Вал Кон посмотрел на ее профиль, решил, что разговоры только увеличат ее нервозность, и стал любоваться погодой.
      День был погожий, но очень холодный, - и он мысленно вознес короткую горячую благодарность за свою одежду. Ведь Лиад была планетой теплой, хотя ему и приходилось бывать в таких местах, где было еще холоднее, чем зимой в Джилле. Однако оказалось, что он предпочитает не мерзнуть.
      Грузовик замедлил движение: видимо, фру Трелу крытому мосту не доверяла еще больше, чем дороге с участками гололеда. И тут ее винить не приходилось. Деревянный настил пугающе дребезжал и стонал в любую погоду, словно угрожая рассыпаться. Но в очередной раз грузовик благополучно проехал через мост и сразу же рванул, увеличив скорость почти до двадцати пяти миль в час.
      Вал Кон пересел поудобнее и сощурился: отразившийся от сосульки солнечный луч ударил ему прямо в глаза. На склоне справа стадо коров паслось на редкой зимней траве, хотя они походили на тех животных, которых он в детстве научился называть "коровами", в еще меньшей степени, чем Боррил - на собаку.
      "Вернисьдомой".
      Удивившись, он остановился на этой мысли. Вернуться домой? Но ведь...
      "Домой".
      Мысль была неотступной и очень походила на предчувствие.
      "Опасностьдома".
      Тут у него перехватило дыхание, и он отправил свое сознание туда, где по-прежнему безмятежно пела песня: "Жива-и-здорова"...
      И все же его предчувствие... Его интуиция всегда работала, никогда не ошибаясь. "Опасность. Опасностьдома".
      Фру Трелу вывела грузовик на главную улицу. Вал Кон заставил себя дышать глубоко и ровно, бесстрастно проанализировать оба сообщения. Конечно, можно находиться в опасности - и все-таки быть живым и здоровым.
      Грузовик остановился у кромки тротуара, и фру Трелу выключила мотор и вынула ключи.
      - Фру Трелу, - проговорил он поспешно, почти задыхаясь, - нам надо вернуться домой. Сейчас.
      Она изумленно уставилась на него:
      - Мы же только что приехали! Нам надо много сделать до возвращения. Ее лицо немного смягчилось. - С Мери все в порядке, Кори. Очень может быть, что она даже рада побыть дома одна.
      - С Мери все в порядке, - согласился он, стараясь говорить спокойно и твердо. - Но дома опасность, и она не должна встретить ее одна.
      Лицо старухи посуровело.
      - Чушь! - отрезала она и открыла дверцу со своей стороны.
      - Фру Трелу, - начал он снова, борясь с искушением просто отнять у нее ключи.
      - Нет! - рявкнула она, вылезая из грузовика и сердито глядя на него снизу вверх. - Перестань тратить время впустую, Кори. Чем быстрее мы сделаем все дела, тем скорее сможем уехать домой.
      Она захлопнула дверцу.
      Поморщившись от резкого зрука, Вал Кон повернул ручку со своей стороны, соскользнул на землю и мягко закрыл дверь. Повернув налево, он побежал.
      - Кори! - закричала ему вслед фру Трелу. - Корвилл Роберсун, немедленно вернись!
      Казалось, он ее даже не услышал.
      Фру Трелу секунду постояла. Грудь ее так и вздымалась, а злость боролась с тревогой. Она мысленно призналась себе, что это совершенно на него непохоже - взять и просто убежать. Но тут гнев вспыхнул с новой силой.
      - Откуда тебе знать, что на него похоже? - проворчала она себе под нос. - Пусть бежит всю дорогу до дома. Получит хороший урок.
      Сказав это, она повернулась спиной к грузовику и убегавшему мужчине и прошествовала по улице к магазину Бриллита.
      Услышав звон колокольчика над входом, Томет Мельтц поднял голову и хмуро посмотрел на низенького темноволосого иностранца, к которому так привязался его сын.
      - Хакан! - громко позвал человечек, совершенно не думая о том, как следует себя вести в приличном магазине. - Хакан, где ты?
