Коулт очень сильно занимал Кэсси, она заснула и проснулась, также думая о нем. Но почему? Сколько раз она встречала такого типа мужчин! Приезжие с вожделением во взоре и с теми же намерениями относительно нее приезжали и уезжали из Арена-Роха, но что же так отличало от них Коулта? Вчера, когда он рассказывал о своем доме и семье, она увидела в нем нечто такое, чего никак не ожидала встретить в самоуверенном помощнике шерифа. Но если не лукавить, то она не могла избавиться от мыслей о нем с тех пор, как он забрался в тот самый дилижанс.
      Считая, что все ее беды произошли от ее излишней пассивности, она решила проехаться до их ранчо. Две недели назад они вместе с Джеффом перегнали скот на нижнее пастбище, где и трава была погуще, и воды больше. Пришло время проведать стадо. Кроме того, прогулка на воздухе помогла бы ей разобраться в своих мыслях и чувствах, ведь на ранчо ей всегда легче думалось.
      Сэм и братья Джеймс подбежали к ней, когда она седлала Полуночника.
      – Да. Пора взглянуть на стадо. Хотите вместе со мной?
      – Конечно, хотим. Верно, мальчики?
      Боуи и Пити энергично закивали головами.
      – Бегите домой, и спросите у родителей.
      Вся тройка стремглав бросилась бежать, крича от радости, а Кэсси расседлала жеребца и принялась запрягать его в простую тележку.
      Она была уверена в том, что Сара Старр и Нина Джеймс позволят своим детям проехаться вместе с ней, так как апачи вели себя миролюбиво, к тому же они перебрались на свои летние кочевья.
      – Спокойно, мальчик, – ласково обратилась она к коню, когда тот встал на дыбы, недовольный тем, что на него надевают упряжь. – Знаю, знаю, тебе больше по душе скакать свободно, но ведь это недолго, дорогой мой. Ты ведь знаешь, как детишкам хочется прокатиться до ранчо.
      Жеребец быстро успокоился, и она вывела на улицу коня, запряженного в тележку, как раз в тот момент, когда мимо конюшни проходил Коулт Фрейзер.
      Он прикоснулся к шляпе:
      – Доброе утро, Кэсси.
      Она кивнула в ответ:
      – Доброе утро.
      – Похоже, вы отправляетесь на прогулку.
      – Только доехать на ранчо, проверить стадо. – Она невольно подавила улыбку, когда заметила, как он недовольно поморщился, увидев троих ребят, которые что есть духу бежали к ним.
      – Нам разрешили, Кэсси! – Они гурьбой полезли в тележку.
      – Им так нравится ездить на ранчо, – пояснила она Коулту. – Там просторно, есть, где побегать вволю.
      – Должен сознаться, я вам признателен за это. После их отъезда я вздохну свободнее.
      – Да и мы тоже, – съязвила Сэм. – Нам вовсе не хочется, чтобы вы ходили за нами по пятам весь день, словно молочный поросенок за своей матерью.
      Коулт повернулся к Кэсси:
      – Откуда она набралась таких выражений?
      – Только не от меня, смею вас уверить. Она читает множество рассказов из дешевых журналов «Гоудиз бук».
      Сэм осуждающе взглянула на Коулта:
      – Хватит говорить обо мне, как будто меня здесь нет. Вы думаете, что в этом городе только мы единственные, кто доставляет вам неудобства?
      – С самого начала ты только этим и занимаешься, Красотка.
      – Да ладно вам все время нас дразнить, – пожаловался Боуи.
      Пити, поддерживая брата, задорно выставил вперед подбородок.
      – И какую пакость, оскорбительную для всего человечества, вы придумали на сей раз, Красотка?
      Сэм положила руки на колени и хмыкнула.
      – Вы не так уж сообразительны, помощник. Мы устроим пикник, пока вы будете здесь работать.
      – Пикник, да?
      – Вот именно. – Сэм приподняла корзину. – Мама собрала нам перекусить, чтобы Кэсси смогла покормить нас без лишних хлопот. Здесь есть и ее доля.
      – Это очень предусмотрительно с твоей стороны, Сэм, – отозвалась Кэсси.
      – По всей видимости, большую часть дня мне придется напряженно работать без вас, – сказал Коулт. – Хотя с отъездом вашей троицы преступность в городке должна резко снизиться.
