Необычно элегантный космический лайнер, появившийся на экране "Энтерпрайза", не отвечал на запросы ни на одной сигнальной частоте и никак не реагировал на общепринятый межзвездный код.
      Его очертания были совершенно незнакомы. Разглядывая их, Спок произнес:
      – Конструкция не идентифицируется. Ионный ускоритель, нейтронная конверсия неизвестного типа.
      – Увеличение десять, мистер Чехов, – приказал Кирк.
      Но и при максимальном приближении чужой корабль оставался таким же загадочным – узкий, как игла, блистающий осколок в глубокой тьме космоса.
      – Ну как, Скотти?
      – Не знаю, капитан. Никогда не видел ничего подобного. Вот красавец! – Скотти восхищенно присвистнул. – И еще этот ионный ускоритель. Кто бы это ни был, они нам могли бы дать сто очков вперед.
      – Какие-нибудь данные по формам жизни, мистер Спок?
      – Только одно, сэр. Гуманоиды или что-то близкое. Пониженный уровень активности. Функционируют системы поддержания жизнедеятельности. Внутренняя атмосфера – обычный азот-кислород. – Он приблизил лицо к сканеру. – Минутку, капитан…
      – Да, Спок?
      – Приборы отмечают несущее излучение от этих гуманоидов.
      – Направление?
      – Оно направлено сюда, сэр, – на мостик "Энтерпрайза".
      Люди недовольно переглянулись на своих местах. Кира нажал клавишу интеркома.
      – Охрана! На мостик!
      Но в тот момент, когда он отдавал приказ, среди людей стала возникать какая-то фигура. Она становилась все плотнее. И вот точно в центре мостика появилась невероятно красивая женщина. Она была в короткой переливчатой тунике – женщина, человек во всем, кроме, быть может, удивительного, неземного изящества. На руке у нее был браслет, усыпанный то ли разноцветными драгоценными камнями, то ли кнопками. Она слегка улыбалась.
      Ее появление без использования эффекта телепортации было так же загадочно, как и незнакомый корабль.
      Кирк заговорил первым:
      – Я капитан Джеймс Кирк. Это космический корабль "Энтерпрайз".
      Женщина нажала кнопку на браслете. Послышалось жужжание. Свет на мостике мигнул и померк; и тут же с изумленным выражением лица Кирк, Спок и Скотти застыли, парализованные. И рухнули на палубу.
      Жужжание переместилось в коридор. Свет снова мигнул. Трое охранников споткнулись на бегу и упали. Жужжание стало громче. Оно двинулось в лазарет, где Мак-Кой и сестра Чапел осматривали больного. Опять померк свет. Когда снова стало светло, Мак-Кой, сестра и пациент лежали без сознания.
      Тишина воцарилась на корабле.
      По-прежнему улыбаясь, прекрасная пришелица взглянула на Кирка и перешагнула через нет, чтобы рассмотреть лицо Скотти. Затем перешла к Споку. Улыбка стала ярче, когда она склонилась над ним…
      Никто не мог сказать, сколько они пробыли в таком состоянии. Постепенно сознание вернулось к Кирку, и он увидел, что и другие нашли в себе силы поднять головы.
      – Что… где?.. – выговорил он бессвязно.
      Зулу уточнил вопрос:
      – Что произошло?
      Кирк с трудом дотащился до своего кресла.
      – Приборы, мистер Зулу?
      Зулу автоматически проверил контрольную панель.
      – Без изменений с последнего доклада, сэр.
      – Мистер Спок?
      Но на посту вулканита некому было ответить. Спока там не было. Кирк беспокойно взглянул на Скотти.
      – Девушка, – изумленно произнес Скотти, – она тоже исчезла!
      – Да, эта девушка…
      Звякнул интерком.
      – Джим! Джим, спустись в лазарет, скорее! Джим, скорее!
      В голосе Мак-Коя была тревога, к которой примешивался ужас.
      Врач "Энтерпрайза" пытался заставить себя взглянуть на дело своих рук. Внутри прозрачной герметичной камеры покоилось неподвижное тело Спока. Верхняя часть черепа была скрыта повязкой. Лихорадочно орудуя ручками настройки, Мак-Кой бросил:
      – Готово?
      Сестра Чапел у своего небольшого пульта кивнула, повернула переключатель, и контрольные лампочки замигали.
      – Работает, – с облегчением вздохнула она.
      – Слава Богу.
      Мак-Кой облокотился на стол, и тут в лазарет вбежал Кирк.
      – Боунс, ради бога, что… – Кирк осекся. Он разглядел, что находилось внутри прозрачного пузыря.
      – Это Спок! – Кирк быстро взглянул на индикатор жизнедеятельности, тот показывал очень низкий уровень активности. – Ну? – резко спросил капитан.
      Ответила сестра Чапел.
      – Я обнаружила его на столе, когда пришла в себя.
      – Прямо вот так?
      – Нет, – выдавил Мак-Кой, – не так.
      – Так что случилось? Ты подключил его к системе полного жизнеобеспечения. Он был мертв?
      Мак-Кой оперся на стол и с трудом поднялся.
      – Это здесь началось, – сказал он.
      – Боунс, да говори же, черт тебя подери!
      – Он был хуже, чем мертв.
      – Что-о?
      – Джим… – Мак-Кой говорил почти жалобно, как будто просил пощады за свою беспомощность. – Джим… – Его мозг исчез…
      – Продолжай.
      – С технической точки зрения это самая совершенная работа, которую я когда-либо видел. Каждое нервное окончание аккуратно запечатано. Ничто не разорвано, вообще не повреждено! Никакого кровотечения. Хирургическое чудо!
      – Мозг Спока… – Кирк с трудом овладел собой.
      – Исчез! – Мак-Кой оставил профессиональный тон. – Спок… его удивительное тело держалось, пока я не подключил систему. Тело живет – но его покинула личность.
      – Та девушка… – сказал Кирк.
      – Что за девушка?
      – Это она забрала его. Не знаю, куда и зачем. Но это она взяла мозг Спока.
      – Джим…
      – Как долго вы сможете поддерживать жизнь в его теле?
      – Самое большое несколько дней. Но и этого нельзя гарантировать.
      – Этого недостаточно, Боунс.
      – Если бы это случилось с любым из нас, я мог бы поддерживать жизнь бесконечно долго. Но с вулканитом все иначе. Тело Спока гораздо больше зависит от его необычайного мозга.
      – Еще раз – сколько у нас времени, доктор Мак-Кой? Я должен знать.
      Мак-Кой устало потянулся к своим записям.
      – Он пострадал от потери спинномозговой жидкости в процессе операции. Резерв минимален. Запас Т-отрицательной крови Спока – на две полные замены. – Он поднял взгляд от таблиц.
      – Три дня, не больше.
      Кирк повернулся к прозрачной капсуле, и его сердце заныло при виде белого, как бумага, лица. Спок, его друг, неизменный спутник в тысячах опасных ситуациях и приключениях, Спок, трезвый и надежный советчик, такой преданный…
      – Ну ладно, значит, у меня три дня.
      При виде нескрываемой боли на его лице Мак-Кой знаком попросил сестру оставить их одних.
      – Джим, ты надеешься вернуть ему мозг? Как ты собираешься его найти? Где ты его будешь искать? По всей Галактике?
      – Я найду его.
      – Даже если ты его найдешь, с теми инструментами, что у нас есть сейчас, его невозможно вернуть на место.
      – Он был вынут – его можно вложить обратно. Очевидно, существует какой-то способ.
      – Но я-то его не знаю! – Мак-Кой почти кричал.
      – Воровка, взявшая мозг, знает этот способ. Я его из нее выбью! Так что помоги мне, мы его узнаем.
 
      Зулу обнаружил ионный след загадочного корабля.
