— Почему? — возмутился полковник. — Мы должны были уничтожить Горцев или, как минимум, надолго лишить их боеспособности. А что мы видим сейчас? Они только окрепли, получили дополнительный опыт. Через несколько месяцев численность войск Горцев будет такой же, как и до военных действий.
— Вы не видите истинной цели, Герцог, — произнес канцлер тихо, но твердо. — Мне нужно было нейтрализовать Горцев, заставить их уйти из-под власти Виктора Дэвиона, и Лорен смог все это сделать. Даже этот их бедлам, Ассамблея воинов, и то проголосовала за независимость Нортвинда. Неужели вам мало того, что Федеративное Содружество лишилось одного из своих ключевых миров и нескольких отборных полков опытных воинов? Тогда добавлю, что при помощи того самого, как вы говорите, «предателя» Лорена Жаффрея разгромлен Третий королевский полк и батальон курсантов ИННА, на обучение которых потрачены годы.
— Все равно он нас предал, сир, — упрямо повторил Герцог. — Только благодаря его приказу мы повернули назад, и Горцы уцелели. Не сойти мне с этого места, если Жаффрей не такой же подлый изменник, как Стивен Амарис и Фелан Келл.
Сун-Цу рассмеялся.
— Ну что вы! — Он махнул холеной рукой. — Лорен Жаффрей сделал все, что должен был сделать, мой дорогой полковник. У него не было другого выхода. Хотя я абсолютно уверен, что до самого конца Лорен рассматривал и иной вариант. Горцы Нортвинда — его семья, полковник. Никакой человек, если он, конечно, в здравом уме, не даст ампутировать свое ребро без наркоза. Жаффрей — часть Горцев, их плоть и кровь, а они — часть его, и с этим мы ничего не сможем поделать. Да и не будем. Зачем? Я сам дал ему шанс не выполнять до конца поручение, потому как знал заранее, что он не станет этого делать. Он прилетел на Нортвинд с целью уничтожить Горцев, но она сразу отошла на задний план. Если бы он только и думал, как ему побыстрее убить своих соплеменников, они бы это сразу заметили. Лорену никогда не удалось бы завоевать их доверие.
— Ничего не понимаю, — простодушно сказал Герцог.
— Играйте в шахматы, полковник, — наставительно произнес Сун-Цу. — Для меня отправка Лорена Жаффрея была всего лишь, выражаясь языком шахмат, гамбитом. Я жертвовал пешкой, а приобретал возможность атаковать. Если бы я учил его, как поступать в том или ином случае, его поведение было бы неестественным, и Горцы сразу же это заметили бы. Я дал ему полную свободу действий, и он все делал так, как я предполагал. Уверен, что Жаффрей до сих пор не понимает, что произошло.
— Но Горцы…
— Остались живы, — перебил полковника канцлер. — Дорогой полковник, когда я посылал Жаффрея, мне было совершенно безразлично, что с ними произойдет в конце операции. Важен был общий конечный результат — выход Нортвинда из-под власти обоих отпрысков Хэнса Дэвиона, Виктора Дэвиона и Катрин Штайнер. Разве этого не случилось? — спросил канцлер Герцога. — Теперь Горцы, разгромившие Третий королевский полк, еще долго не встанут под знамена Виктора Дэвиона. Я думаю, что, как человек военный, вы, полковник, можете спросить меня, зачем мне понадобился Нортвинд. Конечно, защитить планету от возможного вторжения со стороны Куриты я не могу, но главное ведь не в этом. Сейчас Горцы рассматривают меня как потенциального союзника в их борьбе за независимость.
— Тогда зачем вам понадобилось посылать нас к Нортвинду, если вы заранее знали, что мы там не понадобимся? — удивился полковник.
— Вы не совсем поняли меня, полковник. События могли развернуться и по другому сценарию. Лорен вполне мог вызвать вас, тогда Горцы были бы уничтожены, — невозмутимо ответил Сун-Цу. — Ведь они предали Дом Ляо, и мы вполне имеем право мстить им за этот шаг. Будем считать, что на этот раз Горцы ушли от справедливого возмездия. — Герцог не услышал слова «пока», но ясно почувствовал, что его и хотел сказать канцлер. Невысказанное, оно носилось в воздухе небольшой уютной комнатки.
