потом шесть тысяч двести Д001-16, полторы тысячи КУТ-0.14 и восемнадцать тысяч РБД-12.

Хандор как сидел, так и застыл с открытым ртом.

– Видишь, я же говорил, что здесь есть чем поживиться. Если ты говоришь, что этот К-241 стоит пять тысяч, а в нем около десяти килограмм активного вещества, то во всех остальных типах его далеко больше за сотню. Да здесь одних кассет только на несколько миллиардов. И от этого нужно было отказаться?

Космический бродяга был буквально подавлен цифрами но по его виду смело можно было сказать, что ни от чего он отказываться не собирается.

– Слушай дальше, – перешел Краст в другую часть комплекса. – С этого пульта нельзя управлять подземной частью, но узнать, что там делается, можно. Так вот, под поверхностью в горных забоях сейчас находиться двенадцать автоматических проходческих комбайнов, с функцией первичного обогащения руды. О чем-то похожем я когда-то слышал. Эта штуковина ходит в пласте породы сама по себе, прочесывая его метр за метром и напоминает обыкновенного земляного червя, только в отличие от него пропускает сквозь себя не землю а породу, отфильтровывая наиболее активные фрагменты руды. Кода его бункеры заполняются полностью, он выбирается в открытую штольню и выгружается. Очень удобная штука. Вся порода остается на месте, правда немного вспушенная. Не нужно доставлять весь этот хлам на поверхность, не нужно крепить выработки, не нужно бояться обвалов. Я не знаю сколько стоит такой комбайн, но думаю, что не дешево.

– Они сейчас не работают?

– Нет конечно. Смотри, вот схематический разрез выработки, – показал Дэн на один из экранов, – видишь эти засветки? Все комбайны сейчас стоят у центрального ствола шахты на разных уровнях. Вот, даже можно посмотреть техническое состояние каждого, – на экране появились мелко составленные таблицы, – вот, мощность на выходе их реакторов составляет всего полторы тысячных процента. Они «спят», но разбудить их можно в любой момент.

Краст сделал еще несколько манипуляций с клавиатурой. На экранах появились витые, трехосные графики, отображающие сложные процессы ядерного распада и синтеза.

– Но как я себе представляю, самым ценным во всей этой ерунде являются обогатительные секции. Их здесь четыре, каждая мощностью по 0.5 гигаватта. Бьюсь об заклад, что ты еще ни разу в жизни не видел таких больших реакторов. Я даже приблизительно не могу сказать сколько это стоит – никогда ни с чем подобным не встречался. Ну, еще пара паковочных цехов, но в сравнении со всем остальным, это уже мелочи. Вот, похоже и все.

– А ну, перестань размахивать руками! – не найдя ничего лучшего, прикрикнул Халтон на робота.

Тот мгновенно замер на месте с поднятым вверх манипулятором. Пакет безвольно повис и застыл, лишь слегка подрагивая от восстановившегося тока воздуха.

– Похоже, на сегодня хватит, – сказал Дэн. – Мы узнали, все, что хотели узнать, а теперь неплохо было бы и отдохнуть. Что-то уж очень длинным выдался у нас этот день.

Только сейчас в его голосе почувствовалась смертельная усталость. День, начавшийся за десяток световых лет отсюда, на Мортине(4), в городе-призраке Кароне, наконец-то решил что уже хватит. Для друзей он оказался таким насыщенным и таким богатым на приключения, что не у всякого такой бывает вся жизнь.

– Слушай, знаешь что я подумал? – спросил Дэн вставая с кресла и с удовольствием потягиваясь.

– Что?

– Я конечно ничего не смыслю в космическом транспорте, но мне кажется, что здесь должен быть еще один корабль. Резервный, что ли. Ведь был же на этом К-238-ом неприкосновенный запас пищи, значит его оставили не просто так, а зачем-то. Почему же не может быть на комплексе небольшого челнока, для эвакуации персонала на случай непредвиденной ситуации?

– Все может быть, – поддержал его Халтон. – Если ты говоришь, что сюда вгроханы такие огромные деньги, то небольшой челнок – это не такая уж и трата. Знаешь, нужно еще проверить грузовик. В нем самом может быть такой корабль. Я об этом даже не подумал. Ты хочешь найти корабль поменьше, чтобы не соваться в легальный порт на такой громадине?

Дэн улыбнулся.

– Это конечно будет неслабое зрелище, особенно в твоем исполнении, но тут же возникнет очень много вопросов. Я довольно часто бывал в порту своего мира, да вот и с тобой немного полетал, но ни разу мне не попадался на глаза такой большой корабль.

– Бывают и побольше, – авторитетно заявил Рат, – но их еще меньше чем этих. Такие корабли не принимают в обычных портах. Для них строят специальные площадки и они работают строго на одной линии. Обычно на них возят сырье. Портовые диспетчера начнут сходить с ума, как только такая штука появиться на орбите.

– Ничего поищем что-то поменьше, только сначала я бы хотел выспаться.

Робота послали за продуктами и водой. Он не возражал. Вернулся довольно быстро с двумя покрытыми наледью контейнерами, только что вытащенными из установки глубокой заморозки и небольшой, прозрачной канистрой воды. Орудуя каким-то замысловатым ключом, из набора металлического механика, Халтон сбил наледь, но все равно пришлось ждать еще около часа, пока контейнер как следует прогреется и позволит снять примерзшую крышку. Еще через пол-часа отбитые тем же ключем, верхние брикеты можно было есть. Что это было такое, ни по вкусу, ни по цвету и запаху, определить было крайне трудно. Может даже это следовало перед употреблением обжарить, или сварить, кто его знает? Но оно прошло и так.

Перекусив, решили никуда больше не ходить, не искать личных помещений для персонала, а устроиться прямо на центральном посту. Для этого роботу было приказано немного покуролесить. Надо отдать должное его создателям, защитившим находящихся рядом людей и имущество от бездушной машины. Только с третьего раза до него дошло, что нужно сорвать сидушки и спинки с десяти выстроившихся вдоль стены кресел. Из них, прямо на пластиковом полу, были выложены два неплохих спальных места. Дэн помог Халтону сменить бинты и они оба быстро уснули. В помещении центрального поста только сверкающий никелем робот, да запущенная система управления надземной частью комплекса остались в «сознании».

Дэн толчком проснулся от ощущения, что что-то не так. Он рывком сел и открыл глаза. Подстилка Халтона пустовала, робота то же не было видно.

«Только не это! – со стоном подумал Дэн. – Неужели все таки удрал? Я же сам отсюда не выберусь.»

– Халтон! – заорал он что было силы, но ответа не последовало. – Вот скотина!

Дэн выскочил в коридор и позвал еще несколько раз, щедро здабривая каждый выкрик довольно крепкими выражениями. Его голос гулко отдавался по лишенному звукоизоляционных панелей коридору, но ничего не происходило. Дэн застыл у входа на центральных пост, лихорадочно размышляя, что же делать дальше, но только что пробудившийся мозг, подстегнутый внезапной паникой, еще был ни на что не годен.

Вдруг в самом конце коридора, за слегка приоткрытой дверью, что-то лязгнуло, затем звук сразу повторился. Дверь распахнулась и в коридоре пятясь задом и согнувшись в три погибели показался робот, затем появился внушительный ящик, который тот тащил с невероятным трудом, царапая обитыми стальной полосой краями идеальную поверхность пола. Следом вышел довольных Халтон.

– Что орешь? Приснилось что? – поинтересовался он.

– Нет не приснилось, показалось, – с облегчением вздохнул Дэн.

– Что это ты уже намародерствовал?

– Да вот, думаю, чего зря валяться? Решил проверить этот этаж. Знаешь, ничего интересного, комнаты для отдыха, санузлы, кстати, зря мы поломали те кресла, нужно было заглянуть в соседнюю комнату, там настоящие койки, правда ни матрасов, ни постельных принадлежностей. А это, – показал он на ящик, который робот уже почти дотащил до дверей центрального поста, – это я нашел у них подобие оружейной комнаты. Это единственное, что там было. Все остальное они забрали. Нужно вскрыть и посмотреть, что там внутри.

– Хорошо, – согласился Дэн, – давай поедим, посмотрим что в этом ящике и за работу, у нас сегодня еще очень много дел.

Контейнеры с пищевыми концентратами успели полностью разморозится, так что они смогли выбрать среди разных по наполнению брикетов те, которые им больше понравились. Запив странную еду водой, они принялись за добытый Халтоном ящик. Это был обыкновенный ящик армейского образца, в котором транспортировали оружие. Примерно такие Дэн видел у контрабандистов в Сотаре, приблизительно такими же был полностью запакован трюм потерянного Халтоном корабля, только у этого была одна особенность. На нем было установлено сложное запорное устройство, ключа от которого не оказалось ни в наборе робота, ни в той связке, которую друзьям удалось добыть у другого робота, превратившегося в хлам на пороге грузового отсека. С этим запором пришлось повозиться конкретно, тем более, что железный истукан наотрез оказался участвовать в этом безобразии, сославшись на какой-то пункт своей программы. На замок ушло около пятнадцати минут и три поломанных инструмента из универсального набора.

Дэн отбросил крышку. Внутри оказались восемь длинных штуковин завернутых в покрытый консервационной смазкой пластик.

– Ты видел раньше что-то подобное, – поинтересовался Дэн доставая из крайней ячейки увесистую железяку.

– Нет, такое не попадалось, только одно могу сказать точно – это оружие.

– Да я и сам уже догадался, что не огородный инвентарь. Просто думал, может знаешь, что именно.

– Сейчас разберемся, – обнадежил Халтон доставая из ящика еще один образец. – Нужно их чем-то протереть.

На поиски ветоши решили зря не тратить времени. Одна из сидушек была тут же вспорота, а ее волокнистый наполнитель оказался неплохим протирочным материалом. Через несколько минут работы у обеих в руках оказалось по тускло поблескивающей защитным, синеватым покрытием, внушительной пушке. Это оказалось что-то среднее между автоматом и гранатометом. На дне ящика они обнаружили затянутые на горячую в пластик, прямоугольные обоймы. Всего приходилось по три снаряженных промышленным способом магазина, на каждую пушку.

– Жалко, что больше там не было боеприпасов, – пожалел Халтон.

– Зачем они тебе нужны? Ты что, собираешься вести затяжную войну?

– Оружия, боеприпасов, денег и информации никогда не бывает много, – последовал глубокомысленный ответ.

– Смотри, какие у них рукоятки, – только теперь заметил Дэн очередную странность. – Эти штуковины сделаны не для людей.

Халтон передернуло и он бросил по сторонам несколько быстрых взглядов. На замечание Дэна он отреагировал так, будто нечеловеческие формы разумной жизни уже ворвались в это помещение, и в следующее мгновение уже начнется кровавая оргия.

– Что испугался? – улыбнулся Дэн. – Приходилось встречаться и с такими?

Космический бродяга только брезгливо передернул плечами, но ничего не ответил.

– Когда я говорил, что это не для людей, то совсем не имел в виду нелюдей. Посмотри на эту ручку, – показал он оружие, – а теперь посмотри на клешню этого робота. Ты видишь, они подходят друг к другу, как родные.

Действительно соответствие было полным.

– Ты хочешь сказать, что оружие здесь оставлено специально для этих роботов и если ими будет получен приказ от системы управления, то они тут же начнут воевать?

– Выходит что так, и я очень рад, что они до сих пор этого не сделали.

– Теперь посмотрим, как у них это получиться, – пригрозил Халтон, запихивая запасные обоймы в карманы и за пазуху своего потрепанного скафандра-комбинезона.

Робот-механик стоял рядом, безвольно опустив манипуляторы и не издавал ни звука. Кукла куклой, словно последнее творение окончательно свихнувшегося на своем деле кузнеца-эстета.

– Ну все за работу, – сказал Дэн, усаживаясь в главное кресло на комплексе.

Экраны мониторов живо отреагировали на первое же нажатие клавиши, а уже через несколько секунд они отображали такой винегрет из информации, что Халтон только глядел на все это ничего не понимающими глазами. Он сидел и старательно всматривался в то, что происходит на экранах, но вскоре отчаявшись, принялся за свой трофейный гранатомет. Он разряжал и заряжал его вновь, пересчитал сколько зарядов, толщиной с большой палец и длиной около десяти сантиметров, помещается в одной обойме. Когда по поводу оружия у него не оказалось больше никаких теоретических вопросов, а осталось только все опробовать на практике, Дэн наконец подал голос:

– Нашел! – обрадовано выкрикнул он.

– Какой? – глаза Халтона заблестели.

– Вначале я проверил сам корабль, но на нем оказалось только две шлюпки, на двадцать человек каждая. В общем серьезные аппараты, оборудованные даже генераторами формирования подпространственного перехода, но как я понял, для нашего дела они не подходят. Они имеют аварийную раскраску и форму. Стоит только показаться на таком корабле возле какого-то порта, нас тут же начнут спасать, а лишнее внимание нам сейчас не нужно.

– Два аварийных челнока, – только и пробубнил Халтон, на которого опять начинало действовать обилие ничейной техники вокруг.

– Да, но потом я проверил сам комплекс. На самом верхнем уровне у него оборудованы три шлюзуемых зала, такие себе посадочные площадки для небольших судов. Две из них сейчас пусты, а вот в третьей находиться небольшой пассажирский челнок, на три человека экипажа и тридцать пять пассажиров.

– Ничего себе небольшой.

– Я думаю он нам подойдет. Вот, я записал, как его найти, – протянул он Халтону лоскут обивки от кресла, на обратной стороне которой, пальцем, обмокнутым в консервационную оружейную смазку был выведен буквенно-цифровой индекс. – Называется челнок СДП-300. Видел когда нибудь такой? Сможешь им управлять?

– Конечно смогу, – без тени сомнения пообещал Халтон, у которого не возникло даже смутного представления об этом загадочном СДП-300. – Он же сделан людьми, значит человек сможет им управлять. Знаешь, я даже знаю несколько торговцев, которые делают свой бизнес на аппаратах, сделанных в нечеловеческих мирах.

– Ну и как, у них получается?

– А как же, главное немного потренероваться.

– Ну тогда идем смотреть.

– Да, – опомнился Халтон уже на пороге. – Нужно прихватить с собой ящик с пищей и воду. Неизвестно есть ли запас на борту челнока, а если у нас все получиться с первого раза, то я так понял, что мы и возвращаться сюда больше не будем.

– Да, – подтвердил Дэн, – если все получиться, то возвращаться сюда будет пока незачем.

С оружием наперевес, как два головореза-штурмовика из сил быстрого развертывания, они вышли с центрального поста. За ними послушно плелся неразговорчивый робот. Привычного инструментального ящика с ним уже не было. В одной руке он нес контейнер с припасами и канистру наполненную водой, в другой, у него была зажата упаковка запасных оружейных обойм. На этот раз быть проводником вызвался сам Дэн. Запомнив кратчайший маршрут, который выдал ему компьютер, он неплохо ориентировался среди переходов, лифтов для персонала и технологических подъемников.

Наконец крохотная процессия остановилась перед нужным люком. В отличие от всех остальных, этот, как и полагалось люку шлюза, покрывали ярко оранжевые полосы предупредительной раскраски. Рука Дэна застыла у самой панели управления.

– Слушай, – подал он голос, – а если мы его откроем и окажется что внешние створки то же открыты? Как я понял, на этой планете атмосфера не подходит для людей. Может поищем скафандры.

– Нажимай смелей, – подбодрил его Халтон, – у такого устройства как это, должна быть блокировка. Если наружный люк открыт, то этот ты ни за что не откроешь. Ну, я имею ввиду нажимая на кнопки.

Дэн нажал на невзрачный клавиш. Люк отошел в сторону, освобождая широкий проем, рассчитанный для того, чтобы пропустить колесную грузовую платформу, ни одна из которых до сих пор так и не попалась друзьям на глаза. Посреди просторного, овального зала, тускло поблескивая в свете дежурного освежения стоял новенький челнок. На светло-серых, теплоизоляционных пластинах, покрывавших весь его корпус, остеклении кабины, а особенно на куцых, несущих плоскостях залег слой пушистой пыли, толщиной с палец. Стальные листы пола, размеченного по всем правилам посадочной площадки, покрывала такая же пыль. Видимо с этой камерой были какие-то нелады и в отличие от всех остальных помещений, в которых побывали Халтон с Дэном, воздух через нее продувался все время.

– Ничего себе, – присвистнул космический бродяга. – Прямо как на салонной продаже. Интересно, этот челнок хоть раз поднимался сам с поверхности или нет. Посмотри, какие светлые у него пластины теплозащиты.

– Наверное его просто привезли сюда на транспортниках, со всем остальным оборудованием. Мне кажется, что его сюда доставили вместе с этим шлюзом и его еще вообще никто никогда не трогал.

Оставляя за собой четкие цепочки следов, небольшой отряд приблизился к челноку. Его шасси были намертво пристегнуты к полу специальными замками и все говорило за то, то аппаратом действительно никто никогда не пользовался.

– Собираетесь эвакуироваться? – впервые за день подал голос робот.

– Нет, – разочаровал его Дэн, – просто проверяем оборудование. – Что сразу будем проверять, сам челнок или наружные створки, – спросил он у Халтона, показывая пальцем на овал потолка.

Халтон то же задрал голову и они с минуту оценивающе глядели на внешний люк огромного шлюза, который состоял из пяти треугольных сегментов, выкрашенных в ярко-оранжевый цвет, во все времена обозначавший опасность для жизни.

– Нет, с люком подождем. Да и как мы его сможем проверить?

– Я не догадался, – сказал Дэн, – нужно было его протестировать с центрального поста. Может вернуться и проверить?

– Нет, лучше не возвращаться, – твердо возразил Халтон, на которого вдруг нахлынула дошедшая с доисторических времен волна суеверий. – Займемся челноком. Если с люком будут проблемы, то пошлем вот этого, – он показал на робота, – он его разберет за несколько минут.

– Без инструмента я ничего не смогу сделать, – возразил робот.

– Так сходишь за ним! – начал выходить из себя Халтон.

Внутри челнока оказался абсолютный порядок. Пахло свежей обивкой кресел, специфическим запахом новенькой электроники и еще чем-то неопределенным, что можно унюхать только в абсолютно новых вещах. Они прошли через уютный салон, уставленный рядами зачехленных в пластик кресел и попали в кабину челнока. Расчехлив кресло пилота, Халтон плюхнулся в него и положил руки на небольшой штурвал. Дэн присел в соседнее кресло.

– Знаешь, – признался Халтон, – со мной первый раз такое. Мне всю жизнь снился новенький корабль, но я никогда не думал, что такое возможно. Даже не вериться.

– Ничего, когда-то же нужно начитать, – подбодрил его Дэн, – запускай.

Халтон сориентировавшись на незнакомой приборной панели, запустил тесты. Кабина ожила. Вокруг вспыхнули разноцветные точки индикаторов, а на включившихся мониторах появилось приглашение войти в систему. Как и полагалось для спасательного корабля на все это понадобилось не больше десяти секунд.

– Надо же, как быстро, – удивился Халтон, – Челнок в полном порядке. Реакторы загружены полностью. Что ты хочешь – новенький. Ну, рассказывай, какой у тебя план.

– Для начала найдем в информационном каталоге корабля ближайший отсюда торговый центр покрупнее, слетаем туда и попытаемся выяснить, как сейчас дела у компании «Иртин» и в чьей собственности находится сейчас этот объект. Может его уже сто раз перепродали. Прежде всего нужно разобраться с какой силой мы связались. Дальше будем действовать по обстановке.

– Хорошо, я не очень понял зачем это нужно, но я надеюсь ты соображаешь, что делаешь. Если хочешь, чтобы мы летели в легальный порт, то для этого прежде всего нужны документы для нас и на этот челнок, иначе нас в лучшем случае депортируют, а в худшем, отберут этого красавца и отправят на какие-то местные каменоломни.

– Ты не знаешь, где нам могут сделать документы?

– Конечно знаю, но документы стоят денег, а те сволочи, – он помрачнел, вспомнив происшествие двухсуточной давности, – прихватили все, до последнего кредита. У тебя ничего не осталось?

– Нет, но ничего страшного. Сейчас загрузим со склада несколько контейнеров с топливными кассетами и окупим ими все наши текущие расходы. Ты знаешь, какие из них наиболее ходовые?

– Конечно знаю, – просветлел Халтон.

Пришлось оставить челнок и тащиться через пол-комплекса на склады. Здесь то, в одном из помещений они обнаружили грузовые платформы, для сенсоров которых были размечены широкие коридоры производственной зоны. На одной из них они и въехали в складские корпуса. С транспортом дело пошло гораздо быстрее. Перед закрытым люком склада в котором хранились выбранные Халтоном Д001-16, друзья рыскали долго и нудно, но так и не обнаружили защитных костюмов. Халтон плюнул и открыв люк, первым смело вошел в помещение.

– Эти скафандры, что на нас, то же должны защищать от радиации, – сказал он не очень уверено, – главное близко к контейнерам не подходить.

При помощи подвижной потолочной тали, они быстро погрузили два контейнера на платформу, по восемь кассет в каждом и убрались из опасного места. По дороге к челноку, Дэн собирал всех слоняющихся по делу и без дела роботов, которые попадались ему на глаза. Когда они въезжали в шлюз с челноком, на платформе уже сидела целая стальная бригада, для которой загрузить в реакторный отсек челнока два не очень больших контейнера оказалось плевым делом. Когда груз был надежно схвачен металлической лентой и не по хозяйски пристрелен к полу монтажным пистолетом, Халтон отпустил роботов, только по им одним известным делам.

– Похоже, больше нам здесь делать пока нечего, – сказал Дэн. – Отлетаем. Как думаешь, может стоит взять с собой хоть одного робота?

– Не стоит, – ответил Халтон, – роботы – признак богатства, даже такие, механические, человек всегда дешевле, а как я понимаю нам светиться пока не стоит. Ну новый челнок, ну повезло ребятам, раскрутились, а вот роботы, это уже совсем другой уровень.

– Правильно, лучше не брать.

– Уважаемые пассажиры, экипаж просит вас занять свои места и пристегнуть пристежные ремни, взлетаем, – обратился Халтон к пустому салону и запустил реактор челнока.

– Как у меня получилось?

– Нормально, – подбодрил его Дэн, – если у нас ничего не получиться, то эту фразу ты будешь говорить в микрофон шлема до конца своей жизни, а я буду драить этот челнок и разносить выпивку во время перелетов.

– А что, – засмеялся первый пилот, – не так уж и плохо, бывает гораздо хуже.

Захлопнулся внутренний люк, а створки наружного стали медленно подниматься, снаружи напоминая лепестки распускающегося, вспомнившего вдруг о весне цветка. От образовавшегося перепада давления, шлюз на мгновенье заполнился молоком поднявшейся пыли, которое очень быстро исчезало сквозь расширяющиеся щели между треугольными створками. Когда те застыли в вертикальном положении, Халтон поддал мощности и антигравитационная подушка челнока с легкостью вытолкнула его из шлюза. Оказавшись в двух километрах над поверхностью комплекса, Халтон включил маршевую установку и сделал несколько кругов над обогатительным комплексом. Друзья позволили себе насладиться внешним проявлением того, что таким чудесным образом попало им в руки. Находка, действительно, была способна произвести впечатление на кого угодно. Пристыкованный к одному из технологических шлюзов, пятикилометровый транспортник, выглядел возле него, как детская игрушка, рядом с большой песочницей.

– Вот это я понимаю размер, – настроение у Халтона поднялось еще на несколько десятков пунктов и перешло красную черту предельной нагрузки. – Только бы сюда больше никого не занесло.

– Вряд ли. Ты же видел, что за шестьсот лет патрулирования здесь было всего несколько аппаратов. – Дэн еще раз взглянул вниз, на удаляющееся нагромождение металла и бетона. – Интересно, сколько народу здесь положили, и что им всем при этом пообещали, чтобы все это построить?

Вопрос повис в воздухе, медленно, неохотно теряя свой смысл и очертания, как туман, под лучами поднимающегося над горизонтом, выкупанного в росе солнца.

Глава 15. «Звездный дождь».

Хандор толчком пробудился от стука в дверь и резко сел на постели. Стук повторился.

– Кто там еще? – не очень вежливо спросил он.

Дверь распахнулась и в номер вошел официант. В руках у него был небольшой поднос, сплетенный из лозы какого-то куста.

– Ваш завтрак, – объяснил он ставя поднос на стол. – Меня попросили вам передать, что через полчаса за вами зайдут.

Хандор поблагодарил и за заботу и за известие. Официант потоптался несколько секунд у стола, но так и не дождавшись чаевых, расстроился и вышел.

Номера, в которых поселили Хандора и его друзей, выглядели довольно неплохо. Мебель из натурального дерева, обработанного по самой современной технологии с сохранением естественного, рыжеватого цвета, гармонировала с покрытием пола и всем остальным, выполненным в приблизительно такой же цветовой гамме. Сквозь огромное, одностворчатое окно в номер заглядывало яркое утро. Поток света падал на резную стеклянную пепельницу, стоящую на прикроватной тумбочке и яркими осколками рассыпался по драпированным шелком стенах. Девушки уже не было. Она отработала свое и убралась, впрочем, как и должна была поступить настоящая профессионалка. Единственным подтверждением того, что она все же здесь была, остался сладковатый запах дешевой синтетической косметики. Он был везде, на постели, на руках, казалось, вся комната пропиталась этим непередаваемым коктейлем, который неотступно сопровождал ласку, предлагаемую за деньги.

Встав, Хандор по армейской привычке сам застелил постель и пошел в душ. Когда он уже кончал завтракать, дверь в номер без стука отворилась и на пороге показался строго одетый мужчина. Коротая стрижка, широкий, гладко выбритый подбородок, слегка скошенный в право нос с горбинкой и сеть мелких шрамов на коже лица не оставляли никаких сомнений в том, каким именно способом он зарабатывает себе на жизнь. Хандор приготовился к чему угодно, но незнакомец слегка поклонился и приятным голосом сказал:

– Доброе утро, вас уже ждут. Собирайтесь и следуйте за мной.

Трудно было отказать такому обходительному человеку и Хандор быстро застегнув ботинки и набросив куртку пошел следом за ним. В двух соседних номерах, в которых ночевали Олтан и Драс, двери были распахнуты и там уже во всю шуровали горничные. Хандор задержался у одной из дверей.

– У нас мало времени, – поторопил его провожатый, – господин Раз не любит никого ждать. Ваши друзья уже у него в кабинете.

Лифт непривычно резко взял вверх. Этаж, на котором они оказались, меньше всего походил на отельный, пусть даже самый дорогой. Все здесь было обставлено не только вызывающе дорого, но и с чувством меры и понятием о стиле. Хотя коридор был довольно длинным, но дверей из него оказалось всего несколько штук. Они были изготовлены из какого-то темного, плотного дерева и выглядели как деталь меблировки, сработанной точно из такого же дерева и в таком же ключе. Светло-серая, с тонким растительным орнаментом, ковровая дорожка, без остатка глушила шаги. Стены были точно того же цвета и с похожим орнаментом. Шелк, примененный для их драпировки непривычно поблескивал в свете белых матовых квадратов, потолочных светильников. Перед одной из дверей провожатый остановился и услужливо распахнул их перед Хандором.

– Это здесь, – сказал он. – Да, и еще одно, господин Орта воспитанный человек, к тому же он наш хозяин, так что ведите себя достойно.

Хандор вошел внутрь, а преданный служака, со свернутым на бок носом остался снаружи, тихо прикрыв массивную дверь.

Это оказался довольно просторный кабинет. Если бы не большой рабочий стол, стоящий у одного из трех тонированных окон, не обилие информационной техники и не составленные из стандартных модулей стелажи, на полках которых чего только не было, начиная от древних бумажных книг заканчивая стройными шеренгами боксов, в которых хранились электронные носители информации всех используемых в местной системе форматов, то это помещение можно было даже назвать залом, но обстановка офиса портила такое впечатление. Несколько разбавлял впечатление сухой деловитости, шикарный набор мягкой мебели, обтянутый черной, матовой кожей. Олтан и Драс уже действительно были на месте. Один из них разлегся на диване, другой, по домашнему устроился в одном из глубоких кресел, расставленных как попало, без претензии на порядок. Хозяина всей этой роскоши еще не было.

– Ну как повеселился? – вместо приветствия спросил Драс блаженно потягиваясь в кресле.

– Нормально, – коротко ответил Хандор.

Олтан только махнул рукой вошедшему, решив даром не напрягать свои расслабившиеся мозги.

Хандор прошел и уселся в одно из пустовавших кресел. Оно упруго скрипнуло, покорно приняв вес его тела.

– Давно ждете? – спросил он после небольшой паузы.

– Минут десять, – за обоих ответил Драс. – Что-то не похоже, чтобы здесь любили торопиться.

Он бы с удовольствием продолжил развивать эту мысль, но щелчок замка и скрип двери бесцеремонно оборвал это таинство. В кабинет вошел сухонький человек небольшого роста. На первый взгляд ему можно было дать не больше сорока пяти, хотя первое впечатление могло оказаться и обманчивым. Единственное, что можно было сказать с полной уверенностью, так это то, что он никак не походил ни на одного из мордоворотов в этом казино, с которыми друзьям приходилось иметь дело до этого. Все трое резко вскочили со своих мест и по армейски вытянулись, приветствуя вошедшего. Куда только девалась показная нега и лень.

– Садитесь, садитесь, – разрешил вошедший, затворяя за собой неизвестно куда ведущие боковые двери и направляясь к столу.

Поверх строгого брючного костюма, на хозяине был наброшен черный шелковый халат. Его длинные полы были искусно украшены тонкой вышивкой, скорее всего ручной работы. Золотистые нити искрились при каждом шаге. Черные, с синеватым отливом волосы еще хранили тепло заботливых рук парикмахера и были аккуратно уложены в непривычную друзьям прическу.

– Ну что же, давайте знакомиться, – с улыбкой сказал хозяин, удобно устраиваясь за своим столом.

Только после этого трое наемников позволили себе присесть, да и то, не так как раньше, а скромно, и на край кресел.

– Меня зовут Шалтан Орта, – продолжил холеный господин, с едва заметным, но навечно укоренившимся акцентом, – я думаю вы уже и сами догадались.

Ответом на предположение были только сдержанные кивки.

– Как вас зовут меня не интересует, тем более, что я просто не в состоянии удержать в памяти имена всех людей, которые на меня работают. К тому же, – он улыбнулся, – в нашем деле имена не имеют никакого значения. Их у вас и сейчас уже несколько, а что же будет дальше? Разве я могу это все упомнить? Вы наверное и сами еще толком не запомнили как вас зовут в данный момент?

Это было правдой. Двое из троих наемников смущенно улыбнулись, только Олтан не снял настороженного выражения со своего лица.

– Работа, которую вам предстоит выполнять, имеет строго конфиденциальный характер, так что обо всем услышанном здесь не стоит нигде и ни под каким предлогом распространяться. Мне трепачи не нужны. От таких мы беспощадно избавляемся…

Он сделал паузу и проверил, как прошло предупреждение. Сидящие перед ним молодые люди вполне спокойно восприняли только что сказанное. Ни удивления, ни страха в их глазах не читалось. Все сидели спокойно и ждали продолжения.

– Начинать будете здесь, на Стартак(7), а потом посмотрим, куда вас лучше направить. Хочу предупредить сразу, то чем вам предстоит заниматься незаконно, но это касается только законов сообществ, в которых вам предстоит работать. По обыкновенным же, человеческим представлениям, это не только оправданно, но даже в некоторой степени благородно. Просто во все времена и в любом мире есть люди, которые недостойны того, чтобы оставаться среди живых, но тем не менее внутренние законы общества, их защищают. Вот такие ошибки вам и предстоит исправлять. Хочу зарание предупредить, что на этой планете находятся только несколько наших контор, заказы же предстоит выполнять во всем нашем секторе галактики, на территории врага, так сказать. Так что вам нужно быть крайне аккуратными и осмотрительными. Если вы попадетесь, то вызволять вас никто не будет. Вы будете осуждены по местным законам. Это конечно большой риск, но мы за риск то же платим. За каждый выполненный контракт вознаграждение будет пропорционально его сложности и рискованности. Может быть у вас будут вопросы?

– Значит нам нужно будет убивать тех, на кого укажет заказчик? – уловил суть витиеватых рассуждений Драс.

– Да. Всем необходимым для этого вы будете обеспечены. Более того, мы всегда оснащаем наших людей технологиями, превышающими средний уровень развития мира в котором им предстоит работать как минимум на порядок. И не смотря на то, что вам придется работать в одиночку, вы всегда будете иметь преимущество в вооружении и оборудовании над местными государственными и частными структурами. Вообще, когда речь идет о выполнении заказов подобного рода, речь о деньгах ведется в последнюю очередь. Более подробно в курс дела вас введут ваши непосредственные начальники. Мне нужно только знать, согласны вы или нет. Да, совсем забыл, есть еще одно условие. Контракт заключается на десять лет местного стандарта. По истечении этого срока вас больше никто не задерживает, конечно, если будет желание, то сможете и продолжить дальше, но на десять лет вы полностью поступаете в мое распоряжение.

Обещание свободы после десяти лет работы было обыкновенной формальностью. Орта знал зарание, что не смотря на полную свободу действий и отсутствие контроля, не смотря на то, что его люди в одиночку путешествуют по галактике и могут в любой момент исчезнуть из поля рения своих хозяев, они просто не позволят себе такого сделать. Им это даже в голову не придет. Это было одним из условий подготовительного цикла, который, впрочем, за все время еще не дал ни одного сбоя.

– Единственное, что мне нужно знать, – продолжил Орта, – это согласны вы или нет.

Утренние посетители утвердительно кивнули. Хозяин роскошных апартаментов улыбнулся, как человек услышавший именно то, чего ожидал.

– Тогда я вас больше не задерживаю. Сейчас вас доставят в одно из наших агентств. Оно располагается в другом полушарии этого мира. Желаю вам удачных контрактов.

Дверь тихо отворилась и на пороге застыл уже знакомый друзьям немногословный провожатый. Забрав сумки с личными вещами и документами, оставленными горничными после уборки у дверей приютивших их на ночь апартаментов и больше нигде не задерживаясь, они одним из выходов для персонала покинули храм азарта, бесследно рушащихся надежд и непреодолимого желания успеха. Не смотря на ранний час, на улице было довольно оживленно. Могло сложиться впечатление, что все эти люди даже и не помышляли об отдыхе, а все это время так и находились на ногах. Безликая толпа спешила только в одном ей известном направлении. Стартак еще не показался из-за ближайшего высотного здания торгового центра и было довольно свежо. Прямо у двери их уже ждал роскошный лимузин. Как удалось водителю въехать задним ходом на длиннющей машине по такому узкому проезду, для всех троих так и осталось загадкой. Одетый в презентабельную пиджачную пару и белую, как снег сорочку, провожатый то же сел в машину и хлопнув дверцей сухо скомандовал:

– В космопорт.

Машина резко рванула с места и не снижая скорости выскочила на городскую улицу, быстро удаляясь от перепуганных на смерть прохожих, чудом избежавших удара у портала выезда. Не обращая никакого внимания на дорожную разметку и через раз согласуя движение со светофорными указателями, водитель занял середину дороги и небрежно повел машину, как это обычно делают те, кому плевать на все, ну или почти на все… При этом правые колеса находились на законной стороне, а левые шли за сплошной линией, по встречной. Никто особо не возмущался. Видимо к такой манере езды некоторых водителей здесь успели привыкнуть. Лишь редкий, протяжный гудок клаксона – вот и все. Олтал, Драс и Хандор, напротив, впервые столкнулись с таким искусством, так что получили море удовольствия.

В порту все формальности были улажены даже быстрее, чем можно было ожидать. Презентабельно одетый распорядитель мгновенно взял билеты и через десять минут они уже находились у небольшого челнока внутренних линий. В салон неспешно грузились чопорно одетые туристы и среди которых попадались и местные. Почему им не сиделось на родном континенте, а кровь из носу нужно было попасть на другую сторону планеты, никого особо не интересовало. Провожатый, имя которого так ни разу и не прозвучало, отвел всех троих в сторону от трапа и тихо сказал:

– Здесь я вас оставляю. Дальше сами разберетесь. Челнок прибудет в Сарини приблизительно через час. Это небольшой курортный городок в горах. Туда стекаются все, кто любит покататься на лыжах и подышать чистым, горным воздухом. По прибытии найдете агентство «Звездный дождь», оно есть в каждом путеводителе, который можно купить в любой забегаловке прямо у посадочной площадки. Это релаксационный салон.

– Какой? – не понял Олтан.

– Ну мозги там вправляют, – более доходчиво объяснил говоривший, – снимают стресс и поправляют психику, кому надо. Тому, кто просек эту жизнь, заново внушают, что она прекрасна.

– Ну так бы стразу и сказал.

– Так вот, доберетесь туда, спросите господина Торика. Его может не оказаться на месте, но вы должны дождаться именно его. Ни с кем больше в этом салоне в контакт не вступать до тех пор, пока не увидитесь с Ториком. Если придется, то поселитесь в одной из гостиниц и ждите этого человека. Вот и все.

Больше не было сказано ни слова. Он не прощаясь повернулся и пошел к ожидавшей поблизости машине.

– Ну и как вам это все нравиться? – осведомился Драс, которого атмосфера полной таинственности уже начинала доставать.

– Я еще не понял, – признался Олтан.

– Посмотрим, что будет дальше, – сказал Хандор и первым ступил на трап.

Сарини, как и полагается элитному горному курорту, встретил их ослепительно-белым снегом, чистыми, синими небесами и ласковым, теплым светилом. На открытом воздухе оказалось не так уютно, как это все выглядело сквозь овал иллюминатора. Все впечатление портил порывистый ветер, так что теплые куртки пришлись как нельзя кстати. На открытом воздухе было немногим более десяти градусов мороза. Оставив в стороне стаю вновьприбывших курортников, друзья отошли в сторону и щурясь от непривычного, колкого ветра стали размышлять что делать дальше. После короткой «пятиминутки» Драс отправился на поиски такси или чего-то подобного, а Олтан и Хандор уселись на свои сумки и стали ждать его возвращения. Через несколько минут он вернулся, неся целую охапку лакированных, цветных буклетов, а рядом с ним почти бежал, не поспевая за размашистым шагом потенциального клиента низкорослый, упитанный мужчина, одетый в комбинезон и легкий шлем пилота.

– Вот, он нас доставит на место, – подойдя ближе сказал Драс, показывая пальцем за изрядно запыхавшегося пилота. Здесь у них есть только снегоходы и вертолеты. Я выбрал вертолет.

– Ну выбрал, так выбрал, – согласился Хандор. – Тогда не будем терять времени.

Около десятка крошечных, похожих на стрекозы вертолетов, находились на самом краю посадочной площадки, все место на которой сейчас занимал прибывший челнок. Пилот услужливо распахнул дверцу своей машины перед первыми за день клиентами и принялся за растяжки, которыми та намертво крепилась к бетону площадки. Внутри оказалось холодно, как в морозильнике, похоже, было даже холоднее, чем на улице. По крайней мере небольшие сиденья показались всем троим выточенными из кусков льда. Следя за ловкими движениями пилота, все трое озирались по сторонам. Кроме них на вертолетной площадке суетился еще один пилот, запихивая в багажное отделение целую кучу дорогих чемоданов пожилого, одинокого дэнди, который стоял тут же и время от времени подгонял нерасторопного, по его мнению, подлеца. Больше желающих прибыть в лежащий среди гор городок по небесам не нашлось. Наконец справившись с растяжками, пилот запрыгнул в кабину и запустил двигатель. Бьющаяся в агонии снежная поземка побежала во все стороны от взлетающего вертолета, еще больше разозлив оставшегося внизу, недовольного господина.

Сверху окружающее великолепие дикой, почти не тронутой природы, выглядело даже внушительней, чем на самом деле. Не зря говорят, что большое видно на расстоянии, а тут настоящие, огромные горы. Куда уж больше? Все вокруг было покрыто снегом. Было похоже на то, что он здесь лежал всегда, лишь время от времени скатываясь в ущелья в виде лавин. Только кое-где, на отвесно обрывающихся вниз участках скал, можно было увидеть природный, темно-коричневый цвет лежащих внизу гор. Резкий контраст заснеженных и голых участков скал, делал разворачивающуюся внизу панораму еще более грандиозной и рельефной. Когда вертолет поднялся на высоту около двухсот метров, за ближайшей горной грядой показался расположенный посреди исполинских отрогов небольшой, одно-двух этажный городок. С расстояния около десяти километров он воспринимался как небольшой поселок, затерянный среди промороженных насквозь скал. Только когда пилот нырнул в образовавшийся под вертолетом провал обрыва и пошел вниз вдоль отвесной каменной стены, Сарини стал разрастаться буквально на глазах. По мере приближения, стали видны нити фуникулеров и подъемников, витиевато уложенные на склонах гор спирали скоростных спусков и строения одиноких отелей, презревших общее поселение и забравшиеся высоко на склоны обступивших городок гор.

