Рейчел лежала и смотрела на спящего рядом Эндрю. Его грудь вздымалась и опускалась в такт мерному дыханию. Она любовалась его словно выточенным лицом, смягченным сном и казавшимся по-мальчишески юным. Опущенные веки скрывали его темно-синие глаза, непроницаемый взгляд которых придавал обычно лицу Эндрю пугающе суровое выражение.
      «Он всего лишь человек из плоти и крови, а не каменное изваяние», – потрясенно думала она. Мужчина, державший ее в своих нежных объятиях вчера ночью, был вовсе не тем Эндрю Кирклендом, с которым ей доводилось сталкиваться раньше. Вчера он был на удивление ласковым и ранимым. Куда вдруг пропали обычная грубость и несокрушимость? Либо в его мощном теле уживались сразу два человека, либо у него просто было два сердца.
      При всей своей неискушенности в любовных делах Рейчел все же инстинктивно чувствовала, что их вчерашняя близость намного превосходила обычное плотское соитие. Каждый жест, каждое движение Эндрю были наполнены откровением, его сильное ласковое тело открыто выражало то, чего он никогда бы не выразил словами. В результате теперь они были так же неразрывно слиты друг с другом, как сливались вчера ночью их страждущие тела.
      Это открытие давало Рейчел власть над Эндрю – не ту власть, что вела к подчинению и подавлению, а ту, что позволяла разрушить все преграды и подозрения, которые существовали между ними.
      Тяжелые шаги на лестнице прервали раздумья девушки, а громкий стук в дверь подтвердил ее худшие опасения. Застонав, Рейчел глубже зарылась в мягкую пуховую постель и натянула одеяло на голову.
      – А ну-ка, открывайте, голубки-молодожены! – гаркнул Уилл Киркленд и снова забарабанил кулаком по двери.
      Эндрю проснулся с первым ударом и теперь лежал, пытаясь совладать с раздражением.
      – Какого черта тебе надо, Уилл? – рявкнул он.
      – Открой дверь, Энди! Мы с Эдди пришли поздравить нашего брата с женитьбой.
      Рейчел высунула голову из-под одеяла.
      – Нет, это просто невероятно! Семейка сумасшедших! Убирайтесь отсюда оба, а не то, клянусь Богом, я подсыплю вам в кофе яду!
      – Это прелестно, Эдди, не правда ли? – проговорил Уилл насмешливо и достаточно громко, чтобы его услышали за дверью. – Наша новая сестренка от души благословляет нас, желает долгих лет жизни и процветания. А как же иначе? Ведь она теперь член нашей семьи.
      Эндрю покачал головой.
      – Бесполезно, – простонал он.
      Встав и натянув штаны, он с мрачным лицом босиком прошлепал к двери и распахнул ее.
      Уильям Киркленд и Эдвард Эллиот, улыбаясь во весь рот, ворвались в спальню и кинулись поздравлять Эндрю. Их сердечные рукопожатия и похлопывания по спине смягчили суровый взгляд брата. Вслед за тем оба молодых человека бросились к лежавшей в постели Рейчел и расцеловали ее в щеки, окончательно ошеломив.
      – Вот обрадуются мама с папой, когда узнают эту новость! – воскликнул Эдвард. – По-моему, они уже не надеялись, что ты когда-нибудь женишься.
      – Не слишком задавайся, братишка! Скоро придет и твой черед.
      – Ну уж нет, следующей будет Элизабет, а после нее – Уилл. У меня еще уйма времени!
      Рейчел заметила, как Уилл вдруг опустил глаза, услышав о будущем замужестве Элизабет.
      – Полагаю, нам всем надо отметить это событие праздничным завтраком, – поспешно сказал Уилл. – Спускайтесь вниз. Все уже готово.
      – Все готово? – удивилась Рейчел. – И кто же приготовил завтрак? Ведь не Кейт же.
      – Эту честь мы с Эдди взяли на себя, – объявил Уилл. – Так что советую поторопиться, пока не остыло.
      Они ушли, оставив Эндрю в растерянности стоять у двери.
      – Пойду-ка я оденусь, – пробормотал он, смущенно оборачиваясь к ней. – Прости, Рейчел. Это было не очень тактично с их стороны.
      Она понимающе улыбнулась.