— И какими будут ваши приказания относительно Лорена Жаффрея? Что я должен делать?
— Ничего, полковник. Забудьте о нем. Считайте Лорена Жаффрея попавшим в цель снарядом. Мы с вами все равно в выигрыше. Если бы Жаффрея убили, мы бы лишились всего лишь одного человека. Но Лорен победил, и Федеративное Содружество лишилось целого мира. — Сун-Цу замолчал. Взгляд его бесцветных глаз был устремлен куда-то вдаль. Внезапно канцлер вспомнил что-то приятное, и по его благородному, с тонкими чертами лицу скользнула легкая улыбка.
— Мои люди могут не понять такого решения, — угрюмо заметил полковник.
Канцлер удивленно поднял брови:
— Я почему-то предполагал, что ваши люди всегда выполняют мои приказы. Прошу вас, полковник, не лишайте меня этой маленькой радости. А своим людям скажите, что Лорен Жаффрей находится на задании. Объясните им, что оно затянется, но Лорен всегда будет в нашем строю. И только мы с вами будем знать правду.
— Как угодно Вашей Поднебесной Мудрости. — Полковник склонил голову.
— Да, у меня к вам, полковник, есть еще одно дело, — остановил Герцога Сун-Цу.
— Слушаю вас, сир.
— Подойдите к моему секретарю, и она скажет вам, когда у меня будет свободное время. Я хотел бы сыграть с вами партию в шахматы.
Полковник Герцог кивнул, затем склонился в почтительном поклоне и, пятясь, вышел из комнатки. Как только дверь за ним закрылась, лицо Сун-Цу расплылось в широкой, довольной улыбке. Это был успех, несомненный успех. Канцлер потянулся к одному из ящиков стола, выдвинул его и вытащил несколько голографических снимков. На одном из них был изображен молодой мужчина, поразительно похожий на самого канцлера. Те же глаза и такие же высокие скулы. Сун-Цу. смотрел на фотографию своего деда, Максимилиана Ляо, и глаза его увлажнились.
— Почти триста лет мы пытались вырвать Нортвинд из лап Дэвионов. Перейдя на сторону Хэнса Дэвиона, Горцы предали и тебя, и нашу страну. Их коварство обернулось для нас гибелью миллионов жизней и падением десятков миров. Мы проиграли войну, потеряли почти половину наших земель. Я выполнил то, что ты завещал мне сделать. Отныне миры Маршрута Сарна — наши миры и для Дэвионов потеряны. Я даже смог лишить Виктора Дэвиона его жемчужины — Нортвинда. То, что не смогли сделать армии и сотни боевых роботов, я сделал при помощи одного человека. — Сун-Цу улыбнулся. — Даже Катрин Штайнер осталась ни с чем. И ценой всему стала совесть одного-единственного офицера, очень разумная цена для канцлера Конфедерации Капеллана. — Сун-Цу убрал голоснимки и поднял бокал с приятным вином фучоу. Вкус его был сладок, как и вкус победы.
— Где бы ты ни был, дедушка, ты можешь спать спокойно. Это только начало…
XLI
Форт, Тара, Нортвинд,
Маршрут Драконов
Федеративное Содружество
6 ноября 3057 г.
Нахмурившись, Лорен недовольно смотрел, как техники вкатывали на территорию Форта еще один боевой робот. Дни, последовавшие после смерти Кателли, были заполнены бесконечной беготней и суматохой. Впервые за прошедшие после битвы две недели Лорену удалось наконец-то выспаться и как следует вымыться. Теперь ему, свежему и отдохнувшему, оставалось только одно — ждать. Чтобы занять себя чем-нибудь, Лорен ходил смотреть площадку, на которую приземлился Второй Кеарнский полк. Вечером был парад, поразивший Лорена грохотом и яркими красками. Когда воины проходили по улицам Тары, жители ликовали. Все это было, разумеется, чрезвычайно интересно, но утомительно. Привыкший к постоянной деятельности, Лорен всегда мучился от отсутствия какого-нибудь стоящего занятия, например битвы.