      – Вы подозреваете нас в преступлениях? – спросил Боуи.
      – Вы даже не можете себе представить, насколько сильно, – ответил Коулт, пряча усмешку.
      Брови Пити недоуменно приподнялись.
      – Мы не похожи на отъявленных преступников. Сэм обхватила его за плечи, словно защищая.
      – Не обращай на него внимание, Пити. Он просто завидует, пока мы вместе с Кэсси будем отдыхать, а он будет работать.
      Усмехнувшись, Коулт легко взъерошил волосы на голове Пити.
      – Она права, парень. Она уверена, что раскусила меня. Ну что ж, веселитесь, сорванцы. И вы тоже, Кэсси. Город вам благодарен за это. – Прощаясь, он слегка дотронулся пальцами до шляпы и пошел дальше.
      – Ребята, этот помощник шерифа нас не любит, – рассудительно произнес Боуи, едва они выехали за город.
      – Не могу понять, почему вы, дети, и помощник Фрейзер не можете ужиться. Можно подумать, что он либо ненавидит детей, либо считает вас троих проказниками и шалунами.
      – Может быть, у него дурной характер, – сказала Сэм.
      – Да будет вам. Он совсем не похож на человека с дурным характером. – Кэсси взглянула на небо. – Ладно, давайте забудем о помощнике шерифа. Похоже, сегодня опять будет жара. Когда я осмотрю стадо, мы можем искупаться.
      – Ура! – хором закричали дети.
      Кэсси надеялась, что ей удастся забыть о помощнике шерифа хотя бы на время, но оказалось, что от мыслей о Коулте Фрейзере было нелегко отделаться.
      «И он знает об этом. Вот почему он не торопясь, играет со мной в кошки-мышки».
      Кэсси запела песню «О старой сивой кобыле», и вся троица подхватила ее. Одна песня сменяла другую, и воздух так и звенел от детских голосов, пока они наконец, не приехали на ранчо.
      Достигнув заветного места, Кэсси направила тележку к самой реке, распрягла Полуночника и пустила его пастись. Пока она осматривала стадо, ребятишки играли в пятнашки в роще.
      Как только Кэсси покончила с делами, она направилась вместе с детьми к самому теплому и приятному месту на реке близ ранчо.
      Река протекала через ранчо Лейзи-Би. Здесь били подземные ключи и с гор текли родники, поэтому вода в реке была все время холодной даже в летнюю жару. Как было приятно в горячий денек прыгнуть в такую воду!
      После купания они перекусили на воздухе. Затем Кэсси снова запрягла Полуночника, и они проехали к ранчо, чтобы убедиться, что все в порядке.
      – Почему больше никто не приезжает сюда, Кэсси? – спросил Боуи.
      – Возможно, потому, что ранчо принадлежит шерифу, – произнесла Сэм.
      – Разве ты забыла, что грабители угнали у нас целое стадо? Может, поэтому отец и перебрался в город, – напомнила ей Кэсси.
      – А как индейцы? – спросил Боуи.
      – Индейцы никогда не доставляли нам хлопот. Отец всегда давал им пшеницу, чтобы они сумели перезимовать, а иногда даже бычков, если они очень бедствовали.
      – Как так получилось, что они ни разу не напали на ваше ранчо, когда выходили на тропу войны?
      – Да, порой бывало страшновато, но несколько лет назад отец спас младшего сына вождя, вытащив его, утопающего, из реки. Поэтому они оставили нас в покое, разве иногда похищали лошадь или телку.
      – Почему они не украли Полуночника, Кэсси? – спросил Пит. – Полуночник – лучшая лошадь в округе.
      – Но ведь мы держали Полуночника в городе, дорогой. И ездила я на нем сюда только тогда, когда индейцы перекочевывали на летние стоянки.
      – А ты не собираешься перебраться, сюда жить? – спросил Боуи.
      – После того как у нас угнали стадо, мы не в состоянии были жить здесь. Нам пришлось распустить всех рабочих, а отец стал работать шерифом.
      – Но вы не так уж и бедны, Кэсси, – заметила Сэм. – Вам также принадлежит платная конюшня.