      – Тебе не надо извиняться за поступки своих братьев, Эндрю. Видишь ли, я их тоже люблю.
      Он взглянул на нее с благодарностью и отправился одеваться в соседнюю комнату.
      Спустившись вниз, Рейчел застала Кейт Каллахан сидящей в постели с подносом на коленях. Она ела, а Эдвард с Уиллом сидели на скамейке и вели с ней непринужденную беседу. Эндрю стоял в дверях, прихлебывая из кружки горячий кофе и слушая их легкую болтовню.
      – Что-то ты не очень похожа на умирающую, Кейт Каллахан! – с укором воскликнула Рейчел.
      Пройдя мимо Эндрю в комнату, она нагнулась и поцеловала больную в щеку, радуясь, что та пошла на поправку.
      – Наверное, я слишком грешна, чтобы умереть, милочка, – усмехнулась Кейт. Глаза ее весело блестели на морщинистом лице. Она вся сияла, довольная всеобщим вниманием.
      – Ты хитрая старая шельма, которая любит соваться не в свои дела! – выпалила Рейчел, многозначительно покосившись на мужа.
      – Что верно, то верно! – согласился Эндрю и поднял свою дымящуюся кружку, как бы подкрепляя это утверждение.
      Кейт отлично знала: они имеют в виду ту хитрость, с помощью которой она их женила.
      – Ну что ж, дело сделано, и тут уж ничего не изменишь, – сказала она с довольной улыбкой. – Как любил говаривать покойник капитан, пришло время приколачивать к мачте свое знамя.
      – Приколачивать к мачте знамя, говоришь? Ах ты, старая чертовка! – проворчал Эндрю. – Скажи спасибо, что я не приколотил к стене твою шкуру! Ты хоть представляешь, как ты напугала Рейчел, изображая умирающую на смертном одре?
      Кейт вскинула бровь и хитро прищурилась.
      – Ты хочешь сказать, что сам ты не заглотил наживку, Эндрю Киркленд?
      Уилл Киркленд взглянул на младшего брата. Глаза его лукаво сверкнули.
      – Послушай, Эдвард, тебе не кажется, что эти люди чего-то недоговаривают?
      Эдвард Эллиот пожал плечами и добродушно усмехнулся:
      – Я думаю, что, если бы это нас касалось, они бы нам сказали.
      Рейчел покосилась на Уилла Киркленда, нарочито сдвинув брови.
      – Такая позиция делает тебя гораздо приятнее твоего старшего брата, Эдвард.
      Уилл вскочил и игриво обнял ее за талию.
      – Но все равно ты любишь меня ничуть не меньше, милая сестренка, – заявил он с усмешкой и звонко чмокнул ее в щеку.
      – Это я скажу, когда попробую приготовленный вами завтрак, – отозвалась она, задорно взглянув на него.
      Уилл поклонился и любезно повел рукой:
      – Кушать подано, миледи.
      Вскоре мужчины ушли на фабрику, но перед уходом Эндрю сообщил Рейчел, что организует там питание своих работников до тех пор, пока не откроется гостиница и Кейт не встанет на ноги.
      Рейчел была несказанно благодарна ему. Она не представляла, как совместить напряженную работу в столовой и уход за больной Кейт. Кроме того, теперь она стала женой Эндрю, а значит, у нее появились еще и ночные обязанности. «Видимо, освобождая меня от работы, он преследовал не только мои, но и свои интересы», – подумала она с кривой усмешкой.
 
      Дни летели. Кейт выздоравливала с поразительной быстротой. Наверное, эта женщина родилась в рубашке – отделалась лишь переломом ноги и ушибами после такой аварии.
      Муж Рейчел уходил на работу утром и приходил поздно вечером. Часто к ним заглядывали Уилл и Эдвард, и тогда они вместе завтракали или ужинали. Эндрю переехал в комнаты Рейчел на втором этаже над кухней. Из-за больной ноги Кейт осталась пока внизу, и в распоряжении молодоженов было целых три комнаты, войти в которые можно было только по черной лестнице с кухни.
      Рейчел радовалась этому уединению. Часто их любовная близость бывала долгой и бурной. С каждым разом она все более раскованно отвечала на ласки Эндрю. Упиваясь сладостными мгновениями страсти в его объятиях, она понимала, что вряд ли смогла бы отдаваться ему с таким самозабвением, если бы в соседней комнате, всего в нескольких футах от них, находилась Кейт.
