Глава 13

Баронесса предпочла провести все утро у себя в комнате, продолжая пьянствовать.

У Линет, таким образом, появилось много свободного времени, в течение которого она размышляла над их беседой. Странно, но ее мысли занимал не трагический рассказ баронессы, а нечто совсем другое.

Вы влюбились в него.

Эти слова тетки виконта преследовали Линет, заставляя ее ходить кругами по комнате. Неужели это правда? Неужели она полюбила столь необычного мужчину? Да, она признавала, что была неравнодушна к нему. Она прислушивалась к звуку его шагов, пыталась определить его настроение, даже мечтала о том, как он прикоснется к ней, и будет объяснять необходимые премудрости. Но можно ли это называть любовью?

Конечно, нет. Значит, если она не любила Адриана, слова баронессы не должны ее беспокоить?

У него нет сердца, так и знайте. Особенно по отношению к его девушкам.

Линет вынуждена была признать, что у нее действительно возникло сильное чувство к Адриану. Необязательно любовь. Однако он волновал ее, сердил и интриговал, расстраивал и увлекал.

Она предполагала, что все это входило в обязанности виконта как наставника. И ей ни на минуту нельзя было забывать об этом. Кроме того, его дела расстроены, и он нуждается в деньгах. А это вовсе не то, что она ищет. Ей нужно богатство, обеспеченная жизнь. Она уже привыкла к мысли о том, что ей предстоит помочь сестре, поставить на ноги брата. Поэтому в недалеком будущем она должна стать богатой вдовой. А Адриану хотелось только одного: получить деньги, дабы восстановить свои владения.

После долгих часов мучительных раздумий Линет решила вернуться к своей первоначальной задаче – найти богатого мужа. Она начнет сегодня же, с прогулки с лордом Рендленом в Гайд-парке.

Линет была бы весьма благодарна баронессе, если бы та помогла ей с выбором платья. Но, поскольку леди Хантли было не до нее, Линет сделала выбор сама. Она знала, какая именно одежда подходит для этого случая, и остановилась на самом скромном платье, которое нашлось в ее гардеробе. Темно-синего цвета, из плотной ткани, оно, к счастью, не просвечивалось, хотя вырез, как и у всех остальных ее платьев, был слишком глубоким.

По крайней мере, решила Линет, в нем она не будет чувствовать себя обнаженной.

Она тщательно оделась, затем причесалась, стараясь уложить волосы так же, как они были уложены накануне похода в оперу. Ее прическа получилась, конечно, проще вчерашней, но все же, волосы красиво обрамляли лицо, смягчая ее несколько угловатые черты. Линет осталась довольна.

Рука ее невольно потянулась к баночкам с кремом и косметикой и повисла в воздухе. Стоит ли ей краситься? Она помнила совсем немногое из того, что делала баронесса, хотя и была уверена, что сможет повторить это.

Прошло довольно много времени, прежде чем Линет, наконец, убедила себя, что не может позволить себе обойтись без этого. Ей предстоит завоевать сердце богатого холостяка, и если использование косметики является частью ее плана, то она должна выполнить ее. Линет открыла баночки.

Ей трижды пришлось стирать с лица нанесенную краску, пока она не добилась того эффекта, которого хотела. Она лишь добавила немного румян на щеки и слегка подкрасила губы – ничего более. Глядя на себя в зеркало, Линет не могла понять, настоящий ли у нее румянец, появившийся от стирания, или же сами румяна. В любом случае у нее больше не оставалось времени: внизу раздался стук дверного молотка, возвещающий, что граф уже был здесь.

Линет вдруг растерялась, подумав о том, что без помощи баронессы она не сможет принять его должным образом. У нее мелькнула мысль поднять леди Хантли. Однако она тут же вспомнила, как Данворт шепнул ей, что у баронессы начался запой, и она не может появляться на людях. Линет предстояло либо отказаться от прогулки, либо махнуть рукой на светские условности.