Горцы добивали дэвионовцев уже без него, Лорен отсиживался в Таре и страдал. Со смертью Кателли и охраны консульства битва с дэвионовцами не закончилась. Маршалу Брэдфорду удалось окружить в Таре часть Стрелков Стирлинг. Вначале Маклеод решил ввести в бой все имеющиеся в его распоряжении роботы, но Лорену удалось отговорить его от этого. Иначе от Тары остались бы одни обломки. Положение спасли аэрокосмические силы, они обложили войска Брэдфорда плотным огнем и дали возможность Стрелкам выйти из окружения.
Третий полк не выдержал мощных ударов авиации и дрогнул. Признав свое поражение, группами и по одиночке дэвионовцы устремились на юг и смогли бы убежать, если бы майор Хафф с несколькими ротами своих воинов не перекрыл им дорогу. Всегда осторожный коротышка принял на себя удар превосходящих сил противника и, используя свое знание местности, заманил остатки Третьего полка в топи неподалеку от Тары. Пока Брэдфорд выбирался из болот, подоспела Кошка Стирлинг и фланговой атакой положила конец дэвионовскому нашествию на планету. Человеческих потерь было немного, но роботы пострадали сильно. Самого Хаффа пришлось вытаскивать из кабины больше часа, поскольку крышка люка накрепко сплавилась с броней робота после одного из залпов дэвионовцев. Учитывая степень тяжести битвы, Лорен и многие другие считали, что майору здорово повезло.
Самой горькой потерей для Горцев была гибель заместителя Стирлинг, майора Макфранклина. В последние минуты битвы его робот оказался в самой гуще остатков дэвионовской пехоты. Остервенелые воины, чувствуя неминуемую гибель, старались нанести как можно больший урон, но гибли под точными ударами Горцев. Робот Макфранклина атаковал целый взвод пехотинцев. Не в силах открыть люк, пехотинцы взорвали отсек с боеприпасами и сами погибли вместе с Макфранклином. До сих пор Лорен видел перед собой обгорелое тело майора и его перекошенное лицо. Преследуемый Маклеодом маршал Брэдфорд, затравленный и обозленный, с остатками своей армии продолжал уходить на запад. Предвидя маршрут его отступления, Маклеод организовал засаду. Первая рота гурхов и часть полка старой гвардии атаковали отступающего маршала у развалин заброшенного производственного комплекса и уничтожили все его роботы. Видя бесполезность дальнейшего сопротивления, маршал сдался, чему оставшиеся в живых дэвионовцы были страшно рады. Как рассказывал Лорену Фаллер, они с удовольствием отсыпались и отъедались в тюрьме Форта. Ненависть Горцев не распространялась на простых воинов, даже маршал Брэдфорд пользовался у них определенным уважением. Всю вину за случившееся Горцы возлагали на Кателли, а поскольку тот был мертв, оставшихся дэвионовцев было решено отправить на Новый Авалон.
Друзья Лорена пошли в гору. Вырос престиж Фратчи. Теперь он, несмотря на свой возраст, уже считался ветераном, побывавшим в переделках. Нередко Лорен наталкивался на него в окружении толпы поклонников и поклонниц, с замиранием слушавших о похождениях бравого лейтенанта. В такие минуты Лорену всегда было очень трудно сдержать улыбку. Тайком подмигивая Фратчи, он старался побыстрее уйти. Капитан Карей потеряла свою верную «Гильотину» в последнем бою и крыла дэвионовцев на чем свет стоит. Своими причитаниями она настолько всем надоела, что от нее начали шарахаться. Внеочередное повышение в звании немного успокоило ее, а вместе с уравновешенностью к ней вернулись и старые друзья. Джейк Фаллер совершил головокружительный прыжок из лейтенантов в капитаны и ходил сам не свой от радости. Робот его был подбит еще в Парке Мира, но Фаллер нисколько не жалел о потере. Лорен радовался за всех своих друзей и очень надеялся, что когда-нибудь ему снова доведется биться плечом к плечу с ними.
