Цитадель появилась на горизонте гораздо быстрее, чем этого хотелось Нэду. Он предпочел бы, чтобы Железная крепость была подальше. Особого значения это не имело, но он все равно почувствовал бы себя лучше. Каждый дюйм каждой мили, отделявшей его от армии демонов, был на счету. Большинство Рухов приземлилось у загонов за стеной цитадели, но Эйс долетел до внутреннего двора. Несмотря на творившуюся там суматоху, гоблин умудрился никого не раздавить при посадке.
      После того как пассажиры сошли на землю, Эйс загнал Руха обратно в загон. Фрэнк проковылял к Нэду и остальным и отдал честь без какого бы то ни было намека на сарказм. На плече людоед держал древесный ствол.
      – Какие-нибудь проблемы, сэр?
      – Ничего невыполнимого.
      – Хорошо, что вы вернулись, сэр.
      – Я тоже этому рад, лейтенант. И зови меня Нэд. Просто Нэд.
      – Если вы настаиваете, Нэд, – улыбнулся Фрэнк.
      – Настаиваю. Думаю, нам обоим известно, что такой человек, как я, не может здесь командовать.
      Регина кашлянула за спиной Нэда, и тот пожал плечами.
      – То есть командир, – быстро поправился он.
      – Не могу с вами не согласиться, – сказал Фрэнк, – но вы здесь главный. Сказать по правде, я видал начальников и похуже.
      – С трудом верится.
      – Посмотрите на это с другой стороны, Нэд. Большинство ужасных командиров даже не представляют, насколько они посредственны. Этим вы от них и отличаетесь.
      Фрэнк по-дружески положил руки Нэду на плечи. Однако Нэду этот жест скорее напомнил, что людоед с легкостью мог раздавить хрупкий человеческий череп одним непринужденным движением.
      – Все это очень мило, – заметила Регина, – но в любой момент к нам может нагрянуть орда демонов.
      Фрэнк махнул древесным стволом в сторону мечущихся вокруг солдат.
      – Мы почти готовы. Настолько, насколько это возможно. Цитадель не предназначена для тяжелой осады. Ворота хорошие и прочные, но от них мало толку, когда внешние стены в таком ужасном состоянии. Вон через одну только ту брешь может пройти целая фаланга.
      – Это не имеет никакого значения. Кроме того, демоны умеют летать. А пролома стоило ожидать.
      – Отлично.
      Фрэнк, как и большинство людоедов, предпочитал сражаться открыто и бесхитростно. Длительная осада была бы слишком скучной.
      – А как обстоят дела с оружием? – спросила Регина.
      – Так себе, – ответил Фрэнк. – У нас нет полного комплекта. Хватает только для тренировок.
      – Справимся, – проговорила Регина, – но у темных сил будет преимущество.
      – Ульга сказала, что попытается что-нибудь сделать.
      Пока Регина и Фрэнк обсуждали план действий, Нэд отошел в сторону. У них и так все было под контролем, а он не мог предложить ничего стоящего. Его опыт и навыки были бесполезны на поле битвы. Было лучше, просто разумней оставить эту войну другим. Если хороший командир должен был отличаться умением передавать полномочия, то Нэд был не просто хорош. Он был великолепен.
      Однако таковым он себя не ощущал. Он чувствовал себя беспомощным. Пускай в нем скрывалась самая разрушительная сила в мире, но она не приносила никакой практической пользы.
      Мириам похлопала Нэда по плечу.
      – Все в порядке, Нэд?
      – Пожалуй.
      Сирена протянула ему говорящий посох.
      – Какие-то солдаты нашли это. Я подумала, что он вам нужен.
      Нэд был иного мнения. В клюке не было магии, а даже если б и была, то он все равно не знал, как ей пользоваться. Однако он все равно взял посох. Хорошо, когда под рукой было что-то тяжелое.
      – Все будет в порядке, Нэд, – сказала Мириам.
      – Знаю.
      На самом деле ничего он не знал. Просто, будучи командиром, Нэд не мог проявить страх, слабость либо неуверенность. Это было частью работы, чтоб ее. Правда, в случае необходимости он всегда мог притвориться.
      Мириам положила руку ему на плечо. По сравнению с мясистой пятерней Фрэнка прикосновение сирены немного приободряло.
