ГЛАВА 6

Ру Шань медленно шел по улице, пытаясь сосредоточить внимание на центре своего духа, однако его мысли постоянно разбредались. Он все это утро провел в надежде, что получит ощущение великого удовлетворения, но покой не приходил к нему. Он так ждал момента, когда сможет принять очищенную силу инь от Ли Ди, что с радостью предвкушал утреннее занятие, представляя себе веселье и довольство, которые будут окружать его в течение всего последующего дня.

Но этого не случилось. Вместо умиротворенности он чувствовал непонятное беспокойство. Он постоянно перебирал в уме подробности их занятий. Когда ее сила инь перетекала в его рот, он чувствовал не радость, а омерзение, потому что до этого Ли Ди в ужасе пыталась убежать от него.

Что с ним было не так? Почему он думал о ее ужасе, а не о своем удовольствии?

Он предполагал, что паническое состояние Ли Ди перед началом массажа как-то отравило ее энергию. И этот яд вошел в него, заразив его тем же беспокойством, какое испытывала Ли Ди.

Но почему она так расстроилась? Она ведь до этого смирилась со своим положением. Фу Де говорил, что она даже выглядела счастливой. И все же, крича от злобы и ненависти, Ли Ди хотела убежать от него. Переизбыток в ней силы инь лишь отчасти объяснял реакцию женщины. И Ру Шань не знал, в чем истинная причина такого поведения.

К счастью, ему пора было идти на еженедельную встречу с Ши По. Он надеялся, что она сможет объяснить странное поведение Ли Ди.

Он заранее пришел в чайную. Хозяином заведения был человек, достигший степени нефритового дракона, поэтому здесь часто проходили встречи драконов и тигриц. В этом помещении имелся секретный черный ход, а также много потайных комнат для уединенных бесед и занятий. Ру Шань заранее отправил извещение о своем приходе, заказав чай со специальными травами. Чай, который им приготовят, предназначался для беседы, а не для учебы. Они оба знали, что сегодня они не будут заниматься.

Ши По ясно дала понять, что они не прикоснутся друг к другу, пока он не избавится от своего душевного разлада. Она, конечно, расстроится, когда он сообщит о своем новом провале. Но он не мог утаить от нее того, что произошло. Если он рассчитывал, что Ши По сможет помочь ему излечиться, то ему нужно рассказать о случившемся с Ли Ди.

Когда он пришел, Ши По уже была там, хотя еще не начала пить чай. На ней была одежда из тонкого голубого шелка. Покрой одеяния был не таким изысканным, как у моделей его матери, самодовольно отметил Ру Шань. И все же ничто не могло отвлечь внимания от прекрасной кожи Ши По и ее юных красных губ. Ах, как же ему не хватало их совместных занятий! Хотя только сейчас он заметил, что в течение некоторого времени вообще не вспоминал о них. Возможно, он все же не настолько скучал по ней, как ему казалось?

В любом случае он был рад видеть ее, особенно когда она принялась разливать чай. Ру Шань удобно устроился на подушках, мечтая о том, чтобы у него появилось больше времени, чтобы отдохнуть вместе с ней. В душе он сокрушался, что через час ему нужно было возвращаться назад в лавку.

Пока эти мысли проносились у него в голове, они вдвоем принялись за обычный обмен любезностями. Но вскоре Ши По напомнила ему о предмете его невеселых размышлений:

– Твой лоб опечален, Ру Шань. Ты еще не смог добыть силу инь у этой женщины-духа?

– Вчера вечером и сегодня утром.

– Да, но, похоже, это не помогло. Тебе не удалось создать поток?

Он покачал головой.

–Ее сила инь текла легко и с избытком. Я упивался ею с великой радостью.

– Прекрасно. Но, судя по тону твоего голоса, я догадываюсь, что тебе это не принесло желаемого удовлетворения?

Ру Шань кивнул, его плохое настроение вот-вот должно было прорваться сквозь напускное спокойствие.

– Она все еще сопротивляется. Я не понимаю этого. Ши По нахмурилась и наклонилась вперед.

– Неужели? Но как такое может быть?

Он поставил чашку, жалея, что не умеет гадать по чайным листьям.

– Мне тоже не понравилось бы такое заточение. Пустая комната, в которой нечем заняться...

– Но она же дух, к тому же женского пола. Ты не должен считать, будто она может рассуждать так же, как мы. Ру Шань, они живут стадами, как быки. У них больше общего со сворой собак, чем с нами.

Ру Шань, не поднимая глаз на Ши По, принялся рассматривать красивый рисунок, сделанный тушью, на котором были изображены свободно скачущие дикие лошади.

– Некоторых лошадей трудно объездить, – медленно произнес он.

Ши По кивнула.

