ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Когда Бандар ушел. Саманта осталась лежать на полу в гостиной, завернувшись в одеяло. Ее тело было абсолютно счастливо.

Исключая голову.

Завтра, послезавтра, каждый день…

Только где они будут встречаться? Шейх не сможет приходить сюда. Его наверняка заметят, а сплетни здесь разносятся быстро. Она не хотела, чтобы о ней судачили, к тому же это плохо отразилось бы на ее карьере.

То, что она собиралась увольняться в конце июня, ничего не меняло. Конный мир тесен, все всех знают. Хорошая репутация очень важна. По крайней мере для Саманты. Она слышала, как ^люди говорят о женщинах, неразборчивых в связях, и не желала, чтобы ее обсуждали подобным образом.

По тем же причинам не могло быть и речи об их встречах с Бандаром в особняке.

Саманта подумала о Клео.

Не рассказать ли ей все? Она помогла бы Саманте потихоньку пробираться к шейху по ночам. Но девушка быстро отказалась от этой идеи. Клео никогда не умела хранить секреты. К тому же Саманта заранее знала, каким недоверчивым взглядом встретит подруга ее рассказ.

Она и сама едва верила в случившееся. Что в ней нашел этот избалованный мужчина? Шейх сказал, что она с самого начала заинтриговала его. Но чем? Единственное, что ей приходило на ум, – она пару раз ему надерзила.

Может, ему нравятся сильные женщины?

Но она оказалась не такой уж сильной. Сегодня вечером она была как глина в его руках. Саманта задрожала, вспомнив, с каким сладострастием подчинялась его желаниям.

Бандар был прав. Она рабыня, рожденная дарить наслаждение своему господину. Своему шейху.

Ей надо остыть, иначе она завтра открыто помчится к нему в спальню, наплевав на то, что подумают окружающие.

Утро застало Саманту все еще на полу в гостиной. Как потрясающе спится после потрясающего секса! – подумала она, потягиваясь. Саманта чувствовала блаженство каждой клеточкой своего тела. Вот чего ей всегда не хватало. Вот о чем ей горячим шепотом рассказывали подруги. Вот почему прекрасные женщины связываются с ужасными мужчинами. Потому что те хороши в постели.

А Бандар не просто хорош. Он великолепен. А как он красив! Фантастически!

Она задрожала, вспомнив руки Бандара. Как они прикасались к ней. Саманта не могла дождаться, когда он снова дотронется до нее. Снова посмотрит на нее. Обнаженную.

Эти мысли опять зажгли огонь внизу ее живота. Она сходит с ума.

– Вставай, глупая девчонка, – приказала себе Саманта. И тут же вновь вспомнила о Бандаре. Как он приказывал ей. Как она повиновалась ему. Безропотно, слепо, самозабвенно.

Ее голова закружилась, внутри все горело и пульсировало.

Саманта застонала. Как же ей сегодня работать? Она думает о Бандаре все время, хочет его.

Это похоже на пытку. Она и не знала, что желание может сводить с ума. Саманта то была совершенно счастливой и удовлетворенной, то мучилась от тоски по его телу, от стремления опять заняться с ним любовью. Она хотела снова испытать это наслаждение, хотела снова почувствовать его внутри себя.

Вскочив на ноги, она подобрала одеяло с пола и начала одеваться.

– Я вижу, ты все еще неважно себя чувствуешь.

Саманта, нахмурившись, поглядела на Джеральда и, чтобы не вступать в долгие объяснения, решила держаться прежней легенды. Бандар должен был сказать, что у нее расстройство желудка.

– Живот побаливает, – проговорила она.

– До сих пор не успокоился?

– Ага. И голова.

– Иди-ка ты домой, – предложил Джеральд. – И ложись в постель.

Она очень этого хотела. Но только с шейхом вдвоем.

– Доброе утро, – услышала она голос Бандара.

Саманта вздрогнула, ее соски, сразу отвердел и – и это только от звука его голоса.

Она повернулась. Шейх спокойно встретил ее взгляд, будто ничего между ними и не было. Да, он действительно прекрасный игрок в покер!

Хотя, наверное, все много проще – он плейбой. В Лондоне у него остались три подружки. Она всего-навсего еще одна случайная женщина в его жизни, что бы он вчера ни говорил. Просто девчонка, которая помогает ему коротать время в ужасно скучной дыре, какой ему, очевидно, казалось это место.