      К концу недели новая гостиница была полностью готова к открытию. Перед тем как лечь спать, Рейчел провела Эндрю по комнатам и, сияя от гордости, показала ему конечный результат их труда.
      В столовой и кухне царила безупречная чистота. Все комнаты первого этажа, если не считать старой спальни Кейт, были переделаны под аккуратные кладовки.
      При входе в гостиницу стоял маленький стол регистрации. Широкая лестница с блестящими дубовыми перилами вела наверх, в номера. На втором этаже в коридоре лежала яркая ковровая дорожка, а на стене возле каждой из трех дверей висели фонари-«молнии».
      В комнатах для гостей было прибрано и нарядно. Рейчел приложила немало стараний, чтобы украсить их, сделать уютными и радостными.
      – Теперь, как только мы найдем себе помощников, можно будет открыть гостиницу, – гордо сказала она, когда они вернулись в кухню.
      – А мне кажется, прежде чем вы это сделаете, нам с тобой надо уехать и побыть вдвоем хотя бы несколько дней, – заявил Эндрю.
      Рейчел решила, что он предлагает вернуться в Уильямсберг, и застыла от страха. Эндрю заметил ее беспокойство.
      – Тебе неприятна мысль о нашей совместной поездке, Рейчел? – резко спросил он, невольно задетый ее явным неудовольствием.
      – Конечно, нет, Эндрю.
      Поняв, что ее поспешное отрицание лишь усилило его подозрения, она на секунду задумалась. Может, рассказать ему всю правду о своем дяде и о том, почему она приехала в колонии? Но у нее не хватило смелости на такое признание.
      – Не могу же я бросить Кейт. Кто будет за ней ухаживать?
      – Я договорился с женой пастора. Она присмотрит за ней, пока нас не будет. Это ведь только несколько дней.
      – Ты уже договорился? Не спросив меня? – поразилась она.
      – Рейчел, ты моя жена и, значит, всегда должна быть со мной, когда мне захочется. Я не намерен спорить с тобой по этому поводу.
      На это ей нечего было возразить. Эндрю Киркленд привык делать только то, что ему хочется, и тогда, когда ему хочется. Согласившись стать его женой, она заранее приняла это условие.
      – Куда же мы поедем, Эндрю? – покорно спросила Рейчел.
      – В мою хижину.
      Она испуганно взглянула на него. В ее памяти были еще слишком свежи воспоминания о недавних ужасных событиях. Почему он хочет туда вернуться?
      – Я возьму с собой ружье и пистолет. Тебе нечего бояться, Рейчел, – упрямо заявил Эндрю, точно прочитав ее мысли, и, не произнеся больше ни слова, поднялся наверх, в их спальню.
      «Нечего бояться? А как насчет вооруженных разбойников и бешеных медведей?» – возмущенно подумала Рейчел.
 
      Новый поход в хижину не шел ни в какое сравнение с предыдущим. В тот раз они из последних сил карабкались вверх по крутому склону под проливным дождем, теперь же ехали верхом, а над головами ярко светило солнышко.
      Рейчел не часто приходилось кататься на лошадях, но они ехали медленно, и от нее не требовалось особых навыков, кроме способности держаться в седле. И все же, когда впереди показалась хижина, она испытала облегчение.
      Если обстоятельства, которые привели ее сюда, изменились, то сама хижина осталась все той же. Она по-прежнему стояла в тени раскидистых деревьев. Эндрю навесил новую дверь и укрепил ее двумя прочными балками. Теперь нужен был очень мощный таран, чтобы ее вышибить. Он убрал весь мусор, достал из седельных сумок матрас и одеяло. Рейчел заметила, что на кровати, где раньше лежала только одна подушка, теперь их стало две.
      Домик был очень милым, несмотря на неприятные воспоминания, связанные с этим местом. Войдя внутрь и оглядевшись, Рейчел невольно залюбовалась уютной теплой комнатой.
      «Не буду думать о плохом, – решила она. – Эндрю здоров и хорошо вооружен. Мне нечего бояться». С этой мыслью она расслабилась, собираясь насладиться неожиданными днями отдыха и, может быть, получше узнать загадочного человека, за которого вышла замуж.