– Тогда тебе следует быть более жестким с ней. Он вздрогнул от тона, которым это было сказано.

– Я и свою собаку не бью, Ши По. Я не стану бить Ли Ди.

Она вздохнула, но ничего не сказала. Тем не менее он почувствовал ее неудовольствие.

– А что, если мы ошибаемся, Ши По? Что, если эти чужеземцы такие же люди, как и мы? Может, их разум такой же, как и наш, просто им не хватает образованности.

Выводы, которые он сделал относительно ума Ли Ди, говорили о том, что так и было.

– И если это правда, тогда я совершаю большое злодеяние по отношению к ней. Я украл ее свободу.

От раздражения Ши По поджала губы, но ее голос оставался спокойным:

– У меня есть любимая собака. Думаю, что она рада меня видеть, когда я возвращаюсь домой, но она намеренно плохо себя ведет, когда меня нет. Мне кажется, что это умнейшая из всех собак на, свете, Ру Шань, но я никогда не забываю о том, что это собака.

– Люди-духи сумели хорошо нажиться на китайцах, Ши По . Они приобретают и продают земли с большим умом...

– Ты хочешь сказать, с большой жадностью.

Он кивнул, зная, что бесполезно обсуждать коммерческие вопросы с Ши По, как и с любой другой женщиной, но его дурное настроение заставило его продолжить:

– Думаю, что мы судим англичан, видя в них то, что желаем видеть, а не то, что есть на самом деле.

– Самые утонченные люди Китая говорили о том, что люди-духи – это всего лишь быки с руками. Ты считаешь, что они умны? Просто в денежных вопросах у них больше опыта, чем у нас.

Ру Шань покачал головой.

– Они приходят в мою лавку, покупают товары. Я видел семейные пары, детей с родителями.

– Они многому научились у нас. Подобно обезьянам, они легко и быстро учатся подражать. Но для них семья означает нечто вроде маленького стада. Ты разве не видел, что их мужчины обмениваются женами, как дети игрушками?

Ру Шань кивнул. Конечно, он видел это. В Шанхае постоянно ходили слухи о приключениях англичан.

– Мне кажется, ты ищешь трудности в ложном месте. Как дела: в лавке? Повысился ли твой оборот?

– Нет, – ответил он сердито. По правде говоря, финансовые дела его семьи шли все хуже и хуже. Помимо отсутствия таланта и умелых рук его матери, от него отвернулись поставщики тканей.Многие из них перестали привозить ему свой товар, и он не мот объяснить, почему так произошло. Но если это будет продолжаться, его семья окажется в большой нужде.

К счастью, Ши По заметила удрученность Ру Шаня и больше не задавала вопросов, которые ее не касались.

– Хорошо, теперь расскажи мне о своей работе с твоим домашним животным. Ты поделился с ней своими секретами?

– У меня нет секретов, – возразил Ру Шань. Он и раньше говорил это.

– Если ты обратишь свое внимание внутрь себя и будешь слушать себя, ты откроешь великую тайну, – сказала она.

Ру Шань кивнул, однако не совсем понял, что хотела сказать Ши По.

– Ты хочешь, чтобы я заговорил с ней так, как разговаривают с собаками, и таким образом передал ей свои секреты?

Ши По посмотрела на него, но ничего не сказала. Через несколько мгновений она встала и вежливо поклонилась, чтобы идти.

Ру Шань остался сидеть на прежнем месте, глядя на чашку с остывающим чаем. «Это странная религия, – подумал он, – которая наделяла женщину полномочиями учителя, не очень совершенна». Он знал, что женское тело по своей природе было более предрасположено к тому, чтобы достичь просветления, чем мужское, но все же полагал, что в этом учении были слабые стороны.

Ши По, решил он, не была хорошим учителем, поскольку ей не хватало понимания, как и всем женщинам. Она, например, искренне считала, что все мужчины говорили только правду. Когда-то ей сказали, что люди-духи – это всего лишь большие обезьяны, обладающие прекрасной способностью к подражанию тем, кто стоял выше их, и она всецело поверила этому. Ру Шань тоже верил этому в течение многих лет.

До некоторых пор. Теперь он уверен, почти уверен, что китайцы ошибались на этот счет. Возможно, белые варвары не были настолько дикими, какими их хотел представить в глазах народа китайский император. И если они действительно были такими же людьми, как и жители Поднебесной, то душе Ру Шаня грозила серьезная опасность. Значит, он способствовал убийству человека, а не животного, а сейчас держит в рабстве свободную женщину, а не домашнюю зверушку, как пытается убедить его Ши По.

Существовал только один способ выяснить правду, и в этом его наставница была права. Ему следовало узнать больше о людях-Духах. Он мог это сделать только путем общения с Ли Ди.