      – Взгляните, мистер Скотти, вот он!
      Скотти фиксировал цифры в блокноте.
      – Ага, ионный след. Это ее корабль, точно.
      – Куда он ведет, мистер Чехов? – спросил Кирк.
      Чехов взглянул на монитор библиотечного компьютера Спока.
      – В систему Сигма Дракона, сэр.
      – Пристегнуться всем! – скомандовал Кирк. – Максимальная скорость без потери следа, мистер Зулу!
      – Есть, капитан! Искривление шесть.
      – Мистер Чехов, полную информацию о Сигме Дракона!
      Зулу повернулся к Кирку:
      – Прибытие: семь земных часов двадцать пять минут на искривлении шесть, сэр.
      – Это точно – насчет следа, Скотти?
      – Точно, капитан.
      Чехов доложил с поста Спока:
      – Входим в зону наблюдения Сигмы Дракона, сэр.
      Тревога зазвенела в голосе Зулу:
      – Капитан, я потерял след!
      Кирк вскочил с кресла.
      – Ты потерял след к Споку?
      – Да, сэр. На искривлении шесть неожиданное активированное смещение.
      – Ладно, не извиняйся, – сказал Кирк. – Мы потеряли этот корабль. Но он направляется именно в эту звездную систему и должен быть где-то поблизости. – Он обернулся к Чехову. – Дайте схему Сигмы Дракона на обзорный экран.
      Тут же на экране появились девять планет, составлявших эту систему.
      – Данные, мистер Чехов.
      – Звезда спектрального типа G-9. Три планеты класса М имеют разумную жизнь. Первая планета находится на пятой ступени по шкале индустриального развития. Вторая планета класса М – на шестой.
      – Примерно соответствует Земле в 20.30, – прикинул Кирк.
      Вмешался Скотти:
      – Но тот корабль, капитан! Либо они на тысячелетие впереди нас, либо это какой-то невероятный выверт дизайнеров.
      – Третья планета класса М, мистер Чехов?
      – Да, сэр. Никаких следов индустриального развития. На второй ступени двадцатибалльной шкалы. Ледниковый период, по последним данным. Разумная жизнь обильна, но преимущественно на примитивном уровне. – Чехов обернулся и взглянул Кирку в лицо. – Конечно, сэр, ни в одном из трех случаев подробное наблюдение Федеральным контролем не проводилось. Вся информация основана на дальнобойном сканировании и отчетах о предварительных контактах. Неизвестно, насколько они точны.
      – Ясно, мистер Чехов. Три планеты класса М, и ни у одной нет собственной возможности построить и запустить межзвездный корабль. И, однако, одной из них это явно удалось.
      Чехов, считывавший информацию компьютера, был слишком удивлен последним, чтобы заметить иронию в голосе капитана. Он еще раз проверил данные, прежде чем подать голос:
      – Капитан, вот странно: я обнаружил высокоэнергетичный генератор на седьмой планете.
      – Это та самая, примитивная – обледенелая?
      – Так точно, сэр.
      – Источник энергии?
      – Должно быть, природный – вулканическая активность, пар – любой из дюжины, сэр. Но пульсация очень ритмичная.
      – Еще раз – данные о поверхности.
      – Никаких следов высокоорганизованной цивилизации. Небольшие группы примитивных гуманоидов. Очевидно, обычная охотничье-собирательская стадия социального развития.
      – И генератор высокой энергии с ритмичной пульсацией?
      – Я этого не могу объяснить, капитан. – Кирк повернулся к остальным членам команды, находящимся на мостике:
      – На этот раз мы не имеем времени на ошибки. Мы должны выбрать нужную планету, отправиться туда – и взять то, за чем мы пришли. Мистер Чехов, ваши предложения.
      – Планета-три, сэр. Она ближе, населена плотнее остальных.
      Скотти произнес:
      – На пятом технологическом уровне они не могли бы запустить тот корабль, что мы видели.
      – Как и ни одна из этих планет, – заметил Чехов.
      – Нужно делать ставку там, где больше шансов, – резко ответил Скотти. – Капитан, я думаю – четвертая планета. По технологии она опережает третью.
      – Да, – сказал Кирк, – но конный ускоритель – это вне пределов даже нашей технологии. Кто же из них способен на такое?
      – И что им надо с мозга мистера Спока? – подала голос Ухура. (Ухура говорит с необычным употреблением предлогов – нечто вроде речи иностранца.)
      – Что? – переспросил Кирк.
      – Я сказала: что им надо с мозга мистера Спока? Какое употребление они могут сделать из него? Зачем им его хотеть?
      Кирк пристально посмотрел на нее.
      – Очень интересный вопрос, лейтенант. Действительно, зачем он им? Планета семь. Вы говорите, там ледники, мистер Чехов?
      – Да, сэр. Уже несколько тысячелетий, по меньшей мере. Свободна ото льда только тропическая зона – но и там ужасно холодно. Там живут гуманоиды, но в кошмарных условиях.
      – Но та энергия, мистер Чехов. Это там.
      – Да, сэр. Это бессмыслица, но это там.
      Кирк откинулся в кресле. Три дня – и тело Спока станет мертвым. Выбор. Снова выбор. Снова решение-приказ. Он решился.
      – Я поведу группу поиска на седьмую планету.
      Скотти засопел и заворочался.
      – Что такое, мистер Скотти?
      – Ничего, сэр.
      – Отлично. Мы отправляемся немедленно.
 
      Кирк повидал в свое время разные унылые ландшафты, но этот, подумал он, занял бы первое место на межгалактической ярмарке унылости.
      Если здесь и была какая-то растительность, она вряд ли заслуживала этого названия – темно-коричневая, похрустывавшая под ногами сухим инеем. Никакой зелени, только камни, черные под редкими клочками снега, застрявшего в расщелинах и неровностях. Непрерывно дул ветер. Кирк поежился, благословляя предусмотрительность, с которой он и остальные члены группы – Мак-Кой, Скотти, Чехов и двое охранников – надели термоизолирующую теплую одежду.
      – Приборы, мистер Скотти? – его теплое дыхание сгустилось в легкий туман, пока он говорил.
      – Рассеянные на большой площади жизненные формы. Гуманоиды – по большей части.
      – Следите за ними. Это примитивы. Начинайте, прошу вас, мистер Чехов.
      Чехов снял с плеча трикодер и приступил к работе на каменистом плато, где они только что материализовались. За его действиями наблюдал некий зритель. Над Чеховым возвышался крутой откос, рассеченный узкой щелью и покрытый мочалками чахлой поросли. Завернутая в меха фигура, вооруженная грубой сучковатой дубинкой, вскарабкалась по щели и теперь лежала ничком на краю скалы, глядя сквозь редкие растения на то, что происходило внизу.
      Чехов повернулся к своим:
      – Никаких построек, капитан. Никаких следов явного потребления или генерации энергии. Атмосфера в порядке. Температура – самое большее минус 40. Можно жить.
      – Если у тебя толстая шкура, – заметил Мак-Кой.
      К фигуре на вершине скалы присоединилось еще несколько закутанных в меха созданий с лицами, закрытыми капюшонами, как не бывает у парок. Они передвигались от камня к камню, сближаясь, как будто сжимая кольцо. У большинства в руках были дубинки. Один держал копье.
      – Капитан! – завопил Чехов. – Там кто-то есть! Там, наверху… на той скале.
      – Фазеры на оглушающее действие. Стрелять только по моей команде, – приказал Кирк.
      Чехов снова поднял глаза от своего трикодера.
      – Я засек шестерых, сэр. Гуманоиды. Большие.
      – Помните, мне нужен один в сознании, – сказал Кирк остальным.
