Кончив подметать пол, Кэсси оглядела классную комнату. Всякий раз, когда она входила сюда, она вспоминала о Теде. Расставленные по полкам книги, стоявший на ее столе глобус, словарь на конторке в углу – все это было приобретено на его собственные деньги.
      Ее взгляд задержался на его послании, которое он написал в верхнем углу доски – она упорно не стирала эти строчки в ожидании его возвращения.
      «Прощай, я буду думать, и скучать по тебе. Как только закончится война, я сразу вернусь назад.
      Мистер Макбрайд».
      «Тед, ты обещал вернуться. Ты должен остаться в живых».
      Кэсси невидяще уставилась в окно: она вспоминала об их встречах, начавшихся пять лет назад, о том дне, когда она поцеловала Теда на прощание, и у нее сильно защемило сердце. Тед Макбрайд отправлялся на войну. Он был так красив – с загорелым лицом, светлыми волосами, в синей военной форме. Она думала, что сердце у нее разорвется от боли. Он держал ее за руку, в то время как майор превозносил его сверх меры, а затем пожелал, чтобы любимый учитель Арена-Роха вернулся домой целым и невредимым.
      Часы, висевшие на стене, начали бить и своим боем вывели ее из задумчивости. Кэсси с удивлением обнаружила, что уже восемь часов. Она задула лампу, шагнула за порог школы, как вдруг неожиданно натолкнулась на входившего в школу человека. Столкновение оказалось настолько внезапным, что она отшатнулась назад и ударилась головой о дверь.
      Хватая воздух ртом, она сползла по двери вниз. Перед глазами все кружилось в каком-то калейдоскопе красок и огней.
      – Вы в порядке, мисс Брейден?
      Она улыбнулась в ответ на чей-то участливый, приятного, бархатного, тембра голос.
      – В меня никогда не попадала молния. Я даже не предполагала, что началась гроза.
      – Мисс Брейден, я думаю, что надо позвать врача, – тревожно произнес мужской голос.
      Впрочем, голос подозрительно напоминал голос Коулта Фрейзера, пока ее сознание блуждало между смутным подозрением и блаженной слабостью.
      Сильные мужские руки подхватили и понесли ее, – ощущение показалось ей чудесным. Она уютно прижалась к твердой груди, приятный дразнящий запах мужчины и мыла для бритья будоражил ее спутанные чувства. Она шевельнулась, и, к ее радости, сильные руки обхватили ее еще крепче.
      Она невольно застонала, когда эти руки опустили ее на что-то твердое и совсем безучастное, – это было кресло, и будто издалека донесся голос: «Доктор, сюда!»
      Черные ресницы Кэсси трепетно вздрагивали. Наконец она сделала усилие и приоткрыла глаза. В них ворвался стремительный поток света, который затем превратился в два светящихся коричневых круга. Оцепенев, она смотрела перед собой, пока в центре каждого круга не возникло более темное пятно, густого темно-коричневого оттенка. Они напоминали виденные ею раньше глаза жеребенка.
      Кэсси поморгала несколько раз, пока в глазах у нее окончательно не прояснилось. Сосредоточив взгляд на человеке, который склонился над ней, она увидела строгое мужественное лицо с широким лбом и выступающим вперед подбородком – характерным признаком воли и решительности.
      Очевидно, когда-то у него был сломан нос, о чем свидетельствовал небольшой изгиб на переносице. Веселые морщинки прятались в углах его глаз. Как она раньше не замечала этого?
      Когда вместо выражения тревоги на его лице появилась улыбка, она перевела взгляд на его губы, побуждавшие на таком близком расстоянии к чему-то волнующему и чувственному. Слегка откашлявшись, Кэсси дотронулась дрожащей рукой до своей головы.
      – Что со мной случилось?
      – Учительница, боюсь, вы ударились о свой колокол. – По его губам скользнула застенчивая улыбка, которая пробила еще одну брешь в ее обороне.
      – Держу пари, что вы сами мастер бить в колокол, – пробормотала она. – Как это вы, мистер Фрейзер, наловчились сбивать с ног членов моей семьи?
      Он усмехнулся и едва приоткрыл рот, как, к глубокому облегчению Кэсси, в дверях появился доктор Уильямс.
