Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Любовные хроники Маккензи (№4) - Искусительница

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Ли Эйна / Искусительница - Чтение (стр. 8)
Автор: Ли Эйна
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Любовные хроники Маккензи

 

 


— Кстати, Салливан, — сказал он, прежде чем они разошлись, — у тебя отличный удар. Думаю, в один прекрасный день ты станешь чемпионом мира.

Ухмыльнувшись, Салливан подмигнул ему:

— Можешь в этом не сомневаться, студентик.

Глава 11

К счастью, в городе оказался доктор, он осмотрел раны Дэйва. Шон с Лидией помогли Синтии отвезти его в городок.

Несмотря на протесты Кинкейда, Синтия настояла на том, чтобы его уложили в вагоне семьи Маккензи — кровать там была шире и удобнее, чем у него. Сняв с Дэйва сапоги и штаны, Шон уложил его в постель. Уверенная в том, что с остальным справится, Синтия подтолкнула провожатых к двери.

Врач дал Дэйву внушительную дозу опиума, и Синтия по его совету всю ночь прикладывала к лицу инженера компрессы.

Все время, пока он спал, девушка меняла полотенца и держала его руки в горячей воде. К утру Дэйв проснулся, чувствуя себя ужасно. Убрав полотенце с его лица, Синтия села на край кровати и дала ему очередную дозу успокоительного.

Дэйв лежал на спине, раскинув руки, — каждая из них была опущена в тазик с горячей водой. Его лицо опухло, один глаз совсем заплыл, грудь была в синяках.

— Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше, чем выглядишь, — проговорила девушка.

— Это были самые долгие девять минут в моей жизни. Интересно, ту лошадь, что пробежалась по мне копытами, уже пристрелили?

— Прости меня, Дэйв. Я и думать не могла, что дело обернется таким образом. Этот человек грязно играет.

— Вовсе нет, — быстро проговорил Дэйв. — Он трепло и хвастун, но, как только начался бой, он вел себя нормально. А бьет он, кстати, отлично.

— Во всем виновата только я. Если бы я промолчала, этого не случилось бы.

— Не вини себя во всем, Син. Я мог бы отказаться.

— Ты бы так и поступил, если бы не я. — Протянув руку, она бережно убрала с его лица слипшиеся пряди. — Слава Богу, ты только палец сломал. — Она провела рукой по его носу. — А твой нос выдержал. — Синтия улыбнулась.

Дэйв попытался открыть опухший глаз, но у него ничего не вышло, поэтому он закрыл и другой.

— Но он был сломан в другом бою — когда я учился в колледже, — сообщил он.

— В Мичиганском технологическом?

— Да.

— Когда это было? — поинтересовалась девушка.

— В семьдесят шестом.

— Да что ты?! Мы с Бет в это время были в Уэллсли. А ты когда-нибудь ходил на балы?

— Черт возьми, нет, конечно! Лишь будущих юристов из Гарварда приглашали на эти светские вечера, а таким, как я, трудягам никто не присылал приглашений.

— Думаю, ты бы не пришел, даже если тебе и прислали приглашение.

Дэйв усмехнулся:

— Кажется, ты изучила меня лучше, чем я думал.

— Поверь мне, эти танцы были ужасно скучными. Там все было скучным. Я вытерпела два года, а потом поехала в Европу. Остальное тебе известно.

— Да, — хмуро буркнул Дэйв.

Решив, что не стоит больше развлекать его разговорами о ее порочном, по его мнению, прошлом, девушка сменила тему разговора.

— Скажи, как получилось, что ты заинтересовался дорогами?

— Железные дороги привлекали меня с детства, а хорошую работу всегда можно найти, если не боишься трудиться. Я всегда был крупным парнем и получил свою первую работу в Юнион-Пасифик в шестнадцать лет, наврав, что мне двадцать. Господи, как же я был счастлив! Накопил денег и поступил в колледж. Закончив его, я стал работать у твоего отца. Полагаю, все остальное тебе известно.

— Но ведь твоя история еще не завершена, не так ли?

— Я могу тебе сказать, чем она завершится. Все кончится, когда дорога, соединяющая Денвер с Далласом, будет построена — как мечтал твой отец.

— Значит, ты всю жизнь работал на железной дороге, — проговорила Синтия.