      В этот момент огромный человек, с жутко заросшим лицом, поднялся на скале во весь рост и, размахнувшись своей дубиной, метнул ее вниз. Она попала в одного из охранников, и тот вскрикнул от боли и неожиданности. Этот вопль заставил вскочить на ноги остальных пятерых, которые обрушили на "Энтерпрайз" град камней и дубин.
      Прицелившись в одного из них, Кирк нажал на спуск. Человек упал и скатился вниз по склону, ошеломленный ударом. Вопя что-то друг другу, остальные скрылись.
      Пленник оказался крепкоголовым. Сознание вернулось к нему на удивление скоро, и он попытался подняться, но Скотти скрутил его захватом из арсенала дзюдо, так что любая попытка пошевелиться грозила болью. Человек (а это был человек) сдался. Он со страхом посмотрел снизу вверх на Кирка. Протянув открытую ладонь в дружественном жесте, Кирк произнес:
      – Мы не хотим тебе зла. Мы не враги. Мы хотим быть твоими друзьями.
      Страх в глазах человека погас. Кирк заговорил снова:
      – Мы не причиним тебе вреда. Мы хотим поговорить с тобой. Отпустите его, мистер Скотти.
      – Капитан, он может оторвать вам голову.
      – Отпустите его, – повторил Кирк.
      Человек произнес:
      – Вы – не Другие?
      – Нет, – ответил Кирк, – мы не Другие. Мы пришли издалека.
      – Вы такие же маленькие, как и они. Я мог бы сломать тебя пополам.
      – Но ты этого не сделаешь, – сказал Кирк, – мы люди, так же, как ты. Зачем вы напали на нас?
      – Когда приходят Другие, мы сражаемся. Мы подумали, что вы – Другие.
      – Кто они?
      – Они дают боль и наслаждение.
      – Они живут здесь, с вами?
      – Они приходят.
      – Где вы их видите, когда они приходят?
      Человек широко развел руками.
      – Везде. На охоте, когда мы едим, когда время спать.
      – Эти Другие – откуда они приходят?
      Кирк почувствовал тяжесть взгляда собеседника.
      – Они приходят с неба? – спросил он.
      – Они здесь. Вы увидите. Они придут за вами тоже, они приходят за всеми, кто как мы.
      – Джим, спроси его насчет женщин, – посоветовал Мак-Кой. И тут же сам обратился к человеку:
      – Эти Другие приходят и к вашим женщинам тоже?
      – Женщины?
      – Самки, похожие на тебя, – пояснил Кирк.
      Человек пожал плечами:
      – Твои слова ни о чем не говорят.
      Кирк сделал еще одну попытку:
      – Мы ищем… пропавшего друга.
      – Если он попал сюда, он у Других.
      – Отведешь нас туда, где мы можем найти их?
      – Никто не ищет Других.
      – А мы хотим этого. Отведи нас к ним, и мы тебя отпустим.
      – Капитан! – Чехов, со включенным на полную мощность трикодером, возбужденно указывал на землю. – Здесь, прямо под нами, какой-то фундамент под поверхностью. И развалины каменной кладки! Сигналы повсюду!
      – Здания?
      – Без сомнения, сэр. Страшно старые и полностью заваленные. Не понимаю, как наши сенсоры их не засекли.
      – Значит, здесь под нами то самое место, где живут эти Другие, – сказал Кирк. – Мистер Скотти, проверьте.
      Скотти и один из охранников двинулись прочь, и тут человек, завернутый в шкуры, издал жуткий вопль:
      – Не ходите! – орал он. – Не ходите!
      Чехов и Мак-Кой старались его успокоить, но напрасно. Он бешено рвался из рук, вопя от ужаса.
      – Отпустите его! – приказал Кирк, и они подчинились.
      – Не ходите! – последнее предупреждение было почти плачем. И затем он исчез, лихорадочно вскарабкавшись по скале. Чехов произнес:
      – Что могли сделать Другие, чтобы вызвать такой ужас?
      – Это мы можем узнать достаточно скоро, – мрачно отозвался Мак-Кой.
      – Боунс, как он сказал: что дают эти Другие? Боль и наслаждение, так?
      – Странная смесь, Джим.
      – А что не странно… здесь? – сказал Кирк. – Мертвый и похороненный город в ледниковый период.
      – И мужчина, – подхватил Чехов, – который не понимает слова "женщины".
      – Где-то здесь существует нить, которая все это связывает воедино. А сейчас хотел бы я, чтобы здесь оказался Спок и разобрался в этой связи. Не обижайтесь, Чехов, – проговорил Кирк.
      Чехов отозвался нервно:
      – Мне бы тоже этого хотелось, сэр.
      – Похоже, ваша догадка была верной, Джим. Если здесь когда-то был город, может, миллионы лет назад…
      – …Тогда они могли достичь уровня, необходимого для создания корабля вроде того, что мы видели, – кивнул Кирк.
      – Капитан! Сюда, сэр. – Скотти и охранник стояли около каменного карниза, выступавшего из скалы. Под ним виднелось отверстие, достаточно большое, чтобы в него мог пролезть даже большой, нескладный, завернутый в шкуры мужчина. Оно вело в пещеру. Или комнату? Или еще куда-то.
      – Я взглянул внутрь, – сказал Скотти, – там еда, капитан.
      – Еда?
      – И груда еще чего-то. Это похоже на тайник. Взгляните, сэр.
      Помещение было площадью около двенадцати квадратных футов, и в нем должно было бы быть темно. Однако света было достаточно, чтобы рассмотреть целые груды съестного, аккуратно сложенного вдоль одной из стен. Вдоль другой лежали шкуры вместе с дубинками, металлическими ножами, инструментами и топорами.
      – Склад, – определил Мак-Кой, – наших мускулистых друзей.
      – Я так не думаю, Боунс.
      Кирк поднял грубый металлический топор.
      – Выкован и закален. Наши дикие братья так не могут. – Он вернулся ко входу в пещеру и провел пальцами по краям отверстия. Они были гладкими. Кирк медленно обошел пещеру снова, исследуя место более внимательно. И тут он заметил свет, который то разгорался, то гас. Он исходил из небольшого углубления в стене, возле которой была сложена еда. Кирк подождал. Свет стал ярче, – и из углубления вырвался луч, направленный прямо в углубление на противоположной стене.
      – Скотти, Боунс! – когда они подбежали, Кирк остановил их поднятой рукой. Свет снова стал ярче, и он указал на него:
      – Что вы об этом думаете?
      – Быть может, это средство, чтобы держать тех диких ребят подальше от запасов еды? – предположил Скотти.
      – Думаешь, мот свет может убыть? – спросил его Мак-Кой.
      – Думаю, вполне.
      – А может, – задумчиво сказал Кирк, – эта еда – наживка, чтобы заманить этих простаков в пещеру?
      – В таком случае, луч может служить сигналом их прибытия.
      – И эта пещера – ловушка!
      – Она может прихлопнуть и нас, капитан, – нервно произнес Чехов.
      – Да, – согласился Кирк. – Так что вы с охраной останьтесь у входа. Мы будем поддерживать с вами связь. Если мы не будем отвечать в течение пяти часов, возвращайтесь на "Энтерпрайз" и свяжитесь с командованием Звездного Флота. Ясно?
      – Да, сэр.
      – Тогда возвращайтесь ко входу.
      – Есть, сэр.
      По знаку Кирка Скотти и Мак-Кой проверили коммуникаторы. Мак-Кой вскинул на плечо трикодер, и затем все трое пересекли луч. Кирк оглянулся: позади них упали стальные створки и закрыли вход в пещеру.
      – Фазеры на оглушающее действие, – скомандовал он.
      Мощный гул нарушил тишину. Звук повышался, переходя в вой, и вдруг вся пещера дрогнула под их ногами и двинулась вниз, словно кабина лифта. Она плавно набирала ход, и Скотти, проверяя трикодер, сказал:
      – Капитан, тот генератор энергии – мы к нему приближаемся!