      Врач нагнулся над ней и с озабоченным выражением на лице спросил:
      – Как ты себя чувствуешь, Кэсси?
      – Сейчас лучше, доктор Уильямс. Разве только немного болит голова.
      Она попыталась выпрямиться в кресле, и крепкие руки Коулта помогли ей сесть поудобнее. Доктор Уильямс посмотрел ее глаза и проверил рефлексы.
      – Ничего страшного, моя дорогая. Но, возможно, легкое сотрясение. – Он достал две пилюли. – Вот это должно облегчить твою боль.
      Коулт подал Кэсси стакан воды, и она проглотила обе таблетки.
      Врач защелкнул свой саквояж и похлопал ее по плечу.
      – Кэсси, завтра я взгляну на тебя. – Он повернулся к Коулту. – Меня ждут в соседнем доме, там женщина мучается в родах, и я должен поспешить. Мой экипаж здесь, на улице. Вы не довезете осторожно Кэсси до дому?
      – О чем речь, доктор.
      – Это совсем излишне. Мне уже стало лучше, – отозвалась Кэсси. – Благодарю вас.
      – Ну, Кэсси, выздоравливай.
      – Я здорова, – упрямо повторила Кэсси.
      Но врач уже вышел.
      Кэсси решила, что и ей пора возвращаться восвояси, и встала на ноги. Но не успела она пройти и двух шагов, как ее, падающую, вовремя подхватил Коулт.
      – Мисс Брейден, я не думаю, что вам стоит идти пешком. Я настоятельно прошу позволить довезти вас до дому.
      – Но в этом действительно нет никакой нужды. У меня голова уже почти не кружится.
      – Нет, это дело решенное. Я в долгу перед вами за все то беспокойство, что причинил вам.
      Почему-то она опасалась оказаться в экипаже наедине с этим человеком.
      – Мистер Фрейзер…
      – Коулт, – поправил он.
      – Да, Коулт… Кроме вашей, здесь есть и моя доля вины. Поэтому вы нисколько не обязаны…
      Он, молча крепко взял ее под локоть.
      – Не возражайте! – Его твердо очерченный подбородок, которым она только что восхищалась, решительно выдвинулся вперед.
      Вскоре Кэсси обнаружила себя удобно сидящей в экипаже доктора. Он был совсем рядом, и это больше всего беспокоило ее. Все – его более чем шестифутовый рост, крепость его мускулов, его запах – выдавало в нем настоящего мужчину.
      Повернув голову и не отворачиваясь, он разглядывал ее с открытым восхищением.
      – Ну? – спросил он.
      – Что «ну»? – огрызнулась она.
      Видимо, ей больше всего хотелось, чтобы у нее появился повод выскочить из экипажа.
      Как будто прочитав ее мысли, Коулт произнес заботливым голосом:
      – Как, вам уже лучше?
      – Намного.
      «Боже мой, с какой стати я строю из себя дурочку перед ним?»
      – Таблетки помогли, – прибавила она примирительным тоном.
      – Спорим, что вы сегодня не обедали.
      – Вы правы. – Уставшая и проголодавшаяся, она поняла, как незаметно пролетел для нее день.
      Через миг до нее дошло, что их экипаж остановился прямо перед входом в ресторан, славившийся более изысканной кухней по сравнению с гостиничной. Коулт подхватил Кэсси с сиденья.
      – Давайте зайдем, мисс Брейден. Мне бы не хотелось, чтобы вы в обмороке упали прямо на меня.
      Когда он опустил ее на землю словно пушинку, ее ноздри еще трепетали от его дразнящего, резкого и вместе с тем приятного запаха.
      Едва войдя в ресторан, Кэсси заметила, как несколько обедающих посетителей приветствовали Коулта взмахом руки. Он помахал им в ответ.
      Свет свечей, тихие звуки струнного квартета, небольшой по размерам зал создавали уютную атмосферу. Такая обстановка служила приятным контрастом тем хриплым крикам, которые часто проникали из бара в столовую гостиницы.
      Коулт провел Кэсси к отделенной бархатными портьерами кабине в самом углу ресторана.
      Официант, Харри Стэндиш, приветствовал Коулта, словно старого знакомого, тогда как на долю Кэсси выпало обычное вежливое приветствие, хотя она и Харри были школьными товарищами.
      – Как здоровье отца, Харри? – задала вопрос Кэсси.