Посадка состоялась на плоской крыше одного из двухэтажных зданий. Повисев немного над заснеженной площадкой, пилот дождался, пока поток воздуха от винта раздует полуметровый слой свежевыпавшего снега, а затем, когда на синем фоне кровельного пластика показался яркий оранжевый круг разметки, посадил вертолет в его центр. Друзья пулей выскочили из вертолета. Олтан, который панически боялся высоты, даже проблевался.

– Не удивительно, что здесь вертолетами никто не пользуется, – сказал он все еще откашливаясь.

– Да чего вы ребята, – вступился было пилот за свой бизнес, но осекся под жесткими взглядами, почувствовав спинным мозгом, что если он еще скажет хоть слово, то уже некому будет вести его стрекозу обратно на челночную площадку.

Молча взяв деньги, он умчался прочь со скоростью молнии, только снег за ним завихрился. Немного потоптавшись на крыше и вдоволь наглазевшись на стайки прохожих, медленно прохаживающихся по узким, плотно утоптанным снегоходами улочкам, они открыли небольшой, сильно обледенелый люк. Сразу за ним оказалась ведущая вниз, крутая лестница. Послышалась странная, тянучая музыка и безликий гомон забегаловки. Героически справившись с рискованным спуском, они оказались в довольно уютном заведении. За шикарной барной стойкой стоял колоритный здоровяк, в штанах и переднике, две официантки были одеты точно так же, только штаны заменяли юбочки, а переднички были совсем маленькими. Видимо здесь была такая униформа. Пять круглых столиков были заняты, семейными парами и просто парами, которым когда-то, быть может, еще только предстояло стать семейными, еще за одним, раскрасневшиеся от мороза и только что выпитого мужчины, решали свои мужские проблемы. Остальные столики пустовали. Все в баре было выполнено строго из дерева, деревянными были не только мебель, но им был устлан пол и обшиты стены. Тонкий слой специального лака, работающего «в одну сторону», защищал такой недолговечный материал, как дерево от старения, но позволял посетителям почувствовать терпкий, смолистый запах.

Хозяин встретил спустившуюся с небес троицу так радушно, а улыбки официанток были так милы, что друзьям не оставалось ничего другого, как принять предложенное угощение, к тому же выяснилось, что это не так и дорого. После плотного обеда и вновь обретенного чувства твердой земли под ногами, настроение поднялось само собой. Все вокруг показалось даже более приятным, чем оно на то заслуживало, и даже пятеро мужчин, бросающих в сторону друзей косые, неприветливые взгляды, перестали казаться такими уж неприятными. Даже если бы те стали заедаться, то они бы их конечно же порвали на куски, но все равно, с улыбкой на лице.

После обеда даже ветер на улице и поземка с крыш стали восприниматься по другому. Возвращающиеся со склонов, раскрасневшиеся люди по дружески им улыбались, те в свою очередь отвечали сдержанными, но все-таки улыбками.

Заведение «Звездный дождь» располагалось совсем рядом, на соседней улочке. Им оказалось довольно большое, по местным меркам здание, составленное из блочных, стандартных модулей. У входа стояло несколько снегоходов и странный, гусеничный транспортер, придуманный вероятно для прокладки лыжни или для трамбовки снега на склонах. Рядом никого не было видно. Они сверились с вывеской и стандартной адресной биркой, пристреленной на углу здания и вошли внутрь.

Где-то совсем поблизости тоскливо завывала флейта, а воздух внутри был насыщен тугим коктейлем благовоний, доставленных сюда со всего сектора галактики. Не успели они как следует осмотреться в плохо освещенном холле, обставленном дешевой мягкой мебелью, как из темноты одного из боковых проходов вынырнул шустрый человечек, одетый в обычный для этих мест, синтетический спортивный комбинезон, фиолетового цвета.

– Чего пожелаете? – спросил он заискивающим тоном и не дав даже открыть рот, скороговоркой профессионального зазывалы продолжил: – У нас здесь есть все, что нравиться молодым людям. Все, что в ходу, любые препараты. Какие вас интересуют?

– Слушай, что-то я не понял, что ты хочешь нам продать? – строго спросил Драс. – И вообще кто ты такой?

С неразборчивым распорядителем мгновенно произошла разительная перемена. Куда только делась его уверенность, а улыбочка тут же исчезла с небритого несколько дней, худого лица. Он замолк, не зная как же ему следует себя вести дальше. Темные глазки перебегали от одного посетителя на другого, но он так и не мог определить, на кого же он нарвался в этот раз.

– Слушай, нам нужен Торик, – оборвал начинавшуюся тихую панику распорядителя Хандор. – Он на месте?

Мгновенно сообразив с кем имеет дело, уже совершенно серьезно, распорядитель быстро ответил нейтральным тоном:

– Прошу прощения господа, я принял вас за обычных посетителей. Знаете сколько их тут таких шатается? Они даже специально прилетают сюда чтобы как следует оттянуться, а на лижи и эти паскудные горы им наплевать. Господина Торика сейчас нет на месте, он будет завтра утром.

Вкрадчивую тишину своеобразного заведения и завывание флейты нарушил резкий, идиотский хохот, быстро перешедший в рыдания. Распорядитель прикрыл одну из дверей и извиняющимся тоном продолжил:

– Не обращайте внимания. Это один из клиентов сильно бурно переживает свои фантазии. Такое бывает. Вы уже нашли где остановиться? Если хотите, то я могу вас проводить в неплохой отель, такой, где подобный сброд, – он кивнул на запертую только что дверь, – не селиться.

– Не волнуйся, мы сами о себе можем позаботиться, – отказался от услуги Хандор, вспомнив о предупреждении безымянного помощника Орты.

В небольшом, уютном отеле, располагавшемся совсем рядом со «Звездным дождем», на одной и той же улочке их встретили прохладно. Примороженный портье у стойки только скользнул по вошедшим равнодушным взглядом и заявил:

– Свободных номеров нет.

Не обращая внимания на это предупреждение, они вплотную подошли к стойке. Хандор достал ручку, а Драс сбросив на пол сумку, с силой опустил свой огромный кулак на ажурный звоночек вызова. Со вкусом сделанная железка жалобно звякнула в последний раз и прекратила существование. Наблюдавшая за всем этим горничная, подхватила стопку белья и выпорхнула из холла.

– Нам нужен любой номер на одну ночь, – спокойно, будто ничего не случилось, сказал Хандор.

Полторы секунды потребовалось на то, чтобы портье сумел переварить подобную наглость, а еще через секунду только что потребованное было удачно найдено. Это оказался довольно просторный, номер для новобрачных, из окон которого открывался живописный вид на крутой склон нависшей над городком скалы.

– Прошу прощения, но больше в отеле нет ни одного подходящего номера, – лепетал запыхавшийся портье, аккуратно ставя на длинношерстный ковер все три сумки неожиданных постояльцев. – Понимаете, наплыв клиентов, что поделаешь, сезон.

– Ничего, – по дружески похлопал его по спине Драс, которому портье едва доставал до плеча, – бывало и похуже. Как-нибудь переночуем.

– Если пожелаете, я прикажу накрыть внизу столик, – продолжал заискивать портье, все еще робко надеясь на чаевые.

– Слушай, гони его, надоел уже, – сказал Олтан Драсу.

Обслуга в отеле оказалась понятливой. Второй раз повторять не пришлось.

На утро, по выпавшему ночью, скрипучему снегу, они опять отправились в «Звездный дождь». На этот раз управляющий салона был на месте. Им оказался крепкий мужчина с плохо слушающимися хозяина, роскошными седыми волосами. Даже просторная куртка горного спасателя не скрывала хорошо развитого, тренерованного тела. Узнав от кого они прибыли, Торик познакомился со своими будущими работниками. Его рукопожатие оказалось соответствующим сложению. Разговор продолжили уже у него в кабинете.

– А вы ребята вовремя прибыли, – заявил новый хозяин сбрасывая куртку и предлагая садиться. – Как раз навалилось много работы и клиенты все солидные, не охота держать таких людей в очереди. Нужно срочно разобрать образовавшийся в нашем хозяйстве завал. Возражений нет?

Возражений не было. Парни были готовы к чему угодно, только бы было больше определенности.

– Тогда перейдем к делу прямо сейчас. У меня есть пять открытых контрактов, три из них ваши.

Что означало словосочетание «открытый контракт» для новичков осталось загадкой, но никто особо вникать не стал.

– Да, чуть не забыл, – опомнился Торик. – Вы все себя хорошо чувствуете? Никто не болен?

– Нет.

– Все нормально.

– Вот и хорошо. Сегодня, я распишу среди вас все роли и каждому дам работу. Ты и ты, – он показал на Хандора и Олтана, – пока свободны. Пойдите куда нибудь. Покатайтесь на лыжах, что ли? А я пока все решу с Драсом. – Он посмотрел на часы. – Через три часа я жду Олтана, а ты, Хандор, приходи уже после обеда. И не маячьте возле моего салона, идите себе куда-нибудь в другое место.

Стартак уже поднялся достаточно высоко над горизонтом. Небосклон очистился от туч и выглядел так неестественно, как это бывает только на рекламных плакатах. На улице заметно потеплело. На свежий воздух вывалили из своих теплых номеров отдыхающие. Все куда-то спешили, всем куда-то было надо. Легкий смех слышался то здесь, то там. Особое оживление было у подъемников.

– Что будем делать со временем? – спросил Олтан, когда они уже достаточно далеко отошли от салона Торика.

– Какая разница? Просто походим, подышим воздухом. Может там, куда нас сегодня пошлют не будет ничего подобного.

– Хорошо, – неожиданно спокойно согласился Олтан, – походим.

Они не спеша побрели на выход из городка, туда, где окраинные отели были размещены высоко на склонах и куда направлялась на снегоходах и просто пешком часть здешней публики. В том направлении горные склоны были не такими крутыми, как в остальных местах и не брали дань переломанными костями и пятнами крови на снегу даже с тех, кто встал на лижи в первый раз в жизни. Дойдя до крайних строений, они развернулись и пошли обратно. Как ни странно, но даже в таком времяпрепровождении была определенная прелесть. Никому до них не было никакого дела, а они отвечали на такое отношение взаимностью. Единственным обстоятельством, которое портило прогулку, было острое чувство неопределенности, которое должно было разрешиться только через несколько часов. Отдыхающие же веселились во всю и всем, кто встречался с серьезными взглядами двух прогуливающихся молодых людей, была невдомек эта серьезность.

Хоть и отвратительно медленно, но время все-таки шло. Вскоре Олтан отправился в салон Торика, оставив Хандора наедине со своими мыслями и ожиданиями. Он не спеша бродил по затерянному среди огромного горного массива, курортному городку, терпеливо ожидая назначенного времени.

Около двух часов по местному, среднепоясному времени, он без стука вошел в заваленный всякой всячиной, небольшой кабинет Торика. Тот сидя за своим столом, старательно дожевывал бутерброд и проглотив, запил спартанский обед какой-то рыжей бурдой, из высокого, запотевшего стакана.

– Садись, располагайся, – по дружески пригласил он покончив с этим таинством природы. – Не замерз на улице?

– Нет, все нормально, – качнул головой Хандор усаживаясь в предложенное кресло.

Торик порылся в переполненных ящиках своего стола и достал на свет божий маленький, прозрачный пакетик, в углу которого сиротливо болтался миниатюрный модуль памяти. Аккуратно достав кусочек пластмассы двумя пальцами, он вставил его в приемное гнездо сильно залапанного просмотрового устройства, обыкновенного бытового формата. Динамик прибора шикнул и с неохотой, будто делая одолжение, засветился давно не протиравшийся экран. Вначале по нему быстро сменяя друг друга пошли карты какой-то местности, выполненные в самых разных масштабах, а затем появилась довольно живописная картинка. На берегу небольшой, извилистой равнинной реки, стояло небольшое поселение, состоящее из полутора десятков роскошных особняков, различных по размеру и планировке. Съемка проводилась откуда-то сверху и поселок прекрасно просматривался. Самый представительный особняк стоял в центре и имел пять этажей, широко распластав по коротко стриженным газонам два своих трехэтажных крыла. Остальные дома были поменьше и пониже. Метрах в двухстах от крайних строений на изумруде травы чернел бетонный прямоугольник аккуратной посадочной площадки. Рядом не было ни одного вспомогательного сооружения или чего-то подобного. Просто площадка, посреди прокошенного луга и все. Во время проведения съемок площадка пустовала, но по тому, как почернела ее поверхность, особенно в центре, можно было сделать заключение, что она довольно интенсивно используется. В поселении, наоборот, было довольно оживленно. Между сложенными из светлого, почти белого камня строениями, бродило довольно много народу. Что именно они делали, с такого расстояния понять было трудно. Еще около десяти человек толпилось у трех транспортеров, серая блестящая эмаль которых хорошо была видна даже сквозь слой пыли покрывавший экран. В километре от поселка, на пологом склоне возвышалась плотная стена леса, темной полосой проходящая по всему верху идиллической картинки.

– Ну, и что это значит? – спросил Хандор когда запись кончилась и устройство отключилось, некультурно выплюнув на стол модуль памяти.

– Это то место, где тебе предстоит поработать. Ты все запомнил? Если нет, то повторим еще раз.

– Нет не надо, запомнил. Там особо и нечего было запоминать. Небольшой поселок и все. Что мне нужно там сделать?

– Смотри сюда, – хозяин достал из ящика еще один пакетик с модулем памяти.

На этот раз на экране появилось роскошное казино. Публики внутри было много. Игральные столы ломились от фишек крупного достоинства. Присутствующие дамы были одеты и украшены вызывающе дорого, а господа неутомимо, но со знанием дела сорили деньгами направо и налево. Ловкие крупье только успевали манипулировать фишками, жетонами, шариками, кубиками и прочими принадлежностями непонятных для Хандора игр. Он невольно сравнил внутреннее убранство этого казино с собственностью Шалтана Орты, и, как ни странно, его собственность в этом сравнении проиграла сразу. Даже не видя раньше ничего подобного, можно было смело делать вывод, что подобное место для очень даже непростых смертных.

– Вот смотри сюда, – Торик ткнул пальцем в экран, оставив на плоском стекле жирный отпечаток.

В это время камера немного развернулась вправо, захватив в поле своего зрения еще один игровой стол. За ним было необычно пусто. Всего один, довольно упитанный господин играл против казино. Он хмурился, решая на что ставить, затем решившись, расставлял несколько стопок прямоугольных фишек по полю стола и давал возможность казино сделать свой ход. Крупье ловко и быстро справлялся с годами отточенной операцией и извиняясь сгребал проигранные фишки к себе, приступал к их сортировке давая время игроку подумать над следующей ставкой. У игравшего господина вились две длинноногие красавицы, но в процесс игры благоразумно не вмешивались. Немного поодаль от стола, можно было заметить двух дородных охранников, прочесывающих взглядами игральный зал вдоль и поперек.

Хозяин кабинета нажал стоп-кадр. Картинка на экране забилась мелкой дрожью и застабилизировалась.

– Этого красавца и нужно тебе убрать, – сказал он просто, будто дело шло о вполне привычной вещи, впрочем, так оно и было.

– А кто это такой? – спросил Хандор.

– Ну уж это тебе знать не обязательно, – с улыбкой, как маленькому, сказал Торик. – Какая тебе разница? Его просто должно не стать, вот и все, что от тебя требуется, а кто он такой, кому перешел дорогу – дело десятое. За выполнение этого контракта ты получишь десять тысяч. Это твоя первая работа и следовательно за нее идет минимальная оплата. Если хорошо с ней справишься и хорошо зарекомендуешь себя впоследствии, то твои заработки будут заметно отличаться от этой суммы. Понял?

– Да.

– Тогда слушай дальше. У нас в одиночку работают только люди с большим стажем, проверенные по многу раз, новичкам же мы как всегда даем напарника. Нет, он не пойдет с тобой на выполнение задания, но он полностью будет отвечать за транспортировку и прикрытие. Ты скоро с ним познакомишься. Хороший парень. Он доставит тебя на место, обеспечит всем необходимым и вернет обратно. Мы пробовали по разному организовывать работу, но такой режим дает наибольший процент удачных выполнений.

– И что, этот ваш напарник доставит меня на место, а я должен буду просто зайти в поселок, который скорее всего полностью принадлежит этому толстяку, найти его и грохнуть? – спросил Хандор.

– Да.

– Там же минимум человек пятьдесят охраны! Вы думаете это так просто?

– Вот это уже не мое дело, – жестко ответил Торик. – Тебя специально готовили для этого и ты должен все знать сам. Придется выкручиваться. Я не знаю как ты это сделаешь, но это должно быть сделано. Для этого тебя и нанимали, и за это тебе предлагают неплохие деньги. Сколько тебе нужно было лазить под пулями и плазмой по джунглям со своим взводом, чтобы заработать десять тысяч?

– Больше года, – признался Хандор опираясь на «зашитые» воспоминания.

– То-то, а здесь всего несколько дней, ну, правда риску немного больше.

– Что я должен делать?

– Сейчас, ты первым же рейсом отправляешься в третий, южный космопорт Стартака. Это перевалочная оптовая торговая база – одни склады и больше ничего. Почти весь товар, который приходит в этот мир, проходит через ее склады и работающие там таможни. На территории космопорта есть зоны отчуждения, которые по закону не считаются территорией подконтрольной правительству и на которые не распространяется действие местных законов. Обычно такие площадки используются торговцами для хранения транзитных грузов. На одной из них, вот тебе ее индекс, – Торик протянул Хандору пластиковую посадочную бирку, выдаваемую диспетчерскими службами порта владельцу каждого корабля после совершения посадки.

Не смотря на небольшие размеры и детский внешний вид, это был вполне серьезный отчетный документ, подтверждавший взятую плату за использование порта и страховые взносы, но люди, к которым попал Хандор, не утруждали себя какой-то там отчетностью.

– Отыщешь нужную площадку. Хозяина корабля зовут Алин. Я свяжусь с ним и он тебя будет ждать. Он знает, что и как нужно делать, знает где это находиться и как туда добраться. Вот тебе деньги на билеты, – Торик протянул пять сотенных купюр, – это уже деньги заказчика и они идут в счет контракта

– для чего-то сказал он, отмечая сумму в небольшой электронной записной книжке. – Еще вопросы есть?

– А где же оружие? Мне его что, нужно будет голыми руками придушить?

– Вот уж эти новички, – посетовал Торик с удовольствием потягивая свою могучую спину. – Я же тебе сказал, что Алин все знает и у него все есть. На месте и выберешь. Это все, или еще что-то?

– Все.

– Ну тогда я тебя больше не задерживаю, возвращайся с победой. Да, забыл тебя предупредить: не дай бог тебе попасться. Никто тебя вытаскивать не станет. Если попадешься в руки к бандитам, тогда все решиться быстро и просто, а если к властям, то тебя будут судить по законам мира в котором ты прокололся и за все будешь отвечать сам. Понял?

– Понял.

– Тогда я тебя больше не задерживаю и долго там не ходи вокруг да около. Максимальный срок для этого задания – неделя, не больше. Ну все, иди.

Хандор вышел на улицу. Положение понемногу прояснялось.

«В конце концов, – подумал он, – какая разница? Гонять по необжитым местам поселенцев и дикарей, или отправить на небеса одного откормленного борова? Ведь и за то, и за другое одинаково кто-то платит»…

Он зашел в отель, забрал свои вещи и расплатился. Через час, забитый отъезжающими снегоход доставил его на покатую вершину одной из гор, на которой и располагалось посадочное поле. Стратосферный челнок уже стоял на площадке, услужливо распахнув люки одного из своих шлюзов. Все, кто приехал с Хандором на снегоходе направились к челноку. Пока Хандор долго и нудно изучал таблицы расписания, пытаясь обнаружить прямой рейс на третий южный космопорт, челнок поднялся и растворился в нагрянувших с запада, низко нависших облаках. Прямой рейс обнаружить так и не удалось, а следующих по расписанию челнок должен был прибыть в Сарини только через три часа.

В небольшом зале ожидания было тепло и уютно. За стойкой скучал сонный бармен, а еще один шустрый мальчишка здоровенным пылесосом обрабатывал и без того идеальный пол. Больше никого не было. Хандор взял тарелку непонятно из чего сделанных бутербродов и несколько стаканов кипяченного, горячего молока. Как бармен ни старался, но на выпивку одинокого посетителя ему уговорить не удалось.

Вечерело. Сумерки сгущались быстро и неотвратимо. Из-за соседней горной гряды продолжали надвигаться плотные, темные облака, безжалостно съедая остатки света и готовя плацдарм для еще одной ночной снежной атаки на Сарини. Возле широких, во всю стену, окон зала ожидания, остановился снегоход, через несколько минут подошло еще несколько штук. Зал постепенно наполнялся отъезжающими, заполняясь дорожными сумками, зачехленным невероятно дорогим спортивным снаряжением и человеческим гомоном. Вскоре послышался шум заходящего на посадку челнока. Малиновые прожекторы, расположенные по периметру посадочной площадки ярко вспыхнули, четко обозначая контур заснеженной площадки, промахиваться мимо которой и для пилота и для наземных построек было нежелательно. Не смотря на разошедшийся ветер, пилот не промахнулся. Как только ушедшие глубоко в слежавшийся снег опоры достигли бетона площадки, посадочные огни погасли, а в наступившей вдруг темноте только несколько бортовых проблесковых маячков челнока стали разбрасывать по идеально-ровному снежному полю разноцветные искры света.

Объявили посадку. Челнок шел черт знает куда. По крайней мере Хандор впервые услышал это название. Оно оказалось таким длинным и таким своеобразным, что даже повторить его за электронным диктором без ошибок было практически невозможно. Не став тратить время на выяснения в справочной, возможна ли пересадка оттуда, на третий южный космопорт, Хандор отправился прямо к челноку. Первый же попавшийся в салоне стюард, долго прикидывал в уме возможность такого маршрута, а затем просияв, сказал, что это вполне возможно. Заплатив в прямо в салоне за перелет и получив на руки самый настоящий билет, точно такой, какой можно было купить в местных кассах, Хандор устроился на обозначенном в билете месте. Салон оказался заполненным не больше, чем на половину. Если это досадное обстоятельство и смущало владельцев транспортной компании и ее служащих, то они старательно скрывали это смущение, отчаяно цепляясь радушными улыбками и супер обходительным поведением за этот сегмент транспортного рынка.

Челнок находился на поверхности не больше пятнадцати минут. За последним, раскрасневшимся пассажиром закрыли люки. Всех, кто не сумел пристегнуться сам, пристегнули к креслам и аппарат легко оторвался от грешной тверди.

Глава 16. Могильник.

Шел дождь. Обыкновенный дождь, из воды. Капли беззвучно шлепались на закругленное лобовое стекло челнока и не смачивая поверхности скатывались на теплозащиту. Дождь начался в обед, через несколько часов после посадки и с тех пор не прекращался ни на минуту. Вокруг был именно тот аграрный мир, пожить в котором Халтон предлагал Дэну с самого начала. Названия этого мира Дэн не запомнил, да что-то не очень и хотелось. Когда челнок заходил на посадку, далеко на много сотен километров, ничего кроме больших, одинаковых лоскутов полей видно не было. Между ними только кое-где виднелись одноэтажные постройки небольших поселков. В одном из таких поселений они сейчас и находились. Начинало темнеть, но Халтона еще не было. На импровизированном взлетно-посадочном поле вообще никого не было, только дождь, захвативший в свое безраздельное влияние эти благодатные земли беспрепятственно прогуливался по уже прилично раскисшей, без сомнения очень плодородной, земле.

Сразу после посадки Халтон исчез и вернулся через полчаса с несколькими крепкими, загорелыми парнями. Они быстро перегрузили прихваченные с комплекса контейнеры, один из них сфотографировал Дэна на фоне драпированной сиреневым кожезаменителем обивки пассажирского салона челнока и они все вместе растворились в начавшемся дожде. Дэн изнутри запер челнок и время потянулось отвратительно медленно. Он уже и успел выспаться в одном из уютных кресел пассажирского салона, несколько раз поесть, но больше ничего не происходило. Теперь он сидел в кресле пилота, со странным оружием в руках и наблюдал за тем, как мрак пожирает окрестности, все ближе и ближе подбираясь к челноку.

От этого занятия его отвлек едва уловимый стук, а на приборной панели второго пилота ожил и запульсировал как живой, желтый, индикаторный огонек. Дэн встал, с трудом оттянув затворную раму достал в патронник миниатюрную гранату и пошел к выходу. У первой ступеньки низенького трапика по щиколотку в мутной воде стоял счастливый Халтон. Он опирался на свой гранатомет, прикладом которого только что колотил в закрытый люк, совсем позабыв при этом о существовании переговорного устройства, другой рукой он держался за поручень. На ногах он уже не держался и если бы не эти две дополнительные точки опоры, то он давно бы лежал в грязи. У его ног стояла огромная пластиковая канистра. Рядом подвывал турбиной замызганный по крышу транспортер, в кабине которого сидели человек пять от принимающей стороны, находящиеся примерно в таком состоянии. Они только наблюдали за тем, что будет дальше, не решаясь выйти из машины, или, может быть, они просто не хотели пачкать обувь? Кто их знает.

– Дэн! – расплылся в широчайшей улыбке Халтон.

Шире этой улыбки могло быть разве что гостеприимство воинственных горных народов, да и то не всегда.

Краст спустился по трапу, поприветствовал жестом людей в транспортере, внес внутрь канистру, а затем стал затаскивать своего компаньона внутрь челнока. Те, убедившись, что все нормально, погудели на прощание и развернувшись на месте, умчались прочь, распугивая светом своих прожекторов начинающие просыпаться ночные кошмары. Вокруг все опять заполнил «бархатный» шум падающих дождевых капель.

– Ну ты только представь! – уже оказавшись в салоне разошелся Халтон. – Повидался я с ними. Давно уже не виделись, а тут на тебе. А я что, пропадаю? Обстоятельства… Оставайся говорят… Чтобы… Тебя то же приглашали. Ты им понравился. За твое здоровье мы то же пили. Даже пару раз.

Халтон улыбался как ребенок, получивший наконец в свое безраздельное владение вожделенную игрушку. Счастью не было пределов, как не было пределов бескрайним равнинам этого, по своему интересного мира. Дэн отобрал у него оружие, усадил в пассажирское кресло и на всякий случай пристегнул его ремнями.

– Документы сделал? – спросил он немного жестче, чем это нужно было сделать.

– Конечно сделал, – мгновенно обиделся любитель экзотического пойла, – вот, на, посмотри. Все на высшем уровне. Ни одна собака ничего не заподозрит. Вот документы, вот деньги. Цену они заплатили достойную. Конечно же, я не мог с них драть, как с неродных. Сам понимаешь. У них здесь очень плохо с поставками. Перекупщики требуют больших денег. Нужно же было ребятам помочь?!

– Все нормально, – успокоил его Дэн, принимая из влажных рук Халтона деньги и увесистую пачку видавших виды, сильно поцарапанных кредитов. – Отдохни немного, а завтра подумаем, что делать дальше.

После этих слов, на давно не бритом лице космического бродяги вновь засияла лучезарная улыбка. От удовольствия он даже закрыл глаза и без предупреждения провалился в сон.

Первым делом Дэн сходил, убрал трап и запер оба люка пассажирского шлюза, затем отправился в кабину считать деньги. В пачке оказалось неполных пятьдесят четыре тысячи кредитов. Это было гораздо меньше, чем кассеты стоили легально, но гораздо больше, на что можно было рассчитывать продавая краденую вещь. Документы изготовленные в какой-то здешней лаборатории выглядели действительно потрясающе. Взяв в руки карточку со своей голограммой, он вновь почувствовал казалось забытое навсегда ощущение, ощущение человека, которому нечего бояться. И не оттого, что он сильный или богатый, а только по тому, что он делает все правильно. Оно тут же прошло, но все равно, было приятно. Под тисненным овалом непривычной печати значилось:

«Дэновер Краст; идентификационный код: СТ348…; Истринская федерация – 1; Ирдик(03); общественный статус: свободное предпринимательство; номер лицензии: К498…; …»

После основных сведений шли, как обычно, координаты системы, в которой выдали документ, ее скорости и направления смещения, точное время выдачи в трех стандартах и конечно же номера законов в стандартном списке. Лицензии на право занятия торговой и посреднической деятельностью, о которых упоминалось в обеих личных карточках были тут же. Совпадали не только номера, но и все остальное было сделано на высоком профессиональном уровне. На карточку Халтона без смеха смотреть было нельзя. В отличие от Дэна, который перед тем, как фотографироваться, не поленился не только умыться, но и удалить свою щетину найденным на челноке специальным кремом, тот снялся наплевав на условности и к тому же перед этим провозгласив не один тост. Регистрационные документы на челнок выглядели как настоящие, правда Дэн не знал, какими они должны быть на самом деле.

Первым этапом своего плана Дэн остался доволен. Для начала все складывалось неплохо. Не прошло и пятнадцати часов с того времени, как они покинули обогатительный комплекс, а у них уже были деньги и документы. Можно было переходить ко второму этапу. Он собрал в одну пачку разложенные небольшими стопками купюры, взял документы и спрятал все в небольшой выдвижной ящик, предусмотренный для всяких мелких разностей.

За стеклом кабины уже залегла сплошная мгла. В секторе обзора не было видно ни одного огонька. Все в округе уже спало, все, кроме дождя, который беззвучно все пускал и пускал по стеклу похожие на юркие змейки, струйки воды. Дэн выключил освещение, оставив только несколько дежурных светильников и то же отправился спать.

Едва проснувшись, здешнее, почти белое светило, тут же принялось за работу. Нужно было срочно испарить остатки не впитавшейся в почву влаги. Его трудовой энтузиазм был так силен, что не успело оно подняться над ровной, словно отбитой по шнурке, линией горизонта и на двадцать градусов, а над полями уже заструилось хорошо заметное марево испаряемой влаги.

Он открыл глаза и потянулся. Салон был залит мягким светом, заботливо отфильтрованным иллюминаторами. Рата на месте уже не было. Дэн встал и вышел из пассажирского салона. Оба люка шлюза были открыты настежь, беспрепятственно пропуская внутрь челнока немыслимо влажный, теплый воздух, напоенный незнакомыми ароматами растущих поблизости растений и свежей грязи. Халтон сидел на нижних ступеньках трапа, последняя из которых скрылась под водой образовавшейся за ночь лужи и используя в качестве губки пучок сорванной тут же травы, отмывал свои сапоги. Заметив на трапе Дэна он виновато улыбнулся.

– Я сильно тут вчера куролесил?

– Нет, ничего особенного, могло быть и хуже. – Знаешь, не помню, как добрался обратно. Последнее, что мне вспоминается, то это то, что я показывал своим местным друзьям, как стреляет тот гранатомет. Мы стреляли по каким-то птицам, но ни разу не попали.

«И не удивительно, в таком состоянии», – подумал Дэн, а вслух сказал:

– Ничего, все нормально, твои друзья сами привезли тебя обратно, а я сразу уложил тебя спать. Так что, уже уходим, или ты еще будешь лечиться?

После этих слов, Халтона передернуло.

– Нет, не буду. Лучше я съем какую-нибудь таблетку из аптечки. Чтобы пить это пойло, нужно иметь море здоровья и не иметь забот. Слушай, – его тон сделался еще более виноватым, – я хоть документы привез?

– Да, все нормально, документы и деньги в ящике кабины. Кстати, неплохо получилось. Никогда бы не подумал, что здесь могут делать что-то подобное.

– Здесь еще и не такое могут…

Покончив приводить себя в порядок, Халтон отмыл салон и проход от своих вчерашних следов, запер шлюз и присоединился к начавшему завтракать Дэну.

По подсыхающим полям уже начинала шуровать какая-то техника. Что именно она делала с растениями, из-за расстояния определить было нельзя. Видимо отведенный для посадок кораблей лоскут земли даже по здешним понятиям находился на отшибе, потому, что за все время стоянки, кроме нескольких загорелых мужчин в транспортере, Дэн так больше никого и не увидел.

После завтрака стали выбирать ближайший финансово-торговый центр. Им оказался Стартак(7), проходящий по каталогу шестисот летней давности, как один из крупнейших подобных центров этого сектора и располагался он совсем рядом, всего в каких-то двенадцати световых годах.

Определившись со следующим шагом, Халтон поднял челнок в воздух. Зависнув в нескольких метрах от поверхности он несколько раз убрал и обратно выдвинул опоры, освобождая их таким образом он прихваченной во время взлета грязи. Никто их не провожал. Здесь, как и в большинстве других мест, просто не имели такой привычки.

Смещение прошло быстро и комфортно. На все потребовалось не больше полутора часов.

На орбите седьмой планеты Стартака автоматический диспетчер осведомившись о цели прибытия и узнав, что она связана с финансовой деятельностью, настойчиво посоветовал второй, южный порт планеты. Уже заходя на посадку, можно было убедиться, что выбор был сделан правильно. На небольших, плотно прижатых друг к другу квадратах посадочных полей, не было видно ни одного старого аппарата, ну а тем более грузового или торгового судна. Здесь стройными рядами стояли красавцы-корабли, выполняющие только две, строго определенные функции. Во-первых, они должны были быстро и комфортно доставлять своих владельцев в любую точку Вселенной, а во-вторых, служить неоспоримым доказательством высокого статуса этих людей. Других функциональных особенностей для судов такого класса не предусматривалось.

Не тушуясь, Халтон посадил челнок в одном из рядов этих красавцев.

– Пойдем вместе или разделимся? – спросил он.

– Вместе. Эта площадка должна охраняться, да у нас в челноке то и красть нечего. Закроем его на код и пойдем.

– Хорошо. Так, как еще находясь на орбите они отказались от того, чтобы их встретили и доставили в здание порта, на бетоне у челнока никого не было. Халтон убрал трап, запер челнок и они пешком отправились к небольшому зданию порта.

Стоял теплый вечер. На темнеющем небосклоне было всего несколько облаков, безжалостно растертых ветром по угасающей синеве. Как ни странно, но у поверхности ветра вообще не было. Какое именно это было время года, и бывали ли в этом мире смены времен года вообще, сказать было трудно.

– Когда попадем в город, – сказал Дэн, – первым делом нужно будет купить одежду, а то наши скафандры привлекают очень много внимания. Наверняка здесь это не считается нормой.

Действительно, техники и прочая обслуживающая порт братия, провожали странную парочку долгими, внимательными взглядами.

Внутри здание порта выглядело еще более презентабельно, чем снаружи. Стоящие у широких стеклянных дверей, переодетые в гражданское служаки отдела безопасности, без слов пропустили их внутрь, но перестали проявлять внимание к двум странным типам только тогда, когда те подошли к одному из таможенных постов.

– Были проблемы с техникой? – спросил таможенник, впервые за несколько лет увидев у свой стойки людей в скафандрах.

– Да, незначительные, – прикинулся дурачком Дэн, протягивая документы,

– но мы с ними справились.

Таможенник долго рассматривал протянутые карточки, таких он то же еще не видел. Не доверяя своему опыту, он даже достал из ящика стола небольшой сканер и пропустил через него каждую карточку по несколько раз, но на крошечном экранчике прибора каждый раз высвечивалась одна и та же надпись: «Подлинник». С документами было все в полном порядке, карантинный экспресс-контроль то же не выявил ничего опасного. У таможни больше вопросов не осталось. Честно задекларировав прихваченные с собой десять тысяч, друзья пересекли условную линию границы, заботливо отделяющую внутреннее пространство планеты от зоны отчуждения порта и всей Вселенной в придачу.

Прямо от здания порта в расходились в разные стороны несколько линий монорельса. Один из почти пустых вагонов, завис у аккуратной платформы в ожидании пассажиров. Посоветовавшись, друзья решили не привлекать лишнее внимание своим экзотическим внешним видом, а воспользовались услугами такси. Не успели они влезть в салон по спортивному низкой машины, как неразговорчивый водитель тут же отделил свое место от салона толстым, явно пуленепробиваемым стеклом.

– Боится заразиться, – прокомментировал его действия Халтон. – Все, кто долго живет на одном месте, бояться заразиться от чужаков.

– Может просто опасается, что мы ему сейчас открутим голову или здесь так принято?

– Может быть.

Дэн нагнулся над микрофоном переговорного устройства и сказал:

– В центр.

Таксист одарил своих пассажиров удивленным взглядом и пролепетал что-то на странном, отрывистом, с придыханиями языке.

– Он не понял, что ты сказал, – сделал вывод Халтон. – Какой-то он не местный, что ли? – И уже жестом показал водителю сквозь стекло на возвышающиеся на горизонте крайние здания расположенного поблизости города.

– Туда нас вези. Понял?

На этот раз он все прекрасно понял. Машина взревела и круто взяв с места помчалась в указанном направлении.

После скитаний в местах, где было чудом встретить хоть одного человека, вновь оказаться в настоящем, большом городе было чудом. Дэн сидел и глядя на проносящиеся мимо огромные здания магазинов, деловых центров, дорогих ресторанов и испытывал казалось давно забытые, но внезапно проявившиеся с новой силой чувства. На Халтона вообще было смешно смотреть. Если в порту он хоть как-то держался, то теперь толпы народу, высыпавшие на тротуары города после трудового дня, действовали на него не лучшим образом. Он уже и не помнил, когда в последний раз видел столько народу в одном месте. Города явно были придуманы не для таких как он.

Высмотрев среди начинающей включаться световой рекламы признаки большого универсального магазина, Дэн постучал в стеклянную перегородку. До водителя не сразу дошло, что потребовалось их пассажирам, так что пришлось возвращаться. Расплатившись они вышли и город поглотил их. Запросто принявшей их в свои ряды толпе было глубоко наплевать, как они выглядят, куда идут и в конце-концов, что с ними такое. Это были настоящие, самые главные признаки большого города.

Друзья направились ко входу в выбранный торговый центр. По консьержу снаружи, а потом и по ценам на ценниках, быстро выяснилось, что это не самое дешевое место в этом городе, названия которого они так до сих пор для себя и не выяснили.

Примерно через час из стеклянных дверей вышли два приличных господина. От недавних бродяг не осталось и следа. Строгие, выполненные в классическом стиле костюмы, идеально подстриженные, вымытые и уложенные волосы, первосортная, модельная обувь. Теперь их можно было принять только за двух преуспевающих бизнесменов, точно знающих цену всему, что их окружает, разбирающимися во всем, в чем только способен разбираться человек. Дэн еще зачем-то прихватил представительный кейс, сработанный из хорошо обработанной кожи какого-то животного. Теперь на его дне лежали пять тысяч, оставшихся после чудесного превращения, его собственная карточка и навороченный коммуникатор, который друзья купили на всякий случай, чтобы впредь их понимали все таксисты во Вселенной.

– Ну что, будем искать гостиницу? – спросил Халтон.

– Сколько можно спать? Мы же два часа назад как встали. Пойдем, поищем то, зачем мы сюда приперлись.

– Да, никак не могу привыкнуть к этому времени. Бывает так, что несколько перелетов под ряд и все время попадаешь в день, а еще хуже – в утро. Приходиться не спать несколько суток. А бывает наоборот.

Дэн подошел к скучающему возле входа в какой-то престижный, многоэтажный офис охраннику и используя коммуникатор завязал разговор. Прилично одетый гость города, не вызвал у стража порядка никаких подозрений и он ему выложил все, что знал о деловом центре.

– Нам нужно туда, – показал Дэн опять присоединившись к Халтону. – На соседней улице расположено какое-то подобие биржи, я думаю там мы найдем все, что нам нужно. Кстати, наверное учитывая потребности таких как мы, контора работает круглосуточно. Этот малый сказал, что торги проводятся только днем, но доступ к информационным сетям можно получить в любое время.

На указанной улице народу было поменьше. Видимо сказывался недостаток ресторанов и магазинов, обычно не так распространенных в деловых кварталах, как во всех остальных местах. Высотное, ярко освещенное здание, не заметить можно было только очень постаравшись. В нижнем холле их встретили с улыбкой.

– Чем могу вам помочь? – спросил подбежавший молодой человек, выполнявший видимо обязанности ночного распорядителя.

– Нам необходим доступ в коммерческую информационную сеть и прямо сейчас.

– Какие именно конференции вас интересуют?

– Нас интересует доступ сразу во все конференции, – начал мутить Дэн.

– Это будет стоить восемьдесят пять кредитов в час, – сверившись с прейскурантом сказал молодой человек. – Сколько будете покупать?

– Для начала часов пять, – сказал Дэн, доставая деньги.

– Желаете зарегистрироваться на завтрашние торги?

– Мы пока изучим сложившиеся тенденции.

Кроме молодого дежурного, никого больше из персонала или охраны в здании пара припозднившихся клиентов не заметила. Вероятно хозяева центра были очень высокого мнения о своей системе безопасности.

Вскоре они уже находились в уютном кабинете, оборудованным всем необходимым. Дэн сидел за компьютером, а Халтон, по уже начинающей складываться традиции, наблюдал за священнодействием со стороны. Торговых конференций оказалось так много, что только около получаса ушло на то, чтобы отыскать нужные. Среди торговых фирм, предлагавших к реализации изделия из тяжелых элементов, в том числе и топливные кассеты, корпорации «Иртин» не значилось. Дэн проверял и так и этак, но такой корпорации не было. Отчаявшись найти ее среди подходящих по товарам прайс-листов, он включил режим тотальной проверки, охватывающий все без исключения конференции. Компьютер оказался мощным и выдал результат всего через несколько десятков секунд. Дэн ожидал увидеть длиннющий список, на изучение которого ушло бы несколько суток, но на удивление, машина нашла всего несколько небольших, частных фирм с подобным названием. В предлагаемом ими ассортименте были носители информации, простенькая электроника и коллекционное холодное оружие. Больше ничего не было.