С появлением Кошки Стирлинг был набран необходимый кворум, и Ассамблея воинов Нортвинда состоялась. Всю неделю до нее Зал воинской славы Горцев кипел от дебатов по одному только вопросу — объявить Нортвинд независимой планетой или нет. Эта тема затмила даже сводки военных действий. Газеты выходили с аршинными заголовками. В одних статьях идея независимости принималась «на ура», в других от нее не оставалось камня на камне. От прессы не отставало и радио. По всем каналам разом шли передачи, посвященные независимости. В конце концов победили сторонники суверенитета. То ли они были более крикливыми, то ли идея действительно была неплохая, но Лорен начал замечать, что большинство склоняются к независимости. Какой бы горячей ни была тема, но Лорена она нисколько не трогала. В последнее время он стал замкнут и мрачен.
Когда взгляд на независимость более или менее сформировался и говорить об этом стало уже скучно, выплеснулась другая тема: кто виноват в том, что на Нортвинде внезапно вспыхнула кровопролитная война? И в этом вопросе мнения, как водится, тоже разделились. Некоторые, наиболее агрессивно настроенные Горцы, считали, что всех виновных нужно немедленно отдать под суд. Эта идея была отброшена сразу, поскольку никто не смог выставить против Малвани и Маклеода никаких обвинений. Пошумев и погорланив немного, Горцы затихли. Что ни говори, но и Маклеод, и Малвани внесли свой вклад в победу, с приходом которой многое изменилось. Прежде всего исчезли верные Дэвиону жители Тары, громко протестовавшие у ворот Форта всего месяц назад.
Лорен завернул за угол и твердым шагом направился в ресторан. Прошел месяц с небольшим со времени прилета его на Нортвинд, но иногда Лорену казалось, что здесь прошла вся его жизнь. За короткое время пребывания на планете он успел поучаствовать в гражданской войне, увидеть, как рвутся нити, десятки лет связывавшие Горцев с Федеративным Содружеством. Лорен знал, что независимо от исхода голосования Нортвинд стал совсем другой планетой. Другим стал и сам Лорен Жаффрей.
В самом конце улицы Лорен увидел несколько легких боевых роботов и остановился полюбоваться грозными и величественными машинами. Направляясь дальше, Лорен внезапно вспомнил о канцлере. Великий Сун-Цу сказал, что окончательное решение — уничтожить Горцев или оставить им жизнь — он обязан принять сам. Основной задачей Лорена было нейтрализовать их и вывести из-под дэвионовской опеки. «Я не подвел вас, канцлер, — прошептал он. — Я пожертвовал своей честью, но выполнил ваш приказ. Горцы остались жить, но я не думаю, что вы на меня рассердитесь за это».
Вплоть до самой битвы в парке Лорен не знал, как ему поступить, и взял с собой два диска: один — с приказом Смертникам-Коммандос высаживаться на Нортвинде, другой — с приказом возвращаться на базу. Однако в момент, когда нужно было отправить сообщение, Лорен знал, что не предаст людей, которые доверились ему, людей, с которыми он ходил в бой. Он не мог ответить подлостью на все, что они для него сделали, а главное — забыть своего деда, навсегда оставшегося верным Горцам. Призвав на Нортвинд своих товарищей, Лорен до конца жизни считал бы себя бессердечным подонком типа Кателли.
"Я сделал свой выбор, но остался в одиночестве. В Конфедерацию Капеллана я
вернуться не могу: меня пристрелят мои же однополчане. Для них я — предатель, нарушивший клятву, данную канцлеру и Конфедерации. Клятву, скрепленную собственной кровью. И кто я сейчас? Всеми забытый командир, без робота и без войска? Значит, никто".
Людей слабых потери надолго вышибают из колеи, но Лорен был не из таких. Всю свою жизнь он что-то терял. Его мать умерла, когда Лорену не исполнилось и года. Через несколько лет погиб отец, а спустя три года ушел и дед. Лорен привык к потерям, видя в них неизбежную часть жизни, и, переживая, не замыкался в своем горе. Сейчас у него фактически ничего не было, кроме чистой совести и сознания выполненного долга. «Что бы ни случилось впереди, я знаю, что все сделанное мною правильно», — подумал Лорен, прекрасно понимая разницу между добром и злом. Настоящее сулило ему пустоту, зато он, сделав свой выбор, оказался «на высоте», и теперь ему будет легче жить.