Исполненный твердой решимости, Ру Шань поднялся с подушек и тихо вышел через черный ход. Ему нужно было многое обдумать перед сегодняшним вечерним занятием.

Лидия удивилась, увидев его. Ру Шань это ясно понял, когда вошел в квартиру. Он решил провести с ней сегодняшний день, и его визит был очень неожиданным не только для нее, но и для него самого. Ру Шань ничем не мог заниматься в своей лавке, его ум был постоянно занят мыслями о Ли Ди, поэтому он отправился к ней и застал ее поглощенной беседой с Фу Де. Они говорили о фруктах.

Манго. Бананы. Яблоки.

Но еще более удивительным было то, что она говорила на шанхайском диалекте, а Фу Де отвечал ей по-английски. Между ними на полу были написаны водяные знаки, постепенно испарявшиеся с цементной поверхности.

Да, они учили друг друга. Чтобы похвастать своими успехами, Ли Ди встала, вежливо поклонилась ему и медленно заговорила на шанхайском диалекте:

– Добро пожаловать, Чэнь Ру Шань. Я рада вас видеть.

Фу Де торопливо собрал бумаги и письменные принадлежности. Он тоже поклонился, на его лице сияла улыбка, когда он заговорил на иностранном языке.

– Я уже могу многое сказать по-английски, – произнес он отчетливо. – Но вы все равно знаете этот язык лучше меня.

Ру Шань почувствовал, как его охватывает раздражение, как в нем разгорается пламя его силы ян. Ему показалось, будто внутри него вскипает масло. Он в ярости смотрел на своего слугу и Ли Ди, проводивших время в такой близости друг от друга. Чем еще они занимались, когда его не было? Какими секретами делились между собой?

Он знал, что его реакция нелогична, и понял, что в нем разгорается ревность. Но он рисковал всем, что имел, приобретая Ли Ди. Он занял деньги у своей семьи и нанял этот дом. И все зачем? Чтобы Фу Де пожинал плоды?

Нет!

Его кулаки сжались от злости, и он сделал шаг вперед.

– Убирайся отсюда, – прошипел Ру Шань по-китайски.

Фу Де, увидев, что ситуация становится непредсказуемой, быстро поклонился и выскочил за дверь. Но Ли Ди, ничего не понимая, уставилась на него расширившимися от страха глазами.

– Почему ты прогнал его? – спросила она по-китайски с сильным акцентом.

– Ему не следует быть здесь, – отрезал Ру Шань по-английски, его еще больше рассердило то, что она задала этот вопрос. Пройдя быстрым шагом к ведрам с водой, он схватил их и вылил воду из окна, не заботясь о прохожих.

– Но мы не делали ничего дурного, – настаивала она, переходя на английский язык. – Это просто способ времяпрепровождения.

Не обращая на нее внимания, Ру Шань схватил бумагу. Она была исписана корявыми символами, подобными тем, что пишет ребенок, начинающий учиться писать, но даже это злило его. Бумага была дорогой. Вот на что Фу Де тратил деньги, которые ему выдавались на еду! Для того чтобы развлекать Ли Ди? Или для того чтобы научиться самому?

– Фу Де мой слуга, – отрезал Ру Шань. – Он служит мне, а не себе.

– Он знает это! Я знаю это! Как же нам этого не знать?

– Молчи, женщина, – прорычал он по-китайски, – или...

– Или что? Ты так и будешь держать меня в бетонной коробке, где нечем заняться?

Ру Шань сделал шаг вперед, сжимая бумагу в кулаке.

– Или продам в тот притон, где я тебя нашел. Ты все еще невинна.

Он потянул носом воздух, вдыхая аромат имбиря, смешанного с померанцем, исходивший от ее кожи.

– И от тебя лучше пахнет. Я смогу получить выгоду. Будь осторожна, рабыня.

Лидия сглотнула, и он увидел, как ее бледная кожа порозовела от гнева. В глазах Ли Ди появились слезы, ее рука задрожала. Но она не сдавалась.

Она стояла, глядя ему в глаза, как будто была с ним на равных. Более смешной ситуации и придумать нельзя было. Но по какой-то странной причине ему это нравилось. Ему нравилось видеть, как она разгорячилась, как ее груди вздымались, а узел халата развязался от порывистых движений.

– Что ты от меня хочешь? – прошептала Лидия, ее голос был глухим от слез.

– Я не знаю, – он говорил правду. – Твоя сила инь не удовлетворила меня так, как я надеялся.

Ру Шань увидел, что ее охватил страх.

– Что это означает?

Он пожал плечами и отвел ее руку от себя.

– Это означает, что я сделал что-то неправильно. Или ты еще не готова. Я не знаю.

Лидия скрестила руки на груди, ее жесты были вызывающими даже сейчас, когда она дрожала от страха.