Друзья спустились в холл.

– Так быстро? – удивился молодой человек, с неохотой отвлекшись от созерцания эротического шоу, по небольшому приемнику, стоящему у него на столе.

– Уметь надо, – категорично заявил Халтон.

– Вы нам не поможете? – попросил Дэн.

– А что вас интересует?

– Сколько времени существует эта торговая палата?

– Откуда я знаю? – удивился молодой человек. – Я здесь работаю четвертый год. Этому зданию около двадцати-двадцати пяти лет, а что было дальше я не знаю.

– У вас не ведутся архивы или что-то подобное? Мы бы хотели проследить сезонные колебания тенденций спроса и предложений.

– Так бы сразу и сказали. Это стоит двести пятьдесят кредитов в час. Подключить ваш компьютер к этой информации?

– Да, это будет в счет того времени которое мы не использовали в предыдущем режиме, если будет перебор, то мы доплатим.

– Хорошо, можете приступать, ваше время пошло. Да, и еще одно, если вы хотите забрать информацию с собой, то вот расценки относительно объемов и характера информации.

– Нет, мы пока только смотрим, – огрызнулся Халтон, которого профессионализм сопляка уже начинал выводить из себя.

Почти сразу выяснилось, что эта торговая палата существует чуть больше двухсот пятидесяти лет. За этот период она поменяла стольких владельцев, что если бы их выстроить в одну шеренгу, то получилась бы приличная очередь. Почему-то эта собственность ни у кого на долго не задерживалась.

– То же ничего нет, – еще через полчаса сказал Дэн. – Я перерыл все фирмы, участвовавшие в торгах за все время, но ни одной более-менее солидной конторы с таким названием здесь нет. Что-то здесь не так. Может они участвовали в торгах не под своим именем, но зачем им это было нужно?

– Тогда что, возвращаемся обратно и начинаем вывозить кассеты?

– Нет, пока рано. Получить целую гору кассет, а потом сидеть и не знать что с ними делать меня не устраивает. Их же где-то нужно хранить, реализовывать. Хотя это и самое очевидное решение, есть еще один запасной вариант.

– Какой?

– Мы отправляемся на родину этой корпорации.

– Но мы не знаем координат их мира. Вообще не знаем ничего, в этой галактике у них штаб-квартира, в соседней или еще черт знает где.

– Я думаю, в навигационной системе челнока должна обязательно быть эта информация. Нужно просто хорошенько поискать. Вперед?

– Я не знаю, зачем нам это делать, но как я понял, ты в этих делах кое-что соображаешь и раз ты говоришь, что это нужно сделать, то мы это сделаем.

Они вышли в холл. Ночной администратор молча подбил получившуюся сумму и сдал сдачу. Он опомнился, когда поздние посетители были уже у дверей:

– Господа не желают записаться за завтрашние торги? Осталось несколько очень удобных операционных мест.

– В следующий раз, – отмахнулся Халтон и они вышли на улицу.

Заметно посвежело. Улицы почти опустели. Город с неизвестным названием засыпал и по широким тротуарам рядом с одинокими прохожими, можно было заметить легкие тени, нагрянувших из страны сказок снов. Но друзьям было не до романтики, приключений или поисков экзотики, к которым так располагает ранняя ночь. Они поймали такси и поехали в космопорт. В здании порта наоборот, оказалось довольно людно. Здесь жизнь не замирала ни на минуту. Суда приходили и уходили со Стартака(7) не обращая внимания на время суток.

«На выпуск» таможня работала еще быстрее. У друзей только забрали визовые карточки, которые тут же погасили и бросили в пасть аппарата уничтожающего документы, досмотрели чемоданчик Дэна и вежливо пригласили прилетать еще.

Халтон по привычке обследовал люки челнока, но все оказалось в порядке. Во время их отсутствия внутри никто не побывал. Оказавшись в кабине, он тут же взялся за навигационную систему корабля.

– Похоже это и есть то, что ты хотел, – показал он на экран монитора, полностью забитый колонками цифр. – Какой-то Онлар(Д). Никогда не встречал такого обозначения, и это в нормальном каталоге.

– Почему ты решил, что эта корпорация именно оттуда? Там же нет на это даже намека, просто координаты какого-то мира.

– Дело в том, что все разделы этого навигационного каталога хранятся на дисках, а этот единственный, который записан на модуль быстрого доступа. К тому же, если включить режим смещения и больше ничего не трогать, то по умолчанию система сама загрузит эти координаты и перебросит туда челнок автоматически. Я когда-то слышал, что такое бывает. Это делается только на спасательных судах, на случай если ни у кого на борту не останется сил сделать это в ручном режиме.

– Убедил. Жми туда.

– Думаешь стоит?

– А чего нам бояться? Мы нормальные, добропорядочные граждане. У нас есть деньги и мы путешествуем себе куда нам захочется. Ты же видел, что на этой таможне никаких вопросов не возникло. С такими документами можно не бояться легальных портов, тем более, что мы ничего с собой не везем. Если кто-то что-то и заподозрит, то нас просто не пустят на планету, а отправят обратно.

– Хорошо, рванули поглядим, что там такое.

Получив разрешение у автоматического диспетчера, Халтон поднял челнок, задрал нос машины градусов под пятьдесят к горизонту и дал гари. Четыре ослепительно-белых языка раскаленных газов, быстро уменьшались в размерах, слились сначала в две, а потом и в одну яркую звездочку, которая вскоре бесследно исчезла за пологом начинающей сгущаться, высотной облачности.

Онлар(Д) оказалась расположенной в этой же галактике, в одном из центральных ее секторов. До критической сферы, отделяющей ядро галактики от вполне нормально функционирующих звездных систем ее отделяло всего около одного светового года. Исходя из этого, хозяйка планетарной системы, звезда под странным названием Онлар была довольно молодой, даже юной и было непонятно когда же успели образоваться ее планеты, но они успели, а все остальное было уже не важно.

Спасательный челнок мягко вошел в пространство своей родины. Только пелена энергетического всполоха осталась позади, как приборная панель ожила, выдав в пространство кабины сразу несколько зуммеров, различных по тембру и тону. Халтон мигом включил радар. На его экране оказалось сразу столько засветок, будто в него выстрелили мелкой дробью, и даже не один раз.

– Вляпались! – рявкнул он отворачивая штурвал в сторону и направляя машину в небольшой просвет между зависшими в пространстве космическими кораблями.

В лобовом стекле, напротив, бархат космоса был чист, словно его только что отутюжили пылесосом. Только повисшая в темноте яркая монетка Онлара, да две крошечные блестки внутренних планет, оказавшихся между звездой и челноком. Больше ничего не было видно.

– Что случилось? – не понял Дэн.

– Как что?! Посмотри, – Халтон ткнул пальцем в радарный экран, – сколько вокруг кораблей.

– Может на планете большой порт?

– Какой порт? Если бы это были портовые корабли, их бы было много только в одном месте, а потом они бы разлетались кому куда надо. А здесь они везде. Эта планета полностью окружена ими.

– Ну и что они делают?

В том то и дело, что ничего. Одни просто зивисли в пространстве, другие дрейфуют с небольшими скоростями. Мне кажется, что сейчас вот-вот начнется что-то страшное.

– Думаешь война?

– А что тут еще подумать? Да вовремя же мы прилетели! И зачем мне это было нужно? Всегда, как только все начинает налаживаться, обязательно попадаю под раздачу. Слушай, давай уберемся отсюда, пока они нас не заметили.

Руки Халтона едва заметно подрагивали на штурвале.

– Если мы их заметили, то и они нас то же, – сделал вывод Дэн. – Не надо тушеваться и делать резких движений, рули как рулил. Подойдем поближе, разберемся. Ничего страшного нет. Корабль же их. Если поступит запрос, то автоматика это подтвердит.

Халтон опять немного повернул штурвал, выравнивая челнок и увеличивая скорость. Ему казалось, что сейчас он делает самую большую глупость в своей жизни, но с точки зрения логики все было правильно и придраться было не к чему. Расстояние между челноком и первыми целями сокращалось непостижимо медленно. Вскоре радар стал распознавать крайние цели. Картинки и характеристики довольно больших судов пошли вперемешку с совсем крохотными, но никакой заметной реакции на подход гостей не наблюдалось.

Халтон тяжело дышал. На его расчерченном глубокими морщинами лбу выступили крупные капли пота. Дэн то же чувствовал себя не лучшим образом. Он изо всех сил держался за мысль, что они поступают единственно правильным образом. Казалось, что вот-вот последует развязка. Удачный залп одного из быстро сменяющих друг друга на радарном экране кораблей, и все будет кончено. Быстро и навсегда. Еще через несколько минут, показавшихся друзьям целой вечностью, за лобовым стеклом появился первый корабль. Им оказался зависший в пустоте хищный штурмовик. Под его стреловидными крыльями все направляющие были пусты, ни под брюхом, ни под крыльями, не было ни одной ракеты. За узким остеклением кабины было темно. Заметных повреждений корпуса не наблюдалось, единственным проявлением жизни, был нервно вспыхивающий, синий проблесковый маячок, расположенный на остром торце правого крыла. Штурмовик проплыл мимо и растворился во мраке космоса.

– Что-то я не понял? – еще больше занервничал Халтон. – Что здесь происходит?

Показался еще один корабль. Это был довольно внушительный крейсер. Все до единого бортовые огни были потушены. Излучатели импульсного оружия находились в боевом положении. Он медленно проворачивался вокруг своей продольной оси, давая возможнось друзьям рассмотреть себя как следует. В белом свете Онлара все его выступающие детали выглядели особенно рельефно.

– Они не связались с нами? – спросил Дэн.

– Нет, полное радиомолчание. Тишина, как на кладбище. Что будем делать?

– Подходи ближе к планете и запрашивай диспетчера. Доиграем эту игру до конца.

Халтон увеличил скорость и уже не стесняясь повел челнок к планете «Д» кратчайшим путем. По мере продвижения им продолжали встречаться космические корабли, не подающие никаких признаков жизни. Чем ближе они подходили к орбите планеты, тем их становилось больше, только эти уже выглядели не так хорошо. Начиная с двух тысяч километров от поверхности Онлар(Д) пошли корабли без иллюминаторов, на местах толстых, бронированных стекол зияли черные провалы, а примерно с полутора тысяч километров вообще ничего целого не сохранилось. Пространство было захламлено рванными кусками металла, обрубками несущих плоскостей, сорванными со своих мест орудийными системами и покрученными навесными двигателями.

В кабине коротко пискнуло и включилась автоматика. Компьютер взяв управление на себя, принялся маневрировать среди сильно захламленного участка пространства. Все увиденное до того поразило друзей, что никто из них даже не обратил внимания на это обстоятельство. Сила пронесшаяся в этом пространстве, непонятно когда, была настолько огромной, что даже теперь могла поразить своим могуществом кого угодно. От кораблей побольше вообще ничего не осталось. Они бли разрушены настолько, что по сохранившимся обломкам невозможно было даже представить, чем они были раньше. Мелкие челноки и штурмовики сохранились получше, то здесь, то там можно было увидеть уцелевшую переднюю, или кормовую часть такого корабля, но то же без стекол и без единой выступающей за корпус детали.

– Что здесь произошло? – наконец подал голос Халтон, до которого наконец потихоньку начинало доходить, с чем они столкнулись.

– Нашел у кого спрашивать. Я в космосе без году неделя. Тебе лучше знать.

– Первый раз с таким сталкиваюсь. Я слышал про войны за пространство и миры, несколько раз даже наблюдал за ними со стороны, но такого погрома еще никогда не видел.

– Похоже на то, что все произошло очень быстро, флот не успел даже пойти в атаку. Корабли превратились в мусор там, где они находились перед ударом. Если бы у них была бы хоть небольшая скорость, то сейчас здесь бы ничего не было.

– Наверное, – сказал Халтон следя взглядом за пролетающим мимо особо большим обломком, – они и не думали атаковать. Они защищали планету, но это им не удалось. Интересно, когда это произошло?

– Могло несколько часов назад, а могло и столетия.

Челнок наконец пробрался через наиболее плотный слой обломков, толщиной около десяти километров и пошел на снижение. Внизу лежало сплошное покрывало грязно-серой облачности, полностью скрывшее за собой планету.

– Это ты рулишь? – спросил Дэн.

– Нет, это он сам. Видимо как-то определил, что это его родной мир и заходит на посадку автоматом.

– Это конечно хорошо. Если нам повезет, то он сядет как раз в порту, но ты будь наготове, чтобы в любой момент взять управление на себя. Мало ли что? Знаешь, за шестьсот лет очень многое может измениться.

– Все, нормально, – успокоил его Халтон, хотя в его словах такой уверенности не чувствовалось, – вырулим если что. Похоже, что и внизу никого нет.

– С чего ты взял?

– Нас до сих пор никто не запрашивает.

До поверхности оставалось около пяти километров, когда челнок нырнул в бульон облаков. Стекла кабины мгновенно стали матовыми, и по ним ветвистыми ручейками заструилась мутная вода. В этих облаках воды было предостаточно, но и пыли то же хватало. На двух с половиной тысячах километров, аппарат выровнялся, запустил маршевую установку и перешел в горизонтальный полет, затем стал медленно снижаться, заходя на известную только ему посадочную площадку. Халтон держал руку у свободно раскачивающегося штурвала, жившего своей собственной жизнью, готовый в любой момент схватить рукоятку и прервать это безобразие, но ничего не случалось, все происходило плавно, и очень похоже на то, как должно было на самом деле. На высоте около пятисот метров в сплошной пелене появились редкие темные пятна, а когда на радаре высветилась цифра в триста метров, облака остались вверху и больше не мешали обзору. Друзьям открылась унылая, черно-серая равнина. С верху она выглядела будто засыпанная слоем промокшего под дождем вулканического пепла, из которого, то там, то здесь торчали небольшие, голые камни, бурого и красноватого цвета. Не смотря на то, что они сейчас находились в дневном цикле планеты, очень плотная облачность с трудом пропускала свет звезды-хозяйки.

– Да, не в очень уютное место мы забрели на этот раз, – сказал Халтон.

– Совсем не похоже на первоклассный мир, в которых приличные корпорации размещают свои головные офисы.

– Мне кажется, здесь уже очень долго никто ничего размещать уже не будет. Только посмотри что твориться внизу. сколько летим, а ни одного клочка зелени, ни одного, пусть даже грязного ручейка или озерца.

– Откуда же им взяться, если вся вода в атмосфере? Хотя, может с дождями уже где-то и скопилось достаточное для какого нибудь болота количество воды. Только на что она теперь нужна?

На затянутом туманом горизонте появились первые признаки города, или еще чего-то подобного. Разобрать было трудно. Единственное, что можно было сказать по этому поводу, ток это то, что это что-то было не естественного происхождения.

– Вот и конечный пункт нашего путешествия, – сказал Халтон.

Челнок лег на плавный вираж и стал снижаться еще быстрее. Через десяток секунд под его брюхом уже проносились руины, похожие на сложившиеся от случайного сквозняка карточные домики. Они простирались во все стороны, сколько видел глаз. О силе пронесшегося над огромным поселением «сквозняка» можно было судить даже по тому, что внизу лежали отнюдь не карты, а бетонные и стальные обломки некогда внушительных строений. Как и на равнине, все было покрыто приличным слоем черного пепла. Расстилавшийся под челноком кошмар был только продолжением того, что они только что видели на орбите планеты. Через несколько минут полета над городом, которые прошли в гробовой тишине, прямо по курсу показалась свободная от развалин, довольно большая площадка. Над ее уровнем возвышалось несколько зализанных, похожих на холмы силуэтов.

Челнок стал сбрасывать скорость и пошел на тормозной круг. Вскоре он завис над площадкой и раздувая далеко в стороны рыхлый пепел, мягко сел.

– Ну все, прилетели, что дальше? – спросил Халтон.

Дэн сидел и молча глядел на возвышающийся совсем рядом один из холмиков. При посадке челнока с одного из его покатых склонов сдуло весь пепел, за которым оказался почерневший борт небольшого транспортного судна. Ему то же досталось прилично. Корабль уже не стоял на опорах, а лежал на брюхе, слегка накренившись вправо. Ни одного иллюминатора не было на месте, а по корпусу шли широкие трещины. Дэн присмотрелся и оказалось, что корпус корабля сильно сдавлен сверху. После этого не удивительно было наблюдать трещины на высокопрочном сплаве.

– Видно здорово они кому-то надоели, если кто-то не поленился и превратил целый мир в груду пепла, – наконец подал он голос.

– Да, просто так пистолет не стреляет, – поддержал мысль Халтон. – Всегда должна быть причина. Может ее и не сразу видно, но причина есть всегда.

– Интересно, что это было за оружие? Никогда о таком не слышал. Может здесь еще опасно находиться, как ты думаешь?

– Пока мы в челноке, нам нечего бояться, но выходить наружу действительно не стоит. Я не знаю, что это было за оружие. Раньше я ничего подобного не видел. Раз я побывал на планете, по которой прошлись аннигиляторами. То же сильное, я тебе скажу, зрелище. Только там все было по другому. Там все, что было сверху, оплавилось, а почва прокалилась на десяток метров в глубину, но такого пепла там не было. И таких руин, как здесь там то же не было. В том поселении, в котором я побывал все было разбросано и разровнено до такой степени, что самый большой обломок был величиной с локоть.

– А что же это тогда может быть? Хоть какие-то соображения у тебя есть?

– Когда-то на одной из нелегальных перевалочных баз, я слышал об очень крупной сделке, дело шло о миллиардах. И вся эта куча денег была выложена за одну-единственную систему вооружения. Что мне тогда удалось об этом узнать, так это то, что эта штуковина не местного производства, а изготовлена даже не в нашей сверхгалактике, но то же в мире людей. Она способна что-то делать с пространством, нарушает одну из констант в выбранной области, или несколько сразу. Я в этом слабо разбираюсь. Но еще слышал что они то же бывают разные. Тогда я подумал, что это байки, но теперь вижу, что правда.

– А что оно хоть из себя представляет? – спросил Дэн, пораженный размахом поставленной на поток смерти. – Как из него стреляют?

Халтон улыбнулся. – Его не держат в руках и не наводят через оптический прицел. Эта штука сделана в виде навороченного космического корабля, раз в десять длиннее этого челнока, только на носу у него установлена какая-то круглая припарка. По всей видимости, сам аппарат не очень большой, все остальное место занимают реакторы поддержки, думаю самые лучшие, аннигиляционные реакторы, ведь энергии эти адские врата должны жрать соответствующе.

– Нет, выходить не будем, – укрепился в мысли Дэн, после всего услышанного.

Он еще раз взглянул по сторонам, насколько позволяло стекло кабины. Вокруг простиралось полное господство смерти и хаоса. Все оставалось неподвижным, таким, каким было и час и сто лет назад. Цветущая, судя по всему, планета превратившаяся в могильник за доли секунды.

Находящаяся на всеволновом приеме система управления челноком, принимала сплошную тишину. На чистом экране раскодера только далекая гроза оставляла небольшие черточки шума.

– Так долго искать и ничего не найти, – под нос пробубнил Халтон.

– Видишь, как устроена жизнь, – сказал задумчиво Дэн, – кому-то плохо, а кому-то от этого только лучше.

– Что ты имеешь в виду?

– Дело в том, что если корпорации «Иртин» больше не существует, то весь их комплекс по переработке тяжелых металлов переходит в нашу собственность, согласно одного из разделов судоходного права. «Потерпевшее бедствие судно, космическая станция либо другой объект, случайно обнаруженный в пространстве, на борту которого не осталось никого в живых; и при отсутствии других заявителей на эту собственность, переходят в распоряжение нашедших, с удержанием десяти процентов реальной стоимости объекта в пользу государственной структуры, контролирующей данную область пространства», – вольно процитировал Дэн пункт из универсального судоходного кодекса. Так что та штука уже наша на законном основании. Хочешь владеть или будем продавать?

– А что я с ней буду делать? То же мне нашел промышленника. Это же тьму народу нужно где-то нанять, налоги… Я в этом ничего не смыслю. К тому же мне не так уж много и осталось, зачем мне еще одна головная боль?

– Тогда будем продавать. Вводи координаты Картака, того где ты меня подобрал и отходим.

Халтон покрепче взялся за рукоять штурвала и уже вручную поднял челнок. Друзьям не хотелось еще раз преодолевать шлейф обломков, окружавших планету и из реального пространства они вышли прямо в атмосфере Онлар(Д). Образовавшийся при энергетический всплеск, здесь уже никому повредить не мог.

Глава 17. Город в ночи.

Третий южный космопорт Стартак(7) оказался довольно большим предприятием. Одни из самых внушительных торговых ворот планеты выглядели солидно даже с большой высоты. Ровно распланированные массивы складских терминалов, соседствовали с квадратами посадочных полей, которые отнюдь не пустовали. Выглядевшие с большого расстояния крошечными насекомыми роботы-погрузчики и внушительные грузовые платформы, сновали на больших скоростях от кораблей к складам и обратно, подчиняясь командам центральной диспетчерской службы. Под открытым небом громоздились стройные, двух-трех этажные ряды стандартных транспортных контейнеров.

Видавший виды грузовой челнок небольшой, частной компании, получив разрешение диспетчера вышел из отведенного судам его класса эшелона и отвесно пошел на посадку. Несколько незакрепленных пустых контейнеров сорвались со своих мест и гулко ударили в переборку грузового отсека.

– Ничего страшного, – просто ответил пилот – совсем молодой парень, на вопросительный взгляд попутного пассажира. – Это пластиковые контейнеры для перевозки пищевых концентратов. Они совсем легкие и ничего не могут сломать.

Кроме обязанностей пилота, молодой человек выполнял так же все остальные обязанности, которые только могут возникнуть на стратосферном челноке. Его именем начинался и заканчивался список корабельной команды. Небольшие частные компании, в отличие от больших и солидных, никогда деньги просто так не платили. Тем не менее, у парня все получалось довольно неплохо.

В кресле второго пилота сидел Хандор. Дорожная сумка лежала тут же, у кресла, и на особо крутых виражах ему приходилось ее придерживать рукой. Добравшись до более-менее большого транспортного центра, помня о отведенной неделе на выполнение задание, Хандор не стал терять целых шестнадцать часов в ожидании пассажирского рейса в этот космопорт, а воспользовался транспортным кораблем. На поиски сговорчивого пилота ушло минут пятнадцать и банкнота достоинством в пятьдесят кредитов. Еще через пятнадцать минут они были уже в воздухе.

День клонился к закату. Стартак величественно опускался в расцвеченные алым, перистые облака. С того момента, как Хандор покинул Сарини прошло немногим более четырех часов. Тогда был вечер и сейчас вечер, правда на этот раз совсем юный. В порту же, в котором он пересел на грузовой корабль, было раннее утро. Не смотря на такую чехарду с часовыми поясами, вникать во все это совсем не хотелось.

Челнок опустился на одном из полей внутренней зоны. Пилот заглушил реактор и доложил автоматическому диспетчеру, что посадка прошла успешно.

– Ну все, – сказал он после пробежки пальцами по клавишам своего пульта, – вот твой грузовой порт. Всегда рады помочь хорошим людям. Если не лень, запиши номер моей развалюхи. Может еще увидимся.

Он протянул руку и попрощался с Хандором, как со старым знакомым.

– Все может быть. Спасибо, что подбросил. Будь здоров, – бросил на прощание «левый» пассажир легко сбегая по узкому трапу.

Он не успел еще удалиться от челнока и на пятьдесят метров, а у его, только отворяющегося грузового отсека уже столпилось несколько роботов-погрузчиков и завывая давно молившем о капитальном ремонте двигателем, подходила грузовая платформа. Хотя грузовых кораблей самого разного тоннажа на полях было предостаточно, людей не было видно вообще. Хандор шел и шел, весьма смутно представляя, куда же ему все-таки надо, но кроме проворно снующих роботов никто не попадался. Складывалось впечатление, что пилоты всех этих грузовиков даже не покидали своих кабин во время погрузки-разгрузки. В большинстве случаев так оно и было.

Наконец ему на глаза попалось небольшое административное строение и он срезая по редко заполненной, контейнерной площадке направился к нему. Вблизи это оказалась бетонная, модульная постройка, восьмиэтажный корпус которой возвышался над всем, что располагалось поблизости. На входе стоял в корень обленившийся полицейский, талия которого, если можно было так назвать эту область его тела, гораздо превышала ширину плеч. Эту досадную неприятность он пытался замаскировать широкой курткой, как и все остальные полицейские, но его телеса уже давно превысили все критические размеры, подвластные такой маскировке.

– Ты откуда взялся? – пробасил он взглянув на Хандора из под полуприкрытых век.

Тот не говоря ни слова поднял руку и жестом указал на затухающие небеса.

– А мне все равно откуда ты, – сделал вывод невозмутимый страж законности и порядка, опуская пухлую руку на рукоять импульсного излучателя,

– показывай жетон доступа и проходи.

По крупным каплям пота на его лбу было видно, что полицейский отдается своей работе полностью и без остатка. Он бы с большим удовольствием выполнял свои обязанности сидя, как совсем недавно, внутри здания, но по условиям этого поста здесь полагалось стоять.

– У меня нет никакого жетона. Мне нужно найти третью зону отчуждения. В какой это хоть стороне?

– Вон там, – махнул полицейский в сторону разгорающегося не на шутку заката, – только тебя туда так просто не пустят. Нужно будет пройти таможенный контроль.

– Ничего страшного, спасибо, – уже на ходу поблагодарил Хандор.

– Ходят тут разные, безбилетные, – проворчал страж порядка, – вот возьму сейчас и арестую, будет знать, как лазить по закрытым полям.

Пробубнив это себе под нос он немного успокоился. Конечно же, он никого и не собирался арестовывать, да и попробуй арестовать такого, но оставлять это дело так, без внимания, было нельзя. Отреагировав на безобразие он немного успокоился и вздохнув, перенес вес своего огромного тела с правой, начинающей затекать ноги, на левую. До конца его смены было еще около пяти часов.

В указанном колоритным полицейским направлении, действительно оказалась третья зона отчуждения. На сетчатых воротах, перегородивших выезд к посадочным полям висел большой плакат, на котором горящим пурпуром по белому было выведено: «Третья зона отчуждения. Обязательны к прохождению паспортный, таможенный и карантинный контроль». Рядом с воротами стояло приземистое, одноэтажное здание, с виду больше походившее если не на дот, то на какую-то разновидность каземата, это точно. Из маленьких, зарешеченных окон, в металлических рамах которых были вставлены блоки пуленепробиваемого стекла, щедро лился яркий свет криптоновых светильников. Поблизости по прежнему никого не наблюдалось. На первой, за воротами, посадочной площадке было темно и почти пусто. Унылое однообразие распластавшегося бетонного квадрата нарушали только две темные глыбы космический кораблей, почти затонувшие в сгущающихся сумерках. Ни в иллюминаторах, на по их бортам не было видно ни одной искры света. Глубоко вдохнув, Хандор без стука вошел в незапертые двери здания блок-поста.

Внутри большой, квадратной комнаты все оказалось выполнено в неприхотливо-армейском дизайнерском ключе. Неказистая, но крепкая мебель, пол и даже стены были выкрашены грязно-серой эмалью, какой обычно красят боевую технику и снаряжение. На одном из столов с шипением разогревалась парочка универсальных дорогих «горячих» консервов, явно одолженных в одном из пострадавших при разгрузке контейнеров, целый массив которых вплотную примыкал к строению блок-поста. В комнате никого не оказалось. Скрипнула одна из боковых дверей и прокуренный густой баритон спросил:

– Это ты, Крамит?

– Нет это не я, – пошутил Хандор.

Дверь мгновенно распахнулась и в комнату влетел тощий старший лейтенант, с огромным штык-ножом в одной руке и половинкой буханки белого хлеба в другой. Его фиолетовый мундир таможенного департамента, не то, что скрывал, а наоборот, скорее подчеркивал болезненную худобу этого непропорционально высокого человека.

– У меня пересменка, – сказал он уже знакомым баритоном. – Через полчаса я вас приму.

– Да мне особо ничего и не надо, – стараясь как можно дружелюбнее, сказал Хандор. – Мне просто нужно попасть вот на это поле, – он показал использованный посадочный талон. Вот и все.

– Это не так просто делается, как вы думаете, – сказал старший лейтенант немного успокоившись и принимаясь нарезать хлеб. – Перед тем, как сюда приходить, нужно чтобы дала добро карантинная служба, а потом уже я вас досмотрю и если все будет в порядке, пропущу на эти поля.

– А где эта карантинная служба?

– В центральном здании порта, на двенадцатом этаже, – махнул таможенник своим ножом в сторону одного из совсем почерневших окон.

Хандор с первых, тягучих слов этой фразы просек в чем тут дело и стал медленно развивать свою догадку:

– Согласитесь, карантинный контроль при прохождении таможни «наружу», это же не так важно, как обратно?

– Да, но такова инструкция и я ничего не могу поделать. Придется вам его пройти.

– Есть еще один вариант, – до заговорщицкого понизив тон сказал Хандор.

– Мы же умные люди, неужели мы не договоримся?

Он достал из кармана и положил на стол перед таможенником синеватую купюру, достоинством в пятьдесят кредитов. Служаке конечно же польстило, что его посчитали умным человеком, но он был о своих умственных способностях явно высшего мнения. Замерев над початой консервой он поднял на посетителя удивленный взгляд. Тот не растерялся и положил перед ним еще такую же купюру. Глаза таможенника потеплели, а на лице даже заиграла улыбка. Деньги мигом исчезли со стола, ужин был отодвинут в сторону, а его место занял небольшой, носимый компьютер.

– Давайте сюда свою карточку, – попросил таможенник.

Хандор протянул прямоугольник пластика.

Тот взял и вставил ее в свой компьютер.

– Значит так, Эстин Ктирн, у вас все в порядке и вы получаете разрешение пройти в зону отчуждения. Надеюсь у вас нет с собой ничего запрещенного к вывозу?

– Нет, ничего нет.

– Это хорошо, – задумчиво пробубнил таможенник заполняя соответствующую графу и даже не взглянув внутрь сумки Хандора, и не предложив пройти сквозь детектор.

Через несколько секунд в компьютере что-то щелкнуло и он с призрением выплюнул личную карточку, а затем еще один кусочек пластика, на котором способом горячего тиснения было выполнено именное разрешение.

За небольшой кусочек пластика, сто кредитов было дороговато, но в данной ситуации время было дороже.

– Вот, это вам, – протянул служака оба документа. – Вас проводить или вы знаете где расположено это поле?

– Лучше конечно проводить, я первый раз в этом порту.

Таможенник с готовностью встал и они вышли на улицу. Сумерки уже перешли во мрак ночи, который безжалостно делили на квадраты редкие, желтые сигнальные огни, расставленные на высоких мачтах по углах посадочных полей, да яркие прожектора заходящих на посадку небольших судов. Но все эти признаки жизни были несколько в стороне, во внутренних зонах порта. Здесь же, в зоне отчуждения было темно и тихо, как на кладбище. Ни одного огонька, ни звука. Широченные ворота неохотно отползли в сторону метра на полтора и остановились.

– Знаешь, – без предупреждения перешел таможенник на панибратский тон, замешанный на извиняющихся нотках, – давай я покажу тебе это поле прожектором, так на свет и пойдешь. Туда идти минут двадцать. Я бы проводил, но где-то мой напарник запропастился, а я не хочу бросать блок-пост без присмотра, да и смена уже должна вот-вот подъехать.

– Без проблем, – согласился Хандор.

Затянутый мелкой сеткой прямоугольник ворот со скрипом встал на место, надежно отделив внутреннее правовое пространство планеты от безпредела всего остального космоса. Несколько минут Хандор брел в полной темноте, стараясь придерживаться указанного направления. Хорошо хоть первое посадочное поле, по которому он шел, было гладким, как стол и спотыкаться просто было не обо что. Затем вспыхнул обещанный луч прожектора. Прочертив на жиденьких облаках замысловатую кривую, он остановился на одном из дальних полей третьей зоны. Это был отлично сфокусированный, тугой белый луч, порожденный мощным галогенновым светоэлементом. Ночной путешественник прикинул на глаз расстояние. Оно оказалось около четырех километров. Выругавшись в полный голос, он направился к бликующей искорке освещенного корабля.

Пройдя около десятка полей, пустовавших и довольно плотно заставленных темнеющими глыбами космических кораблей, Хандор оказался на нужной площадке. Он сверил нанесенный прямо на бетон индекс с тем что был у него на талоне. Все сходилось. На площадке стоял один-единственный небольшой кораблик, который даже челноком можно было назвать с большой натяжкой. Хандор раньше ничего подобного не видел. Аппарат принадлежал к аппаратам особо-малого класса и использовался в основном как разведывательное судно. Нести достаточное количество вооружения или груза он был не приспособлен, зато летал очень быстро и имел очень хороший генератор полей подпространственного перехода. Разведчик имел в длину не больше двадцати пяти метров, а его зализанный корпус, имеющий сзади настоящие опорные плоскости и даже куцое, но все-же хвостовое оперение, четко свидетельствовали о том, что при полетах в атмосфере вряд ли отыщется аппарат, способный хотя бы приблизиться к нему по характеристикам.

Единственный шлюз корабля, располагавшийся по правому борту, оказался распахнутым настежь. В проеме узкой камеры, способной пропустить за один цикл только пару людей в скафандрах, тлел желтоватый свет, тускло отсвечивая на анодированной переборке. Когда Хандор уже подходил к опущенному трапу, на корабле вспыхнули расположенные под крыльями посадочные прожектора и тут же погасли, на мгновенье превратив все пространство впереди корабля в белый день. Больно резануло по глазам. Луч прожектора, бьющий из затерянного в чернильной темноте блок-поста, дрогнул и прекратил существование. Все вокруг опять неуверено объяла темнота. Когда зрение восстановилось после неожиданного светового представления, Хандор направился вверх по шаткому трапу.

Сразу за шлюзом оказался короткий и узкий проход, соединяющий кормовую и носовую части корабля. Носовая его часть оканчивалась тремя овальными люками, кормовая всего одним, но зато большим и почти квадратным. Хандор замер, решая куда же ему следует идти дальше. Пока он решал, центральный люк носовой части не издав даже малейшего звука ушел в переборку и в овальном проеме показался довольно молодой мужчина, небольшого роста и среднего телосложения. Хандор по сравнению с ним выглядел не в пример внушительней. Хозяин корабля был одет в обыкновенный синий комбинезон техника и трикотажную рубашку скафандровой поддевки, не сохранившей от времени какого-то определенного цвета. По его открытому лицу скользнуло и пропало недоверчивое, испытывающее выражение.

– Вот, я прибыл, как и было сказано, – неуверено начал Хандор в подтверждение протягивая посадочный талон.

– Ну, прибыл, так прибыл. Будем работать. Меня зовут Алин.

– Я в курсе, – сказал ночной гость. – А я деже не знаю как мне представиться.

– Назовись как хочешь, – разрешил хозяин. – Надо же мне как-то к тебе обращаться.

– Вообще-то я Хандор, Хандор Бранд.

Знакомство скрепило крепкое рукопожатие. Не смотря на низкий рост, у Алина в руках то же оказалось силы немерено. Он отдал команду на закрытие шлюза и пригласил своего нового напарника в кают-компанию корабля. Отсек оказался совсем небольшим, вытянутым вдоль корпуса. Видимо ранее все пространство этого отсека занимал большой стол, в подтверждение этого из отсека вел еще один люк на совсем крохотный камбуз, оборудованный большущим морозильником, но теперь только крепление оставшееся на металлических листах пола, свидетельствовали о том, что он в свое время был здесь. В данное время кают-компания представляла собой некое подобие подпольной оружейной лавки. Прямо на переборках, в специальных держателях, стояли плотные ряды самых разных типов стрелкового оружия. Чего здесь только не было! Огнестрельное, импульсное, плазменное, аннигиляционное… В общем, практически все, что производилось и использовалось в целом скоплении ближайших галактик для уничтожения себе подобных.

– Ну наконец то я увидел оружие, – обрадовался Бранд, усаживаясь на ящик с магнитными минами, прихваченный к полу металлическими лентами крепления, – а то, я уже думал, что мне придется выполнять задание голыми руками.

– Нет не придется. Выберешь все, что тебе понадобиться и чем ты умеешь пользоваться. Мне же из-за этого склада приходиться жить такой собачьей жизнью и торчать все время здесь, в зоне отчуждения. Я уже несколько раз предлагал, чтобы хранить оружие в каком-то спокойном месте, а перед заданием заходить туда и брать все необходимое, но наших шефов ничего кроме срочности не интересует. Вот и приходиться все время торчать здесь. Хорошо хоть платят неплохо. Ну как добрался? – резко поменял тему Алин.

– Ничего, спасибо. С пересадками, но зато быстро.

– А сколько с тебя взяла таможня?

– Ты откуда знаешь?

– Во-первых, просто так здесь никому прожектором дорогу не указывают, а во-вторых, здесь такие смены, что не брать, они считают ниже своего достоинства.

– Сто кредитов, – с сожалением признался Хандор.

– Сто – это много, – серьезно сказал хозяин. – На первый раз сойдет, но впредь знай, что тариф здесь – пятьдесят. Больше давать не следует.

– И что, это обязательно?

– Похоже что обязательно. И правительство, и сами служащие знают, что на подобных площадках стоят суда, у которых не все законно или с грузами, или с командами, но порт не против брать деньги за стоянку. А таможня то же, как всегда, не против урвать свой кусочек.

Первая порция инструктажа была проведена. Пока Хандор переваривал здешние реалии, Алин отправился на камбуз, достал из морозильника две насквозь промороженные упаковки с едой, брезгливо бросил их в микроволновую печь и включил размораживание. Мебель в отсеке отсутствовала полностью, ее кое-как заменяли расставленные вдоль стен ящики и контейнеры со снаряжением и строго специализированным оборудованием.

Пока разогревалась еда, Алин провел Хандора в один из двух находящихся на корабле личных отсеков. В свое время каждый был рассчитан на четверых, теперь же лишние двухъярусные койки были убраны и в каждом осталось только по одному спальному месту, зато гораздо прибавилось пространства для личных вещей. Все стены отсека были отделаны слоем вспененной пластмассы, нейтрального, бледно-зеленого цвета. Хандор попробовал покрытие пальцем. Тот легко ушел в мягкий слой, а затем быстро встал на свое место, как только он убрал руку.

– Это что бы никто не поранился на поворотах, если уснул и забыл пристегнуться, – объяснил Алин. – Располагайся. Это твой дом на время заданий.

– Хорошо, хоть на время заданий у меря будет свой дом, – мрачно пошутил новый напарник.

В доме были: узкая койка, оборудованная хитросплетением широких, пристежных ремней, небольшой стол и два кресла, меблировку завершали четыре шкафа-пенала, оставшиеся от прошлой обстановки. На их дверцах, составлявших в закрытом положении единственную, достаточно большую ровную поверхность в каюте, во весь возможный размер был наклеен дорогой, голографический плакат, выполненный с очень большим разрешением. На нем играл разноцветными огнями какой-то большой, ночной город, снятый со стороны залива, на берегу которого он располагался. Блики ночных огней отражались в тихой воде, давая непередаваемую цветовую картину, а подсвеченные снизу башни полностью стеклянных и нереально белых небоскребов, безуспешно рвались к разбросанной по безоблачному бархату небосвода пригоршне звезд.

– Красивая картинка, – похвалил новичок. – Сам наклеил?

– Нет, это твой предшественник. Очень ему нравился этот город и у него и дня не проходило, что бы он не помечтал о том, как он там будет жить.

– И что, он уже там? Кстати, где это?

– Я не знаю где это, – мрачно ответил Алин. – Может быть этого города и нет вовсе, так, обыкновенное компьютерное моделирование, а вот где твой предшественник я знаю. Он попал под облаву в густом, старом лесу и мне не удалось его вытащить оттуда. Все было так близко. Я даже видел на сканере, как в него несколько раз попали, а потом он себя подорвал. Деревья были такими большими и старыми, что сесть было невозможно. Вернее возможно, но взлететь уже нет. Ну, хватит о грустном, снимай куртку пошли ужинать.

Они вернулись в кают-компанию и устроились на ящиках. Алин достал успевшие разморозиться комплекты. Новичок попробовал и был приятно удивлен. В противоположность всему, что ему приходилось есть в течении нескольких последних лет, то, что было предложено, на сто процентов состояло из натуральных продуктов и оказалось довольно приятно на вкус. Ели быстро и молча, хотя никто никого в шею не гнал. Покончив с физиологией, перешли к делу. На этот раз уже на центральном посту корабля, то же тесном и непривычно плотно загруженным аппаратурой. Пара пилотских кресел была зажата аппаратными стойками со всех сторон и добраться до них можно было только боком, по оставленному узкому проходу. В отличие от данных в документах, по которым это судно проходило как переоборудованное торговое, на самом деле оно так и осталось отлично оснащенным, разведывательным аппаратом.