Лорен вступил в прохладную полутьму ресторана и медленно прошел к дальнему столику, отделенному от остального зала легкой перегородкой.
— Что-то ты, парень, загрустил, — раздался веселый голос неунывающего Планкета. Задумавшись, Лорен и не заметил, как отставной майор поставил перед ним тяжелую кружку янтарного эля. Лорен улыбнулся, ему было приятно, что Планкету удалось ускользнуть от Кателли. Красочный рассказ о пережитых Планкетом опасностях и приключениях он уже слышал в самых разных исполнениях. Переходя от рассказчика к рассказчику, история обрастала все новыми и новыми подробностями и стала своего рода легендой, в которой Жаффрею отводилось одно из главных мест.
— Я не собираюсь возвращаться в Конфедерацию, — ответил он и сделал большой глоток. — Для меня там нет больше места. — Лорен сделал еще один глоток и поставил кружку. «Да оно и действительно так, я не соврал», — подумал он.
В это время в ресторан вошла группа из пяти воинов и, увидев сидящего спиной ко входу Лорена, сразу направилась к нему. Лорен очень удивился, что Планкет вдруг по-военному выпрямился и, не говоря ни слова, отошел от его столика. Услышав за спиной шаги, Лорен обернулся и увидел улыбающегося Вильяма Маклеода, а с ним еще четырех офицеров. Он вскочил со стула и отсалютовал подошедшим.
— Не возражаешь, если мы немного посидим с тобой? — произнес полковник. Лорен кивнул и посмотрел на спутников Маклеода. Одного, точнее, одну он хорошо знал, это была Малвани. Она исподлобья бросила на Лорена быстрый взгляд и отвернулась. — Познакомься, Лорен, — сказал Маклеод. — Полковник Андреа Стирлинг, майор Сэнн, полковник Кохрейн. Моего заместителя представлять не буду, ты ее уже хорошо знаешь.
— Весьма польщен, — ответил Лорен, наклонив голову. Он был наслышан обо всех этих людях как о ближайших помощниках Вильяма Маклеода. Кроме того, они являлись и командирами четырех горских полков. Ожидая, когда полковник Маклеод объявит о цели своего визита, Лорен принялся незаметно рассматривать пришедших. Справа от полковника сидела Кошка Стирлинг, довольно пожилая женщина. Ее худощавое лицо
выглядело светлым пятном на фоне копны пышных черных волос. Зеленые кошачьи глаза внимательно смотрели на Лорена. Полковник Сэнн еще не прилетел, на Нортвинде его представителем считался его сын, майор Дэвид Ли Сэнн. Молодой офицер чувствовал себя не в своей тарелке среди заслуженных ветеранов. Джеймс Кохрейн, о котором Лорен немало слышал, оказался высоким худым человеком с обветренным и почерневшим от загара благородным лицом. Вид полковника Кохрейна внушал уважение. Полковник Маклеод продолжал молчать, и Лорен пригласил всех сесть. Честно говоря, он потерял большую долю уверенности в такой представительной компании, но старался держать себя в руках.
— Очень рад познакомиться с вами, — произнес Лорен, стараясь говорить как можно уверенней.
— Давай без формальностей, майор Жаффрей, — улыбнулась Стирлинг, усаживаясь напротив Лорена. За ней последовали и остальные. — Билл рассказал обо всем, что тут происходило без нас. — Зеленые глаза полковника хитро смотрели на Лорена. — От лица всех командиров благодарю вас за все, что вы сделали для Нортвинда.
— Почему бы тебе не сказать попроще, Андреа? — перебил ее полковник Маклеод.
— То, что мы услышали, — продолжил майор Сэнн, — говорит о вашей храбрости. Вы показали себя непревзойденным водителем боевого робота. Меня просто восхитило, как вы разгадали ход дэвионовцев с той программой имитации битвы. Полковник описывал ваши действия в самых ярких красках, и, думаю, он не преувеличивал.