      – После того как его ударила Бесс, он стал немного неповоротливым. Сегодня у нас фирменное блюдо – куриный пирог в горшочках. Не попробуете ли его?
      – Звучит заманчиво, – отозвалась Кэсси.
      – А как вы, помощник?
      – Шериф упоминал, что ваш ресторан славится на весь город своими бифштексами. А мне нравится это замечательное блюдо. Да, Харри, передай повару, нельзя ли побыстрее? К тому же леди не менее голодна, чем я.
      – Сделаем. – Харри подмигнул Коулту и тут же удалился.
      Из простого любопытства Коулт спросил:
      – Бесс – его жена или мать?
      – Бесс – это их мул, самка.
      – И куда Бесс лягнула его?
      Кэсси покраснела.
      – Ну, в одно место.
      Коулт улыбнулся:
      – Кажется, понимаю.
      – Надеюсь, вы понимаете и то, что я считаю не совсем благоразумным позволить вам оплатить мой обед, поэтому я заплачу сама.
      – Если вы ходите по городу в мужской одежде, это вовсе не значит, что с вами нельзя обращаться как с леди, – изумленно произнес он.
      – Проклятие! – возмутилась она. – Мои слова, я полагаю, означают лишь то, что я хочу заплатить за свой обед сама.
      – Ладно. Честь вам и хвала, мисс Брейден. Ничто не вызывает у меня большего уважения, чем добропорядочный человек. Я тоже добрый малый, и чтобы доказать вам это, я могу даже позволить вам заплатить за мой обед, если вы захотите.
      Кэсси раскрыла рот от удивления.
      – Вы серьезно?
      – Абсолютно. Мне очень удобно в моей собственной шкуре. Я не собираюсь никому ничего доказывать. Может быть, поэтому вспыльчивые, как фейерверк, женщины, одевающиеся в мужской наряд, брыкающиеся жеребцы, надоедливая ребятня вкупе с глупыми шутками не трогают меня.
      Она не могла устоять против его улыбки. Он был славный и добрый, она чувствовала это.
      – Добро пожаловать в Арена-Роха, мистер Фрейзер. Мне приятно, что мы понимаем друг друга.
      Его улыбка стала еще шире.
      – Наконец-то.
      – Я не думаю, что в нашем городке найдется кто-нибудь, кто был бы похож на вас.
      Ей показалось, что пространство вокруг неожиданно сжалось, и ей стало трудно дышать, потому что он наклонился над ней и устремил на нее свой взгляд.
      – Это вас беспокоит, учительница?
      Она отодвинулась назад, в самый угол, пытаясь выйти с достоинством из затруднительного положения.
      – Я должна признаться, что Арена-Роха приятно поражен. Ваше появление здесь, Коулт, стало желанным и даже ожидаемым.
      Сработало. Он откинулся на спинку сиденья.
      – Да, городок такой небольшой и мирный.
      – Но вы здесь всего лишь второй день. У вас просто не было возможности разглядеть нас получше.
      – Поскольку я собираюсь исполнять обязанности помощника шерифа всю неделю, то, вне всякого сомнения, успею познакомиться почти со всеми местными жителями. Мне всегда хотелось стоять на страже закона, так что в вашем на редкость тихом городке мне выпала возможность приобрести некий опыт по части поддержания порядка.
      – Но у нас в городе не всегда так спокойно, особенно с субботы на воскресенье, когда сюда приезжают фермеры и рабочие.
      – О, еще лучше. Приобретенный опыт пойдет только на пользу.
      Коулт взмахом руки подозвал Харри.
      – Что бы вы хотели выпить? Вино? Может, ликер?
      – Ничего не надо, благодарю, – ответил Харри. – Но пусть это не мешает вам заказать то, что вам хочется.
      Коулт заказал себе стакан пива, затем уставился на нее, как кот на банку сметаны.
      Кэсси твердо считала, что он пригласил ее на обед, разумеется, не по сердечной доброте. Но если он искал девушку, чтобы поразвлечься, тогда он оплошал – придется его разочаровать.
      – Помощник шерифа, я надеюсь, вы понимаете, что обед не повлечет за собой никаких последствий.
      – Какая досада! А я так надеялся, что у вас есть скрытый мотив.
      – Очень смешно, помощник Фрейзер.