– Ну давай, показывай, где мы не нужны в этот раз, – сказал Алин поудобнее устраиваясь в правом кресле первого пилота, отозвавшимся на это скрипом свежего кожезаменителя.

Хандор достал из внутреннего кармана и протянул пакетик с модулем памяти. Ничего больше объяснять не пришлось. Модуль быстро исчез в приемнике просмотрового устройства, а на небольшом, боковом экране пульта стали быстро менять друг друга карты местности.

– Что?! Опять туда… – выкрикнул Алин, закончив длинным, хорошо сконструированным ругательством. – Вот сволочи! Хоть бы постеснялись. Вроде бы больше не кому.

– Что такое? – не понял реакции Бранд.

– Как что такое?! – не унимался разошедшийся хозяин. – Это же то место, откуда я в прошлый раз еле унес ноги, а Канир остался навсегда. Могли бы и кого-то другого послать.

– Когда это было? – сухо спросил Хандор, прикидывая переполошено ли еще это осиное гнездо.

– Девять стандартных суток назад.

– Это плохо. Хотя бы недели две-три, они бы там все слегка успокоились, а так, заказ будет выполнить сложно, – но заметив скорбное выражение на лице нового компаньона, продолжил более уверено: – Трудно, но возможно. И не такое бывало…

– Думаешь можно попробовать?

– Можно конечно, тем более, что больше ничего другого не остается. Я так понял, что право выбора нам не предоставляется?

– Это точно, – подтвердил Алин.

Уверенность новичка в собственных силах потихоньку передавалась ему и действовала успокаивающе. Уже через несколько минут, от недавней растерянности не осталось и следа. В кресле первого пилота опять сидел человек, способный слетать в пекло, разобраться там с кем надо и вернуться обратно, не делая из этого особой трагедии. Так, обыкновенная работа и все. Он несколько минут посидел молча, просматривая карты местности и графики циклов дня-ночи, в мире, из которого на его работу поступила рекламация. Решив что-то для себя, он спросил:

– Как ты себя чувствуешь? Может отдохнешь несколько суток перед работой? Канир всегда так делал.

– Все нормально, а отдыхать лучше будем после того, как все закончиться, если время конечно останется. Может уйти много времени на то, чтобы добраться до того поселка незамеченным, ведь они наверняка еще держат усиленную охрану.

– Хорошо, как скажешь. Тогда вылетаем через два часа. Там, на месте, как раз будет глубокая ночь, под ее прикрытием я тебя и высажу. Правда это будет не так близко как в прошлый раз. Вот, – показал он на карту, – здесь за массивами леса, начинаются горы. Под их прикрытием мы и подойдем к поселку, они довольно высокие и закроют нас от их радаров.

– А на орбите у них ничего нет?

– Нет. Это было видно даже по прошлому разу. Они заметили меня только когда я пытался вытащить Канира. Видимо они просто выкупили у хозяев планеты эту равнину и все. Похоже связи с местной системой ПВО о них нет, но зато есть своя мобильная импульсная установка противовоздушной защиты.

– Первое хорошо, а второе не очень.

– Хорошо, то хорошо, но тебе придется через лес идти около шестидесяти километров.

– Посмотрим по обстоятельствам, – успокоил Алина Хандор, – если нужно будет идти, то схожу.

– Тогда работаем. Я сейчас пропущу через компьютер все данные, ведь я это только так, на глаз только что прикидывал, а ты пойди, выбери себе все, что может понадобиться. Нужно показать, что где лежит или сам разберешься?

– Ты считай, считай, – сказал поднимаясь Хандор. – Если я чего-то не найду, то тогда позову тебя.

– Плохо, что у нас разведывательный корабль, – с сожалением в догонку ему бросил Алин. – Если бы это был бы штурмовик, или хотя бы истребитель, то мы бы просто разровняли тот поселок и больше из него никто бы никогда не вышел.

– Ничего, разберемся.

Оставив Алина наедине с графиками и колонками цифр, с двенадцатью знаками после запятой, Хандор пошел в кают-компанию и принялся готовиться. Первым делом он достал из большого контейнера стандартный ранец бойца штурмового подразделения и ременную обвязку. Подогнал крепление и того и другого по своему размеру, затем открыл ранец и занялся его содержимым. Обратно в контейнер полетели довольно массивная радиостанция, двухнедельный комплект сублиматов, теплая куртка и штаны, небольшой, но очень тяжелый набор универсальный инструментов. Из соседнего контейнера он достал легкий, пластико-керамический бронежилет, со специальным слоем, защищающим от выстрела легкого импульсника и титановый шлем, оснащенный радиостанцией миллиметрового диапазона, а его забрало прибором ночного видения активного типа. Небольшой излучатель инфракрасного диапазона располагался на правой его височной части. Из электронного снаряжения, Хандор выбрал небольшой всеволновой сканер радиодиапазона, оснащенный режимом обнаружения практически любого электронного устройства, находящегося под напряжением. Из припасов в просторный ранец легла только литровая, запечатанная фляга с водой и два обычных продуктовых набора длительного хранения.

Покончив со снаряжением, он принялся за оружие. Постояв немного в раздумии перед плотным частоколом тяжелого ручного вооружения, он выбрал сравнительно небольшой, но очень скорострельный автомат, оснащенный подствольным гранатометом магазинного типа – машинка слыла в определенных кругах очень надежной. На пристежные ремни и в ранец тут же отправились снаряженные разрывными патронами магазины к самому автомату и комплекты зарядов к его гранатомету, заняв довольно приличное место. Как говориться: патронов никогда не бывает много. Несколько раз оттянув затворную раму и проверив все ли в порядке, он прислонил автомат к стоящему у входа ранцу и продолжил отбор. Второй вещью, которую он снял с держателей, оказался довольно массивный аннигилятор, не самый большой, но все-таки. Он оказался раза с три тяжелее чем заряженный автомат и тянул килограмм на десять, но сравнительно большой вес с лихвой компенсировался зверскими убойными качествами этого оружия. Проверив, все ли с ним в порядке, Хандор вскрыл несколько контейнеров и отыскал к нему боеприпасы. В плотно запакованных коробках оказались заряды мощностью в двести пятьдесят, четыреста, и шестьсот килограммов, в пересчете на распространенную взрывчатку СЦ-12. На каждом из зарядов светился зеленый огонек разрешающий сравнительно безопасное использование, а до истечения их гарантийного срока оставалось чуть меньше двенадцати стандартных лет. Подумав немного, он взял несколько магазинов двухсот пятидесяти килограммовых и один самых мощных. Когда все это богатство заняло место в ранце, он оказался забитым до отказа.

– Ну как, нашел все, что может понадобиться? – поинтересовался вставший размяться Алин.

– Да, нашел все, что нужно, – ответил Хандор переодеваясь в пятнистый, зелено-серый камуфляж.

Хозяин корабля с удивлением посмотрел на выбранный новичком аннигилятор, но ничего не сказал. В конце-концов это была его часть работы и не нужно было лишний раз вмешиваться.

– Аптечку взял? – привычно поинтересовался пилот.

– Нет – лишний вес, а толку никакого. Если попадут, то уже попадут и никакая аптечка тогда не поможет.

– На, возьми, это самая маленькая, какую мне удалось купить, но зато с диагностикой. Сама впрыскивает то, что надо, – он полез в небольшой ящик, с эмблемой алой крови на стенке и достал оттуда небольшую, черную коробочку и протянул ее своему новому компаньону.

На удивление, тот не стал пререкаться, а молча взял аптечку и пристегнул ее к разгрузочной обвязке.

– Я закончил. Уходим через час с лишним, еще через полтора часа будем на месте. Тебя устраивает?

– Да, все нормально. А где это?

– Что где? – не понял Алин.

– В какой это хоть галактике? В этой, соседней или вообще черт знает где?

– Ну это тебе знать не обязательно. Это моя забота. По галактикам здесь я главный и мне платят не только за то, чтобы я хорошо делал свое дело, но и чтобы держал язык за зубами. У нас разговорчивых не любят.

– Ага, – понял Хандор, – еще одна мера секретности. Если я даже и захочу что-то кому-то рассказать, то просто не смогу этого сделать, потому, что не буду знать где это все происходило.

– Видишь, как все просто, – похвалил его Алин. – Можешь пока пойти прилечь, часок отдыха никому никогда не помешает.

– Да что-то не хочется, – сказал Бранд, но все же пошел в отведенную ему каюту.

За пятнадцать минут до полученного в ходе расчетов времени, они оба уже сидели пристегнутые к пилотским креслам кабины, в кают-компании все, что Бранд снял с крепления, было опять надежно закреплено, а Алин запрашивал у диспетчера разрешение на взлет. На удивление в разговор вступила не электронная система, а самый настоящий, человеческий голос. Сонный мужчина на другом конце линии поначалу не понял, чего от него хотят в такое позднее время, но после третьего повтора, благодушно разрешил взлет с сохранением за кораблем места стоянки и отключился. Алин поплевал через левое плечо, осенил сначала себя, а потом и Бранда каким-то странным, замысловатым знамением и что-то тихо прошептал, обращаясь к чернильно-черным небесам. Когда с привычным ритуалом, призванным отогнать влияние всех темных сил было покончено, он уверено запустил реакторы и оторвал корабль от площадки.

Через пятнадцать минут по отведенному им эшелону, они выбрались на орбиту Стартак(7). На само смещение еще ушло около двадцати пяти минут.

За узким лобовым стеклом разведчика адским огнем полыхнула сиреневая вспышка свободно рассеивающейся энергии, напрочь стирая со стекол черноту небытия и возвращая двух представителей непонятно чьих интересов, в один из странных снов, этой не менее странной действительности. Далеко внизу, под брюхом корабля, во все стороны простирались темные воды неизвестно какого моря, вверху, совсем рядом, проносились безжалостно размазанные ветром облака, а далеко на горизонте, по ходу движения, чернела узкая полоска береговой линии. Алин, презрев все правила безопасности, вошел в реальное пространство прямо в атмосфере планеты и пока это никого, по всей видимости, не побеспокоило. Всеволновой сканер молчал, а несколько различных по диапазону локаторов не обнаруживали никакого движения в радиусе пятисот километров.

– Поселок далеко от берега? – нарушил монотонный вой турбин Хандор.

– Нет, в четырехстах километрах, – последовал быстрый ответ у него в шлемофоне, – скоро будем на месте. Главное подойти незамеченными. По прикидкам должно получиться. В прошлый раз мы заходили с континента, но я думаю теперь они то направление просматривают лучше остальных.

Берег постепенно приближался. Полоска образующих его обрывистых скал находилась в тени догорающего заката и выглядела абсолютно черной. Местного светила на небосклоне уже не было, только внушительное зарево в том месте, где оно только что пересекло линию горизонта, да расцвеченные на западе алым облака, свидетельствовали что это произошло совсем недавно. Алин на всякий случай снизился до минимума и повел свой разведчик метрах в десяти от поверхности воды – в подобных делах, которыми занимались эти люди ни одна предосторожность не была излишней. За идущим на большой скорости кораблем оставался четкий шлейф взбитой в пыль воды, сорванной реактивными струями с гребней редких, никуда не спешащих валов. Когда до берега оставалось несколько километров, Алин включив обратную тягу сбросил скорость, а потом и вовсе завис перед исполинской каменной стеной, надежно отделявшей материк от пребывающей в постоянном движении стихии воды. Сверившись с картами местности, заснятыми с орбиты планеты, он на одних антигравитационных генераторах стал медленно подниматься вдоль отвесной стены. Уже почти стемнело и он ориентировался исключительно по навигационным приборам корабля, даже не отрывая глаз от своих мониторов, чтобы взглянуть сквозь лобовое стекло. Когда на высотомере было немногим меньше ста пятидесяти метров, подъем закончился и их взглядам открылась почти полностью скрытая под пологом мрака равнина, поросшая высокой травой и редким кустарником отчаяно противостоящим постоянным ветрам с моря. Далеко впереди, безжалостно ломая линию еще не совсем затухшего горизонта, возвышались первые горные вершины – форпост внушительного горного массива, вулканического происхождения. Все это дикое великолепие неокультуренной природы находилось в поле зрения Хандора не больше секунды, так как Алин резко качнул штурвал от себя и разведчик опять провалился за прикрытие обрывистого берега.

– Надо же, все таки кто-то заметил, – зло рявкнул он разворачивая корабль прочь от берега.

– Что, кто-то появился на локаторе?

– Не кто-то, а пара истребителей.

Наверняка у этого парня все же есть контакты с местным правительством. Раньше эту глушь никто и не думал патрулировать.

– Что будем делать? – спросил Хандор. – Этот корабль оборудован хоть каким-то оружием?

– Нет, оружия у меня нет. Если бы оно было, то мне бы не разрешили стоянку даже в зонах отчуждения портов Стартака(7).

В километре от берега он опять завис на одном месте, в нескольких метрах от размеренно прокатывающихся, темных волн.

– А делать будем то, что всегда делали в такой ситуации – поплаваем.

Он заглушил турбины и отдал несколько команд системе управления с клавиатуры. Входные жалюзи и выходные сопла прямоточных турбин, способных работать в условиях атмосферы, содержащей до десяти процентов кислорода от номинального значения, закрылись герметичными панелями, надежно отделившими маршевую установку от окружающей среды.

– Через полторы минуты они будут здесь, – тихо сказал Алин, понижая мощность на генераторах антигравитационных полей, – пора.

Разведчик мягко, почти без всплеска, рухнул в темную воду. На высотомере, переключившемся в еще один из своих режимов, нулевой уровень моря сменился на цифру –15, обозначавшую уже глубину. Значение стало быстро увеличиваться, перепрыгивая через два, а вскоре и через три последних знака.

– Вот за что я люблю этот корабль, – прокомментировал происходящее Алин. – Без всяких последствий, так быстро занырнуть может только разведчик.

– Значит вот почему ты вошел в это пространство над водой, – догадался Хандор. – И ты думаешь они нас не обнаружат?

– Все может быть, – с сомнением в голосе проворчал пилот, – но пока это еще никому не удавалось.

– Нужно немного подождать.

Когда разведчик погрузился на глубину около семидесяти метров, Алин прекратил погружение. Корабль не званных гостей послушно завис на месте, не мало разочаровав таким поворотом холодные, мрачные глубины, намеревавшиеся пополнить длиннющих список своих тайн еще одним, коротким пунктом. На корме корабля, прямо перед хвостовыми стабилизаторами, открылась небольшой, круглый люк, из которого сжатым воздухом отстрелилась вверх небольшая, круглая антенна, величиной с детский мячик, закрепленная на тонком тросу. В полуметре от поверхности, подъем странного устройства прекратился.

– Ну, как ты думаешь, они уже улетели? – спросил Хандор больше для того, чтобы услышать свой собственный голос, нежели надеясь на утвердительный ответ.

– Сейчас посмотрим, – пообещал Алин включая на пульте один из своих экранов.

– Ты что, хочешь их облучать локатором?! Да они же моментально нас засекут!

– Не волнуйся, этот локатор не облучает. Это обыкновенный пассивный всеволновой приемник, только очень чувствительный. Даже если они и будут знать, что за ними наблюдают при помощи такой штуки, то даже антенну не смогут обнаружить, она не выступает над водой.

– Ну если так…

Изображение, которое выдавал этот сканер конечно же было интересным, но без хорошо развитой фантазии нечего было даже и думать в нем что-то разобрать. Хандор несколько секунд смотрел на экран, как это и полагается делать всем нормальным людям, потом наклонял голову право и влево, присваивая правой и левой стороне экрана статус нижней, но так ничего и не смог разобрать. Все поле экрана было переполнено атмосферными засветками и «шумом» самой аппаратуры. Несколько больших объектов, правда, находились в покое, но разобрать что это было на самом деле, берег, дно под кораблем или вдруг налетевшие облака, для новичка было трудно.

– Вот они, видишь, – Алин ткнул пальцем в экран на две пульсирующие точки, ползущие по пологой дуге от правого верхнего угла к центру, – только прибыли на место. Я думал они уже давно здесь. Если они так медленно летают, то даже бояться нечего, что они нас заметят.

Хандор присмотрелся. Действительно, указанные засветки несколько отличались частотой пульсации от всего остального, что было на экране, но это отличие было настолько незначительным, что он быстро потерял их среди всех остальных засветок.

– Ничего себе! – воспрял духом Алин. – Они нас возле берега не видели и не знают, что мы именно здесь, а пошли в ту точку, где мы входили в это пространство. Я думал здесь у них с технологиями дела получше, а оказывается глушь – глушью. Что ты хочешь? Технологии денег стоят.

– Тогда что, взлетаем?

– Нет, подождем немного. Пусть уберутся эти соколы, я не думаю, чтобы у них не было даже простеньких локаторов. По всей видимости они долго здесь висеть не будут – минут пятнадцать-двадцать и пойдут обратно на базу – горючее то не резиновое.

Стали ждать. Чтобы не тратить зря времени, Хандор, начинавший уже чувствовать себя на этом корабле вполне комфортно, отправился на камбуз, разогрел еду и вернулся обратно в пилотскую кабину.

– Ну что там? – спросил он протягивая Алину слегка парующую упаковку.

– Пока без изменений. Еще не возвращались. Нет, – поправился тот, – идут обратно. Уже не так быстро и по прямой линии – точно горючее кончается. Поедим и пойдем следом.

Через минут десять, армейский разведчик выскочил из воды, как легкий поплавок, даже на мгновение не задержавшись на поверхности воды и пошел с небольшим набором высоты в сторону берега. Вокруг уже во всю распоряжалась ночь. Ни луны, ни чего-то подобного в этом мире не было. Только россыпь мелких звезд вела с мраком отчаянную, неравную схватку, но и эти жалкие усилия уже были обречены – с юго-запада надвигался первый, потрепанный в схватках облачный фронт, за ним шли еще и еще, предвещая быструю победу и по всей видимости скорую грозу.

– Кажется будет дождь, – прокомментировал облачность Алин, когда под кораблем уже проносилась равнина.

– Дождь, это хорошо – к удаче. Только бы посильней. Таким как мы в дождь всегда лучше.

Пилот посмотрел на своего напарника, но ничего не сказал. Уже все было сказано.

Когда первая, невысокая горная гряда осталась позади, Алин включил автоматический навигатор. На его экране появилась замысловатая кривая, наложенная поверх орбитального снимка этого участка местности по самым глубоким ущельям и разломам. Ориентируясь исключительно по снимку, система проложила оптимальный маршрут движения, гарантирующий кораблю радарную невидимость. Полностью положившись на автоматику, Алин убрал руки со штурвала и еще поддал гари. Прожектора не включали, сквозь лобовое стекло на двух смельчаков глядел мрак, своими темными, широко раскрытыми от удивления глазами. Алин выглядел вполне спокойным и уверенным, чего нельзя было сказать про Хандора. В противоположность пилоту, на «все сто» доверяющему всем системам своего корабля, ему делалось не по себе от одной мысли о том, что совсем рядом, в нескольких метрах от корабля на большой скорости проносятся голые скалы, грозя в любой момент прекратить путешествие. К тому же, опасность не было видно, а то, чего не видно, всегда действует на нервы сильнее.

Глава 18. Парадокс.

Картак встретил друзей ясным бирюзовым небом, портовой толчеей и неразберихой, и назойливым вниманием таможенников. Шестой мегаполис планеты жил своей жизнью и казалось ничего не изменилось с тех пор, как Дэн покинул эти края. Так оно и было. Улицы все так же несли разноликую толпу и потоки машин, все так же, как и раньше, куда не глянь, взгляд обязательно натыкался на полицейского, а потерявшие страх таксисты все так же хватали прилично одетых господ за рукав. Ничего не изменилось, кроме самого Дэна. Казалось, что успела пройти целая жизнь, а воспоминания, сохранившиеся об этом городе, вообще воспринимались как что-то потустороннее, чего никогда не было и не могло быть. Вот только этот запах… Запах мира в котором вырос и возмужал. Ничто так стимулирующе не действует на память как запахи. И кто бы мог подумать.

Приземистое старое такси несло их из порта по ровному, как стрела шоссе. Продавленные тысячами пассажиров сиденья жалобно поскрипывали, когда идущую на большой скорости машину слегка подбрасывало на плохо зализанных неровностях дороги. По обе стороны шоссе проносилась поросшая затравленным кустарником территория отчуждения.

– И как можно жить в таком мире, – не стесняясь удивлялся Халтон. – Это же сплошное издевательство – жить в промышленном мире. Ведь есть столько прекрасных мест. С природным голубым небом, чистой водой в реках и натуральными продуктами, выращенными и переработанными тут же.

Таксист, мужчина лет сорока, в сильно поношенной куртке и комбинезоне, сшитом из плотной, не сгибающейся ткани, молча слушал его излияния по поводу окружающей действительности и не говорил ни слова. Единственной его видимой реакцией на сильно разговорившегося пассажира были время от времени выступающие на скулах желваки. Дэн вообще никого не слушал и ни ни кого не обращал внимания. Он смотрел в окно и прислушивался к собственным противоречивым чувствам. Когда они въехали в город и вокруг завертелся хоровод транспортных развязок, устремившихся в небеса небоскребов финансовых и деловых центров, приземистые правительственные здания и конторы поскромнее, эти чувства стали еще сильнее и еще противоречивее.

– Нет, это как посмотреть, – продолжал распинаться Халтон, на которого вдруг от непривычной легальной жизни, накатила волна абсолютного знания и желание этим знанием делиться с каждым встречным, – конечно же здесь хорошо зарабатывать. На хорошей технологии в таком месте можно неплохо подняться, квалифицированный персонал и такое прочее, а вот жить – нет.

Они объехали несколько центральных деловых округов мегаполиса и машина пошла по идеально укатанному шоссе, ведущему в один из элитных районов. Небоскребы и торговые монстры исчезли, будто их никогда и не было. Теперь по обе стороны шоссе проносились красивые особняки – мечта каждого смертного, для подавляющего большинства так и остающаяся мечтой до конца жизни. Обсаженные живой изгородью или огороженные невысокими, декоративными заборчиками, они выглядели так, как это бывает только в рекламных буклетах и что не говори, даже с виду тянули на уплоченные за них деньги.

– Вот это я понимаю, – со значением сказал Халтон, – которого неожиданно сменившийся пейзаж за окном сбил с темы, разрабатываемой им уже больше получаса. – Умеют же люди устраиваться! – позавидовал он и заткнулся.

Элитные кварталы сменяли друг друга с ритмичностью метронома, повергая Халтона своей роскошью все в большее и большее уныние. Привыкнув путешествовать по задворкам миров, ему кране редко доводилось наблюдать что-то подобное и теперь эта неопытность отражалась на незакаленной психике.

– Сверни здесь, пожалуйста, – попросил Дэн водителя, указывая на поворот.

– Так будет дольше добираться, – впервые за все путешествие подал хрипловатый голос водитель, показывая на экран своего навигатора, на котором по плану города змеилась зеленая линия проложенного компьютером маршрута.

– Ничего страшного, мы все оплатим.

Второй раз повторять не потребовалось.

– Теперь направо, – командовал Дэн, – а через два перекрестка опять налево. Останови напротив того дома.

Машина свистнула тормозами и остановилась.

За ажурной изгородью возвышался трехэтажный особняк, обложенный плитами дикого камня. Сразу за воротами стояла дорогая, темно сиреневая машина не здешнего производства. На густой, недавно прокошенной лужайке возилась пара ребятишек, молодая мама внимательно следила за тем, что они делают, но не вмешивалась.

– Что уже приехали? – занервничал Халтон.

– Нет, еще нет, – ответил Дэн и замолчал. – Тебе нравиться этот дом? – спросил он после паузы.

– Хороший конечно, но по пути я видел и получше.

Затем Халтон о чем-то догадался и спросил:

– Это что, дом твоей мечты?

– Ты угадал. Это именно дом моей мечты. Раньше это был мой дом и я лично выбирал проект, материалы и следил за строительством.

– Так что, все что ты мне тогда рассказал в Сотаре было правдой? – ужаснулся Халтон своей недоверчивости. – А я тогда еще подумал, что неплохо пацан заливает, чтобы хоть как-то сбить цену за переброску. Я тебя поначалу принял за обыкновенного бродягу, которому стало припекать пятки и он срочно сорвался с места.

– Первое впечатление бывает ошибочными.

Таксист молча слушал разговор и бросал взгляд то на ребятишек посреди стриженного газона за низкой изгородью, то на свой таксометр.

– Тогда что, – разошелся Халтон, привыкший решать все проблемы легким нажатием на спуск, – выселим сейчас их в одну секунду. Раз он был твой, значит твоим и должен остаться.

– Ну да, – улыбнулся Дэн, – люди купили, пусть себе живут. Поехали по заказанному маршруту, – сказал он таксисту.

Машина резво тронулась с места, оставляя за задним стеклом еще одни не сбывшиеся надежды молодости.

Через три квартала водитель остановил свою колымагу перед воротами очень солидного особняка. О солидности хозяина свидетельствовал не только огромный дом, выполненный в стиле одной из ветвей новой волны, но и несколько дородных охранников, которые неприкаянно бродили по территории усадьбы с тяжелым оружием наперевес. Халтон расплатился с таксистом, проявив щедрость достойную королей и идиотов. На таксометре набежало двадцать пять кредитов, он протянул сотенную и всем своим видом показал, что о такой мелочи, как сдаче, не стоит и задумываться.

Они вышли и подошли к воротам. Тут же по другую сторону изгороди нарисовалась квадратная, несколько дней не бритая физиономия хорошо натасканного пса. Его автомат единственным глазом внимательно оглядел не званных визитеров. Было две причины, которые запрещали стрелять немедленно: во-первых, подъехавшие господа выглядели очень прилично, а во-вторых, они находились за пределами ограждения.

Скрипнув мозгами охранник спросил:

– Господа не могут найти нужный дом?

– Нет, мы его уже нашли, – ответил Дэн, – нам нужно повидаться с вашим хозяином.

Охранник с недоверием оглядел стоящих у ворот проходимцев настолько самоуверенным взглядом, какой бывает только у охраны очень важных персон и у отчаянных сорви-голов, которые отправляясь даже в ближайший магазин, мозги оставляют дома.

– Сейчас господина Бардика дома нет, – сообщил он через некоторое время. – Назовите мне свои имена, по какому делу вы приходили и как с вами можно связаться. Если господин Бардик сочтет нужным, то его секретарь с вами свяжется.

– Может мы просто здесь подождем? – спросил Халтон, которого невиданные до селе меры предосторожности, к тому же в центре легального города, уже начинали забавлять.

– Здесь находиться не положено, – авторитетно заявил верный служака. – Если вы останетесь возле усадьбы, я вынужден буду вызвать наряд полиции.

Он уже начал набирать номер на крохотной радиостанции, как послышался шум подъезжающего автомобиля. Друзья обернулись. К воротам подруливал целый кортеж, состоящий из трех, одинаковых черных автомобилей, будто выпорхнувших один за одним из под одного и того же пресса. Ворота пришли в движение и их створки распахнулись, подскочившая изнутри подмога, профессионально оттеснила Дэна и Халтона в сторону, прикрыв своими бронежилетами драгоценного хозяина. Первая машина прошла на территорию усадьбы, а вторая остановилась в воротах. За опустившимся стеклом показалась холенная физиономия пятидесятилетнего мужчины.

– Краст, что ты здесь делаешь? – спросил он с улыбкой вылезая из машины. – А ну отпустите их! – прикрикнул он на охрану.

Те послушно отпустили друзей, даже поправили одежду и застегнули все расстегнувшиеся застежки.

– Наконец-то ты решился зайти ко мне в гости, – подойдя вплотную похвалил Дэна Бардик. – Кто это с тобой?

– Это Халтон Рат, а это Стан Бардик, – представил их друг другу Дэн.

Непринужденное рукопожатие закрепило знакомство.

– Прошу в дом, – пригласил Бардик. – За ужином и расскажешь, какое у тебя ко мне дело. Я тебя знаю, ты бы просто так никогда не пришел, тем более к такому, как я. – Он от души засмеялся, громко и заливисто, как это обычно делают те, кто не привык никого бояться.

Внутри дом оказался намного шикарнее, чем снаружи. Как правило так было у всех, кто не привык широко выставлять на показ свое благосостояние. Хотя куда уже шире?.. В дом вошли только хозяин, Дэн с Халтоном, и еще пара приближенных телохранителей. Остальная свора осталась во дворе у машин. Посреди огромной гостинной уже ждал шикарно накрытый стол. Вокруг суетилась прислуга. Сели. Принесли недостающие приборы. Дэн старался вести себя в рамках приличия, зато на Халтона, не привыкшего к условностям, предложенное изобилие подействовало мобилизующе и он с пристрастием принялся за еду.

– А у твоего друга неплохой аппетит, – вполне серьезно похвалил Бардик, с завистью наблюдая как с его тарелки бесследно исчезает все, что только туда попадало.

– Годы тренеровок, – процедил Халтон, на мгновенье приостановив процесс жевания.

Охрана ела сдержанно, манерно и то же много, ни на секунду не выпуская гостей из виду.

– Краст, что-то я не видел тебя в последнее время. Где пропадаешь?

– Дела… – не определенно ответил Дэн.

– У всех нас дела, но зачем же дом продавать? Что много долгов заработал? – участливо поинтересовался Бардик. – Связался бы со мной, неужели бы я тебе не помог?

– Откуда вы знаете?

– Да, посылал своих горлохватов справиться, может ты передумал, а там уже оказывается живут совсем посторонние люди. Хоть бы адрес оставил.

– Будет адрес, оставлю, – пообещал Дэн.

– Вот это уже совсем другой разговор. Наконец то ты мне начинаешь нравиться по настоящему. Так что, раз ты решился, тогда давай выкладывай.

– Я здесь не по поводу «Страка», тем более, что я больше не служу на эту корпорацию.

– Что, ты уже не работаешь на Граустера? – ужаснулся своему неведению Бардик. – Так зачем же ты сюда приперся? Я же тебе говорил, что меня интересует только «Страк», если ты в этом не можешь помочь, так зачем же ты мне нужен?

Охранники прекратили есть и замерли в ожидании последнего взмаха руки или утверждающего взгляда, но хозяин медлил. Ну да что поделаешь, на то он и хозяин, чтобы делать, что хочет.

– У меня для вас есть более интересное предложение, в сравнении с которым, эта корпорация – ничего не стоящая детская игрушка. – Дэн говорил уверено, делая вид, что все, только что сказанное его нисколько не тронуло.

– Что ты этим хочешь сказать? Ты знаешь что-то, чего я не знаю? – по отечески потеплел голос Бардика. – Рассказывай.

– Это не для посторонних ушей, – категорично заявил Дэн взглянув на охрану и прислугу.

– Как скажешь, – согласился хозяин, – ты предлагаешь – ты главный, тебе и ставить условия. После ужина обсудим наши дела в моем кабинете. Я больше не знаю места в этом мегаполисе, в котором бы информация защищалась еще лучше.

Подали вычурный десерт, на который Халтон набросился с таким энтузиазмом, будто только что не запихался едой, а провел как минимум неделю в режиме «сухого» голодания.

Громко цокая по мозаичному, полированному полу острыми шпильками высоких каблуков, в гостинную вошла совсем молодая женщина. На ней было, длинное платье из какой-то невероятно дорогой, струящейся как вода материи, бежевый оттенок которой был идеально подобрал под цвет ее кожи. Крой подчеркивал стройную фигуру. Ее распущенные длинные волосы были выкрашены в непривычный, пепельный цвет. Стандартное лицо фотомодели имело одну нетипичную деталь – очень светлые, можно даже сказать «выцвевшие», бледно-голубые радужки глаз. Скользнув отстраненным взглядом по сидящим за столом, она подошла к Бардику и наклонившись, что-то шепнула ему на ухо. Тот широко заулыбался, продемонстрировав идеально стройные ряды искусственно синтезированных и вживленных зубов. Немного поскалившись, он усадил ее на подлокотник своего кресла и хвастливо спросил:

– Ну как тебе моя девочка, Краст? Правда хорошенькая?

– Правда, – подтвердил очевидное Дэн.

– У тебя жена то же ничего, только по моему немного старше.

– Да, старше, – согласился Дэн, решив не раскрывать Бардику до конца все аспекты своего теперешнего социального положения.

– Ну давай, дорогая, пойди, найди себе какое-то занятие, видишь у меня еще дела, – похлопал хозяин по аккуратной попке, еще и не подозревающей о существовании целлюлита и других мерзопакостных вещей.

Девочка, которой для жизни не нужно было даже имя, а вполне хватало всего остального, походкой весенней кошки направилась из гостиной на поиски какого-то занятия. Почти всем присутствующим сразу стало полегче, а Халтон принялся за десерт с новой силой.

Просторный кабинет Бардика представлял собой нечто среднее между библиотекой и оборудованным по последнему слову галактической технологии центром коммуникации и наблюдения. На полках среди дисков, модулей памяти и прочих носителей информации оказалось даже несколько десятков допотопных, бумажных книг, в старых, потертых переплетах. Трудно было даже представить, что этот пятидесятилетний, лысеющий и толстеющий господин, разбирается во всем этом сложном оборудовании, располагавшемся на большущем письменном столе, уложенном на специальные стойки вдоль свободной от мебели стены и на широких подоконниках тонированных в слабый коричневый цвет, пуленепробиваемых окон. Первым делом хозяин уселся за стол и принялся просматривать сообщения за день, а гости устроились в глубоких креслах. Шустрая девушка в узеньких штанишках и беленьком фартучке подала три дымящиеся чашки с каким-то чаем и быстро удалилась. Халтон ерзал в своем кресле и никак не мог прийти в себя после проверки охраны. Такой наглости он не ожидал. Мало того, что его с пристрастием обыскали, как уличного бродягу, так еще и обследовали каким-то странным прибором, который еще и непонятно как действует на организм!

– Ну так что вы мне хотите предложить? – наконец спросил Бардик, не обнаружив на своих мониторах ничего достойного внимания.

– Для начала мы бы хотели узнать о размерах вашей платежеспособности, – сказал Дэн глядя Стану прямо в глаза.

– О какой сумме идет речь?

– Речь идет о десяти-двенадцати миллиардах кредитов, – не моргнув гла– зом ответил Дэн.

Халтон, созерцающий до этого как бесятся языки не настоящего, голограмного пламени, в таком же ненастоящем камине, подумал, что сейчас небеса обрушатся на планетарную твердь и их как минимум прогонят прочь, но ничего подобного не случилось.

– Двенадцать миллиардов? – переспросил хозяин, в надежде что ослышался.

– Да, – твердо подтвердил Дэн, – двадцать. Если вы располагаете такой суммой, то мы будем продолжать переговоры, если нет, то извините за беспокойство.

– Что же это должно быть такое, чтобы тянуть на столько денег? Это что, какая-то планета?

– Нет, не планета. Так есть у вас столько или нет?

– Сейчас нет, но если дело действительно стоящее, то я соберу нужную сумму в течении недели.

– Я и не сомневался, что вы так ответите, – сказал Дэн. – Конечно же это не окончательная сумма, а обычная прикидка, она еще может быть сдвинута, как в одну, так и в другую сторону, но я не думаю, чтобы намного. Это мы оставим специалистам, а сами перейдем к делу.

– Кого вы представляете?

– Вы их не знаете, они не из этого мира, и даже не из нашей галактики,

– принялся Дэн мутить воду, – но смею вас заверить, что это реальная сила, с которой нужно считаться. И если вы задумали играть нечестно, то лучше откажитесь от этой затеи сразу.

Такое вступление до того заинтриговало Бардика, что он откинулся в кресле и потягивая свой чай перестал задавать вопросы, всем своим видом показывая, что пора переходить к делу.

Упустив ту, часть рассказа, в которой должно было говориться о том, как обогатительно-перерабатывающий комплекс был найден, Дэн вкратце описал само предлагаемое к продаже производство, все, по технологической цепочке, начиная с шахтного хозяйства, и окачивая реакторными секциями и упаковочным заводом. Бардик внимательно слушал, только иногда коротко переспрашивая на непонятных местах. Под конец рассказа, в его глазах уже тлели две едва заметные алчные искорки – верный признак того, что наживка заинтересовала хищника.

– Ну и какой мне от этого всего будет интерес? – равнодушно спросил Бардик, когда Дэн покончил с ознакомительной частью.

– Во-первых, вы приобретете в свою собственность почти не изношенный объект за половину его реальной стоимости, во-вторых, сейчас в нашей галактике цены на топливные кассеты почти всех систем очень высоки, так что обеспечите себе высокий, стабильный доход, а в-третьих, разместите одно из своих предприятий вне пределов конфедерации, застраховав тем самым от неожиданностей часть своего капитала, тем более, что область пространства, в которой расположен объект, вообще не контролируется ни одним из местных правительств.

Предполагаемые выгоды были описаны так мастерски, что Халтон даже заслушался и оторвав взгляд от не существующего пламени поддакнул:

– Вот именно.

Аллин Бардик, тертый калач легального и теневого бизнеса, сидел и раздумывал. Полученное предложение было слишком заманчивым, чтобы быть правдой. Время шло, а он так и не решил для себя, правду ему говорят непонятно откуда взявшиеся гости или нет и как ему следует поступить. Иметь такой комплекс конечно же хотелось, но еще больше не хотелось, чтобы его выставили дураком два проходимца, тем более, что в таком крупном деле ему без поддержки никак не обойтись, а его друзья были слишком солидными людьми, чтобы безнаказанно прощать грубые ошибки, да и мелкие то же.

– Хорошо, – наконец подал он голос после десятиминутной аналитической деятельности, – предложение конечно интересное. Я посоветуюсь со знающими людьми, со специалистами и своими компаньонами. Если ваш комплекс их заинтересует, то мы его выкупим. Вот, возьмите, – протянул он Дэну небольшую радиостанцию, – с виду обычная, но прослушать невозможно. Я надеюсь вы задержитесь в мегаполисе на некоторое время. В течении двух суток я сообщу вам свое решение. Да, будет еще одна просьба, до моего ответа больше никому не предлагайте этот комплекс. Я знаю, что вы здесь знаете много влиятельных людей, но пока воздержитесь.

Больше визитеры хозяина не интересовали, его всецело поглотили внезапно распахнувшиеся перед ним перспективы. Он сухо попрощался и вызвал охрану. Их провели до самых ворот, перед которыми уже ждало такси. Они сели в машину. Охранник проводил такси взглядом до первого поворота, а когда машина скрылась из виду, закрыл за собой ажурную створку и направился в дом. Вечерело и его длинный рабочий день уже почти закончился.

Дэн попросил таксиста остановиться в нескольких кварталах от дома Стана Бардика и отпустил машину на все четыре стороны.

– Меньше знают – дольше живут, – объяснил он, когда они остались вдвоем.

Воспользовавшись любезно предложенной радиостанцией, он вызвал такси совершенно другой фирмы. Через пять минут они уже выезжали из элитный районов мегаполиса. На город надвигалась ночь, с мраком которой ничего не могли поделать даже супер-современные климатические установки. Ночь – она везде ночь – время отдыха, принятия важных решений и время смирения с тем, что невозможно изменить. Разгоравшиеся огни реклам и городского освещения, автомобильных фар и бортовые огни проносящихся в воздухе челноков, боролись с напастью как могли, но силы были не равными и исход борьбы был предрешен заранее.

– Ты думаешь, он согласиться? – спросил Халтон. – Мне показалось, что его это не очень то и заинтересовало.

– И не сомневайся, – успокоил его Дэн, – ему все понравилось. Могу спорить на что угодно, что он так и не заснет этой ночью – будет прикидывать, где ему взять столько денег, посвящая в курс дела как можно меньше народу, а его малышке запишут ночь простоя.

Они дружно заржали, сбрасывая с плеч накопившееся за день нервное напряжение. Таксист не слышавший разговора, а только последний взрыв смеха, широко улыбнулся и еще подстегнул свою колымагу.

– А завтра, – уже тише продолжал Дэн, – он позвонит, как только поднимитеся Картак. Вспомнишь мои слова. Знаешь, сколько времени он на меня потратил, чтобы я согласился помочь ему прибрать к рукам ту корпорацию, в которой я раньше работал, а тут такой кусок и почти даром…

– Почему же он не согласился сразу?

– Крупные дела сразу не решаются. Это один из главных законов бизнеса. Увидишь, все будет нормально.

Друзья решили не останавливаться в отеле, которых оказалось довольно много как в самом центре, так и в прилегающей к порту окраине, а отправиться на свой челнок. В конце концов на своей территории всегда спокойнее.

На утро выяснилось, что Дэн ошибся. Картак поднялся над горизонтом и неохотно пополз вверх по накатанной за миллионы лет траектории, но Бардик не звонил. Прошел час, полтора, но радиостанция молчала. Он позвонил только через два часа, надо отдать должное его выдержке.

– Хорошо Краст, – сказал динамик его голосом, – я согласен. Если все так, как ты сказал, то я куплю этот комплекс. Мне нужно сутки для того, чтобы собрать деньги. Естественно наличных столько не получиться. Как ты относишься к банку Олио на Сирте(12)?

– Нормально отношусь, – сказал Дэн, хотя впервые слышал название этого банка.