      - Послушайте, молодой человек, - начал было замур Мельтц своим лучшим тоном городского старейшины.
      - Кори? - Хакан появился из задней комнаты, словно по мановению волшебной палочки. Его усатое лицо сияло. Он приветственно протянул руки. Кори, я как раз пытался дозвониться. Мы получили работу!
      - Что? - Человечек отмахнулся от этих слов и нахмурился. - Пытался дозвониться... кто ответил?
      - А? - Хакан заморгал, и радость его заметно угасла. - Никто не ответил, Кори. Вы ведь здесь, так?
      - Мири. - Он ответил почти шепотом. - Мири дома одна.
      Он резко поднял голову и поймал на себе недоуменный взгляд друга.
      - Хакан, пожалуйста... - Резко протянув руку, Вал Кон схватил его за рукав. - Там... Я чувствую, что дома опасность. Мири одна. Хакан - отвези меня домой!
      Пауза длилась не больше секунды.
      - Конечно. Едем.
      Хакан снова нырнул в заднюю комнату, а через несколько мгновений вернулся с ключами от машины и курткой. Человечек уже открывал наружную дверь.
      - Хакан! - рявкнул Томет Мельтц. - Куда это ты собрался? Тебе платят за помощь в магазине, а рабочий день только начался. Если ты думаешь, будто можешь убегать ради... ради какой-то скеввинской дури...
      - Я ненадолго, папа! - крикнул Хакан, выбегая в дверь следом за своим другом. - Только отвезу Кори домой.
      Томет Мельтц стоял, уставившись туда, где только что был его сын. Потом он покачал головой и осторожно прошел к двери. Открывая ее, он услышал рев мотора: Хакан увозил Кори домой.
      Замур Мельтц закрыл дверь, вернулся за прилавок и снова начал подсчеты. Губы его сложились в едва заметную улыбку.
      Шалтрен
      Цессили
      Делегаты со Стелубии были настроены скептически. Что еще хуже, они, похоже, начали предварительные переговоры с этим выскочкой Охэндом, который считал себя в безопасности в своей крысиной норе на Дэфиде. Ну что ж, пусть он еще какое-то время так считает. Скоро ему придется получить урок. Но сначала надо позаботиться о Стелубии.
      Горм Трогар улыбнулся и поправил на переносице темные очки, ребрами ощущая надежный вес пистолета, спрятанного под пиджаком.
      - Не буду спорить, - задумчиво проговорил он, - у Хунтавас есть немало противников. Все они старательно твердят, что наша власть слабеет, что нас уже можно растаскивать на кусочки. Я уверен, что вы заметили: немногочисленные попытки отщипнуть от нас кусочек были пресечены, а их вдохновители... наказаны.
      Он снова улыбнулся, хотя остальные за столом его веселье не поддержали.
      - Возможно, вам будет полезно посмотреть на создания, которые в настоящий момент находятся во власти Хунтавас и дожидаются нашего решения. Я предлагаю вам этот урок, потому что меня огорчило бы, господа, очень огорчило, если бы вас хитростью заставили заключить союз, который мог бы оказаться... неприятным... для всех заинтересованных сторон.
      Он прикоснулся к нужному диску на пульте, установленном перед ним, и большой экран зажегся, показав специально укрепленную металлическую комнату с металлическими же столом и стульями, в которой...
      ...Больше ничего не было!
      Горм Трогар разинул рот. Размеры дыры в дальней стене оказались довольно скромными - если учесть размер большего из сбежавших: прямоугольник с равными краями, за которым виден был коридор. Стальной лист, который когда-то составлял часть стены, был сдвинут в сторону и аккуратно уложен на пол, словно те, кто проделал эту дыру, позаботились о том, чтобы об железяку никто не споткнулся.
      Он вскочил и направился к двери, стремительно обогнув секретаршу. Провели! Они его провели! Ну, это будет их последним фокусом. Печально, конечно, когда существо, способное достигнуть почетного возраста в восемьсот или девятьсот стандартных лет, не может понять, что встретилось с человеком, который ему не по зубам.