— Благодарю вас. — Лорен поклонился.
— Ближе к делу, друзья, — скомандовал Маклеод. — Мы пришли сюда не только для того, чтобы лишний раз посмотреть на тебя.
— Не волнуйся, наш визит никоим образом не связан с голосованием по вопросу о независимости Нортвинда, — успокоила Лорена полковник Стирлинг, заметившая его встревоженный взгляд. Все дружно рассмеялись.
— Да нет, — отмахнулся Маклеод. — Дело в другом. Во время последних битв и я и Стирлинг потеряли много высокопрофессиональных воинов, и нам нужно реорганизовать наши ряды. Набрать батальоны, отладить связь, структуру командования и все такое. Конечно, я понимаю, ты остаешься Смертником-Коммандос, то есть военнослужащим Конфедерации Капеллана, но ты же Горец. Честное слово, Лорен, мне нужны такие парни, как ты. У тебя есть чему поучиться нашим солдатам. Не знаю, как ты отнесешься к этому, но я пришел просить тебя послать в Конфедерацию Капеллана прошение об отставке и вступить в наши вооруженные силы.
— Следовательно, вы считаете меня Горцем?
— Конечно, — отозвалась Малвани. — Ты не раз нам доказывал, что ты настоящий Горец.
Лорен был крайне удивлен высказыванием Малвани. Он предполагал, что ей понадобилось все ее мужество, чтобы произнести эти простые слова. Но если его признала Малвани, значит, остальные думали точно так же. Лорен покачал головой.
— Странно, вот уже несколько дней я хочу попросить вас, полковник, найти для меня какое-нибудь место в ваших рядах, но мне стыдно обращаться к вам. Я очень рад вашему предложению. «Но почему? Не потому ли, что я обрел здесь то, в чем нуждался всю свою жизнь? Конечно. Я обрел семью, людей, которым я нужен и которые нужны мне. Чем я жил? Одними воспоминаниями. А чем была моя жизнь до того, как я прилетел на Нортвинд? Сплошной скучной цепью выполнения чужих приказов. Я был всего лишь думающей машиной. Здесь же, среди Горцев, я понял, для чего стоит жить. Они научили меня добру, поскольку сами являются воплощением добра. Что ждет меня дома, в Конфедерации Капеллана? Неминуемая смерть».
— Вот и прекрасно! — воскликнул Маклеод. — Пост, который мы тебе предлагаем, не пахнет медом, но зато над тобой будет всего один командир. Она упряма, свирепа, как пантера. Постоянно нарушает приказы, спорит по пустякам и непредсказуема. Поэтому, наверное, нам никак и не удавалось найти желающего заняться формированием нового полка.
Лорен сразу посмотрел на Малвани, только она из всех присутствующих отвечала такой зловещей характеристике. Но Малвани вдруг лукаво улыбнулась и замотала головой. Лорен повернулся и увидел направленный на него твердый взгляд зеленых глаз. Стирлинг смотрела на Лорена, как удав на кролика. «Вот это да!» — подумал он.
— Я постараюсь, чтобы ваша жизнь в качестве моего заместителя, — с металлическими нотками в голосе проговорила Стирлинг, — стала как можно более содержательной и интересной, — закончила она и положила перед ним значок своего полка. — К тому же, как я уже успела заметить, Билли слишком плохо влияет на вас.
Лорен хотел усмехнуться, но поймал серьезный взгляд Малвани. «Кажется, за этим назначением скрывается нечто большее, и, скорее всего, речь идет не только о деньгах, а обо всей будущей жизни. Ну что ж, пора Лорену Жаффрею начинать все сначала. Как же это все-таки чертовски приятно — жить для себя и своих близких!»
— Я с благодарностью принимаю ваше предложение, — произнес он. Лорен смотрел на людей, о существовании которых совсем недавно и не подозревал, но которые стали частью его семьи, его дома.
После тридцати лет ссылки клан Жаффреев снова занял свое место в рядах Горцев Нортвинда.
