Глава 11

Лейси собиралась на свидание.

Она долго смотрела на свое отражение в зеркале и очень при этом нервничала. Поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, критически оглядывала себя. Лейси знала, что у нее красивая фигура. Мужчины всегда обращали внимание на ее фигуру, восхищались ее формами, но ничего не говорили о ее лице. Насколько лучше бы она чувствовала себя, если бы была уверена в красоте своего лица, пусть даже в ущерб фигуре.

Но уверенности в своей неотразимости у нее не было, хотя сразу после рождения Робин, еще до всех этих свитеров и обуви на низкой подошве, Лейси была настолько глупа, что пыталась убедиться в собственной привлекательности, вступая в интимные отношения с мужчинами, которые делали вид, будто любят ее.

Она никогда не занималась сексом по зову страсти, скорее, в постель ее толкала надежда... надежда обрести счастье, надежда, возникавшая каждый раз при обещании любви. Но надежда угасала, поскольку ее партнеры не возобновляли попыток продолжать встречи.

С тех пор прошло много лет, и Лейси изо всех сил старалась загладить прошлые ошибки и отгородиться от окружающего мира. Сейчас никто бы не догадался, что когда-то она пыталась обрести любовь в тайных встречах в номерах мотелей или на задних сиденьях старых автомобилей, в то время как Робин находилась под присмотром соседки или добросердечной старушки. Позже Лейси постаралась вытравить это из памяти.

Помогла одежда. Кого может заинтересовать женщина в свитере и жемчужных бусах? Прошли годы с тех пор, как Лейси в последний раз удостаивалась комплиментов, на которые не скупились охотники провести с ней одну ночь. И пока Лейси не встретилась в офисе с Бобби Макинтайром, она даже не позволяла себе повторно взглянуть на мужчину. Однако с Бобби все было иначе. По не известной ей самой причине она не без интереса разглядывала Бобби, замечая, что и он внимательно изучает ее.

Неужели ему удалось разглядеть что-то за ее «фасадом»? Что, если для него не являются секретом и ее безнадежные попытки забыть о совершенных когда-то ошибках? И почему Бобби не уволил ее?

Да всего-навсего потому, что Бет загнала его в угол. Он ничего не мог знать о ее прошлом. И ему от нее ничего не нужно.

А как объяснить поцелуй?

Лейси не стала углубляться в размышления об этом. Все произошло в минуту их обоюдной слабости. Они оказались в опасной близости, она сидела у него на коленях. И случилось неизбежное.

Тут Лейси вспомнила о предстоящем свидании.

О чем она думала, когда давала согласие? Но все дело было в том, что, когда Ник Пальмеро со свойственной ему обезоруживающей неуклюжестью подростка пригласил ее поужинать с ним, она была слишком польщена и удивлена, чтобы мыслить здраво.

Более того, это услышали завсегдатаи и принялись выкрикивать коробившие Лейси непристойные комментарии, в результате чего ей не оставалось ничего делать, как ответить таким же неуклюжим согласием. Толпа возликовала. Но когда Лейси оглянулась и увидела подошедшего к бару Бобби, он только приветственно махнул ей рукой, после чего повернулся и снова ушел в офис.

Позже Лейси все мучилась, пытаясь найти выход из этой щекотливой ситуации. Она едва знала Ника, и ей совсем не хотелось идти на свидание с ним. К тому же это был будний день в середине недели. Но когда Лейси опрометчиво сообщила Робин о предстоящем свидании, дочь радостно запрыгала и сказала, что у нее дела в школьном клубе и она вернется домой не раньше девяти часов вечера. Ее неподдельная радость за мать остановила Лейси, которая уже хотела было отменить свидание.

И Лейси не сказала ни слова, удовлетворившись тем, что доставила радость дочери. Да и ранний ужин в середине недели вообще мало походил на свидание.

