- Вас не заподозрили в том, что вы стали вампиром?
      Она мрачно улыбнулась.
      - Я поклялась перед иконой, что сбежала до того, как он успел напиться моей крови: это было самое трудное дело в моей жизни. Все равно что сунуть руку в огонь. Это их убедило, но я не стала рисковать. Пока князь обезглавливал Виктора и сжигал его тело, я прихватила из сокровищницы дьявола как можно больше золота и драгоценностей и сбежала в Москву.
      - А когда вы отказались от своей клятвы не пить человеческую кровь?
      Он поморщился, услышав свои слова: он вовсе не хотел, чтобы они звучали так осуждающе; но она пожала плечами.
      - Опрометчивость молодости уступает место разуму и необходимости. Гаррет, питание совсем не должно быть...
      Компьютер засвистел.
      Ирина повернула к нему стул.
      - Наконец. Несколько ссылок. Хорошо.
      Прежде чем Гаррет прочитал список, она нажала клавишу.
      Текст на экране мигнул и исчез. Несколько раз мигнул огонек дисковода. Потом компьютер снова свистнул. Ирина нажала еще несколько клавиш.
      На экране появилась надпись:
      - Связь прервана.
      - Посмотрим, что у нас есть.
      Она нажала еще одну клавишу, и ожил принтер. В принимающее устройство полетели листки бумаги. Ирина просмотрела их, потом протянула ему.
      - Вам это будет интересно.
      База данных отыскала и выдала им три материала: сведения из раздела "Современные писатели", статью из журнала "Райтерс Дайджест" и интервью из журнала "Плейбой" нескольких лет давности.
      По сведениям из раздела "Современные писатели", Фаулер родился в 1939 году в Лондоне. Мать - Маргарет Грэм Фаулер, дочь известного актера Чарлза Грэма. Отец - Ричард "Дикон" Фаулер. Отец работал в британской разведке, во время второй мировой войны был связан с французским Сопротивлением. Умер во Франции в конце 1945 года, сломав при падении шею.
      Волосы на затылке Гаррета зашевелились. Фаулер сказал, что его родители встретились с Лейн вскоре после войны во Франции. Должно быть, незадолго до смерти его отца.
      Он продолжал читать.
      Мать Фаулера вышла замуж вторично, и детство он провел в школе-интернате и у своего деда-актера. Учился в Тринити-колледже в Кэмбридже, но, вместо того чтобы изучать историю, начал писать романы ужасов. Два года спустя он продал один из своих романов, бросил университет и стал профессиональным писателем. Несколько лет спустя перешел от романов ужасов к триллерам. Первая американская публикация - в 1972 году.
      Гаррет снова взглянул на строки об отце Фаулера. Снова мурашки по коже.
      - Сломанная шея.
      Ирина из-под своих темных густых ресниц взглянула на него.
      - Интересно, правда? Продолжайте читать.
      В статье в "Райтерс Дайджест" говорилось о необходимости для писателя строгой дисциплины. Фаулер рассказывал, как детство у деда-актера развило его воображение. Гаррет перешел к интервью в "Плейбое". Из нескольких вопросов один привлек его внимание.
      "ПЛЕЙБОЙ". В интервью Би-Би-Си несколько лет назад вы утверждали, что для вас писательство - это акт экзорцизма. Интересный повод для писательства. Не хотите ли объяснить его вашим американским читателям?
      ФАУЛЕР. Да, конечно. Когда мне было шесть лет, на моего отца напала злая собака. Он упал со скалы, стараясь спастись от собаки, и погиб. Ребенком я никак не мог этого принять. Как простая собака могла убить такого разведчика, как мой отец? Тут виновато какое-то чудовище. Смерть отца все эти годы преследовала меня. Не знаю, что заставило меня превратить это в связный рассказ и записать. Но из этого получился мой роман "Кровавый лабиринт". В нем мальчик видит, как оборотень разрывает горло его отцу. Ему никто не верит, и он клянется, что, когда вырастет, найдет и уничтожит оборотня. Став взрослым, он выполняет свое обещание. В некотором смысле то же самое произошло и со мной. Написав об уничтожении того, кто был причиной смерти моего отца, я дал возможность его духу успокоиться. Некоторое время, конечно, я продолжал писать романы ужасов, потому что видел, что это у меня получается, но потом перешел к триллерам. Романы ужасов были экзорцизмом, а триллеры - чем-то вроде памятника. В них каждый герой-разведчик - мой отец.