— Ну не всю, конечно, но половину — точно, а первую половину мечтал о дорогах. Я все делал: и паровозы водил, и мосты строил, и замерщиком был — кем угодно.

— Похоже, ты решил всю жизнь связать с дорогой. Неужели тебе не хочется иметь жену, детей? — Она вспомнила о снимке на его столе.

— Хочется, конечно. Но сначала надо построить дорогу. Я часто думаю о женитьбе, но не собираюсь становиться приходящим мужем. И не стану связывать судьбу с женщиной до тех пор, пока не буду уверен, что смогу уделять ей достаточно времени.

— Очень благородно, Кинкейд, только не думаю, что все получится так, как ты хочешь. Как говорил поэт Роберт Берне, самые лучшие планы могут провалиться. Ты и представить себе не можешь, где застанет тебя любовь. Не знаешь, кого полюбишь. Любовь так таинственна. — Улыбнувшись, Синтия добавила:

— Пожалуй, мне лучше уйти, а тебе — заснуть. — Наклонившись, она поцеловала Дэйва в губы, а потом нежно провела по ним языком. Потом осторожно дотронулась губами до каждого его синяка.

— О господи, Син, — простонал он.

— Я делаю тебе больно? — тихо спросила она.

— Нет, не делаешь. Мне так хорошо, Боже, как мне хорошо! Я начинаю забывать о боли и ранах.

— Думаю, все дело в опиуме, — поддразнила она его. Спустившись ниже, она осыпала поцелуями его грудь.

— Ты меня с ума сводишь, Син. Признаюсь, я поклялся, что ты не одержишь надо мной верх, но, кажется, начинаю сдаваться.

— Но зачем, Дэйв? Мы — взрослые люди, нас тянет друг к другу. Зачем противиться тому, что тебя влечет?

— Думаю, по той же причине, что заставила меня выйти на бой с Салливаном. Все дело в гордости…

— Скорее, в упрямстве, — поправила его девушка.

— В нежелании показаться глупцом, — возразил Дэйв.

— Но с чего ты взял, что я считаю тебя глупцом? Ты кажешься мне замечательным человеком. Ты… ты волнуешь меня… — Она продолжала целовать его. — Ты — самый красивый… самый смелый… и сильный… — шептала она между поцелуями.

— Но я недостаточно силен для того, чтобы противиться тому, что ты со мной делаешь. Как только я поправлюсь, мисс Грешница, у нас с вами будет одно дело… — Неожиданно его напряженное тело ослабело.

Синтия поняла, что опиум сделал свое дело — Дэйв заснул. Она встала. Вынув его руки из тазиков, она насухо вытерла их и нежно поцеловала каждый синяк.

По дороге в ванную, Синтия думала о девушке на фотографии.

«Прошу прощения, моя милая, но я люблю его. Ты там, а я здесь, так что все справедливо. К тому же у тебя был шанс. Почему ты не здесь, не с ним? Если бы он был моим возлюбленным, я бы никогда не оставила его».

Вернувшись в спальню, Синтия еще раз приложила к его лицу горячее полотенце, поцеловала в губы и в кончик носа и нырнула в кресло. Но обязанностей своих не забывала и меняла полотенца, как только они остывали.

Утром Лидия вошла в вагон Синтии, чтобы узнать, как Дэйв себя чувствует. Следом за ней в дверях показались Шон и Мэгги.

Когда Синтия сообщила, что Дэйв спокойно проспал всю ночь, Шон спросил:

— Так ты не против, если мы уйдем, а? А то внучка с утра теребит меня — хочется ей, чтобы мы вернулись в город.

— Конечно, я не против, — заверила его Синтия.

— Синтия, если ты хочешь пойти с ними, иди — я посижу с мистером Кинкейдом, — предложила Лидия.

— Нет, Лидия, спасибо, — покачала головой Синтия. — Пожалуй, зрелищ с меня достаточно. А ты, если хочешь, иди с Шоном и Мэгги.

— Ох, Господи, нет, я не могу, — возразила Лидия. — Это было бы… слишком, ведь меня не приглашали. Шон тут же приподнял шляпу.

— Прощения просим, миз Лидия, — заговорил он. — Еже ли вы не против, мы с Мэгги с радостью приглашаем вас.