Поскольку она сможет практиковаться в своем женском кокетстве только при наличии какого-то мужчины, Линет решила пренебречь правилами хорошего тона. «Кроме того, – подумала она, – моя репутация и без того сильно пострадала. Какое теперь это может иметь значение?»

Ей придется одной развлекать лорда Рендлена.

Выглянув из окна, она с облегчением увидела, что он приехал в четырехколесной открытой коляске. Прекрасно. Если она проедется в экипаже без верха, это ничуть не скомпрометирует ее. Ей придется нарушить правила только лишь здесь, в доме.

Она прижалась лицом к стеклу, чтобы как можно лучше разглядеть коляску. Это был красивый экипаж, который красноречиво свидетельствовал о богатстве хозяина.

Данворт постучал в дверь, и она, отвернувшись от окна, прислушалась.

– Лорд Рендлен ожидает внизу, – раздался спокойный голос дворецкого.

Линет быстро открыла тяжелую резную дверь и увидела обеспокоенное лицо Данворта.

– Как чувствует себя баронесса? – спросила девушка, все еще надеясь, что та, возможно, успела прийти в себя.

Данворт покачал головой.

– К сожалению, сегодня она не встанет. А может, и завтра тоже. – Он вздохнул. – Вы были с ней слишком суровы, мисс. Теперь это может затянуться.

– Я знаю, – с печалью в голосе ответила Линет. Она взяла шляпу и медленно вышла из комнаты.

Лорд Рендлен ожидал ее в гостиной. Он был шикарно одет – на нем был изысканный темно-синий сюртук, который прекрасно сочетался с цветом его глаз. Белокурые волосы слегка разметались, придав мужчине несколько грешный вид. Увидев, что Линет вошла в гостиную одна, он удивленно вскинул брови. В глазах старого повесы загорелся озорной огонек.

Несмотря на все переживания, Линет ощутила приятное тепло, разлившееся в ней от того восхищения, которое появилось на лице гостя.

– Мисс Джеймсон, вы превосходно выглядите. Девушка, приветствуя его, сделала реверанс.

– Милорд, – сказала она, – если я превосходно выгляжу, то это только потому, что я пыталась быть достойной вас.

Скрывая усмешку, лорд Рендлен поинтересовался:

– Мы здесь одни?

Линет подумала, но затем решила быть честной с ним.

– Боюсь, что баронесса не сможет составить нам компанию.

– Как жаль, – пробормотал он. Однако в его глазах не было ни капли сожаления.

– Насколько я понимаю, мы не сможем сегодня поехать вместе на прогулку, поскольку это было бы нарушением правил приличий... – начала Линет.

– Чепуха! – воскликнул Рендлен. – Мы не нарушим никаких приличий, если поедем на прогулку в парк.

Он сделал шаг вперед – призывно улыбаясь.

– Про нас будут болтать только в том случае, если мы останемся здесь вдвоем.

– Тогда я думаю, – бодро сказала Линет, – что нам лучше отправиться в парк. – Помедлив, она добавила: – Чтобы избежать сплетен.

Он приветливо улыбнулся, соглашаясь с девушкой. Но, предлагая ей руку, лорд неожиданно заявил:

– Возможно, нам следует немного продлить нашу встречу? Ведь не станем же мы ограничиваться прогулкой в полчаса?

– Нет, так не годится, – возразила Линет, стараясь говорить ровно.

На самом деле девушка была возмущена, хотя и понимала: раз она затеяла флирт с мужчиной, значит, ей придется отказаться от неукоснительного соблюдения условностей, разве не так?

– Я лишь забочусь о баронессе, – учтиво заметил лорд, выходя с ней из дома. – Мы должны дать ей время отдохнуть.

Линет закусила губу, помня о том, что ей следует быть пленительной.

– Возможно, мы посвятим нашей прогулке чуть больше времени, нежели дозволяется приличиями, – согласилась она.

Лорд Рендлен вскинул брови, помогая ей подняться в коляску.

– Мисс Джеймсон, я обожаю, когда вы становитесь шаловливой. Она улыбнулась, пытаясь выглядеть, как можно привлекательнее.