Она не должна позволить себе увлечься этим мужчиной. Он фантастический любовник. Но влюбиться в него было бы страшной глупостью. Ей нужно относиться к нему только как к секс-партнеру, научиться у него всему, чему можно, а затем оставить его без воспоминаний и сожалений.

Как это сделает он.

В то же время Саманта не могла отрицать, что следующие три недели обещают быть самыми захватывающими в ее жизни.

И трудно было сохранить голову на плечах, когда он стоял рядом.

– Как вы себя чувствуете сегодня, Саманта? – спросил шейх вполне официально.

– Не очень хорошо, – ответил за нее Джеральд. – Все еще болит живот. Я велел ей отправляться домой и лечь в постель.

– Неплохое предложение. У меня есть лекарство, но оно в доме.

Его голос звучал совершенно невозмутимо, глаза тоже ничего не выдавали. Он просто дьявол, сексуальный дьявол.

– В патио есть шезлонг, в котором вы сможете прекрасно отдохнуть. Тот дом, в котором живет.

Саманта, слишком холодный, – объяснил шейх Джеральду. – Я заходил вчера вечером проведать ее. Мне пришло в голову, что, пока она нездорова, ей лучше перебраться в особняк, в комнаты для гостей. Но я не решился предложить.

Джеральд засмеялся.

– И правильно сделали. Наша Саманта не позволяет мужчинам собой командовать. Верно.

Саманта?

Девушка выдавила из себя улыбку.

– Смотря что они велят.

– Бандар дело говорит. Будь умницей, иди в дом, прими лекарство, отдохни. Клео о тебе позаботится, – сказал Джеральд, выходя из конюшни.

– К сожалению, Клео не сможет о тебе позаботиться. По четвергам она ездит в город за покупками. Норман поехал с нею. Так что дом минимум на три часа в нашем распоряжении.

– Вы очень уверены в себе, не так ли? – дерзко спросила Саманта.

И во мне, подумала она с горечью. Шейх обернулся, нахмурившись.

– Вы собираетесь дать задний ход?

– Нет, – ответила она. – Но, пожалуйста, не думайте, что я буду срываться и мчаться к вам, стоит только свистнуть. У меня тоже есть гордость, знаете ли.

– Ты же хочешь снова заняться со мной любовью, разве нет?

– Да.

– Тогда не говори мне про гордость. Гордость – это только предлог не быть тем, кто ты есть на самом деле.

– Не быть кем?

– Женщиной, которая наконец открыла для себя радость секса и уже не сможет от него отказаться. Не отрицай это.

Саманта попыталась возразить, но он не дал ей сказать ни слова.

– Я знаю, что говорю. Ты проиграешь, если поставишь на гордость. Пришло время посмотреть правде в глаза.

– И в чем эта правда?

– Ты – умная, самостоятельная девушка с очень сильным характером. Но в сексе ты любишь подчиняться. Здесь нечего стыдиться.

Саманта смутилась. Но все же он, наверное, был прав. Вчера вечером ей понравилось, как властно он с ней обходился.

– Если ты полностью отдаешься своему любовнику, это освобождает тебя от ответственности за происходящее. Тебе не нужно стараться, не нужно ни о чем думать. Ты просто расслабляешься и получаешь удовольствие. Если твой мужчина искушен в науке любви, такой секс может доставить тебе неземное удовольствие. Точно так же, как и ему.

– Мне доставило бы удовольствие, если бы мы закончили этот разговор и пошли в дом.

– Хочешь побыстрее получить свое лекарство?

– Да, – сказала она, дрожа от возбуждения.

– Тогда мы пойдем очень-очень медленно. – Бандар положил руку ей на плечо. – Ты должна научиться терпению, Саманта. Здесь я приказываю. А ты повинуешься. Ясно?

– Совершенно.

– Ты будешь делать все, что я велю. И всегда.

Она стряхнула его руку.

– И не мечтай. Вчерашний вечер был фантастическим, но у меня своя голова на плечах.

Хотя она понимала, что с каждым днем, проведенным в обществе этого непредсказуемого мужчины, от ее головы было все меньше толку.

Шейх скривился.

– Ты просто пока не объезжена как следует. Но у меня еще есть немного времени.

– Я не лошадь!

– Какая жалость! Лошади не умеют лгать. Пошли. – Он направился к дверям. – Пора принимать лекарство.

– Ты совершенно невыносим, – сказала Саманта, следуя за ним. Но все ее тело уже изнемогало от желания.

В особняке Бандар сразу повел ее в крыло, где располагались спальни для гостей.