      Ему не пришлось долго их искать. В главном коридоре он остановился, изумленно глядя, как они идут ему навстречу, очевидно, намереваясь уйти через парадную дверь. Можно было подумать, что они еще не погибли!
      Горм Трогар преградил им дорогу, широко расставив ноги и устремив на них возмущенный взгляд. Уверенность ему придавал пистолет, пристроенный у сердца.
      - Глупые рептилии! - крикнул он, не замечая тех шестерых, которые вышли следом за ним из кабинета. Не замечал он и тех, кого вызвала система тревоги: телохранителей, руководителей отделений, техников-аварийщиков. Значит, вам настолько не дорога ваша жизнь! Вы являетесь на мою планету, в мой город, смеете торговаться со мной за жизни сучки землянки и лиадийского разведчика! Вы отвергаете мое решение, ставите под вопрос мою власть! Вы слишком много себе позволили, древние. И теперь вы увидите, как придется за это платить.
      - Горм Трогар, - пророкотал тот, которого звали Точильщиком. Очевидно, ваша поспешность такова, что приносит вам ущерб. Вы явно не понимаете смысла тех слов, которые произносите. Мы дадим вам время успокоиться и созвать Совет старейшин, а потом мы вернемся, чтобы снова поговорить с вами. Разумно и спокойно...
      - Молчать! - взревел мужчина, взлетая на волне ярости.
      Что он - ребенок, чтобы его так поучали? Нет! Он - Горм Трогар, которому принадлежит решающий голос в самой мощной сети власти и денег в галактике!
      - Это уже не смешно, древний. Знай, что не существует никакого Совета старейшин, который занимался бы твоими идиотскими сделками, и я не собираюсь его создавать, чтобы тебя умиротворить. Знай также, что все Хунтавас получат приказ охотиться за Мири Робертсон и этим твоим грязным убийцей-братом. А когда их найдут, то могу тебе обещать, что им придется умирать очень долго. Думаю, будет забавно заставить разведчика молить меня о смерти. Почти так же забавно, как убить тебя, древний. Мы с тобой стали врагами, и тебе этот поединок не выиграть!
      Хранитель двинулся было, но, по знаку брата, снова застыл неподвижно, хотя что-то настойчиво требовало его внимания, заставляя руку жаждать клинка...
      - Горм Трогар, - повторил Точильщик, - ты неразумно спешишь. Возможно, ты даже болен. Не может быть, чтобы ты действительно хотел объявить личную вражду между мной и тобой. Задумайся. Подумай о том, что клинки Средней Реки уже сотворили здесь. Дуэль между нами была бы полным легкомыслием. Еще раз обдумай свои слова. Мы вернемся через несколько дней и поговорим более спокойно.
      Он кивнул и повернулся боком, намереваясь обойти ставшего у него на пути человека.
      Пистолет заработал, как только Горм Трогар извлек его из-под пиджака. Оружие загудело, и он поднял ствол, метясь в самое уязвимое место черепахи: туда, где шея встречалась с панцирем на плече.
      Действительно, стайные черепахи часто бывают медлительными. Но они не всегда медлительны. Горм Трогар успел вскрикнуть прежде, чем его тело поняло, что мертво и упало на пол рядом с мерзкой гудящей штукой, которую уже окружала лужица крови.
      Точильщик обернулся и пристально посмотрел на своего брата Хранителя, а потом повернулся снова, чтобы внимательно изучить жалкого мягкого человека, пронзенного сверкающим клинком, и на пистолет, жужжавший в расплывающейся луже крови.
      Стоявшие вокруг люди не издали ни звука.
      - Что ты скажешь, брат? - мягко осведомился Точильщик.
      Хранитель понурил голову:
      - Я нанес удар, защищая Т"карэ. Оружие - у него было оружие, брат! Он не стремился к чистому решению между вами двумя, с честью и справедливостью. Он хотел только убить... - Голос его сестры тихо зазвучал у него в сердце. Он замолчал, поднял голову и заглянул в глаза своего Т"карэ и самого старшего из братьев. - Если я совершил ошибку, я приму наказание. Нанеси удар точно, брат!