      – Не волнуйтесь. Мы профессионалы. Нам платят, чтобы мы воевали.
      Нэд понял, что изображать уверенность, как бы ему того ни хотелось, он не умеет. Еще одно качество лидера, которого у него не было.
      – Мы должны отвести вас в укрытие, – неожиданно произнес Фрэнк, стоявший неподалеку.
      Нэд вздохнул. Скоро разразится битва за вселенную, а он будет прятаться в какой-то сырой дыре. Вполне логично. В этом и заключалась его жизнь. Было бы глупо, если б он принял участие в сражении. Его наверняка убили бы в течение первых нескольких минут, а то и секунд. Все это Нэд знал, но от этого его отвращение не становилось меньше. Если ему было суждено умереть сегодня, он хотел встретить забвение лицом к лицу, а не трястись в каком-нибудь подвале в ожидании смерти. Особенно учитывая то, что смерть в конце концов его всегда находила.
      – Рядовой Льюис и капрал Мартин согласились стать вашими личными телохранителями, – сказал Фрэнк.
      Здоровые людоеды-близнецы отдали честь.
      – Это честь для нас, сэр, – сказал Льюис.
      – И привилегия, сэр, – добавил Мартин.
      – Хорошо.
      Нэд посмотрел на возвышавшихся над ним братьев. Глядя на них, он только чувствовал себя еще более ничтожным. Забавно, ведь судьба вселенной была так тесно связана с его собственной.
      Дозорный орк на вышке сыграл тревогу. К этому моменту уже стемнело, но орки отлично видели в темноте.
      – Они приближаются. – Фрэнк взял древесный ствол и пару раз взмахнул им для проверки. – Уберите его со двора.
      – Сюда, командир, – сказал Льюис и подтолкнул Нэда к подвалу паба.
      – Удачи, Фрэнк, – проговорил Нэд.
      Людоед его не услышал; в ожидании первых врагов, Фрэнк не отрываясь смотрел на ночное небо. По пути в укрытие Нэд встретил Ульгу. Эльфийка творила пылающие световые шары и один за другим быстро запускала их в воздух. Вскоре мягкое сияние залило цитадель. Шары горели во мраке подобно маленьким, очень близким звездам. Искусственный рассвет наполнил паб. Нэд остановился, выглянул в окно и крепче сжал говорящий посох.
      Где-то вдали завопил невидимый монстр. Затем еще один. И еще. Пронзительный, страшный боевой клич десяти миллионов демонов наполнил воздух.
      – Сколько же их? – про себя подумал Нэд.
      – Слишком много, – ответил посох.
      Кто-то в Людоедском отряде нашел костяной рожок и затянул боевую балладу о Гротеровой Бригаде Смертников, знаменитом орочьем батальоне, который победил дракона-тирана. Тогда орки просто набились дракону в глотку, так что тот задохнулся.
      Солдаты подняли в воздух оружие и заревели все как один. Людоедов с их низкими гортанными голосами было слышно лучше всех. Боевой клич демонов и песнь отряда смешались в некий нестройный вой, наполненный геройской решимостью.
      У Нэда от этого заболели уши и забурлила кровь. Впервые за все время он начал смутно понимать то странное воодушевление, которое наполняет рыцаря, бросающегося в пасть дракона с мечом в руках и улыбкой на устах. Впервые за все время ему захотелось выйти на поле битвы и отдать свой долг.
      Двойняшки открыли опускную дверцу за барной стойкой.
      – Мы должны провести вас вниз, сэр, – сказал Мартин.
      – Идите сюда, – сказал Льюис.
      Нэд вздохнул. К сожалению, в этом сражении он должен был прятаться. Со странной, чуждой ему неохотой он спустился по лестнице в подвал. Близнецы закрыли дверь, приглушив ужасную, но такую соблазнительную военную песнь.
      На бочке сидел Оуэнс. Когда они вошли, провидец повернул голову.
      – Здравствуйте, сэр.
      – Что ты здесь…
      – Я слеп, сэр, – ответил провидец. – От умения слышать будущее мало проку в бою.
      Нэд встал в центре погреба, окруженный бочонками с медом, на которых плясал тусклый свет одинокой свечи. Только это была не свеча.
      – Ваш посох может светиться, сэр? – поразился Мартин.
      Посох действительно был окружен мягким ореолом, казавшимся слегка, почти неощутимо теплым.