      Гаррет потрогал шрам на горле, который оставили зубы Лейн.
      - Взгляните и на этот вопрос, - показала Ирина.
      "ПЛЕЙБОЙ". Если ваши герои представляют кого-то встреченного вами в жизни, то кто эта высокая женщина, которая в "Кровавом лабиринте" Кетлейн Барбур, в "Глазе мозга" Тара Бреннис, в "Нашем человеке в аду" - Магда Эберхард. Это лишь немногие из ее воплощений. Она всегда прекрасная соблазнительница и предательница.
      ФАУЛЕР (с печальным смехом). Боюсь, что мне не стоит отвечать. Я бы не хотел быть привлеченным к ответственности за клевету. Достаточно сказать, что она старше меня, что в молодости я был безумно влюблен в нее и она меня отвергла с презрением. Несомненно, я слишком жесток, делая ее предательницей, но... когда мне нужен такой образ, вспоминается она.
      - Лейн, - сказал Гаррет. Прекрасная соблазнительница, снова и снова предающая героя... как предала отца Фаулера.
      - Готов поклясться, он никак не проявлял гнев, когда говорил о своей встрече в детстве с Лейн. Никакой горечи или ненависти. Неужели можно так хорошо прятать свои чувства? Он, должно быть, прекрасный актер. - Да, прекрасный актер, приходил по утрам в отдел, делая вид, что у него голова болит с похмелья. А ведь все это игра.
      - Он может быть сумасшедшим, - сказала Ирина. - Или и тем и другим.
      Фаулер должен находиться на краю безумия, все эти годы одержимый мыслями о мести и скрывающий их.
      Ирина отвернулась от компьютера и встала.
      - Итак, нужно найти этого англичанина и покончить с ним.
      Гаррет застыл.
      - Застрелить, как вы хотели застрелить меня вчера вечером? Нет. Гаррет покачал головой. - Я не стану... - Он замолчал, закончив предложение про себя: - _н_е _с_т_а_н_у _у_б_и_в_а_т_ь с_н_о_в_а_. Неважно, что он убил Лейн, защищаясь. _Ч_т_о _д_а_е_т т_е_б_е _п_р_а_в_о с_у_д_и_т_ь _м_е_н_я_? - бросила ему Лейн в ночь Благодарения. Второй раз он не вынесет этого. - Довольно убийств.
      Незабудковые глаза отразили красный свет.
      - Как мне убедить вас, насколько безжалостны и упорны охотники за вампирами? Они ничего не видят, кроме зла, которое хотят уничтожить. Их, как берсерков, способна остановить только смерть.
      - Преступники тоже отвергают закон, но мы наказываем их по закону. Как вы можете утверждать, что охотники ничего не видят, если сами себя назначаете их судьей?
      Она вздохнула.
      - Опять ваш закон. Что же вы предлагаете?
      - "_А_й _К_и_н_г_" _г_о_в_о_р_и_т_, _ч_т_о _н_у_ж_н_о _н_а_й_т_и п_о_м_о_щ_н_и_к_о_в_. - Гаррет перевел дыхание. - Прежде всего нужно найти доказательство, что Фаулер и есть наш убийца. И поскольку Фаулер следил за мной, а теперь и за вами, мы сами не можем этим заниматься. Нам нужна помощь, помощь человека, официальная... кто-то должен получить законный доступ в номер Фаулера в отеле и обыскать его. Нам нужен мой бывший партнер Гарри.
      8
      Ирина спросила:
      - Вы понимаете, что рискуете больше, чем моей и своей жизнью?
      Гаррет кивнул.
      Они сидели вдвоем у кухонного стола и пили кровь из стаканов: он лошадиную из своего термоса, она человеческую из холодильника. Он погрузил нос в свой стакан, чтобы не слышать мучительного запаха. Жажда обжигала ему горло.