      – Отец не оставит работу шерифа. Кроме того, он постарел, и заниматься трудом на ранчо ему уже не под силу.
      – А что будет, когда ты выйдешь замуж? – спросила Сэм.
      – Думаю, что все будет зависеть от Теда. Впрочем, я не уверена, что он достаточно опытен, чтобы управлять ранчо.
      Сэм испуганно посмотрела на Кэсси:
      – Но ведь ты любишь жить на ранчо, Кэсси. Почему бы тебе не выйти замуж за человека, которому это тоже нравилось бы?
      – Конечно, вышла бы, но ведь, поди, угадай, в кого влюбишься. Скорее всего, это будет зависеть от того, за кого выйдет замуж Кэти. Потому что Джефф никогда не питал особой склонности к управлению ранчо. Несмотря на все это, я уверена, что когда отец уволится, он с удовольствием проведет тут остаток своих дней.
      – А что, если мистер Макбрайд не вернется назад? – спросила Сэм. – Ты будешь жить здесь или в городе?
      – Тогда, Сэм, я буду, наверное, жить здесь.
      – А ты разве совсем не хочешь выходить замуж?
      – Милая, в городе нет никого, за кого бы мне хотелось выйти.
      – Даже за помощника шерифа?
      – Помощника? Уж, не за Фрейзера ли? Боже сохрани!
      – Мама говорила, что Коулт Фрейзер стал бы для тебя хорошим мужем.
      Разговор приобрел какое-то бессмысленное направление, продолжать дальше его не стоило.
      – Послушайте, дети, скоро мы отправляемся назад в город. Давайте-ка принесите немного дров, пока я приберусь в доме. И будьте осторожны, в кучах хвороста иногда прячутся змеи.
      Пока Кэсси вытирала пыль, она неотступно думала о нелепой идее выйти замуж за Коулта Фрейзера. И как только у людей возникают подобные идеи?
      – Кэсси! Кэсси! – вдруг послышались отчаянные детские крики.
      Опасаясь самого плохого, она стремительно выбежала из дома. Навстречу ей мчались Сэм и Боуи.
      – Что случилось? Где Пити?
      – На куче хвороста, – ответила Сэм.
      – И там же скунс! – крикнул запыхавшийся от бега Боуи. – Пити пытается поймать его.
      – Господи! Почему вы не остановили его?
      – Мы пробовали, – пояснила Сэм. – Но он не слушается нас. Ты же знаешь, как он любит животных. Он думает, что это кошка.
      Кэсси подбежала к куче хвороста в тот миг, когда Пити уже подобрался к зверьку.
      – Не надо, Пити! – жалобно крикнула она.
      Но он лишь хихикнул от удовольствия.
      – Посмотри, Кэсси, кошечка.
      – Пит, оставь ее! – закричала Кэсси, но, увы, предупреждение запоздало. Скунс остановился и приподнял свой хвост, – Нет! – Кэсси ринулась вперед и подхватила Пити в тот момент, когда скунс выпустил свою ядовитую струю, она попала ей прямо в ногу.
      Сэм и Боуи прыгали чуть поодаль, издавая жалобные стоны и зажав носы. От распространившегося зловония Кэсси почти не могла дышать.
      – Мне надо снять с себя одежду. Боуи и Пит, зайдите в дом и оставайтесь там, пока я не разрешу выходить. Сэм, мне нужна твоя помощь. Начни греть столько посуды с водой, сколько сможешь. Мне нельзя заходить внутрь, иначе в доме будет пахнуть так же мерзко, как и я сама.
      Кэсси зашла в конюшню, поставила на середину большую кадку для дождевой воды и натаскала в нее несколько ведер воды из колодца. Затем она села, сняла сапоги и брюки.
      Жидкость уже просочилась сквозь брюки и осела на нательном белье. Кэсси разделась и забралась в бочку. К этому времени воздух вокруг пропитался запахом выделенной скунсом жидкости. Не в силах больше выносить эту вонь, Кэсси развязала платок на шее и заткнула ноздри его свободными концами, а затем сняла рубашку и сорочку.
      На улицу выбежала Сэм, зажимая нос:
      – Кэсси, скоро вода будет горячей.
      – Сэм, только не надо ее перегревать. Я не хочу, чтобы вы обожглись.
      – Вокруг по-прежнему ужасно воняет.