Лидия зарделась от удовольствия.

— Я бы с удовольствием отведала еще кусочек жареного цыпленка, — призналась она.

— А я ужасно хочу съесть еще одну порцию мороженого! — закричала Мэгги. — А вы пробовали шоколадное, а, миз Лидия?

— Да, оно очень вкусное, — кивнула та. — Думаю, я бы и от мороженого не отказалась.

Синтия с улыбкой смотрела им вслед. Интересно, спрашивала она себя, признаются ли когда-нибудь Шон и Лидия в своих чувствах друг к другу? Впрочем, сначала надо бы решить свои проблемы, а уж потом думать о других людях. «Врач, исцели себя сам!»

Проснувшись утром, Дэйв был злым и раздраженным. Он чувствовал себя отвратительно. Ему казалось, что болит каждая частичка его тела; ему хотелось остаться одному, поэтому он настойчиво повторял, что должен вернуться в свой вагон.

— Я приготовила французский суп, — проговорила Синтия. — Уверена, он тебе понравится, ведь в нем только рис да окра.

— Я не хочу есть, — огрызнулся Дэйв.

— Тогда, может, чашку чаю или кофе? — предложила девушка.

— И пить тоже не хочу!

— Ты всегда такой раздражительный по утрам? Может, ванну хочешь принять? Тебе станет легче.

— Нет, я не… Черт, вероятно, ванна действительно поможет, — проворчал он.

— Отлично, я так и думала, что ты захочешь искупаться. Я уже согрела воду. Сейчас приготовлю ванну. — Синтия вышла и спальни, а вернувшись, увидела, что Дэйв встал. — Тебе помочь?

— Нет, помогать не надо, — буркнул он, направляясь в ванную.

— Ты уверен, что не хочешь есть? Не ответив, Дэйв захлопнул дверь у нее перед носом. Через четверть часа девушка постучала и вошла в ванную, держа в руках чашку. Дэйв сидел в воде, положив голову на колени.

— Послушай, если ты не хочешь есть, то хотя бы выпей это.

— Я же сказал, что не хочу лить.

— Это тебе поможет, — настаивала Синтия.

— Что там такое?

— Всего лишь касторка, милый. — Этого было достаточно, чтобы Дэйв поднял голову. — Это обычный пунш — немного бренди, сахар и горячая вода, — успокоила она.

— Ну хорошо, — согласился он, протягивая руку к чашке.

— Ванна помогла?

— Да, — кивнул он. — Сижу и думаю о том, как бы не замочить голову — Я так и полагала, Кинкейд, ты явно не соображаешь, что к чему, — улыбнулась Синтия.

— Только не надейся, что я забыл прошлую ночь Судя по всему, ты — самая преданная ученица маркиза де Сада. Девушка изумилась — Что за нелепая мысль?! Почему ты сказал это?

— Нечего изображать святую невинность, миз Син Как только я встану на ноги, мы закончим одно дельце. А теперь выметайся отсюда.

— Кстати, Кинкейд, а разговоры о прошлой ночи.. Это угроза или обещание, а? — спросила она, задерживаясь в дверях.

— Думай что хочешь. — Он улыбался, пока Синтия не закрыла за собой дверь.

Через несколько минут Дэйв, завернувшись в полотенце, вышел из ванной и направился в спальню. Он натянул джинсы, надел шляпу и, собрав в охапку остальные вещи и ботинки, поблагодарил Синтию и ушел.

Сложив руки на груди, девушка молча наблюдала за ним — Эй, Кинкейд! — крикнула она. Дэйв обернулся:

— Что?

— Когда в следующий раз будешь уходить от меня, потрудись одеться полностью, хорошо? Ты компрометируешь меня!

— Когда в следующий раз, я буду уходить от тебя, крошка, на мне будет побольше одежды, чем на тебе. — Он широко улыбнулся, но тут же скривился от боли.

— Видите, мисс Как-вас-там? — прошептала девушка. — Все справедливо. — Довольно улыбнувшись, она вернулась в вагон. Спустила воду из ванны, надела ночную рубашку и легла в постель, чувствуя себя крайне утомленной после бессонной ночи Простыни все еще хранили тепло его тела. Или это лишь казалось ей? Закрыв глаза, Синтия прижалась щекой к вмятине на подушке, оставленной Дэйвом, и быстро уснула.