Саманта там уже бывала. Один раз. В канун Рождества Клео наводила порядок в комнатах, готовясь принимать гостей, а Саманта ей помогала. Не потому, что это входило в ее обязанности, а потому, что ей было одиноко.

Гостевые апартаменты состояли из спальни, гостиной и ванной комнаты. По роскоши они не уступали номерам пятизвездочного отеля. В спальне стояла кровать неимоверных размеров, а краны в ванной были позолочены.

– Я наполню ванну, – сказал Бандар, усадив ее на диван в гостиной.

Саманта вздрогнула.

– От меня пахнет конюшней?

– Я люблю запах лошадей, – ответил он. – Как-нибудь мы займемся любовью на лошади.

– О…

В ее воображении немедленно возникло видение: Бандар верхом на лошади, а она, совершенно голая, – у него на коленях спиной к нему.

Поводья держала дна, потому что обе руки мужчины были заняты: он ласкал ее. Шейх был обнажен, и она чувствовала его глубоко внутри себя, как вчера вечером. Лошадь пошла галопом и…

– Но не сегодня, – продолжил он, возвращая ее в реальность. – Сегодня я хочу искупаться с тобой в ванне. А потом заняться любовью в нормальной кровати.

Она опять не смогла сказать ничего, кроме восхищенного:

– О!..

Не было предела его фантазиям. Не было конца эротическим сценариям, которые он предлагал. И не было никакого сомнения, что все их он уже опробовал.

Черная ревность охватила Саманту, когда она представила себе Бандара, сидящего в ванне не с нею, не говоря уже о сексе на лошади, на твердом полу, на огромной кровати и вообще где бы то ни было.

– Ты уже пробовал это с другими женщинами, да ведь? – упавшим голосом спросила она.

– Что? А… другие женщины, – сказал шейх и задумался, нахмурившись.

Сердце Саманты замерло в груди. Она не хотела, чтобы ее догадка подтвердилась. Но что, если так? Что, если он скажет, что она права? Хватит ли ей мужества, чтобы уйти?

– У меня было много женщин. Мы живем в очень разных мирах, Саманта, – сказал он наконец. – Я живу в мире, где огромные деньги проявляют в людях их самые дурные качества. Особенно в женщинах. Я люблю секс, и это очень интимная для меня вещь, что-то вроде творчества. И я предпочитаю партнерш, которые это понимают. Я не из тех мужчин, которые любят, чтобы женщины были сверху да еще и связывали их. Мужчина должен связывать женщину.

– Связывать?

– Тебе понравится, обещаю, – заявил он безапелляционно.

– С чего ты взял? – спросила она, затаив дыхание. Но сама мысль об этом уже возбудила.

Саманту. Он свяжет ее? Где? Чем?

– Я уверен, – сказал он, не отрывая взгляда от ее разом пересохших губ. – Там есть чай, кофе и все остальное, – он указал на маленькую кухню, ловко упрятанную в углу гостиной. – Налей нам что-нибудь выпить, пока я буду наполнять ванну.

– Нет, – ответила она. – Я не хочу пить. Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. Поцелуй меня.

Бандар. Сейчас.

Бандар был ошеломлен ее страстным призывом. И возбужден им.

С самого начала Саманта привлекала его именно этим. Своей внутренней силой. Скрытой страстностью. Вчера вечером она рабски повиновалась, и это ему нравилось, а теперь ее синие глаза полны дерзостью и вызовом, и ему хочется сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо тут.

– Если я поцелую тебя, то уже не смогу остановиться, – сказал он, ошеломленный неожиданным чувством – ему казалось, что внутри у него вулкан, который вот-вот начнет извергаться.

– Зачем ты все это говоришь? Почему просто не поцелуешь меня?

В одну секунду Бандар оказался рядом с ней, сгреб ее в охапку и впился в ее губы таким поцелуем, какой он не дарил еще ни одной женщине. Саманта ответила ему с той же страстностью и, вцепившись в его рубашку, притянула его еще ближе к себе. Бандар почувствовал, что больше не может терпеть. Такое с ним было впервые в жизни и совершенно ему не нравилось. Он гордился своей опытностью и выдержкой.

В отчаянии он схватил ее за волосы и с силой оторвал от своих губ. Бандар посмотрел в ее дико распахнутые глаза и начал срывать с нее одежду.

К черту гордость! Всё к черту!