      Он отвлекался, думая о Фаулере. Где сейчас писатель? Следит за домом, вероятно. Чтобы не дать Фаулеру заподозрить, что теперь охота идет за ним, Гаррет вернулся их фонда домой пешком, заглянув в полицейские конюшни, чтобы наполнить термос. Ирина появилась позже, оставив свою машину в нескольких кварталах и пробравшись в дом с заднего хода.
      Беспокойный голос произнес:
      - Гаррет, тебе не следовало бы... кто это?
      Он увидел в дверях кухни Лин.
      - Познакомься с Ириной Руденко. - Тут он увидел за Лин бабушку Дойл. Когда он их знакомил, ему пришло в голову, что Ирина тоже некоторым образом его бабушка.
      Вверху послышался стук в дверь.
      - Гаррет! - позвал Гарри.
      Лин взглянула наверх.
      - Я скажу, что выпустила тебя.
      Гаррет покачал головой.
      - Я должен все рассказать ему. Нам нужна помощь Гарри.
      Она некоторое время смотрела ему в лицо, потом вздохнула и кивнула. Потом поставила на стол бутылку коньяку.
      Бабушка Дойл оставалась у двери; поглаживая пальцами мальтийский крест у себя на шее, она разглядывала Ирину.
      Ирина улыбнулась.
      - Миссис Дойл, вам нечего меня бояться. - Она приподняла стакан. Как видите, вот мой завтрак.
      Лицо бабушки Дойл приобрело обвинительное выражение.
      - Вы несете ответственность за ту, что сделала это с моим внуком.
      Улыбка Ирины исчезла.
      - К сожалению, да. Даже с моим опытом можно совершать глупости.
      Гарри с грохотом сбежал с лестницы.
      - Лин, ты не видела... Гаррет! - Он затормозил, глядя с раскрытым ртом, с почти комичным недоумением. Но у Гаррета не было желания смеяться. - Твоя дверь закрыта изнутри.
      Вот оно. Гаррет глубоко вдохнул.
      - Да. Мне не нужно открывать дверь, чтобы выйти.
      Ирина схватила Гаррета за руку.
      - Спокойно, товарищ [Слово произнесено по-русски]. Я Ирина Руденко, мистер Такананда.
      - Руденко? - Глаза Гарри сузились. - Вы должны были встретиться с ним сегодня в полдень.
      Она улыбнулась.
      - Нет. Я ему сказала в двенадцать часов нашего времени. Это полночь.
      Гарри мигнул.
      - Что? - потом снова посмотрел на Гаррета. - Что значит: тебе не нужно открывать дверь, чтоб пройти?
      Ну, тут понадобится время.
      - Гарри, лучше присядь. Нужно поговорить.
      Гарри упал на стул. Гаррет ощутил за запахом крови своего бывшего партнера едкий запах пота. Неужели он боится, что Гаррет признается в убийствах?
      Гаррет поторопился разуверить его.
      - Я не убивал этих людей, Гарри. Клянусь.
      Гарри перевел дыхание.
      - Я не думал, что это ты, Мик-сан.
      - Я должен рассказать о себе... почему я иногда веду себя так странно, как выхожу из спальни, не открывая двери.
      Миндалевидные глаза сузились.
      - Ты выходишь через окно.
      Гаррет покачал головой.
      - Гарри... - _Д_е_р_ь_м_о_! _К_а_к _е_м_у с_к_а_з_а_т_ь _о_б э_т_о_м_? Может, снять очки и... Он тут же отбросил эту мысль. Нет, Гарри должен принять и понять это по своей воле.
      "_У_д_а_ч_и_, _л_ю_б_и_м_ы_й_", - прозвучал в его голове голос Лейн.
      Он отчаянно пытался отыскать слова.
      - Гарри... если бы ты смотрел кино, где у детективов несколько убийств, у жертв два отверстия на горле и отсутствует кровь, потом одного детектива находят мертвым с разорванным горлом, но он приходит в себя в морге и горло у него почти зажило, а после этого он перестает есть пищу, ночь предпочитает дню, не выносит запаха чеснока... что бы ты подумал?
      Гарри нахмурился.
      - А я думал, что мы поговорим серьезно.
      - Гарри. Я абсолютно серьезен.
      На горле у Гарри забился пульс. Гарри долго молча смотрел на Гаррета, потом с лицом, превратившимся в маску, сказал осторожным плоским голосом:
      - Это не кино.