После бурного уик-энда бригада железнодорожников вновь приступила к работе. Тент-Таун вернулся к обычной жизни.

Дэйв уже не так страдал от боли, как раньше, и раны его начали заживать. Огромный синяк под глазом еще не прошел, но он уже мог открывать глаз Даже рукам было лучше, правда, держать карандаш он пока не мог.

Прислонившись к дереву, Дэйв осторожно сжимал и разжимал пальцы, чтобы поскорее вернуть им былую подвижность, наблюдая тем временем за Синтией (в последнее время это вошло у него в привычку). Она стояла на берегу реки в окружении своих подопечных в белых рубашечках, готовясь дать им очередной урок плавания.

Синтия, одетая в черно-белый купальный костюм, выглядела потрясающе, но Дэйв подумал, что больше всего ей идут узкие джинсы, в которых она все чаще разгуливала по городку. Она была так обольстительна в них! Он страстно желал ее. Она хотела его так же сильно, как и он ее. Это стало ясно после памятного вечера в городе. И ожидание приносило Дэйву больше страданий, чем раны.

…Услышав крик о помощи, Синтия резко обернулась и посмотрела на реку. Дэйв проследил за ее взглядом и ужаснулся.

Кэтрин Мэри Дэннегай заплыла слишком далеко от берега. Сильное течение мгновенно подхватило малышку и понесло прочь.

Дэйв помчался вниз по реке, а Синтия бросилась в воду и быстро поплыла за девочкой.

Однако на крики о помощи отозвался и кое-кто еще. Снузер раньше Синтии прыгнул в воду и теперь плыл впереди нее к любимой хозяйке.

Поравнявшись с девчушкой, пес схватил ее за рубашку и направился к берегу. Когда Синтия подплыла к ним, Кэтрин Мэри была без сознания. Поскольку Снузер продолжал тянуть хозяйку к берегу, Синтия смогла поддерживать ее голову над водой.

Несколько девочек побежали в Тент-Таун, крича, что Кэтрин Мэри утонула. Когда Дэйв помог Синтии вытащить малышку на берег, к реке уже неслись женщины в фартуках. Несмотря на боль в руках, Дэйв положил Кэтрин себе на колено и стал ритмично нажимать ей на спину, чтобы выпустить из легких попавшую туда воду. Снузер по-своему старался помочь девчушке и изо всех сил лизал ее щеки.

Вскоре они оказались окруженными целой толпой. Прижав к губам судорожно сжатые пальцы одной руки и нервно перебирая четки другой, побледневшая как полотно Пэтти Дэннегай молча смотрела на безжизненное тельце дочери. Когда тельце девочки содрогнулось от кашля и она открыла глаза, женщина подошла к ней и опустилась на колени. Прижав дочь к груди, она ласково успокаивала заходившегося в рыданиях ребенка.

— Девочки, собирайте вещи и расходитесь по домам, — скомандовала Синтия. — Сегодня уроков не будет.

Дэйв вопросительно посмотрел на нее: ее голос показался ему равнодушным и каким-то безжизненным, а сама она — оцепеневшей. Кинкейд едва сдерживался, чтобы не подойти к ней и не обнять, но Синтия повернулась и, ни слова не говоря, устремилась к своему вагону.

Всю оставшуюся часть дня она провела в одиночестве. Вечером Дэйв, удивленный столь необычным поведением, постучал к ней.

Ее вид поразил его. Синтия была необычайно бледна, глаза опухли и покраснели от слез.

— Что ты хочешь, Дэйв?

— Я бы хотел поговорить с тобой.

— Только не сегодня. У меня нет желания разговаривать.

— Ты заболела, Синтия? Я могу что-нибудь для тебя сделать?

— Нет. Прошу тебя, мне надо побыть одной… — И она закрыла дверь.

Постояв какое-то время перед закрытой дверью, Дэйв повернулся и медленно пошел к себе. У него появилось нехорошее предчувствие. Ему казалось, что впереди его ждет беда. Большая беда.

— Доброе утро, миз Синтия! — приветствовал ее нестройный хор девичьих голосков, когда она вошла в класс.