      – Какая мощность?
      – Достаточная, чтобы сдвинуть эту планету с орбиты.
      Оглушительный звон слабел.
      – Естественный или искусственный, мистер Скотти?
      – Я бы сказал, искусственный, сэр.
      – А источник?
      – Либо ядерный реактор, размером в сотню миль, либо…
      – Либо что, мистер Скотти?
      – Ионный генератор.
      Кирк тонко улыбнулся. Ионный генератор… – это они похитили Спока. Ему пришлось подавить в себе волну ярости, но затем он решил позволить ей овладеть собой. Это поможет обострить все чувства… И это ему удалось. Дверь пещеры-лифта была настолько искусно замаскирована в стене, что лишь ему одному удалось заметить ее, прежде чем она бесшумно скользнула в сторону. Перед ними стояла юная девушка. Кирк поискал глазами и нашел усеянный кнопками браслет на ее запястье. Ее глаза сузились от удивления и страха, но прежде чем она успела прикоснуться к браслету, Кирк выстрелил из фазера. Девушка рухнула как подкошенная.
      Скотти смотрел по сторонам, пока Кирк снимал браслет.
      – С ней все в порядке, Боунс? – спросил он Мак-Коя, когда тот поднялся после осмотра тела девушки.
      – Она у меня заговорит через минуту – если она вообще умеет говорить.
      Веки девушки дрогнули. Мгновенно ее правая рука метнулась к левому запястью. Кирк помахал браслетом у ее глаз.
      – Хватит с нас этих штучек, – сказал он.
      Девушка вскочила на ноги, чтобы схватить браслет. Но мощные руки Мак-Коя убедили ее в бессилии и она произнесла:
      – Вы не здешние. Вы не морги.
      Кирк пропустил эти слова мимо ушей.
      – Отведи нас к главному. Мы должны с нимпоговорить.
      – С ним? С каким таким ним? – удивилась девушка. – Меня зовут Лума, и я не знаю никакого Кима.
      – Кто здесь главный? – раздраженно спросил Кирк. – Где тот мозг? Куда вы его поместили? Ты понимаешь меня?
      – Вы не здешние. Вы не морги и не айморги. Я ничего не знаю ни о каком мозге.
      – Да неужто?! У меня нет времени на всякое тупое вранье!
      – Джим, она не лжет. Я проверил ее, она действительно ничего не знает. – Мак-Кой снова вскинул трикодер на плечо, а девушка, воспользовавшись моментом, рванулась к двери в конце коридора. Кирк схватил ее, когда она уже почти достигла двери, но девушка успела коснуться фотоэлемента на косяке. Кирк преградил ей путь.
      – Что это за место?
      – Это место? Это здесь.
      – Кто ты?
      – Я уже сказала – я Лума. Я айморг. Вы не айморги. Вы не морги. Я не пойму, кто вы такие.
      – Ладно, – сказал Кирк. – Я вижу, у них действительно крайняя нужда в мозгах. Присмотри за ней, Скотти.
      – От нее вы ничего не добьетесь, капитан. У нее ум ребенка.
      – Тогда у нее должна быть нормально развитая сестра, и она нас к ней отведет. С меня довольно этой наивной невинности! – Он набрал код на коммуникаторе. – Капитан Кирк вызывает Чехова! Кирк вызывает Чехова! Прием, мистер Чехов…
      Ответа не было. Он изменил настройку и попробовал снова:
      – Кирк вызывает Чехова! Прием, мистер Чехов!..
      – Восхитительно. Какая неудержимая активность. Но без всякого желания – восхитительно!
      Кирк окаменел. Волна холода окатила его с головы до ног. Это был голос Спока – знакомый до боли, медленно выговаривавший слова.
      – Восхи…
      – Спок! Спок, это ты! – закричал Кирк в коммуникатор.
      – Капитан! Капитан Кирк?
      – Да, Спок! Да!
      – Приятно услышать человеческий голос, особенно ваш.
      Не в силах вымолвить ни слова, трясущимися руками Кирк передал свой коммуникатор Мак-Кою. Мак-Кой закричал в микрофон:
      – Где ты, Спок? Мы пришли за тобой!
      – Это вы, доктор Мак-Кой? Вы с капитаном?
      – Где же мне еще быть? – доктор в свою очередь молча передал коммуникатор Скотти.
      – Где вы, мистер Спок?
      – И вы здесь, инженер Скотти? К несчастью, я сам не знаю, где я.
      Кирк выхватил коммуникатор.
      – Мы доберемся до тебя, Спок! Скоро доберемся, держись.
      – Хорошо, капитан. Совершенно но похоже, что я могу добраться до вас.
      Мак-Кой заговорил снова:
      – Если тебе неизвестно, где ты находишься, не знаешь ли ты, что с тобой делают? Это могло бы помочь нам.
      – Простите, доктор. Я не имел возможности получить какие-либо сведения на этот счет.
      – Они используют тебя для чего-то, – настаивал Мак-Кой.
      – Возможно, вы правы. В данный момент я не ощущаю себя особенно пригодным для чего-то. В каком-то смысле я функционирую – но совершенно бесполезен.
      – Спок, – сказал Кирк, – сосредоточься. От того, что с тобой делают, зависит то, где ты находишься. Сосредоточься на этом, и мы найдем тебя.
      Дверь позади них открылась. За ней стояли двое косматых аборигенов. На их головах красовались металлические обручи на уровне бровей, полосы того же металла спускались от обруча к небритым подбородкам. Позади мужчин стояла прекрасная гостья с неизвестного космического корабля.
      Она подтолкнула их к Кирку, Мак-Кою и Скотти, но мужчины не двинулись с места. Она нажала красную кнопку на своем браслете, и мужчин пронзила судорога. В припадке боли и бессильной ярости они бросились на команду "Энтерпрайза". Мак-Кой, застигнутый врасплох, почувствовал, как хрустнуло его ребро под двумя мускулистыми лапами. Кирк вырвался из захвата, пригнулся, и противник перекувырнулся через его спину. Кирк схватил свой фазер, нажал на спуск, и мужчина-морг упал замертво. Затем Кирк отключил ударом каратэ дикаря, напавшего на Скотти.
      На этот раз женщина нажала желтую кнопку браслета. Фазер выпал из рук Кирка, почувствовавшего, как тело его онемело. Как и оба морга, как Мак-Кой и Скотти, он упал без сознания.
      Зрелище пяти мужских тел, распростертых на полу, явно доставило удовольствие девушке и Луме, которая спустя мгновение присоединилась к ней.
 
      В глубине планеты был мир женщин.
      В его Палате Совета за Т-образным столом сидели женщины, каждая из которых могла бы послужить образцом красоты. Когда все еще победно улыбавшаяся девушка заняла свое место во главе стола, они поднялись на ноги, поклонились и хором промолвили:
      – Слава Повелительнице Каре!
      Рядом с каждой из женщин на коленях стоял мужчина, гладкий, откормленный, покорный, как евнух. Время от времени женщины оглаживали мужчин, как ласкают любимую зверушку.
      По сигналу Кары дверь открылась. Двое мускулистых ручных мужчин втолкнули Кирка, Мак-Коя и Скотти внутрь и дальше, к самому столу. Теперь и на их головах были металлические полосы. Явная мужественность астролетчиков вызвала оживление среди женщин; но это была не реакция зрелых женщин, а скорее возбуждение детей, впервые попавших в зоопарк.
      Скотти первым узнал Кару.
      – Это та, что была на "Энтерпрайзе", – шепнул он Кирку.
      Кирк кивнул:
      – Я узнал эту улыбку.
      – Вы хотите что-то сказать? – поинтересовалась Кара.