      - Да, - согласился Гаррет. - Хотел бы я, чтобы было кино. Мы могли бы посмотреть его и продолжать вести нормальную жизнь. Но все, что произошло со мной, реально. Я пришел в себя беспамятства и... изменился.
      Между бровями Гарри кожа зашевелилась, как будто он собирался нахмуриться, но передумал. Он медленно сказал:
      - Ты знаешь, доктор Мазетин принимает и частных пациентов.
      У Гаррета свело желудок. Мазетин. Психоаналитик отдела. Гарри решил, что он спятил. _А _ч_т_о _е_щ_е _т_ы _о_ж_и_д_а_л_? Он продолжал говорить ровным голосом.
      - Гарри, я не сумасшедший.
      - Конечно, нет, - торопливо согласился Гарри. - Но может быть... знаешь. мозг иногда выкидывает странные номера. Химический дисбаланс от голода может...
      Гаррет хлопнул рукой по столу.
      - Я не страдаю отсутствием аппетита. Я ем. Вот это. - И он пролил немного крови из термоса на стол.
      Пульс на горле у Гарри забился еще сильнее, Гарри смотрел на алую лужицу. Через минуту он поднял голову с дружеской улыбкой, от которой Гаррета охватило отчаяние.
      - Ну, хорошо. Ты меня убедил.
      Н_и_ч_е_г_о _п_о_д_о_б_н_о_г_о_, разочарованно подумал Гаррет. Эта улыбка означала:
      - Пусть он успокоится, тогда поговорим.
      Ирина слегка покачала головой. Гаррет понял, что она так же оценивает ситуацию.
      Бабушка Дойл сказала:
      - Я думаю о демонстрации, Гаррет.
      Очевидно, ничто другое его не убедит. Вскочив со стула, Гаррет подошел к двери в прихожую и закрыл ее. Потом прислонился к ней, подняв руки над головой.
      - Смотри, Гарри. Я не трогаю ручку.
      Р_р_р_а_з_. Он стоял в прихожей. Повернувшись, снова прижался к двери. _Р_р_р_а_з_. Гарри посмотрит на него с отвращением?
      Ничего подобного. Гарри смотрел недоумевающе, рот его беззвучно шевелился, кровь отхлынула от лица.
      Бабушка Дойл помогла ему сесть.
      Лин вложила ему в руку стакан с коньяком.
      - Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, - негромко произнесла она.
      Гарри одним глотком проглотил коньяк. Гаррет сомневался, что он вообще это заметил, тем более ощутил вкус напитка. Лин снова наполнила стакан, Гарри выпил и изумленно посмотрел на стакан. Потом снова на Гаррета и закрыл глаза.
      - Скажи, как ты это делаешь.
      - Вы видели, - сказала Ирина. - Говоря с учетом моего опыта, вам легче будет просто поверить, не вдумываясь в причины.
      Лин обняла его рукой.
      - И Гаррета прими. В основном он та же самая личность, что и раньше.
      Гарри напрягся.
      Гаррет затаил дыхание.
      Но Гарри с сердитым выражением повернулся к Лин.
      - Ты знала и ничего не говорила мне?
      Гаррет заметил, что Гарри это произнес как-то с радостью. Хватается за привычное?
      Лин ответила:
      - Я узнала только вчера. Гаррет все время пытается тебе сказать, но ты слишком поверил в диагноз Ванессы. - Она налила еще коньяку.
      Гарри оттолкнул его.
      - Я не смогу вести машину, если выпью еще. Может, сказаться больным? Я больше сегодня не выдержу. - Он взял свой стакан.
      Гаррет схватил его за руку.
      - Гарри, тебе нужно ехать Я думаю, мы знаем, кто убийца, и нам ты нужен, чтобы доказать это.
      - Убийца. - На лице Гарри впервые за последние пять минут появилось привычное выражение. - С убийцей я справлюсь. Кто он?
      Гаррет рассказал ему.
      Гарри слушал сосредоточенно. В конце он вскочил.
      - Ван с самого начала сомневалась насчет окна. Я сказал ей, что Гаррет проверил, но кладовки были закрыты. Она сейчас займется этим. После того как лаборатория кончит, возьмем образцы кожи и отпечатки пальцев у Фаулера.