– Я попробую стать еще большей шалуньей.

Линет замолчала, обдумывая свои слова. Это было не то, что она хотела сказать, но слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Лорд Рендлен обворожительно улыбнулся ей и занял свое место в коляске.

Первые несколько минут он рассказывал о своих лошадях. Похоже, он относился к ним очень серьезно. «Прекрасно, – решила она, – он столько денег тратит на породистых лошадей, что было бы обидно, если бы он не умел с ними обращаться».

Через некоторое время, закончив болтать о жеребцах и кобылах, Рендлен обратился к ней:

– Итак, мисс Джеймсон, вы дочь священника.

– Нет, – мило ответила она, – я сама по себе. Мой отец был священником.

Линет и сама не знала, почему она так сказала. Она никогда прежде не отрицала связи со своими родителями, даже тайком. Впервые в жизни ей захотелось выглядеть взрослым, самостоятельным человеком. Не дочерью своего отца. Не девушкой Марлока. Даже не сестрой, компаньонкой или другом. Ей просто захотелось стать самой собой. Она выехала на прогулку с красивым джентльменом, который к тому же был еще богат и титулован.

Он кивнул, принимая ее странное утверждение.

– Прекрасно, мисс Джеймсон. О чем бы нам тогда поговорить?

Линет повернулась к нему, улыбаясь одной из своих бесхитростных улыбок. Затем она уронила веер на колени, чтобы он мог видеть вырез ее платья. Это движение вышло у нее неловко. Она никогда прежде не применяла подобного приема, однако баронесса подробно рассказала ей о языке веера. Эта тактика с веером, по словам леди Хантли, была самой откровенной, однако и самой действенной.

Мужчинам нравится смотреть на женские груди, поэтому пусть смотрят.

Лорд Рендлен не разочаровал ее: он воспользовался тем, что был выше Линет. Тем временем девушка решила продолжить разговор, как ее учила баронесса.

– Давайте поговорим о вас! – воскликнула она, обращаясь к лорду. – Я хочу знать о вас все: о ваших лошадях, экипажах, о том, как вы любите проводить время. Мне хочется знать все! Какое у вас любимое блюдо?

Если даже его и удивило столь неожиданное любопытство, то внешне он никак не проявил этого. Вероятно, вид полуобнаженной груди так подействовал на стареющего джентльмена, что он не в силах был возражать юной прелестнице. Линет недолго уговаривала его, чтобы он рассказал ей о своих собаках, о любимых пирогах с мясом и сливочных пудингах. Рендлен с увлечением говорил об охоте, о модных портных, которые шьют ему одежду, а также о том, как удобно иметь на сюртуке кармашек для часов. Все это время девушка улыбалась, глубоко дышала, чтобы ее грудь приподнималась из декольте, и запоминала все, что ей удалось узнать о собеседнике.

Если она выйдет за него замуж, все эти сведения обязательно пригодятся ей.

Они два раза объехали весь парк, и лорд Рендлен вдруг почувствовал усталость от собственной словоохотливости. Повернувшись к своей спутнице, он с неподдельным удивлением воскликнул:

– Боже мой, я рассказал вам о себе больше, чем знают мои самые близкие друзья!

Она снова мило улыбнулась ему.

– У меня есть дар слушать, милорд. Думаю, в этом состоит одно из преимуществ быть дочерью священника.

– Вот как, – заметил Рендлен и понимающе улыбнулся.

На самом деле он не понял, что она имела в виду, как не понимал и никто другой, что задачей священника по большей части было просто слушать своих прихожан. Линет считала, что, скорее всего, ее отец тоже не осознавал этого. Он учил людей, как нужно жить, а от нее требовал выслушивать их, чтобы знать, в чем они нуждаются. Порой она догадывалась, о чем они умолчали, а иногда даже предвидела, что ей предстоит услышать.

Во всем том, что лорд Рендлен ей рассказал, Линет почувствовала нечто совсем иное. Хотя он любил хорошую одежду, породистых собак и лошадей, у него было другое пристрастие. Линет не была уверена в том, какое именно; он не открылся ей настолько, чтобы понять его до конца.