      Коулт мягко взял ее за левую руку, и у Кэсси сразу подскочил пульс.
      – Как приятно убедиться в том, что на этой ручке все-таки нет обручального кольца.
      – Я помолвлена. – Она быстро отдернула руку.
      – В самом деле? И где же скрывается этот счастливчик?
      – Он до сих пор еще не возвратился с войны. Дружелюбно улыбаясь, он снова склонился над ней.
      – Ну что ж, воспользуемся тем, что его нет. Помолвлены вы или нет, но мне несказанно приятно находиться в вашем обществе.
      Вскоре они мирно беседовали, и она с удовольствием слушала его рассказы о забавных переделках, из которых ему приходилось выбираться, причем в большинстве случаев одним из действующих лиц был он сам: когда вы слишком юны, то не понимаете, что делаете.
      От ее былой сдержанности не осталось и следа, она поминутно вставляла свои замечания в его оживленную болтовню, беззаботно смеялась и улыбалась в ответ, глядя на его веселое лицо.
      К тому времени, когда подали кофе, они уже были между собой на короткой дружеской ноге. Коулт снова наклонился к ней.
      Кэсси ощутила особую хрипловатость в его голосе. Голова склонилась к ее голове так близко, словно они тихо шептались о чем-то, а его нога прижалась к ее ноге.
      Когда проводишь вечер с таким обаятельным человеком, как Коулт Фрейзер, время летит незаметно, к тому же Кэсси влекло к нему чувство, которого она не испытывала даже к Теду. И это несмотря на то, что она повстречалась с этим человеком лишь вчера!
      Когда он сжал рукой ее бедро, Кэсси, испугавшись своих тайных мыслей, резко произнесла:
      – Я девушка, воспитанная по-старомодному, мистер Фрейзер.
      – Что это означает?
      – Это означает, что я разборчива в своих знакомствах. – Она сняла его руку со своей ноги.
      Глядя на нее из-под полуопущенных век, Коулт сделал несколько глотков кофе.
      – Я поражен.
      Она бросила на него скептичный взгляд:
      – О, вы поражены, это ясно как божий день.
      – Что заставляет вас сомневаться в этом?
      – Вы имеете хоть какое-то представление, сколько раз кое-кто из приезжавших в город ковбоев пытался затянуть меня на сеновал? Как вы полагаете, почему я предпочитаю носить мужской наряд?
      Коулт рассмеялся:
      – Неужели вы хотите уверить меня в том, что под этой мужской рубашкой прячется сердце испуганной женщины?
      При этом изумление в его глазах было таким же неподдельным, как и его заразительный смех.
      – Совсем не испуганной, – возразила она ему добродушно, – а, скорее, уставшей от мужчин, которые полагают, что мне неизвестно, что скрывается за их намерениями. Как, к примеру, за вашими.
      – Мои намерения ясны, мисс Брейден. Итак, у меня есть неделя, чтобы затащить вас на сеновал, перед тем как покинуть город.
      – Тогда вы напрасно тратите на меня свое драгоценное время, помощник. В таком случае вы с большим успехом проведете время с одной из девушек из «Альгамбры». – Кэсси встала. – Обед был восхитительным, но мне пора домой.
      – Конечно. – Он тоже вскочил и подхватил счет.
      – Мы ведь договорились. За обед плачу я.
      – В другой раз.
      – Откуда вы взяли, что будет другой раз? – спросила она.
      – Вы знаете, Кэсси, так же хорошо, как и я, что это непременно случится.
      – Это что, вызов?
      – Дорогая, с момента нашей встречи мы ведем себя вызывающе по отношению друг к другу.
      Насчет этого он прав, подумала Кэсси, но тут он взял ее под руку, и они вышли.
      И пока он вез ее домой, его тесное соседство на сиденье докторского экипажа снова волновало и будоражило ее чувства. У ее дома он спрыгнул на землю, помог ей спуститься и провел к крыльцу.
      – Утром я зайду за вами в восемь часов, потом вместе позавтракаем.
      Но Кэсси не желала дальнейшего продолжения встреч с Коултом Фрейзером, это казалось ей очень опасным.
      – В этом нет никакой необходимости. Я позавтракаю дома вместе со своей сестрой.
      – Она с удовольствием присоединится к нам. Вы доведете до ее сведения мое приглашение?