Синтия смотрела на Кэтрин Мэри. Пятилетняя малышка выглядела не хуже, чем обычно, хотя вчера она была на волосок от гибели. Синтия внимательно оглядела остальных девочек, чьи лица светились доверием и любовью к ней.

— А почему вы не принесли с собой купального костюма, миз Синтия? — спросила Полли Келлеген. — У нас разве не будет урока плавания?

С трудом сглотнув, Синтия приготовилась сказать то, что должна была:

— Нет, боюсь, что нет. Я должна сообщить вам кое-что, девочки. Школа на некоторое время будет закрыта… Я уезжаю… Возвращаюсь в Денвер…

Девочки приуныли.

— А вас долго не будет? — поинтересовалась Мэгги. Синтия чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

— Не знаю… — едва сумела выговорить она. — Не уверена, что я вообще вернусь…

Несколько мгновений в палатке стояла тишина, а потом ее нарушили горькие рыдания.

— Вы переживаете из-за того, что я чуть не утонула? — спросила Кэтрин Мэри. — Вы из-за этого хотите уехать? — Слезы рекой текли по щекам малышки. Она опустила голову. — Простите меня, миз Синтия.

— Господи, детка, ты тут ни при чем. — Синтии казалось, что сердце ее вот-вот разорвется. — Ты не должна винить себя.

— Тогда что же мы такого натворили, что вы хотите уехать? — спросила Кэти Макгир.

— Девочки, поверьте, вы ничего плохого не сделали. Это все я… Меня надо винить. Но обещаю вам, что непременно найду себе замену, — вымолвила Синтия.

— Нам никто не нужен, кроме вас! — выкрикнула Шэннон. — Мы хотим только вас! — Ее плач был самым громким.

Синтия чувствовала себя такой несчастной, что едва не заплакала тоже.

— А у вас появится возможность показать, чему вы научились за это время. Уверена, вы не подведете меня. Я учила вас не зависеть от других, учила думать, самим принимать решения. Вы должны найти свое счастье. У вас в жизни будет немало разочарований, но если вы свободны духом, то сможете преодолеть любые трудности, — проговорила девушка.

— Я не хочу быть свободной, — всхлипывала Мэгги. — Я хочу, чтобы вы остались с нами. Пожалуйста, миз Синтия.

Пожалуйста, не уезжайте!

Остальные девочки присоединились к ее мольбам. Слезы жгли глаза и горло Синтии. Не в силах больше сдерживать себя, она быстро произнесла:

— Простите, но я должна уехать. — Ее голос дрогнул. — До свидания. Я люблю всех вас.

Сердце Дэйва тревожно забилось, когда он увидел, что Дэн Харрингтон цепляет вагон Синтии к товарному составу.

— Что случилось, Дэн?

Кочегар удивленно посмотрел на него:

— Миз Маккензи приказала прицепить ее вагон к составу, Дэйв. Ты разве не знал?

Дэйв вскочил на площадку перед дверью вагона Синтии и, постучав, вошел. Девушка вздрогнула от неожиданности.

— Может, объяснишь мне, что происходит? — спросил он.

— Я решила на некоторое время вернуться в Денвер.

— Ах, вот как… — Кинкейд почувствовал, как его захлестывает злость — на нее и на себя. Он с самого начала предвидел это. Как он мог сомневаться в таком исходе?

Синтия невидящим взглядом смотрела в окно.

— Я все хорошо обдумала, Дэйв… Вчера… вчера, — повторила она безжизненным голосом, — когда Кэтрин Мэри чуть из-за меня не лишилась жизни, я вспомнила, что ты говорил мне. Ты сказал, что мои поступки ни к чему хорошему не приводят. Ты был прав — хорошие намерения могут обернуться против человека… Я… лишь хотела помочь девочкам, а вышло так, что из-за меня одна из них едва не утонула. А ты… Ты так изменился, и все из-за меня… Знаешь, что бы я в жизни ни делала, все оборачивается против меня. Удача всегда отворачивается от меня… Поэтому мне надо уехать и обдумать все хорошенько…

— Ты собиралась сбежать, не объяснив ничего мне? Даже не попрощавшись? — с горечью спросил Дэйв. В его глазах было презрение, гнев распалял его все сильнее. — Впрочем, при чем тут я? Я должен был давно все понять. Но сейчас двенадцать девочек в классной палатке ждут, когда начнутся занятия.