Он через голову снял с нее свитер, затем бюстгальтер. Когда он стал расстегивать ее джинсы, случилась маленькая заминка – кусочек ткани попал в молнию. Бандар безуспешно дергал замок, потом швырнул Саманту на ближайший диван и, не расстегивая, стянул с нее брюки вместе с совершенно несексуальными хлопчатобумажными панталончиками, которые он поклялся сжечь.

Совершенно голая, она вскочила с дивана и начала сражаться с одеждой шейха. Бандар был слишком ошеломлен и возбужден, чтобы остановить ее. Она была подобна сейчас дикому животному.

Теперь он тоже был обнажен и слишком близок к опасной черте.

Она не должна была так к нему притрагиваться, так ласкать его.

Бандар приподнял Саманту и резко вошел в нее. Потом пронес ее через всю комнату и впечатал в стену. Он грубо схватил Саманту за руки и, широко разведя их, прижал к деревянной обшивке. Бандар яростно, мощными толчками входил в нее. Он слышал, как она кричала, но не знал, крики ли это боли или удовольствия. Ему было все равно. Он совершенно не владел собой.

Уже через десять секунд, чего с ним прежде никогда не бывало, Бандар почувствовал, что изливается в нее, вскрикивая и дрожа, как перевозбужденный подросток. Он застонал, когда вспомнил, что не использовал презерватив. Но все-таки как потрясающе было ощущать, что между ними нет никакой преграды! Взрыв Саманты накрыл его новой волной наслаждения.

И лишь потом осознание случившегося начало надвигаться на него.

Саманта будет в ужасе. Она не простит ему. И будет права. Хотя, черт побери, она тоже виновата! Она не должна была так его заводить! Разве мужчина может контролировать себя в такой ситуации?

Но прежде тебе всегда удавалось, Бандар, безжалостно сказал его внутренний голос. Ты никогда не терял контроль. Никогда.

Так что же с ним происходит?

Саманта издала полувздох-полустон. Ее глаза были закрыты, голова бессильно свесилась на грудь. Она сползла бы на пол, если бы он по-прежнему не удерживал ее за запястья.

– Тебе нехорошо? – спросил Бандар, не решаясь выпустить ее из рук.

Ее веки медленно приоткрылись. Губы, так же медленно, растянулись в улыбке.

– Мне прекрасно. Спасибо, – промурлыкала она.

– Я не использовал презерватив, – сказал он, все больше ужасаясь этому. Что он наделал!

Бандар не хотел ребенка. Не теперь, когда он под постоянной угрозой и не смог бы защитить свое дитя. Он оставил бы ему кучу денег, но деньги – еще не все, что бы люди об этом ни думали. Ребенок должен расти с отцом.

– Да, – сказала она. – Я заметила.

Как спокойно она отреагировала. Слишком спокойно. Бандар напрягся. Неужели это была старая, как мир, уловка? Неужели она все это спланировала? Соблазнить его на этот сумасшедший секс, забеременеть и тем самым поймать его в ловушку?

Его уже пытались захомутать таким образом. Однажды это почти удалось, и с тех пор он стал очень осторожным. Последние пятнадцать лет он всегда держал себя в руках.

Бандар всматривался в ее лицо, пытаясь разглядеть правду в этих на вид бесхитростных чертах.

Обычно он издалека чуял охотниц за состоянием. Он не мог поверить, что Саманта из их числа. С другой стороны, никто лучше его не знал, что некоторые женщины не остановятся ни перед чем, чтобы запустить руки в миллиарды его семьи.

– Почему ты не остановила меня?

Саманта была поражена гневом, звучавшим в его голосе. Но потом разозлилась сама.

– Почему ты сам не остановился? – ответила она. – Никто не вынуждал тебя делать то, что ты сделал.

Он так резко выпустил ее из рук, что она вскрикнула.

Его глаза сузились и превратились в черные льдинки.

– Ты вовсе не так неопытна, как говорила. Ты обманула меня.

– Я тебя не обманывала, – заявила она, но тут же в замешательстве умолкла, вспомнив, что все-таки не была с ним до конца честна.

– Да у тебя на лице все написано. Ты лжешь. Его обличительный тон вывел ее из себя.

– Ну да, я обманула тебя. Чуть-чуть. В этом нет ничего страшного. Даже наоборот.

– Что ты несешь?

– Я принимаю противозачаточные, но не хотела говорить тебе об этом.

– Я не верю тебе, – сказал он холодно.

– Что?

– Ты меня слышала.

– Да. Конечно, я тебя слышала. Просто трудно проглотить столько оскорблений сразу. Знаешь что я тебе скажу, шейх Бандар бин Урод? Иди к черту! Иди к черту. И никогда больше не смей ко мне приближаться.