      Эндрю внес в хижину седельные сумки и с грохотом сбросил их на пол.
      – Ты сам построил эту хижину, Эндрю? – спросила она вовсе не из праздного любопытства.
      – Почему ты спрашиваешь? – Он с подозрением покосился на жену.
      – Эндрю, если ты надеешься на мирную совместную жизнь, то прошу тебя не отвечать вопросом на вопрос!
      Этот смелый выпад заставил Эндрю задуматься. Она уже ставит ему условия? Будучи замкнутым по натуре, он легко уходил в себя. В нем не было приветливой открытости Эдварда или беспечного озорства Уилла. Он был человек настроения, с непредсказуемым характером.
      Запрокинув голову, Эндрю расхохотался. Неотразимая улыбка, блеснувшая на его бронзовом лице, как всегда, взволновала Рейчел.
      – Мирная совместная жизнь, Рейчел? Я бы сказал «сожительство», но предположение, что мы с тобой можем жить вместе без ссор и вражды, звучит для нас обоих как нечто невозможное, – насмешливо сказал он.
      – Наверное, это было необдуманно с моей стороны, – произнесла она с расстроенным вздохом и отвернулась.
      Подойдя к очагу, она присела на корточки и стала разжигать огонь.
      Эндрю молча смотрел на нее. Ему вдруг захотелось подойти к ней, но вместо этого он отвернулся и вышел из хижины. Надо было расседлать лошадей, поставить их на ночь под навес, покормить и напоить. Эндрю не торопясь занялся делами, давая ей время успокоиться. Он надеялся, что в ближайшие дни они не будут ссориться. Ему так нужно было побыть здесь в тишине, отдохнуть…
      Рейчел тоже была ему нужна, и это оказалось самым трудным, с чем Эндрю пришлось столкнуться за последние недели. Она засела в его душе, как заноза. Он пытался не замечать ее, но безуспешно. Ей всегда удавалось чем-то задеть его, напомнить о своем присутствии. Он постоянно только и думал об этой женщине.
      Когда Эндрю вернулся в дом, Рейчел уже разожгла огонь в очаге. Она решила избегать конфликтов. Не важно, по какой причине, но он хотел, чтобы она была здесь, с ним, иначе не взял бы ее в эту хижину. И надо всегда помнить об этом, что бы он ни говорил, ибо в глубине души она хотела того же.
      Эндрю не был готов к ослепительной улыбке, которой Рейчел встретила его в хижине.
      – Ты голоден? Я могу что-нибудь приготовить.
      – Попозже. Я подумал, что тебе захочется смыть с себя лошадиный запах. – Он усмехнулся. – Я знаю одно подходящее местечко.
      Подхватив ружье, он взял Рейчел за руку и вывел из дома.
      – Когда мы были здесь в прошлый раз, обстоятельства не позволили мне показать тебе мой личный бассейн. Думаю, он тебе понравится.
      Эндрю привел ее к маленькому минеральному источнику в нескольких ярдах от хижины. Рейчел застыла в полном изумлении, а он тем временем положил на землю ружье и начал раздеваться. Сняв с себя всю одежду, он шагнул в воду.
      – Иди сюда, Рейчел, увидишь, как здесь здорово!
      – Ты хочешь, чтобы я разделась? – потрясенно спросила она.
      – Конечно.
      – Ни за что на свете. Это неприлично! – в ужасе вскричала она.
      – Рейчел, ты моя жена, – снисходительно проговорил Эндрю, – и я уже видел тебя голой.
      – А что, если кто-нибудь пойдет мимо?
      – Кто пойдет мимо, Рейчел? – усмехнулся он. – Кролик? Или белка?
      – Ты прекрасно знаешь, что я говорю не о кролике и не о белке, – рассердилась она. – Как насчет Амоса Клэйбурна или тех бандитов?
      – Раздевайся, Рейчел, – настаивал он.
      Она упрямо скрестила руки на груди.
      – И не подумаю!
      Эндрю поднялся из ручья. Вода стекала по его стройному мускулистому телу.
      – Или ты разденешься, или зайдешь в воду прямо так.
      Он угрожающе навис над ней и потянулся мокрыми руками к пуговицам на платье.