      Как Т"карэ, Точильщик сделал жест отрицания. Как старший брат, он добавил знак уважительного почета.
      - Возьми обратно свой клинок. Удар был нанесен правильно, в защиту Т"карэ и клана.
      Он перевел свои яркие глаза на молчаливых людей, наблюдавших за ними.
      - Что же до оружия... - Точильщик пропел песню из семи нот, три из которых человеческий слух уловить не мог.
      Кровь Горма Трогара, окружавшая пистолет, задымилась: аккумулятор разорвался, выпуская накопленную энергию. Последовала яркая точечная вспышка, громкий щелчок - и оружие превратилось в расплавленный металл, смешавшийся с красной жидкостью.
      И тут наконец люди зашевелились - кто-то придвинулся к другим, кто-то отодвинулся. Одна фигура выступила вперед и поклонилась.
      - Я - Самбра Реаллен, исполняющая обязанности председателя, - негромко объявила она. - Чем я могу быть вам полезна, древние?
      Вандар
      Ферма "Дуновение весны"
      Хакан вел машину с той же сосредоточенной небрежностью, которая характеризовала его игру на гитаре. Его глаза и руки действовали согласованно, и Вал Кон обнаружил, что та часть его сознания, которая занималась такими вещами, измеряет быстроту реакции его нового друга.
      Они приближались к наледи, которая по дороге в город доставила фру Трелу немало тревоги. Хакан, похоже, ее даже не заметил. Они проехали по ней так же быстро, и хотя машину немного занесло, Хакан моментально ее выровнял.
      "Из него вышел бы пилот", - подумал Вал Кон.
      - Хакан, - тихо проговорил он, - я сказал, что дома опасность. Может быть, эта опасность угрожает не только Мири, я не знаю. Может, там опасно и для тебя тоже. По-моему, нам следует остановиться, прежде чем...
      Хакан сбросил скорость, переключил передачу на выезде из ложбины и снова прибавил скорость, качая головой:
      - Не беспокойся. Я же сказал, что отвезу тебя домой, так? И я тебе помогу. Ты говоришь, что там неприятности, и я тебе верю. У тебя на эти вещи нюх. - Он с улыбкой посмотрел на своего спутника. - Мне еще не приходилось играть с кем-то, кто бы так быстро все схватывал. Не только ноты, но все настроение вещи. По-моему, ты и живешь так. Так что мне кажется, ты знаешь, что случилось.
      Вал Кон нахмурился.
      - Я же только что сказал, что не знаю, - тихо напомнил он Хакану, но тот отмахнулся от его возражений.
      - Послушай, если Мири что-то себе повредила, так я прошел медподготовку, когда был в ополчении. И я состоял в добровольной пожарной бригаде, пока эта занудная политика меня оттуда не выжала. Я смогу помочь, что бы ни случилось.
      - А ты будешь выполнять мои приказы? - спросил Вал Кон. - Будешь делать, что я скажу, без разговоров, если опасность окажется большой?
      - Ты будешь боссом, - пообещал Хакан. Вал Кон с трудом проглотил изумленный вскрик. Его спутник покосился на него. - Ты бы помог мне, правда? Если бы это была Кем?
      - Да...
      - Ну вот видишь, - сказал Хакан.
      Вал Кон опустил стекло и подставил лицо под струю ветра, а потом мысленно потянулся к тайному уголку своего создания. Жива-и-здорова.
      Впереди возник крытый мост, а потом они стремительно проехали через него. Доски скрипели, машина дребезжала - такую скорость фру Трелу сочла бы полной дурью.
      - Ты был в ополчении, - негромко спросил Вал Кон. - Ты был на войне?
      - Нет. В этих местах войны не было давно, очень давно. Но я помогал устранять последствия того взрыва на пиротехнической фабрике в Карнади. Люди говорили, что это было очень похоже на войну.