Саманта вихрем пронеслась мимо него.

– К сожалению, мне придется воспользоваться твоей ванной, – сказала она гневно, подбирая свою одежду с полу. – Я хочу смыть с себя любой твой след. Не потому, что боюсь забеременеть. А потому что не хочу, чтобы на мне осталось хоть что-то от человека, которому я доверилась, а он, оказывается, совершенно меня не уважает. Но ты ведь вообще не уважаешь женщин, верно, Бандар?

Она повернулась и скрылась в ванной.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Бандар сидел на диване, пил чай и ждал, когда Саманта появится из душа. Он не сомневался, что дверь ванной заперта, потому и не пытался войти. Не было смысла говорить с ней, пока она в такой ярости.

Так что шейх оделся, заварил себе чаю и сел с ним на диван.

Тирада Саманты встревожила его. Она заставила его первый раз в жизни задуматься: а как он на самом деле относится к женщинам?

Если быть честным, его циничное отношение к противоположному полу было настолько глубоко, что граничило с паранойей. У него было много причин презирать женщин. Но значит ли это, что его отношение к ним было справедливым?

Шейх допускал, что не каждая женщина в этом мире была хладнокровной охотницей за состоянием. Но у всех них при знакомстве со знаменитым миллиардером на лице немедленно появлялось одно и то же выражение. Алчность. Бандар видел, как менялось их поведение, когда они узнавали, насколько он богат. Они вдруг становились готовы для него на всё.

Эти три подружки, про которых он говорил Саманте, были совсем иными. Они сами очень богаты, независимы и успешны, и у них есть другие интересы в жизни, помимо заманивания миллиардеров под венец.

Их отношения с ним ограничиваются сексом. Саманта, похоже, думает, что это отвратительно. Но он никогда не говорил ни одной из них о любви и не лгал, что она – единственная женщина в его жизни. Они, казалось, не возражали против этого и, конечно, не были влюблены в него. Они дарили ему общение и секс. Если он не выживет после операции, никто из них не будет долго горевать о нем. Вряд ли они вообще будут о нем горевать.

Бандар должен был наконец признаться себе, что никто не будет горевать о нем. У него не было семьи, не было жены, не было детей.

Возможно, Али огорчится немного. Но ненадолго. Ему есть чем заняться в жизни – у него жена и дети, прекрасный дом. Пройдет совсем немного времени, и Али едва ли вспомнит, что на свете жил человек по имени Бандар.

Нет, неправда. Сын Али носил его имя. Наверное, они будут его помнить. Эта мысль согрела ему сердце.

Бандар стиснул чашку. Он не хотел умирать.

Когда он услышал диагноз, какая-то часть его приняла приговор совершенно спокойно. Наконец-то придет избавление от одиночества, от мучительного чувства безысходности, которое накатывало на него каждое утро при пробуждении.

Но это чувство, как Бандар неожиданно понял, ни разу не посещало его здесь, в Австралии.

Было ли это связано с Самантой? Или с переменой обстановки в целом?

– Нет, вы посмотрите на него!

Бандар вздрогнул. Она стояла в дверях ванной – полностью одетая, влажные волосы стянуты в тугой конский хвост, синие глаза горят негодованием.

– О, прошу вас, не поднимайтесь, – продолжала она ехидно, когда он поставил свою чашку на столик. – Пейте ваш чай. Я уверена, что сама смогу найти выход. Когда Али вернется, скажите ему, пожалуйста, что я уволилась. Я пожертвую двухнедельным выходным пособием ради удовольствия уехать отсюда немедленно.

Первой реакцией Бандара была паника – чувство абсолютно для него необычное.

Позволь ей уйти, велел ему внутренний голос. Она становится проблемой, а проблем у тебя и без того хватает.

Но его тело говорило совсем другое. Он все еще хотел ее.

Если ты отпустишь ее сейчас, как ты переживешь следующие три недели? Она отвлекает тебя от мыслей о смерти. Она удерживает тебя здесь, на земле.

Он уже решил отвезти ее в Сидней на уикенд. И ему совершенно не хотелось отказываться от этой поездки.

– Тебе не нужно делать это, – сказал он самым вкрадчивым голосом.

– Я не могу остаться здесь после того, что случилось. Я все равно собиралась увольняться в конце июня.

– Тебе здесь не нравится?