      – Ладно, я зайду в воду, но не буду снимать сорочку, – заявила Рейчел, возмущенно тряхнув головой.
      Она медленно сняла туфли, потом стянула через голову платье. Эндрю ждал, упершись руками в бока. Метнув на него уничтожающий взгляд, она сняла с себя панталоны.
      – Теперь ты готова? – спросил он, весело усмехаясь.
      – Да, готова, – с вызовом сказала она.
      – Не совсем! – Внезапно он выбросил руку и, не успела она возразить, стянул через голову ее нижнюю сорочку. Отшвырнув белье в сторону, он подхватил жену на руки. – Вот теперь ты готова! – объявил он с довольной ухмылкой.
      Рейчел сердито уставилась в темно-синие глаза, в которых, совсем близко от ее лица, сверкали веселые огоньки. Нагнувшись еще ближе, Эндрю накрыл ее губы своими и шагнул в воду.
      Закрыв глаза, она самозабвенно отдалась этому дразнящему поцелую. Эндрю обнял ее за талию и привлек к себе. Она обвила его шею руками, прижавшись к крепкому стройному телу, и он опустил ее в воду.
      Все тело Рейчел, с головы до пят, обдало блаженным теплом. Это было чудесное ощущение. Когда Эндрю оторвался от ее губ, она откинулась в его объятиях и открыла глаза.
      До нее не сразу дошло, что этот обволакивающий жар исходит не только изнутри ее тела. Рейчел изумленно округлила глаза.
      – Вода горячая! – воскликнула она с приятным удивлением.
      Эндрю добродушно хмыкнул:
      – Да, это горячий источник. Я так и думал, что тебе понравится.
      Тут она обнаружила, что стоит в воде и уже не держится за его шею.
      – Как здорово, Эндрю! – Она погрузила плечи в горячую минеральную воду. – Я могу здесь купаться часами.
      – Боюсь, что потом ты вся сморщишься, как чернослив, – предупредил он. – Температура этой воды не меньше ста градусов.
      Вскоре Рейчел убедилась, что он прав. Она вылезла из расслабляющего тепла и быстро оделась.
      – Это было восхитительно, Эндрю! Давай и завтра сюда придем?
      – А как же приличия? – поддразнил он ее. – Что, если кто-нибудь пойдет мимо?
      Рейчел с вызовом взглянула на него и направилась по тропинке к лесу.
      – Это будут твои проблемы, Эндрю Киркленд.

      Целебные воды источника, похоже, успокаивали не только тело, но и душу. В их расслабляющем действии Рейчел убедилась на следующее утро. Она замешивала к завтраку тесто из кукурузной муки, а Эндрю колол дрова на растопку и весело насвистывал. Услышав это, она улыбнулась. Ей хотелось верить, что такие теплые мирные отношения установились между ними навсегда.
      На ум ей пришли приятные воспоминания о вчерашнем вечере. Вернувшись в хижину, они сидели перед очагом, ели сыр и запивали его вином, которое Эндрю предусмотрительно привез с собой.
      Он начал рассказывать ей о своем детстве, проведенном вместе с Элизабет и Уиллом. Эдвард родился позже, когда все трое уже подросли. Они всегда считали младшего братика малышом. Вспоминая детские шалости, Эндрю часто смеялся, а Рейчел лежала, с наслаждением слушая теплый тембр его голоса. Ей захотелось рассказать ему и о своем прошлом, но она так и не решилась это сделать.
      Потом они занимались любовью на ковре перед очагом, а когда она заснула в его объятиях, Эндрю отнес ее на кровать.
      Если бы эта идиллия никогда не кончалась! Она так любила Эндрю, но не имела понятия о его чувствах. Печально вздохнув, Рейчел поставила на плиту сковородку с оладьями. Скажет ли он когда-нибудь, что любит ее? Услышав эти слова, она бы и сама раскрыла перед ним свою душу.
      После завтрака они прибрались в хижине, и Эндрю взял Рейчел за руку.
      – Пойдем, – сказал он, – пора начинать урок.
      – Какой урок, Эндрю? – с любопытством спросила она, когда они пересекли поляну и углубились в лес.
      – Скоро узнаешь, – бросил он, искоса взглянув на жену.