Сейчас, когда до приезда Ника оставалась всего пара часов, а Робин уже ушла в клуб развешивать плакаты, Лейси нервно расхаживала по комнате. Уже много лет она не ходила на свидания, поэтому чувствовала себя растерянной, не зная, что надеть.

Она снова открыла шкаф и начала торопливо перебирать одежду, но ей казалось, что все это не подходит. Лейси схватила телефон и позвонила домой Бет в надежде, что та даст ей дельный совет, но там работал автоответчик.

Чтобы как-то успокоиться, она решила заварить себе чай и отправилась на кухню. Несмотря на то что квартирка была маленькой, Лейси нравился ее уютный дом. Здесь во всем чувствовалась заботливая рука жизнерадостной Бет. Удобный диван с разбросанными на нем пухлыми подушками, веселые занавески с фестонами. Две спальни и ванная, выложенная бело-голубым кафелем. Но особенно Лейси любила кухню.

В окрашенной в белый цвет нише удобно разместился стол в деревенском стиле, оставляя свободной середину кухни, которая казалась бы более тесной, если бы дерево не было высветлено. Печь была небольшой, но вполне соответствовала помещению, холодильник хотя и не новый, но очень удобной. Для двух женщин, у которых никогда не было собственного дома, квартира подходила как нельзя лучше.

Лейси взяла чайник и налила в него воду. Закрыв кран, она услышала отдаленный звук работающего на полную громкость телевизора. Сморщив в раздумье нос, Лейси прислушалась. За последнее время она научилась определять значение многих звуков, доносившихся из квартиры Бобби. Так, негромкое плавное звучание стереомузыки непреложно свидетельствовало о присутствии женщины. Кряхтенье и стук говорили о том, что Бобби либо занимается со штангой, либо выполняет какие-то другие физические упражнения, разрабатывая свое колено. Работающий телевизор, неизменно настроенный на его любимый канал спортивных новостей, заявлял о том, что он один в квартире.

Лейси решительно отставила в сторону чайник и бросилась в свою комнату. Там она отобрала три возможных варианта одежды и направилась к Бобби. Оставив распахнутой свою дверь, она постучала в его квартиру.

– Это еще, к черту, что такое? – спросил Бобби, глядя на груду вещей, с которой она вошла.

Он сидел с газетой в руках в удобном кресле, положив ноги на высоко поднятую подножку. Когда она вошла, Бобби отложил в сторону газету, собираясь встать.

– Сиди, сиди, я на минутку, – остановила его Лейси.

Он был в ярко-синей футболке, на которой золотыми буквами было написано «Тексас лоун старз», и в легких хлопчатобумажных шортах, обнажавших стройные мускулистые ноги.

– Ну и как? – спросил Бобби у таращившей глаза Лейси и кивнул на свою травмированную ногу.

Лейси вздрогнула и перевела взгляд на его лицо:

– Что – ну и как?

– Мое колено.

– Прекрасно. – Она моргнула, затем ахнула. – Я имею в виду эти костыли и скобки. Их больше нет.

– Да, чудеса артроскопической хирургии.

– Это здорово.

–Да.

– Значит, ты вернешься в Даллас?

– И это очень радует тебя.

Лейси несколько растерялась.

– Я просто обрадовалась, что ты выздоровел.

– Понятно.

Решив, что лучше сменить тему разговора, она сказала:

– Мне нужна помощь.

Бобби перевел взгляд на кучу одежды, которую она все еще держала в руках.

– Почему-то меня это не удивляет.

– Забавно. Но, правда, я не могу решить, что надеть. – Она положила одежду на диван, подошла к телевизору и выключила его.

– Чувствуй себя как дома, – сухо процедил Бобби.

Лейси проигнорировала его тон и занялась изучением его квартиры. Она впервые оказалась в ней и с любопытством огляделась по сторонам. Квартира Бобби была зеркальным отражением ее квартиры, но в ней не чувствовалось прикосновения заботливых рук Бет. Правда, здесь не было и всех тех призов и плакатов, на размещении которых внизу Бобби настаивал. Все было простым, практичным, чистым и удобным. Одна стена была полностью занята стереоустановкой, динамиками, огромным телевизором и еще какими-то приборами, назначения которых Лейси даже не знала. Конечно же, здесь имелись и различные тренажеры. Лейси никак не могла взять в толк, где при таком обилии разных предметов может размещаться кровать.