      – Только одно, – ответил Кирк. – Что вы сделали с мозгом моего первого помощника?
      – Я не знаю вашего первого помощника.
      – Его мозг. Вы взяли мозг Спока.
      Что-то шевельнулось в глазах Кары.
      – Ах, да! Мозг! С Лумой ты тоже говорил о каком-то мозге. Мы тебя не понимаем.
      "Они действительно дефективные, – подумал Кирк. – Вбить что-то в эту прекрасную голову было трудным делом. Терпение! Терпение", – сказал он себе. Отчетливо выговаривая слова, он медленно произнес:
      – Вы появились на борту моего космического корабля. Вы пришли туда, чтобы забрать мозг Спока. Более того, вы это сделали. Так что же для вас непонятно, когда я говорю о мозге?
      – Мы не знаем, о чем ты говоришь. Мы бываем только здесь и наверху. Это наше место. Ты не морг. Ты чужой.
      Кирк уже едва сдерживал себя:
      – Вы побывали на моем корабле…
      Мак-Кой положил руку ему на плечо.
      – Джим, может, она не помнит или даже не знает всего. Существует какой-то разрыв. Одно известно наверняка: она не делала той операции.
      – Если это требует ума, то наверняка нет, – согласился Кирк.
      Кара указала на Луму.
      – Ты причинил ей боль. Это запрещено.
      – Прошу прощения, – сказал Кирк, – мы никому не хотели причинять вред.
      – Хочешь вернуться домой? Ты можешь идти.
      Кирк призвал на помощь все свое очарование, которое он вынужден был иногда демонстрировать.
      – Мы хотим остаться с вами. Мы хотим учиться у вас. И рассказать вам о себе. Тогда мы перестанем быть чужими.
      Женщинам это пришлось по душе. Они согласно кивали и улыбались, переглядываясь. Мак-Кой решил добавить своего шарма.
      – Наверху холодно, а здесь, внизу, с вами тепло. Возможно, это ваша красота освежает здешний воздух.
      Это им тоже понравилось, и настолько, что и Скотти решился сказать:
      – Здесь не видно солнца, и все же здесь светло – от вашего очарования.
      Кирк потерял остатки терпения.
      – Я хочу увидеть тех, кто управляет.
      – Управляет? – эхом ответила Кара. Она выглядела настолько удивленной, что он объяснил:
      – Вожди вашего народа.
      – Вожди? Я вождь, другого здесь нет.
      В недоумении Скотти спросил:
      – А кто занимается вашими машинами?
      Кирк сделал глубокий вздох:
      – Это, очевидно, весьма обширное место. Кто осуществляет контроль над ним?
      – Контроль? – снова переспросила Кара. – Контролер?
      Выражение ее лица сказало Кирку, что это слово имеет для нее смысл. Он постарался не выдать своего волнения.
      – Да! Контролер, правильно! Мы хотели бы встретиться… увидеть вашего контролера!
      Негодование Кары было столь же неожиданным, сколь сильным:
      – Это не разрешается! Никогда! Контролер – он один, отдельный! Мы служим Контролеру, и никто из посторонних не допускается к нему!
      – Мы не имели в виду ничего дурного, – поспешно заверил ее Кирк.
      Но женщина взорвалась как вулкан:
      – Ты пришел, чтобы уничтожить нас! – женщины вокруг Кары, зараженные ее паникой, заметались, как певицы при виде подползающей змеи. Каждая потянулась к браслету на своем запястье. Кирк заорал в испуге:
      – Нет, нет! Мы пришли не уничтожать! Мы не разрушители!
      Мак-Кой подбежал и встал рядом с ним.
      Он постарался вложить в свои слова всю убедительность, на которую был способен:
      – Все, чего мы хотим, – это поговорить с кем-нибудь о мозге Спока.
      – Мозг? Опять мозг! Что такое мозг? Это Контролер, так?
      Мак-Кой кивнул:
      – Ну, в общем, да. В каком-то смысле. Мозг человека контролирует деятельность индивидуума. – У него мелькнула догадка о причине всей этой истерики. Он бросил взгляд на Кирка. – А контролирующая способность мозга вулканита крайне велика, Джим.
      Скотти тоже стало ясно, что Кара отождествляет слово "мозг" с контролирующей силой.
      – Возможно, они используют мозг Спока, чтобы… – он не закончил.
      – То, что это мозг именно вулканита, делает это возможным.
      Кирк неожиданно упал на колени:
      – Великая Правительница! Мы прибыли издалека, только чтобы учиться у вашего Контролера…
      – Ты лжешь! Ты хочешь забрать Контролера, ты это сам сказал!
      Нс вставая с колен, Кирк сказал:
      – Он наш друг. Мы просим тебя отвести нас к нему.
      Но выражение ужаса на лицах женщин только усилилось. Одна начала всхлипывать. Кара вскочила.
      – Тихо! Нам нечего бояться. Мы знаем, как управиться с ними.
      Однако женщины никак не могли успокоиться. Они опрокинули свои скамьи и выбежали из Палаты Совета, словно один вид пришельцев с "Энтерпрайза" наполнял их ужасом.
      Кирк бросился к Каре.
      – Ты должна отвести нас к нему!
      Она вдавила красную кнопку на браслете. Полосы металла жгучей болью впились в их головы, будто огненными иглами выжигая сами мысли о Спокон, об "Энтерпрайзе", обо всем остальном.
      Пытка усиливалась, болью наливались горло, грудь, дыхание пресекалось. Кирк схватился за горло и, кашляя, упал без сознания. Вслед за ним рухнули Скотти и Мак-Кой.
      – Я должна понять, что мне делать! – выкрикнула Кара. – Держите их здесь.
      Двое ее слуг-моргов замерли в нерешительности. Она сделала вид, что прикасается к браслету. Этого было достаточно. Они кинулись к бесчувственным телам и встали по бокам их на страже.
      Боль проходила. Кирк открыл глаза и увидел, как Мак-Кой дрожит крупной дрожью.
      – Ты в порядке, Боунс? – Мак-Кой кивнул в ответ, глаза его были налиты кровью.
      – Я… Я никогда бы не поверил, что человеческое тело способно вынести такую боль, – прошептал он. Скотти, очнувшись, попытался стянуть с головы стальной обруч.
      – Они присоединены к нам каким-то магнитным замком.
      – Неудивительно, что морги так послушны, – проговорил Кирк, с трудом поднимаясь на ноги. – Что меня поражает, так это как все здесь работает. Как они очищают воздух, поддерживают нормальную температуру?
      – Но уж мужчины здесь ни при чем – это точно, – заверил Мак-Кой. – Они живут на замерзшей поверхности, как звери. Так что это должны быть женщины. Они здесь, внизу, пользуются всеми благами цивилизации.
      – Ни одна из этих женщин не смогла бы организовать нормальное функционирование всего того, что здесь есть, – возразил Скотти. – Для этого был бы нужен настоящий инженерный дар. В этих дамах нет ни следа необходимых способностей.
      – Надеть нам эти намордники ловкости у них хватило, – мрачно заметил Кирк. – Что за способ управляться с мужчинами!
      – "Боль и наслаждение", – процитировал Мак-Кой. – Уверен, что вы уже отметили аспект наслаждения, Джим.
      – Да. Очарование, секс, тепло, пища – и все это в распоряжении женщин.
      – Но как вписывается мозг Спока в это дамское подполье? – поинтересовался Скотти.
      Кирк не ответил. Морги-охранники отошли от них и теперь стояли у стола в центре помещения, на котором были аккуратно разложены трикодеры и коммуникаторы его команды. Не хватало только фазеров.
      – Боунс, – сказал Кирк, – ты видишь то же, что и я – там?
      – Снаряжение здесь, Джим, только потому, что женщины не знают, что с ним делать.