– Может быть, все дело в том, что нельзя запирать женщину в клетке и использовать ее ради своего удовольствия?

Он посмотрел на нее, думая о ее словах и не желая признавать их правдивость, однако и не возражая.

– В Китае рабство является общепризнанным фактом. Для бедных людей это несчастье, однако с ними обращаются справедливо и требуют от них только то, что они в состоянии исполнить.

– Я не рабыня. Я свободная англичанка. Ру Шань криво улыбнулся.

– Ты моя белокожая домашняя зверушка, и ты будешь здесь, пока я не решу освободить тебя.

Она сжалась и отвернулась, побежденная и униженная.

– Пусть будет так, лишь бы ты отпустил меня, – тихо произнесла Лидия.

Ру Шань нахмурился, удивленный тем, что мысль о ее освобождении не радовала его. До этого момента он с нетерпением ждал, когда сможет избавиться от этой статьи расходов и необходимости получать от нее инь. Но теперь эта мысль расстраивала его, он чувствовал какую-то тревогу, когда представлял себе, что не сможет каждое утро и каждый вечер видеть ее.

Возможно, ее сила инь помогла ему больше, чем он думал. Возможно, ему просто хотелось больше. Он вздохнул. Ему следовало больше узнать об этих людях-духах.

Размышляя над этим, Ру Шань отшвырнул бумагу и твердо направил Ли Ди назад, в ее комнату. Как обычно, они сели на Кровать. Он остро чувствовал отсутствие Фу Де и боялся, что она сможет сбежать, выбрав подходящий момент, но Ли Ди не проявляла желания этого делать.

До того момента, конечно, пока она не бросила взгляд на дверь. Ее лицо просветлело.

– Без Фу Де будет лучше. Более уединенно. Он нахмурился.

– Уединенно? Ты понимаешь значение этого слова?

– Конечно, понимаю! Почему ты считаешь, что мне нужна компания, когда я купаюсь или одеваюсь или... или когда мы...

Ее голос затих, но ему было ясно, что она имела в виду. По правде говоря, у него давно сложилось впечатление, что Ли Ди оскорбляло присутствие слуги в ее комнате.

– Но у англичан бывают большие гостиные, где люди собираются и смотрят друг на друга, пока женщины одеваются. Им не хочется уединения, – сказал Ру Шань.

– Да нет же, напротив! – Вынужденная признать правду, она сделала паузу, а потом пояснила: – Да, я слышала, что богатые женщины одеваются в своих спальнях, затем выходят в другую комнату, где находятся самые близкие друзья. Там они разговаривают, пока хозяйка заканчивает свой туалет: наносит косметику и надевает украшения. Но я не занимаюсь... – Ли Ди сделала неопределенный жест в сторону кровати, – такими вещами с посторонними.

Он был сбит с толку ее словами и покачал головой.

– Я слышал, что англичане, мужчины и женщины, собираются вместе, чтобы предаваться телесному разгулу. Вы похожи на обезьян, которые живут стаей. Вашим женщинам нравятся такие вещи.

– Абсолютная ложь! – Лидия в волнении соскочила с кровати и зашагала по комнате. – Как ты мог такое подумать? Это же отвратительно! – Она повернулась к нему. – Не знаю, откуда ты это взял, но не могу поверить, что каждый англичанин, живущий в Китае, устраивал оргии!

Оргия... Ру Шань не понял этого слова, но он догадался, что оно означало. Ли Ди была неподдельно расстроена, и ее реакция подтвердила одно из его опасений: у китайцев сложилось совершенно неправильное представление об этих варварах.

Но перед тем как поверить в это странное предположение, ему нужно было больше узнать. Он откинулся на подушки кровати, скрестив руки на груди.

– Я хочу больше узнать об англичанах. Как вы живете? Она остановилась, его вопрос озадачил ее.

– Что ты имеешь в виду? Мы живем, как и все люди. В домах. Со своими семьями.

– Семьями? Какими семьями?

– Нормальными! Мать, отец. Их дети.

Именно этого Ру Шань и боялся. Его учителя были не правы. Но чтобы убедиться в этом до конца, он внимательно посмотрел ей в лицо, стараясь заметить в нем признаки притворства.

– Но вы живете колониями! Так вы это называете? Там все живут вместе, как в стаде.

Лидия покачала головой.

– Но это не колония обезьян! Само предположение об этом омерзительно! У нас отдельные дома. Слово «колония» означает просто группу семей, которая живет на одной территории. Каждая семья живет в собственном доме.

Ру Шань кивнул.

– Вы научились этому у китайцев.

– Нет! – Лидия задрожала от гнева. – Англичане жили семьями на протяжении многих сотен лет.

Он нахмурился.

– Это невозможно. Наверняка некоторые из вас живут как обезьяны.