      – Почему ты светишься? – спросил Нэд.
      – Я свечусь? – отозвался посох.
      Прежде чем Нэд успел задать еще один вопрос, он заметил, что вой демонов и рев солдат Людоедского отряда стих. Вместо этого наступила смертельная, всепоглощающая тишина. Она была настолько полной, что даже подвал замер в ее хватке.

* * *

      Демоны усеяли стены Медной цитадели, но ни один не проник в саму крепость. Они сидели, подобно голодным стервятникам, и, ухмыляясь, перешептывались друг с другом. А Людоедский отряд ждал сигнала к наступлению. Обе армии оставались недвижимыми, как будто сама судьба не решалась разыграть эту последнюю битву.
      Первым в цитадель ступил кошмарный клыкастый зверь с покрытым слизью телом кошки, крыльями грифа и головой исполинского гнома. На чудище восседала демоническая воительница в черных шипастых доспехах и длинном кроваво-красном плаще. В руках всадница держала ужасный, усеянный колючками кнут. Демонесса расправила железные крылья и захохотала. Затем она откинула капюшон, скрывавший суровое и жестокое, но тем не менее женское лицо.
      – Кто здесь командует? – спросила она вежливым, нежным голосом.
      Фрэнк сделал шаг вперед и принял удобную для нанесения удара позу.
      – Полагаю, что я.
      Регина, с копьем в руках, встала рядом с людоедом.
      – Вернее мы.
      Демонесса прищурила сверкающие серебристые глаза.
      – Мой хозяин, Великий и Ужасный Рукка, Первый Император Десяти Тысяч Геенн, послал меня вести переговоры. Внимайте мне. Отдайте нам Нэда или погибнете мучительной смертью, сломленные волной нашего неумолимого гнева.
      Фрэнк сильнее сжал древесный ствол.
      – А что будет, если мы сделаем, как вы просите?
      Демонесса зарычала и одновременно улыбнулась.
      – Тогда вы погибнете не такой мучительной смертью, а гнев наш будет чуть менее ужасным.
      Демоны принялись гоготать, пока демонесса не успокоила их громоподобным щелчком своего кнута.
      – Я не стану вам лгать: сегодня вы умрете. Но даже малейшее милосердие слуг Рукки каждый должен расценивать как величайшее благо.
      Демоны снова заверещали.
      Фрэнк хохотнул. К нему присоединилась Регина. Затем Мириам. Вскоре все солдаты Людоедского отряда тряслись от смеха. Демоны на стенах смолкли и насупились. Они не привыкли к такому поведению своих жертв.
      – Это что еще за глупость? – закричала демонесса.
      Фрэнк вытер слезы с глаз.
      – Извиняюсь, но я думал, что тут разразится битва, а не дебаты.
      – Ты смеешь издеваться над легионами Рукки?
      – Нет, конечно. Вы отличный легион, – объяснила Регина. – Просто людоеды никогда не устраивают показуху перед боем.
      – Это правда, – подтвердил Фрэнк. – Мы предпочитаем не болтать, а крушить. – Он стукнул своей дубиной по земле. – Кроме того, мы уже очень давно как следует не дрались. Так что простите нам наше нетерпение.
      Демонесса кивнула.
      – Очень хорошо. Если ты принял такое решение, пусть твоя кровь оросит мой кнут!
      Ее оружие стрелой метнулось к шее Фрэнка. Людоед отмахнулся, и кнут обмотался вокруг его руки. Несколько мгновений они стояли на месте и просто тянули в разные стороны. Шипы впились в толстую людоедскую кожу, из ран потекла кровь. Демонесса залилась смехом, кнут же, впитывая кровь, начал темнеть.
      Неожиданно Фрэнк переступил вбок и резко рванул, так что воительница вылетела из седла. Зарычав, ее зверь бросился в атаку. Он вряд ли смог бы проглотить Фрэнка в один присест, но попытаться все равно хотел. Людоед треснул тварь дубиной по лицу. Монстр пошатнулся. Фрэнк ударил снова. Кровь и слизь брызнули в воздух. Фрэнк обхватил и со всей силой сжал шею ошеломленного чудища. Громко хрустнул хребет. Захрипев, адское создание рухнуло, еще живое, но парализованное. Демонесса выхватила топор и кинулась на Регину. Амазонка увернулась от удара, который должен был бы разрубить ее пополам, и ответила выпадом копья. Демонесса не сделала попытки увернуться, понадеявшись на крепость своих темных доспехов. Однако под мышкой у них имелась небольшая дырочка, никем не замеченная прежде и слишком маленькая даже для оружия искусного воина. Только копье Регины нашло свою цель. Демонесса истошно взвыла, когда из смертельной раны потоком хлынула кровь. Она повернулась и сделала три неверных шага, прежде чем рухнуть замертво рядом со своим зверем.