      Вал Кон поерзал на сиденье. По мере приближения к ферме его тревога все усиливалась. Его ум требовал от него действий: оружие, сражение, даже убийство. Он сделал глубокий вдох, заставил себя успокоиться и проанализировал свою экипировку. Клинок Точильщика удобно устроился у него в рукаве. Он нагнулся и вытащил из-за голенища метательный нож.
      Если Хакан и заметил этот нож, то ничего не сказал.
      - У тебя есть хоть какое-нибудь оружие, Хакан?
      - Ты это серьезно, да? Угу. У меня сзади есть половинник - где-то под всем барахлом.
      Вал Кон перегнулся назад и стал рыться в нотах и гитарных футлярах.
      Оказалось, что "половинник" - это ствол большого калибра, поверх которого установлен второй, с меньшим калибром.
      - Это, конечно, штука слабая. - Голос Хакана звучал непривычно серьезно. - У меня есть несколько зарядов дроби и должно быть немало...
      - Разрывных? - вопросил Вал Кон, разглядывая заряд, предназначенный для большего ствола.
      Хакан подавился смешком.
      - Нет, это дробь - чтобы бить птиц и грызунов с малого расстояния. У ружья дальность побольше, но вообще-то оно просто для мишеней. Хотя, наверное, ранить кого-нибудь можно...
      Вал Кон прикинул вес оружия, разобрался в механизме зарядки и стрельбы.
      - Отдача?
      - Ну, дробь...
      "Глупая штука", - решил Вал Кон.
      - Оставь себе, - сказал он Хакану.
      До них донесся звук - нечто необычное наложилось на шум мотора и свист ветра.
      - Тормози, - пробормотал Вал Кон, но Хакан уже и сам это сделал.
      Звук раздался снова.
      - Ружья! - бросил Хакан, снова надавив на акселератор.
      - Скорострельные. Хакан, дела могут быть совсем плохи. Ты будешь слушать и делать то, что я скажу. Когда мы подъедем к дому, я выйду. Если ты увидишь, что я не иду дальше, или если я махну тебе рукой - возвращайся в Джилл! Возвращайся, но сожги за собой мост. Сожги его, Хакан, и скажи всем, что тут война!
      Они въехали на последний невысокий холм, и Хакан, выключив двигатель, по инерции проехал через небольшую рощицу, а из нее - во двор фермы.
      Вал Кон закончил заряжать половинник, снял его с предохранителя и положил на сиденье.
      Перед крыльцом лежали четыре трупа в грязных мундирах. Двоих застрелили сзади.
      Хакан сжал ружье. Его добродушное лицо посуровело и немного побледнело.
      - Мири?
      - Думаю, в доме, - ответил Вал Кон.
      В следующую секунду он уже исчез, бесшумно соскользнув с пассажирского места и тихо прикрыв за собой дверцу.
      Хакан включил передачу, дал машине немного отъехать назад, к дороге, и вытащил ключи из зажигания. Затрещали выстрелы - совсем близко. Он застыл, но звуки сразу же стихли. Он осторожно открыл отделение под сиденьем водителя и вытащил оттуда свою фуражку ополченца.
      Надежно надев фуражку, он на секунду задумался: как капрал ополчения и иностранец с ножом смогут остановить силы вторжения?
      А потом он подумал о том, что должен был подумать Кори: там Мири! С ключами в кармане и с половинником наготове ополчение начало просачиваться в зону боевых действий.
      Никем не замеченный Вал Кон стоял в тени подроста, который фру Трелу называла кустарником, и прислушивался. Из дома раздались голоса мужчин, возбужденно разговаривавших на незнакомом языке. Ближе послышался какой-то скулеж. Сжимая в руке нож, он двинулся в сторону более слабого звука.
      Кровавая кипа тряпок... Нет! Протестующе зажмурившись, он снова потянулся к теплому уголку своего сознания. Жива-и-здоро-ва, жива-и-здорова. Он на целую минуту сосредоточил внимание на песне и тепле, а потом заставил себя отстраниться.
      При более спокойном рассмотрении кипа оказалась не тряпичной, а меховой: Боррил лежал, втиснувшись между густо поросшим иголками кустом и стеной дома. Его хвост неровно колотил по земле. Окровавленная голова упиралась в стену.