— Я говорила с ними и сообщила, что уезжаю.

— Я так и знал! Знал, что им будет больно, когда ты уедешь! А не уехать ты не могла — можно было не сомневаться, что рано или поздно тебе надоест играть в учительницу. Прелесть новизны исчезла, и тебе стало наплевать на них. Они тебе надоели! Так же, как однажды тебе надоел отец, — с горечью проговорил Дэйв. — И этот твой граф из Европы!

— Но это не правда! — воскликнула Синтия.

— Нет, правда, мисс Маккензи! — И он выбежал из вагона, хлопнув дверью.

Синтия бросилась за ним. Не обращая внимания на людей, она кричала:

— Погоди, Дэйв! Мне надо все обдумать! Я должна решить, как отношусь ко всему… К нам… Кинкейд сердито посмотрел на нее.

— Но нас не существует, леди. Никогда не было и не будет. Уезжай! Убирайся отсюда! Ты можешь посмеяться над бедными глупцами вроде нас. Возвращайся к своим герцогам и графам! Только впредь держись подальше от нас. Я больше не желаю видеть твоей лживой физиономии в Тент-Тауне! И предупреди Элизабет: если ты еще хоть раз сунешься сюда, я немедленно уеду!

Охваченный яростью, Дэйв быстро пошел в сторону своего вагона, но вдруг остановился, заметив, как удивлены его поведением рабочие, и услышав плач девочек, испуганно смотревших на него. Выругавшись, он ворвался к себе в вагон и с треском захлопнул дверь.

Сев за стол, он уронил голову на руки. Услышав гудок паровоза, Дэйв подошел к окну в тот момент, когда хвост вагона семьи Маккензи, прицепленного к товарному составу, вильнув, стал постепенно удаляться.

Дэйв отвернулся от окна, прошел в свою спальню и упал на топчан, служивший ему кроватью. У него болело все тело, глаза, руки… Болело сердце…

— Черт бы тебя побрал, Синтия Маккензи! Черт бы тебя побрал!.. — бормотал он.

Глава 12

Дэйв не знал, как ему удалось уснуть, но когда он проснулся, был уже полдень. Он потерян почти полдня! Схватив шляпу, он выскочил из вагона и тут же наткнулся на девочек и их собак, сидевших в пыли напротив его вагона.

— Вам давно пора вставать, — заговорила Мэгги. Видимо, девочки поручили ей обратиться к нему.

Остальные смотрели на Дэйва так, словно видели перед собой убийцу.

— Дядя Дэйв, почему вы отослали миз Синтию? — Голос малышки дрогнул, и последние слова она договорила уже сквозь рыдания.

— Мэгги, никуда я ее не отсылал. Мисс Маккензи сама решила уехать.

— Вы лжете! — набросилась на него Кэти. — Мы все слышали, как вы говорили, чтобы она уехала и не… не возвращалась… — Разрыдавшись, девочка побежала к палаткам.

Некоторые малышки тоже заплакали и бросились за ней.

Горестные всхлипывания и причитания оставшихся девочек переросли в настоящий вой, сопровождаемый завываниями собак.

Дэйв нервно огляделся по сторонам и увидел, что едва ли не все женщины стоят вокруг, прислушиваясь к их разговору.

— Этот человек должен самого себя стыдиться, — заявила одна из них, прожигая его взглядом и неодобрительно качая головой.

— Девочки, прошу вас, успокойтесь. Плачем делу не поможешь, а вы — от слез можете заболеть, — вымолвил Дэйв.

И тут как нарочно Полли Келлеген резко согнулась и ее вырвало, причем один ботинок Дэйва оказался забрызганным.

— Это из-за вас мою сестру тошнит, злой человек! — заявила ее сестра-близняшка. — Я все расскажу папе. — Обняв Полли за плечи, Пегги повела ее домой.

— Я ненавижу вас, мистер Кинкейд! — сквозь слезы выкрикнула Кэтрин Мэри.

Эта картина — плачущая пятилетняя девочка, рыдавшая уткнувшись маме в колени, — еще долго преследовала Дэйва.