      Рейчел не стала настаивать. Она просто наслаждалась совместной прогулкой по лесу и любовалась красотой окружавших их густых деревьев.
      – Удивительно, как ты находишь дорогу в этой чаще, – заметила она. – Откуда ты знаешь, в какую сторону надо идти, чтобы не заблудиться?
      Остановившись, Эндрю подвел ее к ближайшему дереву и показал на поросший влажной зеленью ствол.
      – Видишь этот мох, Рейчел? Он растет с северной стороны дерева, где меньше всего света. Таким образом ты всегда можешь определить, где север. А с противоположной стороны, естественно, будет юг. Зная это, ты без труда найдешь запад и восток. Если встать лицом к северу, запад будет по левую руку от тебя, а восток – по правую. – Он насмешливо вскинул бровь. – Ведь ты знаешь, где у тебя правая рука, а где левая? – Рейчел кивнула. Несколько месяцев назад этот вопрос показался бы ей оскорбительным, но сейчас она знала, что он просто шутит. – Хижина находится к западу отсюда.
      – Но если нет тропинки, как ты найдешь дорогу назад, даже если знаешь, в каком направлении надо идти?
      Эндрю вынул свой нож из чехла.
      – Самый легкий и надежный способ – взять нож и сделать зарубки на дереве. – Он срезал кусочек коры. – Дереву это не повредит, а тебе укажет дорогу.
      – А если у меня нет ножа? – прищурилась она. – Ты же знаешь, что я обычно хожу без него.
      – Есть и другой способ, по которому можно найти обратную дорогу, – сказал Эндрю.
      Он опустился на колени и жестом подозвал к себе Рейчел. Когда она присела рядом на корточки, он показал ей лежавшие на земле примятые листья.
      – Можно очень многое узнать, просто разглядывая тропу, – объяснил он. – Вон те листья кто-то помял. Скорее всего это сделали мы. – Он поднял с земли ветку и подал жене. – А эта ветка сломалась под чьей-то ногой. Если земля сырая, на ней могут даже остаться следы. Все эти признаки позволяют отыскать обратную дорогу.
      – Откуда ты знаешь, что это сделали мы, а не наш приятель-медведь, например? – спросила она, скорчив гримасу.
      – Если бы здесь прошел кто-то крупный, то листья были бы смяты сильнее или даже вдавлены в землю. Но эти листья топтали чьи-то легкие ноги.
      Рейчел была в восторге. Оказывается, для того, чтобы выжить, достаточно лишь потратить время на изучение некоторых простых вещей.
      Именно проблема выживания занимала ее мысли, когда Эндрю подвел ее к пруду. Водоем был небольшой, но Рейчел не видела дна на его середине. Она уже догадалась о намерениях Эндрю, хоть он еще не сказал ни слова.
      – Я не полезу в эту воду, Эндрю, – заявила она, покачав головой.
      – Рейчел, тебе пора научиться плавать.
      Она отпрянула от него, грозно сверкая глазами.
      – Говори что угодно, но в воду меня не затащишь!
      Эндрю быстро скинул с себя одежду и предстал перед ней во всей своей великолепной наготе.
      – Я буду держать тебя, не отпущу ни на секунду, – пообещал он.
      Она понимала, что упираться бесполезно. Если уж ему взбрела в голову какая-то идея, он от нее ни за что не отступится.
      – Зачем тебе это надо, Эндрю? Может, пойдем? Я боюсь воды.
      – Знаю, – сказал он, начиная ее раздевать. – А боишься ты потому, что не умеешь плавать. Сейчас мы это исправим. Доверься мне, я не дам тебе утонуть.
      Эндрю подхватил ее под дрожащие колени и опустил в холодную воду. Он не пытался отнести ее на глубину, оставив там, где вода доходила до пояса. Пока можно было стоять, Рейчел не боялась, но как только под ногами кончилось дно, запаниковала.
      Он быстро положил ее на воду, крепко держа за талию.
      – Когда будешь плыть, держи голову опущенной, – сказал Эндрю. – Просто поворачивай ее в сторону, чтобы дышать. Если поднимешь голову, опустятся ноги. А теперь отталкивайся ногами и греби руками. Ты сама удержишься на поверхности.