Она взглянула на дверь, ведущую в маленькую комнату.

– Ищешь что-то? – поддразнил ее ухмылявшийся Бобби. – Хочешь лично убедиться в размере моей кровати?

Лейси задохнулась и закашлялась, потом повернулась к нему.

– Нет-нет, спасибо. У меня достаточно хорошее воображение... хотя это никак не помогает мне в выборе одежды для ужина. Робин уже ушла, твоей сестры нет дома, и я оказалась в тупике.

– И решила, что я смогу помочь?

– Мне кажется, что ты бывал во многих ресторанах этого города.

– Конечно, но я обычно занимался там тем, что ел, а не разглядывал женские наряды.

Лейси вдруг вся ее затея показалось глупой, идиотской. Почему вдруг она решила, что Бобби сможет ей помочь?

– Прости меня. Я не подумала. – Она начала собирать свою одежду.

Бобби тяжело вздохнул:

– Ладно, давай посмотрю, что там у тебя.

Лейси оживилась. Она стала торопливо показывать ему один за другим наряды, прикладывая их к себе.

– Брюки из верблюжьей шерсти и кремовый свитер? Серые брюки с серым же свитером? Или синие брюки и красный свитер?

Затем Лейси разложила костюмы на диване, а под ними расставила три пары обуви. Все это были туфли-лодочки на низком каблуке, но разных цветов. Отступив назад, она плавным взмахом руки пригласила Бобби оценить красоту нарядов.

Бобби ошеломленно смотрел на нее.

– По мне, так они все выглядят одинаково.

Лейси возмутилась:

– Что ты имеешь в виду?

– Брюки и свитер. Единственное, чем они отличаются, так это цветом. Коричневые, серые или синие. Первый вариант достаточно скучный, второй больше подходит для похорон, а в третьем ты будешь выглядеть как американский флаг.

– Твой сарказм не уместен.

– Но ты же сама просила.

– Действительно. Ладно. – Слегка наклонив голову, Лейси вскинула вверх ладони в примирительном жесте. – Давай начнем сначала. – Она набрала в грудь воздух, будто перед прыжком в воду. – Поскольку я все равно не собираюсь носить вырез до талии или юбки, едва прикрывающие ягодицы, а-ля «печально известная Дарла», скажи, какой из этих костюмов тебе наименее противен?

Бобби зарычал, потом нагнулся и сдвинул рычаг, чтобы опустить подножку кресла. Это движение вызвало гримасу боли на его лице.

– Все зависит от того, с кем ты собираешься пойти ужинать, – сказал он.

– С Ником Пальмеро.

Бобби взглянул на нее снизу вверх, поднимаясь с кресла.

– Не могу поверить, что ты согласилась встретиться с этим парнем. Тебе не нравятся женщины, с которыми я встречаюсь, а мне стыдно за тебя. Он же настоящая дешевка.

– В это трудно поверить. Приятный, робкий маленький Ник? Он совершенно безобидный. И куда бы он ни повел меня, это будет лучше, чем выбирать что-то самой.

Бобби насмешливо посмотрел на нее.

– Не хотелось бы потом напоминать, что я ведь предупреждал тебя.

– Тебе и не придется. Ну так скажи, какой из этих костюмов мне надеть?

– Неужели я похож на твою подружку?

– Это вряд ли. Но мне больше не с кем посоветоваться, разве что спуститься вниз и спросить у Джаззи. – Лейси фыркнула. – Могу себе представить, что она сказала бы, спроси я ее мнение на этот счет.

– А ты считаешь, что я скажу нечто лучшее? – сухо спросил он.

– Не совсем так. Но я в отчаянии.