      - Но как вы это сделаете, не дав понять, что подозреваете его? спросила Ирина.
      Гарри улыбнулся.
      - С легкостью. Я получил анонимный звонок, женщина утверждает, что видела Фаулера в квартире Маруски. Я скажу, что, конечно, это вздор, вероятно, какой-то псих хочет получить известность, обвиняя знаменитость, но нам нужно проверить. А в ходе проверки займемся и чердаком Холла. Гарри поцеловал Лин и направился к двери. - Позвоню, когда у нас что-нибудь будет.
      - Тем временем, - сказала Ирина, допивая свой стакан, - мы должны чем-нибудь занять нашего наблюдателя. Покажитесь у окна гостиной и в дворике, а потом сможем проспать остаток дня.
      9
      Одеяло двойной толщины на окне спальни не заменяло плотный занавес, но задерживало большую часть света, делая комнату удобной. Ирина развернула на полу матрац, принесенный из машины. В нем шуршала сухая земля, когда она покрывала его простыней и клала подушку.
      Глядя на нее со своей кровати, Гаррет чувствовал беспокойство. Время уходит. Он должен что-то делать, а не спать. Фаулер снова убьет сегодня, если они его не остановят. Но как его остановить? Он вряд ли сможет охотиться за Фаулером, как предлагает Ирина.
      Ирина свернулась на матраце, укрылась простыней, закрыла глаза.
      Он тоже растянулся на своем матраце.
      - Вы не одобряете то, что я рассказал все Гарри?
      Не открывая глаза, они ответила:
      - Меня беспокоит, что мы станем делать, когда он найдет доказательство против Фаулера. Арест англичанина сделает общеизвестными его мотивы убийства. И тогда либо сержанта высмеют за то, что он поверил в такую нелепость, и освободят охотника, либо станет известно обо мне, вас и всем нашем племени. - Она открыла глаза и приподнялась на локте. Уничтожать охотников - единственный способ защититься.
      - Должен существовать способ остановить его, не убивая и не выдавая себя.
      Ирина улыбнулась. Ее теплая улыбка заволокла его, как толстое мягкое одеяло.
      - Вы человек чести, Микаэлян, вы добрее к вашим врагам, чем я. Плохо, что вы не были со мной, когда я жила возле Ясной Поляны, имения Толстого под Тулой. Я думаю, вам понравились бы рассуждения Толстого о законе и справедливости.
      Гаррет вздрогнул.
      - Тот самый Толстой? Вы его знали?
      - Я часто бывала у него с моим другом, который выдавал себя за моего опекуна, пережидая некоторые неприятности в Санкт-Петербурге. Разговоры и споры продолжались всю ночь. Философия Толстого проповедовала ненасилие, это подхватили Ганди и ваш доктор Мартин Лютер Кинг. Вы знали это? Озорство загорелось в ее незабудковых глазах. - Их вдохновил русский. Озорное выражение исчезло. - Жаль, что мистер Фаулер тоже не попал под влияние Толстого. - Вытянувшись, она снова закрыла глаза. - И с этой мыслью я оставляю вас решать ваши проблемы закона и чести, если сможете. Что касается меня, я устала и хочу только спать.
      Гаррет повернулся. Он тоже хотел бы уснуть: тело болело от усталости и дневного света. Но в нем безжалостно тикали часы, и мозг был охвачен сомнением. Что важнее: соблюдать закон или отыскать Фаулера. Следование законной процедуре занимает много времени. Права ли Ирина? Неужели он неправ, настаивая на приложении человеческого закона к этой ситуации? Может, кто-нибудь умрет из-за этого. Он может считать, что убил и этих троих. Они умерли, потому что он привел к ним убийцу.
      Гаррет стиснул кулаки. Почему он не понял, что за ним следят? Неужели Фаулер так хорошо скрывается? Или Гаррет был слишком занят своими мыслями и потому совершил грех, непростительный для любого полицейского: не обратил внимания на то, что происходит вокруг него?
      Ирина вздохнула во сне.