      Рейчел попыталась делать так, как он учил, и обнаружила, что это довольно приятно. Вскоре она освоила движения и могла плыть уже без поддержки. Несколько раз ее голова уходила под воду, но Эндрю всегда был рядом и тут же приходил на помощь. Вынырнув на поверхность, она задыхалась и отплевывалась.
      К тому времени, когда они решили закончить урок, Рейчел уже проплывала вдоль всего берега маленького пруда и не сомневалась, что сможет сделать это на глубине.
      Они оделись, собираясь возвращаться, и тут Эндрю попросил ее найти дорогу к хижине. Рейчел растерянно осмотрелась по сторонам. Все казалось таким одинаковым… Как тут узнаешь, куда надо идти?
      Нагнувшись, она принялась разглядывать землю. Эндрю терпеливо ждал. В одном месте было утоптано больше, чем везде. Она пошла в этом направлении и торжествующе обернулась к Эндрю, заметив на дереве маленькую зарубку. Через несколько минут они вышли на поляну перед хижиной.
      – У меня получилось! – с гордостью воскликнула она и бросилась в его объятия.
      Эндрю засмеялся и закружил жену, радуясь не меньше ее.
      Держась за руки, они вошли в дом.
      – Ты способная ученица, Рейчел. Завтра я покажу тебе, как пользоваться луком и ножом.
      Она остановилась и нахмурилась.
      – Мне не хочется учиться убивать, Эндрю. Я никогда не смогу это сделать.
      – Иногда приходится убивать, чтобы выжить, Рейчел.
      Он шагнул в хижину, а она осталась размышлять над его словами.
      Позже вечером, когда они сидели у очага и пили кофе, Рейчел вернулась к этому разговору.
      – Скольких человек ты убил, Эндрю? – нерешительно спросила она.
      – На мой век хватит. Это дикая страна, Рейчел. Я уже говорил тебе.
      Она тайком наблюдала за ним поверх края своей чашки.
      – Сколько тебе было лет, когда ты в первый раз убил человека?
      – Восемнадцать, – отозвался Эндрю. На его скулах заиграли желваки, а в глазах появился стальной блеск. – Мне было восемнадцать лет. Он был могавк, из той банды, что напала на индейский лагерь моей матери. В то время я жил там. Ты это хотела знать?
      Рейчел замялась с ответом. Она понимала, что сильно его расстроила.
      – Ну, и что ты думаешь, Рейчел? Я дикарь, да? Такой же, как они?!
      Она дотронулась до его руки.
      – Пожалуйста, не надо, Эндрю. Не сердись и не отгораживайся от меня. Эта жизнь мне совершенно незнакома. Я никогда не знала о ее существовании и теперь пытаюсь понять ее. Кое-что в ней меня очень пугает. У меня перед глазами до сих пор стоит та кровавая бойня в Ханаане. Я помню свой ужас, когда ко мне в спальню ворвался индеец. – Она глубоко, судорожно вздохнула. – Ты когда-нибудь боялся чего-нибудь, Эндрю?
      Эндрю сидел, молча уставившись в огонь, и Рейчел решила, что он опять ускользает от нее, а тот хрупкий мостик, что начал налаживаться между ними за последние дни, рушится в пропасть. Она печально отвернулась.
      – Да, я боялся и боюсь, – ответил он очень серьезно.
      Она удивленно обернулась. Он говорил так тихо, что приходилось напрягаться, чтобы его услышать.
      – Я живу в страхе каждый день моей жизни. Есть много разновидностей страха, Рейчел. Страх смерти – всего лишь один из них.
      – Но это не тот страх, с которым ты живешь, верно? – догадалась она.
      Он посмотрел на нее, и она увидела в его глазах неприкрытую боль.
      – Нет, я живу не с этим страхом.
      Рейчел отставила свою чашку и придвинулась к мужу. Взяв чашку у него из рук, она и ее поставила на пол.
      – Скажи мне, чего ты боишься, Эндрю.
      Она стояла перед ним на коленях и вглядывалась в темно-синие глаза, наполненные страданием.
      Эндрю притянул ее к себе и зарылся в душистые шелковые волосы, жадно вдыхая их сладкий аромат. Наконец он лег на спину, увлекая ее за собой, перекатился наверх и уставился в изумрудные озера ее глаз.