— Прощу прощения, девочки, но мне надо идти. — Оттолкнув собак, подозрительно обнюхивающих его испачканный ботинок, Дэйв поспешил назад в свое жилище.

За что ему такое наказание? Что плохого он сделал? Почему все набросились на него?

Он выглянул в окно. Мэгги и еще несколько девочек по-прежнему сидели у его вагона. Не желая вступать в дальнейшие пререкания с ними, Дэйв сел за стол и схватил один из чертежей, лежавших на нем.

В течение дня он выглядывал в окно и видел, что девочки так и сидят у его вагона. Смех, да и только! Его взяла в плен стайка девчонок и три собаки!

К вечеру, удовлетворенно улыбаясь, он отложил бумаги в сторону. В конце концов, вынужденное пленение пошло ему на пользу — никто не отрывал его от дела, поэтому он мог спокойно поработать над одним из главных проектов и вычислить, на сколько градусов надо повернуть колею, чтобы набирающий скорость поезд не заносило на поворотах. Завтра он сообщит бригаде результат своих вычислений.

Выглянув в окно, Дэйв увидел, что его «тюремщицы» исчезли, но он не сомневался, что они так просто не оставят его в покое. «Как насчет „назойливых нахалок“ при изучении буквы „н“, а, мисс Синтия? Черт возьми, забудь ее, Кинкейд! Она уехала отсюда и ушла из твоей жизни!»

За ужином никто не разделил с ним компанию, не заговорил — похоже, всем, даже холостякам, уже было известно о его «ужасном поступке». «Короткая все-таки у людей память», — подумал Дэйв, направляясь к своему вагону после невеселого ужина в одиночестве. Ведь еще совсем недавно от него требовали, чтобы он выгнал Синтию из Тент-Тауна, а теперь его считают негодяем за то, что он позволил ей уехать. Похоже, день-другой придется потерпеть, пока все не утихнет. Плюх!

Дэйв почувствовал, как что-то ударило его в спину. Какого черта?! Он не услышал выстрела, не ощутил боли. Вдруг он заметил, как еще один «снаряд», свистя, приближается к нему. Дэйв пригнулся и попытался разглядеть, кто бросает в него, но было слишком темно. Потом он упал на землю, а «снаряды» продолжали падать рядом. Один из них попал ему в руку. Вытянув руку в сторону, Дэйв нащупал один из «снарядов». Грязь! В него бросали комьями грязи!

Разозлившись, он быстро встал, предположив, что это проказы учениц Синтии, но вдруг в лунном свете разглядел фигурки двух мальчишек, быстро убегавших от него. Пригрозив кулаком, Дэйв крикнул:

— Вы ответите за это, маленькие хулиганы! Несколько человек выбрались из своих палаток и вопросительно посмотрели на него. Среди них Дэйв узнал Шона Рафферти, Лидию О'Лири, Тима Макгира, чету Дэннегаев.

— Что-нибудь случилось, босс? — спросил Шон. Осознав, до чего смешно он выглядит, выкрикивая что-то и размахивая кулаками в темноте, Дэйв раздраженно спросил его:

— Неужели твои люди не могут уследить за детьми? Вернувшись домой, он лег спать, но провел всю ночь без сна, думая о Синтии. К утру Дэйв все-таки заснул, а проснулся в поту — ему приснилось, что он держит девушку в объятиях и говорит ей о любви. Какого дьявола ему снятся такие сны?! Ведь они не испытывали любви друг к другу — одно лишь плотское влечение, знакомое женщинам и мужчинам со времен Адама и Евы.

Дэйв сел. Черт возьми, опять эти мысли терзают его! Забудь рай! Чувства, что он испытывал к мисс Грешнице приведут его в преисподнюю, чем в рай.

— Господи, опять они! — простонал Дэйв, выходя утром из своего вагона.

Прямо к нему направлялась толпа разгневанных мамаш. Подумать только! Те самые женщины, что еще так недавно жаловались на Синтию, теперь пели ей дифирамбы и требовали, чтобы он вернул девушку в Тент-Таун.

— Наши дети так сильно плачут, что не могут заснуть! — заявила Рози Макгир.

— Девочки тоже должны получать образование, — возмущалась Мэри Келлеген.