      – Джентльмены, – обратился Кирк к своим, – не кажется ли вам, что существует чисто научный метод решения проблемы возвращения нашего снаряжения?
      – Так точно, – откликнулся Скотти. – Давайте, пошли, капитан!
      И они бросились на моргов. Челюсть первого Кирк сжал жестким захватом, послышался крик боли. Будто испуганный, что его могут услышать, второй морг искательно посмотрел на дверь, решился и прыгнул на Скотти. Оба охранника обладали огромной мускульной силой, но продолжительная практика повиновения разрушила их умение эффективно ею пользоваться. Кирк уложил своего голиафа ударом по горлу. Точный удар Скотти по шейным позвонкам противника тоже увенчался успехом. Драка по науке действительно была ключом к решению данной проблемы. На сороковой секунде оба охранника были в ауте.
      Кирк поспешно настроил частоту своего коммуникатора:
      – Спок! Спок, слышишь меня на этом канале? Спок, отвечай, это Кирк!
      – Да, капитан, – это был голос Спока. – Я здесь, но я чувствую себя растянутым почти до бесконечности. Вы вернулись на "Энтерпрайз"?
      – Нет! Мы временно были… вне связи.
      – У вас нет, надеюсь, серьезных повреждений?
      – Нет! Спок, тебе удалось узнать, как именно тебя используют? Это связано с медициной или…
      – Я не уверен, сэр. Кажется, у меня есть тело, которое растягивается куда-то в бесконечность.
      – Тело? – поперхнулся Скотти. – У тебя нет тела!
      – Ты – лишенный тела мозг, – добавил Мак-Кой.
      – Правда? Фантастика. Это может многие объяснить. Моя medulla oblongata [продолговатый мозг, верхняя часть спинного мозга, образующая нижнее формирование головного мозга], очевидно, управляет моим дыханием, качает кровь и поддерживает нормальную температуру.
      – Спок, – вмешался Мак-Кой, – поддерживать жизнь изолированного мозга – уже чудо с медицинской точки зрения. Но чтобы он еще и функционировал – это невозможно!
      – Я согласился бы с вами, доктор, не будь я сам убедительным доказательством обратного. Представляется бесспорным, что мой мозг функционирует, не так ли?
      – Так, Спок, должен признать. И слава богу.
      – Как была проведена операция?
      – Мы не знаем.
      – Тогда зачем вы подвергли себя такому риску, отправившись сюда?
      – Мы пришли, чтобы забрать тебя обратно.
      – Обратно куда? В мое тело?
      – Да, Спок.
      – Впечатляюще, капитан. Но практически невозможно. Мое тело… – Мак-Кой схватил коммуникатор.
      – Ты не подумал о том, что у меня хватило сообразительности подключить твое тело к системе полного жизнеобеспечения?
      – Конечно. Но я не верю, что у вас есть необходимые знания и умение, чтобы вернуть мозг на прежнее место. Такое знание еще просто не существует в Галактике.
      Кирк взял коммуникатор из рук Мак-Коя.
      – То искусство, которое извлекло твой мозг, существует прямо здесь. Как и искусство вернуть его.
      – Капитан, как много времени прошло с тех пор, как мой мозг был извлечен из тела?
      – 48 часов.
      – Сэр, доктор Мак-Кой, вероятно, сообщил вам, что 72 часа – это максимальный срок, в течение которого мое тело…
      – Я знаю, Спок. У нас осталось 24 часа.
      – Это слишком мало, чтобы овладеть нужной технологией.
      – Крайне мало. Один вопрос, Спок. К нашим головам прикрепили какие-то стальные полосы, они причиняют боль. Ты не знаешь, как от них избавиться? Их нужно снять.
      – Я подумаю над этим, – ответил голос.
      – Сделай это первоочередным вопросом в повестке дня. И не пропадай. Конец связи. – Они осторожно выскользнули из Палаты Совещаний в пустой коридор. Кирк трезво произнес:
      – Джентльмены, как справедливо заметила дама, мы не морги. Мы дисциплинированны, умны, мы устремлены к цели. Мы сохраним это стремление, какую бы боль нам ни причиняли.
      Его коммуникатор издал легкий шорох.
      – У меня для вас ответ, капитан. Ваши болевые обручи управляются вручную. Их освобождает голубая кнопка на браслете. Это вряд ли вам особенно поможет…
      – Нет, как раз поможет, – сказал Кирк. – Спасибо, Спок!
      Голубая кнопка. Он должен запомнить.
      Они тут очень привязаны к цветам. Дверь к конце коридора переливалась разноцветными бликами, словно витраж. Казалось, что у нее есть и другие свойства. Хотя они приближались к ней очень медленно, трикодер Мак-Коя начал звенеть довольно громко. С каждым осторожным шагом интенсивность звука возрастала, и наконец Мак-Кой сказал:
      – Я его выключу. Источник энергии слишком мощный для трикодера.
      – Спок, – позвал Кирк в свой коммуникатор, – ты не знаешь, близко ли ты находишься к источнику энергии?
      – Не могу сказать. Но вы, капитан, очень близко от него.
      Это было заслуживающим доверия утверждением. Вблизи они увидели, что разноцветные выступы двери излучают люминесцентное сияние. Толкнув ее, они уперлись взглядом в стену напротив, мерцавшую многочисленными блестящими инструментами. Помещение вполне могло быть лабораторией магов, увлекшихся секретами какой-то тайной технологии. Другая стена представляла собой огромную контрольную панель со шлемовидным устройством в верхней части. Поблизости от него на металлическом пьедестале помещался большой черный ящик, усаженный фотоэлементами, которые были связаны узкими лучами света с активными элементами на контрольной панели. Между элементами непрерывно пульсировала энергия.
      Спиной к ним перед черным ящиком стояла в напряженной позе Кара.
      И все же, несмотря на осторожность, она их услышала. Она резко обернулась, рука мгновенно коснулась браслета. Боль вонзила свои когти в их черепа, вырвав у Скотти ужасный вопль. Они запнулись, грудь у каждого разрывалась, ноги были как резиновые. Кирк дотянулся до ее руки и сорвал браслет. Голубая кнопка. Он надавил на нее – и обручи в момент слетели с их голов. Кара закричала.
      Ее крик отозвался многократным эхом, и тут они разглядели продолжение комнаты, в которой находились – огромный машинный зал, тянувшийся под Землей на многие мили, совершенно чужие, незнакомые аппараты, сияющие непонятными панелями, деталями. Они онемели от такого зрелища. Наконец Скотти обрел голос:
      – Капитан, это само совершенство. Думаю, это комплекс регенерации воздуха, но я не уверен. Я дате не уверен, что он гидропонный. Несомненно одно: это дело рук гения, до которого мне далеко.
      Кирк задержал взгляд на черном ящике, который мерцал под потоком контрольных лучей, лившихся с контрольной панели на стене. Он сам не понимал, как узнал то, что узнал. Он приблизился к ящику.
      – Спок, ты находишься в черном ящике, связанном с какой-то сложной контрольной панелью световыми лучами.
      – Невероятно! – голос звучал совсем близко.
      – Спок, ты сказал, что дышишь, поддерживаешь кровообращение и температуру. Может быть, ты вдобавок управляешь регуляцией воздуха, обогревом, очищением воды?
      – Точно, капитан, это именно то, чем я занимаюсь.
      Кара вырвалась из рук Мак-Коя. В бешенстве она бросилась на Кирка, пытаясь оттолкнуть его от черного ящика. Он схватил ее, и она сжалась, крича:
      – Мы все погибнем! Ты не должен забирать Контролера! Мы погибнем! Этот Контролер молод, силен – он великолепен!
      – Крайне лестно, – отозвался черный ящик.
      Девушка упала на колоны перед Кирком.