Бобби прошел на кухню.

– Серый.

– Ты же сказал, что он годится только для похорон.

Послышался шум открываемых и закрываемых дверок буфета.

– Тогда надень синий.

– Ты хочешь, чтобы я напоминала флаг?

– Мне нет до этого дела.

– Ну что ты такой злой?

– Таким родился, – ответил Бобби, возвращаясь с пустыми руками.

– Это меня не удивляет. Но сегодня ты злее обычного.

Как раз в этот момент Бобби сделал неловкий шаг и скривился от боли.

Увидев это, Лейси ахнула:

– Что же ты не сказал, что у тебя болит колено? Тогда неудивительно, что ты в таком плохом настроении. – Она тут же засуетилась. – Садись назад в свое кресло, а я принесу тебе все, что нужно. Ты ел?

Ответом ей был сердитый взгляд.

– Ты, должно быть, голоден.

Несмотря на сопротивление Бобби, Лейси удалось усадить его в кресло и проверить содержимое его холодильника.

Из кухни она вернулась разочарованная.

– У тебя же ничего нет, кроме льда и брюссельской капусты в жутком состоянии.

– Я потом поем хлопья.

– Но у тебя нет даже молока.

Именно в этот момент у него заурчало в желудке.

Лейси покачала головой.

– Я сейчас вернусь.

Бобби посмотрел ей вслед. Ему были слышны ее легкие шаги по коридору, потом скрипнула ее дверь, и наступила тишина. Внизу в баре было тихо, хотя он знал, что в это время там бывает уже много посетителей.

Сидя в ожидании возвращения Лейси, Бобби недоумевал, почему его снедает нетерпение. Ему не нравилось то, что она собиралась на свидание с Ником. Она могла работать в баре, но в определенном смысле была невинной, чего никак нельзя было сказать о Нике. Несмотря на присущую этому преподавателю естественных наук рассеянность, мальчишеский внешний вид и неуклюжесть, он был известным волокитой. Бобби был почти уверен, что своим невинным обликом он просто завлекал женщин.

Бобби никак не мог избавиться от нелепого желания защищать Лейси, появившегося у него, когда ее дочь вошла в ресторан «Каса-Гранде». И это страшно раздражало его.

Если бы у него в квартире была выпивка, сейчас он наплевал бы на тренировочный режим и опрокинул стакан. Черт, он даже не отказался бы от шоколадных конфет. Но доносившиеся из квартиры напротив мягкие шаги Лейси, едва слышные звуки открываемых и закрываемых дверок шкафчиков, выдвигаемых и задвигаемых ящиков каким-то образом убаюкивали его. Он откинул голову на спинку кресла, и тупая боль в висках словно бы утихла. Когда Лейси вернулась, Бобби вдруг понял, что едва не заснул.

– У меня есть тунец, есть индейка и суп. Правда, у меня не оказалось ни горчицы, ни майонеза, но я видела и то и другое у тебя. Что предпочтешь? – спросила Лейси. Она прижимала к груди консервные банки и пакеты с картофельными чипсами.

– Индейка подошла бы. Да и суп. Я сам могу приготовить.

– Вот уж нет. Ты ужасно выглядишь. Думаю, на сегодня тебе хватит физиотерапии.

Бобби скривился.

– Как твое колено?

– Отлично.

Лейси внимательно посмотрела на него.

– Я возьму майонез.

– Ты можешь приготовить сандвич и здесь, – неожиданно для себя предложил он.

С секунду они смотрели друг на друга, и Бобби начал было снова злиться. Но Лейси предупредила его очередной приступ раздражения тем, что согласно кивнула и отправилась назад в свою квартиру. Она вернулась, нагруженная всем необходимым, и прошла на кухню.

И снова производимый ею шум вызвал в Бобби умиротворение. Скрежет электрического консервного ножа. Звяканье ложки о майонезную банку. И лед. Много льда, хотя Бобби не представлял себе, зачем он ей понадобился.