      Мертвая тишина вновь воцарилась в цитадели.
      – Не так и трудно пришлось, – заметил Фрэнк.
      – Двое готовы. – Регина окинула взглядом стены, где горели нечестивым огнем сотни глаз. – Как рука?
      Раны оказались глубокими и крайне болезненными даже для толстокожего людоеда.
      – Да ерунда.
      – Ты поосторожней, Фрэнк.
      Он улыбнулся ей в ответ:
      – Я тут подумал, старший майор, уж и не знаю, что скажете, но что, если нам выпить, когда все будет позади?
      Бросившаяся в атаку армия Рукки заглушила ее ответ. В одно мгновение в воздух взмыли тысячи демонов, цитадель погрузилась в жуткий туман из криков, когтей и клинков. Орда состояла из самых разнообразных тварей. Там были и маленькие бесы, которые больше раздражали, нежели вредили, и великие воины на кошмарных скакунах. Одни держали в руках мечи, другие – кнуты, третьи – копья. А кое-кто был вооружен только длинными клыками и острыми как бритва когтями. Однако всех демонов в их бесконечном разнообразии кое-что объединяло с солдатами Людоедского отряда.
      Они тоже очень хотели подраться.
      Фрэнк и Регина сражались плечом к плечу. Людоед широко размахивал дубиной, как косой, сшибая демонов на лету. Копье Регины разило наповал – десятки врагов встретились с его кромсающим ударом. Вскоре грозная пара уже стояла на маленьком холмике из мертвых тварей. Вдруг один жирный воин из преисподней запрыгнул на Фрэнка и зазубренными клыками впился ему в плечо. Потекла кровь, но людоед никак не мог стряхнуть с себя демона. Тогда Регина проткнула беса копьем. Тот свалился, однако забрал оружие амазонки с собой.
      Рев битвы заглушал все вокруг. Фрэнк благодарно кивнул Регине. Амазонка достала свой меч и кивнула в ответ. Но прежде чем развернуться и встретить новую волну врагов, она сделала то, чего Фрэнк никогда раньше не видел: она улыбнулась.
      Конечно, она и до этого улыбалась. Но не так. И не ему. Как будто эта улыбка могла что-то означать.
      Регина ловко обезглавила троих демонов одним ударом. Она продолжила движение и легко пронзила четвертого, который подкрался к ней со спины. Закричав, она бросилась к другой группе врагов. Они могли бы разорвать ее на части, однако совсем не ожидали такой внезапной атаки. Прежде чем они успели что-либо сообразить, Регина уже их убила. Густая демонская кровь всех оттенков блестела на ее красивых доспехах и еще более красивом лице.
      Именно тогда Фрэнк понял, что любит амазонку.
      Два демона, по глупости посчитавших, что влюбленный людоед потерял бдительность, погибли под его дубиной. Какая-то крылатая тварь спикировала вниз, пытаясь напасть на Регину сзади. Фрэнк на лету схватил демона за крылья и сдавил ему череп, пока не лопнули три глаза из четырех. Регина кивнула. Теперь пришел черед Фрэнка улыбаться.
      Вдруг вперед грузно шагнул гигантский зверь, похожий на обезьяну, слепленную из грязи и тухлых рыбьих кишок. Монстра трезубцем подгонял сидевший на нем демон. Регина и Фрэнк подняли над головой оружие и, слившись в боевом кличе, кинулись в атаку.
      Битва бушевала по всей Медной цитадели. Элмер, забыв о безопасности, сражался с шайкой огненных гремлинов. Если б не сообразительность Ульги, он давно превратился бы в пепел. Эльфийка наколдовала маленькое грозовое облако над его головой. Дождь из тучки лил как из ведра, но даже мокрый древорас не был полностью защищен от огня. Большинство его листьев скукожилось, а некоторые части ствола дымились.