      Он смотрел на нее. Вот еще одна проблема. Настаивая на том, что единственный способ справиться с Фаулером - это убить его, она слишком легко сдалась. Может, просто успокаивает его, пока они не найдут Фаулера? На ее месте он бы так сделал, а потом, найдя убийцу своих друзей и соплеменников, отбросил бы молодого вампира и его драгоценный закон перед необходимостью действовать, чтобы защититься.
      Гаррет прикусил губу. Он должен предотвратить это. Каким-то образом. Удержать Ирину, по-видимому, невозможно. Значит, надо защитить Фаулера. Он сморщился. Как полицейскому, ему приходилось стоять между убийцей и теми, кто требовал мести, но никогда ценой выполнения им долга не была гибель целого племени... его собственного племени.
      В голове его прозвучал голос бабушки Дойл: _Я _в_и_д_е_л_а_, _к_а_к т_ы _у_м_и_р_а_е_ш_ь_, _и _к_т_о_-_т_о_, _к_а_к _д_ь_я_в_о_л_, с_м_е_е_т_с_я _н_а_д _т_о_б_о_й_. Пульс его ускорился. Гибель может ждать и его самого.
      Он сел, подогнув колени. Нет, он отказывается от такого выбора: умрет либо Фаулер, либо вампиры. Должен существовать способ защитить всех.
      На часах десять. Соскользнув с кровати, Гаррет надел темные очки, потом, держа ботинки в руках, взял со стола бумажник, ключи и пистолет. Двигаясь по-прежнему бесшумно, он прошел сквозь дверь, не открывая ее, чтобы не разбудить Ирину.
      Бабушка удивленно оторвалась от книги, когда он вошел в гостиную.
      - Почему ты не спишь?
      Он сел в кресло и стал надевать ботинки.
      - Мне нужно выполнить одно поручение. - Он не смел поднять голову, боялся, что она поймет по его лицу, что он лжет. Достаточно он уже рисковал чужими жизнями: больше он никого не станет привлекать. - Гарри не звонил?
      - Позвонил часа полтора назад. Нашли кладовую, как ты ее и описал.
      - Хорошо. - Встав, Гаррет сунул пистолет в кобуру.
      Бабушка смотрела на него.
      - Для какого поручения нужен пистолет?
      Он заставил себя улыбнуться.
      - Копу кажется, что без оружия он голый. Ты ведь знаешь это по папе, бабушка. - Он надел вельветовую куртку. - Я не стану им пользоваться. - Он надеялся на это. Но и безоружным к Фаулеру не пойдет.
      Лин нахмурилась.
      - Тебе обязательно идти одному? Гарри знает, что ты невиновен, но другие, как Ванесса Джиримонте, еще не знают. Если что-нибудь случится...
      Они должны оставаться здесь в безопасности. Он заставил себя улыбнуться в ответ на ее тревогу.
      - Что может случиться? Я ненадолго. Вернусь раньше, чем вы опомнитесь. - Послав им воздушный поцелуй, он направился к передней двери.
      10
      Прекрасно снова очутиться в ZХ: руль в руках, мотор работает. Неважно, что день. Часть внимания занимало постоянное поглядывание в зеркало назад. Но то, что он сидит за рулем, а не на пассажирском месте, само по себе придавало уверенности.
      Вопрос в том, где брать Фаулера. Безопасней всего в общественном месте, по крайней мере пока Фаулер не поймет ситуацию; потом он сумеет как-то спрятать писателя. Ему почти сразу пришло в голову место для встречи, оно всегда заполнено народом, он знает там каждый дюйм еще с тех времен, как патрульным полицейским штрафовал за неверную парковку и домучивал ночные вахты в три-четыре часа утра.
      Гаррет взглянул в зеркало заднего обзора. К сожалению, сейчас у писателя не такая заметная машина, как "континенталь" в Баумене. Коричневый "кольт", который он снял здесь, выглядит - конечно, преднамеренно, - как сотни других на улицах. Коричневая малогабаритная машина следовала за ним несколько кварталов от дома, но больше он ее не видел. Гаррет свернул на более напряженную улицу. Теперь, если Фаулер за ним следит, он должен приблизиться.