– Нет. Я хочу вернуться в Сидней. И вообще. Почему я должна перед тобой отчитываться? Знаю, что ты задумал. Ты заговариваешь мне зубы и надеешься, что я останусь.

– Я очень на это надеюсь, – сказал он мягко. – И надеюсь, что ты примешь мои извинения. Я был не прав.

Она ушам своим не поверила. Но казалось, он говорил искренне. Он даже выглядел так.

– Мое единственное оправдание лишь в том, что я всю жизнь был предметом охоты алчных женщин. Это учит подозрительности. Но пока ты была в ванной, я поразмыслил и понял, что ты не стала бы меня использовать.

Почему, ну почему она чувствует себя виноватой? Он видел это. Она знала, что он видел это. Его глаза опять сузились.

– Или ты все-таки использовала меня? – Это походило на допрос. – И уезжаешь потому, что твоя цель достигнута?

Она помотала головой, проклиная себя в душе за то, что не умеет скрывать свои чувства.

– Нет, моя цель не достигнута. Но это не то, о чем ты думаешь.

– Тогда что?

Саманта застонала.

– Я не могу тебе сказать!

– Ты должна!

– Я просто хотела, чтобы ты научил меня всему в постели, – призналась она смущенно. Его брови удивленно поползли вверх. – Хотя сначала у меня и мысли такой не было. Правда, ты сразу мне очень понравился. Да ты и сам это понял. Но я понятия не имела, что тоже тебе нравлюсь. Я имею в виду, что… мужчины не особенно обращают на меня внимание. Вчера вечером… это было настоящее открытие. Я словно заново родилась. У меня никогда раньше не было оргазма, до тебя… О, пожалуйста, не смотри на меня так. Это правда. Я же предупреждала тебя, что совсем неопытна. Я не лгала тебе, Бандар. Почти. И ты не имеешь права обвинять меня в том, что я не сказала тебе про таблетки. Ты же бабник, у тебя это на лбу написано. Ты сам говорил, что у тебя три любовницы. Мало ли что… чем… Я не хотела рисковать.

– Никакого риска, уверяю тебя, – ответил он. – Я прошел полное медицинское обследование как раз перед отъездом из Англии. И я совершенно здоров. Не считая небольших проблем с головой.

– Рада это слышать. Я со своей стороны уверяю тебя, что тебе тоже нечего опасаться. Я действительно пью противозачаточные.

– Зачем?

– Что?

– Если у тебя нет постоянного мужчины, зачем ты пьешь таблетки?

– Это длинная история.

– Я не спешу.

– Ты все еще не веришь мне?

Бандар был вынужден признать, что не вполне доверяет ей. Нелегко за полчаса поменять взгляд на мир, который столько раз тебя разочаровывал.

И еще, конечно, она его заинтриговала. А ее признание в том, что она хотела научиться у него сексу, не просто льстило ему – оно многое ему обещало.

В то же время он не мог скрыть свой скепсис… Вчера вечером она первый раз испытала истинное наслаждение? Сколько ей? Двадцать шесть, говорила Клео. Это звучит неправдоподобно… Но вполне может оказаться правдой.

– Я верю тебе, – сказал он. – Мне просто любопытно знать причину.

– Прими мои соболезнования. Потому что я не собираюсь ничего тебе объяснять. Я пошла.

До свидания.

– Я не хочу, чтобы ты уходила. – Бандар преградил ей дорогу.

– Меня не интересует, чего ты хочешь. Пропусти меня.

– Нет.

– Я буду кричать.

Он улыбнулся.

– Никто тебя не услышит.

Саманта воинственно скрестила руки на груди и впилась в него взглядом.

– Я тебя не боюсь.

– Нет. Ты меня боишься. – Шейх положил руки ей на плечи. Не обнял – просто положил руки ей на плечи и заглянул в глаза. – Ты же всегда так делаешь, да, Саманта? Всегда, когда мужчина проявляет к тебе интерес? Находишь причину с ним поссориться и сбегаешь? Я извинился. Я верю, что ты пьешь таблетки. Не хочешь говорить мне зачем – не говори.

– Я не хочу, – пробормотала девушка, но ее руки бессильно упали.

Она почти сдалась. Бандар знал, что еще немного, и она уступит ему. Предвкушение заставило его кровь быстрее бежать по венам. Это было то, чего он хотел. То, в чем он нуждался. Чтобы она заставляла его чувствовать себя живым.

– Но ты еще хочешь, чтобы я научил тебя всему, что я умею в постели? Или нет? – спросил он низким вкрадчивым голосом.