Однако в течение последних десяти минут, пока Рендлен описывал ей охоту, которую он провел несколько месяцев назад, девушка ощущала непонятную тревогу. Эта охота выдалась особенно кровавой: две его собаки так разгорячились, что разорвали лису, а потом набросились друг на дружку. Кровь, клочья шерсти, и слюна разлетались в разные стороны. Лорд Рендлен взахлеб рассказывал о визге лисы, рычании собак и запахе крови. В своем рассказе он старался не упустить даже мельчайших подробностей.

Линет все это показалось очень странным, и она разволновалась.

Но в тот момент, когда девушка стала проявлять беспокойство, слушая эту историю, он закончил свой рассказ и перевел разговор на нее.

– А теперь вы расскажите мне о себе, – попросил лорд. – Как вы любите проводить время? Чему вы учитесь в доме Марлока?

Когда он задал ей этот вопрос, Линет насторожилась. Хотя его глаза сохраняли невинное выражение, она поняла, что Рендлен знает многое из того, чем занимались девушки виконта. Более того, Линет показалось, что ему известно об этом даже больше, чем ей самой, и она не на шутку встревожилась.

Тем временем лорд Рендлен остановил экипаж.

– Думаю, мы можем прогуляться, – сказал он, махнув рукой в сторону тенистой аллеи.

Линет подозрительно осмотрелась. По дорожкам аллеи неспешным шагом прогуливались десятки других пар, совсем рядом проезжали экипажи. Ей не стоит бояться за свою честь. Одарив своего спутника еще одной ослепительной улыбкой, она подумала о том, что ее уже тошнит от собственного притворства и лицемерной маски. Однако согласилась пройтись с лордом со всей любезностью.

Через несколько секунд он уже стоял рядом с девушкой, помогая ей выйти из коляски. Они зашагали по аллее.

– Марлок рассказывал вам обо мне, не так ли?

Линет от неожиданности приостановилась.

– Прошу прощения, милорд?

Рендлен фамильярно похлопал ее по руке.

– Не пугайтесь, моя дорогая. Адриан никогда не скрывал своей неприязни ко мне. Но чувства не должны мешать делу, не так ли?

Линет нахмурилась, не совсем понимая, о чем он говорит. Впрочем, она уже начинала догадываться, но продолжала изображать наивную простоту.

– Я совершенно не понимаю, о чем это вы, милорд.

Он остановился и повернулся к ней. У Линет было достаточно времени, чтобы оглядеться по сторонам. Странное дело, еще минуту назад их окружала добрая сотня людей, а теперь никого не было видно. Если не брать во внимание отдаленные звуки голосов и фырканья лошадей, могло показаться, что они здесь одни.

– Я буду говорить прямо, – поджав губы, заявил лорд. – Марлок не любит меня, а я, естественно, отвечаю ему взаимностью. Я считаю его лицемерным ничтожеством, поскольку знаю обо всех его недостатках. Но, тем не менее, дело есть дело, моя дорогая, и поэтому он позволил мне увидеться с вами сегодня. Зачем? Да потому что он знает: лорд Рендлен – подходящий купец для его товара.

Взгляд мужчины стал еще более напряженным, и Линет почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. И все-таки, несмотря на отсутствие опыта для подобных встреч, она с присущей ей смелостью выдержала его взгляд.

– Вы хотите сказать, что заинтересованы в том, чтобы жениться на мне, а я, в свою очередь, должна быть заинтересована в вашем богатстве и положении в обществе.

Он кивнул.

– Мне нравится, как рассуждают женщины Марлока.

Она робко сделала шаг назад, обдумывая слова лорда Рендлена.

– Вы делаете мне предложение, милорд? Рендлен взял ее за руку, привлекая к себе.

– Возможно, – прошептал он и резко наклонился, чтобы поцеловать ее.

Помня о предостережении виконта и о том, что поблизости находились люди, Линет ловко увернулась. Ее природный инстинкт взял верх над разумом, и она занесла руку, чтобы дать ему пощечину.