Банковская система Сирта(12) считались самой надежной во всей более-менее развитой части галактики. Среди кое-чего добившихся в этой жизни, считалось чуть ли насущной необходимостью иметь свой кодовый счет в этой банковской империи. Проходным балом в это удивительное царство, была сумма в двести пятьдесят тысяч кредитов, в стандарте прилегающих к Картаку группе конфедераций. Перед потенциальными клиентами, располагавшими меньшей суммой конечно же открывалось то же очень много дверей в любом месте Вселенной, где имели представление о том, что такое Господин Кредит, но только не эти. В этом омуте все было гораздо солидней и мелкую рыбу сюда не пускали. В некоторых кругах Сирта(12) была прямым синонимом слова «деньги». Туда слетались сдать в работу или взять в долг с целого шарового звездного скопления, насчитывающего восемнадцать галактик местной группы. В любом, более-менее развитом центре, наиболее солидные банки Сирты(12) имели свои представительства, в которых можно было в любое время дня и ночи пополнить свой счет, или наоборот, снять кровные, все, до последнего дробного кредита. Это было возможно благодаря закупленной очень далеко отсюда системе дальней пакетной связи, которая позволяла, не смотря на огромные расстояния, лежащие между представительствами и самими банками, обновлять информацию по всей сети каждые десять минут. В общем все это было очень дорого и круто.

– Тогда если ты не имеешь ничего против, – продолжал Бардик, – то я начинаю формировать счет в этом банке. Соберу пока миллиардов пятнадцать, а окончательную сумму определят мои эксперты.

– И мое слово, – перебил его Дэн.

– Конечно, конечно. Если ты не возражаешь, то моя группа прибудет в порт к двенадцати часам дня. Я знаю где стоит твой челнок. Свозишь их на место и покажешь все, что они потребуют.

– Хорошо. Сколько их будет человек?

– Четверо.

– Только учтите, чтобы были одни спецы и ни одного вашего головореза, а то я привезу вам его обратно в пластиковом пакете.

– Хорошо, хорошо, одни спецы. Только учти, я им гарантировал безопасность и если мои люди не вернуться назад через двое суток, то ты об этом сильно пожалеешь.

– Тогда все, договорились, – подытожил Дэн. – Встретимся через двое суток и продолжим.

– Удачного перелета, – попрощался Бардик и отключился.

Дэн повертел смолкнувшую радиостанцию в руке и бросил ее на ближайшее кресло. У Халтона после услышанного разговора вообще были противоречивые чувства. Одновременно он был несказанно рад, что клиент клюнул и все складывается очень даже неплохо, и в тот час, ему нестерпимо хотелось бежать прочь, быстро и не оглядываясь.

– Будем готовиться к встрече гостей? – спросил Дэн после паузы. – Осталось три с половиной часа.

Халтон сделал над собой усилие и утвердительно кивнул.

Начали с того, что проверили, хорошо ли запирается переходной шлюз, отделяющий кабину пилотов от пассажирского салона. Все оказалось нормально, блокировка изнутри кабины работала исправно. Проверив, все ли в порядке с оружием, они еще раз прошли таможню и около полутора часов провели в припортовых районах города, скупая все, что по их мнению могло пригодиться в предстоящем предприятии. За полчаса до назначенного срока они уже находились на борту челнока. Халтон прихватив с собой трофейный гранатомет и немного еды, как они и договаривались, наглухо закрылся в пилотской кабине, а Дэн стал дожидаться гостей.

Ровно в двенадцать часов, как и было обещано, у трапа скрипнули тормоза небольшого внедорожника. Дэн взял гранатомет, дослал заряд в патронник и распахнул наружный люк шлюза. Прибывший оказалось действительно четверо. Троим из них было около пятидесяти, четвертому примерно лет сорок. Они вылезли из машины и принялись выгружать контейнеры с оборудованием. Кроме них и водителя, был еще и представитель таможни. То, что этой команде было позволено так запросто въехать на территорию порта, так же свидетельствовало о весе, который имел в этого городе их босс. Таможенник скользнул взглядом по здоровенной пушке в руках у Дэна, но ничего не сказал. По законам конфедерации, все, что находилось на борту космического корабля, находилось вне пределов досягаемости местных законов.

– Добрый день, господа, – поздоровался Дэн как можно приветливее.

Ответом ему были только сдержанные кивки.

Прибывшие научные деятели, впрочем, как и все подневольные люди, болезненно отреагировали на поступивший накануне приказ своего шефа. Им сегодня не хотелось даже идти на обычную службу, отсиживать день в лабораториях Бардика, не то, что тащиться непонятно куда, к тому же за те же деньги. Оружие в руках встречающего уверенности в завтрашнем дне им то же не добавило.

На всех четверых были синие, новенькие рабочие комбинезоны, лишенные распознавательных знаков промышленных компаний, в руках у каждого был рабочий монтажный шлем, оборудованный парой светильников и респиратором.

Когда все, что они прихватили с собой было выгружено и сложено горкой у первых ступенях трапа, Дэн взял купленный несколько часов назад сканер металла и оружейного пластика, и мягко, но настойчиво сказал:

– Берите свои аппараты и поднимайтесь по одному. И пожалуйста, без резких движений, у этого оружия очень мягкий спуск и я могу ненароком кого-то поранить.

Требование было выполнено без возражений. Эксперты послушно стали подниматься на челнок. Дэн проверял каждого детектором, а затем осматривал то, что они приволокли с собой на борт. В контейнерах кроме личных вещей оказались компьютерная техника, пара видео систем разных форматов, несколько вседиапазонных детекторов радиоактивности и защитные костюмы. Не обнаружив ни среди вещей, ни в карманах спецов ничего подозрительного Дэн немного успокоился. Те, хоть и выглядели немного перепугано, но во всю старались это скрыть. Усадив их в самом конце салона, так, чтобы они все время были у него на виду, Дэн лично закрепил доставленное оборудование в нишах для ручной клади и пошел поднимать трап. Машина еще была здесь, а водитель с таможенником, как два старых знакомых беседовали о погоде.

– Передашь господину Бардику, – крикнул Дэн водителю, – что все нормально и я рад, что он правильно выполнил первое условие.

– Счастливого перелета, – пожелал водитель.

Таможенник поправил свою форменную куртку, под которой на поясе выделялась здоровенная кобура и ничего не сказал. Ему было плевать на все эти странные игры. Он с нетерпением ждал окончания смены и уже чувствовал себя дома, перед большим экраном недавно купленного, дорогого ТВ приемника, в нетерпеливом ожидании, когда же выйдет из душа забежавшая на огонек подружка.

Дэн закрыл и заблокировал оба люка.

– Все нормально, – сказал он в устройство бортовой связи Халтону.

– Хорошо, взлетаем, – послышался из динамика обрадованный голос. – Диспетчер уже дал добро.

Ожили реакторы, запустилась маршевая установка. Челнок приподнялся над бетоном площадки и убрал опоры.

– Я надеюсь, – сказал набравшись смелости самый старший из группы экспертов, – что вы выполните свои обязательства и доставите нас обратно. У всех нас семьи.

– Хорошо вам, – позавидовал Дэн усаживаясь в расположенное напротив кресло и застегивая ремни обвязки. – Не волнуйтесь, вы мне не нужны. Выполните свою работу и мы вас доставим обратно. Если вы будете работать добросовестно, то мы справимся еще быстрее, чем намечали. От вас требуется только оценить степень износа, реальную стоимость и перспективы одного объекта. Вот и все.

Дэн положил оружие себе на колени и уставился в ближайший иллюминатор. Услышанное несколько успокоило четверых путешественников по принуждению. Они даже позволили себе переключить внимание от мучившей их неопределенности, на разворачивающуюся за иллюминаторами величественную картину, вступающего в свои безраздельные права космоса. По мере того, как челнок поднимался все выше и выше над поверхностью, за толстыми стеклами постепенно темнело, но вместе с этим, повинуясь непонятно какому парадоксу, становилось все больше и больше слепяще-яркого, жесткого света, источником которого была не скрытая за пологом атмосферы звезда Картак. Это мирное соседство мрака и света, могло поразить кого угодно, а не только головы четырех сильно переученных умников. Как в одном месте могло одновременно существовать и то и другое? Яркий свет и сплошной мрак и больше никаких полутонов. Все пятеро, находящиеся в пассажирском салоне завороженно глядели на эту феерию парадокса. Только Халтон, насмотревшийся за свою кочевую жизнь и не такого, спокойно выполнял свои обязанности.

Переход как в одну, так и в другую сторону прошел мягко и почти незаметно. Халтон превзошел самого себя. На переброску аппарата в соседнюю галактику, ему потребовалось около десяти минут. Еще через полчаса они уже сорвал челнок с орбиты Карин(6) и устремил его к поверхности. Когда почти отвесный спуск прекратился и аппарат перешел в горизонтальный полет, Дэн указал гостям на показавшийся на горизонте комплекс и сказал:

– Вот господа, это место где вам предстоит поработать. Если вам нужно сделать наружный осмотр объекта, то мы покажем вам все его модули.

Все четверо покинули кресла и прильнули к иллюминаторам.

– Ничего себе, – только и сказал самый молодой из экспертов.

Остальные вели себя более сдержанно, не рискуя лишний раз нарываться на неприятности, но даже по их сдержанности, было видно, что раньше они ничего подобного не видели.

– Сделайте круг пожалуйста над комплексом, как можно ниже, – попросил один из экспертов, когда до первых модулей оставалось несколько километров.

– Мне необходимо оценить состояние наружного покрытия.

– Без проблем, – сказал Дэн и передал просьбу Халтону.

Тот выполнил требование на двести процентов. Мало того, что вместо одного круга над станцией, у него получилось два с половиной, так он еще и умудрился провести челнок не над всей станцией, а между выступающими над ее поверхностью модулями построек и технологическими мачтами. И гости, и его компаньон получили море удовольствия, а потребовавший это сделать, почувствовал себя среди коллег крайне неуютно. После ознакомительного полета, больше похожего на показательные выступления камикадзе, челнок опустился в колодец шлюза, створки люка которого распахнулись за долго до того, как тот показался на горизонте. Не успели опоры коснуться площадки, как наружный люк начал закрываться.

Гости отстегнулись от кресел и принялись напяливать на себя противорадиационные костюмы и респираторы. Дэн с улыбкой следил за приготовлениями. Началась продувка шлюза. Щелкнули замки и в пассажирском салоне появился Халтон с гранатометом в руках.

– Ну как вам понравилось? – спросил он.

– Если еще раз выкинешь что-то подобное, – пообещал Дэн, – то обижайся на себя.

– А что, все было нормально. Нужно же было чтобы гости как следует рассмотрели нашу красавицу. Никакой опасности и близко не было. Атмосферные потоки над плато сейчас отсутствуют. Так сказал мой электронный навигатор. Чего было бояться?

Друзья подождали пока умники переоденутся и открыли люк. На площадке неприкаянно стоял робот и наблюдал за людьми сквозь непрозрачное, снаружи, стекло своего шлема. Он так и оставался все время на месте, как ему и приказал Халтон перед отлетом. Еле слышно гудела система регенерации воздуха. Как ни странно, но робот не произвел на гостей никакого впечатления. О чем-то споря между собой в полголоса, они принялись выгружать свое снаряжение. Дэн подогнал оставленную сразу возле шлюза грузовую платформу и они выполняя требование экспертов, отправились на центральный пост комплекса. Правда, подъем в несколько уровней все же пришлось преодолеть пешком – Дэн так и не смог по памяти обнаружить шахту грузового лифта, да к тому же груженными последними достижениями в области научной технологии. Что-то здесь явно было не доработано. Расстояние между двумя соседними галактиками, составлявшее около двухсот пятидесяти миллионов световых лет, они преодолели немногим более чем за двенадцать минут, а вот на два с половиной километра внутренних переходов, у них ушло времени в пять раз больше.

Добравшись на место, люди Бардика тут же принялись за дело. Один из них занял место за центральным пультом, подключил к нему портативный компьютер и начал скачивать информацию. Двое других принялись расчехлять остальные рабочие места, все до одного. Четвертый, обвесившись видеоаппаратурой, начал съемку.

– Господа, вам нужна наша помощь? – спросил Дэн.

– Нет, все нормально, – за всех ответил старший группы, – мы справимся сами. Только не забирайте платформу, на которой мы сюда приехали, нашему оператору необходимо будет немного поездить на ней и поснимать.

– Смотрите, не потеряйте его из виду, а то здесь очень просто заблудиться, – посоветовал Халтон.

Он забросил гранатомет на плечо и вышел из отсека, следом вышел Дэн.

– Ну что ты обо всем этом думаешь? – спросил он, когда они остались вдвоем.

– Посмотрим по обстоятельствам. Если ребята будут вести себя спокойно, а мне кажется, так оно и будет, слишком уж они напуганы, то будем играть дальше, а если вздумают что-то выкинуть…

– Слушай, может ты пойдешь, посмотришь, что они там делают с системой, я ведь все равно в этом ничего не понимаю. Мне кажется, что они сейчас могут сделать с этой станцией все, что угодно. Вот например закрыться на центральном посту и натравить на нас роботов.

Дэн улыбнулся.

– Знаешь, когда мы отсюда улетали, я обо всем уже позаботился. Этого они так просто не смогут сделать, даже если очень захотят, то с той техникой, которая у них есть на это уйдет больше, чем двое суток, а им бы хоть успеть со своей работой справиться. В прошлый раз я снял пароли с самого комплекса, с входов, лифтов, аварийных задвижек, но установил свои на все отдельные системы. По станции можно свободно ходить, тестировать любое оборудование, но нельзя ничего запустить или остановить. Если же они попытаются перенастроить систему или подобрать хотя бы один из паролей, то все моментально отключиться. Кстати знаешь, я наблюдал за тем, что сделал их главный как только сел за клавиатуру, так он проверил есть ли доступ в каждую из систем и наткнувшись на защиту дальше не пошел, а стал просто переписывать информацию.

– Хорошо, если так. Пойдем немного отдохнем, – он указал на ближайшую дверь. – Еще несколько дней назад там были кровати, правда с голыми сетками, но все равно полежать можно.

Они вошли внутрь. Кровати были на месте, все до одной. На двух крайних от входа были аккуратно устланные постели! Идеально-белые, сохранившие складки уложенного в конверт белья.

Друзья удивленно переглянулись.

– Ничего себе, у них тут сервис был! – воскликнул Дэн после довольно длинной паузы. – Я и не думал, что все продумано до таких мелочей.

– А ну объясни.

– Роботы постелили. Нас же было в прошлый раз двое, вот они и постелили две постели.

– А почему я не видел ничего подобного, когда заходил сюда?

– У них здесь наверное другой цикл «дня» и «ночи». Мы наверное в него не попали. Слушай, ты ложись, а я все-таки их посторожу, потом поменяемся. Нельзя же так слепо доверять технике.

Халтон разделся и впервые за много лет лег по человечески. Ему было до того непривычно, что смешно было даже наблюдать, как он на это реагировал. Дэн вышел и тихо прикрыл за собой двери.

Когда он вновь появился на центральном посту, оператора уже не было. Старший по прежнему сидел за самым большим пультом, как показалось Дэну даже не переменив позы, а двое остальных распаковывали еще один свой компьютер и собирались на пост, с которого управлялись реакторные секции. Его так и подмывало желание отправиться с ними, посмотреть на самые большие реакторы, но он успокоил себя решив, что из операторского центра их наверняка не видно, а в самих реакторных залах и вообще могло быть очень опасно.

Когда они остались вдвоем со старшим группы, Дэн спросил:

– Много еще осталось?

Он не знал почему, но знакомиться ни с этим человеком, ни с членами его группы ему почему-то не хотелось. Каждый выполнял свою работу и этого уже было вполне достаточно.

– Нет уже не много, – охотно ответил давно поседевший и начинающий лысеть господин. – Я здесь уже практически закончил. Индексы всего оборудования и процентные показатели износа уже находятся здесь, – он хлопнул ухоженной ладонью по своему компьютеру, – остались мелочи, ну да пока спешить некуда. Много времени займут съемки. Господин Бардик хочет все увидеть собственными глазами, будто наших ему недостаточно. Больше всего работы досталось нашему оператору. Если бы мы знали, что этот комплекс окажется таким большим, то взяли бы несколько человек. Я ничего похожего раньше не видел и даже не думал, что такое бывает.

– Что вы скажете по поводу оборудования?

– Средний износ всего процентов двадцать. Все в рабочем состоянии, довольно неплохо сохранившееся. Шестьсот пятьдесят лет простоя, а ему хоть бы что.

– Оно все время обслуживалось, – напомнил Дэн.

– Да, да, я видел отчеты, но все равно, как-то странно, вы не находите?

– Что именно?

– Все одновременно и очень старое и довольно новое – парадокс.

– Если бы этот был единственным парадоксом в нашей жизни, – сказал Дэн.

Они почему-то сразу поняли друг друга. Убеленный сединами старик и только приоткрывший двери зрелости мужчина, которым по странному стечению обстоятельств, обоим нашлось дело до возрожденного из могилы времени, обогатительного комплекса. Этот эксперт еще и многого не знал. Он не знал, что уже не осталось никого из числа этого, без сомнения умелого и трудолюбивого народа; не знал, что этот комплекс – одно из немногих оставшихся в реальном мире подтверждений того, что действительно такая цивилизация существовала. И можно было сказать с полной уверенностью, что даже с высоты своих лет ему вряд ли было понятно, зачем же все это было нужно? Неужели только для того, чтобы пара бродяг смогла поправить свои проблемы? А пусть даже и так. По крайней мере смысл сохранялся.

Они замолчали. Больше говорить было не о чем.

Глава 19. Заказ.

Алин долго выбирал место для посадки. То то ему было не так, то это не этак. Наконец все оказалось как надо и разведчик надежно встал на все свои четыре опоры. В редких, беззвучных сполохах ветвистых, ослепительно-белых молний, с трудом можно было разобрать где они оказались. Вокруг бились на сильном ветру какие-то заросли. Приборной же подсветки кабины хватало только на то, чтобы высветить струи дождя, на лобовом стекле.

– Приехали, – констатировал очевидное пилот. – Следующий этап – твой. Будешь собираться или пусть пройдет гроза?

– А если она и через неделю не пройдет? К тому же я тебе говорил, что мне в грозу лучше. Будем собираться.

Яркий свет кают-компании, не имеющей ни одного внешнего иллюминатора, показался обоим страшно демаскирующим и потребовалось определенное усилие, чтобы убедить себя в том, что снаружи его не видно. Хандор стал переодеваться. Алин помог ему вскрыть заедающий замок контейнера и вышел. Когда он вернулся, Хандор был уже в бронежилете, с ранцем за плечами и как раз разбирался с настройками шлема. Оружие стояло тут же, прислоненное к переборке.

– Вот тебе карта местности, – протянул Алин аккуратно сложенный прямоугольник пластика. – Через этот лес тебе нужно будет идти, а это и сеть тот поселок. На вот, это компас, я его настроил на местные значения, а вот это, – протянул он небольшую, продолговатую коробочку, – маяк. Ты только включи его и я тебя подберу. Радиосвязь мы поддерживать не будем.

– Если ты услышишь этот маяк, так и охрана его может услышать. Включить эту штуку, все равно что крикнуть им где ты находишься.

– Тогда что, не будешь его брать?

– Буду, но только давай договоримся о поправке. Если ты засечешь сигнал этого маяка, то я буду находиться не там, откуда придет сигнал, а в трех километрах севернее. Запомни, строго севернее.

Алин с удивлением посмотрел на своего нового напарника.

– Хорошо придумано, – похвалил он, – мне это в голову не приходило.

– Захочешь жить, и не такое в голову придет, – успокоил его Хандор надевая шлем.

Затем он пристегнул с правой стороны ранца аннигилятор, а с левой автомат. После того, как с экипировкой был покончено, он превратился в настоящую копию космического боевика, без образа которого не обходился ни один диск с приключенческим фильмом. Разница была только в выражении лица, глаз, осанке. Горделивой актерской напыщенности не было и в помине, в серьезных глазах была заметна только холодная решимость, какая бывает только у загнанного в угол, дикого зверя. В сопровождении пилота Хандор направился к шлюзу.

– Ну что? Ты будешь ждать меня здесь или в более глухом месте? – спросил он у Алина.

– Если все будет спокойно, то подожду здесь, – ответил тот, – открывая первый люк, – а если в небе опять будет какое-то движение, то пережду или где-то поблизости, или в космосе.

– Тогда давай договоримся, как нам не промахнуться друг мимо друга, – предложил Хандор, которого такая постановка дела несколько озадачила. – Мне не охота здесь оставаться навсегда и партизанить в этих лесах до конца своих дней.

Алин замолчал, прикидывая что-то в уме, а потом сказал:

– Значит так, мы сейчас находимся в тридцати пяти километрах от поселка. Из-за грозы мне удалось подойти гораздо ближе, чем я обещал, так что у тебя уже есть одни запасные сутки. Потом, сутки туда, сутки обратно, ну и там три дня. Так будет нормально?

– Нет, трех суток на саму операцию может не хватить. Набрось еще одни на всякий случай. Всякое может случиться. Мы же не знаем какие у них там системы слежения за местностью и вообще, как построено само обеспечение безопасности вокруг поселка. Может потребуется только несколько суток, чтобы пробраться незамеченным.

– Хорошо, как скажешь, – легко согласился Алин с требованием. – Значит ровно через шесть суток я тебя жду на этом месте. Запомни время.

Они оба посмотрели на свои серверы, а Алин даже нажал на своем несколько кнопок.

– Точно в это время ты должен быть на здесь, на поляне. Может так случиться, что меня к тому времени обнаружат и даже лишней минуты на ожидания у меня не будет.

– Хорошо.

– Если же ты воспользуешься аварийным маяком, – продолжал пилот, – то тогда встречаемся раньше и действуем как договаривались.

– Слушай, если я не успею к этому времени, – спокойно продолжал Хандор, будто дело шло о загородном пикнике, а не о смертельной опасности, – тогда вернись еще раз через двое суток, только на пять километров южнее этого места, это к тому времени уже может быть обнаружено и находиться под наблюдением.

– Хорошо, я запомнил. Договорились. Не волнуйся, делай свое дело, я тебя заберу. Главное – не попадись.

Последнюю фразу Хандор оставил без внимания, развернувшись лицом к выходному люку, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Алин потушил в шлюзе свет и открыл люк. Внутрь корабля ворвались шум неистово бушующей под ударами ветра листвы и мощные порывы этого самого ветра, который не оставляя основного занятия, поинтересовался, как же тут все внутри. Хандор спрыгнул в высокую траву и достал электронный компас.

– Отметь это место! – крикнул Алин, стараясь перекричать разгулявшуюся стихию. – А то не сможешь вернуться!

Одним нажатием соответствующей кнопки неказистый прибор запомнил координаты поляны, образовавшейся во время одной из таких же бурь. Хандор на мгновенье обернулся и махнув рукой в знак того, что все нормально, растворился в ближайшем кустарнике, но Алин этого даже не заметил. Он стоял в проеме люка, напряженно вглядываясь в тьму ночи чужого мира, но так и не мог разглядеть размытый силуэт своего нового компаньона. Конец неопределенности положила сверкнувшая поблизости, сиреневая молния, высветив, как на ладони, все пространство перед кораблем. Хандора уже не было. Алин постоял еще некоторое время, прислушиваясь к шуму ливня, ветра и дикого леса, принюхиваясь к незнакомым запахам. Ветер захлестывал потоки воды внутрь шлюза, но пилота это сейчас не волновало. Мощь сошедшихся вместе, нескольких стихий, поражала воображение и действовала завораживающе. Молнии били одна за другой, легко прошивая пространство отделяющее плотные облака от грешной тверди, а раскаты грома сливались в сплошной рокот, похожий на канонаду массированной артподготовки. Вдоволь насмотревшись и наслушавшись, думая о чем-то своем, он автоматически потянул руку к панели управления шлюзом. Массивный, наружный люк плавно встал на свое место.

Все вокруг было синим, будто подсвеченное ультрафиолетовым стерилизаротом хирургического кабинета. Темно-синие стволы огромных деревьев, немногим более светлый кустарник и потоки воды лившейся с листвы верхних ярусов леса. Прибор ночного видения работал вполне сносно, проецируя на забрало шлема довольно реальную стереокартинку. Правда, время от времени, экраны немного меркли – так он реагировал на яркие вспышки близких молний, в остальном же было все как надо. Хандор шел размеренным шагом путешественника на дальние дистанции, не обращая внимания на разбушевавшуюся стихию. Более того, она его вполне устраивала. Казалось, странные боги услышали заклинания Алина и каким-то образом передали его просьбу здешним владыкам небес.

Лес оказался действительно диким и нетронутым. Часто попадались настоящие завалы, образованные не устоявшими во время гроз деревьями. Их часто приходилось обходить, но больше всего доставал кустарник, разросшийся целыми массивами и продираться сквозь который удавалось с большим трудом. Покинув борт корабля, Хандор намеревался за восемь часов выйти на место, но переход давался труднее, чем он рассчитывал, так что пришлось накинуть еще несколько часов. Единственное, что его сейчас беспокоило, так это удасться ли ему выйти к поселку затемно или нет. Могло просто не хватить ночи. Хотя это и не имело никакого значения, ведь на то они и системы безопасности, чтобы работать круглосуточно, но засветло соваться в незнакомое место ему не хотелось. Это была одна из немногих особенностей, доставшихся ему от безвозвратно канувших в бездну небытия предков.

Не смотря на сорокакилограммовый ранец за спиной, увесистый бронежилет и еще кучу мелких разностей, подвешенных к разгрузочным ремням, Хандор дышал ровно, не проявляя даже признаков усталости – недавний тренаж, а особенно предшествующая ему специфическая подготовка, давали свои результаты. Обходя стороной очередное препятствие и сильно отклоняясь при этом от кратчайшего маршрута, он доставал компас и выравнивался. На его груди болтался включенный сканер электронных устройств, но он пока помалкивал – до ближайшей возможной системы оповещения было еще много километров. Камуфляж давно промок, твердый жилет нещадно тер грудь и спину при каждом шаге, а в сапогах хлюпала вода, но пока терпеть было можно.

Часа через четыре лес постепенно стал меняться, все меньше и меньше попадалось больших и старых деревьев, зато стало гораздо больше кустарника. Не смотря на его заросли, идти стало немного легче – здесь он был не такой старый, к тому же можно было уловить небольшой спуск. Вспомнив карту, Хандор понял, что это уже начинается последний, пологий склон, плавно переходящий в равнину. Еще через час, когда склон обозначился более убедительно, он отстегнул с крепления ранца автомат, навинтил на ствол глушитель и с оружием наперевес двинулся дальше.

В лесу было необычно пусто. Алые засветки на экранах шлема, свидетельствующие о чем-то или о ком-то, чья собственная температура отличалась от температуры окружающей среды были крайне редки, да к тому же принадлежали каким-то совсем мелким тварям, пережидающим ненастье на нижних ветках деревьев и в самых непроходимых участках кустарника. Более-менее приличный экземпляр, который был определен прибором, как туша весом немногим больше ста килограмм, встретился всего один-единственный раз. Зверь был видимо сильно напуган грозой, так что спокойно позволил человеку пройти совсем близко. Сколько Хандор не припоминал ночных операций в лесах, животных всегда было не в пример больше. Решив для себя, что большинство живности попряталось в норы или еще куда-то, он больше не стал заострять на этом вопросе внимания.

Еще часа через два впервые подал голос сканер, обнаружив первый сюрприз. Услышав писк тревожной трели, Хандор замер на месте, а в следующее мгновение резко метнулся в сторону, укрываясь за толстым стволом ближайшего дерева. В таком поведении то же не было никакого смысла, ведь если его засекли, то уже засекли, но это была еще одна из особенностей, доставшихся в наследство от длиннющей, как дорога в рай, безликой череды предков. Прислонившись ранцем к мокрой коре дерева, он отстегнул с ремня сканер и расчехлил прибор. Щелкнув непослушной защелкой, отбросил небольшой экранчик, который с готовностью тут же засветился. На нем появился участок местности, только что располагавшийся по ходу движения, только в непривычном ракурсе, будто заснятый с воздуха. Блеклый фон символически обозначенных зарослей, ровной линией пересекала цепочка ярких, пульсирующих оранжевых точек.

Тревожное заграждение, расставленное на расстоянии приблизительно десяти километров от охраняемого объекта, кое-как характеризовало не только служак охраны, но и самих хозяев. Они боялись и их страхи были явно обоснованными.

Ночной путешественник переключил прибор в режим детектирования. На экране, по которому причудливо преломляя изображение струилась дождевая вода, появилось сообщение: «Комбинированный датчик движения и инфракрасного излучения. Связь с базовой станцией и по всей цепи датчиков поддерживается в миллиметровом диапазоне. Модель и производитель неизвестен. Радиус уверенного захвата – 75 метров. До ближайшего датчика 120 метров».

Хандор облегченно вздохнул. Первое препятствие было не таким уж и серьезным, по крайней мере, внутренне он был готов к чему угодно, а тут оказалось довольно распространенное оборудование. Первым делом он отключил инфракрасные излучатели подсветки шлема и «круглосуточного» оптического прицела автомата, которые своим направленным действием могли выдать его даже с такого расстояния. Все вокруг заметно поблекло, утратив резкость очертаний, хотя даже так вполне можно было ориентироваться. Затем он порылся в одном из подсумков разгрузочных ремней, быстро обнаружив то что искал. Это оказался витой соединительный кабель. Сняв соответствующие заглушки с разъемов на сканере и автоматном прицеле и стараясь, чтобы туда не попала вода, он подключил одну к другой, казалось совсем несовместимые вещи.

Но так только казалось. Этот комплект был специально разработан для ведения высокотехнологических военных действий в диких, полевых условиях. Как правило в снаряжение солдата входило достаточное количество электронных устройств, по излучению которых и ориентировался сканер, обнаруживая цели и облегчая наведение в условиях даже нулевой видимости.

Вернув сканер в чехол на ремне, Хандор снял с предохранителя автомат и приготовился стрелять. Компенсатор приклада, как родной, прижался к плечу. В поле зрения прицела часто-часто запульсировали две ближайшее цели, только на этот раз, выделенные ядовито-зеленым цветом. Видимо датчики были установлены на некотором расстоянии от земли, на стволах деревьев, и с этой точки оба хорошо просматривались, так что даже не пришлось переползать на другое место. Долго не раздумывая, ночной путешественник тщательно прицелился и плавно нажал на спуск. Две пригоршни блестящих гильз вылетели вправо и вверх, как это и полагается в подобном оружии. Только их мелодичный звон был единственным свидетельством того, что только что стреляли, да из вентиляционных щелей глушителя заструился синеватый дымок. Хандор сделал глубокий вдох и еще несколько раз перевел поле прицела от одной, уже не существующей, цели к другой. Ни каких засветок больше не было. Путь был свободен. Поправив лямки ранца он встал и двинулся дальше.

Гроза постепенно угасала, смещаясь куда-то к северо-востоку. Потоки воды, льющиеся из непроглядных небес, начали иссякать, предвещая скорую кончину творившегося всю ночь безобразия и давая надежду на спокойное, может быть даже безоблачное, утреннее небо.

Через полторы сотни шагов Хандор наткнулся на одно из деревьев, по которым только что стрелял. Им оказался настоящий исполин с толстенным стволом и бьющейся на ветру, раскидистой кроной. Примерно в метре от поверхности, в плотной древесине белело внушительное углубление, а вокруг, в радиусе нескольких метров, были разбросаны мелкие щепки. Хандор добавил шлему яркости и внимательно осмотрел все пространство под деревом, но в густом переплетении вспучившихся корней, он не заметил даже осколка, искусственного происхождения. Датчик, что бы он из себя не представлял, исчез не оставив и следа.

Вообще-то, разрывные пули были способны творить и не такие чудеса…

Примерно через час сканер опять подал голос. На этот раз по ходу движения было установлено более навороченное заграждение. Им оказалась сетчатое заграждение, устанавливаемое специальной машиной, оборудованное для надежности датчиками трех разных систем. Непрошенный гость виртуозно повторил недавно проделанный трюк, только на этот раз пришлось стрелять немного больше и с более дальнего расстояния, но все получилось неплохо. Засветки в прицеле исчезли, подтверждая, что проход свободен, правда пришлось еще немного пострелять по столбикам, чтобы он стал еще более свободным.

Сетчатое полотно выглядело таким свежим, будто его установили сутки назад. Просека, оставленная специализированной машиной была опрятна, как полоса отчуждения вокруг ухоженного космопорта. Вероятно ее регулярно подчищали.

Конечно же, особо не приходилось надеяться, что повреждения двух линий тревожного заграждения будут списаны только на разбушевавшуюся стихию. К тому же, если пульт системы безопасности высвечивал хотя бы примитивную карту контролируемой местности, а не цифровые индексы датчиков, то с первого взгляда можно было догадаться, что в направлении поселка кто-то идет. Но шанс все же оставался. К тому же, датчики ничего подозрительного не обнаруживали, просто портились, и все.

Ливень прекратился как-то сразу, будто наверху неожиданно кончилась вода. Ветер, еще не веря, что все так быстро закончилось, разочаровано раскачивал деревья, трепал их, и без того уже достаточно истерзанные кроны, но гроза неотвратимо уходила на север, не принимая в расчет эти запоздалые проказы.

Небо довольно быстро очистилось и вскоре, сквозь разрывы листвы стали видны крупные, умытые звезды.

Под самое утро, которое судя по всему должно было вот-вот наступить, но почему-то медлило, Хандор добрался до границы леса. За разложистым кустарником угадывался пологий спуск в распластавшуюся впереди долину. Ни жалкого света звезд, ни мощности инфракрасной подсветки шлема не хватало, чтобы с полной уверенностью выяснить, куда же его занесло. На хронометре, автоматически выставленном по тридцатичетырехчасовому местному стандарту значилось: «29:05». Видимо в часовой пояс, если здесь таковые существовали, устройство не попало, а выдавало время одного их центральных космопортов планеты. Он находился примерно в десяти тысячах километров на запад и гораздо севернее.

Спрятавшись в зарослях густого кустарника, ночной путешественник затаился до утра.

Не прошло и полутора часов, за которые Хандор успел замерзнуть, как небосклон неохотно просиял в строго положенном месте, а из-за древней горы, неотступно переходящей в статус холма, показалось местное светило. Оно было несколько крупнее тех, что раньше видел спрятавшийся в зарослях наемник, но ни размер, ни странный оранжевый цвет, не произвели на него особого впечатления. Он внимательно осматривал лежащую внизу долину, широченную, как душа мота. Далеко внизу, извивалась струйка реки. Она была так ничтожна, что даже не верилось, что своим происхождением, да и внушительными размерами, эта долина обязана именно ей.

На противоположном склоне, на берегу небольшого заливчика, явно искусственного происхождения, возвышался поселок. Он был немного больше, чем представлял себе Хандор и выглядел, как чужеродная деталь, на фоне нетронутой природы. Рядом с поселком была устроена посадочная площадка. Из-за обступивших ее грузовых контейнеров выглядывало оперение необычно маленького челнока. Больше из техники, на которой можно было передвигаться в пространстве ничего не наблюдалось. Не было даже вездеходов. Вокруг поселка на начавшей желтеть траве не было видно ни одной колеи, оставленной подобной машиной. Не было сомнений, что все необходимое доставляется в это место по воздуху, а может быть даже и «по космосу», как любил говаривать один бродяга, мир его праху. Непонятно почему, но хозяева намеренно поддерживали отстраненный статус этого места, и видимо им это неплохо удавалось.

Хандор лежал и рассматривал поселок в прицел аннигилятора. В отличие от автоматного, этот обладал зверским увеличением. Хотя до ближайшего строения было около семи километров, но с высоты все было прекрасно видно. Широкие, прокошенные газоны и узкие улочки нежилого сектора пока пустовали. Судя по всему, с первым лучом зари здесь никто не подрывался. Среди стандартных блочных модулей, из которых, как из конструктора, можно было воздвигнуть все, что угодно, к тому же особо не напрягая фантазию, выделялось строение особого рода. Оно было не только больше по размерам, возвышалось на два этажа над крышами самых высоких модулей и аккуратных котеджей, но и выделялось претензией на исключительное архитектурное решение. Вычурность модерна в этом образце была смело соединена с наглостью авангарда. Надо сказать, что одним куском это производило впечатление.

«Хозяйский дом», – подумал Хандор, совершенно равнодушно и отстраненно.

Он немного поелозил перекрестьем прицела по огромным окнам верхних этажей, но разглядеть ничего не удалось. Мешала глубокая тонировка и разбрызганные по стеклам блики утреннего светила.

Не теряя зря времени Хандор стал осторожно спускаться вниз по пологому склону, стараясь находиться в тени разбросанного по спуску, редкого кустарника.

Надо сказать, идти пригибаясь как можно ниже, да к тому же с тяжелым ранцем за спиной, оказалось не такой уж и простой задачей. Не смотря на раннее утро, стало припекать. Пот заливал глаза, вытекая струйками из-под шлема. Глаза жгло. Нестерпимо хотелось сорвать этот титановый котелок для приготовления мозгов в собственном соку, но делать этого не следовало и Хандор не делал. Этот шлем был единственной ниточкой, соединявшей его с напарником, да и со всей остальной Вселенной, откуда он так непрошено заявился.

Залегая отдохнуть через каждые двести-триста метров, он уже отдалился от границы леса километра на два, когда в наушниках шлема опять услышал тревожный зуммер сканера. Хандор метнулся к ближайшему кусту и затаился. Зуммер не повторялся – следовательно охранное устройство, что бы оно из себя не представляло, инициировано не было(не стало связываться с базовым комплексом, а продолжало находиться в дежурном режиме). Стараясь не производить резких движений, он достал из-под себя сканер и глянул на заляпанный грязью экран.

«Заграждение класса „А-2“, – сообщала умная штучка, – Вы находитесь в зоне неуверенного распознавания. Если хотите остаться незамеченным, покиньте зону».

Далее следовал длинный список того, по каким именно принципам работает невидимая преграда. Она не распознавала нежданных гостей разве что только по напряженности электромагнитного поля наводимой мозгом.

Хандор стал медленно, очень медленно, отползать вверх по склону. Двигаться так было еще труднее. Руки скользили по раскисшей земле, крошево иссохшей травы, прилипало ко всему, что к ней прикасалось. Казалось, что это уже никогда не кончиться, когда через метров семьдесят сканер дал отбой. Стоило прозвучать первой трели зуммера, как Хандор распластался на земле, не в силах. Даже приподнять голову.

На восстановление ушло минут десять.

Приподнявшись на локтях он осмотрелся. Вокруг все было тихо. Поселок по прежнему спал и видел свои самые сладкие сны. Хандор выбрал куст побольше и стал устраиваться. Для начала у самого основания куста, так чтобы не было заметно со стороны, он вырезал несколько лоскутов дерна. Затем подрыл ножом грунт и соорудил некое подобие бруствера, со стороны поселка, замаскировав приготовленным дерном неразрешенные земельные работы. После того, как бруствер был готов, он наполовину подрезал часть побегов кустарника и пригнул их к лесу. Это было сделано для того, чтобы лежащего человека не было видно не только со стороны поселка, но и с воздуха. Гнездо получилось что надо. В лучших традициях диверсионной деятельности.

Установив аннигилятор на сошки, он точнее отстроил увеличение прицела и выставив на всякий случай дальность принялся ждать.

Спустя примерно час Хандор высмотрел на улице первого человека. Им оказался простой уборщик. Его яркий, сиреневый комбинезон просто нельзя было не заметить на фоне матово-платиновой окраски строений. Оглядев свое хозяйство после ночной бури, он забросил за спину небольшой пылесос и принялся наводить порядок на газоне перед хозяйским домом, убирая нанесенные ветром из долины клочки сухой травы и листья. Видимо гул садового пылесоса и был сигналом к подъему. На узких улочках хозяйственного сектора и на посадочной площадке замелькали люди. Как ни странно, их было совсем немного. За несколько долгих часов в поле зрения прицела попало всего двенадцать человек. Ни женщин, ни детей видно не было, наверно место не способствовало размножению, хотя, со стороны выглядело уютным и вполне подходящим. Больше всего суетились у стоявшего на площадке челнока, но что именно там происходило из-за контейнеров нельзя было рассмотреть.

Светило отдуваясь ползло все выше и выше по накатанной дуге. До зенита оставался еще приличный угол, но уже было нестерпимо жарко. Парило. Долину залила приторная вонь просыхающей прелой травы.

Время потянулось медленно-медленно, будто делая огромное одолжение. Казалось, что оно вот-вот остановится.

Через несколько часов после обеда из лагеря вышли трое и направились к временной, понтонной переправе, под небольшим углом пересекающую ленту реки. Хандор внимательно осмотрел крошечный отряд, неспешно движущийся в его сторону. Полевая пятнистая форма, сапоги армейского образца. Все трое были вооружены, но совсем легко и не походили на охотников даже при ближайшем рассмотрении. С собой у них было какое-то оборудование, упакованное в пузатом чемоданчике.

«Техники, – подумал Хандор и потянулся за автоматом. – Ничего себе у них тут и дисциплина! Они уже давно должны были все исправить и возвращаться назад».