      – Коулт, я только что сказала вам, что не собираюсь завтракать вместе с вами.
      Его темно-карие глаза встретились с ее глазами.
      – Вы что, в самом деле, предполагаете, что я не попытаюсь увидеться с вами еще раз? Чего вы так боитесь, Кэсси? Пока вы сами не позволите, между нами ничего такого не приключится.
      Опять вызов.
      – Мне очень приятно находиться в вашем обществе, Коулт, но будет благоразумнее, если я не буду встречаться с вами.
      – Почему? – мягко спросил он. – Кому вы больше не доверяете – мне или самой себе?
      Он, себе на благо, был слишком проницательным, но она упорно сопротивлялась настойчивому взгляду его карих глаз.
      – Я уже говорила вам раньше, Коулт, я помолвлена.
      – Вот как. Но, кроме того, вы еще удивительно красивы и обворожительны, Кэсси Брейден. Мне страсть как хочется увидеться с вами снова.
      Словно загипнотизированная, она смотрела, как медленно, но неумолимо приближаются его губы. Он поцеловал ее в лоб – мягко и любовно, затем его губы спустились ниже, он поцеловал ее уже в щеку, а потом припал к ее губам.
      От поцелуя она вся затрепетала. Весь вечер, находясь в такой близости от него, Кэсси гадала про себя, что будет, если он ее поцелует. И сейчас она целиком отдалась восхитительным ощущениям, охватившим ее.
      – Ведь сейчас вам вовсе не хочется попрощаться со мной? – оторвавшись от ее губ, прошептал он.
      Его теплое дыхание над ее ухом представлялось для нее мучительным искушением.
      Кэсси внезапно охватили противоречивые чувства: злость к нему за проявленную им излишнюю настойчивость и отвращение к самой себе за то, что позволила ему пробудить в ней дремавшие вот уже столько лет тайные желания.
      – Напротив… э-э… очень даже хочется. Благодарю вас за обед. Полагаю, что этот поцелуй достаточная плата за него.
      – Я захвачу вас завтра в восемь, минута в минуту.
      Возможно, эта петушиная самоуверенность срабатывала с другими женщинами, но с ней он сильно ошибался, если думал, что его воля сильнее, чем ее.
      – Спокойной ночи, Коулт.
      Она открыла дверь и исчезла внутри. Кэти уже спала. Кэсси прошла в свою комнату. Машинально раздевшись, она юркнула в постель. Ее природный инстинкт призывал ее к осторожности. После того как Тед ушел на войну, она остерегалась увлекаться каким-нибудь мужчиной, но только до сих пор. Она потрогала свои щеки и губы, раскрасневшиеся от его поцелуев.
      Увлекаясь Коултом Фрейзером, она тем самым предавала свою любовь к Теду.
      «Если я когда-нибудь влюблюсь в кого-нибудь еще, то вовсе не в такого отъявленного бабника, как Коулт Фрейзер».
      Приняв такое решение, она закрыла глаза.

      Стук в двери ровно в восемь на следующее утро не стал чем-то неожиданным для Кэсси. Она отворила входную дверь с твердым намерением избавить себя от настойчивости Коулта Фрейзера.
      Он стоял перед ней, такой красивый и мужественный, в чистых брюках и белой рубашке, с приколотой серебряной звездой на кожаном жилете. Впрочем, вокруг было немало примечательного, стоило лишь посмотреть по сторонам, но в этот миг Кэсси ничего не замечала кругом.
      Коулт охватил ее взглядом сверху донизу, от длинной косы до кончиков сапог.
      – Доброе утро, Золушка. Уже восемь, и важная особа ждет вас, чтобы позавтракать вместе, – весело приветствовал он ее.
      – Важная особа? Помощник Фрейзер, разве стоит так отзываться о самом себе?
      – Снова с утра в бой? Как вам это не надоест? Лучше скажите, вы готовы к завтраку?
      Кэсси постаралась придать лицу безразличное выражение.
      – Я думаю, что прошлой ночью я дала ясно понять, что не намерена завтракать с вами. Я же вам говорила, что уже помолвлена с другим человеком, так что нет никакого смысла, чтобы мы встречались.
      Он коротко рассмеялся, а в уголках его глаз появились веселые морщинки.