ЭПИЛОГ
Дворец Дэвионов, Авалон-Сити
Новый Авалон,
Маршрут Крест
Солнечная Федерация
1 января 3058 г.
Джерард Крэнстон плеснул в свой бокал еще немного бренди и сел напротив принца Виктора Штайнер-Дэвиона, своего друга и властелина.
— Да, — задумчиво произнес он. — События разворачиваются совсем не так, как мы предполагали. — Взяв хрустальный графин, он осторожно наполнил пустой бокал принца. — Я хотел бы показать вам несколько сообщений, пришедших только что. Будете смотреть?
Праздничная атмосфера, царящая во дворе и на улицах города, не трогала принца, он был угрюм и задумчив. Казавшийся незыблемым трон предков в последнее время начал раскачиваться под молодым наследником. Виктор откинулся на спинку высокого кресла, расстегнул воротник расшитого золотом парадного мундира, затем сдернул с ботинок шпоры, использовав для этого ножки резного стола.
— Разумеется, буду, — ответил принц. — Такие дела не терпят отлагательств.
— Сообщения касаются Сун-Цу и событий, происходящих на Нортвинде. Пора наконец выработать стратегию поведения с расшалившимся Ляо.
Принц поморщился. По его глубокому убеждению, только от одного упоминания имени Сун-Цу портится решительно все, вплоть до прекрасного вина.
— Джерри, в поступившем сообщении тоже говорится о чем-нибудь плохом? Я уже устал от плохих известий, — простонал принц.
Джерард Крэнстон хорошо понимал состояние своего повелителя. В последние несколько месяцев дела у Виктора Дэвиона шли из рук вон плохо. Федеративное Содружество развалилось. Сестре Виктора, Катрин, удалось расщепить государство и создать независимое Лиранское Содружество. Когда на Маршрут Сарна внезапно напали объединенные силы Ляо и Марика, она даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь брату. Агрессоры отбили практически все планеты, с таким трудом добытые отцом Виктора Дэвиона тридцать лет назад во время Четвертой войны. За все, что сейчас творилось на Маршруте Сарна, его можно было с успехом назвать «маршрутом хаоса». Марик и Ляо рвали Содружество, как гиены, откусывая кусок за куском. Каждый новый день отбрасывал Виктора в прошлое, на десятки лет назад. «Неужели они не понимают, что мне не доставляет удовольствия сидеть и смотреть, как все, что с таким трудом собирали мои предки, исчезает словно дым?» — горестно думал принц.
Крэнстон все понимал. Он поднял бокал и сделал большой глоток прекрасного бренди.
— Новостей, тем более плохих, нет, мой принц, — произнес он. — Речь идет о людях. Маршал Брэдфорд и его побитое войско с позором возвращаются из похода на Нортвинд. В письме, посланном нам полковником Маклеодом, говорится, что Горцы отправляют маршала на родину в качестве жеста доброй воли. Летит он на транспортном шаттле, очень тихоходном, поэтому и задерживается. Корабль прибудет сюда только через неделю, и маршал уже прислал вам прошение принять его.
Виктор вздохнул — Нортвинд мучил его хуже зубной боли.
— Потерять такую планету, — тихо проговорил принц. — Что этот старый идиот может сказать мне в свое оправдание? И помощничек его тоже хорош. Как его фамилия, этого неудавшегося властелина?
— Кателли, — подсказал Крэнстон, чутко улавливающий малейшие нотки недовольства в голосе принца.
— Да, да, Кателли. Оба этих придурка начали проводить на Нортвинде военную операцию, даже не удосужившись предупредить меня об этом. Да у меня и в мыслях не было отдавать приказ убивать Горцев! — кипятился Виктор Дэвион. — Наоборот! Мне нужны были их полки для защиты Терранского коридора! И вот вам результат воинской мудрости маршала Брэдфорда — Нортвинд объявляет о своей независимости и четыре полка отборных воинов уходят. — Принц покачал головой. — Мне потребуется не один год, чтобы вернуть Нортвинд в лоно Содружества.