Но те, судя по виду, совершенно не чувствовали себя должниками, шли свободно, никого не опасаясь, болтая на ходу. Вскоре они приблизились настолько, что стали слышны отдельные отрывистые фразы и заливистый смех. Хандор включил коммуникатор и взял ближайшего умника на прицел.

– …хорошо хоть внутренние заграждения остались в порядке, – услышал он в наушниках перевод, – а то нас точно заставили бы землю рыть носом…»

Аппарат переводил бесстрастно, считая интонации чем-то вовсе не важным. Уверенное распознавание речи оборвал идиотский смех самого веселого, как только он отсмеялся, перевод продолжился:

– …знаешь, я уже несколько раз просился назад, но меня не отпускают. Мне уже здесь надоело. Вечно одно и то же. Тоска.

– И не говори, – поддержал говорившего собрат по несчастью, – обещали хорошее место, а оказалось как всегда – дыра-дырой.

Стайка обиженных поравнялась с убежищем Хандора. До ближайшего было метров пятнадцать. Если бы ему хоть что-то померещилось в данный момент, то это и оказалось бы последним ощущением в его жизни. Но пока им всем было на жизнь. Никто даже не взглянул в сторону куста, за которым, возможно, притаилась их смерть. Никому не было дела до примятой Хандором травы. У них хватало своих проблем и чужие им были ни к чему.

Далее разговор перебросился, судя по выражениям, на их начальника, а когда они удалились метров на сто, прибор отказался переводить.

«Скучно говоришь? – подумал Хандор. – Так я развлеку, подожди еще немножко. Клоун уже на месте.»

Не смотря на хитроумное оборудование, чужака пока не обнаружили. Все было списано на стихию. В запасе оставалось около четырех часов – примерно столько нужно нужно было неказистому отряду, чтобы выйти ко второй линии заграждения. Как только они обнаружат поваленные столбики со следами пуль, сразу станет ясно, что в их владениях кто-то хозяйничает. Времени было слишком мало. Трудно было надеяться, что именно за эти часы цель появится перед ясными очами стрелка. Хандор решил, что к заграждению они дойти не должны.

Дав минут пятнадцать выдержки, он двинулся следом, прихватив с собой только автомат и несколько запасных магазинов.

Среди белого дня лес даже близко не производил того впечатления, которое с легкостью демонстрировал ночью. Деревья стояли довольно просторно, а не жались друг к другу, как невольники на рынке. Хандор сразу обнаружил следы техников и пошел по ним, как штурман, по хорошо помеченному фарватеру. Следов было даже больше чем достаточно. Хватило бы и отпечатков их сапог, но в изобилии были и надломленные веточки, яркие клочки пластика от сладостей да пустые капсулы от какого-то препарата.

Довольно быстро он их нагнал и пошел сзади на расстоянии метров в триста. Не смотря на расстояние их галдеж был хорошо слышен, но Хандор коммуникатор уже не включал. Про что они разговаривали уже значения не имело. Убирать техников недалеко от поселка было слишком опасно. В случае чего, тела бы обнаружили очень скоро, к тому же, если не все пойдет так, как он надеялся и они успеют связаться со своими, то подмога подоспеет слишком быстро и у него останется слишком мало времени для того, чтобы придумать что-то убедительное.

Через километра три, Хандор решил, что уже достаточно. Он взял круто вправо и побежал, обходя противника широким полукругом. Оказавшись в нужной точке он залег и принялся ждать. Техники появились почти сразу, немного в стороне. Дождавшись, пока они выйдут из-под прикрытия деревьев, Хандор открыл огонь. Двоих с треском порвала одна очередь, они даже не успели сообразить, что же случилось, остальной, бредший немного в стороне, попытался выхватить из зажима свой импульсник, но не успел даже ухватиться за его рукоять. Огоньки разрывов пробежались от живота к груди отбросив его на несколько метров назад. Лес несколько раз очень похоже повторил две длинные очереди разрывов, но быстро успокоился и продолжил передразнивать крики птиц.

Еще некоторое время Хандор лежал и рассматривал в прицел распластавшиеся на мокрой листве тела. Все было тихо, как на кладбище в безветренную ночь. Вблизи картина выглядела соответствующе. Особенно не повезло находившемуся по середине. Несколько разрывных пуль попали ему в голову, и от нее теперь ничего не осталось, если не считать мелких осколков черепа да брызг окровавленной слизи, в которые превратились его мозги. Двое других сохранились получше и не смотря на вывороченные внутренности, ни у одного похоронного бюро не вызвали бы ни каких вопросов.

Первым делом Хандор осмотрел единственную небольшую радиостанцию. Включить ее не успели. Как и положено, она находилась в ждущем режиме. Он выставил на ней минимальную громкость и отправил находку в один из своих подсумков. В чемоданчике, как он и предполагал, находились инструменты, целый набор электронных датчиков разных систем, несколько упаковок с лекарствами и, видимо для разнообразия, толстая пачка голографической порнографии.

Без сантиментов, Хандор сорвал с ремня ближайшего трупа флягу с водой и прихлебывая, побежал в стайерском темпе назад.

В поселке еще было все тихо. Еще несколько часов неопределенности, добытых невинной кровью оставалось в запасе. Наскоро перекусив, Хандор с пристрастием принялся высматривать толстяка, рожу которого продемонстрировал ему Торик в своем «Звездном дожде», но безрезультатно. По данным заказчика, клиент в это время должен был находиться в поселке, но видимо потыкаться на жару не имел никакого желания.

Впрочем, как это понятно для человека его комплекции!

Хандор выжидал.

Идти в поселок не хотелось. При таком развитии событий, его шансы выглядели уж слишком ничтожными – каким бы ты не был проворным, но если идешь в открытую на такую толпу, то всегда найдется чудак, который особенно ничем не рискуя стрельнет тебе в спину.

Уже темнело и поселок зажег огни, когда там сообразили, что что-то не так. Паника была недолгой, но впечатляющей. Все забегали, как посоленные. Через пятнадцать минут входы и выходы усиленно охранялись, а на посадочной площадке прекратившаяся на ночь работа закипела с новой силой. Локаторы систем заградительного огня, казалось стали раскачиваться еще быстрее, но скорее всего, так только казалось. Самих ракет, излучателей или чем они там стреляли, видно не было.

Еще через пару минут прилетела спарка правительственных штурмовиков. Сделав несколько кругов над долиной, они качнули куцыми крыльями и ушли на север.

Тем временем челнок грузили полным ходом, почему-то вручную. Все, кто не находился в оцеплении, были на взлетной площадке.

– Удирает, – тихо сам себе сказал Хандор. – Ничего себе сколько добра. Грузят-грузят, о оно все есть. Наверное многим дорогу перешел. Надо же, какой легкий на подъем.

Уже совсем стемнело и ночь уже успела навластвоваться во всю, когда пилоты стали продувать турбины свежей топливной смесью. Прицел Хандора был уже давно переключен в «ночной» режим. Все выглядело тусклее, чем с инфракрасной «подсветкой», но боясь себя выдать он ее не включал. Даже в таком паскудном режиме не заметить грузную фигуру бредущего к челноку толстяка было невозможно. Наконец-то появился тот, кто его интересовал.

Хандор отбросил крышку ранца и высыпал на траву все обоймы к аннигилятору. Перебрав их, он нашел самые мощные заряды и зарядил оружие.

Пока он это проделывал, клиент успел пересечь большую часть площадки и остановившись у трапа раздавал всем, кого видел ценные указания. Он энергично размахивал руками и всем своим видом выражал крайнее недовольство. Оранжевые нити перекрестья сошлись на его массивной фигуре, но Хандор почему-то медлил. По всем правилам уже давно нужно было плавно вжать спуск и рвать отсюда когти.

Пока Хандор ждал, цель успела распорядится и скрыться в челноке. Неуверено раскачиваясь машина стала вертикально подниматься вверх. Она успела подняться метров на двести и уже начала задирать рыло к небесам, когда Хандор выстрелил пять раз подряд по ее правому борту и быстро защелкнул на объективах шлема почти непроницаемые светофильтры. И как раз во время. Слившиеся в одну, четыре ярчайшие вспышки на мгновенье вернули долину в белый день, вернее, в самый белый, какой только может быть. Если кому-то не повезло и он наблюдал представление незащищенными глазами, то это было последнее, что воспринял мозг от бесследно выгорающей сетчатки. Вообще, аннигиляция, всегда считалась самой зрелищной реакцией. Пятый заряд прошел мимо челнока и полыхнул на дальнем склоне.

Хотя межгалактические челноки, даже такие маленькие, и обладали сверхзащищенными корпусами, но против такой прививки устоять не мог никто. Вопрос был только в дозе. Четыре заряда в одно место, эквивалентом которым были две тонны не самой дрянной взрывчатки оказались достойным аргументом конструкторской мысли. Кораблик несколько раз провернулся в продольной оси, извергая из внушительной пробоины тугую, реактивную струю, которая выбрасывала в сторону какие-то лохмотья, яркие куски раскаленного до бела металла и еще много разных мелочей, без которых вполне можно прожить, но вот полететь нельзя. Хандор прицелился еще раз, но добавки не потребовалось. Опережая секунду назад определившийся исход, челнок полыхнул, в свете фильтров почти черным пламенем и разлетелся в куски. Такой режим работы реактора, конструкторы заложить не додумались – вот он и взорвался.

Еще не все, что было в небе успело достичь грешной тверди, а рыло аннигилятора уже с интересом осматривало сам поселок. Там еще шок не прошел, вернее, он еще даже почти не начался. Кто замер на месте, кто валялся на земле, закрывая руками глаза.

Самыми опасными выглядели раскачивающиеся из стороны в сторону локаторы. Хандор не раздумывая послал два заряда в их направлении. Громыхнуло что надо. Разметало ближайшие строения. Даже на расстоянии в пять километров он почувствовал, как дрогнула под ним земля. В поселке открыли беспорядочную стрельбу. Тонкие штрихи импульсников полосовали черную драпировку ночи во всех возможных направлениях. Посреди разгорающихся руин, в которые превратился один из ангаров после падения обломков челнока, что-то начало гулко рваться.

Спокойно понаблюдав за вызванным из преисподни хаосом, Хандор решил, что спокойнее будет покончить со всем этим сейчас же. Эта мысль его даже развеселила и он улыбнулся. Мысленно отчитав себя за то, что не решался поступить так с самого начала, он вставил свежую обойму. Ожидая, пока пройдет тест новых зарядов, он представил себе, что бы с ним сделали те, кого он с самого начала милостиво хотел оставить в живых, попадись он им в руки. Картина оказалась не из приятных и как только на небольшой панели загорелась надпись, разрешающая применение и прозвучало дублирующее ее попискивание, он легким движением указательного пальца широко распахнул врата ада.

Хватило двух обойм, чтобы непонятно чью базу и всех, кто там еще оставался, перемешать с землей в глубину около пяти метров.

Поселок превратился в один сплошной костер, раздуваемый свежим, ночным ветром. Хандор встал и забросил наскоро упакованный ранец за спину. На этот раз все оказалось гораздо проще, чем можно было даже надеяться. Ну да новичкам всегда везло…

Подобрав оружие он уже никуда не торопясь двинулся к лесу. Не доходя метров десять до первых зарослей он услышал вой турбин правительственных штурмовиков. Хандор остановился и равнодушно глядел на два быстро приближающихся огненных штриха. Пилоты, судя по всему, не были готовы увидеть на своей территории подобный безпредел. Три круга над еще не прогоревшим пепелищем понадобилось им чтобы прийти в себя. Как только это случилось, одна машина зависла на выходе из долины, а прикрываемая ею вторая, стала на высоте около пяти метров шарить вдоль пожарища, предусмотрительно не заходя на территорию охваченную огнем.

Хандор не стал дожидаться пока они догадаются вызвать подмогу и начнут сканировать окрестности. Выставив компас «на возврат», он отправился искать назначенное Алином место встречи.

Глава 20. Сделка.

Сирта(12) встретила друзей таможенным досмотром прямо на орбите, унылым дождиком порта и лучезарными улыбками служак визовой службы. Невзрачная планета охранялась получше чем многие имперские военные базы. Ну да это и не удивительно – слишком много самых разнообразных интересов пересекались в этой точке пространства.

Халтон оказался сбитым с толку сразу же после посадки. Рядом с челноком стоял непонятно откуда взявшийся автомобиль, а у первой ступеньки трапа переминался с ноги на ногу одетый в темно-сиреневую униформу водитель, держа наготове большущий, овальный зонт.

– Ничего себе! – удивился Халтон. – Ты что парень, заблудился? Мы ничего подобного не заказывали.

– У нас так принято, – с профессиональной почтительностью ответил водитель. Дорогой коммуникатор безупречно перевел его слова. – Добро пожаловать на Сирту.

Несколько секунд ушло на то, чтобы космический бродяга привык к неожиданному для него проявлению действительности. Как только это случилось, он уже теплее крикнул водителю:

– А ну, отвернись! Мне нужно как следует запереть свою колымагу, а то бродят тут всякие…

Водитель послушно повернулся к трапу спиной, дожидаясь пока Халтон введет в систему свой зверски-секретный код.

– В какой корпус порта нужно господам? – поинтересовался он уже в машине.

– А в какой корпус нам нужно? – спросил Халтон Дэна.

Тот воспользовался информационной системой порта, небольшим монитором которой было оборудовано каждое пассажирское место в автомобиле и набрал на экране слово «Олио». Умная железка без запинки выдала полные координаты банка, включая расписание работы, адреса самых крупных ближних филиалов и условий основных договоров вкладов и ссуд.

– В двенадцатый корпус, – распорядился Дэн.

Машина мягко тронулась.

Пометив всю информацию, которая его интересовала, Дэн нажал на «вывод». Компьютер не торгуясь выдал прозрачный лоскут пластика, на котором мелко, но аккуратно было отпечатано все, что он потребовал.

В двенадцатой секции, слепленной и склепанной из всего самого дорогого, что только может быть, народу оказалось немного. Большой холл оказался пуст, как после объявления сигнала о налете с воздуха. У барной стойки несколько человек беседовали о чем-то в пол-голоса, два представительных господина настойчиво чего-то дожидались развалившись в кресалах. Вот и все. Ах, да! Еще пара отутюженных таможенников, бармен и уборщик, заламывающий по залу лихие виражи на своем самоходном пылесосе.

Видимо друзья попали на Сирту не в сезон и время стричь купоны, рубить капусту и делать ноги еще не настало.

– Не нравится мне все это, – поделился сомнениями Халтон. – Что-то здесь не так. И оружие нам не позволили взять с собой. Мы вообще, туда попали или нет?

– Это тебя нужно спросить, куда ты нас привез? – пошутил Дэн, которого развеселила претензия Хандора на свободное ношение оружия в банке.

– Да вроде все правильно, я проверял.

Таможню прошли на удивление быстро. После орбитального досмотра, пост в порту оказался обычной формальностью. Даже карточки личности не стали проверять на подлинность. Два прилично одетых господина у служак не вызвали никаких подозрений, к тому же, не смотря на неуверенность, они вели себя так, будто бывают здесь как минимум раз в месяц, а то и чаще. Единственным насилием над свободной личностью оказалось то, что таможенники зверски извиняясь просканировали обоих на предмет наличия оружия.

Не успели они как следует осмотреться на «внутренней» части порта, как к ним сопя подбежал низенький толстячок и борясь с накатившей отдышкой отрекомендовался:

– Господа, я Хизар, поверенный господина Бардика. Он мне поручил встретить вас и проводить. Насколько я понимаю вас зовут Краст и Рат? – поспешил он исправить допущенную оплошность.

– Откуда он знает мое второе имя? – насторожившись спросил Халтон у Дэна. – Я сам его уже не совсем хорошо помню, а он знает?

– Ну мы же регистрировались на Картаке, вот они и узнали.

– А, ну тогда все нормально, – успокоился Халтон. – Рассказывай, – небрежно бросил назойливому встречающему.

– Господин Бардик ждет вас в конторе законников. Это частная контора, так что если у вас все в порядке, волокиты не должно быть. Следуйте за мной господа.

У входа их поджидал роскошный автомобиль, темно-серого цвета. Портовой тачке до этой было так же далеко, как газонокосилке до локомотива. Водитель выглядел соответствующе.

За тонированными стеклами кабины замелькали умытые дождем поля перемежающиеся с небольшими рощицами. И Дэну и Халтону поначалу показалось, что действительно случилась ошибка и они попали совсем не туда, куда им было нужно. Мир в котором они оказались выглядел обыкновенным, аграрным миром, в котором производятся только продукты питания и кроме сезонной торговли больше ничего не происходит. Лишь пересекающее поля скоростное шоссе, проложенное по одной из последних технологий, свидетельствовало, что не все здесь так просто.

– Насколько я знаю, – заговорил Хизар, заметив недоумение гостей, – здесь так было с самого начала. Как только на Сирте появились первые колонисты. Она всегда была аграрным миром и остается им и по сей день. Финансовая деятельность здесь развилась гораздо позже. Поначалу на это повлияло очень удобное расположение системы в этом секторе галактики. И сразу это выглядело очень скромно. Это уже потом, спустя почти две с половиной тысячи ваших лет здешняя банковская система стала тем, чем она есть теперь.

– Две с половиной тысячи лет? – не поверил Халтон. – И что, за это время никто ни разу не попытался сделать ревизию здешних кладовых.

– Почему не пытался? Пытался и не раз. Многие попытки были довольно удачными. О налете с Хартаса до сих пор здесь вспоминают, хотя с того времени прошло уже полторы тысячи лет. Они тогда увезли столько денег, сколько смогли забрать. Кровавое было событие.

– А теперь что, такого не бывает? – не унимался Халтон. – Как бы ни охранялась эта планета, но все равно дело стоит риска.

– Стоить то оно стоит, но в этой галактике, насколько я знаю, уже некому совершить что-то подобное. Я не большой специалист в таких вопросах, но знаю что в местных банках представлены интересы всех более-менее влиятельных сил не только нашей галактики, но и нескольких ближайших секторов местного звездного скопления. Не будут же они воровать собственные деньги? А если появится кто-то залетный, то я не думаю, чтобы ему здесь дали развернуться.

Дождь прекратился, но местное солнышко продолжало стыдливо прятаться за дранным в клочья покрывалом облаков. Не прошло и двадцати минут, как на горизонте, ровном, как версия матерого следователя, появился довольно внушительный город. Даже с такого расстояния уже можно было рассмотреть стройные башни строений. Как и было положено обычному большому центру, этот тоже неудержимо рвался в высь, хотя вокруг и так хватало свободной земли.

Чем ближе они подъезжали, тем больше в воздухе было заметно мелких судов, сновавших в самых разных направлениях, но попадались аппараты и покрупнее. Дэн подумал, что таким архаическим способом передвижения, как на машине по шоссе, здесь пользовались исключительно закоренелые снобы.

Центральные улицы города, названием которого друзья так и не догадались поинтересоваться, выглядели впечатляюще. Роскошь умело перемешанная с достоинством и выдержанная мерой, четко давали понять где именно ты оказался. Башни небоскребов неудержимо рвались в небеса и даже при такой скверной погоде смотрелись очень достойно. Что творилось на задворках города так и осталось нераскрытой тайной.

Контора законников, о которой твердил Хизар, оказалась довольно солидным заведением и занимала целый этаж одного из небоскребов. Внутри обставлено все было соответствующе.

– Удачного дня, – поздоровался невыразительный человек когда лифт отодвинул свою дверь на тридцать четвертом этаже. – Проходите пожалуйста, вас уже ждут.

Хандор крякнул, пожалев еще раз о том, что с ним сейчас нет даже простенькой пушки, но не сказав ни слова двинулся следом за Дэном и Хизаром.

В просторном кабинете был только Бардик с парочкой своих отборных псов. Хозяина кабинета носило непонятно где.

– Краст, сколько тебя можно ждать? – сказал он поднимаясь на встречу вошедшим, делая вид что обижен задержкой, но едва заметная ухмылочка четко сигнализировала – клиент доволен.

– Вы же знаете, эти перерасчеты времени при перелетах, – ответил Дэн совсем не виноватым тоном, – наверное наша машинка в чем-то просчиталась. Мы наоборот думали, что прилетели раньше срока.

Охранники насторожились, разглядывая вошедших.

– Идите мальчики, погуляйте, – прогнал их вон Бардик. – Прошу садиться господа. А тебе то же нечего здесь делать! – прикрикнул он заметив как Хизар удобно паркует свою задницу в одном из кресел. – Иди пройдись по свежему воздуху, а то заплыл жиром, глаз уже не видно.

Тот, не смотря на свою внушительную комплекцию, пулей вылетел из кабинета, плотно притворив за собой двери.

– Господа, я рад что вы здесь, – начал переговоры Бардик.

Халтон с удовольствием откинулся в глубоком кресле. Ему польстило такое обращение, тем более прозвучавшее из уст проходимца очень крупного калибра.

– Возникла небольшая проблема, которую нам необходимо обсудить. Дело в том, что мне не удалось собрать всю сумму, но я все равно хочу этот ваш комплекс.

Хандор нервно подался вперед, но Стан Бардик на него даже не взглянул. Его интересовала исключительно реакция Дэна.

– И сколько не хватает? – спокойно спросил Дэн не делая из услышанного особой трагедии.

– Полтора миллиарда, вернее немногим меньше. В моем распоряжении сейчас есть десять миллиардов, пятьсот восемьдесят с мелочью миллионов. – То, как пренебрежительно было сказано слово «мелочь» по отношению к сумме с пятью нулями, это надо было видеть. – Из них почти миллиард в акциях предприятий. Видишь Краст, я приволок даже свои собственные акции. Все, что собирал на черный день. Какое будет твое слово?

– Так уж и все? – не поверил Дэн.

– Ну ты что хочешь меня совсем раздеть? Говорю тебе, собрал все что смог.

– Но комплекс стоит гораздо дороже, – поучаствовал в переговорах Халтон.

– Это легально он так стоит, – впервые обратил на него внимание Бардик,

– а так как мы хотим обделать это дельце, без налогов и лишнего внимания всех, кого это не касается, то речь может идти от силы о двенадцати-тринадцати миллиардах. Не больше. Краст, ты же должен знать как это делается.

– Знаю, – сказал Дэн, – поэтому мы и просили двенадцать.

– Ну, больше я дать не могу. Я и так много занял не сказав на что мне нужны эти деньги. Попросить то есть у кого, но нужно будет все рассказать, а я не хочу ни с кем делиться. Я хочу эту штуку лично для себя.

Помолчали.

Бардик порылся в карманах. Нашел упаковку лекарств и не запивая сжевал одну капсулу.

– Мы же друг друга давно знаем, – продолжил он восстановив дыхание, – неужели ты мне не сделаешь скидку. Если честно, то я даже взялся за это дело только по тому, что знаю, как ты всегда правильно поступал. Кстати, ты оказался единственным из интересовавших меня людей на Картаке, которого мне так и не удалось перекупить. И это на протяжении шести лет!

– Здесь есть тихое место с защищенным аппаратом пакетной связи? – спросил Дэн после умело выдержанной паузы. – Нам необходимо обсудить ваше предложение.

– Это совсем другое дело, – просиял Бардик. – Вот аппарат. Они здесь все защищены, не волнуйся. Я выйду, а ты посоветуйся с кем надо.

Прихватив с свои лекарства, претендент на радиоактивный могильник с достоинством покинул помещение.

– С кем это ты собираешься связаться? – не понял Халтон. – Есть еще кто-то о ком я не знаю?

– Нет, никого нет, – понизив голос до шепота ответил Дэн. – Просто клиент не должен знать, что мы единственные, кто знает о комплексе. Мы с самого начала дали ему понять, что представляем чьи-то интересы и нужно сохранить это впечатление до конца. Если он догадается, что мы одни, они с нами быстренько разберутся и узнают все, что их интересует. Знаешь сколько есть способов?.. А о скольких мы еще не знаем?..

Дэн включил аппарат и наугад тыкая по клавиатуре набрал первый, длиннющий код. На удивление такой оказался в наличии, вспыхнул экран и он ввел еще один набор ничего не значащих цифр. Как ни странно, такой то же существовал в природе. Через несколько секунд система настроилась на адресата и разрешила ввести сообщение. Дэн начитал в микрофон первое, что пришло в голову – детский стишок, один из первых, выученных его сыном на память и нажал на ввод.

«Ответа ожидать будете?» – выдал на экране «пакетник».

– А как же?

Аппарат переключился в ждущий режим.

– Да, мутить воду ты хорошо умеешь. Что будем делать?

Я думаю, что надо продавать. Подумаешь каких-то полтора миллиарда… – В глазах Халтона стали заметны бесовские огоньки.

– Успокойся, продадим. Я бы даже согласился если бы он дал нам всего десятую часть.

– Я то же.

– Сейчас самое главное, чтобы он до самого конца оставался уверен, что мы просто посредники. Когда он зайдет, сделай грустное выражение, чтобы он заметил, что снижение цены ощутимо сказалось на наших комиссионных. Понял?

– Да. А сколько нужно ждать ответа?

– Откуда я знаю куда попал? Но на самом дальнем сеансе, при котором я присутствовал, ответы приходили через пятнадцать минут – адресат находился в соседнем звездном скоплении.

Стали ждать. Бардик заглядывал несколько раз, но ни на чем не настаивал. Больше в кабинет никто допущен не был.

Ответ пришел через пятьдесят минут. На экране появилась загадочная мозаика из непонятных символов, а каркающе-шипящий голосок продублировал написанное.

– Класс. Я действительно пульнул его далеко, да к тому же в нечеловеческий мир. Даже если они и отследили сеанс, то пусть теперь попробуют там что-то найти.

Дэн очистил экран прибора, стер из его памяти оба сообщения, несколько раз нажав на кнопку «конфиденциально». Затем постояв несколько минут над аппаратом, он отсоединил от него кабели и с силой грохнул им об пол. Штучка оказалась несколько крепче, чем выглядела, так что пришлось несколько раз добавить.

На шум вбежали охранники Бардика, несколько законников а следом за ними и сам Бардик. Понимающе оглядев испорченное имущество он пообещал хозяевам, что возместит убытки и выставил всех из кабинета.

– Да, Краст, – сказал он с улыбкой, – недооценил я тебя. Молодец, все делаешь правильно. Я бы то же так сделал. В этих аппаратах столько всякой памяти, что обязательно что-то где-то останется. Ну что скажешь? Вы согласны или нет?

– Да, нам разрешили провести сделку.

– Вот и хорошо, – почти искренне порадовался Бардик. – По какой схеме все проведем? – спросил Дэн.

– Акции у меня с собой, а деньги сформированы на счету банка Олио. Его ближайший операционный зал находится в соседней башне, – он ткнул пальцем в окно, в которое действительно заглядывал овальный в поперечном сечении небоскреб, красиво подсвеченный наконец-то показавшимся светилом. – Если у тебя координаты с собой то мы уже можем идти и переводить деньги или на твой счет, или на счет твоих хозяев. Если хочешь, все сделаем тихо, по устной договоренности, а если тебе нужны какие-то подтверждающие документы, то законники все быстро оформят.

Дэн с улыбкой посмотрел на Халтона, который позабыв обо всякой осторожности уже готов был молнией нестись в банк за своими деньгами и сказал:

– Нет эта схема нам не подходит. В таком деле любая осторожность не будет лишней. Координаты находятся на нашем челноке. Они зашифрованы и их раскодировка займет лет двести. Это я говорю на случай, если вам вдруг придет в голову мысль получить их гораздо дешевле. И еще одно. Мы обыкновенные посредники, которым, правда, причитается довольно большая сумма за мизерный процент. Мы в этой игре по сути дела не играем никакой роли. Вернее она не больше, чем какое-нибудь устройство связи или что-то в этом духе. Узнать координаты – это еще ничего не значит. Главное, чтобы люди, интересы которых мы здесь представляем, решили отдать вам этот комплекс.

– Я другого от тебя и не ожидал, – еще раз похвалил Бардик Дэна. – И как ты только находишь нужных людей? Ты меня всегда удивлял своим умением. Скажи, это пираты?

– Что-то в этом роде, – не определенно ответил Дэн.

– Ну, тогда все хорошо, – облегченно сделал вывод Бардик. – Понимаешь, я стараюсь иметь как можно меньше дел с правительственными структурами.

– Я заметил.

– Как ты хочешь провести сделку?

– Передачу информации сделаем в порту, на нейтральной территории. Документы, подтверждающие законность мне то же понадобятся, так что пускай законники уже начинают работать. Вот счета, – Дэн протянул кусочек пластика на котором было пять длинных колонок цифр, – на которые должны быть переведены деньги равными частями. Если банк сможет выделить кассира и мобильный терминал, для того, чтобы перевести деньги прямо в порту и получить подтверждение, то тогда вообще не должно возникнуть никаких трудностей.

– Хорошо, так и сделаем. Но этот комплекс точно ничей? – занервничал Бардик перед своим последним ходом.

– Он уже почти ваш, – щедро заверил его Дэн.

Тот слегка успокоившись принялся отдавать распоряжения. Наконец-то появился хозяин кабинета. Недолго посокрушавшись над трагической участью аппарата пакетной связи, он приступил к оформлению документов.

Через минут десять Халтон с Дэном остались одни. Бардик со всей своей свитой отправился в банк. Друзья спустились вниз и вышли на воздух. У одной из дверей-вертушек их ждал неразговорчивый водитель. Хизара поблизости не наблюдалось.

– Машина в вашем распоряжении, – сказал он выдав профессиональный поклон.

– В порт, – распорядился Дэн.

Некоторое время за стеклами кабины проносился роскошный город – мечта всех, кто хоть раз держал в руках деньги, осознавая при этом их действительную стоимость. Но вот, расступился и пропал, будто его никогда и не было. Как это бывает обычно с мечтами о богатстве, которые вдруг непонятно почему разбиваются вдребезги о монолит действительности. И опять унылый пейзаж аграрного захолустья, без устали сеет мелкий дождик из серых, как будни небес.

В порту все было точно так же, как в час прилета. Пустой холл пассажирской секции, изнывающий от скуки бармен и таможенники, с трудом представляющие, как же дожить до конца смены. К челноку никто не прикасался, чем Халтон остался очень доволен.

– Ты думаешь они приедут? – спросил Халтон, когда созерцание дождя и вымытого посадочного поля стало невыносимо.

– Должны, – ответил Дэн и еще раз проверил все ли в порядке с его гранатометом, – кусок лакомый.

Время потянулось еще медленнее, грозя в любой момент остановиться навеки.

Уже начали сгущаться сумерки, когда на взлетную площадку вырулили две портовые машины и остановились у челнока. Халтон даже не ожидал, что наедет столько народу – Бардик со свитой, два одетых подчеркнуто строго банковских служащих, парочка сонных таможенников, законник, еще какой-то тип в гражданском и грузный мужчина, как потом выяснилось управляющий секцией порта.

Дэн открыл шлюз.

– Ну что, Краст, ты нас так и будешь держать на дожде или пригласишь внутрь? – спросил Бардик, которого нисколько не смутил вид Дэна с внушительным гранатометом в руках.

Охранники отреагировали соответствующе. Их импульсники уже были на свежем воздухе, правда в нерешительности разглядывали бетон взлетки, не решаясь взглянуть на кого-то конкретно.

– Господа, господа, – начал лепетать управляющий.

– Все нормально, – успокоил его Бардик. Просто мы все немного нервничаем.

– Так приглашаешь или нет?

Дэн с неохотой кивнул головой.

– Только вас, кассиров и законника. Если хотите, можете взять с собой кого-то из официальных властей.

– Интересно, зачем это они мне нужны? – улыбнувшись проворчал Бардик поднимаясь по трапу.

Халтон, который слабо разбирался в законности и незаконности финансовых сделок, но зато остро чувствовал опасность, прихватил второй гранатомет и устроился в конце салона. С этой точки и шлюз и сам салон простреливался лучше всего.

Кассиры принялись распаковывать свои чемоданчики. В одном из них оказался полный операционный модуль, обрабатывающий любые кредитки, чеки, акции стандартных исполнений и прочие невообразимые ценности, а в другом, устройство связи, шифрующее информацию так конкретно, что было даже удивительно когда ее из небытия символов расшифровывали обратно.

– Хороший челнок, – похвалил Бардик, только для того, чтобы убить разрастающуюся паузу. – Покажи мне эти чертовы координаты.

– Покажите деньги.

– Покажите, – распорядился покупатель. Кассир проворно набрал несколько кодов и вошел в именной счет Бардика. На большом экране, занимающего всю крышку кейса, высветились личные реквизиты Бардика, номер счета, сумма с умопомрачительным количеством нулей и описание кредитного стандарта, в котором это все исчислялось.

– Делите сумму на равные части и переводите деньги на указанные счета,

– сказал Дэн, – после того, как деньги будут переведены, я вам передам координаты покупки, вы мне оформленные документы, а банкам получателям ваше личное подтверждение переведенных сумм. На этом наше сотрудничество заканчивается. Или есть встречные предложения?

– Делайте, как он сказал, – распорядился Бардик у которого азартная веселость вдруг сменилась задумчивостью.

Что поделаешь, с деньгами расставаться всегда трудно, тем более с такими большими.

Кассиры проворно выполнили распоряжение. На все ушло всего несколько минут.

– Все, – сказал один из них, – теперь банки получатели требуют только ваше личное подтверждение.

– С подтверждением подождем. Краст, твой ход.

Дэн пригласил покупателя в рубку управления и продемонстрировал ему всю интересующую информацию. Через несколько минут они опять вышли в салон. Бардик с несколькими навигационными дисками в руках, выглядел крайне довольным, если бы только можно было применить к этому человеку такое слово, то можно было бы сказать, что он счастлив.

– Хорошо, хорошо. Знаешь Краст, если честно, то я даже подумать не мог, что этот комплекс находится здесь, в этой галактике. Я думал что он черте где. Ничего, я теперь их всех накормлю этими погаными кассетами и пусть только еще кто-то сунется сюда с таким товаром… Нагоню народу…

– Бардик, теперь ваш ход, – напомнил Дэн.

– Да, да, – вернулся тот к реальности. – Я так понял, что выйти отсюда я могу только с чем-то одним, или с дисками или с деньгами. Я выбираю диски,

– он продемонстрировал присутствующим свою удачу. – Давайте, я сделаю подтверждение.

Кассиры, как и полагается служащим солидного учреждения сработали быстро и профессионально. Через несколько минут в несколько банков этой галактики и в четыре располагавшихся где-то в потрохах ее соседок, унеслись зашифрованные данные подписи бывшего владельца, отпечаток большого пальца левой руки и узор радужки глаз. Еще минут десять ждали сообщений, подтверждающих отчуждение денег и их благополучный переход на счета новых владельцев. Когда пришло последнее, и Дэн удостоверился, что все так как надо, он встал, всем своим видом показывая, что каждому пора заняться своими делами. Кассиры, как по команде, стали сматываться, а Бардик напоследок разразился такой длинной и путанной речью, что никто даже не стал затрудняться вникать.

Дэн вышел проводить гостей. Халтон остался на трапе с гранатометом в руках, чем немало пощекотал нервы и охране Бардика и представителям официальных властей.

– Ну, будь здоров, – уже у машин прощался Бардик. – Приятно было иметь с тобой дело. Знаешь, я даже немного жалею, что ты не работаешь на меня. Мне как раз не хватает таких как ты. Но это ведь никогда не поздно? Приходи в любое время, поговорим.

– Спасибо за предложение, но я как нибудь сам, – остудил Дэн внезапно нахлынувшие на клиента отцовские чувства. – Может быть еще встретимся.

– Все может быть, – сказал Бардик и хлопнул дверцей.

Куцый кортеж круто развернулся и направился к пассажирской секции. Дождик припустил еще сильнее, а включившиеся вокруг посадочных площадок прожектора, начали еще один неравный бой с нахлынувшим на порт мраком беззвездной ночи.

Халтон изо всех сил держался до тех пор, пока Дэн поднимался по трапу и закрывал за собой люк. Щелчек замка выпустил на волю всю кипящую в нем энергию.

– Мы богаты! – закричал он во всю глотку. – Мы богаты! Не может быть! Я богат! Мы точно богаты? – спросил он уже спокойнее. – Там все как надо?

– Да, все как надо и мы действительно богаты. Не просто богаты, а сказочно богаты. Вот интересно, еще вчера у меня было на скромный обед, а сегодня я уже могу купить целую планету.

– А я то же смогу купить целую планету?

– Сможешь.

– Это же надо! Только зачем мне целая планета? Что я с ней буду делать?

– Какая разница, можешь и все тут. Давай, двигаем отсюда. Что-то мне не хочется больше здесь оставаться.

– Мне то же, – признался Халтон.

Через несколько минут завывая реакторной группой челнок оторвался от поверхности.

– Диспетчер! – крикнул Дэн. – Здесь же настоящий порт, да и на орбите охрана.

– Точно, совсем забыл, – опомнился Халтон и послал запрос на взлет.

Разрешение пришло сразу. Порт был свободен, как в канун ввода в эксплуатацию. Что поделаешь? Не сезон наверное.

С одного из соседних посадочных квадратов следом стартовал еще один частный челнок, не несший на своих бортах даже признаков официальной регистрации.

– Ничего себе! – возмутился Халтон уже на орбите. – А нас так просто отпускать не хотят. Смотри, – показал он на экран радара, – этот гад идет точно за нами. Не знаю почему, но мне кажется, что он выбирает позицию для удара.

Линия цифр, показывающая расстояние до объекта, стремилась к нулю так быстро и неотвратимо, что при других обстоятельствах, напористости и умению преследователей можно было даже позавидовать.

– Здесь они нас не тронут, это же охраняемая территория, – предположил Дэн, не очень то и веря в сказанное.

Немного справа по курсу показался легкий патрульный крейсер службы безопасности. В стороне от него шла пара штурмовиков прикрытия. Блюстители порядка так и проследовали мимо, не размыкая своего красивого строя и не вникая в какие-то там погони.

– Здесь он нас атаковать не станет, – сказал Халтон послед недолгой паузы. – Он ударит, как только мы выйдем за границу безопасности.

– Но мы же должны выйти за эту границу! Как только патруль засечет возрастающий всплеск энергии, нас обязательно подстрелят. Здесь же запрещается выходить из пространства!

– Кто тебе сказал? – невозмутимо спросил Халтон. – Когда дело касалось космоса, он был всегда намного спокойнее своего непривычного компаньона. – Запомни, выйти из пространства можно везде, где есть пространство. А вот если ты уже один раз вышел, во-второй раз точно нельзя выйти. Просто не получиться.

Выдав такое глубокомысленное суждение старый бродяга даже слегка заулыбался.

В шлемофонах включился зуммер предупреждающий о радарном облучении.

– Все они готовы стрелять, – озвучил очевидное Халтон, – а до границы контроля полторы минуты. Держись, представление начинается.

Он рванул штурвал на себя и сразу же отжал его вниз и вправо до упора. Еще чуть-чуть и Дэн опять смог бы повидаться со своим недавним обедом, но накатившая волна исчезла так же быстро, как и появилась. Пропал и зуммер радарного захвата.

– Ага! Зашевелились! – крикнул разгоряченный Халтон, включая режим экстренной подготовки к смещению в пространстве.

Дэн бросил взгляд на экран радара. Все находящиеся поблизости патрульные посты меняли курс и направлялись в их сторону. Под основной картинкой псевдотрехмерной графики высветились восемь колонок цифр, описывающих объекты идущие на сближения.

– Успеваем? – спросил он, когда к нему вернулась способность говорить.

– Посмотрим. До этого всегда успевали…

Опять ожил зуммер захвата, а следом за ним даже несколько раз поблизости полыхнули серии выстрелов. Халтон молниеносно отреагировал, на этот раз, бросив челнок в целую серию замысловатых фигур высшего пилотажа. Когда зуммер ожил в третий раз, система смещения наконец-то отрапортовала о готовности и Халтон с облегчением дал добро на переход.

Со стороны все выглядело эффектно. Пара крейсеров и штук пять штурмовиков прикрытия, дали общий залп по только что опустевшему месту. Штрихи выстрелов пересеклись на оставленном челноком фиолетовом облаке энергии, подсветив его изнутри и понеслись дальше покоряя расстояния и сдыхая по дороге. Еще несколько мгновений потребовалось на то, чтобы разобраться, что в атаке незаконно брала участие еще одна сторона. Реакторный отсек челнока-преследователя разворотили в один момент, а затем приступили к более детальному разбирательству.

Спустя двое стандартных суток, компаньоны наведались в один из отдаленных филиалов Олио, расположенный на окраине соседней галактики, немало озадачив своим визитом местных работников банковского дела. Миллиардеров в таком захолустье не видели сроду, заодно и посмотрели. Все прошло быстро и гладко. Цифры кодов совпали с не активированными счетами на предъявителя и потребовалось совсем немного времени и целая куча извинений персонала, чтобы вновь испеченные хозяева этой жизни покинули заведение. В карманах у них теперь находилось по полтора десятка универсальных кредитных карточек, разных, иридиевых, ониксовых, палладиевых… В общем, таких крутых, о существовании которых не всегда знают даже банкиры. Халтону, правда, этого показалось маловато, и он теперь нес в огромном кейсе почти все наличные, оказавшиеся на момент эпохального визита в хранилище отделения банка.