      Пульс его участился: в заднем зеркале показалась коричневая машина. Но тут же он перевел дыхание. Она оказалась служебным фургоном. Посматривая назад, он решил, что там все-таки есть какая-то коричневая машина. Но сказать что-либо о ней невозможно. Другие машины мешали посмотреть внимательней, водитель виднелся только силуэтом.
      Вскоре вопрос приобрел академический интерес, так как на полпути к парку Золотых Ворот эта машина свернула в другом направлении.
      На Фултоне, севернее парка, движение усилилось, появились новые коричневые машины, они отставали, обгоняли, сворачивали, и трудно было следить за какой-нибудь одной. Стало еще труднее с приближением к Гражданскому Центру и усилением движения. Гаррет сдержал стремление сделать несколько поворотов и посмотреть, какая машина последует за ним. Если Фаулер действительно следит за ним, он скоро узнает.
      Чтобы преследователю легче было следить за ним и скрываться в движении, Гаррет избрал прямой маршрут по главным улицам: по Фултону к Гражданскому Центру, оттуда к северу по Ван Несс, пока наконец не смог повернуть к Каннери. Но тому, кто следит за ним, придется самому искать место для парковки. Гаррет мог только, с трудом найдя место для своей машины, как можно медленнее направиться к комплексу Каннери.
      Это легко: солнечный свет давил на него своей тяжестью. Гаррет двигался как сквозь патоку. Хотелось скрыться в темноте. Но это роскошь. Хоть бы дождь или еще лучше густой туман сделали день более переносимым.
      И тут давление дня перестало восприниматься как нечто важное. Оглянувшись через плечо, Гаррет увидел того, кого искал. Пульс его участился. На Фаулере темный парик, усы, очки в роговой оправе, но все же это, несомненно, Джулиан Фаулер.
      Гаррет перевел дыхание. Преследование в самом разгаре.
      Красный кирпичный комплекс расстилался, как обширный флорентийский дворец. Гаррет двигался через его дворы, аркады, мостики, останавливался, чтобы взглянуть на витрину, отдыхал недолго в тени дерева, поговорил с художником, писавшим портреты пастелью, потом с музыкантом, игравшим в одном из дворов на гитаре. Спрашивал расположение магазинов, чтобы Фаулер видел указывающих людей.
      Осторожные взгляды назад и в витрины магазинов показали, что Фаулер держится за ним. Писатель время от времени менял наружность, снимал и надевал очки, иногда был в твидовой дорожной шапочке, иногда без нее.
      Гаррет снова передохнул. Пора лисе поймать собаку.
      Он прошел вдоль аркады, завернул за угол и перепрыгнул через перила вниз, на лестницу, удивив туристов и покупателей, потом пробежал по мостику в другую аркаду.
      Из тени он наблюдал, как Фаулер застыл на верху лестницы; когда он понял, что потерял добычу, на лице писателя появилось отчаяние. Но бездействие длилось только несколько секунд. С застывшим от гнева лицом Фаулер бросился вниз по лестнице, пробежал вдоль аркады, вначале в одном направлении, потом в другом, а потом через мостик. К этому времени Гаррет уже отступил в магазин.
      - Могу я вам помочь? - спросила продавщица.
      Гаррет увидел разнообразное женское белье.
      - Я просто смотрю.
      Фаулер пробежал мимо двери магазина. Гаррет подождал, пока пройдет еще несколько человек, потом вышел. Прячась за двумя парами, он двинулся за Фаулером.
      Если Фаулер и испытывал отчаяние, он этого никак не проявлял. Мрачное выражение лица исчезло. Правда, он каждые несколько секунд оглядывался, иногда останавливался у балюстрады, вглядываясь в другие аркады или в толпу внизу, но в остальном мог вполне сойти за обычного покупателя. Гаррет подождал, пока аркада не повернула, потом быстро обошел две пары и приблизился к Фаулеру.
      - Что же нам с вами делать, доктор Ван Хельсинг?
      Фаулер повернулся. Как только он узнал Гаррета, на лице его появилось осторожное выжидательное выражение. Глаза как лед.
      - Прошу прощения?