      Вал Кон трогал рукоять метательного ножа и не шевелился. Из дома доносились голоса большого количества людей, поблизости раздавались выстрелы. Нерешительно, почти задыхаясь от отвращения, он нырнул в свой разум, нашел выключатель, которым никогда не хотел бы пользоваться снова и подумал Мысль...
      Он отшатнулся от самого себя. Страх таял, словно туман, по мере того, как он увеличивал расстояние, как его научили инструктора агентов. Теперешнее задание даже отдаленно не напоминало патриотическое убийство какого-нибудь антилиадийски настроенного фанатика. Ему необходимо спасти Мири. Он приложил мысленное усилие, чтобы открыть заблокированную часть своего сознания, а потом чуть не потерял равновесие: программы затопили его мысли, растягивая и стирая его...
      ЦЕЛЬ ЗАДАНИЯ: Спасти Мири Робертсон от атакующих военных сил и вытеснить силы с базы
      ОГРАНИЧЕНИЯ: Никаких
      ПРИОРИТЕТ ЗАДАНИЯ: Наивысший
      ПРИЕМЛЕМЫЙ УЩЕРБ АГЕНТУ: Без ограничений в связи с приоритетом
      БОЛЕВОЙ ПОРОГ: Не ставится
      ПОЛНЫЙ АВТОМАТИЗМ: Да
      КОНТУР: Вероятность выполнения задания: 0,37
      СИГНАЛ К НАЧАЛУ: Начать!
      Во время начальной подготовки на каждую фазу уходило несколько часов. Потом - минут. Потом - секунд. И теперь на это достаточно было времени, за которое принималось решение и думалась Мысль: "Приоритетная цель принята".
      Он стал быстрее пилотов, точнее наемников, смертоноснее берсеркеров. Он снова в полной мере стал агентом перемен. Вал Кон моргнул.
      Собака и куст были немного не в фокусе. Вал Кон моргнул снова. Да. Существо, лежавшее перед ним, имело неплохой шанс выжить, если ему удастся не попасть под выстрелы. Сами по себе раны не смертельны, хотя длительное кровотечение может его убить. Но, живое или мертвое, оно для выполнения задания не существенно.
      Он неслышно скользнул мимо, направляясь к дому и низкому окну, которое выходило из так называемой парадной столовой. Перед ним на земле сверкали осколки стекла. Оконная рама оказалась разбита и выворочена. У самого окна лежал солдат со сломанной шеей.
      Анализ показал, что убийство было совершено Мири Робертсон. Вал Кон пролез через вывороченную раму. Когда его ноги коснулись пола, он услышал какой-то звук. Резко повернувшись, метнул нож.
      Часовой перед смертью дергался и, пока кровь била у него из шеи, наделал довольно много шума.
      - Кветл? - окликнули из соседней комнаты.
      Вал Кон подбежал к трупу, вытащил из мертвой руки неуклюжий пистолет, нашел предохранитель (правда, было непонятно, отключен он или нет), выдернул свой нож и стремительно развернулся к двери.
      - Кветл? - снова вопросили там, уже громче, и стало слышно, как по застеленному ковром полу тяжело топают несколько пар тяжелых сапог.
      В дверь вошел первый солдат.
      Щелк!
      Этого тоже убил нож, но он упал к ногам второго, который оказался вооружен и сразу же открыл огонь.
      Вал Кон бросился под ненадежное укрытие в виде деревянного обеденного стола, перевел предохранитель в нужную позицию и выстрелил, содрогнувшись от отдачи.
      С громким воплем противник рухнул на пол, прижав ладони к лицу. Вал Кон выстрелил снова, и шум прекратился.
      Он мимолетно выругал себя за неточную стрельбу. Вероятность личного выживания оставалась неизвестной для всей операции, но составляла семьдесят пять процентов в течение ближайшей минуты. Со второго этажа донесся топот множества ног, потом короткая перестрелка.
      Вернув себе нож, Вал Кон бесшумно скользнул по коридору. В передней комнате играло радио, показавшееся особенно громким в потрясенной тишине.