Вскоре Лейси вернулась с подносом, о существовании которого Бобби давно забыл, и поставила ему на колени. В центре стояла миска с источавшим пар густым томатным супом, сдобренным какой-то зеленью. Ложка и аккуратно сложенная полотняная салфетка. Рядом располагались маленькая соусница с клюквенным соусом и сандвич с толстым слоем индейки, накрытым мягким ломтиком швейцарского сыра, листом салата и аккуратно разрезанным на две половинки помидором. Все это выглядело настолько по-домашнему, что у Бобби опять заломило в висках. Но если Лейси и заметила его состояние, то не подала виду.

Она положила сбоку от него телевизионный пульт дистанционного управления и трубку беспроводного телефона, поставила высокий стакан чая со льдом и с плавающей веточкой мяты. И еще больше Лейси удивила Бобби тем, что водрузила объемистый пакет со льдом на его колено.

– Вот так, – отступив, с удовлетворением отметила она. – Это должно помочь на какое-то время. Пусть лед делает свое дело. – Лейси собрала разложенные на диване костюмы и направилась в свою квартиру.

– Так что ты решила надеть? – спросил ей вдогонку Бобби с неосознанным желанием задержать ее.

– Еще не знаю. Но у меня еще есть около часа на размышления. Если тебе что-то понадобится, позвони мне по телефону.

С непривычным ощущением чьей-то заботы о себе Бобби смотрел ей вслед, по достоинству оценивая размеренное покачивание ее узких бедер.

В течение следующего часа Лейси тщательно мылась, красилась и пудрилась. По окончании процедуры прихорашивания кожа у нее стала остро реагировать на каждое прикосновение. Но когда она наконец остановила свой выбор на облегающих черных брюках вместо тех консервативных шерстяных, что забраковал Бобби, и на черном свитере с голубыми цветами, у нее заметно улучшилось настроение. Она нашла свой наряд даже красивым. Не слишком вызывающим, но и не таким уж неброским. В общем, золотая середина. Прищурившись, Лейси рассматривала в зеркале свое отражение. Золотая середина, баланс, душевное спокойствие. Не это ли стремилась она найти в этом городе, где голые горы соседствуют с речной долиной с буйной растительностью?

Эта мысль поразила Лейси. Сможет ли она найти здесь душевное равновесие, которое не было бы связано с зависимостью от другого человека? Снова взглянув в зеркало, Лейси впервые не увидела там наделавшую множество ошибок девочку. На нее смотрела женщина, выглядевшая совсем неплохо для мамы почти шестнадцатилетней дочери. Лейси выпорхнула из своей спальни и испуганно вскрикнула, увидев спину крупного мужчины, занятого исследованием содержимого ее холодильника. Ей не понадобилось много времени, чтобы узнать в гиганте Бобби.

– Как ты попал сюда? – спросила она.

Бобби выпрямился, у него в руке был литровый пакет какао с молоком. Он вскрыл пакет и собирался отпить из него, но тут Лейси всполошилась:

– Возьми стакан!

Судя по его сжатым губам, он был раздосадован.

– Прости, я забыл, где нахожусь.

Лейси достала стакан, забрала у Бобби пакет, затем наполнила стакан и протянула ему. Но Бобби не взял его. Он пожирал ее взглядом. Когда Лейси принесла в его квартиру еду, она заметила промелькнувшую в глазах Бобби тоску одиночества. Именно это и побудило ее остаться там и приготовить ему сандвич. Она не могла бы объяснить, почему ей захотелось развеять его тоску. Когда она вернулась с подносом в гостиную, это выражение исчезло из глаз Бобби. Сейчас его глаза снова блестели, но как-то иначе, она никогда ранее не замечала в них такого блеска.

Бобби стоял так близко, что Лейси ощущала идущий от него резкий запах кожи и мыла. Ей хотелось потрогать его, ощутить крепость мышц, запустить пальцы в отросшие волосы.