Но ей это не удалось.

Рендлен легко перехватил руку девушки, словно был готов к этому. Скорее всего, так и было, поскольку он рассмеялся, увидев ее реакцию. Затем, не выпуская запястья, он притянул руку Линет и поцеловал ее ладонь через перчатку.

– Да, Адриан умеет выбирать женщин с характером, – с радостным оживлением сказал лорд.

Она попыталась высвободить руку, но Рендлен не отпускал ее. Линет видела, как его глаза маслянисто блестели, когда он сжимал ее руку.

Вдруг лицо Рендлена стало серьезным, а взгляд настороженным.

– Что вам рассказывал Адриан? – тихо спросил лорд. Она напряглась, снова пытаясь вырваться.

– Отпустите меня!

– Что он говорил вам обо мне? – продолжал Рендлен, не обращая внимания на ее слова, как будто бы она их вовсе не произносила. – Возможно, Марлок сделал какое-то предостережение насчет меня?

Линет перестала сопротивляться, понимая, что это бесполезно. Он был слишком силен.

Неожиданно из-за поворота появилась какая-то пара. Лорд Рендлен отреагировал быстрее, чем она могла ожидать. Он опустил ее руку, придерживая ее самым скромным образом, и они снова зашагали по аллее. Этот маневр был осуществлен еще до того, как Линет заметила перемену обстоятельств.

Но, чтобы девушка не думала, будто он забыл о своем вопросе, лорд нагнулся к ее уху и произнес:

– Скажите мне, Линет, говорил ли вам виконт что-либо обо мне?

– Я не давала вам позволения называть меня по имени, – сухо заметила она.

Рендлен хихикнул; его голос показался ей низким и каким-то утробным.

– А я все равно вас так назвал, – сказал он и привлек ее к себе, пользуясь превосходством в силе и росте. – Вы должны рассказать мне, Линет. Так или иначе, но я все равно узнаю об этом.

Девушка так испугалась, что ответила, на его вопрос не задумываясь. Слова, казалось, слетели с ее губ, повинуясь не ее, а его воле.

– Виконт Марлок предупредил меня, что вы не должны прикасаться ни к чему, кроме моей руки.

Линет была потрясена тем, что произнесла эти слова вслух. Она никогда бы не сказала ничего подобного. Однако в ощущении власти лорда над ней было что-то волнующее, даже магическое. И во внешности, и в фигуре Рендлена она уловила присутствие некоей темной силы, и отчасти ей даже нравилось, что она находится под воздействием этой силы.

Должно быть, смятенные чувства Линет отразились в ее глазах, потому что лорд неожиданно заулыбался и отпустил ее, предоставляя немного свободы в качестве награды за столь приятное для него открытие.

– Очень хорошо, – тихо сказал он. – Тогда я прикоснусь только к вашей руке.

Все началось после этих слов. Для любого стороннего наблюдателя они показались бы самой невинной парой – обычные мужчина и женщина, прогуливающиеся по аллеям Гайд-парка. Никто бы не понял того, что он с ней делал.

Рендлен прикасался к ее руке. Но только непосвященный мог назвать это простым прикосновением или вежливым жестом. На самом деле его касание было развратным. Он начал с поглаживания ее пальцев, затянутых в перчатку, иногда пощипывая их или царапая.

– Милорд, – попыталась возразить Линет, но лорд заставил ее замолчать.

– Я всего лишь прикасаюсь к вашей руке, мисс, – напомнил он, усмехаясь. – Не волнуйтесь, это нисколько не нарушает приличий.

Затем Рендлен расстегнул ее перчатку. Он сделал это лишь одним движением большого пальца, но она почувствовала, как все ее тело сжалось. Когда приоткрылось запястье, он стал ласкать ее руку. Намочив свой палец во рту, Рендлен провел им по ее запястью, отчего у нее по телу побежали мурашки.

Потрясенная происходящим, Линет вспомнила о той ночи с виконтом. О том, как она чувствовала прикосновение воздуха к ее обнаженным грудям. И теперь ее тело откликнулось на это воспоминание.