      Сама же Ульга метала одну волшебную молнию за другой, превращая демонов в обугленные трупы. Пару раз эльфийка промахнулась и убила нескольких своих бойцов. В таком хаосе огонь по своим был неизбежен, однако поскольку страдали в основном эльфы и гоблины, мало кто обращал на это внимание.
      Пламя Салли почти никому не вредило, поэтому она больше полагалась на когти, зубы и меч. Но если вдруг объявлялся ледяной демон, она обязательно выпускала в него огненный шар. Прежде чем морозные существа поняли, что нужно держаться от саламандры подальше, вокруг нее возникло множество дымящихся луж.
      Полдюжины сильнейших в отряде людоедов защищали Мириам, которая не могла контролировать свою врожденную ауру. Сирена хотела окунуть меч в демонскую кровь, но очень немногим удавалось пробиться сквозь кольцо людоедов. Так что Мириам пришлось довольствоваться малым: она пела по нескольку волшебных нот и дезинтегрировала небольшие группы врагов.
      Симус использовал свои возможности по максимуму. Превратившись в огромного минотавра, в три раза больше любого людоеда, он принялся размахивать кулаками налево и направо, разбрасывая в разные стороны своих противников. Остальных он крушил копытами и пронзал рогами. Копья и мечи ранили его, из ран текла зеленая гоблинская кровь. Но Симус не отступал.
      Эйс и его эскадрилья Рухов кружили в ночном небе. Птицы когтями рвали одних демонов и проглатывали других. А когда аппетит поутих, они просто начали перемалывать врагов клювом, прежде чем выплюнуть. За Рухов держались сотни гоблинов, создававших живые, подвижные доспехи, так что демонам было очень трудно добраться до уязвимой чешуйчатой плоти. Если птица вдруг уставала, три или четыре гоблина прыгали вниз. Остальные пассажиры с криками «ура» разбивались о землю вместе со своим утомленным транспортом. Несколько Рухов остались без пилотов, но тем не менее продолжили уничтожать все, что их раздражало, то есть в основном демонов. В суматохе две птицы все-таки повздорили. Однако, изрыгая огонь и рыча, как львы, они летели дальше. Эйс, улыбнувшись, щелкнул вожжами и повел эскадрилью вперед.
      Бойцы армии проклятых были гораздо слабее своих визави из Людоедского отряда. Лишь некоторые демоны были достаточно большими, чтобы сражаться с людоедами, еще меньше могло выдержать такой же урон. Людоеды бились с переломанными костями, расколотыми челюстями и наполовину обескровленные от глубоких ран. Скорая гибель ожидала многих, зачастую смертельно раненных, но слишком упрямых, чтобы умирать до окончания битвы.
      Другие воины держались почти так же хорошо. Для орков было вопросом чести сражаться, пока не падет последний людоед, а люди, несмотря на отсутствие особой силы или умения, оказались на удивление стойкими. Тролли в свою очередь не были особенно опасными, но погибали только от обезглавливания, а все прочие повреждения их только замедляли. Не раз демоны носились по полю боя с безногим троллем, вцепившимся им в шею, зад или какое-нибудь другое выступающее место. Гоблины дохли как мухи, но из расчета двадцать гоблинов на одного демона, обитателям подземного мира было не победить. Даже эльфы показали себя достойно. Помирали они быстро, но зато демоны обожали эльфийское мясо и с трудом могли сосредоточиться на битве, когда рядом лежал ароматный труп. Многие из адских тварей отправились на тот свет с набитым ртом, после того как повернулись спиной к противнику.
      Но орда все прибывала и прибывала, она текла из каждого оконца, каждой дверцы Железной крепости. В распоряжении Рукки было бессчетное число воинов. Сама твердыня была порталом в преисподнюю, и когда какой-нибудь демон умирал, он быстро исчезал, чтобы восстать из недр Железной крепости и со свежими силами снова броситься в безжалостное нападение на Медную цитадель.
      Победа Рукки была неизбежна. Император Десяти Тысяч Геенн стоял в своем тронном зале и смотрел, как бесконечный поток демонов смывает осажденную вдали цитадель.
      И он ждал.