      Кухня была пуста. Он уже собирался идти, когда знакомое потрескивание электричества заставило его стремительно пробежать через комнату и схватить трубку прежде, чем телефон успел зазвонить.
      - Алло? Это Атна Бригсби...
      - Молчать! - отрезал он. - Чрезвычайная ситуация и опасность! Пошлите...
      - Кори? Ты мне объяснишь, что происходит? Я в жизни...
      - Молчать, Бригсби! Вызывай армию, вызывай ополчение - вражеское вторжение!
      Он еще говорил, когда за стеной дома раздался мерзкий звук выстрелов из тяжелого автоматического оружия. Ему отвечало странное пощелкивание, почти такое же тихое, как у привычного пулевого оружия.
      - Захватчики? Захватчики! О боже мой... Кори, где Эстра?
      - Эстра в порядке, Мири исчезла. Вызывай полицию, армию. Я иду.
      Он оставил трубку болтаться на проводе, но, после секундного колебания, перерезал провод, ведущий к телефону.
      В пистолете осталось всего три выстрела, и он поднял один из упавших автоматов. Он оказался грязным, с пятнами ржавчины. В магазине было всего семь патронов. Вал Кон решил, что ему повезет, если это оружие вообще действует. И отдача может его замедлить.
      Наверху снова начали стрелять, а потом раздалось пронзительное улюлюканье: боевой клич Гирфалька!
      Опять выстрелы, топот обутых в сапоги ног - бегущих. Громкие крики, выстрелы, топот. Вал Кон рванулся туда, перепрыгивая через две ступеньки, таща с собой дурацкий автомат.
      На верхней площадке стояла толпа солдат, спиной к нему. Они смотрели на того, кто, похоже, только что выбил дверь чердака.
      Тяжелый автомат был поднят и стрелял в затылки. Ему удалось сделать три выстрела, а потом оружие заклинило. Он поднял пистолет и убил еще троих.
      В тесноте остальным реагировать было трудно. Позади себя они увидели только дым и резкие движения какого-то безумца.
      Один из противников бросил свое оружие. Его примеру последовал еще один, произнося звуки, которые могли означать, что он сдается. Вал Кон нашел солдата с оружием в руке и убил его ударом ножа. Он стал искать новых противников, но увидел только безоружных тварей, которые испуганно жались к стенкам.
      С чердака раздалось еще несколько размеренных выстрелов, а потом и оттуда послышались звуки сдачи - и клич Гирфалька.
      Вал Кон бросился вперед, подхватил брошенный автомат и, наведя его на шестерых оставшихся в живых, направился к чердачной лестнице.
      - Друг?
      Слово было земное, голос - гортанный, знакомый.
      Вал Кон помедлил секунду, пытаясь найти выключатель, который выскальзывал из его мысленной хватки, и нашел нужный ответ.
      - Шатрез.
      С улицы до них донеслись выстрелы. Хакан? Разве Хакан там?
      С чердака по лестнице спускалась рыжеволосая женщина, толкавшая перед собой нескольких разоруженных противников. Она держала хорошо начищенное ружье с деревянной оправой. За поясом у нее был тонкий нож лиадийского разведчика.
      Она поставила своих пленных к его шестерым, подошла к Вал Кону и встревоженно заглянула ему в лицо:
      - Почему ты так долго возился?
      На улице снова начался шум, перемежающийся с очередями.
      - Охраняй их! - рявкнул Вал Кон и стремительно сбежал вниз по лестнице.
      Мири застыла неподвижно, а потом посмотрела на пленных и очень внятно спросила их на земном:
      - А теперь куда его понесло?
      Похоже, ее тон оказался крайне угрожающим: они дрожащей толпой отступили в гостиную фру Трелу. Один из них бережно помогал пареньку с расквашенным носом и подбитым глазом.
      Мири уселась на подлокотник кресла, положив ружье себе на колени. Ее пленные осторожно сели на пол, стараясь на нее не смотреть.