      – Мы же собираемся только позавтракать, мисс Кэсси. А то, что я услышал, похоже на невразумительное решение, принятое на пустой желудок. Так вы говорите, что не собираетесь есть? Может, тогда выпьете чашечку кофе, пока я буду завтракать?
      – Я уже поела.
      – Мне кажется, что мое приглашение также распространялось и на мисс Кэти.
      – Кэти уже спала, когда я вернулась домой, и ушла, когда я еще спала. Так что извините.
      Она закрыла Двери. Если даже такой отказ не подействует на него, то он, должно быть, напрочь лишен гордости.
      По дороге в гостиницу Коулт шел, поминутно улыбаясь. Ее отношение лишь подхлестнуло в нем решимость завоевать ее расположение, а затем лечь с ней в постель. Она боялась его или же боялась своих чувств к нему.
      Что же касается ее помолвки, то этот Макбрайд, должно быть, погиб или решил не возвращаться назад: и то, и другое было ему на руку.
      Войдя в обеденный зал гостиницы, Коулт, к своей радости, увидел Кэти Брейден. Эту радость несколько омрачал ее брат, сидевший рядом с ней. Невзирая на это, Коулт подошел к их столику.
      – Доброе утро, мисс Брейден. – Джеффу он только кивнул.
      – Мистер Фрейзер, как приятно! – откликнулась она. – Садитесь и присоединяйтесь к нам.
      Кэти по характеру настолько отличалась от сестры, что едва можно было поверить, что они были сестрами, более того, двойняшками.
      Джефф – вот кто мог быть двойником Кэсси; его рот неприязненно скривился.
      – Все-таки отец уговорил вас.
      Коулт уже знал, что Джефф сам метил на значок, приколотый к его жилету.
      – Только до тех пор, пока сюда не приедет дилижанс на Санта-Фе.
      Брейден отодвинул стул и встал из-за стола.
      – Увидимся позже.
      – Надеюсь, он не меня имел в виду, – произнес Коулт.
      – Джеффа, видимо, очень расстроило, что отец не его попросил стать своим помощником.
      – И почему не попросил? – Заметив, что его вопрос смутил Кэти, Коулт похлопал ее по ладони. – Прошу извинить меня, мисс Брейден. Это не мое дело.
      В это время Саманта Старр поставила на стол перед ним большое блюдо с оладьями и беконом.
      – Доброе утро, Красотка! – воскликнул он.
      – Сколько раз говорить вам, не называйте меня Красоткой, – проворчала девочка.
      – Доброе утро, Сэм, – ласково поздоровалась Кэти. – А я и не знала, что ты теперь помогаешь в столовой.
      – Доброе утро, Кэти. Сегодня я помогаю вместо Билли Кэмпбелла, у него опять приступ малярии, которую он подхватил во время войны. А где Кэсси?
      – Когда я уходила, она еще спала.
      – Уже проснулась, – влез в разговор Коулт. – Я зашел к ней перед тем, как идти сюда. Попросил позавтракать со мной.
      – О! – воскликнула Кэти. – И она придет?
      – Она отказалась.
      – Вероятно, не хотела портить себе завтрак, – сказала Сэм и отошла.
      Брови Кэти удивленно взметнулись вверх.
      – Кажется, я замечаю некую враждебность в ее поведении, мистер Фрейзер?
      – Коулт, пожалуйста. Правильно замечаете, мисс Кэти.
      – Но почему? И меня зовите Кэти, пожалуйста.
      Увидев ее нежную улыбку, он захотел обнять ее.
      – Знаете, Кэти, похоже, что за короткий срок пребывания в вашем городке я нажил себе трех серьезных врагов в лице вашего брата, сестры и Сэм.
      – Вы должны быть более снисходительны к Сэм, Коулт. Бедняжке пришлось так много пережить. Ей едва исполнилось шесть лет, как ее отец и пятеро близких умерли от холеры. Ее мать работает в гостинице стряпухой. Сара Старр – удивительная женщина. Сколько горя вынесла она на своих плечах. Вы знакомы с ней?
      Коулт кивнул:
      – Дэн Джеймс представил меня ей вчера. Мне очень тяжело слышать об этой трагедии, но, несмотря на это, я никак не могу взять в толк, чем вызвана неприязнь Сэм ко мне.