— Из отчетов других агентов, находившихся на Нортвинде, можно прийти к выводу, что Кателли и его заместитель Лепета сильно навредили престижу Федеративного Содружества. Доказать это невозможно, оба они исчезли, а Горцы не дают нам никаких дополнительных сведений.
Известие об исчезновении командира охраны консульства и его заместителя Виктор Дэвион выслушал с абсолютным безразличием.
— Если бы эти мерзавцы остались живы, я бы расстрелял их не задумываясь. Из-за них я потерял Нортвинд. Клоуны, решившие разыграть из себя императоров! Передайте маршалу, чтобы сразу по прилете он немедленно доложил дежурному офицеру, что я сажаю его под домашний арест. Кабинетный вояка, дорвавшийся до пушки! Этого мне только недоставало! Пусть посидит и подумает, что он навытворял. И пусть благодарит меня, что я не отдаю его под суд! Все, что он сделал, вполне того стоит.
— По правде говоря, я удивлен, — заметил Крэнстон.
— И чем же, Джерри? — Принц посмотрел на своего ближайшего советника.
— Происшедшими в вас переменами, принц. Тот Виктор Дэвион, которого я знал, резко отличается от того, которого я вижу перед собой сейчас. Если бы маршал совершил такой поступок года три назад, вы бы его не только отстранили, но и унизили бы публично.
Виктор Дэвион посмотрел на вмонтированную в стол электронную карту. На ней были изображены два Федеративных Содружества, то, которое было несколько лет назад, и теперешнее. «Разница значительная», — подумал принц, рассматривая россыпь янтарных шариков — ими по его просьбе отмечались миры, ставшие в последнее время независимыми. Самым крупным был Нортвинд.
— Если ты только попытаешься сказать, что я стал мягким, ты огорчишь меня, и мне придется поискать себе другого советника.
— Ну что вы, принц. Вы стали мудрым. Потери многому научили вас.
Виктор Дэвион оглядел комнату. Раньше здесь был кабинет его отца.
— Всему причиной эта комната. — Принц обвел кабинет руками. — Ну и, конечно, события прошедших трех лет. Маршал Гаррисон Брэдфорд — неплохой командующий, но на этот раз он пожадничал. В будущем он мне еще понадобится, дам ему возможность восстановить свое доброе имя.
— Понимаю вас, — кивнул Крэнстон.
— От лично. Что еще?
— Не хотелось бы говорить, но я вынужден снова напомнить вам о Ляо. Совсем недавно пришел пакет с дипломатическими печатями Конфедерации Капеллана. Мы проверили, там нет никаких взрывных устройств и ядов. На пакете написано, что это личное послание вам от Сун-Цу.
От очередного упоминания о Конфедерации Капеллана лицо принца побагровело. Крэнстон положил перед ним объемистый пакет, Виктор щелкнул застежкой и вскрыл его. Внутри оказался набор тончайших фарфоровых тарелок, поверх которых лежала пара обгорелых эполет и письмо. Виктор взял одну из тарелок, внимательно осмотрел, положил на место, развернул записку и начал читать вслух:
— «Ко дню свадьбы твоей матери ее муж и твой будущий отец приказал сделать этот набор», — произнес Виктор и посмотрел на тарелки.
Крэнстон по очереди брал их в руки и усмехался.
— Придется отправить это обратно, — сказал он. — Сун-Цу попросту обнаглел.
— Что ты имеешь в виду? — спросил принц. Советник показал на верхнюю тарелку.
— На каждой из них написано название планеты, — пояснил он. — И все они сейчас находятся в руках либо самого Сун-Цу, либо Марика.
Нахмурившись, Виктор еще раз осмотрел тарелки и убедился, что его подчиненный прав. Затем он взял в руки эполет и тут же узнал его. Он сам когда-то вручал их маршалу Брэдфорду. Другой эполет обгорел сильнее, но и оставшегося клочка было достаточно, чтобы понять — он принадлежал офицеру из ИННА. Принц Виктор Дэвион держал в руках неопровержимые свидетельства причастности канцлера Сун-Цу к событиям на Нортвинде. Трясущимися от гнева руками принц снова взялся за письмо.