      Нэд ненавидел ждать. Он сидел в погребе с Мартином, Льюисом, Оуэнсом и тускло светящимся говорящим посохом, а над головой грохотала битва.
      Казалось, что всю свою жизнь он чего-то ждал. Ждал смерти. Не ждал смерти. Ждал, пока пройдет срок его службы в Безжалостном Легионе. Ждал, что за него все решат другие. Но хуже ожидания могло быть только знание.
      Он знал, что все было тщетно. Людоедский отряд, конечно, вызывал страх. Даже несмотря на отсутствие дисциплины и нормального вооружения, это были опасные бойцы. Именно поэтому Легион не хотел их распускать. Нэд мог представить, что они станут одним из самых лучших подразделений Легиона. С правильным командиром. Жаль, что он не был этим командиром. Жаль, что все они погибнут ни за грош. Жаль, что Рукка собирался пробудить Безумного Опустошителя. Жаль, что все скоро закончится.
      Просто жаль.
      Нэд взглянул на опускную дверь в ожидании, что сейчас она распахнется и толпа демонов хлынет в подвал. Этого не случилось, но рано или поздно обязательно должно было случиться. Через десять минут. Или двадцать. Или полчаса. Может, дольше.
      Нэд хотел что-нибудь сделать.
      Его негодная левая рука сильнее сжала говорящий посох, отчего тот засветился ярче. Мартин и Льюис молча отступили назад. Даже Оуэнс что-то почувствовал и немного отошел в сторону.
      – Почему ты светишься? – спросил Нэд.
      – Я не свечусь, – ответил посох.
      – Нет, светишься. – Нэд потряс его. – Почему?
      – Я не свечусь. Если из меня исходит свет, это не значит, что я являюсь его источником.
      – Но ты по-прежнему сияешь, – настаивал Нэд. – Как это объяснить?
      – Должно быть, во мне течет магия.
      – Красная женщина, – вслух понадеялся Нэд.
      Она не умерла. Просто отступила поднабрать сил. А теперь возвращается с армией богов или ангелов или еще кого-нибудь такого рода, чтобы стереть с лица земли орду из преисподней.
      Нэд сгорбился. Пора было перестать надеяться на чудеса, которые никогда не происходили. Несмотря на всю силу, скрытую в нем, он был беспомощен.
      Вены на негодной руке Нэда начали пульсировать. Плоть покраснела и потрескалась. Сам посох изменился, чтобы по цвету и виду не отличаться от руки. И загорелся еще ярче. А где-то внутри загрохотал Безумный Опустошитель. Шум наполнил погреб.
      – Сэр, вы в порядке? – поинтересовался Льюис.
      Нэд кивнул, но почувствовал, как приближается Опустошитель. Магия Рукки, должно быть, все-таки пробудила его. Просто он долго просыпался. Нэд сглотнул его, хотя внутренний голос твердил, что надо выпустить его наружу. Это был единственный способ остановить демонов, спасти себя и отряд. Стоило только немного приоткрыть клетку. Для этого не требовалось много сил. Безумный Опустошитель в момент испепелит Рукку и всех его слуг.
      Но потом Нэд ни за что не посадит Опустошителя обратно, и тот уничтожит вселенную.
      Однако если Нэд ничего не сделает, Опустошителя выпустит Рукка, и вселенная все равно погибнет.
      В дверь что-то стукнуло. Людоеды-двойняшки встали у самого низа лестницы.
      – Вам лучше спрятаться, господа, – сказал Мартин.
      – Мы разберемся, – добавил Льюис.
      Оуэнс достал свой меч и, постукивая им по полу, наощупь подошел к близнецам.
      – Если вы не против, я лучше умру в бою.
      Опускная дверь треснула, и сквозь щель в подвал уставились сверкающие глаза.
      В любом случае Нэд умрет. В любом случае вселенная умрет вместе с ним. Ему надоело ждать. Надоело прятаться. Надоело быть Нэдом.
      Дверь разлетелась в щепки, и в погреб хлынули демоны. Мартин, Льюис и Оуэнс подняли оружие и приготовились к своей последней битве. Двойняшки булавой прибили двух демонов, а слепой провидец случайно перерезал горло третьему. Но остальные твари окружили оборонявшихся и были готовы через мгновение разорвать их на куски.