— Но это вы и ваши мужья решили, что они могут и не учиться, — защищался Дэйв.

— Мужчины приняли это решение, а не мы, — заговорила Маргарет О'Нил. — Моя Шэннон узнала от миз Синтии — благослови Господь ее доброе сердце, — что женщины тоже имеют права. А не только мужчины.

— Да-да, не только мужчины! — вторили ей остальные женщины.

— Вы, мужчины, и так слишком много себе позволяете. И теперь мы хотим перемен! — выкрикнула Пэтти Дэннегай.

— Леди! Леди! — пытался остановить их Дэйв. — Со своими претензиями обращайтесь к своим мужьям, а не ко мне! А что касается образования ваших дочерей, то мисс Маккензи обещала, что пришлет новую учительницу, как только сможет. А теперь, с вашего позволения, леди, мне надо отправляться на строительство дороги.

— Знаете что, Всемогущий и Всесильный мистер Строитель Дорог! Или вы извинитесь перед миз Синтией и попросите ее вернуться, или строить железную дорогу будут очень-очень несчастные люди! Уж мы об этом позаботимся! — уверенно проговорила Рози Макгир. — Пойдемте, леди!

Святой Вседержитель! Они еще и шантажируют его!

Остаток дня Дэйв только и думал об идиотской ситуации, в которую попал из-за Синтии. Он поздно вернулся домой, из-за чего ему не досталось ужина, а подходя к вагону, снова был обстрелян комками грязи.

На следующий день, направляясь завтракать, Кинкейд встретил Кэтрин Мэри Дэннегай.

— Доброе утро, Кэтрин Мэри, — обратился к ней Дэйв. — Как ты себя сегодня чувствуешь?

Пятилетняя девочка показала ему в ответ язык и ничего не ответила.

Снузер же облаял его, а потом побежал за хозяйкой.

Дэйв целый день выслушивал ворчание мужчин, терпел ледяные взгляды женщин, отворачивался от показывающих ему язык девчонок, старался не попадаться на глаза мальчишкам, швыряющим в него грязью, и обходил стороной глухо рычащих собак. Он даже подумал о том, что ему, видимо, придется запирать дверь, потому что пропали его чистые трусы, а потом он нашел их в леднике. Вечером к нему пришел Шон Рафферти, видимо, понимая, что нелегкий разговор неизбежен.

— Ты должен все сделать для того, чтобы эта женщина вернулась, — сказал ему Шон. — Мужчины говорят, их жены не успокоятся. Моя Мэгги плачет ночи напролет, и, я слышал, так же ведут себя все девочки. Да что там девочки — даже мальчишки приуныли.

— Не говори мне об этих хулиганах, — перебил его Дэйв. — Я знаю, это они заморозили мои трусы, они швыряются в меня грязью. А женщинам можешь еще раз повторить, что мисс Маккензи обещала прислать себе замену.

— Ты забываешь об одной вещи, приятель. Все они хотят, чтобы миз Синтия сама вернулась в Тент-Таун.

— Но это невозможно! — возмутился Кинкейд. — Она ведь решила уехать!

— Стало быть, ради всех нас, приятель, ты должен уговорить ее вернуться, — настойчиво проговорил Шон.

— Раз уж ты взялся за роль связного между мной и рабочими, старина, то передай этим людям, чтобы они приструнили своих сорванцов, мне уже надоело терпеть их выходки!

Видимо, слова Дэйва подействовали, во всяком случае, вернувшись вечером домой, он смог спокойно снять седло с коня и подойти к своему вагону. Но едва он взялся за ручку двери, как ком грязи ударился о стенку, всего на несколько футов не долетев до него. Дэйв вгляделся в темноту. Кто-то был там, и этот кто-то хотел напакостить ему.

Не прошло и часа, как к нему пришли Шон Рафферти и Лидия О'Лири. Появление Лидии после ее недавнего визита означало, что она пришла не из вежливости. Впрочем, удивляться не приходилось: Лидия была единственным человеком, еще не высказавшим своего мнения по поводу происходящего.

— Думаю, вы пришли поговорить о мисс Маккензи, Лидия, — проговорил Дэйв, когда гостья села. — Надеюсь, вы не возражаете, чтобы мы обращались друг к другу по имени и на «ты».


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19