      - Похоже, мы победили, - проговорила она спустя несколько минут, ни к кому в особенности не обращаясь. - Черт подери!
      Лиад
      Бесстрастность. Самообладание. Расчет. Успех.
      Тиль Фон сиг-Алда размышлял над этими понятиями, пока шел в конференц-зал. В нем не ощущалось ничего, кроме уверенности в себе. Агенты, которые изредка встречались на его пути, не замечали никакого признака сомнений. Вспомогательный персонал и клерки отводили глаза, выражая агенту перемен обычное почтение.
      Он провел два дня, составляя отчет, в котором отражались его рассуждения, его выводы, вероятности, рассчитанные его Контуром, и предлагаемый им способ действий.
      Не прошло и четверти смены с момента его представления, как он получил приказ явиться на совещание. Затем ему пришлось три дня дожидаться в глубинном комплексе - подземном центре управления, которому предстояло в один прекрасный день стать командным комплексом всей галактики. Три дня, чтобы еще раз все обдумать и попытаться найти у себя ошибки, - а в это время Департамент неспешно продолжал осуществлять План.
      Проблема: землянка.
      Вторая проблема: сам йос-Фелиум.
      Контур замигал, показывая, что он попадет в конференц-зал за пятнадцать секунд до намеченного срока.
      Он ничего не упустил, успокоил себя сиг-Алда. Его доклад был бесстрастным. Расчетливым. Сдержанным.
      Успех... Он на секунду задержался у двери.
      Само открытие этой двери было знаком успеха.
      Комната была рассчитана на рабочие совещания: стульев достаточно, но без избытка, доска, с которой можно было стирать написанное, и все необходимое для этого. И люди, ожидающие... его. Не было ни оборвавшихся разговоров, ни признаков удивления.
      Здесь находился командующий: его присутствие объясняло, почему время встречи выбиралось с таким тщанием. Остальные трое были специалист по вооружениям, который когда-то занимался его первичной подготовкой, дежурный специалист-биомедик и специалист по экзотическим лекарственным средствам.
      Один стул оставался пустым. Тиль Фон сиг-Алда поклонился присутствующим и сел. Пять стульев у стола в виде симметричного пятиугольника - красноречивая демонстрация меланти собравшихся.
      - Агент, - серьезно проговорил командующий, - ваш доклад прочитан и проанализирован. Дополнительные факторы и сведения, выходящие за рамки вашей прежней сферы деятельности, были приняты во внимание. Мы собрались, чтобы выработать самый подходящий способ действий в данной ситуации. Департамент относится к этому вопросу чрезвычайно серьезно.
      Сиг-Алда наклонил голову в знак того, что понял сказанное. Не просто важно, но чрезвычайно серьезно... Он прикоснулся к Контуру и включил программу, определяющую сосредоточенность на всех уровнях.
      - Мы согласны с вашим заключением относительно того, что гены и атмосфера Клана йос-Фелиума играли роль в его успешной деятельности в качестве агента - и в создании текущей непонятной ситуации. Клану Корвал присущи чудачества. То, что они - лиадийцы, это скорее случайность, нежели результат намеренных действий. То, что им сопутствует успех, отрицать нельзя. Вы видели файлы: Клан и в настоящий момент разыскивает йос-Фелиума. Более того - Клан Корвал начинает вмешиваться в наши дела: их Первый представитель слишком часто в публичных разговорах упоминает о нас. Искусные запросы возникают в самых неожиданных местах. Мы обдумывали вопрос об устранении действующей главы Клана, Новы йос-Галан. Их род запятнан земной кровью... - Командующий замолчал и обвел взглядом сидящих за небольшим столом. - Действия по искоренению главенства Корвал предпринимались и в прошлом. Время следующего прореживания следует тщательно рассчитать. Например, нам неизвестно, почему они столь рьяно преследуют своего родича. Являются ли действительной причиной "дела Клана"? Или имеет место более глубокий план? Намерены ли они попытаться сменить нас в управлении космическими интересами Лиад? Из всех Кланов только Корвал способен создать существенную военную угрозу для Лиад, не заключая союзов.