Глаза Бобби блуждали по ее телу, будто раздевая и обжигая ее взглядом.

– Так вот что ты решила надеть. – Его чувственный голос заставил ее вздрогнуть.

Лейси затаила дыхание.

– А что серый, синий и коричневый? – допытывался Бобби.

Помедлив, Лейси опустила глаза на свой наряд.

– Ты же сам раскритиковал те костюмы. А чем тебе не нравится этот?

– Хм, – протянул он и взял стакан из ее рук, задев пальцы Лейси.

– Хм? – Ей пришлось прочистить горло. – Это хорошо или плохо?

– «Хм» есть «хм», и ничего более.

– Нет уж, этим можно выразить что угодно. Твое «хм», например, прозвучало неодобрительно.

В ответ Бобби пожал плечами, чем только разозлил ее.

Обиженная, Лейси выпятила грудь:

– Неужели ты не видишь, как отлично я выгляжу? Я выгляжу великолепно!

– Ну и считай так.

– И буду! – Но уверенности в ней поубавилось. – Какой же ты жуткий человек. Чем тебе не нравится, как я выгляжу?

Бобби с едва слышным вздохом прислонился к сверкавшему белизной разделочному столу.

– Ты выглядишь прекрасно.

Лейси не верила в его искренность.

– Ты просто вредничаешь из-за того, что я ухожу по своим делам, а ты остаешься дома один.

– Это не так. Если честно, то я рад, что ты пойдешь развлекаться. И поверь мне, если бы я хотел развлечься, то нашел бы немало способов.

Бобби одарил Лейси лукавым взглядом и принялся рыскать по ее кухне. Сначала он проверил буфет, потом перешел к кладовке, где обнаружил коробку печенья «Орео». Как только он добрался до печенья, Лейси захлопнула дверь кладовки.

– Почему ты не держишь еду в собственной квартире? И я все-таки не могу понять, почему ты не живешь в своем особняке, о котором все только и говорят? Правда ли, что у тебя там закрытый бассейн со стеклянными стенами и потолком? – не смогла она сдержать любопытство.

Бобби насупился.

– Там просто много окон, отчего создается впечатление, что стены стеклянные.

– Значит, это правда! – Лейси покачала головой. – Ты удивляешь меня. Почему ты сейчас здесь, а не там? – У нее на лице появилось мечтательное выражение. – После рождения Робин я всегда мечтала о счастливой жизни, особенно ночами, перед тем как заснуть. Я хотела иметь дом. Кухню с выходящими на задний двор окнами. И бассейн. Почему-то наличие бассейна казалось мне обязательным атрибутом нормальной жизни. – Лейси прикрыла глаза, потом посмотрела на него. – Знаю, это глупо. Но я никак не могу понять, почему ты не живешь там.

Бобби переступил с ноги на ногу.

– Туда далеко ехать.

– Если дом находится на Рим-роуд, то ехать до него не более десяти минут.

– Да, пожалуй, – ответил он раздраженно. – Но мне проще оставаться здесь.

Лейси пытливо смотрела на него.

– Мне трудно поверить в это, ну да ладно. Скажи все таки, что тебе не нравится в моем наряде?

Бобби пожал плечами, испытывая заметное облегчение от того, что она сменила тему разговора.

– Брюки узкие.

– Они не узкие!

– Узкие и подчеркивают твои бедра.

– Подчеркивают в хорошем или плохом смысле?

– Ты что, все на свете определяешь только категориями «хорошо и плохо»?

– Не надо злиться и припутывать сюда философию. Просто ответь на вопрос.

– Я знаю Ника. – Бобби наклонил голову, стараясь придать серьезность своим словам. – Несмотря на то что Ник Пальмеро еще тот волокита, ему нравятся настоящие скромницы. Святоши. Католическое воспитание, понимаешь ли. Если хочешь произвести на него впечатление, то, по-моему, тебе нужно надеть один из тех костюмов, что ты показывала мне до этого. Думаю, коричневый.