– Ничего себе! – только и повторял он время от времени.

Кроме этих двух слов ему больше ничего не приходило в голову. Дэн шел рядом молча и только иногда его, как никогда серьезное лицо трогала едва уловимая улыбка.

Невообразимо дорогой хронометр на руке Халтона бесстрастно отсчитывал последние минуты, когда компаньоны были вместе. Они распрощались в небольшом космопорту как родные братья. Халтон обещал доделать «кое-какие делишки» и прилететь к Дэну на один из курортов, который они выбрали только потому, что его реклама пошла первой в справочном автомате, но так больше и не показался. Ни через месяц, ни через два… Дэн потом регулярно связывался с этим местом, но в списках постояльцев, человека с именем Халтона Рата просто не значилось.

Глава 21. Закрытый контракт.

Спустя пять стандартных лет от выше описанных событий.

Южное побережье континента Аринэ на Морин(4) было местом исключительно для самых удачливых во всех поднебесных сразу. Лазурные воды безымянного океана лениво накатывались на широкие пляжи, устланные белоснежным песком. Из песка, кое-где торчали странные деревья, нечто среднее, между кокосовой пальмой и сильно пошарканной метлой. За укатанной волнами полосой песка, нерушимо возвышалась стена зелени. Разные по калибру и стилю виллы, разбросанные довольно свободно по побережью, утопали в ухоженных зарослях тропической растительности. Ее видов было столько, что даже для садовников, ухаживающих за всем этим великолепием, не проходило и дня, чтобы они не делали для себя какого-нибудь нового открытия. Несколько умопомрачительно-дорогих катеров раскачивались на волнах. Все вокруг выглядело сонным, заснувшим давным-давно и просыпающимся только для того, чтобы изменить направление пассатов, которые были до того умеренными, что с непривычки их можно было просто не заметить. Если не считать резвящейся вдалеке парочки, пляж пустовал. На природе здесь денег не делали. Все уже было сделано раньше и в других местах.

Дэновер Краст сидел в плетенном садовом кресле и делал сразу два дела – завтракал и наблюдал как пожилой карит утюжил бесшумной газонокосилкой поднявшуюся за ночь зеленую щетину газона. Садовник спинным мозгом чувствовал взгляд хозяина и желая показать все усердие, на которое только был способен, семенил за сверкающим эмалью куском железа гораздо быстрее обычного.

– Аркан! – крикнул Дэн через двор. – Не надо так быстро, успеешь! Что потом будешь делать?!

Но его слова возымели прямо противоположное действие. Старик подключил все свои резервы и стал носиться еще быстрее.

На всем побережье кариты слыли самыми трудолюбивыми из всех местных рас, и, надо сказать, делали все для поддержания такого мнения. Вся прислуга в этом огромном доме, досталась Дэну от прежнего хозяина – крупного судовладельца, рудовозы которого можно было встретить в любом промышленном порту нескольких секторов галактики. То ли у него возникли проблемы в бизнесе, то ли осточертели дикие закаты, Дэн не вникал. Когда ему показывали усадьбу, прежних хозяев уже не было.

Тихо выругавшись, Дэн встал и лично успокоил разыгравшееся рвение садовника.

Жизнь текла тихо и размерено, как это и бывает в подобных местах. Как ни странно, но иногда случается и такое. У Дэна, вернее(пардон), теперь у Дэновера Риза Краста, было около десятка транспортных, торговых и производственных компаний(надо же куда-то девать деньги). Все его имущество прекрасно работало и он практически не интересовался что же именно там происходит. Правда, время от времени он посещал заседания правлений, но, надо сказать, это случалось все реже и реже. С самого начала он выбирал компании твердо стоящие на ногах и за все время они не побаловали своего хозяина ни одним неожиданным сюрпризом. Стабильная работа, стабильные отчисления с прибыли, вот и все.

На посадочную площадку, лежащую немного в стороне от дома бесшумно села одна, а следом за ней и другая транспортные платформы. Это были такие же антигравитационные штуки, какие используются в экологически-эталонных местах для перевозки туристов и грузов, только у этих были открытые кабины и более мощные реакторы.

С первой платформы легко спрыгнул сильно загорелый мужчина в пятнистом камуфляже неестественной, ядовито-зеленой расцветки. Следом за ним семенил коренастый карит с зачехленным импульсным ружьем.

– Краст, ты все скучаешь?! – зычно крикнул мужчина хозяину виллы. – Сколько можно сидеть без дела. Давай немного прошвырнемся по окрестностям, может выследим какую нибудь тварь, а если хочешь, слетаем за горы. Ну давай, решайся.

– Ладно, поехали, – просто согласился Краст, вот только переоденусь. – Что, опять без лицензии будем охотиться?! – крикнул он уже со ступенек.

– Вот моя лицензия, – ответил Олаван по привычке хлопнув себя по пустому нагрудному карману. В более приличных его костюмах, на этом месте находился карман с бумажником.

Олаван Драгит был обычным для этой местности отпрыском богатой и довольно известной фамилии, в добавок ко всему этому он был молод и ему было плевать на все, что его не интересовало в данный момент. Как ни странно этого оказалось вполне достаточно, чтобы Дэн и Олаван подружились. Со временем у них нашлось достаточно много общего, но охота в диких джунглях континента так и оставалась их основным развлечением. Выросший здесь сорви-голова Олаван прекрасно ориентировался на местности и знал эти непролазные дебри, так же хорошо, как не первой свежести женщина знает свое лицо, а может даже и получше. Это касалось не только ближнего предгорья, но лежавших значительно дальше к западу горных массивов, плавно переходящих в идеально ровное плато, то же плотно поросшее дикими лесами. Эти леса считались экологическим аккумулятором континента и что происходило под их плотным пологом мало кто мог рассказать с полной уверенностью.

Краст быстро переоделся, прихватил свой карабин и уже через несколько минут две платформы бесшумно скользили в нескольких метрах над бушующим морем вечно-зеленого тропического леса, оставив далеко позади узкую полоску окультуренного берега. Олаван оживленно нес всякую чепуху и переговорить его сегодня было особенно трудно.

– Знаешь, у меня сегодня радость, – тихо поведал он Красту, когда немного выговорился и успокоился.

– Какая на этот раз?

– Да нет, серьезно. Сегодня я разобрался со своим злейшим конкурентом, Хаос побери его прах! Он мне достался по наследству, вместе с компанией отца.

– И что, все чисто? – спросил Краст больше для поддержания разговора, хотя в его мозгу и зашевелилось смутное желание.

– А как же. Все нормально, специалисты что надо. И взяли недорого.

– Сколько?

– Двести тысяч за все, но я так понял, что сумма зависит от калибра клиента, от того, насколько он доступен и еще много от чего. Как это будет сделано, например. Хотя мне например плевать как это было сделано.

– А как с ними можно связаться?

– Слушай, тебе что, то же кто-то жизнь отравляет? – с уважением спросил Олаван и как воспитанный человек тут же перевел свой вопрос в шутку: – Если это я, то зачем же так далеко ходить и платить большие деньги, вон лежит заряженное ружье.

Друзья испытующе глянули друг на друга, а затем синхронно громко захохотали, как это бывает только у доверяющих друг другу людей, к тому же проведших вместе не мало времени.

– Без проблем, – пообещал Олаван, – вернемся, дам адрес. Там столько цифр… Это в соседней галактике.

Посреди расчищенного пятачка джунглей стоял потрепанный дождями и ветрами ангар. Через всю его глухую стену распласталась выцветшая надпись: «ЭОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЛИЦИЯ». Некоторые из букв исчезли почти полностью, но даже в таком виде надпись впечатляла, ну, хотя бы своими размерами. Рядом стоял наполовину разобранный вертолет. Его собрат и по всей видимости предшественник давно почил, навсегда оставив даже мысли о вечных небесах и теперь занимался тем, что тихо и мирно коррозировал в ближайших зарослях. Это у него получалось до того хорошо, что от него мало что и осталось, только обвисший до земли винт, да половина моторного отсека.

Молодой парень, одетый в до блеска замусоленный комбинезон, с пристрастием делал реанимацию более сохранившейся машине.

– Я тебе покажу, как нужно работать, – приговаривал он всякий раз, когда доставал из моторного отсека грязную железяку и бросал ее в масляную лужу, растекающуюся под шасси, – я тебе покажу.

Рядом и близко не было видно новеньких деталей, которые можно было поставить взамен демонтированным. Видимо все «лечение» заключалось в обычной разборке-сборке, подкрепленной силой магической мантры.

Из ангара пулей выскочил мужчина средних лет, загорелый, в сильно заношенной «зеленке» армейского образца.

– Ты все возишься?! У тебя еще десять минут.

– Каких десять минут? – не поверил парень. – Тут и до вечера не управиться! Смотри сколько работы, а еще регулировать…

– Иди глянь на радар. К нам опять гости пожаловали, снова те две платформы. Ему зарплату везут, а у него тут «до вечера не управиться»! А ну быстренько все сделал!

И что вы думаете, эта мантра оказалась гораздо действеннее, чем та, которая применялась к вертолету до этого. Правда на все ушло не десять и даже не одинадцать минут, но к началу пятнадцатой, нещадно дымя, дико завывая и разбрызгивая во все стороны низкосортное масло, вертолет экологического патруля поднялся в воздух.

Мегаполис подавлял своими масштабами, суетой и неразберихой. Вновь оказавшись в этом муравейнике Дэн почувствовал себя не лучшим образом. Тут же вспомнилось все, вплоть до мельчайших подробностей. Казалось он попал в одну из своих собственных, прошлых жизней. Ту, которую хотелось забыть и вспоминать одновременно. Правда это был совершенно другой мегаполис – местные культурные традиции все же оставили на нем свой легкий след, но как и все остальные города подобного рода, он немногим отличался от всех остальных своих собратьев, в которых Дэну пришлось побывать. Такой же центр потребления, в котором практически не было ничего своего и в котором, в то же время, было все самое лучшее, собранное с огромной территории планеты. Планета оказалась неплохой. По крайней мере с климатом было все в порядке и никто его не регулировал. Как обстояли дела со всем остальным с первого взгляда сказать было трудно. Как назывался сам этот мир и сам мегаполис Дэна не интересовало и он себе мог это позволить. Такими мелочами уже занимались его пилоты и охрана.

На арендованном в порту лимузине они долго пробирались через запруженный транспортом центр отыскивая нужный адрес. Как ни странно, но кафе, в котором ему была назначена встреча, оказалось на самой окраине, зажатое обшарпанными корпусами наполовину пустующих многоэтажек. Водитель оказавшись в этом районе города заметно занервничал, бросая быстрые взгляды по сторонам и в салонное зеркало заднего вида. Район, видимо, был действительно что надо, если даже он не доверял пятисантиметровой броне своего любимца. Если не считать нескольких встреченных по дороге прохожих, то можно было сказать что на улицах вообще никого не было. Все вокруг выглядело брошенным, и брошенным давным-давно. Дэн уже начал сомневаться в правильности адреса, когда машина мягко клюнув носом остановилась.

Дверь, перед которой это случилось выглядела так, будто ее выбивали тараном раз десять и опять навешивали на место. Над нею висела простреленная в нескольких местах вывеска, на которой значилось: «ЗАХОДИТЕ ПОЖАЛУЙСТА».

– Оригинальное место, – проворчал один из охранников Дэна, натянул шлем, опустил забрало и достав оба своих импульсника вылез из машины. Второй охранник сделал то же самое, но остался с Дэном.

Увидев такие серьезные приготовления водитель лимузна разволновался еще больше, но отступать было поздно, да и особенно некуда.

– Внутри все спокойно, – ожила радиостанция в кармане оставшегося в кабине охранника, – можете заходить.

Дэн застегнул под шею бронежилет, но шлем одевать не стал. Вышли на улицу. Наяву все оказалось даже хуже, чем сквозь бронированное стекло лимузина. В лицо пахнуло запустением и отчаянием, на ближайшем углу ветер без интереса перекатывал пластиковый мусор.

Тут со стуком распахнулась соседняя дверь, то же выходящая на улицу, из нее буквально вывалился одетый в лохмотья старик и бегом(насколько это он мог) направился к Дэну, выставив перед собой иссохшую ладонь. Охранник мгновенно вскинул обе свои пушки и щелкнул предохранителями.

– Не стреляй! – крикнул Краст.

Тот сделал над собой усилие и не выстрелил, но оружие так и не опустил.

– Ортэн дыстара, – пролепетал старичок не опуская дрожащей руки. На небритом, изрезанном морщинами лице не возникло и тени страха. Он переводил открытый взгляд с пары стволов на Дэна и обратно.

– Что он сказал?

Телохранитель включил коммуникатор.

– Дай кредитик, – с интонацией перевел приборчик. – У тебя их наверное много есть, а мне нужен только один. Дай кредитик, не жалей. Я и ты одно. Дай кредитик, мы же одно целое, только разные его стороны. Ты на лицевой, я на оборотной. Дай кредитик. Неужели ты бы для себя пожалел? Дай кредитик.

– Ну все, он договорился, я сейчас эту падаль грохну, – честно признался охранник и прицелился.

– Не смей! – рявкнул на него Дэн.

Он достал из кармана бумажник, раскрыл. Самыми мелкие купюры которые были, оказались достоинством в двести пятьдесят кредитов. Дэн не раздумывая вынул несколько штук и протянул старику.

– Нет, ты меня не понял, – сделал тот испуганное лицо. – Мне не нужно так много. Мне нельзя так много. Это не мои деньги. Такой же как ты их у меня сразу заберет и мне ничего не останется. Дай мне один кредит. Вот и все.

– У тебя есть мелочь? – спросил Дэн у охранника.

Тот неохотно спрятал один импульсник и полез в карман.

Старик быстро схватил протянутую ему видавшие виды купюру, кивнул в знак благодарности и уже не так быстро зашаркал к своей норе.

– Что-то у старика с головой не в порядке, – сделал для себя вывод охранник, восстановив восстановив при этом свою модель восприятия мира.

Вошли в заведение. Как и обещал первый телохранитель, внутри все оказалось спокойно. В крошечном вестибюльчике на полу, опершись спиной о стену совершенно спокойно сидел внушительный парень, прикрывая обеими руками окровавленное, небритое лицо и уже ни во что не вмешивался. Человек пять завсегдатаев забегаловки и хозяин за незатейливой барной стойкой, переводили перепуганные взгляды то на молодца в закрытом шлеме, запросто приказавшего всем сидеть и не дергаться, то на пару подтянувшихся следом посетителей. За дальним, почти не освещенным столиком, который хозяин специально держал для любителей романтических встреч, сидел молодой, превосходно сложенный мужчина и с улыбкой наблюдал за происходящим. Дэн быстро оценил публику и направился к дальнему столику. Второй охранник взял под прицел входную дверь и дверь ведущую на кухню.

– Добрый вечер, я Краст, – представился Дэн. – Судя по всему это я с вами должен встретиться.

– Да, со мной, – открыто улыбнулся парень, приподнялся и протянул руку для приветствия. – Зовите меня Хандор Бранд. Из всех моих имен это мне нравиться больше всего.

Что-то в его улыбке показалось Дэну не так. Было в ней что-то забытое давным-давно, что-то такое, чего забывать не следовало ни в коем случае. Ощущение оказалось так слабо, как это бывает только с навсегда забытыми снами и Дэн с неохотой списал его на своеобразность обстановки и далекий перелет.

– Я не понял? В чем дело?! – очнулся от неожиданности один из завсегдатаев.

На него тут же не мигающим взглядом уставилась пара импульсников одного из охранников и он потух так же быстро, как и загорелся.

– Все нормально, мне все нравится, – пробубнил он и принялся за недопитое.

– Мне охарактеризовали структуру, которую вы представляете, как очень надежную, – неуверено начал разговор Дэн.

– Да вы не волнуйтесь так, – успокоил Хандор клиента, – все, что сейчас будет сказано останется между нами. Рассказывайте.

– Все случилось давно и довольно далеко отсюда. Это в соседнем скоплении. Вот координаты планетарной системы, – Дэн протянул небольшой клочок пластика, величиной с визитку. – В шестом мегаполисе Картака. Там должна быть корпорация «Страк». Она неплохо стояла в свое время и я не думаю, чтобы ее продали или реорганизовали во что-то другое. Вицепрезидентом корпорации в то время был Артак Граустер. Меня интересует жизнь этого человека.

– У вас есть какие-то особые пожелания? – спокойно спросил Хандор.

– Нет, ничего такого. Хотя нет, перед тем как… Просто передайте ему от меня привет. Вот и все.

– Сделаем. Что-то еще?

– Да. В том мире у меня была семья, жена, ребенок. Если вам удасться узнать что-то об их судьбе, вы меня очень обяжете. Сына звали Ричи. Ричмонд Краст.

Имя жены он так и не упомянул, а понятливый подрядчик и не спрашивал.

– Для начала вам необходимо внести аванс.

– Сколько? – рассеянно спросил Дэн, все еще блуждая среди призраков своего прошлого.

– Я думаю ста пятидесяти тысяч кредитов будет достаточно. Точный счет я могу выставить только после завершения этого закрытого контракта.

– Что значит «закрытый контракт»? – вернулся к реальности Дэн.

– Это значит, что об этом деле больше никто не знает, никто, даже мое руководство. Им это, во-первых, неинтересно, а во-вторых, и не безопасно. Только вы и я. Вот и все.

– Понял. Вы берете только наличными?

– Не только, но проще будет если вы перечислите деньги вот на этот счет, – Хандор достал ручку и написал на дешевой, розовой салфетке длинный ряд цифр и реквизиты банка.

– Вы хотите присутствовать при этом? – спросил Дэн.

– Нет, – заулыбался молодой человек и Дэну опять эта улыбка показалась давным-давно знакомой. – Вы доверяете мне, я доверяю вам. Без доверия невозможно заниматься подобным делом. К тому же, это ваша часть работы.

Они встали из-за столика и подошли к парапету бара, за которым по стойке «смирно» застыл хозяин заведения. Хандор расплатился за оставленное на столике недопитое пойло, а Дэн положил на изрезанный ножами пластик купюру в пятьсот кредитов, хотя никто ничего с него не требовал.

– За причиненный ущерб, – объяснил он свой жест.

Хозяин, еще слабо веря в свою удачу, расплылся в широкой улыбке, продемонстрировав крупные, подпорченные зубы.

– Заходите еще, – пролепетал он, – пряча деньги в карман фартука. – Вам здесь всегда рады.

Угрюмый взгляд вышибалы, которым он проводил хлопотных клиентов, такого восторга не выражал.

– Может вас подвезти? – спросил Дэн уже у машины.

– В следующий раз, – ответил Хандор.

– Встретимся здесь же, через сорок стандартных суток, в это же время. Если случится что-то непредвиденное, я оставлю у хозяина этого заведения для вас сообщение. Если мне, конечно, удасться…

Он хотел еще что-то сказать, но передумал. Засунув руки в карманы короткой куртки, он пружинистым шагом пересек пустую улицу и завернул за угол. Ветер оставил в покое свои игрушки и внимательно посмотрел вслед уходящему человеку. Не обнаружив в нем ничего для себя интересного, он с новой силой принялся гонять по бетону дороги пожелтевшие обрывки паковочного пластика и перекатывать сморщившиеся под солнцем баллоны от воды.

Водитель уже развернул свою шикарную колымагу и всем видом показывал, что задерживаться здесь больше не за чем.

Обратная дорога в порт заняла не больше получаса.

По прибытии домой, Краст обнаружил, что больше не может находится в бездеятельности, которую так холил и лелеял последние несколько лет. Первым, что он сделал, так это вызвал к себе руководство нескольких, наиболее крупных своих компаний. За обсуждением новых коммерческих схем и нестандартных маркетинговых решений, время полетело так быстро, что он едва успевал замечать, проносящиеся мимо дни.

Как ни странно, его хватало и на Олавана с его бесконечными охотами на тропических тварей. Если раньше такая поездка воспринималась Дэном не иначе, как подвиг приравниваемый к самопожертвованию, то сейчас это было в порядке вещей и не требовало даже особого напряжения.

Дэн еще не понимал почему, но все почему-то вдруг встало на свои места. Туда, где и должно было стоять всегда.

Глава 22. Нежданный визитер.

Шестой мегаполис Картака встретил Хандора смеющимся солнцем, безоблачным, глубоким небом и всеми остальными благами искусственно подрегулированного климата. В прибывшем по делам, приличном господине, таможенный департамент не обнаружил ничего незаконного и ему в течении нескольких минут была предоставлена месячная деловая виза. Место выдачи документов, которые предъявил Хандор было так далеко, а выглядели они так достоверно, что ни у кого не возникло никаких вопросов. Его небольшой кейс был полностью забит электроникой, которую он задекларировал, как «торговые образцы», в небольшой дорожной сумке вообще оказались только предметы первой необходимости. Под дежурную фразу таможенника: «Добро пожаловать на Картак» он пересек линию отчуждения и смешался с пестрой толпой приезжих, и вернувшихся к себе домой людей.

Как ни странно, но язык этого мира он понимал и приготовленный зарание коммуникатор так и остался лежать в сумке. Он немного отличался от того наречия, на котором ему больше всего приходилось разговаривать, но отличия были только в редких деталях.

Когда не претендующая на роскошь машина такси затормозила у одного из скромных отелей, какие в больших городах бывают только ближе к окраине, уставшее светило уже готовилось присесть на линию горизонта и немного передохнуть от своих праведных трудов. Парадные подобных заведений швейцарами или чем-то подобным не оборудовались, да и из багажника такси сумку водитель не спешил доставать, так что пришлось все сделать самому. Сравнительная дешевизна услуг компенсировалась личным участием клиента в предоставляемом ему обслуживании.

– Что нового? – равнодушно спросил портье с сильно запухшим лицом, когда Хандор оказался в тесном вестибюле, устланом таким запыленным ковровым покрытием, что даже вблизи оно сильно напоминало проселочную дорогу засушливым летом, а не холл отеля.

Судя по виду портье, это была не единственная его обязанность. Скорее всего он здесь делал все, от уборки до вразумления неплатежеспособных клиентов. Хотя, на счет уборки, это я видимо перебрал.

– Все по старому, – в тон ему ответил Хандор, ставя сумку прямо на стойку. – Мне нужен номер.

– На час, на два? На сколько? И я не понял, где твоя подружка? Или у тебя дружок?

– Какая подружка? У меня должна быть подружка? – состроил Хандор из себя дурачка.

– А что, неужели опять облава?! – расстроился хозяин. – В ближних кварталах девки не бродят?

– Бродят, бродят, – успокоил его Хандор. – Все нормально. Мне просто нужна комната, вот и все.

– Фу! – облегченно вздохнул толстяк за стойкой. – А я уже думал, что и сегодня бизнес не пойдет. Двадцать кредитов в сутки.

Хандор бросил на стойку полтинник. Он исчез так быстро, как исчезают только иллюзии молодости, а на его месте оказался ключ с пронумерованной биркой.

В вестибюль влетела парочка. Не обращая ни на кого внимания они чуть ли не бегом направились к лестнице. Парень был явно под действием какого-то наркотика и ему до того не терпелось, что он начал раздевать свою подружку еще на улице. Девушка выглядела вполне разумной, она была на работе и ей дури не полагалось(себе дороже).

– Двадцать второй номер, – отрезал хозяин, давая понять, что разговор окончен. – По лестнице второй этаж налево.

– Да, мне еще понадобиться выход в местную компьютерную сеть. Это сколько?

– Сотня, – сказал хозяин и его голос опять начал теплеть. – Значит тебя обычный секс не устраивает? Тебе виртуальный подавай? Такие гурманы у нас здесь редкость. Принести все необходимое?

– Нет спасибо, у меня все с собой. Мне нужен только подключенный к сети разъем.

На стойку легла еще одна купюра.

– Как скажешь. Я подключу.

Уже на втором этаже, проходя между выстроившихся в две шеренги дверей, Хандор убедился, что попал именно туда, куда хотел. За дверями стонали и охали, слышался женский смех, музыка, а за одной из них даже кого-то гулко отхаживали хлыстом. Это было то, что надо. В подобном месте, где номера снимаются на час-два, а полиция покупается через час после назначения на участок, затеряться было легче всего. Неприложный закон людей, который гласил, что в дерьме роются в самую последнюю очередь, Хандор усвоил с самого начала своей карьеры и возможно по этому, до сих пор оставался жив.

В крошечном номере, как ни странно, оказалось довольно чисто. Возможно потому, что все стены, потолок и пол были облицованы специальным пластиком, испачкать который можно было только сильно постаравшись. Меблировка оказалась спартанской: небольшой столик, пара дешевых кресел и большая, квадратная кровать, на которой лежал запечатанный пакет свежего белья. В санузле кроме воды в кранах то же ничего не было.

Хандор запер за собой двери и стал распаковывать чемоданчик. В умелых руках ничем не примечательные «образцы» электронной технологии из отдельных модулей быстро превращались в скоростной компьютер, оснащенный всеми мыслимыми и немыслимыми программами для взлома паролей, корректировки и изъятия данных.

За тонкой перегородкой еще одна женщина принялась старательно отрабатывать свои деньги. Хандор подключил компьютер к стандартному разъему на стене и стал отрабатывать свои. Вспыхнул небольшой экран и начался поиск данных. За окном заметно стемнело. Вечернее и ночное время как нельзя больше подходило для «визитов» подобного рода. Служащие и операторы систем уже несколько часов были дома, перепоручив свои рабочие места и хранящиеся на носителях данные автоматическим системам охраны. И надо ли говорить, что автомат с автоматом, даже если они и враждуют между собой, сходятся значительно быстрее, чем человек с человеком. Даже если между ними и не было никогда никакой вражды. Начал Хандор с корпорации «Страк».

Когда утро несмело постучало в наглухо занавешенное окно, он знал уже столько, что попадись он в руки службе безопасности корпорации, его согласно любой из инструкций следовало бы пристрелить на месте. С корпорацией все было нормально, она даже несколько укрепила свои позиции на рынке. Граустер то же оказался на месте. Он успел шагнуть на еще одну ступень иерархии и против его имени теперь гордо значилось: «Президент корпорации», к тому же, теперь оно стояло первым в списке. В базах данных эмиграционного департамента удалось отыскать данные о Эльне Краст, эмигрировавшей с Картака пять с половиной лет назад в один из соседних миров, то же входящий в состав конфедерации. В объединенной базе данных граждан конфедерации таможенной службы значилась более полная информация. Через два с половиной года по прибытии в новый мир, ее брак с лицом имеющим только вид на жительство в конфедерации распался в связи с его депортацией на родину. Еще через полтора года она официально утратила статус гражданки конфедерации и дальнейшую ее судьбу базы данных не отслеживали. В связи с чем это произошло узнать не удалось. О сыне заказчика сведений оказалось меньше всего. В день снятия с отца гражданского статуса, он был доставлен в государственное детское воспитательное учреждение, где примерно через месяц умер от внезапно развившейся почечной недостаточности. В графе «Для пометок» значилось, что по этому случаю медицинской комиссией было принято решение о нецелесообразности оказания развернутой медицинской помощи. Еще более странным оказалось то, что в этом учреждении за тот же месяц умерло еще четыре мальчика, примерно того же возраста, правда от разных болезней. Останки всех пяти были кремированы в один день и захоронены на муниципальном кладбище, о чем имелось соответствующее заключение.

Разузнав все, о чем хотел, Хандор быстро замел оставленные в сети следы взломов, особенно те, которые могли привести к модему в его своеобразном пристанище и лег спать. В соседних номерах возня то же прекратилась. Утро и ясный день – затишье для бурно процветавшего здесь бизнеса.

Пополудни он проснулся. Повалявшись еще с полчаса встал, быстро умылся и оделся. Отключил от сети, разобрал компьютер и вышел из отеля. Город, успевший уже подустать за день, равнодушно принял этот факт к своему, ничего не значащему сведению.

Квартал в это время оказался непривычно малолюдным и Хандор немного попетлял пешком, пока добрался до одной из центральных магистралей. Купив несколько бутербродов и пакет какого-то сока в уличном автомате он не спеша поел и стал высматривать такси. Как всегда, этого добра было больше чем нужно. Небольшие, верткие машинки крошечных контор вели отчаянную борьбу с более дорогими и представительными лимузинами компаний посолиднее. Напряженная битва за клиента не прекращалась ни на секунду, хотя до крови сегодня еще не дошло. Для совсем уж экзотического вкуса и кошелька с соответствующими возможностями, можно было нанять и небольшую антигравитационную платформу. Правда для этого нужно было подняться на лифте к уровню одной из их парковочных площадок, но зато, во время путешествия можно было с небес поплевывать на ближних в самом прямом смысле.

Все это разнообразие Хандора не интересовало. Ему пришлось пройти еще кварталов восемь, пока он заметил то, что искал.

Стоящая у бровки раздолбанная колымага имела такой вид, будто она уже побывала в пасти перерабатывающего пресса, но ей чудом удалось спастись. Среди старых, ржавых вмятин, на правом крыле красовалась совсем свежая. Световая иллюминация на этом месте отсутствовала напрочь. Не сохранилось даже небольшого светоотражающего осколка. Рядом с машиной понурившись стоял крепыш средних лет, а совсем юный, тощий и длинный страж порядка что-то ему с пристрастием внушал. Тот согласно кивал и всем своим видом показывал что раскаивается и больше так не будет. Хандор остановился неподалеку и стал ждать. Исчерпав себя в педагогике, полицейский быстро обменял невзрачную квитанцию на наличные и походкой человека только-что спасшего мир от неминуемого краха, смело пошел навстречу новым опасностям.

– Что ему не понравилось? – спросил Хандор подойдя к таксисту.

– А такой падали никогда ничего не нравится, чтоб он сдох! Гад! – ответил тот не отрывая разочарованного взгляда от опустевшего бумажника. Затем опомнился и взглянул на неожиданного собеседника. – Ты кто такой? Что-то я тебя не помню. Ты не из этих районов?

– Нет, я даже не с этой планеты, – честно признался бродяга.

– Везет же людям… – искренне позавидовал таксист, – а тут всю жизнь в этом муравейнике крутишься, как проклятый и ничего не получается…

– Думаешь где-то получается лучше? – с улыбкой спросил Хандор. – Везде одно и то же.

Таксист понимающе улыбнулся и наконец спрятал в карман тощий бумажник.

– Тебе куда-то нужно или ты хотел просто поговорить?

– Мне все нужно, и «куда-то», и поговорить, но для начала я хотел бы немного перекусить, а то бутерброды из автомата что-то не дали никакого эффекта.

– Это точно! – впервые за разговор расплылся в улыбке таксист, показывая что долго он обижаться не может. Даже на полицию. – Делают они их умело. Там один воздух. Поехали, я тебе покажу хорошее местечко, где действительно можно поесть, а не сделать вид, что поел.

Он услужливо распахнул дверцу перед понятливым клиентом, а когда Хандор сел, захлопнул ее с таким грохотом, будто это был люк грузового отсека рудовоза, а не дверца такси. Не смотря на отпугивающий внешний вид машины, внутри оказалось сравнительно чисто. Машина неохотно запустила двигатель и с сильным толчком взяла с места. Никакого, даже примитивного, таксометра в такси не оказалось и сумма за проезд здесь определялась «строго на глаз». Они съехали с центральной магистрали и углубились в многоэтажные, бедняцкие кварталы.

Небольшая, всего на несколько столиков, закусочная действительно располагалась в тихом, уютном месте. С одной стороны на нее напирал многоэтажный корпус брошенной фабрики, с другой, было сетчатое заграждение действующей автомобильной свалки. Дополнительным стимулятором к пищеварению здесь служили доносящиеся оттуда завывание плазменных резаков и размеренное чавканье единственного пресса. Они сели за столик выставленный на улице. «На свежем воздухе», как объяснил таксист. Предложенная еда действительно оказалась не самой последней паршивости, так что Хандор даже купил внушительный пакет на вынос.

– Ну, рассказывай, куда же тебе надо? – спросил подобревший таксист отодвигая опустевшие, прямоугольные тарелки.

– Понимаешь, мне нужно купить кое-что из оружия и я хочу чтобы ты подсказал где мне найти нужных людей.

– Какое оружие?! Мне еще оружия сегодня не хватало! – возмутился таксист. – Ну не задался денек с самого утра. Сначала тот урод на мусороуборщике, потом полицейский, теперь ты. Вы что все, сговорились меня разорить? Ты что, не знаешь что бывает в этом городе за незаконное ношение оружия?

– Не знаю и знать не хочу. Оно мне нужно и я его найду, с твоей помощью или нет.

– Ну я не знаю, откуда мне знать? Откуда я знаю что ты не полицейский? Не страж, не с таможни?

Хандор достал бумажник и положил перед таксистом купюру в двести пятьдесят кредитов.

– Да, точно не полицейский, – пробубнил таксист глядя на деньги. – Я даже не слышал такого, чтобы полиция за что-нибудь платила. Добавить бы надо.

– Сведешь с нужными людьми, получишь столько же.

– Приятно иметь дело с деловым человеком, – похвалил таксист своего клиента пряча деньги. – Поехали, только за поездку заплатишь отдельно. Это далеко.

– Само собой. Колымага, которая всем своим видом молила о свалке и покое, сделала очередное одолжение хозяину и тронулась с места. За давно не мытыми стеклами кабины замелькали грязные кварталы тех, на кого этой жизни было плевать с самой высокой колокольни, круглые сутки и без разбору. Как ни странно, но на улицах было много детей, чумазых и неухоженных. Здесь природа брала количеством. Они играли в свои извечные игры и не обращали на потрепанное такси никакого внимания. На дороге было все, что угодно, от мятых мусорных баков, до давно подохших, догнивающих машин. Довольно часто в лобовое стекло заглядывали пустыми, черными глазницами брошенные заводские корпуса, а следом опять появлялись все те же унылые кварталы. Казалось им не будет конца, когда машина скрипнув всем корпусом остановилась.

Заметно потемнело. Таксист опустил стекло и жестом подозвал стоящего на углу, давно не стриженного паренька. Тот не спеша подошел, показывая уж слишком демонстративно, что он у себя дома и что бояться ему нечего.

– Слушай брат, падали сегодня не было?

– Их не было уже дней пять. Наверное опять что-то задумали, – ответил паренек открыто разглядывая сидящего спереди пассажира, – а что ты хочешь?

– Мне нужно к Фарнати. Не знаешь? Он сейчас есть?

Парень еще раз глянул на хорошо одетого, незнакомого крепыша и неохотно ответил:

– Вчера не было, но сегодня, кажется уже должен был вернуться. Заедь, посмотри.

– Будь здоров, – попрощался с пареньком таксист и протянул ему один кредит. Тот взял деньги и попрощался странным жестом. По крайней мере Хандор видел такой впервые.

Через полтора квартала машина опять остановилась.

– Ты тут поскучай немного, я скоро вернусь. Да, и из машины лучше не выходи. Сиди себе тихонько и все будет в полном порядке.

– Давай, давай, – подогнал Хандор таксиста, – и не задерживайся.

Рядом, на узком тротуаре маленькие дети играли на крышечки от поддельной минеральной воды. Из распахнутого на втором этаже окна стоящее такси с пристрастием осматривал колоритный старик, которому бы очень подошла роль волшебника-злодея из детского мультика. Хотя, скорее нет, не подошла бы

– этот был даже страшнее чем нужно. Где-то еще выше громко хлопала ритмичная музыка и изредка слышались вскрики подогретых непонятно каким зельем людей.

Быстро темнело. Заканчивался еще один день. Уличное освещение, о принципиальном существовании которого свидетельствовали только кое-где сохранившиеся, полуразрушенные мачты, здесь позабыли уже видимо очень давно.

Через минут двадцать появился и сам Фарнати. В кабину сел небритый несколько дней, сильно измученный молодой мужчина и молча протянул Хандору руку в знак приветствия. Таксист остался на улице, решив не лезть не в свое дело.

– Мне нужно кое-что из оружия, – начал разговор Хандор, вовремя сообразив, что от молчаливого торговца инициативы не дождется.

– Что именно вы хотите? – спросил тот с резко обозначенным акцентом.

– Я бы хотел парализатор, самый маленький, какой у вас есть и несколько зарядов к аннигилятору. Самых слабых, килограмм по пятьдесят.

– И из-за такой мелочи из центра стоило тащиться в такую даль? – улыбнулся торговец. – Неужели нельзя было это купить на месте?

– Во-первых, я не местный и не знаю всех тонкостей, – холодно ответил Хандор. Наивного новичка любителя как не бывало, его место занял настоящий профессионал, которого пустые разговоры только нервируют. – А во-вторых, я плачу деньги и мне плевать кто и что думает по этому поводу. Если у тебя этого нет, то так и скажи, а выдергиваться будешь в другом месте.

– Ладно, ладно, не горячись, – торгаш сделал шаг назад. – У меня это есть, сейчас принесу. Может еще что? Подумай, а то еще раз тащиться в такую даль.

– Хорошо, – подобрел Хандор, – тогда принеси мне еще импульсник, пятьсот двенадцатую модель, только обязательно «К». Он такой маленький. У тебя есть?

– Поищем и найдем. Зарядов сколько?

– Принеси обойм пять. На всякий случай.

– Это точно, случаи разные бывают. Жди я быстро.

Парень пулей выскочил из машины, таксист сел на свое место.

– Ну что, договорились?

– Да.

На этот раз не прошло и пяти минут как торгаш опять сидел в машине и раскладывая на сиденье свои цацки прихваливал:

– Вот смотри, хороший парализатор. Заделанный в кольце. Никто ничего не заподозрит, а в нем аж три заряда. Бьет на пятнадцать метров. С такой штукой ничего не стоит раздеть самого здоровенного амбала или трахнуть любую телку. Классная вещь!

– Нет, мне обыкновенный, в виде ручки.

– Ладно, как хочешь, этот то же хороший. Десять зарядов, действие три-четыре часа, в зависимости от состояния здоровья и комплекции.

Парень приволок втрое больше товара чем ему заказывали и видимо собирался вести торг до полуночи, это как минимум, но Хандора это не устраивало.

Он купил только то, что заказал заранее: пару миниатюрных парализаторов, два заряда к аннигилятору эквивалентом в пятьдесят килограммов в пересчете на пластичную взрывчатку и небольшой, почти дамский импульсник. Все «добро» потянуло на полторы тысячи. Хандор расплатился и отпустил торговца. Заряды и парализаторы рассовал по карманам, а импульсник с запасными обоймами спрятал на дне пакета с едой, который таскал за собой от самой закусочной.

– Ну что, теперь ты вооружен и опасен? – осведомился таксист трогая машину.

– Да ладно тебе, лучше поглядывай на дорогу, а то еще кто-то под колеса попадет. Будет тебе еще и хорошее окончание дня.

– Это точно, – согласился водитель, – здесь выбегают на дорогу гораздо чаще, чем в центре.

Подслеповатый свет единственной сохранившейся фары с трудом отбивал у накатившего на город мрака пару десятков метров впереди машины.

Как ни странно, добрались без приключений.

Хандор остановил такси за несколько кварталов до своего веселого отеля и расплатился.

– Ну, пусть у тебя будет все хорошо! – уже отъезжая крикнул ему таксист.

– У тебя то же.

По дороге в отель, он завернул в один из работающих круглосуточно магазинчиков, где можно было купить ничего не стоящие безделушки, контрацептивы, легкое пойло и курево, а если ты знал хозяина лично, то и кое-что посерьезней. За пять кредитов Хандор купил хорошо выполненную подделку пятисоткредитного, наручного хронографа и пошел к себе. Часы были выполнены так мастерски, что с виду подделку отличить было просто невозможно. У Хандора на руке был точно такой же, только настоящий, но разницы между ними почти не было, разве, что только некоторые кнопки были простой бутафорией.

В отеле оказалось даже оживленней, чем в прошлый вечер. Вызывающе раскрашенные и подраздетые красавицы озабочено сновали вдоль коридора с клиентами и в одиночку. Вид одиноко бредущего, прекрасно сложенного и хорошо одетого мужчины, вызвал у них непреодолимый профессиональный интерес, но прямой взгляд холодных, карих глаз рушил надежды легкого заработка так же легко, как биржевой крах надежды на безбедную старость.

Запершись у себя в номере, Хандор достал из под стельки туфля еще одно удостоверение личности, со своей голографией и непривычным в этой системе именем Бульда Кроса, затем опять собрал и подключил к сети компьютер. Первым делом он пробрался в базу данных секретариата «Страка» и сам себе назначил прием к президенту корпорации, указав нужное имя последним в списке записанных. После того, как с этим было покончено, он опять разобрал компьютер и взялся за купленные цацки.

Вначале он проверил импульсный излучатель и парализаторы. С оружием и боеприпасами все оказалось в порядке. Спрятав все обратно в пакете с едой, он снял со стены светильник и примостил его на чемоданчике от компьютера. Получилось некое подобие настольной лампы. В ее свете, он вскрыл только что купленные часы. Инструментом служил шикарный, привезенный с собой, маникюрный набор. Потребовалось несколько минут, чтобы освободить корпус часов от механизма. Затем Хандор взял один из зарядов к аннигилятору и пилочкой для ногтей стал аккуратно срезать завальцованный край цилиндра. Дело продвигалось медленно, пилочка больше скользила по титановому сплаву, чем резала. Наконец кольцо металла ослабило хватку и слетело с корпуса.