      Тогда Нэд вытянул вперед свой посох. Из наконечника вылетели красные молнии и поразили всех демонов в подвале. Со вспышкой обитатели преисподней исчезли. Посох их не просто убил, а уничтожил, отправил в полное и бесповоротное забвение, так что они больше не могли бесконечно возвращаться с того света.
      – Что случилось? – спросил Оуэнс. – Что происходит?
      Двойняшки не ответили. В Вечно Живом Нэде появилось что-то, чего они раньше никогда не видели. Ни одно живое существо в тысяче погибших галактик не видело и не могло описать того, что с ним произошло. Перемены не были явными. За исключением алой негодной руки и сияющего посоха он по-прежнему выглядел как Нэд.
      Но это был не Нэд.
      Тот, кто раньше был Вечно Живым Нэдом, безмолвно прошел мимо близнецов и Оуэнса, не обратив на них никакого внимания. Затем поднялся по лестнице. Демоны принялись верещать.

      Волны демонов захлестнули цитадель. Фрэнк знал, что в этой схватке им не выстоять. Он никогда не склонялся к героическому самопожертвованию. Когда шансов на победу не оставалось, отступление было вполне оправданным стратегическим шагом. Но теперь все было иначе.
      Чем призрачнее становилась возможность выжить, тем яростнее билась Регина. Как смертоносный ураган носилась она – в одной руке сломанный меч, в другой вырванная у демона челюсть. Фрэнк явственно видел ее последней из уцелевших бойцов Людоедского отряда, стоящей на груде трупов убитых демонов. Кровавое безумие битвы захватило ее, и она была страшна в своей слепой ярости. Улыбка не сходила с ее лица, и она хохотала, убивая вновь и вновь, пока не остались только самые могучие и свирепые демоны, готовые с ней сразиться. Все прочие не осмеливались к ней приблизиться.
      Повсюду можно было видеть признаки неминуемого разгрома. Орды демонов покрывали солдат так плотно, что задохнулся бы самый стойкий боец. Небеса наполнились воплями Рухов, когда явившиеся из преисподней неведомые твари принялись калечить их так, что птицы не могли больше летать. Уже четыре крылатых громадины лежали внутри цитадели, похоронив сражавшихся под своими костенеющими телами. Демоны уже превосходили числом гоблинов. И продолжали прибывать.
      Но отряд пока не сдавался. Салли и Элмер бились бок о бок. Мокрый древорас дымился от соседства с саламандрой. Мириам, которая израсходовала все волшебные свойства своего голоса, приходилось теперь рассчитывать лишь на свой меч и умение воодушевлять. Солдаты под ее командой крошили демонов с невиданной яростью. Уорд сражался не щадя себя, и стервятник на его плече хоть и визжал, но не расставался с хозяином. Вокруг кипели и другие очаги сопротивления.
      Уже не способный обратиться в кого-то более крупного, Симус бился в обличье могучего людоеда и вполне сносно управлялся с громадной дубиной. Ульга израсходовала весь запас волшебных молний и теперь призывала камни и палки на головы демонов. Рух Эйса был слишком изранен, чтобы летать, но умелый всадник заставил его топтать врагов на земле.
      Фрэнк никогда не был так горд, как сейчас рядом с Региной. И пусть даже его ожидала бессмысленная гибель, в такой момент он не пожелал бы лучшей компании, чем Людоедский отряд.
      Фрэнк прилагал все силы, защищая паб, но демоны захлестнули его, как и все вокруг. Они гоготали от радостного предвкушения. Как видно, решил Фрэнк, Нэд уже мертв и в этот раз, возможно, навсегда.
      Ярко-алая огненная стрела вылетела из-под крыши паба. Демоны были развеяны на молекулы так быстро, что и пикнуть не успели. Алые языки выбивались через стены паба, уничтожая все больше врагов. Зрелище так захватило Фрэнка, что он едва не позволил демону ударить себя в спину, и только быстрота Регины и ее сломанный меч спасли его от раны.
      Регина пинком отшвырнула в сторону труп. Она крикнула, предупреждая о необходимости быть внимательнее, но за царившим вокруг хаосом ее нельзя было расслышать, к тому же он был целиком поглощен новым явлением. А она была слишком сконцентрирована на битве и только спустя время заметила исходившее от паба ровное красное сияние. Растрескавшиеся стены стали медленно крениться наружу. Земля затряслась.