      – Знаю. Прости, Сэм, но тебе придется принести мне кусок хозяйственного мыла, коробочку пищевой соды и бутылку уксуса из кухонного шкафчика. И еще мочалку и несколько полотенец.
      Сэм рысцой побежала в дом и через пару минут вернулась с криком:
      – Вода закипает, Кэсси!
      – Очень хорошо. Только будь поосторожнее, дорогая. Как ты думаешь, ты сможешь принести ведро, не облив себя кипятком?
      – Я попрошу Боуи помочь мне. Мы же обычно вдвоем наполняем горячей водой ванну в гостинице.
      – Замечательно. Пусть он поможет тебе. Один чайник уже пустой, наполни его снова и поставь на огонь, пусть закипает. Мне придется сменить в бочке воду несколько раз, пока не смою запах.
      Надеясь, что это поможет ей избавиться от запаха скунса, Кэсси высыпала соду и вылила уксус прямо в бочку. Затем она хорошенько растворила мыло в воде – до появления пены – и начала тереть и мыть свою ногу.
      Сэм и Боуи, очень похожие на бандитов, так как их лица наполовину были скрыты под платками, вместе притащили тяжелый чайник. Кэсси погрузилась в воду по шею, в то время как двое ребятишек осторожно вылили кипяток в бочку. Затем они снова бросились бегом в дом за другим чайником.
      На протяжении следующего часа Кэсси дважды меняла воду в бочке, пока ей не стало казаться, что она смыла запах со своего тела. Хотя она не могла с уверенностью сказать, удалось ли ей сделать это на самом деле, потому что вонь вокруг стояла невыносимая.
      Сэм вынесла ванну из дома и принялась отмывать сапоги и одежду Кэсси в воде, в которой были смешаны мыло, уксус и сода.
      – Колодец, наверное, скоро опустеет, если мы и дальше будем так черпать воду, – проворчал Боуи, когда они вместе с Сэм в двенадцатый раз тащили чайник с кипятком к конюшне.
      – Лучше помолчи, Боуи. Если бы не твой братец, то Кэсси не очутилась бы в таком положении.
      – Это хуже, чем таскать воду в первую субботу месяца, когда ковбои приезжают в город, чтобы помыться.
      Когда они в очередной раз вышли из дома, неся чайник с кипятком, к ранчо подскакал Коулт и спрыгнул с лошади.
      – Что происходит? – задал он вопрос, когда увидел, как Сэм и Боуи вдвоем несут тяжелый чайник. – У вас что, пожар в конюшне?
      – Нам некогда болтать, помощник, – ответил Боуи.
      Коулт проследил взглядом, как они скрылись внутри конюшни, и, повернув голову, увидел Пити, стоящего с жалким видом на крыльце.
      – Эй, приятель, где Кэсси?
      Пити указал рукой на конюшню.
      – Мне велено быть в доме.
      – Почему? Что ты натворил?
      У мальчика от слез затрясся подбородок.
      – Из-за меня кошечка сделала Кэсси плохо.
      – Какая кошечка?
      Неужели ее укусил дикий кот? Коулт бросился к конюшне, как вдруг остановился, почувствовав в воздухе резкий запах, который, он знал, принадлежит скунсу. Быстрый взгляд на наряд Кэсси и сапоги, мокнувшие в близстоящей ванне, объяснили ему все, что он хотел знать. Он повязал платком нос и пошел дальше. Мимо него промчались Сэм и Боуи и устремились к дому.
      Коулт осторожно заглянул внутрь: Кэсси сидела в дождевой бочке и, перекинув ногу через край, старательно ее мыла.
      Увидев его, она тут же втянула ногу в бочку и погрузилась в воду так, что на поверхности оставалась лишь ее голова.
      – Уходите отсюда!
      – У вас какие-то трудности, мисс Брейден?
      – Господи, не могу выносить этот ужасный запах! Эту гадость невозможно сравнить ни с чем на свете.
      Коулт, не удержавшись, хмыкнул:
      – Я бы сказал, что вам, вероятно, известно лучше всех, с чем это можно сравнить. Боже мой, Кэсси, всякий уловил бы запах скунса, даже еще ничего не увидев.
      – Скажите это лучше четырехлетнему ребенку.