Если бы хоть кто-то в этом отеле узнал чем в своем номере занимается единственный постоянный клиент, паника была бы серьезной. Но все оставались в неведении и жили привычной для себя жизнью улиток в разгар периода размножения.

Внутри двухсантиметрового в диаметре цилиндра оказалось почти пусто. Упакованная в крошечную вакуумную стеклянную таблетку пылинка антивещества окруженная по кругу магнитными катушками, в поле которого она была подвешена, небольшая кадмиевая батарейка и мазок пластической взрывчатки с со вставленным в нее ударным детонатором. Объем контейнера был рассчитан под самый мощный заряд и в таком исполнении действительно имел очень много свободного места. Первым делом Хандор извлек из взрывчатки детонатор.

В дверь настойчиво позвонили, затем еще раз, а потом забарабанили со всей дури.

Хандор выключил светильник и прикрыв пакетом разбросанные по столу мелочи открыл. На пороге оказался пьяный вдрызг портовый служака. Он изо-всех сил старался держать вертикальное положение, но получалось не очень. Синяя форменная куртка любителя приключений была расстегнута и скорее всего неестественным способом, потому что больше половины застежек вообще отсутствовали на своих местах.

– А где м-моя… девочка? – с трудом выговаривая слова спросил он.

– Здесь девочек никогда не было, – холодно пошутил Хандор.

– А вот м-мы с-час посмотрим, – пообещал парень и попытался прорваться в номер.

У него почти получилось, но помешал хорошо поставленный, прямой удар с правой, а добавила противоположная стена коридора. Больше в этот вечер он не сделал ни одного самостоятельного движения.

– Я же тебе говорил, что нет здесь никаких девочек, – проворчал Хандор.

Он запер номер, и стараясь не выпачкаться в крови, забросил любителя погорячее на могучее плечо и без видимого усилия снес его вниз, к портье. Особо не церемонясь бросил его на пол, перед стойкой.

– Я бы попросил чтобы меня больше не беспокоили, – вежливо, но холодно сказал он.

– Будет сделано, не нужно беспокоиться. Сами видите, с какими контингентом приходиться работать. Все будет в лучшем виде…

Хозяин еще долго говорил скороговоркой, пытаясь хоть как-то замаскировать свой страх, но Хандор уже поднимался к себе и не слушал всю эту чушь. Немного успокоившись, хозяин вышел на улицу и осмотрелся. Все вокруг было тихо. Он вернулся и проверил у парня пульс. Тот оказался на месте. Что поделаешь, здоровья алкоголикам было не занимать во все времена. Заметно повеселев, хозяин взялся за шиворот парня обеими руками и пыхтя поволок его к ближайшей мусорке.

В это время Хандор, часовых дел мастер всех времен и народов, уже заканчивал работу. Таблетка с антивеществом и подключенным питанием уже находилась в корпусе хронографа. Затем он поместил туда же немного пластической взрывчатки и прилепил сверху привезенный с собой миниатюрный детонатор с таймерной задержкой. Питание детонатора подключил к уже находящейся внутри батарейке, а пусковые концы соединил к одной из бездействующих часовых кнопок.

Когда все было готово, он проверил правильно ли собрал схему, ведь ошибаться в самоделках подобного рода всегда было очень громко и пыльно.

Рано утром Хандор расплатился с хозяином и выехал из гостиницы. Наскоро перекусив в одной из забегаловок, он первым делом направился в порт и купил билет на челнок маленькой транспортной компании, из тех, на рейсы которых места заранее не бронировались. Затем, оставив сумку с вещами в камере хранения порта, он с одним чемоданчиком вернулся в мегаполис.

До отлета оставалось восемь с половиной часов.

Такси остановилось у ажурных ворот закрытого детского воспитательного учреждения.

– Жди меня, я скоро, – приказал Хандор водителю и вышел.

Водитель откинулся в кресле и блаженно закатив глаза, как по команде гипнотизера, рухнул в сон. Хандор подошел к воротам и нажал на кнопку вызова переговорного устройства.

– Кто еще там? – послышался вначале скрипучий голос из динамика, а потом на экране с годовым, как минимум, налетом уличной пыли появилось помятое лицо, убранное в шапку всклоченных волос.

– Бульд Крос к Нильзе Грик. Она уже у себя?

– А вам назначено? – уже повежливее спросил охранник.

– Какое тебе дело? – грубо ответил Хандор. – Ты что у нее и секретарем работаешь? А ну открывай быстро и не заводи меня с самого утра.

– Уже и спросить нельзя, – проворчал динамик. – Зачем же тогда держать охрану?

Щелкнул замок. Правая створка ворот отошла в сторону метра на полтора.

Небольшой парк перед центральным корпусом был ухожен. Кусты аллеи, по которой шел Хандор, были подстрижены до того аккуратно, что могло сложиться впечатление, что все это великолепие сделано из пластика и к живой природе не имеет никакого отношения.

Дежурный охранник еще не успокоился и теперь лично выполз на свежий воздух поглядеть, кого же там занесло в его сонную обитель.

– Ваше удостоверение личности пожалуйста, – потребовал он уже увереннее у входа в корпус.

– Вначале надо было проверить, болван! – обругал его Хандор. – А то так можно черт знает кого сюда пропустить.

Вальяжно достал свое запасное, в этом мире, удостоверение и протянул на изучение.

Увидев вполне приличную карточку, тем более принадлежащую его родному миру, охранник успокоился и даже проявил инициативу, вызвавшись лично проводить посетителя к директрисе.

Хандор вошел без стука. Нильза Грик сидела за рабочим столом и изучала свое отражение в зеркале. Рядом лежал открытый большой косметический набор. Бросив на не званного посетителя недовольный взгляд, она закончила подводить правую бровь, а уж потом захлопнула и убрала со стола косметику.

Даже если бы кабинет оказался пуст, по его внешнему виду можно было бы безошибочно определить, что он принадлежит женщине. В «мужском» кабинете вы бы не увидели матерчатых штор с витиеватым узором, покрытия пола в цветочек и столько мелких безделушек, одинаково красивых и бесполезных.

– Молодой человек, кто вы такой и что вам угодно? – спросила она требовательным тоном начальника с многолетним стажем.

Хандор оставил вопрос без ответа. Он запер дверь изнутри и уверенной походкой прошелся вглубь кабинета.

– Что вы себе позволяете? Кто вы такой?! – занервничала директриса. – Вон из кабинета! Я вызову охрану.

Она потянулась к интеркому внутренней связи. Хандор с легкостью опередил женщину, выхватив из под руки аппарат. Она перепугано отшатнулась, так и не придумав, как ей реагировать на подобную наглость.

– Пришло время платить по счетам, – изрек утренний посетитель и достал импульсник.

– Что вы делаете? Не надо, не надо! – залепетала Грик. – Я же делала все, как вы говорили. Ни одна живая душа не знает ни о чем таком. Не сохранилось никаких сведений. Я всегда вела дела очень аккуратно. Никто ничего просто не мог узнать.

Излучатель нулевого импульсника бесстрастно внимал.

– Сейчас у тебя, старая стерва, другая проблема, – жестко сказал Хандор. – Если ты мне не расскажешь про одного ребенка все, что знаешь, я тебя по полу размажу. Поняла?

– Да, да, поняла, – согласно закивала Нильза.

Она была бледна, как стены муниципального морга. Не было только обычного для кафеля блеска. Косметика оказалась так себе. Ручейки слез размыли тушь и черными штрихами заструились к подбородку. Весь лоск и презентабельность трехминутной давности остались в прошлой, давно прошедшей жизни.

– Меня интересует Ричмонд Краст, который маленьким мальчиком поступил в ваше учреждение чуть больше пяти лет назад. Ответ, что он умер от почечной недостаточности меня не устраивает. Рассказывай, что вы с ним сделали и учти, если я услышу хоть слово неправды, тебе не жить. Мне и так не хочется оставлять тебе жизнь и я как раз раздумываю над этим, так что лучше меня не зли. Это в твоих же интересах.

– Хорошо, хорошо. Я расскажу все, как было. Только не убивайте. Теперь я поняла, что вы не из тех… Я боялась, что когда-то так случится. Мне нужно вспомнить. Когда вы говорите это случилось?

– Пять с половиной лет назад.

– Да, да. Давно. Трудно вспомнить. Не сохранилось никаких документов.

Хандор поднялся и занес импульсник для удара.

– Я вспомнила! Я расскажу! – закричала директриса инстинктивно пытаясь закрыть лицо руками.

– Рассказывай, – разрешил Хандор усаживаясь обратно в кресло. – И поторопись, у меня сегодня еще много дел.

– Я хорошо помню тот год, – начала она утершись и размазав тушь по всему лицу, – в тот год у нас купили четыре партии детей. Они говорили, что на усыновление.

– Я же тебе пообещал, – пригрозил Хандор и сделал вид, что поднимается.

– Нет. Нет. Не нужно. Это официальная версия, на случай если что-то пойдет не так на Картаке.

– Значит сейчас их нет на этой планете и они в другом месте?

– Да, в том то и дело. Люди, которые брали у нас детей…

– Покупали, – перебил посетитель.

Нильза напряженно сглотнула.

– Да, покупали. Они вывозили их из системы. Зачем я не знаю. Они не говорили, а я не спрашивала. Да, я очень хорошо запомнила тот год. У нас купили четыре команды. Сколько их было в вашей? Ну в той, в которой был тот мальчик.

– Пятеро.

– Это была самая первая партия в сезоне. Пробная. Следом пошли побольше.

– Кто у вас покупал детей?

– Тогда я имела дело только с одним человеком. Его зовут Грамп. Видный мужчина, за пятьдесят. Всегда был такой вежливый… Только в последние несколько лет его заменил другой посредник. Все оформлялось через небольшие частные компании, занимающиеся исключительно усыновлением детей, но я в свое время пыталась выйти хоть на одну из них и всегда оказывалось, что они уже закрыты. Такие компании создаются на очень короткий срок и после сделки сразу же закрываются.

– Существовал какой-то критерий отбора или брали всех под ряд? – спросил Хандор.

– Зачем же всех под ряд если есть такой выбор? – ответила вопросом на вопрос Нильза, которая уже слегка начала осваиваться в непривычной для нее роли. – Только в моем учреждении полторы тысячи детей. А знаете сколько еще подобных интернатов только в этом мегаполисе? Отбирались дети только с исключительно правильным геномом, без риска заболеть наследственными болезнями и с очень стойкой иммунной системой. Я не знаю кому и зачем был нужен такой материал, но спрос на него всегда существует.

– Большой?

– Нет, не очень, но зато стабильный.

– Ты и сейчас этим занимаешься?

Нильза промолчала всхлипнув несколько раз. – Я спросил, ты сейчас этим занимаешься или нет?!

Она неохотно кивнула.

– В этом году уже была одна партия из двенадцати мальчиков. Кто вы такой? Кого вы представляете? Я так поняла, что вы к моим заказчикам не имеете никакого отношения. Кто же вы такой?

– Не твое дело.

Хандор встал.

На директрису накатилась новая волна истерики. – Не убивайте меня, пожалуйста! У меня есть деньги. Я вам заплачу столько, сколько вы скажете.

– У тебя столько нет, – парировал Хандор и достал из кармана невзрачную ручку для письма.

– Не надо, не надо, – взмолилась она не совсем соображая что происходит, но спинным мозгом чувствуя, что твориться что-то неладное.

Хандор взвел парализатор и нажал на спуск. Щелкнуло совсем тихо. Больше директриса ничего не успела сказать. Крошечная капсула пробила блузку чуть выше широкого, декорированного металлом пояса. Нильза сделала удивленные глаза и обмякла в кресле. Она оставалась в полном сознании. Препарат действовал только на мышечные волокна. Даже на те, которые обслуживают стремечко и наковальню в среднем ухе и наводят на резкость глазные яблоки. Исключение составляли только сердечная мышца и мышцы грудной клетки.

– Так будет лучше, – сказал посетитель сам себе, зная что жертва его не слышит.

В коридоре Хандор опять нарвался на бесцельно слоняющегося охранника и спросил участливым тоном:

– Ты на смене один?

– Нет, нас двое. Грат сидит за мониторами.

– Далеко?

– Нет, в соседнем крыле. Хотите посмотреть?

– Да, сделай мне экскурсию. Все равно нужно ждать минут сорок пока придет подтверждение.

– Хотите взять ребенка?

– Не так я, как жена, – соврал Хандор еще раз.

Охранник оказался очень опытным в семейных делах и пока они дошли до зала наружного наблюдения, выдал столько разных советов, что даже сам немного запутался.

За мониторами сидел парень гораздо моложе своего напарника. Не говоря больше ни слова, Хандор мгновенно успокоил парализатором обоих, вынул из накопителя диск с контрольной записью сигналов всех камер наблюдения, открыл сам себе ворота и покинул заведение.

Уже в парке он протер платком импульсник и отшвырнул его далеко в кусты. Следом полетели запасные обоймы и осколки поломанного диска.

Такси стояло там, где он его оставил. Больше на улице никого не было. Водитель спал так заразно, как могут только хронически не высыпающиеся люди. Сильный хлопок двери вернул его в мир живых.

– В центр, – скомандовал Хандор, – квадрат Н-23.

До отлета оставалось около шести часов.

Глава 23. Ответный ход.

В вестибюле головного офиса «Старка» было немноголюдно. Хандор вошел и осмотрелся. Опытный взгляд скользнул по присутствующим. Охраны оказалось гораздо больше, чем посетителей.

– Что вам угодно? – приятным тоном поинтересовался хорошо сложенный мужчина с портативным компьютером в руках.

– Мне назначена встреча, – ответил Хандор протягивая удостоверение личности.

Тот вставил карточку в свой компьютер и набрал на клавиатуре несколько коротких фраз. «Подлинник» – сделал заключение компьютер и вытолкнул ее из щели сканера.

– Добро пожаловать в «Страк», господин Крос, – по дежурному радушно сказал служащий. – Господин Граустер сегодня у себя. Он подтвердил весь список приема и уже принимает. – Служака посмотрел на экран. – Сейчас у него посетитель, вам назначено после него. Вы меня конечно извините, но без контроля на верх я вас пропустить не могу. Такой порядок.

– Само собой, – согласился Хандор.

– Ирдок ко мне! – скомандовал распорядитель.

Мгновенно появился долговязый парень в форменной одежде, с кобурой, электрошоковой дубинкой и небольшим ручным сканером металла и взрывчатки. Он поводил устройством вокруг Хандора. Сканер молчал, находя посетителя вполне безопасным.

– Все нормально, господин Крос. Простите за сканирование. Это наша обычная процедура. Вас проводят.

Провожатым оказался один из скучающих в холле оболтусов. Лифт с плавным разгоном пошел вверх, взяв курс на директорский этаж. Когда он остановился и дверь отошла в сторону, первое, что увидел Хандор на верхнем этаже, это холенную рожу еще одного охранника. По ровному и широкому, как проспект, коридору его привели к приемной. Провожатый раскланялся и сказал:

– Если я вам еще понадоблюсь, вызовете меня через секретаря.

– Нет, спасибо. Я запомнил дорогу.

– Проходите, присаживайтесь, – сказала секретарь из-за стола. – У господина Граустера сейчас посетитель.

Девушка за столом выглядела совсем юной, к тому же, как и положено секретарю такого ранга, обладала исключительно пропорциональным телом.

– Господин Крос, вам что-нибудь принести? – спросила она не стесняясь разглядывая непривычно сложенного посетителя.

Надо сказать что молодые люди с таким спортивным сложением, заходили в этот кабинет крайне редко и нерегулярно.

– Нет спасибо, не беспокойтесь, – поблагодарил Хандор. – У вас здесь бывает перерыв на обед?

– Он уже был полтора часа назад, – девушка сделала грустные глазки, – а что вас интересует?

– Вот, хотел вас пригласить куда-нибудь, а тут такое невезение.

В глубине больших зеленых глаз замешательство схватилось с уверенностью и желанием. Схватка продолжалась какие-то доли секунды. Неразлучная парочка победила.

– Так можно же после работы, – просияла она изобразив на лице такую кроткую улыбку, что ее сразу можно было пускать в тираж и смело выдавать за ангельскую.

– Хорошо, после работы, – просто согласился посетитель. – Я за вами заеду. Во сколько вы заканчиваете?

– В пять. Только я могу задержаться минут на десять-пятнадцать. Подождете?

– Конечно же подожду, – улыбнулся Хандор.

Девушка на этот раз ответила совсем открытой улыбкой. Больше никаких слов не требовалось. Так иногда бывает, что достаточно одного взгляда, нескольких, ничего не значащих фраз, чтобы все началось заново. Чтобы начался отсчет еще одного витка спирали под названием Жизнь.

Они так бы сидели не сводя друг с друга глаз и не говоря ни слова, но отворилась дверь и вывалившийся из кабинета потный толстяк все испортил. Девушка вскочила с места и проводила посетителя из приемной. На ее столе вдруг ожила небольшая штучка и голосом президента корпорации спросила:

– На сегодня еще кто-то есть?

– Да, в списке господин Крос. Он ждет в приемной. Пригласить?

Последовала довольно длинная пауза.

– Пригласите, пусть заходит, – разрешил он неуверенным тоном.

– Прошу вас, – открыла она дверь пред Хандором.

Кабинет действительно оказался президентским и не только по размерам, но и по обстановке. Мягкие кресла, как цыплята курицу, обступили длинный стол для заседаний совета директоров. К его дальнему торцу и был приставлен президентский рабочий стол. Больше никакой мебели не было. Ни шкафов, ни прочего конторского антуража, зато стены украшали огромные голографические снимки до того диких миров и существ, что под их взглядами с непривычки делалось не по себе. Хандор и не думал, что во Вселенной может существовать что-то подобное. Если человек привык работать в компании монстров из кошмаров, это с точки зрения психологии конечно же что-то значило, но что именно Хандор вникать не стал. Внутренний мир сидящего за столом человека, интересовал его в данный момент меньше всего на свете.

– Проходите пожалуйста, – пригласил Граустер не вставая из-за стола.

«На глаз» президенту можно было дать не больше тридцати пяти. Стройный, если не сказать худощавый. Человек, как человек, только подойдя немного ближе, Хандор увидел что именно было не так. Очень правильно очерченное, холенное лицо, выглядело как-то неестественно, как это бывает только у очень дорогих и красивых кукол. Видимо президент любил себя немного сильнее, чем это принято у обычных людей и ничего не жалел для себя любимого.

Чем ближе подходил к столу Хандор, тем больше читалось недоумение на лице президента «Старка». Он старался, но никак не мог вспомнить вошедшего в кабинет человека.

– Добрый день, – поздоровался тот, без приглашения присаживаясь в одно из приставленных к столу кресел.

– Добрый… – машинально ответил Граустер, все еще не прекращая попыток вспомнить плечистого посетителя.

– Пока мы не перешли к делам и я не забыл, вы не могли бы попросить секретаря после всего проводить меня вниз, – попросил Хандор, – а то я здесь всего второй раз и очень плохо ориентируюсь в незнакомом месте.

Граустер машинально нажал на кнопку устройства внутренней связи:

– Олина, когда господин…

– Крос, – подсказал ему Хандор.

– Да, когда мы с господином Кросом закончим, проводите его вниз.

– Хорошо, господин президент, – последовал незамедлительный ответ.

Как только палец президента отпустил кнопку устройства с протоколом подобных деловых встреч было покончено. Посетитель вскочил со своего места и метнулся к Граустеру. Одного короткого удара в солнечное сплетение правителю человеческих судеб оказалось вполне достаточно, чтобы тот оставался не месте и не делал лишних движений. Далее Хандор быстро отключил голосовое устройство связи, стоящий на столе компьютер и прочие электронные мелочи, которые могли выдать то, что твориться в кабинете. После этого он осмотрелся. Камер внутреннего наблюдения, как и положено, в кабинете президента не оказалось(какой же хозяин захочет, чтобы за ним следил какой-то червяк из охраны, тем более его собственной).

Приняв необходимые меры предосторожности Хандор опять взялся за Граустера. Лицо того покраснело, он задыхался и отчаяно хватал ртом воздух. К мукам бренного тела добавлялись моральные. Он не понимал причину происходящего. А поверх всех этих эмоций лежало чувство обиды и беспомощности, ведь получить на своей территории, охраняемой как стратегический объект, действительно было обидно.

– Ну, ну, не так уж и сильно я ударил, – подбодрил Хандор президента Старка и полез глубоко во внутренний карман. – Сделай мне одолжение, скажи пару слов.

– Кто… вы? – преодолевая приступы удушья спросил Граустер. – За…чем… зачем это… все?

– Здесь дело не в том, кто я такой, – спокойно ответил Хандор. – Дело в том, кто ты. А? Кто ты?

Граустер посмотрел на него ничего не понимающими взглядом.

– Ну, ты что, урод, не понял? Я тебя спросил, кто ты такой? Ты Артак Граустер, президент этой корпорации?

– Да, – выдохнул тот.

– У меня больше нет вопросов, – сказал Хандор наводя на дохляка парализатор. – Хотя нет, еще кое-что ты узнать должен. Тебе большой привет от Дэновера Краста. Он около пяти лет назад работал на тебя и ты сделал что-то такое, что ему очень не понравилось. Помнишь или нет?

Граустер сделал над собой усилие, но видимо ничего такого вспомнить не мог. В данный момент, буквенное сочетание Краст ему ничего определенного не говорило. Он отрицательно замотал головой.

– Нет так нет, – спокойно согласился Хандор и взвел пружину парализатора, – не велика беда.

– Подождите, – взмолился Граустер, который наконец осознал, что с ним никто не шутит, – я заплачу вам вдесятеро больше чем вам заплатили.

Хандор улыбнулся.

– В сто раз больше!

Это были последние слова Артака Граустера в этой реальности. Две миниатюрные капсулы, одна за одной, пробили белоснежную сорочку. Он обмяк, уставившись ничего не видящими глазами на шикарную репродукцию одной из своих любимых тварей. Ею оказалась какая-то громадная рептилия с бородавчатой, покрытой слизью кожей. В ее выпученных глазах, без сомнения, светилась искра интеллекта, но интеллекта совсем чуждого, даже враждебного человеческому.

Беззвучной, кошачьей походкой Хандор обошел стол и снял с безвольно опущенной руки президента часы. Их место заняли те, что только что были у него на руке. Нажав на них несколько кнопок он запустил таймер.

– Ну все, – констатировал он очевидное, точно зная, что его никто не слышит, – может еще встретимся.

Он защелкнул браслет президентских часов у себя на запястье, спрятал ручку-парализатор и вышел в приемную.

– Так быстро? – удивилась Олина поднимаясь из-за стола.

– А зачем зря тратить время? – в тон ей ответил Хандор. – Да, господин Граустер просил его не беспокоить. Ему необходимо подумать над моими предложениями. Так вы проводите меня?

– Да, обязательно. Идемте.

Повторять просьбу дважды не было никакой нужды. Ни у охранника на директорском этаже, ни у охраны холла идущий в сопровождении секретаря мужчина не вызвал никаких вопросов. У наружных дверей девушка замялась.

– Мне дальше нельзя, у меня еще два часа рабочего времени. Если я выйду на улицу, то могу потерять работу.

– Знаете, можно потерять гораздо больше, чем просто работа, – загадочно высказался Хандор. – Идемте, идемте. Не бойтесь. У вашего шефа сейчас и так дел по горло. В ближайший час он про вас и не вспомнит. Проводите меня хотя бы до парковочной площадки. Вам же было дано указание меня проводить?

Олина неуверено прошла сквозь оборудованную всевозможными детекторами, вращающуюся дверь.

На парковочной площадке наружной охраны не оказалось. Видимо здесь всецело полагались на электронику. Сильно разочаровав свою провожатую, Хандор не направился к одной из дорогих припаркованных машин, а вышел на примыкающее к площадке шоссе и поднял руку. Остановилось такси.

– Ваше предложение еще в силе? – неуверено спросила девушка.

– Конечно же в силе, – улыбнулся Хандор открывая дверцу.

– Я вас буду ждать.

– Зачем же меня ждать? – спросил он. – Я уже здесь.

Он взял ее за талию и без видимого усилия оторвал от земли. Вскрикнула от неожиданности она уже на заднем сиденье такси.

– Вперед, – бросил он таксисту захлопывая дверцу.

Машина резко взяла с места.

– Что вы себе позволяете?! – закричала она примерно через квартал и начала вырываться. – А ну выпустите меня немедленно!

– Не волнуйся, все будет немного лучше, чем могло бы быть, – сказал Хандор как можно ласковей, легко удерживая ее на месте. – Правда совсем немного, но это все, что в моих силах.

– Что, поссорились? – с неохотой сунул таксист нос не в свои дела.

– Веди машину и помалкивай, – отрезал Хандор.

– Ладно, ладно, зачем же так нервничать?

Видя, что ни на таксиста, ни на ее неожиданного похитителя слова не действуют, Олина прекратила взывать к справедливости. Теперь она только недовольно сопела не оставляя попыток вырваться из намертво сомкнувшихся рук Хандора. Ее лицо раскраснелось, а ноздри смешно раздувались при каждом вздохе.

Через минут десять Хандор попросил таксиста остановится. Машина заняла место в одном из стояночных карманов скоростной городской магистрали. Стоянка была пуста. Мимо проносился поток машин, счастливые владельцы которых уже закончили работу в деловом центре и теперь спешили домой. Полиции не наблюдалось.

– Ну все, будем прощаться, – сказал Хандор. – Вот, это тебе, протянул он таксисту купюру в сто кредитов.

– У меня не будет столько сдачи, – расстроился таксист.

– Это все тебе – компенсация за потерянное рабочее время. – Хандор достал из кармана невзрачную ручку. – Слушай меня внимательно. Очень скоро тебя найдет полиция и будет расспрашивать обо мне. Расскажи им все, что видел. Что я силой усадил эту девушку в к тебе в машину, где ты нас подобрал и что случилось потом.

– А что случилось потом? – непонял таксист.

Хандор нажал на спуск парализатора. Таксист расслабившись откинулся в кресле, так пока и не узнав, что же с ним такое случилось.

– Что вы делаете?! – опять начала вырываться Олина, до этого спокойно следившая за словами Хандора.

– Понимаешь, просто ты мне понравилась и я не хочу, чтобы с тобой случилось то, что должно было случиться. Знаешь, я бы тебя с удовольствием попытался взять себе. Может быть у нас что-то и получилось бы, но я не могу. При моем образе жизни я себе этого просто не могу позволить. Так что прости меня пожалуйста. Это для твоей же пользы. Знаешь, твоего шефа уже практически нет. Это вопрос, – он посмотрел на часы, – минут тридцати. Но я очень надеюсь, что ты еще найдешь себя в этом мире. Я не думаю, что для такой как ты будет трудно найти себе занятие.

Олина с недоумением глядела на него широко раскрытыми глазами. Она была еще в таком возрасте, что хватило бы даже трети из услышанного, чтобы легко сбить ее с толку.

– Ну все, не обижайся. Так надо. Да, тебя обязательно будут обо-мне спрашивать. Лей на меня любую грязь, какую только сможешь выдумать. Это мне вряд ли повредит. Ну, будь здорова.

Щелчек парализатора и она мгновенно расслабилась всем телом. Удивленные, зеленые глаза так и остались широко раскрыты. Хандор устроил ее поудобней на заднем сиденье, поднял открытое до этого стекло водителя, запер изнутри все дверцы и вышел из машины. Подергав за ручки он убедился, что все замки сработали.

До отлета оставалось около часа.

В городскую урну полетели часы Граустера, удостоверение личности на имя Бульда Кроса и ненужный уже парализатор.

Через несколько кварталов он остановил еще одно такси и наплевав на меры предосторожности, согласно которым следовало по меньшей пере пару раз сменить машины, добрался до порта. Еще несколько минут потребовалось на то, чтобы забрать вещи из камеры хранения.

Через двадцать пять минуты он уже проходил таможенный досмотр, а служака визового отдела погашал его визу.

– Почему так быстро? – спросил таможенник, хотя нельзя сказать, чтобы его это очень интересовало. – Не сложился бизнес?

– Да, продукция нашего предприятия здесь никого не заинтересовала, – ответил Хандор. – Но ничего, поищем счастья в другом месте.

Таможенник улыбнулся и сказал золотые слова:

– Если долго не снимать усилие, то обязательно что-то получиться.

– Это точно, – согласился Хандор принимая из рук таможенника свои документы.

В одном из залов ожидания зоны отчуждения он узнал, что посадка на нужный ему челнок уже была объявлена. Неторопливой походкой уверенного в себе человека он направился к нужному порталу.

В головном офисе «Старка» уже спохватились. Не только рядовые охранники, но и служаки элитных отделов передвигались по территории исключительно рысью. Все входы в здание были заблокированы, а муниципальная полиция поставлена в известность о случившемся.

– Меня не интересуют ваши технические трудности, – кричал в небольшую радиостанцию начальник охраны, – отчет о всех лицах побывавших на верхнем этаже через пять минут должен быть у меня на руках! Если опоздаете хоть на минуту, всех разгоню к чертовой матери!

На начальнике охраны был строгий, очень дорогой костюм. Даже гражданская, изготовленная на заказ, одежда не могла скрыть его могучие формы. Кадры подобного рода выковывались с исключительной любовью только в элитных армейских подразделениях. Это официально конечно…

Покончив с распоряжениями, он тяжелым взглядом обвел кабинет Граустера. Всех, кроме двух колдовавших над своим кормильцем врачей, как ветром сдуло. Один из них с видом знатока высматривал что-то на мониторе компьютера экспресс-диагностики военного образца, а другой брал у своего самого высокого босса еще один забор крови для страховочного анализа. Виновник паники лежал на носилках у своего рабочего стола раздетый до пояса.

Начальник охраны подошел к врачам и спросил:

– Ну что с ним?

– Похоже ему ввели какой-то препарат, действующий парализующе на мышечные волокна. Вот, – врач ткнул пальцем в пару красных точек на груди Граустера, – предположительно в это место была проведена инъекция. Странно, но препарат действует избирательно. На сердечные мышцы и мышцы обеспечивающие работу легких он не подействовал. Нам еще нужно несколько минут, чтобы определить что это за вещество.

– Парализатор, – нахмурился начальник охраны.

– Специализированную бригаду уже вызвали? – прослушав что тот сказал спросил врач.

– Да, они уже должны быть здесь с минуты на минуту. Что-то здесь не так, – начальник охраны сел в одно из кресел. – Я не понимаю, если это покушение, то почему же всего-навсего парализатор.

Наконец до врача дошло:

– Так вы знаете, что это за вещество?

– Нет, я не знаю что там за вещество, но я знаю, что это за приспособление. Было бы смешно, чтобы я этого не знал при моей профессии. Если это то, что я думаю, то это практически безобидная штука. Ее скорее применяют для развлечений и мелких делишек и я никак не могу понять, зачем его применили здесь и сейчас.

Он с подозрением осмотрел кабинет.

– Я еще понимаю, чтобы сюда заложили взрывное устройство, а парализовали босса для того, чтобы убийца мог спокойно убраться отсюда, но мои люди только-что дважды просканировали этот кабинет и никаких следов взрывчатки. Я даже не знаю, что это может быть. Если вы говорите, что его состояние стабильно, то мы сможем узнать что на самом деле здесь произошло только через несколько часов, когда президент придет в себя. Я не слышал, чтобы эта ерунда действовала дольше четырех часов.

Опять ожила радиостанция. Начальник вставил в ухо наушник и выслушал короткий доклад.

– А мне плевать, где ты ее будешь искать. Ищи где хочешь, хоть весь город переверни, а стерву мне эту найди. Да свяжись с отделом наблюдения и возьми у них картинку того парня, с которым она вышла. Давай, давай. Шевелись. На все у тебя час. Если нужно будет, подключи федералов, мы все оплатим, а патрулю, который найдет тех, кто нам нужен, пообещай хорошие премиальные. Действуй.

Он вынул наушник и пожаловался доктору:

– Ну ничего сами решить не могут. Каждого надо подгонять. Где же эта бригада?!

Третий раз вспоминать о существовании реанимационных бригад не потребовалось. Обвешенные всевозможными блестящими штучками, с пластиковыми контейнерами в руках, в кабинет влетела четверка парней в синем и ни на кого не обращая внимания, не сбавляя темпа, направилась к пострадавшему. Тут же защелкали замки вскрываемого оборудования, а через каких-то секунд пятнадцать они окружили Граустера таким вниманием, какое бывает только у стервятников к добыче, когда ее мало и на всех все равно не хватит.

Хандор сидел в челноке и занимался тем, что следил за струйками дождевой воды по иллюминатору. Дождик начался совсем недавно и перед дальней дорогой предвещал удачу. По крайней мере, всем в челноке хотелось думать именно так – вот они так и думали. Пилот объявил пятиминутную готовность и немногочисленные пассажиры усердно защелкали пряжками пристежных ремней и зажужжали приводами противоперегрузочных кресел, выбирая, как им казалось, оптимальное положение. Стюард, который заодно исполнял обязанности навигатора и второго пилота важно прохаживался по центральному проходу и на помощь пассажирам отнюдь не спешил.

О конечной точке этого путешествия Хандор не имел ни малейшего представления. Когда он приобретал билет, то ему сообщили только, что этот мир заселен людьми, имеет большой порт, находится в соседней галактике и что улететь оттуда не составляет никаких проблем. Это его вполне устроило. Когда он уходил от погони, то менял не только такси по дороге в порт. Не лишне было и в космосе попутать след, тем более, что накладные расходы все равно оплачивал клиент.

Пилот запустил двигатели. Стюард неискренне пожелав приятного путешествия покинул салон. Еще через минуту машина мягко оторвалась от поверхности и развернувшись, круто пошла вверх.

На мониторах всех таможенных постов порта появилось стандартное сообщение муниципальной службы безопасности. Под заголовком «Обязателен к задержанию!» значился следующих текст:

«По подозрению в преступлении против законов Конфедерации разыскивается Бульд Крос, – далее была вставлена фотография Хандора, заснятая одной из камер наблюдения в вестибюле концерна Страк. – При оказании сопротивления применять адекватные меры. О задержании доложить в центральное управление. Премия задержавшему патрулю – 2500 кредитов».

– Ну надо же! Вот не везет! – обиделся таможенник, выпустивший Хандора минут пятнадцать назад и с силой грохнул сканером документов о стойку барьера, обозначавшего условную линию муниципальной границы.

Немного успокоившись, он доложил о том, что подозреваемый покинул пределы конфедерации и со смутными мыслями о неминуемом служебном расследовании продолжил работу.

В президентском кабинете Страка паника постепенно спадала, неуправляемо перетекая в глубокое раздумье. Реанимационная бригада уже сворачивалась.

– Больной в стабильном состоянии, – говорил один из врачей, судя по всему старший, начальнику охраны. – Мы поддержали его стимуляторами. Теперь с ним все будет хорошо. Это только дело времени. Судя по реакции организма, концентрация в крови парализующего вещества постепенно падает. По моему оно доже не выводится естественным путем, а просто начало разлагаться. Не думаю, что может случиться что-то неожиданное, но я бы посоветовал доставить больного в нашу клинику для более детального осмотра. У нас хорошие специалисты. Не помешало бы проверить, как препарат подействовал на отдельные органы. Наша платформа на крыше. Вы даете свое согласие?

– Хорошо, забирайте его, только очень аккуратно. Если с ним что-то случиться, я вам не завидую.

Последняя фраза была сказана таким тоном, что врач тут же пожалел, что предложил гораздо больше, чем экстренная медицинская помощь, но отступать было поздно.

Посадочную площадку, располагавшуюся на крыше башни Страка было не узнать. Обычно она пустовала, так как президент корпорации не любил, когда что-то делалось над его головой и не разрешал пользоваться площадкой. Если бы он нашел бога на небе, то и тому, по всей видимости, пришлось бы подвинуться в какое-нибудь другое место и не маячить над головой. Но на небесах было тихо, а если он там и был, то маскировался очень умело. Рядом с ярко раскрашенной антигравитационной платформой медиков, стояла еще парочка подобных аппаратов службы охраны, серых и безликих, как будни в каменоломне. Не смотря на дождь, народу собралось прилично. Заботливо укутанный одеялами господин Граустер уже находился на борту реанимационной платформы под неусыпным вниманием медиков и личной охраны. Начальник охраны отдавал последние распоряжения и согласовывал свои действия с только что появившимся вицепрезидентом, когда время вышло.

Полыхнула вспышка. Самая яркая, какая только может быть в природе, способная даже на большом расстоянии бесследно выжечь сетчатку незащищенного глаза. Башня офиса содрогнулась под ударом мощного взрыва, легко смахнувшего со стола посадочной площадки все, что на нем находилось. Изорванные в клочья тела и мгновенно разобранные на части антигравитационные платформы полетели вниз, к первым вечерним огням города, следом за стеклами верхних пятнадцати этажей. Когда ветер сдул поднятую взрывом пыль, на посадочной площадке уже никого не было. На месте где стояла реанимационная платформа была выбита довольно глубокая воронка, из нее торчала рванная арматура, а во все стороны расходились ветвистые лучики трещин. Многослойный бетон выдержал удар. Посадочная площадка изначально рассчитывалась на аварийную посадку тяжелого аппарата, а именно на такую, которая от катастрофы отличается только точкой зрения.

В назначенное время у многострадальной двери под странной вывеской «ЗАХОДИТЕ ПОЖАЛУЙСТА» остановился шикарный лимузин одного из портовых агентств. По стандартной схеме безопасности, сначала в заведение вошел охранник, а еще через минуту и сам Дэновер Краст в сопровождении еще одного телохранителя.

Его уже ждали. Хандор сидел за тем же дальним столиком, что и в первый раз. Больше в небольшом зале посетителей не оказалось. Может, памятуя о прошлой встрече хозяин загодя очистил помещение, а может попался просто один из «мертвых» дней. Кто его знает? В углу, у барной стойки сидел все тот же вышибала и исподлобья поглядывая на вошедших не спешил ни во что вмешиваться. Увидев вошедшего Краста хозяин наоборот расплылся в широкой улыбке.

– Добро пожаловать, – пролепетал он, машинально вытирая чистые руки о замусоленный передник. – Всегда рады таким гостям. Что-нибудь закажете?

– Нет, спасибо, – поблагодарил его Дэн не останавливаясь проходя в зал.

– Добрый день, Хандор, – поздоровался он остановившись перед единственным занятым столиком.

– Здравствуйте, – ответил тот искренне отвечая на рукопожатие, – вижу на этот раз перелет вам дался легче.

– Да, спасибо. Добрались быстро и хорошо. Рассказывайте.

– Все в порядке, – спокойно сказал Хандор. – Ваш привет я передал, правда, по моему, он так вас и не вспомнил. При самой развязке я лично не присутствовал, помешала хорошо налаженная в мегаполисе система безопасности, но по наведенным справкам, все прошло так, как планировалось. Артака Граустера в природе больше не существует.

– А как на счет?..

– Местонахождение вашей бывшей жены я отследил, – Хандор протянул Дэну обрывок пластика с координатами планеты и последним адресом. – Правда она несколько лет назад утратила статус гражданки той конфедерации, но если есть желание, то отыскать ее будет не сложно.

Дэн даже не взглянул на протянутый лоскут пластика.

– А что с моим сыном?

– Эта задачка сложнее всего. Судя по тем данным, которые мне удалось собрать, ваш мальчик зачем-то понадобился очень серьезным людям и они не оставили практически никаких следов. Я попытался потянуть за единственную нить, но она тут же оборвалась. Даже не представляю, что с ним могло случиться. Знаю только, что сразу после того, как с вас был снят гражданский статус вашей бывшей конфедерации и после того, как от его воспитания отказалась мать, он был оформлен в одно из муниципальных воспитательных учреждений, а через две недели вывезен с планеты в неизвестном направлении. По оставленным в базах данных документам, официально он считается умершим. Там даже указано место захоронения, но скорее всего он жив, вот только я не знаю где он сейчас.

– И на том спасибо, – поблагодарил Дэн стараясь не сильно демонстрировать свое разочарование.

– Сколько я вам должен?

– Еще восемьдесят пять тысяч. Деньги перечислите на тот же счет.

– Хорошо.

Больше говорить было не о чем. Они встали и направились к выходу. Краст и в этот раз щедро расплатился с хозяином «за неудобство», чем поверг его в умильное замешательство.

На пустынной улице ветер, оставив в покое мусорный пластик, гонялся за свои собственным хвостом. Хандор и Дэн остановились у машины.

– Спасибо за сотрудничество, – сказал Хандор протягивая для прощания руку. – С вами приятно было работать. Честно сказать, то такой спокойный клиент редкость даже в нашем бизнесе. Если вам еще понадобятся наши услуги, вы знаете, куда отправить сообщение.

– Да, спасибо.

Дэн взглянул в глубокие, темные глаза стоящего перед ним парня и почувствовал едва уловимое ощущение детства, абсолютного покоя и еще чего-то очень хорошего, настолько хорошего, что чувство нельзя было с уверенностью классифицировать. Ощущение длилось всего мгновение, затем все исчезло, как и ни бывало вовсе.

Краст неохотно выпустил руку Хандора и сел в автомобиль.