      – Оставь его с нами! Он будет давать нам жизнь десять тысяч лет!
      – Вы найдете себе нового Контролера, – ответил Кирк.
      – Другого не существует. Старый уже кончился. Этот новый должен остаться с нами!
      В этот момент вмешался голос Спока:
      – Капитан, это представляется довольно сложной проблемой. Мой мозг поддерживает жизнеобеспечение большой популяции. Уберите его – и системы жизнеобеспечения, которые он контролирует, встанут.
      Мак-Кой угрюмо взглянул:
      – Джим, здесь его мозг живет. Если отсоединить от питающих его источников, чтобы передать в мои руки, он может погибнуть.
      – Да, такой риск существует, – сказал Спок, – капитан, как бы я ни хотел снова присоединиться к вам на "Энтерпрайзе", сама идея предательства такого зависимого общества беспокоит мою совесть.
      – Чушь! – ответил Кирк. – Это все умствования, которые провоцирует хныкающая дамочка. Она вынула твой мозг – и она может вернуть его обратно! – Он грубо встряхнул Кару. – Как ты взяла его мозг?
      – Я не знаю.
      – Откуда ей знать, Джим. Ее умственные способности почти полностью атрофированы. За нее думает Контролер.
      – Она забрала его!! – заорал Кирк. Он снова встряхнул Кару. – Какт_ы _э_т_о _с_д_е_л_а_л_а_?!!
      – Это было… старое знание, – всхлипнула она.
      – Как ты его получила?
      – Я поместила… учителя себе в голову.
      – Какого учителя?
      Она указала на шлемоподобное устройство на панели.
      – Что ты с ним сделала? – потребовал Кирк. – Покажи нам!
      Она завизжала от ужаса.
      – Это запрещено! Древние запретили это! Я могу знать только по приказу древних!
      –  Покажинам,– сказал Кирк.
      Слезы истерики лились по лицу Кары, когда она поднялась на ноги, подошла к контрольной панели и протянула руку за шлемом. Осторожно держа обеими руками, она опустила его себе на голову. Сквозь рыдании, сотрясающие ее, послышался голос Спока:
      – Я объясню, с вашего позволения, капитан. Она обращается к запечатанному знанию древних строителей этого мира. Это впечатляющее хранилище, я наблюдаю его. Записи передаются на шлем. Когда шлем надет на голову вождя-священнослужителя, информация идет прямо в его мозг. Это используется редко, и только когда предопределено строителями.
      Это утверждение Спока заслуживало доверии. Лицо Кары под шлемом изменилось. Все следы инфантильной истерии исчезли с него. Глаза обрели цепкость, отражавшую активный мыслительный процесс. Даже в голосе ее появились интеллигентные интонации. Она заговорила с отчетливой ясностью:
      – Это объяснение абсолютно правильно. Однако Контролер несправедлив ко мне, я представляю инструмент, посредством которого используется это знание. Не будь меня, капитан "Энтерпрайза"…
      С этой новой Карой следовало считаться. Мак-Кой заметил разницу.
      – Это правда. Без вас не состоялось бы чудо, благодаря которому мозг Спока все еще жив.
      Она кивнула с достоинством:
      – Благодарю, доктор.
      Кирк вставил:
      – Мы все оценили ваш вклад, леди.
      – Хорошо. Тогда вы оцените и ваш вклад – вот это.
      В ее руке был фазер.
      – Капитан! – крикнул Скотти, – фазер установлен на поражение!
      – Точно, – сказала она. – И этим знанием – как убивать – поделились со мной вы.
      Кирк первым нашелся, что ответить.
      – Вы знали, как убивать, еще до нас. Вы убиваете Спока тем, что взяли его мозг.
      Она рассмеялась:
      – Контролер умирает? Да он проживет десять тысяч лет.
      – Но Спок умрет. Даже сейчас его тело умирает. Скоро будет слишком поздно, чтобы вернуть ему жизнь.
      – Нет, умрет только оболочка, которая когда-то заключала Контролера в себе.
      – Но тело и мозг только вместе составляют живое существо!
      Фазер не шелохнулся в ее руке. Ее глаза сияли над прицелом.
      – Оставим это как ваше мнение. Вы будете здесь, со мной, пока оболочка не погибнет. Затем мы распрощаемся, и вы вернетесь на свой корабль.
      – Твои древние используют тебя для убийства, – сказал Кирк.
      Она улыбнулась.
      – Их повелениям следует подчиняться.
      – Повеления, более древние, чем эти, запрещают убийство.
      Ее задело холодное упорство в его голосе.
      – Как ты не можешь понять? Моему народу Контролер нужен больше, чем тебе твой друг!
      Чувство необоримой правоты овладело Кирком. Он впервые понял значение выражения "вскипающая ярость". Она как будто приподняла его вверх. Он вытянул палец в ее направлении.
      – Никто не может взять чужую жизнь. Ни для какой цели. Это не дозволено.
      Он шагнул вперед. Фазер поднялся. Затем опустился. Скотти осторожно взял девушку за руку и вынул фазер. Ее глаза наполнились слезами.
      – Повеление должно быть исполнено.
      – Ты поможешь нам, – сказал Кирк. – Как долго сохраняется знание?
      – Три кира.
      – Ты восстановить то, что похитила.
      – И предать мой народ? Нет.
      – Джим, если шлем срабатывает на ней, может, подойдет и мне. – Мак-Кой подошел к Каре, снял шлем с ее головы, и тут зазвучал голос Спока.
      – Конфигурация ее извилин совершенно иная, доктор. Вы можете выжечь мозг.
      – Я хирург. Если я смогу разобраться в технике этой операции, я смогу сохранить ее в своей памяти.
      – Боунс, как долго сможет жить мозг с того момента, как мы отсоединим его от всей этой аппаратуры?
      – Пять-тесть часов.
      – Если использовать бортовую систему жизнеобеспечения "Энтерпрайза", это поможет?
      – Это даст еще несколько часов.
      Голос Спока сказал:
      – Я не могу допустить, чтобы доктор так рисковал.
      Мак-Кой передал шлем Кирку и подошел к ящику.
      – Спок, Спок, ты слышишь меня? Если я сохраню память об этой операции, я смогу передать ее миру! Разве это не стоит риска? Главное – это риск для тебя. Так неужто ты откажешь в праве на риск мне?
      Кирк сказал:
      – Вот шлем, Боунс. Надевай.
      Мак-Кой медленно опустил прибор на голову. Из черного ящика раздались слова:
      – Мистер Скотти, подойдите к левой нижней части контрольной панели…
      – Да, сэр.
      – Видите небольшой рычаг в этом секторе?
      – Да, мистер Спок.
      – Передвиньте его точно на два деления и резко сдвиньте в прорезь направо.
      Раздался приглушенный гул. По мере того, как энергия передавалась с контрольной панели в сеть шлема, руки Мак-Коя поднимались к горлу. Казалось, что его лицо живет отдельно от тела. Лицо сияло в переживании нездешнего просветления, а тело билось в конвульсиях боли. Затем он потерял сознание и упал навзничь. Скотти резко переключил регулятор в исходное положение, и они вдвоем с Кирком бросились к Мак-Кою и осторожно сняли с него шлем. Кирк присел, поддерживая безвольное тело, – и тут Мак-Кой открыл глаза.
      Их ошеломление прошло, лица начали светлеть, вначале от удивления, затем от возбуждения. Доктор издал крик радости.
      – Ну, конечно! Конечно, это может сделать и ребенок, малый ребенок.
      – Удачи вам, доктор Мак-Кой, – сказал черный ящик.
 
      В лазарете "Энтерпрайза" была приготовлена операционная.