Но лорд Рендлен не закончил на этом. Его влажный палец настойчиво проникал под перчатку и словно бы погружался в ее ладонь. Это было странное ощущение. Совершенно невинное движение – мужчина прикасался к ее руке – привело к тому, что все внимание Линет было приковано к этому неукротимому пальцу.

Тем временем другая его рука тоже действовала. Пока одна касалась ее ладони, другая ласкала пальцы, поочередно потягивая за них. Постепенно обе его руки наполовину стянули перчатку, и Линет внезапно заметила, что ее пальцы теперь были вынуждены оставаться сжатыми, пока он продолжал ласкать ее ладонь.

Лицо девушки раскраснелось, дыхание участилось и стало неровным. В голове ее была полная сумятица. Она чувствовала прикосновение Рендлена к своей руке и вспоминала, как виконт ласкал ее грудь. Линет казалось, что одновременно с тем, как увлажняется ладонь, охлаждаясь на воздухе, у нее между ног тоже становится влажно. Виконт никогда не упоминал об этом ощущении, но Линет, тем не менее, уже не раз испытывала его. Вот и сейчас внизу у нее стало пульсировать и наполнилось влагой.

– Это так необычно, – невольно прошептала она и закусила губу, поражаясь тому, что высказала свои мысли вслух.

– Необычно или приятно? – вкрадчиво спросил лорд.

Она взглянула на него и увидела, как заблестели его глаза. Пока она смотрела на Рендлена, он, наконец, снял с нее перчатку.

Получив свободу, ее пальцы выпрямились, позволяя ему делать все, что он пожелает.

– Вы необыкновенная, – продолжал шептать Рендлен. – Вы отзывчивая. Умная. И все еще такая невинная. – Он ухмыльнулся. – Мне это нравится.

Линет не знала, что ему ответить. Она думала о его руках, о том, как он играл с ее пальцами, а его большой палец ласкал ее запястье.

– У меня особый вкус, Линет. Адриан начал учить вас, и мне пришла в голову мысль продолжить начатую учебу.

Она была поражена как его словами, так и тем, что его рука вдруг коснулась ее соска. Она так сосредоточилась на том, что он делал с её пальцами, что не ожидала нового посягательства. Кровь закипела в ее жилах.

– Я хочу показать вам свои особые желания. Свои вкусы, – сказал Рендлен и снова протянул к ней руку.

На этот раз вместо легкого прикосновения произошло нечто ужасное: он позволил себе схватить ее за сосок и сжать его. Линет вскрикнула от боли и потрясения. Как нагло и грубо вел себя лорд Рендлен! Она оглянулась и увидела, что рядом с ними никого нет. К тому же они были скрыты от посторонних глаз густыми деревьями.

– Это было больно, не так ли? – спросил он.

Линет кивнула, не заметив, что из ее глаз брызнули слезы.

– Но какая-то часть вас получила удовольствие от этого; она сейчас трепещет, бьется в такт этой боли и желает, чтобы я снова все повторил.

Линет отвернулась, но лорд поднял ее за подбородок, заставляя смотреть в его темно-голубые глаза.

– Какая-то часть вас желает, чтобы я это сделал опять, не так ли? – настаивал он.

Девушка не знала, кивнула ли она сама или же лорд нагнул ей голову. Линет не хотела, чтобы он снова к ней прикасался. Она слышала, как бьется ее сердце, чувствовала, как напряжено все тело.

Рендлен снова сделал это. Когда она застонала от удовольствия и боли, он довольно улыбнулся и сказал:

– Вы могли бы стать способной ученицей, Линет. Я мог бы научить вас.

Она продолжала смотреть на него, не замечая, что с ее губ слетают безотчетные слова:

– Да, я согласна выйти за вас замуж.

Линет заморгала. Неужели это сказала она? Всего лишь несколько часов назад у нее появилась идея влюбить в себя Адриана. А теперь она принимает предложение Рендлена? Что с ней случилось?