      Если раньше у Гаррета и оставались какие-то сомнения, этот вопрос их разрешил. Гаррет знал этот голос. Сотни раз слышал он его раньше, с десятками акцентов, обоих полов, в комнате для допросов и во время арестов на улицах, - ровный и контролируемый голос, но не способный вполне скрыть насмешку, высокомерие типа "поймайте-если-сможете". Он с гневным удовлетворением разглядывал писателя. _Т_ы _в_и_н_о_в_е_н_, _Ф_а_у_л_е_р_, и _т_е_п_е_р_ь _т_ы _н_е _в _л_у_ч_ш_е_м _п_о_л_о_ж_е_н_и_и_, _ч_е_м _я_.
      Он заговорил тихо, так что только Фаулер мог его расслышать за звуками гитарной музыки, доносившимися со двора внизу.
      - Прощения вы никогда не получите. Эти люди не могли вам сказать, где Лейн, что бы вы с ними ни делали. Они не знали.
      Бледно-ледяные глаза сосредоточились на его очках.
      - Почему вы так уверены? Потому что знаете сами?
      Гаррет неожиданно обрадовался, что они в самом центре толпы. Он наслаждался потоком запахов: парфюмерия, пот, пища, кровь.
      - Да. Вы тоже видели ее, хотя и не понимали этого. Она в Баумене, на кладбище.
      Это лишило его спокойствия.
      - На кладбище!
      Гаррет горько сморщился.
      - Ирония, не правда ли? Вы следили за мной, вы пытали и убивали, чтобы найти ее... зря. Она уже мертва.
      Лицо Фаулера застыло. Бледные глаза сузились.
      - Я вам не верю.
      - Вы видели ее могилу. На ней розовый куст.
      Гаррет ожидал, что Фаулер признает поражение, поймет, что зря погубил эти три жизни и собственную. Но глаза писателя только сузились чуть больше. Негромко, обычным голосом он сказал:
      - Вы проклятый лгун. Вы просто стараетесь защитить эту тварь. - И сунул руки в карманы пиджака.
      Т_ы _о_д_у_р_а_ч_е_н_, _п_а_р_е_н_ь_, пронеслось в голове Гаррета. Фаулер выглядит таким рациональным, что Гаррет совершенно упустил из виду, что имеет дело с помешанным. Этот человек всю жизнь провел в охоте за Лейн, он планировал мщение, видел его во сне. Конечно, он откажется признать, что жизнь его потрачена напрасно.
      Гаррет взялся за очки. Нужны более убедительные средства.
      В то же самое мгновение Фаулер извлек руку из кармана.
      В голове Гаррета прозвучал сигнал тревоги. Оружие! Он попытался перехватить запястье Фаулера.
      Но в руке у писателя был не пистолет, а маленькая бутылочка, такого типа, что используются для пульверизаторов в женских сумочках. Отталкивать руку Фаулера не имело смысла. Он уже нажал на крышку. Струя ударила Гаррету в лицо.
      Неожиданно он потерял способность дышать. Воздух в легких окаменел. Сок чеснока!
      Прижимаясь спиной к стене аркады, Гаррет схватился за воротник свитера. Он понимал, что это бесполезно. Все равно не поможет, но он рефлекторно, в панике старался вдохнуть воздух.
      Несколько прохожих остановились. Одна женщина направилась к нему.
      Фаулер первым подхватил его, взял под руки и стал рыться в кармане Гаррета.
      - Боже, Сид; неужели опять? У опять у тебя нет этого проклятого пульверизатора! - Он взглянул на женщину. - Когда расстраивается, у него случаются такие приступы астмы. Но как примет лекарство, сразу придет в себя. Не надо было расстраиваться, Сид: это всего лишь шутка. Идем. Вернемся в машину.
      Гаррета охватил страх. _Н_е_т_! Но у него не было дыхания, чтобы что-то сказать, ни сил делать что-то, кроме попыток вдохнуть. Может, нужно просто упасть.
      Но Фаулер удерживал его на ногах. Полупотащил-полуповел по Каннери, приговаривая на ходу:
      - Держись, Сид, не бойся. Мы будем в машине, не успеешь оглянуться. Но тебе нужно всегда носить свой пульверизатор. Может, Хетер следует повесить его тебе на шею. Пошли, пошли, неужели мне нести тебя? Попытайся идти. Разве не понимаешь, как это выглядит? Будто я тебя похищаю. Хорошо, что никакой полицейский еще не поинтересовался.