      Спок лежал на столе, устланном простынями, ширма отделяла верхнюю часть его черепа. За ней совершенно ошеломленная сестра Чапел сосредоточенно следила за каждым движением инструмента в руках доктора Мак-Коя. Он работал с уверенностью, которой она раньше никогда не встречала ни у одного хирурга. На мгновение ей захотелось, чтобы Кирк и Скотти видели то, что ей выпала честь увидеть здесь. Но они вместе с Карой расположились за перегородкой.
      Она подошла к ограждению, чтобы шепнуть Кирку:
      – Капитан, не беспокойтесь. В это невозможно поверить – но он спаивает нервные окончания, даже отдельные нервы, такие маленькие, что их едва видишь, как будто он занимался этим всю жизнь.
      – Сколько еще?
      – Трудно сказать, сэр. Он работает с невероятной скоростью.
      – Время очень важно, – сказал Кирк, – мы не знаем, сколько еще это умение останется в его руках и голове.
      Кара неожиданно всхлипнула. Кирк обнял ее за плечи.
      – Что такое?
      – Вы получаете его обратно, нас ждет гибель.
      Он вывел ее в коридор.
      – Нет. У вас не будет Контролера, да так оно и лучше. Вы должны будете выйти на поверхность и жить.
      – Мы умрем от холода.
      – Нет, не умрете. Мы будем помогать вам, пока вы не сможете помогать себе сами. Вы научитесь работать, чтобы получать тепло. Вы научитесь быть женщинами, а не тепличными растениями.
      – Капитан Кирк!
      Сестра Чапел стояла в дверях лазарета.
      – Поторопитесь, сэр!
      Мак-Кой перестал работать. Он отступил от операционного стола с унылым и ошеломленным видом.
      – Я… не могу. Я не могу…
      – Он забывает, капитан, – сказала сестра Чапел.
      – Боунс! – крикнул Кирк через решетку.
      Мак-Кой сделал неверный шаг к нему.
      – Все эти ганглии… нервы – их миллионы… что я с ними буду делать? Таламус… палмиум…
      – Боунс! Ты не можешь остановиться сейчас.
      Сестра Чапел, не отрывая глаз от индикатора уровня биоактивности, сказала:
      – Доктор, спинномозговая жидкость почти вся вышла!
      – Но ты можешь, Боунс! Ведь это было для тебя детской игрой всего минуту назад.
      – Все ушло, Джим. Он умирает – и я ничего не могу с этим поделать.
      – Доктор Мак-Кой.
      Придушенный, запинающийся, это все-таки был голос Спока. Они уставились на тело, распростертое на простынях. Мак-Кой до того остолбенел, что спросил:
      – Спок, это ты? Как ты это сказал?
      – Если ты закончишь с моими голосовыми связками, я смогу помочь.
      Мак-Кой рванулся за ширму. Схватил один инструмент, отложил, выбрал другой и отдал короткое приказание сестре Чапел. Спок неожиданно кашлянул. Его голос окреп.
      – Хорошо. Постепенно. Теперь, доктор, попробуйте акустический сепаратор. Не отчаивайтесь!
      – Нет, Спок, это все равно что протащить канат в игольное ушко.
      – Не отчаивайтесь, – повторил Спок, – я уже чувствую, ощущаю. Сейчас простимулируйте нервное окончание и следите за реакциями. Я вам скажу, когда проба будет верной. Тогда спаивайте окончания трилазерным коннектором.
      Кирк обратился к Мак-Кою:
      – Ну?!
      В ответ тот что-то прогудел из-за ширмы. Кирк увидел сквозь загородку, как рука Спока шевельнулась, двинулась вверх-вниз, согнулась в локте.
      – Очень хорошо, – сказал Спок. – Теперь, доктор, пожалуйста, переходите к соединению основных кровеносных сосудов. Начните с каротидной артерии.
      Мак-Кой оглянулся через плечо на Кирка. Его лицо свела судорога.
      – Даже если все получится, я этого не переживу. Этот чертов вулканит, который командует, где шить, где резать!
      Кирк почувствовал громадное облегчение. К доктору вернулся его прежний тон. Мак-Кой остановился, чтобы дать сестре Чапел возможность вытереть пот с его лба, и снова склонился над столом. Спок произнес:
      – Готово, доктор, они соединены.
      – Так, Боунс?
      Мак-Кой поднял голову:
      – Откуда мне знать? Это только ему известно. Я, возможно, сделал тысячу ошибок в соединении нервных окончаний, ганглиев… Баланс жидкости в норме, но кто знает…
      Сестра Чапел снова вытирала ему лоб, когда веки Спока дрогнули. Глаза открылись. Он приподнял голову, и его брови поползли вверх в знакомой гримасе, которую Кирк уже не надеялся увидеть опять.
      – Джим! – закричал Спок.
      Кирк подбежал к столу. Спок уже сидел.
      – Джентльмены, – сказал он, – рад снова видеть вас.
      – Спок… Спок, – Кирк сглотнул, – как ты себя чувствуешь?
      – В целом, кажется, я в порядке, сэр.
      Он стал спускаться со стола.
      – Бога ради, осторожнее! – крикнул Кирк.
      Спок дернулся от боли.
      – Возможно, вы правы, капитан. У меня, кажется, что-то вроде мигрени. Лучше я прикрою глаза.
      – Тебе нужно спать и спать.
      Спок сонно прикрыл глаза и тут же опять открыл их с удивлением.
      – Веки работают, – произнес он, – восхитительно! Кажется, вы не все соединили не так, как надо, доктор.
      – Я совершил хирургическое чудо, чтобы собрать тебя в одно целое, – заявил Мак-Кой.
      – Доктор, я сожалею, что не смог снабдить вас подробным чертежом.
      Мак-Кой повернулся к Кирку.
      – И зачем только я снова соединил его мозг со ртом!
      Из лифта на мостик вышел Скотти.
      – Команда технической помощи направилась на седьмую планету, капитан.
      – Уже есть донесение?
      Скотти потер подбородок.
      – Ну, сэр, восстановить дружеские отношения между полами будет нелегко. Они друг другу не доверяют.
      – Очень по-человечески, – прокомментировал Спок.
      – И еще – там очень холодно, – вмешался Мак-Кой, – особенно женщинам. Однако наши спасатели снабдили дам средством для добывания у мужчин пищи, еды и топлива.
      – О? – Кирк повернулся от одного к другому. – Деньги?
      – Нет, сэр, – ответил Скотти. – Духи.
      – Я не склонен к предсказаниям, джентльмены, но сейчас решусь на одно, – сказал им Кирк. – Сексуальный конфликт на седьмой планете будет недолгим.
      – Не вижу фактов, на которых вы основываете это предсказание, – сказал Спок.
      – Факты? Длинные холодные ночи, мистер Спок. Обниматься – это гораздо теплее, чем горящие дрова.
      – Обниматься, сэр?
      – Человеческое пристрастие, Спок, – пояснил Мак-Кой. – Мы и не думали, что тебе что-то об этом известно.
      – Конечно, нет, доктор. Общеизвестно, что вулканиты размножаются по почте.
      Он ухмыльнулся.
      – Спок! – заорал Мак-Кой. – Ты улыбнулся! Нет, клянусь святым Георгием, ты улыбнулся!
      – Еще одна ошибка вашей хирургии, доктор. Я пытался чихнуть.
      – Ну нет, из всех неблагодарных пациентов я… – начал было с негодованием Мак-Кой. Кирк с трудом сохранил серьезность, так подходившую к обычной, привычной, знакомой ситуации.
      И конечно, Спок вежливо кивнул возмущенному Мак-Кою и вернулся на свой пост.
      В конце концов Кирк не сдержался. Он рассмеялся смехом облегчения. Он сказал улыбающемуся Зулу:
      – Здесь мы закончили, мистер Зулу. Фактор искривления три.